Джек Лорч брел по нескончаемой улице. Брел медленно, потому что болели ноги, а еще он боялся бежать.
Кажется, прошла целая вечность. Трудно поверить, что меньше суток назад…
Но об этом даже думать не хотелось.
Страшно вспоминать о бегстве из лечебницы, и о том, как добирался до города в машине Грисвольда, или что произошло, когда они остановились в темном мрачном тупике в Шерман Оукс.
Тупик. Об этом тоже думать не хотелось.
Главное — ему удалось спастись. Сначала он бежал, а когда понял, что наконец свободен, перешел на шаг.
Свободен?
Лорч скривился. Разве можно назвать свободным человека, скрывающегося от правосудия? Правосудие? Самое настоящее кривосудие! Все эти сволочи в форме, вся полиция сейчас его ищет. На их взгляд, ледяной взгляд тупых служак, он — сбежавший из желтого дома буйный псих, к тому же подозреваемый в убийстве.
Добравшись до бульвара Вашингтона, Лорч остановился под лампой и уставился на свое отражение в витрине скобяной лавки. Как он выглядит? Если его остановят, что подумают патрульные?
Мужчина средних лет в темно-голубом добротном костюме. Неплохо! Одежда почти не запачкалась прошлой ночью, когда пришлось спать на обочине шоссе, укрывшись в кустах.
Лицо помятое и опухшее, на щеках и подбородке выросла щетина, но это пока преступлением не считается. Вокруг бродит немало неопрятных мужчин такого же возраста. А костюм придает солидности, несмотря на то, что он не носит галстук.
Проблема в другом. Если его остановят, он не сможет предъявить никаких документов. «Покажите, пожалуйста, водительские права». Они всегда начинают с такой фразы. «Ах, нет? Тогда пройдемте с нами». Что он потом скажет судье? «Ваша честь, прошу меня оправдать на том основании, что я убежденный пешеход».
Ладно, ладно, он, конечно, преувеличивает. Их вполне удовлетворит, скажем, кредитка, или карточка социального страхования. Но вот беда, их тоже нет! Со счетом в банке у него все в порядке: черт побери, он пока еще владелец агентства, и деньги исправно продолжают поступать: даже в лечебнице к нему регулярно приходили отчеты бухгалтера. Да, Бликс знает свое дело, он не дает работе заглохнуть.
С другой стороны, этот парень что-то уж слишком ушлый. Поддайся Лорч минутной слабости, обратись к нему за помощью после того, что случилось, подлый ублюдок наверняка с великой радостью отдал бы своего шефа на растерзание. Слава Богу, он вовремя опомнился.
Вместо того, чтобы оправиться к Бликсу, Лорч целый день брел по городу, время от времени устраиваясь на привал в небольших парках, попадавшихся по дороге.
Он и представить себе не мог, что от Долины до Калвер-Сити так далеко. Особенно, если приходится подниматься в гору пешком. Неудивительно, что прохожих сегодня почти нет. Солнце палит немилосердно, пока доберешься до спуска, весь вымотаешься, замучает голод и в горле пересохнет.
Пересохшая глотка — вот что гнало его вперед. Лорч отвернулся от витрины, зашагал дальше.
Конец рабочего дня, а машин совсем немного. Возможно, этим вечером все решили остаться дома из-за убийств. Что ж, неудивительно. Но то, что случилось на самом деле, невообразимо страшнее самых душераздирающих откровений из газетных статей или телепередач. Какими словами описать выражение глаз медсестры, когда в ее горло впился провод? Или по-женски визгливый крик Грисвольда, а потом, когда напряжение поднялось до максимума — запах дымящейся плоти…
Нет, нельзя сейчас думать об этом. Продолжай идти. Осталось всего-то два-три квартала. Ноги горели, горло жгло, но он терпеливо шагал вперед.
Вокруг нет жилых домов, только учреждения, представительства разных фирм и конторы. Отлично. Все, кто мог бы его узнать, уже отправились по домам, магазины закрыты на ночь. Лорч перешел через дорогу. Еще один квартал, и он тоже окажется дома, свободен как ветер. Сейчас офис агентства заменял Лорчу родной очаг. В его особняке наверняка устроили засаду, туда идти нельзя. А на работе, в такое время, пожалуй безопасно. Очень хочется в это верить, потому что ноги уже подкашиваются.
Там лежит немного денег; электробритва и смена одежды. Может, даже обувь, точно он не помнит. Неважно: как только он перестанет быть нищим, можно строить планы на будущее.
Планирование — его конек. Таким он оставался всегда. Воспитанник детского дома поневоле учится, как самому позаботиться о себе. К тому времени, когда пришлось покинуть это заведение, у него уже сложилась схема, как обеспечить себя. Жизнь заставила понять, что можно обойтись даже без родителей, так зачем ему друзья? От приюта до «Агентства Лорча по сделкам с недвижимостью» — долгий путь, и он прошел его в одиночку. Именно способность планировать помогла избежать призыва в армию, преодолеть разные препятствия, разрушить козни разных клоунов, вроде типов из Коллегии риэлтеров и всех, кто пытался ему помешать. Навешал лапшу — впаривай что хочешь, вот и вся страшная тайна. Если верно угадаешь, что болваны хотят от тебя услышать, потом можешь легко всучить им любой товар, даже если они и не думали его покупать. Вот так он в конце-концов открыл собственное агентство, каждый год покупал новый каддилак, носил рубашки с вензелями, делал прическу за сорок баксов, мог позволить себе все на свете! Где-то по пути к успеху подхватил маленькую проблему — алкоголизм, но и об этом вовремя позаботился. Никто не отправлял его в лечебницу, он сам сообразил, что так будет лучше. Сработало! Его планы всегда срабатывают.
Лорч зашагал вниз по улице, — офис в конце квартала. На полпути к своей цели он увидел ярко освещенную витрину, уставленную бутылками разных размеров и форм.
Забавно, пару месяцев назад это место пустовало. Кто его владелец? Кажется, Шермерхорн? Когда-то тут был магазин круглосуточного обслуживания, но его закрыли, и желающих разместить здесь свою лавочку долго не могли найти. Он пытался поработать с Шермерхорном, но старый дурак уперся, — такая дешевка не станет платить комиссионные. Тогда он плюнул и сам снял помещение. Над входом красным неоновым светом горело название: «Мортлейк. Магазин вин».
Лорч остановился, подошел поближе, стараясь разглядеть за картонными красотами витрины ярко освещенный зал. Настоящее царство бутылок. Большие, величественные разлеглись на длинных полках по обе стороны широких проходов, те, что поскромнее, — толпятся на прилавках, на стеллажах сверкают стройные красавицы в одну-пятую галлона; высятся целые горы по пол-галлона и пирамиды маленьких.
Под яркими лампами тысячи стеклянных сосудов искрились. Сверкали пузатые, наполненные ромом, и чуть удлиненной формы, с джином; сияли прозрачным светом, подтверждая кристальную чистоту напитка, бутылки водки. Перед истосковавшимся взором Лорча мелькали все цвета радуги. Сразу напомнило о себе горящее, пересохшее горло.
Целые сутки без еды — что ж тут удивительного! Сутки без еды и два с половиной месяца без выпивки.
Лорч заметил владельца, примостившегося за прилавком рядом с кассой. Маленький старичок в белой рубашке с короткими рукавами, сквозь которую выпирало брюхо. Сразу видно, что он с трудом волочит ноги. Если ворваться внутрь, быстро схватить со стеллажа вожделенную добычу, а потом выбежать на улицу, он даже встать не успеет. Легко. Не будет никаких проблем…
Если под прилавком у хозяина не спрятано ружье. Или в дверях незадачливый вор не столкнется с покупателем. В любом случае, старик поднимет тревогу, придется спасать свою шкуру.
Нет, так нельзя. Это не решение проблемы. Не для того он два с половиной месяца парился в чистилище, а потом прошел сквозь ад прошлой ночи, чтобы вести жизнь изгоя. Тем более сейчас, когда спасение совсем близко.
Осталось пройти еще пару домов, и он в агентстве. Там он решит свою проблему. Лекарство от маленькой проблемы со спиртным — в большом серванте позади стола, где он держит выпивку. Маленькая проблема — большой сервант. Грисвольд сказал, что виски его убьет, но Грисвольд был кретином.
Лорч отвернулся от витрины и ускорил шаг. Ну-ну, спокойно. Снова теряешь контроль, позволяешь себе витать в облаках. И все потому, что в горле пожар. Так или иначе, надо подумать, как вести себя в ближайшее время, составить план.
Наконец, он добрался до одноэтажного дома с верандой, стоящего в глубине улицы, и решил обойти его. Неразумно стоять возле парадного входа: темно, агентство закрыто на ночь, не станет же он взламывать замок на виду у всех.
Лорч огляделся по сторонам. Кажется, никого. Он шагнул на газон, где красовался деревянный щит с названием его конторы, и скрылся в густой тени, которую отбрасывало здание. Он вновь показался на свет в узкой пустынной аллее позади дома. Здесь был черный ход, но Лорч даже не подошел к двери: она тоже наверняка заперта. Единственная надежда — окно, но оно на другой стороне.
Он медленно подобрался к своей цели, все еще ощущая, как першит в пересохшем горле. Жалюзи подняты, и Лорч попытался рассмотреть, что делается в кабинете. Несмотря на царивший в комнате мрак, он видел свой письменный стол, но угол, где стоит сервант, закрыт непроницаемой тенью. И все равно он знал, что выпивка на месте. От цели его отделяет только окно. Подобрать булыжник, разбить стекло. Проще простого…
Нет. Надо все продумать, составить план действий. Лорч помотал головой, порывисто вздохнул. Нет. Громкий звон, разлетающиеся осколки — слишком много шума. Вот если бы найти какую-нибудь железку…
Он прикоснулся мокрыми от пота ладонями к дереву… Руки трясутся, надо спешить. Осторожно толкнул раму, и пальцы соскользнули. Окно приоткрылось.
Точно, приоткрылось, его не закрыли на задвижку!
Черт бы побрал этого Бликса с его хваленой дотошностью. Какой же он хозяин, если так туп, что оставил лазейку для воров! Ну подожди, дай только добраться до тебя, душу вытрясу…
Нет, он не доберется до Бликса. Он его вообще не увидит. В том-то весь смысл затеи. Остаться незамеченным. Взять деньги и тихонько уйти. Именно уйти, а не убежать.
Окно открылось.
Джек Лорч схватился за выступ, подтянулся, с трудом забрался на подоконник. От напряжения он весь взмок. Ловя ртом воздух, немного посидел, осматривая неосвещенную улочку, прислушиваясь к малейшему шороху. Ночная темнота и тишина успокаивали, возбуждение улеглось, он перестал задыхаться. Только вот горло. В горле пересохло…
Теперь — внутрь. Среди теней четко выделялся серый прямоугольник стола. На нем стоит лампа, но Лорч не стал ее включать. Слишком рискованно, к тому же свет ему ни к чему. Он помнил эту комнату, выучил каждый сантиметр. Он мог здесь найти что угодно вслепую: сервант с выпивкой расположен слева позади стола, в пяти шагах от него. Подумать только, после стольких миль пути, осталось сделать всего пять шагов!
Лорч потянулся к столу. Деньги должны лежать в верхнем ящике справа. Медяки и несколько мелких бумажек, а под ними — миниатюрный железный сейф для чеков и крупных купюр. Заперт, конечно, но ключ всегда хранился неподалеку, под справочником. Можно без проблем достать его, открыть — комбинация сорок налево, пятьдесят семь направо, потом двадцать налево, — и положить деньги в карман. Но это подождет. В конце-концов, сейчас он мучается не из-за пустых карманов. Пора выпить…
Действуем по порядку. Сначала пропустим стаканчик, добудем наличность, потом посидим и прикинем, что делать дальше. А перед этим, чтобы лучше думалось, можно принять внутрь еще одну порцию. Так он всегда работал. Подолгу просиживал за столом, расслабившись, прикрыв глаза после очередного возлияния, продумывая какую-нибудь комбинацию. Так будет и сейчас. Один стаканчик, максимум два, но не больше. По крайней мере, на пустой желудок. И хватит, нельзя вспоминать о прежних привычках, с алкоголизмом покончено раз и навсегда. Но сейчас он просто должен выпить. Да, прямо сейчас. И пошел к черту Грисвольд со своими бреднями насчет орально-эротического чего-то-там, тоски по материнской груди и прочей ерундой. Как только денежки окажутся в его кармане, он сможет купить все сиськи на свете. Горы больших сисек, и вообще что душе угодно. Но сначала выпивка.
Лорч оказался в укрытом густой тенью углу. Он двигался слишком быстро: всего четыре шага, и ударился головой об угол серванта. Стукнулся не так уж сильно, но боль подействовала отрезвляюще.
Отрезвляюще. Смешное слово. Необычное ощущение. Действительно, коснувшись дверцы серванта, Лорч почувствовал себя довольно странно. Потому что вдруг понял, что до этого момента был пьян. Два с половиной месяца не брал в рот ни капли спиртного, и все равно оставался пьяным, как сапожник. Опьянение — состояние рассудка.
Ну конечно! Как же он раньше не сообразил? Не спиртное порождает алкоголизм, а неудовлетворенность, тоска. Немного огненной воды, и боль реальной жизни немного утихает, но, — Господи, старина Грисвольд говорил правду! — боль бывает разная. Например, бредовые видения, возникшие в голове, когда он смотрел на полки винного магазина. Алкоголик впадает в знакомый транс, еще не приняв дозу. Он создает свой собственный безумный мир, его мысли спотыкаются как пьяные задолго до того, как начинают подкашиваться ноги.
Лорч открыл сервант и прищурился, стараясь получше разглядеть его содержимое.
Все на месте: три полки с лучшим лекарством от тоски. Джин, водка, вермут. Внизу его горькие настоечки, ирландские, канадские, в центре шотландское виски, наверху — бурбон. Некоторые бутылки, с неплотно прилегающими пробочками, наполовину пусты: он мог по запаху определить, что в каждой. Острый дух спиртного наполнил легкие, обжег глотку. Рука сама по себе потянулась к верхней полке, но остановилась на полпути; потом, словно осознав, что у хозяина горло уже в порядке, безвольно опустилась.
Странно. Его действительно перестала мучить жажда, зато возникла тянущая боль в желудке. Он просто умирает от голода. А выпивка совсем не требуется. Зачем себя обманывать, его по-прежнему тянет приложиться к бутылке, но это обычное желание, вовсе не прежняя зависимость. А нужен ему сейчас хороший обед. Настоящий сытный обед. Вдобавок, он понял, как следует действовать дальше.
Не нужно никакого плана действий. Теперь, когда он наконец очнулся, протрезвел и душой и телом, стало ясно, что никаких хитростей придумывать не надо. Надраться как следует, а потом изобрести безумную схему очередного бегства — идея прежнего Лорча, горького пьяницы. Она не сработала бы, просто не могла сработать. Куда ему бежать, и сколько он продержится, пока в конце-концов его не выследят? Рано или поздно они узнают, что он замешан в этом деле. Да тот же Бликс, явившись сюда завтра утром, наверняка им расскажет, и станет героем дня.
Задача простая — не допустить, чтобы Бликс тянул на себя одеяло, и самому вызвать полицию. На допросе объяснить, что произошло на самом деле, выложить все что знает, вплоть до мельчайших подробностей, назвать имена остальных, отвечать на любые вопросы, помогать следствию. Конечно, придется рассказать, какую роль он сыграл в случившемся. Поднимется шум. Его имя станет мелькать в газетах и телепередачах. Но, возможно, это даже обернется ему на пользу, послужит своеобразной рекламой… А что хорошо для него, хорошо для бизнеса. На удивление просто. Невероятно, как все оказалось логично и ясно, стоило только выбросить из головы мысли алкоголика.
Он неподвижно стоял, укрытый густой тенью. Потом протянул руку, чтобы закрыть дверцу. И тут заметил, что в самом центре верхней полки в ряду сосудов зияет дыра. Не хватает одного бурбона. Бликс не пьет. Кто мог сюда залезть и стащить мою выпивку?
Ответ притаился совсем рядом, в темноте за его спиной. Джек Лорч повернулся как раз вовремя. Он успел заметить смазанный силуэт бутылки. Через секунду она, описав дугу, обрушилась ему на голову и раскроила череп.
Джек упал, сверху рухнул сервант. Осколки стекла разлетелись по полу и вонзились в кожу. Кровь, смешавшись с виски, залила лицо, — ночь окрасила все в серый цвет, — и Лорч подумал, что Грисвольд, как ни крути, оказался прав, напророчив ему смерть от бутылки. С этой мыслью он и расстался с жизнью.