Мгновение Гидеон стоял, окруженный тьмой и тишиной, затем тьма была разрезана светом фонаря, а тишина разрушена визгом закрывающейся двери.
Глаза и уши, испуганные внезапным ощущением, Гидеон защитил от любого откровения. И все же ничто из того, что он мог вообразить, не было сравнимо с потрясением от реальности - он обнаружил себя стоящим в комнате, которая была совершенно нормальной по своему внешнему виду.
Это была тихая гостиная типичной новозеландской фермы с каменным камином, обтесанной вручную мебелью, грубым полом, покрытым шкурами животных. Взгляд Гидеона не встретил ничего, кроме знакомых приспособлений домашнего хозяйства, используемых в пустынной местности; он даже заметил прялку возле ниши окна справа от него.
Он также не смог обнаружить ничего необычного во внешнем виде своего хозяина, который теперь повернулся к нему с фонарем в руке, чтобы встретить его с приветливой улыбкой. Человек перед ним был сутулым и согнутым, с морщинистым лицом и седой бородой. Он с веселой усмешкой покосился на Гидеона и протянул худую руку в знак приветствия.
- Боюсь, вы разбудили меня, - сказал он. - Я здесь один, и у меня есть привычка рано отходить ко сну, потому что не часто посетители чтят меня своим присутствием. - Он смущенно взглянул на свою грубую рубашку и штаны. - Я одеваюсь в то, что у меня есть, - продолжил он, - потому что нет никого, кто мог бы удовлетворить мои потребности. Вы извините меня за мою внешность.
Гидеон кивнул, затем прочистил горло.
- Это я должен извиниться. Боюсь, я заблудился в своих путешествиях.
- Мы не часто видим здесь путников, - заметил старик, пристально глядя на Гидеона. - Вы, должно быть, действительно далеко отклонились от своего пути.
Гидеон встретил его взгляд и улыбнулся.
- Я бы с радостью рассказал вам о своем путешествии. Сейчас я немного устал и очень голоден…
Намек не остался незамеченным.
- Конечно. Вы можете поужинать и переночевать здесь.
Так прозаично началось пребывание Гидеона в Рудсфорде в качестве гостя дома старого Доркаса Фрая. Доркас был вдовцом, который приехал сюда в 74 году; он жил один, охотился и ловил рыбу, вел свое домашнее хозяйство. Это Гидеон узнал во время простого ужина - это и ничего больше, хотя он и пытался вытянуть хоть что-то из своего хозяина с завидным терпением. Но Доркас Фрай оказался молчаливым и уклончивым.
При обычных обстоятельствах Гидеон принял бы такую сдержанность как нормальную и естественную, поскольку пуританам не свойственно быть слишком дружелюбными со случайными незнакомцами. Но подозревая, что он сделал, Гидеон прочитал зловещий смысл в нежелании своего хозяина говорить о себе.
И все же не было ничего, что могло бы оправдать какие-либо предположения о скрытых секретах или тщательно охраняемых тайнах. Дом выглядел типично, Доркас казался достаточно безобидным пожилым поселенцем, и даже намека на ненормальность не было, пока…
Раздался скрежет и царапание. Ложка Гидеона упала в оловянную чашку, когда он начал подниматься, но его трепет был ничтожен по сравнению с трепетом его хозяина. При звуке старый Доркас казался охваченным ужасом. И все же, даже в краткий момент осознания, Гидеон почувствовал, что ужас не был направлен на царапающий шум или на то, что могло его вызвать - старик испугался, потому что Гидеон услышал этот звук.
Скрежет и царапанье. Гидеон повернулся к двери, заметив, что его хозяин больше не имел желания ее открывать. В то же время он понял причину; сама природа звука говорила ему, что он раздается не со стороны двери. Ни один человек, ни одно животное, ни демон ночи не могли когтем или гвоздем произвести подобный шум, потому что это не было царапаньем по дереву. Это был звук царапанья по металлу или камню, и он не доносился со стороны двери.
Взгляд Гидеона Годфри обежал всю комнату. Была ли здесь скрытая панель, отсек? Но как такое может быть, и камень или металл? Затем он отметил взгляд Доркаса Фрая. Старик вглядывался в пол под столом.
Скрипящий звук становился все громче, становился ощутимым присутствием в комнате. Он уже не мог притворяться, что не слышит его, и через мгновение стало невозможно притворяться, что он не видит.
Часть пола начала подниматься.
Часть плотно упакованного земляного пола под столом двигалась вверх. Взгляд Гидеона вонзился туда, впервые отметив, что там была твердая каменная поверхность, он узнал прямоугольный контур люка.
Доркас был на ногах, а мгновение спустя встал и Гидеон - встал и отступил к стене, а люк продолжал подниматься.
Не глядя на своего гостя, старик нагнулся и потянул за край люка. Гидеон увидел черное, похожее на колодец отверстие, из которого изливалась чернота; мертвая, осязаемая чернота, которая была жива. У этой черноты были красный рот и желтые клыки, красные глаза и серые заостренные когти; она была слишком большой для кошки и слишком маленькой для волка, и большинство мужчин назвали бы ее гончей. Но Гидеон знал, что это не обычная черная собака - любой, кто разбирается в колдовстве, может узнать фамильяра.
Зверь появился из отверстия, похожего на колодец в земле, и присел на корточки, тяжело дыша и истекая слюной, мигая в свете свечей. На мгновение он, казалось, не догадывался о присутствии Гидеона, а затем из багровой пещеры горла донесся низкий рык. Доркас мгновенно схватил его своими руками и удержал, но рычание увеличилось в объеме и в темпе.
Гидеон продолжал вжиматься в стену. Он стоял там, глядя на человека и зверя, сидящего на корточках перед ним, стоял там, слушая лай собаки, стоял там, чувствуя неправильность всего этого. Ибо, если он не был полностью ошеломлен, что-то было ужасно нехорошо: ритм рычания был почти разговорным, и Доркас склонил голову в позе, которую можно было истолковать только как позу слушателя. Огромный пес рычал, а старик слушал, а потом они оба сели и уставились на Гидеона.
Теперь он знал. Больше не осталось места для сомнений. Каждая ведьма, каждый маг или колдун, посвятивший себя дьяволу, приобретает фамильяра; бес, эльф или злой дух, посланный Сатаной в образе животного, чтобы давать советы и рекомендации, помогать и подстрекать, наблюдать и предупреждать. Питается кровью из тела хозяина, которому это существо всегда служит и защищает. Это был фамильяр Доркаса Фрая - собака из ада.
Гидеон Годфри знал это, и они знали, что он знал. Момент притворства прошел для всех. Ничего не остается, кроме как действовать. Если бы Доркас действовал, он бы отпустил великого зверя, отпустил его, чтобы тот порвал горло Гидеону. И через мгновение он сделает это, если только…
Гидеон заговорил.
- Я вижу, что действительно нашел святилище, - сказал он.
- Святилище? - это слово вырвалось как невероятное проклятие изо рта Доркаса Фрая, но он все еще держал собаку.
- Пока я не увидел люк, я не был уверен, но теперь я знаю. - Гидеон заставил себя улыбнуться, но Доркас в замешательстве отвел взгляд.
- Я не понимаю, - сказал он. - Я всего лишь простой фермер. Как вы видите, зверь плохо обучен; он полезен для охоты, поэтому я должен держать его в ограниченном пространстве в остальное время. Для этого я выкопал эту яму…
Гидеон видел, как неуверенность проявлялась в его искривленных руках. Постепенно они начали терять хватку на шее собаки. В одно мгновение, если нерешительность даст волю, он позволит этому существу прыгнуть вперед. Гидеон принял необходимые меры.
- Пойдем, - сказал он. - Нет необходимости обманывать меня, я все знаю, иначе я бы не пришел в это время. Мне бы хотелось взглянуть на то, что лежит под домом.
Без колебаний он подошел к столу, оттолкнул его назад и встал на колени у края яма.
Как он и предполагал, в земле под ним были сделаны грубые опоры. Гидеон был готов к господству тьмы, но поток миазмов снизу был почти невыносимым. Тем не менее, он улыбнулся, оглянувшись через плечо на Доркаса и собаку.
- Освети мой путь, - призвал он. - Может быть, ты боишься сопровождать меня?
Насмешки было достаточно. Доркас одной рукой взял свечу, а другой - держал собаку за шею. Медленно он опустился на колени и осторожно опустил вниз ноги, таща за собой черного зверя. Гидеон готов был следовать за ним.
На мгновение он почувствовал непреодолимое желание убежать. Сейчас было бы довольно легко опустить люк на яму, поставить крепкий стол прямо на люк и броситься в ночь. Ночь была мрачной и темной, но здесь внизу скрывалась более глубокая тьма. Это было не просто, это было нелегко, но у Гидеона была миссия.
Он глубоко вдохнул, затем опустился в яму.
Они карабкались вниз; морщинистый колдун, собака из ада и человек Божий, спускающийся в перворожденную тьму. Свеча отбрасывала тени на земляные стены, тени, которые ползли и тянулись к внутренним глубинам. Гидеон считал точки опоры, затем почувствовал твердый сланец под ногами.
Они оказались в коридоре; дальше они шли так же молча, пока не достигли большой комнаты, вырезанной из твердого камня. Воздух здесь был чище и влажно прохладен, Гидеон предположил, что они находятся недалеко от выхода к морю.
Доркас шел впереди, таща за собой собаку, а Гидеон следовал за ними, пока они не свернули за угол пещеры и не оказались в большом ослепительном круге света.
Огромная комната была пуста или казалась такой на первый взгляд. Гидеон увидел обширное круглое пространство, подземный грот из камня, с, возможно, дюжиной меньших входов, разделенных промежутками, вдоль стен - входов, похожих на тот, в котором они стояли, и, несомненно, уходящих к другим домам на улице, заканчивающиеся люком и туннелем. Он увидел резные фигурки на стенах и узнал их, затем перевел взгляд на центр пещеры и увидел алтарь, который он признал похожим на камень на лесной поляне.
На вершине алтарного камня лежали две фигуры.
Гидеон двинулся вперед, всматриваясь в них глазами, ослепленными светом, который как он понял, исходил от конусов, установленных в нишах вдоль стен грота. Он двинулся вперед, Доркас и гончая - за ним по пятам, они смотрели, ждали, колебались. Что-то было с фигурами на алтаре, которые Гидеон хотел разглядеть.
На полпути он остановился. Внезапный порыв звука достиг его ушей, он доносился с другой стороны алтаря. Это был шум, состоящий из множества отдельных звуков: шорохи, скрипы, свисты, шелесты, слитые в единой какофонии звука. А затем звук стал видением, образом, поднимающимся на краю алтаря. Опять же, этот образ был составлен из многих вещей.
Черная арочная пушистая спина… трепещущиеся кожистые крылья… извивающийся, крошечный хвост… клыкастая морда… диадема желтых глаз… дуги изогнутых когтей.
Они ползли по алтарю жуткой волной: кот, летучая мышь, дрозд, крыса, словно восставшие из призрачных снов. Они плевались, рыдали, глядели и издевались над Гидеоном, когда он понял, кем они были: братьями пса, что тяжело дышал позади него, миньоны ямы, фамильяры ведьм Рудсфорда. Они присели на корточки на алтаре, цепляясь за две слишком знакомые фигуры, которые молча лежали там. Они присели на корточки и уставились на Гидеона, как будто ожидали когда он подойдет. Они шипели на него и угрожали глазами, зубами и лапами.
Доркас и пес приблизились к нему сзади. Гидеон слышал дыхание старика, глубокое дыхание черного зверя. Тем не менее, ничего не оставалось, как взглянуть на алтарь, взглянуть и, наконец, признать правду.
Две фигуры на вершине алтаря были мертвы, но Гидеон узнал их теперь. Он увидел двух индейских проводников, которые оставили его одного в лесу.
Как поймали, как убили, как принесли сюда для жертвы? Насколько готов он сейчас к потрясению от признания их личности?
Гидеон не мог долго обдумывать это. Каждое его движение изучалось, когда он стоял в кругу желтых глаз.
Затем раздался голос Доркаса Фрая, эхом пронесшийся сквозь сводчатую арку ямы.
- Вы увидели. Вам нечего сказать?
Гидеон молчал минуту. Это был перелом. Он думал о призвании и молитве, но отбросил эту мысль в сторону. Сейчас было не время. И не будет времени, если он не станет говорить и говорить правильно. В глубине души он молился о руководстве.
Они долго смотрели на него, наблюдали, как он повернулся к Доркасу Фраю и улыбнулся.
- Все так, как я хотел, - сказал он. - Я убил двух пасквантогов и также избавился от лошади. Это хорошо. Никто не заметил моего прибытия. Я останусь с тобой до Шабаша. Ты мудрый и верный слуга.
Глаза Доркаса Фрая расширились, когда Гидеон заговорил. Упоминание о лошади было вдохновением Гидеона, а при произнесении слов «шабаш» и «слуга» рот старика распахнулся.
- Кто… кто ты? - прошептал он. В пещере стояла тишина, когда он наклонился вперед, чтобы услышать ответ, тишина, когда существа ночи смотрели на Гидеона и тоже ожидали ответа.
Гидеон улыбнулся и пожал плечами. Его руки изобразили крест в обратном направлении.
- Ты не узнал меня? - спросил он. - Я Посланник Хозяина, посланный, чтобы подготовить путь к его пришествию. Я Асмодей - Принц Ада!