Меня охватывало странное чувство, словно каждая клеточка в моем теле тает, медленно превращая в пюре. Я ненавидела Кэма за то, что притащил меня сюда, а еще больше ненавидела за то, что он уехал и оставил меня одну разбираться со всем этим... снова.

Класс! В довершение ко всему, я и из себя сделала лгунью. Кэм не оставлял меня после того как мы отдали ребенка на усыновление. Я четко дала понять, что единственная возможность для нас двигаться дальше - притворяться, будто ничего из этого никогда не происходило. Это было не то, что мы могли обсуждать без ежедневного напоминания преследовавшего нас, не важно, как бы сильно я его не любила или нуждалась в нем.

Мой побег со съемочной площадки продолжался до тех пор, пока я не осознала, что мне не на чем уехать. Конечно, можно было вызвать такси, но тогда мне пришлось бы разговаривать с кем-то, а мысль о том, чтобы услышать звук другого голоса вызывала тошноту.

В итоге я оказалась в джунглях. По крайней мере, именно так выглядели висящие вокруг меня ткани на задворках гардеробной. Все цвета радуги петляли вокруг меня как лианы в форме брюк, юбок и платьев.

Мы с Кэмом вернулись домой после больницы, и попытались восстановить жизнь, которая никогда не была нашей. Кэм вернулся в Дьюк, чтобы доучиться последний семестр, а я сошла с дистанции, набрав лишний десяток фунтов, и переживала ужас всего произошедшего. От лофта в Роли было всего лишь тридцать минут до места назначения, но расстояние следовало за ним. Оно преследовало его, и в свою очередь, это влияло и на меня.

Лофт не изменился. Каждую ночь мы ложились рядом, как и раньше, но дюймы, разделявшие нас, превращались в континент. Каждое утро Кэм говорил, что любит меня, но улыбался все меньше, а затем уезжал к мечте, которую я вернула ему. Иногда по утрам даже душа не хватало, чтобы убрать красные круги, появлявшиеся под его глазами.

Я месяцами не вставала с постели и часами лежала, уставившись в потолок, пытаясь почувствовать хоть что-нибудь - что угодно - что могло пробиться через онемение, в которое погружалось мое сознание.

Кэм плакал во сне каждую ночь, а я даже не могла собраться с силами, чтобы возродить любовь, которая таилась глубоко в его карих глазах, когда он каждую ночь целовал меня в лоб. Я не чувствовала ни стыда, ни сожаления, ни грусти - совершенно ничего не чувствовала. Я была чудовищем.

Тщеславие было первым, что я начала испытывать. Однажды утром посмотрела в зеркало, и увидела лишь вес и кучу вещей, которые хотела забыть.

Я впервые покинула лофт, и час простояла перед танцевальной студией, прежде чем осознала, что балет был еще одной вещью, от которой неосознанно отказалась навсегда. Я наказывала себя грубо, вызывая признаки рвоты и наконец, когда больше не увидела ни полноты, ни идеальной фигуры, которая была у меня раньше, наказала себя еще раз, получив свою первую работу в качестве хостесс.

Пришел май и Кэм выпустился, а потом уехал в Нью-Йорк на стажировку к своей жизни, которая ждала его там. Уезжая, Кэм передал лофт в мое распоряжение. Это даже не было расставанием. Во всех важных смыслах у нас никогда бы не получилось по-настоящему расстаться. «Разрыв» означал конец чего-то, а это что-то закончилось между нами несколько месяцев назад, в больничной палате, которую я крепко заперла в своей голове.

Ряд одежды передо мной раздвинулся, как Красное море, разошедшееся перед Моисеем и в мои заросли проникла Френ, уселась, скрестив ноги, и уставилась прямо на меня.

— Как ты меня нашла? — спросила я, отбрасывая волосы, явно нуждавшиеся в расческе.

— Маделин заставила меня установить приложение на телефон отслеживающее твое местонахождение, — она пожала плечами так, словно не признавалась только что в нарушении основных прав человека.

— Что с вами не так, люди? — пораженно спросила я обвиняющим тоном.

— Множество эмоциональных проблем, за лечение которых переплачиваем шринкам, — на этот раз Френ улыбнулась и ее темные глаза заискрились юмором. — Тебе повезло, я думаю, что твои проблемы можно решить небольшим количеством веселья. Почему бы тебе не отправиться вечером в город? Мы закончили на сегодня, так что ты можешь быть свободна.

Веселье? Что за безумная идея?

— Звучит отлично, вот только я ни с кем здесь не знакомилась со дня моего приезда, а выход куда-нибудь в одиночестве может вызвать еще большую депрессию.

— Нонсенс. Ты познакомилась со мной.

— Ты пойдешь? — в моем вопросе читались удивление и сомнение.

— Я двадцативосьмилетняя женщина, чья жизнь вращается вокруг восьмилетней девчонки. Единственный человек с кем я могу общаться помимо Маделин - это моя дочь, которая считает себя русалкой. Поверь мне, я окажу тебе услугу тем, что не пойду, — она замолчала, посмотрев на меня расчетливым взглядом, напомнившим мне Кэма, и на секунду мне показалось, что она собиралась назвать меня «Эдс» или «Эдди». — Хотя с Маделин тоже может быть весело.

— Ни за что.

Но мой мозг был уже занят, раздумывая над альтернативами. Мысль о ночи веселья вдали от съемочной площадки, где меня никто не знал, казалась идеальной... и я могла бы потанцевать.

Балет исчез. Я никогда больше не смогла бы ощутить невесомый полет со де баска или поцелуй вечности в фуэте, но я все еще могла забываться, погружаясь в ритм песни. Этот вид танцев я тоже любила. Мы с друзьями могли выпивать достаточно, чтобы заглушать шум в ушах, а потом кружиться и вертеться пока не зажжется свет. Но больше у меня не было таких друзей, да и они вряд ли бы узнали меня сейчас, даже, если бы я и знала, где их найти.

Осознание этого привело меня к дверям Маделин под предлогом «связи», которая поможет в ее дальнейшем понимании Эдли Эдер. Она согласилась на «хороший фильм», а потом потащила меня назад в гардеробную. Видимо мои шорты с уточками заставили ее сомневаться в моей способности одеваться должным образом.

Маделин и Френ рассказали о нашем плане стилистам - чудаковатого вида мужчине и женщине. Пока худой с шоколадного цвета кожей мужчина направился в вещевые джунгли, женщина критически осмотрела меня.

— Раздевайся, — наконец, приказала она, пока ее глаза рассматривали каждый доступный взору дюйм моего тела.

Френ бросила на меня строгий взгляд, в котором четко читалась мысль, что я не должна спорить с людьми, оказывающими мне услугу. Поискав за дверью тень Альфреда, я быстро выскользнула из своих шортов и футболки, оставшись лишь в нижнем белье. Оно было простым, черным и незамысловатым, но все ведь могло оказаться и гораздо хуже. Набор был более утонченным, чем неподходящие друг другу цветочные трусики и спортивный лифчик, которые я обычно носила.

Я никогда не была скромницей. Если половину жизни проводишь в облегающем трико и тебе нужно быстро и за пять минут переодеться перед группой других танцоров (как парней, так и девушек) это вылечивает тебя от любой боязни обнаженного тела.

— Вау, — Джейд взглядом гладила мой живот и бедра. — Я думала, что под мешковатой одеждой ты прячешь растяжки и большой живот... но ты почти тощая. Я едва ли смогла бы догадаться, что у тебя когда-нибудь был ребенок.

Больше мне ничего не требовалось. Мои руки неосознанно обвились вокруг моего живота, защищая его словно доспехами и прикрывая все, что только можно. Было такое чувство, словно она достала смывающийся маркер и обвела все несовершенные линии.

— Хотя и недостаточно худая, чтобы влезть хоть в одну из твоих вещей, добавил мужчина, посыпав солью мои раны, накидывая темно синее платье на совершенно обнаженное тело Маделин.

— Ой, да ладно вам, — Френ приправила свою фразу нахальством, пробивавшимся через ее испанский акцент. — Мое тело не выглядело так даже до того как я родила ребенка.

Я с благодарностью улыбнулась ей, но не убрала руки.

— Попробуй платье от «Тина Терк», — женщина появилась, неся в руках нечто шелковое. — Золотой очень подойдет цвету твоей кожи.

У меня не оставалось иного выбора кроме как нарушить свою безопасность и поднять руки над головой, чтобы позволить ей натянуть шелковое платье через голову.

Золотистый оттенок ослеплял, и, услышав реплику за своей спиной, пожелала никогда не узнавать этот неодобрительный тон, как только услышала его. Я знала, что это Деклан Дэвис, получивший возможность полного обозрения. Мои щеки стали помидорно-красными и приобрели потрясающий контраст с платьем, когда оно, наконец, оказалось на мне.

— Джентльмен повернулся бы спиной, — рявкнула я, отворачиваясь от Деклана, чтобы уставиться в трехстворчатое во весь рост зеркало.

— Слава Богу, что я австралиец, — в отражении я увидела, что он ухмыляется.

— Ты засранец!

Безымянная женщина, выбиравшая платье закусила губы в глубокой задумчивости пока, вместе с остальными, игнорируя наш обмен любезностями, рассматривала красивое платье, свисавшее с моих плеч.

— Что думаете? — требовательно спросила стилист.

Платье было коричневато-золотым со сверкающими шифоновыми блестками. Один рукав закрывал руку, а причудливый кусок ткани собирался на талии, прежде чем строгими линиями заканчиваться на середине бедра.

Я начала было отвечать, но Деклан отвлек меня, сменив позу - подпирая дверной косяк, отвернулся от меня со скучающим безразличием.

— Она должна надеть что-нибудь красное.

Мужчина дразнил меня за жуткий румяней, и я бросила на него грозный взгляд, прежде чем сообщить об этом еще и вербально, но у меня снова отобрали возможность заговорить.

— Красное будет просто потрясающе! — на этот раз между вешалками появился высокий стилист мужчина.

— А ради чего вы, девочки, решили разгромить гардероб? — Деклан вышел из мужского отдела с той же легкой небрежностью, что и раньше.

— А что ты вообще здесь делаешь? — рявкнула я, ненавидя то, как сильно его неприятие задело меня. Все и так понятно - он не считал меня привлекательной. У поступка Деклана не было никаких иных причин кроме тех, что я не нравилась ему.

— Ну, я немного устал, дожидаясь тебя в машине, так что отправился на поиски, — на его лице не наблюдались никакие внешние признаки раздражения, но было ощутимо, что это скрывается где-то глубоко за эмоциональным фасадом.

Я ощутила чувство вины. Совершенно забыла о нем и лимузине, ожидавшем меня на обычном месте. Но при этом Деклан не дал мне выразить свои извинения. Последнее слово всегда должно было оставаться за ним.

— Повеселитесь, где бы вы в итоге не оказались, звереныш, — внезапно произнес он, отталкиваясь от стены, словно разговор стал слишком скучным, чтобы проявлять фальшивый интерес еще хотя бы на секунду.

Мужчина вернулся из гардеробной почти одновременно с уходом Деклана, и меня отвлекла необходимость примерки нового платья.

— Это «Валентино».

Моя кожа практически завизжала от восторга, заново вспоминая давно забытую любовь - дорогие ткани. Закрытое декольте дарило мне ощущение безопасности, тогда как обтягивающий фасон открывал новую, достойную зависти, форму груди. От талии облегающая красная ткань расклешенной юбкой заканчивалась у середины бедра. Платье было обманчиво скромным, а с черными шпильками мои ноги выглядели почти греховными.

Маделин остановилась на первом же платье, которое примерила, и стилист дал ей пару опасных шпилек. Туфли добавляли ей достаточно роста, чтобы актрису не затмила моя фигура.

Когда мы были одеты, Маделин потребовалось еще немного времени, чтобы ей сделали прическу и макияж. Девушка никогда ничего не делала наполовину.

Два часа спустя мы загрузились в черный внедорожник с тонированными стеклами, который Марисса Литтл-Ашфорд арендовала для нас на эту ночь.

— Она не против твоего похода в клуб? — спросила я, пытаясь мысленно объединить образ обычной и голливудской мамы.

Маделин покачала головой. За окнами проносились виды известных достопримечательностей.

— Мама всегда говорит мне, что я должна подогревать свой публичный имидж, если хочу перейти к рассмотрению более взрослых ролей.

С упрямой настойчивостью восемнадцатилетняя старлетка называла своего менеджера/мать «мамой». Каждый раз она произносила это слово с ясной, четкой интонацией и в ее перевернутом мире оно звучало ненатурально. Марисса не вела себя, не разговаривала и не действовала как мать Маделин. Тогда почему она должна носить это звание?

— Куда мы едем? — некоторые названия улиц, которые мы проезжали, казались знакомыми, но я уже очень давно не ездила по Лос-Анджелесу, и не имела ни малейшего понятия о локации или направлении.

— В новый клуб в центре города. Френ все организовала.

Я понятия не имела, что означает «все» до тех пор, пока мы не прибыли на место и нас не провели через заднюю дверь. Громкая музыка стучала в ушах и не давала мне возможности услышать, что говорит Маделин вежливый, хорошо одетый мужчина. Прекратив попытки понять их, сообразила, что никто не собирался спрашивать мои документы, и воспользовалась случаем изучить помещение.

Это была комната с баром, похожая на пещеру с одной стороны. Другая сторона была сделана из дюжин приподнятых платформ со столиками и кожаными сидениями. Вокруг нескольких платформ были задернуты занавески, не давая возможности рассмотреть, что находится за ними, но другие платформы гордо щеголяли своей испорченностью, пока девушки заливали дорогую водку в жаждущие открытые рты мужчин в костюмах.

Маделин схватила меня за руку и потащила за собой, пока сама следовала за нашим хозяином к одной из закрытых секций. Она не была пустой, как я ожидала, там находились люди примерно нашего возраста. Музыка все еще была слишком громкой, чтобы хоть что-нибудь услышать, но казалось, Маделин знала многих из них, так как попыталась представить нас друг другу.

Я просто улыбалась и кивала, делая вид, что понимаю ее. Нам подали напитки красного цвета, и я с радостью выпила первую порцию фруктовой смеси, ощутив на губах вкус алкоголя. Следующая порция появилась сразу же. Время от времени легкий ветерок раздвигал воздушные занавески вокруг нас, и я могла видеть танцпол с кучей народа в центре клуба.

Маделин ввязалась в нечто похожее на жаркую дискуссию с другой девушкой, которая выглядела смутно знакомой, а бедная девушка то и дело отводила глаза, как будто отчаянно хотела сбежать, но не могла отмести столь важную личность, как Маделин.

Я поймала ее взгляд и кивнула в сторону танцпола, давая понять, куда я направлялась, ставя на стол третью выпитую рюмку. Выскользнув из закрытого пространства, я сразу же была поглощена телами.

Пот и блеск сверкали в беспорядочной пульсации света, пока я протискивалась в глубину танцпола. Пары прижимались друг к другу, а девушки неравными группками пытались найти ритм. Руки, обхватившие меня за талию заставили меня двигаться в такт с движениями бедер незнакомца, но я продолжала двигаться пока люди не стали зажимать меня со всех сторон.

Мне нравилось охватившее чувство клаустрофобии и всепоглощения. Позволив своему телу наслаждаться этим чувством, с легкостью подбирала ритм. Я была лишь крошечной частью массы, которая двигалась и плыла в такт музыке - была никем. И в то же время ощущало себя свободной. Мои бедра резко двигались, и, подняв руки вверх к потолку позволила настроению поглотить меня.

Симпатичный, опрятного вида парень купил мне выпивку, так что мне не пришлось пробираться назад к Маделин и бесплатному алкоголю. Началась следующая песня, и я опять танцевала с парнем, хотя и выбросила свой пустой стакан. Мои глаза были закрыты, позволяя плавным ритмам музыки скользить по моему позвоночнику и забираться в душу.

Я стояла прямо напротив кабинки Маделин, чтобы убедиться, что могла видеть ее каштановые волосы через развивающиеся занавески так часто, как только возможно. Руки парня сжали мои бедра, и я открыла глаза.

Серый.

В море людей я моментально поймала серый взгляд, поразивший меня через весь зал.

Деклан.

Моя голова кружилась и я поняла, что выпила больше, чем следовало для того, чтобы просто снять напряжение. Пару раз моргнув, я уже знала, что это не игра моего воображения. Деклан стоял в кабинке, где я оставила Маделин, и смотрел прямо на меня. Он был одет в темную одежду, отличающиеся от тех, что были на нем ранее. Деклан пристально смотрел на меня, и я вздрогнула, несмотря на липкое тепло, окутавшее мою кожу.

Как я могла так сильно не любить его и одновременно так отчаянно желать? Водка раскрывала передо мной грубую реальность - я действительно хотела его. Мечтала медленно расстегнуть голубую рубашку Деклана, чтобы убедиться, что он выглядел так же хорошо, как я запомнила. Я жаждала пробежаться руками по его обнаженной коже пока, наконец, не осталось бы ни единого клочка одежды, чтобы помешать мне.

— Это было довольно грубо! — его голос вызвавший эффект ледяного душа унял мои разыгравшиеся гормоны.

Я бессознательно пробиралась к Деклану через толпу с такой легкостью, как будто люди расступались передо мной. Белые занавески, взметнувшись, закрылись за мной. Нахмурившись, я вернула Деклану его хмурый взгляд.

— Ты только что оставила вон там своего бойфренда, — снова заговорил он. Его глаза были похожи на пылающие угольки.

Я даже не повернулась, чтобы посмотреть в сторону парня. Музыка превратилась в бессодержательную мелодию, которая соотносилась со словами Деклана, как мелодия к одному из его фильмов.

— Не думаю, что сейчас твой выход, — выпалила я. Выпивка и Деклан вместе не были хорошей идеей. Мне нужно было все мое остроумие, чтобы справиться с ним. Если я бы начала ляпать первое, что взбредет в голову, вряд ли бы это вылилось во что-нибудь хорошее. Особенно после всех моих грязных мыслей об этом мужчине.

Маделин покачнулась, схватив меня за руку для поддержки. Темное пятно расплылось на ее голубом платье, вероятно являясь смесью клюквы и водки, которые она пила ранее.

— Мы собираемся к Дэну! — объявила Маделин, рывком заставляя меня следовать за ней, как делала это всю ночь. Хотя, думаю, большая вероятность, что молодая актриса использовала меня как опору, а не нуждалась в моей компании.

— Кто такой Дэн? — я крепко стояла на ногах. И то, что мой разум был слегка затуманен алкоголем, не значило, что я стала достаточно глупой, чтобы отправиться в какой-то случайный дом.

Она раздраженно фыркнула, и мне не удалось сдержать улыбку. Когда Маделин так делала, то и впрямь походила на подростка.

— Он в той группе, которая поет... — она прервала саму себя, исполнив крайне фальшиво мотив какой-то песни, которую я никогда не слышала.

— Дэн - хороший парень, — заявил Деклан таким тоном, как будто его утверждения было достаточно. — Я тоже иду.

— Ура! — победно вскрикнула Маделин и, вскинув вверх обе руки, обняла нас обоих, стискивая как сэндвич. — У Дэна мы тоже сможем потанцевать!

Потом все собрались даже без моего согласия, уселись в одинаковые машины идентичные той, в которой мы прибыли, хотя это мог быть и совершенно другой кортеж. Я была достаточно пьяна, чтобы не задумываться об этом.

Дом Дэна - как его там, находился в Сильвер Лейк в восточной части ЛА. Я с радостью воспринимала легкую размытость нашего приезда, тревожась, что узнавание воскресит в памяти воспоминания. Сильвер Лейк и его сосед Парк, находились в опасной близости от моих старых тусовочных мест.

У Дэна собралось не так уж много народа, около двадцати-тридцати человек, хотя его дом мог бы вместить и намного больше, и мне удалось быстро найти дорогу к бару, чтобы взять выпивку. Когда я снова нашла Маделин, она сидела на кожаном диване в просторной гостиной. Изогнутое пространство контрастировало с четкими углами мебели, а в самом центре находился огромный идеально квадратный кофейный столик. По обе стороны от Маделин не было свободного места, так что я уселась в одно из незанятых кресел напротив дивана.

— Правила игры примерно такие, — объяснял парень с дредами, когда я присоединилась к группе. — Каждый человек должен сделать какое-нибудь заявление о том, чего он никогда не делал, например, «я никогда не прыгал голым с самолета», а все остальные в круге, кто прыгал голым с самолета - должны выпить.

— Серьезно, Дэн? — протяжно произнесла тощая девушка-модель. — Мы играли в такое в старшей школе.

— Ладно, а теперь настает веселая часть программы, — продолжал парень с дредами, либо, не заметив презрения девушки, либо наплевав на нее. Его детское личико искривилось в дьявольской улыбке. Хотя, ухмылка и на половину не была такой очаровательной, как у Деклана. — Если вы отказываетесь от выпивки, вместо этого нужно будет снять с себя что-нибудь из одежды.

Я посмотрела на свой полупустой стакан, и сразу же выдула терпкую жидкость. Стала нервно переставлять ноги пытаясь выглядеть как обычно, ожидая, что кто-нибудь еще откланяется, предоставив мне тем самым возможность смыться, не привлекая к себе внимания. Я посмотрела на Маделин. Она была моей последней надеждой... но маленькая предательница даже не моргнула, услышав скандальные правила игры.

— Я никогда не спала с группи! — та же самая девушка, высказавшая отвращение к идее оказалась первой вещавшей и с хитрой ухмылкой посмотрела на Дэна.

Ему и еще нескольким парням пришлось сделать глоток. Я инстинктивно искала взглядом Деклана, но его нигде не было. С тех пор как мы приехали, я его не видела.

— Меня никогда не отстраняли от участия в съемках за секс с нестабильной ведущей актрисой, — фраза следующего парня была явно намеренной и я обвела взглядом круг, пока не наткнулась на привлекательного парня, которому с явной неохотой пришлось сделать глоток. Группа взорвалась смехом над какой-то шуткой, которую я не понимала.

Взъерошив свои светлые волосы, парень заметил, что я пялюсь на него, и с озорством пожал плечами.

— Я никогда не ходила в колледж, — внесла свой вклад девушка с лицом мопса.

Я сделала крошечный глоток своего напитка и заметила, что светловолосый парень наблюдает за мной краем глаза. Игра продолжалась в том же духе. К тому времени как я прикончила свою выпивку, половина группы уже разделась до нижнего белья и игра уже больше не казалась такой уж плохой.

— Я никогда не работал на сцене вживую, — сказал кто-то.

Я сняла свою туфлю, в то время как девушка с лицом мопса расстегнула свой лифчик и открыла для всеобщего обозрения свою грудь. До этого момента мне лишь казалось, что я не из скромников. Эти люди вызывали во мне стыд. Я осталась без второй туфли, когда кто-то признался, что никогда не выезжал из страны и на мне больше не осталось предметов одежды, которые можно было снять не вызвав скандал.

— Я никогда не пользовался тестом на беременность, — произнес парень, с дьявольской ухмылкой обращаясь ко всем женщинам. Он явно был доволен своим остроумием, считая, что выдал лучшую шутку всех времен.

Почти все девушки, покряхтывая и извиваясь, стали снимать с себя одежду. Светловолосый парень заметил мою неуверенность и передал свой стакан, предлагая оставшееся содержимое. Там оставался один глоток.

Я с удивлением посмотрела в его по-мальчишески красивое лицо. Он отдавал мне последний глоток, так что я могла не снимать свое платье. Эта доброта была странной, но, тем не менее, я кивнула ему. Пришла моя очередь удивить его, когда вместо того чтобы принять его предложение, я отодвинулась от него и перекинула через плечо свои длинные волосы.

— Ты не мог бы помочь мне с застежкой? — кокетливо спросила я, рассматривая его сквозь ресницы. Алкоголь придал мне смелости. Он побуждал меня флиртовать, и я стала рабыней прикосновений, которых жаждала.

Светловолосый парень тяжело сглотнул, прежде чем быстро выполнить мою просьбу. Его руки на моей спине были теплыми, а когда я высвободилась из прекрасного платья, то осталась сидеть лишь в нижнем белье, которое и так для одного дня видело слишком уж много людей. Каким-то образом на мне все равно оставалось больше одежды, чем на всех остальных присутствующих. Украшения Маделин давали ей большее преимущество, чем мне, и на ней единственной еще оставалась одежда. Я была практически святой, по сравнению с некоторыми, мне удалось сохранить лифчик и трусики, тогда как светловолосый парень рядом со мной разделся уже до боксеров.

— Мы должны поплавать! — с энтузиазмом закричала девушка. Она уже давным-давно лишилась своего гардероба. Я подумала, что ей просто скучно без возможности участвовать в игре и дальше, но ее идея полностью меня устраивала. Я собиралась оставить свое «почти» худое тело хоть немного прикрытым.

Встала, с радостью приняв повод, чтобы выйти из игры и последовала за тремя людьми, которым тоже захотелось полуночного купания. Вот только двое из них свернули по пути в спальню, а девушка предложившая идею подошла к одному из кресел у бассейна и упала на него лицом в низ. Это была ее ближайшая от воды точка назначения.

Бассейн был идеально круглым, а разноцветные огни танцевали на поверхности, разгоняя ночные тени. Мой нечетко мыслящий разум счастливо вздохнул при виде этой умиротворяющей сцены. Вокруг было тихо, если не считать едва слышного плеска воды о бортики бассейна.

Я ощутила чье-то присутствие, но проигнорировала это. Подошла к уходящим в глубину ступенькам. Вода омывала мои ноги, а ее приятная температура заманивала еще дальше вглубь, пока я не вошла в воду до бедер. Подняла глаза к небу, надеясь, что, хотя бы один разок звезды окажутся достаточно яркими, чтобы одолеть Город Ангелов.

— Итак, кто же ты: модель, музыкант, актриса? — будничным тоном спросил симпатичный блондин, присоединяясь ко мне с другой стороны ступенек. Он все еще был раздет также как и во время игры.

— Как насчет варианта «Г» - ничего из вышеперечисленного, — ответила я, еще глубже погружаясь в бассейн, вода приятно щекотала открытую часть моей груди. Посмотрев на него с таинственной улыбкой, я попятилась назад, наслаждаясь ощущением воды, омывающей мое тело.

Парень остановился на второй ступеньке и присел, наблюдая за мной с заинтригованным блеском своих кристально-голубых глаз.

— Как тебя зовут?

Моя улыбка стала еще шире.

— Я открою тебе свое имя, если ты назовешь мне свое.

Когда-то это у меня хорошо получалось. Флирт давался мне легко, что, несомненно, добавляло внимания в старшей школе. Это прекратилось, когда Кэм удостоил меня своего внимания. Он был намного старше, чтобы играть в мои игры, а я была более чем счастлива бросить их ради Кэма. Казалось, что эта часть меня потеряна навсегда, но очевидно, для того чтобы она вновь проявилась было необходимо всего лишь немного алкоголя.

— Тайлер Уарфорд, — спокойно ответил он, уверенно пробежавшись рукой по идеально подстриженным светлым волосам. Мне понравилось, что он заговорил первый.

Я изголодалась по взгляду, которым парень смотрел на меня. Хотелось, чтобы он желал меня так, как Деклан, совершенно очевидно, не желает. Тайлер заставлял меня почувствовать себя сексуальной и непобедимой. А может быть, это алкоголь помогал ощущать себя сексуальной и непобедимой, но так или иначе, мне это нравилось. Я чувствовала, что меня желают.

— Я...

— Эдли, что за дерьмо? — Деклан материализовался прямо из ночи. Его глаза яростно смотрели на меня, и я быстро обхватила руками свое тело. Целая толпа народа, пялившаяся на меня, ни на грамм не заставила почувствовать себя такой же обнаженной, как это удавалось сделать ему, лишь взглянув на меня.

— Эй, чувак! Мы здесь беседуем, — Тайлер попытался разрядить ситуацию, которую он не до конца понимал, но четко видел конфликт, сквозивший во взгляде и позе Деклана.

Он проигнорировал Тайлера, не потрудившись даже ответить. Вместо этого вся его злость сфокусировалась на мне.

— Мы уходим. Маделин ждет в машине. Я отвезу тебя домой.

На короткую секунду мелькнула мысль отказать Деклану. Кем он себя считает, отдавая мне подобные приказы? Я взрослая женщина. У него не было никаких прав что-либо приказывать мне.

Я поискала альтернативу. Скорее всего, Тайлер был бы рад выполнить любую мою просьбу, но у меня не было иллюзий относительно того, что он постоянно заглядывался на девушек, подобных мне. Парень использовал меня так же, как и я его, внезапно то, что представлялось забавным и возбуждающим, стало казаться грязным.

Не произнеся ни слова, я вышла из бассейна и промаршировала к дому, повсюду оставляя за собой мокрые следы. Лимузин Деклана стоял прямо перед домом, водитель и бровью не повел, увидев меня, когда я забиралась в открытую дверь. Маделин, растянувшись, спала на широком сидении, предоставив мне лишь возможность стараться сидеть как можно дальше от Деклана, когда он уселся следом за мной.

Я не удивилась бы, появись на моем теле синяки там, где я с усилием обхватывала его руками. Упрямое молчание стискивало наши губы, а взгляды были решительно направлены на темное тонированное стекло. Я слышала шорох, который была просто счастлива проигнорировать, пока Деклан не потянул меня за руку, заставив взглянуть на рубашку, которую он снял и протягивал мне. Ранее я фантазировала о том, что расстегиваю именно эту конкретную рубашку и мне пришлось с силой втянуть воздух при виде его обнаженного тела.

Как бы сильно его вид не искушал меня, он также сильно меня бесил. Я хотела этого мужчину, а он даже не смотрел на меня. Вырвав рубашку из его рук, постаралась отшвырнуть ее как можно дальше.

— Я ненавижу тебя, — рявкнула я, перестав обхватывать руками свое тело и отказываясь прикрывать себя еще хоть секунду.

Я не уродина. Тайлер Уарфорд, кем бы он ни был, совершенно точно не собирался прикрывать мое тело. Многие парни были бы только рады возможности приударить за мной. Деклан Дэвис мог идти ко всем чертям со своей фобией относительно моего тела.

Молчание еще долго длилось после того как мы высадили Маделин у ее дома. Наконец, машина остановилась возле дома Кэма, но меня охватило чувство тревоги, и я не могла заставить себя двинуться по направлению к особняку. Просто не могла.

— Спорим, сейчас ты сожалеешь о своей маленькой истерике, — самодовольный тон Деклана практически толкнул меня через край.

И при этом он был прав, поскольку я была без одежды, и у меня не оставалось иного выбора кроме как совершить длинную прогулку через отполированный двор Кэма одетой лишь в лифчик и трусики.

— Я ненавижу тебя! — с разочарованным вздохом повторила я. Из ситуации не было иного выхода, кроме как наступить на собственную гордость.

— Перестань это повторять, — состроив гримасу, произнес он.

Я посмотрела на Деклана. Моя поза кричала о драке, и я ощущала, что хотела именно этого. Хотела бросить ему вызов всеми возможными способами.

— Почему? Почему я не должна? Это правда. Я ненавижу тебя!

Он рванулся вперед, вытянувшись всем телом, чтобы схватить свою рубашку. Она все еще лежала скомканной там, где я ее бросила. Затем снова сел, ближе, чем раньше. От близости Деклана у меня закружилась голова. Я могла лишь глубоко дышать. Он пах как нечто невероятно изысканное.

— Мне это не нравится, — тихо признался он, и его взгляды и движения сфокусировались на том, чтобы продеть мои безвольные конечности в рукава рубашки. Я почти забыла свой вопрос. Мне потребовалась минута, чтобы вновь прийти в сознание.

— Почему? — на этот раз я прошептала, не делая ни единого движения, чтобы помешать ему меня одевать, как будто была куклой. Хотя и не собиралась помогать ему.

Продев в рукав мою вторую руку Деклан начал медленно застегивать рубашку. Он воспользовался тем, что я не могла видеть его глаза, поедающие мое тело, которое мужчина прикрывал. Я все же чувствовала обжигающий след на своей груди.

— Я не знаю, — наконец, он закончил и встретился со мной взглядом, я видела, что Деклан говорил правду так же ясно, как и то, что это его беспокоило.

В серой глубине глаз Деклана что-то вспыхнуло, намек на огонь, который мог бы спалить всю машину и сжечь нас обоих своей мощной волной. Это был всего лишь намек, но когда я его увидела, поняла, что это правда.

Он тоже хотел меня. Желал меня так же сильно, как и я его.

Наши лица были так близко, а мои глаза закрылись, когда я вдохнула его запах. Все что ему нужно было сделать - это лишь на дюйм пошевелиться. Он тоже хотел этого. Я знала.

Так близко...

Губы Деклана начали двигаться, но и близко не стой целью, которой я от него ожидала.

— Ты должна быть более осторожной с тем, как ведешь себя рядом с Маделин.

Я застонала, отодвигаясь от него и позволяя своей голове удариться об окно с резким стуком.

Хотелось ударить его, закричать, поцеловать, хотел он этого или нет. Я желала причинить ему боль. Мечтала почувствовать его губы на своих, узнать его вкус, поглотить его.

Но больше чем что-либо другое, я хотела послать его к дьяволу. Он разрушил все, всего лишь раскрыв рот.

Так что я просто ушла, направляясь в сторону дома, показав ему палец через плечо.