Мне посчастливилось жить в штате, который славится агрессивно-прогрессивными предостережениями потребителей о химических веществах, которые вызывают рак или угнетают репродуктивную функцию. Отчасти это связано с одним важным законом, принятым в далеком 1986 году, – Предложением 65 (или Prop 65), официально известным как Закон штата Калифорния «Об обеспечении безопасности питьевой воды и защите от токсичных веществ». Государственный орган, который приводит в исполнение Предложение 65, – Отдел по оценке влияния вредных факторов окружающей среды на здоровье (). Его основная миссия заключается в охране здоровья человека и окружающей среды от рисков, связанных с опасными веществами, и проведении тщательной научной оценки этих химических соединений. Предложение 65 обязывает калифорнийских производителей и продавцов наклеивать предупреждающие этикетки на продукты, содержащие хотя бы одно из официального списка почти восьмисот опасных химических веществ, которые могут вызывать рак или угнетать репродуктивную функцию. Эти ярлыки и знаки присутствуют практически везде: в барах, ресторанах, кафе, школах, жилых домах и на десятках товаров.
Как и следовало ожидать, представители промышленности изо всех сил пытались свести к минимуму полномочия Отдела по оценке влияния вредных факторов окружающей среды на здоровье, а блогеры, поддерживающие эту отрасль, и приверженцы так называемых особых мнений регулярно распространяют «альтернативные факты» (по сути дезинформацию) и делают все возможное, чтобы вызвать сомнения в научных доказательствах токсичности практически любого вещества, которое приносит значительную прибыль. Пока я писал эту книгу, PR-машина химической промышленности вместе с юридической группой Monsanto прилагали все усилия, убеждая общественность в том, что щедрая доза канцерогенных химикатов для борьбы с сорняками не так уж вредна и что ее можно распылять на школьных дворах и в детских парках.
Вот они, истинные торговцы сомнением. Ведь если вы сомневаетесь в науке, то продолжите покупать продукты, невзирая на потенциальный вред. Это и есть циничная цель подобных PR-кампаний. Но промышленники проиграли эту битву: Отдел по оценке влияния вредных факторов окружающей среды на здоровье причислил глифосат – активный ингредиент популярного средства для борьбы с сорняками Roundup – к химическим веществам, вызывающим рак (по крайней мере, в штате Калифорния). И произошло это потому, что Международное агентство по изучению рака (которое является частью ВОЗ) изучило все опубликованные исследования по глифосату и пришло к авторитетному выводу, что это вещество действительно является потенциальным канцерогеном.
Предупредительные знаки Предложения 65 – это не средство от всех бед. Они не указывают, какое именно вещество находится в продукте, как оно действует на человека и какова степень риска. Они также не предоставляют информацию о том, как снизить его влияние на организм или совсем избежать его. Некоторые химикаты делаются руками человека, их ядовитость очевидна, а наклеенные на них предупреждающие ярлыки скорее избыточны – неужели кто-нибудь сомневается в том, что бензин содержит токсины и канцерогены? В других случаях химические вещества естественным образом содержатся в пище или появляются как побочный продукт ее приготовления. Например, предупреждающие знаки Prop 65 в кафе и ресторанах Калифорнии появились из-за обнаружения акриламида. Это вещество образуется в продуктах, которые готовятся при высоких температурах в течение длительного времени (выпечка, запеченные и жареные блюда), в результате реакции между сахарами и продуктом распада аминокислоты аспарагином. Предупредительные надписи не всегда отражают последние достижения науки, то есть они не сообщают обо всех потенциально опасных химических веществах. И все же Предложение 65 – хорошее начало. Оно обеспечивает калифорнийцам покой, которого лишены жители других штатов. В ответ химическая промышленность стала активно лоббировать закон, который исключает право Калифорнии регламентировать химические вещества, разрешенные Агентством по охране окружающей среды США. Будет очень интересно посмотреть, что произойдет, если в Калифорнии обнаружат химическое вещество, запрещенное Предложением 65, но разрешенное Агентством по охране окружающей среды. Ставлю на Калифорнию!
13 сентября 2017 года наш штат принял государственный законопроект 258, в соответствии с которым производители должны указывать все ингредиенты чистящих средств, уничтожающих запахи, которые мы обсуждали в главе 8. Без сомнения, это вызовет сильную реакцию со стороны представителей промышленности и ее союзников. Я с нетерпением жду нового сражения.
Мы не любим, когда нам что-то запрещают или к чему-то обязывают. Человек ценит свободу выбора. Нам не нравится, когда государство навязывает свои правила, если повседневная жизнь комфортна и не вредит другим людям или коллективным благам. Но, увы, мы все же платим определенную цену, как частные лица и как общество в целом, за вредные привычки, например курение или переедание, особенно если не до конца понимаем, как наше поведение влияет на здоровье. Пачка сигарет, по сути, стала одним из первых продуктов с предупреждающей этикеткой. В 1966 году федеральное правительство настояло, чтобы на ней появилось сообщение от министерства здравоохранения. Первоначальное предупреждение был относительно мягким: «Осторожно! Курение опасно для вашего здоровья». Нынешняя формулировка более реалистична: «МИНЗДРАВ ПРЕДУПРЕЖДАЕТ: курение вызывает рак легких, болезни сердца, эмфизему, импотенцию и бесплодие». В 1989 году похожая надпись появилась и на алкогольной продукции. Скорее всего, пройдет еще не один десяток лет, прежде чем подобные предостережения появятся на продуктах, ингредиенты которых способствуют ожирению. Но следует ли заходить настолько далеко, нанося предупреждающие надписи? Имеем ли мы право устанавливать границы, и если да, то где?
В меню многих кафе и закусочных все чаще указывается калорийность блюд. К сожалению, это происходит не потому, что хозяин и шеф-повар заботятся о нашем здоровье. Просто недавно появился закон, обязывающий раскрывать энергетическую и пищевую ценность блюд. Я искренне сомневаюсь, что ресторан Outback Steakhouse хочет, чтобы мы знали, что порция их знаменитого хрустящего лука содержит более 800 калорий, 58 граммов жира (и них 22 грамма насыщенного жира) и 1520 миллиграммов натрия. И это прежде чем вы обмакнете его в соус. Поможет ли это остановить волну ожирения, пока не ясно. Но вы хотя бы призадумаетесь, придя в кафе или ресторан. Я приветствую такие меры, они помогают нам принимать более взвешенные решения, когда дело доходит до привычек, влияющих на здоровье.
Теперь дело за законами, которые обяжут компании раскрывать технологии производства и состав продукции, а также последствия ее воздействия на организм. Не будем забывать, однажды врачи уже одобрили курение, а Американская кардиологическая ассоциация недавно дала зеленый свет употреблению поли-насыщенных растительных масел вместо более популярного кокосового масла, содержащего насыщенный жир, но забыла упомянуть о поддержке, которую ей оказывает соевая промышленность. Получается, что даже так называемые власти могут занять предвзятую позицию, которая частично или полностью неверна. К тому же в Интернете гуляет столько информации, что потребителям, за исключением самых строгих критиков и отъявленных скептиков, трудно докопаться до истины. Каждый из нас должен стремиться к тому, чтобы изменить заведенные порядки в промышленности и требовать проведения большего количества необходимых исследований.
Личный выбор и ответственность очень важны, но мы живем в мире, который буквально создан для того, чтобы мы набирали вес (и теряли здоровье). Многие продукты вызывают привыкание, наши глаза и мозг ежедневно получают сообщения, действующие на подсознание. Нас убеждают, что больше – значит лучше, и соблазняют попробовать хотя бы кусочек. Мы едим привычные продукты и подвергаемся воздействию химических веществ, которые могут изменить нашу физиологию самым неожиданным образом. Мы принимаем как должное удовольствия и удобство современной жизни, но не думаем о последствиях такого прогресса. Миллионы людей платят слишком высокую цену. И наши дети будут продолжать выплачивать этот кредит, если мы не начнем действовать прямо сейчас. Феномен ожирения когда-то зародился в США, а сейчас международная пищевая промышленность проводит большую работу, экспортируя эту эпидемию по всему миру. Несмотря на популярность нездоровой еды, вызывающей привыкание, нас заваливают сообщениями о том, что лишний вес – это целиком и полностью наша вина, что мы слишком много едим и слишком мало двигаемся, что мы сами выбрали эту судьбу. Надеюсь, моя книга помогла вам понять, что происходит на самом деле. Представьте, что кто-то тайком снимает деньги с вашего банковского счета. Он делает это раз за разом, но у вас нет ни чеков, ни сообщений о совершенных операциях. И когда в конце месяца вы решаете проверить баланс, вы просто не понимаете, что произошло. Ведь у вас ничего не списывалось! Вы решаете пристальнее следить за доходами и расходами, но у вас по-прежнему ничего не выходит. Скорее всего, именно это происходит с вашим весом. Да-да, вы можете подсчитать количество полученных и потраченных калорий, но учесть все остальное не так-то просто. Одной из главных неизвестных этого уравнения являются жирогены. Эти воришки регулярно грабят ваш личный счет. Хуже того, эти невидимые, бесшумные вредители вмешиваются в вашу биологию, даже если вы стараетесь правильно питаться и усердно тренироваться.
Я надеюсь, что эта книга вооружила вас необходимыми знаниями, чтобы идти вперед, к здоровой жизни, а не пассивно каяться в лени и чревоугодии. Смелее меняйте вашу жизнь и показывайте хороший пример детям.
Благодарности
В 1998 году я основал лабораторию в Калифорнийском университете в Ирвайне. В то время я даже не думал, что стану изучать химические вещества, разрушающие эндокринную систему и вызывающие ожирение, или исследовать эпигенетическую природу наследственных изменений. Однако, как говорят многие успешные ученые, лучше следовать за новым, чем пытаться навязать привычные взгляды о природе вещей. Моя работа с жирогенами началась с маленького шага в сторону от моей научной специализации. Мне всегда хотелось до конца понять, как зародыш, появляющийся из оплодотворенной яйцеклетки, превращается в сложный организм. После защиты докторской диссертации я отправился изучать развитие лягушек в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. Там я заметил, что малые молекулы могут оказывать определенное влияние на формирование эмбриона, и заинтересовался ядерными рецепторами гормонов. Когда Рон Эванс из Института Солка начал исследования ядерного ретиноидного X-рецептора, я решил присоединиться к его команде после недолгих уговоров со стороны Даво Мангельсдорфа и Каза Умезоно, двух старших научных сотрудников, с которыми я очень подружился. Рон создал в своей лаборатории совершенно уникальную атмосферу, ее сотрудники из года в год совершали поистине революционные открытия. Я присоединился к научной группе Рона и начал искать новые гормоны, которые могли бы активировать так называемые ядерные рецепторы-сироты – молекулы, похожие на рецепторы, для которых пока не найдены соответствующие гормоны. Рон великодушно позволял мне делать все, что я хотел, и ни разу не упрекнул, когда наши научные интересы разошлись. Доктор Дэвид Гардинер из Калифорнийского университета в Ирвайне увлек меня изучением химических веществ в окружающей среде, которые могли бы активировать рецептор ретиноевой кислоты. Он считал, что из-за этих веществ произошла массовая мутация лягушек в штате Миннесота. Я уже работал над выявлением новых лигандов для рецепторов ретиноевой кислоты в лаборатории Рона и с удовольствием погрузился в новые исследования. Об этой истории упоминается в замечательной книге Билла Саундера «Лягушачья чума». Рон и бровью не повел, когда я стал отдавать все силы этому проекту (не в ущерб своей работе, разумеется), или когда журналисты из вечерних новостей без предупреждения пришли в его лабораторию, чтобы взять у меня интервью. Вначале я не осознавал, что на естественном пересечении онтогенетики и поиска новых связей лигандов с рецепторами гормонов лежит область эндокринных нарушений. Помню, как в 1999 году мы с Роном сидели на научной встрече, посвященной ХВРЭС. Он наклонился ко мне и сказал: «Ты мог бы достичь больших успехов в этой области, если бы захотел». Семя было посеяно.
Мы с Дейвом получили грант от Агентства по охране окружающей среды США на изучение мутировавших лягушек после того, как я начал работать на факультете Калифорнийского университета и значительно продвинулся в поисках ретиноида в окружающей среде, из-за которого произошла эта мутация. К сожалению, аналитические методы, доступные на тот момент, не подходили для такого исследования. Потом закончились деньги. Но в то же время изучение эндокринных нарушений набирало популярность по всему миру, особенно в Японии. Мой недавний знакомый, профессор Тайсэн (Тай) Игучи, пригласил меня на международную встречу в городе Кобе, посвященную веществам, нарушающим работу эндокринной системы. Именно в Японии я понял, что не одинок в изучении ХВРЭС. Мой интерес горячо поддерживали профессор Тай, а также профессоры Юн Канно, Тохру Иноуэ, Масами Мурамацу, Сатоши Иноуэ, Йоши Нагахама и другие. Благодаря им я всегда был в курсе последних новостей. Это окончательно убедило меня продолжать работу, и в конце концов мы сделали уникальное открытие – мы обнаружили жирогены. В Японии я впервые встретил профессора Говарда Берна из Калифорнийского университета в Беркли, который оказал большое влияние на мою карьеру. Говард считал, что научные заслуги измеряются не количеством личных открытий, а тем, кого мы оставили после себя, то есть достижениями наших учеников. Это оказало глубокое влияние на мое мировоззрение. Я стал называть Говарда приемным дедом, так как никогда лично не знал родителей своих отца и матери.
Профессора Джон Маклахлан из Тулейнского университета и Лу Джулиетт из Университета Флориды, вызывающие мое глубокое восхищение, также очень повлияли на развитие моего интереса к веществам, разрушающим эндокринную систему. Совместная работа с международным сообществом по изучению ХВРЭС стала основным событием в моей научной карьере. В других областях науки я порой сталкивался с ожесточенной конкуренцией, но в нашем сообществе все поддерживали друг друга и легко принимали новые идеи и подходы. Ведь речь шла о здоровье людей. Мне хотелось бы поблагодарить и других своих коллег за сотрудничество, вдохновение и дружбу на протяжении многих лет. Том Золлер, Фред вом Саал, Лаура Ванденберг, Чихару Тохьяма, Ана Сото, Тоши Шиода, Пит Майерс, Ларс и Моника Линд, Джульетта Леглер, Джерри Хейндел, Андреа Горе, Дэвид Эуэрс и Андрес Карраско, спасибо вам! Я благодарю докторов Майка Скиннера и Джона МакКарри за долгие увлекательные беседы об эпигенетическом наследовании (большинство из которых происходило за кружечкой пива Таскер на сафари в Кении). Большое спасибо моим коллегам из движения «Зеленая химия» Терри Коллинзу и Джону Уорнеру, которые полностью изменили мои взгляды на химический синтез и проектирование. Терри и Джон действительно меняют этот мир. Если я кого-то пропустил, простите мою дырявую память! К сожалению, Говарда, Лу и Андреса уже нет с нами, но они будут вечно жить в нашем сердце.
История о жирогенах – безумное научное приключение. Поначалу эта теория напрочь отвергалась биомедицинским сообществом, а сейчас все больше людей понимают, что химическое воздействие на геном и эпигеном способствует развитию многих хронических заболеваний, включая ожирение. Мой интерес к трибутилолову – заслуга (а может, и вина) моего дорогого друга и коллеги Тая! Мы вместе проводили первые испытания этого химического вещества в моей лаборатории. А еще он пригласил меня на научную встречу в японском городе Мацуяма. Там я впервые услышал о воздействии ТБО на позвоночных. Я благодарю Национальный институт окружающей среды NIEHS и Агентство по охране окружающей среды США за финансовую поддержку моих лабораторных исследований. Я также чрезвычайно признателен участию в Калифорнийской научно-практической программе по исследованию токсинов – благодаря ей моя работа была впервые замечена.
Многие сотрудники моей лаборатории на протяжении долгих лет работали над деталями этого проекта. Доктор Ракель Чаморро-Гарсиа возглавляла утомительные и трудоемкие исследования наследственных изменений, передающихся следующим поколениям. Их результаты совершили научную революцию: мы узнали о влиянии ХВРЭС на физиологию и эпигеном. Доктор Карлос Диас-Кастильо и мой соратник по изучению генома доктор Тоши Сиода из Центральной больницы штата Массачусетс очень помогли разгадать, что происходит с эпигеномом, если представители прошлых поколений подвергались воздействию ТБТ. Бассем Шоури, который вскоре получит докторскую степень, очень преуспел в исследовании влияния ХВРЭС на превращение мезенхимальных стволовых клеток в жировые под действием ретиноидного Х-рецептора, вероятно, в сочетании с PPARу. Доктор Северин Киршнер первая обнаружила, что ТБТ оказывало влияние на эпигеном, который менял судьбу мезенхимальных стволовых клеток. Северин, доктор Жасмин Ли и аспирант Джон Иказа показали, что ТБТ может превращать мезенхимальные стволовые клетки в жировые только при участии ядерного рецептора PPARy. Доктор Феликс Грюн был первым человеком в моей лаборатории, который занимался ТБТ. Обсуждая название его воздействия на клетки и животных, мы и придумали термин «жироген». Многие студенты старших курсов, аспиранты, приглашенные ученые и лаборанты вносили важный вклад в этот проект на протяжении многих лет. Рашель Эбби, Тим Абрео, Сатья Балачандер, Кристи Булос, Конни Чоу, Джорджио Димастроджованни, Хайди Кэч, Тиффани Киу, Джим Лауд, Рон Ливитт, Лорен Маэда, Эрик Мартинес, Нина Нгьюен, Ханг Фам, Ньи Фам, Маргарет Саху, Вэйи Тан, Камилла Таксвиг, Ленка Ванек и Замане Заманян, спасибо вам! Хочу отдельно поблагодарить доктора Арманду Джейнсик. Еще будучи аспиранткой в нашей лаборатории, она согласилась писать со мной научные статьи о воздействии жирогенов, несмотря на то что это не было темой ее диссертации. Мы с Амандой потратили тысячи часов, обсуждая, а порой и жарко споря об ожирении и жирогенах. Ее неуемный энтузиазм в написании научных статей превратил бумажную работу в приятное занятие. В конечном итоге эти заметки легли в основу моей книги.
Рождение самой книги происходило намного быстрее. В январе 2013 года мне позвонил обозреватель Николас Кристоф из New York Times. Он хотел написать о жирогенах. Мы приятно побеседовали, перекинулись несколькими сообщениями по электронной почте, и Ник написал статью «Исповедь обрюзгшей мыши», которая появилась в Sunday Review 19 января 2013 года. Я очень признателен Нику за искренний интерес и отличную статью, с которой началась цепь событий, приведших к изданию этой книги. Статья привлекла внимание нескольких литературных агентов. Прекрасная Бонни Солоу, которая сейчас представляет мои интересы, намекнула, что настало время написать книгу о жирогенах и что никто не сделает этого лучше меня. После нескольких телефонных звонков я согласился, но последующие два года убедительно ссылался на отсутствие времени. Отважная Бонни связала меня со своей коллегой Кристин Лоберг. Мы сразу нашли общий язык, отлично сработались и быстро подружились. Она собирала мои статьи и интервью, записывала наши беседы и виртуозно превратила все это в книгу. Мы писали, вычеркивали, начинали сначала… Кристин помогла найти нужный баланс: мы старались не перегружать рукопись научными фактами, но и не хотели все слишком упрощать. Вместе мы создали прекрасную книгу! Спасибо Карен Марголо и команде издательства Grand Central Life & Style, эта книга увидела свет благодаря вам. Я много лет использовал карикатуры Эрика Джея Декетиса и Джеффа Олсона в своих выступлениях, спасибо, что разрешили украсить книгу вашими рисунками. Благодарю Джима Джейнсика за иллюстрацию соматотипов и Риту Ньюболд за фотографию ожиревшей мыши, с которой все и началось. Я также благодарен Тому Цоллеру за разрешение использовать его хлесткие сатирические высказывания. Доктор Джерри Хайндел внимательно прочитал рукопись и сделал много полезных замечаний. Доктор Питер Тернбау написал подробные комментарии к разделу о микробиоме. И я один несу ответственность за любые ошибки и недочеты.
Хочу особо отметить доктора Джерри Хайндела. Его оптимизм и поддержка помогли мне преодолеть трудные времена в самом начале пути. Джерри отвечал за выдачу гранта на исследование ТБТ в рамках программы Национальных институтов здравоохранения. Ему выпала непростая задача объяснить, почему комиссия, рассматривавшая заявки на грант, не сочла мою работу достаточно важной для финансирования. Я помню, как он сказал: «Слушайте, я не могу выделить вам средства, но искренне считаю, что ваша работа очень важна. Не сдавайтесь, даже если будете получать плохие отзывы. Я уверен, вы обязательно докопаетесь до истины!» В то время я только что стал доцентом и начал работать в новом (и весьма спорном) направлении. Искренняя поддержка от представителя Национальных институтов здравоохранения помогла мне не упасть духом и продолжать исследования. Позже нам удалось собрать достаточно доказательств в поддержку теории о жирогенах, и мы получили заветный грант. С годами Джерри стал моим хорошим другом. Мы часто беседовали о жирогенах, обмене веществ и эндокринной системе и много путешествовали вместе. Я любитель быстрой езды, а Джерри – мой бесстрашный компаньон, его никогда не укачивало на виражах. Он всегда рад поговорить о науке за кружкой-другой пива, его выводы и честность (а порой и прямолинейность) помогли мне отточить свои теории.
Наконец, я от всего сердца благодарю мою жену Дежуа и дочку Ариэль. Они всегда поддерживали меня и никогда не жаловались на частые отлучки. Меня приглашают рассказывать о ХВРЭС и жирогенах в самые необычные уголки планеты. И я всегда радуюсь, если со мной едет моя семья. Я бесконечно счастлив, что они отлично ладят и развлекают друг друга, когда мне приходится участвовать в долгих научных конференциях, не обращая внимания на то, что все вокруг говорят на чужом языке. Ариэль особенно повезло: у нее по всему миру есть ученые тети и дяди, которые всегда ей рады (иногда мне кажется, что они любят ее даже больше, чем мы). Вы знаете, о ком я говорю!
С 2003 по 2017 год мы с коллегами проводили долгие часы в лаборатории, изучая эндокринные нарушения и смежные явления. Результатом нашей упорной работы и стала эта книга. Мысль о том, что химические вещества могут способствовать ожирению, поначалу кажется абсурдной. Мы буквально по кирпичику выстраивали описательную часть, чтобы ее приняли обычные люди. Сначала я хотел написать о химических жирогенах, которые мы исследуем в лаборатории, но потом понял, что надо рассказать совсем другую историю – объяснить читателю, почему и как мы полнеем, изо всех сил пытаясь сбросить вес. Я постарался собрать наиболее актуальные данные, связанные с ожирением, из всех областей науки и подробно все описать, чтобы, прочитав эту книгу, вы смогли успешно контролировать вес и оставаться в добром здравии. Надеюсь, что вам понравилось!
Благодарность за предоставленные графические материалы
Рисунок на странице 21 (рис. 1) любезно предоставлен Эриком Джейем Десетисом. Фотография на странице 26 (рис. 2) любезно предоставлена порталом Shutterstock. Рисунок на странице 34 (рис. 3) любезно предоставлен Джеймсом Джейнсиком. Рисунок на странице 53 (рис. 4) взят из отчета ЮНЕП/ВОЗ «Об изучении веществ, нарушающих работу эндокринной системы, за 2012 год». Рисунок на странице 76 (рис. 5) любезно предоставлен Джеффом Олсоном. Фотография на странице 82 (рис. 6) любезно предоставлена Ритой Ньюболд.
Об авторах
Доктор Брюс Блумберг более тридцати лет проводит новаторские исследования в области биологии человека. С 1998 года он преподает на факультетах онтогенетики и клеточной биологии, фармакологии и инженерной биологии в Калифорнийском университете в Ирвайне. В лаборатории на базе университета его команда проводит исследование ядерных рецепторов гормонов, изучая их развитие, физиологию и патологии, обращая особое внимание на то, как на них влияют гормонально-активные соединения, содержащиеся в пище и окружающей среде. Он ввел термин «жироген» и предложил гипотезу о том, что некоторые нарушения гормональной системы происходят под воздействием химических веществ из окружающей среды. Это может влиять на предрасположенность к полноте и ожирению. (Если вы введете в Гугл слово «жироген», обязательно появится ссылка на доктора Блумберга.) Его лабораторные исследования показали, что последствия воздействия ХВРЭС на плод в утробе матери могут передаваться по наследству четырем поколениям.
Доктор Блумберг – один из самых уважаемых биологов и ученых с мировым именем. Он внес значительный вклад в научную литературу и практические исследования. О жирогенах стали часто говорить в прессе. Появились статьи в New York Times, US News & World Report, Atlantic, Washington Post, Shape и даже выпуски телешоу The Dr. Oz Show. Телефон Брюса Блумберга просто разрывался. Он известен в своем городе, стране и даже за рубежом как один из лучших экспертов в области онтогенетики. Он проник в тайны природы жирогенов и знает, как избежать их воздействия. Его мнение уважают не только журналисты и ЗОЖ-блогеры, но и врачи-диетологи, специализирующиеся на проблемах ожирения. Он давно планировал написать книгу, и наконец такое время пришло.
В 1976 году доктор Блумберг окончил Ратгерский университет. В 1987 году он получил докторскую степень по биологии в Калифорнийском университете и продолжил научную деятельность в крупных научных учреждениях, включая престижную лабораторию доктора Рона Эванса при Институте биологических исследований Солка в Калифорнии, специализирующуюся на изучении экспрессии генов. На сегодняшний день доктор Блумберг разработал шесть американских патентов и опубликовал более 137 рецензированных научных статей, которые впоследствии цитировались десятки тысяч раз. В 2012 году он получил стипендию Американской ассоциации содействия развитию науки.
Свободное время Брюс Блумберг любит проводить дома с женой или отправляется на конюшню посмотреть, как его дочь учится верховой езде. Он с детства любит рифовые аквариумы, увлекается цифровой фотографией и сборкой компьютеров. Доктор Блумберг с радостью рассказывает всему миру о своих научных открытиях.
Кристин Лоберг мастерски превращает серьезные научные работы в тексты, доступные широкой аудитории. Книги, написанные в соавторстве с ней, входят в списки бестселлеров New York Times, Wall Street Journal, Amazon и USA Today. Кристин выпускница Корнеллского университета и член американской Гильдии авторов. Она родилась и живет Лос-Анджелесе и проводит обучающие семинары по искусству написания текстов в Калифорнийском университете.