До вечера было еще далеко. «Лесные братья» побродили по территории лагеря, потом собрались в палате. Сидели, молчали. Первым подал голос Санька.

— А вы знаете, братва, те, которые писали, правы. Мы и вправду лодыри.

Алька вздохнул.

— Я тоже так подумал. Бродим, как сонные мухи. Хоть бы каким-нибудь полезным делом заняться.

— Мальчишки! — сказала Катька. — Давайте, собирать лекарственные травы. Это, во-первых, общественно полезный труд…

— А во-вторых? — грозно спросил Игорь.

— А во-вторых, расширяет наш кругозор по ботанике… — добавила Катька упавшим голосом.

— Ха! — сказал Санька. — Кругозор! Да у меня и без того кругозор — на все триста шестьдесят градусов!

— Как у жирафы? — ехидно спросила Катька.

— Еще шире!

— Тогда назови мне ряд лекарственных трав! — предложила Катька.

Санька поднял глаза к потолку.

— Так. Подорожник — раз. Ромашка — два…

Он вглядывался в потолок, но там ничего не было написано.

— Раз-два и обчелся, — засмеялась Катька.

— Ну и ладно, — обиделся Санька. — Мне и одного подорожника пока хватает.

Но тут вдруг подал голос молчавший всегда до этого Яшка-Механик.

— А что если перетаскать мусорную кучу, которая под оградой, в другое место?

Механиком Яшку прозвали за то, что он любил подбирать разные железки. Карманы его всегда топорщились, а брюки сползали с пояса. Руки его обычно были в мазуте, и ему не раз доставалось от санитарной тройки.

Сейчас Яшка предлагал перетаскать кучу мусора, оставшуюся после строителей. Но Алька сразу понял, куда клонит Механик.

— Хитер бобер, — сказал он. — Какой же это полезный труд, мусор с одного места в другое перетаскивать. Кто-кто, а мы знаем, что ты пропадаешь на свалке и выкапываешь там разные железяки. Хочешь, чтобы мы тебе помогали?

— Какую-то интересную штуковину нашел, а один никак не могу вырыть, — признался Яшка.

Корыстное предложение Механика ребята решительно отвергли.

Посидели, помолчали еще. Кто-то заикнулся, что, мол, неплохо бы погонять футбол, ведь это тоже работа…

Алька рассудительно заметил:

— Конечно, гонять футбол — это работа. Но ведь надо, чтобы она приносила пользу.

— Это верно, — сказал Игорь. — Лагерю от футбола пользы нет — наше звено уже три раза из-за него на обед опаздывало.

— Вот в кружок по изучению английского языка я бы пошел, — неожиданно сказал Игорь и вздохнул. — Представляете, как-то встречаю в Одесском порту пацана. Такой разноцветный, как попугай. Наверно, какой-нибудь принц африканский. Он меня о чем-то спрашивает, а я стою и только головой мотаю. Если бы кумекал по-иностранному, я бы ему расписал, кто они такие, эти принцы…

— Может, это не принц? — усомнился Санька.

— По-иностранному не понимаю, — сказал Игорь. — Может, и не принц, и не африканец… Или вот однажды морские пограничники взяли меня на свой катер — командир был знакомый… — Почувствовав к себе внимание, он приосанился и продолжал: — Плывем, волны разыгрались, наша посудина летает вверх и вниз, вверх и вниз. Я стою около радиолокатора и вдруг вижу на экране маленькую точку… — Он выдержал паузу и небрежно добавил: — Взяли мы тогда двух нарушителей. Они что-то бормочут, а на каком языке — не понимаю. Спросил командира, а он говорит: «Это военная тайна, капитан…»

Мальчишки любили слушать рассказы Игоря. Они даже гордились, что в их звене есть такой человек, который плавал по морям, исколесил Амур, Волгу, Енисей.

Когда Игорь узнал, что поблизости от лагеря нет даже самой захудалой речки, а пруд будет заполнен водой только на следующий год, то вздохнул:

— Разве это отдых? Меня хлебом не корми, а водную стихию дай.

Вечером на пионерскую линейку он пришел в матросской форме, в тельняшке и бескозырке с броской ленточкой «Отважный».

— Подарок моряков, — объяснил он. — Я ведь у них вместо юнги, можно сказать, был…

Игоря стали звать Капитаном.

И вообще у Альки собрался народ бывалый и интересный. Взять того же Петьку-Добавочку. Ребята измеряли его живот веревочкой. Петька оказался толще Альки и Капитана, вместе взятых.

Петька человек добродушный и простой. Он готов был в любую минуту отдать товарищу собственную рубашку, но зато у него трудно было выпросить подержать в руках невзрачный значок. А значков у него была уйма, и весили они без малого пять килограммов. Всю эту богатую коллекцию значков, начиная с «Юного пчеловода» и кончая старинным замечательным значком «Ворошиловский стрелок», Добавочка привез в лагерь и хранил в небольшом сундучке, который всегда был под замком.

Сидели «Лесные братья», сидели, думали, но так ничего придумать не могли. То получалось полезно, но скучно, то наоборот — интересно, но без всякой пользы.

— Вы ходите и думайте! — наказал звеньевой.

Сам он пошел думать в одиночку. Увидел на территории лагеря в самом дальнем уголке крапиву и хотел было позвать звено, чтобы вырвать крапиву, но потом еще хорошенько подумал и отказался от этой затеи.

В аллейке Алька наткнулся на «Лесных братьев». Они сидели на скамье и, морщась, жевали еще не созревшую смородину.

— Это, конечно, не персики и здорово кислые ягоды, но в них куча витаминов, — рассуждал Добавочка.

Алька сел было на скамейку, но тут же вскочил, хлопнул себя по коленям:

— А что, если мы подготовим концерт? Ну, спеть, сплясать, акробатический этюд завернуть?

Игорь-Капитан пожал плечами. Но Алька с такой мольбой и надеждой смотрел на него, что Игорь не совсем внятно пролепетал:

— Насчет этюдов не знаю. А спеть можно попробовать…

— Ну вот, — обрадовался Алька. — Я же говорил… Давайте прямо сейчас прорепетируем.

Капитана заставили встать на скамейку и представлять, что это сцена. Тот смущенно улыбнулся.

— Буду петь песню из морского цикла.

— Валяй, — согласился Алька. — У тебя должно получиться.

Капитан благодарно наклонил голову и прокашлялся. Потом задрал подбородок к небу и громко крикнул:

— Я моряк, красивый сам собою!..

Отвел руку в сторону, ткнул указательным пальцем в тельняшку и добавил:

— Мне от роду двадцать лет…

Припев Капитан исполнял притопывая и, забыв, что стоит на скамейке, шлепнулся на землю.

Алька схватился руками за голову и мрачно смотрел на исполнителя. Капитан встал, отряхнулся и полюбопытствовал:

— Ну, как?

Алька молчал. Добавочка одобрил.

— Вообще ничего. Только я сначала думал — поросенка режут. А потом ты совсем, как ишак, заревел.

— Сам ишак, — обиделся Капитан. — Смородины нажевался, вот во рту и свело. Хотите пиратскую песню исполню? Там выводить мотив не надо…

— Помолчал бы ты лучше, пират! — сказал Алька. — Нет таланта — не лезь на сцену… Может ты, Петька, попробуешь?

Петька на секунду задумался. Потом неуверенно сказал:

— Продекламировать могу. Старинную песню. Ее один мой знакомый любил петь. Как начнет выводить, прямо плакать хочется. Очень душевная песня.

Петька забрался на скамейку, скривился и с болью выдохнул:

— Я могилу милой искал, но ее найти нелегко…

Он на мгновение замолк, закрыл глаза и, чуть не плача, дрожащим от напряжения голосом признался:

— Долго я томился и страдал. Где же ты, моя Сулико?

— Слазь, — махнул рукой Алька. — Не пойдет.

Добавочка развел руками:

— Ради звена стараюсь. Может, у тебя есть талант? Вот и покажи…

В позапрошлом году Алька вместе с Санькой устраивали во дворе своего дома концерт для малышей. Тогда Санька ходил на руках и этим покорил зрителей. Но до того доходился, что попал в больницу, и врач запретил ему вставать вниз головой.

Конечно, ходить на руках — это еще не настоящее искусство, но все начинается с малого. А если придумать к этому какой-нибудь еще акробатический номер? Петька, наверное, сможет удержать на себе половину звена…

— Санька, на руках научишь меня ходить? — спросил он.

Тот ответил:

— Это совсем не трудно.

Алька тут же начал тренироваться. Но он успевал только два раза мотнуть ногами в воздухе и падал.

Игорь-Капитан вызвался помочь звеньевому.

— Давай буду придерживать…

Но Алька все равно валился, едва успевая переставить руки. Теперь его за ноги держал еще и Добавочка. Обливаясь потом, он тянул звеньевого за ногу вверх, и тот почти повисал, еле касаясь земли ладонями.

— Ни черта не получается, — просипел Алька. — Может, к дереву меня прислоните?

Никто из мальчишек не заметил, что из-за кустов за ними наблюдает Валерка. Но вот он испуганно бросился прочь. Оруженосец искал Катьку. Она сидела на веранде и что-то записывала в блокнот. Увидев Валерку, девочка почуяла неладное, встревоженно спросила:

— Какая-то беда?

Оруженосец выпалил:

— Они Альку поставили вверх ногами и привязывают к осине!

Катька испуганно схватила Валерку за рукав:

— Где они? Показывай…

На бегу Катька говорила:

— Вот ведь до чего додумались. А я, дура, план полезных дел составляю…

Алька и вправду стоял вверх ногами возле дерева. Его за штанины придерживал Добавочка.

Катька ястребом накинулась на Петьку, оттолкнула от дерева. Алька секунду еще постоял на руках и брякнулся на землю. Капитан отскочил от Катьки. Она сжала кулаки и пошла на Саньку.

— А ты что смотришь? Еще друг называется. Испугался хулиганов? Эх ты, а я-то считала тебя смелым.

— Он же сам просил, — стал было оправдываться Санька. — Вот мы и помогли…

— «Сам просил»… Ни один умный человек не будет просить, чтобы его вверх ногами к дереву ставили.

Алька приподнялся и невесело сказал:

— Ты не кричи, Катька. Ни одно доброе дело без тебя не обойдется — обязательно помешаешь…

Катька опешила.

— Ах, так? Я уже мешаю? Вон какой список дел составила! А для кого? Для себя? — зачастила она. — Правильно про вас в донесении пишут — лодыри.

— Вы не только лодыри, а самые настоящие тунеядцы. Вот вернется Клара Сергеевна…

И пошла, и пошла, как из пулемета.

«Лесные братья» понурили головы, молча побрели в корпус.

— Лодыри — это еще туда-сюда, это еще терпимо. А тут придумала тунеядцами обзываться, — буркнул Алька.

— Заслужили, — пожал плечами Санька. Капитан вспомнил, как однажды решил испытать Катькину смелость и сунул под ее подушку холодную шершавую жабу. Когда Акимова увидела ее, то взвизгнула совсем негромко. Зато очень пронзительно завизжали остальные девочки. Они мигом вскочили на стулья, а некоторые даже взобрались на подоконники. Только Катька осталась на полу. Она побледнела и, чуть заикаясь, сказала:

— Какая ми-лая жа-ба…

И столкнула ее на пол. Жаба прыгнула в коридор. Девочки мигом захлопнули дверь и начали громко хвалить Катьку за смелость.

— Пусть Акимова и смелая, а за тунеядцев ее наказать стоит, — сказал Игорь. Добавочка присвистнул:

— Накажешь такую. Помнишь, она нас из леса, как табун гусей, гнала хворостиной. И ты не пикнул…

— Правильно, не пикнул. Потому что тебя, дураки, послушались и тайком в болото нефть поперлись искать. И хорошо еще, что в грязи не утонули, что Катька вовремя в лагерь нас погнала.

— И не сказала об этой нашей вылазке Кларе Сергеевне, — дополнил Санька.

— Катька, она хоть и зануда порядочная, а все-таки человек, — подытожил звеньевой.