За кухонным столом, медленно попивая из небольших чашек чай, сидели четверо. Почему-то все смотрели на Константина, словно чего-то от него ожидая. Первым нарушил молчание профессор Светлов.

— Каковы будут наши дальнейшие планы? — с энтузиазмом спросил он.

— Я… ну, как вам сказать… — Кот замялся, словно мучительно собираясь с мыслями, — а могли бы вы еще рассказать о своем открытии, профессор? — вдруг оживился он.

— Что ж, — как бы издалека, начал свою речь Николай Михайлович — как я уже упоминал, однажды мне удалось понять кое что из того, как устроена эта вселенная: чистая, безграничная энергия наполняет ее пространство, источник которой лежит вне досягаемости нашего обычного восприятия. Вполне может быть, что этот источник вовсе не принадлежит известному нам обычному материальному миру. Это, собственно, и стало теоретической основой для создания моего устройства.

— Как я уже сказал, — продолжал профессор — однажды сделанное астрономами открытие некой темной материи, которая, как оказалось, составляет подавляющий объем в окружающем нас пространстве, натолкнуло меня на дальнейшие исследования и расчеты. Когда, после нескольких лет разработок, мне удалось сконструировать первый модулятор, настроенный на доступ к этого рода материи, я был не просто шокирован, но и открыл еще кое что. Оказывается, то, что мы до этого считали «темным», в известном смысле таковым не является. На самом деле вся вселенная вовсе не черная, как мы это видим.

Дело тут вот в чем: существует, как мне позже удалось вычислить, некая переменная величина, назовем ее «переменной-Х», которую в условиях нашей планеты мы вполне могли бы по ошибке назвать величиной постоянной. Благодаря этой величине, пространство поделено на различные измерения. Всего их семь, хотя наша переменная-Х вовсе не ограничена семью состояниями.

Почему я рассказываю вам про все эти физические выкладки? Это потому, Костя, чтобы вы имели некоторое представление о том, к чему я вас постепенно подвожу.

Итак, возьмем, к примеру, летающие по своим орбитам планеты солнечной системы. Надо признать, что мы вполне можем наблюдать в телескопы то, что находится на поверхности Марса, Венеры, Юпитера и его спутников. Однако является ли действительно картина увиденного нами там полностью истинной? Могут ли наши земные приборы достоверно определить то, что на самом находится на поверхности этих небесных тел?

Дело в том, что даже в пределах нескольких десятков тысяч километров от нашей Земли, переменная-Х имеет уже совершенно другое значение, чем в непосредственной близости от поверхности нашей планеты. И одно уже только это обстоятельство вносит свои коррективы в область астрономических наблюдений.

За что же во вселенной отвечает эта пресловутая величина переменной-Х? Оказывается, она создает различные условия для обитания различных форм жизни.

Кот недоверчиво посмотрел в глаза профессора. Тот был предельно собран во время своей речи, и на безумца вовсе не смахивал.

— Все мы на нашей планете — продолжал профессор — также подвержены влиянию этой самой переменной, настроенной на одну для всех людей величину. Именно поэтому мы с вами можем воочию видеть друг друга, общаться между собой, вместе что-то делать. Но, уже в пределах величины, отмеряемой нам с вами этой самой переменной-Х, существуют несколько отклонений, которые позволяют сосуществовать параллельно с нашей реальностью другим формам жизни. Возможно, что рядом с нами сейчас находятся совсем другие существа, которые так же, как и мы о них, ничего не подозревают о нашем существовании.

Кот поежился, живо представив рядом с собой странных существ, похожих на мутантов из компьютерной игры.

«Прямо Black Mesa какая-то» — подумал он.

Но профессор продолжал вести разговор дальше:

— Так же точно обстоит дело и со всей вселенной. Переменная-Х вводит всех нас в заблуждение, заставляя наблюдать в телескопы и с помощью различных спутников только малую часть того, что вообще можно наблюдать вокруг в космосе. Наши несовершенные приборы, созданные в условиях существующей реальности и настроенные тем самым на ту же самую величину переменной-Х, которая нам определена мирозданием, лишены возможности увидеть все огромное многообразие жизни, наводняющее Вселенную.

— Постойте, профессор, — усмехнулся вдруг Кот — но как насчет марсоходов, которые напрямую передают телевизионный сигнал в космический центр управления? Там ведь нет погрешности, вызываемого расстоянием, и мы можем видеть объекты, которые находятся непосредственно перед камерой. Такая трансляция просто обязана быть лишена тех искажений, которые может вызвать, по вашим словам, наблюдение того же Марса через телескоп.

— Верно, там идет съемка вблизи, но вы забываете, молодой человек, кем сконструирован этот самый марсоход вместе со своими чудесными телекамерами. Их создали мы — земляне. И где? Здесь, на нашей планете. Все приборы, которые мы конструируем здесь, по умолчанию наделены свойствами, продиктованными нашей с вами переменной-Х. Поэтому даже в упор, такой марсоход ничего не различит, кроме той реальности, пространство которой похоже на выжженную пустыню.

— Но какое отношение имеет эта, открытая вами, переменная, к созданию устройства, которое сейчас крутит колесо там в лаборатории? — не понимал Кот.

— Хороший вопрос, молодой человек — профессор направил на собеседника указательный палец — в самое яблочко!

— Дело тут вот в чем. Открытие мной переменной-Х заставило меня с другого боку посмотреть на никому еще не понятную темную материю. Согласно моим расчетам выходило, что эта субстанция не подвержена влиянию ни одной из величин любой мерности пространства. То есть, она существует везде и всегда, оставаясь, тем не менее, в стороне от нашего обычного восприятия, присутствуя сразу во всех возможных «измерениях» одновременно.

— После того, как мне удалось понять это, я уже совсем иначе смотрел на все мироздание. Огромные галактики, звездные скопления и планеты, появляются и исчезают вновь. Вселенная словно пульсирует, как мыльный пузырь, наполняемая призрачным дыханием неизвестного происхождения. Все ее пространство расширяется, словно раздуваемая сфера, а современные ученые считают это результатом всего лишь какого-то абстрактного большого взрыва.

Если записать на пленку жизнь космического пространства, а потом, через многи миллиарды и миллиарды лет ускоренно промотать, мы увидим потрясающего вида картину: что-то заставляет вселенную ритмично сокращаться, словно сердце огромного человеческого существа.

— Далее, как я уже сказал, мне удалось построить мой первый модулятор, который и позволил соприкоснуться этой, так называемой, темной материи, с мерностью нашего пространства.

— Была уже глубока ночь, когда я впервые включил свой прибор, сконструированный по такому принципу. И надо сказать, первое мое впечатление было таким, словно я произвел ядерный взрыв, прекратив при этом не только свое существование, но и уничтожив все вокруг на многие километры. Вокруг меня был яркий свет, но никакого звука при этом не происходило. Внезапно свет ослаб, превратившись в конус, направленный из принимающего устройства моего прибора, продолжавшего все так же, как и минуту назад, спокойно стоять на столе. Я снова различил обстановку комнаты. Все небольшие предметы, размером меньше кресла, непоколебимо стоявшего в углу моего кабинета, находились сейчас в воздухе, медленно плавая, словно в невесомости. Еще я ощутил, что и мой собственный вес упал примерно вдвое, хотя я все так же продолжал стоять на месте посреди комнаты.

— Выключив свое устройство, я услышал стук падающих на пол предметов и разбудил этим грохотом свою жену, которая подумала что со мной что-то стряслось.

— Темная материя оказалась вовсе не темной. Это был свет. Причем не простой, а осязаемый свет, который запросто мог бы ослепить меня, не зажмурь я вовремя глаза. И еще свет мог двигать предметы. Этот важный момент тоже предстояло тщательно изучить.

— Мне необходимо было понять, с чем же я столкнулся в своих исследованиях, и какова была природа этого света. Получалось так, что, хоть я и имел дело с иной материей, однако, при настройке моего модулятора, я вовсе не получал ее в свои руки в безраздельное пользование. Иначе говоря, обе наши реальности просто соприкасались между собой, не выделяя при этом энергии в обычном виде. Какого либо расхода темной материи не было зафиксировано мной. Другое дело касалось света. Он существовал, и существовал, как волновой процесс, словно обычный свет от солнца. Разница же с другими источниками освещения была налицо. Свет не создавал тепла, и не мог бы стать причиной температурных явлений. Однако что-то ведь толкало предметы вблизи луча.

— Создав специальное колесо, и направив на него луч, я увидел, что колесо пришло в движение. В тот раз, все попытки остановить его вращение, не привели ни к чему. Я чуть было не лишился пальцев руки, пытаясь прекратить движение этого импровизированного ротора. Получалось, что сила луча была просто невероятной, но это было только в том случае, если свет не был рассеян, а собран в некий направленный пучок.

— После удачи с колесом, мне предстояло решить чисто техническую задачу. По сути, все провода и катушки, которые вы вдвоем с Алисой помогали мне монтировать при сборке моего устройства, это механизм, включающий, выключающий и регулирующий обороты вращения ротора. Еще электроника позволяет фокусировать свет четко на колесе, пропуская его через специальные линзы, заполненные смесью специальных газов. Не будь точной фокусировки, все, что есть сейчас в лаборатории, летало бы в воздухе.

— А почему мы сегодня не видели этот свет?

— Ах да, свет! Конечно, куда же без него? Мне стоило огромного труда придумать волновой поглотитель, чтобы видимый спектр этого света стал безвреден для человеческого глаза, а проецируемый моим модулятором на колесо свет, не потерял при этом своих движущих свойств. Иначе говоря, в конце концов, я сделал специальный светофильтр. В противном случае, молодой человек, наши с вами глаза могли сегодня здорово пострадать.

— Это уже потом, вместе со своими помощниками, там, в университетской лаборатории, я сконструировал первое крупное устройство. Именно оно было предано анафеме, благодаря моим университетским коллегам и тем людям из министерства. Но все-таки оно работало, и работало отлично.

— И самое главное, — профессор наклонился по направлению к внимательно слушающему его молодому человеку — как я уже вам упомянул, дорогой мой Константин, я так до конца и не могу понять, что же за явление я открыл на самом деле. Поэтому не спрашивайте у меня о конечной его природе. Энергия, порождаемая одним только лишь проецированием в наш мир неизвестного, странного света, существует, и это факт.

— Не важно, какого размера будет то колесо, но принудительно остановить его невозможно никаким из известных на сегодня способов, кроме как перекрыв к нему доступ света.

— И здесь, мои дорогие, — он нежно приобнял сидящую рядом дочь — вывод напрашивается только один: мною и в самом деле открыт безграничный источник энергии невероятной мощности, причина существования которого находится за пределами известной реальности.

— Итак, — подытожил свой интересный рассказ профессор Светлов, — каковы наши шансы на внедрение моего изобретения в жизнь? Готово ли человечество к такому открытию вообще? Что скажете, Константин?

Профессор закончил свой интересный рассказ. Чай в недопитых кружках давно остыл. Лариса Петровна заботливо накрыла крышкой оставшиеся после трапезы оладушки и убрала их со стола. Все сидели, пытаясь обдумать, что же предпринять дальше.

Больше всех нервничал Кот. Он уже несколько раз сбегал вниз в лабораторию, чтобы убедиться в очевидности вращения колеса, и возвращался оттуда будучи безмерно озадаченным.

Смущение парня можно было понять. Наконец свершилось то, чего он ожидал в течении целых десяти лет. Никому ведь до профессора Светлова еще не удавалось получить сколько-нибудь стоящего результата в имеющихся у него лабораториях. Казалось, за эти годы Константин был готов, ко всякому: про разнообразные генераторы, работающие по принципу Николы Теслы ему прожужжали все его уши человек, наверное, пять. Также, кое кто из ученых, ранее завербованных Константином, заявлял, что готов создать установку холодного ядерного синтеза. Другие вообще говорили о гораздо более невероятных вещах. Но никто до профессора Светлова так ничего толком и не смог сделать, невзирая на все предоставленные им условия, компоненты и разнообразное оборудование.

И тем не менее, все те изобретения, заработай вдруг они, можно было смело опубликовывать, оформлять патенты и отдавать «генераторы» в производство, так как речь тогда шла пусть о вещах и не совсем обычных, но уж никак не о фантастических.

Здесь же картина была пугающе другой. Открытие профессора ставило под сомнение не просто все законы физики, но и всю реальность окружающего мира.

«Это что же получается», — думал Кот — «Мы стали настолько слепыми, что совершенно не видим, что творится у нас перед носом? Тогда о каком общепланетарном прогрессе вообще может идти речь, если налицо медленный регресс всего человечества с его несовершенными органами чувств»?

Тот таинственный человек сказал ему, что раньше люди знали и умели гораздо больше, чем сейчас. Однако прошли века, и общество изменилось. Но, получается, что не в лучшую, а в гораздо худшую сторону.

Профессор — безусловно, гений. Его расчеты, а также сама установка не просто опережали научную мысль всего человечества. Скорее, при корректной постановке вопроса, правильнее было бы сказать, что люди и вовсе никогда не должны были получить доступа к такой энергии. Однако все же отчего-то это вскоре станет возможным, и все произойдет благодаря тому договору, про который наш герой никому не имел право ничего говорить.

«Но почему? Почему же это стало возможным?» — задавался Константин вопросом, который не давал ему покоя уже более десяти лет.

Кот понимал, что не просто будет доказать научному обществу существование «иной» реальности, благодаря всего лишь соприкосновению с которой, могут происходить невероятные вещи, наподобие удивительной установки профессора Светлова.

Сейчас молодой человек сидел с кружкой остывшего чая в руках, и силился вспомнить, что же еще говорил тот человек…

Изначально план Кота был хоть и глобальным, но вполне осуществимым: скрыть от общества разработку источника бесконечной энергии, обеспечив материальную сторону дела. Затем следовало довести дело до рабочего образца, а когда и научное сообщество и правительства стран поймут, что назад дороги нет, вывести свою команду из «подполья», а самому снова исчезнуть. Изобретателю доставались слава и почет, а договор, который «висит» за Константином, осуществлялся самым благоприятным образом в интересах всего человечества. Что будет дальше с ним самим, Кота хоть и тревожило, но думать об этом он будет потом.

Когда все утрясется, и человечество будет иметь на руках источник бесконечной энергии, он, наконец, будет знать, как помочь Кате. Так сказал тот незнакомец.

Каким образом объявить во всеуслышание об изобретении профессора Светлова — Константин не имел ни малейшего понятия. Насколько он научился за эти годы разбираться во всех этих научных тонкостях, патента на свою чудо-машину им получить не удастся, так как четкого научного обоснования с подробной выкладкой физических процессов, положенных в основу механизма, вращающее колесо, у профессора не было.

Волосы на голове Кота медленно шевелились. Его кидало то в жар, то в холод. Имея на руках нечто весьма удивительное, готовое перевернуть все существовавшие устои в нашем мире, Кот, тем не менее, находился в безвыходном тупике.

Наконец, молодой человек обвел глазами сидящую за столом семью профессора. Вид парня был жалок.

— Надо… что-нибудь придумать — выдавил из себя он.

— А как же план? — удивился ученый.

Скрепя сердце, Кот поведал профессору о своих сомнениях, над которыми только что размышлял.

— Хм, я вижу, что вы зря времени не теряли все эти годы — задумчиво ответил тот, потирая подбородок — Разбираетесь в бюрократических тонкостях, пожалуй, не хуже меня. Правда, я и в самом деле упустил факт, что мне могут не дать патента без четких обоснований и подробной документации с моей стороны. То есть, я, конечно знал это, но вовсе не думал, что это будет невозможно решить.

В отличие от Константина, ученый не смотрел на создавшуюся проблему в исключительно мрачном свете. Он понимающе подбодрил парня, по-отечески похлопав того по плечу.

— Знаете, Костя, — как-то успокаивающе произнес профессор, обращаясь к молодому человеку — уже после той демонстрации в университете, после которой мне пришлось пережить массу непонимания со стороны таких умных и вполне адекватных в своей области людей, а так же после периода унижения, потеряв свое детище, я вдруг понял кое что важное. Самое главное — это поддержка хотя бы одного человека. Одна голова — хорошо, но две — всегда лучше. Если бы не жена и дочь, я бы, наверное, сошел с ума от всего того переполоха в университете. Однако именно их вера и понимание сохранили мой здравый рассудок.

Константин внутренне собрался. Хватит уже было раскисать, подумал он, ведь необходимо было закреплять начатое. Удача должна вдохновлять, а не ввергать человека в уныние. Пусть они пока не могли в открытую заявить об изобретении профессора, зато они являлись монополистами. Их синдикат насчитывал всего четыре человека, а это уже целый коллектив. Периодически закусывая свою губу, Кот, наконец, вымолвил:

— Сейчас нас тут четверо. Мы все вполне здравомыслящие люди, но самое главное, нас объединяет одно: В нашем распоряжении есть великолепное изделие, и мы должны придумать, как сделать, чтобы его признали не только в научном мире, но и в том обществе, людям которого оно, в конце концов, и обязано будет послужить. Ваше устройство, профессор должно попасть к людям, и оно попадет к ним. Во что бы ни стало. Лично я имею лишь приблизительное понятие, каким образом нам следует поступить дальше, но с сегодняшнего дня поиск решения станет нашей самой первостепенной задачей.

* * *

Вот уже две недели подряд агент Тополь перебирал информацию в огромном файловом архиве. Поиски неизвестного парня, явившегося причиной исчезновения профессора Светлова, и, судя по имеющимся данным, также и всех членов его семьи, не приводили пока ни к какому результату.

Компьютерный архив его спецслужбы был настолько объемным, что содержал подробную информацию о всех гражданах страны, начиная с родившихся в шестидесятых годах и кончая теми, кто родился только вчера. Отследить кого-то из людей, родившихся ранее, можно было только по бумажным архивам, которые занимали несколько нижних этажей здания.

Наш парень, рассуждал агент, был примерно лет двадцати пяти, поэтому где-то в недрах электронной картотеки есть данные о его личности. Предстояло всего лишь решить трудный пазл, элементы которого пока никак не хотели становиться по своим местам.

Что же на сегодняшний час имелось в распоряжении оперативника, который вступил на данном этапе расследования в непривычную для себя роль детектива?

«Я лично видел его, но лицо было различимо только в профиль» — рассуждал агент.

Те фотографии, которые хранились в их архивах, как правило были сделаны в фас. В профиль имелись только фотографии тех, что привлекался к следствию по какому-либо уголовному делу, а также лица, прошедшие службу в некоторых родах войск и спецподразделений.

Тополь проверил картотеку прежде всего по последнему списку. Специальная программа суперкомпьютера довольно скоро просчитала все возможные соответствия по фото-роботу, но не выявила никакого результата.

«Хорош фрукт» — думал спецагент, — «если ты так ловко ушел от моих пуль, то где же ты все-таки обучался?»

Тополь снова и снова прокручивал в голове последовательность действий беглецов, которыми, безусловно, руководил этот самый молодой человек. Как же грамотно скоординировал он эвакуацию профессора в укрытие, чтобы пули снайпера не попали при этом ни по одному из них. Профессор уже не молод, поэтому это именно парень грамотно рассчитал отступление их обоих. Молодец! А как ловко придумал он с переодеванием двух женщин».

Кто же была эта неведомая «темная лошадка»? Если загадочного парня нет в списке тех, кто так или иначе прошел спецобучение, то где вообще его теперь искать? Как задать поиск?

Нет, это явно не был агент иностранной разведки. На уши были поставлены все возможные источники информации, которые не выявили утечки ихнего ученого через границу. Профессор был в стране, и, скорее всего, он сейчас втайне готовился явить миру свое изобретение. Но какова же во всей этой истории роль того парня? Не могло же получиться так, что их встреча на скамейке была случайной? Или могла?

За годы своей работы в «конторе», Тополь немало повидал, но в случайности верить упорно не желал.

Поиск по картотекам с преступниками тоже ничего не дал. Теперь оставалась проверка огромной массы информации по основному разделу архива. На это могли уйти месяцы, а это неминуемо грозило провалом операции.

«Должен быть какой-то фильтр, который позволит сократить круг поиска. Но где зацепка?» — усиленно думал Тополь.

Агент вертел простым карандашом в руке, глядя на экран монитора компьютера своими уставшими от длительной работы глазами. Хотелось домой, но время было еще рабочим, и постепенно его мысли вернулись к профессору.

«Интересно, что бы произошло, если бы парня на той скамье не оказалось? Я бы выстрелил, и они никогда не встретились. Однако, встреча произошла. Парень, возможно, знал, что это за профессор и решил оказать ему помощь. Допустим, но зачем? Чтобы тот занимался своим генератором и дальше? Нет, это бред, ведь по словам профессора у него ушло масса времени и средств на создание опытного образца. На создание нового агрегата снова понадобятся деньги. Много денег. Если этот парень хотел помочь профессору, то он представляет какое-то тайное лицо, или организацию, либо у него самого этих денег куры не клюют».

Что ж, надо проверить все возможные варианты. Это могло бы значительно сузить круг поисков, хотя и потребует максимума усилий.

Представляю, с усмешкой думал оперативник, сколько скрытых подпольных лабораторий по производству наркотиков будет найдено в ходе целого ряда операций, когда наши парни отправятся в рейды. Да уж, чистка будет масштабной, так как речь сейчас идет о безопасности всей страны, да и самого правительства в частности.

Агенту Тополю, скорее всего, и пришлось бы так сидеть до конца дня, разгребая тонны информации, которая хранилась в огромном архиве секретного отдела государственной безопасности, если бы не еще одна из случайностей, само существование которых наш герой упорно не желал замечать.

Дело в том, что за соседним рабочим столом недавно закончил работу другой агент. Тот поставил на ночь поиск по архиву, и сейчас его компьютер методично выдавал результаты, которые коллеге Тополя предстояло увидеть только завтрашним утром. В отделении не было такого понятия, как «чужая» работа в силу того, что все работники спецслужбы делали одно большое дело — то есть обеспечивали внутреннюю и внешнюю безопасность страны.

— «Седьмой», как только услышишь сигнал поисковика, набери меня, я тут же приеду — проинструктировал тот, другой агент своего коллегу перед концом рабочего дня. Дело, которое тот вел, было тривиальным, но не совсем обычным.

«Двенадцатый», как условно обозначался тот, другой агент, работал над расследованием хищений финансовых средств в особо крупных размерах. Что конкретно в данный момент искал коллега, наш оперативник точно не знал, но когда датчик поиска неожиданно звякнул в дальнем углу кабинета, Тополь оторвал усталый взгляд от своего монитора и направился к служебному телефону, чтобы набрать номер. Взяв трубку в руку, агент тем временем подошел к экрану того, другого компьютера. На дисплее высветилось досье на какого-то небритого человека с совершенно ординарной внешностью. Профессиональным взглядом Тополь мгновенно прочитал ключевые моменты списка…

Трубка телефона, сжатая в руке оперативника, медленно легла на базу. «А что если..?»

Мысли агента лихорадочно путались, но начавший было одолевать агента сон, мгновенно улетучился. Еще и еще, раз за разом перечитывая досье молодого парня, которое всплыло, благодаря найденному досье «бородача». Оперативника все сильнее и сильнее стала одолевать смутная догадка: «А что, если профессора финансирует не какой-нибудь олигарх или крупная тайная организация. Что если это всего один человек?»

Если уж его, до мозга костей преданного стране спецагента, одолевают сомнения по поводу правильности принятий решений «сверху», что уже говорить об обычных гражданах. Если сейчас речь на полном серьезе шла об устранении любых возможных утечек в большой мир идей о новых источниках энергии, то что, если кто-то точно также, как в их подразделении, допускает возможность создания такого источника? Речь ведь вполне может идти не об организации, а просто о каком-нибудь человек. К примеру, это может оказаться некий романтически настроенный молодом парень, начитавшийся в детстве научной фантастики, и решивший во что бы то ни стало, в одиночку, спасти мир от надвигающейся экологической катастрофы.

В найденном компьютером досье, речь шла о старом деле десятилетней давности. Когда-то, еще до начала назначения Тополя в этот спецотдел, оперативники охотились за группой коррумпированных чиновников, которые весьма умело уходили от правосудия, хитро скрывая крупные денежные операции. Само дело было начато еще раньше, а именно около тринадцати лет назад. Уже тогда спецслужбам достоверно стало известно, что нити ведут на самую вершину власти.

В то время в ход были пущены все имеющиеся на тот момент средства, которые просто обязаны были привести Отдел Госбезопасности к причастным лицам. Однако все было напрасно — либо их кто-то умело прикрывал, либо те были просто хитрей спецслужб.

Вскоре хищения прекратились, и о том деле постепенно стали забывать. Однако, невзирая на срок давности, преступление оставалось нераскрытым, а само расследование зашло в тупик.

Речь тогда шла не о миллионных, а о миллиардных суммах. Такие суммы просто так не могли быть списаны со счетов государства, экономика которого была и так далеко не стабильна. Время от времени всплывали кое-какие подробности, и новое поколение оперативников продолжало поиски коррупционеров.

В том досье «небритый» фигурировал, как преступник, который в данный момент отбывал срок в колонии строгого режима где-то под Москвой. Отсиживал он свой срок за предполагаемое убийство молодого шестнадцатилетнего парня, тело которого тогда так и не нашли.

Внимательный глаз Тополя привлекло одно интересное обстоятельство: на допросе «небритый» упомянул о заказчиках, которые наняли его припугнуть молодого человека, у которых он якобы украл крупную сумму денег. Тот преступник сказал о деньгах вскользь, и больше не проронил по этому моменту ни слова, хотя речь шла об «очень крупной сумме денег». Тогда его попросту обвинили в убийстве того парня, а слова о деньгах где-то внизу, маленькой строчкой вошли в протокол допроса. По этой-то короткой фразе поисковик компьютера и выдал результат.

«Интересно, но почему группа, в которой работал «Двенадцатый», заинтересовалась этим файлом, задав поиск именно по делу о коррупции и хищениях в особо крупных масштабах?

Агент Тополь сел за монитор компьютера. Не спеша он начал читать: «На допросе обвиняемый всячески отрицал факт убийства. Однако группе оперативников удалось обнаружить большое количество запекшейся крови в подвале, где преступник держал и пытал свою жертву. Генетический анализ показал, что кровь могла принадлежать только родственнику родителей Константина Правдина — парня, который бесследно исчез после третьего числа такого-то года.

Согласно имеющимся фактам, по ходу установленным следствием, преступника обвинили в убийстве и определили ему наказание со сроком пятнадцати лет лишения свободы в колонии особо строгого режима…»

Аагент снова и снова перечитывал дело, но мозг его лихорадочно обрабатывал информацию, написанную между строк.

«Большая сумма денег… парня не нашли…преступник утверждал, что не убивал парня, а что тот просто исчез…Бесследно исчез или слинял».

Подозрение, закравшееся в душу спецагента, пустило росток, который тянулся теперь вверх, стараясь найти путь навстречу свету истины. Тополь пролистал до страницы, где была фотография парня. На снимке был совсем юный молодой человек, ученик средней школы, с взъерошенными волосами и почти детской улыбкой на худом лице. С момента его исчезновения прошло примерно десять лет, поэтому время могло сильно изменить его черты, окажись он, вдруг, сейчас жив здоров. Что же нам про него было известно?

Тополь набрал точный поиск. Так, «…вырос и жил в Подмосковье, жил с родителями, ходил в школу…». На вид самый обычный пацан, и даже не хакер, которого можно было бы заподозрить во взломе чьего-либо банковского счета. Данных на этого официально убитого юношу было крайне мало.

Агент откинулся на спинку офисного кресла и побарабанил по столу костяшками пальцев. «Надо бы навестить этого «бородатого» в месте его заключения» — подумал оперативник. После этого он, наконец, снова схватил трубку, чтобы набрать личный номер «Двенадцатого». Однако, новая мысли пришла в его голову и телефон снова был брошен на базу.

«Стоп!» Не может быть это случайностью! Нашим убийцей неспроста заинтересовались именно сейчас. И кто? — их бюро! Но почему именно теперь, спустя десять лет? Может быть, действительно, начальству известна связь между пропавшим парнем и деньгами, которые он каким-то образом…украл? Украл их у того, кто в свою очередь украл их у государства? Бред! Как мог шестнадцатилетний школьник украсть деньги у тех, к кому даже за километр его никто бы не подпустил.

«Что-то тут явно не срастается» — агент вновь напряг свои измученные извилины — «Если паря все же убили, то куда пропало его тело, а если он жив, то куда затем подевался?»

Агент Тополь впервые за годы своей работы не знал, как поступить. Разные догадки терзали его сразу со всех сторон. Но больше всего не давала покоя мысль по поводу того, зачем все-таки «на верху» понадобилось устранять профессора, и таких же ученых, как он. То, что они изобретают, может как нельзя более благотворно повлиять на уровень благосостояния простого народа, ради которого, как агент всегда считал, они своей службой и обеспечивали безопасность в своем родном государстве.

«Пока никто раньше меня не добрался до «бородатого», я обязан у него кое-что выяснить» — агент решительно набросил на плечи висевший на вешалке пиджак.

Узнав все необходимые ему координаты, «Седьмой» надел пиджак, выключил свой «системник» и, спустившись пешком по этажам здания бюро, вышел на служебную парковку.

* * *

Ситуация с определением дальнейшей судьбы изобретения профессора Светлова складывалась довольно сложная, и поиски выхода из нее грозили завести в тупик наших четверых отважных энтузиастов. Однако вскоре все дебаты по этому вопросу все же нашли свою точку опоры. Алиса первой выступила с таким весьма заманчивым предложением, и Коту даже показалось, что она была сильно удивлена, когда увидела, что никто вокруг не заметил лежащего на поверхности решения.

— Да что тут думать? Мы для чего все это затеяли? — спросила девушка, с грозным видом обращаясь ко всем, кто сидел сейчас за столом.

Николай Михайлович, его жена Лариса Петровна, а также Константин вопросительно посмотрели в ее сторону.

— Изобретение ведь в конечном итоге должно попасть к обыкновенным людям, так? — продолжала девушка — А что интересует людей в повседневной жизни больше всего?

— Ну, семья, работа, дети… — неуверенно сказал Кот.

— Хм, дети. А у вас они что, есть? — прищурившись спросила Алиса

— Нет, нету — ответил молодой человек и отчего-то отвел глаза в сторону.

— Быт! — неожиданно раздался голос профессора — Людей интересует повседневность, а значит — быт!

— Верно! — тут же подхватила Алиса — Наша задача обеспечить их всем тем, что они используют в быту, но только представьте, на электроэнергию из своих домашних розеток они больше тратиться не будут!

— Вы только вообразите — воодушевленно стрекотала Алиса — тот же самый пылесос, электрочайник или холодильник, но только работают они не от сети, питаемой электростанцией, а автономно, используя, к примеру, небольшой генератор, установленный в каждой квартире.

— Хорошая мысль! Все зашумели, одобрительно похвалив девушку за разумную идею.

— Но как же авторское право? — осторожно спросил Константин, исподлобья взглянув на профессора Светлова — не рискуем ли мы тем, что потом нам станет трудно доказать ваше личное авторство, Николай Михайлович.

На несколько секунд все замолчали. Это был очень важный момент во всей их затее. Константин понимал, что выбора у них не много, однако он должен был услышать от профессора лично, что тот согласен сделать следующий шаг. На авторство чудо-изобретения ведь мог потом начать претендовать кто-то другой, если, конечно, тому удастся по косточкам разобрать один из их генераторов, и понять принцип его работы.

— Не переживайте насчет этого, Константин, — ответил профессор — я не очень-то уверен, что у них что-то получится. Нет, я нисколько не принижаю способностей своих коллег-ученых, но ведь прежде всего они должны знать, где следует искать. А они не знают, так как до сегодняшнего дня имели возможность оперировать только с известными свойствами известных объектов. Без некоторых знаний моя установка — всего лишь куча железа для всех окружающих. Даже, пускай и весьма сложного железа.

— Но вы же меня понимаете профессор, — произнес Константин — я просто обязан был задать вам этот вопрос. Но если вы так уверены в том, что говорите, значит быть по сему.

— Значит наша задача — начать производство? — спросил профессор, когда увидел, что никаких возражений больше не намечается.

Воцарилась тишина, затем все повернулись в сторону Константина.

— Что ж — согласился он — у меня есть деньги. Я ведь уже говорил об этом. Конечно, часть средств уже растратилась на научном поприще, но мы с вами еще пока вполне можем позволить себе какой-нибудь небольшой заводик.

Компания снова оживилась. Все принялись обсуждать, как, соблюдая инкогнито, построить фабрику, нанять туда каким-то образом людей, а также, кого именно из проверенных университетских учеников профессора можно привлечь ко всему производственному процессу.

— А почему, собственно, инкогнито? Что, собственно, страшного в том, что люди получат рабочие места — взяла слово жена профессора — Мы ведь не будем раскрывать им всех карт. Каждый участок будет отвечать всего за одну операцию. Все будут думать, что они делают какие-нибудь электрические установки. Никому и в голову не придет задаваться вопросом о конечном назначении продукции, ведь за основной процесс будут отвечать только доверенные люди, то есть мы! — воодушевленно декламировала Лариса Петровна.

В обычной жизни жена профессора работала на местной городской фабрике в управлении предприятия, и неплохо ориентировалась в производственных тонкостях. Профессор сейчас смотрел на нее, и с нескрываемым интересом прислушивался к мнению супруги.

— Точно! Просто дадим в газету объявление о том, что требуются работники в цех по сборке электрооборудования. — воодушевилась Алиса.

— Но для начала цех ведь нужно еще построить! — потирая свой подбородок, ответил профессор.

— Значит, тогда мы и начнем с этих самых забот. Наймем компанию по строительству и соорудим производственные площади. — сказала Лариса Петровна.

— Отличная идея! — согласилась Алиса.

Пока шли дебаты по поводу того, с чего лучше начать, как организовать весь процесс, Константин молча размышлял. Его мозг работал сейчас в лихорадочном режиме, как тогда в парке, когда нужно было принять крайне быстрое решение, чтобы спасти профессора от пули снайпера и не попасть под выстрел самому.

— А как насчет финансов? — осторожно поинтересовался Николай Михайлович — Какими суммами мы можем располагать, молодой человек?

Так или иначе, все тут зависело от Константина, и три пары глаз снова обернулись к нашему молодому герою в поисках поддержки.

— Где-то порядка полумиллиарда долларов у нас с вами есть — задумчиво произнес он.

Наступила такая тишина, что стало слышно тиканье часов на стене. У всех троих от удивления раскрылись рты.

— Более того, — так же задумчиво продолжал он — я тут поразмышлял над всем нашим делом, и вот что думаю: мы должны сделать все крайне оперативно и быстро. Безусловно, потребуются подрядчики и рабочие руки. Мы запустим производство. Но это не будут генераторы для домашнего пользования.

Все в изумлении смотрели на Константина, ожидая услышать суть его стратегического плана.

— Профессор, ответьте мне на ряд вопросов — Кот встал со своего стула, и, сосредоточенно о чем-то размышляя во время своей речи, зашагал туда-сюда по большой кухне.

— Вы тогда сказали, что первое устройство по проецированию луча соорудили у себя в кабинете дома, и оно было довольно компактным. Получается, что устройство может быть еще меньше по размеру?

На этом месте голос парня как-то странно задрожал, он замер, и продолжил вопрос, остановившись напротив профессора Светлова:

— Вы в состоянии будете изготовить свой генератор размером, к примеру с кухонный чайник?

— Безусловно — немного подумав, ответил ученый.

— А меньше? Со спичечный коробок, например?

— Теоретически его можно изготовить даже с наперсток величиной, и даже с булавочную головку, правда на это потребуется совершенно другое оборудование, да и зрение у меня уже не то что раньше…

— И оно в таком виде будет столь же продуктивно работать? — спросил Константин.

— Да, безусловно — профессор снова оживился. — Молодой человек, я ведь уже говорил вам, что размеры устройства не имеют значения и не влияют на его мощность. Сила и скорость вращения колеса, вычисленные мной, стремятся к бесконечности. Другими словами, установка величиной с булавочную головку теоретически могла бы вращать турбину ста-мегаваттной электростанции, при условии, конечно, что нашелся бы соответствующий способ их вместе соединить — профессор усмехнулся. — А что касается скорости вращения, я нашел лишь способ уменьшать ее, так как иначе, центробежная сила мгновенно разорвала бы наш ротор на мелкие куски.

Голова Константина снова была не на месте. Он, снова почувствовал себя так же, как тогда, во время первой демонстрации генератора.

— Ну, ничего себе… — сказал он тихо, почти про себя.

Чуть погодя, взяв себя наконец в руки, он оглядел всех присутствующих загадочным взглядом и произнес:

— Нет смысла в таком случае заказывать самосвал, чтобы доставить из магазина коробку конфет.

— Что же вы предлагаете? — взгляд Алисы теперь был более любопытным, чем привычно ехидным.

— Мы будем делать сами бытовые приборы — торжественно объявил Кот — Начиная от тостеров и микроволновок, и заканчивая автомобилями.

Снова воцарилась тишина, которую через некоторое время нарушил голос Ларисы Петровны.

— Но Костя, ведь сумма, названная вами небезгранична. Да, это, безусловно, огромные деньги, но все в этом мире ведь относительно. Автомобильное, и даже другое масштабное производство потребует денежных средств гораздо более значительных, чем та сумма, которую озвучили нам вы.

— Прошу меня простить, если я не совсем правильно выразился, — Константин поднял ладони вверх, словно успокаивая собрание — но я не предлагаю открывать производство с нуля. Все, что нам нужно сделать, это всего лишь дать покупателю понять, что существует АЛЬТЕРНАТИВА тем товарам, которые они ежедневно покупают. Мы сделаем так, что человек, придя в магазин, где, наряду с обычными, будут продаваться наши, «альтернативные» товары, сам поймет разницу. Поверьте, все очень быстро раскусят выгоду новшеств.

Константин почти декламировал. Если бы он был сейчас одет не в запачканный лабораторный халат, а в дорогой серый костюм, то его можно было бы запросто принять за коммивояжера, который пытается «толкнуть» потенциальному покупателю свою продукцию, свойства которой, с его слов, выгодно отличаются от той, которая имеется на прилавках магазинов.

— Есть ли разница между миксером, который неудобно подключать к розетке, а потом еще и мыть тот с великой осторожностью, чтобы при последующем его включении тебя не убило током — и миксером, который лишен всех этих неудобств. Есть ли разница между микроволновкой, пылесосом, стиральной машиной и компьютером, одновременно включенными в домашнюю электросеть и точно такими же устройствами, работающими абсолютно автономно. Разве вас не заставляют горестно вздыхать квитанции об оплате за электроэнергию, когда вы записываете в них показания счетчика перед тем, как идти и оплачивать их в банке? И заметьте, я не говорю сейчас о том, что одновременное включение стольких приборов способно легко оплавить электропроводку во всем подъезде. А все это жуткое электромагнитное излучение, которое медленно убивает наши с вами организмы? Люди просто в одночасье забудут о нем. Вы только представьте себе автомобили, которые не стоят в очереди за бензином и не дымят изношенными двигателями, выпуская свои выхлопы в атмосферу. Даже электростанции и провода станут абсолютно не нужны, и уже от одного этого мы с вами вздохнем свободней. И поверьте, я от чего-то искренне думаю, что это — только вершина айсберга.

Кот прервал свою пафосную речь. Лариса Петровна с дочерью посмотрели теперь на профессора, ожидая от того ответа. Николай Михайлович одобрительно закивал головой.

— Вы очень правильно рассуждаете, Костя. Но как же вы, черт возьми, планируете завоевать рынок потребительского спроса, имеющий свои незыблемые устои со своей ежегодной многомиллиардной прибылью, а также со своими гигантскими производственными и рыночными структурами. И где гарантия, что как только мы не высунемся со своими товарами, нас тут же не прихлопнут. Никто так и не узнает, что были когда-то четверо сумасшедших, которые решили сделать весь мир лучше, вооружившись лишь благими и добрыми побуждениями?

Повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь тиканьем часов. Улыбка чеширского кота, застывшая сейчас на губах у Константина, явно говорила в пользу того, что у того еще есть козыри в рукаве. Казалось, Константин просто упивается моментом перед тем, как выложить свои карты на стол.

— Я кажется поняла, что он задумал. — тихо сказала Алиса, и указала в сторону молодого человека своим пальцем.

Константину в этот момент показалось, что девушка смотрит на него почти с обожанием.

— Да, да! — Кот точно так же, словно в ответ, наставил на нее и свой указательный палец — Мы пустим в продажу те же самые товары, что люди покупают каждый день. Никто ничего и не заметит. Все будут покупать бренды известных марок, но в коробках будут лежать изделия, начиненные нашими «моторчиками».

— А когда заметят, — продолжила его мысль девушка — то будет поздно спохватываться. Гениально! Но, Костя, вы хоть понимаете, что производители бытовой техники ополчатся на нас по поводу авторских прав и тому подобное?

«Вот незадача», — подумал парень, — «а ведь она права» — Кот упустил этот важный момент, но отступать уже не собирался.

— Хотите предложить что-то получше, юная леди? — парировал он ее слова — полагаю, с этими моментами мы будем разбираться потом. Предлагаю взять всю ответственность за этот шаг на себя. Если что — вы ни при чем. История ведь нас рассудит, правда?

Алиса слегка скривилась, но аргументов «против» у нее больше не нашлось.

— Вы только подумайте! — с вдохновением продолжал Константин — все, что нам будет необходимо, это закупить несколько партий различных электроприборов, полсотни скутеров и пару десятков автомобилей. А до этого создать цех, где все это нужно будет переделать под наш стандарт. При таком раскладе денег нам вполне хватит.

— И еще. Наша задача, чтобы готовые изделия появились на потребительском рынке сразу и в одночасье. Иначе нам действительно не миновать проблем, потому что тогда нас очень быстро накроют.

Компания снова уселась за оладьи и чай, так как выяснилось, что все резко проголодались. Теперь им предстояло обсудить детали плана, который с легкой руки Константина все однозначно окрестили «Альтернатива».