Руконог

Бобров Сергей Павлович

Асеев Николай Николаевич

Игнатьев Иван Васильевич

Ивнев Рюрик

Гнедов Василиск

Пастернак Борис Леонидович

Павел Широков

 

 

На мосту

Сыро и холодно… Проходят вереницы Людей знакомых и чуждых навсегда. Один из них хочет наклониться, Посмотреть туда, где чернеет вода. Трясутся от холода отражения в зыби И манит лукавым спокойствием струя, Словно говорит: «мы укачать могли-бы. Мы нежны, мы чутки, не такие, как земля». Он наклонившийся, перешагнул перила, Качнулся вперед — и нет никого. Вода всплеснула… распустилась… скрыла… На мосту суетились, не зная отчего. Смотрели, ждали любопытные лица, Но скоро ушли все. Кругом, как всегда, Сыро и холодно. Тянется вереница Людей, неоставляющих в памяти следа.

 

Мальчик нищий

Опять дрожать весь день на холоде И быть упрямым, как стена; Всем говорить о едком голоде, Выдумывать, что мать больна. Пройдут вчерашние прохожие, А ветер, не поняв слова, Ударит руки смуглокожие И где удар, там — синева. Найти окурок, — он закурится Не хуже свежих папирос, И весело бежать по улице, Дым важно выпуская в нос. Сейчас мороз — как пламя в кратере, Вкруг ярко, шумно без конца… А после крики грязной матери И ругань пьяного отца.

 

Вирелэ

Ночные улицы, как залы, В лучах красивых фонарей… И Вы, похожая скорей На заключенных зло в овалы Маркиз портретных галерей. Пройдете улицы, как залы, В лучах красивых фонарей. Вам лучше-б — легкие порталы Готических монастырей И вычурные карнавалы, Чем эти улицы — как залы И искры бледных фонарей С одним стремлением: скорей!.. Ночные улицы — как залы, Где взгляд красивых фонарей Бросает муть прошедших дней На бесполезные каналы. Но шаловливые кораллы И Ваши взоры мин милей, Чем эта улицы — как залы. Сердца — неполные бокалы; Я Вам сказать готов: «налей!» Для Вас сплетая в вирелэ, Как в нитках с жемчугом-опалы, Ночные улицы и залы.