Барак Обама и империя – предвыборная кампания 2008 года: там были все предупредительные знаки (5 августа 2008 года)

На обложке журнала «Нью-Йоркер» (New Yorker) за 14 июля 2008 года была помещена карикатура, которая моментально стала известной. На ней – Барак Обама в мусульманской одежде в Овальном кабинете, где на стене висит портрет Усамы бен Ладена. Обама подставляет свой кулак под кулак жены Мишель, которая изображена с африканской прической и винтовкой за плечами. В камине догорает американский флаг. Журнал пишет, что это – сатира, пародия на безумные опасения правых, на панические слухи о прошлом Обамы и его идеологии.

Карикатура высмеивает идею, что Барак и Мишель Обама – это некая смесь «Черных пантер», исламского джихада и революционного марксизма. Но высмеивание мысли о том, что Обама еще и прогрессивный деятель, было бы даже более поучительно для американской публики и мира в целом.

А меня больше заботит внешняя политика, чем внутренние проблемы, потому что она находится в той области, где американское правительство может нанести и, мягко говоря, действительно наносит миру большой вред. И что мы находим в этой области? Мы видим, что Барак Обама уже несколько раз грозился нанести удар по Ирану, если тот не проявит мудрость в отношении ядерной программы, как этого хотят американцы. Он не раз угрожал ударом по Пакистану, если его антитеррористическая политика не будет достаточно жесткой или если в стране, обладающей ядерным оружием, произойдет смена режима на тот, который не понравится Соединенным Штатам. Он призывал к еще большему наращиванию американских войск и более жесткой политике по отношению к Афганистану. Он целиком и недвусмысленно относится к

Израилю – так, как если бы он был пятьдесят первым американским штатом. Он полностью игнорирует ХАМАС, правящую партию Палестины на оккупированной территории. Порицая Берлинскую стену в своем недавнем выступлении в этом городе, президент США ни разу не упомянул, находясь в Израиле, об израильской стене или во время пребывания в Ираке – о многочисленных стенах, построенных американцами в Багдаде для контроля над перемещением населения. Он называет правительство Уго Чавеса в Венесуэле авторитарным (смог бы он сказать так о правительстве Джорджа Буша, для которого этот термин, или даже «полицейское государство», был бы более подходящим?). Он говорит о Кубе, как обычно, искажая информацию, и признает реформы, связанные с поездками и денежными переводами, только скрипя зубами. Осмелился бы он упомянуть о возмутительном случае заключения в тюрьму «кубинской пятерки» (Cuban Five)1 в его многочисленных ссылках на борьбу с терроризмом?

Будучи сенатором от штата Иллинойс, в январе 2004 года Обама заявлял, что настало время «покончить с эмбарго Кубы», потому что с его помощью «не удалось свергнуть Кастро». Однако, выступая в роли кандидата в президенты перед кубинской диаспорой в Майами в августе 2007 года, он заявил, что как президент не будет снимать эмбарго, поскольку оно является «важным стимулом для перемен»2.

Таким образом, он перешел от хорошей политики с плохими целями к плохой политике с плохими целями. Заботит ли мистера Обаму больше, чем мистера Буша, то, что Генеральная Ассамблея ООН шестнадцать лет подряд практически единогласно голосовала против эмбарго?

Короче говоря, трудно назвать хотя бы единственного «официально назначенного противника», по отношению к которому Барак Обама не был бы настроен критически, или кого-либо, которого бы он поддерживал. Может быть, это простое совпадение?

Сам факт, что Барак Обама говорит о желании разговаривать с противниками больше, чем это делала администрация Джорджа Буша, звучит хорошо. Но не нужно быть слишком циничным, чтобы полагать, что это будет не более чем пиар-трюк. Учитывается только реальное изменение политики. Почему бы ему просто и ясно не заявить, что он не будет нападать на Иран, если тот первым не нападет на США, Израиль или еще кого-нибудь?

Что касается Ирака, то если вас до глубины души тронули те ужасы политики США, которые обрушились на головы людей этой несчастной страны, то вы должны немедленно поддержать вывод из страны всех войск, боевых и вспомогательных подразделений, всяких наемных убийц, не перемещая их в Кувейт или Катар, чтобы находились под рукой. Вывести все базы. Никаких постоянных баз. Никакой перманентной войны. Не спрашивая американских военных. Никакого сокращения, только полный вывод всех войск. Так, как того хочет народ Ирака. Ничто не даст им лучшей возможности положить конец гражданской войне и насилию, спровоцированному американским вторжением и оккупацией, возродить разрушенное государство.

Говорили ли когда-нибудь Бараку Обаме, что война незаконна и безнравственна в принципе? Что это военное преступление? Что антиамериканский терроризм в мире – прямой результат репрессивной американской политики? Вместо этого он твердит нам: «Чтобы гарантировать процветание дома и мир за границей, мы верим, что должны содержать самые сильные вооруженные силы на планете»3. Но почему? Да потому что все американцы радуются самым мощным вооруженным силам на планете, настоящему процветанию у себя и почти неземному миру за рубежом. Это как раз то, чего народ Соединенных Штатов, люди Ирака и Афганистана и остальные в этом печальном мире отчаянно желают и в чем они нуждаются – большей убойной мощи Америки! Государства именно такого типа!

И задавался ли Барак Обама когда-нибудь очевидным вопросом: почему Иран, даже ядерный Иран, представляет угрозу для США или Израиля? Угрозу более значительную, чем представлял Ирак? Но от Ирака не исходило никакой угрозы. Вместо этого он сказал, что «Иран продолжает представлять главную угрозу», и повторил при этом всем надоевшую ложь, что президент Ирана призывал уничтожить Израиль4.

Как отметил один обозреватель, Барак Обама «выступает против существующей политики США в Ираке не потому, что он принципиальный противник неоколониализма или агрессивных войн, а потому, что он считает войну в Ираке ошибочным развертыванием войск, которое не в состоянии продвигать глобальные стратегические интересы американского империализма»5.

Барак Обама при помощи своих сторонников посвятил основную часть речи, произнесенной в законодательном органе штата Иллинойс в 2002 году, предстоящему американскому вторжению в Ирак. Но два года спустя, когда баллотировался в американский Сенат, он заявил, что «на данном этапе нет большой разницы между моей позицией и позицией Джорджа Буша»6. Со вступлением в должность сенатора в январе 2005 года он почти всегда голосовал за военные ассигнования, предлагаемые республиканцами. Он также голосовал за утверждение Кондолизы Райс на пост госсекретаря, несмотря на ее соучастие в ложном оправдании администрацией Джорджа Буша войны в Ираке. При этом у него не хватило храбрости присоединиться к своим двенадцати коллегам по демократической партии в Сенате, которые проголосовали против ее утверждения.

Если вы один из тех, кто склонен полагать, что Барак Обама вынужден был представлять умеренные взгляды на внешнюю политику, чтобы его избрали, а как только он окажется в Белом доме, мы забудем о том, что он неоднократно лгал нам, и появится истинный, прогрессивный борец за мир, защитник международного права и прав человека, имейте в виду, что как кандидат в американский Сенат он в 2004 году угрожал нанесением ракетного удара по Ирану7. А победа на тех выборах, очевидно, не сдружила его со своим внутренним миролюбием.

Когда в 2005 году другой сенатор от Иллинойса – Дик Дурбин (Dick Durbin) выступил с речью и сравнил американские пытки в Гуантанамо с издевательствами «нацистов, с концлагерями и безумными режимами типа пол-потовского и других, которых не заботила судьба людей», его резко осудили сторонники правого крыла. Думаете, Обама встал в Сенате и защитил его? Нет, он присоединился к критикам, трижды назвав замечание Дурбина ошибкой8.

Одним из главных советников Барака Обамы по внешней политике является Збигнев Бжезинский, человек, спровоцировавший ввод советских войск в Афганистан в 1979 году, после чего последовали массированные поставки американского вооружения моджахедам и началась широкомасштабная война. Это породило новое поколение исламского джихада, «Талибан», Усаму бен Ладена, «Аль-Каиду» и продолжающийся уже более двух десятилетий антиамериканский терроризм. Когда Бжезинского позже спросили, сожалеет ли он о той политике, он ответил: «Сожалеть о чем? Та секретная операция была превосходной идеей. С ее помощью удалось втянуть русских в афганскую западню, и вы хотите, чтобы я сожалел об этом? В тот день, когда Советы официально пересекли границу, я написал президенту Картеру по сути следующее: теперь мы имеем возможность дать Советскому Союзу его вьетнамскую войну»9.

Другой видный советник Барака Обамы из абсолютно унылого имперского списка – Мадлен Олбрайт, которая играла ключевую роль в организации беспощадных бомбежек в Ираке и Югославии в 1990-е годы. В одном из разговоров в ходе предварительной кампании в марте Обама сказал, что «он вернул бы страну к более традиционной внешней политике бывших президентов, таких как Джордж Буш-младший, Джон Кеннеди и Рональд Рейган»10. Действительно, традиционной. Все они были серийными интервенционистами.

Почему такие известные консерваторы от СМИ, как Джордж Уилл (George Will), Дэвид Брукс (David Brooks), Джо Скарборо (Joe Scarborough), и другие так благоприятно отзывались о кандидатуре Обамы?11 Кроме всего прочего, они знают, что он не представляет угрозы для их наиболее вожделенных представлений и ценностей.

Учитывая все это, можем ли мы ожидать от мистера Обамы более просвещенной, менее кровавой, более прогрессивной и гуманной внешней политики? Забудьте о так называемом красноречии и харизме. Забудьте о теплых и добрых чувствах. Забудьте о бесконечных избитых штампах и банальностях о надежде, переменах, единстве и неизбежной роли Америки как мирового лидера. Забудьте все эти религиозные благости. Забудьте о Джоне Маккейне и Джордже Буше-младшем. Все, что нужно сделать – это покончить с ужасом бомбежек, вторжений, убийств, разрушений, свержений, оккупаций, пыток – с Американской империей.

Так же как Альберт Гор и Джон Керри восприняли прогрессивное голосование само собой разумеющимся. Сами они никогда не были особенно прогрессивными. Каждый проявлял какое-то презрение по отношению к левым. Оба заплатили высокую цену за это пренебрежение. Я, как и миллионы других, голосовал за Ральфа Надера (Ralph Nader), или за кандидата какой-то третьей партии, или оставался дома.

Обама делает то же, что делали Гор и Керри. Прогрессисты должны заставить его понять, что его позиция неприемлема, и при каждом удобном случае оказывать на него и демократическую партию антивоенное давление. В любом случае, это пойдет только на пользу.

Боюсь, что если Барак Обама станет президентом, он разобьет много молодых сердец. И не только молодых.

Во что действительно верит человек по имени Барак Обама? (1 октября 2010 года)

На протяжении многих лет я не обращал особого внимания на политическую деятельность партий в Соединенных Штатах. Обычно у меня были поверхностные представления о том, кто есть кто в Конгрессе. Меня больше интересует политика, нежели политические деятели. Но в ходе президентской предвыборной кампании 2008 года я слышал имя Барака Обамы всякий раз, когда включал радио и открывал газеты. Кроме того, что он был сенатором от штата Иллинойс и чернокожим, я больше ничего о нем не знал.

Как-то я включил радио на кухне и услышал, что собирался выступить Обама. И пока мыл посуду в течение каких-то пятнадцати или двадцати минут, я слушал его. Слушал и слушал, пока до меня не дошло: этот человек ничего не говорит! Это все избитые штампы и банальности, с очень малой долей того, что я назвал бы содержанием. Как будто его речь была написана компьютером и касалась всех существующих проблем, и в ней было то, что следовало ожидать, чтобы дать немного надежды пессимистам и искусно бросить вызов циничному скептицизму. Хороший язык для каждого случая, обычная мудрость для каждой проблемы. Как я узнал потом, его сторонники утверждали, что он вынужден был говорить так для того, чтобы его избрали, а когда его выбрали – держись! Появился ли по-настоящему прогрессивный, настроенный против войны Барак Обама? «Перемены, в которые можно поверить!» Аллилуйя! А все они продолжают говорить об этом.

На прошлой неделе Барак Обама произнес традиционную ежегодную речь на открытии Генеральной Ассамблеи ООН12. Чтобы понять, говорит ли теперь этот человек искренне, а не под давлением обстоятельств, послушайте, что он сказал про Пакистан: «В связи с проливными дождями и наводнением в Пакистане мы пообещали помощь, и все мы должны поддержать народ Пакистана в восстановлении». Неужели он думает, что никто в мире не знает, что американские самолеты летали над Пакистаном и сбрасывали бомбы на те многочисленные объекты, которые сейчас оказались в беде? Он думает, что выступает не перед искушенными иностранными дипломатами, а держит предвыборную речь перед фермерами Айовы?

Добавьте сюда рассуждения о нескончаемой израильско-палестинской проблеме, что можно видеть почти в любой речи каждого американского президента за прошлые тридцать лет. И ни слова о секторе Газа. О, извините, было одно: «Молодая девочка из сектора Газа, которая не хочет иметь границ в своих мечтах». Черт возьми, никто бы никогда и не догадался, что у Соединенных Штатов есть огромные рычаги влияния на государство Израиль, миллиарды и триллионы долларов на военную и экономическую помощь и на подарки. Любой американский президент без всяких усилий мог бы заставить Израиль пойти на некоторые уступки, и в борьбе между огромной тысячефунтовой гориллой (Израиль) и младенцем (ХАМАС) именно горилла должна немного уступить.

Или вот это: «Мы также знаем по опыту, что те, кто защищает универсальные ценности для своего народа, являются нашими самыми близкими друзьями и союзниками, в то время как те, кто отрицает эти права, будь то террористические группы или тиранические правительства, являются нашими противниками». На самом деле, трудно было бы назвать хотя бы одну жестокую диктатуру второй половины XX столетия, которая не была бы поддержана Соединенными Штатами. Не только поддержана, но зачастую приведена к власти вопреки желанию народа. Также в последние годы Вашингтон поддерживал действительно репрессивные правительства, типа Саудовской Аравии, Гондураса, Индонезии, Египта, Косово, Колумбии и Израиля. Что касается террористических групп, являющихся противниками Соединенных Штатов, – это еще один пункт для Барака Обамы в будущей президентской деятельности: так Соединенные Штаты поддерживали различные террористические группы на протяжении многих десятилетий. Эти группы боролись вместе с США в Афганистане, Боснии и Косово (добавим к этому Ливию и Сирию в 2012 году).

«Да, конечно, хорошо иметь президента, который говорит полными предложениями. Но то, что они являются логически последовательными, не делает их честными» (Джон Р. Макартур, издатель журнала «Харперс магазин» – Harper’s magazine)13.

Популярность Барака Обамы в мире объясняется в значительной степени тем, что он успешно скрывал или маскировал свою действительную идеологию (если он ее имеет вообще, что сомнительно). Например, в интервью, опубликованном «Нью-Йорк таймс» 7 марта 2009 года, ему был задан вопрос: «Можно ли назвать Вашу философию одним словом? Если Вы не социалист, то действительно ли Вы либерал? Действительно ли Вы прогрессивны?». «Нет, я не собираюсь участвовать в этом», – ответил президент.

Барак Обама, его мать и ЦРУ

В своей автобиографической книге «Мечты моего отца» (Dreams from My Father) Барак Обама пишет о своей работе после окончания Колумбийского университета в 1983 году. Он называет местом своей работы «консалтинговую компанию для многонациональных корпораций» в Нью-Йорке, а себя описывает «научным сотрудником» и «автором, пишущим на финансовые темы».

Странно, что Обама не называет своего работодателя. Однако в 2007 году «Нью-Йорк таймс» раскрыла эту компанию – «Бизнес интернэшнл корпо-рейшн» (Business International Corporation)14. Странным является и тот факт, что «Нью-Йорк таймс» не напомнила своим читателям, что еще в 1977 году было установлено использование «Бизнес интернэшнл корпорейшн» как организации прикрытия для четырех сотрудников ЦРУ в различных странах мира в 1955–1960 годах15.

Британский журнал «Лобстер» (Lobster), который, несмотря на неподобающее название, является почтенным международным изданием и публикует материалы о разведке, сообщил, что компания «Бизнес интернэшнл» проявляла активность в 1980-е годы при продвижении угодных Вашингтону кандидатов в Австралии и на Фиджи16. В 1987 году ЦРУ свергло правительство Фиджи всего лишь через месяц после его прихода к власти, потому что это правительство объявило остров безъядерной зоной. Это означало, что американские атомные суда или несущие ядерное оружие корабли не могли заходить в порт17. После удачного переворота на Фиджи кандидат Мара (R. S. K. Mara), который намного больше соответствовал ядерным устремлениям Вашингтона и пользовался поддержкой компании «Бизнес интернэшнл», был восстановлен во власти и правил в качестве премьер-министра или президента Фиджи с 1970 по 2000 год, за исключением месячного перерыва в 1987 году.

В своей книге Барак Обама не только не упоминает работодателя, но и не говорит точно, когда работал там или почему ушел. Эти упущения вполне могли бы не иметь никакого значения, если бы компания «Бизнес интернэшнл» не ассоциировалась с разведкой, тайными операциями и попытками проникновения в радикальные левые движения, включая «Студентов за демократическое общество» (Students for a Democratic Society, SDS)18. Поэтому разумно задаться вопросом, не скрывает ли непостижимый мистер Обама кое-что о своих связях с тайным миром.

Следует добавить, что его мать Энн Данхэм (Ann Dunham) в 1970—1980-е годы была связана по крайней мере с пятью близкими ЦРУ организациями в качестве служащего, консультанта, стипендиата или студента. Это были Фонд Форда (Ford Foundation), Агентство международного развития (Agency for International Development, USAID), Фонд Азии (Asia Foundation), компания «Девелопмент алтернативз» (Development Alternatives, Inc.) и «Центр восток – запад» на Гавайях19. Значительную часть времени она работала в качестве антрополога в Индонезии и на Гавайях, что было удобно для сбора информации о местных общинах.

В качестве примера связей ЦРУ с этими организациями посмотрите следующее откровение Джона Гиллигана (John Gilligan), директора Агентства международного развития при администрации Джимми Картера (1977–1981): «В одно время во многие организации Агентства (USAID) проникли люди ЦРУ. Идея заключалась в том, чтобы внедрить оперативных работников во все виды заграничной деятельности, в правительственные организации, в добровольческие движения, в религиозные структуры и прочие»20.

А компания «Девелопмент алтернативз» являлась той организацией, на которую работал Алан Гросс (Alan Gross), когда его арестовали на Кубе и обвинили в участии в готовящейся американской операции по дестабилизации кубинского правительства.

Любите, любите, любите меня, я – либерал (Спасибо, Фил Оукс, мы тоскуем без тебя)

Анжела Дэвис, звезда 1960-х годов, как и большинство членов коммунистической партии, была не более радикальна, чем средний американский либерал. Вот ее обращение к участникам движения «Захвати Уолл-стрит» в январе 2012 года: «Когда я сказала, что нам нужна третья партия, радикальная партия, я обращалась в будущее. Мы не можем позволить республиканцу занять пост президента. Неужели мы не помним, как это было, когда Буш был президентом?»21.

Да, Анжела, мы хорошо помним то время. Как можем мы забыть это, если по всем важным вопросам Джордж Буш все еще царит в Белом доме? Ведется бесконечная война, осуществляется постоянная слежка за населением, когда он лижет пятки корпорациям, когда процветает полицейская жестокость. Что изменилось? Все только к худшему. Где наша национальная система государственного медицинского страхования? Нет ничего подобного. Где наше доступное университетское образование? Оно все еще самое отсталое в «развитом» мире. Если вы думаете, что есть перемены, вы обкурились. Неужели столь необходимые профсоюзы выходят из забвения? Как бы не так! А как же крайне важная минимальная заработная плата? А регулирование инфляции? Она равна той, которая была в середине 1950-х годов.

Уменьшилась ли американская угроза окружающей среде и мировому экологическому движению? Расскажите об этом активисту экологического движения. Снято ли, наконец, пятидесятилетнее эмбарго Кубы? Конечно, нет. Я все еще не могу легально поехать туда. А что насчет войны полицейского государства против террора у себя дома? Не проходит и месяца, чтобы ФБР не завлекало в ловушки каких-нибудь молодых «террористов». Были ли посажены в тюрьму какие-либо «банкстеры» или насильники с Уолл-стрит? Нет, только за банальный инсайдерский трейдинг. Назовите хоть одного. Что, действительно крайне необходимы жесткие инструкции в финансовой сфере? Ждите дальше. Как насчет ареста руководителей компании «Бритиш петролеум» за разлив нефти в Мексиканском заливе? Или военных преступников, массовых убийц и палачей, таких как Дик Чейни, Джордж Буш, Дональд Рамсфельд, Пол Вулфовиц и Кондолиза Райс? Все гуляют на свободе, все довольны.

«Основной спад прогресса в Америке произошел в период президентства Клинтона, так как многие либералы и их организации приняли президента-демократа как адекватную замену либеральным ценностям, в которые они когда-то верили. Либерализм и дух социал-демократии, выращенный в муках за предыдущие шестьдесят лет, был иссушен при администрации Клинтона» (Сэм Смит – Sam Smith)22.

«Смена президентов – это как смена рекламных кампаний безалкогольных напитков: сам продукт все еще имеет прежний вкус, но теперь у него новый имидж» (Ричард Мур – Richard K. Moore).

Барак Обама, прозванный Убью-Ради-Премии-Мира (28 марта 2011 года)

Кто-нибудь ведет подсчет? Я – да. Ливия – шестая по счету в списке шести стран, против которых Барак Хусейн Обама вел войну за двадцать шесть месяцев своего нахождения у власти (тех, кто будет спорить, является ли бомбежка населенной местности боевыми действиями, я спросил бы, что они думают о японской бомбежке Пёрл-Харбора).

Первый чернокожий президент Америки теперь ведет войну в Африке. Остался ли кто-нибудь, кто еще верит, что Барак Обама – улучшение в сравнении с Джорджем Бушем?

Вероятно, есть два типа людей, которые все еще думают так: 1) те, для кого цвет кожи значит многое; 2) те, кого очень впечатляет умение строить грамматически правильные предложения. Это, конечно, не может иметь отношения к интеллекту или интеллигентности. Барак Обама высказал много такого, что если бы это был Джордж Буш, то заставил бы многих выкатить глаза на лоб, хихикать и ехидно комментировать на страницах газет и в радиопередачах ведущих СМИ. Как то, что президент неоднократно повторял в ряде случаев, когда от него требовали расследовать военные преступления Буша и Чейни: «Я предпочитаю смотреть вперед, а не назад». Представьте себе, чтобы подсудимый просил судью считать его невиновным на подобных основаниях. Это лишает смысла законы, правовую систему, преступления и правосудие. По принятому Обамой стандарту, никто не может быть признан виновным в преступлении, потому что оно случилось в прошлом.

Имеется также другое оправдание, выданное им же, – не преследовать по суду тех, кто занимался пытками, потому что они выполняли приказ. Что, этот «образованный» человек никогда не слышал о Нюрнбергском процессе, где подобное оправдание было полностью отклонено? Предполагалось, что это оправдание исчезло навеки.

За восемнадцать дней до разлива нефти в Мексиканском заливе Барак Обама сказал: «Между прочим, как выяснилось, современные нефтяные платформы вообще не допускают утечки нефти. Технологически они очень совершенны»23. Представьте, что это сказал бы Джордж-младший и какая последовала бы реакция.

«Те силы, которые мы видим «за работой» в Египте, – это силы, которые, естественно, должны быть нашими союзниками и союзниками Израиля», – сказал Барак Обама в начале марта24. Представьте себе, если бы Джордж Буш сказал, что арабы в Египте, протестующие против человека, который получает миллиарды долларов в виде американской помощи и средства подавления и истязания людей, должны, естественно, быть союзником Соединенных Штатов и, не приведи Господь, союзником Израиля.

Неделю спустя, 10 марта, представитель государственного департамента П. Дж. Кроули (P. J. Crowley) сказал на форуме в Кембридже, в штате Массачусетс, что обращение Министерства обороны с героем «Викиликс» Брэдли Мэннингом в тюрьме морской пехоты было «смехотворным, контрпродуктивным и глупым». На следующий же день нашего «мозговитого» президента попросили прокомментировать историю с Кроули. Вот что он сказал: «Я запросил Пентагон о том, являются ли условия его содержания соответствующими и отвечают ли они нашим стандартам. Они уверяют меня, что это так».

Браво, Джордж. То есть Барак. Буш должен был бы спросить Дональда Рамсфелда, применялись ли пытки в какой-нибудь из американских тюрем где-либо в мире. Тогда, возможно, как это сделал Обама, он устроил бы пресс-конференцию, чтобы объявить счастливую новость: «Америка – никаких пыток!». А мы все еще продолжали бы хохотать над этим. В заключение Обама сказал: «Я не могу вдаваться в детали проблемы, но речь идет также о безопасности рядового Мэннинга»25. Ах да, конечно, Мэннинга истязают для его же собственного блага. Кто-нибудь, пожалуйста, напомните мне, опускался ли когда-либо Джордж до использования такой абсурдной нелепости для оправдания ада, устроенного узникам Гуантанамо?

Неужели Барак Обама не обеспокоен нарушением прав Брэдли Мэннинга, постоянным подавлением этого храброго молодого человека? Ответ на этот вопрос отрицательный. Президента не волнуют подобные вещи. Откуда я знаю? Потому что Барака Обаму ничто не беспокоит, пока он наслаждается властью президента Соединенных Штатов, жует гамбургеры и играет в баскетбол. Проблема в том, что человек действительно ни во что не верит твердо, конечно, не в спорных вопросах. Он давно усвоил, как занимать положение, где отсутствуют противоречия, как выражать мнение, не принимая явно чью-либо сторону, как говорить красноречиво и фактически ничего не сказать, как забивать головы слушателей избитыми фразами, банальностями и лозунгами. И это работало. О, как это работало!

Что могло случиться сейчас, на посту президента Соединенных Штатов, чтобы заставило бы его изменить эту манеру?

Помните, как в своей книге «Дерзость надежды» (The Audacity of Hope) Барак Обама писал: «Я служу пустым экраном, на который люди самых разных политических убеждений проецируют свои собственные взгляды». Обама – продукт рынка. Он – наглядный пример продукта телевизионной программы «Как показано по телевидению».

Сэм Смит (Sam Smith) писал, что Барак Oбама является самым консервативным президентом-демократом за всю историю США. «Раньше его называли бы республиканцем». На самом деле, если бы Джон Маккейн выиграл выборы 2008 года, он сделал бы все то же, что проделал Барак Обама, а либералы пришли бы в ярость от такой ужасной политики.

Я полагаю, что Барак Обама – это одно самых худших явлений, когда-либо случавшихся с американскими левыми. Миллионам молодых людей, которые искренне поддержали его в 2008 году, и многочисленным его сторонникам старшего поколения потребуется длительный период для восстановления, прежде чем они вновь будут готовы еще раз положить свой идеализм и страсть на алтарь политической активности. Если вам не нравится то, что произошло, в следующий раз узнавайте наверняка, что имеет в виду ваш кандидат, говоря о переменах.

Команда Барака Обамы и его культ: каирская речь 2009 года

Свалившаяся на президента Барака Обаму похвала со стороны левых журналистов здесь и за границей за его речь, обращенную к мусульманскому миру, вызывает тревогу. Я обращаюсь к тем, которые, думаю, должны лучше понимать и могут легко разглядеть лицемерие в речах Обамы, искажения, упущения и противоречия, верные, но неуместные наблюдения, неправду, оптимистические слова, не подкрепленные делами, бесчувственность к жертвам. Тем не менее эти люди находятся под впечатлением – во многих случаях, большим впечатлением. В мире в целом такая структура мышления граничит с культом личности.

В подобных случаях следует учитывать не интеллект, а исследовать эмоциональную сторону. Все мы знаем, что мир находится в большой опасности. Существуют три большие проблемы: 1) непрекращающаяся война и насилие; 2) финансовые кризисы, вызывающие экономические проблемы; 3) экологическая деградация, граничащая с катастрофой. За каждую из трех проблем Соединенные Штаты отвечают больше, чем любая другая страна. Кто может оказать человечеству помощь лучше, чем новый американский президент, который пытается убедить вас, что понимает ваши проблемы, который допускает в той или иной мере ответственность его страны и который «красноречиво» выражает свое желание и стремление изменить американскую политику, побуждая мир следовать его вдохновляющему примеру? Не удивительно ли, что это был 1964 год, когда «Битлы» только прибыли в Нью-Йорк, и что «каждый» – это девочка-подросток?

Я мог бы пройтись по всей каирской речи Барака Обамы и по пунктам указать на все политические и моральные недостатки, на просто ерунду и все остальное. «Я категорически запретил США применять пытки». При этом никакого упоминания об их распространении на другие страны, включая ту самую страну, в которой он произносил речь. «Ни одна страна не должна определять, кому обладать ядерным оружием». Это именно то, что Соединенные Штаты пытаются сделать с Ираном и Северной Кореей.

Это – проблема образованных людей и менее образованных тоже, которые так тронуты высказываниями карьерного политического деятеля, говорящего правильные вещи, чтобы дать пищу для надежды миллиардам жаждущих, проглатывающих все это, как будто они родились вчера. Я бы хотел переправить их к другой харизматической фигуре – Адольфу Гитлеру, который обратился к немецкому народу два года и четыре месяца спустя после того, как стал канцлером. Он обратился к Германии, все еще не оправившейся от унижения побежденной в мировой войне нации, с огромными потерями молодых людей, стране, все еще наказанной миром за милитаризм, переживающей массовую безработицу и другие трудности Великой депрессии. Вот выдержки из его речи 21 мая 1935 года. Вообразите, как это кормило голодный народ Германии.

«Я считаю своей обязанностью быть совершенно откровенным и открытым в обращении к нации. Я часто слышу от англосаксонских племен выражение сожаления по поводу того, что Германия отступила от принципов демократии, которые в тех странах считаются особенно священными. Это мнение полностью ошибочно. В Германии также имеется демократическая конституция.

Наша любовь к миру, возможно, больше, чем у других, поскольку мы более всего пострадали от войны. Ни один из нас не хочет угрожать кому-либо, но все мы стремимся получить безопасность и равенство для наших людей.

Мировая война должна стать криком предупреждения здесь. Европа не в силах пережить такую катастрофу во второй раз.

Германия торжественно гарантировала Франции ее существующие границы, смирилась с потерей Эльзас-Лотарингии. Она заключила соглашение с Польшей, и мы надеемся, что оно будет каждый раз снова продлеваться по истечении срока.

У германского рейха, особенно у действующего правительства, нет другого желания, кроме как жить в мире и дружбе со всеми соседними государствами. Германия ничего не выиграет от войны в Европе. Чего мы хотим, так это свободы и независимости. Из-за этих намерений мы готовы договориться о пактах о ненападении с соседними государствами. У Германии нет ни желания, ни намерения вмешиваться во внутриавстрийские дела, захватывать Австрию или объединяться с ней.

Германское правительство готово в принципе заключить пакты о ненападении с отдельными соседними государствами и дополнить условия по изоляции воюющих сторон и ограничению районов боевых действий.

Ограничение германского авиационного вооружения до уровня других крупных западных стран позволяет в любое время урезать верхнюю цифру, и любое принятое ограничение будет воспринято Германией как обязательство, в пределах которого следует держаться.

Германия готова активно участвовать в любых усилиях по решительному сокращению других видов вооружения. Она видит единственный возможный путь в возвращении к принципам старой Женевской конвенции Красного Креста. Она верит, для начала, только в возможность постепенной отмены и объявление вне закона методов ведения боевых действий, которые противоречат этой конвенции, типа пуль «дум-дум» и других боеприпасов, представляющих смертельную угрозу гражданским женщинам и детям.

Упразднять районы боевых действий, оставляя вопрос бомбардировок открытым, кажется нам неправильным и неэффективным. Но мы полагаем, что возможно запретить использование определенных видов оружия, которые противоречат международному праву, и объявить вне закона тех, кто использует их. Но это также может быть сделано только поэтапно. Поэтому применение газовых, зажигательных и разрывных бомб вне поля сражения может быть запрещено, а позже запрет должен распространиться на все виды бомбардировок. Пока бомбардировки разрешены, ограничение производства бомбардировочных самолетов сомнительно. Но как только бомбардировки будут признаны как варварские действия, производство бомбардировщиков автоматически прекратится.

Так же, как Красный Крест остановил убийство раненых и военнопленных, должна быть прекращена бомбежка гражданского населения.

В принятии таких принципов Германия видит более эффективное средство обеспечения мира и безопасности для народов, чем во всех договорах об оказании помощи и военных соглашениях.

Германское правительство готово согласиться на любое ограничение, ведущее к отказу от сверхтяжелых вооружений, которые особенно подходят для агрессии. Оно включает прежде всего сверхтяжелую артиллерию и сверхтяжелые танки.

Германия объявляет себя готовой согласиться на определение пределов калибра артиллерии и оружия на дредноутах, крейсерах и торпедных катерах. Точно так же германское правительство готово принять любое ограничение тоннажа военно-морских судов и, наконец, согласиться на ограничение тоннажа подводных лодок или даже их отмену при условии, что другие страны поступят так же.

Германское правительство считает, что все попытки эффективно снизить напряженность между отдельными государствами через международные соглашения или соглашения между несколькими государствами обречены на провал, если не будут приняты надлежащие меры по борьбе с отравлением общественного мнения безответственными публичными выступлениями, а также в прессе, кино и театре.

Германское правительство готово в любое время согласиться на заключение международного соглашения, которое эффективно предотвратит и сделает невозможными все попытки вмешательства извне в дела других государств. Значение термина «вмешательство» должно быть определено международным сообществом.

Если люди желают мира, правительства должны иметь возможность поддерживать его. Мы верим, что восстановление германских сил обороны внесет вклад в дело мира потому, что их наличие заполнит опасный вакуум в Европе. Мы верим, что если бы народы мира могли согласиться уничтожить все имеющиеся газовые, зажигательные и взрывчатые бомбы, это было бы более дешево, чем их использование для уничтожения друг друга. Говоря это, я не выступаю скорее как представитель беззащитного государства, которое могло пожинать только преимущества и не иметь никаких обязательств перед другими.

Я не могу лучше заключить свое обращение к вам, моим соотечественникам и попечителям нации, кроме как повторить наше исповедание веры в мир: кто бы ни зажег факел войны в Европе, он может желать только хаоса. Мы, однако, живем с твердым убеждением, что наше время увидит не упадок, а возрождение Запада. Мы с гордостью надеемся и непоколебимо верим, что Германия может внести свой весомый вклад в это большое дело»26.

Сколько людей в мире, включая многих высокообразованных немцев, читавших или слушавших эту речь в 1935 году, сомневались, что Адольф Гитлер был искренним борцом за мир и вдохновляющим, проницательным лидером в неспокойное время?

После речи 4 июня в Каире президента Барака Обаму хвалили за то, что он упомянул об операции ЦРУ по свержению в 1953 году премьер-министра Ирана Мохаммеда Мосаддыка. Однако в своей речи в Гане 11 июля он ничего не сказал об успешном заговоре ЦРУ, в результате которого был изгнан президент Ганы Кваме Нкрума (Kwame Nkrumah) в 1966 году, хотя и назвал его «гигантом» среди африканских лидеров. Успешное свержение Мосаддыка – это, несомненно, одна из самых известных тайных операций ЦРУ. Барак Обама не мог не упомянуть это в речи на Ближнем Востоке, если хотел улучшить отношения. Но изгнание Нкрумы – одна из наименее известных операций. Действительно, ни один печатный или эфирный орган ведущих американских СМИ не посчитал целесообразным упоминать об этом во время выступления президента, как будто этого никогда не было27.

В следующий раз, когда вы услышите, что Африка не может дать миру хороших лидеров, людей, которые посвящают себя заботе о благосостоянии своего народа, подумайте о Кваме Нкруме и его участи. Подумайте также о Патрисе Лумумбе, свергнутом в Конго в 1960–1961 годах с помощью США; об Агостиньо Нето из Анголы, против которого Вашингтон вел войну в 1970-е годы, лишая его возможности провести прогрессивные изменения; о Саморе Машеле из Мозамбика, против которого ЦРУ поддерживало контрреволюцию в 1970—1980-е годы; о Нельсоне Манделе из Южной Африки, который благодаря ЦРУ провел двадцать восемь лет в тюрьме28.