С юного возраста Ирод верил, что человек способен спорить с природой, передвигать горы и разводить в пустыне цветущие сады. Он восхищался мастерством своих предков, которые вырыли в горах целые сети ходов, потайных комнат и хранилищ для воды. Для Ирода строительство было одним из способов заявить миру о себе, устрашить врагов величием своих сооружений, показать свое богатство и крепкую власть. Поэтому он смело изменял ландшафт Иудеи по своей прихоти. В еврейском понимании красота вещей является проявлением бессмертного, вечного начала. При виде совершенного здания, прекрасной природы следует возблагодарить Творца, создавшего такую красоту. Ирод был прекрасным архитектором, всегда сам принимал участие в проектировании, чувствовал строительный материал, умел вписывать свои замыслы в окружающую среду. В архитектуре он отличался гигантоманией, как, впрочем, многие диктаторы до и после него. Все древности Иерусалима, которые найдены при археологических раскопках в наши дни, прямо или косвенно связаны с Иродом.
У Ирода были дворцы и за пределами его царства, например, в Аскалоне — естественном порту Идумеи. Расположенный в плодородном, хорошо орошаемом прибрежном оазисе между двумя грядами окаменелых дюн, огражденный полукругом скал, завершавшимся крепостными стенами, этот небольшой город-государство оставался свободным анклавом внутри царства Ирода. Царь мог, если бы захотел, включить город в свои владения, но предпочел не делать этого.
Город, однако, пользовался привилегированным положением. Дворец в Аскалоне еще не обнаружен, но известно, что царь украсил его купальнями, фонтанами и колоннадами. Часть одной такой колоннады, колонного зала, ведущей к зданию Сената, можно видеть сегодня в раскопках здания на углу городского парка.
Себастия. Город-крепость Самария расположен в горах Центральной Палестины, на холме в окружении других гор. В 27 году до н. э. Ирод принялся за реконструкцию этого города, дав ему имя своего римского покровителя. Октавиан стал называть себя Августом, по-гречески — Себастос, и в результате Самария отныне должна была именоваться Себастией. В 63 году до н. э. Помпей отделил эту территорию от иудейского княжества и включил ее в римскую провинцию Сирию. Правда, позднее римляне поставили молодого Ирода во главе Самарии, а впоследствии ее воссоединили с его царством. Она служила коридором между греческими городами, расположенными к западу и к востоку от собственно иудейской территории. Но главные ворота были обращены на запад, откуда шло основное торговое движение.
Вот как описывает Себастию историк Майкл Грант: «К воротам с обеих сторон примыкали две башни, все еще существующие, а дальше круглые башни во множестве украшали стены окружностью в две с половиной мили, видимые от самого побережья. За стенами тянулись украшенные рядами колонн улицы, форум и базилика, а на восточном склоне среди оливковых деревьев можно разглядеть очертания стадиона. Но поскольку город закладывался в честь Августа, почетное место отводилось храму его и Рима имени. К храму, воздвигнутому на западном краю вершины на развалинах дворца Омри и Ахава и эллинского акрополя, по примеру других левантийских священных сооружений примыкал покоящийся на насыпной платформе передний двор. На платформе у подножия ведущих к храму ступеней стоял алтарь имперских божеств, статуи которых виднелись поблизости».
Город был эллинским, коренное его население составляли самаритяне, но государственное устройство в нем было греческим, так что в этом месте никто особенно не возражал против храма неиудейским богам. Ирод и в дальнейшем продолжал возводить храмы Риму и Августу в целом ряде неиудейских центров в различных частях царства и римских провинциях. Себастия возводилась как крепость, на которую Ирод мог рассчитывать как на базу борьбы с Хасмонеями. Плодородная земля Самарии славилась своими превосходными фруктами. Ирод провел из соседней долины обильное орошение и основал поблизости образцовое поселение, названное Пять Деревень (Пенте-Комаи, ныне Фондакумия). Кроме того, он наделил 6 тысяч поселенцев, воинов в запасе его армии, хорошими земельными участками. Новобранцы были приданы особой части, в которой половина личного состава были выходцами из этого поселения. Неудивительно, что иудеи называли Себастию «крепостью для владычества в Иудее».
Крепости. Опасаясь мятежей, Ирод построил по всей стране укрепленные сооружения. Все крепости вне столицы располагались таким образом, чтобы можно было принимать сигналы, по крайней мере от одной из них, а в некоторых случаях между ними ставились сигнальные посты — Антония в Иерусалиме, Гиркания, Александрион близ границы Иудеи и Самарии, Масада у западного берега Мертвого моря.
Кроме них, существовали еще примерно четыре крепости. Одна из них находилась к северо-востоку от Иерусалима. Возвышавшаяся над Иерихоном крепость, названная Кипра, по имени матери Ирода, вероятно, была ей посмертным памятником. Ранее Иерихон охраняли две такие крепости, по обе стороны долины Вади-Килт, но Помпей их разрушил. Теперь же на одной из них, расположенной на краю горы в местечке, ныне известном как Тель-эль-Акабе, проводились гигантские восстановительные работы. Ее гарнизон следил за дорогой Иерихон-Иерусалим, оттуда же далеко просматривались Мертвое море и голые безлюдные горы Моаб на другом берегу. Эти горы теперь входили в Перею, провинцию, служившую Ироду восточной границей с арабами. Главный город Галилеи Сепфорис (Циппори), захваченный им во время снежной вьюги при первом завоевании страны, Ирод также превратил в крепость. Название Циппори происходит от еврейского слова «ципор» — «птица». Город располагается на живописном холме. Первое письменное упоминание о городе появляется у Иосифа Флавия в «Иудейских древностях», где он пишет о попытке наследников Александра Македонского захватить Циппори. Историк Майкл Грант описывает укрепления Ирода на границе: «И так же как Масада, Ореса и другие замки охраняли его южную границу с этим же государством — с целой системой фортификаций, ныне найденных в пустыне Негев, — две крепости, восстановленные в Перее, были предназначены защищать восточную границу. Одна, Махер (Мкаур), стояла в пустынной области к востоку от Мертвого моря, расположенная прямо к северу от непроходимого ущелья реки Арнон на открытой ветрам остроконечной вершине, высившейся над окружавшей ее со всех сторон суровой гористой местностью. Махер — одна из крепостей Александра Янная, но Ирод значительно расширил ее и превратил в самую укрепленную свою крепость после Иерусалима. В той же провинции за Иорданом на северо-запад от Мертвого моря поднималась гора, на которой стояла вторая перейская крепость. Ныне это Эль-Хуббейса, а тогда крепость называлась Иродион. Но название вносило путаницу, так как на другом берегу Мертвого моря в Джебель-Фуреидис в районе Текоа, в семи милях к югу от Иерусалима находился большой, более известный Иродион».
Иродион. Этот Иродион в районе Текоа стал для Ирода самым значительным монументом самому себе, хотя Ирод приезжал туда редко. Этим дворцом он очень гордился: когда в 15 году до н. э. к нему заехал Агриппа, зять и заместитель императора Августа, Ирод с гордостью показал ему свои дворцы и крепости — в Иерихоне, Баниасе и других местах. Комплекс находился в 13 километрах от Иерусалима, там, где у последних низкорослых оливковых рощ и каменистых полей начинается Иудейская пустыня. Здесь высится холм со срезанной верхушкой. Крепостью отмечено место, где Ирод, спасавшийся с семьей от парфян в 40 году до н. э., выиграл самую важную битву в своей жизни, отражая ожесточенную атаку враждебно настроенных иудеев. Но место было выбрано и по соображениям безопасности. Работы по созданию насыпи и сама постройка завершились за три года, в 23–20 годах до н. э. Ирод превратил скалистый пригорок в грандиозное сооружение из белоснежного камня и окружил его дворцами, прудами и висячими садами. Он создал ифсусственную насыпь около 64 метров в диаметре. Для возведения монумента ему понадобились десятки тысяч тонн земли. Дворец построен удивительно симметрично. Его контур определяла круглая стена. Колонны состояли из круглых фрагментов. Их поднимали по частям, собирали, замазывали щели и красили специальной белой краской, после чего их невозможно было отличить от мраморных. Двор был открыт солнцу, в нем цвел сад. Бассейн размером 70 на 46 метров, где можно было не только купаться, но и плавать на лодке, и все это в пустыне! Именно Ироду принадлежит идея — «бар» с прохладительными напитками в бассейне. Вода в резервуары поступала из акведуков. Преобладающий цвет сооружений был белый, он контрастировал с мрачными природными цветами окружающей каменистой пустыни. Из крепости Ирод мог оглядывать свои владения. Здесь был бурлящий жизнью город, к входу в который вели 200 мраморных ступеней. Иродион разделялся на две половины — верхнюю и нижнюю. В верхней находилась собственно крепость, дворец, а нижняя, расположенная у подножия горы, служила обиталищем для придворных и членов царской семьи. Многие постройки крепости сохранились, на стенах до сих пор видны остатки мозаики и фресок. Они тоже имитировали мрамор. Археологи откопали римскую баню с куполообразной крышей — самый древний купол, найденный в Израиле.
Хеврон. На родине, в Идумее, Ирод владел обширными землями и набирал местное население в свои войска. Главный город Идумеи — Хеврон, расположенный почти на краю горного хребта, проходившего посередине царства, господствовал над местностью, где плоскогорье переходит в пустыню. Он расположен в 30 километрах южнее Иерусалима на высоте 927 метров над уровнем моря. Название Хеврон можно перевести с иврита как «малое соединение». Святость этого места была известна задолго до появления здесь пришедших с юга эдомитян, от которых ведут происхождение идумеи. Именно в Хеврон, согласно древним преданиям, пришел Авраам перед своим странствием в Египет. В пещере Махпела в Хевроне похоронены Авраам, Сара, Исаак, Ребекка, Иаков и Лия. Мишна рассказывает о том, что знаком для начала храмовой службы в Иерусалиме был восход солнца над Хевроном. Из Хеврона приводили в Иерусалимский Храм жертвенных животных; особенно славились овцы, выращенные в окрестностях Хеврона.
Когда Первый Храм пал, Господь послал пророка Иеремию в Хеврон на могилу Праотцев с вестью о случившемся, и тогда, по еврейскому преданию, узнав о падении Храма, Праотцы разорвали на себе одежды и горько заплакали. Раввины говорят, что дух Божий трижды в день входит в пещеру и летает над могилами, и тогда просыпаются Праотцы, и их жены просят смилостивиться над их детьми, народом Израиля. Здесь же Давид устроил свою столицу, до того как захватил Иерусалим. Из всех героев иудейской истории Авраам, должно быть, занимал особое место в душе Ирода, потому что патриарх являлся отцом многих народов — предком иудеев, арабов и идумеев — практически всех народов, которые имели отношение к происхождению Ирода и чьи распри так часто терзали его и препятствовали единству, которого он добивался. Ирод решил придать особое значение святому месту и в то же время подчеркнуть собственные связи с этими святынями, задумав обширную программу строительства и пропаганды. Вот здесь Ирод и воздвиг самый внушительный монумент — огромное впечатляющее строение над пещерой Махпела, предназначенное для молитвы евреев, приходивших к могилам Праотцев. Это единственное в своем роде строение, полностью сохранившееся с того периода до сегодняшнего дня и выполняющее свою первоначальную функцию. Древние гробницы к северо-западу от нынешнего города окружала высокая стена, большая часть которой все еще сохранилась как часть внешнего ограждения мусульманской мечети. Идеально подогнанные огромные каменные глыбы с чередующимися пилястрами, нишами и другими архитектурными тонкостями служат уникальным образцом удивительного сочетания массивности и утонченности, характерного для многочисленных сооружений, построенных Иродом по всему царству. Археологи утверждают, что его кладку еще никто не превзошел.
Кейсария. Двенадцать лет Ирод строил город Кейсарию, вложив в строительство колоссальные средства, по-видимому, предполагая сделать его столицей царства вместо Иерусалима. Финикийское поселение Башня Стратона на полпути между Дором и Яффой впервые упоминалось в исторических текстах в IV веке до н. э. Оно располагалось в месте, где было много подземных вод. Дор и Башня Стратона были захвачены Александром Яннаем в 103 году до н. э. и присоединены к Хасмонейскому царству, но спустя 40 лет отвоеваны Римом.
Население города было смешанным, состоящим из евреев и язычников, и конфликт между ними стал причиной еврейских мятежей. В 30 году до н. э. Башня Стратона была подарена царю Ироду. Ирод задумал построить здесь большой город, самый красивый в Средиземноморье, и назвал его Кейсарией в честь своего друга и покровителя римского императора Октавиана Августа. Здесь находился храм, посвященный Августу. В различных текстах можно встретить также название «Кейсария маритима», что означает «морская».
Кейсария была спроектирована как настоящий римский город — с системой параллельных и пересекающихся улиц, храмом, амфитеатром и жилыми кварталами. Город был построен, как и многие римские города той эпохи, по прямоугольной планировке. Все улицы пересекались перпендикулярно. Прямоугольная сетка улиц рассекала город на кварталы. Из центра Кейсарии, от порта, шла улица, ориентированная на восход солнца. Перпендикулярно к ней от северных ворот на юг проходила другая улица под названием Кардо. В домах были водопровод и канализация. До наших дней сохранились остатки роскошных мозаичных полов в домах. Интересно, что на мозаичном рисунке изображены животные.
Археологами были найдены таверны, служебные помещения, жилые дома, бани. При Ироде построены два акведука, проектировали и строили их приглашенные царем римляне. Первый, «высокий», акведук — основной, питавший город водой. Водовод шел с севера от ручья Сабарин в холмах за горой Кармель. «Низкий» акведук вел воду от Крокодиловой речки. В этих местах видны остатки гидравлических сооружений.
Жители Кейсарии были поклонниками искусства. В амфитеатре проходили концерты и спектакли. Рассказывают, что однажды все жители Кейсарии покинули свои дома и отправились на театральное представление. А вернувшись, обнаружили, что рынок разграблен.
Евреи выращивали пшеницу, плоды и производили оливковое масло. В городах проживали мастера, занимавшиеся разнообразными ремеслами, и торговцы, которые селились преимущественно в портах на берегу Средиземного моря. Были купцы, которые вели торговлю с другими странами. Торговля приносила прибыль жителям царства и увеличивала его мощь, и основная цель постройки порта — развитие торговли. Сердце города — искусственная гавань, построенная с применением цемента из итальянского вулканического пепла, который затвердевал под водой. Его использовали при строительстве волнорезов. Технологически гавань на много лет опережала свое время. Грандиозное сооружение на 16 гектарах должно было производить впечатление морских ворот богатой и развитой страны, а не заштатной римской провинции. Кейсария со временем стала одним из важнейших городов, построенных Иродом, как римская столица провинции и как крупнейший морской порт того времени. Порт Кейсарии в те времена уступал по величине и объему перевозок лишь портам Александрии и Пиреи. Исследуя развалины волнорезов под водой, ученые обнаружили, что они были разрушены не волнами — какая-то неведомая сила оттащила обломки в открытое море. Были взяты образцы грунта со дна моря, и выяснилось, что Кейсария стала жертвой цунами, образовавшегося в результате землетрясения во II веке н. э.
Евреи презрительно называли город «Кейсария бат Эдом» — «Идумейская Кейсария» (имелся в виду Ирод — идумей). Евреи неуютно чувствовали себя в этом римском городе, где жили и развлекались совершенно по-римски, и считали эту постройку святотатством.
Иерихон. «Каждый первенец посвящен Богу. Город Иерихон был первым городом, завоеванным евреями, и поэтому имеет статус первенца. Он стоит на реке Иордан — реке, соединяющей Кинерет с Мертвым морем, живую воду — с мертвой, жизнь и смерть. Тот, кто владеет Иерихоном, владеет всей страной Израиля…» — так образно говорит Эрна Ковас, жительница еврейского поселения, откуда открывается вид на Иерихон.
Город находится к северо-востоку от Иерусалима. По словам Иосифа Флавия, город «в изобилии обладал самыми редкими и вызывавшими восхищение вещами». Здесь росли финиковые пальмы и бальзаминовые деревья. На Иерихонскую равнину к югу от города течет из расщелины Долины Призрака Смерти, названной так из-за царившей там темноты, река Вади-Килт. Место вообще богато источниками. Здесь Ирод устроил свою зимнюю столицу и резиденцию. Крепость Кипра охраняла дворец Ирода. Рядом во время раскопок обнаружили площадку с расположенным посередине полукруглым садом и декоративным водоемом с причудливо изрезанными берегами. Вокруг были другие изящные сооружения. В большинстве случаев при строительстве широко использовался камень, но поскольку поблизости от Иерихона камня не было, то здесь стены выкладывались из ромбовидных кирпичей, характерных для построек периода Августа в Италии. В Иерихоне также были ипподром и некое сооружение, служившее театром или амфитеатром. Вода из источников, направленная в акведуки, орошала в изобилии новый город, парк и плантации оазиса. К северу от Иерихона Ирод в память своего брата Фасаила основал сельскохозяйственное поселение и образцовую ферму, где выращивали финиковые пальмы.
Масада. На идумейском берегу Мертвого моря, в унылом и суровом месте, на вершине горы Масада, Ирод воздвиг два дворца. Похожая на опрокинутую лодку скала в 40 году до н. э. стала убежищем семьи Ирода от парфян, пока сам царь направлялся в Рим за поддержкой. «На всей земле, — пишет исследователь Палестины географ Джордж Адам Смит, — наверняка нет другого места, где Природа и История объединились в таком ужасном заговоре, где такая страшная трагедия нашла себе такую ужасную сцену». Ирод строил сооружение, которое могло бы выдержать самую упорную и длительную осаду. Он боялся и внешнего, и внутреннего врага — сторонников Хасмонеев. Перестроенная Иродом двойная стена, протянувшаяся по обрывистому краю горы, перемежалась не менее чем с 38 башнями. Многочисленные важные находки, обнаруженные во время недавних раскопок, включали тронный зал, а также вестибюль с мозаичным полом; считается, что это самая ранняя из найденных в стране цветных мозаик. В ее узорах тщательно избегаются фигуры людей и животных, изображение которых считалось нарушением заповеди. Другие красивые мозаики обнаружили в купальне и в коридоре.
Раскопки обнажили кухню с громадными плитами и кладовыми, достаточно большими, чтобы обеспечить обитателям дворца автономное существование. «Во времена Ирода, — пишет археолог Игель Ядин, — в этих кладовых хранились более дорогие и изысканные вещи, чем в общественных кладовых Масады. Об этом свидетельствуют найденные нами разбросанные повсюду осколки сотен таких изящных сосудов, как флаконы и кувшинчики для косметических масел». Второй дворец Масады был еще интереснее. Он стоял на узкой северной оконечности вершины той же горы и нависал над пропастью на террасах, расположенных одна над другой. Нижняя терраса, вмещавшая комнаты, купальни и расписные колоннады с пилястрами, главным образом предназначалась для того, чтобы любоваться угрюмым, пугающим пейзажем. Для этого служила и средняя терраса, включавшая декоративное сооружение. Верхняя терраса являлась жильем для Ирода и его ближайшего окружения, остальные располагались в других местах на горе. Четыре жилые комнаты украшали росписи и мозаика; на северной оконечности с большой полукруглой галереи на три стороны света открывался изумительный вид. Позади этого северного дворца находилась большая крытая купальня, наполнявшаяся из рядов огромных резервуаров для сбора дождевой воды, а иногда и из паводковых вод двух горных ручьев. Резервуары находились неподалеку от северного дворца. Но самое удивительное — при строительстве были использованы местные климатические условия. «Северная часть скалы Масада, — пишет Ядин, — особенно средняя и нижняя террасы, — единственное место в Масаде, вдвойне защищенное большую часть дневного времени: от солнца — здесь всегда приятная прохлада, и от южного ветра — скалистые стены обеих террас преграждают ветер, здесь всегда тихо. Только у Ирода, необычно способного строителя, мог родиться план создать для себя на этом месте трехъярусный дворец-виллу».
Антония. Крепость Антония была первым сооружением, построенным Иродом в Иерусалиме. На месте разрушенной им же крепости Барис Ирод возвел новую крепость. Если верить Иосифу Флавию, то во время ее возведения Антоний был уже свергнут и к власти пришел Август. Так что не ясно, почему крепости было дано имя уже свергнутого Антония.
Со временем крепость Антония стала примыкать к Храмовой горе в северо-западном углу этого комплекса. Это было сооружение в форме прямоугольника, на углах которого возвышались башни. В Антонии находились казармы легионеров местного гарнизона, число которых резко возрастало в дни больших праздников, и в их обязанности входило наблюдение за порядком на площадях Храмовой горы, куда из крепости вел подземный переход. Было здесь множество комнат и общественных бань, где легионеры проводили свободное время, устраивали спортивные состязания, игры и увеселения. Эта крепость десять лет служила Ироду также и дворцом, в котором он проживал, и правительственным учреждением, до тех пор, пока он не возвел для себя дворец поблизости от нынешних Яффских ворот. До наших дней сохранилось лишь каменное плато, которое служило основанием башни.
Когда Ирод сровнял гору в ее северо-западной части, в каменном фундаменте образовался крутой обрыв. Внизу акведука расположена маленькая траншея, ведущая к скале. В ней была трещина, по которой проносился водный поток, благодаря чему вода естественным образом фильтровалась. За траншеей следует плотина. По утверждению исследователей, ее соорудили во время правления царя Ирода для того, чтобы сдерживать поток воды. Дальше водопровод поворачивает и ведет к огромному бассейну. Бассейн представляет собой большой ров, поражающий своими размерами: ширина — более 50 метров, а длина — 150 метров, в некоторых местах она достигает 200 метров. Этот ров когда-то служил защитой крепости Антония от завоевателей и отделял каменное плато, на котором стояла башня, от северного угла горного хребта. Глыбы, вырытые изо рва, применялись для сооружения Храмовой горы. Поток воды протекал по акведуку дальше на юг, попадая в другие водохранилища, но уже более позднего периода. Ров, отделяющий крепость, достигал 12 метров в глубину. Позднее царь Ирод увеличил его таким образом, что его размеры составили 15 метров в ширину и 50 метров в длину.
Сама крепость стояла на скале на высоте 12 метров. Ее невозможно не заметить при подходе к водохранилищу. Возле нее находится еще одна лестница, по которой можно дойти до одной из улиц в мусульманском квартале и до Виа Долороза. Лестницу возвели римляне. При раскопках 1988 года археологи сделали попытку прорыть здесь прямую дорогу, но это вызвало недовольство местных жителей, и от затеи отказались.
Место в Иерусалиме, где сегодня находится цитадель и Яффские ворота, господствовало над западным отрогом, а Храм возвышался над восточным. Сигналы, посланные отсюда, были бы видны на много миль. В 23 году до н. э. Ирод начал строительство дворца-крепости, окруженного зданиями с толстыми стенами, сравнимого с целым городом. Только эта часть города осталась нетронутой после разрушения Иерусалима римлянами.
Северо-западная и западная стороны этой стены составляли часть городской стены и были в этом месте отмечены тремя примыкающими башнями, носившими имена погибшего друга Ирода — Гиппия, его покойного брата Фасаила и Мариамны. Башня Гиппия, контролировавшая подземный доступ к новому акведуку, снабжавшему водой дворец, стояла поблизости от Яффских ворот. Башня Фасаила внутри Яффских ворот является символом города до наших дней. Башня Мариамны находилась в северо-восточном углу. Стюарт Пероун пишет: «Эти башни стояли на уступе в 30 футов и сами имели высоту 128, 125 и 72 фута. Они были квадратными и стояли на основаниях из массивных кубов, выточенных из огромных камней и подогнанных так искусно, что казались одной монолитной глыбой. Башня Гиппия была 45 квадратных футов в основании, Фасаила — 60, а Мариамны только 35. Вершины были значительно меньше в размерах. Непосредственно над основанием башни Гиппия находился водоем 35 футов глубиной для хранения дождевой воды, а за ним двухэтажное здание, увенчанное парапетом с бойницами. Башня Фасаила была аналогичной конструкции, нижний этаж составлял крытую галерею, а на втором были купальня и прочие изысканные апартаменты. Она была настолько великолепна, утверждает Иосиф Флавий, что выглядела как знаменитый Фаросский маяк в Александрии, только больше размером. (О том, что Фарос был квадратной башней в несколько этажей, нам теперь известно по его изображениям на мозаиках в Герасе (Иераш)). Башня Мариамны, названная женским именем, была меньшего размера, но пышнее и разнообразнее обставлена.
Южнее башен находился главный дворец с двумя большими покоями, названными в честь Августа и Марка Агриппы. Кроме них было множество других помещений, некоторые так велики, что в них можно было одновременно уложить спать сотню гостей. Стены инкрустированы редкими дорогими видами мрамора, потолочные балки необычной ширины и богато украшенные, вероятно, привезены из Ливана. Глаз радовали изысканные картины и скульптуры, а вещи домашнего обихода изготовлены из золота и серебра. Снаружи ряд галерей, украшенных удивительной резьбы колоннами, в окружении зеленых лужаек и рощиц, орошаемых из глубоких каналов и прудов, которые пополнялись освежающими струями бронзовых фонтанов». Выше водоемов, продолжает он, располагались голубятни с домашними голубями. Голуби играли роль курьеров и представляли собой часть системы связи Ирода. Одомашнивание этих птиц восходит к временам Древнего Египта. Ирод, вероятно, перенял разведение голубей у жителей идумейского города Мариссы, где до разрушения его парфянами в 90 году до н. э. их во множестве разводили как священных птиц в пещерах в честь Атаргатис-Танит, языческой богини, отождествлявшейся с Афродитой. Помет птиц использовался также в качестве удобрения. Раввины тоже благожелательно относились к разведению этого вида голубей.
Население Иерусалима бурно росло, появилась необходимость в расширении границ города. Некоторые новые районы находились уже вне стен и не были защищены. К западу от комплекса Храма возник обширный торговый комплекс. Ирод приказал возвести дополнительную стену и обнести ею квартал. Стена простиралась на 1100 метров, имела на своем протяжении 14 башен и была защищена глубокими бассейнами, лежавшими перед стеной. Точное местонахождение этой стены сегодня неизвестно.