Габриэль добрался до Люцерна довольно быстро. Чувство стыда грызло за то, как он с ней говорил. По-другому она не отпустила бы одного, а он не мог позволить потерять связь с отцом. «В её жизни и так достаточно было страданий. Ни к чему провоцировать новые». Так, он утешал себя самого. По дороге к квартире, несколько раз набирал сообщение и стирал, не зная, как лучше сообщить о прибытии, ведь оставлять в неведении её тоже не мог. Набрав, как показалось, идеальный текст, нажал кнопку отправить, и стал ждать ответа, проверяя телефон каждые пять минут. Когда на экране замигало сообщение, приправленное скупым, но всё-таки смайликом, шумно выдохнул. «Конечно, она злится. Но это ради неё. Она поймёт и простит меня». Габриэль лукавил, второй по счёту причиной поведения было желание доказать, как он силён и независим. Она задела за живое магическими умениями. Беда была в том, что его сила в мире магии ничего не стоила, и от этого он злился ещё сильнее.

Пыльная, грязная квартира встретила гробовой тишиной. Отдохнув, он не стал откладывать дела на потом: разослал письма знакомым бизнесменам, выяснил, какая компания собирается его прикрыть. Являясь человеком умным и дотошным до деталей, решил проверить угрозу, открыв в специальной программе. У компании отсутствовали упоминания о юридических составляющих, никакой информации: ни адресов, ни цифр. «Прямо призрак какой-то». Наутро отправился в офис. Он пустовал и был заброшен долгое время. Внутри вся мебель оказалась перевёрнутой, и создавалось впечатление, будто кто-то, что-то искал. Он извлёк из сейфа рабочие документы, собрал файлы в коробку, оставил записку секретарю и собрался покинуть офис. Сердце в груди стучало, как барабан. Волновало ощущение правоты Катарины. «Призрак. Беспорядок. Что-то здесь не клеится». За спиной послышался неясный звук, словно жужжание насекомого, переходящее в писк. Он обернулся и с ужасом обнаружил приспешников колдуна. Габриэль думал: «Обладают ли они способностями? Есть ли у меня шансы?».

— Хозяин желает тебя видеть, качок! Пошли с нами, и мы сохраним тебе жизнь! — прогнусавил жирный.

Он ничего не ответил и швырнул ему в рожу клавиатуру от компьютера, удобно подвернувшуюся под руку. Воспользовавшись заминкой, проскочил к выходу, но прямо у дверей был прижат к полу весом тощего, оказавшегося неестественно тяжёлым для своего внешнего вида. Он пытался выкарабкаться, но невидимые путы сковали руки, соединив с ногами. Без шансов. «Они не так безнадёжны, как я предполагал», — сокрушался он, и пытался разорвать путы, но те лишь сильнее врезались в запястья. Приспешники обхватили с двух сторон, картинка перед глазами размылась. Закрутило в воронке, уши разрывало от боли, пошла кровь. Голова гудела, перед глазами потемнело, и он потерял сознание.

Очнувшись, привязанный к стулу, предпринял несколько попыток освободиться, но быстро выбился из сил, задыхаясь. Габриэль понимал, что колдун похитил его не просто так. И догадывался, что именно потребует взамен за его жизнь. Катарине придётся сделать нелёгкий выбор, и это его вина. Он отчаянно попытался вырваться вновь. Помимо отчаяния из-за безысходности, присоединилась ненависть на самого себя, настолько гордого, чтобы разделившись с любимой, позволить схватить. Единственной, кто был способен его защитить. «Хорошо, что она у отца, а не там…в доме». Он много читал, как дом влияет на хозяев, и умолчал кое-что об Аластере. Изучив дневник великого колдуна досконально, он сложил воспоминания в правильном порядке. И, в конце концов, понял, что тот сходил с ума. Разум Аластера не выдерживал нагрузки, исходящей от энергии дома, а частые вылазки в «параллельную» усугубляли ситуацию. За несколько лет он превратился в обезумевшего, продолжавшего делать пометки, правда, в хаотичном порядке, колдуна. Габриэль долго не мог понять, зачем он так часто пересекал границу другой вселенной. Что манило? Мешало нормально жить? А когда наткнулся на фотографию в одном из старинных учебников, прекратил задавать какие-либо вопросы. Он не хотел пугать Катарину грядущим безумием, и не стал углубляться в подробности, планируя рассказать чуть позже. На фотографии был сам Аластер, за год до таинственной смерти, о которой не было нигде упоминаний. Рядом стояла прекрасная женщина, будто сошедшая с глянцевых страниц. Она держала за руку девочку: миловидную, аккуратную. Вроде бы ничего особенного, но вокруг девчушки и матери, при рассмотрении на свету, можно было заметить пресловутые лучи «параллельной». Он догадался, что Аластер обзавёлся семьей и посещал так часто, как мог. До тех пор, пока окончательно не потерял рассудок. Стало быть, дочь продолжила дело всей жизни и передавала эстафету из поколения, в поколение. Габриэлю был понятен и тот факт, что Аластера притянуло само место, и он построил на нём дом. Не ожидая, что откроет дивный мир и встретит судьбу. В любом случае, Габриэль был уверен — в доме что-то не так. И радовался тому, где сейчас пребывала его Катарина.

— Добрый день, Габриэль! Забавно, не правда ли? Я мог убить тебя дважды, но она спасла твою жалкую жизнь! Чему теперь я несказанно рад! — мерзкий, шипящий голосок вырывался отовсюду, яркий свет слепил глаза и не давал рассмотреть собеседника.

— Может, уберешь фонарик и выйдешь, чтобы я мог послать тебя на хрен прямо в лицо, а? Или ты до сих пор не обзавёлся яйцами? — стиснув зубы, прокричал он в ответ, не оставляя попыток освободиться.

Свет погас, солнечные зайчики ещё плясали повсюду, но он уже мог различить очертания. Сгорбленный, старый, дряхлый, уродливый, опиравшийся на палку старик, опустился на стул, напротив.

— Удивлён? Таким меня сделала твоя маленькая подружка. Годы немного давят, но это ненадолго. Я уже ищу способ! В твоей компании делать это, мне будет гораздо веселее! — лихорадочно скалился старик.

— Она не променяет на меня дом! Ты идиот, раз решил, что такое возможно! Лучше сразу убей! — брызгал слюной, вены вздулись на лбу, желание разорвать колдуна в клочья разжигало изнутри.

— И лишить нас веселья? Ну, уж нет. — Прошипел он. — К тому же, я не жду обмена. Я лишь хочу её немножко отвлечь, выиграть время. Нам ведь ни к чему, чтобы малышка Кэти привела помощь из параллельного мира? — понимание отразилось на лице Габриэля.

— Так, это не ты хотел закрыть фирму? Ты просто воспользовался этим, — констатировал он вслух.

— Сообразительный для качка. Когда она решила вернуться назад, я не мог рисковать. И…О, Боги! Какая удача! Её дружок отправился в Люцерн! — колдун хлопал в ладоши, обнажив гнилые зубы.

Габриэль застыл от ужаса: «Вернуться назад! Она в доме! В здании, которое медленно сводит хозяев с ума! Совсем одна». Колдун подошёл ближе, обдав смердящим дыханием, и вытащил телефон у него из кармана. На экране мигал входящий звонок от Катарины. Он победно усмехнулся и взял трубку.

— Здравствуй, милая. Рад слышать. Угадай, где сейчас твой суженый? — из трубки послышался испуганный голос. — Не нужно угроз. У тебя неделя на поиски. Удиви меня. Или найдёшь тело на пороге пряничного домика! — положил трубку и швырнул мобильник о стену, расколотив вдребезги. — Приятных снов, мистер Балмер! — Глаза Габриэля стали слипаться, и он не смог воспротивиться этому.

* * *

Катарина слушала короткие гудки, сердце спустилось в желудок и застряло там, может быть, навсегда. Она рухнула в кресло и разрыдалась в голос, не в силах совладать с эмоциями. Проплакала весь вечер, голос охрип от рыданий, глаза распухли. Дом подвывал невидимым ветерком, сострадая. Она и понятия не имела, как его спасти, где искать, и винила за то, что отпустила. Единственное, что никак не могла понять, зачем было задерживать ее у отца, если колдун собирался похитить Габриэля. «Или психопат просто менял ход игры? Также как скакали у него в голове гнилые мысли?».

Одно знала наверняка — нужно было найти способ спасти Габриэля. Всхлипывая и утирая нос рукой, побежала на ватных ногах в библиотеку, где нашла дневники первого хозяина дома. Катарина соображала не так быстро, как обычно, эмоции мешали сосредоточиться. Пролистав страницы, не обнаружила ни одного упоминания о колдуне. Подавив раздражение, стала пересматривать другие книги, в надежде найти направление, в котором можно было двигаться дальше. Не вышло. Утром ее лохматую, зарёванную и обессиленную нашёл в горе книг Мартин. Он похлопал по щекам и отпрянул, как только открыла глаза.

— Ты в порядке? — спрашивал осторожно.

— Колдун поймал Габриэля и, наверное, пытает до смерти! А я здесь, без единой зацепки, в куче пыльных книг! Полагаю, это, может, означать, что я в порядке, — слёзы вновь покатились, веки распухли сильнее.

— Я так и предполагал, — спокойно сказал он, собирая в стопку разбросанные книги. — Серж уязвим после вашей последней встречи. То, что вы разделились, дало преимущество, и он его использовал. Вряд ли он хочет убить его, Кэти. Колдун никогда не выбирает лёгких путей, он слишком умён. Думаю, хочет отвлечь тебя от чего-то важного. Ты должна сосредоточиться и подумать, как следует. Как думаешь? Что ему нужно? — сел на пол напротив и по-доброму заглянул в глаза, убрав, нависшую над ними, чёлку аккуратным движением, которое показалось родным и приятным.

— Я…не знаю…Он хотел дом, энергию перехода. Но я не могу променять дом на Габриэля! Ты же сам говорил, «параллельная» может всё уничтожить! Получается, нет шансов вернуть его, — захлюпала она.

— Ему не забрать дом, пока он слаб. Причина не в этом.

Катарина выпила чашечку крепкого чая, наполненного ароматом липы и трав. Успокоившись, стала припоминать слова Черы, наставления, письмо. Бабушка предупреждала, что Серж будет манипулировать, изнурять, лишать равновесия с целью, добиться которой мечтает многие годы. «Если он хочет уничтожить меня с помощью Габриэля, не выйдет!», — подумала она и поняла, что подавлена произошедшим и проигрывает войну. Колдун вновь был на шаг впереди. Вспомнилось письмо Веты, в котором он упоминал, что не желает, чтобы она использовала заминку в своих целях. «Он не хочет, чтобы я отправилась в „параллельную“. Ведь тогда, я смогу воспользоваться помощью!». Почему-то, Катарина совсем позабыла о письме. Быть может, то, что братец — Ленц оказался сыном самого ужасного существа, вытеснило из головы остальную информацию. «Ответы всё время лежали на поверхности. Нужно было только немного подождать, пока вода успокоится».

Она нашла в «бархатном зале» бывшего питомца, до сих пор не до конца понимая, каким образом должна с ним обращаться. Теперь он был человеком, молодым и достаточно симпатичным. Немного смущал его обновленный внешний вид. Было заметно, что ему также неудобно. Он больше не злился, но краснел всякий раз, встречаясь глазами.

— Я подумала. Ты был прав. Колдун не хочет, чтобы я отправилась в «параллельную», пока он слаб. Поэтому отвлекает меня, угрожая расправой над Габи, — тяжело вздохнула. — Ты говорил, что в воспоминаниях рыться нельзя, и отправляться на другую сторону опасно. Придётся выбрать что-то одно, иначе мне его не спасти! — Он побледнел лицом, встал с дивана и подошёл вплотную.

— Я тебя предупреждал, Кэти. Обе идеи слишком опасны. Было бы лучше оставить всё, как есть. Не смотри на меня так! Конечно, ты не бросишь его! Это было бы невыносимо. Не после того, как мой хозяин умер, защищая тебя! — последние слова резанули не только слух, но и по сердцу.

— Что ты сказал?

— Прости…не хотел… — он казался таким же растерянным, как и она.

— Его застрелили. Я видела это своими глазами. — Бормотала она, а Мартин, без лишних слов, обнял, и крепко прижал к себе.

Она просила рассказать больше, но он продолжал настаивать, что толком ничего не знает. И, в конечном итоге, Катарина бросила попытки, решив сосредоточиться на будущем. Перед ней встал непростой выбор, время поджимало. Она судорожно ходила по каминному залу, поглядывая на огонь, и думала, какой лучше выбрать способ. Заглянув в воспоминания, могла бы узнать, как найти Сержа. Но на это потребуется уйма сил и времени. Вылазки сильно истощали. Второй способ был не лучше, предшественники сильно страдали от энергии «параллельной». Чера лишь единожды пребывала на той стороне, и чуть не погибла, возвращаясь. Каковы были её шансы — не известно. Она металась, не зная, как быть, пока не вспомнила слова бабушки, приходившей во сне. Чера настаивала на том, чтобы она туда отправилась. До этого момента всё, о чём поведала бабушка, оказалось правдой, и она безоговорочно ей доверяла. При жизни, и после смерти, она желала только добра. Решение было принято. Катарина застыла напротив камина, зрачки расширились от страха, а смелость сжала за неё кулаки.

— Я отправляюсь туда.