Наступил вечер. Стемнело.

Эмиль Удин сидел в своем номере. Чувствовал он себя препаршиво.

По радио Корнелис Фреесвейк распевал о том, что, дескать, уходя, нельзя ничего брать с собой.

Удин обливался потом, живот болел.

- Что же это со мной, черт побери…- простонал он.

Внезапно нахлынула дурнота, и он едва успел добежать до туалета: его стошнило. Он стоял на коленях перед унитазом, в глазах было черно, дыхание со свистом вырывалось из груди. Самочувствие - хуже некуда.

Только через несколько минут, хватаясь за стены, он добрел до телефона.

Попросил администратора вызвать такси. Натянул пиджак и, сделав над собой усилие, дошел до лифта.

В вестибюле он без сил рухнул на диван.

Потом «скорая», больница, врачебный осмотр. И диагноз: аппендицит.

- Господи, помилуй,- простонал он. Конец. Вышел из игры. Чертовски глупо.

- Аппендицит,- сказал он вслух.- Ужасно кстати, дальше ехать некуда, будь я проклят.

- С этим всегда так - не думаешь, не гадаешь,- утешил врач.

- Я уже вчера почувствовал себя плохо.