Военно – патриотическая фантастика

Алекс Бочков

Мы спросим за все !

Пограничный рубеж

Книга первая

Аннотация

Когда то, на пороге своей зрелости, Михаил Евченко способствовал убийству человека. Женщины… Тогда он, под давлением обстоятельств, посчитал это правильным… Прошли годы, пришло время переосмыслить сделанное, или искупить вину, хотя никакой вины он за собой не признавал, несмотря на столько прожитых лет, столько времени на переоценку духовных ценностей… Ему не предлагали варианты искупления - просто довольствовались его негласным согласием признания своего проступка. И отправили искупать тот проступок, который полностью изменил две его жизни: и прошлую и новую – теперь уже настоящую для него реальность…

Как слово наше отзовется.

И дело ?

Знать не дано нам.

Увы…

От автора

В Советском Союзе не только в деревнях но и в небольших городах не удивлялись слову "домовой" : многие его видели и многие терпели его мелкие пакости. С "лешим" было сложнее: видели его немногие, но с его пакостями в лесах сталкивались… Так что не удивительно, что не только в …древних муромских лесах всяка нечисть бродит тучей и в прохожих селит страх…, но и в белорусских лесах вполне возможна встреча героев моих книг серии " Лучшие из худших " и новой серии " Мы спросим за все ! " и с русалкой и с водяным и с лешим… К слову сказать – мне довелось своими глазами увидеть в отрочестве ведьму в обличье животного, а в юности – настоящее привидение… И это не для "красного словца" или привлечения внимания к книгам, а реальный факт. Впрочем: кто хочет – верьте; кто не хочет – флаг вам в руки, барабан на шею и вперёд – в туннель, навстречу поезду ! Ибо сказано не мною: Есть многое на свете друг Горацио – что и не снилось нашим мудрецам… Великий Шекспир сказал – как то так…

…Наболевшее – от души !

Уже достало, до самых печёнок, высокомерие, чванство и тупость большинства авторов, историков, ведущих телепередач и сериалов, комментаторов всяких мастей. Я их называю кабинетными или диванными теоретиками или само пиарщиками, особенно авторов книг… Такие авторы, набивая себе цену, своему герою и, естественно книге, вовсю поливают грязью предыдущих попаданцев: вот они, мол и перепевают Высоцкого, и толкаясь локтями, рвутся к Сталину, и учат его "жизни", и поучают таких великих военачальников как Жуков - как надо воевать… Вот они какие нехорошие ! А вот мой герой !... И пишут, в лучшем случае, свое видение прошлого, совершенно не соответствующее реальности или явную ахинею. Ошибка их – видение прошлого через призму настоящего: как они воспитаны; в каких условиях и среде обитания они выросли и жили; каким образом жизни воспитаны и какими средствами образования – подобно этому и оценивают прошлое ! Нет в них понимания того, что было в прошлом, потому как нет элементарного – логического мышления: умения, вытравленного из нашего образования, после Октябрьского переворота, группой лиц определённой национальности. Вот два наиболее ярких примера от этих кабинетных умников, каких, увы – тысячи и тысячи…

В одном из военных сериалов Жуков приезжает на легковой машине прямо к окопам, занимаемым курсантами Подольского артиллерийского училища и с ходу набрасывается на них: почему в неуставной форме, в немецких шинелях, фуфайках, пальто ?! Уже нонсенс: на "Эмке" – к окопам… Бойкий курсант докладывает: интендантом училища не выдана зимняя форма… Жуков оборачивается и гневно говорит начальнику училища – Чтобы сегодня же выдали зимнее обмундирование иначе интендант сам окажется на фронте ! Вот так ! Все довольны и умиляются Жуковым ! Ну понятно: как говорили певцы и в Советском Союзе и позднее – Пипл тупой - он все схавает… Но для военного консультанта фильма – в немалых, думаю, чинах и постановщика - такое недопустимо, если он не такой же кабинетник. А уж для Жукова – тем более ! Накинулся на совершенно невиновного интенданта ! Почему невиновного ? Тот выдает форму согласно общего приказа верховного командования: … перейти на летнюю… зимнюю форму одежды… И именно Жуков должен или подписать такой приказ, или отдать его на подпись наркому обороны ! ДОЛЖЕН ! Он должен был знать, еще со службы в царской армии, выражение: … слуга царю, отец солдатам… А зачем это Жукову ?! Ему надо посидеть, с умным видом над картой, "обдумывая" варианты, подсунутые ему разработчиками с очень сложной задачей: выбрать из нескольких вариантов правильный… Прямо ЕГЭ какое то ! Но он же выше таких вот мелочей для простых солдат, младших и средних командиров, хотя это – его прямая и главная обязанность ! Так у него же стратегии глобального масштаба ! Как сказал один из великих о таких вот "проколах" : … Это не просто преступление – это намного хуже: это - ОШИБКА ! А дальше, после такого вот отношения со стороны Жукова со товарищи, отправляются по железным дорогам эшелоны с техникой и солдатами и безнаказанно уничтожаются авиацией противника потому что на них нет средств ПВО; уничтожаются на марше колонны техники и солдат; захватываются мосты и переправы… В нашей обширной военной промышленности не находится места для производства зенитных орудий ! Производили их ! – выкрикнет какой-нибудь очередной кабинетный умник или историк ! А где же тогда они ? Почему их не оказалось там, где они были жизненно важны?! Да много чего делается безнаказанно противником в 1941 году ! По "проколам" таких вот "умников" ! И как тут не поучить зарвавшегося чинушу от военных, умеющего только орать, расстреливать и заваливать трупами атакующих бойцов вражеские позиции приказом – ВЗЯТЬ ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО, или НИ ПЯДИ РОДНОЙ ЗЕМЛИ ВРАГУ ! Ведь это ему, Жукову, принадлежит одна из его тупых, многочисленных фраз - афоризмов: … Выполнишь задачу до вечера – награжу; не выполнишь – расстреляю ! А чем и как её выполнять – его не волнует: выполнить и немедленно доложить ! Потому что ему надо показать свою значимость товарищу Сталину ! Жизненно важно и необходимо !!! И уж тем более невдомёк подобным кабинетным "писателям", что попаданец не учит того же Сталина и не дает ему советы – он делится с ним имеющимися у него точными сведениями о там, ЧТО БЫЛО И КАК БЫЛО, потому что он – ЭТО  Т О Ч Н О  З Н А Е Т !

Теперь второй пример на книге Р. Марченко "Гадюкинский мост"… И вроде бы тема интересная и предисловие интригующее и высказывания капитана английской армии в англо-бурской войне, ставшего в последствии генерал-майором, создателем бронетанковых войск Англии, министром авиации, профессором Оксфорда, продвигаемых автором в разряд бессмертных… – для пипла, который все схавает, но уже после второго повторения ситуации становится скучно читать тому, кто хоть немного разбирается в военном деле даже теоретически, хотя, стараниями вот таких вот кабинетников и обучения, навязанного нам западом, таких разбирающихся становится все меньше и меньше… Автор не понимает, в силу своей не компетенции: командир парашютно-десантного взвода России, лейтенант, попавший в период осени 1941 года со своим взводом и бронетехникой, не является той величиной, которая может остановить немецкое наступление в данной точке, хотя, с его ресурсами, сделать это действительно не сложно - по одной простой причине ! Он – не боец: он теоретик, какими и являлись большинство многозвездных командиров, не говоря уже о комиссарах Красной Армии ! Да к тому же и слабенький теоретик, видимо наплевательски относившийся к учёбе в училище, как и его визави – многие курсанты училищ 1930х - 1940х годов: самоволки, девочки, выпивка… Потому то его и уничтожают немцы раз за разом, пока он не наберёт необходимый багаж практических знаний ! Вот только в реальной войне нет кнопки Geme over – Игра снова: немцы прорвались к мосту, захватили его и их техника и солдаты хлынули к очередной цели, защищаемой такими вот теоретиками-командирами из местных или таких же, по вине авторов, горе-попаданцев… Что касается высказывания-сомнения вышеозначенного капитана, а в последствии генерала, министра, профессора: чем больше таких будет у наших противников – тем легче будет нам их побеждать в будущих сражениях и битвах ! Что же касается авторов и довольно маститых или известных читателям …

Понимаю, что надо писать книги, чтобы зарабатывать деньги и писать то, что пользуется спросом, НО ! Встретил как то великовозрастных "детей" – лет по двадцать пять-тридцать… И один выговаривает другому: Ты – лузер по жизни ! Второй обижается: Почему я лузер ? Первый отвечает с превосходством: Мы вместе начали играть: я уже эльф 80го уровня, а ты всего лишь 58го… И с гордостью так говорит про себя и с пренебрежением про приятеля. О чём я ? Умный поймет, а дураку это не надо…

А что касается попаданцев… Мой герой, так же как и остальные и петь песни будет и давать рекомендации будет и учить таких "полководцев" как Жуков и осаживать комиссаров разных уровней, и "призывать" к порядку особистов всех уровней, и "героев" вроде Судоплатова… Потому что ЗНАЕТ и имеет МОРАЛЬНОЕ ПРАВО на это, зная сколько было принесено таким вот "героями войны" бесполезных жертв их некомпетентности, тупости, чванству и уверенности в своей непогрешимости ! И потому что знает – ДЕЛАТЬ НАДО ТОЛЬКО ТАК ! Непогрешим только Господь Бог и… товарищ Сталин… Во многом… И - довольно часто…

Алекс Бочков

Пограничный рубеж

Книга первая

Пролог

Высоко в синем небе, слегка выцветшем под жаркими лучами июньского среднеазиатского солнца, медленно плыли белые, пушистые - словно кудрявые барашки, редкие облака: всем своим прозрачным видом показывая - спасительного дождя, даже дождичка захудалого ждать от них бесполезно… Немолодой мужчина, лежавший на поролоново-резиновом коврике под скудной тенью невысокого деревца, лениво перевалился на бок и протянул руку к литровой пластиковой бутылке с водой. Одна – уже пустая, лежала рядом… Сделав несколько глотков, мужчина снова отвалился на спину и бездумно уставился в небо. Ничего делать не хотелось, только лежать и отрешённо внимать звукам и запахам окружающей природы. Лёгкий ветерок, обдувавший вершину невысокой горы, на которой расположился мужчина, принёс с собой вкус подсохшей травы и горький аромат полыни; запах разогретых солнечными лучам камней и живительный вкус воздуха, не испорченного городскими запахами и отходами… Мужчина наведался сюда два года назад, после того, как умерла его жена… Сначала он вырывался сюда раз в неделю, потом все реже и реже… Последний раз он был здесь три месяца назад. И вот сегодня вновь приехал к подножью невысокой, но крутой горы; набрал свежей, холодной воды в роднике; взял на местном рынке несколько, только что испечённых лепёшек; сочных персиков, винограда и ушёл вверх, на вершину, по извивающейся узкой, незаметной тропке. На вершине свернул направо и пройдя по хребту с полкилометра, дошёл до крохотной, в три деревца рощицы: это было его излюбленное место – ещё с молодости…

Только здесь ему удавалось отвлечься от тягостных дум, обрушившихся на него два года тому назад. Обрушившихся, как гром среди ясного неба и вошедших в его жизнь прочно, как необходимость дышать… Тупая, ноющая боль разлуки с любимым человеком то отступала, как морская волна от берега, то накатывалась с неумолимостью тяжелогружёного поезда, сминая все попытки сопротивления. И тогда оставалось либо "нырять" с головой в бутылку, либо ехать сюда… Он предпочитал ехать сюда, хоть и не всегда мог, или хотел… Почему; в чем причина таких накатов ? Ни разобраться, ни понять не мог, как не старался, хотя был не глуп – далеко не глуп… Вот и сейчас, лёжа и глядя в бездонную выцветшую высь неба, лениво размышлял, не стараясь любой ценой найти ответ – в чем же причина ?

А может быть в грехах твоих ? – раздался в голове негромкий голос. О…о…о… Вот уже и голоса в башке зазвучали… Тихо шифером шурша – крыша едет не спеша… Так и в дурку загреметь можно… - зашевелилась ленивая мысль. Своя мысль… Голос продолжил – уже с насмешкой:

Ну если ты так хочешь обставить дело – то флаг тебе в руки…

Барабан на шею и вперёд – в туннель, навстречу электричке… - насмешливо продолжил мужчина. О каких грехах ты мне говоришь ? Грешки были – не отрицаю: ну а кто из нас безгрешен ? А вот насчёт грехов – это ты приятель загнул, переборщил… Голос насмешливо фыркнул:

Ой ли ? Так уж и не было ? А тот – который ты вместе с твоей женой…

То не грех был, а малое зло во спасение ! – резко сел мужчина – если бы все можно было вернуть назад – я бы сделал то же самое !

Ну пусть не грех… - согласился голос – но проступок ведь был… А в жизни за все надо платить: или в этой или в другой жизни, но искупить вину все равно придётся ! Мужчина сжал зубы и выдохнул раздражённо:

За грех свой платить не собираюсь ! Не было его ! А вот за проступок – готов заплатить ! Или искупить… Потянулась невыносимо долгое молчание… Наконец, после тягучей, изматывающей нервы паузы, в голове вновь возник, с еле сдержанной радостью, довольный голос:

Ты сказал - я тебя услышал... И замолк – навсегда… Мужчина устало откинулся на спину. И вроде разговор был коротким и не содержательным вовсе, но устал так, словно вагон картошки разгрузил. Но вот что странно – боль разлуки и горечь расставания не просто отступили, они ушли. Ушли совсем, очистив душу и сердце… Полежал ещё немного, поднялся; скрутил коврик, собрал остатки еды; закинул тощий рюкзачок за спину. И побрёл обратной дорогой, придерживая одной рукой сумку-портфель на ремне через плечо – вниз, к трассе… Спуск был легче, чем подъём, но и опаснее вдвойне: крутой спуск, нагретые солнцем камни, расслабленность и усталость – того и гляди подвернётся или соскользнёт нога… Монолитный камень, выступающий из земли, в виде ступеньки, на который наступал мужчина при подъёме, внезапно резко наклонился; нога соскользнула ! Мужчина взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но вторая нога подломилась и он, рухнув на крутой склон, покатился вниз ! Перед самым падением на склон то ли увидел; то ли ему показалось, что на склоне соседней горы стоит кто то, смутно знакомый и внимательно смотрит на него ! Тело мужчины, нелепо кувыркаясь, подскакивая на буграх и камнях, катилось вниз по склону, все больше теряя очертания нормального тела, превращаясь в бесформенный куль окровавленной одежды. Наконец подскочив в воздух на добрых полтора метра рухнуло на камни и врезалась в заросли дикого боярышника ! Тело хотело пробить преграду, чтобы продолжать катиться вниз, но колючий кустарник оказался упрямее: вцепился с обезображенное, переломанное тело и не захотел отпускать…

Буду здесь умирать и никто не поможет: сюда поднимаются очень редко, так что и месяц можно пролежать… Нет – столько я не выживу… - возникла горькая мысль. И, на грани затухания сознания, мелькнула совсем уж дурная мысль: жаль, что взял с собой новенький ноутбук – другому достанется эта иноземная игрушка… Хотя – не так уж и жалко: после стольких ударов он наверняка превратился в груду покорёженного металла и разбитого пластика… Легким ветерком прошелестело: нашёл о чем жалеть… Прошло несколько секунд и тело мужчины стало таять на глазах, растворяясь в жарком мареве горного воздуха, как призрачный мираж…

Глава первая

Вот – новый поворот…

Я с детства рос приличным мальчиком… Или как там – в известной песне: спокойным… серьёзным… разумным – не помню уже… Подходит любое, кроме – примерным: уж кем-кем, а положительным примером для других, по крайней мере явным, я в детстве не был. И в отрочестве… И в юности… Хотя и хулиганистым – тоже… Обычный мальчишка, а потом и подросток своих лет… Со своими тараканами в голове и прибабахами – как сейчас принято говорить в молодёжной среде. Или было принято ещё недавно… Сколько себя помню – всегда был страстным книголюбом. Как говорила бабушка – с горшка… Дед суровый мужчина пристрастил меня к чтению с малого детства. Жаль – рано ушёл из жизни… Офицер НКВД – Великую Отечественную войну встретил на украинско-румынской границе начальником погранзаставы. Отступал, дрался с фашистами, попал в госпиталь по ранению… Снова дрался с врагом, командуя ротой а потом и батальоном… Снова ранение… Затем СМЕРШ… После третьего ранения признан ограниченно годным к службе и направлен на узловую станцию в Среднюю Азию. Там и дослужил до пенсии; понянчил внука – меня и ушёл из жизни, оставив мне страстную любовь к книгам… После него осталось три больших фанерных коробки из под чая, под крышку заполненных книгами. Как только я чуть подрос – стал тайно (коробки были заколочены гвоздями) читать все, что в них было: Джек Лондон и Мопассан; Майн Рид и Жуль Верн; Фенимор Купер и Эмиль Золя; Диккенс и Бальзак… Вот такая мешанина по тематике… Затем родители переехали в небольшой горняцкий городок, где и прошли мои отрочество и юность…

С отрочества у меня проявилось несколько способностей… Начав заниматься каким либо видом спорта быстро достигал в нем солидных спортивных результатов: первый взрослый по плаванию; кандидат в мастера спорта по бегу на длинные дистанции; первый взрослый разряд по боксу; кандидат в мастера спорта по велоспорту; семь прыжков с парашютом… Неплохо играл в футбол и баскетбол, защищая честь школы на городских соревнованиях… Но - никаким видом спорта не увлекался очень серьёзно… Рано привык к крови: и к своей и к чужой… Отец после работы увлекался охотой и рыбалкой и я довольно рано начал стрелять из ружья по разной дичи а потом и по животным… Были подранки и их было жалко: отпустить – либо умрут, либо их съедят… Приходилось добивать… Ножом… И резать, чтобы распотрошить, или снять шкуру…

Ещё одной способностью был хороший музыкальный слух и очень хороший – в отрочестве, голос. Правда с занятиями спортом он огрубел и слегка просел, но все равно – был приятен на слух… К тому же довольно быстро осваивал музыкальные инструменты… Мечтой матери был сын – пианист… Купили пианино, но у меня не пошло: я как то не представлял себя во фраке и за пианино на концертах – все таки я был довольно подвижным, озорным и в меру хулиганистым… В общем – отказался на отрез, да и отец поддержал – не надо насиловать пацана… Пианино перешло по наследству к моей младшей – четвёртому ребёнку в семье, сестрёнке, за что она была очень "благодарна" мне… А я освоил баян – чисто мужской инструмент… С возрастом – пришёл черед гитары…

Закончив десятилетку, к удивлению многих, не стал поступать в физкультурный институт, хотя для меня двери в него были - с моими спортивными результатами, "распахнуты настежь", а уехал в крупный областной город в другую республику и сдал документы в институт машиностроения на факультет станкостроения. И поступил ! Четыре года учёбы прошло у меня не как у большинства студентов – согласно песенке: от сессии до сессии живут студенты весело… Да, были и вечеринки и гулянки, но на первом месте стояла учёба ! Занятия спортом в институте не бросал, добавив к ним новомодное, тогда, каратэ. Съездив в столицу на соревнования, у одного букинистического магазина купил у книжного "жучка" аж за 25 рублей – пятую часть приличной месячной зарплаты, довольно толстую книгу на болгарском языке – " Каратэ"… Пришлось докупать и болгарско-русский словарь… А в институте учил английский – язык потенциального противника… И довольно успешно…

Закончил институт не с красным дипломом, хотя мог получить и его: не хотелось выделяться… Но: получил право выбрать место распределения… И снова удивил всех – попросил направление в небольшой районный заводик… Получил, под недоумевающие взгляды преподавателей… Получил и… - попал в армию ! Да не просто в армию, а в Афганистан… По дурости попал; мальчишескому хвастовству – как мне казалось… Лишь позже узнал про такой термин – "медовая ловушка"… Ловля мужчины на "живца" – на женщину… Метод всех спецслужб мира…

Получил повестку в военкомат сразу же после вручения диплома и распределения. Не то, чтобы я не хотел отдать долг Родине, но возраст у меня был уже далеко за призывной и на месте – на работе, я мог бы принести намного больше пользы за то же время, что и в армии… Но – пошёл смело: документы на завод я уже сдал; характеристики у меня блестящие; специалистов на заводе катастрофически не хватает, так что руководство не позволит меня забрать в армию ! Но – шёл 1980й год и наши войска уже воевали в Афганистане… В военкомате дежурный посмотрев мою повестку направил в кабинет, объяснив - где он находится. Кабинет находился в самом конце коридора и без цифры на двери. А в кабинете… Это была фея, нимфа, богиня ! Одним словом – красота неописуемая, хотя – описать то конечно можно… Если простенько – умопомрачительная блондинка с наивно хлопающими длинными ресницами… И я поплыл… Сразу включил на полную мощность своё обаяние. И она его приняла ! Какой она была внимательной, понимающей, наивно-доверчивой ! А я старался, обольщал, рассказывая про свои положительные качества и свои спортивные достижения ! Она охал, ахала, прижимала испуганно такие миленькие пальчики к розовым губкам ! И между делом невинно-робко спрашивала, переспрашивала… А я – лопух, заливался соловьём ! По окончании беседы предложил встретится после работы. Неземное божество с вселенской грустью и неприкрытой горечью ответило что она – только за, но её противное начальство отсылает её завтра в командировку в районный военкомат и вернётся она только через три дня… А вот на четвёртый – она с удовольствием снова увидит меня ! Увидела – через два года… Но я на неё был не в обиде: служба "за речкой" многое мне дала для устройства в жизни. Очень многое…

Выйдя из кабинета, я полетел как на крыльях, к дежурному и не заметил его усмешки… Мне было предложено – новой повесткой, прийти завтра: для окончательного уточнения. Вот чем я люблю армию – простую вещь могут так обозвать, что никакой разведчик не догадается ! Я и пришёл… Завтра… Для уточнения… Смутные подозрения у меня возникли, когда пехотный капитан начал читать в деле "интимные моменты" из моей спортивной и околоспортивной жизни: разряды по видам спорта; количество прыжков с парашютом… И окончательно добил, попросив показать ему что-нибудь из приёмов каратэ… Мне бы – дураку, догадаться, а я и рад: показал капитану пару приёмов в замедленном движении… Капитан восхитился ! Попросил показать защиту от удара кулаком сбоку… Показал – мне не жалко ! Капитан предложил показать защиту в реальном действии: он бьёт – я блокирую… Согласился – дурачина… Летящий ко мне кулак я ещё увидел и даже руку поднять в блок успел. Вроде… Очнулся сидящим на полу и мотающим головой. Весёлый капитан бросил комиссии – Годится… Куда годится я узнал уже летя в самолёте… В Афганистан…

Больше полутора лет службы в спецподразделении ГРУ дали многое, особенно последнее ранение и чудесное спасение: как говорят в определённых кругах – кавалерия вовремя появилась и-за холмов. На вертолётах… Три месяца в госпитале, залечивал разорванную осколком коленную чашечку и восстанавливал последствия контузии: возвращая способность говорить и нормально ходить… Если бы не мои занятия спортом – плохо бы мне пришлось. А тут и срок службы подошёл к концу. Правда, уговаривали меня продолжить службу, получив офицерские погоны лейтенанта после переподготовки, но я отказался – зачем я тогда заканчивал институт. Вернулся в город, откуда был призван и пришёл на завод, где так и лежали мои документы… Был принят на работу, естественно… Зашёл в военкомат – на свидание с феей… Все так же обольстительна – только повзрослела и слегка пополнела, на мой взгляд… Узнала меня сразу. Извинилась: не стала извиняться, а именно извинилась – работа такая… Извинил, конечно… Со свиданием тоже ничего не вышло: я замужем и мужу изменять не собираюсь, хотя он – скотина такая, меня не любит… так, как мне бы хотелось… Это, конечно, был тонкий намёк, но я, умудрённый опытом: теоретическим пока – его понял, но не принял…

На заводе начал работать – несмотря на огромный багаж знаний: и теоретический и практический, рядовым рабочим бригады наладчиков. Дамы – побоку, хотя и не совсем, а основное внимание – пополнению багажа знаний и умений… Через полгода работы – администрация предложила место бригадира. При живом бригадире… Отказался, заслужив очередную долю уважения… Через год меня, с разрешения замдиректора стали "ангажировать" соседние предприятия на предмет ремонта и настройки своих станков: уж больно ловко и качественно это у меня получалось… А потом меня направили на курсы повышения – в Киев…

Курсы двухнедельные: утром лекции; после обеда – практические занятия на предприятиях… Но поскольку курсы – рутина, то все после обеда занимались своими делами. Кроме меня. Столица Украины, мощные заводы и сильный станочный парк: есть где развернуться пытливому и предприимчивому уму… Я из Средней Азии: у нас особый подход к людям… Полуметровая мирзачульская дыня, в народе именуемая "торпеда", преподнесённая начальнику курсов его несказанно обрадовала, как и удивила моя просьба: разрешить посещать для увеличения объёма практических навыков подведомственные предприятия. Пошёл навстречу ! С коллегами по курсам поступил так же уважительно: выставил на общий стол – в день приезда и день отъезда приличные объёмы еды и спиртного ! А в процессе учёбы – приглашал к себе интересных мне коллег на рюмочку…, посидеть душевно вечерком, после беготни по городу… А ещё приглашал преподавателей – не всех, конечно – в ресторан: отметить выпуск… меня, так сказать… Результат приличных затрат – связи… Уже тогда я понял простой закон "проклятых капиталистов" : чтобы что то получить – надо сначала вложить… И я вкладывал, не жалея средств…

Вернулся домой, на завод; привёз подарки и заму, пославшему меня на курсы и бухгалтеру, принявшему у меня перерасход командировочных… И был удивлён реакцией с их стороны… Вызнал потом, что я единственный, за всю историю командировок – кроме снабженца, который привёз подарки руководству. Бесплатно… Стоит ли говорить, что на следующие курсы повышения – в Минск, поехал снова я… А там – все по старой схеме: мелкие подарки из Средней Азии и внимание к тем, кто внимателен ко мне. Ареал знакомств расширился, появилось узнавание. Настолько, что получил несколько перспективных предложений… По приезду вручил, как обычно подарки и… огорчил зам директора заявлением. Об уходе. По собственному желанию… Зам – волчара ещё тот, поинтересовался причиной. Не стал скрывать: зовут… и предлагают… А я тут живу в общежитии, хоть и один в комнате… Зам директора предложил зайти завтра за заявлением, но в известность о нем никого не ставить… Отработал день, как обычно, утром зашёл. Зам директора протянул мне моё заявление с прикреплённым скрепкой бланком. Пригляделся…

- Может ты передумаешь увольняться и заберёшь заявление – прищурился хитро зам директора. Я и пошёл навстречу просьбе доброго человека: забрал заявление вместе с ордером на двухкомнатную квартиру. Зам мне ещё объяснил: эта квартира – без обязательств… Ну там… отработать на заводе пять лет – например… Я это оценил. Моя популярность, как специалиста-наладчика высокого класса стала давать свои результаты: меня стали вызывать для ремонта и наладки не только по области но и по республике… А после третьей командировки на курсы повышения в Москву – и по заводам Советского Союза… Была у меня одна фишка, которую я применял, но осторожно. Нормы и расценки… Можно сделать одно, но добавить ещё что то: определить, специально меня не проверяя – невозможно… А когда часть из добавленного получает заказчик – так и вовсе невозможно ! И главное – это не воровство, а оплата труда. По факту. Только факт устанавливаю я… А начальство подписывает акты приёмки. И рекламаций, то бишь жалоб на качество выполненной работы у меня не было. Никогда… Начальству моему такие мои командировки – бальзам на душу ! Мало того, что почёт, уважение и известность но и голая прибыль ! Так уж получалось, что необходимые дефицитные запчасти и сырье нужно было – в те времена, выбивать, доставать… А с моими командировками у него наступил коммунизм: куда не поедут за дефицитом снабженцы – везде им зелёная улица и полные кошёлки дефицита ! Если я, конечно, предварительно позвоню на завод или фабрику… Снабженцы, естественно, ехали не с пустыми руками: кто я такой, чтобы меня слушались замы директоров предприятий ? Но кое что я в этой системе все таки значил – имел, так сказать, немалый вес…

Вот и сейчас: лечу в очередную командировку – в Киев… Загруженный – как верблюд ! У меня, уже давно так: туда везу одно – оттуда другое ! Но – только подарки или для себя что – по мелочи… В нашем аэропорту у меня везде блат: от милиции до кассирш… Улететь в любую точку СССР – не проблема, только заранее подсуетиться. Меня, возвращающегося из командировки, встречал у трапа сержант на служебной машине. Заказ начальника милиции аэропорта – расчёт строго по чекам из магазина; затем очередь дам из касс и на завод: оттуда уже стоит у здания аэропорта "Волга" зам директора… С директором я виделся всего несколько раз – не того я полёта птица, да мне это знакомство и не нужно. Но заказы – через зама: получал регулярно… Прилетел в Киев. Меня – как дома, никто не встречает… Хотя: попроси я – и приедут, и встретят. Но – не стоит злоупотреблять: лучше внезапно самому появиться…

В этот раз вызвал меня "Киевский" зам по поводу несерьёзному: у дочки день рождения, а ей очень нравятся мирзачульские дыни: сладкие, пахучие – не то что эти: сахарные или медовые, которые нужно есть или с сахаром или с медом… Вот и попросила отца – хочу на праздничный стол дыню, персики, дамский пальчик – виноград… Я и привёз… На день рождения дочери не пошёл, хоть и был приглашён – с дальним прицелом, видимо… И был направлен в Житомир – на дочернее предприятие: проверить, подтянуть там что, подкрутить… И поехал… Вот на железнодорожном вокзале в Житомире меня уже встречали – даже без гостинцев… Но я же из Средней Азии ! Потому не все презентовал заму, не все… Вручил дары солнечной республики очередному провинциальному заму. Тот обалдел ! Он то думал, что я проверяющий из центра. Даже когда узнал, а потом и увидел мою работу – всё равно относился, как проверяющему. Из Центра…

Разместить меня хотели в городе, но я попросил поселить за городом: работа у меня не нормированная; приходить мне к началу смены не обязательно… Так что, по моей просьбе, поселили меня на турбазе "Лесной берег"… Одного… Была у этой турбазы одна изюминка: она была включена в так называемое "Золотое кольцо": цепь городов, в которых туристы, заполучившие путёвку, находились по три дня на город, для осмотра достопримечательностей. Погостили три дня и приезжали в другой город. Там три дня и в третий… И так – всю путёвку… Это какая же подарок для особей мужского пола на турбазе: каждые три дня – новый заезд ! Девушек, молодых женщин, дам, многие из которых совмещали приятное с полезным… И приятным были отнюдь не осмотры достопримечательностей города и окрестностей ! Мне об этой турбазе рассказал сосед, с которым мы жили на курсах повышения в Минске. Ах как он закатывал глаза ! Тем более турбаза была от города недалеко: 15 минут езды на троллейбусе !

Первые дни командировки были мне ещё в радость а потом… И хотя на работе я больше руководил и давал указания – мне все же и самому пришлось повозиться в трёх сложных случаях, но уставал, уставал... И сделать было нужно как следует: со знаком качества – своим, естественно. А за вечером приходила ночь. И не только она… На пятый день такого "праздника души и тела" я не выдержал – не пошёл ни на танцы ни на интеллектуальные посиделки дам в зале развлечений, хотя очередной заезд завтра утром отбывал в новый город… Не пошёл, хотя меня усиленно зазывала очередная пассия - отказался, сославшись на физическое истощение ! Дама посмотрела подозрительно, но сцены устраивать не стала: все одно завтра она будет уже в новом месте… Я же решил побродить по лесу вокруг турбазы, подышать ароматом хвои; поплавать на речке: сплавать на другой берег по землянику, а то с этими дамами - все бегом да бегом: да почаще, да поглубже…

Надел темно-синий спортивный костюм "Адидас" с белой надписью СССР на спине и нашитым гербом СССР на левой груди (купленный за сумасшедшие деньги с столице нашей Родины), сланцы на ноги, полотенце в пакет и отправился в столовую – пораньше, чтобы не сталкиваться с прекрасным полом: а вдруг не выдержит душа поэта и кто-нибудь меня да соблазнит ? Или я соблазнюсь… Поужинал, вышел из корпуса и пошёл вдоль речки к выходу их лесопарка. На танцплощадке уже музыканты готовят инструменты; кучкуются страстные любители танцев и женских тел, каким и я был недавно… Прошёл одну гребную базу, вторую… Наконец дорожка пошла вдоль берега… Выбрал одну из раскидистых плакучих ив, густыми ветками густо спадающими сверху вниз и образующими вокруг ствола подобие шатра и растущую прямо на срезе земли и воды… Нагнулся, поднырнул под ветки… И точно – шатёр, или юрта бедного кочевника… Меня снаружи не видно и мною с трудом просматривается все, что за пределами этого "шатра". Самое то ! Разделся; аккуратно сложил спортивный костюм; сланцы, коричневую панаму, белое полотенце – под костюм, чтобы не демаскировали захоронку. Сверху набросал опавшей листвы и мелких веток – на всякий случай… Шагнул в воду: шаг, другой… Вода – просто чудо ! Хоть и коричневая от мелких водорослей, но тёплая – как парное молоко… Лёг в воду, прислушался: рядом ни шагов ни разговоров; выплыл из под спадающих в воду, словно волосы с опущенной головки красавицы многочисленных причудливо переплетённых ветром веток… Курс взял – на противоположный берег, где по сведениям обсуживающего персонала и грибы растут и земляника… Грибы мне без надобности а вот земляники покушать… Её на турбазе продают старушки по вечерам, но то старушки, а то я сам соберу – своё оно всегда слаще !

Ширина разлившейся в этом месте речки Тетерев – метров 200. Без труда - как никак первый взрослый по плаванию, доплыл брассом до берега, выбрал удобное место, чтобы выйти… Небольшое течение немного снесло меня, но это не беда – пройдусь потом немного по берегу… Подплывая к камышам спугнул пару уток с выводком – рванулись гурьбой в камыши… Жизнь течёт своим чередом… Прошёлся по песчаному бережку вглубь опушки негустого леска. Шёл осторожно: ещё не хватало ногу поранить; о сучок распороть или даже занозу какую загнать – все же это не асфальт и не глинистая тропинка… Верно говорили: то там, то тут замечал шляпки грибов… Правда все больше поганки… А вот и красные капельки ягод среди зелёной листвы, то тут то там сверкающие под лучами солнца, нахально просочившегося сквозь густую завесу деревьев… Присел и аккуратно, чтобы зря на топтать кустики земляники, стал срывать ягоды и отправлять в рот… Лесная земляника – ягода мелкая: самые крупные экземпляры в диаметре – не больше полутора сантиметров… Гиганты – по два сантиметра – уже большая редкость…

Выбрал все на этой полянке – встал и пошёл искать другую. Долго не искал – наткнулся почти сразу… Ягод на полянках было немного, но самих полянок – предостаточно ! Постепенно наелся, но глаза завидущие, а руки загребущие ! Все в рот и в рот – чтобы другим не досталось ! Наконец чувствую: ещё немного и я обратно не доплыву ! Прошёлся, с трудом нагибаясь, по "последней" полянке; набрал в ладонь "самые, самые"… и побрёл к берегу… На бережку прилёг на песок, высыпав на травку собранную землянику, да и задремал… А чего не задремать – жизнь прекрасна: работа закончена; деньги получены; купейный билет до Киева на вечерний поезд – имеется ! А завра утречком схожу на местный "блошиный" рынок – на таких рынках иногда можно купить такое !

Мою "нирвану" грубо прервал грохот музыкальных колонок: лабухи на танцплощадке вдарили первый хит любителям потрясти телесами… Уже осторожно, крадучись, наползали предвестницы ночи – серые сумерки… Пора и мне обратно… - возникла ленивая мысль – а может ещё и на танцплощадку загляну или на культурные посиделки дам бальзаковского возраста… Чего – не накушался ещё ? Как землянички ? – иронично поинтересовался скептик в моей голове. О ! Кстати – о земляничке… Перевалился на бок, потянулся к ягодам… Вот так и женщины… - подключился циник – пока доплывёшь, да обсохнешь, да замёрзнешь – глядишь и желание появится. Ладно – война план покажет: пока доплыть надо, да обсохнуть… "Доклевал" остатки земляники; поднялся, вошёл в воду… Водичка приняла меня как родного: ласково обтекла со всех сторон, обогрела, обласкала мягко нежно, заботливо… Поплыл, не спеша, ленивым брассом – лишь бы продвигаться вперёд и не потонуть: нежась в теплом, набегающем потоке… Далёкий, сначала, берег неумолимо приближался: все ближе и ближе… Вот и ряд плакучих ив, прорезанный небольшими прогалами открытого песчаного берега… Слабое течение отнесло меня к группе из четырёх ив у самой воды, выстроившихся в ряд. Подплываю ко второй иве в ряду: плыть к прогалине-открытому кусочку берега налево, огибая иву – лень напрягаться… Проплыть вправо, огибая две ивы, стоящие друг за другом – можно, но потом возвращаться по берегу целых десять метров ?! Раздвинул ветки, вплыл-вполз (коленки уже задевали за дно) под ивовый шатёр и не вылазя из воды, положив ладони под подбородок, остался нежиться – полностью погруженный в воду. Уже вечер; воздух похолодел и наверняка обожжёт холодком распарившуюся в воде кожу… Полежу ещё немного, покайфую: дамы от меня никуда не убегут – они охотятся на мужчин и после закрытия танцплощадки. Те, кому не повезло на танцплощадке и в комнате развлечений…

У той прогалины, между ивами – выше по течению, к которой мне было лень плыть, услышал негромкий говор. Таинственный, странный… Не поднимаясь из воды, как крокодил, у которого только глаза из воды торчат, переместился к границе "шатра" из веток… Осторожно, не вынимая руки их воды, отвёл немного ветки в сторону… Между мной и странным "разговором" – две стенки из ивовых веток, но уже проглядывается три мужских силуэта и маленький… Ребёнок что ли ? Только он какой то толстый и приземистый… Пригляделся – не видно ничего ! Просунул руку дальше и так же осторожно - чуть-чуть раздвинул ближнюю ивовую "стенку". Стало видно немного лучше, хотя сгущающиеся сумерки уже играли свою гнусную роль – скрывали, размывали силуэты… Но увиденного мне хватило: три мужских силуэта и что то вроде мешка на песчаной прогалине… Властный голос одного из этой тройки резко приказал:

- Ну, чего стоим ?! Давайте – займитесь делом !

Один из трёх силуэтов повернулся к стоящему чуть сзади:

- Владыка ! А нас не поймают ?! Стало ясно – кто здесь главный…

- Не бойтесь – я все проверил и держу под контролем – нет в радиусе 500 метров никого ! Давайте быстрее: делайте то, что должны ! Я похолодел: "этот" может сканировать местность и вычленять живые объекты, находящиеся в радиусе 500 метров. А я ещё ближе - и десяти метров нет ! Паника нахлынула, словно водопад ! Старший повёл головой вправо-влево. Не думать ! Не смотреть ! Расфокусировал взгляд; представил себя тем селезнем, которого я спугнул, подплывая к тому берегу: Я СЕЛЕЗЕНЬ, услышавший голоса и поплывший подальше от этой опасности ! "Старший" успокоился… Его подручные быстро сели на берег, сноровисто сняли сапоги, задрали брючины выше колен и подхватив мешок, в котором что то слабо шевельнулось, вошли в воду, волоча за собой мешок. Мне ПОКАЗАЛОСЬ, или в мешке действительно что то ШЕВЕЛЬНУЛОСЬ ?! У меня уже шея затекла от разворота головы влево, а поворачиваться телом, даже в воде – упаси Создатель ! Подручные толкнули мешок, погрузившийся в воду по самую, перехваченную верёвкой горловину, от берега и быстренько вылезли из воды… Старший присел на корточки; вытянул вперёд руку и… Мешок поплыл поперёк реки на середину, все дальше и дальше от берега ! Ах ты шея моя шея ! Ну почему ты не можешь повернуть любопытную голову на 180 градусов назад !

"Владыка" опустил руку, встал… Бросил небрежно своим служкам:

- Все – уходим ! Нечего нам здесь больше делать ! Тем более – по дорожке идёт какая то парочка… Ищет укромное местечко – добавил едко. Троица прошла по тропинке немного вперёд, к танцплощадке и свернула на другую тропинку, идущую от берега, через лесопарк к автомобильной дороге, проходящей от берега реки метрах в трехстах… А я лежал в воде, как крокодил – по самые ноздри ! Мимо меня прошла и упомянутая парочка, щебеча что то беззаботно-фривольное, как и полагается флиртующим перед финальной близостью. Или Обломом, для кого-нибудь … Это уж кому как повезёт… Мне бы их проблемы !

И чего страдаем ? Не поленился бы; вылез сразу - и шёл бы сейчас на танцплощадку дамочек кадрить ! – проворчал скептик.

Да ты вообще молчи – сухарь ! – возмутился "мужчина" – такое приключение когда ещё будет ? И, кстати – а что там шевелилось в мешке ? Любопытство сгубило кошку: отполз назад, не вылезая из воды (на всякий случай); развернулся и так же осторожно, не делая резких движений, подполз к краю ивового "шатра". Раздвинул ветки, пригляделся… В серой пелене сумерек, на поверхности воды, с трудом разглядел горловину мешка, дефилирующего по речной глади вниз по течению… Метров в пятидесяти от берега и метрах в пятидесяти по течению… Догнать – раз плюнуть ! Посижу ещё немного в водичке – на всякий случай: триста метров до автомобильной дороги идти пару минут и уехать отсюда – ещё секунд тридцать… Пара минут уже прошла. Дам ещё минуту – на всякий пожарный… Мешок уже стал теряться в опускающейся темноте: метров сто до него, да и сумерки скрадывают расстояние – пожалуй пора плыть… Выскользнул бесшумно из под ивовых веток и потихонечку, брассом, без брызг и плюх поплыл в предполагаемом направлении таинственного мешка… Отплыл от берега и поплыл экономным, "спецназовским" кролем: не плюхая ладонями по воде, а вводя ладонь пальцами в воду од острым углом – без брызг и шума ! Проплыл метров пятьдесят; остановился, огляделся… Вон он мешочек: метров 50 - 60 до него… И, почему то – он отдалился от берега… Или мне это просто кажется ?

Снова кроль, но уже не опуская головы в воду, а удерживая взглядом горловину мешка, как самонаводящаяся торпеда удерживает атакуемый корабль в прицеле… Догнал, схватился за горловину, потянул к берегу… А мешок то не маленький – так просто его не утянешь ! Лег на бок и придерживая одной рукой, второй стал подгребать под себя: это то же что и плавание на спине, но только на боку и одной рукой… И скорость соответствующая… Ну да мне же торопиться некуда – вся ночь впереди ! Главное – не "засветиться" ! Или, все таки есть куда торопиться ?! Е С Т Ь ! Неслышный до этого шум коснулся моих ушей и мне сразу же стало жарко ! И как же я мог такое забыть, И Д И О Т ?!

До Великой Отечественной войны – по местной истории, речка Тетерев была не широкой и не глубокой – обычная речушка Украины, каких на её поверхности превеликое множество… Потом местные поставили на ней мини электростанцию: перегородили речку тридцатиметровой стеной-плотиной из камня – благо камень этот ломали рядом со строящейся плотиной… В ста метрах от плотины, на правом берегу возвышалась небольшая – метров двести-триста в высоту каменная гора… Ломай куски, тащи всего сто метров и укладывай в ряд ! Делов то… Вот и выстроили. А внизу, под плотиной – электростанцию и жёлоб с верху до самой станции… Во время войны немцы взорвали и жёлоб и электростанцию – до основания… Только обломки и остатки кирпичных стен, торчали из воды, перекатывающейся через плотину, как остатки гнилых зубов… А плотину не тронули: видимо боялись, что их самих затопит при отступлении… Наши, видимо посчитав нецелесообразным её восстановление, оставили все, как есть… Со временем вода постачивала острые грани камней и остатков кирпичных стен, но масса воды, падающая со всего среза плотины, особенно с середины плотины, с грохотом и шумом разбивалась внизу о камни и обломки… И к этому срезу плотины нас и нёс поток воды со все увеличивающейся скоростью ! Нас – меня и мешок…

Поднял голову: до плотины – метров двести и шум падающей воды стал слышен уже отчётливо… А до берега – метров 50… Заработал сильнее и рукой и ногами ! Берег стал приближаться. Но как же медленно ! А плотина – все ближе и ближе ! 30 метров до берега, а до плотины – 150 !... Двадцать метров до берега – я работаю изо всех сил ! А до плотины – 100 метров ! Мелькнула шальная дурная мысль: что будет раньше: я доплыву до берега или вода сбросит меня вниз – на острые зубья камней ?! Двадцать метров до берега: вот он – рукой подать ! А до среза плотины, через который перекатывается огромная масса воды – всего пятьдесят метров и тянет нас к срезу неумолимо и быстро ! Ещё пять метров пройдено, но уже не шум – грохот падающей воды бьет по ушам ! До среза – тридцать метров: течение слегка уменьшилось – я подплываю к берегу, а у него течение всегда медленнее… А мне это уже не поможет: до берега – десять метров, а срез наплывает с неумолимостью тяжёлого гружёного железнодорожного состава: и тормоза работают, но попробуй останови сразу такую махину ! А ты лежишь на рельсах, барахтаешься, пытаясь отползти и… - не можешь: НЕ УСПЕВАЕШЬ ! Уже десять на десять: девять на пять метров ! И пять – до среза плотины ! А до берега – всего восемь метров ! Но это все равно что 100, 200… Никакой разницы ! Смерть, ухмыляясь, выглядывает из-за среза, призывно маня скрюченным пальцем: иди ко мне мой мальчик !

Но нет ! Рано ещё мальчику к тебе !! Я ещё побарахтаюсь !!! Уж не знаю, зачем, почти над самым срезом плотины: от берега до берега, натянули стальной трос толщиной сантиметра четыре - пять… Может – последняя надежда утопающего ?! Вот за него я и ухватился той рукой, которой грёб ! Течение тут же развернуло тело ногами к тридцатиметровой пропасти ! Показалось или нет, но пятки мои, казалось, свесились над пропастью ! А мешок течение, хотя уже и не очень сильное, стало вырывать из уставшей руки… Нет – так не пойдёт ! – казалось, закричал я ! Не для того я корячился, рисковал, чтобы вот так – почти что спасённый, бросил свою добычу, из-за которой рисковал жизнью ! Из последних сил подтянул к себе злополучный мешок; обхватил его ногами, переплетя лодыжки в "замок". Освободившейся рукой ухватился за трос. Сразу стало и дышать легче и жить веселее ! А может просто показалось ?! Да неважно ! Перебирая руками по тросу, потащил своё многострадальное тело и злополучный мешок к берегу… Прикольная должно быть картинка со стороны: раскорячившийся мужик в плавках, висящий под тросом на руках; сжимающий ногами непонятно что, стремящееся уплыть за кромку водопада и словно жук, пытающийся доползти, перебирая руками трос, до берега… И ему это удаётся ! Медленно – сантиметр за сантиметром он с истинно мужским упрямством (женщина тут непременно добавит другой эпитет – ослиным…) ползёт к берегу… Спина черканула, заелозила по песку, но я продолжал ползти: и ноги и мешок были ещё в воде ! Наконец пятая точка плотно упёрлась в песок. Все ! Можно отпустить руки ! Отпустил и рухнул на спину, продолжая сжимать ногами мешок. Жгли, смоченные кровью, исколотые стальными заусеницами троса ладони, капая стекающей кровью на песок… Ну - если он не оправдает затраченных на него усилий !!!

Ладно – хватит валяться… Так и жизнь мимо пройдёт… Сел, кряхтя как столетний дед. Потянулся руками, прижавшись лицом к мешку – расцепить сведённые мёртвой хваткой ноги. С трудом: руки ещё дрожат после такого заплыва, расцепил лодыжки… Миллионы острых иголочек впились нестерпимой болью в стопы и голени ! Я закричал от окатившей меня боли ! Посидел немного, мелко дрожа, расслабляя мышцы, пытаясь подвигать хотя бы пальцами ног. Подвигал. Боль отступила, притупилась; пальцы стали шевелиться… Не уверен, что смогу сейчас встать и пойти, не говоря уже о беге… Претензии мои, к загадочному мешку, подскочили ещё на несколько пунктов. Ощупал руками мешок: что то в нем очень знакомое – неприятно похолодело в груди. Накрыл ладонями верёвку, обмотанную вокруг горловины, ища узел: по рукам плеснуло, словно раскалённым металлом ! Да твою же в бога душу мать ! Ладони окатило новой болью, словно их крутым кипятком ошпарили ! Отдёрнул, инстинктивно от верёвки, развернул ладонями к себе, ожидая увидеть покрытую волдырями кожу: в серебристом свете полной луны, вступившей в свои права хозяйки ночи, увидел чистые ладони, без кровавых потёков и многочисленных ссадин от заусениц троса… Все страньше и страньше… Боль в ладонях утихла – потянул руки к верёвке: надо же её развязать, в конце концов… Нащупал узел: он намок в воде, разбух… Развязать пальцами не удавалось никак – вода слепила узел в один сплошной комок: разве что все ногти обломать, расковыривая ! Наклонился, потянулся зубами к узлу, захватил…

В голове взорвался комок адской боли, словно у стоматолога бормашинка зацепила обнажённый нерв ! Да чтоб тебя черти в аду так пытали ! Голова дёрнулась назад на рефлексе: опасно – отстраниться ! Боль тут же смыло, словно набежавшей волной. Ну гадский мешок ! С трудом удержался, чтобы не пнуть его, спихнув таким макаром в воду. НЕТ ! Не для того я корячился, жизнью рисковал, чтобы вот так просто – взять и отправить его в последнее плавание ! Потерплю ещё немного ! И чего он ещё мне такого приготовил ? Присмотрелся: дёрнувшаяся назад голова развязала узел: как только зубы не вырвало ! Зацепил пальцами узел – дальше пошло легче: развязал узел, за ним второй, подсунул палец под верёвку; размотал, отбросил на землю… Распустил горловину мешка, развёл в стороны. Мешок, с тихим шелестом опал вниз…

Мать моя женщина ! Вот чего то подобного я и ожидал, но увиденное, в лунном свете, было жутко: на поверхности воды свободно плавал мешок, а в нем, в ужасной позе, на 15-20 сантиметров в воде сидело, скрючившись, прижавши колени к груди и опустив голову с длинными волосами НЕЧТО ! Любопытной Варваре на базаре нос оторвали – говорят: может мне не оторвут руки за моё любопытство ?! Потянулся к нечто; положил левую ладонь на затылок; пальцами правой отвёл волосы там, где должно быть лицо, в сторону… Две ладони плотно прижаты к лицу… Просунув пальцы между ладонями, попытался развести их в стороны… Проклятое любопытство ! Голова под моими руками дрогнула, сгорбленная фигура стала распрямляться, голова, с прижатыми ладонями – подниматься !

Чемпион по Иайдо – мгновенному выхватыванию меча, умер бы от зависти, увидев мою реакцию ! Вот я сижу – вытянув ноги, ступнями в воде, с мешком между ног и в то же мгновение – уже в метре от мешка; на коленях; сидя на пятках ! Куда боль девалась, неуверенность в своём умении ходить ! Спина чуть сгорблена; руки на бёдрах: готовность к отражению атаки сидя на коленях – классика айкидо и джиу-джитцу ! Я её знаю и умею применить к нападающему ! Хотя – не хотелось бы такого развития событий. Да мало ли чего мне не хотелось ?! Передо мной сидела на заднице; в воде; в плавающем вокруг неё мешке утопленница ! Живая или ожившая – вот в чем вопрос ? Прям как из Шекспира – мелькнуло в голове. "Утопленница" распрямилась, оторвала руки от лица… Мокрые волосы, спадавшие на лицо, слегка разошлись, но по прежнему скрывали то, что мне нестерпимо хотелось увидеть: лицо – живое или мертвое… Дама – мокрое платье соблазнительно обтянуло привлекающие любого мужчину своим видом холмики на груди, подняла медленно руки и, раздвинув волосы у лица, развело руки в стороны привычным жестом. Я затаил дыхание – ну же, ну?!... Голова дёрнулась назад, откидывая изящным движением копну волос за спину. СУХИХ ВОЛОС ! Раскрылись веки и на меня непонимающе уставилась пара глаз. Живых глаз, таинственно поблёскивающих в лунном свете !

Фух ! Отпустило… Не придётся воевать с нечистью… И хотя мне пришлось в детстве увидеть живого оборотня – ведьму в образе свиньи, а в отрочестве – в том же городке: реального призрака, столкновения с умертвием хотелось бы избежать… Вроде как избежал… И все же: столько времени пробыть под водой: да любой бы давно уже нахлебался этой коричневой водицы и умер ! А ЭТА – живая… Так что рано расслабляться ! Продолжая сидеть на коленях, пристально наблюдал за "утопленницей", готовый к любому развитию событий. Дама тоже молча смотрела на меня… Игра в переглядушки стала уже утомлять, но я держался…

- Спасибо тебе Спаситель… - раздался наконец хриплый голос… Дама прокашлялась и голос стал уже приличным – Я так тебе благодарна… За всю жизнь не расплачусь за моё спасение. Ты сам не понимаешь – что ты сделал. Спас ты меня от смерти лютой ! Эмоций и экспрессии много, а вот конкретики… Поэтому подождём с вопросами… Хотя – невежливо как то: дама ждёт, томиться, изнемогает в предвкушении вопросов а я ?... Пригляделся – а ничего так мордашка, да и всё остальное, вроде, соответствует… Надо бы поддержать разговор, а то как то не культурно…

- И как ты докатилась до жизни такой ? – брякнул я, внезапно для самого себя. Ну молодец, ну Дон Жуан ! Не нашёл ничего лучшего, что ли ?!

- Понимаешь… - произнесла незнакомка – Я ВЕДЬМА… Буднично так сказала, словно… я учительница или там… я продавец… Однако… Изобразил на своём лице обычное любопытство, словно ведьмы для меня – привычное дело. Посмотрел заинтересованно – мол давай, продолжай…

- Я ведьма… - зажурчал чарующий голосок… Подполз поближе: водопад внизу под плотиной грохочет прилично, приходится напрягаться, чтобы услышать то, что говорит эта ведьма. Ведьмочка… Очень очаровательная ведьмочка… Хотя – может это таинственный лунный свет виноват…

- Я ведьма молодая: ещё ни разу не прошла инициацию перерождения… - продолжила она – самая лучшая на много сотен километров вокруг… А это уже показатель мне – не развешивай уши, не расслабляйся ! Хотя – а что я могу ей противопоставить ? Мои единоборства ? Ну… - не знаю…

- Мы, ведьмы, ужас как любим делать людям всякие пакости, вплоть до смерти… - журчал её голосок – запугивает что ли ? Так я, вроде как её спаситель – сама сказала, я её за язык не тянул… - А силу мы берём на шабашах… Нет – с людей, при наших пакостях мы тоже тянем силу, но основной источник – это шабаш. Ты же, наверное замечал – после… близости женщина пышет здоровьем, весела, радостна, бодра… Ну ещё бы – мужик трудится в поте лица, а она получает удовольствие ! Но об этом – не будем: кто её знает – как она на такое отреагирует…

- Наши, местечковые шабаши бывают раз в месяц… продолжала она – крупные – раз в три месяца… Главные – раз в полгода, но туда допускают не всех – только тех, у кого уже есть перерождение или второй уровень… Его, обычно - получают после перерождения… Есть ещё самый главный шабаш – служба Сиятельному: это раз в год, но на него допускаются только с третьим перерождением или с пятым уровнем… У меня только третий… - скромно поведала она… Оп… па ! Не перерождённая и уже имеющая аж третий уровень ?! Что то тут не вяжется… Совсем…

- Вот на крупном шабаше я и познакомилась с моим убийцей… - горестно закончила очаровательная ведьмочка. Потянулась длинная пауза…

- Слушай… А чего это ты сидишь в воде ? – только и нашёлся я – давай помогу тебе выбраться на берег… Всё же здесь посуше. А то ещё простудишься… Что за чушь я несу: ведьма и простудишься… Тем не менее встал, вошёл в воду, обошёл… Нагнулся, подхватил руками под мышки; пальцы нечаянно легли на груди… Нечаянно ли ?... Обдало привычным мужским чувством… Поднял, поставил на ноги: не тяжёлая и не высокая – под метр семьдесят… Ведьмочка шагнула на берег; второй ногой, зацепив мешок, выбросила его на песок. Шагая следом за ней, вышел из воды и я… Стал отпускать – дама подогнула ноги и села на, пока ещё, тёплый песок… Обошёл, сел спереди – я весь внимание…

- Спасибо… - услышал я сквозь грохот водопада. Надо бы уйти отсюда подальше, чтобы не напрягаться, разговаривая. Надо – но не сейчас: пусть придёт в себя, выговорится… Хотя у них выговориться – это может быть надолго… Ну да мне торопиться некуда – у меня вся ночь впереди: мне не привыкать… Даже если дверь в корпус закроют – есть у меня тайный ход !

- Так значит ты с Владыкой познакомилась на крупном шабаше ? – светским тоном поинтересовался я. Ведьмочка вздрогнула:

- А ты откуда знаешь – как его зовут ? – мгновенно подобравшись, дама подозрительно уставившись на меня. Тоже мне – бином Ньютона…

- Услышал, как его служки называли… - небрежно ответил в ответ… Ведьмочка обмякла… Подождём, не будем торопить – сама все скажет…

- Это не я с ним познакомилась… после некоторой задержки начала она – это он обратил на меня своё внимание… Вот чем угодно поклянусь: есть в её фразе какая то недосказанность – какая то тайна, что ли ? Только сейчас её "пытать" на этот предмет бесполезно, а может и вредно. Для здоровья… Моего здоровья… Так что – обожду пока – не горит…

- Обратил на меня своё внимание… - словно эхо повторила она… - И никого ко мне не подпускал, даже высших… прошептала она… - Этот шабаш я надолго запомнила, да ещё и гордилась, видя чужую зависть: заполучила высшего; получила от него столько силы ! Правда и попользовал он меня ! Иногда было даже неприятно, но – я знала: за все надо платить ! А такую мелочь – за то, что я получила ?! Какая же я была дура… Глупая, наивная дура ! И вот – результат… - ведьма опустила голову… Кое что стало понятно, но многое ещё было в тумане. А узнать и понять – необходимо. Мне. Раз уж столкнулся с нечистью ! Если у них свои разборки, а я, случайно, в них влез – может прилететь от обиженного "кавалера" – могущественного, как она говорит - очень даже неслабо !

- Сначала все было хорошо, было прекрасно ! – подняла голову ведьмочка: блеснули в лунном свете глаза: то ли слезы, то ли злость… - Он давал мне свою силу, учил меня кое каким заклинаниям; делился знаниями, вывел меня на второй уровень… Я была на вершине блаженства ! А уж когда он взял меня на крупный шабаш! Да ещё и намекнул: может взять и на главный – в качестве гостьи, как и на крупный шабаш… Восторгу моему не было предела ! Ах ! Какая же всё таки я дура ! – всхлипнула она… Понимаю: сам видел не раз, как разбиваются девичьи мечты о рифы реальности жизни ! Но, на то она и реальность, а не розовые сопли Голливуда ! Мечтать, конечно можно, но не окунаться в них с головой…

- Он меня взял на главный шабаш… Я обрадовалась, как дура – сама не своя была ! Я – на главном шабаше ! Он только улыбался мне покровительственно… А самое страшное началось на этом шабаше: он, оказывается, привёл меня туда для своих друзей и покровителей ! И они меня имели как хотели ! И сколько хотели ! И несколькими сразу ! Я то думала, что я у него одна буду, раз он ко мне никого не подпускает ! Размечталась, дурочка ! Ему нужно было всего лишь угодить своим друзьям и своим покровителям ! Эх, дурочка наивная… В том то и состоит закон жизни: за подарки, особенно за кредиты, заёмы, ссуды надо платить, расплачиваться. В С Е Г Д А ! Сколько я видел таких вот: считающих себя центром вселенной и искренне уверенных, что мир вертится вокруг них –таких исключительных, единственных, неповторимых… А в реальности…

- Они, правда, дали мне силы и подняли уровень до третьего – понравилась я им ! А этот гад смотрел и радовался тому, что его дружки остались довольны ! Так мне и сказал: они будут довольны – мне будет хорошо, тебе будет хорошо… Помолчала немного, всхлипнула – вроде как по уходящему светлому чувству и продолжила:

- Но главное не это ! ЭТО ещё можно было перенести, привыкнуть… Вот она – бабская философия: ради комфорта, славы, денег можно и потерпеть, поиграть на публику: главное – результат !

- Главное… - голос её окреп, появилась злость, жестокость – главное я в том свальном грехе вспомнила ГЛАВНОЕ ! Глаза её зло сверкнули – Я об этом тебе потом расскажу. Может быть… Ладно – не будем настаивать…

- А скажи мне… Кстати: два вопроса можно ? Ведьма кивнула…

- Первый вопрос нескромный – ты живая или… "Утопленница" звонко рассмеялась, глядя на мою смущённую физиономию…

- Живая я, живая – можешь потрогать и не только потрогать… - лукаво стрельнула в меня глазками так, что я сразу понял – живая… - Ну а второй вопрос можешь не задавать – давай я его угадаю… Зовут меня Мария… Третьего, закономерного вопроса – сколько мне лет на потерплю !

- Женщине столько лет, насколько она выглядит… - закончил я. Ведьмочка довольно кивнула – правильно речёте сударь… Ну вот – девушка, вроде ожила – теперь можно и плавненько перейти к главному - Маша: а кто он – этот Владыка ? – задал я первый, наводящий вопрос. Мария нахмурилась, с неудовольствием глядя на меня. Ничего – не сахарная, не растаешь и расскажешь мне все, что меня интересует…

- Он – ведьмак. Третьего перерождения. Шестой уровень. Сильный – очень сильный ! Меня спеленал так, что я и не трепыхнулась ! И наказание назначил – скотина ! Утопить меня в реке, но чтобы я не умерла до конца… Потом меня разобьёт и поломает об камни ! Потом я ещё пару дней полежу где-нибудь под корягой… А потом меня – мёртвую для всех, похоронят заживо ! И мне оттуда не выбраться, пока кто-нибудь не разроет могилу и не откроет гроб ! Но и после этого – я буду лишь нежитью: тем, что от меня останется в гробу ! М…да… Сурово он с ней ! И ведь есть, наверное, за что.

- А ведьмак – это кто: светлый или тёмный ? – спросил я.

- Ведьма – женского рода; ведьмак – мужского… В Европе таких как мы называли колдунья и… - начала обьяснять она, но я перебил:

…И колдун… Значит он тёмный… - протянул задумчиво я. Это плохо… Со светлым ещё можно как то договориться… А вот с темным… Вон он как со своей подружкой ! Хотя – ну не верю я, что у них там все было замечательно, а она – вся такая белая и пушистая ! Наверняка выкинула что то такое – чисто женское, отчего он так рассвирепел…

- А почему он с тобой так – жестоко, не по мужски… Если конечно тебе неприятно, или не хочется вспоминать, то не отвечай.

- Да что там – дело уже прошлое. А ты мой Спаситель – чего от тебя скрывать ? И мне выговориться надо… В общем – после того шабаша он ко мне изменил отношение… Я для него стала вещью… И вёл он себя со мной – как с проституткой: вызывал, когда ему приспичит; пользовал, как хотел и отсылал обратно… Давал, правда силу… - словно расплачивался за услугу… А мне это – как плевок в лицо ! Это так со МНОЙ ?! Вот я и решила с ним расстаться ! И сказала ему об этом ! А он рассмеялся мне в лицо и сказал, что я – его вещь и ею останусь ! Ух как я взбесилась ! И крикнула ему прямо в лицо, что меня тошнит от его ласки, его тела, его запаха ! И что я никогда не получала от него удовольствия ! И член у него маленький и вялый ! – бросала она мне в лицо слова, что я даже поёжился непроизвольно. И такое она кричала Е М У... В ЛИЦО ! Теперь ясно, почему он взбеленился: ну какой МУЖЧИНА такое спокойно стерпит ! Ладно – это их дела: меня не касаются... А касается меня вот что:

- Ну и что ты намерена делать дальше прекрасная ведьмочка ?

Глава вторая

Шаг на лезвие бритвы…

Ведьма невозмутимо, с женской уверенностью в своей правоте, произнесла, глядя мне в глаза:

- Ты мужчина. Ты мой спаситель… Моя жизнь теперь в твоих руках... Только тебе решать – что дальше делать… Оставить мне жизнь или убить. Нет – ну какова ! – восхитился я. Вот так - легко и просто переложила всю ответственность за свои промахи и ляпы на меня. Теперь я, что бы не случилось – крайний ! А она – либо вся в белом; либо невинно пострадавшая из-за тупости или нерешительности мужчины…

- Поясни пожалуйста… - я вкрадчиво поинтересовался подробностями.

- Поскольку ты меня спас, то ты прочно связал мою и твою судьбу в один узел. И теперь как ты решишь – так и будет: жить мне, или умереть…

- Хорошо. Решу… Только давай уйдём отсюда: и водопад здесь шумит и холодком от воды тянет… Тут у меня недалеко моя одежда спрятана. Оденусь; уйдём подальше – в лес и все решим. Ведьма отрицательно покачала головой, поджала упрямо губы:

- Нет. Нам нельзя отсюда уходить, пока ты не примешь решения…

- Это я уже слышал… - перебил её я – ты мне подробности обрисуй !

- Подробности… - задумалась на несколько секунд ведьмочка… - А подробности таковы: у тебя есть три варианта твоих действий мой спаситель. Первый: ты бросаешь меня здесь, уходишь и забываешь, что здесь произошло... Мне домой возвращаться нельзя – ты сам понимаешь почему… Да уж не дурак: и книжки читал и кино смотрел… Кивнул…

- Ну – дома у меня нет ничего такого, без чего бы я не смогла прожить дальше… Значит я подамся в бега – уеду куда-нибудь подальше… Через два дня ведьмак начнёт интересоваться: нашли меня или нет ? Когда не найдут через три – четыре дня – начнёт искать сам. От того места, где меня бросили в воду… И найдёт место, где меня вытащили из воды… Предвосхищая мой закономерный вопрос продолжила:

- На мешке есть его метка… Значит я жива. Значит меня надо найти. И он меня найдёт – на мне тоже есть его метка… А когда он меня найдёт – я скажу – как мне удалось спастись… Нет – ты не думай ! – воскликнула она возмущённо – я тебя не выдам ! Он просто покопается в моих мозгах… А после того, как он убьёт меня – он придёт к тебе ! Писец котёнку ! Мне стало неуютно. Совсем неуютно ! Что я могу сделать против его магии ? Это только в книжках хорошие парни валят плохих магов. В жизни – не в книге ! Хотя… А не берет ли она меня на понт ?! Ну зачем я этому ведьмаку ? Могу что то кому то рассказать ? Кому ? Милиции ? Оттуда – прямой путь в сумасшедший дом… КГБ ? Там, конечно, отнесутся ответственнее, но где доказательства ? Тот же хрен, только вид сбоку… Так что – никуда я не пойду и болтать об этом не буду – не в моих интересах ! Но - кто их ведьмаков знает: как у них там с логикой ?! И потом: жить и каждую минуту ждать что за тобой придут ! Это что за жизнь будет ?!

- А как он меня найдёт – через два дня я буду уже далеко отсюда…

- По метке найдёт – уверенно ответила она – ты же, когда верёвку развязывал – что то почувствовал ? Увидев гримасу на моем лице, утвердительно добавила – Почувствовал. Это – его метка. На тебе…

- С этим понятно… - хрипло ответил я – давай дальше…

- Вариант второй: ты сажаешь меня в мешок; завязываешь верёвку и отправляешь меня в воду. Как – думаю ты видел: вытянешь руку и мешок поплывёт поперёк течения до того места, до какого захочешь. Опустил руку – и меня понесёт течением через порог. И сбросит на камни ! – закончила она безжалостно. М…да ! Умеют они убеждать – если мы поддаёмся !

- Но это же убийство ! Я на такое никогда не пойду ! В первом варианте – может и обойдётся, а в этом – брать грех на душу… Ни за что !

- Тогда есть третий вариант… промолчав начала она – но он - самый трудный. Тебе нужно будет решить: кого из двоих послать на смерть ! Хрен редьки не слаще ! Но как профессионально загоняет в угол – уважаю ! И сделать надо и сам выберешь себе будущую судьбинушку и будущие душевные страдания. Сам, а не под нажимом женщины ! И, красиво со стороны: спас – отвечай за спасённую. Мы в ответе за тех, кого приручили… Или спасли… Если, конечно, мужчины. А я – мужчина !

- Нужно посадить в мешок кого то, вместо меня… - продолжала, между тем, ведьмочка. Что то подобное я и предполагал… Но – попробуем потрепыхаться, побарахтаться, а не сразу лапки кверху…

- Не выйдет третий вариант… - задумчиво сказал, глядя сквозь "утопленницу" – не "вытанцовывается" ситуация… Местную сажать в мешок нельзя: и хватятся её пропажу быстро и искать её будут с милицией… Значит будет сигнал ведьмаку. А когда найдут тело – он быстро определит, что это не ты. И начнёт искать… Приезжую – тем более: её ещё быстрее хватятся… Ведьма уважительно посмотрела на меня и кивнула, соглашаясь с моими выводами. Но то, что она сказала после – это нокаут !

- Ты прав во всем мой спаситель, кроме одного – есть такая женщина ! Шах и мат ! Недолго музыка играла; недолго фраер танцевал…

- Это – Галка – "давалка". Слышал о местной знаменитости ? Да уж… Не только слышал: после заселения в столовой ко мне подсел массовик затейник и ознакомил с перечнем разрешённого и не очень… И поведал о этой самой Галке: тихая алкоголичка; отдастся за стакан "бормотухи", а за бутылку – согласная на все ! Не ругается, не скандалит… Терпеливо сносит насмешки, оскорбления, унижения… Лишь бы налили… И условие только одно: стакан до… этого, самого… Ни администрация, ни милиция ничего сделать не могут: она не ругается, не пристаёт, не хулиганит. И даже работает где то в городе – уборщицей… на полставки… На что живёт – непонятно… Но – не ворует… А вечером я с ней столкнулся на аллейке: невидно, но опрятно одетая женщина, с венком местных цветов на голове, шла задумчиво мне навстречу, опустив глаза и теребя букетик в руках… Почти подойдя ко мне подняла взгляд. Мне словно по сердцу полоснули ржавым ножом: взгляд печальный, робкий, доверчивый и на все согласный ! И ещё – боль… Боль и страдание… И все – в мимолётном взгляде ! Я даже споткнулся на ровном месте ! Она робко улыбнулась и замедлила шаги… Я уже было остановился, но… прошёл мимо – больно стара она для меня…

- Видел я её – процедил сквозь зубы – уж её то с тобой точно не спутаешь ! Ведьма никак не среагировала на мою агрессию:

- Ты думаешь – можно взять любую ? Думаешь я надеюсь на то, что её лицо разобьёт об камни до неузнаваемости ? Напрасно – ты меня ещё не знаешь: я лучшая… - спокойно продолжила она. – Мне нужна подходящая по возрасту, а ей – 24 года: как раз подходит.

- Сколько ? – обалдел от услышанного – да ей 45-50 ! Если не больше…

- Ей 24 года… - терпеливо продолжала обьяснять ведьмочка. – Первый стакан она выпила в 13 лет. Тогда же и потеряла девственность… С того момента и понеслось… Никому не отказывала – характер у неё такой… Но – за стакан бормотухи или портвейна, чтобы сразу ударило по мозгам. Так что стаж у неё – больше 11ти лет. И того и другого. Я не вру – поверь… Печень у неё вся пропитая; почки вот-вот откажут… А ты видел её глаза и боль в них ?! Я выматерился в голос ! Ну почему все так несправедливо !

- Если ты выберешь её – ты сделаешь ей подарок: прекратишь её мучения… Или выбирай меня. Или любой из вариантов… БЛ…ДЬ ! Ну за что мне это ? Что я такого сделал, что со мной так жестоко ! Я смотрел в глаза ведьме; она смотрела в глаза мне. Долго… невыносимо долго !

- Поверь – так будет лучше для всех… - не выдержала первой давящего молчания Мария. – Ты меня спас и спасёшь ещё раз. За это я всю твою жизнь буду рядом с тобой, буду делать все, чтобы у тебя не было проблем в жизни. Не захочешь, чтобы я была рядом – я буду около... Всегда. Всю твою жизнь… - тихо сказала она. Теперь твой ход – МУЖЧИНА. А Я… Я сидел и бездумно глядел через плотину на лежащий в низине и сверкающий электрическими огнями ночной Житомир… В голове и душе было пусто, как перед боем – там, в горах. Там было все просто: или ты, или тебя… Как, впрочем и здесь… Состояние – как перед прыжком с парашютом: ты стоишь перед раскрытой дверью, за которой ревёт воздух, упираясь тугими струями тебе в грудь: Тебе туда нельзя ! Там смерть ! А ты должен сделать выбор: шагнуть вперёд, или отступить назад ! …Перед каждым в его жизни встаёт такой выбор: перед кем то чаще; перед кем то реже…И счастлив, или несчастлив тот – трудно определить, кому не пришлось выбирать. Ни разу… медленно перевёл взгляд на ведьму – та напряглась. Выдохнул зло сквозь зубы: З О В И… Взгляд ведьмы застекленел, подёрнулся поволокой отрешения…

Сколько мы просидели вот так – в напряжённом ожидании ? Наконец по тропинке, ведущей к нам, сквозь шум падающей воды послышались неуверенные шаги. Повернул голову: к нам подходила она – Галка-давалка. Я невольно поднялся ей навстречу.

- Здравствуйте… - негромко произнесла она – вы позвали – я пришла…

- Скажи мне – сколько тебе лет ? – не ответил я на приветствие.

- Двадцать четыре, вроде бы минуло… - равнодушно ответила она – правда выгляжу я старше. И усмехнулась горько – Намного старше…

- А как у тебя со здоровьем ? – не унимался я.

- Ответить честно, или как ? – наклонила она голову набок – если честно – то неважно, совсем неважно… Но вы не переживайте – я сделаю все, чтобы вы остались довольны ! Только: выпивку – вперёд ! Из-за моей спины неслышной тенью появилась Мария:

- Вот – держи свою выпивку – протянула она бутылку в 0,7 литра.

- О… Моё любимое – портвейн три семёрки… - обрадовалась женщина. Сорвала с горлышка пробку; не спеша, мелкими глотками выпила полбутылки; стёрла тыльной стороной ладони красные капли с губ:

- Я готова… Что надо делать ?

- Просто стой на месте… - сказала ведьмочка.

- Тогда я допью остаток – спокойно сказала женщина - чтобы не пропало… Приложилась к горлышку, допила, не отрываясь. Шагнула к воде, размахнулась и швырнула пустую бутылку далеко в реку:

- Теперь и умирать не страшно ! – бодро воскликнула она…

По щекам покатились слезы. Женщина подошла ко мне; провела пальцами по мокрым щекам, стирая солёную влагу:

- Не надо плакать… Вы же мужчина… Знаете: все, что не делается – все делается к лучшему… Значит ЕМУ так угодно… И ещё я вам вот что хочу сказать – она улыбнулась искренней, открытой улыбкой ребёнка – я на вас нисколечко не сержусь, за то, что вы тогда захотели остановиться, а потом пошли дальше… НУ ЗА ЧТО МНЕ ЭТО – ЗА КАКИЕ ГРЕХИ ?!

- Иди сюда… - позвала Галину Мария. Та пошла к ней, обдав меня винным ароматом. Женщина стала лицом к ведьме, спиной ко мне. Жидкие кудряшки волос стали распрямляться; волосы стали густеть, принимая форму и цвет идентичные ведьминым. Несколько секунд и густая копна волос разметалась по спине… Стала меняться фигура: чуть-чуть вытянулась, стала стройнее, изящнее… Затем наступил черед платья… Я стоял ошарашенный - я видел колдовство. Настоящее колдовство ! Ведьма взяла свою копию за руку и потянула к воде. Бросила в воду мешок:

- Расправь и становись в него – последовала команда. Копия послушно нагнулась, расправила мешок и поставила в него сначала одну ногу; затем вторую… Мешок погрузился в воду, а ступни, по щиколотку, скрылись под водой… Ведьмочка присела у мешка; захватила края двумя руками и подняла мокрую дерюгу мешка вверх. "Копия" обернулась ко мне; губы ее зашевелились: Не переживай ты так… Ты все решил правильно… - услышал я беззвучный шёпот или мне просто показалось… Г А Д С Т В О !

- Садись в мешок; прижми колени к груди; закрой рот и нос ладонями и наклони голову к коленям и замри ! И не думай ни о чем – ты ничего не почувствуешь… – расслышал я чёткий приказ ведьмы. Фигура женщины, словно марионетка, послушно села в мешок, завозилась в нем, замерла. Ведьмочка собрала горловину мешка в пучок; ухватилась за самый конец…

- Теперь твоя очередь - услышал я, "долгожданное"… Обмотай и завяжи верёвку – как было. Только меня не задень ею… На негнущихся ногах сделал несколько шагов к мешку… Поднял с земли верёвку, шагнул в воду… Обмотал горловину мешка – так как было; завязал на два узла…

- Теперь столкни мешок в воду и направь вдоль плотины – последовало новое указание. Как автомат шагнул на шаг от берега – глубина по колено… Течение, хоть и не сильное, ощутимо надавило на ноги, стараясь сдвинуть меня с места. Нагнулся, схватил мешок двумя руками и с силой рванул его на себя ! Мешок плюхнулся в воду; я крутнул его вокруг себя; придержал одной рукой, а другую вытянул вдоль плотины. Плыви ! - приказал я и отпустил мешок… И он поплыл. Поперёк течения – туда, где вода неслась с самой быстрой скоростью. 30, 50, 70 метров ! Рука моя безвольно упала и течение, подхватив мешок понесло его к краю плотины. Мгновенье и он, перевалив через срез, полетел вниз в брызгах воды и пены… И вновь: мне показалось, что я услышал крик… Женский крик, полный ужаса и отчаяния ! Показалось мне, или я на самом деле услышал ? Уже не важно… Важно другое. Я – убийца. Или пособник убийства – какая разница !

- Выходи – простынешь… - раздалось за спиной… Развернулся в ярости: ведьма стояла на берегу и смотрела мне в глаза: прямо, честно, открыто !

- Постарайся понять… - ровным, лишённым эмоций голосом продолжила она – мы поступили правильно. Так было лучше для всех. И для тебя и для меня и для неё… Успокойся и постарайся понять все, что случилось правильно. Так правильно и так надо !

ЭТО – ЗЛО ВО СПАСЕНИЕ ! СПАСЕНИЕ НАС ВСЕХ !!!

Да все я понимаю – не мальчик. На войне часто жертвуют малым, чтобы сохранить большое. Но это – на войне ! А сейчас – не война ! И мы не воевали – мы спасали свои шкуры ! Я заметил, что я это не думаю – я это кричу ! Кричу в лицо той, из-за которой заварилась эта каша ! А она молча смотрит мне в глаза. Смотрит и… молчит… Меня словно молнией шарахнуло: что это я разоряюсь – мужчина сраный ! Что я на неё кричу ?! Совесть свою заглушить пытаюсь ?! Так ведь она предлагала варианты и я сам выбрал этот ! А теперь крайнюю нашёл, словно дерьмо помоечное ! Резко заткнулся. Вдохнул глубоко – выдохнул… Несколько раз подряд…

- Извини меня… Сорвался… Вышел из воды, подошёл к девушке, провёл пальцами по щеке, заглянул пристально в глаза:

- Это было так неожиданно; страшно и жутко… Она потёрлась щекой о мою руку, подняла голову, посмотрела доверчиво:

- Пойдём к тебе в гостиницу… – негромко произнесла Мария…

К спальному корпусу шли молча… Достал, по пути, свою одежду, оделся. Танцы уже закончились, но у танцплощадки ещё кучковался народ… Поднялись по ступенькам, вошли в вестибюль. Окинул ведьмочку взглядом: при свете она выглядела потрясающе красивой: такой же спортивный костюм "Адидас", как у меня, только белый с красными буквами СССР на спине и гербом на груди; темно-каштановые волосы, густой волной спадающие ниже плеч; стройная фигура, в которой все на месте и соответствующих габаритов и размеров…И она совсем не похожа на ту молодую женщину, которую я вытащил из воды… Совсем другая… До меня дошло: маскируется, чтобы у местного персонала не было ее внешнего вида в памяти – если что… На ходу, заметив моё внимание, Мария повернула ко мне лицо, изобразив вопрос. Красива, даже очень – продолжил я анализ: не той броской, или кукольной красотой, а какой то хищной – ведьминой ! А может мне просто показалось. В ответ Мария улыбнулась: приветливо, искренне, доброжелательно… Без всяких заманивающих женских штучек. Прошли мимо дежурной. Поднялись на второй этаж – ко мне в номер. Номер люкс: две комнаты; телевизор; холодильник с продуктами; кровать в спальне и диван в гостиной… Надо будет сходить к дежурной; угостить шоколадкой, чтобы не стучала в номер после 11ти, выпроваживая мою гостью…

Зашли в номер… Прошёл в гостиную; плюхнулся устало в кресло. Ведьмочка элегантно присела в другое – с другой стороны журнального столика; откинулась назад. Не глядя на неё спросил:

- У меня есть один вопрос. Пока… Что будем делать: поедим, помоемся и мой вопрос; помоемся, поедим и вопрос или…

- Давай начнём с самого лёгкого – с вопроса – перебила меня Мария.

- Мы сделали так, что тебе больше не грозит смерть от руки ведьмака. Теперь ты свободна и можешь делать все, что тебе захочется. Правда – здесь тебе жить будет нельзя: придётся уезжать и как можно дальше. Но и там ты должна будешь вести себя тише воды – ниже травы…

- Насчет уехать – ты прав… А почему там – далеко, мне нужно будет таиться ? Поясни свою мысль пожалуйста… - услышал вопрос сбоку.

- Там, куда ты уедешь наверняка есть своя местная нечисть. Тебе нужна будет сила для колдовства, значит придётся посещать местный шабаш… Рано или поздно слух о новой ведьме растечётся по округе и дойдёт до высших… А в их кругу – до этого ведьмака… И если он захочет взглянуть или где то ваши дорожки пересекутся – он тебя узнает, как бы ты не маскировалась. Узнает и вновь накажет… Но меня рядом не окажется…

- Ты умный… Ты очень умный… - задумчиво произнесла ведьмочка – и я рада: честно, искренне, что мой спаситель – ты. Поэтому я сказала тебе там – на берегу, что буду с тобой… Но это – было там и… просто слова… А сейчас и здесь я скажу тебе то, что я решила - окончательно и бесповоротно, а тебе останется только выбрать: я могу стать твоей женой; я могу стать твоей гражданской женой; я могу стать твоей женщиной или подругой; я могу стать для тебя совершенно чужой – живущей рядом, но не попадающей тебе на глаза ! В любом случае я буду о тебе заботиться, помогать, поддерживать и уберегать от разных опасностей и проблем. До конца твоей жизни ! Я заинтересованно повернулся к ведьме:

- А конец моей жизни определишь ты ? – вкрадчиво поинтересовался я.

- Нет – конец твоей жизни определят те, кому на это дано право… - ответила она спокойно, без всякой рисовки. Однако вон оно как ?!

- Ну что ж… - я встал; поднялась из своего кресла и Мария – еда в холодильнике; полотенце в ванной; кровать – в твоём распоряжении. Не стесняйся… А мне надо подумать. Крепко подумать ! Достал из холодильника две плитки шоколада; отломил пол палки копчёной колбасы; кусок сыра… И не прощаясь вышел из номера. Отдал дежурной плитку шоколада, спустился вниз, вышел из корпуса. Народ хоть и утихомирился, но весёлые, пьяненькие возгласы и смех ещё раздавались то тут, то там… Обошёл здание, вышел к небольшому пляжу, присел в сторонке, оперевшись о сосну и стал бездумно глядеть на лунную дорожку, серебристым мостиком проложившим путь от нашего берега до противоположного… Сидел: то откусывал колбасу; то сыр; то бросал в рот дольки шоколада… Сходил, попил и снова: колбаса, сыр, шоколад… И не заметил – как провалился в темноту… Заснул… Без сновидений…

Разбудила меня утренняя свежесть и сырой туман, потянувший холодком от остывшей за ночь воды… Открыл глаза: где я ? Что со мной ? Может все происшедшее – всего лишь сон ? Вряд ли: рядом со мной, в тусклом свете, падающем из окна комнаты, в которой, по моему, спать не ложились с вечера, обёртка от шоколада, шкурки от колбасы, кусочки сыра… Глянул на часы - скоро рассвет ! Я же на рынок собирался ! Опоздаю – скупят самое, самое… Вот сейчас и проверю – мелькнула мысль… Залез в приоткрытое окно мужского душа на первом этаже; прокрался мимо спящей дежурной; с волнением повернул ручку двери своего номера. Темно; тихо… Вошёл в гостиную, глянул в спальню – кровать застелена… Не успел вздохнуть с облегчением: присниться же такое, как услышал сонный голос:

- Не стесняйся – включи свет… Чего ты в потьмах увидишь… Невольно вздрогнул – увы, не приснилось…

- Ты спи, рано ещё… - буркнул раздражённо…

- Я не стала без твоего разрешения занимать твою кровать… - донеслось от дивана… Как же она там ? – удивился я – там же ничего нет ? Включил свет: ведьмочка свернулась калачиком на диване, подложив под голову свёрнутое полотенце. Оно же мокрое ! Так и простыть не долго ! Надо проявить элементарное гостеприимство… Подошёл к щурящейся от яркого света женщине, наклонился, молча расстегнул замок олимпийки:

- Приподнимись… - бросил коротко. Снял олимпийку, футболку, штаны… под футболкой ничего, а внизу – узкие модные кружевные трусики. Хороша, чертовка, точнее ведьмочка ! Руки сами потянулись к женскому телу…

А по наглым, хамским рукам получить не желаете ?! – рявкнул сам себе. Ведьмочка закрыла глаза, отдалась вся на милость мужчины… Подхватил на руки, понёс в спальню… Эквилибристически, ногой, отбросил в сторону одеяло, положил готовую на все даму на кровать. Накрыл одеялом:

- Ты бы ещё на коврике в прихожей легла… - проворчал недовольно… - Спи, как белый человек, а не как бедная родственница… Я в город поеду – на базар… Заодно и покушать прикуплю… Если задержусь – не стесняйся: бери из холодильника все, что понравится… Ведьмочка распахнула глаза от удивления: не для того мужчина несёт женщину в спальню на руках, чтобы сообщить ей, что он едет, видите ли, на базар… А мне как то все равно на ее недоумение ! Достал из шкафа небольшую спортивную сумку, сложил в неё, повернувшись к ведьме спиной, паспорт; все деньги; билет; отмеченную командировку… За спиной прозвучало насмешливое:

- Ты возвращаться то сюда собираешься ? А то ведь я буду тебя ждать, как верная жена, до тех пор, пока ты не появишься… Хоть тысячу лет !

- Я столько не проживу… - буркнул недовольно: вот же глазастая – через спину видит… - Приеду я – раз ты меня ждать готова, как верная жена…

Вышел на автостраду, поднял руку. Возле меня остановился старенький Газ-53. Водитель – жизнерадостный дядька лет пятидесяти, перегнувшись через сидевшую на пассажирском месте дородную тётку, спросил:

- Тебе куда хлопчик ? Ну ничего себе – я, оказывается хлопчик …

- Да мне на рынок диду… - отшутился я…

- Так сидай у кузов, бо в кабине месту немае: жинка моя еде… - развеселился дядька, подмигнув и скосив глаза на женщину. Та поджала губы, но ничего не сказала: или привыкла или в доме патриархат…

- Только ты там присмотри место поспокойнее… - уже на русском добавил водитель и снова весело подмигнул. Ой не просто так эти подмигивания – чует моя печень… И точно: только залез на подножку сзади кузова, машина тронулась и я уже на ходу, подтянувшись за борт поднялся над кузовом. Картина Репина – "Приплыли": кузов разделён пополам высокой перегородкой: в ближней ко мне части – с десяток полугодовалых поросят и годовалых подсвинков… Привлечённые новым действующим лицом они повскакивали и посеменили ко мне, шатаясь на выбоинах шоссе. А мне куда деваться: так и ехать на подножке до самого рынка ? А сколько ехать ? Пока свинюшки не подбежали к краю борта, перелез и метнулся к перегородке – уж больно целенаправленно они ко мне устремились. А свиньи едят человечину за милую душу ! – промелькнула в голове паническая мысль… Зигзагами – машину пошатывало и бросало по сторонам на выбоинах и бугорках шоссе, метнулся к мощной перегородке и одним махом перелетел через неё. Едрит твою за ногу ! Во второй половине на брезенте лежало с полтора-два десятка кур, со связанными лапами и привязанных одна к другой длинной верёвкой. И на одну из них я чуть не наступил ногой ! Фух ! Пронесло… А то пришлось бы платить за смертоубийство… За перегородкой услышал обиженное хрюканье: то ли игрушка от них убежала, то ли еда… Доехал до рынка, вылез из кузова…

- Спасибо уважаемый – выручил… - протянул трёшку водителю. Тот взял, посмотрел на меня улыбаясь:

- Рубля бы хватило… - ухмыльнулся он, но трёшку не вернул. Ну и ладно – не забирать же её обратно с обменом на рубль – не солидно…

- Что такое деньги за тот комфорт, с которым доехал: с ветерком и с приятными попутчиками ! – ухмыльнулся в ответ. Водитель расхохотался:

- Не сожрали тебя ?! А то я к ним без палки боюсь заходить ! Только жинку мою боятся, или уважают – ведьма, одним словом ! Я вздрогнул…

- Да вы его не слушайте – болтуна старого – у самого язык без костей: метёт как ведьмино помело ! – бросила в сердцах подошедшая женщина. И куда я попал ?! Поулыбался, пожал дядьке руку и вошёл в ворота базара… Прошёлся по рядам; бросил мельком взгляд на мужичка, игравшего что то грустно-печальное… Ничего интересного не нашёл – так, по мелочи… Значит делать здесь больше нечего: продавцы – кому надо, давно уже здесь и новых не предвидится, так что незачем зря туфли стаптывать, да круги нарезать… На базарчик за продуктами в дорогу и на турбазу… Возвращаясь пригляделся к игроку: одёжка помятая, многостиранная; сам мелкий, в возрасте; на руках и лице шрамы и места с обожжённой кожей: горел что ли ? По возрасту – аккурат под военные действия Великой Отечественной подходит… И носок левой ноги как то странно отставлен… Афганская наука дала результаты: мгновенно окинул взглядом певца, выделяя мелкие детали… Сидит на стуле; рядом, на тряпочке – закрытый футляр от баяна. А сам баян… Вот это да ! Вельтмейстер, да ещё и довоенный, судя по надписи ! Трофей, видимо: вон как бережно игрок к футляру относится – тряпочку подстелил… Может продаст ?

- Разлука ты, разлука – чужая сторона… Никто меня не любит – лишь мать – сыра земля… - выводил хрипловатым голосом мужичок, уже в явном подпитии. С утра… Глянул в кепку, на земле: несколько медяшек – пятачков, трояков, двушек: беленьких десять копеек, пятнадцать и одна двадцатка… М…да… - не густо… Ну – с таким то репертуаром… И, видимо он тут уже примелькался, привычен, а менять репертуар – не собирается… До и зачем ? На стакан вина там точно есть; к обеду – концу базара, ещё на стакашек накидают – вот и день не зря прожит… Вон, ещё пятачок бросила проходящая мимо тётка… Попробую познакомиться – может уболтаю на продажу этого раритета: не деньгами так вином – в пересчёте на бутылки…

- Доброе утро… - присел напротив певца, когда он закончил свою грустную "народную балладу". – Что то не много тебе накидали…

- Да куркули проклятые эти селяне ! – возмутился "певец" – поёшь для них, поёшь, а они мимо пройдут и даже медяка не бросят – жадины !

- А что ж репертуар не поменяешь ? Спел бы им там – "Мурку" что ли ? Они бы и послушали и денежку бы не пожалели !

- Я не для того на фронте кровь проливал да в танке горел, чтобы эту сволочную бандитскую песню распевать ! Пусть её в ресторанах поют ! – вскинулся он, воинственно уставившись на меня. Вон оно как ! Уважаю !

- А баян у тебя знатный ! – переключился я на другую тему – от греха подальше: вон как фронтовик вскинулся на обычную "Мурку" ! Не понимал я, что они – фронтовики, гниль и пакость нутром чуют ! И поколение наше не понимало: ну что такого в этой "Мурке" – удалая, лихая песня. Душевная.

Взгляд у фронтовика потеплел, подёрнулся дымкой воспоминания:

- Трофей ! – с гордостью сказал он – в Кёнигсберге добыл ! Он со мной и по госпиталям прошёл ! Нет – не продаст – понял я, но нисколько не огорчился – уважаю таких: принципиальных ! А если помочь ?

- Слушай… Дай мне его… Сыграю пару песен – глядишь новенькому побольше набросают… - предложил ветерану. Тот скривился:

- Эти куркули ?! А ты играть то умеешь ? – подозрительно уставился он на меня.

- "Во поле берёзонька стояла" в музыкальной школе научили – ухмыльнулся я. Мужичок с сомнением покачал головой, но встал, снял ремни с плеч и протянул мне баян. Взял аккуратно, прихватив меха, чтобы не растянулись. Фронтовик показал на стул:

- Садись… - а сам принёс себе деревянный ящик – тару…

- Споем ? – спросил у владельца баяна.

- Это смотря что ? – настороженно сказал фронтовик.

- Тебе понравится – успокоил его я.

Попробовал, пробежался по клавишам, кнопкам басов, сыграл пару гамм. Нормально – пальцы помнят. Да и как не помнить: вечерами, на турбазе, в комнате развлечений для туристок на баяне играл и на пианино: для души, а не для женщин… Женщины после прикладывались, или прилегались… Мужичок посмотрел с уважением: он так, видимо, играть не умел. Сыграл задорный проигрыш и понеслось от души…

- На поле танки грохотали; солдаты шли в последний бой…

А молодого командира несли с пробитой головой… - спел я вроде и бодро, но и проникновенно и повторил припев…

- По танку вдарила болванка – прощай родимый экипаж – запел снова…

Четыре тела возле танка – дополнят утренний пейзаж… закончил второй куплет и повторил припев. Начал третий:

- Машина пламенем объята – вот-вот рванёт боекомплект !

А жить так хочется – ребята, но вылезать уж мочи нет ! – второй раз припев подхватил и танкист…

- Нас извлекут из под обломков, поднимут на руки каркас…

И залпы башенных орудий в последний путь проводят нас… Танкист пропел припев, покачивая головой. Понимаю – каркас весит несколько тонн…

- И полетят уведомленья родных и близких известить…

Что сын их больше не вернётся… И не приедет погостить… - спел припев. Фронтовик подхватил, глядя вдаль повлажневшими глазами…

- В углу заплачет мать-старушка. Слезу рукой смахнёт отец…

И молодая не узнает – какой танкиста был конец… - вокруг нас стали собираться притихшие слушатели: женщины, мужчины, девушки…

- И будет карточка пылиться – на полке пожелтевших книг…

В танкистской форме – при погонах. И ей он больше не жених… - закончил я куплет и возвысил голос в последнем припеве ! Баян повёл мелодию не печально – залихватски, но вот веселиться никого не тянуло… проиграл подряд – друг за другом два куплета, добавив в последнем проигрыши и вставки. Стихла мелодия – слушатели стояли молча…

- Если понравилось – помогите ветерану войны на рюмочку чаю; на кружечку пива, да малую рыбку к кружечке… - с улыбкой обратился с слушателям. Дородная тётка, уперев руки в бока воскликнула:

- Что то не похож ты на ветерана милок…

- Так я не для себя стараюсь… Вот он, ветеран – имеется в наличии… Не жалейте: граждане-товарищи ! А я вам ещё спою… В шапку полетели медяки и никель… Нормально полетели. Вот тебе и вторая профессия: уволят – пойду в бродячие певцы ! Хотя милиция быстро прищучит… А пока – деньга заплачена – дадим людям песню. Только вот какую ? Тук, тук, тук… - тревожно, словно удары сердца, зазвучала мелодия…

Хрустальная ваза, кайма золотая. Разбитая вдребезг, застывшая кровь.

И в комнате муж: что случилось - не знает. Стоял не дыша и нахмуривши бровь… - запел я тревожно – мрачно оглядывая слушателей…

Прошёлся он взглядом по шкафу пустому. В НКВД позвонил, закурил у окна… - продолжил тревожное повествование…

Потом ни себе, ни майору седому. Не мог объяснить – где родная… жена…

Его увезли, а квартиру закрыли. Согласно законам – ещё до войны…

Её не нашли, а его посадили… На двадцать годков – за УБИЙСТВО жены !

Шёл тридцать восьмой – смерть гуляла по зонам… Его ж, горемыку – прошла стороной… - пел уставившись вдаль, поверх голов…

И вот наконец, вышел он из вагона. И брёл по аллеям осенним домой…

Звоночек залился и сердце схватило… - с надрывом запел очередной куплет – невольно склонилась к двери голова…

Но двери открыла, но двери открыла. Седого майора, больная вдова…

Он вышел из дома и в город далёкий. Уехал в надежде там встретить весну… - пел я заинтригованным слушателям…

И как то однажды - он брёл одинокий. И вдруг постаревшую… встретил… ЖЕНУ ! - бросил, словно плюнул, в молчавшую толпу… Кто то вздрогнул…

Та встреча была холодна как могила… – пропел безжизненно…

Она лишь сказала – Прости - я ушла… - падали равнодушно слова…

А вазочку жалко – её я разбила – с поистине женским сожалением о разбитой вещи, поведал слушателям – поранила руку, в дорогу спеша…

От жизни с тобой – я к другому сбежала. Боялась скандала – вздохнул по-женски - ведь ты не поймёшь… - сообщил версию исчезновения жены…

Но вдруг она вскрикнула и застонала… В руке хладнокровной сверкнул острый нож ! – бросил в лицо слушателям жёсткий конец куплета. Кто то из женщин охнул; кто то испуганно прижал пальцы к губам…

Он вновь позвонил, сообщил что случилось… Он верил что смерть – справедливый виток… - продолжил я свою песню-рассказ…

Но снова над ним небо клеткой накрылось. И чёрный опять подкатил воронок… - выкрикнул с надрывом я…

Ведь я же за это… уже расплатился ! За это убийство - сполна отсидел ! – кричал я в лицо потрясённым слушателям…

На совещанье суд удалился… - опустив голову, негромко продолжил я – и приговор вынес: убийце - расстрел… Поднял голову, посмотрел в глаза:

На совещанье суд удалился и приговор вынес… - замолчал на несколько секунд и закончил в абсолютной тишине:

У Б И Й Ц Е – Р А С С Т Р Е Л !

Кто то всхлипнул… У девушки, стоящей напротив меня: красивой деревенской красотой – явной украинки слезы на глазах; губы дрожат:

- Но так же нельзя с ней было… - срывающимся на плач голосом выдохнула она, глядя не меня – словно это я так сделал…

- А двадцать лет в лагерях отсидеть ?! Ни за что ! Это можно ?! – бросил зло стоящий немолодой мужчина со стальными фиксами вместо зубов. Сбоку от меня появился, словно из воздуха, немолодой старший сержант:

- Не надо больше таких песен петь… пожалуйста… - негромко попросил он и добавил, словно извиняясь – не положено… В общественных местах…

- Что вы к нему пристали – дядька Михась ! – гневно крикнула девушка – оставьте его в покое ! – Правильно ! – подхватили стоящие – пусть ещё споёт… Ну а мне зачем с милицией спорить – себе дороже… Кивнул сержанту, соглашаясь. Думал закончить импровизированный концерт, но где же плата за песню ? Сержант отошёл в сторону, а я кивнул на кепку:

- Вы слушать слушайте, а в кепку то бросать не забывайте. И пиво и рыба нынче дороги, а в ресторане – тем более ! А ветеран – имеет право на ресторан ! – скаламбурил, улыбнувшись широко, открыто… Раздались смешки, подначки, ехидные замечания, но в кепку полетели монетки и даже рубли… Вот это уже другой коленкор ! Развернул меха, полилась песня:

Как же встретишь меня ты, любимая. Если вдруг – у людей на виду…

Из сражений, огня и из дыма я. Обожжённый к тебе подойду… - запел душевно, обратившись к полной пожилой черноволосой украинке, с укоризной поглядывающей на ветерана – танкиста: то ли сестра; то ли жена… Она встрепенулась – значит жена…

Запорошенный пылью дорожною - я приду на себя не похож…

Как ты думы развеешь тревожные. Как тогда ты меня назовёшь…

Может встретишь как друга желанного. Боль разлуки, любви не тая…

Чтоб развеялись думы не званные. Тихо скажешь – Ты радость моя… У жены танкиста – на глазах навернулись слезы… Глядя с нежностью на женщину, продолжил задушевно новый куплет:

Я хочу, чтобы ты меня встретила. Как и раньше, но только без слез…

Седины чтоб моей не заметила. И ожогов, что с фронта принёс… Краем взгляда увидел – и танкист "поплыл": губы задрожали…

Как и прежде в кругу моя милая. Обниму я твой девичий стан ! – зазвучал громче мой голос и веселее заиграл баян…

И мелодию танго любимого. Нам сыграет красавец баян ! – повторил припев и заиграл проигрыш куплета без песни: над базаром, слушателями полилась мелодия: чистая, добрая, светлая… Закончил играть куплет, повторил ещё раз, закончив словами:

И мелодию танго любимого. Нам сыграет красавец баян…

Молоденькая украиночка восторженно захлопала в ладоши. Толпа вокруг нас – приличная, подхватила… В кепку полетели мелочь и рубли… О… ! знакомые лица… Увидел несколько женщин из группы, которая сегодня уезжает в обед с турбазы в другой город… Правильно: рынок – это тоже местная достопримечательность… Украиночка шагнула, глядя мне в глаза, наклонилась, приоткрывая "прелести" в вырезе блузки-вышиванки и бросила в кепку зелёную "трешку" – три рубля ! Что ж ты делаешь – девонька ?! Это же приличные деньги: проезд на автобусе 5 копеек, а булка хлеба – 16… В толпе кто то сдавленно охнул: кто то выдохнул – Ничего себе… Отвлечённый открывшемся видом – ну что поделаешь если мы, мужчины - сплошь любители прекрасного, не заметил, как в кепку упала красная десятка – "червонец". Это кто у нас такой богатый и щедрый ?! Отвёл от приоткрывшихся "прелестей" глаза: и эта здесь… На меня насмешливо глядела ведьма… Украиночка сразу же почувствовала соперницу, фыркнула, окинув её с ног до головы вызывающим взглядом. И завистливым: ведьмочке она явно проигрывала… Надо прекратить эту дуэль – ещё подерутся тут… Думал закончить импровизированный концерт, но тут кепку стали накрывать рубли, трёшки, даже синенькая пятёрка мелькнула. Надо отблагодарить за такую щедрость…

Растянул меха; сочным – насколько мог, голосом запел задушевно:

Вечер тихой песнею над рекой плывёт.

Дальними зарницами светится завод… - полилась знакомая всем песня "Рябина кудрявая"…

Где то поезд катится точками огня.

Где то под рябинушкой парни ждут меня… - самозабвенно выводил я голосом, помогая себе обольщать слушателей словами и музыкой…

Ой рябина кудрявая - белые цветы. Ой рябина, рябинушка что взгрустнула ты… - чистым, звонким голосом подхватила Мария, а за ней и украиночка органично включилась в хор…

Лишь гудки певучие смолкнут над водой.

Я иду к рябинушке тропкою крутой…

Треплет под кудрявою ветер без конца…

Слева – кудри токаря – посмотрел на украиночку – справа – кузнеца… - перевёл взгляд на ведьму. Второй припев подхватили уже многие женщины: пели хором – кто как может, но безголосых не было…

Кто из них желаннее, руку жать кому ? – лукаво посмотрел на обеих…

Сердцем растревоженным так и не пойму…

Оба парня смелые, оба хороши

Милая рябинушка сердцу подскажи… пропел я последний куплет и импровизированный женский хор подхватил припев:

Ой рябина кудрявая – оба хороши… Милая рябинушка сердцу подскажи… Вот веселье началось после этого хорового пения: все весёлые, радостные; все о чем то говорят… Снова набросали… Думаю танкист столько за год не собирал ! Вот и ладно – помог ветерану. И ещё помогу ! Снял ремни баяна с плеч; передал танкисту, раскрыл молнию на сумке. Сунул туда руку, вытащил пачку пятирублевок в банковской упаковке. Надорвал "контрольку"; вытащил половину, положил сверху на деньги в кепке… Шум мгновенно затих: на горке денег лежало полпачки синеньких пятирублевок: моя месячная зарплата или две обычных ! Я бы всю положил, но у меня же ведьма… Повернулся к ошарашенному ветерану, поклонился:

- Прими от меня – не побрезгуй, в знак благодарности за то, что дрался с врагами до конца ! Не струсил, не побежал, не сдался в плен и не прятался за чужие спины – как некоторые твари ! Поклон тебе и таким, как ты о нас всех – за то, что мы сейчас живы и счастливы. Правда – каждый по своему, но это уже мелочи… И снова поклонился… Танкист с трудом поднялся: на глазах слезы, губы трясутся:

- Да мы… Да я… Мы просто делали то, что должны были сделать… - пробормотал он, еле сдерживаясь… Слушатели одобрительно зашумели… Повернулся к ним, улыбнулся, развёл руками в сожалении:

- Концерт закончен уважаемые слушатели – меня время поджимает… Извините, если что не так… Повернулся к танкисту и негромко произнёс:

- Купи новый протез или закажи… Да одёжку прикупи получше – негоже, когда такой уважаемый человек ходит мятый, неухоженный и… пьяный… Фронтовиков позорит… И вроде я, молодой, не вправе давать такие советы ветерану, но все же… Протянул танкисту руку на прощанье:

- Дай бог – ещё свидимся… Меня Михаилом назвали – в честь деда…

- Николай. Евченко – старший сержант запаса, водитель-механик танка Т-34. Имею награды… – крепко пожал руку фронтовик. Постой ка, постой…

- Скажи: а Михаил Евченко – мой дед: он тоже из этих краёв – тебе случаем не родственник будет ? Лицо танкиста закаменело:

- А ты что про него знаешь ? Вот так встреча: похоже здесь семейные тайны ? Вон как насторожился, даже оскалился – словно пёс на врага !

- В НКВД он служил… - начал я – в пограничных войсках… Войну встретил первым – начальником пагранзаставы на Украине. Отступал, как все, дрался с врагом не жалея себя: три ранения… Последнее – перед самым концом войны… Списан ограничено и отправлен дослуживать на узловую станцию в Среднюю Азию – в охрану. Закончил войну капитаном: бабушка потом рассказывала – характер у него был не простой: резал правду-матку в глаза любому начальнику, оттого и чинами не вышел…

- Мишка это… Брательник мой старший… Когда он в НКВД пошёл служить – батя не одобрил: отрезанный ломоть, сказал он… А Мишка то вон оно как – пограничник оказывается. Так ты, значит – наш сродственник выходит ?! Все – никуда тебя не отпущу ! - схватил меня за рукав, отмахнувшись от жены, протянувшей ему кепку с сложенными в ней стопкой деньгами… Женщина подключилась к просьбе мужа:

- Да вы уж и вправду давайте к нам в гости… - начала она – куда же вы ? Вон как встретились ! Идёмте к нам: посидите, поговорите…

- Да я и рад бы… - начал оправдываться я – но уезжаю я сегодня… А не уеду – с билетами сами знаете как ! Лето… А мне ещё и поездом ехать и самолётом лететь… И человек я – на государственной службе… - добавил зачем то, негромко… Ну нет у меня настроения разговоры сегодня говорить. СОВСЕМ Н Е Т !

- Ладно… - согласился танкист – погоди тогда… Подошёл к баяну, сиротливо стоящему на стуле, уложил в футляр, протянул мне…

- Бери, владей ! Дарю ! – протянул мне баян. Я помотал головой, даже руки назад убрал – подальше от такого соблазна:

- Купленный бы взял – не задумываясь. А трофейный – не возьму ! Не по чести это ! Это у тебя память – на всю жизнь ! Не возьму ! Танкист поставил футляр на землю, незаметно – для него, вздохнул с облегчением:

- Тогда так ! Ты с жинкой сходи на базар за продуктами: она тебе покажет у кого брать. И не плати ни за что – я сам заплачу ! А я пока адрес свой напишу: как будешь в наших краях – заходи. Песни с тобой попоём, за жизнь поговорим… – ухмыльнулся он, представив будущие посиделки.

Глава третья

Махнём не глядя…

Оглянулся по сторонам – где моя ведьмочка ? Не вижу… Ну и ладно… Прошлись по рядам: кое кто видел и слышал моё выступление; кое кто слышал… В общем – набрали большую корзину всякой вкуснятины: и сало разных видов: и солёное и копчёное и ветчину… Колбас домашних тоже несколько кругов… Сыр козий… Рыбки солёной и копчёной… Мясо и кур копчёных… Вот обьемся мясного ! Сметану всучили – до завтра, сказали, не пропадёт…Ну и фрукты-овощи, само собой… Тепло распрощался с, уже дядей и его женой: та всплакнула, как у женщин водится… Распрощался и направился к выходу с рынка. Сбоку пристроилась, незаметно, ведьмочка:

- Давай, муж любвеобильный, кошёлку: не мужское дело здесь продукты таскать. Здесь этим женщины занимаются… - и ухватилась за ручку. Я не отдал – возразил властно:

- А я считаю – мужское… Ну… - или вместе… Так и понесли – вдвоём…

- А чего это я "любвеобильный"… - спросил, чтобы не молчать.

- Ну как ты на эту молодку засмотрелся – аж накинуться был готов !

- Скажешь тоже… - смутился я – накинуться ! При людях…

- А не было бы людей – накинулся бы ? – продолжала дразнить меня ведьмочка, загадочно улыбаясь…

- Только по обоюдному согласию… - не согласился я – и потом: я бережливый страшно, а при накидывании нужно все тряпки на даме рвать ! А я страшно не люблю лишних трат ! Мария иронично усмехнулась:

- Видела, как не любишь: около триста рублей отдал и рука не дрогнула !

- А мне для такого не жалко ! – посуровел я. К тому же – родственник оказался… Мария виновато посмотрела в глаза на ходу:

- Ты меня прости – я пошутила… Я никогда не полезу к тебе с упрёками… Как ты решишь – так и будет ! Но и отвечать за сделанное придётся тоже тебе… – мило улыбнулась она. Ну – это, как обычно… Вышли с рынка: впереди – предстоит трудная и долгая дорога домой… А пока – на турбазу… Недалеко от ворот стояли разные авто: легковушки: "Москвичи", "Жигули", "Запорожцы"; грузовики… От одного из них отделился водитель:

- Эй, артист ! – замахал он рукой, привлекая внимание. О… - знакомый водитель, который меня сюда привёз… Подошли, я ещё раз поздоровался за руку. Он окинул изучающим взглядом Марию:

- Жинка или так – подруга ? - поинтересовался он.

- Пока подруга, но если в жены предложит – отказываться не стану – ответила ведьмочка. Дальше видно будет… – подумал про себя…

- Это ты верно решила – согласился водитель – и поёт он хорошо: сам видел и мужчина видный, и вкус у него на женский пол хороший. Не ошиблась ты девонька… - добавил он. – А ты никак уже обратно ? – повернулся ко мне. Кивнул головой, соглашаясь:

- Да. Рынок обошёл; продуктов накупил; людям приятное сделал – песни попел… Пора и честь знать, обратно возвращаться…

- Если хочешь – отвезу тебя назад… - предложил водитель…

- Это на сдачу с трёшки ? – пошутил я.

- Больно пел ты душевно, а я песни люблю… - пояснил свой порыв водитель – все равно, пока жена расторгуется – мне здесь стоять без дела. Тут сзади раздался женский гомон… Обернулся – группа туристок выходила из ворот: почти у все в руках были свёртки, пакеты, сумки… Не зря сьездили на рынок – отметил по привычке. Увидев меня, несколько женщин направились ко мне. Одна из них – бывшая "пассия"…

- Мишенька – ты на турбазу ? – пропела она ласково – а у нас тут автобус… Поехали с нами… - и окинула небрежным взглядом ведьму. Мария равнодушно скользнула по ней взглядом и повернулась ко мне:

- Я была неправа насчёт любвеобильности ? Я нахмурился: ещё никто, а уже упрёки… Мария прижалась, встала на цыпочки:

- Извини: это не для тебя – это для неё – прошептала на ухо… Хитрая…

- Спасибо – нас мой приятель подбросит – отказался я…

Доехали, как и я утром – с ветерком: дама в кабине, а я – в кузове… Проводил Марию до номера и уехал в город: прикупить ведьмочке женские вещи и причиндалы разные: расчёски там, зеркальца… Я женских шмотках разбираюсь: не зря столько лет мотаюсь по Союзу и привожу домой заказанное – так что не промахнусь… Хотя – Мария отнеслась равнодушно к выбору фасона: просто привези женские вещи и все… Понимаю – колдовство… Очень удобная штука ! Привёз, сходили на обед, ведьмочка отправила меня погулять – колдовать будет… Вернулся часа через два: поезд только вечером – времени навалом… У неё чемоданчик, привезённый мною, уже упакован. Посидели, поговорили ни о чем и поехали на вокзал: за трояк турбазовский водитель подвёз нас на площадь, перед заездом в автопарк… Мария попросила у меня денег, узнав цену билета – в два раза больше. Дал, сомневаясь: и в три раза дороже бывает не достать, а давать больше – подозрительно… Ушла… Пришла и показала: купейный билет, правда не в мой вагон… Что то неприятно кольнуло: такая красавица и не со мной, а в другом купе ! Кольнуло и уловил мгновенный интерес Марии к моей реакции. Проверяет значит, или приручает ?! Ладно. Не буду делать вид, что мне все равно, тем более, что мне – не все равно…Минут через пять подогнали состав на перрон. Разошлись по вагонам: нечего лишний раз светиться !

Поезд тронулся, а через десять минут в приоткрытую дверь купе: супруга попутчика оставила её приоткрытой, заглянула ведьмочка:

- О, Миша ! - воскликнула она – а я думала: показалось мне или нет, что это ты вошёл в этот вагон… Дальше она стала рассказывать, что мы коллеги, но из разных цехов… В результате, одинокий командировочный из нашего купе, галантно поменялся местом с дамой… И покатили в Киев. Рано утром были на месте… Там – повторение с приобретением билета: даю деньги и через несколько минут – Мария счастливая обладательница купейного билета. И в мой вагон ! Колдовство, однако ! Время раннее: сдали нехитрый багаж в камеру хранения; позавтракали не спеша в приличном привокзальном кафе и разошлись по своим делам, как сказала ведьмочка… Встречу назначили на Крещатике, у водопадов. В двенадцать часов… Если кто не подойдет – ждать час, после этого – ещё через два часа – на всякий случай ! Или – на вокзале, перед отправлением… Мне это "на всякий случай" не очень понравилось, но кто я такой, чтобы выражать своё неудовольствие: спас; купил шмотки; довёз до Киева. Джентльмен… К чему слова благодарности, а тем более благодарности на деле. Или теле… Мужчина. Джентльмен. Этим все сказано… Ну и ладно, ну и пусть !

Зашёл на завод, отметил командировку, нанёс визит заму… Ему уже отрапортовали о быстроте и качестве работы. Посетовал, что не остался на день рождения дочери… Она, мол, интересовалась… Быстро развенчал его обман: кто я такой, чтобы мною интересовалась такая светская львица, да ещё из столицы Украины – как будто вокруг неё не вьётся столько всяких ! Вот именно – вьётся столько, а ему нужен такой надёжный, как я ! А должности – это пустяк с моим умом и умением и его связями ! Расстались по-доброму. Дальше – прошвырнулся по городу, далеко не заглядывая, чтобы не опоздать к встрече. Чем ближе к сроку, тем больше свербит: придёт или не придёт ? Минут через десять ожидания пришла. Словно камень с души спал… - не обманула, не бросила ! Что это ? Может опять эти её колдовские штучки ? Глянул искоса – на губах играет лёгкая загадочная улыбка… Ой не к добру это – ой не к добру…

- Пойдём, пообедаем… Я тут знаю одно хорошее кафе… - предложил ведьмочке. Она без жеманства и претензий – а почему не ресторан, согласилась. Перешли Крещатик, спустились вниз… Здесь три кафе на выбор… В том, которое я выбрал – ресторанная наценка, так что народу было не много… Несмотря на наценку днём – самообслуживание… Усадил Марию за столик, а сам направился на раздачу. Взял пару салатиков; копчёной колбаски; две порции пельменей со сметаной и две порции вареников с картошкой: что не доест моя мадам – доем я… Принёс; Мария встала, помогла расставить тарелки, чай, компот… Сели за стол: смотрю – молния на моей сумке расстёгнута. Ведьмочка поймала мой взгляд:

- Ты когда будешь в сумку заглядывать – не удивляйся… И чему это я не должен удивляться ? Заглянул тут же – небрежно, между прочим. Да ! Есть с чего удивляться: в сумке, поверх моих бумаг лежало пять пачек красных "червонцев" – десятирублёвок… Пять тысяч рублей !

- Это компенсация за траты на меня и на будущие расходы… - пояснила Мария. Однако – щедрая компенсация ! Хотя – мне придётся ехать с ней домой поездом: паспорта то у неё нет… И дома решать вопрос и с паспортом и с легализацией… И все же – многовато: я столько в руках не держал никогда, не смотря на приличные заработки…

- Очень кстати… - небрежно, как мне показалось, заметил негромко – у меня билет на самолёт, но я поеду с тобой поездом: у тебя же нет паспорта и вообще – с тобой всегда рядом должен быть мужчина и этим мужчиной: если уж ты решила связать со мной свою жизнь – буду я.

- Спасибо тебе мой повелитель… - глаза её смеялись, но голос был искренен и уважителен – что ты ради меня отказался от возможности быть дома через несколько часов. Это большая жертва с твоей стороны, но я не могу её принять – мы полетим с тобою вместе. Рядом ! Даже так ?! Посмотрим… Откуда деньги – спрашивать не стал: захочет – скажет сама, а не захочет: к чему мне слушать вранье и терять к ней уважение… Пообедали, прошлись по Крещатику до Бессарабского рынка; свернули у универмага направо: есть там – на неширокой улочке продмаг с кондитерским отделом… Дошли; я заказал у заведующей шесть Киевских тортов – гордость и достопримечательность Киева, как и Рижский бальзам Литвы… Отдал сразу деньги, чтобы не продали до вечера… А потом… мы устроили шопинг для ведьмочки и дам в моем городе: кассирш, бухгалтерии, жён директора и зама…Сьездили даже на другой берег Днепра – в Дарницу… Набрали не много: Киев – не Москва и особого дефицита здесь не встретишь… Но кое что, все таки – приобрели… Перед самым закрытием продуктовых магазинов забрали торты; зашли в центральный гастроном и закупились продуктами на дорогу: колбаской, сыром, ветчиной, осетриной… Купили две бутылки вина: красное "Медвежья кровь" и белое – "Монастырская изба": дорога дальняя – больше суток и с попутчиками придётся налаживать отношения… Приехали на вокзал; сдали всё это в камеру хранения и… - поехали в кино…

После кино вернулись на вокзал; посидели ещё немного в кафе за чашечкой кофе с пирожными, а тут и состав подали… По перрону к вагонам потекла река пассажиров с отличительным признаком – коробками с тортом "Киевский". С каштанами… Как и мы: кто сколько… В вагоне – привычно Мария поменялась местами… С соседями повезло: пожилая супружеская пара ехала в Москву на свадьбу к сыну… На осторожное прощупывание: кто и откуда, супруг бросил туманно – госслужащий… Ну и я так же представился – специалист по промышленному оборудованию… Поужинали, после отправления – на скорую руку и на боковую: мужчины, как водится – наверх, а дамы – внизу… Утром меня деликатно разбудила Мария – пора вставать: все встали; ждут только тебя… Пришлось подниматься, хотя я бы ещё поспал пару часиков… Позавтракали и понеслось: выходили с ведьмочкой на каждой остановке к местным аборигенам и пейзанам: грибочки маринованные; пирожки жареные; фрукты-овощи; картошечка жареная в масле… И все несли, несли в купе… И все ели, ели, ели… Иногда выходили с Марией в проход; вставали у окна и молча смотрели на проплывающие мимо деревни и посёлки… Иногда перебрасывались ничего не значащими фразами… Ловил на себе мимолётные взгляды ведьмочки: ну ты когда определишься в поведении…

Рано утром прибыли в Москву… Вещи в багаж; на метро и от Киевской через Белорусскую доехали до Динамо. А там – пару остановок на маршрутке до аэровокзала… Мария взяла у меня деньги и ушла к начальнику аэровокзала. За билетом. И вернулась с заветной бумажкой ! Чудеса и фантастика, если бы не одно но… На каждый рейс у правительства, министерства, партийной номенклатуры; спецслужб была бронь по несколько мест… Если за два часа до вылета для всех и час для партийных билеты не выкупались – они пускались в свободную продажу… Но они выкупались – почти все, вот так, как с Марией, только по блату… Ну хорошо – одна проблема решена, осталась главная – паспорт: без него на рейс не пустят. Видимо ведьмочка будет внушать дежурным, что паспорт у неё имеется: покажет что-нибудь подобное – например обложку для паспорта… Надеюсь что это пройдёт… Неожиданно Мария уведомила меня что она будет занята до обеда, как в Киеве…

- Надо мне сделать весомый вклад в семейную копилку… - улыбнулась она – а то мой повелитель будет зарабатывать деньги, а мне будет стыдно их тратить… - усмехнулась лукаво… Ну что я мог сказать на это – только наметил место и время встречи: Красная площадь…Разбежались… Я пошёл по специализированным – для меня, магазинам: книжным, спортивным, инструментальным, винным, продуктовым (разным сладостям)… А тряпочный марафон отложил на послеобеда: присутствие моей дамы сердца (надеюсь что все же будет так) жизненно необходимо для дальнейшей совместной семейной жизни… Благо и деньги имеются… И вновь – помотался по городу по нужным мне магазинам, в том числе и новому магазину "Спорт" на Красной Пресне… Отстоял две очереди по полчаса, но стал счастливым обладателем аж четырёх спортивных костюмов: двух темно-красных с белым и двух темно-синих с белым: отличительная особенность – импортная лавсановая ткань, герб СССР на груди и крупная белая надпись СССР на спине… Не хуже чем мой импортный "Адидас", закупленный для тренерского состава сборных СССР !

На встречу опоздал теперь уже я – все таки Москва – это не Киев: расстояния другие… Но, все равно успел – ведьмочки ещё не было… Появилась она минут через десять: и чувство гордости успел испытать, хоть и незаслуженное но и чувство ревности – тоже незаслуженное: многие мужчины поворачивались ей вослед ! И было от чего: ведьмы – они умеют себя подать ! И женщины – "ведьмы" – тоже, особенно в молодости ! Это потом остаётся только ведьма и мегера – когда уходит прекрасная, обольстительная молодость а остаётся лишь зависть. К молодым и красивым и жгущая сердце память – как мужчины смотрели тебе во след… Всколыхнулась волна мужской гордости, когда ведьмочка подошла ко мне, целомудренно прижалась на несколько секунд:

- Извини – опоздала… Но эта Москва, она такая… большая… - наивно поведала мне она. Я даже рассмеялся. Счастливо… Мария посмотрела на меня доверчиво-удивлённым взглядом, пробирающим до самой селезёнки. Умеет же – ведьма ! Пояснил причину смеха:

- Да я сам на пять минут опоздал, хотя планировал приехать за пять минут до срока. На всякий случай. Москва – она такая… Большая… и запутанная… - повторил с ведьминой интонацией. Теперь уже засмеялась Мария… Счастливая, беззаботная пара – сказал бы кто то со стороны… Ага… Ладно – время обеда: пригласил даму в ресторан гостиницы Москва – что совсем рядом: надеюсь с ведьмой меня туда пустят… Пустили: швейцар приветливо распахнул дверь, хотя должен был попросить предьявить карточку проживающего: на солидных мы явно не тянули… Пообедали; дальше все повторилось, как и в Киеве, только Мария положила мне в сумку весь целлофановый пакет…

- Взнос в семейную копилку… - прошептала она не громко… Выйдя, поинтересовался – думаю уже имею право:

- Откуда дровишки ? – глянул вопросительно…

– Из лесу вестимо… - с улыбкой ответила она, проявив знание русской литературы. Ну какие просвещённые ведьмы пошли нынче…

- Пойдём - посидим где-нибудь в укромном местечке… - предложила она. Ушли налево, к "Ленинке", в узкую улочку, зашли во дворик, присели на скамейку… Тихо, спокойно, патриархально: даже не верится, что в паре кварталов от сюда кипит и бурлит людское море страстей !

- Дай мне, пожалуйста, твой паспорт и мой пакет, только без денег… Прямо в сумке выложил из пакета пачки десятирублёвок… Однако – десять пачек – десять тысяч ! А ведь нам лететь на самолёте и проходить паспортный контроль ! А могут и попросить багаж показать ! Это из разряда невозможного, но все же ! И куда девать такую уйму денег, а главное – как обьяснить их нахождение – если что ? Буду думать… Мария достала из пакета конверт; вынула из него обычную записную книжку. Положила рядом мой паспорт. Оп-па ! Так они по размеру точь в точь ! Достала из конверта черно-белую фотографию, вложила в записную книжку…

- У тебя есть сестрёнка моего возраста, или кто ещё – по памяти, но не из твоего города ? – спросила ведьмочка. Подумал – назвал имя – фамилию сестрёнки моего подчинённого из далёкого Свердловска. Мария накрыла ладонями записную книжку и мой паспорт; уставилась вдаль; глаза её застекленели… Никаких спецэффектов: убрала ладони – на скамейке лежало два паспорта. Взял оба, просмотрел: один в один ! Свой убрал в карман, а Марии – теперь уже Татьяны Левиной, отдал ей.

- Надо ещё переписать билет на новую фамилию – напомнила она

- Приедем в аэровокзал – перепишем: все равно самолёт у нас вылетает поздно ночью – почти под утро… - успокоил я… - Ну какие планы: очередной шопинг или по музеям и театрам ? – прищурился хитро.

- И хотелось бы по музеям и театрам, но – нельзя ! – вдруг стала серьёзной Мария – в таких местах наиболее вероятна встреча с моими… - замялась она – коллегами… А я сейчас закрыться как положено не могу ! Остаётся… - грустно вздохнула она, стрельнув лукаво из под очаровательных ресниц – самое трудное и утомительное – марафон по магазинам… И мы встали со скамейки…

Беготня по магазинам – она и в Африке беготня… Правда пришлось зайти в четыре сберкассы: в одной положили на сберкнижки по тысяче рублей, а в трёх – по тысяче, но уже на предьявителя… Итог – восемь тысяч пристроено… В аэровокзале в три чемодана: два моих и один – поменьше, Марии, положили по пачке, завернув в тряпки… Чемоданы упаковали в бумагу и перевязали бечёвкой – не залезут… Сдали чемоданы в багаж; спокойно и буднично прошли регистрацию; тут же сели в автобус "Икарус" и нас подвезли прямо к трапу самолёта… Ну а там - ведьмочка "уговорила" женщину рядом со мной, поменяться местами… В нашем аэропорту меня уже встречала у трапа дежурная милицейская машина. Загрузили чемоданы и подвезли прямо к отделению. А там меня встречал сам капитан - начальник милиции аэропорта…

Вручил ему польские духи и болгарскую кофточку для супруги; игровую приставку "Денди" для сына; красочную книгу "Русские сказки" для дочери. С чеками из магазина… Напоследок… - протянул пакет капитану…

- С трудом достал ! – со значением произнёс, передавая… Капитан отлепил клапан целлофанового пакета, достал красный с белым спортивный костюм и замер, как соляной столп Лота… Придя в себя, не замечая присутствия дамы в кабинете, разделся до трусов и надел на себя костюм. Гордо развернулся ко мне ! Заметив взгляд Марии, изинился:

- Ну как ? – горделиво подбоченясь, произнёс он…

- Вам очень идёт – не покривила душой ведьмочка. Капитан расцвел от такой похвалы и посмотрел на меня. А что – мне не трудно похвалить, тем более ему, как ни странно – идёт ! Хотя – почему как ни странно ? Капитан – азиат, а у них всегда было одеяние ярких красочных тонов… Начальник поднял трубку и бросил в неё властно – Зайди ! В кабинет вошел его заместитель, да так и застыл с раскрытым ртом ! Да – хорош в этом костюме капитан – очень хорош !

- Ну что там с рейсом – все в порядке ? – небрежно спросил начальник. Зам долго мямлил, приходил в себя…

- Ну вы и выглядите в этом костюме таксыр ! – наконец пришёл он в себя – вылитый принц ! Капитан надулся, как индюк ! А я думал – кого он мне напоминает ? Принца из кинофильмов ! Один в один ! Зам перевёл взгляд на меня; глаза его зажглись алчным огнем…

- И даже не думай ! – показал ему кулак капитан – мигом вылетишь с работы ! Вот так – не мудрствуя лукаво: знай свой шесток ! Утешил расстроенного зама – вынул из сумки блок контрабандного Кемела с верблюдом. Капитан требовательно взглянул на меня:

- Очень трудно достать… Контрабанда… Достался по случаю один блок… Пачка – пять рублей. Для нас – дёшево: у нас десять и поискать…

- Сколько с меня за него ? – спросил капитан. Положил чек из магазина:

- Вот… сто двадцать рублей и пять за доставку… Начальник открыл сейф, достал пачку пятёрок в банковской упаковке и протянул мне…

- Это много… - произнёс я: вскрыл сбоку контрольку; вытащил – на взгляд, чуть больше половины, остальное положил на стол…

- Бери все ! – потребовал капитан – за такой костюм и тысячи не жалко ! А у тебя ещё есть ? – насторожено спросил он. Понимаю – эксклюзива хочет… Есть у меня ещё один такой – красный, для зам директора, но его я придержу пока: и так есть, что ему презентовать – за деньги, естественно…

- Есть ещё один – синего цвета: себе взял, под мой рост…

- Покажи ! – загорелся капитан.

- И зачем, товарищ капитан ? – возмутился я – он где то в чемодане – распаковывать надо… Да и не продам я его – себе взял ! Они даже в Москве – страшный дефицит: только опытную партию изготовили ! Дальше – направились к дамам из касс, а то они меня уже заждались: уже в кабинет к капитану заглядывают с вопросом – ну скоро я освобожусь ?! Раздал – за деньги, по чекам магазина, естественно, "подарки" из Украины и столицы и на выход – там меня уже водитель замовской "Волги" ожидает с нетерпением… Одарил его сладостями для детишек – доволен ! Домой ! Доехали до моего дома; поднялись в квартиру. Водителя пригласил с собой: и не след ему в машине меня ждать – не начальник какой, да и чемодан поможет наверх занести: совмещение приятного с полезным…

Познакомил ведьмочку с квартирой; попили кофе с зефиром и я отбыл на завод: подарки мелкие раздавать бесплатно а крупные – строго по чекам магазина… А полученные мною за это слова благодарности – бесплатны, но после будут весьма ощутимо весомы и полновесны, как рубли… Сдал отчёт о командировке; прошёлся до моей бригады; сообщил о том, что завтра проставлюсь с приездом и поехал домой – время как раз к обеду… Дома – встречают, на стол накрывают, как и положено в приличной семье: муж пришёл ! Глава семьи. Хозяин. Кормилец ! Хотя – насчёт кормильца… Пачки "червонцев" лежат в секретере; рядом – сберкнижки с очень приличными деньгами на счетах, если в сумме… Пообедали: чинно, благородно… И вывел я свою будущую пассию на прогулку-экскурсию по родному городу… Город наш хоть и областной, но крупный, вот только с достопримечательностями напряг – отсутствуют напрочь ! Ну там – музей краевой имеется; старый и новый город присутствует, так же как и Новый и старый базары… В старом базаре – разные мелкие частные мастерские, изготавливающие всякую всячину для сельского хозяйства вроде хомутов для лошадей… Вот и все достопримечательности… Ну не считать же достопримечательностью местную тюрьму – крытку… До Владимирского или Екатеринбургского централа ей, конечно, далеко, но известность – в особых кругах, она имеет… К ней я свою благоверную, конечно не повёз: чего там смотреть – стены высокие и все, а по городу покрутились; по базарам походили; по магазинам – с нашим ширпотребом прошлись… И домой… Поужинали романтично – при свечах, с рубиновым вином в хрустальных фужерах… А потом я узнал что такое Ш А Б А Ш !!!

Я парю в нирване… Молочно-серая субстанция нежно облегает меня, потерявшего все ощущения кроме блаженства: не чувствую ни рук, ни ног, ни тела – только блаженное ощущение парения… Нет ничего кроме моего Я… Мысли лениво шевелятся не пойми в чем, или где… Издалека до моего сознания доносится ангельский голосок: Мой повелитель… Мой повелитель… Это мне что ли ? Ах как приятно ! Но суровая проза жизни и здесь беззастенчиво врывается в мягкую, податливую нирвану:

- Мой повелитель… Вставайте… Завтрак на столе. Вставайте – ангельский голосок обретает твёрдость – на работу опоздаете ! С трудом: так и хочется, как у Гоголя Вию, крикнуть – поднимите мне веки, разлепляю ресницы и открываю глаза. Надо мной склонилось участливое лицо Марии:

- Уйди ведьма ! – с трудом прошептали губы – я болен, я без сил ! Выжат досуха ! Три дня больничных; постельный режим не сходя с кровати ! Ведьмочка заулыбалась, плотоядно-завлекательно облизнув губки:

- Три дня постельного режима, не сходя с кровати ?! Как это мне нравится ! И женская ручка шаловливо нырнула под простыню ! В ужасе, шарахнувшись в сторону, пополз от дамочки на противоположную сторону двухспальной кровати. Мария звонко рассмеялась:

- А говоришь сил нет ?! Вставай симулянт ! Вас ждёт завод, любимая работа и благодарные подчинённые. Особенно подчинённые !

- А ты откуда знаешь про подчинённых ? – с трудом поднял голову.

- Так отметить приезд – дело святое, традиция: везде одинаково…

С трудом слез с кровати, распрямился – словно столетний старикан: ноги дрожат; в мышцах полный расслабон – словно желе какое то. Потащился в ванную, нежно придерживаемый заботливой ведьмочкой…

- А в туалет вы меня тоже так же поведёте ? – съехидничал я.

- И поведу, и трусы сниму, и усажу… А дальше уж ты сам… - не осталась в долгу мадам… Языкастая – надо с ней осторожнее. А то мало ли что ?! За умыванием и прочем вроде разошёлся, но сил как не было так и нет. Закину на завтрак в топку калории – глядишь и восстановлю кое что…

- Я так долго не протяну… - позавтракав, за чашечкой кофе, признался своей пассии. Та посмотрела на меня с сожалением:

- М… да… Слабоваты вы на это дело – мой повелитель ! – укоризненно произнесла она и тут же исправилась – но ночью то, ночью ! Ну прям орёл ! Ураган ! Накинулись, продыху не давали ! Совсем замучили своими домоганиями ! Почувствовал, как сникшие от первых слов плечи непроизвольно разворачиваются; грудь выпячивается; на губах появляется самодовольная улыбка – да, мы такие !

- Но вот в плане выносливости… - опустила меня, воспарившего, на грешную землю – слабовато… И добавила твёрдо – Будем тренировать ! По телу, уже почти восстановившему своё нормальное состояние, прокатилась невольная дрожь ! Мария улыбнулась открыто, светло:

- Да ты не переживай так – мой господин… Это – как на обычном шабаше… Я набралась энергии и сил – теперь и колдовать по-крупному могу… Теперь такое же – через месяц… Ну а "местечковый шабаш" – раз в неделю… Ещё разок – другой – тренировка… Ну пару раз – подготовка к тренировке… - засмеялась она, увидев мою вытянувшуюся физиономию. И сделала удивлённое лицо, округлив глаза – Тебе не понравилось ?

- Конечно понравилось ! Ещё как понравилось ! – с жаром воскликнул я – но вот утром… Мария выслушала и решительно заявила:

- Значит – будем тренировать выносливость ! – и звонко рассмеялась…

В обеденный перерыв вся бригада наладчиков на обед не пошла: моя простава… Рыбка красная, котлетки домашние; помидорчики-огурчики; грибочки маринованные украинские; сало украинское, рыбка вяленая… Стол – полная чаша… Пригласил и начальника цеха: возглавить пьянку ! Хотя – какая пьянка: по 150 на человека и пива по литру… Душевно сидим: я отвечаю на вопросы, но с рассказами не лезу, чтобы не сочли за хвастовство… Вот тут меня и нашёл товарищ капитан…

- Так… - раздалось зловещее и в дверном проходе нарисовалась фигура в милицейской форме – пьянствуем, значит, на рабочем месте ! Мужики – помоложе – повскакивали и начальник цеха тоже; я и ветераны труда остались на месте, только голову повернули на голос. Ба ! Начальник милиции аэропорта пожаловали… И как он меня нашёл ? Хотя – милиция…

- Имеем право в перерыв… Мы не на рабочем месте… - это ветераны…

- Все в порядке… Это ко мне… - успокоил слабонервных… Подошёл, поздоровался. Посмотрел вопросительно – зачем пожаловал… Капитан взял меня под руку, отвёл подальше от открытой двери и горячо зашептал:

- Ты извини, но очень надо ! Как брата прошу… - приложил он ладонь к левой груди – продай спортивный костюм ! – выпалил, уставившись на меня. Конечно – можно бы и отказать, но иметь в должниках начальника милиции аэропорта ?! А здесь – чует моё сердце и кое что повыше намечается… Надо поставить в зависимое положение, дожать…

- Да ты что ! Как это продать ?! Я же себе купил ! А я в чём ходить буду ? Мне тоже надо – для престижа ! Капитан умоляюще глядел мне в глаза:

- Ты же ездишь ? Ты себе ещё достанешь… А мне очень надо ! Продай !! Любые деньги дам !!! Видно сильно прижало мужика… А чем, интересно ? Оказывается, не удержался капитан – восточный человек: это у них в крови, пошёл на вечернюю тренировку в зал для офицеров милиции… Ну и вызвал фурор своим костюмом: у кого то восхищение а у многих – зависть ! А в это время – на беду или на радость, зашёл, с внезапной проверкой занятий личного состава, начальник областного управления… Ну и увидел костюм… Ну и позавидовал, естественно: у меня нет, а у какого то там капитана есть, хотя виду не подал… А капитан возьми да и ляпни ему – не при всех, естественно: я, мол вам ещё лучше могу подогнать ! Генерал ничего не сказал, лишь посмотрел. Внимательно так посмотрел… Многообещающе… Так что – кровь из носу, а костюм нужен. Капитану… Для генерала… А мне – нужно выручить капитана… Как брата… А что делать ? Вернулся в к бригаде – меня не ждите… и поехал домой. С капитаном… Поднялись в квартиру – Марии нет: видимо куда то пошла… Достал пакет с спортивным костюмом, отдал капитану. У того – глаза горят: доволен !

- Думаю генералу понравится: цвет строгий, консервативный – то, что надо ! Капитан сунул руку в карман кителя, вынул две пачки пятёрок:

- Спасибо ! – искренне воскликнул он. Взял одну пачку, засунул ему обратно в карман. Он было дёрнулся к нему, но я остановил:

- Я не какой то барыга-спекулянт ! И так много дал… - показал на сиротливо лежавшую на столе пачку – пятьсот рублей…

- Спасибо… - горячо поблагодарил капитан – на присвоение очередного звания я тебя обязательно приглашу !

- И на новую должность в областном управлении тоже… - подмигнул я. Капитан раскрыл рот от удивления, затем покраснел…

- Дело житейское… - успокоил его, но похлопывать по плечу не стал: субординация есть субординация. И не настолько мы близко знакомы…

Вот так и началась моя жизнь после возвращения из этой памятной командировки. Благоверная моя огорчила меня на следующий день сообщением, что оно отъедет на три-четыре дня по делам, но обязательно вернётся ! А я чтобы набирался сил для тренировки… Пытать её: что, да как, да куда… не стал: сама скажет если надо, а не надо – чтобы не врала… За время её отсутствия решил вопрос с её трудоустройством: ученик наладчика… В институте, в котором учился, решил вопрос краткосрочных курсов – оказывается есть при институте такие… Правда они называются курсы повышения, но можно прослушать и факультатив… Мария приехала довольная и выложила на стол документы – подлинные: паспорт; свидетельство о рождении; аттестат о десятилетнем образовании; трудовую книжку… Профессия – нормировщица машиностроительного завода… Все документы оформлены как надо: уволена… выписана… И в паспорте - её фотография… И имя – Мария… Ведьма – что ещё сказать…

И потекли трудовые и семейные будни, перемежающиеся командировками (совместными – больше всякой всячины привести можно) и разного рода "тренировками" и ударными ночами – Ш А Б А Ш А М И… Капитана, как я и предрекал, повысили до майора и перевели в областное управление… Его зам – по протекции капитана, занял его место… Встретив меня с очередной командировки попытался, было, навязать своё видение отношений, но был жёстко поставлен на место: я связей с майором не потерял: как стал начальником милиции аэропорта – так и перестанешь им быть. Мягко так, ненавязчиво сказал. Он понял, проникся…

Подали с Марией заявление в загс, расписались, устроили свадьбу… Не шикарную, но все нужные люди на ней присутствовали… Остались довольны… Семейная жизнь покатилась по накатанной колее, взбодряемая очередным Шабашем… И в промежутках как то у нас все шло мирно, без ругани, криков, ссор… То я уступлю в чем то, то Маша… Правда – чаще всего она… Но и я не наглел: понимал где надо стоять на своём, а где и уступить немного; согласиться… В командировки мы теперь ездили вдвоём: Мария быстро освоила эту сложную профессию, но возиться с ключами, отвёртками; болтиками-гаечками не любила: а на что мне мужчина тогда – кроме постели ? – ехидничала она… Через два года совместной жизни предложила мне моя благоверная съездить в отпуск за границу – в Чехословакию…

- Да ты что ?! – удивился я – за границу, да ещё летом, да по профсоюзной путёвке ?! Не того полёта мы с тобой птицы ! Жена была категорична: ты не против поездки ? Не против… Тогда готовься… А мне что готовиться: я, как пионер – всегда готов ? И мы поехали: из облсофпрофа выделили две путёвки, именных, на завод… Нам персонально… Чудеса ! Хотя… - ведьма: она и в Африке ведьма !

В Прагу вылетали из Москвы в составе делегации ВС профсоюзов, как передовики производства… Делегация большая – 45 человек. Как сказал один остряк: 40+1+4=41 и расшифровал негромко: один руководитель; сорок передовиков и четыре куратора КГБ… По прилёту в Прагу нас разделили на четыре группы. Вот откуда он это знал – если сам не кгбэшник… Две недели были очень насыщенными: музеи, театры, достопримечательности и, конечно – посещения заводов и фабрик, разрешённых к посещению. В театры мы с Машей не ходили – по её просьбе: возможен нежелательный контакт… Она сказывалась больной, ну а я – как любящий муж – при ней… Сначала это вызывало подозрения, но после двух отказов, которые мы просидели в гостинице, остальные воспринимались уже проще. Ну а когда мы на одном из небольших заводов починили станок с ЧПУ (числовым программным управлением), то градус уважения к нам со стороны руководства значительно повысился. Цель же нашей поездки в Чехию – набраться моей ведьмочке настоящей темной силы ! Гуляя днём по узким улочкам; заходя в мрачные соборы, где даже я ощущал давящее на психику нечто тяжёлое, тёмное, жуткое… Как то спросил у Маришки: как ты можешь заходить в эти соборы, костёлы – они же освящены святой католической церковью ?

- Это не наша, православная церковь, наполненная светлой силой… Это места, где из прихожан выкачивали силу. Тёмную силу, опустошая душу… Прихожане наполняли её и вновь у них эту силу выкачивали…

- А кто её выкачивал ? – жадно спросил я.

- Откуда я знаю кто… - пожала плечами ведьмочка – а то, что выкачивают – слышала от этого… - поморщилась она…

Вот так – походя по разным "злачным" для ведьмы местам, за все время нахождения Мария набрала силы столько, что её хватит, по её словам – не на одну пятилетку ! Вот и ладно; вот и хорошо… Вернулись домой с прибытком: Мария провела, по прилёту, в Москве – без меня, очередную экспроприацию, но уже не только рублей но и американских долларов, которые я разглядывал как диковинку… В тот же вечер на Плешке – пятачке, где толкутся фарцовщики, провели операцию по обмену рублей на доллары ! Страшновато было: валюта – это уже не милиция - это КГБ… Но: обошлось – с помощью Марии: она и проверила и "убедила" фарцовщика меня не кидать и прикрыла от КГБэшника… Я заметил краем глаза, как в нашу сторону двинулись двое, но ушли в сторону – Машенька увела… И зачем нам только нужен был этот обмен ?

Медленно, еле заметно, в жизнь каждого советского человека ядовитой змеёй вползала перестройка… Жизнь все ухудшалась и ухудшалась и не скажу что естественно: явно кем то этот развал был спланирован и воплощён в жизнь – ну не могут различные товары пропадать так внезапно, дружно, одновременно и везде… У нас командировки закончились: ну кому, в период спада производства по всей стране, нужны ковши для тракторов, скреперов, грейдеров… На заводе начались сокращения… Зам директора нас, пока, не трогал за счёт старых заслуг, но его милость не безгранична… И я сделал "ход конём"… Слетав в столицу за свой счёт, на деньги с экспроприации закупили по дешёвке, на одном из подмосковных заводов, целый вагон их продукции, которую они не могли сбыть: ригельные замки повышенной сложности и большого размера… На складах их скопилось много, а покупать не спешили – товар специфический… А тут я с наличкой ! Прилетев домой "озадачил" идеей зам директора: создаём ООО "Защита" ! Железные двери трёх видов: обычные; покрытые плёнкой; покрытые деревом… Он – хозяин; я и жена – снабженцы, консультанты и создатели фирмы. Фирмы по производству железных дверей – криминал начал потихоньку набирать силу… Зам быстро врубился в идею, решил вопрос с директором. А мы – остались при деле и поездках… Рублёвые счета на сберкнижках вовремя закрыли, обменяв на доллары. Для нас, как говорил товарищ Сталин, жить стало интереснее; жить стало веселее, чего не скажешь о подавляющем большинстве советских людей, скатывающихся в пропасть безработицы и нищеты... Что было бы со мной – без моей ведьмочки ? Скатился бы так же, как многие рабочие и служащие моего завода ? Вряд ли – не тот я человек, чтобы ручки сложить и слезы лить: на кусок хлеба с маслом и с куском колбасы заработал бы точно ! Ну а сейчас – мне пришлось вспомнить моё боевое прошлое; восстановить боевые навыки… Все это нужно было не столько для самообороны, сколько для продолжения экспроприаций уже совместно с моей ведьмочкой: ей понадобилась грубая мужская сила, или она просто решила пристроить меня к своему делу, щадя мою мужскую гордость и самолюбие… Скорее второе… Но я не комплексовал уже после первой совместной операции… Будучи страстным книголюбом, открыл для себя писателя Бушкова романом "Стервятник" – превращение затюканного советского инженера в грабителя. Прочитал; дал прочитать Марии. Она прочитала и понеслось…

Вылетали в Москву по своим снабженческим делам с официальными командировочными удостоверениями… А там – сделав дела, проводили экс… Я и не знал, но Мария периодически "заставляла" сотрудника РУБОПа, сидящего на базе данных о бандгруппах, мошенниках, кидалах, вымогателях поставлять ей обновлённые данные. Так что мы знали почти обо всем, что твориться в столице. И обо всех… Бандиты и братки уже почти и не прятались, да к тому же "мозговое прощупывание", как говорила Мария давало ей всю информацию, в том числе когда; куда; кто повезёт "заработанное" нечестным трудом бабло… Нам нужно было только его забрать… И то, что я увидел первый раз меня конкретно потрясло ! Потом, конечно, привык, но вот в первый раз…

Взять надо было выручку уличных напёрсточников, сданную в общак банды… Подьехали к улице, на которой расположена обычная четырёхэтажка. План был простой: я нейтрализую водителя; Мария - трёх боевиков… Я выбрасываю водителя и на машине братков уезжаю, прихватив и деньги и Машу… Машина – модная в то время BMW: широкая – два братка и Маша вполне уместятся на заднем сиденье, вместе с коробкой денег. Я так думал… Все, в общем, прошло так, как и планировалось, но вот как прошло ! Маша повела меня, взяв под ручку, в арку-проезд во двор - BMW бандитов как раз заехал в начало арки и… остановился возле нас ! Я нагнулся; прихватил левой рукой водилу за подбородок, а крестовидной отвёрткой ударил в ухо. Длинное жало отвёртки вошло по самую рукоять ! Рванул дверцу на себя, успев увидеть, как Мария мазнула ладошкой по щеке братка, сидевшего впереди; выкинул труп на асфальт проезда; запрыгнул на его место и покатил из проезда на улицу. Свернул направо и не торопясь поехал прямо, кося глазами на застывшего братка. Сзади, на стриженную макушку легла Машина рука и браток вдруг стал оплывать вниз словно сухой песок ! Несколько секунд и на коврике только кучка сухого, серого, непонятного вещества. Я, с растерянности, нажал на тормоз ! Взвизгнули покрышки; меня мотануло вперёд, больно насадив на рулевое колесо; сзади стукнулась о переднее сиденье Мария и ругнувшись – не матом, зашипела, как рассерженная кошка:

- Ты чё делаешь ! Не тормози ! Обернулся – пары охранников сзади тоже не было… На пол смотреть не стал, встретившись с яростно пылающим багровым пламенем взглядом мой Ведьмы – завёл мотор и поехал дальше… Отьехали к неприметному скверику: Маша за это время переложила деньги в спортивную сумку. Вышли…

- Отпечатки… - начал было я, но ведьмочка только мотнула головой – уходим… Несколько кварталов прошли в молчании, а когда мимо нас промчалась пожарная со ревущей сиреной Маша негромко бросила:

- Вот и нет отпечатков… Покружим ещё немного по улицам; сядем на частника и все… - дело сделано…

- А как с тем, что нас могли видеть – хотя бы когда мы выходили из машины, или когда от неё уходили ?

- А почему, ты думаешь, мы кружим по таким тихим улочкам, а я перевожу тебя с одной стороны улицы на другую ? А я заметил: как только кто то идёт нам навстречу – Маша тянет меня на другую сторону…

- Так мы невидимы ?! – обалдел я.

- Можно и так сказать… - согласилась ведьмочка – а насчёт этих… - вижу хочешь спросить, но фасон держишь: Я забрала у них всю силу – ВСЮ, без остатка… После этого от человека остаётся только кучка шлака… Вот таким было моё первое "боевое" крещение…

Остановили частника – далеко от "места преступления"; доехали до станции метро "Сокол" и разделились: Маша нагрузила на спину, как рюкзак, спортивную сумку замком вверх, а я разложил по карманам брюк, рубашки, куртки деньги для покупки долларов – на двести долларов в каждом кармане… Можно было менять и больше; можно менять у барыг, но это след… Когда-нибудь – он всплывёт… А так: да – долго; да – хлопотно, но зато – надёжно: никто не свяжет покупающего по сто – двести долларов с грабителями. Ни мозгов, ни ума, ни возможностей засечь не хватит… И пошли мы от "Сокола" в сторону Красной площади по длинному, длинному проспекту: я – от обменника к обменнику, а ведьмочка – неся сумку и страхуя меня в невидимости, с постепенно облегчающейся сумкой… Пройдя с десяток километров, сумка облегчилась на две трети, а ноги у моей благоверной гудели и ныли. И у меня, впрочем тоже… Вот так и развлекаясь: я – сгоняя адреналин, а Маша – получая тёмную силу… Чтобы не засветиться – гастролировали: раз – Москва; раз – Ленинград; Одесса; Ростов; Екатеринбург; Новосибирск… Даже во Владивостоке побывали… После того, как двери наловчились делать разные конкуренты, подкинул шефу новую идею: печки-буржуйки… И они тоже пошли на ура… Потом ещё одну идею; потом ещё… Мозг и снабженец за одну зарплату… Не роптал: у нас с Машенькой стало много времени, который мы посвящали досугу – Шабаш я не считаю… Стали ездить за границу как туристы, благо с финансами проблем не было… Побывали почти во всей Европе: Венгрия, Болгария нас не интересовали… А вот Румыния и Польша… Мария расстаралась – "помогла мне в освоении разговорной речи европейских языков: начали с английского; за ним немецкий, испанский, итальянский, французский… Были и в Финляндии, но нам там не понравилось… В Америку только не летали: у меня желания не было: враги, развалившие СССР - чего я там забыл ? А Мария не настаивала… Опять таки, чтобы не светиться, вылетали из разных городов и даже из Киева и Минска: когда есть деньги многие проблемы снимаются быстро… Денег куча, но не шиковали, старались быть незаметными, не выпячивались и не понтовались, как многие скороспелые богачи: в Москве обычная двухкомнатная квартира на "Соколе"; во дворе гараж с белой "Жигули" третьей модели… Дома – то же, только "Жигули" шестёрка. Жили насыщенной жизнью и вдруг: все рухнуло за два дня !

Глава четвёртая

В чужое тело, как в своё…

Ещё ночью был очередной Шабаш, на котором мы выложились друг для друга по полной; заснули, обнявшись счастливые, а утром… Утром моя ненаглядная встала какой то не такой – вроде как растерянной. Я сначала не придал этому значения, а потом насторожился:

- Что случилась моя ненаглядная ? – не врубился я сначала – может чем обидел ? Недоработал ? Давай повторим ещё раз – укажи на ошибки… Машенька игривого тона не приняла, улыбнулась извиняюще:

- Да нет, мой повелитель… - выдавила она из себя – все было очень здорово… Я получила то, что всегда от тебя получала…

- Может тебе этого мало ? Тогда что случилось ? – всерьёз озаботился я – может ты заболела ? Маша покачала головой… - Ты беременна ! – воскликнул я. Она улыбнулась бледной, вымученной улыбкой:

- Ах если бы ! Но ты же знаешь – у ведьм не может быть детей… Да ты не переживай мой господин – это хандра накатила, скоро пройдёт… Не прошла: ни в обед; ни вечером… А утром Машенька не поднялась с постели… Лежала бледная, чуть не просвечивающая насквозь. Я заметался по квартире, не зная что делать ! Моя ненаглядная подозвала меня; усадила рядом; взяла за руку, заглянула в глаза – в самую душу:

- Ты прости меня мой любимый… - с нежностью прошептала она…

- Да за что прощать то ?! Ты не блажи давай – скажи что делать надо ! – закричал я в сердцах… Машенька с трудом подняла руку, провела по щеке:

- Я тебя прошу – очень прошу: не перебивай ! Времени у меня осталось мало, а сказать нужно так много ! Скажи, что ты простишь меня за все, что я тебе сейчас скажу – мне так уходить будет легче…

- Прощаю тебя… За все прощаю ! – сквозь зубы выдавил из себя, стараясь не завыть в голос от бессилия: моя женщина уходит от меня куда то, а я ничего не могу сделать… Н И Ч Е Г О !

- Я ведь обманывала тебя… свистящий шёпот пронзал до самого сердца – не хотела: так получалось… Сначала обманывала, притворяясь, что люблю тебя, а сама искала возможности уйти обратно в свой мир… Потом обманывала тебя, уезжая одна на несколько дней: тогда, в Москве, я зашла в картотеку и нашла четырёх молодых женщин, похожих на меня, взяла их адреса… Первая – я привезла её документы… Я убила её ради документов и забрала её силу, оставив вместо неё только пепел, который я развеяла… Потом я ещё два раза ездила – уже к другим… - шептала она… Помолчала, собралась с силами и продолжила тихим голосом:

- Я не только силу у них брала, но и здоровье, молодость… Я их так подбирала, что они были моложе друг друга… Этот… он проклял меня так, что я потеряла своё долголетие и возможность инициироваться… Я стала стареть и стареть очень быстро… Эти женщины… они помогали мне… После каждой я, какое то время, не старела, но… сроки старения с каждым разом сокращались… В последний раз… убийство не дало ни силы, ни омоложения… Я убила её зря… Прости… Я смотрел на мою любовь и слезы текли по щекам: какое мне дело до всех этих женщин…

- Помнишь – та: Галка-давалка… Я обещала что она ничего не почувствует… Я обманула и её и тебя – я сняла с неё оцепенение: в астрал должен был вылететь крик – мой крик ! Крик страха и ужаса ! Прости меня за это… Маришка облизала сухие губы – я метнулся на кухню за водой !

- Я заставила тебя завязать узел; послать мешок поперёк течения… Я разбудила в тебе силу Ведьмака, хотя ты ей и не умеешь пользоваться. Никто тебя этому не учил… И я не знаю – как она в тебе отзовётся… А теперь главное: Моя фамилия Парфенова, звать Антонина, но по документам я – Макарова. Тонька-пулеметчица… Попала в плен в 1942 году; в Локотской республике, под немцами была палачом: расстреляла из пулемёта больше полутора тысяч пленных, партизан, женщин, детей… Глаза мои расширились от изумления ! Маша увидела и крикнула:

- Но это была не я ! Я в это время лежала в избушке в лесу ! Замолкла, облизывая губы… Приложил к ним бокал с водой…

- Я не Макарова… Бургомистр Локотской республики Каминский – это он -ведьмак ! Он уложил меня в лесную избушку, спрятал её ото всех, а моё сознание вложил в голову этой Парфёновой, как будто это я. И я в это верила ! Я только перед моим утоплением узнала правду – он сам мне её рассказал… А тогда: я убивала из пулемёта людей; я трахалась с кем попало и как попало, а он получал удовольствие от моих страданий и её чувств ! А когда ему хотелось – он приходил в лесную избушку и я выполняла все его прихоти ! Когда Красная Армия подошла к Локотской республике он вынул моё сознание из этой сволочи, вложил в меня и оставил меня там – в избушке, в коме ! Когда закончилась война – пришёл и внушил мне, что я получила свой дар от своей бабушки, которая умерла в войну… Вот только не было никакой бабушки – это он дал мне свою силу и стал за мной наблюдать. А потом… потом я стала его игрушкой…

- Я давно хотела тебе рассказать, но боялась что ты меня бросишь… Ведь ты у меня… она опять с трудом провела пальцами по моей щеке, стирая слезы – патриот своей Родины… Я решилась… Решилась рассказать все и… И уйти… Мне страшно ! Я боюсь, что не смогу выдержать и в высший момент наслаждения ты увидишь меня в моем истинном обличье – облике старухи… Я не хочу этого, боюсь – поэтому я ухожу… Вчера в обед… - она помолчала, собираясь с силами – мы поссорились, даже поругались… Вернее – я ругалась и кричала, что не хочу больше с тобой жить и уезжаю в Москву ! Вечером я села в поезд и уехала отсюда… Я развелась с тобой – ты сейчас свободен… - чуть заметно улыбнулась она… Как, зачем – я не понимал сказанного…

- Поезд уже далеко и мне все труднее удерживать мой фантом в нормальном состоянии, поэтому я слабею… По приезду в Москву я уеду в Сибирь… Там живёт четвёртый мой двойник… Я выпью её силу; развею её, а потом убью себя: без тебя я дальше жить уже не смогу… А к тебе не будет никаких претензий и подозрений: и проводник и попутчики подтвердят что я доехала до Москвы; в кассе будет отметка, что я купила билет в Сибирь… А там – потерялась: сейчас многие теряются, исчезают бесследно… Живи мой любимый; погрусти обо мне немножко и забудь свою беспутную ведьму… Ты простил меня мой любимый ?

- Простил… - выдохнул с трудом через комок в горле…

- Дай мне свою руку на прощанье… - попросила моя любимая ведьмочка. Взял её всегда ласковые и нежные ладошки в свои…

- Прости меня в последний раз мой любимый за мой последний обман – иначе я не смогу уйти в другой мир … - напряглась она… Меня накрыло темнотой; тело выгнуло от невероятной боли; швырнуло куда то… Очнулся на полу; рядом – опрокинутый стул… С трудом сел, помотал головой, сгоняя пелену с глаз… Моей любимой не было. Кровать была пуста…

Глава четвертая

В чужое тело – как в своё…

С этого дня начались мои страдания… Как русский человек начал было глушить горе в бутылке, но после дня пьянки в одиночестве понял – это не моё… Забыться в работе – так у меня только начальственные функции и работать руками – не тянет… Продолжал ездить в командировки как снабженец и генератор идей: и идеи привозил и все, что нужно для бизнеса, но вот удовольствия от этого – не было… Грабить грабителей ? А как на них выйти; как стопорнуть: без моей ведьмочки я обычный боевик и не из самых лучших… И возраст – не молодой уже… Попробовал раз – стопорнул сборщика дани на одном из вокзалов, когда он садился в тачку к двум своим корефанам… Получилось… Но получилось грязно, кроваво, сумбурно - навар мизерный и уходить пришлось поездом: сначала электричкой до ближайшего к Москве города, а там – на подсадку… В общем – без ведьминой поддержки – головная боль, а не удовольствие… Вот и "подсел" на книги; сериалы в DVD и игры, благо появились ноутбуки с хорошей оперативной памятью и приличным разрешением. Очень скоро бродилки, "Сталкер" охота, миры фэнтези и космоса приелись, а вот на войны я запал… Да так запал ! На компе у меня все, что можно собрать про Великую Отечественную: все сражения, бои; места расположения и формирования дивизий, полков, батальонов… Я разбирал удачи и неудачи Красной Армии: причины и следствия. Выводы перекидывал в ноутбук… Только так мне удавалось, просидев до двух – трёх часов ночи, засыпать на несколько часов… Сменил квартиру, кровать, мебель, обстановку – все, что хотя бы как то напоминало мне о Н Е Й… И все равно: боль потери не уходила - она лишь накатывала и отступала на время, как морской прибой.

Вскоре для игроков стали появляться игры-симуляторы с боевыми действиями времён той ушедшей войны: реальное – насколько это возможно, участие в танке в бою; в самолёте; на корабле и подводной лодке: на поле боя пехотинцем, разведчиком, пулемётчиком или артиллеристом… И очень тщательно прорисованные детали: за что дёргать, на что нажимать… Играл не только в нашей технике: я изучал и "осваивал" и немецкую и английскую и американскую – не говоря уже о французской, итальянской, польской, румынской, чешской… Прошёл, после страшной разлуки год, второй… Игры совершенствовались; я переходил на новую игру: более "навороченную" и осваивал, осваивал, осваивал… Языки разговорные я, благодаря моей ведьмочке, знал хорошо, но вот грамматика и написание ? Деньги есть – начал платить репетиторам за занятия со мной… Помогало забыться ненадолго, но – всего лишь не надолго… Как то выехал за город в горы: доехал до чайханы перед развилкой; ушёл по тропинке вверх на гору, затем по хребту – направо до нескольких невысоких деревьев… Побыл, подышал чистым воздухом. Понравилось: голова немного очистилась. Решил приезжать сюда – как совсем припрёт… Не всегда получалось, правда… Вот в такой приезд и восхождение со мной и случилась неприятность: камень под моей ногой – ведь твёрдым был, как монолит, когда поднимался, подвернулся; нога соскользнула; вторая почему то подвернулась в коленке и я покатился вниз, по крутому склону, подпрыгивая на кочках и камнях как мячик ! И, в начале полёта, то ли мне показалось, то ли на самом деле – на хребте горы, опускающейся вниз, рядом с моей метрах в ста, увидел пристально наблюдающего за мной, а скорее за моим полётом мужчину – смутно мне знакомого… Пока летел вниз по склону, ощутил много ударов по многострадальному телу: и вспышки боли и треск костей… Последнее, что впечаталось в память: удар ноутбука об камень; удар головой о ноутбук; вспышка в голове и поглотившая меня темнота…

В себя пришел от толчка в спину: сознание рывком пробудилось, чего не сказать о теле… Хотя и оно, после нескольких секунд стало оживать, прорастать участками ощущений: ощутил давящую тяжесть на спину и голову; вывернутую шею, уложившую лицо щекой на что то холодное и колючее; раскинутые руки и ноги, с чем то тяжелым, давящим на кожу и кости… Вернулся слух: сначала что то отдалённое, похожее на гул; гул перешел в голосовой шум, когда речь не понятна, но понятно – это чья то речь… Наконец и речь стала различима… Не наша речь – не русская… Шарики в голове с трудом зашевелились, задвигались в нужном направлении, подгоняемые выработанным в армии инстинктом сохранения: разобраться в окружающей обстановке и устранить опасность для организма… А речь… Речь стала узнаваема: резкая, лающая немецкая… Скользнуло в сознании: немцы ? Они что – поднимаются по той же тропинке, что и я ? И за каким хреном, спрашивается, понесло их на эту гору ? Хотя… Не важно за каким – лишь бы помогли ! Новый толчок в спину и жалящий, словно укус осы, укол в спину. Вкололи, что ли, какое то лекарство ?! Да на здоровье – лишь бы пошло на здоровье ! А что они там лопочут по не нашему ? Напрягся, прислушался…

- Что, Вилли… - насмешливо произнес густой бас – коммунистов добиваешь ? И что так неудобно то ? Наклоняешься в окоп…

- Я воспитываю в себе арийский дух ! – дерзко ответил юношеский басок.

Густой бас издевательски расхохотался:

- Так чего ж так сложно то Вилли ? Ты вон пройдись по полю: сколько этих большевиков лежит ?! Знай себе коли ! Может и раненого какого то найдешь… А для воспитания арийского духа мало ударить мертвого штыком – надо ему ухо отрезать или голову ! А лучше распороть ему – еще живому, живот и вытащить из груди рукой его большевицкое сердце ! Послышался утробный звук, а густой бас громко расхохотался…

- Шульке… - раздался негромкий голос, наполненный властности – прекрати свои шутки. Вон до чего новобранца довел… А то ведь придется вместо него оружие русских к машине таскать… Об-она… Это что же у нас такое: немцы, новобранцы, оружие русских… Память услужливо включила мне быстрый просмотр содержания моей головы. Моей ли ?

1920й год…Отгремел праздник Первого мая и к командиру батальона Красной Армии, прибывшему в город Баку, обратился с просьбой светловолосый русский паренёк:

- Товарищ командир ! Возьмите меня к себе – в солдаты, а то ведь пропаду я здесь ни за грош ! Вы же наш – русский, а мы всегда помогали друг другу ! Возьмите меня – не пожалеете ! Комбат взял и ни разу не пожалел, кроме одного: пришлось пойти на должностное преступление – приписать беспризорнику один год до восемнадцати ! Ну да война все спишет ! 17 мая Волжско-Каспийская флотилия вышла из Баку в иранский город Энзели, куда деникинцы угнали несколько русских пароходов. Ну как угнали: надо же им было на чем то покинуть Баку до прихода Красной Армии ? Вот и покинули – на пароходах…Вот на кораблях Каспийской флотилии и взяла курс на Иран целая дивизия, в составе которой был и батальон, с молодым солдатом… Иранцы и англичане не захотели отдавать пароходы – пришлось забрать силой ! А тут и дженгалийцы – местная интеллигенция, недовольное англичанами духовенство и купцы подсуетились: заняли столицу остана Гилял (область по нашему) город Решт и провозгласили Гилялскую Советскую республику ! Год и четыре месяца находились советские войска в этой республике, после чего вывели все войска, заключив договор с правительством Ирана, оставив на растерзание поверивших им гилялцев. Последним отбыл и батальон, в котором бывший беспризорник уже занимал место командира отделения: молодой, да ранний ! Жизненный опят бродяжничества; практическая сметка; повышенная способность к выживанию; умение видеть и слушать окружающих; прорезавшиеся способности к языкам быстро позволили получить уважение у более взрослых бойцов и заработать авторитет, позволяющий командовать более старшими красноармейцами…

После возвращения в Баку батальон перебросили в Среднюю Азию – там у молодой Советской республики появились свои интересы… Комбат решил принять участие в судьбе молодого парня и уговорил комполка отправить его на учебу – на курсы младших командиров. Но на перспективного парня уже положили глаз и партийцы и чекисты… Чекисты оказались проворнее и парень угодил на пятимесячные курсы нарождающейся пограничной службы – подготовка на должность зам начальника заставы… Закончил середнячком, но за право забрать его к себе разразилась настоящая схватка между несколькими начальниками застав: уж больно был грамотен, коммуникабелен, сведущ в военном деле новоиспечённый зам начальника, да не теоретически… И прекрасное знание местного языка, плюс знание местных обычаев, мало отличающихся от иранских… Итог – командир взвода летучего отряда пограничной службы по борьбе с врагами революции ! Пожарник, одним словом: где загорелось – туда и посылали ! К середине 1922 года – командир эскадрона орденоносец: за уничтожение его эскадроном в составе 120 сабель правой руки Энвер паши и его отряда в тысячу сабель и получил орден боевого Красного знамени ! Так, может быть начальство бы приписало себе удачную операцию, но триста пленных, связанных веревками в длинные ряды и вошедшие в город под охраной кавалеристов; огромные трофеи; "подарки" начальству и малые потери – всего пятеро убитых, против 600 у врага; личное уничтожение главаря отряда в сабельной схватке и преподнесенная лично Главному начальнику дорогая сабля сыграли свою решающую роль: орден боевого Красного знамени засверкал на груди молодого краскома… За этим последовали удачные походы по уничтожению банд Джунаид Хана… И везде и всюду – успешное выполнение поставленных задач с малыми потерями и все возрастающим уважением своих бойцов и младших командиров: лучшее оружие – кавалерийские карабины а не винтовки Мосина: переизбыток – по мнению начальства, пулеметов; лучшая кормежка и одежда с обувкой; наличные деньги, выделяемые, порой – из кармана командира ! А как они туда попадали ? Это уже детали, которыми не очень то и интересовались… А всего то и нужно было – подарки, подарки, подарки… А они были: трофеи с блестяще проведенных операций. В 1924 году – направление в Высшую пограничную школу при ОГПУ… Выпущен через два года в звании старший лейтенант погранвойск и начальник заставы в Средней Азии, с которой начался его неторопливый но уверенный рост вверх по служебной лестнице…

Вызов в Москву для командировки в Испанию воспринял без радости: как чувствовал… И в Погрануправлении не хотели отпускать, стараясь всеми правдами и неправдами оставить у себя такой ценный кадр… Но последовал грозный приказ из Москвы и уже капитан пограничной службы отправился в Испанию, чтобы вернуться оттуда аж в звании арестованного за превышении должностных полномочий: дал в морду комиссару, пославшему на убой так тщательно подготовленную капитаном команду диверсантов – бросил спецов в лобовую атаку на пулеметы, прикрывая этой атакой свою некомпетентность… И положил больше половины ! Хорошо за пограничника вступились высокие чины, импонирующие ему – за все те же подарки, подарки… В Москве, рассмотрев обстоятельства дела и рекомендации, оставили в погранвойсках, понизив до лейтенанта… Могли бы и посадить… А Среднеазиатский округ с удовольствием забрал его себе… И все, вроде бы, стало зарастать мхом забвения, хотя запись в личном деле никуда не делась; и все документы на присвоение звания старший лейтенант уже отправлены с гарантией присвоения, но тут новая напасть: лейтенант был переброшен на запад страны – в Белоруссию, на должность начальника заставы на присоединенных к Белоруссии западных землях… Правда – присвоили старшего лейтенанта…

Служба на новом месте ничем не отличалась от прежней: та же граница; те же нарушители; те же контрабандисты… И те же подарки: и в плоть его и в кровь прочно въелась наука Ирана – восток знает что и как надо делать… В 1940м году получил звание капитана и предложение перейти в погрануправление. Отказался: подальше от начальства, поближе к трофеям… В близлежащей деревеньке появилась у молодого начальника заставы пассия – молоденькая красивая белорусочка… Правда родители не одобряли эти отношения, но в открытую не возражали – не того уровня кавалер, чтобы впрямую отказать… Как то незаметно, исподволь, подкрался к военным июнь 41го. Уже за неделю капитан знал точно, что вскоре начнется война, а за три дня до начала – когда именно ! В Управлении он намекнул, был выслушан, но не воспринят в серьез… А может и воспринят, но: начальству виднее… А капитан… Везде у него блат; везде знакомства, благодаря трофеям… Свои бойцы - преданы беззаветно; с особистом и политруком – отношения нейтральные: им с трофеев тоже кое что перепадало… Был не так давно упертый политрук – службист (мечтал выслужиться и уйти на повышение), да подстрелил его кто то, когда он ушел с заставы вечером к любовнице. Убийцу так и не нашли… Новый политрук оказался вменяемым, хотя и стучал своим, так же, как и особист… Но - только о том, что знал, а знал он немного… Так же, как и особист…

С каждого задержания или уничтожения капитан, участвующий лично, делал захоронки: оружие – немецкие автоматы, пулеметы, продукты длительного хранения, обмундирование… Понемногу, помалу, но – с миру по нитке – вот и взвод экипирован ! Но этого было мало – ничтожно мало ! И узнав точную дату нападения; видя отсутствие активности командования капитан идет на авантюру: выписывает на всю заставу продовольствие, обмундирование и боеприпасы на весь следующий месяц – июль, с заменой винтовок Мосина на карабины СВТ и автоматы ППШ. По закону – вроде бы ничего, нарушающего закон: ну захотел начальник заставы получить все заранее – что в этом такого криминального ? Главное – чтобы со склада выдали… Начальник погранотряда только усмехнулся горько, прочитав рапорт–ходатайство и подписал, раздражённо произнеся:

- Я то подпишу, вот только выдадут ли тебе это все со склада… Хотя: именно тебе то выдадут… – буркнул недовольно… Все полученное имущество особо доверенные бойцы вывезли в субботу ночью в заранее подготовленный схрон: все, что находилось на заставе, за исключением НЗ питания и дополнительного запаса боеприпасов и пулеметов… Для встречи немцев было оборудовано, опять таки ночью, три линии обороны: на берегу пограничной реки Буг, разделяющей два государства; на самой заставе и в лесу, за заставой. Огневые точки, ходы сообщения, укрытия… Это потом, в прессе появится сообщение о этой заставе, как самой результативной из всех застав: продержалась в обороне 16 часов; уничтожила 4 немецких танка; три бронетранспортера; четыре артиллерийских орудия и до 150ти немецко-фашистских захватчика ! Но капитан этого не знал… Не знал, но готовился дорого обменять свою жизнь и жизнь своих подчиненных на жизнь и мощь немецкой армии… Очень дорого ! И обменял… С лихвой !

Голоса и дружеская перебранка постепенно отдалялись… Так… Значит я не на горе… А где ? судя по разговору, воспоминаниям я сейчас на заставе – на второй линии обороны или еще дальше – на третьей… Остался ли кто в живых ? Хотелось бы, чтобы побольше, но вокруг, как мне кажется – одни убитые… И на мне кто то лежит сверху. Повезло: спас меня от вражеского штыка, хотя второй раз вроде и меня этот щенок слегка зацепил… Выждал еще минут пять, приводя мышцы в рабочее состояние специальным изометрическим упражнением. Вроде все тихо: если бы кто то был рядом – наверное уже как-нибудь себя обнаружил…Хватит лежать – надо делом заниматься ! Значит – ввяжемся в бой по моему плану, а война дальнейшее развитие сюжета покажет: потом все обдумаю…Попробовал скинуть с себя тяжесть – не получается: умом я силен и ловок, а вот мышцы, почему то так не считают – дрожат от напряжения а усилие мизерное… Попробовать вылезти ужом из под тяжести ? Тот же хрен, только вид сбоку – не хватает сил ! Может - если полежу часик-другой, они и восстановятся, но за час многое может произойти и не в мою пользу… А если так… Крутнулся в ту сторону, с которой меньше давит… И выскользнул ! Но на лицо мне упало что то холодное и тяжелое ! Мотнул головой, отталкивая тяжесть – она соскользнула набок, прильнув к щеке, как дама прижимается к своему кавалеру… Разлепил глаза; отогнул голову в сторону до хруста в шее – к моей щеке приникло мёртвое, залитое засохшей кровью лицо моего первого взводного: то ли он прикрыл меня собой от взрыва, толи взрыв бросил его на меня… В любом случае – спасибо тебе взводный, что уберег меня от немецкого штыка ! Как червяк, с трудом вытащил тело из под тяжелого мертвого тела; сел, облокотившись на стену окопа… Сердце бешено бухало в груди, подступая к горлу: вот-вот выскочит; мышцы как кисель… Надо собраться ! А пока суть да дело – осмотреться: голоса так же переругиваются вдалеке: видимо этот участок они уже осмотрели… Посмотрел направо-налево: оплывшие, обвалившиеся от взрывов окопы; несколько мертвых тел моих бойцов… А что со мной ? Пробежался по себе мысленно ощущая каждый участок своего тела: вроде все в порядке, только голова справа болит… Поднес руку к виску: уже засохший, слипшийся колун из волос и крови. Потрогал, надавил: больно, но терпимо… И кровь не течёт… Взгляд наткнулся на каску рядом: бок распорот осколком снаряда, засевшем в металле каски… Вот оно как – и тебе каска спасибо и низкий поклон от меня – выручила, спасла !

А что это давит мне на правое бедро ? Провел рукой – кобура пистолета. Застегнутая… Расстегнул, достал пистолет, поднес к глазам: знакомая машинка – ТТ (Тульский-Токарев – 8 патронов в магазине). Нажал на кнопку выброса – на подставленную ладонь выскользнул магазин, сверкнули матовым хищным высверком патроны… Сколько их ? Посмотрел – полна коробочка ! Значит еще повоюем ! Прочитал одного автора, написавшего серию книг про майора-попаданца : если бы каждый боец и командир Красной армии в начале войны 1941го года выстрелил бы по врагу два раза и попал, то немцы в Вермахте просто кончились бы ! А у меня восемь патронов ! Только бы руки не подвели… Так – вроде бы силенок прибавилось… перевалился на колени; упираясь в дно окопа стал ворочаться, стараясь подняться на ноги… Забавно, наверное, выглядят мои потуги со стороны… Да… - было бы смешно, если бы не было так грустно… - сказал кто то… Ну и пусть смешно – лишь бы помогло ! Встал на ноги, согнутый в пояснице, повернул голову набок, выгнул в шее и осторожно, по миллиметру стал поднимать её над бруствером окопа… Если поднимать голову как обычно, то сначала высунется макушка, потом голова, а потом уже дойдет очередь до глаз. А в таком положении – горизонтальном, да еще и отогнутом назад, чтобы ухо не торчало, глаз практически выходит первым для наблюдения. Целиться с такого положения очень сложно и здоровому, но мне же только обстановку срисовать ! Высунул медленно – по миллиметру, левый глаз, срисовал обстановку на поле боя…

Двое гансов, постарше возрастом, навешивали на молодого гансика винтовки, а в руки всунули пулемет Дегтярёва и отправили по дороге за поворот лесного мыска из кустов и молодых деревьев. И тут дедовщина ! Опустился на дно окопа… Все ясно: я в третьей линии окопов. За спиной у меня начинается лес, так что если незаметно вылезти и поползти, то сразу же окажешься в лесу… А там: ноги в руки и ищи ветра в поле ! Стоп ! Какие ноги ? В какие руки ? Какой ветер в поле ?! А немцев кто уничтожать будет – Пушкин ? Ладно – хватит критики: осознал, понял, проникся – больше не буду… Итак: гансик скоро вернется. В ножи взять старших не получится – до них метров 35-40… И ножей у меня нет… Зато есть ТТ ! И восемь патронов ! До немцев – 40 метров: это для меня не расстояние. А сколько их всего в трофейной команде ? Ну-ка вспоминай голова – накормлю… В голове четко, словно на экране ноутбука, возникла страничка: трофейная команда – полуотделение, реже отделение. По количеству: 7-8 или 14-15 солдат с командиром и водитель… А сколько здесь ? Если ходят тройками и не слышно шума и гама – то может полуотделение ? Меня бы очень устроило 7-8 солдат. Будем надеяться на лучшее, но быть готовым к худшему…

Машина трофейщиков стоит за этим зеленым мыском из кустарника и молодых деревьев, стоящих рядом: сюда она проехать не может – ей мешает траншея окопа… Значит в машине есть водитель: он сбором трофеев не занимается – у немцев четкое разделение труда… А где тогда еще одна тройка ? Во втором ряде окопов ? Так это совсем рядом с поворотом ! Ну – будем поглядеть, куда кривая вывезет ! У ног стоявших "старшаков" приличная горка оружия. А поскольку оно мое, то барахла там быть не может: там должны быть и "Светки" – СВТ и автоматы ППШ… Вот только как в них с патронами: подхватишь что-нибудь для боя, а патронов то нема ! В моем случае все решает скорость ! А спринтер из меня сейчас как скакун из осла… Значит – только трусцой и только меткость ! Посмотрел на руки – не трясутся; наливаются силой: вроде приходят в норму… Попробуем… Вытянул вперед руку с ТТ, подхватив ее снизу второй: не трясется; не ходит ходуном, но как то надо стабилизировать выстрелы ! А сделаем ка мы вот так – подумал я…

- Вилли ! – заорал громко бас так, что я, поневоле, вздрогнул – ты совсем не тренируешь свой арийский дух ! Ты что плетешься еле-еле… Или твой арийский дух настолько слаб ?! Так давай я его начну тренировать ?! – разразился жизнерадостным хохотом шутник… Они оба смотрят на парня, значит стоят ко мне спиной, а мелкий смотрит на них, значит не сразу заметит меня. Это мой шанс ! А пока – ждем…

- Хватит ко мне цепляться Шульке, а то я подам рапорт унтер фельдфебелю о твоем оскорблении арийского духа… - ответил наконец мелкий "гансик"… Не подаст… понял я: просто это у них что то вроде пикировки. А солдатик, видать, уже дошел до старших и мне пора начинать. Глубоко вдохнул, выдохнул и стал медленно распрямлять ноги…

Молодой солдат краем глаза заметил, как за спиной его старших товарищей по работе над срезом окопа поднялась что то нелепо безобразное – с трудом узнаваемое человеческое лицо с вытянутыми перед собой руками, держащими что то, напоминающее пистолет… ПИСТОЛЕТ ! Кисти опустились на бруствер; конец ствола расцвел желтым цветком раз, другой… До ушей долетел грохот выстрела, второго, третьего ! ТРЕТЬЕГО ! Грохот выстрела ворвался в уши с сильным ударом в грудь и страшной болью ! Меня убили ! – закричало в ужасе угасающее сознание…

Я медленно распрямил ноги; поднялся над срезом окопа, уложил кисти обеих рук с пистолетом на землю – чем не опора ! Увидел расширяющиеся глаза солдатика и нажал на курок: один, второй… До мишеней – сорок метров: я с такого расстояния не промахиваюсь ! Пули швырнули стоящих ко мне спиной на землю, а солдатик стоял и смотрел на меня. С ужасом ! И я нажал на курок третий раз… Выбрался из окопа и потрусил к куче оружия… Наклонился над убитыми, прикоснулся пальцами к шее – добивать не требуется. Это хорошо – с патронами у меня проблемы ! В куче оружия увидел знакомый силуэт – ТТ ! Наклонился, подхватил. Выщелкнул обойму, заглянул в магазин: вглубь уходил ряд патронов… Штук шесть есть как минимум. Живем ! Сунул пистолет в кобуру и потрусил к кустам на повороте, держа в обеих руках свой ТТ… Из-за кустов выскочили трое немцев с оружием в руках: один автоматчик и двое солдат с винтовками. Они не ждали нашей встречи, а я ее просто жаждал ! Остановка и первая пуля ударила автоматчика прямо в сердце ! Второго, вскидывающего винтовку – туда же. А третий – шустрый оказался – метнулся назад, за кусты, крича на бегу во все горло:

- Нападение ! Нападение ! Готлиб – разворачивай машину ! Я свернул в лесок, стремясь "прорезать" его наискосок и выскочить к машине. На бегу выщелкнул обойму из своего пистолета; сунул ее в карман кителя; выдернул второй ТТ; выщелкнул обойму и вставил в свой, откинув ставший ненужным, второй пистолет в сторону. Вставил обойму: а вот и опушка… Взревел двигатель грузовика и крытый "Опель" стал разворачиваться в мою сторону. А в кабине, кроме водителя еще и пассажир ! Припал к осине, поднял двумя руками пистолет… Разворачивающийся грузовик вьезжал открытым окном водителя в мой прицел… Повел стволом… Голова водителя закрыла голову пассажира – пора… Выстрел ! Водителя мотануло вправо, но сжатые на баранке руки привычно вернули его, уже мертвого, в обычное положение, для того, чтобы свалиться лицом на рулевое колесо… Второго тоже достало – мотнуло к стенке кабины, а потом, от толчка на кочке, кинуло головой на переднюю панель… Где то невдалеке грохнул выстрел и рядом свистнула пуля ! Шагнул из подлеска: вот он гад, желающий моей смерти – рвет затвор винтовки ! Не выйдет – я еще пожить хочу ! А вот тебе, пожалуй, уже хватит: вскинутые руки поймали фигуру в прицел ТТ и палец нажал на спуск ! Бежавший немец подогнулся в коленях и рухнул вниз, уткнувшись лицом в землю. Готов…

Побрел к машине, не теряя из виду "шустрого"… Дошёл до остановившейся, заглохшей машины; рывком распахнул дверь, уйдя с линии возможного выстрела… Не будет выстрела – водитель мертв. Второй, уронивший голову на торпедку, тоже – с такой дырой в голове не живут ! Рывком сдернул водителя из кабины на землю, придержав за воротник. Об-ана ! Да сегодня день подарков просто ! На ремне у водителя висит кобура. Наклонился, раскрыл: "Вальтер"… У простого шофера ? Хотя мне какая разница ! ТТ в кобуру; "Вальтер", проверив наличие патронов - в руку и по дорожке к моим первым покойникам: надо проверить – что там и как… Проверил: покойники на месте; горка оружия никуда не делась… Надо разобраться по быстрому: что мне здесь надо, а что можно оставить… Присел, сортируя наше оружие: это мне; это оставить; это мне…

- Товарищ капитан ! - раздалось радостное со стороны леса. Припал на колено и развернулся в сторону крика, выцеливая источник крика.

- Это я, товарищ капитан – Мезин ! – раздался вновь уже знакомый голос. Махнул пистолетом, подзывая:

- Давай быстро ко мне ! Из лесочка, согнувшись, устремились ко мне три серо-зеленые тени: один с автоматом и двое с винтовками СВТ. Подбежали – мои бойцы: Лучший снайпер Пётр Мезин; второй номер Вотинцев Алексей и старший второго отделения сержант Рощин Сергей.

- А мы глядим – вы немцев постреляли из ТТ и побежали за поворот ! – радостно зачастил Рощин – хотели вам помочь, да нечем: у нас всего три патрона к СВТ: два у Мезина и один у Вотинцева… А у меня – пустой диск… Мы же хотели дождаться, пока эти уедут, ну и поискать патронов, да своих похоронить – если удастся… - виновато закончил он…

- Давай сержант – найди диск с патронами и за мной – в охранение… Вы двое – возьмите по паре обойм и тоже за мной ! Я оружие брать не стал – пошел налегке; за мной пристроилась тройка моих бойцов. Уже моих… Дошел до поворота, повернулся к Рощину:

- Сержант – прочеши подлесок до конца – не хочу чтобы по нам кто то стал стрелять… Сержант бросил – Слушаюсь товарищ капитан… и бесшумно исчез в подлеске: если там кто то спрятался – он их найдет и либо сам уничтожит, либо вернется и доложит… Подождем, благо подлесок длиной метров в 120… Через пару минут с конца подлеска выглянул Рощин и спокойно направился к нам. Значит и нам можно выходить… Вышли, направились к машине… Заглянул в кузов: при развороте оружие перемешалось, но видно было, что немцы отбирали в первую очередь неповрежденное и новое – что нам и нужно… Подошел сержант, возбужденно сверкая глазами – нашёл, наверное, что то:

- Товарищ капитан… Там – под кустами их ранцы и термосы, наверное с горячей едой… - сообщил он приятную, для нас, новость… Это, конечно приятно, но сейчас главное:

- Кроме вас еще кто то остался в живых ? – спросил у парней…

- Не знаем, товарищ капитан… - ответил немногословный Мезин – после последнего обстрела мы с Лёхой отошли в лес: патроны кончились… Там и встретили Рощина… Поговорили, решили: подождать, пока немцы уйдут и патроны поискать, да к нашим выбираться… Мы уже поняли – если сразу не подошли на выручку – уже не подойдут… И наших похоронить по человечески – если получится… Да и вас найти… Ну и выдал снайпер: он столько много никогда не говорил – долгие засады не располагают к болтовне. Остальные парни покивали, соглашаясь…

Здесь живых нет… - ответил я – если и были раненые, их добили штыками… На моей спине лежал мертвый первый взводный – Петров, так его молодой немец дважды ударил штыком, даже до меня достало… Он то и привел меня в сознание… А мне каска жизнь спасла: осколок ударил, чуть пробил каску и контузил до потери памяти… А очнулся от удара штыком… Ну да это все лирика… - продолжил я – сейчас давайте вы, трое несите сюда то, что я отобрал собранного немцами оружия. Возьмем с собой… Бойцы убежали к оружию, а я направился к фрицевской "захоронке"… На глаза попала двадцатилитровая канистра. Открыл, понюхал – то, что надо ! Во всю заработали мозги жителя 21го века ! Потащил ее к машине - силенок еще маловато… Выдернул с кабины пассажира: брюки залило кровью, а вот китель чистый – разве что несколько капель крови попало от водителя… Трофейщики всегда были неряхами, но не до такой же степени ! Полил водой пятна; как мог отстирал; бросил китель сушиться на траву… Погода нам подыграла: жарко, душно – немцы разделись до пояса; их кителя лежали в кузове грузовика. Пробитые пулями майки ? Придумаем что-нибудь… Подошли бойцы, обвешанные оружием, как новогодние ёлки… Сложили все это в кузов. Глаза горят голодным блеском, но молчат…

- Есть там еще что-нибудь стоящее ? – спросил на всякий случай. Парни помотали головой. Тогда дам новую вводную:

- Сходите туда; снимите с немцев брюки и сапоги… Дальше двинемся под видом немцев… На грузовике поедем… Не тащить же нам гору оружия на себе, когда транспорт имеется – улыбнулся криво… Парни молча пошли обратно… Это хорошо, что вопросы не задают – мне легче будет. Вернулись; оттащили трупы убитых мной, переоделись и сели обедать: как раз время подошло… После перетрясли все солдатские ранцы; выбросили ненужное и заполнили необходимым… Обрасти за сутки еще не успели, но бритвенные приборы промыли тщательно водой – на всякий случай ! А что – сейчас не до брезгливости: жизни надо сохранить… К своим выбраться уже не получится – немцы ушли далеко. И не к чему это: вставать под командование этих идиотов, особенно политруков и комиссаров – нет уж, увольте ! Мы уж сами, как-нибудь ! Отправил снайперскую пару наполнить опустевшую канистру с водой: если колодец не уцелел, то набрать из родника. Ушли снайперы за водой, а вернулись с прибытком: привели еще четверых моих бойцов. Они думали так же: подождать, когда немцы уйдут, а потом разжиться патронами – оружие свое они сохранили… Что особенно удачно: один из бойцов – Коршунов Дмитрий, на гражданке научился водить грузовик, но только в отряде признался и только мне – хотел попасть в пограничники, а не в шофера – потому и скрыл свое умение… Я сам хотел сесть за баранку, но теперь я – начальник, а за баранку сядет Коршунов: я его подучу… Накормили бедолаг; приодели в немецкое… А мой отряд то прирастает бойцами: уже, считай полуотделение есть ! Так: рассиживаться некогда – не дай бог настоящее начальство нагрянет ! Хотя: судя по продуктам им выдали на целый день… Ну да бережёного бог бережёт !

Подучил Коршунова вождению – потратил почти полчаса. Парень способный – схватывал на лету: много времени потратил на вождение… Ну всё – мы готовы выступать. Курс – на Брест ! К моей захоронке мы вернемся – позднее, а пока – выбраться из расположения бывшей погранзаставы на оперативный простор. А дальше: пока обедали, я вызывал карты и картинки; схемы и отчёты по первым дням войны в Белоруссии. И вот что меня заинтересовало: немцы движутся к Минску и колонны машин и техники идут следом за ними… Никакой жандармерии по пути их движения нет – пока… Значит мы можем спокойно двигаться вперед среди этих колонн… Первая остановка – месторасположение 22ой танковой дивизии, которая должна была прийти нам на выручку. Но – не пришла… Убыла в спешном порядке по приказу тупоголового командования 4й армии, где и сгинула. Вся… А где стояла дивизия – там и склады расположены… Их расположение у меня есть – благодаря ноутбуку… Крепко я, видимо приложился об него головой, что все сведения из него прочно сидят у меня в голове. Бесценная голова с бесценными сведениями !

Наконец выехали из разрушенной заставы: за рулем ефрейтор Коршунов; пассажиром унтер фельдфебель – я; рядовые в количестве шести человек – в закрытом брезентом кузове. Оружие у всех немецкое, но автоматы ППШ – под рукой… Надеюсь – жандармы "гаишники" к нам не прицепятся… Остальное оружие связано веревками, чтобы не гремело и разложено кучками на брезенте – для любопытных глаз. Разработал и довел – пока обедали, до подчиненных систему оповещающих знаков: один стук – внимание; два удара – готовность к атаке; три стука – атака ! Кроме этого можно было крикнуть в кузов через открывающееся сзади кабины окошко. Это не заводское – скорее самоделка, но нам очень подходит…

Не спеша катим на машине – не пешком… Солнышко припекает, птички летают по небу, день прекрасный: ни взрывов тебе, ни дымов пожарищ… Словно и нет никакой войны, а как бы мирный день и мы едем на грузовике на стрельбище… Только вот грузовик у нас не тот и форма на нас не та… Что то меня не туда понесло: отвлёк меня мирный вид за окном… А что это там вдали ? А это она, война во всей ее красе ! кинул взгляд вдаль; в стороны; в зеркало заднего вида и повернул голову к окошку:

- Впереди колонна пленных ! Обгоним – будем освобождать ! Все к заднему борту – смотрим с интересом, без злости ! Автоматы держать внизу, за бортом ! Трое – левая сторона; двое – правая ! По моей команде - "Огонь !" уничтожаем конвоиров ! Смотрите меня не подстрелите… - добавил, чтобы бойцы слегка расслабились от моей шутки… Обогнали колонну пленных: вроде мелькнули в них знакомые лица…

Обогнавшая колонну пленных машина трофейщиков вдруг затормозила, остановилась… Из за поднятого над задним бортом брезента высунулись любопытные физиономии солдат, хмуро разглядывающих подходящую колонну… Из кабины вылез унтер фельдфебель и обойдя грузовик поднял руку, положив вторую на рукоятку пистолета, торчащую из расстегнутой кобуры. Старший конвоя, шедший впереди, насторожился, но увидев, кто перед ним и как фельдфебель смотрит на пленных: с брезгливостью, интересом и… страхом: вон руку на пистолет положил – боится; расслабился. Фельдфебель шагнул вперед и крикнул: Halt ! (Стой !)…

Я шагнул вперед и крикнул по немецки - Стой ! Колонна остановилась, но такой же фельдфебель, ухмыляясь, шел ко мне…

- Никогда не видел живых большевиков… - сказал я приближающемуся немцу – их надо всех расстреливать на месте… И крикнул по-русски, выдергивая пистолет из кобуры - Огонь ! Сзади ударили в пять стволов автоматы; я расстрелял всю обойму – как в тире. Старшего, подошедшего ко мне убил ударом рукоятки пистолета в висок – только кости хрустнули ! Секунд пять огневого контакта и всё – девять фашистов мертвы… Вот так надо воевать ! – вспыхнула во мне эйфория победы. Рано радуемся… - остудил меня реалист – это не победа – это избиение неготовых к отпору… Прав ты, прав… - согласился я и повернувшись к машине крикнул:

Все ! Оставили автоматы и с карабинами вниз ! Рассыпались вокруг колонны как охрана ! Шагнул к остолбеневшим от мгновенного побоища пленным: грязным, уставшим, израненным…

- Пограничные войска НКВД СССР ! Внимание колонне ! Самые сильные по двое ! Взяли по немцу и в лесок ! Сняли с них форму и сапоги ! Чего стоим ?! Команды не слышали ! – рявкнул грозно ! Команда для военного – великая сила: из колонны вышло по два человека на фрица и поволокли их к ближайшему от дороги подлеску… Прошелся вдоль колонны: ага – не показалось… Держась друг дружки, в середине колонны стояло шестеро моих бойцов, сильно избитых, оборванных, но не сломленных…

- Товарищ капитан… - начал один из них, но я прервал бесцеремонно:

- И как же это вы, голуби мои, в плену оказались – а ? Начавший говорить побледнел, глядя мне в глаза; остальные опустили головы:

- У нас патроны кончились и мы пошли к Бресту, к нашим… А по дороге попали в засаду… Их было очень много товарищ капитан… - говорил мой боец виновато – они нас толпой задавили… Ладно – потом разберемся: вдумчиво, с каждым… А в колонне, смотрю – одни пограничники: с двух застав, что были расположены справа и слева от моей заставы…

- Все быстро в кузов ! Потом разберемся ! Кто не захочет с нами – уходите в лес – показал рукой в другую сторону от мародерствующих сейчас в подлеске бойцов: в спину стрелять не буду… Несколько бойцов потрусили к подлеску, оглядываясь на ходу… Баба с возу – кобыле легче… Из леска вышли и быстрым шагом поспешили к нам бойцы с немецкой формой в руках. Залезшие в кузов бойцы помогли товарищам Мои снайперы закрыли задний борт, быстро залезли в кузов.

- Рощин ! – скомандовал я. Над бортом возникла фигура сержанта:

- Проследи, чтобы наиболее здоровые и похожие на немцев надели на себя немецкую форму. И подкормите там бойцов, чем есть…

- Слушаюсь товарищ капитан ! – бросил сержант ладонь к пилотке и смутился – форма то не своя… Ухмыльнулся поощрительно и пошел к кабине: придется, по ходу, менять планы… До Бреста – всего ничего: километров 8-10. Но нам туда сейчас нельзя – надо хотя бы ночь отлежаться, до завтра… Накормить бойцов; одеть, обуть; подлечить маленько… Напрягают только ушедшие пленные, хотя… Что за машина они не видели; куда направляемся не знают… Сами они, я думаю – к немцам не побегут, а если их поймают… Ну… уж ночь то в нашем распоряжении есть. Вот только трофейщики заявят о уничтожении солдат и пропаже машины ! Но её будут искать дальше, к фронту а не здесь… Так что есть смысл и задержаться здесь… И задержимся: у моего схрона и у складов 22ой танковой дивизии – если их не сожгут… У нас – не успели: все досталось немцам… А здесь – мы попользуемся: постараемся выбрать что сможем ! На первой же проселочной дороге свернули сначала направо, а потом и на юго-восток, возвращаясь к схрону возле моей заставы… Людей в этом районе не было: единственный хутор бойцы погранзаставы уничтожили до последнего человека, включая женщин. Преследуя банду, прорвавшуюся через "мой" участок границы, бойцы вышли на этот хутор, где банда остановилась залечить раны и была принята – как родные… А вот "нас" так не приняли: встретили огнем из винтовок, автоматов и пулеметов… "Я" не стал атаковать в лоб, с криками "Ура", а приказал методично отстреливать оборонявшихся из снайперских винтовок, а когда бойцы подошли на расстояние броска гранаты – забросать обороняющихся оборонительными гранатами Ф-1. В домах от обороняющихся осталось одно мясо… Зато у "меня" ни одного убитого ! "Меня" конечно поругали и выговор влепили, но люди стались живы… А это было главным ! Тут и было взято большинство тех трофеев, которые лежат сейчас в схроне…

По уже незаметной колее, по которой четыре дня назад сюда со складов Бреста был вывезен на трех машинах месячный запас продовольствия, патронов и обмундирование, покатили к схрону. Не доезжая километр свернули в небольшой распадок – вроде оврага. Машина полностью скрылась из вида, только высокий тент кузова слегка возвышался. Назначил Рощина моим заместителем и озадачил: выставить секреты в круговое охранение; ослабевшие пусть отдыхают а остальным нарезать метровых веток и кустарника и "засадить" все это в виде маскировки вокруг оврага. Боец всегда должен быть чем то занят, иначе ему может в голову прийти всякая хрень ! Так что пусть трудятся ! А мы пойдем к схрону…

Глава пятая

А дорога пыльною лентою вьётся…

Взял с собой восемь наиболее сметливых бойцов, из которых в будущем буду делать командиров и четырёх своих из примкнувших ко мне на заставе… Туда дошли за десять минут… Там – аккуратно раскрыли схрон: достали все, что можем унести и загрузившись как мулы, побрели назад… Добирались больше получаса: аж с четырьмя перекурами ! Больше всех тащил я – как пример: по ящику с патронами в каждой руке и тридцатикилограммовый рюкзак на спине. Я даже не садился – просто приваливался спиной к дереву, потому что знал: сяду – сил, чтобы встать уже не найду… Дошли, с грехом пополам… Разгрузились и я приступил к лечению, используя мои "будущие" навыки… Всех свободных, после легкого перекуса, отправил в протекавший рядом небольшой ручеек на помывку… Заодно форму немецкую простирнули и на кустах развесили… Затем еще раз перекусили… Всухомятку, но только в ужин можно будет готовить горячее, когда начнет смеркаться: сумерки скроют дым от костра, а еще светлое время суток не позволит увидеть с неба отблески костра сквозь крону деревьев. На войне одно из главных правил гласит: чем лучше маскируешься – тем дольше живешь ! После ужина еще раз сходили к схрону в том же составе: мне ни к чему, чтобы его расположение знали все, кому не лень… Рано утром, пока назначенный повар кашеварил – сходили еще раз. Заодно и тщательно замаскировали…

Выехали, как только позавтракали. В кузове сидела уже не масса народу а бойцы-пограничники, в силу маскировки переодетые в немецкую форму. Не все: тем, кому не досталось, были одеты в советскую, но сидели в самом конце кузова, в полумраке с накинутыми плащ палатками. Маскировка не бог весть какая, но на первый случай пойдет… Местность вокруг хорошо знал и капитан и я: он из своей практики работы, а я из карт района и области этого времени. Вообще очень удачно так складывается: память капитана присоединяется к моей, но не навязывает ей своего старшинства… Поэтому не плутали, а по лесным и проселочным дорогам выехали к той неприметной лесной дороге, которая вела к нужному мне складу – продовольствия и боеприпасов… Лишь бы его на сожгли…

Не сожгли… Несколько длинных деревянных бараков компактно расположились под кронами деревьев, обнесенные по периметру колючей проволокой. Ворота; часовой в будке: деревянные грибки по углам, под которыми видны фигуры часовых – мирная пастораль, в общем… Но признаки нервозности наблюдаются: часовые насторожены, зыркают глазами по сторонам… И все же – разболтанность и безалаберность, а то и беспомощность видна невооружённым взглядом – прямо "вкусный" подарок для диверсантов… Приходи и бери… Вот такую картину видел я, наблюдая из кустов местное благолепие. А посмотрим – как тут службу несут ? Вышел, с тремя своими бойцами, по дороге из-за поворота и направился к воротам… Службу несли по уставу: Стой – стрелять буду…; после представления: я в своей пограничной форме, новая команда: Старший ко мне, остальные на месте… Подошел, еще раз представился, предъявил удостоверение: начальник погранзаставы…. Капитан Марченко Михаил Степанович – Брестский погранотряд. У часового хоть и винтовка в руках, но ведет себя… Я бы уже несколько раз его убил бы…

- Товарищ капитан… - осторожно поинтересовался боец, после того, как позвонил начальнику караула – а что там такое ? - мотнул головой в сторону дороги. – Вспышки какие то, вроде как взрывы…

- Война это боец… - ответил буднично…

- Как война ? С кем ?! – всполошился не на шутку красноармеец.

- А ты сам как думаешь ? – спросил, заполняя паузу молчания…

- Неужели немец ? Так нам же товарищи политработники говорили, что у нас с ними мир и дружба и они на нас не нападут – у нас договор…

- Прекратить разговоры на посту часовой ! – осадил его подошедший начкар – службу не знаешь ? Часовой вытянулся. – Вы кто такой ? – перевёл свой взгляд на меня, небрежно козырнув. Понимаю – элита армии… Да еще и снабжение, к которому все ходят с поклоном… Не к нему лично, но он, вроде как при теле… С пограничником ты не имел дела !

- Смирно ! – скомандовал я. – Почему не представились по форме и небрежно приветствуете старшего по званию ?! Заелись тут на казенных харчах ! – наехал на старшину нач. караула. – Почему один часовой на посту вместо двух ?! – продолжал давить я…

- Там такое твориться, а вы здесь мух сонных не ловите ! Ты знаешь – что с такой охраной могло быть ? – рявкнул я лицо начкару. Рванул из рук бойца винтовку; подбил прикладом ноги бойца под щиколотки; наступил на упавшего ногой и уткнул штык винтовки в горло мигом побледневшего старшины – Ты покойник старшина и все на этом складе тоже ! Дошло ?! Старшина, чуть отстранив голову, мелко закивал… Мои бойцы так и стояли за моей спиной, не принимая участия в развернувшемся шоу…

- Вставай боец – простынешь… - бросил, не поворачиваясь – и винтовку крепче держи в руках: винтовка – это твоя жизнь… - сунул, не глядя, оружие в руки вставшему, растерянному бойцу…

- Веди к тому, кто у вас тут главный – приказал начальнику караула, а бойцам приказал, полуобернувшись – ждите и языком не болтайте… Начкар вытянулся: битие определяет сознание:

- Идемте товарищ капитан – почтительно произнес он. Это другое дело… Зашли в одну из деревянных изб – обитель интенданта, наверное. Точно – за столом сидел интендант, в военной иерархии – лейтенант. Значит будем строить – для начала. Представился. Интендант встал с ленцой, но представился. Не совсем пропащий экземпляр… Коротко, но жестко и властно обрисовал ситуацию: танковая дивизия ушла с места расположения и разбита под Кобриным. Идет третий день войны с Германией. Немцы на подступах к Барановичам…Они вскоре и сюда пожалуют – за трофеями !

- Нам ничего об этом не известно ! – испугался интендант – у нас нет связи с дивизией ! Что же делать товарищ капитан ? М…да… Страна непуганых идиотов ! Или сплошных пофигистов ? Или все в этом времени намного сложнее, чем казалось нам там – в далеком будущем ?!

- Старшина… - повернулся к начкару – передай моим бойцам – пусть подадут сигнал… Они знают… И не пугайтесь там – часть из моих бойцов одета в немецкую форму… Маскировка. Глаза старшины округлились…

- Выполнять приказ – рявкнул я – бегом ! Старшина метнулся из комнаты.

- А откуда вы знаете про успехи немцев и наши временные неудачи ? – подозрительно уставился на меня интендант. Наконец то разродился ! И как загнул то про временные неудачи – из образованных, видимо…

- Мы захватили немецкую машину трофейщиков. В ней – радиостанция… А радисты во всех армиях болтливы и хвастливы. Вы немецким владеете ? Интендант кивнул. Брови мои приподнялись в удивлении: со знанием немецкого и в интендантах ? Лейтенант заметил:

Я в школе учил немецкий и соседка у меня была немка – из самой Германии… Антифашистка… Вот она меня и учила… У нас ведь с Германией мирный договор… Был… Вон откуда ноги растут ! Логическая цепочка легко прослеживается: дружба с Германией; знание немецкого языка; служба в интендантах; командировка в Германию; повышение… Но об этом потом – может быть… А сейчас:

Можете посидеть, послушать… В свободное от службы время… А пока… - видел я у вас в расположении полуторку… Лейтенант скривился:

- Приехали за продуктами… Этот – сломался и до сих пор починиться не может. И промолчав немного, добавил презрительно – Дармоед !

Вот оно как ! Возьмем на заметку… Последнее время там – дома, пришел к выводу, после многих размышлений: любое событие, действие, поступок имеют в себе два противоположных значения ! Это как айсберг: свержу все блестит, сверкает, переливается под лучами света, видимое для всех, а подводная часть скрывает такое, что бывает страшно даже представить ! И всегда: верх и низ с разными знаками и окрасом. Под водой, как правило всегда темное… Вот и здесь: водитель застрял на складе – сломалась машина… Он ее ремонтирует, но как – никто не поймет: не специалисты… Кормить его надо, но в наряд и в охрану не пошлешь – чужое ведомство… Вот и получается – дармоед… Это вид сверху. А снизу – совсем другое: машина сломалась, потому что детали изношены… А запчасти – у интенданта и он их не выдает: нужно просить, упрашивать, выменивать… А будь у него нужные запчасти – разве бы стояла машина ! Значит не дармоед он, а жертва халатности или жадности того же интенданта… Вот такая картинка вырисовывается ! И снова – интенданту эти запчасти не с неба падают – ему тоже приходится выпрашивать, выменивать у вышестоящих интендантов ! А тем – более высоких ! И это снова верхушка айсберга. А подводная часть снова темна: Все, кто распределяет страстно желают, чтобы их просили, умоляли, или обменивали с пользой для них… Ничтожные людишки, стремящиеся получить уважение, почтение не за дела свои, а за ресурсы ! Чужие ресурсы, им не принадлежащие ! Так что к интенданту я быстренько пригляжусь и к шоферу тоже: кто же из них больше прав ?! Того и возьму к себе – если захочет. Надо обрастать людьми и чем скорее, тем лучше. Время не ждет !

Вышел во двор. Подьехал грузовик, из кузова попрыгали бойцы. Охрана склада насторожилась, крепче сжали в руках винтовки. Наивные: будь мы немцами вы бы давно лежали мертвые, или стояли с поднятыми вверх руками – какие из вас вояки я уже видел. Хотя – может командир виноват ?

- Не боись пехота… - выкрикнул весело кто то из бойцов – пограничник охрану не обидит… Остальные беззлобно засмеялись…

- Вы бы немцев лучше обидели бы… - бросил в ответ охранник. Пограничник метнулся к красноармейцу, схватил его за гимнастерку и закричал яростно в лицо:

- А где были ваши танки, когда мы под обстрелом с немцами дрались, когда ребята наши гибли ? Где – я тебя спрашиваю ?! Бледный боец только рот разевал молча – словно рыба на льду…

- Отставить боец ! резко бросил я "трясуну" – каждый выполнял свой долг: мы защищали границу – они защищают склады своей дивизии…

- Они не защищают – они охраняют – бросил пограничник зло в ответ…

- Ты будешь со мной спорить боец ? – спросил негромко. Парень зло сверкнул глазами; что то пробурчал себе под нос, но пререкаться прекратил. Так: вот и появился первый кандидат на отчисление из моего подразделения. Куда отчисление ? А мне это уже не важно… Парень не с моей заставы: на каждой есть один такой или несколько – я сам двоих таких сменял на исполнительных и молчаливых. Гонору у таких много и в бою они будут драться до последнего, но мне такие не нужны: один из лучших тренеров по футболу, раннего СССР (в 1956м году наша сборная стала Олимпийскими чемпионами) сказал: Порядок бьет класс ! Быстрота и скорость; смелость и ярость нужны одиночке. Мне же, для выполнения задуманного, нужна идеальная боевая машина, полностью подчиненная мне, а не гладиаторы-личности вроде Спартака… В группе, в первую очередь царит точное выполнение задуманного, а не героизм. Парень вроде почувствовал или заметил во мне что то и буркнул не глядя:

- Извините товарищ капитан. За павших товарищей обидно… О… Да ты еще и демагог к тому же ! За себя тебе обидно: по тебе немец стрелял; тебя немец в плен взял, а этот здесь тащит службу не напрягаясь… Знакомо… Подошел к шоферу, делающему вид, что он очень сильно занят ремонтом:

- Скажи мне боец, только честно: даже если тебе удастся починить твою "коломбину" – как далеко она уедет ? Шофер вздохнул:

- Вам как сказать товарищ капитан: честно или как вам хочется ? Смело…

- Как есть – так и говори… Лучше правда сейчас, чем на дороге…

- Если и поедет – то недалеко: пять-восемь километров. Потом снова чинить. Понятно… Значит надо что то делать… По моим сведениям немцы сюда пожалуют только завтра… А утром ли – вечером: этого в сведениях нет. Присел на подножку, задумался: продовольствия здесь осталось несколько десятков тонн и патронов тоже - жалко отдавать немцам. И жечь тоже… Достал карту, изъятую у немецких трофейщиков. Так… Мы – здесь. Что имеем ? От Бреста на юг идет грунтовая дорога вдоль границы к городку Страдечь а на юго-восток к Малорите уходит вполне приличная шоссейная дорога местного значения. Из Польши в Брест сплошным потоком идут колонны с бензином, патронами, снарядами, продовольствием… Дорога на Страдечь второстепенная, а вот на Малориту – туда если что и уходит, то в небольшом количестве: группа армии Юг снабжается по другой дороге. А здесь есть возможность разжиться техникой… Мы как раз между этими двумя дорогами… Надо только немного смелости, куража и бесстрашия: немец еще непуганый… Но это завтра, а сегодня – проинспектируем остальные склады: мне нужно, в первую очередь, горючее – снаряды и обмундирование танкистов мне ни к чему… И Малорита мне больше нравится: на ней больше шансов зацепить небольшую колонну. Ездил капитан по этой дороге: есть там одно очень интересное для меня место ! Сегодня же сгоняю туда, осмотрюсь: одно дело память капитана, совсем другое - свой "не замыленый" взгляд…

После обеда, распределив пленных на группы по шесть человек плюс командир группы; обьяснив Рощину, которого назначил моим заместителем, какие занятия по боевой подготовке нужно провести в мое отсутствие, экипировался, "как на войну": автомат, пистолет; нож; гранаты и патроны и "волчьим шагом" – бег чередуется быстрым шагом, понесся к предполагаемому месту засады. Вышел на него довольно точно, немного поплутав… Осмотрелся – хорошее место для перехвата: небольшая долина между двумя лесными массивами и вроде как бы в низинке… Дорога выходит из леса; ныряет вниз в низину; дальше идет в ней метров 500-700 и поднимается полого вверх, к очередной опушке. Войдя в лес поворачивает по дуге вправо… Очень удобно: машины, едущие по лощине не видят того, что делается сразу же за поворотом, после подьема. И поворот: не крутой, но скорость упадет существенно… Все – будем делать засаду здесь ! За час, с небольшим, пока я здесь все облазил, прошли всего три колонны: танки с грузовиками солдат; колонна из десяти автомашин в сопровождении легкого танка и двух "Ганомагов" и легковушка в сопровождении танка, машины с солдатами и "Ганомага"… И еще я успел приметить одну особенность: как только грузовик спустится в лощину, из кузова не видно, что делается вверху – на дороге, с которой спустился грузовик. А вот с дороги хорошо видно – что есть в кузове, или кто и сколько. Это для меня очень важно !

Возвращаясь обратно что то потянуло меня, как магнит, отклониться к северу от уже знакомого маршрута… Ну раз тянет… Я хоть и не любопытный, но раз тянет – это не спроста… Ушел влево и усилил бдительность. Вот ! Издалека услышал негромкий гомон нескольких переговаривающихся людей. Посмотрим что там такое, что меня так сюда тянуло со страшной силой ! Удвоил внимание: ага – вон он, голубчик, под елкой спрятался ! Если бы в лоб вышел – не заметил бы, а чуть сбоку: из под веток, склонившихся до самой земли, чуть-чуть выглядывают задники армейских ботинок, да еще и двигающихся – время от времени… Немного не рассчитали с ростом, а так – вполне на уровне… Обошел по дуге, пригибаясь прошелся на голос, а потом вообще пополз… Аккуратно глянул сквозь невысокий кустарник. Типичная для начала войны картина: витязь на распутье… Две группы сидят возле костерка, на котором что то жарится на палочках – грибы вроде бы и спорят о чем то… Прислушался и услышал:

- Да куда идти то, сержант ? – напористо давил пожилой боец – ты канонаду слышишь ? Вот и я не слышу. А что это значит ? Что наши уже далеко отсюда… И не наступают они, а отступают !

- Ну – это временно ! Соберутся с силами и погонят немцев до самого Берлина ! – убежденно ответил молодой парень с сержантскими кубарями.

- Так а я о чем говорю ? – гнул свое пожилой – надо притаиться сейчас; дождаться наших… А пока – можно оружия и патронов накопить…

- Это же нарушение присяги ! – разгорячился сержант…

- Да какое нарушение ?! – не на шутку разозлился пожилой, обводя взглядом сидящих рядом с ним соседей – Дождаться и ударить немцам в спину, когда они отступать будут. Или захватить какого нибудь ихнего командира ! Вот и польза от нас будет ! А так – видел сколько немцев вперед идет ? Попадем к ним и пропадем ни за грош !

- Да знаю я – зачем ты хочешь здесь остаться ! – воскликнул возмущенно сержант – вдовушка у тебя здесь в селе ! При живой жене и детях, между прочим ! А еще советский человек, красноармеец ! Позор ! Пожилой вкочил:

- А ты меня не позорь, щенок ! Молоко на губах еще не обсохло меня позорить ! А даже если и так ! Это мое дело, а не твое ! Хочешь идти туда… - махнул рукой на восток – иди ! А других не принуждай ! У них своя голова на плечах имеется ! Без сопляков разберутся – что делать ! Сержант вскочил, сжав кулаки. Еще подерутся – горячие русские парни !

- Он правильно говорит сержант ! – негромко бросил я выходя из-за дерева – все сами должны решить: кто, куда и с кем…Сидящие вскочили – появившийся из-за дерева военный с капитанской шпалой, вооруженный автоматом, который он небрежно придерживал правой рукой; пистолет на поясе; нож в ножнах и гранаты за поясом…

- Он прав сержант: сейчас каждый должен сам выбрать – что делать. Но и отвечать тоже будет сам – по закону ! Правда и семье тоже достанется: одно дело – пропавший без вести, а другое дело – сдавшийся в плен или дезертир: тут уже и семья пострадает… - сказал, подходя к стоящим…

- А вы кто, товарищ капитан ? – спросил сержант. Кое кто из стоящих подтянулся, оправил под ремнем гимнастерку; кое кто хмыкнул…

- Давно не ели ? – поинтересовался добродушно…

- Да как перехватили утром, так почитай и не ели… - ответил кто то.

- Ну – это не долго, чтобы такое расстройство зрения произошло – хмыкнул, укоризненно взглянув на сержанта. Тот покраснел, подтянулся:

- Сержант Мочалов с группой бойцов ! – отрапортовал он, козырнув…

- Вот это другое дело… - кивнул я – ты, сержант, пошли кого-нибудь вытащить ваш секрет из под елки: пусть тоже посидит, послушает… Мочалов кивнул молодому бойцу; тот вскочил и убежал. Еще один, без напоминания убежал в другую сторону. Присел на пенек возле костра; махнул рукой напротив – присаживайтесь… Прибежали бойцы…

- Наши отступают… пока… Как долго будут отступать – не знаю, но в наступление, пока не пойдут – это точно… - начал негромко…

- А я что говорил ! – воскликнул пожилой – затаиться надо и ждать…

- Ждать – оно конечно можно… - задумчиво протянул я – но вот придет время, когда надо будет все равно решать – с кем ты: с Советской властью или против ? А Советская власть спросит и строго спросит: а почему ты отсиживался у вдовушки под горячим бочком, когда твои товарищи с врогом дрались ?! Или они тебе уже не товарищи ? – обвел взглядом притихших слушателей. Почти у каждого на лице отпечаталась гамма чувств, только пожилой сидел спокойно – это давно уже для себя все решил. Ну и ладно…

- Значит так: воду в ступе толочь не будем. Сделаем так: кто хочет дальше драться с врагом, напавшим на нашу Родину – встает и идет со мной ! Ну а кто хочет погодить… - пусть остается… И годит… - усмехнулся иронично, обведя взглядом притихших бойцов – но пусть учтет: к нему придут. И спросят. По всей строгости. Может быть его боевые товарищи ! Посидите, подумайте – я не тороплю… Сержант вскочил:

- Да чего тут думать – мы все пойдем ! – обвел сидящих взглядом.

- Сядь сержант и не мельтеши, иначе и тебе тоже придется остаться. Ведь ты, сейчас, берёшь на себя ответственность за всех ! А ну как кто то дезертирует ? Спрос то будет с тебя ! А спрос сейчас простой: пуля в затылок, или в лоб – кому как нравится ! Вот тут до сержанта дошло: взбледнул слегка, сел на сухое дерево: пограничники – они же входят в войска НКВД, а про эту организацию не знает только дурачок… Посидели, помолчали – думаю времени для принятия решения достаточно…

- Ну что бойцы: кто хочет драться с врагом – встали и за мной. Остальные – куда кривая вывезет… Поднялся сержант; четверо молодых бойцов, все время украдкой на него посматривающих и пара бойцов в возрасте… Шестеро, вместе с пожилым – остались сидеть. Ну да бог им судья и мы – возможно тоже, от имени Советской власти ! Вот он простой и реальный жизненный закон военного времени: ТОТ, КТО НЕ С НАМИ – ТОТ ПРОТИВ НАС ! Только так и никак иначе ! Бойцы подхватили винтовки Мосина; сержант – СВТ; закинули за плечи тощие вещмешки…

- Счастливо оставаться честной компании… - прищурился, как в прицел - я надеюсь – еще свидимся ! – прозвучало довольно угрожающе… Еще двое вскочили и подошли к молодым. Ну и ладушки. Махнул рукой – за мной ! Отошли от оставшихся метров 500-600… Я вдруг четко прочувствовал: никто из оставшихся даже не поднялся с бревна – так и остались сидеть… Подарок от моей суженой, или ?... – мелькнуло в голове. То-то меня тогда так приложило – словно хорошим разрядом тока шибануло ! Ну если так, то я только рад ! И… побольше таких плюшек: по моему разумению во мне не только "ведьмин подарок", но еще и от ведьмака какой то подгон должен быть, хотя и непреднамеренный. А мне, вообще то без разницы: какой и от кого – лишь бы работал и помогал выжить и немцев уничтожать ! Остановился: бойцы подошли, окружили:

- Идем на один из складов – там мною формируется подразделение по борьбе с немецкими захватчиками… - начал чуть пафосно. Вообще я заметил – это не пафосно – это вроде как должно так ! Понимаю: иудеи обманом перетянули малограмотных и несведущих на свою сторону именно этим пафосом: коротким, ёмким, ясным, понятным ! Что было самым главным, но что купились все: фабрики – рабочим; земля – крестьянам ! Это для пролетариата и крестьянства. Вся власть советам ! Это для служащих и интеллигенции: входи в Советы и получишь власть, которой ты не имел… А то, что все это – сплошной обман, все это они узнали позже. И расплатились – за доверие лозунгам, словам, иудеям !

Даваться вам будет много, но и спрашиваться будет много ! И оценивать вас будут не по словам – по делам ! Подумайте – еще не поздно вернуться к оставшимся – мотнул головой назад. Никто не ушел. И это радует ! Обратно возвращались намного дольше: и шли а не бежали и устали бойцы за эти два длинных тяжелых дня… Наконец пришли… Пятеро молодых, вместе с сержантом – бывает же такое, оказались с одного города – Брянска. Правда из разных районов, но: одно слово – земляки ! Тут и забылись пацанские уличные драки стенка на стенку и улица на улицу; забылись мелочные обиды: армия стала превыше всего ! Армейский лозунг: сам погибай, а товарища выручай ! – вбивали за время службы накрепко ! И снова убеждаюсь – не лозунг это был, а житейская суть: сегодня ты выручишь одного, а завтра другой выручит тебя !

Подошли к складу перед ужином: вновь прибывшим хватило времени и перекусить слегка и водные процедуры принять на речке… Брянскую пятерку разбивать не стал – пусть пока побудут вместе, а дальше – будет видно… Рощин отчитался о проделанной работе. После ужина – увел пять семёрок, которые у нас образовались еще глубже в лес, к неглубокому, но длинному оврагу – пострелять… Там и определил: кто снайпер; кто автоматчик, а кому и пулемет можно доверить. Определил и назначил командиров семёрок… Вновь напряг пограничник-демагог: не захотел идти под командование обычного красноармейца. Если бы не его "закидоны" – я бы его назначил, а так: решил проверить на "вшивость"… Она сразу же наружу и вылезла ! Начал проявлять недовольство: как это так – его, пограничника под командование простой пехоты ! А у меня из пяти пятерок – две из пехоты: что теперь – следить за тем, чтобы они не сцепились между собой из-за этого придурка ?! Вон уже пехотинцы поглядывают недовольно на пограничников: чего это они стали людьми второго сорта ?! Хотел сразу же погнать возмутителя спокойствия, но решил оставить до завтра – появилась у меня одна идейка… Отстрелялись, поужинали еще раз… Бойцы повеселели: и отношение к ним со стороны командира совсем другое, чем в своих отделениях и взводах и еда намного лучше и обмундирование получили новое… Интендант со "скрипом" выдал новые комплекты на всех, но – под расписку, только после того, как я вежливо напомнил ему: завтра мы уйдем, а его оставим со своими здесь и пусть сами разбираются с немцами. Вот после этого интендант и сломался… Перед сном полчасика посидел с бойцами, начав аккуратную промывку мозгов: особо "острые" вопросы оставил на завтрашний вечер, а простенькие – разьяснил. Рассказал пару анекдотов; случаев из жизни…

Рано утром – еще за темно поднял бойцов, уходящих на операцию. На недовольное ворчание погранца-демагога внимание обращать не стал, как не стал обращать внимание на удивленные взгляды бойцов моей заставы, ухмыльнувшись про себя: скоро расставлю все точки над Ё… Выехали на грузовике: благодать – не надо ноги стаптывать по лесным тропинкам и оврагам: полчаса и мы на месте. А на небе еще звездочки видны… Озадачил бойцов и командиров: каждому нарезал свой участок задач. Пару бойцов посмышлёнее отправил на противоположную сторону лощины к выходу дороги из леса с конкретным заданием: спрятаться и наблюдать – если в колонне три-четыре машины и в кузове немного: четыре-шесть солдат, то дать отмашку белым куском ткани… Машину загнал задом в лес и приказал бойцам нарубить немецкими штыками и парой топоров веток; обложить машину так, чтобы ее не было видно с дороги. Лично проверил огневые позиции пятерок; еще раз обьяснил что и как делаем… "Демагогу", при остальных, поднес кулак к носу и ласково сообщил:

- Если ты – сукин потрох, испортишь мне операцию, сделав что то не так, как я сказал, то я лично нарежу из тебя ремней. С живого ! Погранец побледнел, проникся ! Но вот нутром чую – не надолго хватит накачки… Потянулось время ожидания. Буду надеяться на старую пословицу – новичкам везет… И точно: первая же колонна получила отмашку ! И я тже дал отмашку водителю в грузовике. Взревел мотор; автомобиль, разбрасывая ветки, выкатился из леса на дорогу. Операция началась !

Выехавшая пораньше из Бреста колонна из четырех автомашин выехала из леса и покатилась вниз – в лощину… Первым неторопливо и уверенно двигался "Ганомаг". За пулеметом пристроился пулеметчик, остальные пятеро солдат с унтер фельдфебелем сидели на сиденьях и зевая, разгоняли остатки сна… За "Ганомагом" следовал легковой кюбельваген "Рекорд" с водителем и капитаном на заднем сидении. Капитан дремал, прислонившись лбом к переднему сиденью… Следующий за командирской машиной грузовой "Опель" вез четырех солдат в кузове и ефрейтора в кабине… Четвертый грузовик – тоже "Опель" – вез шестерых солдат в кузове и одного пожилого – в кабине. Солдаты в кузове дремали, насколько это было возможно: где то идут боевые действия, уже есть потери убитыми и ранеными а они катят себе по России в другой город на этих ужасных русских дорогах… Зато не воюют… На их век войны хватит. Поэтому даже если кто то и увидел что то белое, мелькнувшее на фоне леса, то шума поднимать не стал – вдруг да показалось спросоня… А зря не стал…

Поднимаясь в небольшую горку, к мрачно распахнувшему свои обьятья новому лесному массиву, колонна сбросила скорость… Выехав из лощины и вписавшись в поворот направо водитель "Ганомага" и пулеметчик увидели странную картину, после которой пулеметчик крикнул, не оборачиваясь – Внимание !, а водитель толкнул локтем сидевшего рядом унтер офицера… Над кузовом поднялись головы немецких солдат, державших одной рукой винтовки, а другой рукой – борт "Ганомага". Глянули и сели назад: на дороге такой же "Опель", как в их колонне, стоял почти поперек дороги; гармошка капота поднята; в моторе копается водитель, а к ним от него идет унтер фельдфебель с поднятой вверх рукой, означающей лишь одно. Когда "Ганомаг подьехал достаточно близко, унтер фельтфебель крикнул – Хальт ! (Стой !) Броневик остановился, немец подошел к головному "Ганомагу" злой, но нашел в себе силы улыбнуться уставившемуся на него равному ему по званию…

- Кто старший колонны камрад ? – улыбнувшись спросил подошедший.

- А что случилось ? – настороженно поинтересовался старший машины.

- Да мой идиот, как всегда, всю ночь проиграл в карты со штабными… - бросил раздраженно унтер фельдфебель – и хоть бы раз с выигрыша поставил бутылку ! – чертыхнулся он. – Так он еще и заснул за рулем ! Чуть в кювет не сьехали из-за него ! – продолжал возмущаться подошедший – хорошо я руль выкрутил влево и на тормоз успел нажать ! Видишь как нас развернуло ?! – бросил он со злостью, развернувшись назад, испепеляя взглядом шофера, отчего тот весь сжался…

- Вот свечи и залило… - продолжил подошедший. Старший машины с трудом сдерживал смех: нельзя давать повод для смеха подчиненных над старшими по званию, даже если это – трофейщики… - А у этого идиота даже запасных свечей не оказалось ! Наверное тоже проиграл ! – с досадой хлопнул себя по бедрам расстроенный немец. Тут уж старший машины не выдержал, расхохотался; засмеялись и солдаты в кузове "Ганомага"…

- Вам смешно… Вы вот уедете, а мне еще сколько тут торчать из-за этого придурка ?! Давно бы уже отправил в боевую часть… - негромко поведал он старшему - да он брат моей жены: вот и терплю разгильдяя… Кто у вас старший ? Может разрешит дать запасной комплект свеч ? А при случае я в долгу не останусь… – напористо закончил свою речь бедолага. Старший машины показал на легковой автомобиль и унтер фельдфебель направился к кюбельвагену, сопровождаемый ленивым взглядом старшего из "Ганомага"… В кузове солдаты негромко обсуждали услышанное, даже пулеметчик, оставив пулемет, повернулся к сидящим, вставляя свои едкие комментарии… А унтерофицер-проситель подошел к командирской машине и наклонился к переднему окну…

Я наклонился к переднему окну, краем взгляда фиксируя: старший с "Ганомага" лениво глазел на меня, скорее по привычке, чем по подозрительности – чего там я выпрошу и что мне ответит начальство… Наивный, хоть и прослуживший довольно много… Ну да чего от него ждать: это же не боец батальона спецназначения "Бранденбург" ! Вот тот бы озаботился: я наклонился, полностью скрывая свои руки за кузовом легковушки. А что я делаю этими руками ? Правая рука выдернула из кобуры "Вальтер", а левая – немецкую гранату "колотушку" из подсумка для гранат. На ней надета осколочная "рубашка" для усиления поражения и хитрое приспособление: колпачок со шнуром откручен; шнур от запала привязан к дну подсумка. Очень удобно: рванул резко гранату, одновременно чиркая тёрочным механизмом и поджигая запал ! Упал на левое колено, для устойчивости и выкинул правую руку с пистолетом в сторону бронетранспортера. Старший только и успел удивиться, как 9 миллиметровая пуля ударила его в голову и тут же вторая прилетела пулеметчику в лицо ! Левая рука запустила, по пологой дуге гранату, отсчитывающую последние секунды, в кузов "Ганомага ! А там – бойцы сидят вплотную и открытое пространство между кабиной и кузовом на уровне спин и голов впереди сидящих ! Бойня ! Но мне туда пока рано: ствол дернулся к кабине и влепил пулю растерявшемуся водителю, а затем, вытягивающаяся в сторону офицера рука, впечатала ему в горло ствол пистолета ! А вокруг – захлопали выстрелы винтовок и застрочили короткими очередями автоматы ! Но первыми – выстрелили снайперы: спереди, с расстояния в 100 метров пара моих снайперов выстрелила в открытые смотровые окошки "Ганомага", успокаивая водителя и сопровождающего, а снайперы справа от дороги ударили по водителям через открытое окно ! Снайперы слева – по сопровождающим ! Из первого грузовика выпрыгнули, как зайцы, четыре немца и тут же полегли под автоматными очередями ! Из второй машины выпрыгнули трое, но даже упасть на дорогу не успели, как словили по нескольку пуль ! Я же рванулся к "Ганомагу", вскочил сзади на подножку и расстрелял остатки обоймы в того, кто шевелился или был подозрительно чист – без крови… Навалился на борт; быстро поменял пустую обойму на полную и окинул поле боя сзади меня… В машине заходится кашлем немецкий капитан, прижав руки к горлу – как будто это поможет ! Метнулся к задней дверце, выволок немца; выдернул у него пистолет и ударил по затылку кулаком – немчик рухнул без звука на землю… А к машине уже набегали из леса мои бойцы: грамотно, не подставляясь под огонь… Крикнул бойцу, показав на офицера:

- Прими немца и обыщи ! – и метнулся ко второй машине, пригнувшись до самой земли. На бегу заглянул в кузов первой машины: вон почему они рванули из нее, как угорелые – у самой кабины стояли в ряд восемь бочек с бензином. Одно попадание; одна искра и хана тому, кто в кузове – сгорит заживо ! Добежал до кабины второго грузовика и прикрываясь ею и железной рамой крикнул громко по-немецки: вдруг кто то остался в кузове:

- Если есть кто в кузове – немедленно сдавайтесь ! Выбрасывайте оружие и выпрыгивайте с поднятыми рукам ! Иначе забросаем гранатами ! Через несколько секунд из кабины закричали:

- Не стреляйте – мы сдаемся ! И на землю полетели карабины "Маузер", а за ними выпрыгнули трое немцев. Целые – это хорошо… Окинул поле боя: сработали вроде чисто – никто даже не выстрелил в ответ…

- По двое ! – приказал подошедшим командирам пятёрок - взяли по немцу и отнесли в лес так, чтобы их не увидели с дороги… Винтовки прихватите и там бросьте ! Оставить себе только автоматы и пистолеты ! И снимите с убитых целые гимнастерки, брюки и сапоги ! Увидел пятерку брянских, махнул, подзывая к себе старшего:

- Трупы из бронетранспортера в лес. Винтовки тоже. Снять целые гимнастерки, брюки, сапоги… Возьми себе еще кого-нибудь в подмогу ! И закричал громко, подгоняя "тормозящих" после боя бойцов:

- Быстрее, быстрее ! Шевелитесь, а то немцы могут нагрянуть ! бойцы задвигались быстрее, убирая тела с дороги. От крайнего грузовика раздалась автоматная очередь – стреляли из нашего ППД. Метнулся к грузовику. Вот что то такое я и ожидал: около распростершихся на земле пленных – уже мертвых пленных, стоял этот самый погранец ! Один из лежащих пошевелился и пограничник влепил в него очередь прямо поперек груди ! Я подскочил к погранцу и крикнул:

- Ты чего наделал – идиот ! Тот вскинул на меня бешенные глаза:

- Я этих гадов везде убивать буду за моих павших товарищей !

- Ты их в бою убивай, а не безоружных, да еще и без моего приказа !

- Да пошел ты со своими приказами ! – зло бросил он мне в лицо ! Ясно. Шагнул к нарушителю: пальцы правой руки, сложенные в "пальцы-копье" вонзились ему в солнечное сплетение ! Он раскрыл рот, пытаясь вдохнуть и согнулся. Левой рванул с шеи, через голову, ремень автомата; правой пальцами подхватил-ударил под челюсть, заставляя распрямиться и правой ладонью ударил в челюсть, посылая его в нокаут !

- Товарищ капитан – что вы делаете ?! Так же нельзя ! Он же наш, советский, а вы его за каких то немцев бьете ! Так советский командир со своими бойцами не поступает ! – подбежал ко мне сбоку защитник пострадавшего – наверное его сослуживец. Еще один минус из отряда !

- Я приказал оттаскивать немцев в лес ! Почему не выполняем ?! Шагнул к немолодому бойцу-пограничнику, протянул руку – Сдать автомат ! Сдернул с шеи оторопевшего от неожиданности бойца и ткнул пальцем в раскинувшее руки тело "возмутителя спокойствия" :

- Оттащи тело на обочину… - товарищ подхватил сослуживца и потащил к обочине. О… а вот и мои наблюдатели с той стороны дороги прибежали. Окинул взглядом поле боя: все чисто, только кровь впитывается в землю. Ну это не страшно – вряд ли кто то из проезжающих остановится, чтобы выяснить – что здесь произошло… Крутнул, по привычке пальцем вверху:

- Все по машинам ! Бойцы разбежались по грузовикам, игнорируя "Ганомаг": там крови в кузове много ! Значит я его поведу. Повернулся к пожилому пограничнику, ткнул пальцем в распростершееся а обочине тело:

- Он хотел уничтожать немцев – пусть уничтожает ! Там – показал на лес с трупами - есть оружие и патроны ! Ну а ты – будешь ему помогать, как сочувствующий ! Жаль, что ты выбрал не того командира, но что сделано – то сделано ! И побежал к бронетранспортеру. Водитель "нашего" "Опеля", стоявшего на дороге, подбежал ко мне, протягивая метлу, связанную из грубых веток и несколько кусков ткани. Глянул на легковушку: за рулем боец, сказавший вечером, что легковым автомобилем он управлять умеет; короткий стальной трос соединяет авто с "Ганомагом"… Закинул метлу в кузов и сам полез туда, держа ткань в руках. Пролез на место водителя; тщательно стер кровь с сиденья; подстелил под задницу чистую ткань и завел мотор. Выехал вперед и покатил, приноравливаясь к управлению, по дороге… А за мной потянулись остальные машины. Поехали родные…

От места засады по дороге на Малориту на протяжении 10 километров есть пять съездов на проселочные дороги… Моя задача: если кто то станет искать нас – затруднить им поиск. Два съезда по дороге налево – в нашу сторону и три – направо, к границе. Съезд на право пропустил, так же как и налево, о вот на втором съезде налево – съехал с дороги, проехал метров пятьдесят и остановился. До леса – метров 50-60. Вылез из кабины и махнул рукой в сторону леса. Грузовики проехали мимо меня и скрылись в чаще. А мне – заметать следы… В буквальном смысле слова… Вытащил из кузова метлу и отправился к съезду нашей колонны с дороги… Стал, нажимая посильнее, заметать следы съезда с обочины и дальше по дороге, пятясь задом к своему транспорту. И почувствовал, остро почувствовал взгляд в спину, да не один… А ну ка – подарок ! "Подарок" выдал – метрах в тридцати от меня два человеческих тела, а на опушке – еще группа людей. Уставших, голодных, напуганных… Двое – не агрессивны ко мне, скорее заинтересованы. Свои ? Попробуем – поможем ! Чтобы легче работалось – стал насвистывать всем известную "Ведь от тайги до британских морей…". Угадал: из кустов, невдалеке, раздался неуверенный голос:

- Товарищ военный – вы русский ? Упал на колено, сдергивая с плеча автомат, направил ствол в сторону прозвучавшего голоса:

- А ну – кто там прячется ?! Выходи с поднятыми руками и без оружия !

- Да у нас все равно патронов нет ! – раздался более уверенный голос.

- Тогда оружие в левую руку и ко мне – посмотрю кто вы такие ?

- А вы кто – наши ? – спросил первый, "неуверенный"…

- Мы то наши, а вот вы чьи ? – продолжил я разговор, встав и закинув на плечо автомат – давайте выходите: хватит в прятки играть. Вы же мужчины. Из-за кустов поднялись две фигуры в красноармейской форме, с винтовками в левой руке и пошли ко мне. СВТ – не для обычных бойцов… Увидев на мне немецкую форму, остановились, напряглись...

- Подходите, не бойтесь – мы с задания… А вы чьи ? – спросил бойцов.

- 75я стрелковая дивизия… - промедлив, ответил один из бойцов.

- Вы дальше сами, или с нами ? – задал вопрос очередным "потеряшкам".

- Если вы нас с собой возьмете… - несмело ответил "застенчивый". Я поднял с земли метлу, протянул второму – крестьянского вида:

- Знаешь что надо делать ? – тот взял метлу, кивнул:

- Следы замести… Дело нехитрое… Это мы можем…

- Ты… - ткнул пальцем в "скромного" – возьми у напарника винтовку и залазь в кузов, да аккуратнее там: кровь на полу еще не успела подсохнуть. Сядь на сидение и не высовывайся. Ты… - ткнул пальцем во второго – возьми метлу и заметай следы как следует ! А я тебя "посторожу" с пулеметом – на всякий случай… "Деревенский" набычился:

- Зачем меня сторожить ? Бросил, не оборачиваясь назад:

- Для проезжающих немцев: русский пленный что то делает под охраной немца. Залез в кузов, развернул пулемет в сторону дороги – Давай, заметай побыстрее, но не халтурь – времени у нас мало !

- Василь – делай что тебе говорят ! – поднялся с сиденья "скромный". Однако – вот у нас кто скрытый лидер… Пока Василь заметал дорогу, скупо поведал "лидеру": возвращаемся с задания по захвату немецкого автотранспорта. Дальше на нём проследуем на восток – к нашим… Надо же было как то выяснить про группу в лесу. А может – эти сами по себе ? Оказалось – нет, не сами… Молодой глянул на меня и решился:

- А вы нас с собой возьмете ? У вас же в машинах места хватит… Правда у нас много раненых, но они почти все ходячие – быстро поправился он. Василь замёл уже почти до нас. Окликнул, махнул рукой – давай к нам. Залез в кабину, не обращая внимания на кровь сел рядом с сослуживцем.

- Заеду в лес – сбегаете, приведете остальных… - сказал, усаживаясь за руль "Ганомага". Подьехал к стоящей колонне; парни выскочили из кузова и убежали в лес. Подошел Рощин:

- Что там, товарищ капитан ?

- "Потеряшки"… - вздохнув, ответил я - 75ая стрелковая дивизия. У нас вроде бы есть кто то оттуда ? Брянские, кажется ? Позови их… Подошла "брянская" пятерка… Подозвал старшего – сержанта:

- Сейчас подойдут бойцы… Говорят из 75ой стрелковой… Посмотрите – может кого узнаете… Мочалов молча кивнул. Из леса к нам стали выходить бойцы: кто цел; кто перевязан; кому помогают идти… А вот и "обуза" несут три самодельные носилки с тяжелоранеными… У меня есть кое что для оказания первой помощи – посмотрю чем можно помочь. Мочалов качнулся ко мне, сообщая негромко:

– Вот этих знаю хорошо – с нашего полка, но другого батальона. Оба хорошие стрелки, но… - тут голос его наполнился скрытой гордостью – похуже меня: на соревнованиях по стрельбе из винтовки проиграли и мне и моим друзьям… "Скромный" увидел сержанта – махнул приветственно рукой. Мочалов кивнул в ответ: пока их статус мною не определен – проявление излишнего дружелюбия – чревато…

- Рощин – вновь прибывших размести по машинам. Пусть наши окажут медицинскую помощь… Мочалов – возьми своих и на выход из леса в наблюдение. Если кто то остановится у съезда к нам – тут же доклад !

- Товарищ командир ! – раздался звонкий девичий голос из подходившей группы – я могу оказать помощь, только мне нужны медикаменты… А вот и медицина появилась – и кто у нас тут ?

- Вы кто ? – повернулся к подошедшей, чумазой женщине в форме со знаками различия военфельдшера.

- Военфельдшер Татьяна Борисова – представилась она.

- Давайте посмотрим тяжелых военфельдшер… Подошли к лежащим на земле раненым, Борисова стала обьяснять:

- Ранен в бедро – самостоятельно передвигаться не может… Ранен в грудь на вылет – очень слаб… Ранен в живот – пуля в теле… Этот – не жилец… - понял я: провести хирургическую операцию я не смогу, хотя и знаком с такой теоретически: ни условий, ни инструментов, ни лекарств. Посмотрел на Борисову – она ответила расстроенным взглядом. Достал из принесенной мне медицинской сумки санинструктора металлическую коробку, открыл крышку, достал три заправленных шприца:

- Это антибиотик… Вколите им пока – потом посмотрим, что делать…

Глава шестая

Эх, дороги – пыль да туман…

Поколесив по лесным дорогам подьехали к ответвлению на склад. Остановились. Вылез из "Ганомага", обозначил себя, как и договорился с старшиной охраны склада. Тут же, из кустов, в глубине леса, выскочил старшина и замахал руками. Махнул, подзывая к себе…

- Товарищ капитан… - начал докладывать старшина – на складе немцы ! Мы все сделали так, как вы приказали ! Значит – не повезло… - подумал усмехнувшись – не успели уехать до приезда немцев. Хотя… - это даже и лучше ! Хуже было бы – столкнись мы с ними на дороге. Вот тогда – с моим воинством – было бы точно крышка ! А так – мы еще повоюем ! Подозвал складского водителя: человек бывалый – должно получиться… Водитель залез в кабину "Ганомага", я за ним… Пока бойцы переодевались в немецкую форму – ту, которая оказалась целой, без крови и пулевых пробоин, я решил поучить водилу ездить на бронетранспортере – я же поеду в командирском кюбельвагене как командир. Положил руки водителю на плечи и стал обьяснять как управлять машиной. Внезапно водитель обернулся ко мне ошарашенный:

- Товарищ капитан ! Я только что увидел, понял и почувствовал – как надо управлять этим зверем ! – восторженно воскликнул он. Еще один подарок о ведьмака ? Или от моей Марии ? Спасибо за подгон ! И вообще: все, что мне будет приходить – от Марии и точка ! "Ганомаг" сначала осторожно, а потом все быстрее покатил по дороге. Проехали метров триста, развернулись, вернулись обратно. Нормально… Теперь второе… Пересадил бойца в кюбельвагене на пассажирское сиденье; сам сел на водительское. Память услужливо подсказала в картинке: что и как надо делать при управлении, а мышечная память подсказала – как управлять легковой машиной – любой… Повернулся к бойцу:

- Смотри и учись ! Повезешь меня к немцам ! Так же осторожно тронулся, проехал так же – метров триста и развернулся. Посадил бойца на место водителя, сам сел сзади, положил руки на плечи. Обратно вернулись с новым водителем. Немецкого кюбельвагена "Рекорд" 1938 года выпуска… "Мой" водитель переоделся в немецкую форму а я – в форму капитана тыловой службы: по нашему интендант, снабженец…Собрал командиров пятерок – у меня их вышло три – больше не было немецкой формы и две пары снайперов: двое моих и двое брянских. Напросились и пара "потеряшек" – сказали: не подведут ! Придал их брянским – на подстраховку. Будет одна пара с одной стороны склада, а другие – с другой. Нарезал всем задачи, распределил сектора, озадачил главным – нам нужны машины и мундиры: чем больше, тем лучше. Но огонь по врагу – на поражение ! Пусть лучше машина, чем боец ! Но и машина нужна… Новая колонна втянулась в лесную дорогу, ведущую на склад… Впереди – "Ганомаг" с настороженным пулеметчиком ; за ним – легковой кюбельваген с офицером; за ним – грузовой "Опель" с отделением солдат и сюрпризом. Три километра проехали нормальным ходом; еще километр проехали на самом малом. Остановились и выпустили две тройки снайперов по разные стороны склада. Немцев впереди не было, по крайней мере в пределах моих ощущений, а они у меня дотягивались до полукилометра… Есть, конечно, скрытый пулеметный расчет перед складом – не может не быть, с немецким орднунгом. Обнаружим – обезвредим… Выждали немного – все тихо: значит снайперы добрались до места без проблем, обойдя секрет по большой дуге. Пора и нам трогаться. Покатили так же, не спеша… А вот и секрет: Трое, замаскировались в кустах: пулеметчик; второй номер и автоматчик. Умно… Проехали метров двести, остановились не глуша моторы. Махнул рукой в заднее окно: из кузова "Опеля" спрыгнула пятерка Рощина в нашей форме, сержант подбежал ко мне. Показал рукой:

- Двести – метров; слева; от дороги в 5-8 метрах в естественной яме замаскированный секрет немцев: пулеметчик, автоматчик, второй номер… Подкрадетесь, обнаружите секрет и ждете. Как услышите стрельбу – секрет уничтожьте ! Пулемет нам нужен… Рощин козырнул и побежал к своим, а мы – поехали дальше: в пасть к врагу… Две машины с солдатами – это два с половиной отделения. Два: для захвата и полуотделение – трофейщики и их командир. И нас столько же, но на нашей стороне - неожиданность ! Верю – все получится ! Вот так я заводил себя на подьезде к складу, занятому немцами. У ворот – уже оборудованная огневая точка с тремя солдатами. "Ганомаг" остановился, проехав ворота; грузовик встал сзади него. Моя машина встала перед "Ганомагом". Вылез из машины, окинул надменным взглядом вокруг. Вот немчура: не успели заехать, а уже обжили территорию – под грибками стоят часовые; из трубы кухни вьется дымок… Из наших продуктов жратву себе готовят ! Ну хамы – за такое наказывают !

Все действующие лица замерли на своих местах: "местные" немцы не подходят к моим, а мои – не смотрят на "местных". Ко мне не спеша, с достоинством подошел пехотный лейтенант; козырнул небрежно-четко: мы, мол солдаты, а вы – так: недоразумение и стоять в такой вот горделивой позе – просто хамство… А мне и надо такое: у меня левая рука расстегнула кобуру и придерживает клапан, а правая – согнута у пояса: готова рвануться к пистолету в кобуре. И сам я напряжен. Даже излишне… - Лейтенант Циммерман господин капитан – представился вояка – здесь с задачей захватить русские склады. Склады захвачены. Потерь нет; русских тоже нет… - добавил он иронично, но с чувством такта: мол расслабься…

- Капитан Мольтке. Инспектор штаба снабжения. Отличная работа лейтенант – сказал я искренне (надеюсь) – я укажу это в рапорте… И шагнув к лейтенанту, протянул руку. Тот, улыбнувшись, протянул свою для рукопожатия. Солдаты лейтенанта расслабились, как и лейтенант. Зря… Сжав правой рукой руку лейтенанта, ударил выдвинутой костяшкой среднего пальца левой руки в висок. Кость хрустнула и лейтенант упал на землю уже мертвым. Левая рванулась к клапану кобуры, задирая его а правая выхватила "Вальтер". Восемь патронов в магазине; еще один я загнал в ствол – девять… Открыл огонь, как в тире. Бах… бах… бах… негромко начал мой пистолет. Ду… ду… ду… - застрекотал пулемет МG-34 с "Ганомага". В общий фон вплелись автоматные очереди и хлесткие винтовочные выстрелы снайперов… 10-15 секунд и все ! Мне даже не понадобилась вторая обойма, хотя я и заменил пустую… Правда повар захлопнул дверь в кухню; в окне интенданта мелькнул силуэт, да возле двери дощатого туалета стояла прислонённой чья то винтовка. Вот и весь бой: даже обидно как то. Хотелось схватки, перестрелки, взрыва гранат !

Очнись убивец ! Какая схватка; какие гранаты ?! Немцы мертвы – твои люди целы и даже не ранены. Разве это не достойная победа ?! Засовестили. Согласен с критикой. Занесло не туда. Исправлюсь…

- Рассыпались ! - закричал бойцам – немцы в кухне, здании и туалете ! Пятерки, стоящие ближе всех к названым объектам, рванулись к ним. - В здание не входить – выкурим гранатами ! Подбежал к интендантской:

- Все, кто в здании ! Сдавайтесь, иначе забросаем гранатами ! Я гарантирую вам жизнь… Услышав родную речь, да еще с гарантиями, немцы закричали вразнобой – Сдаемся ! Даже со склада раздались крики ! Вот и ладненько ! Раскрывались двери, с ужасом глядя на валяющиеся трупы, немцы выходили парализованные ужасом, высоко вытягивая руки…

- Прибрались тут по-быстрому – приказал не глядя. Бойцы засуетились, подгоняемые командирами, пока еще с недоверием глядя на дело рук своих – неужели это сделали мы ?! Ткнул пальцем в шофера за рулем: он так и не вылез из машины, растерявшись, хотя между сиденьями стоял автомат:

- Езжай до наших – пусть подьезжают сюда. И моих прихвати по дороге ! У меня даже и не возникло мысли, что мои не справятся с пулеметным расчетом… Прошёлся по двору склада: 16 убитых; семь пленных; три убитых в засаде… Два пулемета, два грузовика. Хорошо повоевали ! Все чаще стали раздаваться говор, смех – бойцов потихоньку отпускало после боя… И меня отпустило: из 19 убитых – девять моих; из семерых пленных – мой лейтенант… Пока есть кураж – надо заглянуть еще на один склад – оружейный… Форма танкистов нам ни к чему, хотя… - будут ведь у нас и танкисты… Прихватим с десяток-полтора комплектов. Но это будет уже третий склад… Чуть отдохнули, перекусили тем, что немец приготовил и уехали к оружейному складу – в немецкой форме, на всякий случай… Лейтенант, после недолгого убеждения рассказал, что задание ему дали одному и только на этот склад. Так и вышло: подьехали, разглядели наших бойцов, жмущихся к заграждению из бревен, выложенных у ворот и пошли к воротам: я только переоделся в свою форму. Взяли с собой в вояж интенданта: это очень облегчило переговоры на обеих складах… Немцы все таки отправили два грузовика к оружейному складу. Мы их и встретили: в немецкой форме, грузящими танковые пулеметы и патроны к ним, в кузова грузовиков. Правда здесь пострелять пришлось побольше и раненые появились: не все солдаты успели вылезти из грузовиков – лейтенант что то заподозрил… Кроме меня же никто по-немецки говорить не может. Хотя – когда в спешке… Тот "скромный" – Климов Виктор, довольно сносно говорил по-немецки… У него, оказывается на гражданке была молодая соседка по дому и по школе – немка. На год его старше… Он в нее влюбился, а она – шутя, поставила условие: будет свободно говорить по-немецки – ответит ему взаимностью ! Он взял да и выучил ! А она – ответила взаимностью, да как ответила - по полной ! Хотя – когда он отмылся и отъелся – такому можно было и без немецкого ответить…

Но хорошо то, что хорошо кончается: трое раненых: двое несерьезно – царапина, о третьему пуля пробила бок навылет, прошла краем и ребра не задела. Перетянули, остановили кровь – жить будет… Из двух машин у одной повредили мотор, но и она пошла в дело: сняли все, что могло понадобиться для ремонта остальных. Как говорят – с трофеями и славою вернулись мы домой. А там – неприятность, хотя и ожидаемая: умер раненый в живот. Что поделаешь – война… Похоронили в лесу, недалеко от склада; воткнули крест с прикрепленной табличкой: кто… когда… Пока мы были на операции, оставшиеся тщательно упаковали в машины все, что мы забираем: оружие, продовольствие, форму красноармейскую и танкистов; медикаменты: в одном из первых захваченных нами грузовиков был полный кузов медикаментов – видимо для госпиталя… Здесь конечно хорошо, но немцы могут прислать сюда мотоциклистов-разведчиков: почему от трофейщиков нет сведений. И запрут нас здесь, как хомяков в клетке: и добра полна хата, но выхода из этой хаты нет ! Так что – пообедали, приготовили еще и ужин в дорогу: армейские термоса оказались на складе и расселись по машинам. Оглядел свое воинство на колесах: шесть грузовиков; кюбельваген и "Ганомаг" – все заполненные в перегруз; 45 бойцов и младших командиров для боя и диверсий. Бронетранспортер впереди, за ним моя машина, за мной – грузовики… На "Ганомаге" за старшего – ефрейтор Климов, "скромник". Всего в моем подразделении на момент выезда – 46 бойцов и командиров; 8 "стариков" не пригодных к активным атакующим действиям; три интенданта; один военфельдшер; восемь шоферов. Итого – 66 душ. Все машины загружены в перегруз – жалко оставлять продукты и патроны немцам ! Но – думаю это не надолго, да и поедем мы потихоньку. Подошел к командирскому кубельвагену; крутнул в воздухе пальцами и скомандовал – Вперед, за мной !

Пока ехали от склада до развилки, мне нужно было решить задачу огромной важности – для меня лично. 25е июня – четвертый день войны… Немцы подошли к Барановичам, а до них от нас – 130 километров и немцы продолжают рваться вперед – к Минску. Ехать на соединение с частями отступающей Красной Армии – самоубийство ! Или немцы выловят, или наши – как шпиона… Или бросят прикрывать отступление… Все одно: хрен редьки не слаще ! Конечно – можно организовать оборону, грамотно отступать, только вот кто мне такое позволит ? Сейчас комиссары разных уровней, спасая свои шкуры, бросают в прикрытие все, что можно, не жалея: лишь бы штабы вывести из под удара и их драгоценные шкуры в том числе ! Не все, конечно, но многие, многие ! И попасть под этот каток – увольте ! Дальнейшие мои действия продуманы на несколько шагов вперед, но одна мысль, словно заноза под ногтем не дает мне покоя: Брестская крепость… Моя колонна легко может пройти обходными лесными дорогами и крепость, и Брест стороной. Но там же гибнут наши ! А сегодня – решительный день: сегодня две основные группы пойдут на прорыв – последний, решительный ! И – потеряв большую часть атакующих, вернутся обратно – в развалины… И мне нужно решить – пока не доехал до фатальной развилки: направо свернуть, обходя Брест, или налево – к Брестской крепости ? Цена вопроса – честь, совесть, достоинство ! Замер перед развилкой, как перед прыжком в ледяную воду: и не хочется и страшно, но надо прыгать… И "прыгнул" - свернул налево…

Колонна двигалась медленно: пешеход, конечно не обгонит, но если побежит… Все машины загружены под завязку: даже моя легковушка заполнена сзади обмундированием: брюки, гимнастерка, майка, трусы... Только маленький просвет имеется, чтобы посмотреть назад в окошко… Места эти мне знакомы по картам, фотографиям, схемам, а капитану – визуально: он здесь в округе все ножками облазил со своими бойцами. И в погоне за контрабандистами, и в погоне за диверсантами, и в ознакомительных целях… И все это – у меня в голове… До выезда из леса к стенам Брестской крепости осталось – по карте: 4-5 километров. Где то тут должен быть "потайной ход". А вот и он: весьма приметная сосенка, причудливо искривленная. А за ней – ответвление, почти незаметное и не широкое: телега здесь проезжала, а вот грузовик ?! Это как труба: только вперед или назад ! Свернул и медленно поехал, петляя между деревьями. Еле заметная колея, после нашего проезда, станет, конечно, очень заметной, но кто из немцев сунется сейчас в такую глушь ? Лес, вокруг становился все чаще: деревья по обеим сторонам стояли как солдаты в плотном оцеплении на параде… Если бы я не знал, что впереди точно есть выход – ни за что бы не поехал ! То-то, наверное, думают следующие за мной – куда же он нас ведет – Сусанин новоявленный ! Так проехали около часа… А вот и то, что нам нужно: слева появилась, в разрыве лесных стволов небольшая, но длинная лощина. Сюда мы и загоним нашу колонну. Здесь же я и увижу: так ли были самоотверженны, патриотичны наши предки, или это выдумки пропагандистов ?! Разьехались под деревья; натянули маскировочные сети над машинами. Чуть в глубине леса – определил место для приема пищи и политинформации. До ужина – далеко, так что посмотрим, пощупаем предков на наличие или отсутствие…

- Товарищи бойцы ! – обратился я к замершему передо мной строю – здесь у нас будет привал. Либо на час – полтора, либо до завтрашнего утра. Дело вот в чём: там… - показал рукой в сторону севера – сражается из последних сил гарнизон Брестской крепости… Сражается на пределе своих возможностей ! Нет воды; нет продуктов; заканчиваются патроны… Немцы не дают им выйти из крепости ! Хотя - выход у них все таки есть: или сдаться, или умереть… Сдаваться они не будут. Помощи от Красной Армии тоже не будет: немцы уже подошли к Барановичам… Кто то охнул; кто то выматерился… - А до Барановичей отсюда – 180 километров…

- Я хочу помочь нашим в крепости… – продолжил я после недолгой паузы – Я хочу и Я смогу помочь – я уверен ! Но мне нужны добровольцы – 20 человек. Не скрою – будет трудно и возможно, обратно вернуться не все, хотя я сделаю все возможное, чтобы сохранить моих бойцов. Вам надо решить сейчас – кто вызовется добровольцем ? Помолчал с пару минут:

- Добровольцы – шаг вперед ! Нестройно качнувшись: кто раньше, кто позже, весь строй шагнул вперед ! Даже "старики" ! Вот это да ! Я такого не ожидал, честно говоря… Тогда надо провести отсев…

- Кто принимал участите в боестолкновениях – шаг вперед ! Шагнули почти все, даже интенданты. Ну эти то куда ? Отправил их назад, не смотря на возмущение. Новый отсев:

- Кто убил лично хоть одного врага ? И снова "старички" шагнули вперед. А вместе с ними и военфельдшер…

- Борисова – а ты кого и когда убила ? – спросил строго.

- Моя обязанность, товарищ капитан – раненые. А убивать будете вы – дерзко ответила военфельдшер. Так – Такое надо пресекать в зародыше !

- Встаньте назад в строй военфельдшер – это приказ ! Из остальных выбрал два отделения, стараясь не разрушать уже сформированные полуотделения по семь человек: пулеметчик с помощником; два автоматчика; два снайпера и командир полуотделения… Четыре полуотделения: для задуманного мною хватит за глаза. Подошли старички, солидно, без криков обьяснили – их надо брать: у них большой военный опыт. Оглядел прищурившись и спросил:

- Ножом спящего зарезать сможете ? Кое кто из отобранных мною побледнел, а "старички" ответили – так дурное дело не хитрое… Выслушал и решил взять и их – пригодятся… Есть у меня одна задумка: надо только ее в реальности проверить, хотя дома у меня получалось… С настроя проверить меня сбил молодой интендант – тот, с которым меня первым свела судьба – начальник склада, с которого мы выгребли все продукты длительного хранения. Подошёл, обратился официально – Возьмите меня ! Не стал отшивать, поинтересовался – Зачем ?

- Я немецкий язык знаю и умею говорить по-немецки… Проверил, поговорил… Не так, чтобы очень, но в темноте, да еще пробурчав невнятно – сойдет за немца… Взял в группу – может пригодиться. Озадачил своего зама Рощина на предмет занятости оставшихся бойцов, а сам повел отобранную группу в лес – подальше от любопытных глаз. Там дал задание: воткнуть нож в землю наклонившись; присев; разными хватами… Затем – отработать то же на живом человеке, но без ножа… Сам отошел подальше от любопытных глаз отрабатывать задумку…

Дома я однажды довел мою ведьмочку до истерики с криками, метаниями подушек, разбиванием тарелок, но – своего добился: вытащил из памяти моей подруги жизни все о отведении глаз и уходе в невидимость. Она обьяснила, а позднее я и сам с изумлением узнал, что отведение глаз во всю используют спецы из службы наружного наблюдения. Но – только спецы ! В двух словах: отведение взгляда – это способность слиться с окружающим миром, ничем себя из него не выделяя. А невидимость: ею они пользоваться не могут – способность закрыть всего себя от взглядов из окружающего мира. Технология "стелс"… Наука обьясняет и то и другое и теоретически обьясняет – как это нужно сделать, но вот ни у кого не получается ! А с магией – запросто: Мария показывала… Вот сейчас я и попробую… Слился с природой, "отключил" голову: хожу мимо тренирующихся и хоть бы кто голову поднял ! Они меня не видят ! А если в невидимость ? Ушел… Машу рукой у бойца перед глазами, а он не замечает моей руки, только среагировал на поднятый ею ветерок перед носом ! Получилось ! Ну – теперь повоюем ! Покажем гансам кузькину мать !

Осталось проверить еще одно… Выстроил всю команду. Отобрал пятерых бойцов; поставил против строя. Команда для строя – Кругом ! Оба стоя развернулись. Взял крайнего из отобранных бойцов за локоть и отвел в сторону. Снова команда – Кругом ! Повел бойца посередине – никто на нас внимания не обращает ! Продолжил… Шестеро – друг за другом или четверо – если держать за руки или плечи ближних ко мне. Прекрасно – будут мне партнеры по работе !

Поужинали горячим из термосов и я ушёл на разведку. В ручье набрал под крышку воды в 10ти литровый армейский термос, а в вещмешке за спиной лежит 20 плиток шоколада и патроны к винтовкам . Еще светло, как днем – лето же, а я иду у немцев на виду. В невидимости… Иду и примечаю все, что понадобится ночью: где и какие посты; где пулеметные точки; где размещение солдат… И снаружи крепости и внутри. И где сидят наши: подвалы пекарни; подвалы саперного батальона и подвалы Восточного форта… Часа два ходил, высматривал, вынюхивал, выслушивал… Решил зайти в пекарню к бойцам разведроты. Там их чуть больше двадцати человек – начну с них – этих легче вечером сдернуть с места… Прошёл осторожно по обломкам, мимо лежащего с винтовкой бойца; присел; придавил коленом спину и закрыл ладонью рот, чтобы не закричал сдуру:

- Тихо боец, тихо… Я свой… Мне надо к командиру. Если кричать не будешь – отпущу. Если не будешь – помотай головой. Тот с трудом помотал – я чуть ослабил хватку. Я за спиной – вышел из невидимости, чуть сместился в сторону, снимая вещмешок с плеча. Боец пристально следил за мной, а я развязал горловину; достал пачку – 40 патронов и бросил ему. Тот поймал. Достал шоколад; развернул; отломил три полоски, протянул ему. Тот обтер руку об гимнастерку и взял шоколад. Открыл крышку термоса, набрал в кружку грамм сто, протянул бойцу – Пей не торопясь… Какой не торопясь – провалилось сразу ! Парень жадными глазами глядел на полный термос чистой холодной воды ! Налил еще сто грамм. Эти уже он выпил растягивая. Закрыл термос, завязал вещмешок:

Позови кого-нибудь, кто меня отведет к командиру… Боец крикнул негромко в развалины, оттуда вышел такой же уставший, грязный но не сломленный боец. Процедура выдачи воды и шоколада повторилась… Прошли по развалинам, вышли в подвальную комнату: душно, дымно, пахнет не духами… Раненые лежат на подстеленных под них тряпках… А я про раненых и не подумал совсем…

- Капитан Мартынов – НКВД – представился коротко…

- Я тебя знаю… - ответил угрюмый лейтенант – ты начальник заставы… С чем пришел ? – процедил, глядя на мою чистую форму – сдаваться предлагать ? Я подзавис сначала, а потом дошло:

- Ты сначала представься – лейтенант… - надавил я. Субординация есть субординация: лейтенант оправил грязную гимнастерку под ремнем:

- Лейтенант Молодцов. Командир роты разведки. Бывшей роты разведки… - добавил он, горестно вздохнув…

- Вот тут вода – по двести грамм на человека – показал на термос, чтобы сгладить неприятную минуту. – Это – шоколад – по две полоски каждому… Тут – выложил на пол бумажные пачки с патронами – четыреста штук винтовочных патронов… На всех… Теперь дальше: наши в Восточном форте и казарме саперного батальона. Я здесь с разведкой, так что зашел к тому, кого меньше всех – к вам… Ночью я вас, со своими бойцами, отсюда выведу. И остальных тоже… Сначала вас к саперам; потом всех – к форту, а оттуда – за пределы крепости. Будьте готовы к выдвижению в 12.00. Подкинем вам еще патронов, оружия, продуктов. А дальше вы уже сами…

- А не к немцам ты нас выведешь ? – подозрительно уставился лейтенант

- Ты бойцов напои, шоколад раздай лейтенант… А пока будешь это делать – думай… Мне еще к остальным зайти надо… правда воды я для них не захватил – не унес бы. Вечером напоим немного и покормим… А с вами… - обернулся к стоящим у стены мрачным бойцам - я еще встречусь. Продержитесь до ночи. А сейчас подходи за шоколадом. Хоть и немного, но пока что есть… Бойцы подходили, брали шоколад, выпивали по полкружки воды… Мало… Очень мало… Но придется потерпеть еще немного…

- Мы часам к двенадцати появимся… Пока немцев зачистим, пока дозоры уберем… Будьте готовы к маршу. Да – просьба огромная: проверьте, чтобы ничего не гремело и не стучало – не должны немцы услышать шум.

Так же зашел к саперам. Там – полковой комиссар Фомин и капитан Зубачёв командуют обороной. Бойцов там побольше – около двухсот. История повторилась: подозрительность комиссара и наезд – кто такой, откуда, как… Меня признал лейтенант Виноградов… А Фомин так и смотрит волком – как будто я враг народа, или денег у него занял и не отдал, хотя и узнал меня ! Я ведь с ним и в мирной жизни не любезничал: пустой, ненужный начальник, от которого для меня никакого толку. Рявкнул на него, чтобы других в чувство привести, а то они ему в рот заглядывают:

- Ночью вы собираетесь пойти на прорыв. Прорыв отменить ! Я с бойцами выведу вас отсюда. Я уже был в разведроте в пекарне у Молодцова. Сначала мы вытащим их к вам; потом вас – к Восточному форту, а оттуда – всех за пределы крепости… Там накормим, дадим еду, оружие, патроны. Дальше – вы сами… Мы зайдем за вами в час…

- Выведешь ты нас всех прямо под пулеметы немцев ! – злобно выкрикнул комиссар. Остальные угрюмо молчали…

- Ты можешь никуда не идти, Фомин… - равнодушно ответил я.

- Ты как разговариваешь со старшим по званию ?! – вызверился он. Понимаю – все на нервах, но мозги то нужно все равно иметь !

- Ты, Фомин – никто и звать тебя никак ! Я – капитан. Он… – показал пальцем на капитана Зубачёва – капитан. Он… – перевел палец на Виноградова – лейтенант… А ты – обычный красноармеец ! – ткнул пальцем в его красноармейскую гимнастерку, которую он надел на себя, после того, как местные призывники, сочуствующие немцам, стали отстреливать командиров. Обезопасил себя – так сказать… - И командир обороны не ты, а капитан Зубачёв. А ты лишь принем находишься ! И судьбу двухсот человек не тебе решать – понял ?! Вот тут все очнулись – с начальством так никто не разговаривает, если не выше их званием !

- Мы придем в час. Принесем воды и шоколада – подкрепиться. Кто захочет отсюда уйти, чтобы дальше бить врага – проверьте, чтобы при ходьбе у вас ничего не гремело и не звенело. Все ! Мы придем, а дальше решайте сами – тащить вас на аркане я не буду ! Развернулся и вышел…

В восточном форте у командира 44го стрелкового полка майора Гаврилова все прошло на удивление просто: поговорили, наметили время… Вот что значит кадровый военный и командир… Вернулся к своей группе, сосредоточенной на опушке леса уже к десяти часам. У них все готово: 12 термосов с водой; у каждого по двадцать плиток шоколада и по десять пачек патронов. Я, вообще то, планирую выйти без боя, но все же… В десять уже начало темнеть, но дождемся одиннадцати – пусть охрана угомонится… 45ю дивизию, которой поручили взять крепость с хода и которой это не удалось, отправил вперед, в наступление, оставив в кольце осады по батальону от каждого полка. Три батальона. Напротив каждого из выходов разместили по роте… Еще по взводу разместили внутри крепости напротив мостов из цитадели… Остальных расставили по периметру крепости, вылавливать отдельных бойцов и командиров, сумевших перебраться через реку и крепостные стены… Я наметил выход из Кобринских ворот – рядом с Восточным фортом. Сначала – уничтожим ножами спящих в палатках немцев. Потом – бодрствующую охрану у ворот… Затем то же самое – напротив мостов через реку Муховец… Такое проделать можно, но людей должно быть много и нужно бесшумное оружие – убирать часовых издалека. А у нас его нет, но есть кое что другое…

Чем больше разговаривал с Машей о колдовстве, а потом и размышлял об этом, тем больше приходил к выводу: никаким колдовством здесь не пахнет ! Это они – мистики: ведьмы и колдуны напустили тумана ! Вот, к примеру, ночное зрение – "как у кошки"… Это всего лишь способность организма, оставленная нам от предков, или подаренная нам создателем и встречается она – пусть и не часто, у некоторых людей. Ученые даже описали эту особенность у человека. Серия книг и длинный сериал "Слепой" Воронина – именно об этом… Определение кого либо в определенном радиусе, даже если человек спрятался – всего лишь радиолокатор или тепловое наведение, имеющееся у военных. Та же телепатия… Все же просто: приемник и передатчик ! Считывание мыслей и внушение – из той же оперы ! Ну и какое тут колдовство ? Всего лишь способность включать те возможности человека, которые есть у каждого, но мало кто умеет их включать… Вот телепортация – переброс на расстояние – это уже что то похожее, но и здесь ученые подвели теоретическую базу: это реально, возможно, но – лишь в теории (может быть пока…) А создание чего то из ничего – пример героя Бушкова Сварога – "Рыцарь из ниоткуда": это хоть и имеет научное обьяснение, но вот к колдовству имеет явное отношение ! У меня же: или в связи с переносом; или подарок Марии; или остаток колдовства ведьмака – не так уж и важно, открылись возможности управлять своим организмом – включать несколько способностей ! Ночное зрение; способность к невидимости (создание вокруг себя прилегающей оболочки, окружающей меня и заставляющий "обтекать" взгляд смотрящего на меня); "видение" людей, находящихся то меня на расстоянии до 500 метров – не важно скрыты они или нет; сильно повышенная регенерация заживление и восстановления; увеличение силы, скорости, быстроты, выносливости; "замедление" времени, дающее возможность видеть движения вокруг меня в замедленном действии… Нет – время я замедлять не могу, но могу ускорить свои реакции настолько, что движения остальных кажутся замедленными ! Главное – чтобы мышцы и связки выдержали ! Скорее всего – это защитная реакция моего сознания для сохранения меня любимого, но никак не колдовство. Вот если бы телепортация и создание чего то из ничего ! Да к тому же еще и боевое воздействие на врага, вроде огненных файерболов, заморозки, разверзшейся под ногами земли, заплетания ног корнями и еще много всякого разного. Вот если бы было такое колдовство ! Только уверен – не будет такого…

Было и еще одно, во что не верилось; не хотелось верить, но оно было: сплошь и рядом ! Выстроенная иудеями система поощрения и наказания, направленная на то, чтобы блага получали только они и их подпевалы-прихлебатели, наносила страшный вред всему, к чему Иудейская философия прикасалась ! Когда я – в нашем времени, читал что танкисты отказывались пересаживаться на новейшие танки Т-34 и КВ-1; пехотинцы отказывались от винтовок СВТ; летчики – от новых самолетов Як, Пе, Ту, Ил; радисты и командиры отказываются от новых радиостанций… и множеству подобных примеров, я не понимал тогда и возмущался: как же так – почему отказываются ? Здесь – понял: на складах и пунктах приемки есть новинки, но они не востребуются ! А все оказалось просто, как апельсин ! Всем хочется получить очередное звание, должность, награду, премию. Это дают только за "беспорочную" службу или высокое личное достижение ! Любой прокол, промашка и прощай награда ! Вот чтобы не было прокола, промашки – ну ее нафиг новую технику: она сломается, а отвечать придется не конструктору, допустившему недоработки в серию, а тому – кто сломал ! А кому такое нужно ! Вот и пылилось на складах то, чего катастрофически не хватало в войсках, но то, что в этих войсках работать не могло ! Причина – иудейская философия: лишь бы мне было хорошо, а как другим: меня это не касается ! Да к тому же с захватом иудеев всех "хлебных" и "влиятельных" мест и личным примером – как "надо жить" ! А у нас эти идиоты – "кабинетные" писатели, ведущие, журналисты взахлеб кричат – коммунисты, большевики во всем виноваты ! Коммунисты и большевики – это те, кто вышел из народа и кто старается для народа, а не для себя и для своих соплеменников. Павел Корчагин из книги Островского "Как закалялась сталь". Эти уроды наверняка такое не смотрели, или видели, но кривились – пропаганда… А такие были и было их много, но они не лезли в первые ряды и к кормушкам, а просто делали то, что должны…

На складах танковой дивизии выгреб несколько ящиков фонариков. Новая странность: у немцев такие есть чуть ли не у каждого солдата, а у нас – не каждый командир взвода имел в личном пользовании фонарик… А о трехцветном я вообще молчу, хотя сделать такой – пара пустяков… Выбрал танковые рации и установил на все наши машины. Барахло – откровенно говоря, но связь, хоть какая появилась ! Почему не установить на все танки ? Конечно - платы, на которых собираются радиодетали – это вообще горестный плач Ярославны ! Ведь можно сделать нормальные ? Можно, но не делают… Технологии не позволяют – писали у нас очередные идиоты-разоблачители гадкого СССР. Посмотрел я здесь: всего то ничего был, но успел увидеть и услышать… И сделать выводы…

Если все "выгорит" – отдам все пулеметы Дегтярева защитникам, а сам вооружусь немецкими MG, грузовиками "Опель", "Ганомагами" и танками Т-III и T-IV… Ведь еще в 1939м году закупили у немцев образцы… Так скопируй, хотя бы ! И снова – станочный парк не позволяет создавать ! Зла на таких вот тупиц-разоблачителей не хватает. Хотя – понимаю: за что им заплатили деньги – то и пишут, говорят… Понимаю, но не принимаю !

Начали с палаточного городка немцев, поставленного недалеко от выхода из крепости… Я протащил с собой в невидимости четверых бойцов, дав каждому из них возможность лично уничтожить часового – "повязать" кровью… Подошли тихо; боец выпрыгнул из ниоткуда; удары ножом и опускание тела на землю… Пошли к следующему… Довел группу до ближайшей палатки и привел еще шестерых… И за новой группой. У меня в деле будет пять полуотделений – 35 бойцов и интендант… Перевел всех, а дальше пошла работа: вхожу в палатку, предварительно убедившись, что все спят – просмотрев ауру каждого немца в палатке; на тумбочку у входа ложу фонарик рефлектором наверх с синим светофильтром и силой света на минимуме… Слабый синий свет отражаясь от брезентового верха палатки еле освещает проход между кроватями и спящие тела врагов. А большего и не надо ! Первыми умрут "неудобные" – лежащие на боку. За ними – остальные ! Я – контролирую… Закончили – я выхожу и веду другую группу в следующую палатку. А бойцы в палатке зачищают все, что нам нужно… А на очереди третья… Вот так прошлись по всем палаткам, зачистив последними палатку радистов. В ней оставил интенданта и полуотделение для охраны. "Пробежался" вдоль охранной цепочки секретов, уничтожая всех на расстоянии 350-400 метров, чтобы никто не увидел и не услышал выхода такой огромной массы людей…

Много раз за время нашей первой операции сказал – мысленно конечно, большое спасибо немцам – отъявленным аккуратистам… По тропинкам и дорожкам, по которым они ходят, убраны все камни, обломки кирпичей, веток… Даже в крепости: на лестнице с первого на второй этаж, где расположился секрет немцев, убраны все обломки, чтобы не запнуться и ногу не подвернуть ! А нам – чтобы лишний раз не шуметь… К секретам ходил вдвоем с особо слабыми на кровь – пусть привыкают… Закончив с палаточным городком двинулись к воротам крепости. Перед ним – два секрета из пулемета и двух автоматчиков. Тут уже навалились вшестером: второй пост рядом – как бы не потревожить шумом. Не потревожили – придавили телами и взяли в ножи. А потом – и второй ! И подошли без шума – спасибо немцам… Были и сложности: темно, под ногами ничего не видно – моим бойцам… Мне приходилось вести их по замысловатым траекториям… Прошли ворота и я стал водить бойцов со мной на уничтожение секретов около ворот – чтобы не заметили нашего перемещения по крепости. А дальше – проще: подвел четырех бойцов к секрету на территории крепости, блокирующем выход из прачечной; навалились все группой в шесть человек и все – можно вести новую группу к следующему посту. Так все и получилось: Вперед со мной в опасные секреты шли "убивцы" их старших и мои бойцы… Затем к менее опасным – удаленным, где можно и пошуметь слегка, вел остальных: каждый должен был убить немца и не одного ! Жестоко ? Жестоко, но это – война… И у нас будет именно такая война – без потерь с нашей стороны ! Ну, по крайней мере – без серьезных потерь…

Начали операцию на смене караулов: встретили вернувшихся, уставших и расслабившихся в предвкушении скорого отдыха охранников и ударили в ножи. А потом пошли по палаткам… Ноги приказал обмотать солдатскими обмотками… Закончили – подтянулись остальные. Заменили молодежь на свежих: пусть пока эти отойдут… И к воротам к секретам… Там все делали быстро: подошли, ударили, унесли к дороге пулеметы и патроны – подберем при отходе… От ворот – к секретам у мостов… Как и положено у диверсантов: тихо подошли, тихо уничтожили… Еще бы и уйти тихо… Как и обещал – первыми пришли к разведроте. Те уже готовы. Вышли из подвала и крадучись направились к казарме саперов. Там нас встретили ожидавшие с нетерпением бойцы и командиры… Раздали шоколад и воду. Пока бойцы принимали пищу: если это можно так назвать – мы зачистили посты и засады у форта. Цепочкой направились в Восточный форт. Там людей побольше: пока они ели и пили – остатки разведроты ушли к воротам; за ними – командование обороны и их люди… А за ними уже и люди Гаврилова. Всем было приказано строго-настрого: к речке попить не бросаться; огонь не открывать – работать штыками, если что ни в коем случае не кричать Ура ! Уйдем тихо – иначе нам уйти не дадут – зажмут с двух сторон ! Пока часть группы выводила бойцов я и мои бойцы – работали в ножи дальше по краям выхода, чтобы никто не поднял тревоги. Не подняли… Одно плохо – рука бойцов колоть устала: мы все в крови – вражеской конечно, но так, что хоть выжимай… Вывели мы около шестисот бойцов и командиров… Бойцы, хоть и сами повоевавшие, с невольным восхищением глядели на наши засыхающие от крови гимнастерки. Удостоился даже похвалы самого полкового комиссара Фомина:

- Я до самого конца не верил, что вы нас не обманете ! И руку протянул – как бы извиняясь… А мы люди не гордые, но с чувством достоинства:

- Людям надо верить Фомин ! – не удержался я и добавил – и воспитывать так, чтобы им можно было доверять ! Комиссар скривился, но промолчал – не время сейчас для дебатов да и не время… Такая толпа, как стадо слонов, вытоптала тропинку, указывая – куда ушли вырвавшиеся из крепости. Ну да это уже не наша забота: мы свое выполнили и перевыполнили с лихвой ! Вывели всех на опушку леса: там передали оружие: пулеметы Дегтярева ручные и станковые; патроны, гранаты… По банке малой тушенки на четверых с сухарём – для начала. Потом по банке сгущенки с двумя сухарями. И все это запивать водой – из ручья. Вода чистая – не то, что в нашем времени… Мои, оставшиеся бойцы только успевали приносить термос за термосом… А пока бойцы насыщались – выдал командирам карты, нарисованные от руки, с примерным маршрутом. Огорчил, сообщив, что немцы уже у Барановичей. Показал на мешки с продуктами и ящики с патронами: забирайте – это вам. Отдал две трети от того, что мы везли. Ну да ничего – мы еще наберем: на наш век складов хватит… Тем более мы не с одним убытком: восемнадцать пулеметов MG-34; двадцать автоматов МП-40, патроны, пистолеты; две полевые рации… Не зря сходили: и товарищей своих из погибели вывели и маси обкатались в сложной операции. И трофеями разжились …

Подошел командир остатков разведроты: с ним вышло 23 человека:

- Товарищ капитан ! А вы что дальше делать будете ? Усмехнулся:

- Тебе ручку с бумагой дать, или так запомнишь ? Лейтенант не обиделся:

- Да я не поэтому… Возьмите нас к себе. Нам с вами интереснее будет, чем с этими… – мотнул он головой назад на группу командиров. Хотелось бы, но вон как поглядывает на нас Фомин – он и так готов меня сожрать…

- А что скажет твое начальство на это ? – спросил у лейтенанта. Скрипнули в тишине зубы, яростно сверкнули на миг глаза:

- А мое начальство все там осталось – в крепости ! – выдохнул он.

- Ты не обижайся лейтенант – но как бы не приписали вам дезертирство эти… - начальнички… Майора Гаврилова я не имею в виду…

- Война все расставит на свои места… - философски ответил лейтенант. Эх… Знал бы ты – как она будет расставлять вот такими комиссарами…

- Возьму, но с условием – подчинение беспрекословное ! Начнешь рот открывать не по делу – вылетишь из подразделения. Парень улыбнулся:

- С вами не поспоришь ! Вы командуете – мы подчиняемся ! Хлопнул по плечу, указал подбородком на стоящих командиров:

- Иди, обрадуй начальство… Лейтенант ушел. Раздался гневный голос Фомина – опять строить начал ! Ну что за сущность такая сволочная: ведь сам то – никто: попка-попугай: что скажут, то и передает остальным… Ни ума, ни мнения своего, ни умения военного – ничего нет, а туда же – командовать ! Накомандовались такие – дальше некуда !

Фомин быстро направился ко мне. Аж отсюда чувствовалось возмущение:

- Вы что себе позволяете ! – выкрикнул он. Ожил начальничек…

- Значит так – Фомин… Если я еще раз услышу твой возмущенный голос – сводная группа уйдет без тебя. А ты останешься со мной – осуществлять руководство и надзор. А потом погибнешь – в бою. Героически… Ты понял меня комиссар ?! Вижу – понял… Все – свободен ! И помни – я не шучу !

500 с лишним человек уходили в нарождающиеся сумерки и туман, поднимающийся от остывшей за ночь земли: нагруженные патронами, гранатами, оружием, продовольствием, термосами с водой – грязные, измученные, уставшие но не сломленные. Уходили на восток. Уходили в рассвет, в неизвестность… А нам надо к себе – на полянку, отдохнуть, выспаться. У нас впереди – Береза-Картузсская: склады 205ой мотострелковой дивизии. Я знаю – где они и я знаю, что они еще целы – до завтра. Так что сегодня – кровь из носу, но нам надо быть на месте. А то ведь растащат всё ! Поспали до обеда – нас никто не тревожил… У меня есть заместитель: службу несет исправно; подчинение полное – никто не пытается его строить…Завтрак нам оставили – мы его и сьели в обед. Особенно рады было разведчики. Хотя – присмотрелся я к ним: одно слово "разведчики"… Мои им форы 100 очков дадут ! Но все парни крепкие – этого не отнять. А есть материал – есть с чего лепить бойца. Всё же 22 бойца. Ну – поживем – увидим…

Выехали после обеда: надо дать немцам успокоиться. И хотя у меня полный портфель всяких бумаг: накладные, командировочные предписания; направления, бланки приказов – нечего лезть на рожон. Смастерил пару бумаг и покатили к Березе-Картузсской, вернее к складам перед станцией. Ехать то: всего ничего – 120 километров. Проехали по узкой тропинке – колее еще несколько километров и выехали уже за крепостью. Жаль дороги дальше нет – к Бресту течет река Муховец и мост через нее – у самого города… И железнодорожный и автомобильный. Выехали с проселочной дороги и встали перед главной. Ждем "кармана" – промежутка между двумя группами автомашин. Вот нарисовался необходимый просвет и мы неторопливо выехали на шоссе. А тут и газку прибавить можно ! Разрушенную, сгоревшую технику с дороги на обочины стаскивают наши пленные. У водителя аж зубы заскрипели от злости:

- Улыбаться не надо, но и рожу зверскую строить не надо, иначе сгорим из-за тебя ! – спокойно отреагировал я. А водитель отреагировал правильно на мои слова. У меня самого кулаки сжимаются, но в голове одна мысль мечется: как бы кто не сорвался ! Не сорвались – проехали мост без проблем: у моста стояли жандармы-"гаишники", но мы же шли в колонне… 30 километров в час… Четыре часа и мы у цели: не доезжая десяти километров до станции свернули на проселочную дорогу направо. Заехали глубоко в лес; свернули с дороги в глубь; нашли место для стоянки… До темноты еще уйма времени, но надо поспешить. Расставили секреты; взял с собой полуотделение "своих" и мы нырнули в лес, пробежаться до месторасположения складов – желательно их оприходовать уже сегодня, а завтра – встретить посланных туда немцев. Как то мне неловко за такой маленький конвой – всего один "Ганомаг"… И еще от пары – тройки грузовиков я бы не отказался. А бумаги я какие угодно нарисую: у меня в голове, как на экране – любая фамилия, любая должность и любая подпись… Рисуй – не хочу, тем более разных бланков – целый портфель…

Глава седьмая

Тяжело в учении…

Кругаля мы дали знатного, но выяснили все, что нужно: на складе горючего – 4е десятитонные цистерны. Одна – сухая. Во второй – если четверть есть, то хорошо. В третьей – на стук половина… И последняя, самая дальняя цистерна – полным полнехонька ! 16-18 тонн… Надо дать немцам её захватить: если пошлют бензовоз – просто отлично, ну а если машины с бочками – тоже сойдет… Склад с оружием вообще полон и брошен – заходи, бери что хочешь ! Пока мои бойцы охраняли дальние и средние подступы – не дай бог немцы заявятся раньше и застукают нас за осмотром: они же не заедут сюда, как на свой склад – сначала пустят разведку и возможно пешую. И возьмут нас тепленькими: куда мы денемся из огражденной территории, да еще и под огнем автоматов ! Паранойя ? Пусть будет, но лучше подуть на воду, чем обжечься ! Просмотрел: штабеля винтовок и горка пулеметов ДП ручные; "Максимы", которые нам сейчас и даром не нужны. Избаловали нас трофеи ! А вот автоматы ППД, пистолеты, наганы, патроны мы заберем ! И стоящие наособицу батальонные 82х мм минометы с запасом мин обязательно прихватим – тяжело в деревне без миномета ! Пока это все пусть тут лежит: завтра дождемся гостей и тогда уже попросим них автотранспорт. На продуктовом складе кто то похозяйничал, но так – слегка: нам осталось очень много – увезти бы все… Вернулись на базу усталые, но довольные. На базе занятия идут по распорядку. Разведчики включились в подготовку: тяжеловато им пока, ну да их никто и не нагружает по полной – пока…

С разведчиками нас – бойцов, уже 10 полуотделений: 75 бойцов-штурмовиков. Присоединил и интенданта: зачем мне аж три сразу ! Отделение у разведчиков… Отделение у стариков: часть к ним пришла от разведчиков и бывших пленных. Отделение из моих пограничников. Отделение из пленных пограничников. Отделение "потеряшек". Итого – 5 отделений; 5 командиров отделения; командир взвода и его зам; мой зам Рощин; восемь шоферов; два моих снайпера и два моих личных бойца. Три отделения – взвод и на него свой командир – Молодцов Олег – бывший интендант: и язык знает и командовать обучен – заканчивал пехотное училище, а "ушел" в интенданты из-за женщины – жены зам полка по тылу. Старички – отдельная команда… Были еще "потеряшки" – отделение бойцов 75ой стрелковой дивизии, но их и бойцами назвать трудно – так: пушечное мясо… Итого – 94 человек, включая военфельдшера. Немало за четыре дня нахождения в этом мире… Вот только качество… Подготовка бойцов и командиров явно не на высоте. Время уходит, как вода в песок, а сделать нужно ой как много ! Сегодняшняя бескровная операция получилась только благодаря моему "не колдовству"; расслабленности немцев и моему умению, хотя и информационному… Дальше надеяться на подобное – глупо и преступно ! Значит - покой мне только снится !

Разместились мы на продуктовом складе – мне это как то ближе по духу ! А что – с питанием мы проживем, а вот без него – будет серьезная напряга. Я же отдал почти все вышедшим из Бреста, разве что оставил себе кое какой дефицит, вроде шоколада, сгущенки, соленого сала… В здание склада поместили военфельдшера и раненых, а себе поставили палатки за сзади складов, за пределами огражденной территории: вдруг немец внезапно нагрянет, а мы за забором, пусть и из проволоки ?! А палатки в лесу: снять их можно быстро и убрать с глаз долой ! Расставил караул и скрытные дозоры на дороге и по сторонам, если вдруг кто то вздумает зайти сбоку. Дозоры друг за другом: в 300 метрах от склада и в 200х. Если один прошляпит – увидит второй: бойцов у меня хватает на всё ! Предосторожности были напрасны, но необходимы: стоит только расслабиться и неприятности повалят косяком ! Поэтому – ну их нафиг эти неприятности: без них жизнь как то интереснее и веселее… Утром отправил к складам с горючим и боеприпасами по полуотделению "потеряшек" с рацией: у нас их две и одному моему бойцу… Настроили частоты в рациях с радиоприемником в трофейном "Опеле" – машины мы отогнали еще дальше в лес – за палатки… А "Ганомаг"… Уж больно он заметные и узнаваемые следы оставляет своими гусеницами на дороге ! Отогнал его от склада по дороге метров 400 и съехал на нем в лес. Заехал как можно глубже в чащу. Выйду, когда понадобится, задом. Дорожки от гусениц разровняли, как смогли; засыпали листьями, хвоей, ветками, а на следах, уходящих в лес, воткнули два срезанных кустарника. Хорошо воткнули, глубоко: может еще и приживутся на новом месте, корни пустят… Пригляделся – с дороги увидать следы гусениц в лес просто нереально. Что мне и нужно. Все – ждем гостей !

Гости появились после обеда. Ну конечно: война войной, а обед по расписанию, особенно у немцев ! Да нам же и лучше: после обеда страстное желание прилечь, а не следы на дороге разглядывать ! Прибежал дозорный: едет колонна, скорее всего сюда: один "Ганомаг" и два грузовика… Что получается: в грузовиках по 20 солдат, да в "Ганомаге" восемь… Пятьдесят, не считая шоферов. Это по максимуму ! Многовато для склада то ! Хотя – если с ними команда трофейщиков и её начальство… Тогда минус 15 человек, но и трофейщиков со счетов скидывать не следует – они тоже знают с какой стороны винтовку держать ! Впрочем приедут – увидим: чего заранее гадать…

Работать решили сильным огнем сразу с пяти сторон: пулеметами и автоматами перед складами и за складами так, чтобы не попасть друг в друга… Пулеметчики за складами прикрыты от противоположного огня стенами склада – сам проверял. Мои снайперы за складами справа и слева от здания – у каждого своя сторона от склада. Перед складами никого ставить не стал: наверняка немцы пошлют разведку посмотреть, что со складами, а может быть и обойти их вокруг... Пусть обходят – разрешим, а потом выдвинемся скрытно на свои, заранее намеченные позиции. Огонь со всех позиций и со всех стволов – по моему сигналу: пистолетным выстрелам… Особо указал: по машинам не стрелять – они нам нужны целыми, даже не прострелянными: для лучшей конспирации на дорогах…

Все на позициях; каждый знает что делать… Но немцы то – немцы ! Блицкриг – наше все ! Ни какой разведки: первым с дороги на большой скорости к воротам перед складом подлетел "Ганомаг"; за ним с дороги вырулили в разные стороны два тентованных грузовика и встали по бокам бронетранспортера, не доезжая до него метров 15-20. Из кузовов посыпались, как горох на землю солдаты с винтовками и грамотно, быстро, четко побежали двойками к "Ганомагу": первый подбежал к переднему колесу и встал на колено, а второй укрылся – стоя, у заднего… С другой стороны – такая же картина… Пулеметчик в кузове "Ганомага пригнулся к прицелу и хищно водил стволом в стороны, выцеливая врага. Солдаты в кузове бронетранспортера, словно еж колючки, выставили винтовки в стороны с двух бортов… Спрыгнувшая пара с грузовика как то быстро плюхнулась на землю и установила на сошки пулемет MG-34, направив его на склад… Выскочившие солдаты укрылись за двумя грузовиками… Из кабины одного выскочил пехотный лейтенант, а из второй – фельдфебель и так же быстро и ловко притаились за передними крыльями грузовика, вытащив из кобуры пистолет… Готовы к атаке на противника… А противника нет ! Одна створка ворот приоткрыта; во дворе перед складом никого нет… Со склада никто не выбегает в панике; дверь в здание интенданта распахнута настежь; одна створка дверей на склад тоже приоткрыта. Противника нет. Противник сбежал !

Резкий короткий свисток лейтенанта и двое солдат с автоматами, пригнувшись побежали к приоткрытой половинке дверей склада. Подбежали к разным сторонам и приникли к стенке… Кивнули друг другу и оба выскочили перед раскрытой дверью, держа автоматы у бедра, готовые срезать очередью любого, кого увидят. Постояли и скользнули в склад… Еще одна пара так же заскочила в дом интенданта… Вскоре обе группы вышли на свет божий (из склада позднее) и крикнули:

- Господин лейтенант – никого нет… Лейтенант, не убирая пистолета в кобуру, настороженно направился к складу. За ним, от другого грузовика, так же осторожно потянулся фельдфебель…

- Все осмотрели ? – спросил лейтенант. Солдаты ответили – Все ! Лейтенант подозвал жестом двоих и кивнул в сторону двери. Те молча скользнули внутрь, а офицеры отошли к "Ганомагу". Потянулась томительная пауза… Наконец саперы – это были именно они, вышли и доложили: Все чисто господин лейтенант… Тогда в склад зашел фельдфебель… Солдаты расслабились, но оставались на своих местах. Из склада вышел трофейщик и направился к лейтенанту. Тот поднес к губам свисток и коротко свистнул два раза. Солдаты расслабились и стали разбиваться на кучки. Кто то закурил… Кто то направился к деревянной будке без привычных букв М и Ж… Из кузова "Ганомага" солдаты спрыгнули на землю – размять ноги, затекшие от долгого сидения в узком кузове… Сидящие в кабине подняли броневые заслонки, увеличивая видимость… Пулеметчик и помощник встали с земли; развернули пулемет стволом к дороге и остались возле него… Вот что мне в немцах нравится: все выполняется по команде ! Нет команды Разойтись… и пулеметчики стоят у пулемета, не отходят… Наши бы уже давно травили байки друг с другом ! Пулеметчик в "Ганомаге" тоже скучает; головой вращает туда-сюда, слушая солдатский треп, но своего места не покидает – не было команды от командира. И у меня будет так же – мамой клянусь !

- Ну все, фельдфебель… - с еле уловимой ноткой превосходства небрежно бросил лейтенант – дело сделано, склад ваш. Оставлю вам отделение для охраны – надеюсь этого хватит…

- Вполне, господин лейтенант… - солидно, но в то же время уважительно ответил трофейщик – мы сейчас быстро загрузим машину и вы уедете в эту трудно произносимую деревню… Лейтенант рассмеялся… - А пока мои люди будут грузить наш грузовик вы можете выбрать со склада что то, чем можно поощрить доблестных солдат вермахта ! Пока еще командование поощрит отличившихся… - коварство явно выпирало из сказанного фельдфебелем с простодушным видом. Но лейтенант купился на такую простую наживку, да так, что заглотил ее целиком – судя по довольному виду тылового вояки, имевшего на лейтенанта свои виды…

- Вы думаете это можно сделать ? – задумчиво произнес лейтенант… А не прост этот "сапог" – ой не прост… Фельдфебель разлился в уважении и восхищение и лейтенантом и его солдатами и видя, что его речи достигли цели перешел к главному, ради чего он, собственно и старался…

- Вы сопроводите нашу машину с грузом и передадите мою просьбу – прислать сюда четыре-пять грузовиков, чтобы побыстрее вывезти отсюда все продовольствие… А заодно… - хитро прищурившись, посмотрел на лейтенанта – напишите рапорт о том, что этот склад МЫ захватили в бою с превосходящими силами большевиков… У лейтенанта челюсть поползла вниз ! Да ! Куда ему изощряться в хитрости и лукавстве с тыловиками, собаку съевшими на разных аферах и обманах !

- И вам и мне не помешает участие в боевых действиях, приведших к победе германского оружия над большевицкими ордами… В рапорте можно указать силы противника – 200 человек…

- Солдат и командиров… - машинально поправил лейтенант и качнул головой – 200 – это слишком неправдоподобно ! 100 будет достаточно…

- Пускай будет 100… - великодушно согласился "аферист" – трупы я обеспечу: тут невдалеке лежит несколько десятков – привезем… На Железный крест это не потянет… - деловито продолжил он, но на благодарность командование и знак "Участие в атаке" вполне хватит ! – скромно потупив глаза закончил коварный соблазнитель…

Ну жук, ну хитрован ! – невольно восхитился я, слушая двух офицеров Вермахта, негромко затевающих аферу недалеко от меня. Эта "сладкая парочка: стояла возле ступенек, ведущих в открытую створку двери склада, а я стоял в этой самой раскрытой створке – совсем недалеко от них… Субстанция в голове, именуемая в народе мозги, в это время тщательно просчитывала ситуацию ! С одной стороны хорошо: уедет "Ганомаг" с двумя грузовиками, но вернётся четыре-пять и целые ! А в бою, сейчас, вполне могут повредить какой-нибудь из них: у меня бойцы ещё те снайперы ! Но с другой стороны – не хочется отпускать "Ганомаг": когда такой нам еще подвернется ?! А еще они заберут со склада три тонны самого-самого ! – завопил хомяк в моей голове… И солдаты с офицером выберут самый лучший дефицит ! – присоединилась жаба. Ну как с ними не согласиться: не отдадим врагу ни грамма продовольствия – самим пригодится !

Расставив бойцов и командиров на позиции, повторив последовательность действий командирам групп, с жестким приказом – По машинам не стрелять ! – ушел в невидимость и побежал через ворота в склад. В складе, при входе слева стоит стол со стулом – для кладовщика, отпускающего продукты по накладным, подписанным интендантом. Стол обычный, но я приказал оббить его по трем сторонам дюймовыми досками: получился схрон, в который можно укрыться, если вдруг в слад бросят гранату… Немецкую… Стоя в раскрытой створке двери я, как в театре – кресла только не хватало, наблюдал механизм действий и довольно успешных и слаженных – тут ничего не скажешь, хоть и враг… Услышал и увидел сцену "соблазнения" "невинного" лейтенанта Вермахта "развратным" тыловиком – трофейщиком… И принял решение…

Скользнув к офицерам, стоящих друг против друга, развел руки в стороны ("Вальтер" в правой руке) и подведя к головам, с о всей возможной силой толкнул их лбы навстречу друг другу ! Треск удара еще не успел разлететься по сторонам, а я уже открыл огонь по первой цели – треугольнику: водитель бронетранспортера; сидящий рядом солдат; пулеметчик… 30 метров – не расстояние ! И перенос огня на вторую важную цель – пулеметный расчет ! Оставшимися патронами отстрелял по стоящим справа и слева от бронетранспортера солдатам. Нагнулся к лежащим у моих ног офицерам… Удар рукояткой пистолета в висок лейтенанта и ребром левой по сонной артерии фельдфебеля, плюща артерию и разрывая на части шейные позвонки ! Не распрямляясь, метнулся в раскрытые створки дверей… Вовремя ! В проходе засвистели пули: увидел кто то вспышки пламени на срезе дула пистолета и открыл по ним огонь, не заморачиваясь чертовщиной: вспышки есть, а человека нет ! Прислонился к стене из бревен, бросив на стол расстрелянный пистолет и выдергивая из-за пояса второй. В проеме что то мелькнуло; раздался стук по деревянному полу… Я метнулся, "складываясь" под стол, раскрывая по шире рот. В закрытом помещении гулко рванула граната, за ней вторая ! Осколки с визгом разлетелись по сторонам, с тупым стуком впиваясь в ненадежную защиту из 3х сантиметровых досок… Хорошо что у немцев нет нашей Ф-1 ! И кто же это у них такой шустрый то, а ?!

На территории склада ударили пулеметы MG – наши, конечно; короткими очередями их поддержали автоматы ППД… Защелкали самозарядные винтовки СВТ, выбивая одиночные цели… В ответ послышались нестройные хлопки немецких винтовок "Маузер", уменьшающихся с каждой секундой… Пули в склад не летели – пора и мне включиться в разгром, а то так и просижу под столом – словно трус какой то ! Вылез, выглянул дверь… На земле валяются тела мертвых и раненых немцев… У "Ганомага" только труппы – я озаботился, а вот под грузовиками за колесами укрылось приличное количество солдат: и защита какая-никакая и поняли, видимо, что по машинам не будут стрелять… Вы хитрые, или умные ? Да неважно ! Это вас с боков, из леса не видно, а мне спереди вы все как на ладони ! Лег на пол – на всякий случай и открыл огонь из пистолета ! Девять патронов – девять трупов. Больше под грузовиками не оказалось. Даже один патрон остался… Оттолкнул "Вальтер" в сторону, выдернул из кобуры последний – третий. Осмотрелся, прислушался: немцы не стреляют; с нашей стороны стрельба тоже стихла – нет целей… Поднес ко рту немецкий свисток…

Длинная резкая трель свистка пронзила настороженную тишину… Условная команда – прекратить стрельбу. Я еще раз внимательно оглядел поле боя: кое где стонут "подранки", да дергаются смертельно раненые… Эти нам не страшны, а вот подранки… Встал в полный рост – сверху виднее и стал всаживать пулю за пулей в подозрительные тела. Девять выстрелов и смена обоймы…Смущал меня кузов "Ганомага": вроде бы все оттуда выпрыгнули, но – как говорят: в семье не без урода… Мог кто-нибудь улечься на освободившиеся сиденья: или ветеран какой-нибудь, или какой-нибудь "сачок"… У немцев с этим строго, но все же… А сейчас услышит русский говор да и начнет швыряться гранатами – погибать с честью ! Обошёл бронетранспортер стой стороны, где наших нет: не хватало еще словить пулю от своего же ! Борт высоко – не заглянешь… Осторожно встал ногой на ступеньку и начал медленно подниматься: в кузове действительно был один солдат и он был страшно напуган ! В таком состоянии он мог сделать что угодно ! Поднял голову над срезом кузова – сидит на полу; вертит головой в разные стороны, вместе со стволом винтовки, а справа, у бедра – четыре "колотушки" – наступательные немецкие гранаты, да еще с надетыми на них осколочными рубашками ! Вот был бы "подарок" нашим, зайди они сюда ! Поднялась рука с пистолетом… Выстрел ! Пуля в голову толкнула немца на правый бок… Готов. Спрыгнул и порысил к складу. Уже оттуда раздались два коротких свистка. За ними снова два коротких – Быстро преодолеваем открытое место и забегаем на территорию склада ! От леса к складу рванулись бойцы с винтовками и автоматами на перевес: заскочили на территорию. А тут и я вышел из здания склада, но аккуратно – некоторые слабонервные чуть не открыли огонь по собственному командиру ! На первый раз, конечно прощу – но только на первый раз !

Раздал приказы: трупы убрать в сторону; раненых добить тем, кто в ночном рейде на Брест не участвовал; оружие собрать; машины начать загружать продуктами. За старшего оставил Молодцова и придал ему отделение "старичков". Уже на выходе со склада меня перехватил радист: немцы пожаловали к складу с горючим… До него, по прямой – четыре километра… Мы и рванули е нему волчьей рысью: легкий бег – шаг – легкий бег… Тяжело было пулеметчикам: MG-34 весит 12 килограмм… Выделил двух бойцов на переноску: пулеметчик должен быть свеж к началу боя ! Добирались около часа: перед складом пришлось пустить впереди, кроме авангарда еще и разведку веером… Прибыли, вышли на заранее намеченные позиции вокруг базы ГСМ (горюче-смазочных материалов) по принципу американских городов: линии огня пересекались как улицы – перпендикулярно друг другу. Пулеметы и снайперы – сзади цистерн; автоматчики и снайперы – сбоку: простреливать проходы между цистернами, чтобы никто за ними не спрятался… И жесткий приказ – ни в коем случае не стрелять с цистерны ! Иначе сгорим вместе с немцами ! Вы то сгорите – хрен с вами, а вот если сгорят грузовики и топливо… И улыбнулся после этого добро так, ласково… Но всех проняло по полной ! На складе тем временем расслабон у личного состава, но службу назначенные часовые тащат исправно… Наблюдатель сообщил: прибыло два грузовика. Буквально перед нами уехали, оставив охранение… А куда ? Если знают месторасположение склада с оружием и боеприпасами, то туда: откуда то они узнали про расположение этих складов… Или кто то сдал или нашли в документах: я склоняюсь к первому…

Склад с боеприпасами тут рядом – километра три по прямой – надо вернуться на пару километров и отвернуть на юг на километр. Оставил на командовании Рощина, а сам, забрав два отделения побежал на оружейный склад. Это нам до него три километра, а на машине – целых пятнадцать: нужно уехать к мосту, который пересекает набольшую – метра четыре-пять речушку и вернуться обратно. Тот еще круг ! Если поторопимся – успеем. Успели, но чуть не влетели в засаду: часть из разбитых и рассеянных бойцов и командира – старшины, который и сумел собрать отряд в 20 бойцов, прибыла на склад вооружений и укрепилась в нем, наметив отдохнуть до утра, а завтра двинуться в путь на восток, вооружившись до зубов. Вооружения – правда, хоть одним местом ешь, а вот с едой – напряга… Её нет. Совсем нет ! Разведка вовремя засекла схроны с бойцами на складе и доложила. Вот только полномасштабного боя с убитыми и ранеными мне не хватает для полного счастья ! Времени на рассусоливания и дипломатические экивоки не было катастрофически, поэтому взял шестерых бойцов в "связку" и потащил в невидимости на склад. Прошли мимо пулеметного гнезда; в ворота и на склад… А там – у старшины на виду и возникли из воздуха ! Тут же взял инициативу в свои руки и приказал старшине – выводим бойцов со склада – срочно ! Если бы не "чудо" – пришлось бы долго убеждать, а так – выскочили, забрав пулеметы. Успели: боец подбежал и доложил – немцы пустили пешую разведку… Отошли в лес… А дальше – все по задуманному сценарию: окружили полукольцом и уничтожили всех… Вот только я сглупил – разрешил старшине с бойцами поучаствовать… Не смотря на запрет палить по грузовикам бойцы оторвались от души, с истинно русским размахом – отомстили немцам за страх и гибель товарищей ! Разнесли в дребезги мотор, кабину и кузов одного грузовика и пару баллонов второго ! Молодцы – ничего не скажешь ! Старшина смущенно оправдывался, когда я его подначил: мотострелки – надежда Красной Армии: меткие, смелые, бесстрашные ! Вот и нагадил их по заслугам: заставил в темпе разбирать грузовик на запчасти и менять разорванные пулями баллоны на запасные… Выставил охранение впереди на дороге, а всем свободным – грузить то, что нам надо… А нашлось немало: крупнокалиберные пулеметы ДШК 12,5 мм; 120мм минометы с минами; винтовки СВТ; автоматы ППД; пистолеты ТТ; ручные пулеметы ПД; гранаты, патроны, взрывчатка… В одну машину – не поместится никак ! Сделал запрос на склад горючего. Пока мы тут воевали, они дождались аж шести грузовиков. Правда с бочками под топливо и моторное масло: автоцистерн, я читал, у немцев катастрофически не хватало… Да нам и такое сойдет. Правда сюда придется перегнать целых два грузовика ! Если бы не эти "меткие" мотострелки ! А что делать ?

Взял с собой четверых самых выносливых и рванул бегом на склад с горючим. Добежали – налегке, за полчаса и уже через час вьезжали, в немецкой форме, на склад боеприпасов. Правда капитан в кабине грузовика смотрится как то экстравагантно, но ничего: встречная колонна прошла мимо и не остановилась… Погрузка машин пошла в прежнем, ускоренном темпе: от группы, выехавшей на продсклад известий нет – как бы подкрепление не выслали ! Выслали ! Эти ехали уже осторожнее и разведку выслали – как полагается. А пока ждали разведку – мы и навалились на два взвода с трёх сторон. Два грузовика и "Ганомаг"… Как ни старались – бронетранспортер – на запчасти, а и двух грузовиков собрали один… Вот сейчас пора уносить ноги, иначе – прищемят хвост и начнут рубить до самого горла ! К моменту окончательной загрузки, просматривая ауры мотострелков заметил несколько отличных от других. Эти мне уже знакомы – по тем, оставшимся в лесу, из бойцов 75 дивизии. Не горят они жаждой отмщения, а желают отойти в сторону, но молчат – пока… А мне такое ни к чему… Обговорю со старшиной и сержантом…

Подозвал старшину, сержанта и этих троих:

- Что бойцы – не хочется воевать с немцами ? – ошарашил их в лоб… Старшина и сержант вскинулись на мой вопрос.

- Да что вы такое говорите товарищ командир ! – фальшиво возмущенно воскликнул один, а другие его нестройно поддержали…

- Давайте начистоту бойцы ! – не стал я плести кружева – у меня времени нет: немцы вот-вот могут снова нагрянуть… Я – капитан НКВД… Вот тут мужики сильно побледнели – знают что это такое, особенно на вновь присоединенных территориях… Не буду пугать – не вижу черноты в ауре:

- Вы воевать не хотите ! – вскинул руку, прерывая оправдание. – Я вас понимаю: вы все родом отсюда, но гнили в вас нет – я вижу… Поэтому сделаем так: вы уходите с оружием домой. Теперь уже остановил старшину с сержантом – сержант аж вскочил в праведном гневе !

- У меня подразделение добровольное и я не хочу, чтобы по дороге вы подвели и меня и всех нас. Но запомните одно: война скоро все равно придет к вам и тогда вам надо будет выбирать с кем вы: с немцами или с советским народом ! А за предательство советский народ и правительство спросят. Строго спросят – говорю вам как сотрудник НКВД !

- Да мы же не отказываемся… - начал один из троицы…

- Вы уйдете ! – сказал, как отрезал я. – Вас не будут стрелять в спину – я гарантирую ! Вы даже можете забрать с убитых немцев продукты и что вам понравится. Но за это – одна просьба… - обратился я к троице… - Сделаем все, что вы скажете товарищ капитан ! – пылко воскликнул самый доверчивый. На него из подлобья с укором глянул второй. Вот так и ловятся особистами, комиссарами "несознательные" граждане и бойцы…

- Вы же местные – все здесь знаете… - задумчиво начал я…

- Да мы не отсюда – перебил меня третий – мы с под Ружан и Слонима…

- Ну – это не так уж и далеко… - возразил я – так вот какая просьба – не попадайтесь немцам день два, пока мы не уйдем далеко…

- Да мы совсем не собираемся попадаться… - возразил нетерпеливый…

- А если, все таки попадетесь – не говорите про нас… Договорились ?

- Договорились товарищ капитан… - нестройно ответила троица. Отпустил, приказав осмотреть убитых немцев и собрать все продукты…

- Вы что делаете товарищ капитан ! – взвился возмущенно сержант, когда "уклонисты" отошли в сторону – да их надо к стенке и по законам военного времени… ! Старшина промолчал, но было видно, что он согласен.

- Об этом попозже поговорим, а пока – постройте личный состав ! Прошелся перед строем, вглядываясь в ауры бойцов.

- Товарищи бойцы и командиры ! Сейчас немцы наступают, а Красная Армия отступает. С боями… Немцы сейчас уже подошли к Барановичам ! По строю прокатился негромкий гул…

- Да – под Барановичами. И они не остановятся… Долго не остановятся… - жестко бросил я в строй замерших бойцов – если не помочь Красной Армии их остановить. На счету сейчас – каждый боец и командир ! НО ! У всех вас сегодня, сейчас есть выбор: или помочь Красной Армии и советскому народу, или уйти в сторону ! Трое из вас сделали свой выбор – они уходят в сторону: домой ! Это их выбор и они несут за него ответственность. Уходящие – три шага вперед ! Трое вышли вперед… Строй загудел: кто возмущенно; кто удивленно…

- Я отпускаю их домой… Новый гул голосов… - Если кто то из вас хочет уйти в сторону - сейчас самое время ! Позже – это будет предательство ! А сейчас – можете выйти из строя; забрать с собой оружие и продукты, что собрали с немцев. Слово командира – вам ничего не будет. По крайней мере – с моей стороны ! Ну а дальше – усмехнулся – как карты лягут… Кто не хочет воевать – выйдите из строя ! Вышло еще двое… Ладно…

- Сядьте в сторонке… Как только мы уедем – можете идти на все четыре стороны… Уклонисты отошли, опустив головы, а я отдал команду – Мои бойцы - по машинам ! Бойцы в немецкой форме залезли в машины. Подозвал к себе Мочалова; старшину и сержанта мотострелка:

- Сержант. Назначаешься командиром отделения из 14 бойцов. Старшина – тебе должность подберу позднее. Сейчас выходите с моими бойцами на нашу базу. Старший группы – сержант Мочалов. Выполнять все его команды – как мои: беспрекословно ! Сержант ! – повернулся к Мочалову – по ходу движения бойцов не гони: устали они… Но и не задерживайся ! Да… - в случае неповиновения, спора, пререкания – разрешаю стрельбу на уничтожение ! В голову или в сердце ! Ясно ? Мочалов закаменел лицом, вытянулся:

– Так точно – ясно товарищ капитан ! Вот и славно… Мы, конечно, приедем раньше, чем они доберутся, но сразу же загрузимся и в путь ! Надо уносить ноги, пока не оторвали голову… За полчаса, без проблем, перегнали три грузовика, а через час подошли уставшие бойцы. Четыре машины с горючим уже стояли на продуктовом складе, готовые к выезду. Теперь бы уйти без проблем… Не ушли… Наблюдатели за километр до склада сообщили – к нам едет "ревизор" ! С проверкой, которая его вряд ли обрадует… Хорошо освободившийся от погрузки Рощин вывел на точку вероятного перехвата полуотделение, да и я ссадил с машин всех своих – в засаду. Там сейчас отделение, но у "ревизора" – два грузовика с солдатами и "Ганомаг" ! И внезапность тут не прокатит ! Только внезапное нападение ! С отделением разведчиков метнулся к засаде вдоль дороги; за мной – отделение "стариков". Уже на подходе услышал раскаты пулеметных очередей; треск автоматов и хлопки винтовочных выстрелов. Рассредоточились вдоль левой стороны дороги; пошли на полусогнутых, поползли… Все машины остановлены; пулемет с "Ганомага" молчит; но еще два лупят в лес, прижимая наших к земле… Наши преимущество в численности сократили, но как сократить преимущество в мастерстве ?! Рощину приказал – внезапным огнём отвлечь немцев от наших, а там и "старички" ударят с правой стороны дороги, почти в тыл немцам ! Приказал, а сам рванул в лес, уходя в невидимость. Наверняка немцы обойдут с фланга ! А я их должен встретить ! У меня два "Вальтера"; автомат МП-40 и шесть рожков с патронами. Хватит ! Побежал кругом, не забегая далеко – лишь бы шальная пуля не зацепила ! Обошлось… А вот и гости незваные – крадутся кустами, впадинами пригнувшись. Настороженные, опасные… Пропустил, восстанавливая дыхание. Их восемь. У меня патронов девять. И я не мажу ! Огонь ! Хорошо что в спины – дольше будут оборачиваться ! Успел свалить троих, как по дереву, за которым я спрятался хлестанули пули. И тут же – стукнуло что то об землю справа ! Граната ! Простому смертному был бы уже конец, но не мне: шагнул из за ствола осины, влево, уходя из сектора поражения осколков – я же невидим ! В пистолете еще шесть патронов, а гансы не спешат себя обнаруживать ! Да я и так их вижу – вон их ауры сверкают из-за кустов, деревьев. Умело укрылись – чувствуется выучка и боевая практика… тем более вам нельзя ходить по нашей земле ! Прикинул – троих смогу поразить, а дальше – снова игра в прятки ! Осторожно шагнул в сторону, уходя от измочаленного осколками гранаты дерева, заходя несколько сбоку… До нового укрытия – один шаг в бок… Пора ! "Вальтер" взорвался серией выстрелов, словно автомат ! С 15 метров 9ти миллиметровая пуля "Вальтера" легко пробивает стальную немецкую каску. Четыре трупа ! И за ствол ! И слушать ! Тихо… То ли гранат нет, то ли наверняка хочет, то ли… Похолодел и рванулся к ближайшему толстому дереву – в 8ми метрах от меня. Чуткий слух уловил один стук и сразу же второй ! Секунда, вторая и я почти за деревом ! Близкий взрыв подтолкнул в спину; за гимнастерку что то рвануло в сторону, по спине словно прошлись огненным прутом ! Ах ты ж гад ! Выскочил со стороны взрыва – отсюда меня точно не ждут и всадил две оставшиеся пули в светящуюся ауру человеческого тела за кустом.

- Конец тебе сволочь ! - заорал я во все горло ! Что это со мной ! Адреналин в крови подхватил меня и понес туда, где грохочут выстрелы. Но умно понес – не под пули своих бойцов. Обойму из "Вальтера" в карман а полную – в магазин. На бегу ! Подскочил к толстому дереву на обочине дороги – унять дыхание и найти цели. Вот они – залегли под колесами грузовиков и "Ганомага" ! Присел… Мозги работают, вспоминают тактику боя: ляжешь – бросят гранату и увернуться не успеешь, а в приседе – среагируешь ! Поднял пистолет, выцеливая, выбирая с кого бы начать ? От меня до немцев – метров 50-60. Далековато, но достижимо… Тело вдруг само сместилось чуть влево, прикрываясь сосной… От кого ? Подсознание ответило, переведя тело в прикрытие: "старички могут открыть огонь с правой стороны от дороги и ты будешь на линии огня… Спасибо тебе подсознание за заботу о моем теле ! – бросил благодарность в голову. Одно тело защищаем – какие между нами счеты ! – ответило подсознание…

Вот она цель – пулеметчик ! Лупит, гад, по нашим очередями ! И когда ленты менять успевает ?! С него и начну ! В хор пулеметных, автоматных, винтовочных выстрелов незаметно вплелись и пистолетные выстрелы: уронил голову, дернувшись пулеметчик – пуля ударила в затылок под срез каски… Получил пулю повернувший ко мне голову второй номер… Нашим сразу стало полегче… Выпустил всю обойму и тут же спрятался за дерево, от греха подальше – с правой стороны дороги в спины немцам ударили два пулемета, автоматы, винтовки… Вокруг ствола засвистели пули – все таки я оказался на линии огня ! Из под колес грузовика в лес метнулись две фигурки в мышиной форме… Успел разглядеть – офицеры… И я рванулся изо всех сил от сосны через дорогу – авось успею проскочить ?! Успел, только за спиной свистнуло несколько раз – кто то увидел, как немцы метнулись в лес… Ну это моя добыча ! Заодно и офицерские мундиры сохранятся… Где они, голубчики ? А вон удирают со всех ног ! Понесся к ним, обегая кусты и деревья, стараясь не шуметь. Но как в лесу без шума, да еще на бегу ?! Правда услышать что то сложно: кровь в ушах бухает как колокол ! Взмах рукояткой пистолета и бегущий последним обер фельдфебель покатился по земле с проломленным затылком, а моя жертва – лейтенант резко затормозила, развернувшись вскинула пистолет. А сзади никого нет, но какая то сила ударила по руке, выбивая оружие, а другая вонзилась в живот, вызвав адскую боль и страстное желание вдохнуть хоть немного воздуха… Лейтенант всхлипнул, согнулся; колени его подогнулись и он рухнул в траву, согнувшись калачиком. Отбегался заяц !

Прислушался: выстрелы почти стихли, так – постреливают изредка… Пора мне к своим, а то какой я командир: мои воюют, а я как лось на гоне за соперником по лесу гоняюсь… А я руководить должен ! А как тут руководить необученными ? Рванул за волосы лейтенанта, растягивая сжавшиеся легкие: в горло немца с хрипом пошел воздух… В безумных от боли глазах проступало осознание его положения… Поднял с земли пистолет, засунул за пояс – в хозяйстве пригодится… Толкнул приходящего в себя немца:

- Пойдем фриц – с дружка твоего форму заберем и пойдем в плен сдаваться… По дороге расскажешь – кто ты и чем занимаешься… И не вздумай снова бежать: прострелю руки и ноги и оставлю я лесу. И будут тебя живого есть неделю муравьи, мыши, ежики разные… Глаза лейтенанта стали как монеты; в зрачках забился ужас – представил себе, как это будет ! Положил его возле фельдфебеля; быстро раздел того; скатал форму; затянул ремнями и кинул вставшему лейтенанту, а заодно и на снятые сапоги показал – бери и пойдем. На поле боя изредка щелкали пистолетные и винтовочные выстрелы – добивали пленных… На мое появление среагировали как положено – подбежали командиры отделений с докладом… Сам виноват – знаю, но наносить самому себе урон по авторитету… Бросил раздраженно командиру, начавшему бой:

- Что это за засада такая ?! Немцы обходят с левого фланга; их командир с фельдфебелем убегают в лес; пулеметчик лупит по вам как оглашенный ! А я, вместо того, чтобы руководить боем, уничтожаю группу немцев на фланге, убиваю пулеметчика и его помощника; отстреливаю немцев из пистолета и ношусь по лесу за сбежавшим офицерами ! Ни какого уважения к капитанскому званию ! – закончил грозно. И ту же вопрос:

- А что у нас с техникой ? Подошедший командир "старичков" вздохнул:

- С техникой у нас товарищ командир полный швах ! Разнесли в клочья и в дребезги ! И не пойму: то ли хвастает, то ли сожалеет…

- Ладно – соберите оружие, которое нам нужно; снимите целую форму и пошлите кого-нибудь за нашими – пусть подъезжают сюда… Что там у нас с потерями ? - задал вертевшийся на языке главный вопрос.

- Потери уточняются, но вроде бы убитых нет… - неуверенно произнес командир засадного отделения – и серьезно раненых тоже… Убитых действительно не было, но тяжело раненых – двое и еще серьезно раненых – пятеро… Тяжелые: одному в грудь, второму пуля попала в плечо сверху, войдя в тело… Этот точно уже не жилец, хотя еще дышит и в сознании – стонет от боли… Наклонился, нажал на пару точек, уменьшая боль… Вряд ли доживет до приезда фельдшера… Словно услышав меня боец задергался, захрипел и затих…Стоящие молча сняли пилотки… Еще и воевать не начали, а уже такие потери – вздохнул я про себя… Пока подъехала увеличившаяся на семь грузовиков и "Ганомаг" колонна, похоронили у дороги погибшего, воткнув в изголовье доску от заднего борта грузовика с короткой надписью: фамилия, имя, дата смерти… Сказал короткую речь, без этих, всяких пафосных слов и выражений. Коротко, ёмко: твоя смерть не напрасна, немцы еще пожалеют, что пришли к нам с войной… Военфельдшер кинулась к раненым: помогла чем смогла… Уложили тяжелых в кузова, поближе к кабине, как и в первый раз, благо машин хватало… Увидела мою пробитую и располосанную гимнастерку на спине, накинулась как наседка на цыплят: заохала, закудахтала… Оборвал, может быть резко – не до этого сейчас: ничего не болит и даже не чешется ! Скинул изодранную и пропитавшуюся кровью гимнастерку, чтобы надеть немецкую, так Борисова лично проверила – провела ладошкой по спине. Да так нежно провела… Чистая спина – я под ладошкой шрамов не ощутил…

Пока меня обследовали, бойцы быстро загрузили в кузова запчасти, снятые с раздолбанных грузовиков и бронетранспортера. Прошёлся, уже в форме гауптмана вдоль колонны: 14 грузовиков, загруженных так, что рессоры просели; пара "Ганомагов": по одному спереди и сзади колонны и мое личное авто вторым по счету в колонне - как и положено начальству… И мое указание выполнили: нарисовали другие номера на машинах… С такой колонной можно проехать везде ! И мы поехали: спокойно, не спеша. Следующая остановка – после Ивацевичей развилка дороги на Лесную и Семежево: место дислокации 143й стрелковой дивизии… По моим данным из интернета и разных источников, боеприпасы со склада выбрали подчистую; с топливным складом произошла накладка: отправленная туда группа попала под налёт Юнкерсов около склада и видела, как склад загорелся. Отправленная к продовольственному складу колонна грузовиков была полностью уничтожена налетевшими Юнкерсами и Мессершмитами. Главное – уничтожена группа, которая должна была поджечь этот склад… Так что нам туда – к продуктовому складу: хотя места у нас в грузовиках нет совсем – немцам не отдадим, а как хохол в анекдоте: если не зъим, то понадкусываю... Думаю нам найдется, кого подкормить…

Мелькнула, правда, у меня шальная мысль: А ВДРУГ ?! Если уйти вниз, на юго-восток от этих складов; пересечь реку Ясельду и выехать к южному берегу озера Споровское, то как раз можно добраться до основной базы героя одного сериала про попаданцев: "Лучшие из худших" – майора Громова… Добраться до него: именно отсюда начал он свое легендарное шествие, набирая себе единомышленников в борьбе с фашистами. Добраться и влиться в его подразделение Спецназа ! И сразу все тревоги, заботы, хлопоты отойдут на второй план: он командует, а я выполняю. И ответственность меньше за принятые решения – есть кому думать и решать… Да к тому же у него там весело ! Леший, Джинн, Василина… И дам разных хватает с избытком ! Мелькнула мысль и пропала – это же фантазия автора… Жаль, конечно – до его базы всего то 25-30 километров… - полтора-два часа неспешной езды. А может все таки сделать круг: время у нас еще есть ? Переборол себя – когда размещусь в намеченном мною месте – вот тогда и смотаюсь к Громову в гости, обязательно смотаюсь: для бешенной собаки сто верст не круг, а от моей базы до его – всего то 60 километров… Быстро обернусь туда-сюда …

Вот так за тяжкими раздумьями: ехать - не ехать дотелепались до шоссейной дороги Брест – Барановичи… Нагло вклинились в появившийся просвет между колоннами и покатили на северо-восток – к Ивацевичам… До них – 35-40 километров… Проехали насквозь Берёзу-Картузскую… Доехали до Ивацевичей за полтора часа, наблюдая унылое зрелище: стоящие на обочине разбитые и целые на вид танки и грузовики; перевернутые и раскуроченные обломки разной техники и… колонны пленных, бредущих с опущенными головами по обочине дороги в сторону Бреста… Среди красноармейских гимнастерок мелькали командирские гимнастерки… Френчей я, правда, не видел… Ну – такого ранга командиров и политработников и сопровождали отдельно и возили, а не гнали пешком… Кое где у нашей техники суетились пленные – снимали запчасти или наоборот – восстанавливали то, что можно восстановить… Проехали и Ивацевичи… Покатили дальше: как в наше время пелось - А дорога серою лентою вьется… Только тут более уместно другое: А дорога мрачною лентою вьется… Что делать: мы едем и бессильно смотрим на все это ! Я сижу с равнодушным лицом, а внутри все клокочет от гнева ! Как бы мои орлы так не сорвались с катушек от такого зрелища ?! Надеюсь стерпят – дальше злее будут ! Проехали еще 30 километров и вот от – съезд с дороги направо. Наконец то ! "Ганомаг" свернул с шоссе, за ним съехала вся колонна. На грунтовой дороге скорость упала до 10 километров: машины у нас хоть и не казенные, но сломаются – замучишься искать новые ! Вон – расколошматили последнюю колонну: бронетранспортер и два грузовика ! А как они бы нам пригодились, особенно "Ганомаг" ! А теперь ищи – где его позаимствовать, да еще и целенький ?! А они нам нужны – под зенитки…

Как и школы в Советском Союзе строились по одному проекту, так и размещение складов в дивизиях располагалось по одной схеме почти везде. Ну а чего придумывать что то новое, когда общее работает нормально. Вот и здесь тоже: расположение, удаление друг от друга было примерно одинаковым… Направили свои колесные стопы к складу ГСМ: проверить – все ли там сгорело, или что то осталось для хозяйства. Надо брать первыми, а то хозяйственные немцы любой детали найдут применение ! Подъехали с шиком, не скрываясь… Точно – пожарище: торчат в небо сгоревшие остовы деревянного домика; стоят обгоревшие десятитонные цистерны – четыре штуки… Последняя – которая с краю, вроде как и не обгоревшая: на фоне своих чумазых товарок она выглядит настоящей чистюлей ! А схожу ка я познакомлюсь с этой прелестницей – вдруг да что то обломится ?! Пошел аккуратно по черное, обугленной от пожара земле. Подошел, стал знакомиться – постучал трепетно, страстно желая получить ответ от красавицы:

- Вы разрешите вас поиметь ? И красавица ответила густым басом:

- Да пожалуйста ! Я вся ваша – до самого горлышка ! Какая щедрость ! Какая безотказность ! Я чуть в пляс не пустился от такого подарка ! А потом огорчился: ну проехали мы километров 80… Ну сожгли литров по 30 на машину… На всё про всё ушло полтонны… А куда девать еще девять с половиной ? У нас то все бочки полны – полнёхоньки… Ладно – оставим пока как есть: следы свои я замету; если вдруг немцы подъедут, то увидят следы своих же машин, разворачивающихся обратно. Авось не сунутся по грязи… Но наблюдателей я сюда поставлю. А там, глядишь и тарой с транспортом разживемся. Топливо – это наше все ! Еды и патронов у них хватает, а вот с топливом у них напряженка !

Поехали на склад. Подьехали аккуратно, после того, как наша разведка все вокруг разнюхала – нет ли вокруг какой пакости ? Нет – ворота хоть и не на замке, но прикрыты. Склад закрыт на замок. Проверил лично на предмет минирования – ничего… Вскрыли, зашел внутрь… Вывезли, конечно, примерно с треть запаса, но снова бальзам на сердце: продукты длительного питания почти все на месте – видимо очень уж прижимистый интендант здесь обитал ! Выдавал обычные продукты для готовки, а консервы,. банки, сало, колбасы, сыр – приберег. Для нас, наверное ! Ну так спасибо тебе неизвестный интендант – от всей нашей компании спасибо ! И снова вопрос – а куда это все грузить ? Машины и так загружены под завязку ! Хотя – место найдется: ссажу бойцов с машин – вот и появится место для продуктов. А бойцы и командиры не переломятся и поймут правильно. Да и тренировка – марш-бросок им не помешает ! Хотя – топать километров 15ть, да через лес, напрямую ! А по дороге – и все 25-30 выйдет… И потом: как нашим, в нашей форме идти маршем по дороге ? Не поймут немцы такого авангардизма !

Место для моей базы я выбрал в очень интересном месте… Если глядеть на карте, то изгиб реки Щара в точности повторяет силуэт женской груди второго размера ! Вот там – где "сосок": река резко поворачивает с юго-запада на юг, а потом так же поднимается на северо-запад, из самого конца "соска" на юг уходит небольшая речушка – километра четыре, впадающая в озеро Выгоновское… Именно в этом "соске" я и решил разместить мою базу. С одной стороны это глупо: вправо – река; влево – река; вниз – река… Верх-направо – болота… Подход сюда только с северо-запада ! Ну и немец будет думать так же: ну какой дурак сам себя загонит в эту ловушку ?! А я уж постараюсь сделать несколько путей отхода – в случае нападения ! Надеюсь – месяца два-три нас здесь не обнаружат, а дальше и не надо: к зиме придется выходить к нашим, но к этому времени нужно будет обрасти "мясом" - даже не "мясом" а "мускулами". Умными "мускулами" ! М О И М И М У С К У Л А М И ! И место это нам поможет в этом ! В этих некоторых местах местные даже немцев не видели во время войны ! Топи, болота, буераки и глушь – что здесь можно поиметь с местного населения ? И полицая в такие места не совались: лес густой – стрельнут из-за ёлок и ищи стрелка по болотам… Скорее утопнешь, чем найдешь… При наступлении немцы эти места обошли стороной – наступали по дорогам… Так что если не сглупим и рассчитаем все правильно – и до весны можем просидеть…

Собрал всех, кто не способен результативно – в данное время, сражаться с немцами и повел их лесными тропами к месту нашей будущей базы. С собой: кроме оружия и еды на один закусь – пилы и лопаты – расчищать дорогу к базе для наших грузовиков. На складе остались бойцы, способные уничтожить разведгруппу немцев. Но – надеюсь до этого не дойдет. Через четыре часа – с двумя отдыхами, были на месте. Нарезал старшим групп задание и побежал обратно… Полтора часа и я с моим бойцом на продуктовом складе. Там идет интенсивная загрузка освободившегося места в грузовиках… Пустого места появилось много: как никак шесть отделений ссадил с грузовиков. А это 84 бойца и командира ! Загруженная колонна, тяжело переваливаясь на буграх и кочках неторопливо покатила со склада к месту входа в лес, в котором будет наша база.

Дома у себя – да здравствует Google, получил с интернета снимки с космоса, на все интересующие меня районы Советского Союза… Подробные карты-схемы. За деньги, естественно… А уж карт боевых действий 1941- 45х годов у меня скопилось – тысячи ! Вот и здесь – в свободные минуты отдыха, закрыв глаза, просматривал карты, фотографии этого района, чтобы найти и место подходящее и подъезд к нему и чтобы любопытный глаз не засёк направление колонны… Колонна движется, ведомая мною, а бойцы, на месте базы, уже расчищают проезд для машин – выкапывают из земли невысокие деревья. С корнями ! Правда корни длинные, так что делают отрезки в метре от ствола… Зачем ? А чтобы потом посадить их обратно ! Прошла колонна и нет дороги ! Маскировка… Доехали до места – нас встретили… Через пару часов подойдет еще два отделения: чего там делать целым четырём – два хватит за глаза ! Сгрузили продукты с шести машин и я уехал на них на продсклад – загружаться по новой… До темноты успеем сделать еще одну ходку… Так и вышло: подъехали, когда уже смеркалось… На базе уже палатки стоят; машины с оружием разгружены на брезент: за ночь с ним ничего не случится – накроем сверху брезентом – у нас его много… Поужинали, сгрузили бочки с горючим и всем спать: завтра рано вставать… Утром все грузовики, с двумя отделениями, ушли на продсклад. Вопрос теперь встал по таре для топлива… Но там – на складе ГСМ я видел с десяток-полтора обгорелых бочек: может можно будет туда залить бензин: они ведь горели сверху, а не внутри… В баки машин залили бензин с бочек – нужно как можно больше пустой тары… "Ганомаги" и кюбельваген, которые останутся на базе, тоже залили под пробку. Глядишь – и наберем тары. А может и немцы чем то помогут – подкинут бочек на бедность ?

Глава восьмая

Вьются под нами ленты дорог …

Выехали с базы рано утром по уже накатанной грузовиками и "Ганомагами" колее. Двум отделениям, ночевавшим около склада привез горячий завтрак. Парни с удовольствием набросились на еду – молодые организмы… Вижу – бойцам очень нравится такое отношение к ним со стороны командира. Пока она принимали пищу – приехавшие со мной два отделения загружали остатками продуктов кузова грузовиков. Загрузили и грузовики уехали, в сопровождении одного отделения в немецкой форме на базу… Склад, практически пуст – осталось топливо… Выехали к складу ГСМ: три отделения; в каждом по два пулемета, автоматчики, снайперы… На складах стрелковой и мотопехотной дивизий нашлись и снайперские прицелы ПСО-1 и снайперские винтовки СВТ… На складах было все ! А вот в частях… Как будто умышленно снижали боевую мощь Красной Армии ! У меня еще там – дома, появились подозрения, что "не все ладно в Датском королевстве…", а тут увидел воочию – явный саботаж и предательство интересов СССР !

Ранее утро, чудесный воздух: им можно не дышать, а глотать, словно бодрящий напиток ! На лицах бойцов, правда, эйфории не видно – он им привычен, не то что мне. Подъехали к сгоревшему складу: мы первые, так что все достанется нам ! За 300 метров до склада выставил дозор – засаду. Бойцы быстро надпилили и надрубили ствол высокой сосны, росшей у обочины: только надави посильнее и она надломится у самых корней… На складе направил грузовики в обход склада с обеих сторон: одни – с пустыми бочками и ручными насосами подъехали со стороны леса к обгоревшей, но полной цистерне, а другие – к куче пустых бочек… Два взвода – самых боевых, готовят засаду, на всякий случай, а второй – ударно трудится на благо будущего Спецназа… Одни качают бензин ручными помпами в бочки, стоящие в грузовиках; другие – с противоположной стороны склада очищают и ставят пустые бочки в кузова грузовиков, подъехавших к бочкам с другой стороны… Зачем объезжать склад ? Это легче, чем потом отмывать машины от копоти и сажи, покрывшей слоем землю склада ГСМ… А загрязнять базу и ручей, протекающий около базы – "зеленые" защитники планеты съедят живьем, хотя их здесь, ещё нет. Но есть простое правило: не гадь там – где живешь ! Еле ощутимо вздрогнула под ногами земля: бойцы свалили сосну так, что она закрыла кроной половину дороги: если понадобится – бойцы толпой подхватят верхушку и ствол и за несколько секунд перекинут верхушку дальше – перекрыв всю дорогу. Немцам придется остановиться, чтобы убрать с дороги препятствие. Или повернуть назад… Нас устроит любой вариант. Думаю – без меня на заливке справятся – бойцы работают не за страх – за совесть: знают - для себя стараются !

Побежал вдоль дороги к месту засады: впереди, перед засадой – еще четыре бойца спрятались у извилистой дороги, просматривая ее вперед, насколько можно, друг у друга на виду… Увидит первый колонну – махнет сзади стоящему и побежит к нему перелеском. Тот – следующему… Пока колонна доберется до места засады – все четверо будут уже на позиции… Так и вышло: подбегают сразу четверо, хотя отмашку последний уже дал… Первый доложил, восстанавливая дыхание:

- Два грузовика – по виду наши и с ними – какая то странная машина на колесах с пушкой – я такой у нас не видел… Политрук, или умник-командир бы сказал – Ты многого не видел боец…, но я не умник, я реалист ! У немцев "что то" на колесах, да еще с пушкой – это, скорее всего, бронеавтомобиль "Бюссинг". Опасная штука – намного опаснее "Ганомага" ! Вот только какая серия ? Повезло – это был Sd.Kfz.231 6ran – шестиколесный броневик ! С ними бороться без пушек очень сложно: закрываются изнутри; выковырять из него немцев – как черепаху из панциря: можно, но очень уж сложно, не повредив при этом внутренностей… А нам нужен целый броневик. Шестерка в этом случае удобнее… Приказал по бронеавтомобилю не стрелять ни в коем случае ! Снайперы – отстреливают водителей грузовиков; командиров; пехотинцев в укрытиях; пулеметчиков… Автоматчики – пехоту немцев… Начало открытия огня – по моим пистолетным выстрелам - не раньше ! Снайперы и пулеметчики расположены по обочинам дороги – в 200х метрах позади намеченной цели – колонны немцев: снайперы на деревьях, а пулеметчики в подлеске – чуть сбоку: они будут простреливать всю площадь дороги вдоль. Поперек – пулеметы и автоматчики вдоль дороги. На 20-25 немцев – моих 30 бойцов. Должны справиться без потерь… Главная цель – "Бюссинг": самый опасный и самый желанный трофей. Это – моя работа…

Выкатившаяся из-за поворота колонна сбавила ход, а не доезжая до лежащего наискосок дороги дерева с раскидистой кроной и вовсе замерла. Рановато встала – я рассчитывал, что они ближе подойдут. Что ж – снайперов на открытые окна грузовиков хватит: их надо то всего два – на двух шоферов… Ушел в невидимость и рванулся из подлеска к замершему бронеавтомобилю. Только бы не опустили бронезаслонки на смотровых окнах – молил я про себя ! Не опустили ! Расстояние в 30 метров я пролетел как пуля и запрыгнул спиной на капот "Бюссинга" !

Если бы это был танк или танкетка, то они могли бы проехать по кроне дерева, сминая ветки и тонкий ствол в труху, расчищая дорогу колесному транспорту, но здесь стояли колесники, способные распороть покрышки об сучья и торчащие ветки. Вот и стоял бронеавтомобиль с экипажем, решая: что делать, заодно внимательно осматривая окрестности впереди и по опушкам с боков дороги… И это было то, что мне надо !

ТТ в левой руке… Заваливаясь спиной на капот "Бюссинга", поймал взглядом напряженное лицо водителя и выстрелил прямо в голову и вторую пулю – вверх, в тело сидящего за пулеметом ! Прокатился спиной по капоту и вот оно – второе окно командира бронеавтомобиля. Выстрел в голову и в снова: наискосок-вверх – два выстрела в тело наводчика пушки… С гарантией ! Сгибая колени столкнул себя с капота назад – на дорогу, по пути выстрелив еще раз в тело пулеметчика – на всякий случай ! Ноги стукнулись об землю, а тело, согнувшееся в животе вперед, уже летело к обочине, влекомое быстро бегущими ногами ! Вовремя ! Из кузовов грузовиков, подгоняемые свистком офицера, выскакивали солдаты Вермахта… Застрекотали пулеметы сзади колонны - их я боялся больше всего: свинцовая метла сметает вдоль дороги всякий мусор, не разбирая где свой, а где чужой ! А я не мусор и я свой ! За спиной просвистели обиженно 9мм немецкие пули – жертва ускользнула ! Вот и спасительная опушка ! Обернулся на мгновение: Слаженный огонь пулеметов, автоматов и снайперских винтовок с трёх сторон: с боку, сзади и два снайпера спереди – с деревьев, выкашивали немцев не хуже газонокосилки – только мертвые и раненые тела безжизненно валились на дорогу, или катались по земле, крича от боли… Но немцы – это немцы ! Несколько бойцов упали в кюветы по бокам дороги; несколько заползли под колеса грузовиков и отвечали на яростный огонь редкими винтовочными и автоматными выстрелами… С дальней обочины пара быстрых, словно тени, фигур рванулись к подлеску, виляя из стороны в сторону. Одна споткнулась на бегу, но удержалась и продолжала свой рваный бег… Вторая – похоже офицер – добежала до леса раньше и скрылась за невысокими деревцами. Уйдет же ! Я все так же – в невидимости, на колене за деревом. Мне бы только дорогу перебежать… Огонь стал стихать: живых немцев почти не осталось: с флангов пулеметы уже не стреляли – не было целей… Проскочу ! Еще от леса набрал такую скорость, что сам удивился: передо мной мелькнула морда бронетранспортера и вот уже противоположная сторона леса. Влетел в неё и сбросил скорость – так и в "красный коридор" заскочить недолго ! Заскочить то легко – на эмоциях, а из него, обычно, выходит уже труп, или сильно истощенное тело, не способное к восстановлению ! А то нам совсем не нужно ! На бегу посмотрел – где наш беглец ? Вон – метрах уже в 80-100 тепловой контур изредка мелькает в просветы стволов… Догоню – не уйдет ! Второй совсем рядом – метров 20ть всего – даже обычным зрением видно – бежит тяжело, на боку кровавое пятно… Это далеко не убежит, но вреда поисковикам может подкинуть – мама не горюй ! Свалится где-нибудь за кустом и откроет огонь по идущим ! Пару тройку сможет забрать с собой в Вальхаллу. Встал, выцелил на секунду появившуюся в просвете спину и нажал на курок. Сухо щелкнул ударник; грохнул выстрел ! Тело бегуна толкнуло вперед и закрутило по земле, собирая на себя опавшие листья и ветки… Второй, услышавший грохот пистолета ТТ, припустил еще быстрее ! Да куда еще быстрее то ?! Хотя – жить захочешь – и не так выложишься ! Но он же так далеко убежит !

Рванулся вдогон: догнал быстро и подсек его заднюю ногу своей. Нога зацепилась за вторую и лейтенант кубарем покатился по земле, но пистолет не бросил ! Воин… Подняться я ему уже не дал – с пистолетом… Уже в видимости, вырвал из руки "Парабеллум"; развернул на живот; нанес "расслабляющий" удар по почке. Тело немца выгнуло дугой от боли ! Руки за спину" веревку на кисти и вокруг шеи. Всё ! Рывком поднял пленного и толкнул в сторону дороги: недалеко отбежали – Пошёл ! Вышли на дорогу – там бойцы под руководством командиров оттаскивают убитых в лес; раздевают догола – нам все пригодится; собирают оружие… Вышли из леса – в нашу сторону мгновенно развернулись стволы автоматов: как бы не подстрелили сгоряча ! Рявкнул наигранно-раздраженно:

- Командира не подстрелите – ухари ! Заставили старшего по званию носиться по лесу, как мальчишку ! – проворчал недовольно… И обозначил главенство – Не стоим – шевелимся быстрее ! Толкнул немца к ближайшему бойцу – отведи его в лес, к нашим и охраняй ! Сам побежал в лес: видел я там мельком то, что нам надо… Вот оно: тонкое деревце: и рубить жалко - вырасти может в громадную сосну, но надо ! Сгубил верхушку – метра полтора. Из неё – кусок в 35-40сантиметров: с одного конца – от ствола отсек в нескольких сантиметрах отходящую ветку – получился крючок, которым можно зацепить и потянуть на себя. С другого конца – раздвоенная на конце рогулька – можно упереться и толкнуть… Дверь в кабину водителя "Бюссинга надо открыть – изнутри ! Если длины руки , засунутой в смотровое окно не хватит дотянуться до ручки – использую это ноу-хау ! Использовал: узковато смотровое окно оказалось для моей руки – тут детское скорее всего подошло бы. Но не дотянулось бы… А приспособой – запросто ! Зацепил крючком; потянул на себя – дверца и открылась ! Вытянул, осторожно водителя, предварительно влепив еще по одной пуле четырем сидящим в бронеавтомобиле, по пуле – на всякий случай ! Затем – командира с другой стороны кабины… А потом уже и тела тех, кто в орудийной башне… Сюрпризов от них не оказалось… Нам достались два наших грузовика "ЗиС-5" – явно после ремонта… На таких долго не поездишь… Но пока – сойдет. Обрадовали полтора десятка пустых бочек в кузове одного из них: вроде как компенсация за неважный подгон авто техники… Хотя – "Бюссинг" – это вещь ! И как его сюда послали вояки послали ?! Он же только в фронтовых частях ! Мне бы таких побольше ! На лето – он явно лучше, чем "Ганомаг" – нет гусениц, оставляющих отчетливые следы и рвущие почву под собой: такой след очень тяжело маскировать, хотя есть у меня задумка – есть !

Заполнили "подаренные нам немцами бочки; заполнили отскобленные от копоти и горелой краски валявшиеся на базе пустые бочки; заполнили до отказа все имеющиеся у немцев канистры и топливные баки автомашин… И все равно – больше полутонны, по моим прикидкам, еще осталось в цистерне. Жалко оставлять, а что делать; куда наливать ? Одно утешает: место уничтожения колонны мы зачистили от крови и следов; сосну оставили лежать на дороге, да еще чуть подвинули, вообще перекрыв дорогу; обломанный пенёк дерева измочалили ломом и топором, словно это излом, а не распил… На территории склада на копоти и саже никаких следов: может немцы и не полезут проверять – что там в цистернах, видя что все вокруг обгорело… Ну по крайней мере с недельку – две… А мы за это время какой то бензин и потратим на наши нужды… Уехал с надеждой и верой – наш бензин останется нашим… Итог боя меня и обрадовал и огорчил одновременно: бронетранспортер "Бюссинг" – вроде нашего БТРа – это супер трофей ! Бензина вывезли больше девяти тонн. Два грузовика, пусть и советских, но все же… А в убытке – один убитый и трое легко раненых… Если по легкораненым претензии по неподготовленности, то по раненому – что сказать ? Пулеметчик: пуля попала прямо в лицо – нашелся у немцев классный стрелок, или просто так не повезло –шальная пуля, выпущенная просто в ту сторону… Да какая разница – бойца то уже нет ! Погрузили тело убитого в кузов к бойцам; перевязали раненых и поехали на базу… После нашего приезда дорогу на базу, начиная со съезда, замаскировали: посадили поперек колеи несколько кустов кустарника; по дороге вкопали штук пять невысоких деревьев, чередующихся с группами кустарников; засыпали следы листьями и сухими ветками, а на съезде с дороги в лес лопатами перекопали следы гусениц "Ганомага" и разровняли, засыпав листьями и бросив поперёк небольшое сухое деревце… Все – несколько дней и дорога на баз исчезнет совсем…

Вернувшись на базу проверил как выполнено мое задание: расставить палатки; оборудовать места для отдыха; места для приема пищи; отхожие места… Похоронили на особом месте, отведенном под кладбище погибшего бойца – первого, в длинном списке потерь, которые нам еще предстоят впереди, но с этим ничего не поделаешь – война она такая ! Выстроил весь наличный состав подразделения: и тех, кто будет еще принимать участие в операциях и сугубо нестроевых: ремонтников, медицину, поваров… Выстроил и обратился с речью:

- Товарищи бойцы и командиры. Сегодня нами проведена очередная успешная операция по уничтожению немецко-фашистских захватчиков, вторгшихся в нашу Родину ! Многие политработники и командиры обрадовались бы этому успеху и похвалили бы тех, кто принимал в ней участие: на 30 убитых немцев всего лишь один наш убитый… Они бы долго говорили вам, как это здорово, замечательно, прекрасно ! А я вот что вам всем скажу… Каждый погибший в бою, наносит вред не только нашему подразделению, лишая его одного подготовленного бойца; не только Красной Армии, лишившейся одного воина; не только советскому народу, лишившемуся одного защитника, но и вашим родным и близким, лишившимся сына, брата, мужа, кормильца ! Поэтому запомните: в тренировках и учебе не жалейте себя, не старайтесь выполнить задание наполовину, или даже чуть-чуть себя пожалеть. Это чуть-чуть может привести к гибели не только вас, но и ваших товарищей ! Великий русский полководец Суворов, не проигравший ни одного сражения, наводивший своим именем ужас на неприятеля сказал: Тяжело в учении – легко в бою ! Я скажу по другому, но так, чтобы было понятно всем:

ПУСТЬ ТЯЖЕЛО В УЧЕНИИ – ЗАТО ОСТАНЕШЬСЯ ЖИВ В БОЮ !

Время, время ! Оно неумолимо ! Отсчитывает секунды, минуты, часы… Оно уходит, а вместе с ним уходят вперёд и немцы: все дальше и дальше ! А бойцов и командиров, которые встанут на пути этой отточенной в столкновениях с врагом и выдрессированной на полигонах военной машины - все меньше и меньше… Где то там, далеко, спешно формируются роты, полки, дивизии, которые бездумно, безжалостно бросаются в огненную топку войны безграмотными командирами и комиссарами высшего эшелона, чтобы хоть как то пригасить яростный, неудержимый напор немецкой армии; замаскировать этими жертвами свою тупость, неграмотность, преступную халатность и беспечность ! Они почти все сгорят в огне первого года войны, но дадут возможность другим – пришедшим им на смену, сначала остановить чудовищную машину Вермахта, а потом и погнать ее с родной земли: обильно поливая её своей кровью по вине тех же самых военачальников – кому удалось остаться у руля военной машины Красной Армии… Оно уходит и для нас и для меня: за как можно короткий срок нужно сделать максимально много ! Надо сделать ! Короткое, емкое слово ! Н А Д О ! Кто поймет это и примет – останется в подразделении, которое я, не мудрствуя лукаво, решил назвать коротко и ёмко – как в нашем времени называют наиболее подготовленные и смертельно опасные для врага части - Спецназ СССР !

И на будущих непобедимых воинов Спецназа обрушился ад ! Прочитал я у одного известного писателя-фантаста выражение в его книге – давильный пресс. Вот такой пресс – пятидневку я и устроил своим бойцам ! Утро начиналось в шесть с пятикилометрового кросса… Завтрак и стрелковая подготовка… Обед и десятикилометровый кросс… Ужин и рукопашный бой… Перед сном – политинформация, точнее, промывка мозгов. Прием пищи – пять раз в день… Стрельба – до боли в плече и дрожи в руках… Да не просто стрельба – а в движении, в кувырке, в прыжке… И разными видами оружия ! Было бы очень весело, если бы не было так больно ! А синяки, шишки, ссадины в рукопашных схватках ?! Для "отдыха" давал бойцам и командирам водить по трассе грузовики, мотоциклы и "Ганомаг"… Настоящие мужские развлечения ! Шестой день – ППД (помывочно-постирочные полдня), а вечером – стрельбы… Каждый день лучшее отделение выводил на "охоту"… Десять километров "волчьего" шага: бег-быстрый шаг и мы на какой-нибудь не очень оживленной трассе. Ждем… Пока ждем – бойцы наслаждаются отдыхом… А на базе в это время продолжается тренировочная неделя плюс работы по хозяйству… Приведенные пленные отдыхали сутки и включались в подготовку: сначала в щадящем режиме, а потом нагрузка нарастала и нарастала…

Я не давил на бойцов – убеждал личным примером, хотя мне было легче, чем им в несколько раз… Но они то этого не знали… Каждый командир отделения и командир отделения вел записи по каждому из своих бойцов и вечером, перед отбоем докладывал мне о каждом отклонении, нарушении, замечании… А я сводил это все в таблицу и делал выводы – далеко идущие выводы ! После недели подготовки начал тасовать бойцов, переставляя их в разные группы, составляя их по принципу: самые лучшие, лучшие, середнячки, слабаки, халтурщики… Через неделю у меня уже был готов тот самый, далеко идущий вывод: я выводил из состава своего подразделения почти одно полуотделение – пять человек, тем более что общее количество возросло на сорок пять бойцов и младших командиров – "потеряшек" и освобожденных их плена… Увел это "полуотделение", вместе с основным отделением, вооруженное только винтовками, с запасом еды на неделю, на пятнадцать километров от лагеря – лесными тропами и оставил, показав направление на восток. Отчисленные сначала не поняли что происходит, а когда до них дошло – было уже поздно…

- Бойцы ! Я говорил вам – не халтурьте, не жалейте себя в подготовке ! Вы – именно вы не прислушались к сказанному. А я не хочу терять из-за вашей лени и разгильдяйства лучших бойцов. Поэтому: вон в том направлении – фронт и Красная Армия. Далеко, но если захотите – дойдете… А мы продолжим бить врага здесь… Патроны к вашим винтовкам вы найдете вон там… - показал рукой в сторону – там вещмешок с патронами. На первое время – вам хватит. В том, что вы оказались сейчас сами по себе – полностью ваша вина ! Уходим ! – повернувшись к оставшемуся отделению скомандовал я и махнув рукой своим растерянным бойцам побежал в лес. Отделение рванулось за мной. За спиной послышались крики оставшихся отчисленных, но для меня они были уже не моими - отрезанным ломтем: они сами выбрали свой путь ! Пробежались несколько километров и остановились у дороги, по которой должны были вести пленных в сборный пункт военнопленных 9й армии. В такие пункты, сводили захваченных пленных по десятку- двум… Отсюда – в дулаги, где их накапливалось до нескольких сотен, а оттуда – в штатлаги: постоянные лагеря, где их уже скапливалось до несколько десятков тысяч… Вот на одной такой линии пешей доставки к дулагу мы и засели в засаду… Видел опешившие, растерянные лица бойцов, обращенные ко мне с немым вопросом, но только бросил сухо:

- У нас задача – расстрелять конвоиров и освободить колонну пленных. На все ваши вопросы, которые вы очень хотите мне сейчас задать, отвечу позже - вечером. На все, касающиеся сегодняшнего инцидента… – ввернул мудреное словечко для отвлечения возмущения. С ближайшего холма в бинокль рассматривал дорогу, выходящую из леса и ныряющую в неширокую низинку – вполне достаточную, чтобы конвоиры не видели, что делается на дороге впереди. А впереди их ждала засада… В 200х метрах от выхода из низины я нашел несколько удобных мест для лёжек снайперов: несколько кустов; яма в рост лежачего человека; бугорок, скрывающий за собой лежащего снайпера… Еще в паре мест на землю было свалено несколько сухих разлапистых веток, принесенных из леса. Каждую из этих лежек облюбовал себе определённый снайпер: примерился, приловчился, приспособил их под себя. Пока эти лежки были пусты: снайперы, как и автоматчики ждали моей команды… Вот из леса появилась колонна военнопленных. Разглядел внимательно в бинокль и тяжело вздохнув опустил… Пропускаем…Очередной вопрос заработал на вечер… Через час – новая колонна вышла из леса. Человек 40-45. Пропускаем… Чувствую – бойцы уже на взводе: как бы не сорвались в атаку на конвоиров, тем более из на эту колонну всего десять… Третья колонна… А вот это – то, что надо и по количеству подходит – человек 50 будет. И брать надо: время к полудню, а у немцев – время обеда наступает. А обед – это святое ! Пропустим – придется ждать несколько часов… Берем ! Отдал команду – по местам, когда колонна пленных спустилась в низину. Снайперы разбежались по своим местам; автоматчики остались в подлеске по бокам дороги для рывка к колонне на добивание раненых фашистов. Сам ушел в невидимость; вышел на середину дороги со своей снайперской винтовкой СВТ-40 на десять метров сзади последнего снайпера и стал ждать выхода колонны из низины…

Появилась голова колонны, за ней, словно длинная змея стало выползать и тело… Пленные по трое в ряд угрюмо брели по дороге – навстречу неизвестности… Конвоиры шли по обочинам, настороженно глядя на пленных русских, сжимая в руках винтовки. Трое с одной стороны; трое с другой и двое сзади. Наши – по бокам, а задних срежут автоматчики. Голова колонны дошла до валявшейся на обочине сухой ветки… Пора – дальше немцы могут разглядеть снайперов в засадах. Вскинутая винтовка сухо хлестанула по ушам выстрелом и правый немец откинулся назад, вскинув руки с винтовкой. Загрохотали винтовки снайперов и загудел длинной очередью автомат. Немцы повалились как мешки с мукой: роняя винтовки, раскидывая руки; заваливаясь на спины… Пять секунд огня: я успел выстрелить только два раза. И всё. Пленные освобождены ! С обеих сторон из подлеска к ним метнулись мои бойцы: пленные шарахнулись из стороны в сторону, настолько это было неожиданно и страшно ! Еще секунды назад они устало брели навстречу судьбе и вдруг – стрельба и мертвые конвоиры на дороге… - Вы что ? Вы зачем ?! – раздался истерический выкрик. Кричал молодой, испуганный парень – почти мальчик. Резко вышел из невидимости, пока возникла небольшая неразбериха:

- Все, кто хочет драться с немцами – бегом направо в лес ! – отвел руку в сторону, показывая куда бежать. – Кто хочет остаться или сам уйти – налево, куда потащили немцев ! У них возьмете и оружие и еду в ранцах… Несколько человек побежали туда, куда мои бойцы поволокли убитых немцев. Основная группа побежала направо, где их ждали несколько моих бойцов. Показали – давайте за нами и пошли в глубину леса, подальше от дороги… На проезжей части остался лишь один боец – тот самый, который кричал: Вы что… Вы зачем…

- А ты что стоишь ?! - рявкнул я – или туда беги, или с нами ! А то останешься один на дороге… Ошалелый паренёк жалобно попросил:

- Можно с вами товарищ командир ?! Чертыхнулся про себя – достался же подарок на мою голову… Махнул рукой – давай за мной. И не спеша побежал за виднеющимся в глубине леса хвостом колонны. Сзади раздался громкий топот – паренёк бежал следом за мной, тяжело дыша. Это не надолго: и отдалившись от дороги метров на 500-600 сделаем привал – накормим, напоим пленных и дадим им немного отдохнуть. А дальше – через лес, к спрятанным возле другой лесной дороги грузовикам: главное правило выживания на занятой врагом территории – не гадь там, где живёшь ! Проедемся – не пройдемся, на базу тут рядом – километров двадцать… Перекусили, попили водички, отдохнули и вперед – надо пройти по лесу 4-5 километров. Тяжело, но надо… По ходу движения двигаясь вдоль колонны туда-сюда, проводил первое, зрительное знакомство с моими, возможно, будущими подчиненными. И на ауру смотрел – это обязательно ! В принципе с колонной я определился правильно – ни черноты, ни гнили в освобожденных я не видел. Ну а дальше – посмотрим !

С трудом, за два часа, преодолели лесной массив и вышли к двум грузовым "Опелям"… Загрузили бывших пленных в два грузовика на пол кузовов и "охраняемые" полуотделением моих бойцов в немецкой форме, отправились на базу кружным путем – на всякий случай… Пленные сначала заволновались было, увидев немцев, выбегающих к ним из леса, но доброе слово – матерное конечно, успокоило – не могут немцы так изъясняться… Час неспешной езды по лесным дорогам и мы на месте: в пяти километрах от базы в глухом лесу, по которому с трудом, петляя как заяц среди деревьев, расчищен пятачок, на котором размещается временная стоянка на 2-3 грузовика. Таких стоянок вокруг базы – четыре: в целях маскировки… И пленные – если что, не смогут сказать где находится база и уж тем более привести сюда немцев, если вдруг снова попадут в плен и выезжать каждый раз с базы на автомашинах, прокладывая утоптанную дорогу, ведущую на базу не надо… Мы должны быть мобильны, но – невидимы !

В кузовах, на ходу, подкормили слегка голодных и изнеможённых пленных – бывших пленных… Новый марш бросок – для моих бойцов это отдых от напряженных тренировок ! Ну и ладно – заслужили: вернулись без потерь с 24мя красноармейцами, сержантами и двумя старшинами плюс один малахольный пугливый боец-первогодок, кричавший с испуга – Вы что… Но сильный и безо всякой черноты в ауре. Перевоспитаю… Добрались: с двумя остановками – сдали, размякли бойцы: никто над душой с винтовкой не стоит и пристрелить за остановку не грозится… Пленных сразу в баню на помывку; старую форму в сторону стопочками: потом сами постирают – может она им еще понадобится… После бани – новая форма; небольшой перекус – пусть желудок привыкнет… После этого – отвели чистых, слегка сытых бойцов в палатки для "неопределённых" лиц: пару дней поживут, а потом – определяться: кому куда… У меня свобода выбора: выбирай что душа пожелает, но уж если выбрал – будь любезен соответствовать своему выбору ! Иначе – отчисление без права возврата…

Прошёлся по базе и окрестностям: семь отделений – два взвода и отдельное пока… - все тренируются по намеченным мною программам, последовательности и методике, соответствующей круговой тренировке в спорте… Одно отделение – на стрелковом полигоне, постоянно улучшающемся под нужды моего подразделения; второе – на марш броске 10 километров с полной выкладкой; третье – рукопашный бой и применение в нем подручных средств; четвертое – на обучении вождения двух автомобилей ЗиС; Опель; Ганомаг; двух мотоциклов с коляской и двух – без коляски по 5ти километровой трассе – отделение и отделение в ожидании замены отрабатывает захват подобных машин: полуотделение захватывает, а полуотделение защищает; пятое отделение – постройка деревянных мостиков через небольшие речки-ручейки в лесу: выходы из замаскированных стоянок в лесу на лесные дороги; шестое – участие в операции по освобождению пленных или захвату колонны… Вот из новых освобожденных будет еще три полуотделения – если захотят остаться… Каждое отделение работает на своем месте по полтора часа, а затем перемещается на другую точку подготовки – вроде как по кругу. Для бойцов самое лучшее – это выход на операцию. Самая нелюбимая – сужу по внешнему виду – постройка и укладка мостиков: работа с утра и до обеда, но нужно уложить мостик в отведенное время. Не успел до обеда – трудишься дальше – без обеда… Закончим с мостиками – будем строить паромные переправы на другой берег через обе реки, в промежутке между которыми находится наша база: между Щарой и Мышанкой. Мне совсем не улыбается быть запертым в этой природной ловушке, да еще с такой сильной матчастью: автомобилями, бронетранспортерами, а к ним еще, вскоре, добавятся и танки ! Правда "водоплаваюшие" – Т-40Э, но очень в хозяйстве нужные. Еще несколько дней и пойдем забирать, пока немцы не прикарманили себе – те ещё собиральщики чужого добра ! К обеду вернулось "строительное" отделение: командир доложил о завершении укладки мостика – можно принимать работу, но я не стал: у меня все на доверии, но проверю позже – обязательно ! Остальные отделения успели по разу поменять места тренировок. Количество отделений растет: надо подумать о введении новых дополнительных точек подготовки…

После обеда – часовой отдых, заполненный освоением имеющегося у нас оружия: винтовок, автоматов, пулеметов, пистолетов – как наших так и немецких и вновь тренировки по кругу, как в одном анекдоте: сегодня у нас банный день: выходя из бани первый взвод меняется своим бельем со вторым взводом… Круговая тренировка продолжается ! По два занятия до ужина… А кто то идет на строительство нового мостика… После ужина – час отдыха, заполненный изучением немецкого языка и общая тренировка для всех взводов – атака на окопы противника ! Грамотная атака. Ночью ! Час повторов и наконец – время политинформации: промывания мозгов – политработников у меня нет и не будет – всё делаю сам. Уверен – сегодня будет жаркая но полезная тема для разговора, а может быть и две ! Давно жду момента, когда же могу начать вводить в незрелые умы своих бойцов и командиров то, что они видят, но не понимают или боятся понимать !

Явка на политинформацию строго добровольная, но повторять отдельно тем, кто не присутствовал я не буду: не пришёл; не услышал; не понял – твои проблемы ! За прокол или проступок отвечай по всей строгости ! Оправдание: я не слышал; не присутствовал; не понял не принимаются ! Собрались за столами почти все: прокатился слух – будет важный разговор… Бойцы и командиры настороженно смотрят на меня, а некоторые – например молодой командир взвода сержант Молчанов – так и с явной неприязнью… Ну-ну… Посмотрим что будет дальше. Окинул всех спокойным, уверенным взглядом, понимающе улыбнулся:

- Ну, товарищи бойцы и командиры – задавайте вопрос… Поднялся Ибрагимов - старший сержант, командир отделения из бойцов 205й мотострелковой дивизии. Кашлянул смущенно:

- Вот вы товарищ капитан отправили пять человек на восток, на соединение с Красной Армией… Отчислили… Патронов у них мало; еды мало, а идти им долго. И все по территории, занятой немцами… Как они дойдут ? Опять попадут в плен… Можно было бы их наказать, но как то по другому… Вскочил Мочалов: молодой, горячий, кровь играет, мозгов нет !

- А я прямо скажу: вы отправили этих бойцов на явную смерть ! А это наши люди, советские ! А вы с ними – как какой то капиталистический командир ! – выпалил в горячах парень и замер, растерявшись: сказать такое командиру подразделения – это же как минимум такое же отчисление или в худшем случае – расстрел перед строем ! Над столовой нависла гнетущая тишина: все опустили головы, прятали глаза, не желая сталкиваться со мной взглядами. Да… Глубоко пустила корни иудейская философия. Ну что ж: пришел доктор – будем удалять. С корнем !

- Вот значит какой вопрос… - протянул я задумчиво… - каверзный вопрос, но отвечать надо… Пробежался взглядом по уже с надеждой глядящим на меня бойцам и командирам – может гроза и не разразиться…

- Каждый вечер командиры отделений сдают мне свои записи-наблюдения по нарушителям, лентяям, халтурщикам, сачкам… А я делаю из них выводы. Вот я и сделал вывод. И сообщаю всем – это не последняя группа, которую я отчисляю из моего подразделения Спецназа ! Думаю – не последняя… Это к сведению… По рядам сидящих словно ледяной ветер пронесся: поежились, поморщились, напряглись сидящие. Продолжим…

- Вам их, наверное жалко… Вон как сержант Мочалов отреагировал: бурно, бесстрашно, обвиняюще ! Может я не прав ? Приведу пример, а потом уж вы сами скажете – прав я или нет… Представьте себе – вы работаете на заводе, выпускающем легковые автомобили: те же "Эмки"… Все работаете в одном цеху; все друг друга знаете; всё видите… И как они ленятся, как халтурят; как получают замечания от мастера за некачественную работу… Видите, но молчите: вы же в одном цехе работаете, в одной столовой кушаете; вместе пиво пьете; на футбол ходите; в домино играете… Они вам – свои ребята. Ну ленятся немного, но ведь получают только за то, что сделали. А мастер – может он придирается к ним… Так что вы против них ничего не имеете – они же наши, советские ! – усмехнувшись посмотрел на сразу же опустившего голову Мочалова…

- А теперь идем дальше… За вашу хорошую работу руководство завода премировало вас этими самыми Эмками, сделанными в вашем цеху. Получили вы их и каждый из вас поехал на этой машине: один на дачу; второй – к родственникам; третий – покататься по городу… И все – с семьями, женами, детьми, родителями… А кто то – холостой: просто покататься по городу, себя показать. И вот едет первый на дачу, а у машины раскрутились гайки на переднем колесе, которые закручивали эти, ваши "друзья"… Колесо соскочило, машину занесло и бросило под колеса ехавшего навстречу грузовика. Он таранил место, где сидели ваши родители… Они погибли. Оба… А вы остались живы – только ссадины…

- Второй повез жену с детьми на дачу… Ехал вниз со спуска и перед мостом отказали тормоза: не затянули ваши "друзья" тормозной шланг и он соскочил… Машина пробила перила и сорвалась с моста в реку. Вы смогли выплыть, а вот жена с детьми – нет: утонули… Еще один, поехавший к родственникам чудом остался цел, а вот родные сгорели в машине: шланг от горючего был слабо закреплен, соскочил и бензин пролился на горячий мотор… Ну а тот, что поехал покататься, не смог повернуть в сторону и врезался в переходящих через дорогу младших школьников: руль был не закреплен и при усилии выскочил из пазов… Он раздавил насмерть трех-четырех ребятишек. Эксперты проверили машины и выяснили причину – халтура при сборке. Ну а кто собирал – выяснить очень просто. И как вы после этого к ним отнесетесь ? Как к своим ребятам; как к советским парням – своим товарищам ? Все сидели, опустив головы, а я надавил:

- Давай, Мочалов – как самый активный обвинитель - скажи нам: как ты отнесёшься к тем, из-за чьей халатности, лени, разгильдяйства погибли твои родители или братья – сестры, если ты их, конечно, любишь ? Встань, ответь мне: четко, громко, ясно ! Будешь их по прежнему считать своими, советскими ? Сержант встал: бледный, со стиснутыми зубами, яростно сверкнули в полутьме ночи зрачки глаз. Выдохнул из себя зло:

- Я их своими руками убью, а потом хоть в тюрьму, хоть на расстрел ! Виноват товарищ капитан – не подумал. Простите дурака !

- Сядь ! – приказал я. – Это ещё не конец… А вот вам пример из нашего с вами времени… Наше отделение ушло на захват колонны. Захватило удачно, без потерь – как всегда. Но то ли дозорные сигнал не подали, то ли его не увидели – не суть важно, только из-за поворота выехала рота немцев, да не просто вояк, а подготовленных, войной наученных ! Полоснул головной Ганомаг из пулемета по нашим. Никого не ранил, не убил – разве что задел слегка… Что остается отделению ? Правильно – уходить в лес и убегать от погони: рота на отделение – это много. Очень много ! Так вот: эти лентяи, очень быстро "сдохли", устали - они же на марш бросках сачковали… Что делать командиру: бойцы устали, задерживают отделение; немцы настигли – на "пятки наступают" ! Оставить заслон, а остальным уходить ? А кого оставить ? Этих лентяев ? Так это просто отдать их немцам: они задыхаются, стрелять из-за этого не могут метко. Немцы их быстро либо захватят либо уничтожат ! Оставить других ? Так эти сдохшие снова быстро устанут ! И что тогда – новый заслон оставлять на уничтожение ?! Ради кого ? Лентяев и халтурщиков ?! Значит оставаться всем и постараться дать немцам так, чтобы они отстали ! Значит оборона. Поставит командир таких на фланг: пока немцы пошлют своих в обход – эти успеют прийти в себя… Но они же и на стрельбище халтурили и в рукопашной подготовке сачковали: ни стрелять метко не могут, ни драться ! Такой фланговый заслон немцы сомнут быстро и ударят с фланга по основной группе ! И вся группа погибнет ! Ну ты то, Мочалов, может и уйдешь от немцев, может еще кто то, но отделение поляжет там ! По вине этих "наших, советских" ! А виноват в этом будешь ты – командир ! И как ты после этого бойцам будешь в глаза смотреть ?! Как Мочалов ! – рявкнул я и добавил тише – а ведь из пяти отчисленных трое из твоего отделения… Бледный как мел сержант стоял навытяжку; губы тряслись; кулаки сжаты; зубы скрежещут в повисшей паузе, натянут как струна, готовая лопнуть…

- Что мне сделать товарищ капитан ? – раздался в тишине скрежет, с трудом похожий на голос – застрелиться ? Я готов ! Только прикажите ! Какой хитрый – так легко уйти от наказания за свой проступок ?! Типичная черта интеллигента. Смелого, но – интеллигента: пусть другие исправляют мою ошибку, а я уйду в сторону. Пусть совсем уйду, но уйду ! Ну уж нет…

- Пользуясь случаем скажу: такое отчисление не единственное – будут еще отчисления: по делам воздастся каждому ! – что то меня не церковное потянуло… - Вам дается многое, но и спрашиваться будет много ! Кого такое не устраивает – можете уходить сами, добровольно ! Получите немного еды, винтовку, патроны и вперед – на соединение с ушедшими на восток частями Красной Армии ! А кто остается – напомню пословицу: Взялся за гуж – не говори что не дюж ! И ты у меня сержант – первый кандидат в следующую команду на отчисление ! Или можешь уйти добровольно… ЗАПОМНТЕ ! Я никого у себя не держу ! Подумайте до отбоя… Тот кто захочет уйти – подойдите ко мне, скажите: разойдемся как интеллигентные супруги: без криков, ругани, скандалов, упреков… Добавлю к сказанному: командира можно упрекать и критиковать открыто, если ты сам имеешь на это право своей правильностью поступков, действий, рассуждений ! – говорил я сидящим доступным и понятным для большинства языком. – А если этого нет, как у Мочалова – сначала исправьте себя, а потом уже и другим указывайте ! Иначе получится так: В чужом глазу соринку заметил, а в своем – и бревна не увидел ! Говорю всем - Станьте примером для себя и для других ! А по тебе сержант… Если не захочешь уйти сам… - будешь переведен с должности командира отделения на должность рядового члена группы…

- Я не уйду товарищ капитан ! – твердо ответил Мочалов.

- Ну – думаю с этим вопросом разобрались ? Вопросы по нему есть ?

- Нет… Нет вопросов… Все понятно… - раздались возгласы сидящих… Решительно встал командир отделения Ибрагимов, бывший со мной на освобождении пленных сегодня:

- У меня, как у задавшего вопрос, вопросов по этому нет. Все понятно ! А можно еще вопрос по другому событию ? – настороженно спросил он. Вновь повисла напряженная тишина. Вот же хитрый татарин ! Или он действительно хочет разобраться, или умело направляет разговор в нужное для меня русло ? Уж не бывший ли он помощник политрука ? Хотя – мне это не важно – главное к нему, как к командиру отделения претензий нет… И я даже знаю – какой будет следующий вопрос. Ладно – поиграем…

- Я уже сказал Ибрагимов – можно задавать любой вопрос: с моей стороны не будет никаких наказаний, замечаний, выводов – отвечу на любой, если это конечно – не военная тайна… - усмехнулся насмешливо.

- Товарищ капитан… - начал Ибрагимов – мы, сидя в засаде, пропустили две колонны с пленными и только третью освободили… Почему мы не начали с первой ? Почему пропустили две ? Угадал с вопросом… Глянул на часы: если и задержимся с отбоем, то не надолго…

- Вопрос правильный, интересный и нужный… В первую очередь для командиров отделений а в дальнейшем и для командиров взводов – у нас их скоро станет три и все будут ходить на освобождение пленных… Дело в том, что во время войны в армии, а особенно в таких подразделениях, как наше, действуют другие законы, отличные от законов мирного времени… Может кому то из вас они покажутся жестокими, бесчеловечными, не советскими… - усмехнулся я – но они есть и будут в МОЕМ подразделении ! – выделил голосом принадлежность подразделения: пусть привыкают – тут вам не там ! В этом подразделении многое будет не так как в армии !

- Итак о законах войны, на примере этого освобождения пленных… Первая колонна – подавляющее количество бойцов шли смирившись со своей участью пленных… А может и даже были довольны в душе: война для меня закончилась; я живой и не раненый а дальше – выживу: главное руки, ноги целы. А о том, что немцы захватывают все новые и новые земли; что защитников становится все меньше такие не думали – главное я цел ! Может кто то думает что я ошибаюсь: они так не думали ! Тогда смотрите: в колонне больше тридцати пленных. Конвоиров – восемь… Главную опасность представляет командир – автоматчик. У остальных – винтовки. Получается: на одного немца – три, четыре человека. Пробежать пять-шесть метров до любого немца – это на один выстрел винтовки – второй никто не успеет сделать, если кинуться всем разом ! Вот только с пяти метров не промахнуться ! И никто из пленных не знает – кто умрет ! И никто не хочет умереть – все хотят жить, иначе бы в плен не сдавались ! Есть такая песня – "Костер" называется… Я как-нибудь вам её спою… - сказал негромко и продолжил основную нить разговора:

- Поэтому я эту колонну пропустил: мне не нужны те, кто не способен отдать жизнь за Родину, своих товарищей, своих близких… Это обуза: они будут ходить в атаки, как все; драться, как все; и сдаваться в плен – как все. В МОЕМ подразделении таким не место ! Передохнул, собираясь с мыслью:

- Вторая колонна – почти сплошь выходцы из Средней Азии и Кавказа… Вы, наверное не знаете, но еще в царской России существовало такое: богатая семья платила бедной или писарю, чтобы в армию забрали бедного – нужен был не кто то именно, а просто призывник. Так вот в республиках Средней Азии и частично на Кавказе отправляли в армию этих самых бедных из далеких кишлаков и аулов. А что они могли ? Они даже русского языка не понимали ! И что с такими делать ? Их, сначала, надо обучить русскому языку ! Да и не образованы они совсем – чего уж скрывать… И сколько понадобится времени на их обучение русскому языку ? Ведь команды в бою кратки и исполнение их должно быть мгновенно ! А есть у на с время на их обучение ? НЕТ ! Я вообще не понимаю – зачем их, таких, призывают в армию… Так что у нас они превратятся просто в обузу, дармоедов – хоть и поневоле, конечно. А мне такого не надо: у нас все, что мы имеем и потребляем не с неба падает и не со складов поступает – мы все это берем сам и часто – с боем ! Вот поэтому и были пропущены эти две колонны ! Жестоко это ? Да – жестоко ! Но по другому – нельзя: суровые законы войны диктуют свои правила ! Главное при этом – остаться человеком, а не бездушным циником. И подобное не обсуждается – оно принимается к действию ! Глянул на часы, огорченно покачал головой:

- Задержались мы с разговорами – в личное время залезли… Отбой как обычно – командирам проследить исполнение и ко мне – с докладами…

Разъяснил бойцам и командирам "политику партии на данном этапе" и ушел к себе – пусть думают, решают… А мне нужно решать другое: и не хочу, но подразделение все равно обрастает "лишними" людьми, теряя мобильность управляемость. А вскоре, когда возрастет количество взводов, возрастет и число освобождаемых пленных, а среди них находятся и такие вот "непротивленцы": драться они будут, но "капнут", предадут при подходящем случае… А таких впереди будет: вагон и маленькая тележка… Надо думать, решать – как с ними быть: они же не лентяи и халтурщики – таких не отчислишь из подразделения: не за что… За думами не заметил, как потянулись командиры с докладами… Принял, отметил у себя в графиках… А тут и время отбоя подошло: никто из бойцов и командиров не пришёл с уведомлением о желании уйти в "свободное плавание"… А что – это идея ! Не устраивающих меня можно отселять – по крестьянскому принципу: снабдить оружием и продовольствием; выделить территорию и нарезать задачи. И пусть "варятся в собственном соку" ! Получится – помогать при случае, а не выйдет у них ничего – война диктует свои законы: или придерживаешься иудейской философии – каждый за себя, или следуешь человеческому принципу: один за всех и все за одного ! Все малые народности исповедуют именно этот принцип и народы Кавказа не исключение – иначе просто не выжить ! Это идет издалека – от предков и проверено временем. Тот, кто его забывает – исчезают как личности…

Ждал до самого отбоя и утром – до построения – никто не пришёл отпрашиваться в "свободное плавание". Ну значит будем продолжать…Количество отделений подошло к девяти – почти три взвода, а это уже рота ! Правда качество подготовки… Но намного выше – тут есть чему гордиться, чем в том же НКВД, не говоря уже об Красной Армии ! И это за две недели ! Вот этого я и не понимал последнее время там – дома: почему такой низкий уровень готовности и у бойцов и у командиров – от младших до старших ? Репрессии отмел сразу, хотя… Были они по отношению к активным командирам, были ! Но не со стороны Советской власти, а наоборот – вопреки ей ! Есть такое выражение – рубить сук на котором сидишь… И как понять такое: Сталин хочет завоевать весь мир, но активно уничтожает грамотных командиров, которые и должны этот мир завоевать ! Уничтожает ученых, которые могут разработать ему новые виды вооружений – лучшие в мире ! Он что – идиот ?! Или вот еще: Советский Союз в окружении враждебных государств. Один – против всех, как сейчас Россия там – у нас ! И Сталин уничтожает всех, кто может помочь ему в обороне от этой сволочи ! Всплыла перед глазами такая картинка: сидит Сталин на ветке; внизу, на земле стоит свора голодных волков и смотрит вверх, на обед, завтрак – а может и ужин: когда он свалится вниз… А Сталин без устали пилит пилой ветку, на которой сидит ! Ну не идиоты ли эти тупоголовые дегенераты, именующие себя правозащитниками, историками, ведущими, комментаторами, журналистами ?! Идиоты – по другому и не скажешь… Напрочь мозги растеряли ! А были ли они ?

А я, кажется, знаю – в чём причина… И, наверняка, мне зададут вопрос про эти самые репрессии. И я знаю – что ответить… Вот за такими размышлениями и не заметил, как Морфей накрыл меня своим мягким одеялом… Проснулся как обычно – за полчаса до общего подъема: командир должен подавать подчиненным пример, иначе он хреновый командир ! Общее построение и отделения уходят на утреннюю пробежку – 5 километров по размеченным вокруг базы трассам. Затем водные процедуры и завтрак… Я же, с очередным отделением, ушел на особую операцию – дальний поход и обкатку группы в боевых условиях. Сегодня – на колонну… Прошли вдоль реки Щара вверх по течению десять километров; переплыли на другой берег на заранее собранном и спрятанном в лесу плоту: переплыли через Щару в два захода, по одному полуотделению и еще двадцать километров на восток – к железнодорожной ветке и автомобильной дороге Барановичи – Лунинец, в сторону городка Ганцевичи. Попытаем счастья на новом месте: ареал охотничьих угодий надо расширять, чтобы не повторяться ! Вообще то ареал и так широк до невозможности – в разные стороны мы можем делать плечи-пробеги на автомашинах хоть по двести километров за операцию ! И местное ГАИ – фельджандармерия, нам не помеха: у меня есть шапка – невидимка: все необходимые документы, тщательно собираемые со всех пленных. Я в одной стороне унтер фельдфебель; во второй – лейтенант; в третьей – старший лейтенант, ну а в особо часто используемой – Брест – Барановичи – капитан, с подчищенной и исправленной фамилией… И номера на машинах сопровождения постоянно сменяются: не хватало еще ездить на числящихся в угоне ! Только на "чистых" машинах !

Если все удастся, то заложим парк грузовиков на левой стороне реки Щары – выше по течению: в нескольких километрах от места нашей переправы. Места тут глухие, хотя есть в двадцати километрах от Ганцевичей деревня Хотыничи и дорога туда ведет… Несмотря на глушь дороги, хотя и лесные, все таки кое где имеются, что нам на руку – не все же нам пешком топать, да "волчьим" шагом бегать – транспорт на что ? Вот для этого и учат бойцы и командиры для начала расхожие, наиболее употребляемые фразы на немецком языке. Для начала… А в подразделении постепенно формируется – как мною и задумано, разделение функций по мастерству: диверсионно-разведывательное; ударно – штурмовое подразделение; штурмовое подразделение. Отдельно мое личное – диверсионное. Чем выше статус – тем выше доверие но и спрос. И я заметил – уже началась драчка за то, чтобы подняться выше по статусу: выкладываются, себя не жалея ! Вот такое диверсионно-разведывательное, имеющее костяк моих пограничников, я и взял сегодня с собой на открытие наших новых "охотничьих" угодий.

Глава девятая

Мы выбираем – нас выбирают…

Вышли к дорогам в десяти километрах от Ганцевичей и залегли наблюдать. До городка далеко – стрельбы не услышат и помощь срочно не пошлют… Да и трасса не особенно оживленная – связывает север и юг Брестской области. Но ходит по дорогам транспорт и поезда тоже. Не часто, что нам и нужно ! А вот и первая добыча ! Как говорили древние: не умножай сущности без меры: возьмем грузовик; остановим колонну на "живца", как под Брестом – никто о таком способе остановки не рассказал – мертвые не имеют способности болтать, да их еще и найти надо ! Наблюдатель дальше по дороге махнул белой тряпкой – одна машина… И тут же – махнул два раза – сзади никого нет. Вот и славненько: начнем с водителя… Бойцы в "лохматках" – маскировочных накидках, пошитых с маскировочных сетей и пришитых ленточек залегли возле дороги, а двое снайперов – в ста метрах от дороги. Их цель – водитель. На противоположной стороне чуть наискосок – автоматчики на всякий случай.

У немцев много разнообразных грузовиков – со всей Европы собрали ! Есть даже американские "Форды" ! Форд, в свое время поставил в Германии свой завод по производству грузовиков, на которых сейчас и гоняют "крутые" немецкие парни. И мы тоже будем гонять – чем мы хуже ?! Вот одинокий грузовик появился в поле нашего зрения. Глянул на рессоры: просевшие; идет тяжеловато, значит загружен хорошо и в нем солдат немного. Это как раз для нас… Пора – хлопнуло два выстрела и водитель в кабине упал головой на сигнал клаксона, а сопровождающий ? Тоже уткнулся в приборную панель… Молодцы снайперы ! Пистолет в правой руке и я рванулся на перехват неторопливо едущему грузовику, замедляющему свой бег. На бегу заметил: кто то высунулся из кузова и тут же словил пулю снайпера, повиснув животом на заднем борту… Успел во время: подбежал к дороге, а тут и грузовик подъезжает. Пробежался рядом чуток и вскочил на подножку, на бегу перехватив пистолет левой рукой. Правой уцепился за сиденье внутри кабины и рукояткой Вальтера столкнул голову водителя с руля – клаксон гудит как оглашенный – на всю округу слышно ! Водитель завалился направо и нога соскользнула с газа: грузовик сразу стал останавливаться. Сзади у кузова хлопнул пистолетный выстрел и раздался суматошный немецкий крик – Сдаемся ! Хорошо, что сдаются !

Подбежал командир отделения:

- Товарищ капитан ! Довольный, улыбается во все 33 зуба голливудской улыбкой – Захвачены двое пленных ! Что с ними делать ? Понимаю его – у самого адреналин хлещет через край:

- Пленных в лес, вместе с трупами ! Он нам ни к чему ! Сторожить их некому – у нас каждый боец на счету ! Что там наблюдатели ? – продолжил я, вытаскивая водителя и кабины. Подбежавшие бойцы подхватили труп, а из-за радиатора еще двое поволокли сопровождающего к опушке леса – следом за водилой. Комод (командир отделения) крутнул головой вправо-влево, посмотрел на стоящего рядом командира группы:

- Наблюдатели сигналов не подают, товарищ капитан ! – отрапортовал он

- Бойцы на позициях ? – спросил я для порядка.

- На позициях товарищ командир ! – радость комода била через край. Я его понимаю: захват прошел без единой потери и даже без царапины…

- Рано радуемся сержант – это пока цветочки. Ягодки катят где то там – мотнул головой в стороны. Радость сержанта слегка поуменьшилась…

- Проверь всех, пока еще есть время: чувствую ухватим мы сегодня жирный кусок – как бы не подавиться ! Комод сорвался с места…

Быстро навели нужный антураж на дороге… Эх – бревна поперек дороги не хватает ! Да у нас и инструментов с собой нет – не подумал я, расслабился, а бойцы и командиры еще не дошли до той кондиции, чтобы командиру подсказать очевидный промах. Вернёмся домой – вставлю всем пистон по самые гланды – будут у меня знать как клювом щёлкать !Впрочем – и так сойдет: так же стоит наискосок на дороге грузовик; так же подняты капоты с обеих сторон; так же возится с головой шофер – только задница вверх торчит и так же нервно расхаживает по дороге пожилой старший лейтенант службы снабжения Брестского управления… Дежавю какое то… Надеюсь все получится: раз получилось один раз – почему бы не быть второму…Отмашка со стороны Барановичей. Что у нас там ? Ого ! Шесть единиц ! И пропустить не удастся – иначе придется бросать стоящий грузовик и возвращаться назад пустыми. И раскрывать свои методы работы. Очень бы этого не хотелось ! Несколько секунд размышлял… А… - где наша не пропадала ! Первый я возьму на себя, а на остальные – по четыре бойца на машину и я еще помогу. Только бы не регулярная часть… В случае чего – просто возьму свечи и отпущу колонну. Я даже повеселел от такой мысли… Хлопнул в ладоши, в душе кураж – МЫ ИХ АТАКУЕМ !

Первым выкатился из-за поворота знакомый силуэт… Сердце заныло: то ли от страха, то ли от радости – бронеавтомобиль "Бюссинг" Sd.Kfz.321 8ran – восьмиколесный, наподобие нашего БРТ-80. За ним – что то несуразно объемное… Подъехали поближе – узнал по картинкам из интернета: походно-полевой госпиталь-автобус на базе трёхмостового удлинённого грузовика той же фирмы Бюссинг – НАГ. Вот это нам повезло ! Если звезды сойдутся и карты лягут как надо, то эта колонна – полевой госпиталь со всеми причиндалами: в автобусе – операционная; в одном грузовике – остальное оборудование; в третьем и четвертом - всякие нужные лекарства и препараты… Ну а в последнем – охрана. Справимся ! Довольная улыбка непроизвольно осветила мое лицо – такой куш подвалил…

Как и прежде – встал на середине дороги, уперев руки в бок: кобура расстегнута; за поясом на пояснице – второй Вальтер… Все повторилось как и раньше: Бюссинг остановился метрах в двадцати от меня; пушечный ствол целился выше меня, а вот пулеметный – смотрел прямо мне в грудь. Страшновато стало на миг, но я взмахнул сердито рукой; отшагнул влево с линии огня и прокричал на немецком что то вроде… - себе в задницу наведи свой пулемет ! Несколько секунд ничего не происходило, наконец откинулась крышка люка наводчика пушки и из недр броневика высунулся наводчик. Увидел погоны; радости поубавилось; отдал честь и спросил:

- Что случилось господин старший лейтенант ? С легкой небрежностью отдал честь скотина – где то на грани, привычка обращения фронтовика к тыловой крысе… А я опять начал театр одного актера… Открылась башня пулеметчика и по уже пояс высунулся пулеметчик. Совсем они страх потеряли ! А я тыкал большим пальцем назад за спину и возмущенно продолжал рассказ. Немцы еле сдерживали смех и улыбки и сочувственно кивали, а в броневике, я видел хохотали во всю ! А мне только это и надо !

- Парни ! Спросите командира – может он разрешит выделить комплект свеч ? А я выделю вам кое что из своих запасов – закруглился я. Какой ход ! Я сам себя зауважал: оба опустили головы вниз, спрашивая и ловя ответ командира; командир наверняка отвлекся на башнёров; водитель повернулся к командиру: все это я видел как на ладони и в открытые смотровые окна. Пора ! Правая рука скользнула с пояса за спину и ладонь удобно легла на рукоять Вальтера. Рывок из-за пояса и ствол уже глядит в смотровое окно водителя. Выстрел, второй и третий по башнерам и четвертых – в смотровое окно командира за секунду до того, как оно закрылось ! Грохот выстрелов заметался между деревьями: снайперы отработали по водителям стоящих грузовиков – не мишень а сказка ! Я метнулся влево – контролировать всех, кто выскочит с пассажирских сидений грузовиков, по ходу движения выхватывая второй Вальтер из кобуры. И когда "пассажиры" посыпались из кабин как горох я был готов: выстрел за выстрелом валил испуганных немцев на грунтовое полотно дороги. Как в тире ! С огромным удовольствием я всаживал пулю в лицо, голову, затылок растерявшихся немцев. МНЕ НРАВИЛОСЬ УБИВАТЬ ! С каждым попаданием в меня будто бы вливался глоток крепкого бодрящего кофе, так любимого мною в той жизни ! Что это за хрень ?! Обойма закончилась, а левая рука уже готова вставить новую, тяжёлую обойму, несущую в себе восемь чьих то смертей… Еще не упала на землю выскользнувшая из рукоятки пустая обойма, а на её месте уже со щелчком вошла новая ! Но стрелять мне было не в кого – разве что добивать раненых… Стрельба прекратилась – совсем ! Мы что – всех убили ?! От леса метнулись к грузовикам фигурки в маскировочном камуфляже. У последней машины раздался грохот разорвавшейся гранаты, а затем – пистолетные выстрелы… Все правильно – гранату в кузов и добить всех, кто остался в живых. Пробежал к кабине госпитального автобуса, глянул на бегу на тела на дороге – правки не требуется ! Скользнул настороженно к задней двери автобуса; взялся за ручку, повернул и уйдя в невидимость неторопливо открыл. В неторопливости был свой резон: если кто есть внутри – он с испугу может начать стрелять, так: открылась дверь, но в проеме никого нет… В кого стрелять ?! Заглянул внутрь… Опять угадал: в глубине операционной стояла молодая женщина в военной форме и целилась в проем из пистолета, держа двумя руками Вальтер, как и у меня. Уверенно так держала. Почувствовал – выстрелит не задумываясь.

Заскочил в автобус и метнулся в сторону, уходя с линии выстрела. Удар в живот сложил валькирию пополам – не до сантиментов: она может выстрелить в стоящий за автобусом грузовик и попасть в окно. А где я лобовое стекло возьму ?! Выдернул пистолет из руки и дама с всхлипами опустилась на пол, свернувшись калачиком. Не до сантиментов – на откинутой полке у стенки сидели ещё трое: одна девушка и двое мужчин. Самый старший немец – тоже врач в военном мундире майора, видимо начальник, сидел и невозмутимо смотрел как корчится на полу его подчиненная – наверное подчиненная. А может он просто ошалел от увиденного ?! Отшагнул назад к выходу; "возник" в проеме двери:

- Никому не двигаться ! – рявкнул по-немецки очень убедительно: немецкие "пиджаки" вздрогнули все, как один – оружие на пол и медленно. Стреляю без предупреждения ! Все "пиджаки" – гражданские, одевшие военную форму, тут же полезли в кобуры за пистолетами: неуклюже, но медленно ! - Ты ! – вновь рявкнул я, ткнув пальцем в девушку – собери все пистолеты и дай мне ! Шнелль, мать твою за ногу ! Девушка вскочила, стала суетливо собирать оружие… Оно выпадало у нее из рук, немка вновь поднимала его, с ужасом косясь на страшного русского и его пистолет ! Подошла, протянула все это хозяйство ко мне. Протянул руку, погладил фройлен по щеке (не удержался), ухмыльнулся:

- Гут ! Хорошая девочка ! – улыбнулся хищно. Девушка робко, но уже обещающе улыбнулась мне в ответ. Как быстро они улавливают момент ! Расслабился (с этими женщинами это так просто) – словно плетью обжог полный ненависти и злобы взгляд дамочки, лежавшей на полу и уже распрямившейся – вот что значит медик и, я думаю, военный медик.

- Встать ! – властно приказал даме, глядевшей на меня с ненавистью и… презрением. Да пошел ты !... – прошептали ее губы по-немецки аналог нашего русского. Вот как ! Бунтуем ?! Характер тевтонский показываем ! А мы свой характер покажем – русский ! Шагнул к немочке, схватил пятерней за волосы и рванул их вверх ! Боль – она для всех боль ! Немочка взлетела за моей пятернёй аж к потолку, взвизгнув от боли ! Разжал пальцы, приблизил лицо к ее лицу, сделав страшную физиономию:

- Я говорю – ты выполняешь. Мгновенно ! Иначе узнаешь – что такое настоящая боль ! И "вдавил" в сознание шипяще – Долгая, мучительная… Поняла ?! Дама закивала… - Сесть на пол ! – рявкнул команду. Немочка плюхнулась на пол, не отрывая от меня взгляда. – Встать ! С трудом поднялась: страх не способствует координации движения. Вот так ! Великий "мучитель" собак Академик Павлов, вырабатывающий условный рефлекс у собак меня бы похвалил ! А что ? Нам до базы сколько добираться ? И терпеть по дороге её закидоны ? А так: раз и послушна… Со спины – подошел командир отделения: а "увидел" его подход, раздался его голос:

- Что делать с мертвыми немцами товарищ капитан ?

- Тела в последнюю машину. Надеюсь она на ходу ? – бросил не глядя.

- Не проверял, товарищ капитан. Виноват…

- Ты еще здесь ? – рявкнул обернувшись. Комод исчез. Рассовал пистолеты за ремень – Сидеть здесь, наружу не выходить ! Выскочил, захлопнул дверь. Жестом подозвал бойца:

- Внутри четверо. Охранять, не выпускать. Выдернул из чехла на поясе тридцатисантиметровую палку-приспособу для открывания двери Бюссинга, побежал открывать дверь. Засунул руку в смотровое окно; открыл дверь, вытащил из кабины водителя. Подбежавшие бойцы подхватили его и поволокли к последней машине…

- Сержант ! – позвал командира отделения – отзывай наблюдателя с Барановичей. Второго подхватим по ходу. Все – в машины; троих в автобус – охранять пленных. Комод начал отдавать команды, бойцы разбежались по местам: кто за руль грузовика; кто за руль автобуса; кто то сел за руль Бюссинга, рядом с трупом командира – нет времени его вытаскивать. Покрутил пальцем – уходим ! Сам залез на место наводчика: и высоко и меня видно… Подбежал наблюдатель к последней машине. Махнул рукой вперед и крикнул вниз: Поехали ! Свернули направо в лес на ближайшем съезде. Отъехали немного: надо подождать бойцов, разравнивающих "граблями" следы колёс на съезде и еще метров на пятьдесят. Муторно, долго, но надо: чувствую аукнется еще нам эта добыча. Пока бойцы маскировали следы, залез в автобус. Подошел к "дерзкой" немке. Ого – пришла в себя, снова глазами сверкает.

- Встать – приказал негромко. Немочка встала, дерзко глядя мне в глаза:

- Вам это так просто не пройдет ! – заявила она гневно – вы еще сильно пожалеете о содеянном ! Посмотрел ей равнодушно в глаза:

- Может быть… Только ты этого не увидишь: мертвые не могут ни видеть, ни слышать, ни радоваться. Спесь с дамочки слетела почти сразу…

- Фамилия, звание, род службы ? – спросил подчёркнуто небрежно.

- Грета Мюллер. Старший лейтенант медицинской службы. Следую с полевым госпиталем в район боевых действий ! – отчеканила она.

- А Генриху Мюллеру вы случайно не родственница ? – Что то знакомое мелькнуло в облике этой симпатичной дамочки. Вот только не это…

- Я родная дочь Шефа Гестапо Великой Германии группенфюрера СС, начальника четвертого управления РСХА Генриха Мюллера ! – вскинула подбородок упрямая дочь одного из самых значимых людей Германии…

Вот это я попал ! Хорошо если это просто … А если любимая дочь и отец в ней души не чает ? Да он всю Белоруссию к верху дном перевернет и на уши поставит ! И что же мне теперь делать ?! Видимо, заметив что то на моем лице, Грета "пошла в атаку", используя мою растерянность:

- Довезите нас до этого… Ганцевича… - с трудом выговорила она – и там сдайтесь в плен… Я прослежу, чтобы вас строго не наказывали. И зачастила, видя что упускает момент:

- Я смогу вас защитить ! Если надо будет – позвоню отцу ! Наивная… Кто же нам простит столько убитых немцев: ведь придется рассказать обо всех наших операциях и захватах. Да одна Брестская крепость чего стоит !

- М… да… предложение интересное… Вот только боюсь – обманете… Что вам до каких то варварских русских… Спасетесь и ладно…

- Что вы такое говорите ?! – возмутилась немка – я дам вам свое слово !

- Да – слово: это серьезно ! Я думаю… обвел взглядом притихших, настороженных и доверчиво мне улыбающихся медиков… Ну ! Давай же, соглашайся ! – молили их глаза ! Наивные немецкие медики…

- Я думаю есть более лучший способ решения этой проблемы ! Доверчивость вмиг сменилась настороженностью: чего такого придумал этот ужасный русский ? Улыбнулся им доброй широкой улыбкой – медики заулыбались мне в ответ… Улыбайтесь, улыбайтесь…

- Я думаю сделать вот что… Помолчал, нагнетая загадочности и волнения… - Я выведу вас к дороге и… - новая волнующая пауза с моим задумчивым видом – и… расстреляю вас там всех ! – выдал эффектную концовку. – Документы оставлю при вас. Кто-нибудь из проезжающих вас найдет и определит по документам – кто вы такие… - добросовестно описывал ошалевшим немцам будущее – их будущее.

- Конечно… - продолжил я с улыбкой глядя в еще не верящие в мои слова глаза – нас будут искать, чтобы отомстить, но это – поверьте, не так легко будет сделать ! Поищут, поищут и перестанут – других забот полно ! И, выдернув из-за пояса Вальтер, щелкнул предохранителем, чуть надавив голосом, глядя в застывшие от ужаса лица:

- Ну… И чего сидим ? Махнул стволом в сторону раскрытой двери – Давайте на выход. И не старайтесь убежать: я хорошо стреляю – не промахнусь… И пожалейте моих бойцов – тащить вас до дороги… Лучше сами дойдите… Посмотрел на самую молодую в их команде:

- Чего сидишь маленькая ? – поднял вопросительно брови – пошла на выход ! Немочка сжалась, казалось прилипла спиной к стене автобуса, покрытой пластиком; яростно замотала головой:

- Нет ! Не надо ! Я не хочу ! – со всхлипами залепетала она, все сильнее вжимаясь в упругий пластик – не убивайте меня… Я сделаю все, что вы скажете – только не убивайте ! Понимаю – и не пожила еще…

- Ладно… оставайся тут… - милостиво бросил я надежду сердешной. Не обращая внимание на бурные изъявления благодарности повернулся к капитану – Чего сидим ? вставай и на выход ! Немец заблажил:

- Господин майор – не убивайте меня. Пожалуйста ! Я же вам ничего не сделал ! Я не солдат – я медик… Я не хочу умирать ! Не убивайте – я буду делать все, что вы прикажете ! "Пиджак" – что с такого взять… Следующий – посмотрел на самого старшего – полковника мед службы:

- А вы не желаете прогуляться до дороги господин майор ? Щекотливый момент: этот пожилой господин мог и согласиться, а у меня на него уже были виды и значительные – такие врачи на дороге не валяются ! Х…м… Однако могут и валяться… Но тот оправдал мои надежды:

- Я, конечно уже стар; пожил на этом свете, но знаете – как то не тороплюсь туда – к господу богу… И потом: мне хочется увидеть своими глазами чем все это… - повел он рукой по сторонам – закончится… Я ухмыльнулся цинично на его желание:

- Ну если хотите – увидите ! Только вам это не понравится ! Ваша великая Германия будет разгромлена; мы придем к вам; захватим Берлин и покажем немцам – кто в Европе хозяин ! И это не хвастовство – это факт ! Майор внимательно посмотрел на меня и вздохнул по стариковски:

- Наши войска стремительно рвутся к Москве. Ваши, извините – отступают а где то и бегут… Вермахт захватывает много пленных: многие из них сдаются в плен добровольно. Нами захвачен Минск… Но глядя на вас и ваши действия я, тем не менее, склонен вам верить… С этим ясно… Резко, пугающе развернулся к Грете Мюллер:

- Не что ж фрау… - начал сурово…

- Фройлен… - поправила по привычке дочь главы всесильного Гестапо…

- Те более ! – жестко произнес я – вы причина всех бед. Оставлю ваш труп на дороге и многие проблемы снимутся сами… Из всех только вы представляете для Великой Германии ощутимую потерю. А так – месть со стороны вашего папочки как-нибудь переживем. Пойдемте – итак много времени потеряли с этими разговорами. Пойдемте ! – рыкнул я сурово. Грета сжалась, вздрогнула, замотала головой…

- Что стоим фройлен ? Не слышу ?! – продолжал давить на психику…

- Не надо… Я не хочу… - прошептала она…

- Я вас не слышу старший лейтенант ?! Вы в армии или где ! – рявкнул не хуже заправского фельдфебеля. Грета вздрогнула, вытянулась, глянула мне в глаза, но тут же опустила свои привычным женским движением – в них она увидела только холодную безжалостность убийцы !

- Не надо меня расстреливать… - произнесла она негромко – я буду выполнять все ваши приказы ! И вскинув голову выпалила упрямо – но если будет возможность – я обязательно сбегу ! Ясное дело – надо показать коллегам что ты не сломлена, а просто уступила в следствие непредвиденных обстоятельств ! Знакомый женский трюк !

- Конечно сбегайте ! – ухмыльнулся я – а в лесу вас сожрут волки-людоеды: их сейчас много в лесах развелось – война и трупы ! Шагнул к ней и наклонил свое лицо к ее лицу:

Они будут есть вас живую лейтенант ! – свистящим шёпотом текли слова в уши несчастной фройлен и остальных троих – вы будете кричать, а они будут отрывать от вашего роскошного тела один кусок за другим, до самых костей ! – безжалостно закончил я. Бледная немочка пошатнулась – как бы в обморок не рухнула, бедняжка. Обвел всех плотоядным взглядом:

- Я даже подойду, погляжу… Меня и моих бойцов они боятся, а вот вас… Вижу прониклись и впечатлились по самое немогу ! Вот и славно… Прибежал командир отделения Коршунов и доложил о готовности к движению. Оставил "теплую" компанию под охраной часовых и вышел. Колонна из Буссинга и шести грузовиков двинулась к заранее оборудованной стоянке у левого берега реки Щара. Двадцать километров по лесным дорогам, дорожкам, тропинкам, редколесью… Наконец прибыли. На небе собираются тучки, хотя начало июля, по моей памяти, будет в Белоруссии жарким. Но этот дождик нам ка раз в тему – скроет все следы ! И пора, пора готовить переправы здесь, через речку Мышанку и в двух местах через Щару около базы – все необходимые мостики через ручьи уже закончены… Вот только где взять столько пустых бочек для паромов ? Хорошо бы саперный взвод ограбить или лучше роту, на предмет средств переправы, да только где их тут взять – они все с передовыми частями… Доставляют им, конечно, эти самые средства: надувные лодки, быстро сборные понтоны, металлические лодки… Всё больше вагонами. Но как угадать – в каком эшелоне их будут вести… И когда ? А нам надо сейчас !

Все бумажные мешки, картонные коробки сложили в автобус; не особо ценное, в том числе и оружие, оставили в кузовах грузовиков, а трупы немцев сбросили в неглубоких овраг метрах в трёхстах – пусть лесная живность подкормится – может не полезет пока в грузовики ? Да и сложно будет там до еды дотянуться: вся она в ящиках и фанерных коробках. Загрузил всех по максимуму, кроме дозорных, да и те будут меняться: до базы нужно дойти засветло, желательно к ужину… Бойцы переправились через реку вплавь – оружие на плоту… С нашей стороны их переправу прикрывали пулеметчики и снайперы – на всякий случай. А все, что понесем на базу – переправили в три приема: гоняли туда-сюда плот при помощи двух веревок с разных сторон плота и грубой мужской силы. Последними переправили пленную четверку, опасливо озирающуюся по сторонам в страхе встречи с волками-людоедами и остатки уносимого… На последнем плоту – я, пулеметчики и снайперы… Загрузились как мулы, даже пленных припахали к этому делу: самой мелкой немочке вручил для переноски ящик с натуральным кофе, и двинулись в путь… Десять километров с грузом и немецкой немощью прошли за четыре часа: самых легконогих сразу же отправил вперед: разгрузитесь и снова назад – помочь… И все равно – тянулись как улитки, особенно на последних километрах. Конечно: они там, в своих Берлинах, не привыкли к таким переходам – все больше на авто катались… Но – добрались наконец то…

Начальник департамента по охране порядка на территории бывшей Брестской области с раздражением глядел на тонкую стопку листов, лежащих перед ним. В этот раз его исполнительный адъютант явно перестарался ! Ведь просил же его подготовить отчет о происшествиях на подведомственной ему территории… Ну и подготовил бы общие данные, так нет же – педант и добросовестный исполнитель, еще не до конца понимающий специфику службы ! Расписал все по графам, датам, районам. И такой отчет не спрячешь в стол ! Если уж быть откровенным – отчет и в правду был хорош, но совершенно не годился для подачи наверх по инстанции… Из него выходило он, генерал, просто игнорировал эти данные и саботировал свои прямые обязанности – поддержание порядка ! Генерал еще раз взял в руки доклад. Начальник департамента не был дураком и быстро пробежав глазами цифры и факты взял в руки карандаш. Получалась определённая закономерность: через день пропадала колонна с пленными – 20-30 человек… Немного, но уже в течение двух недель… И так же – через день пропадали небольшие колонны: 2-4 автомашины, даже с охраной. Груз был разным, но он всегда был в этих грузовиках ! А вот места пропаж – были разными и не попадали под последовательность ! А отсюда легко делается простой вывод: в его районе объявился центр, который координирует действия мелких банд большевиков в разных районах. Уже вторую неделю ! А он не предпринимает никаких мер к его нахождению и уничтожению ! Генералу стало дурно: лоб вспотел, по спине пробежал предательский холодок; ноги и руки стали ватными – он представил что с ним будет, если этот отчет попадет а гестапо ! Мысли лихорадочно заметались в его голове… В Берлин – нужно срочно лететь в Берлин ! Его приятель, протолкнувший его на это место и уже получивший от него кое какие подарки, посоветует как быть. Генерал протянул руку к звонку, но дверь распахнулась и в кабинет влетел без стука взволнованный адъютант: глаза ошеломленно бегают по сторонам, лицо красное:

- Вы что – забыли службу ? Врываетесь ко мне без вызова ?! - разъярился генерал. Адъютант заполошно уставился на начальника:

- Господин генерал – у нас серьёзное происшествие ! – выдохнул наконец он - пропала вышедшая из Барановичей в Ганцевичи колонна из шести автомашин: полевой передвижной госпиталь; медикаменты и охрана – бронетранспортер Бюссинг и отделение солдат – закончил он сумбурный доклад. Да – это уже серьезная пропажа ! Но все же…

- Разве это повод врываться вот так в мой кабинет для доклада ?! И что значит пропал… Уничтожен ? Разграблен ? – спросил он уже спокойнее.

- Это не так важно экселенц… - совсем уж фамильярно возразил адъютант – в этом полевом госпитале находилась дочь группенфюрера СС Генриха Мюллера ! – выдохнул главное адъютант. У генерала все закружилось перед глазами… Это конец… мелькнула в голове мысль… С трудом взяв себя в руки генерал приказал:

- Свяжись с аэродромом. Закажи мне самолет в Берлин. Для доклада. Уже на пороге его остановил, прозвучавший как то очень резко в обрушившейся тишине, телефонный звонок. Адъютант повернул голову… Генерал махнул рукой – иди… Дверь за лейтенантом закрылась и генерал, резко выдохнув, подняв трубку поднес ее к уху…

- Четвёртое управление РСХА. С вами будет говорить группенфюрер СС Генрих Мюллер ! – раздалось в трубке властное. Чёртовы адъютанты…

- Генерал… - раздался в трубке сухой голос шефа Гестапо – вы в курсе о чрезвычайном происшествии в вашем районе ? Генерал нервно сглотнул:

- В курсе господин группенфюрер. Я уже отдал приказ разобраться в происшедшем и принять меры. Сам я вылетаю сегодня в Берлин с подробным докладом моему начальству… - выдохнул он в трубку.

- Позвоните мне, когда прибудете в Берлин… - услыхал от в трубке. Хотел было ответить что непременно позвонит, но в трубке загудели гудки отбоя. Генерал с силой потер виски взялся за трубку телефона – отдавать команды, о которых он доложил шефу Гестапо. Вызвал адъютанта:

- Что у нас с самолетом и что с подробным докладом о происшествии ?

- Самолет будет готов к вылету через три часа, а подробностей пока нет господин генерал – деловым тоном ответил адъютант.

- Свяжитесь с поисковыми командами по радио. Мне нужны точные сведения о происшедшем ! – приказал генерал. Ни через полчаса, ни через час никаких новых данных не поступило: колонна из медицинского автобуса, бронетранспортера, отделения охраны на грузовике и трёх грузовиков сопровождения полевого госпиталя с грузом медикаментов и аппаратуры для нужд госпиталя, словно провалилась в мрачные белорусские болота. А через час вылетал самолет в Берлин… Генерал выехал на аэродром и до самого отлета ждал новых сведений по пропаже этой злосчастной колонны, но так и не дождался… Увы… Однако Берлин всё расставил на свои места: начальник-приятель заверил, что его не сдадут СС, по крайней мере за такое прегрешение… Отчет был отредактирован поднаторевшим в кабинетных игрищах приятелем так, что потерял всю свою остроту, превратив халатность и бездействие в безобидные прегрешения. А встреча с всесильным шефом Гестапо хоть и попортила нервы, но дала полезную компенсацию: в его распоряжение направлялся спецбатальон 6й горно-стрелковой дивизии СС "Норд" – егеря, каждый член которого охотник или житель сельской местности…. Он проведет свое расследование и примет необходимые меры, лишь формально подчиняясь генералу. Ему же следует максимально оказывать всяческую помощь командиру батальона.

- Всяческую – вы поняли меня генерал – ВСЯЧЕСКУЮ ПОМОЩЬ ! – уперся ему в переносицу холодный, равнодушный взгляд шефа Гестапо…

На базе разместил немок в палатке военфельдшера, предварительно проведя с ней разъяснительную беседу. Борисова прониклась, но от городилась от немок куском брезента. Ну и ладно: чем бы не тешились, лишь бы не дрались… Думаю – в дальнейшем подружатся: русское сердце отзывчивое, доброе… Немцев – в отдельную десятиместную, благо палаток пока еще хватало… Перед расселением довёл до них важную информацию:

- Сообщаю вам жизненно важные для вас сведения: всем бойцам и командирам отдан приказ: в случае вашего выхода за периметр базы открывать огонь на поражение без предупреждения и разъяснения о том, что вы вышли за периметр базы. Всем всё понятно ? Кто ответил – понятно; кто просто кивнул; Грета Мюллер промолчала, но все приняли эту важную для них информацию к сведению. Замечательно ! Оставил их на сутки без контроля – негласного конечно: пусть слегка попривыкнут. Сходил на очередное задание и, перед "погружением с головой" в разработку грандиозной – впервые, операции, решил слегка поднять себе настроение. Вызвал к себе в землянку – единственную на весь отряд, Грету Мюллер…

- Грета… - показав даме на табурет и дождавшись, пока она усядется на жесткое сиденье начал вести интересную мне тему – ты знаешь, что мы, варвары, страсть как мечтаем подержать в своих объятьях настоящее арийское тело и испытать на себе любовь настоящей арийки ?! Грета насторожилась: начало такого разговора не обещало ничего хорошего.

- А если придется взять это тело силой, ощущая как под твоими руками бьется в бессильной ярости сопротивления истинная арийка – так это вообще мечта всей жизни ! Немка напряглась: вечер, а возможно и ночь обещала быть весьма неприятной ! Вскинула горделиво голову:

- Вы можете взять моё тело, но вам не взять мою душу !

-Так тело твое я могу взять ! – обрадованно воскликнул я – ты разрешаешь ?! Медичка зависла: она вроде бы и не разрешала, но ведь сама сказала - … можете взять мое тело… А я, с серьезным видом, посмеиваясь про себя – глядя на бурю страстей, бушевавших на лице девушки, продолжал нажим на женскую психику:

- Я, как только увидел тебя – сразу тебя захотел ! И сейчас с трудом сдерживаю себя, чтобы не наброситься ! Грете Мюллер стало дурно: он уже

и наброситься готов… Мозг медика лихорадочно искал выход…

- У нас, Грета, есть поговорка: Стерпится, слюбится… Станешь моей любовницей, потом привыкнешь, а потом и полюбишь ! – напористо продолжал убеждать даму арийского происхождения. – Ты в моем подразделении будешь долго; я тебя никому не отдам, так что у тебя будет время сменить свою классовую ненависть на женскую любовь ! – закончил пылко, с полубезумным выражением влюбленного на лице, уже во всю хохоча в душе, глядя на растерянную физиономию Греты…

- Никогда ! Никогда этого не будет – слышите вы ! Никогда я не стану вашей любовницей и уж тем более вас не полюблю ! – гневно выпалила она мне в лицо ! Ах как она хороша в гневе, чертовка ! Ах как прекрасна !

- Значит никогда - моя милая Грета ? – печально вздохнул я.

- Я вам не милая и уж тем более не ваша ! – гневно выпалила она мне в лицо ! Завелась не на шутку… Добавим дровишек в костёр !

- А может быть все же будешь – а, Грета ? Ты подумай хорошенько: любовь командира подразделения многого стоит ! Тем более что до победы – нашей победы, домой ты не вернёшься ! А когда вернёшься – у тебя ничего не будет: все ваше имущество станет общим… А вот тут я сам испугался – заигрался, не просчитал женскую психологию буржуазной дамы. Тут же дал задний ход, уходя от предложенного мною:

- Ну раз не хочешь – надавлю на свои чувства к тебе милая Грета; вырву их с корнем из своего сердца… Выражение гнева, презрения, возмущения на лице сменялась на вполне удовлетворённое, довольное и вновь уже на растерянное: как это надавлю… как это вырву – я же уже почти согласилась… А я, хохоча в душе, с облегчением – чуть не попал в ловушку своей глупости, состроил скорбную физиономию и вздохнул горько:

- Ну что ж – насильно мил не будешь… А насиловать такую прелесть и красоту… - нет, не могу ! Мотнул головой, как бы отгоняя чувства, сомнения, страдания прочь – Ладно – живи, как считаешь нужным. Одна… Увижу с кем то – убью ! Тебя ! Я ужасно ревнивый ! Но в память о моей любви: ушедшей любви, вырванной из моего несчастного сердца твоей безжалостной рукой… - видя, что проникшаяся моими страстными речами дама готова сдать свои позиции победителю, торопливо продолжил:

- Сбежать ты отсюда не сможешь: на десятки километров вокруг – непроходимые леса и болота. И волки-людоеды ! Так что если не погибнешь – тебя обязательно поймают и я прикажу отдать тебя моим солдатам. До конца твоего нахождения здесь: сегодня ночью в одной палатке; завтра в другой; послезавтра – в третей ! А днем – будешь обслуживать тех, кто будет на базе… Раз ты отказалась от меня одного – почувствуй тела многих славянских варваров ! Вот так ! Так что – по моему: тебе лучше сразу застрелиться ! И зло посмотрел ей в глаза:

- Ты вырвала любовь из моего сердца и в нем теперь лёд и холод ! Нет чувств – одна ненависть к женскому полу и равнодушие ! И к тебе равнодушие но… и капелька сострадания… Поэтому… - выдернул резко из кобуры Вальтер и толкнул его по столу к Грете – Лучше застрелись сама ! Ошалевшая от такого напора и молниеносного калейдоскопа страстей, в которых она бы с удовольствием сыграла главную роль, но увы… разозлённая таким неожиданным финалом, схватила пистолет; проверила есть ли патроны в магазине, загнала патронник и вскинула пистолет, прицелившись в меня. Усмехнулся криво:

Как там – у Шекспира: так не достанься же никому ?! Хочешь застрелить меня ? Стреляй ! Пусть я лучше муру от твоей руки, чем буду жить и страдать от отказа из твоих прекрасных губ. Стреляй ! – рявкнул яростно ! Рука Греты дрогнула, глаза зажмурились, пальцы с испуга нажали на курок ! Сухо щелкнул ударник, но выстрела не последовало – осечка… Дама недоуменно открыла глаза и с облегчением вздохнула – появилась возможность вставить пять копеек в мой монолог о любви… Потянулся, вырвал из рук пистолет; с досадой отбросил в угол:

- Значит так… Значит буду страдать… Страдать, когда увижу тебя; страдать когда услышу твой голос… Но в сердце я тебя к себе уже больше не пущу, раз ты так захотела ! Резко встал из-за стола, не обращая внимания на попытки медички что то сказать:

– Все, иди Грета – не рви мне сердце на части !

- Господин капитан… - начала немка – вы не даете мне слова сказать ! Ещё чего не хватало ! Вышел из-за стола, подошел, подхватил под локоток, развернул, не смотря на сопротивление и поволок к двери:

- Все, хватит рвать мое бедное сердце ! Хватит играть моими искренними чувствами ! Я получил твой безжалостный отказ и принял окончательное решение: Забудь обо всем, что я здесь говорил ! И я забуду о своих чувствах к тебе ! Сказал и вытолкал Грету за дверь: от греха подальше ! Вздохнул с облегчением: поиграл, что называется с женщиной в её игры на её поле и чуть не спалился: Женщина любит ушами и что она услышала ?! А еще эта демонстрация с пистолетом ?! Ну я что – дурак что ли – давать врагу пистолет с боевыми патронами. Сварил патроны; проверил неоднократно; потом только дал ей возможность в меня выстрелить...

Утром поднял первую – боеспособную роту и два отделения из новичков на час раньше: нам предстояла сложная работа… Выдвинулись к переправе через Щару напротив берега, где ждала нас захваченная ранее медицинская колонна. По доходя до переправы разослал по отделению в разные стороны с задачей: срубить в разных местах по три высоких сосны; отрубить верхушку; замаскировать срубленные пеньки и разбросать по сторонам отрубленные ветки – для маскировки мест срубов. Срубленные стволы и верхушки принести к переправе; пообедать и снова в лес – срубить и принести по два ствола… четырнадцать бойцов и командир – вполне хватит на переноску ствола и верхушки: десять бойцов на ствол и четыре на верхушку… Отделение новичков вязало большой плот в три слоя, для переправы автобуса, броневика и грузовиков на наш берег. Пока стволы не подвезли, одно отделение переплыло на противоположный берег и вытащило из автобуса, грузовиков, Бюссинга лишний вес – груз, который был внутри и в кабине автобуса и в кузовах. Перенесла всё это к берегу. Второе отделение переправляла его на маленьком плоту… А тут и стволы стали подносить… Связало отделение плот; снова на другой берег – притолкать автомашины…Часть толкала, а часть грузила на пару плотов груз с автомашин и переправляла на наш берег. А тут и второй раз стволы поднесли. Расширили плот… Третий поднос стволов и двойной плот, способный выдержать на воде Опель готов, но Буссинг весит как два Опеля – 8 тонн. Нужен третий слой… После обеда на рубку ушли два отделения новичков а три отделения занялись переправой грузовых автомобилей… Переправили, а тут и стволы поднесли… Навязали сверху третий слой переправили автобус и бронеавтомобиль… Разобрали плот; оставили малый плот, который легко унести в лес; унесли стволы в овраг неподалеку; сложили и замаскировали. Постарались замаскировать все ммиром следы своего пребывания на берегу и замаскировали сам выход на берег: по камышам нарезали тростника; воткнули его густым рядом по берегу и вкопали за ним несколько деревьев – нет здесь удобного берега и никогда не было… По крайней мере так будут думать те, кто пойдет вдоль берега… Грузовики отогнали на подготовленную площадку с которой, зная куда и как ехать, можно – с большим трудом, выехать на лесную дорогу – просеку…

Как там говорили: счастливые и довольные они вернулись домой… Довольные – не думаю, но счастливые точно: вернулись на базу к горячему ужину и мягкой постели… Дам трудягам отдых до обеда, а после – снова загружу по полной программе: есть у меня задумка – пора выходить на арену: себя показать во всей красе. Но сначала – потренироваться… Весь следующий день шла отработка слаженности совместных действий. Напомнил: тяжело в учении – останешься жив в бою ! После ужина озадачил немецкую медицину: у нас никто даром хлеб с колбасой не ест: возможно завтра им придется поработать по своему профилю ! Особого протеста не было, но недовольство на мордах лица присутствовало, особенно у Греты. Что ж – напомним, что тут вам – не там ! Взял четверых бойцов для охраны и повел четвёрку медиков в лес – к болоту. Неприглядное зрелище: смрадный запах; серо-бурая вода с плавающими и всплывающими со дна ошмётками чего то смутно напоминающего человеческие отходы… Подвел всех четверых к самому краю:

- Вот Грета Мюллер явно не хочет завтра помогать моим раненым. Понимаю – национальная гордость, арийская солидарность; нежелание помогать врагу… Только зачем нам тогда дармоед в подразделении: еду нам приходится добывать самим. Для себя. А тут еще и этот бесполезный рот… Поэтому… Схватил немку за плечи и с силой швырнул в болото ! Вскрик; всплеск и захлебнувшийся крик; распахнутые в ужасе глаза; судорожно бьющие по мутной, грязной, пенной воде руки в надежде обрести опору и постепенно погружающееся в воду, под собственным весом, тело немецкой арийки… И ужас в глазах и душах стоящих. У всех, включая и моих бойцов ! То, что доктор прописал ! Хладнокровно выждал, пока плечи Греты не скрылись под бурой жидкостью и шагнув назад взял прислоненную к стволу дерева длинную палку с раздвоенным концом…

- Держи ! – крикнул громко, ткнув конец почти под нос девушки. Она вцепилась в него двумя руками ! – Так ты будешь помогать завтра ? Захлебываясь Грета просипела что то вроде: Конечно… или Согласная я… Подтянул её к берегу; схватил за руки и вытянул из болота. Поставил на ноги: ноги немки её не держали, подгибались, роняя свою хозяйку на берег – в грязь. – Стоять ! – гаркнул я строго. Ноги сразу стали послушными…

- Идите за мной ! – бросил властно и не оборачиваясь пошел к базе. За спиной услышал топот и негромкий боязливый шёпот… Вернувшись на базу посмотрел на молоденькую немочку:

- Инга – отведи её в баню… Проследи, чтобы она как следует вымылась. Об исполнении доложишь мне лично. Выполняй ! Вы – повернулся к бледным немцам – к себе в палатку. И пошёл по своим делам… Зачем я так поступал с Гретой Мюллер ? Так было надо: женщины вообще любят и выбирают сильных, грубых, мачо и понтовщиков с рисовщиками ! Им важен внешний антураж – это идет из глубины веков ! Наглый и хамовитый имеет явное преимущество перед скромным и застенчивым. Основание – больше возможностей пробиться в жизни – за счет других, но это уже даму нисколько не волнует… На войне и в военных конфликтах женщины выбирают старших командиров не по любви а из расчета, впрочем как и в обычной жизни. Сейчас… Им не нужны чувства – им нужны удобства… Вот и Грета – порождение буржуазного мира, до которого советским жителям еще предстоит дожить, быстро сложила 2+2… И согласна была, слегка поломавшись, уступить победителю ! А мне это надо ?

После обеда впервые на освобождение пленных вышли двумя группами. Доверил группу своему заму – Рощину, все время находившемуся рядом со мной и учившемуся на практике (теорию я ему преподносил и до и после операции) как надо воевать без потерь. Сегодня – выпустил в самостоятельный поход: чтобы узнать – надо дать возможность… Ушли после обеда, ломая нами же предложенный стереотип: нападения происходят только до обеда… А сегодня: до обеда нападений не было, значит – пронесло… Сегодня немцы убедятся в ошибочности своих выводов. Рощина я отправил поближе к нашей базе, а сам уехал подальше – аж на Берёза Картуззскую ветку доставки пленных… Наблюдая, по размещению в засаде, за колоннами увидел подтверждение своим выводам: количество пленных в колонне увеличилось в два-три раза, так же как и число конвоиров. Колонну в 50-60 пленных конвоировало не десять солдат а двадцать два… Для нас, впрочем – это было не существенно: два пулемёта по обочинам дороги смели охранников в несколько секунд. Я начал с середины дороги; снайперы подхватили по краям. Выскочившие автоматчики добили раненых. В голову… Я не зря снова выбирал колонну – "отказников" набралось всего пятеро из шестидесяти двух… Снова в лес; подкормить пленных и марш бросок через лес, похожий по скорости на ползущую улитку… Но – ушли чисто, без хвоста, хотя я ожидал чего то такого. Видимо ещё не раскачались, хотя, вроде бы уже должны…

В кабинет к генералу вошел, постучав, адъютант:

- Господин генерал. К вам офицер СС в полевой форме… - доложил он…

В кабинет вошел штурмбанфюрер СС. Подошел, сухо представился:

- Штурмбанфюрер Генрих Боле. Командир спец батальона егерей. Направлен к вам по личному приказу группенфюрера СС Генриха Миллера с особым указанием. Вы должны обеспечить мне максимальную поддержку в моих действиях… - буднично произнес он. Надо – обеспечим – подумал генерал… Майор получил все необходимые сведения и озадачил генерала: Завтра после обеда в Барановичи прибывает мой батальон и эшелон с техникой и обеспечением. Мне нужно размещение моих людей и рабочие для разгрузки техники и груза. Надо - выделим – ответил генерал…

Мы слегка подзадержались: когда взвод и пятьдесят семь бывших пленных – бойцов и младших командиров вошли на территорию базы, ужин уже закончился. Посмотрел на бойцов и изнеможенных бедолаг:

- Ну вот… На ужин опоздали… Придется до утра ходить голодными…

- А может вы прикажете нас покормить… - раздался из толпы чей то мальчишечий голос – вы же командир, вас послушают. Повернулся к с трудом скрывавшему улыбку бойцу:

- Сбегай на кухню, узнай: может что то осталось ? Нам бы бойцов измученных покормить, а мы и до утра потерпеть можем… Боец убежал, а я начал отдавать команды: помывка, смена обмундирования а потом, может быть, и ужин… Прибежал посланный на кухню боец:

- Товарищ капитан. Еды осталось только либо на нас, либо на пленных ! – сдерживая рвущуюся на губы улыбку отрапортовал он.

- Отдадим свою пайку бойцам – решил я – а мы до утра подождем…

- Товарищ командир ! Давайте на всех разделим, а то как то не по-советски получается: мы поедим, а вы останетесь голодными ! Однако ! Надо поглядеть на это чудо: или он шибко идейный – такие мне ни к чему, либо очень правильный – а из такого можно сделать строителя коммунизма. Настоящего строителя, не то что эти перевёртыши !

Глава десятая

Охота на охотника…

Рощин вернулся раньше нас… сорок два освобожденных бойца и младших командира, даже два лейтенанта. Я был искренне рад: и не стольким пленным, а тому, что взвод вернулся без потерь – спланированная и безукоризненно выполненная операция позволила уничтожить конвой, превышающий обычный в два раза, за несколько секунд. Ну или десятков секунд, если уж быть очень предвзятым. Что ж – первый блин не комом и это радует. Очень радует ! Почти сто бойцов и сержантов в "копилку" подразделения ! Если так дальше пойдет то и до дивизии вскоре дорастем… Мечты, мечты… Ах как хотелось бы… Но увы и ах ! Уже сейчас у меня встает вопрос о "непригодных"… Пока не остро: для всех, на начальном этапе находится работа, но все же… Уже сейчас я бы "отселил" – без ущерба для подразделения, человек 15-20, не считая "пополнения" из сегодняшних пленных… Ну ладно: как сказала героиня одного фильма в варианте перевода одного юмориста:

Да ну их на хрен эти проблемы ! Ещё сегодня бы я о них не думала ! Подумаю завтра… - может быть… А может послезавтра… А может они сами рассосутся… как-нибудь… А я над этой хренью лобик буду морщить ! Вот и я – все дела отложу ради завтра ! Завтра – большой смотр; БОЛЬШАЯ ПРОВЕРКА ! Первая серьёзная операция ! Не мудрствуя лукаво разделил свое воинство на четыре группы: бойцы – это те, кто не раз обкатаны в боевых столкновениях с немцами; стажеры – те, кто уже побывали в схватке с врагом, но еще не закончили процесс обучения; новички – те, кто еще не участвовали в боевых действиях и находятся в стадии обучения и рекруты – только начавшие обучение или только поступившие в подразделение… Сегодняшние пленные завтра отдохнут, а после обеда – после нашего возвращения, пройдут отсев и включатся в подготовку. Завтра – рано утром, выход готовому взводу бойцов – 47 душ и взвод стажёров – на подхват…Цель – железнодорожный эшелон… С продовольствием у нас, слава моей информативности, проблем нет – пока… С оружием и патронами – тоже… Снаряды для 20мм пушек Бюссингов – только в боекомплекте броневиков… Серьезного вооружения, увы – нет… Форму донашиваем с убитых немцев… Новому поступлению из пленных придется уже выдавать немецкую форму для повседневной носки: нашу нужно поберечь для выхода к своим, хотя это будет не скоро – через три-четыре месяца: нужно "обрасти" мускулами и мозгами… По дороге к нашим, думаю, еще не раз "пощиплем" немецкие склады, но предполагать надо худшее. Поэтому сегодня – на эшелон… Грузовой – может повезёт ! Рассматривая много раз карту Брестской области я наткнулся на интересное место ! И так крутил и эдак и решил: лучшего места нет…Вернее даже комплекса мест…

В десяти километрах от Барановичей железная дорога Брест-Барановичи пересекает небольшую речку – Мышанку. По однопролётному мосту, перекинутому через эту речку. Через два километра – разьезд, да не простой, а разводящий ! С севера, со Слонима подходит железнодорожная второстепенная ветка, соединяясь с основной магистралью Брест-Барановичи-Минск… И на каждом входе на этот разъезд, а их три, стоит семафор, разрешающий или запрещающий движение. И стрелочник… Было в Советском союзе такое выражение: Найти стрелочника…, то есть виновного в каком то происшествии… Так вот этот стрелочник и дублировал, с красным флажком запрет проезда, регулируя таким образом очередность… Очень хорошее место: до Барановичей 8 километров…

Наблюдатель, сидевший в трёх километрах от моста, внимательно вглядывался в бинокль вдаль, на изгиб железнодорожной ветки: от его внимательности и команды зависел успех всей операции – объяснил ему товарищ капитан. И он очень не хотел его подвести… Вот вдалеке, на изгиб ветки выехал из-за поворота железнодорожный состав. Рука сама потянулась к тумблеру включения рации, но задержалась и опустилась: из-за поворота выходил длинный пассажирский состав, в которых сейчас перевозят немецких солдат. Пропускаем… В окнах проходящего мимо него состава в бинокль он видел довольные улыбающиеся лица немцев, а в последнем – офицерском: лица немецких командиров о чём то мирно беседующих. Злоба забилась отчаянным набатом в голове: как у себя дома раскатывают по нашей земле сволочи ! И почему товарищ капитан приказал пропускать таких ?! Он бы приказал ударить по этому поезду из всех стволов, а потом пойти в атаку и добить всех, кто останется в живых. Как они добивали наших бойцов и командиров ! Воспоминания обрушились на него как водопад ! Наблюдатель затряс головой, отгоняя ужасные воспоминания… Медленно потянулось время… Дым, поднимающийся над лесом сказал наблюдателю – на подходе очередной поезд ! И вновь: одна рука подняла бинокль, а вторая легла не тумблер включения... Несколько секунд и тумблер негромко щёлкнул: пошло питание, стали нагреваться лампы передатчика… Железнодорожный состав прошел мимо наблюдателя и он, в очередной раз, восхитился своим командиром: если все это будет нашим ! Рука поднесла к губам микрофон… В эфир полетело на немецком: Внимание ! Двадцать два… После третьего повтора услышал: Внимание ! Одиннадцать… Парень вздохнул свободно – он свое дело сделал ! Он и трое помощников быстро собрали рацию и направились к мосту, находящемуся в трех километрах от них…

Грузовой состав сбрасывая скорость до положенных десяти километров подъехал к мосту; неторопливо пересёк его и начал набирать скорость: до города Барановичи – конечной цели, оставалось десять километров… Как только конец состава скрылся из вида, по расчету, сидевшему в обставленным мешками с песком пулемётному гнезду; расчету 37мм зенитного орудия из леса ударили снайпера. Густо ударили – в несколько десятков стволов ! Под градом пуль пулемётом MG и автоматов выбегающие из караулки немцы подали мертвыми на землю и щебень насыпи… Несколько секунд сплошного свинцового ливня и от леса, по полотну железной дороги, побежали к мосту фигуры в немецкой форме… Кто то бросился освобождать мертвых немцев от патронов и автоматов; кто то побежал, с грузом под мост… Через минуту, ломая кустарник подлеска, в двухстах метрах от моста на дорогу выбрался Бюссинг и покатил прямо к зенитному орудию, стоящему на 4х колесной платформе. Неумело, но старательно, опустился ствол, торчащий в небо; орудие приведено в походное положение и прицепленное к Бюссингу покатило по дороге от моста… Следом за ним побежали бойцы: они свое дело сделали – осталось погрузиться на грузовики и благополучно добраться до базы. Словно подгоняя их в спины рвануло в районе моста: взрыв подбросил пролет с опоры вверх-в сторону и обрушил его в воду. По этому мосту теперь полсуток будет невозможно проехать…

На разъезде повторилась та же картина: мгновенное уничтожение пулеметного расчета; отдыхающих на солнышке солдат… Я, в домике стрелочника, просто сломал ударами ладони, шеи и фельдфебелю и стрелочнику, мирно попивавшим в это время чай…

Машинист паровоза, поляк, дернул тяжелую рукоять управления, переключая положение рычага с положения "движение вперед" на положение "нейтраль" и стал неторопливо крутить тормозное колесо… В чем дело ? – насторожился фельдфебель, контролирующий в кабине работу паровозной бригады. Перекинул автомат со спины на бок. Запрещающий знак господин фельдфебель – показал рукой в окно машинист и добавил – вон и стрелочник держит в руке красный флажок, запрещающий движение. Видимо будем пропускать состав, движущийся с боковой ветки… Настороженный немец окинул пространство впереди тормозящего паровоза и расслабился; закинул автомат за спину. Перед ним раскинулась вопиющая картина разгильдяйства тыловой части: в пулеметном гнезде сверкали на солнце три каски, а их обладатели – голые по пояс, с увлечением смотрели на то, как на небольшой полянке шестеро солдат, раздетые по полю, сбились в кучу, пиная мяч ! На скамеечке у будки стрелочника к стенке прислонился, вытянув ноги без сапог, такой же младший офицер, как и он. Лениво повернул голову, кинул взгляд на остановившийся паровоз и отвернулся, закрыв глаза… Разгильдяи ! – ругнулся негромко фельдфебель – тыловые крысы ! Хотя – автомат у старшего поста был прислонен к стенке в пределах досягаемости руки… Это было последнее, что успел увидеть, оценить фельдфебель: в следующий миг его голову пронзила пуля, выпущенная из русской винтовки СВТ-40. Еще одна пуля ударила в висок машиниста…

Помощнику машиниста – молодому парню, тоже поляку, повезло: он качнулся и пуля только сорвала клок волос на затылке… Парень рухнул на железный пол паровоза и сжался в комок. Партизаны ! – мелькнула страшная мысль и он стал молиться, поминая всех своих католических богов, чтобы они сохранили ему жизнь… Сквозь шипение пара он слышал треск автоматов и пулеметов; гулкие хлопки винтовок. И молился, молился ! По ступенькам лестницы застучали сапоги:

- Не стреляйте ! – исступлённо закричал он – здесь нет никого кроме меня ! Не стреляйте ! Я помощник машиниста ! С другой стороны кабины в распахнувшуюся дверь ворвался… немец ! Глаза помощника стали как плошки ! Рот раскрывался и закрывался, не зная что вымолвить…

- Что, курва – немцам служишь ! – крикнул "немец" – а ну: встал подлюка ! Бледный, как смерть, поляк вскочил, продолжая бормотать: я простой помощник машиниста – не расстреливайте меня… Я прошел, в тужурке стрелочника, мимо паровоза и отошел к дороге, чтобы увидеть весь состав. Мама родная ! Да уже увидев то, что было в составе на платформах, я потерял интерес к тому – что там в вагонах… На десяти четырёхосных и шести двухосных открытых платформах стояли впритык – друг к другу 6 Ганомагов; шесть Бюссингов, их которых четыре – восьмиколёсные; 27 грузовиков; три машины радио перехвата… Одна двадцати тонная цистерна с бензином; две платформы с 37мм зенитными орудиями на колёсной платформе… И еще шесть вагонов с неизвестно чем ! Похоже – это имущество как минимум батальона…

Бойцы быстро отнесли трупы немцев в лес и принялись за разгрузку техники с платформ. Как ? при лома и конкретной матери… Вернее – многих ломов… Отогнали состав на сто метров назад, отцепили платформу с зениткой… Паровоз проехал вперёд на тридцать метров – отцепили выгоны… Проехал еще на тридцать метров – отцепили всю сцепку с техникой… У платформ с зенитками, краев сцепок с автотранспортом сдернули с полотна по одному рельсу. Приложили к краям платформ по 3-4 шпалы с двух сторон – под колеса съезжающей с платформы техники. Съезжает грузовик; проезжает вперед и отъезжает в сторону через освобожденное от рельса полотно. И тут же становится под погрузку из шести вагонов. Подбежал боец посыльный:

- Товарищ капитан ! По рации сигнал : Внимание - четыре-четыре… Отослал обратно с ответом – действуем по плану… А сам поспешил на выход из разъезда с жёлтым флажком. На входном семафоре уже стоит предупреждающий знак – снизить ход… И я с желтым флажком, предупреждая – снизить ход до минимума – 5 километров ! Когда паровоз докатился до меня машинист, помощник и сопровождающий были уже мертвы, а мне осталось лишь залезть по отвесной лесенке в кабину и остановить состав. Это я умею: катался в детстве с отцом на паровозе – ничего сложного… Ещё одна добыча случайно подвернулась: ну не бросать же её – унести бы ещё и это добро… Бойцы добили редкие очаги сопротивления и рванули к составу, зачищая раненых немцев. Стали открывать опломбированные вагоны и вагоны - двери которых были закручены проволокой… Четыре вагона с пленными бойцами и младшими командирами и вагон со средним и старшим командным составом… Головняк, однако ! Чует моя душа – скоро меня начнут строить по полной ! Но это не сегодня, думаю… В остальных вагонах – бочки с соленым салом, топлёным маслом, колбасами, различными соленьями, ящиками с марочным коньяком, папиросами, сигаретами, шоколадом и шоколадными конфетами, печеньем… И на десерт – полвагона советских денег в мешках и ящиках… Ну а в двух – советская армейская форма рядового и командного состава со всеми прибамбасами. И бланки документов. Чистые.

Усталые, изнеможенные бойцы повалились на землю, кроме тех, кто отошел походкой стариков в сторону – отлить… Командиры, более бодрые, собрались в группу, с удивлением наблюдая: немцы носятся в мыле; в темпе перегружают тюки, коробки, ящики, бочки в кузова немецких же грузовиков. И при этом ругаются – негромко, по-русски… Сюр какой то ! Подошёл к толпе пленных командиров:

-Так ! Все, дружно кинулись на перегрузку формы из вагона в кузова двух грузовиков, плотно уминая ее при этом, чтобы больше поместилось. Боец ! – тормознул пробегавшего – отведи грузчиков к вагонам с формой ! Пусть старший по погрузке расставит их где надо ! Боец развернулся к пленным.

- Чего стоим ? – уперся взглядом в командиров – бегом на погрузку ! Довольно лощёный, не смотря на плен командир-пехотинец с двумя шпалами – майор, возмущенно выпалил:

- Вы что, капитан – в своем уме ! Мы уставшие, раненые ! Мы – командиры ! Вам что – своих подчинённых не хватает ?! Забылись тут !

- Я кому сказал – на погрузку бегом ! – злобно гаркнул я. Ноль эмоций ! – По законам военного времени за саботаж и неподчинение расстрел на месте ! Приговор приводится в исполнение немедленно ! Рука выхватила из кобуры Вальтер ! Майор раскрыл рот, пытаясь что то сказать, но 9ти миллиметровая пуля ударила ему в лоб, отбросив на стоящих сзади ! Кого то обрызгало кровью, кого то – мозгами !

- На погрузку ! – рявкнул я. Итальянский мафиози дон Карлеоне сказал: Доброе слово и пистолет убеждают лучше, чем просто доброе слово… Все рванули за рванувшим, от командира подальше, бойцом. Кроме стоящего, с жёстким взглядом полковника и сидящего на земле полкового комиссара. Посмотрел в глаза упрямому полковнику.

- Не круто берёшь капитан ? – усмехнулся он.

- В самый раз – ответил я и показал стволом на землю и вагон – ты куда: туда, или сюда ? Полкан ухмыльнулся и кивнул на землю:

- Туда… Ещё погожу маленько… Тем более от своего…

Колонны грузовиков под охраной Ганномагов и Бюссингов разъезжались по разным местам своих стоянок, чтобы в последствии груз и пленные оказались в одном месте на базе подразделения Спецназа СССР. А на разъезде взлетали в воздух и горели пустые вагоны и платформы…

- Господин штурманфюрер ! – торопливо вошел, в выделенный посланцу Мюллера кабинет, адъютант – у нас неприятности… Генрих Боле поднял голову от документов и карт, которые изучал уже несколько часов:

Что за неприятности Курт ? - Наш эшелон с техникой разграблен ! Штурмбанфюрер встал, оперевшись руками об стол: - Как разграблен ?

- Полностью, господин штурмбанфюрер ! – вытянулся адъютант – вагоны сгорели, техника с платформ исчезла. Вся ! Боле побагровел – это позор ! И хоть он не виноват в исчезновении эшелона, но он командир и значит отвечает за все ! А без того, что было в вагонах эффективность его солдат снизится втрое ! И все равно – придется просить необходимое снаряжение.

- Ты у меня умоешься кровью мерзавец ! – прошипел эсэсовец, рванув внезапно ставший тесным воротник – и ты и твои люди. Клянусь матерью ! Я не знал о клятве штурмбанфюрера, но после осмотра трофеев понял, как нам повезло: мы забрали из эшелона технику, снаряжение, питание и обеспечение примерно батальона егерей, видимо посланных на нашу поимку ! Своим дерзким рейдом мы их притормозили, но – только слегка !

Охота началась и скоро станет ясно: кто ОХОТНИК, а кто ЖЕРТВА !

Первыми в баню отправил командиров… Не потому, что они командиры, а потому что их меньше – 42 человека. После приговора стали на удивление тихие, только глазами зыркают… Бойцов с сержантами и лейтенантами побольше – 212 человек. С четырёх вагонов… Их мои бойцы покормили слегка, а после командиров стали заводить партиями в баню. Особо не давали разговеться, а то болезных, выносить пришлось бы… В вагонах, кстати, было новое обмундирование, но ни командирам ни бойцам я его не дал – нефига ! Ни к чему им в новом, к линии фронта пробираться – если что. И старое, но чистое – с армейских складов, сойдет… Меня даже, каюсь – злая радость окатила приятной волной, когда увидел, как некоторые командиры морщатся, одевая старую форму. Одному, особо брезгливому, не выдержал – заметил:

- Если не нравится – одевай свою старую… Промолчал, глядя в землю… Повысил голос, чтобы всем было слышно:

- После ужина пойдете стирать свою старую форму – вам покажут где… Может она вам ещё пригодится… Снова зыркнул кое кто, но промолчали… После помывки раскидал бойцов и командиров по палаткам – по двадцать человек на палатку. Командирам – две… "Резкий" полковник и полковой комиссар попросили матрацы и постелили их возле палаток: брезгуют, наверное с коллективом… Впрочем – это их дело… Ужинали они отдельно у себя в "лагере для временных лиц", как я его назвал про себя. На обеде предупредил всех: выход за периметр ограждения зоны размещения запрещён. По нарушителю будет открыт огонь без предупреждения: пересек линию зоны размещения: колышки, с натянутой на них веревкой – огонь на поражение ! И снова промолчали, только полковник сверкнул глазами. После постирушек, когда многие уже пришли в себя собрал всех, усадил на траву и начал свое сообщение-уведомление:

- Во первых поясню по строгости размещения… Объект секретный и шататься по нему без разрешения – нарушение режима секретности. Второе – если одного, непонятливого пристрелят – остальным сразу станет ясно – здесь шутки не шутят… Третье – вы отдыхаете завтра целый день и думаете, решаете, выбираете… Целый день… Что и из чего ? Я предлагаю всем, кого мы освобождаем из плена, выбор. Вы можете остаться в моем подразделении и дальше бить врага уже в нем. Как мы бьем врага – вы уже увидели и узнали на себе. Условия службы: командиры получают под командование группу – шесть человек. Показывают себя – получают отделение. И так далее – растут вместе со своим подразделением. Командир несёт персональную ответственность за каждого бойца. До того момента, пока группа или отделение не будет готово вести боевые действия по новой тактике – группа к боевым действиям не допускается – продолжает готовиться дальше ! Вот тут сидящие загудели, заговорили между собой, особенно бойцы… Я продолжил:

- Лентяев, сачков, обманщиков и очковтирателей у меня нет. Если за неделю о бойце или командире складывается плохое мнение – он выводится из подразделения. Закон у меня прост: кто не работает – тот не ест ! Это касается всех и командиров подразделений тоже. Как выводится – скажу позже… Все: и командиры разных уровней и бойцы подчиняются мне беспрекословно. Мои приказы могут обсуждаться перед выходом на операцию – про подготовке к ней. Разобрались, уточнили – выполнение ! Мне, как командиру все могут задавать любые вопросы – я отвечу на них, если они будут не слишком мудреные или заумные. Такие вопросы можно задавать вечером на беседах, или в группе при разборе чего либо… Питание в моем подразделении пятиразовое и калорийное ! Снова шум и гомон… - И так будет всегда !

- А если вдруг отступление или нехватка какая то ? – выкрикнул кто то бойкий из группы бойцов. Усмехнулся на это:

- А немцы на что ? И жадные интенданты ? Положено – вынь да положь ! С оружием и боеприпасами то же самое…

- И как долго такое будет ? – выкрикнул тот же голос…

- Пока командиром моего подразделения буду Я ! – ответил серьёзно. – Добавлю вот ещё что: мне нужны будут все боевые специальности, в том числе и летчики и танкисты и артиллеристы… Зачем – узнают если останутся… А теперь второе…

- Любой из вас может даже не говорить спасибо за освобождение и послезавтра покинуть это месторасположение. Каждый получил скромный паек на три дня; винтовку и двадцать патронов к ней. И вперед, на восток – на соединение с Частями Красной Армии… Правда она далеко – уже под Могилевом и Витебском… - тут кто то ахнул; кто то выругался...

- Это достоверная информация ? - спросил полковой комиссар… Вообще он мне нравится: умный взгляд; выдержанные манеры; лаконичный разговор; понимание… Жаль, конечно, будет расставаться, но…

- Об этом говорят немецкие радисты… - ответил я – и немецкое радио… Не буду же я им говорить о том, что у меня на каждую, или почти каждую дату есть местонахождение не только дивизий, но и полков…

- Так вот… Вывозим желающих на машинах, чтобы в случае вашего плена вы не могли ничего о нас рассказать и отпускаем. На волю… - пошутил я… Кстати – у меня условие: политработники и особисты – не оперативники – уходят с группой не зависимо от выбора ! Комиссар вскинул на меня удивлённый взгляд.

- И еще… Не все, изъявившие желание остаться будут оставлены. Кого то я не посчитаю нужным взять в мое подразделение.

- Вот вы, товарищ капитан… Или не товарищ… - выделил голосом полковник – постоянно подчёркиваете… Мое подразделение… Так это воинское подразделение или частная лавочка ? Интересный вопрос – вон как загудело "обчество"… Улыбнулся добродушно…

- Очнулся я в окопе третьей линии на моей заставе… На мне лежал труп моего взводного. Мёртвого… Откопался; застрелил из ТТ восемь трофейщиков… Ко мне вышли сначала трое моих бойцов, а потом еще трое: ждали, пока немцы уедут, чтобы похоронить своих товарищей и поискать патроны к винтовкам и автоматам… Покушали, что немцы оставили и поехали на их автомашине… По дороге напали на колонну пленных пограничников. Освободили… Помогли выбраться из Брестской крепости осажденному гарнизону… Оттуда к нам присоединились разведчики… Стали нападать на колонны с пленными и освобождать их. И захватывать колонны грузовиков… Всем этим командовал я. Значит подразделение – моё ! Дисциплина – армейская, но без армейских излишеств: передо мной не тянутся – выполняют мои приказы… Так что – армейское подразделение с командиром во главе. И решения принимаю только я. Ни полковник, ни генерал мне не указ ! – усмехнувшись посмотрел на "высокое начальство"… - Для меня начальство – жизнь моих бойцов ! Встал – на такой сильной концовке и надо заканчивать разговор. Думайте товарищи бойцы и командиры – вам никто не будет мешать… Да – вот ещё что ! Чем раньше вы решите остаться в моем подразделении, те раньше начнёте подготовку к победе над врагом и сохранению своей жизни в этой войне. Все мы смертны, но кто то проживет подольше и я, как командир, постараюсь, чтобы это были мои бойцы ! Обвел взглядом сидящих:

- Последнее и, думаю, самое главное… Я ни кого не уговариваю, но считаю своим долгом предупредить: каждый должен сам сделать выбор своего дальнейшего пути – САМ, а не по подсказке или убеждению ! Потому что последствия вашего выбора лягут только на вас ! Отдыхайте. Думайте.

- Товарищ капитан – задержитесь на несколько минут… - обратился ко мне полковой комиссар – у меня к вам есть несколько вопросов…

- Мне незачем задерживаться и отвечать на Ваши вопросы – Вы уходите послезавтра. И это не обсуждается ! – отрезал я и вышел из расположения.

Пользуясь мудрым девизом – "Доверяй, но проверяй…", оставил пригляд за территорией фильтр пункта и не зря ! От скрытого наблюдателя не утаились многократные перемещения полкового комиссара и полковника по палаткам комсостава, а потом и рядовых бойцов с сержантами. И подключение к агитации еще нескольких политработников. К утру окончательного определения позиции пленных и выхода колонны из базы ожидал последствий агитации, но не настолько успешной: из 42х командиров приняли решение остаться 20, а из 212 бойцов и сержантов – 48 ! И это при том, что все видели отношение к бойцами и командирам в моем подразделении… И видели и почувствовали условия проживания ! Да – умелая агитация – это сила ! А умелые, умные агитаторы – это страшные враги ! Вот такие вот умелые агитаторы и смогли обмануть многих в разваливающейся Царской России и молодой Советской республике ! Иудеи, имеющие многотысячелетний опыт обмана и агитации – в свою, естественно, пользу ! Это они бросили м массы гениальный по простоте и доступности лозунг – "Землю крестьянам, фабрики рабочим !" А когда крестьяне и в меньшей мере рабочие поняли обман – уже был создан карательный орган, уничтожавший прозревших и вырывавший таких из привычной среды обитания, словно сорняк с огородных грядок !

Мне, правда, простительно: ну не мог я предположить что бойцы и сержанты – бог с ними, с командирами – пойдут на поводу у полкового комиссара… Вот она – реальная действительность, а не те сопли и выдумки, которыми нас пичкали в нашем времени… Ну что ж – я был готов, хотя и не к такому, но – готов ! Выстроил в 6.30 пленных – чистых, сытых, отдохнувших, слегка перекусивших… Предложил: уходящие направо; остающиеся – налево ! И офигел, увидев результат ! Поймал усмешку комиссара – знай наших ! Что ж – вы сами выбрали свой путь и я его уважаю… Подошел к оставшимся, прошёлся, посмотрел ауры… Отправил четырёх человек к уходящим, не смотря на возмущение и убеждение – они решили остаться в подразделении. Думаю не сами – "казачки засланные" или "спящие агенты" комиссара – у полковника на это мозгов не хватит…

- Оставшиеся у нас – к моим командирам: вам все объяснят, а я – займусь уходящими… Вам – уходящие… - оглядел взглядом огромную массу обманутых, убеждённых… - вы еще не совсем здоровы и полны сил, а кормить и держать вас на базе дальше – непозволительная трата продуктов, сил поваров и нашего времени… Поэтому: вы сейчас выходите и идете за проводником… Порядок следования: 50 минут идёте, 10 минут отдыхаете… Отставшие – отдыхают меньше… Идете до обеда – сколько успеете… На обед получите то, что вам положено. На обед и отдых – час. И идете дальше… На месте ужина проводник вас оставит… Там же – каждому будет вручён немецкий солдатский ранец с набором еды на два дня и кружкой, немецкая винтовка Маузер 98 и двадцать патронов к ней… Дальше – уже сами… Направление движения проводник вам покажет… За свою безопасность не беспокойтесь: проводник проведёт вас там, где немцев нет… Да – вот еще что: вижу – в числе уходящих имеются лётчики… Предлагаю вам остаться: уж вы то точно доберётесь до наших быстрее и безболезненнее. Четверо лётчиков из шести – лейтенанты и капитан, после недолгих переговоров отошли в сторону. Повернулся к уходящим, показал на проводника:

- Всё. Следуйте за ним… Комиссар вышел вперёд:

- Мы никуда не пойдем, пока нам не выдадут оружие, патроны и продовольствие ! Вот оно как ?! Это совсем меняет дело !

- Товарищ комиссар ! Я просил каждого решать за себя, а не пользоваться формулировкой – Мы… Вижу вы не поняли… Вы идете за проводником или нет ? Комиссар гордо вскинул голову:

– Я остаюсь, пока всех не обеспечат необходимым, как и все остальные ! А вот тут тебя чуйка подвела комиссар ! ТТ словно сам прыгнул в руку из кобуры; дуло ствола мгновенно нашло цель. Грохот выстрела и полковой комиссар не картинно – взаправду завалился уже трупом на землю. Все, в том числе и оставшиеся в шоке ! За спиной лязгнули затворы автоматов:

- Кто ещё не понял, что мы не обязаны вас обеспечивать, кормить, поить… Мы и так дали вам столько, что вы должны благодарить нас по гроб жизни – мы дали вам свободу ! А еще еду в дорогу, оружие… А нам за это – ещё и условия ?! Кто хочет остаться здесь навсегда – останется; остальные, за проводником – марш ! Проводник ! Веди группу вперёд и никого не ждать ! – рявкнул злобно ! Сволочь – он РЕШИЛ ! Только я здесь решаю – что делать, потому как всё и все здесь – благодаря мне ! Толпа уходящих, толкаясь, стала выстраиваться в уходящую колонну. На прощанье меня обжёг ненавидящий взгляд полковника. Да плевать !

Длинная людская "гусеница", причудливо извиваясь продвигалась вперед, послушная воле и выбору направления проводника. Она не знала, что впереди неё шло отделение разведдозора; сзади шёл я с отделением охраны, а по бокам, словно раскинутые крылья, среди леса скользили диверсионно-разведывательные отделения: так было мною задумано… Отставшие, потерявшиеся, собирались в группу и безжалостно гнались вперёд – к месту обеда: к тем нехитрым пайкам, оставленным им невидимыми раздатчиками… До обеда пройдено 19 километров с пятью стоянками… Первый, неожиданный сюрприз ожидал "возвращенцев" на обеде: три сухаря; маленький кусочек сала; одна средняя варёная картофелина и кусочек сахара. Кружка… Вода – рядом, в ручье… У проводника – своя пайка: колбаса, сыр, та же картофелина, хлеб, полплитки шоколада. И горячий чай в полулитровом термосе… На попытку полковника усовестить проводника тот ответил громко:

- Остались бы – ели бы как я, а так – как решил командир… Ровно через час колонна выступила в дальнейший путь… Подошла к реке; по веревке, натянутой от берега к берегу переправилась и пошла, отдохнув десять минут, дальше… Наконец, уставшие "возвращенцы", пройдя 12 километров; перейдя железную дорогу Барановичи-Ганцевичи и углубившись в лес на 3 километра, вышли на полянку, где каждому проходящему выдавалась в руки винтовка и солдатский ранец. Любопытные заглянули внутрь: стандартный набор: по три сухаря, картофелине, куску сахара на завтрак, обед и ужин. И кусочек сала на обед. На два дня…

- Спички и патроны получите утром… - сообщил проводник потерянным бойцам, сержантам и командирам, наконец то понявшим – во что их втравил комиссар: ныне покойный… - Командир просил передать: у немцев много всего – если вам надо: сходите и возьмите, как это сделали мы ! И неслышно скользнул в темень леса, оставил растерянных людей наедине со своими мыслями и созданными ими же трудностями. Самим себе… Проводник переночевал вместе с моими бойцами, а утром вышел к "возвращенцам"… Показал место в лесу – небольшой овраг, в котором лежали на земле ранцы, набитые патронами к немецким винтовкам и показал направление, в котором нужно было двигаться – к реке Лань, оставляя справа деревню Локтыши, а за ней дальше – к переправе через реку Морочь… И вернулся обратно к нам. А наблюдатели, незаметно приглядывающие за толпой, бывшей когда то бойцами и командирами, докладывали: командиры погасили стихийный митинг…; повели колонну в указанном направлении… Моя разведка идущая впереди колонны доложила: на пересечении лесных дорог, при подходе к реке Лань, колонна столкнётся с немецким стационарным постом… Не столкнулись, обошли стороной – полковник не дурак оказался. Но дурак – в плане разведки: видел их один из гансов этого поста. И доложил командиру, а тот – дальше – по команде… На пути движения к реке Морочь, немцы, подтянувшие подкрепление из деревни Семежево, расположенной возле шоссейной дороги – взвод с тремя пулемётами, подготовили засаду. Предупредить о ней – бессмысленно… Немцы знают о колонне; знают куда она движется – на восток. И перехватят ее в любом случае… Но мне важно – чтобы перехватили как можно позднее… Трава, после прохождения колонны, не смотря на маскировку за ними моих бойцов, поднимется и скроет следы колонны через три-четыре дня…

Два отделения – крылья, атаковали с флангов не ожидающих нападения засадников, а разведывательное отделение – с тыла, обойдя засаду по дуге… Получилось удачно: взвод был пехотным и о противодиверсионных действиях понятия не имел. А мои бойцы – в маскировочных халатах…Колонна, услышав впереди звуки короткого боя, свернула вправо, огибая место боя, но полковник послал таки туда отделение на разведку. Бойцы, наткнувшись на мертвых немцев пошарили у них в ранцах и запаслись немудрёной едой, наевшись сами… Мои ничего брать, кроме пулеметов, на стали, так что "возвращенцы" прихватили ещё и патроны к винтовкам… Ну и пусть – вскоре эти патроны им пригодятся – я думаю… и как в воду глядел: при подходе к реке Морочь колонну ждала засада – уже целая рота, следующая на фронт, но остановленная для уничтожения русских, расправившихся с их камрадами несколько часов назад… "Возвращенцы" остановились на привал и поужинали немного веселее, даже командный состав выпил немного… Жизнь показалась не такой уж и сучьей, как виделась ещё недавно… Наивные: безжалостная рука судьбы уже занесла над колонной свой карающий меч, не знающий жалости…

Разведка, вернувшаяся уже затемно, доложила о засаде… Рота, готовая к боевым действиям в засаде – это серьёзная сила - очень серьёзная ! На и не стоит пытаться – даже внезапно, из засады, напасть на неё… Потери, даже если мы победим – будут ужасными ! А ради чего ? Или кого ? Тех, кто не захотел остаться и вместе с нами драться с врагом ? Кто поверил комиссарской пропаганде и вранью ? И не факт, что они сумеют после этого дойти до линии фронта – их сто процентов перехватят по дороге ! Тогда зачем наши жертвы ?! Можно, конечно, выйти к ним; поговорить с ними, попытаться убедить… Но там ещё остался полковник… Так что мне придётся принять решение: жестокое, но единственно верное… Утром разбудил бойцов и огласил свое видение событий и огласил приказ: что бы не происходило – не вмешиваться ни в коем случае ! Только наблюдать – ЧТО БЫ НЕ ПРОИСХОДИЛО ! Выстрелившего без приказа – расстреляю лично ! Объяснил причину… Надавил на сознание: я не желаю отдавать жизнь своих бойцов за тех, кто не захотел драться с нами – плечо к плечу, с ненавистным врагом ! Дошло – прониклись серьёзностью сказанного.

Отправил два отделения в тыл к засаде, оставив у себя два отделения. "Возвращенцы", после неплохого ужина выступать не торопились, так что мои бойцы успели разместиться и замаскироваться на выбранных позициях. Немцы тоже не предпринимали никаких атакующих действий: зачем идти в атаку, нести неоправданные потери, когда эти русские дикари сами выйдут к ней. И вышли ! Полковник даже не выслал вперед нормальный дозор ! Колонна втянулась в небольшую холмистую впадину между деревьями, как с противоположных возвышенностей ударили пулемёты ! Колонна распалась на группки, повалилась на землю, ища укрытия там, где находилась… Наиболее опытные – кому повезло, добежали до бугорков и кочек и, залегши за них, открыли по лесу, впереди себя, ответный огонь… К огню пулемётов и винтовок добавились негромкие хлопки разрывов ротных 50мм немецких миномётов: калибр небольшой, но на открытой местности вреда может причинить много ! И причинял ! Поднёс к губам микрофон ранцевой немецкой радиостанции КВ – Torn.Fu.g, взятой нами из вагона спец батальона егерей в качестве трофея и приказал командирам отделений :

- Команду снайперам ! Аккуратно, не обнаруживая себя, не торопясь – отстреливать пулемётчиков, гранатомётчиков и метких стрелков. Не выдавая себя ! Грохот выстрелов; трескотня пулеметов скрывали редкие выстрелы снайперских СВТ. Редких выстрелов, но метких ! На поле боя немцы медленно и методично уничтожали "возвращенцев" – одного за другим… А мои бойцы молчали… Посмотрел украдкой: стиснули зубы, видя, как погибают наши под немецким огнём но выполняли приказ – не стреляли… Вскоре огонь ослаб, а затем и вовсе прекратился…

- Командирам отделений ! Подсчитать урон, нанесённый снайперами и доложить ! Через пару минут пошли доклады… А неплохо мои порезвились – 38-40 немцев уничтожено или серьёзно ранено ! Неплохо проредили фрицев – полегче будет провести вторую часть моего плана… Фигурки немецких солдат, тем временем, перебежками выкатились из-за деревьев и пригибаясь, побежали к месту уничтожения колонны. То там, то тут раздавались одиночные выстрелы; сверкали на солнце взмахи штыков – немцы добивали раненых… А мои бойцы терпели ! Чувствую – проклинали меня, но сдерживались – не стреляли… И ладно… И хорошо… Вот - то в одном месте, то в другом стали подниматься фигуры наших, а кого то поднимали ударами сапог и прикладов и сгоняли в центр впадины…

- Первое отделение – атаковать по команде автомашины противника, но постарайтесь сохранить транспорт ! Второе отделение – атаковать по команде пулемётные расчёты и миномётчиков ! Третье отделение и четвёртое - по команде открыть огонь на уничтожение. Всем ! Пленных не брать ! Посмотрел на поле предстоящей бойни: вроде всех согнали в кучу – немцы подтянулись к пленным… Стоят хмурые, не шутят: уже знают о потерях, да еще если кто то из колонны хоть несколько немцев убил, то вообще хорошо. Пригляделся: немцы стоят кучками – по отделениям, наверное: на вскидку – не больше сотни… Многовато, вообще то, но что делать – придётся работать… Приказал в микрофон, прицеливаясь:

Из всех стволов – огонь ! Смертельный град пуль обрушился на расслабившихся немцев ! Несколько секунд растерянности и больше половины уже уничтожено ! А по залёгшим фашистам продолжают бить автоматы, пулемёты; собирают свою кровавую добычу снайпера ! С противоположной стороны леса в тыл, по залегшим остаткам роты, ударили свои пулемёты. Огонь. Огонь! Огонь !! Огонь на уничтожение !!! Вся злость, злоба на командира выплёскивалась сейчас, в пули, обрушившиеся на залегших немцев ! Минута, вторая… Огонь ослаб и вскоре затих: как и несколько минут назад, уже фигуры в камуфляже и маскировочных накидках выскользнули из леса и устремились на поле двойной бойни – добивать раненых… Мы опять победили. Малой кровью…

Подошёл к угрюмо стоявшей толпе – уже дважды пленных, пересчитывая на ходу… М… да…, дела - из 84х ушедших осталось 21 человек… Ба… А полковник то – уцелел… Вон как зыркает глазами из под опущенных ресниц, да нахмуренных бровей ! Ну что ж – пусть позыркает, посверкает…

- Ну что – товарищи дважды пленные… - не удержался от сарказма – послушались отцов-командиров и политработников ? А ведь я вам предлагал остаться… Эх… Сколько народу зазря полегло. И вот так – почти везде ! Тупые да амбициозные льют людскую кровушку как водицу ради своего, личного блага… Полковник – выйди… - бросил в толпу… Толпа заволновалась, заколыхалась – вытолкнула из себя, словно чужеродный предмет, вызываемого. Окинул взглядом дурака, или… карьериста…

- За преступное командование, приведшее к невозвратным потерям, не соответствующим имеющимся событиям ты приговариваешься к высшей мере социальной защиты – расстрелу ! Полковник выпрямился:

- Я готов понести наказание по всей строгости законов военного времени. Об одном прошу – не дайте сгинуть предателем !

- А вот этого я тебе не обещаю: из за тебя погибло 63 бойца и командира… - бросил жёстко в ответ, нажимая на курок.

– Капитан – выхватил из толпы старшего командира – пошли бойцов по полю: пусть собирают патроны и еду в ранцах – путь вам предстоит ещё долгий…

- Товарищ капитан ! – вышел вперёд намеченный мною к командованию командир – возьмите нас к себе: мы будем выполнять все ваши приказы ! И добавил – Беспрекословно ! Иначе мы все погибнем !

- Возьмите нас… Мы будем все выполнять… Иначе пропадем… - раздались выкрики из толпы… И что мне делать ? Надо отвечать… Все замолчали… Обвел медленно взглядом лица пленных: в глазах надежда…

- Нет ! – как гром среди ясного неба ударил по нервам пленных мой голос – не возьму ! Я предлагал вам на базе остаться – вы не захотели… Да – сейчас вы поняли, когда прижало, но… - когда прижало ! Так что всё, что с вами будет – это ваш выбор. И вы несете за него ответственность. Сами ! Развернулся и пошел от группы "бывших" пленных, не в силах глядеть им в глаза; не в силах видеть отчаяния и тоски… Может я – крокодил ? Тот тоже ест свою жертву и плачет… - Чушь какая лезет тебе в голову – раздался в голове голос прагматика – они получают то, чего сами заслужили… А насчёт крокодила ? Так это в тебе тёмная сущность ведьмака старается… Просто не давай ей взять в себе верх и всё – дело будет на мази… Логично. И навыки, им данные – хотя и невольно, надо развивать. И Мария мне что то передала ! Я же получаю с каждого убитого мною тёмную силу: словно с противотанковой ракетой, управляемой по проводам, от меня тянется к жертве тоненькая чёрная нить, следом за пулей, и по ней же возвращается в меня жизненная сила убитого. А нить – вроде как скручивается обратно – до следующего раза… А меня "колбасит" от этой силы: хочется что то делать постоянно ! Как мужики говорят: или нажраться до поросячьего визгу или по бабам ! А у меня: или убить кого то, или по бабам, но её тоже убить – после этого, самого… Вот она, значит, в чём причина ! Правильно говорят: одна голова хорошо, а две лучше ! А две в одной голове – ещё лучше !

- Их у тебя в твоей пустой и бестолковой голове не две, а намного больше, так что ты не забывай об этом ! – проворчал скептик, а оптимист добавил – И вместе мы – сила, с которой не справиться никому ! Да – за такое бы следовало бы выпить !

– Так ты же не пьешь… - сьехидничал – ворчун… - Ага… - засмеялся юморист – с мелкой посуды ! Из дальней кромки леса выехали один за другим восемь тентованных армейских грузовика. Может дать им один ? – мелькнула мысль… - И далеко они на нём уедут ? – возразил скептик. – Пусть лучше ножками топают – вклинился ворчун. В лесу они целее будут – добавил прагматик – в крайнем случае смогут хоть разбежаться в стороны ! Ну да – с такими аргументами и не поспоришь. А может просто жалко машины ? Да ну – ерунда: чего её жалеть ? Их у нас уже как грязи… Командиры отделений повыскакивали из кабин и ко мне с докладом. Убитых нет; тяжело раненых нет; средних ранений, не опасных для жизни – трое… У меня – немного больше – пятеро. Удачная операция: если бы не оставляемые на верную гибель бывшие пленные – можно было бы танцевать от радости: уничтожена штатная рота Вермахта !

- Этих… - кивнул улыбающийся командир одного из взводов – грузить в машины ? Я ответил - радостная улыбка сползла с лиц, как перчатка с руки:

- Грузите трофеи в грузовики и сажайте наших. Эти… - кивок на пленных, разбредшихся по ложбине – пойдут дальше – своим ходом… Один из командиров открыл было рот, но от вопроса воздержался…

- Всё объясню позднее… - буркнул хмуро и добавил – оставьте им сумки с медикаментами… Командиры разбежались по отделениям… Мерзко как и гадостно ! Но что делать ?! Это как с ребёнком понимающему родителю: бьёт сына или дочь не потому, что получает от этого удовольствие, а потому что знает: по другому уже не доходит – только через боль и страх повторного наказания… Это последнее перед тем, как махнуть на непонятливое чадо рукой. Так и тут – для моих… А на неразумных "возвращенцев" я уже "махнул рукой"… Загрузились в машины и поехали на запад – подальше от места трагедии; такие разыгрывались на громадной территории нашей многострадальной Родины десятками и сотнями. Каждый день… Спину жгли взгляды оставшихся – разные это были взгляды…

Проехали реку Лань по мосту, у деревни Локтыши без проблем: колонна армейских грузовиков следует по своим делам – кто их будет проверять ? И зачем ? Это потом, когда узнают о уничтожении целой роты, хватятся… Выехали на шоссейку, на которой остановили медицинскую колонну и покатили на север - к Барановичам. Доехали до ответвления на запад – к Щаре, где у нас имеется замаскированная переправа. Замаскировали, насколько возможно, следы колёс грузовиков, особенно у самого съезда… Если и найдут – перед Щарой лесная дорога раздваивается вдоль берега. Пустил пару старых грузовиков вверх по течению и там приказал оставить в лесу, тщательно замаскировав - пусть там ищут следы. А мы здесь переправимся и так же замаскируем берега… Переправились, отогнали грузовики подальше в лес на подготовленную стоянку и расположились лагерем: до базы 20 километров, а мы голодные – какой день без горячего; отдохнуть перед броском на базу нужно и водителей двух грузовиков дождаться надо… Набрали сухого хвороста; запалили несколько костерков, чтобы дыма было поменьше; приготовили кашу и чай… А тут и водители подоспели. Перекусили. Сейчас – начну самое главное…

Глава одиннадцатая

Тут вам – не там… тарарам…

Обвёл взглядом притихших слушателей, вздохнул тяжело:

- Ну… давайте ваши вопросы… - начал устало – но учтите: спрашивайте только то, чего сами не можете понять… Но перед вопросом – постарайтесь сами ответить на свой вопрос – не выглядите как тот молодой, который после сильно извинялся… Смотрю – запал задавать вопросы пропал – сидят, думают… Вот же блин ! А пока сюда добирались – подумать не могли ? Тормоза ! Потом понял – я не прав ! Они тут так живут ! Значит – будем создавать людей новой формации. Мыслящей ! Хлопнул в ладоши:

- Не будем терять зря время, но на будущее запомните две вещи… Первое – прежде чем сказать, спросить, высказаться – сначала подумайте ! Второе – вы – будущие командиры: численность нашего подразделения будет увеличиваться и должны уметь мыслить быстро, рассудительно, здраво, правильно ! От этого зависит жизнь ваших подчинённых ! А теперь разъясню то, что по вашему – сделано мною неправильно, не по-советски…

- Мало кто из вас знает, что я поставил наблюдателей за поведением пленных на нашей базе на всё время их нахождения. И полковой комиссар и полковник развили бурную агитацию за то, чтобы не оставаться у нас: сначала они разговаривали с командирами, а потом командиры стали агитировать бойцов и сержантов… Почему они это делали ? Комиссар, полковник, старшие командиры просто не захотели трудится: сержантская должность – это адский труд ! За всем нужно следить, везде успевать, и все показывать личным примером ! А что могут показать политработники ? Ничего ! Потому что они ничего не умеют и не понимают в армейском деле ! И старшие командиры и особенно политработники – давно уже оторванные от боеспособной Красной Армии люди ! Именно люди, а не военные ! Вы все видели, как полковник вывел колонну прямо под огонь немецких пулемётов ! А ведь мог пустить разведдозор – но не пустил… У меня же в подразделении уважение и подчинение будет заслуживать тот, кто докажет умение и покажет знания личным примером – Только так и не иначе !

- Почему позволил расстреливать колонну а не вмешался ? Против колонны в засаде находилась штатная рота, следующая на фронт. Подготовленная рота ! Вступи мы с ней в бой до начала открытия ими огня или даже после него – у нас были бы огромные потери, а помочь бывшим пленным мы все равно бы не смогли – они лежали на открытом пространстве… Мы, может быть и победили бы – но какой ценой ?! А сколько нам до базы добираться ? Пока оставшиеся донесли тяжело раненых – многие бы скончались ! А ради чего, или ради кого ? Ради тех, кто сам не захотел у нас остаться ! А если не захотел – сам выбрал свою судьбу ! Кто то может сказать – их обманули ! Ну а ваши жизни тут причём ? Почему они не подошли ко мне, не спросили… Не захотели или забоялись ? Так зачем нам отдавать за таких свои жизни ?! А так – мы уничтожили целую роту подготовленных солдат, следующих на фронт… А скольких они могли убить и ранить там – на фронте ? А теперь не убьют и не ранят !

- Почему не взял оставшихся с собой, хотя они согласны были подчиняться ? А зачем ? Они сами выбрали свой путь – мы их на него не толкали… А теперь представьте: их смог на базе уговорить хороший болтун… И они поддались, согласились… А завтра им встретится ещё один такой же болтун ! И они снова поддадутся агитации и бросят, или предадут нас в трудный момент ! Вам это нужно ? Мне – нет ! Мне нужно единое, целое, крепкое, неразрушимое подразделение ! И тому, кому нужно то же самое, что и мне – по пути со мной… Ну а кому не нужно – как тем, кто погиб из-за глупости комиссара, полковника и своей собственной – пусть идут своей дорогой… Только вот какая мелочь: мы – живы и победители, а они – мертвы и сгинули в памяти – как без вести пропавшие…

- Вот еще что… Постарайтесь меня понять, как командира… Трава поднимается и прячет следы за три-четыре дня… Колонна в восемьдесят человек вытоптала тропу так, что она и за четыре дня не скроет следы множества ног ! Поэтому мы как могли, маскировали их прохождение но… Для того, чтобы спрятать эти следы нужно время. Поэтому я повел вас за ними. Поэтому я приказал уничтожить небольшую засаду у них на пути. Поэтому я не стал атаковать роту немцев. Я тянул время ! И отправил оставшихся дальше именно поэтому: немцы найдут место бойни; увидят трупы и наших и немцев и поймут – оставшиеся ушли и уехали… Тех, кто уехал уже не найти, а вот тех, кто ушел – можно догнать. И бросятся в погоню ! И непременно догонят ! Но на это уйдёт время… А земля, природа, время скроют их следы. Следы – ведущие к нашей базе ! Я ответил на вопросы, которые вы мне хотели задать ? Опущенные головы – никто не хочет смотреть мне в глаза… Стыдно, что сами до такого не додумались…

- Я объяснил свои действия, из-за которых некоторые из вас стали меня ненавидеть ?! Головы опустились ещё ниже – от стыда за ошибку…

- Последнее… Есть такое действие в армии – разведка боем… И вроде бы правильное, но: можно пустить в атаку взвод и потерять половину, а можно пустить в такую атаку роту и потерять тоже половину ! Но разница в половинах будет очень большая ! А можно не пускать бойцов в такую атаку, а внимательно наблюдать, слушать и… посылать разведку… Но – хорошую разведку ! Такую, какую я готовлю из вас… Мои бойцы НИКОГДА не побегут в атаку на пулемёты – мы будем воевать по другому ! Пусть умирают немцы, а мы будем живы и будем их уничтожать ! Всегда ! Везде ! Смотрю – головы поднялись, глаза загорелись, на лицах – решимость ! Вот это другое дело ! Вот такая промывка мозгов и будет дальше – как можно чаще !

Мы возвращались на базу… С очередными трофеями и уже радостным настроением. Раненых несли на самодельных носилках, чтобы лишний раз не бередить рану… Все в порядке – раненые не в счёт: война… В бою – опять же в засаде, бойцы показали себя очень хорошо ! Нужен следующий шаг – более серьёзный враг. И я знаю – кто это ! Тот батальон, технику которого мы присвоили себе. И он нас ищет… И он нас найдет. И нам нужно быть к этому готовым ! Или они нас – или мы их: третьего не дано ! По возвращении медики: и Борисова и немцы активно включились в процесс лечения раненых… Я, после боя, наложением рук, слегка приостановил воспаление и заражение, но только на базе раненые получили профессиональную помощь и лечение. А я, распираемый полученной от убитых силой, решил найти ей применение – поэкспериментировать и, возможно, активировать спящие во мне возможности…

Для сбора информации отправил по разным точкам нашего выхода из леса в Большой мир" по наиболее подготовленному отделению из состава первой роты – пусть полежат в засаде, отдохнут от боёв и настроятся на новые… На базе все идёт своим чередом; моего особого вмешательства не требуется – можно и на себя, любимого, потратить командирское время. Ушел в лес, к протоке, уходящей в Выгоновское озеро, нашёл большую поляну для экспериментов. Пока шел – думал: а чего такого могут ведьмаки – из боевого применения ?! Всякие там плетения и заклинания, как у магов и героев РПГ игр отмёл сразу: в бою счёт идет на доли секунд ! Опоздал и тебе конец ! Там некогда плести плетения и заклинания ! Пришёл на место – буду проверять… Провозился пару часов, а результат – нулевой… Не выходит у меня раскрывать почву под ногами; вызывать огонь из под земли; обрушивать с неба камни, лед; ледяные сосульки… Но кое что получилось: ставить туманную завесу; небольшой дождик с неба; маленький местный смерч; резкое похолодание… Неплохо, конечно, но – не то… А если ? Как же я мог забыть ?! Сосредоточился, представил и махнул рукой… Из полусжатой ладони выскользнул тусклый шарик, переливающийся сполохами пламени и полетел к цели – небольшому бугорку. Вонзилась в него и бугор разлетелся в стороны, словно от разрыва снаряда ! И всё это без пламени и грохота ! А вот это уже плюшка и вкусненькая !!! А если побольше шарик ? Огненный шар, толщиной с кулак ударил в толстый ствол сосны; срезал её как лучом лазера и полетел дальше, срезая на своем пути все, что попадалось… Четыре дерева срезал ! Я рванулся в сторону со всей возможной скоростью: пока любовался работой шара, не заметил, как срезанное дерево стало падать на меня ! Вовремя успел увернуться: за моей спиной с грохотом и треском густая крона обрушилась на то место, на котором я стоял ! Повезло: чуть зазевался бы и пришлось проверять на себе свое искусство полевого врачевателя… А может так было задумано ? Да ладно – уже не важно… А важно другое: что у нас с дальностью поражения ? Вышел к берегу протоки; просканировал вокруг на предмет присутствия нежелательных личностей, могущих увидеть моё безобразие… Не наблюдается. Вот и хорошо… Проверил: с километр мой шарик летит и попадает туда, куда целюсь… Так это же здорово ! Самолёты, правда, заразы, летают повыше – намного выше, ну да лиха беда начало: глядишь и повысим дальность тренировками ! Вернулся довольный – не зря сходил ! После обеда – контроль на базе за всем, что происходит и делается: ни в коем случае не пускать на самотёк… Бойцы и командиры смотрят на меня как то странно – или это мне просто кажется. Показывал, подправлял, делал замечания… Все идет по плану, но больно уж медленно… Эх, Громов, Громов – как мне не хватает твоих возможностей ! Нет – я тоже кое что могу: передаю свои умения и знания наложением рук, но как мало и как медленно ! И организм нужно подготовить к возрастающим нагрузкам и мозги… Идет прирост, но медленно, медленно ! Закончилась третья неделя войны, началась четвёртая, а у меня… Уже три роты – с оставшимися, но сырые !... Только одна и боеспособна более-менее, хотя и не так, как бы мне хотелось… А драчка впереди, я чувствую, предстоит серьёзная: спец батальон егерей – это не маршевая рота Вермахта…

- Господин штурмбанфюрер ! – в кабинет вошел адъютант – прибыл эшелон с имуществом и транспортом для батальона. На станции приступили к разгрузке… Эсэсовец кивнул отрешённо: он до сих пор был под впечатлением выволочки из Берлина и выводов из переданной ему информации. А выводы были однозначны: он попал ! Попал, как кур в ощип… - как говорят эти восточные варвары… Никаких следов пропавшей медицинской колонны; никакой систематизации нападений; никаких предположительных мест базирования отрядов НКВД, а не местных бандитов ! Да – именно НКВД: в этом штурмбанфюрер был уверенна сто процентов – у местных на такое мозгов не хватит ! А НКВД – это серьёзно, что бы там кабинетные крысы не говорили там, у себя в Берлине ! И никаких зацепок ! А тут ещё эта история с уничтожением сначала взвода, а потом и роты солдат, устроивших засаду на русских ! Идиоты, крысы тыловые ! – бушевал эсэсовец, когда ему доставили информацию по этому делу ! Сами захотели отличиться… Отличились… Догнали группу русских, уничтожили… Всех ! Они, видите ли – пылали праведным гневом ! Идиоты ! Потом, правда хватились – допросили одного раненого, которого нашли позднее… Он то и сказал – перед смертью, что их освободили из плена – два раза бойцы какого то капитана, на базе которого они находились два дня… Больше из него не смогли вытянуть ничего – умер… И ведь не сообщили сразу – сами пошли обратно, по следам ! Но какие из них следопыты ? На поляне, где уничтожили роту и потерялись ! Пока доложили по команде; пока довели информацию до него; пока его люди добрались до места; пока…; пока… Смогли, еще, с большим трудом, смогли отследить путь группы до железной дороги и всё ! Обшарили, конечно, все в округе, но результатов – ноль… А Берлин требует отчётов каждый вечер… И там очень недовольны результатами ! Пока, правда, выводов не делают, но… Надо… Надо отправить к тому месту, в котором вышли к дороге следы русских, да тщательнее осмотреть противоположную сторону… Ну и что, что она ведёт к реке, через которую там невозможно переправиться – только по мосту, а мостов в том районе нет. Могли бросить машины на берегу и переправиться вплавь на другой берег: Видел он её проезжая из Барановичей в Ляховичи: неширокая – метров 20-30ть… А сейчас не зима - лето… Вошёл взволнованный адъютант:

- Господин штурмбанфюрер ! Доклад поисковой группы: на левом берегу реки… - он заглянул в бумажный лист – Щары… обнаружены два грузовика из хозяйства уничтоженной роты… Эсэсовец довольно хлопнул ладонью по столу – ВОТ ! Вот он след ! Значит он прав: значит где то там, на берегу могут стоять и остальные грузовики роты и автобус с броневиком медиков !

- Приказ командиру первой роты ! После получения и обеспечения роты всем необходимым выехать в район прохода русской колонны через железную дорогу и шоссе и начать широкомасштабные поиски автомашин на левом берегу реки. Исполняйте ! Они там ! – забилось радостно сердце немца – если только для их переправы не построен временный мост. Но даже если его и разобрали – останутся следы ! Значит тогда – на другой берег и искать, искать следы этих неуловимых русских из НКВД !

Сегодня второй день безделья: на наблюдении отделения второй роты – заслужили "отдых" ударным трудом на полигоне, стрельбище, площадке рукопашного боя… На операции не выходим: чую – надвигается что то серьёзное, при котором лучшие силы нужно держать под рукой ! Нервный стук в дверь и заскочил радист базы:

- Товарищ капитан ! Отделение с правого берега Щары докладывает: немцы нашли два оставленных около реки грузовика и передали по рации сообщение о том, что ими найдены два грузовика. Им приказали выйти к дороге и ждать приезда основной группы… Вот значит как… Подъедут; прочешут берег; ничего не найдут и полезут на наш… Можно их встретить на нашем берегу, но это не вариант… А если… Можно попробовать… Первая рота в полном составе вышла волчьим шагом в район переправы. Сразу же после получения радиограммы приказал: Подняться скрытно вверх по течению на километр; переправиться на другой берег; выйти к шоссе и наблюдать… О прибытии колонны немцев сообщить сразу по прибытии… Выставить боковой дозор от возможного контакта с группой, обнаружившей грузовики. В огневой контакт не вступать; от боя уклоняться ! И у меня и у немцев по отделению, но пока мои бойцы против немцев что школьники против студентов: вроде взрослые, но силёнок пока - маловато…

Три часа и мы у переправы. Сигнала от группы наблюдения пока не поступало – значит "гости" пока не подъехали… Отдых перед переправой: разгорячённые маршем тела – прекрасная возможность для простуды ! Пока сидел, в раздумье: где же находится поисковое отделение немцев ? Совсем не улыбается держать у себя сзади 16 хорошо подготовленных егерей. Как бы узнать – где они расположились ? Задумался – крепко задумался… Пришёл в себя – вишу над своим телом, прислонившемуся к дереву. И наблюдаю свой задумчивый вид… А если ? Огляделся: чёрных сгустков – неприкаянных душ, мечущихся по астралу в поисках свободного тела, рядом не наблюдаю, значит можно, закрыв душу, посмотреть – где там немцы ? Перелетел через реку и влетел в лес, под сень деревьев. Вот грузовики, а вот и незаметные, но не с воздуха, следы, уходящие в глубь. Туда ! Скользя между стволами достиг подлеска у шоссейной дороги. А вот и "потеряшки" ! Удобно так пристроились – чувствуется подготовка: и со стороны дороги и со стороны леса небольшие прогалины – так просто к ним не подойдёшь ! Три солдата в дозоре со стороны леса развёрнуты веером: прикрывают фронт и фланги… В явной видимости друг у друга… По составу: командир взвода; радист, помощник – таскает аккумулятор; Пулемётчик со вторым номером и 10 солдат. Серьёзная сила… Ладно – я знаю где они, а это уже большой плюс в их устранении ! Пора обратно…

Переправились там же, где и отделение наблюдения. Между нами и отделением егерей – километр… Не много: выстрелы они услышат и не мало: пока от них добежишь до наших – бой может уже и закончиться. И не в нашу пользу… Перекинул на противоположную сторону дороги в подлесок – 200 метров от дороги – не меньше, группу снайперов и четыре пулемёта. Хватит для удара в спину ! Остальные растянулись вдоль дороги, создавая большую плотность огня на метр засады. Сколько там будет машин с немцами ? Взвод или рота ? Или три или восемь ? Да ещё броневики сопровождения – не меньше одного: это же предусмотрительные егеря ! А что с поисковиками ? Когда им сообщат о подъезде к ним: при самом подъезде или заранее ? Должны заранее – иначе они не успеют выйти к дороге… Рискну… Метнулся из тела ввысь – в небо. На километр поднялся… Посмотрел направо-налево: на трассе, в пределах видимости, движения транспорта в нашу сторону не наблюдается. И с другой стороны тоже… Значит минут пятнадцать у нас есть. Подозвал к себе Рощина:

- Сержант. Отсюда… - показал рукой – прикопать и замаскировать через каждые 25 метров на обочине наши гостинцы – противотанковые мины с дистанционным подрывом - восемь штук. Исполнять. Бегом ! Рощин поднял вверх руки с растопыренными пальцами, махнул рукой и побежал к дороге. Из подлеска к дороге устремились группы – числом восемь: сапёр; три копателя и охрана… Новый приказ комроты и цепочка растянулась на целых двести метров… Подбежали; в три лопатки вгрызлись в твердую землю обочины… Через десять минут всё было готово: место вскопа засыпано землёй с обочины; привода приема сигнала присыпаны землёй, листьями, ветками. Подарки готовы – гости дорогие ! Новый взлет – движения пока не видно. Подождём – мы терпеливые… Новый взлет – едут наконец ! Сказал Рощину – он будет командовать операцией, а я метнулся в подлесок, уйдя в невидимость, к поисковому взводу ! Пробежать километр по лесу, да не шуметь – мне хватило семи минут… А дальше – быстрый шаг и тихий, скользящий… Поисковики приняли сообщение от основной группы и сидя на корточках за кустами ждали её появления… Один егерь, присев на колено, следил за лесом, спиной к товарищам. Выучка - что говорить… С него и начну… Подошёл – "на цыпочках", приглушив его внимание и слух и резанул ножом по венам и гортани. Тут же – поворот к сидящим с пистолетом в левой руке и огонь на поражение ! А правая выхватила из кобуры второй пистолет ! Секундная растерянность дала мне фору: когда оставшиеся егеря прыгнули в стороны, направляя стволы автоматов в мою сторону – их было уже немного. И куда стрелять ? Человека нет – только вспышки пламени в воздухе – это было последнее, что они увидели, перед тем, как умереть ! Двое успели дать по короткой очереди: одна прошла в стороне, а от второй я смог уклониться. Кадочников подсказал как… Сбросил магазины с пистолетов на землю; всадил новые… Огляделся – правка не требуется. И рванул в невидимости к основному месту действия. А вот и колонна появилась – длинная… Она едет – я бегу: навстречу ей. Перешёл на шаг – пора бы уже ! Словно услышав – сбоку от идущего впереди шестиколёсного Бьюссинга вспучилась земля и ударной волной шеститонную машину закружило на дороге. Но не перевернуло ! Взрывы по дороге, рядом с которыми проходили грузовики, швыряли их, подбрасывая на землю; переворачивали, корёжили ! Те – кто оказался всего лишь рядом со взрывом – тоже получили свою порцию подарков ! С моей стороны леса, отдалённой от дороги на 50 метров, дружно ударили автоматы и пулемёты, прошивая тенты кузовов; снайперы прошивали пулями водителей через открытые окна; в разные стороны летели щепки пробитых пулями бортов… Эх ! – мелькнула шальная, жадная мысль – сколько добра пропадает ! За "созерцанием" битвы поздно заметил: Бюссинг не перевернулся, не вышел полностью из строя – его кабина с 20мм пушкой разворачивалась в сторону моих бойцов ! Сволочь ! Гад ! У нас же нет ни пушек ни гранатомётов ! А противотанковое ружье – бандуру весом в 16 килограмм я не взял – тащить в такую даль ! Правая руку согнулась в ладони; вспыхнул огненный шар размером с яблоко… Метров 600-700… Бросок и "снаряд" беззвучно, не оставляя за собой дымного следа, рванулся к броневику ! Стрелок так и не успел открыть огонь – к счастью: сгусток пламени вонзился в кабину. Взрыв разнес броневик на куски, плеснуло в разные стороны веером горящего бензина ! Грохот; разлетающиеся в разные стороны обломки того, что еще недавно было броневиком ! Ближайшую машину выкинуло взрывом за обочину – в сторону леса ! Грохот выстрелов на несколько секунд замолк…

В кабинет командира егерей заскочил растерянный адъютант:

- Господин штурмбанфюрер ! Только что сообщили: в десяти километрах от городка Ганцевичи замечена разгромленная колонна грузовиков и много трупов солдат ! Эсэсовец поднял на адъютанта равнодушный взгляд…

- На машинах номера первой роты… - растерянно закончил адъютант…

- Причём здесь наши грузовики ? – не понял эсэсовец. – Первая рота ? – не веря, переспросил он. Адъютант только кивнул в ответ. Но как же так ? - растерялся командир батальона. Как их могли уничтожить ? Засада ?! – догадался он – только так можно застать врасплох целую роту ! Это они ! – сверкнула молнией радостная мысль – это те, кто захватил медиков ! И они, опьянённые победами, допустили ошибку. Смертельную для них ошибку ! Они сейчас уходят на место стоянки, а мы – пойдем по их следам ! Пусть даже они уедут на грузовиках – мы все равно их найдём. А у них в плену – Грета Мюллер ! И я её освобожу ! И остальных медиков тоже…

- Связь с аэродромом ! – скомандовал адъютанту - и поднять по тревоге на выезд вторую роту ! В колонне сопровождения… - задумался на несколько секунд – четыре Бюссинга и два Ганомага !

У начальника аэродрома к вылету готовы три Юнкерса Ю-87 и дав звена Мессершмитов… Истребители ему ни к чему, а вот бомбардировщики могут понадобиться… Обговорил связь и вышел из кабинета. Уселся в головной Бюссинг на место командира: приказал всем настроить рации на частоту летчиков: предусмотрительность не покинула эсэсовца, не смотря на распиравшую его эйфорию – благодаря таким вот качествам он и командовал спец батальоном, по рангу равному пехотному полку. Уточнил подошедшим командирам взводов задачи; объяснил возможные варианты событий и рота быстрым маршем двинулась к разгромленной первой роте.

После короткой паузы, вызванной мощным взрывом, новый шквал огня вновь обрушился на колонну ! Несколько секунд и к грузовикам побежали от опушки леса мои бойцы… Грамотно побежали: группа отделения бежит – вторая её прикрывает. Затем бежит задняя вперед а передняя прикрывает. Подбежали и по гранате в кузов ! После взрыва – тут же заскакивают в кузов и добивают живых и раненых – сколько раз отрабатывали такое на базе ! Из кабин выволакивают тела шоферов и командиров: одних на одну сторону дороги, других – на другую… И пошёл сбор трофеев ! Пулемёты – все в лес – потом разберёмся; автоматы, пистолеты, патроны… Ну и пошарить в ранцах… Часы, естественно – снимать ! Сбор трофеем подходил к концу, когда я, в очередной раз "взлетев в небо" заметил в 5-6 километрах от нас колонну из четырёх грузовиков и Ганомага, двигающихся со стороны Ганцевичей. Через три минуты они будут здесь ! Свистнул в офицерский свисток, привлекая внимание:

- Всем в лес ! Немедленно ! Бойцы понеслись к лесу… Не прошло и минуты, как о нашем присутствии на дороге напоминали только качающиеся ветки кустарника, но и они вскоре замерли… Колонна выкатилась из-за поворота и сбавила скорость… Подкатила медленно; остановилась… Пулемёт Ганомага хищно водил стволом туда-сюда; из головной машины выскочил сопровождающий и подбежал к первому грузовику егерей. Заглянул, зачем то в кабину и побежал обратно. Пробегая мимо Ганомага что то крикнул в закрытую броне заслонку водителя…

- Товарищ командир ! – азартно зашептал на ухо Рощин – прикажите атаковать – уйдут же ! А мы их за несколько секунд уничтожим ! Ага ! Вошёл во вкус парень ! Нравится вот так вот побеждать ! Осадим слегка…

- Отставить атаковать ! Ты головой думай сержант, а не хотелкой ! Отпускаем колонну ! Передай еще раз – без команды не стрелять ! Рощин негромко продублировал мой приказ направо и налево… И вздохнул горько. Не обращая внимания на вздохи спросил:

- Что там с группой с базы ? Рощин с обидой в голосе ответил:

- Они уже у нашей замаскированной переправы… Это хорошо…

- Пусть радист передаст – подняться на километр вверх: переправиться и ждать наших. Пошли к ним отделение – на всякий случай… И пусть никуда не лезут без провожатых ! А нашим скажи – пусть поторопятся ! Сержант убежал, а колонна медленно проехав мимо разгромленных грузовиков и объехав трупы на дороге, набирая скорость устремилась к Барановичам…

- Товарищ командир – а почему мы не атаковали: они же были у нас как на ладони… - продолжая обижаться, спросил подошедший Рощин…

- Если ещё раз обидишься на мою команду – переведу в отделение простым бойцом ! – спокойно ответил я. – Если ты не согласен с моим мнением, то будь любезен просить – почему так, а не строить из себя обиженную девицу ! – жестко закончил отповедь. И продолжил дальше – уже спокойнее, раскладывая ситуацию будущему командиру батальона:

- Рессоры у грузовиков сильно просели – раз… Двигались они неспешно, но не переваливаясь с боку на бок – значит центр тяжести расположен низко – это два. Вывод: в кузовах что то тяжёлое и не объёмное… Это могут быть ящики со снарядами крупного калибра; тяжёлые запчасти к чему либо, или бочки с бензином… Бензин бы нам пригодился, а вот остальное ? Третье – в Ганомаге есть рация. Значит сообщат о разгромленной колонне… Пока информация пройдёт по инстанциям; пока дойдёт до комбата егерей – пройдёт как минимум полчаса… Ещё полчаса – на сборы и час на дорогу сюда – два часа минимум ! Или три… Мы будем ждать четыре. Немцы ещё не пуганые – не додумаются что мы, после "страшного" боя с егерями и огромными потерями – а как иначе, останемся для второй засады ! Но они будут готовы к отражению, в отличие от первой колонны. Так наша задача – не дать им вылезти из кузовов и укрепиться… Я думаю с ними прибудет пара-тройка Бюссингов и столько же Ганомагов для огневой поддержки. А у нас – ни пушек ни противотанковых ружей… И ещё… Возможно комбат свяжется с лётчиками, если уже не связался: в случае нападения отбомбить ту сторону леса, в которой будет засада ! А у нас против самолётов ничего нет. Думаю – будет именно так… И что думаешь делать ты – как командир роты, уже разгромившей одну колонну ? Сержант задумался, посмотрел мне в глаза и сказал твёрдо:

- Как командир роты я бы скомандовал отступление товарищ капитан !

- Разумно сержант, но я думаю командир егерей думает так же, как и ты. А вот смотри – что будет дальше… Егеря приезжают, высаживаются и… пускают поисковые команды по нашим следам… Спецов там хватает, так что пойдут они по нашим следам как по бульвару: даже попытки замаскировать следы вряд ли помогут. И будут идти по нашим следам, пока не настигнут ! А если уж совсем умно – пойдут за нами группа за группой: уничтожим одну – за нами пойдёт вторая ! И будут наводить на нас остальных по рации. И загонят, как волков, в засаду !

- Так что же делать товарищ капитан – засада ? Так нас же с самолётов раздолбают ! А потом все равно пойдут по нашему следу !

- Что Рощин – страшно умирать ?! - весело ухмыльнулся я.

- Не то, чтобы страшно – просто пожить ещё хочется… - ответил сержант.

- Поживешь ещё сержант, поживёшь – улыбнулся весело – только делать надо то, что я скажу и так, как скажу !

- Так это мы завсегда товарищ капитан ! – улыбнулся в ответ Рощин.

Вскоре подошла группа с базы – два отделения… Доставили ещё противотанковых мин и противопехотных. Расставили почти также: на обочине; через 20 метров, но по обе стороны дороги… А в кювете, в районе взрыва – по ряду в шесть противопехотных мин: мало ли в какую сторону кинуться с грузовиков егеря ! Минирование начали за 200 метров до хвоста разгромленной колонны: чует мое сердце – остановятся, не доезжая и вышлют пешую разведку сначала… Вот за сколько остановятся – вопрос ? Устанавливали мины споро – вдруг в мои расчёты вкралась ошибка и немцы прибудут раньше ? Не прибыли – еще и ждать пришлось ! Уже когда моё терпение заканчивалось – подумывал уже о том, чтобы дать команду на отступление, "взлетев" в очередной раз, заметил колонну, двигающуюся в нашу сторону – осторожно двигающуюся ! Метнулся и завис над ней: восемь грузовиков; четыре Бюссинга и два Ганомага… Переборщил ты командир с броневиками – явно переборщил… - укорил командира егерей, ведущего колонну. Ну что имеем – с тем и будем бороться ! Одно утешало: интервал между машинами был не более двадцати метров… Ещё бы с остановкой угадать !... – размечтался я… Вернулся в свое тело:

- Приближается колонна, которую мы ждем… - сообщил командиру роты Рощину – передай по цепочке: начало открытия огня – взрывы мин ! Из-за близкого теперь поворота: мы придвинулись к нему на 200 метров, показался головной броневик… Бюссинг… 20мм пушка в башне – очень грозное оружие для того, у кого нет ничего такого, что могло бы поразить броню этого Бюссинга. И Ганомага. Но с тем легче – у него пулемёт сверху, открытый, на турели… Есть только бронещитки спереди…

За первым бронеавтомобилем выкатился второй Бюссинг; за ним появились грузовики, с закрытыми тентами кузовами… Первый броневик стал сбрасывать скорость; за ним – остальные… Броневики разъехались по краям дороги и нацелили стволы орудий и пулемётов в разные стороны: два орудия вправо – два орудия влево… То же и с пулемётами Ганомагов… Отлично ! Половина огневой мощности колонны выключена из дела ! Передний Бюссинг ещё больше сбросил скорость и теперь тащился со скоростью беременной черепахи… Ну это нам на руку. А броневик медленно но верно подъезжал к первой противотанковой мине… Ну… ну… - ещё немножко… Бюссинг доехал до намеченной мною линии и встал. За ним встала вся колонна. Сейчас из кузовов запрыгают егеря – понял я и нажал на кнопку радиовзрывателя ! Взрывы противотанковых мин стали рваться по обе стороны дороги, корёжа, разрывая, подбрасывая, переворачивая грузовики и валя на бок Бюссинги. Не все… Первый броневик две мины взрывной волной подкинули и уложили на бок: такая же участь постигла и последний… Второй Бюссинг взрывная волна толкнула передком в обочину… А третьему, похоже, досталось меньше всех: ствол пушки выплюнул смертоносную очередь по опушке леса ! Сгусток в руку ! Бросок ! Красная смерть вонзилась в кабину стрелка. Грохот разрыва и разлетающиеся куски того, что ещё недавно было отличным броневиком. Как же я так опростоволосился: не среагировал вовремя на третий броневик ? А на поле боя егеря довольно сноровисто, под ураганным огнём, выпрыгивали из кузовов и падали кто под колёса машин; кто в воронки от мин, а кто и на обочину дороги… Стали рваться противопехотные мины, калеча и раня стремящихся укрыться в глубине обочины. Заработали пулемёты и снайперы, замаскированные впереди, с левой стороны дороги, у разбитой колонны, уничтожая тех, кто спрятался под машинами, в воронках и уцелел на обочинах… Один из Ганомагов стал разворачиваться на дороге, собираясь уйти из этой бойни. Врёшь – не уйдёшь ! Огненный шарик метнулся с руки прямо к кабину водителя ! Вспышка и ко мне, по черной тонкой нити прилетело восхитительное чувство наслаждения от убитых мною немцев ! Снова стало меня распирать, как воздушный шар ! А может её можно как то ужать; сжать; сплющить в маленький комочек, который, когда надо развернётся во всю свою мощь ! Или будет выдавать энергию, пока на выдаст всю, до конца ! Отстранённо глядя на поле боя – там и смотреть то было не на что: внезапность нападения и огневая мощь – это не убиваемый аргумент в споре – кто станет победителем ! Бой фактически закончился – добивали остатки самых упёртых… Еще несколько десятков секунд и над дорогой повисла зловещая тишина, прерываемая треском горелого металла; редкими стонами недобитых раненых и дымом от пламени горящего бензина, вытекающего из пробитых баков… Щёлкнуло ещё несколько выстрелов и мои бойцы побежали к разгромленной колонне. Грамотно побежали – прикрывая друг друга…

Мой зевок обошёлся дорого: два убитых и трое раненых… Одному автоматчику снаряд разорвал голову прямым попаданием а пулемётчику разворотил все внутренности, пойдя прямо под кадык. Одному из раненых посекло осколками руку и плечо; второму бедро; третьему – оцарапало осколками спину. Ещё четверо раненых с пулевыми ранениями средней тяжести… Приседал возле каждого; ложил руки на рану и снимал боль; возможное воспаление и заражение… Полностью вылечивать пока не спешил: ещё неизвестно как оно всё повернётся, а ярлык всесильного лекаря мне ни к чему: итак уже возникли вопросы – уверен, по взрывам броневиков: ка они взорвались и почему ? И какое к этому имеет отношение командир ? Сейчас соберём трофеи и домой: третья рота, если она ещё осталась – сегодня уже не появится, а завтра мы утречком снова наведаемся сюда. Хотя – чует мое сердце – в третий раз порезвиться нам так не дадут: нагонят сюда солдат и танков… Ёшкин кот – я же совсем забыл ! Вскочил на ноги:

- Всем у лес ! Отбежать от дороги на полкилометра ! До моей команды не возвращаться ! Бегом я сказал ! Бойцы и сержанты бросили все, кроме своего оружия и рванули в лес - подальше от дороги ! Чуть не забыл в эйфории победы – дырявая башка ! От Барановичей до сюда – 40 километров. 10 минут лёта Юнкерсам или 7-8 минут Мессершмитам. Если командир егерей успел сообщить о нападении – надо ждать гостинцев с воздуха ! Скорее всего – Юнкерсов: у них бомб больше ! А для того, чтобы пробомбить полосу леса у дороги им и в пике заходить не надо: лети себе, да сбрасывай бомбы ! Встанут в ряд и пожалуйте – ковровая бомбардировка, едрит её за ногу ! Ушёл в невидимость и встал на дороге так, чтобы уткнувшийся в кювет Ганомаг прикрывал меня от осколков, если вдруг Юнкерсы прилетят. И точно – прилетели сволочи ! Минуты через три из-за дальней кромки леса вынырнули крохотные точки… Одна… две… три… Три "лаптёжника". Нам вполне хватит, да ещё и останется, если что то останется после их гостинцев… "Штуки", как я и предполагал, выстроились в ряд и неторопливо стали наплывать на опушу с права от дороги. 1500-1600 метров высота… - подсказал мне внутренний голос. Гипотенуза – 1800 метров и величина уменьшается с каждой секундой… Ответим взаимностью: вы нам подарки, а мы вам ! Огненный шар размером с яблоко устремился к дальнему от меня самолёту – прямо, словно по ниточке ! Я впился глазами в бомбовой отсек – есть контакт ! Я не видел как сгусток вонзился в брюхо "штуке", но грохот с небес; разлетевшийся на куски бомбардировщик и огромный клубок пламени на месте самолета показал – прицел был верным !

- А теперь ваша очередь номер два ! – со злобной яростью выдохнул я. Для повышения уровня практических знаний засадил сгусток пламени в бензобак. Ай как красиво горят летящие вниз обломки Юнкерса… Третий врубился, что тут вам не там, но поздно допетрил: Огненный сгусток влетел в хвостовую часть самолёта, развернувшись перед ударом в подобие зонтика: вспыхнувший хвост отвалился от корпуса и полетел вниз, кружась как лист с дерева. А за ним, обгоняя, словно наперегонки, устремился к земле корпус с пилотами… И обогнал таки свой хвост ! Грохот взрыва от падения третьего самолета на месте меня уже не застал: я ранул, выдернув Вальтер из кобуры, к тому месту в лесу, куда несло попутным ветром белые купола парашютов… И один и второй лётчик зацепились куполами за кроны деревьев и повисли над землёй. Одному повезло: он проскочил почти до самой земли – полтора метра для прыжка вниз не расстояние. Я вовремя успел: лётчик уже расстёгивал замки крепления… Спрыгнул и очутился в моих объятьях – весьма недружественных ! Получил пару расслабляющих ударов – для профилактики; расстался с оружием и связанный побрёл впереди меня – к своему камраду… А вот ему не повезло: и повис высоко и при падении, вероятно, приложился об дерево частями организма: висел на стропах, словно Пьеро на гвоздике у директора кукольного театра Карабаса-Барабаса… Без памяти висел… Думал пристрелить его, да парашют оставлять на дереве жалко: шёлк для дам отличнейшая вещь ! Потянулся нитью своего сознания к разуму своего зама – Рощина: оказывается я и такое умею ! И снова – никакой магии: если бы здесь – в этом времени был Майор Громов со своим подразделением он бы, наверняка презентовал мне несколько индивидуальных носимых раций – что ему, жалко что ли ? Что то он всё чаще западает мне в сознание: не знак ли это, что мне нужно навестить место обитания Громова и его команды – героя сериала книг "Лучшие из худших", из места, совсем рядом со мной – всего то 60 километров на запад… Навещу, конечно – вот только с делами текущими разгребусь… А пока – "повел Рощина ко мне, как по ниточке. Вскоре за деревьями замелькали фигуры в камуфляже и маскхалатах… Ошалевший зам подскочил ко мне, распахнув глаза на пол лица:

- Товарищ командир ! – начал он возбуждённо и шёпотом – вы знаете: мне кто то нашептал в голову – веди бойцов – приказ командира ! И вопросительно уставился на меня. Ухмыльнулся многозначительно:

- Сержант ! Если голос шепчет – приказ командира, значит надо выполнять ! Но вот растрезвонивать об этом на каждом углу, да и вообще – говорить кому либо – не надо… НЕ НАДО ! – нажал голосом. Рощин кивнул с пониманием, но в восхищении мотнул головой…

- И чего это ты сержант мотаешь головой как лошадь ?

- Я, товарищ капитан и при службе в погранзаставе понял как мне повезло служить под вашим началом, ну а сейчас – тем более ! – восхищённо выпалил мой зам. Мелкий подхалимаж, а может - искреннее выражение чувств. Примем как в искреннее – тем более есть основания… Бойцы, как мураши полезли на деревья; аккуратно сняли парашюты; штурмана сняли менее аккуратно, но – живого… Подошёл к лежащему без движения немцу; положил ему руки на виски… Снял информацию по специализации, моторике выполнения движений и умению применения знаний и навыков на практике. Всё – он больше мне не нужен… У лётчика я всё это снял ещё до прихода бойцов. Вот тут – похоже на магию: в жизни такое, пока что – человечеству не подвластно. Пока не подвластно… Бойцы отправились на продолжение мародёрства – пардон: сбора трофеев… Дело нужное и дело важное: никто не даст нам подкрепления и обеспечения – ни бог, ни царь и не герой ! Насчёт бога – тут, конечно, сомнения, а во всём остальном – что мы найдем, тем себя и обеспечим ! Так что всё в хозяйстве пригодится: и часы, и ножи, и бритвы и… Да много пригодится в хозяйстве рачительного хозяина ! Сегодня одно, а завтра другое… Грузовики все рабочие, на ходу, но вот кровью залиты и кузова и кабины ! А кузова и тенты ? Кузова все как решето; тенты в многочисленных пробоинах ! И куда грузить многочисленные трофеи ? Даже покорёженные пулями пулемёты надо забирать: соберём из двух, или трёх один – и то хлеб ! Настелили на пол и сиденья гимнастерок и кителей – потом выбросим за ненадобностью ! Загрузились и длинная колонна покатила к реке Щара: выгрузить добытое непосильным трудом; замыть уже засохшую кровь врагов; вновь загрузиться и доставить всё это богатство по назначению – на базу…

Вернулись на шоссе; поднялись вверх, по дороге к Ляховичам; внаглую прокатились по центральной улице и поехали дальше – к Барановичам… Проехав развилку на Тимковичи, переправились по мосту через Щару и через несколько километров свернули налево – в лес… А затем, забирая всё южнее, направились вдоль реки к болотам. Доехали, с грехом пополам, до какой то заимки по, скорее не дороге, а так – направлению… Тут и решили оставить машины: дальше всё равно дороги нет. Нагрузились, как ишаки и разными группами по разным тропкам – чтобы следов не топтать, побрели на базу. Дошли и порадовались – наконец то мы дома. С победой ! Бойцам и командирам – сутки отдыха, а мне ? А мне отдыха не положено – после войны отдохну: дел – немерено и все нужно успеть сделать !

Взял вторую и третью – учебную, роты и ушёл с ними, к уже разведанному разъезду около Барановичей. Один раз мы там уже похулиганили; похулиганим еще… Ну и что, что немцы сделали выводы после нападения: "засеяли" минами предполье перед разъездом и на сто метров по бокам, с обеих сторон противопехотными минами ? Ну и что что удвоили охрану моста ? Ну и что что на этих объектах торчат в небо штыри радиостанций, для связи с Барановичами ? Разве нас это остановит ? Правильно сказал товарищ Сталин: Нет таких крепостей, которые бы не взяли большевики ! А я еще возьму на себя смелость, добавлю к словам Генсека – …с умом взятые ! Раскинул, как и в первый раз, наблюдателей по трём железнодорожным веткам – направлениям группы наблюдателей. Второй группе задача: атаковать мост; уничтожить охрану и взорвать мост к такой то матери ! И без потерь: огневой мощности в роте вполне достаточно для выполнения такой задачи, главное – сбить мачты радиостанций ! Учебной роте и задача учебная – захватить разъезд; уничтожить охрану эшелона; перегрузить добро на спущенные с платформ автомобили… Ничего в захвате менять не стал: сработало один раз, сработает и второй: увеличение числа охраны значения в данном случае не имеет: что такое взвод охраны против удара роты, да ещё из засады – ВНЕЗАПНО ?!

Принял доклады от командиров и наблюдателей – как всегда короткие и ёмкие и на частоте егерей: радиус связи от 2х километров до 10-12ти… Остальные радиостанции поймать частоту просто не в состоянии – хоть открытым текстом говори ! Но скрытность – залог успеха операции ! Все на позициях; сосредоточились, ждем… Ну, наблюдатель – не подведи ! И он не подвёл – снова преподнес нам очередной подарок судьбы. Зашипела рация у меня за спиной, раздался взволнованный голос радиста:

- Товарищ капитан ! Код наблюдателя – Земля 99 ! Вот это да ! Этот код означает: автотранспорт; бронетехника; вагоны с чем то, наверняка важным… Азартно потёр руки:

- Общий код в эфир – 000 ! Нули полетели в эфир и маховик военной машины разгоняясь, сделал первый оборот: рота у моста приготовилась к атаке, а рота у разъезда открыла огонь по охране, отдыхающим после смены – в первую очередь сшибая мачту радиостанции. Загрохотали выстрелы винтовок; застрекотали очередями пулемёты; а с двух сторон железнодорожного плотна, с расстояния в двести метров: там уже заканчивались минные поля, понеслись по рельсам штурмовые отделения в немецкой полевой форме ! Ко времени моего подбегания к разъезду, с немцами было уже покончено, за исключением пары очагов сопротивления, который и загасили общими силами ! Я пробежался за отделением со стороны моста и сразу же подбежал к будке стрелочника: дверь закрыта; окна застеклены и смотрят как раз в направлении прибытия эшелона: разбить их – вызвать подозрение у охраны эшелона, нарушением немецкого порядка… А в будке – пара фигур по аурам: стрелочник, наверное и старший охраны разъезда. И что прикажете делать ? А заставить их выйти, что же ещё ! Отправил бойцов подальше от домика и "запустил" в него ужасом ! Распахнулись со стуком двери; мешая друг другу из домика вырвались двое с выпученными от ужаса глазами и с одной только мыслью – подальше от этого места ! Тут то я их и принял: пришлось валить их насмерть – такова была сила страха ! Ну и ладно: вот только форма на мужичке была маловата для меня мелковат оказался стрелочник… Я же, надел форму на себя заранее…

А дальше – дежавю: я вновь стою в форме железнодорожника с флажком в руке, только теперь это – флажок с жёлтым цветом: разрешён проезд на малом ходу – не выше 5 километров в час… Как только котёл паровоза поравнялся со мной ударили выстрелы снайперов; подхватили пулемёты и затарахтели автоматы… 200метров для немецкого автомата – предел прицельной стрельбы, но наш ППШ имеет прицельную дальность 400 метров. А от опушки леса до эшелона – не больше двухсот метров… Ко мне подкатывает лесенка подъема в кабину паровоза – взлетаю по ней в кабину, как акробат - циркач ! Рванул дверь и ушел в сторону – на случай если кто то сунет мне в лицо ствол или что-нибудь железное ! Или захочет угостить автоматной очередью в упор, от которой трудно увернуться – очень трудно ! Никто не пожелал отправить меня на тот свет: охранник в кабине валяется на полу – мертвый, а машинист и помощник – присели за железную стенку кабины, как будто она спасёт от 9мм пули немецкого MG-34 ! Ну и пусть пока так посидят… Остановил эшелон, а навстречу ему, с двух сторон, по рельсам уже подбегают мои бойцы ! И началась экспроприация экспроприаторов ! Дружная и быстрая ! А в вагонах и на платформах ! Грузовики, Бюссинги, Ганомаги, танки Т- II и танки Т- III – знаменитые рабочие лошадки Вермахта на всём протяжении войны… В вагонах – запчасти к немецким грузовикам, патроны и снаряды 20мм; 37мм; 50мм… И стандартные армейские пайки для солдат ! Подарок небес ! Выгнав их сторожки стрелочника хозяина и начальника охраны стою и любуюсь слаженной работой моих подчинённых. С удовольствием наблюдаю – даже наслаждаюсь зрелищем !

- Товарищ капитан ! – грубо оборвал приятное созерцание посланник радиста – Эшелон из Барановичей ! С составе вагоны, броневики, грузовики и шесть пассажирских вагонов с немцами ! Ну что за напасть ?! Не могли, что ли, попозже проехать или пораньше ! Хотя попозже – вряд ли: мост то уже взорван. Снова. И уже оба пролёта обрушены в воду: сапёры учли прошлую ошибку – взрывчатки, в этот раз, не пожалели… Ну раз добыча сама идет к нам в руки – не будем же мы отказываться ? Взвода, по команде, бросили разгрузку и понеслись занимать позиции на входе в разъезд, благо пулеметы с пулемётчиками уже там – на позициях: на всякий случай и во избежание... Бойцы сноровисто рассредоточились вдоль дороги в подлеске, найдя места для скрытного открытия огня и одновременно укрытия… А я ?... А нужно ли мне выходить с флажком к поезду ? Оглянулся назад: думаю не нужно – издалека видно, что на разъезде шла разгрузка, причём варварским способом, а значит эшелон остановлен и захвачен противником ! Так что я лучше постреляю ! Вот только стрелку переведу на встречную со стоящим эшелоном ! Машинист – если он опытный, издалека заметит и сам начнёт тормозить… Что нам и надо ! Повернулся, бросил ротному приказ для командиров отделений – По кабине паровоза не стрелять ни в коем случае ! Ведь мне его штурмовать ! Ушёл в невидимость и с пистолетом в руке побежал навстречу паровозу…

Из под колёс паровоза вырвались струи белого пара – машинист стал тормозить состав… Тяжело паровозу, как и трамваю – они только по рельсам и могут ездить ! И никуда не свернуть ! Вот и этот, заметив впереди что то неладное, только и смог, что тормозить, чтобы остановившись – покатить назад. Но надо ещё остановиться ! Взлетел по лесенке; ворвался в кабину паровоза. Выстрел в сопровождающего; удар рукояткой в висок помощнику и коленом в пах – машинисту… Связал обеих, а самого потряхивает: а ну как какой-нибудь непонятливый засадит пол обоймы по кабине ?! Стенки ведь не спасут ! Обошлось вроде: выскочил из кабины, "по морскому" – только держась за поручни вертикально расположенной лестницы, слетел вниз. Паровоз стоит; вокруг пальба… Упал в обочину насыпи – от греха подальше: в меня со стороны леса не попадут – я прикрыт землёй канавы вдоль насыпи, а мне видно всех, кто будет выпрыгивать из вагонов… Постреляю ворогов – сколько смогу !

Глава двенадцатая

       И пусть боятся каждого куста…

Командир третьей роты спец батальона егерей дивизии СС "Норд" ехал обратно в Фатерлянд со смешанным чувством: в один день русскими бандитами были уничтожены две роты егерей, вместе с командиром батальона… Были уничтожены все – ни кого не осталось в живых ! И, вроде как его – оставшегося командира роты долг – отомстить за павших товарищей. Отомстить так, чтобы эти сволочи своим детям рассказывали, как жестоко немецкие солдаты мстят за неповиновение ! Да – долг. Но с другой стороны: комроты горячо возблагодарил господа, что не его, а командира второй роты взял комбат на разбор обстоятельств гибели первой роты ! Иначе бы не он сейчас ехал домой в Фатерлянд…

- Ничего ! – злобно прищурившись процедил он сквозь зубы он – я ещё вернусь сюда, с новым батальоном и тогда мы увидим – на чьей улице будет праздник ?! Это была его последняя мысль: две 9 миллиметровые немецкие пули, попавшие прямо в лицо, разорвали мышцы и навсегда стёрли злобную гримасу ротного, превратив его лицо в бесформенную, искорёженную маску смерти… Огненный шквал, несущий в себе сотни пуль в секунду, обрушился на пассажирские вагоны, зенитные расчёты и охрану на тормозных площадках, не давай ни малейшего шанса на выживание в этом смертельном аду… Разлетались оконные стекла; со скрежетом рвалось и скрежетало под ударами пуль железо вагонов; с тупыми звуками пули входили в тела немецких солдат, разрывая кожу, мышцы на выходе… С криками, стонами, проклятьями валились на пол немцы, стараясь отыскать безопасный уголок, где бы можно было укрыться от безжалостной хозяйки косы, одним махом отправляющей в небытие сразу десятки ещё недавно живых, здоровых и довольных жизнью мужчин… Вот так закончилась бесславная одиссея спец батальона егерей…

Мне так и не пришлось пострелять: из пассажирских вагонов никто не выпрыгивал – разве что вываливались на землю, чтобы проползти метр-два и затихнуть. А кто то и не успевал вывалиться – так и повисал на оконной раме головой вниз… И успокаивался - навсегда… Постепенно стихла стрельба и вновь – к эшелону, прикрывая друг друга, побежали штурмовые отделения, прикрывая друг друга. По науке – как положено ! А дальше – пассажирские вагоны: боец врывался в вагон и кидал гранату в открытое купе плацкарты… Взрыв и два шага к новому купе: глаза шарят по верхним полкам, а руки готовят к броску вторую гранату ! Бойся ! – раздаётся выкрик и грохочет взрыв гранаты… Пустой ! – новый выкрик и вперед выбегает новый боец с гранатами. Нам гранат не жалко – у немцев их много ! В вагоне офицеров – купейные отсеки, полностью перекрытые дверями от прохода… Если дверь закрыта – граната под дверь и взрыв срывает дверь с ползунков ! И снова – граната внутрь ! Второй номер следит за верхними полками и движением, угрожающим гранатомётчику. А третий номер, идущий сзади - зачищает купе… Наглухо ! Бойцы потом рассказывали: некоторые немцы умудрялись залазить в багажные ящики нижних полок ! Зря старались – это их не спасло…Зачистка была тотальной ! Финита ля комедия ! Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал… Нет, ну почему так ? На бочку мёда обязательно несколько ложек дёгтя ! Наверное чтобы жизнь раем не казалась… Мне подкинули целых две ! В одном товарном вагоне вновь оказались пленные среднего командного состава; в двух – рядовые и сержанты, а в третьем – пленные дамского пола ! Вот как нам жилось без них хорошо и нате вам – радуйтесь ! Хотя – кто то, наверняка обрадуется ! Открыл этот вагон лично и лично принял и спустил женщин на землю. Тридцать два раза ! М…да… Плен и для мужика не сахар, а уж для них то… Не скажу, что понимаю – каково им, но представляю точно: с воображением у меня в порядке… А дальше – как обычно: женщины в слёзы; командиры – в амбиции; бойцы и сержанты повалились на траву или побежали в кустики… Хотя в кустики побежали все и дамы тоже… И тут же припахал их по работе – нечего бездельничать ! Дамы и бойцы с сержантами отнеслись к приказу разгружать с пониманием: младшие вообще привычны выполнять все безоговорочно; женщин научили выполнять приказы, а вот командиры… Пришлось, как и в первый раз, пристрелить одного борзого полковника, решившего, что он главнее капитана – то есть меня: строить меня попытался ! Не вышло…

В эшелоне – два вагона с пшеницей – в мешках ! 60 тонн ! Вот это королевский подарок ! У нас уже заканчивалась мука и я стал задумываться – как решить эту проблему ? А мне помогли её решить ! Дамочкам поручил сортировать трофеи с пассажирских вагонов: раскладывать по кучкам, предварительно тщательно стерев с них кровь и остальное… Кто то морщился; кто то бледнел, но работали молча – без звука… Командиров - 46 человек – поставил на разгрузку и погрузку мешков м пшеницей. Часть младшего состава – совсем уж доходяг, оставил сидеть и лежать, а остальных припахал на разгрузке двух вагонов с деликатесами. Запах одуряющий; у грузчиков – слюна до пола… Поставил одного бойца – тот резал колбасу и сало мелкими кусочками и выдавал каждому по ходу разгрузки с наказом – жевать ! Какое там – глотали на жуя ! Понимаю, но: видя такое нарушение боец переставал подкармливать. И сразу зажевали !

По первому эшелону: сначала скатили грузовики; за ними – броневики… Каким чудом не переломились под катками спускавшихся с платформ танков деревянные шпалы – не знаю, но спустились… В двух грузовиках стояли, полностью занимая пространство кузовов 56 пустых бочек под бензин. А в хвосте состава – 20 тонная цистерна с бензином… И пошла работа: с двух точек слива заливали бочки; закатывали их в кузова грузовиков, а с некоторых, откаченных в сторону заливали топливные баки танков и грузовиков: в грузовики – больше 100 литров; в танки – в три раза больше… Танков нам досталась полная рота с командирским Т-II; взводом – четырьмя танками Т-III, четырьмя T-II и четырьмя чешскими Т-35. Четыре Бюссинга; шесть Ганомагов… Прямо Новый Год какой то ! И с встречного эшелона, доставлявшего остатки спец батальона егерей домой, тоже достались и Бюссинги и Ганомаги и грузовики… И спец оборудование…

Погрузка прошла быстро: шутка ли: моих две роты; 56 и 58 бойцов и сержантов в двух вагонах; 45 командиров – один выбыл по причине скудоумия и 36 женщин, помогающих – по мелочи…Закончили погрузку; выстроил командиров; разделил строй на две части; развёл в стороны:

- Кто из вас хочет служить у немцев ? – резко задал вопрос негромким голосом. Все стали возмущаться заданному вопросу, но вокруг голов шести командиров заклубилась тёмная дымка. Это всё на инстинкте: укололи палец иголкой или прислонили случайно к горячему – тут же отдёргиваете ! Так и здесь: если бы я в разговоре спросил – ответили бы обдуманно, а здесь – на инстинкте: заклубилась тьма вокруг головы и рассеялась. Но я заметил у кого. Приказал бойцам отвести этих шестерых к вагону. Они заволновались, но я успокоил – их расстреливать не будут… Со второй группы "желающих" оказалось четверо… Из 114 бойцов и сержантов-старшин "желающих оказалось восемнадцать. Думаю: если бы спросил кто не хочет воевать за Советскую власть – оказалось бы намного больше, но тут другое: хочешь-не хочешь, а воевать придется, а вопрос был предельно ясен – служить немцам ! Их тоже отвели к вагону. Добавил охраны к стоявшим – мало ли что… Женщины… Да кто же захочет служить немцам после такого ?! Но, для чистоты "эксперимента", решил спросить и их. Хорошо, что разделил 32 представительницы слабого пола на две группы ! На вопрос в одной группе вспыхнули тьмой и тут же погасли клубы вокруг головы у восьмерых ! Засверкали, выражая ЖЕЛАНИЕ служить ! Но инстинкт выживания тысячелетий сработал чётко: не зная чего хочу мог и не заметить этой вспышки у всех желающих ! Во второй группе поменьше – пять… И что характерно – не самые красивые: серединка - на половинку… Пока их отводили: под слезы, плач, выкрики подумал – почему ? И понял – принцип гарема: делай всё, что скажут и получишь счастье – ни тебе войны, смертей, страданий… А остальное – так это привычно женской натуре, особенно того времени: можно ещё и Домострой вспомнить… Ну что ж – вы сделали свой выбор: ставки вами сделаны – ставок больше нет и отыграть обратно уже не получится ! Объяснил: вы остаётесь тут до прихода немцев – запертые в вагоне. А дальше – служите им на здоровье ! Бойцы и сержанты молча залезли в вагон; командиры – покочевряжились, повозмущались: ждали какой-нибудь пакости… Женщин пришлось заталкивать силком ! И снова: крики, визги, слёзы, плач… Чую - вечером опять будут вопросы. Со скрипом прокатилась по желобам дверь. Всё – Рубикон пройден. Выдернул пистолет из кобуры и пристрелил стоящих невдалеке машинистов паровоза и помощника машиниста. Молча – без слов ! Две колонны уже ушли: с ранеными и женщинами – по короткому маршруту: вдоль реки Мышанки почти до самой базы – всего то четыре километра пешком. Вторая колонна – спустилась по дорог к развилке на деревню Остров; отвернула влево и проехав через Мышанку оставила грузовики в шести километрах от базы. Дальше – пешком… Ну а мы… Приказал колонне отъехать от разъезда на полкилометра и ждать меня. Взял из "хранилища" один "кирпичик силы"… В ладонях заклубилось пламя… Один бросок и все предатели в вагоне умрут мгновенно, вспыхнув как порох ! Даже ничего не почувствуют ! – накручивал я себя – поделом им за предательство ! Которого они не совершили… - осторожно возразил мне "дерьмократ"… Ого ! У меня, оказывается и такой имеется ! У тебя, как в Греции – всё есть… - сообщил мне циник… Стиснул зубы, поиграл желваками и… метнул сгустки в вагон ! Ничего не вспыхнуло; ничего не взорвалось, но изменники понесли наказание – достойное их ! И мои руки чисты от крови – пусть и предателей, но советских людей… Зато с каким удовольствием я разорвал в клочья оба паровоза и пустую цистерну ! Подбежал под настороженные взгляды моих бойцов и командиров и испуганные – пленных – бывших пленных… Наш маршрут – накрывающий. Траки танков размолотили следы предыдущих колонн и теперь ни за что не поймёшь куда они поехали, а мы… - мы повернули к Барановичам ! Не доезжая три километра получили по рации сообщение: в нашу сторону движется колонна с броневиками и лёгкими танкам, высланная обеспокоенным начальством. Ох как захотелось ударить по ним из засады ! Справились бы на раз ! Но – нельзя… Пусть закатают своими следами наши… Свернули на лесную дорогу; выехали на шоссе Барановичи-Ганцевичи; не доезжая реки Щары свернули направо, покатив к болотам вдоль берега реки… Наша стоянка – самая дальняя от базы – десять километров. Ничего: домой путь всегда короче, чем из дома…

Дома, для пленных, стандартная процедура: помывка, экипировка в ношенное и растянутый по времени ужин – чтобы не случился завороток кишок… Любой совершает ошибки – даже я… - приговаривал я в той, прежней жизни – главное вовремя её увидеть или исправить… Так и здесь: бойцов разместил отдельно от комсостава – во избежание допущенной ошибки… А в остальном – по прежнему: предложение выбора – или у меня в подразделение или свободны как ветер: живёте и действуете самостоятельно… Сутки на раздумье и принятие решения. Нежелающих не буду отпускать на соединение с частями Красной Армии – это дорога смерти. Уведу подальше от своей базы; дам необходимый минимум; дальше – сами: не маленькие. Понимаю – будут несогласные, но иначе никак. Что захотели – то и получили, хотя захотели, конечно – не этого…

Дамы мои – Борисова с Мюллер, увидев "пополнение", прекратили свои "тихие тайные баталии" и объединились, не смотря на классовую и национальную рознь в сражение за влияние на командира. Парочка стала – прям не разлей вода, хотя ещё вчера шипели друг на друга как кошки… Вот что конкуренция проклятая с людьми делает ! А Инга… Самая молодая, весёлая смешливая девушка, носилась по базе, смешно коверкая слова училась великому и могучему русскому языку, стараясь всем угодить… И сердца русских бойцов и командиров смягчались, оттаивали… Кто то даже пытался неуклюже подкатываться познакомиться… Одно такое "подкатывание" я застал совершенно случайно… Молодой парень – сержант, заигрывал с остановившейся немочкой. А тут я появился ! Парень побледнел; немочка сжалась, словно в ожидании удара ! Я прошёл мимо, а назавтра этот сержант ушел с группой командиров и бойцов на "соединение" с Красной Армией, где и сгинул при обстреле колонны немцами из засады. Не надо путать личное с государственным ! Ты здесь не на международном фестивале и она – не из дружественной страны ! Остальные сделали выводы: улыбались, разговаривали и только… А теперь мне новая головная боль: у меня уже пять рот мужчин и одна Борисова, никого к себе не подпускающая ! А тут – сразу 19 дам разного возраста, но преимущественно молодые. Беда на мою голову…

Весь вечер, до двух ночи просидел за намётками, планами, прожектами… Я нутром чувствовал: кольцо вокруг нас неумолимо сжимается – медленно но верно… У немцев следователи в жандармерии и в СД не дураки, хотя и особо одарённых тоже нет – в центральный аппарат забирают… Но могли, да что там могли – командировали ассов из Центрального аппарата для определения местонахождения банды русских, похитивших дочь самого Папаши Мюллера ! И они копают – я уверен, не за страх, а за совесть, уважение и репутацию ! И накопают – к гадалке не ходи ! Топтать нам земли Брестской области максимум полтора месяца – не более ! Амеры и наши – там, говорят: жопой чувствую, а я так – сердцем, печёнкой, спинным мозгом… Отсюда – их этих вот ощущений и разные прожекты… А ещё надо товарищу Сталину весточку послать… А ещё – на базу Громова сходить…

Утром колонна из восьми грузовиков; двух Бюссингов, легкового автомобиля Кубельваген выехала из леса на шоссе Барановичи-Ивацевичи-Берёза Картузская, районе развилки на Барановичи и Слуцк и не спеша покатила на запад – к станции Берёза Картузская. Это была цель майора инженерных войск, откинувшегося на заднем сиденье назад и задумчиво смотревшим вперёд, на уже привычные пейзажи, проплывавшие перед автомобилем. Вообще то впереди маячил уродливый зад шестиколёсного Бюссинга, идущего головной машиной, но пейзажей хватало и по сторонам… Дело, которое наметил на сегодня майор, наверняка встряхнёт это сонное болото, именуемое тылом немецкой армии. Объехали Ивацевичи лесной дорогой, оставив слева; доехали до Берёзы и тоже объехали ее, оставив слева… Проехали несколько километров и повернули назад, вьехав в Берёзу Картузскую с запада, в числе нескольких колонн. Нас никто не остановил: ну кто будет проверять документы у колонны, номера машин которых приписаны к штабу снабжения Вермахта в Бресте ! Поговаривали, что он скоро переедет в Минск, но… Колонна подъехала к воротам Ремонтных мастерских паровозного депо станции и Кубельваген, ехавший первым, нетерпеливо посигналил длинным гудком. Ворота распахнулись и автомобиль заехал внутрь. Майор вышел из машины, сунул под нос подошедшему пожилому капитану танковых войск грозную бумагу и не отвечая на возражения лишь пожал плечами и скомандовал – Шнелль ! Затем, словно снизойдя до ремонтника, устало объяснил тому причину столь внезапного перебазирования:

- Генерал решил построить себе имение возле озера Чёрное… Живописные там места – сам бы поселился после войны, но не по чину… Помолчав добавил – Пока не по чину… Так вот… - продолжил он – там, у озера нужны работы с металлом… Не заметив поморщившегося от такого не профессионализма ремонтника продолжил:

- К генералу должен вскоре приехать его друг и начальник из Берлина… К этому времени всё должно быть готово… Вы там будете, как на курорте ! Сами не захочете уезжать… Охота, рыбалка, местные селянки…

Оставив лейтенанта, подгонявшего ремонтников; несколько танкистов, укатил с колонной в нужном ему направлении. А нужен ему был склад собранного и восстановленного оружия Красной Армии. Там он предъявил ту же бумагу. Солдаты, выскочившие из кузова одного из грузовиков, шли за майором и забирали все, на что он указывал пальцем. Забирали и уносили в кузова грузовиков. Рядом с майором шёл начальник склада с писарем, который и записывал все, что забирал майор. Наконец майор успокоился, подписал накладные, позвал за собой начальника склада. Вручил ему бутылку русского коньяка, банку икры и отбыл. Дальше, по своим делам... А за грузовиками бодро поскакали на рытвинах четыре противотанковых пушки калибром 45мм 1941го года выпуска и четыре 76мм пушки ЗиС-3 ! (Когда я увидел эти пушки, выпущенные экспериментальной серией в незначительном количестве и пока ещё не оцененные немцами – сразу же решил забрать, чего бы мне это не стоило !) Снаряды к ним были загружены в кузова грузовиков… Майор вернулся в ремонтные мастерские и застал там готовый к отправке автобус ремонтников; четыре крытые ремонтные технички; грузовой кран и три загруженные запчастями и различным металлом грузовика, стоявших на территории рембазы… Капитан ремонтник спросил, показав рукой на шестерых русских, одетых в старое, изношенное обмундирование, стоявших в отдалении. Майор лишь махнул барственно рукой и русские быстро загрузились в автобус. Капитан вновь спросил, показав рукой на четыре танка Т-34-76. Майор что то весело ответил и оба офицера рассмеялись… Если бы кто то стоял ближе, он бы услышал короткий диалог между капитаном и майором:

- Господин майор ! А зачем генералу русские танки ?

- Наверное чтобы лосей загонять в своем новом имении. Или медведей… - ухмыльнулся майор в ответ – у начальства свои причуды и нам нужно их выполнять… Тогда всем будет хорошо: и начальству и нам… Пойдемте капитан: у меня есть прекрасный русский коньяк ! Скажу вам по секрету – французский коньяк не идёт ни в какое сравнение с русским. Идемте: сядем в машину, попробуете. Надеюсь без нас колонна не уйдет ? – засмеялся майор. Капитан подхватил: служба с таким начальником, которым тот себя представил по грозной бумаге, обещала быть приятной. А что ещё надо ?! Колонна двинулась со станции: впереди Бюссинг; за ним Кюбельваген; за ним все остальные… А замыкали колонну четыре грозных русских танка с нарисованными на боках крестами… Но это было ещё не все, что наметил на сегодня неугомонный майор: вскоре Бюссинг уткнулся носом в закрытые деревянные ворота, перевитые колючей проволокой. Майор вышел из машины, подошёл к воротам. За ними уже собралась приличная толпа: и начальство и зрители, набежавшие на бесплатное представление. Ворота открылись и наружу вышел начальник транзитного лагеря для военнопленных – дулага. Майор отдал честь, представился и приобняв за плечи опешившего начальника лагеря повел его к своему авто. Водитель выскочил, открыл багажник и встал смирно. В багажнике стоял деревянный ящик с ячейками, в которых расположились полулитровые бутылки. Майор показал на них; раскрыл бумажный пакет, в котором начальник увидел две палки колбасы, головку сыра и полукилограммовую банку черной икры, о которой он только слышал. Начальник лагеря махнул рукой адъютанту. Тот подбежал, забрал пакет, а пакет с четырьмя бутылками забрал сам начальник… Правы были восточные мудрецы: армия может захватить город через месяц осады; ишак с мешком золота откроет ворота на следующий день… Ворота дулага распахнулись; внутрь вьехал Бюссинг, направивший свою 20мм пушку на скопление пленных, сидящих, лежащих, стоящих за колючей проволокой… Охранники закричали, забегали, пинками поднимая тех, кто не выполнил команду… Наконец пленные выстроились в жалкое подобие строя… Майор пошел вдоль строя, благоухая коньячными парами, а начальник лагеря, успевший уже опрокинуть пару рюмок с майором, шел рядом, в сопровождении нескольких настороженных автоматчиков. А майор, казалось не замечал погасших взглядов, уставших, злых, подобострастных… Шел и тыкал пальцами в тех, кого он считал нужным забрать с собой… Отобрал 180 пленных…

- А как вы их погоните до места назначения… - спросил начальник лагеря, которого с непривычки, да ещё на солнышке слегка развезло – у вас есть охрана ? Может вам дать моих ? – великодушно предложил он…

- Мы их повезём в кузовах. Стоя… - рассмеялся майор – думаю эти восточные варвары потерпят пару часов стоя…

- Пленных – в грузовиках ? – удивился начальник лагеря – и вам не жалко тратить на них бензин ? – искренне возмутился он.

- Лучше потратить бензин, чем поиметь неудовольствие начальства, за задержку в работе, которую они должны выполнить… Бензин можно списать, а вот неудовольствие начальства – вряд ли… - рассмеялся он…

Пленных загрузили в кузова шести грузовиков: плотно, по тридцать человек в кузов. Стоя. Лишь на двух откидных сиденьях с двух сторон кузова, на выходе, разместились два охранника…

- А они не сбегут ? – побеспокоился начальник лагеря.

- От своего счастья ? – расхохотался майор – да к тому же у меня два броневика… А даже если и сбегут – еще к вам приеду: пленных всем хватит… Начальник дулага подхватил шутку майора лающим хмельным смехом, ещё не зная, что его ждет впереди…

В грузовиках, тем временем охранники, повернувшись к стоящим пленным негромко произнесли, не меняя на лице скучающего выражения:

- Всем внимание ! Не дёргаться и не изображать изумление на морде лица ! – донеслось до изумлённых пленных на чистейшем русском языке. – Спецназ НКВД проводит операцию по вашему освобождению из плена ! Так что на конвоиров не кидаться и оружие не отбирать ! Мы за него несем ответственность. Все возникшие вопросы – позднее… Через полчаса каждый получит по куску колбасы, ломтю хлеба и кусочку сахара… Доктор просил предупредить: откусывать понемногу и разжёвывать – иначе кишки свернутся… Через полчаса остановка и попьёте сладкого чаю. Через час – остановка и ещё один перекус – уже посущественнее. Так что живем – славяне ! Еда и питье у нас здесь, в кузове… И показал глазами на пару вещмешков и армейских термосов под сиденьями…

Майор, в это время, подписал необходимые бумаги: орднунг, мать его так – порядок по нашему и колонна двинулась в путь… Отъехали от лагеря; охранники раздали каждому пленному то, что обещали: колбасу, хлеб, сахар… Через полчаса – короткая – на две минуты остановка, чтобы попить… Через час – в кузова грузовиков подбежавшие бойцы закинули по два рюкзака с продуктами. Запили обычной водой из ручья – чай готовить негде… Громадная колонна прошла через Ивацевичи, оставляя "след"; свернула на трассу Остров-Семежево; проехала мосты через реки Мышанка и Щара; железнодорожный переезд через железнодорожную ветку Барановичи-Ганцевичи и свернула на юг, по лесной дороге в сторону Ганцевичей. Короткая остановка: охрана выпускает пленных размять ноги, посидеть немного, пока бойцы маскируют следы съезда колонны с трассы и 500 метров дороги после съезда… К пленным подошёл майор; махнул рукой на неуклюжие попытки подняться:

- Сидите, сидите… Как вам уже сказали мои бойцы – это операция Спецназа НКВД по освобождению пленных их лагеря. Махнул рукой, предупреждая вопросы, которые хотели задать наиболее рьяные пленные:

- Почему вас ? Вы, на мой взгляд – самые подготовленные, самые сильные и, уж извините – самые умные, образованные. То, что мне надо. Остальных – освободим позже, если они этого захотят… Пленные загомонили, как гуси на пруду… Майор поднял руку – наступила тишина.

- Прямо сейчас вам нужно будет решить для себя один важный вопрос: вы можете встать и уйти прямо сейчас куда захотите… Стрелять вам в спину никто не будет – слово командира Спецназа ! Снова гомон… - А можете остаться в моём подразделении и под моим командованием сражаться с врагом. Здесь. Пока… Предупреждаю сразу: будет трудно – очень трудно: соответствующая подготовка; железная дисциплина и полное подчинение моим приказам; начало службы – максимум командиром отделения… Но ! Зато огромный шанс дожить до победы, а она будет не скоро – ой как не скоро: немцы уже захватили Витебск, Оршу, рвутся к Смоленску ! Ропот прокатился по рядам пленных !

- Это не пропаганда и не запугивание вас с целью принудить служить в моем подразделении – это реальный факт. Так что пока вы будете заняты очередным приемом пищи – решайте ! Если со мной – то обратной дороги уже не будет: нельзя будет сказать – я не хочу, я передумал… Вы станете носителями государственной тайны и выход будет только один. Думаю вы понимаете какой… Поднялся рослый светловолосый капитан-пехотинец:

- А точно, что любой может сейчас уйти, товарищ… – не знаю вашего звания ? – дерзко спросил капитан. Я развёл руками:

- К чему повторяться… Я своё слово держу… Капитан бросил в ответ:

- Тогда я пошёл… - и неторопливо двинулся с поляны, под взглядами сидящих пленных - разными взглядами: презрительными, равнодушными, заинтересованными, недоумевающими… Скрылся за кустами, мелькнул спиной в отдалении. Я окинул насмешливым взглядом сидящих:

- Поторопился капитан… Надо было бы ему воспользоваться нашей добротой – покушать на халяву ! А потом и уходить… Если кто ещё надумал – не стесняйтесь – говорите: мы вас накормим на дорожку: всё же свои, советские… Пленные заулыбались, заговорили что то весёлое меж собой…

- А я передумал уходить, не пообедав… - раздался голос капитана из-за кустов и сам капитан вышел к повернувшимся на голос. – Вы извините, товарищ… - выдержал паузу капитан, надеясь услышать моё звание – я и не думал уходить, просто решил проверить… для себя и для остальных желающих уйти… - тут он презрительно скривился – так ли верны ваши слова… Спровоцировать значит решил кое кого; подыграть мне… Спасибо, конечно, но я об этом не просил… Махнул рукой в сторону пленных:

- Присаживайся, перекуси… перед дорогой… Ты сказал слово - …я пошел… - я его услышал. А слово надо держать – иначе ты, словно горский мужчина: захотел слово дал; захотел – забрал… Так что после перекуса желающие служить в моём подразделении поедут дальше, а ты и кто то ещё, кто не захочет – останутся здесь… Мы даже дадим вам немного еды и по винтовке с патронами. Каждому… Одна просьба: если попадётесь немцам ничего не рассказывайте, кроме как – спрыгнул из кузова и сбежал… Повернулся к стоящим бойцам – раздайте еду…

Поели и поехали дальше, вернее обратно – к железной дороге… Капитана я всё таки взял с собой, после многочисленных извинений, и заверений в страстном желании служить под моим командованием… Подъехали к железной дороге; вложили между рельсами, поперёк, заранее отмерянные деревянные плахи высотой с рельс; проехали по ним через рельсы; углубились в лес, замаскировав следы и выехали к мету переправы медицинской колонны… Собрали плот в три слоя из брёвен, хранившихся невдалеке; переправили грузовики, броневики и рем машины. Пока переправляли – срубили ещё брёвен на два слоя – Т-34 весит порядочно ! Помучились изрядно, но переправились… И обезопасились по принципу: подальше положишь – поближе возьмёшь ! Ну кому из немцев, даже умных, может прийти в голову такой дурной способ доставки транспорта до базы: можно же было свернуть в лес сразу после моста через Мышанку ! Так что нет нас здесь, таких дерзких: мы где то там – в районе расстрела пехотного взвода ! Там нас и будут искать ! А пока будут искать – ещё покуролесим !

На базу добрались уже к вечеру: пленные еле ноги волочили… На виду у "делавших свой выбор" бывшие пленные посетили баньку, оделись во всё новое… Сунувшихся было к пленным любопытных "выборщиков" отогнала охрана с суровой отповедью: вы думаете, решаете – вот и решайте, а в чужие дела не лезьте: вы – люди на этой базе без статуса ! После бани поздний ужин; затем разбивка по отделениям, специализациям и отдых – в заранее подготовленных палатках на грубо изготовленных, но кроватях. И на простынях… Вот так, сразу, у меня появилось целых три роты рекрутов: бойцов и командиров стоящих на самой первой ступеньке подготовки в длинной цепочке уровней званий и статуса Спецназа… А теперь с этими…

- Ну что – господа предатели, или… всё же товарищи предатели ?

- Виноваты, товарищ капитан… - ответил за всех пожилой воентехник…

- И что мне с вами делать ? – поинтересовался дружелюбно я…

- Не скажу за всех – скажу за себя… Я в плену многое понял… - твердо глядя мне в глаза начал говорить воентехник. – Хоть нам и немцы попались неплохие и условия были нормальными, но всё равно – я же против наших работал ! Так что готов ответить по всей строгости закона или искупить кровью ! … Да, я тоже готов искупить… …Готов искупить кровью… - начали повторять оставшиеся… А вот про …ответить по всей строгости… не сказал никто ! Ещё один – тоже в годах, вдруг выдохнул в сердцах:

- Да страшно было умирать товарищ капитан… Жить хотелось… А сейчас вот думаю – лучше б я умер… Как в глаза людям смотреть ? А как вашим бойцам, если вы мне жизнь сохраните ?! Уж лучше застрелиться ! Дайте наган с одним патроном, да отведите подальше, чтобы самому руки не пачкать ! Только домой не сообщайте – пусть уж буду без вести пропавшим. Ладно: прегрешение конечно, но они мне нужны; раскаялись; готовы искупить… Как там – рассказ про Туполева: вызывает его Сталин и говорит:

- Товарищ Туполев. Красной Армии очень нужен бомбардировщик ! Партия дает вам шесть месяцев на разработку и создание нового бомбардировщика ! Туполев возмутился:

- На разработку и создание подобного бомбардировщика в Америке уходит до трёх лет товарищ Сталин ! Сталин прищурился:

- А вы у нас кто товарищ Туполев – американец ? – спросил негромко. Всё ! Через четыре с половиной месяца был выпущен опытный образец бомбардировщика Ту-2 ! Вот и с этими ремонтниками, добровольно работавшими на немцев – искупят ударным трудом на благо Спецназа.

- Значит так. О вашем ударном труде на благо Германии – помалкивайте. Для очень уж настойчивых говорите: попали в плен, вынуждены были работать – подай, принеси, пошёл вон… Вину свою искупите ударным трудом ! Тогда я забуду о том, при каких обстоятельствах вы попали ко мне. И награды вас не обойдут – моё слово. Над немцами вы теперь командиры. Но и отвечаете за них и их работу тоже вы...

- Да мы… Да вы только скажите… Да ночи спать не будем… - посыпались горячие заверения. Отпустил технарей и направился к медикам – к Грете… Хороша чертовка, но что скажут на это мои подчинённые и потом… Да и не сказать, что меня тянет к ней, как магнитом, но всё же – столько времени без женщины… А ещё мои ведьмаческие наклонности и пороки… Вызвал немку из палатки – та сразу расцвела, зарумянилась: вечер, командир вызывает её одну – что то такое предстоит, может что романтическое ? – было написано у неё на лице… Придётся огорчить девушку…

- Грета… Сегодня мы привезли несколько ваших соотечественников на базу – ремонтники… Ты бы проведала земляков, поговорила с ними, рассказала бы про порядки, про поведение на территории…

- Про волков-людоедов рассказать ? - лукаво глянула на меня медичка – очаровательная медичка.

- Ну… и о них тоже… - смутился я. Грета вытянулась, руки по швам:

- Слушаюсь экселенц ! - негромко воскликнула она. Хорошо, что не закричала, а негромко произнесла…

- Грета – я не генерал а капитан… - начал я…

- Для меня вы – мой генерал ! – воскликнула немочка, придвигаясь ближе. Опасно приближаясь… Прийти сюда уже не показалось мне такой уж разумной идеей. А поиграть с женщиной во флирт, с непредсказуемым концом… Хотя для неё то он, естественно, был предсказуемым ! И ведь лезет вперёд, как штурмовая самоходка Штуг ! И продавливает и ломает мою оборону ! А мне, как советскому солдату, надо устоять !

Еле избавился от напористого старшего лейтенанта медицинской службы Вермахта ! Точнее – просто сбежал, но уверен: меня ещё подловят на узкой тропинке, да в тёмном местечке по всем правилам женского искусства ! С облегчением зашел к себе в землянку; сел продумать и просчитать завтрашние операции: и первую и вторую. А дальше: если притаиться, "залечь на дно" на несколько дней, то спецы сразу поймут: по крупному в этом районе работает один отряд – который они и ищут ! ОДИН ! Что сужает круг поиска… Так что – операции в разных концах Брестской области с максимальным разлётом мест проведения – людей у меня уже хватает ! Правда с транспортом… Теперь, думаю, будут проверять каждую колонну… Ладно – наблюдатели посмотрят что и как – доложат… Спать – завтра трудный день ! А когда у тебя был лёгкий ? – спросил циник...

Утром зашёл к командирам за решением – хватит определяться… Ну что за неисправимая скотина человек ! И чем выше он поднимается, тем скотинестее становится ! Еще позавчера были такие тихие, смирные – большинство, а сегодня ! Отоспались, отъелись, отдохнули ! Для того, чтобы терзать меня на предмет: а что нам будет, если останемся; а что нам будет, если не захотим оставаться ? Смотрел, слушал и закипал, словно чайник – в душе… Наконец мне надоел этот балаган. Хлопнул по бедру:

Так ! Кто хочет остаться у меня в подразделении – налево ! – показал рукой для убедительности – кто не хочет – направо ! Колеблющиеся автоматически уходят направо. На счёт пять движение прекращается ! И не удивился: вместе с колеблющимися на правой стороне оказалось двадцать два человека. На левой – 14… Правда колеблющиеся попытались выпытать условия нахождения в подразделении. А вот хрен вам по вашим отъевшимся мордам ! Лучше меньше да лучше – сказал кто то ! Выбравших мое командование увели: получать оружие, форму, распределение по отделениям. Ну а оставшиеся… Старшим у них определился майор – по замашкам штабной… Ну и ладно – мне с ним в бой не идти… У бойцов и сержантов – отказалось 26 человек из 96ти. Уже приличный отряд собрался – 46ть бойцов и командиров ! Добавил к ним шестерых особ женского пола: уж больно они себя вульгарно, да разболтанно и беспринципно повели, практически сразу же ! Мне только бардака в подразделении не хватало ! Дамы, конечно в отказ – Не хотим… хотим… будем делать всё… Особенно меня это – будем делать всё ! напрягло ! И ведь БУДУТ делать всё, лишь бы им было хорошо ! Голову могу дать на отсечение ! А на хрена мне это ?!

Отдал приказ – подошли бойцы с полупустыми вещмешками. У моих бойцов – чуть побольше – им ещё обратно идти. Вместе со мной, если по пути ничего интересного не попадётся… А цель наша – мой схрон у моей заставы… Далековато, конечно – почти 200 километров, но этих нужно отделить как можно дальше: если вдруг попадут к немцам, то ничего особенного о подразделении сказать не смогут – так, общее. Обо мне расскажут ? Ну и пусть рассказывают – я к немцам попадать не собираюсь. Вот только как быть: пешком идти дня четыре, если не больше с этим "табором". На машинах не проедешь: везде уже – к гадалке не ходи, патрули стоят… А уводить их надо – не нужен мне этот разброд ! Крутил-вертел; думал-гадал… И наметил маршрут: спускаемся на грузовиках лесными дорогами на юг, обогнув озеро Выгоновское; мимо деревни Выгоноши, вдоль реки к Деревне Мотоль… Там придётся переправляться через мост: либо получится проехать, либо придётся брать его боем…Дальше к деревне Бездеж и через цепь холмов Загорье к городу Антополю. Не заезжая в него дальше – к городу Кобрину… Почти вплотную к нему река Муховец впадает в Днепровско-Бугский канал: все, дальше дороге грузовикам нет – через реку и канал на них не переправишься, разве что перелететь ! Да вот беда: немецкие грузовики не оборудованы крыльями – впрочем как и наши… Так что дальше – пешком.. Ну да не беда – 36 километров, это не 185ть… - за день доберёмся… Так и поехали: лесными дорогами, объезжая деревни…И через Мотоль проехали без проблем: на мосту никого не было – повезло… Переночевали у реки, оставили машины и утром, переплыв реку (с дамами пришлось повозиться), потопали на запад – теми же лесными дорогами… Может кто нас и видел из местных – не знаю, но я никого в радиусе полукилометра не почувствовал, не "увидел"… После обеда дошли – головой колонны… Отставших мои бойцы доводили группами. Показал майору схрон с оружием и склад с продовольствием – располагайтесь, заселяйтесь. Что себе построите, в том и будете жить… Тот скривился – продовольствия было не так уж и много: мы же его и ополовинили, отступая на восток; а места для жилья – вообще никакого… Ну да дареному коню в зубы не смотрят: что дают, то и бери… Мы же забрали четыре пулемёта MG c патронами, не смотря на возражения майора - уже командира партизанского отряда… И волчьим шагом рванули обратно: как бы без нас наши грузовики не скомуниздили ?! С местных станется – присвоят без зазрения совести, как компенсацию за оккупацию ! Переплыли реку уже в темноте и аккуратно подошли к нашему имуществу: все вроде на месте; никаких засад – я бы их "увидел". Тем не менее – ушли на километр в сторону и переночевали, а утром – вдоль реки Муховец к автомобильной трассе Кобрин – Берёза Картузская. И вдоль неё, вдоль неё… Доехали до левого рукава реки Ясельда, а на том берегу, невдалеке – склады 205й стрелковой дивизии, где мы изрядно затарились всем, что нам было нужно… А что там сейчас ? А ещё от этого места – 20 километров до базы майора Громова – того самого: героя книжного сериала "Лучшие из худших"… А может он действительно там ?! Чем черт не шутит, когда бог спит ?! Или дремлет… Ведь не побываешь – не узнаешь ! Быстрым шагом за три с половиной часа можно добраться, а волчьим и за три запросто ! решено – проверим ! И взвод побежал за мной. Навстречу чему ? Кому ?

Три часа – особо не напрягаясь и мы на месте… То ли автор был на этом месте; то ли во сне увидел, но всё было именно так, как в книгах. Только базы не было… Ни базы, ни людей… Оглянулся; оббежал вокруг, пока бойцы отдыхали – нет никого ! А может Леший ворожит ?

- Леший… - позвал негромко… Никого… - Леший ! - крикнул в голос !

- Чего разорался ! – возник из воздуха мужичок. Ну вылитый Леший - точь в точь как в книге ! Я даже растерялся – значит в книге всё правда !

- Ты кто такой и чего тебе здесь надо ? – раздражённо рявкнул Леший.

- Да друга твоего ищу – майора Громова… - ответил радостно я – мы с ним земляки, вот решил поговорить с ним о делах общих…

- Не знаю никакого майора… - начал заводиться старичок. – Забирай своих людей, пока я добрый и проваливай отсюда ! И дорогу сюда забудь – иначе живыми вы отсюда не уйдёте…

- Погоди, погоди… - растерялся я – как же так: место это есть; ты здесь есть; такой же неприветливый, как и в книге – с начала… Всё есть, а майора Громова нет ? Ты пойми – начал убеждать упрямца – я из того же времени, что и он ! Я здесь для того, чтобы уничтожать немцев ! Ты передай ему весточку обо мне – я подожду ! Зрачки Лешего зажглись зловещим багровым огнем; лицо из неприветливого стало злобным:

- Я дал тебе шанс уйти живым – ты его не использовал ! Отправлю тебя к русалкам ! Они будут любить тебя, а я их ! И все будут довольны, даже ты – злобно захохотал Хозяин леса ! И я понял – точно отправит ! И ещё понял – Громова здесь нет ! А Леший вытянул к нам скрюченные, словно сухие ветки, пальцы… Загудел угрожающе ветер; зашелестела скорбно листва; задвигались деревья; полезли из земли извивающиеся корни; задрожала земля под ногами ! Сгубит ведь грозу немцев вот так, ни за грош и даже не поморщится урод ! Нельзя ему позволить этого ! Рванул из "хранилища" кирпич силы и метнул его в Лешего, разворачивая в чёрную ловчую сеть… Она упала на старичка, ставшего в два раза выше и здоровее; накрыла и облепила с головы до ног, сжимаясь сама и сдавливая Лешего, прижимая руки к телу ! И ветер стих и корни исчезли… Дедок напрягся – а вдруг разорвёт сеть ?! Метнул ещё один кирпич силы: новая сеть накрыла Лешего… Старик почернел от натуги, но две сети медленно, но верно, стали сжимать его, уменьшая в размерах ! А в меня потекла рекой бурлящая чёрная сила ! Я чуть не закричал от восторга – только потрясённые лица моих бойцов удержали меня от этого…

- Всё, всё ! – закричал натужно Леший – понял я, понял… Виноват… Довольно… Отпусти… А ведь прощения не попросил – Хозяин леса… Ослабил давление сети, но не снял: мало ли что… Не разглядел я тебя ведьмак… - проскрипел Леший – твоя взяла… Освободи… - произнес негромко… Ладно – освобожу: мне же с ним контакт налаживать… Потянул сети на себя: они послушно свернулись в кирпич и улеглись в стопку таких же, число которых заметно прибавилось… Леший встряхнулся, шагнул в сторону, слегка раздвинул руки в стороны… Это он чего ?

- Не ожидал я такого, вот и не разглядел я тебя… - повторил раздражённо Хозяин леса – вот ты и подловил меня – продолжил он зло. – Но это сегодня… А завтра – может быть уже по другому… И я ему поверил. Но с чего он такой агрессивный ?! Взглянул "истинным зрением", как пишут авторы-фентезийщики и обмер – мама моя ! По всей поляне из земли то тут, то там вырывались, словно фонтаны, чёрные струи силы, поднимаясь, подобно дыму вверх и рассеиваясь в кронах деревьев. Десятки струй-фонтанов ! А Леший то отшагнул как раз промеж двух таких струй и всунув в них руки тянул в себя силу ! Вот значит что ! Я тоже шагнул в сторону, и накрыл ладонью небольшую струю. И заулыбался: в меня, словно поток холодной воды в горло полилась сила… Чёрная сила !

- Не замай ! Это моё ! – оскалился Леший ! Да… не пить мне с Лешим водки; не петь песен… Убрал руку, сглаживая конфликт – у меня её много…

- Откуда эта чёрная сила ? – спросил доброжелательно.

- Не знаю я… - буркнул Леший – мне знать без надобности… Одно знаю – моё это ! Ну ещё Василина приходит – разрешаю… - проскрипел он. Значит и ведьма есть – и наверняка в союзницах… Нет – ничего мне не светит…

- Ладно Хозяин леса – разойдёмся полюбовно… - не стал наращивать напряжение в отношениях – но мне можно будет прийти, подкормиться ? – спросил, почти уверенный в ответе…

- Ты у себя кормись ! – окрысился Леший ! – А сейчас уходи ! Придёшь ещё – встретим тебя все ! И пощады никто просить не будет ! М…да… Облом полнейший и пробел у меня в дипломатии личностных отношений…

Уходил я в расстроенных чувствах: ну все по книге и Леший есть и Ведьма имеется где то рядом и Водяной с русалками… А майора Громова - нет ! А я уже размечтался, как мы с ним вдвоем всех на уши поставим ! Придётся одному поднатужиться… Злость на Лешего клокотала в груди, требуя выхода ! Вот же жмот ! Застолбил полянку, как свою собственность ! И будет – я уверен драться за неё, собственник проклятый ! Неправильный он… Нет чтобы как тот: подружиться; водочку покушать в пропорцию; песни душевные попеть; на женщин друг другу пожаловаться… Сволочь он !

Вернулись к грузовикам. Что то не тянет меня на них ехать дальше; тормозит что то… Чуйка наверное… Отправил разведку на склады, а на продуктовый пошёл вместе с бойцам… Склады пусты; немцы здесь были: ещё заметны следы их пребывания… Ну всё правильно: зачем они им сейчас ? Армия идет вперёд, и как ненасытный зверь сжирает всё, что ей поставляется. Какие тут запасы, да ещё в такой глуши… А вот нам, как место отдыха – при непогоде, здесь вполне можно использовать… Или просто ночь переночевать при дальней ходке… Оставлю ка я грузовики на том берегу, невдалеке… Глядишь пригодятся ещё для какой операции… А мы себе ещё раздобудем: и голова есть и руки и меткий глаз… Дело к вечеру: переночевали на складе, выставив часовых. Помня пословицу: кто рано встаёт… поднял бойцов ещё затемно и в утреннем сумраку нарождающегося дня рванули к интересующему меня мосту.

В четырёх километрах от Берёзы Картузской через средний рукав реки Ясельда переброшен мост. Двухпролётный, хотя река здесь и не широкая. Парный пост – по обе стороны моста. Пулемётные гнёзда, обложенные мешками с песком; парные патрули на мосту; выносной пост жандармерии чуть впереди пулемётного гнезда и мотоцикл с коляской и пулемётчиком в ней с другой стороны дороги. Солидно обставилась немчура: на сраной козе к ним так просто не подъедешь !

Мы отмахали 12 километров и теперь бойцы отдыхают и готовят себя к атаке на мост, а я, как всегда – в трудах и заботах… Вышел, в невидимости, на дорогу; прошёлся до поста; на "цыпочках" прошёл мимо и прогулялся до противоположного берега. Заодно и обочины осмотрел… Заминировали гады – не верят в боевой дух, мужество и умение германских солдат ! Ну и ладно, ну и пусть: мы же не идиоты на минные поля лезть – у меня комиссаров нет, посылающих бойцов вперёд без разведки ! У меня разведка – всему голова ! Особенно моя ! Высмотрел что надо и обратно… Ни мне, ни моим бойцам этот мост нафиг не сдался, но нам нужны грузовики: у меня взвод под рукой, а это 47 военных, не считая меня. И что нам – до самой базы на своих двоих ?! Нет уж – увольте ! Опушка леса – стой стороны моста поближе, чем здесь, поэтому я начну здесь, о два взвода – на той стороне… Мне одного взвода поддержки хватит…

Вернулся с разведки – бойцы уже отдохнули.

- К героическим подвигам готовы ? – спросил строго. Бойцы заулыбались:

– С таким командиром всегда готовы – бодро ответили они, а один даже руку поднял на уровень головы в пионерском приветствии ! Шутники… Собрал всех в полукруг перед собой и "нарезал каждому отделению по задаче. Переспросил – уяснили ? Теперь ответ уже был скупым – Так точно. Шутки закончились… План прост до изумления: два отделения переправляются через реку выше и ниже моста. Скрытно подбираются и после того, как я атакую пост, начав с пулемётчиков, огнём из пулемётов, винтовок и автоматов уничтожают охрану на мосту и в пулемётных гнёздах. Одно отделение располагается напротив пулемётного гнезда, а второе – дальше по дороге, для флангового огня по охране и отдыхающей смене в деревянном домике-сторожке. Оно же и бежит захватывать свою половину моста по дороге, чтобы на мины не напороться ! У меня – только пост, так что мое отделение просто атакует свою сторону моста, добивая раненых и вбрасывая их с моста в воду… Если немцы запрутся в сторожке – бросить в трубу одну нашу наступательную гранату Ф-1… Две бросать не надо – ответил любознательному бойцу: дверь вырвет нахрен, а нам внешний антураж нужно сохранить… Бойцы сделали умные лица: наверняка не знают про антураж, но выглядеть дураками ? Сказал командир: одну, значит одну – чего тут непонятного то…

Дальше всё прошло ка по писаному: выждал полтора часа, да ещё полчаса выбирал "окно" между идущими колоннами, чтобы на пять минут к мосту никто не подъезжал. Вышел на дорогу с двумя пистолетами в руках; подошёл вплотную и открыл огонь ! Немцы повалились словно кегли ! Ещё патроны не закончились, а на нашей стороне моста одни мертвяки… И та сторона не оплошала: завалили всех, правда времени потратили больше, чем я, но я – это же Я ! Пулемётной очередью сбили антенну с крыши сторожки – значит в Берёзе не скоро узнают или догадаются о нападении… Тем более – получилось так, что мы атаковали в начале часа, так что времени у нас как минимум 50 минут до проверки связи, а она точно будет – немецкий орднунг – порядок по нашему !

Гранату все таки в трубу бросить пришлось… Быстро освободили немцев, убитых в голову от формы, часов, личных вещей и покидали в реку – пусть поплавают… Заняли посты – нам и переодеваться не надо: немецкая форма нам как родная стала от частого употребления… Пропустили несколько колонн, проверив документы – время терпит: то колонна с большим начальством при пушках и пулемётах; то вояки проехали, крича обидные слова из кузовов. Я не выдержал – ответил любезно… Посмеялись беззлобно… И вот наконец то она – колонна из Берёзы Картузской – почти под окончание времени: восемь грузовиков; Бюссинг впереди и Ганомаг сзади… Лейтенант в Бюсинге – наглая штабная морда, сквозь зубы бросил высокомерно – По личному указанию генерала ! А я ему так лениво – в духе наших зажравшихся гаишников – Папирен… то есть – Документы… - без …битте… Ох как он сверкнул гневными очами ! А я Вальтер из кобуры вытащил… Это сигнал, а что там подумал лейтенант – не знаю, но сразу же заткнулся ! А ребятки мои уже стоят напротив боковых окон грузовиков. И руки на рукоятках пистолетов ! В другое бы время это насторожило, но у нас же сейчас операция там… Невод…, Перехват…, Тайфун…, Ураган… Так что шоферюги сидят притихшие, как мышь под веником: они то к генеральскому каравану ни какого отношения не имеют… Вот я и всадил этому лейтенанту пулю в его напыщенную глупую башку ! А водителя пристрелил боец с другой стороны Бюссинга. Он же и крикнул Фойер – Огонь ! Я вскочил на подножку и выстрелил в башню стрелка – в пулемётчика и артиллериста, пока они не закрыли бронещитки… Пулемётчика с Ганомага срезал снайпер, а по сидящим внутри кузова прошелся огненной метлой пулемётчик из леса – почти в упор ! И добавил грануту боец – чтоб наверняка ! И прижался к броне – из последнего грузовика запрыгали на землю солдаты. Бойцы открыли огонь из пистолетов, разбежавшись в стороны и рассредоточившись по науке – не забыли в горячке боя: первый стоит; второй на колене, третий лежит и снова так же ! Каждый знал свой манёвр ! И пулемётчик прошёлся очередями по трём уровням: сидящий – спина; сидящий – поясница; лежащий… Их немного было – всего десять, но повозились, уничтожая всех – даже гранаты пришлось бросить в кузов ! А вот боец у Ганомага не уберёгся – словил две пули: в грудь и бедро… В бедро ещё ладно, а вот в грудь… Я подбежал к нему, а он уже кровавые пузыри ртом выдувает и хрипит страшно ! Присел, наложил ладони на раны… Кирпич силы на излечение ! Через несколько секунд боец открыл недоумённо глаза, а мне в ладонь ткнулся кусок металла из бедра – в груди было сквозное ранение…

- Всё, боец – жить будешь: не знаю – долго ли, счастливо ли, но будешь точно. А если будешь готов к войне – то и до свадьбы доживёшь…

Глава тринадцатая

Лети с приветом – вернись…

Постаскивали мёртвых водителей и сопровождающих в кузов последнего грузовика; покидали как мешки с картошкой и рванули на другой конец моста. Загрузились и помчались в сторону Ивацевичей – контрольное время проверки связи уже вышло ! Так что могут и из Ивацевичей заслон на дороге поставить ! Но в глубь они не полезут, а со стороны Берёзы не смогут – мост от взрыва обрушился с двух сторон ! Так что ищите нас в глухих белорусских лесах ! И пусть вам не сопутствует удача !

Успели ! Свернули в лес и помчались на всех парах к деревне Белозёрск, в которой у Генерала наметилось имение. Въехали; с хода расстреляли, не церемонясь и немцев в деревне и подвернувшихся под руку полицаев; разграбили имение, накостыляв интенданту-белорусу, грудью вставшему на защиту хозяйского имущества. Я его, конечно понимаю: приедет генерал а имущества нет ! С кого спрос будет ? Так не служи немцу и не будет персонального спроса, а раз уж пошёл в холуи так терпи… Прибарахлились по полной и покатили к мосту, выше озера Чёрное. Там вообще никакой охраны – глушь дремучая… Оттуда – мимо Ивацевичей; проскользнули вдоль берега реки Щары мимо деревни Волька, а там уж и рукой подать до базы – 20 километров. Десять проехали, а десять пешком, загруженные как ишаки карабахские ! Взяли, правда, самое необходимое: пришлю сюда роту новичков после обеда – будет это им вместо марш броска ! Трофеев натрофеили – устанешь перечислять и пальцы загибать ! Удачно сходили за "хлебушком" ! Раненый наш вне опасности, но полежит несколько дней, отдохнёт – заслужил… Немцы, заполучив наконец работу, засуетились организованно, проявили свой медицинский талант…

Сегодня вечером, после небольшого перерыва, вызванного военной необходимостью, очередной вечер вопросов и ответов. Моих ответов… Бойцы и командиры, а их стало намного больше, заполнили всю поляну, рассевшись вплотную друг к другу: ряд за рядом. Ну что – начнём…

- Товарищ капитан. Скажите: почему вы заперли в вагоне бойцов, командиров и женщин и что вы сделали с теми, кого заперли в вагоне ? Вы их взорвали ? – поднявшись из средних рядов, задал вопрос немолодой старшина. Спокойный, немногословный – становой хребет армии…

- А ты хорошо подумал старшина, прежде чем задать этот вопрос ? Сам на него ответа не нашёл ? – спросил я. Старшина покачал головой…

- Что ж… Ответ и прост и сложен: кому и как его рассматривать… Первое: я закрытых в вагоне не взрывал, хоть и очень хотел. Взорвал я два паровоза. Ты же был там и слышал два взрыва – верно ? Кивок в ответ…

- Говорят так: Если бог хочет наказать человека – он отбирает у него разум… (Я представил себе картину: открывают немцы двери а в вагоне… особи мужского и женского пола с чистым, как у младенца сознанием и памятью – врождённые инстинкты присутствуют, а всего остального нет и в помине… Что немцы с ними сделают: сразу расстреляют или в больницу или лабораторию отправят – мне совсем не интересно…)

- Они потеряли разум в трудной боевой обстановке, потому и были заключены мною в вагон… Вижу – многие из вас не поняли о чём идёт речь… Объясню. Предатель в отряде, подразделении, конечно страшное дело, но его можно вычислить, определить, выявить… Страшнее его предатель, который ещё не знает, что он хочет предать… Но самый страшный – предатель, который ещё не знает, что он предаст !

- А разве такие есть товарищ капитан ? – спросил старшина – а если есть, то как их определить и выявить ?

- В том то и дело, что выявить их и определить очень сложно, особенно последнего… Если с первым ещё есть варианты, то со вторым – почти нет. ПОЧТИ… Первый будет идти к предательству или медленно и долго, или быстро – как получится… Второй будет воевать с тобой рядом; может вынести тебя из под огня; поделиться с тобой последним куском хлеба, но если придет время выбирать: ты или он, он не задумываясь тебя предаст !

- Но это же страшно, товарищ капитан ! По вашему получается – никому нельзя верить ! А как же твой боевой товарищ ?! – ужаснулся старшина…

- Вот потому то я и провожу отбор в подразделение. Потому то запер этих будущих предателей в вагоне… Потому и отпустил в первый раз группу бойцов и командиров, а позавчера увёл с базы очередную группу к своему схрону с оружием и продуктами: захотят – будут воевать, а не захотят…

- А можете сказать или показать хотя бы один способ, как определять кто рядом с тобой ? – ожил немного потрясённый старшина…

- Чтобы вся база словно сошла с ума ? – засмеялся я – но… можно один, тем более его будут знать… Вот ты же выпиваешь старшина ? Ну там – по праздникам: водочку, пиво, вино… Выпиваешь ? Ответь честно…

- Да какой мужик не выпивает – слегка… Только больной, или…

- Ну ладно – бог с нею, с выпивкой… Это я так спросил… И быстро, резко, с напором жестко спросил – Пиво будешь ?! Кадык старшины дёрнулся в непроизвольном, глотательном движении… Сидящие рядом наверное это увидели. Помолчал, выдерживая длинную паузу…

- И что, товарищ капитан ? – недоумённо спросил старшина…

- Очень ты пиво уважаешь старшина… - ухмыльнулся я – я резко спросил тебя, а у тебя кадык дёрнулся, сглатывая. Непроизвольно… Смекаешь – о чём я ? Старшина задумался на несколько секунд, потом его брови полезли вверх на лоб от изумления… Несколько раз раскрыл-закрыл рот:

- Вот так просто, товарищ капитан ?! – растерялся он…

- Ну… если бы ты не узнал – было бы совсем не просто ! – засмеялся я… Сидящие загомонили, задёргались, засмеялись: пошли по рядам резкие вопросы-ловушки… Пусть – хоть такое развлечение, чтобы снять стресс… Пока, а дальше я что-нибудь придумаю: нельзя бойцов все время держать в напряжении: стальная пружина и та лопается или растягивается… А я, заканчивая посиделки, продолжил полит просвещение и перековку:

Для всех сидящих и слушающих меня… Тому, кто всё делает правильно – опасаться нечего… Есть мои требования и требования командиров – их выполнять беспрекословно ! Я уже сказал – повторю: из подразделения будут выводиться те, кому служба здесь не по душе… Как, куда – решаю я. Одно могу сказать своим бойцам – приложу все усилия к тому, чтобы каждый из вас дожил до победы ! Но и вы должны стараться и верить в меня – иначе ничего не выйдет ! И последнее… Не смотря на моё обещание – идёт война и будут и раненые и убитые… И, кроме меня – в ваших руках ваша жизнь и ваша смерть ! Ну а кому не повезёт – значит такова судьба… Подготовленный боец и командир имеет больше шансов… Новых вопросов ждать не стал – закончил посиделки. Завтра – снова на операцию и не менее важную. Цель – аэродром под Барановичами…

Уже середина июля, а я ещё, по закону жанра, не вышел на самого Сталина… И даже не послал ему весточку… Непорядок получается. Надо исправлять… Вот только как ? Как достучаться; дозвониться до Вождя ? Думал-думал и придумал ! Вернее – до меня придумали… Самолёт ! У меня на базе уже истомились несколько лётчиков из бывших пленных: когда мы будем бить немцев – вы же вон как их бьёте – только перья летят ! И мы тоже хотим ! Нет самолётов – дайте нам автоматы или винтовки ! Объяснил неразумным: микроскопом гвозди не забивают – разве что нет молотка… Объяснил, но начал работу в нужном направлении: просиживал вечера, вместо того, чтобы с Гретой гулять под луной (шутка, естественно), объясняя по рисункам устройство и размещение приборов и ручек управления, с рычагами вместе… На вопрос: зачем – разъяснил. Летуны очень возбудились и с утроенной энергией взялись за обучение. И вот они, на мой взгляд – готовы. Теоретически… Значит – вперёд, с богом ! Да как иначе – теория без практики мертва – не я сказал: умнейшие головы…

Аэродром расположен северо-западнее Барановичей. Не близко, но и не далеко, но выстрелы из города не услышат, если только не начнём садить из тяжёлых орудий ! А мы даже и не намечаем… Всё больше вживаюсь в умудрённого опытом спецназовца - эдакого пса войны… Сделаем всё тихо: тихо придем; тихо уйдём… - если получится… Должно получиться… Надо ! Выехали на грузовиках с двумя Бюссингами: шесть машин и два броневика. Два взвода, думаю хватит, хотя охраны, на аэродроме, будет намного больше. Выехали перед самыми сумерками привычной дорогой к дважды захваченному разъезду – вдоль речки Мышанки – всего то 60 километров: три часа неспешного хода по лесным дорогам… Разъезд обогнули, оставив слева; переехали железку привычным способом – по уложенным поперёк кускам шпал и, углубясь в чащу, доехали до цели… Встали в лесу, уйдя с дороги и разведка скрытно ушла к аэродрому. Посмотреть – что там и как… Вернулись, доложили… Всё, как в интернете: аэродром транзитный, не основной; до линии фронта далеко; базирования основных частей нет – тишь да благодать в общем… Но службу немцы несут исправно, хотя и с ленцой. В укрытиях; под маскировочными навесами несколько самолётов: пара Ю-87 (было больше, но я ссадил с небес тройку); два звена "худых" – 4 мессершмитта; один Хорьх – вроде нашего У-2 и транспортник: на нём, видимо летает начальство по делам или в Берлин. То, что надо ! Пернатые вокруг меня уже приплясывают от нетерпения: так им хочется хвалёную немецкую технику попробовать "на зубок" ! Попробуете парни, попробуете !

Раскрыл, при тусклом свете фонарика схему аэродрома; нарезал задачи группам захвата. План прост – с моими возможностями ! Я захожу на территорию, уничтожаю часовых со стороны леса; группы захвата просачиваются на аэродром и уничтожают всех, до кого дотянутся ! До кого не смогут – уничтожу я… Просто и со вкусом. Только бы стрельбу не поднять ! Пара-тройка выстрелов не в счёт: может часовому что померещилось ? Мин немцы вокруг аэродрома не ставили – по интернету, но всё же я пополз, а не пошел прогулочным шагом… Зря – мин не было. Ни одной, но я всё же взял с собой и четверых сапёров: пусть проверят проход для групп – на всякий случай… Выполз на полосу, встал, отряхнулся… Не как днём светло, но вот так, без невидимости, я бы идти не рискнул. Прошёл мимо меня часовой: оставлю его на потом: сначала – пулемётные расчёты числом пять: четыре по сторонам и пятый на крыше здания… Основательно подошли гансы к обороне, по науке… А ещё у нас имеются четыре 37мм зенитные пушки. В стороне от пулемётных гнёзд, но линию огня, при случае, не перекрывают… Да тут мне работы одному до утра ! Надо шевелиться ! Смена прошла совсем недавно, но аэродромная братия, которая на дежурстве, уже улеглась отдыхать – кто не бодрствует ! Начал по кругу – с зенитчиков: из четырёх расчётов бодрствует два – они и умрут первыми: их за брустверами не видно… Извозился: весь в крови, хотя и оберегался от фонтанов и струй… Хранилище пополнилось несколькими кирпичиками силы. Вроде всё… От дверей здания лётного состава помигал фонариком: через несколько минут ко мне устремились со стороны леса несколько групп… Показал рукой направления. Разбежались. Скоро начнут работать… А мне – радиорубку…Через полчаса никого, кроме дежурных техников в живых не осталось… А они мне нужны – не я же буду самолёты заправлять, если вдруг баки окажутся пустыми… Часть бойцов подкатила к выезду зенитки, уже в походном положении – возьму с собой: чего добру пропадать… Негромко порыкивая моторами к зданию подкатили наши грузовики: у лётчиков всегда снабжение было на высоте… Каламбур, однако ! Что то меня потряхивает… Или волнение, или радость того, что всё прошло как надо, или запасец кровь разгоняет… В закрытом здании обнаружилось восемь наших техников: помогали немцам в обслуживании и ремонте. Проверил по аурам: гнили нет и темноты нет, но и особой радости от освобождения тоже нет – уже привыкли: пусть и в неволе, но и еда есть и кров, а с этим освобождением непонятно что дальше… Вообще технари к плену относились спокойнее: они работяги, их расстреливать не будут… Ладно: пусть помогут а дальше – утро вечера мудренее…

Пока шли загрузка трофеев и подготовка самолётов посматривал на маленький Хорьх – может его к себе перегнать ? Ну перегоню я его ночью: сумею, не разобьюсь в темноте… А дальше что? Нет – не нужен мне этот гемморой – кроме него забот полон рот ! Наконец самолёты заправлены под завязку; лётчики готовы к вылету; машины: мои и две трофейные загружены аж с горкой – можно отправлять… Два пилота в транспортник; туда же и техников – специалистами разбрасываться не след; пара Юнкерсов и пара "худых" – лётчики закончились – группа прорыва к вылету готова… Залез в транспортник: восемь техников; двое моих "сопровождающих" – из ненадёжных, хотя они об этом не знают…. Зашёл к лётчикам, отдал пакет с торчащим из уголка бикфордовым шнуром – взорвать при опасности ! Всё уже переговорено не раз, но повторили: частоту наших лётчиков; номер полка на аэродроме прибытия; фамилию командира и особиста; как действовать с особистом и что говорить по доставке пакета в Москву… Всё – летите соколы. Долетите живыми пожалуйста ! Обнялись на прощание… Грузовики и Бюссинги, с группами на броне уже укатили неспешным ходом к железной дороге, а мы, оставшиеся, провожали весточку на Большую землю… Один за одним заводились моторы самолётов; прогревались и взлетали, чтобы сбиться в походный ордер и устремиться к линии фронта… Что ждёт их – не знаю… Как примут ? Прессовать их будут – это точно ! Но вот поверят ли ? Должны поверить и им и бумагам. Хотя – проверять будут ! Всё – птички улетели, а нам топать и топать, хотя: пара групп на Бюссингах сгрузят трофеи и отправят их нам на встречу. Всё ж не пешком топать…

Из 60ти километров прошли двадцать, остальное проехали на приехавших за нами грузовиках… Хорьх и пару истребителей сломали, как смогли; бензин из цистерн разлили по земле. Все, что можно было сломать – сломали. Безжалостно ! А что – мы же варвары – нам полагается так делать ! Крушить, ломать, уничтожать ! Поджигать и взрывать не стал: пусть немцы побудут до утра в неведении, а мы за это время уже далеко уйдем ! И пусть ярятся, ищут… Вряд ли что найдут, даже с собаками… Есть, способы против собачек. Им очень не понравятся !

Деликатесы и изыски с лётного снабжения отложили в отдельный склад. Хотя – и наши деликатесы тоже лежали в отдельном складе. Всем объявил: кто как работает – тот так и ест; кто что выдает на гора – тот за то и получает соответственно. Рекрутам – сытная, но простая пища. Новичкам – без особых изысков. Стажёрам – деликатесы прилагаются после операций. Основному составу – очень многое из деликатесов. Так что для всех есть пищевой стимул: хочешь – выдай результат ! Окрылило многих ! По форме, размещению, удобствам разного рода – то же самое: ещё один стимул !

Бойцам, участвующим в операции дал день отдыха – заслужили. Остальным – по распорядку… Теперь пару дней нужно бы выждать: шум после аэродрома поднимется страшный – думаю до Берлина слух дойдёт ! Не будем дразнить гусей без меры – они и так уже шипят, как змеи ! Но и без диверсий и нападений тоже нельзя – иначе дадим следакам ниточку… Есть у меня на примете пара-тройка мест, где мы ещё не отметились – надо и там пошустрить, подёргать за усы ленивого тылового немецкого тигра ! Но это завтра. Всё завтра… Сейчас – спать, а то сгорю, как мотылёк…

Утром, как всегда, проснулся раньше всех: надо всё ещё раз проверить, прежде чем начинать операции… "Взлетел", осмотрел сверху базу, отметил насколько упущений в маскировке – это потом… Метнулся к сесту проведения операции: сначала к одному, потом ко второму, затем к третьему… Осмотрел и мета будущих переправ через реки: подъезды, охрану, схему обороны… Эти мелочи могут сыграть решающую роль в операции, оставив нас или со щитом, или на щите… Всё – возвращаюсь… По лагерю сыграли подъём… Нет – не звучал сигнал горна; не ревела сирена – ещё чего не хватало !, просто в одно и то же время командиры скомандовали в "своих" палатках – подъём ! В армии это делают дневальные, а у меня – командиры: надо быть поближе к народу и народ ответит тебе тем же…Построение, доведение задач до личного состава и вперёд – утренняя пробежка 5 километров. Для всех ! Но по разным тропам. После завтрака, с решительным видом, зашла Борисова:

- Товарищ капитан ! – вытянулась она – я, как медработник, требую взять меня с собой на операцию ! – голос Борисовой звенел от решительности и напряжения. Посмотрел грустно на девушку – ну сколько раз уже я объяснял ей – нечего ей там делать… Бесполезно… Придётся так:

- Подойдите ко мне товарищ медработник… Встал, взял крепко за запястье, приказал – не дёргайся ! Выхватил из ножен нож; увидел как в глазах Борисовой заметался страх и полоснул ножом по её предплечью – там, где были мышцы… Сильно полоснул: нож рассёк мышцы на пол сантиметра ! Хлынула кровь на пол ! Обезумевшая от страха и боль Татьяна рванула руку, но куда там: вырвать ее из моих тисков ?! Отпустил нож их руки: с тупым всхлипом нож воткнулся в пол; с лезвия потекла на пол кровь… Накрыл рану ладонью; сквозь пальцы на пол закапала кровь… Закрыл глаза, задвигал губами. Через несколько секунд открыл глаза, увидел расширенные глаза Борисовой, глядевшие на меня и кивнул на предплечье… Она перевела взгляд – я убрал ладонь: на месте пореза краснел тонкий шрамик, исчезающий на глазах… Борисова вскинула на меня взгляд: поднес ко рту свои окровавленные пальцы, демонстративно облизал… Показал глазами на её предплечье:

- Ты так можешь ? Татьяна замотала головой. – Ну и зачем ты мне тогда там нужна ? Принеси ведро с водой и затри здесь свою кровь… Развернул мадам; хлопнул по упругой попе – вперёд ! Борисова дошла до двери, взялась за ручку, повернула голову и… показала язык ! Ну и ладно !...

После обеда первая рота – бойцы, ушла со мной, на восток, к переправе через Ясельду – два километра пёхом, а после переправы – ещё восемь до грузовиков… Цель моей группы – городок Пружаны, расположенный на автомобильной трассе Брест – Слоним, идущей параллельно главной трассе Брест – Кобрин – Барановичи… Вернее – ремонтные мастерские 30й танковой дивизии, оставленные нашей армией в подарок немцам. Там они, по моим сведениям развернули серьёзное производство по восстановлению подбитой немецкой техники и брошенной нашей по принципу из трёх битых – собрать одну целую… Остальное – в Германию и Чехию: на переплавку… Интенсивность восстановления, в последнее время, несколько спала: фронт ушёл далеко вперёд, образовав там, впереди, подобные ремонтные мастерские, но и этом ещё работы хватало… А через несколько часов из базы вышел уже вторая рота – уже тоже бойцов, с командиром Рощиным. Их цель – Ганцевичи: городок на железной дороге Барановичи – Лунинец… Атака на них должна начаться завтра – на рассвете… Первым начнёт Рощин, отвлекая внимание…

Дошли до стоянки грузовиков; загрузились… Десять грузовиков; два Бюссинга; два переделанных Ганомага – Sd.Kfz.251… Вообще изобретатели, учёные, конструкторы, любящие свое дело – не от мира сего… Им не так важны последствия их изобретения, как сам процесс и его результат. Показал моим технарям, а с ними немцам, самоходную 37мм зенитную установку на Ганомаге 1943го года выпуска – чертежи нарисовал по памяти. Они загорелись – сделаем ! И сделали ! Может до немцев и дошло – после окончания работы – для чего это смертоносное оружие, но виду они не показали… Осталось только обкатать в боевых условиях. Вот я и взял две готовые самоходки. Покатили по уже знакомому маршруту – до моста через реку Ясельда в деревне Мотоль… та так и не было серьёзного поста – так: несколько местных полицаев. Проехали не останавливаясь, тем более они и не горели желанием останавливать – не суй свой нос в чужой понос и останешься живым… По холмистому Загородью доехали до трассы Кобрин – Барановичи; пересекли ей в промежутке между колоннами немецкой техники и устремились дальше на север – к Пружанам… Остановились, заночевали в лесу. Утром, с первыми лучами солнца, в бой !

Начинала – по времени, рота Рощина… Она, хоть на немного, отвлечёт внимание на себя… Ей и делать ничего особенно не нужно, разве что разграбить какой эшелон, если он, в то время, окажется на станции… А чтобы он не ушёл – взорвут стрелки на выезде со станции… Ну а основную работу предстоит сделать нам. На обратном марше Рощину авиации боятся нечего – на аэродроме Барановичей пока пусто, а вот нам ! Тут аж три аэродрома рядом: в Бресте, Кобрине, Куплине… Правда Куплин совсем рядом с Пружанами… Ну там мне и взвода хватит: быстро зачистим – аэродром маленький, скорее аэродром подскока… Заберём трофеи и к Пружанам ! Так и вышло: несколько часовых по периметру; постое взлётное поле и пара Ю-87х с экипажами: видимо перегон, или для нас начали запасать авиацию… Забрали, всё что можно; бойцы побежали к северной стороне Пружан вместе со мной, а три грузовика и два с бочками с бензином покатили в заранее согласованную стоянку – нас дожидаться… Основная нагрузка – на мне: посты на въезде… Городок небольшой, но всё же расстояние между постами вокруг городка приличное. Зачистил посты с трёх сторон: с запада - от Литовска; северо-запада – от Гайновки; с северо-востока – от Ружан. Я подходил; убирал часовых, а подбегающее отделение доделывало остальное… А я убегал к другому посту, где меня уже ждало новое отделение… С четвёртой стороны – со стороны Берёзы на линию огня выдвинутся пара Ганомагов с 37мм зенитными пушками, как только кто то попытается отойти из города в направлении Берёзы… Две пушки и одно отделение – вполне достаточно для того, чтобы остановить. Ну а мы постараемся не дать немцам возможности отступить…

По рации поступило кодированное сообщение от Рощина – городок захвачен ! Значит и нам пора начинать… Атака с трёх направлений ! В полумраке скользят, пригнувшись – от здания к зданию стремительные фигуры. Пока – без выстрелов убираются спящие солдаты Вермахта. Вскрики перед смертью; хрипы и предсмертные судороги – не в счёт. В расположение танковой части 30й дивизии – нашей основной цели ворвались внезапно; без выстрелов и без потерь: технари и немногочисленная охрана – за исключением часовых, мирно почивала: тыловой город, что может случиться… Изначально в городке стоял батальон охраны. Затем роту перекинули в Берёзу; роту – в Ивацевичи… Чего боятся – глубокий тыл ! А нам такое – на руку… Полчаса стремительного броска по зданиям и городок наш. Без стрельбы, всё же, не обошлось: ну не могу же я разорваться на несколько частей: быть везде, где нужно ?! И бойцам полезно – им надо набираться опыта… А ничего так не заставляет учиться, как смерть товарища ! Глупая смерть…

В ремонтных мастерских нам достались трофеи… Кому как, а по мне так наши хлопоты того стоили: рота восстановленных Т-34-76 – 10 машин; взвод КВ-1 – четыре машины – все с немецкими крестами на башнях; шесть "Захаров" – ЗиС-5; восемь грузовиков Опель Блиц; шесть восьмиколёсных Бюссингов и восемь Ганомагов ! И танки: рабочая лошадка Вермахта – шесть танков T-II; рота (9 штук)Т-III и взвод (4 штуки)Т-IV… Все чистенькие, в новой покраске – видимо уже готовые к отправке – ждали только эшелона под погрузку… Это мы удачно зашли ! И бензин в цистерне. Солярка нашлась в полупустой цистерне, видимо доставшейся немцам от наших танкистов, так же как и снаряды к пушкам и патроны к пулемётам. Заправили танки, а оставшуюся солярку залили в бочки… Грузовики выехали в городок, где во всю свирепствовала мародёрка ! Только немцев, естественно… А выдернутые нами из тёплых постелей добровольные помощники немецкого оккупационного режима были согнаны в один из складов и заперты. Туда же запихнули и пленных немцев. Тесновато, конечно, но ничего – потерпят немного… Все шло в быстром темпе – на этом городке наша задача не заканчивалась: от Пружан, в 36ти километрах, привольно раскинулась Берёза Картузская – наша следующая цель !

С началом перестрелок в городке Бюссинг расстрелял из пушки пост и пулемётное гнездо на выезде из Пружан и одну легковушку – Опель Капитан с каким то майором внутри – по погону разобрались… Гружённая колонна, ограбив до нитки гарнизон Пружан, направилась к Берёзе. Катили быстро: хотя и захватили узел связи и перерезали провода, но всякое может быть и встретят нас на въезде в станцию не цветами, а огнём противотанковых 37мм пушек Pak-36… Полтора часа ходу и мы подъезжаем к станции. На въезде – всё спокойно, только жандарм-гаишник замахал жезлом: папирен давай на проверку… А если у нас их нет ?! – забурлил в крови адреналин. Огонь пулемёта с впереди идущего Бюсинга перечеркнул жалкие потуги фельджандарма показать свою власть, а идущий следом Т-III оставил жирную точку, или кляксу от поста ! за рёвом моторов выстрелы из пулемёта были не слышны совсем… И рота ворвалась в город ! Ни о каком активном сопротивлении и речи не было, а очаги гасились безжалостно – выстрелами из танковых пушек ! В обычной атаке, да при активной обороне, немцы бы пожгли в городе танки, но тут ! Техника, растекаясь по улицам безостановочно стреляла по любой подозрительной цели: бойцы из Ганомагов расстреливали стрелков из пулемёта и автоматов… Прорвались к станции… Паровоз, пытавшийся увезти со станции эшелон на Барановичи Наш Т-34 разнёс вдребезги прямым попаданием осколочно-фугасного снаряда в тендер: пар в котле, разворотил тендер, а взрыв сорвал с платформы кабину машиниста ! С направления на Брест у путей встал Т-III, напраив пушку – мелкую, но злую, на паровоз, собирающийся увести эшелон со станции. Под колёса паровоза устремился поток пара – машинист затормозил сдвинувшуюся было с места громадину… Снова, как и в Пружанах – экспроприация имущества Вермахта: у них его много – пока, а у нас голодных ртов всё прибавляется и прибавляется ! В Берёзе – филиал лагеря для пленных, именуемый сборным пунктом 9й армии – основной переведён, с уходом немцев вперёд, в Барановичи. А там – 1200 изнеможённых, брошенных умирать от голода бойцов и младших командиров… Подъехавший к воротам Т-III просто расстрелял из пушки охрану на вышках и за пулемётами. Ганомаг поддержал огнём из пулемёта, а выскочившее из грузовика отделение добило из автоматов остальных… И снова обращение к пленным: кто хочет драться с немцами – ко мне в часть ! Кто хочет уйти – идите, только получите еды на дорогу, да немецкие винтовки… Можете снять с немцев всё, что приглянется… Ко мне согласилось пойти 750 человек; остальные разошлись, остались сидеть безучастно на земле, или лежать… Я их оставил… Жестоко ? Жестоко. А что делать? Возиться с ними до полного выздоровления ? Да их здесь не меньше сотни – безучастных ко всему ! А тех, кто тянулся к нам из последних сил и шептал иссохшимися, потрескавшимися губами – Братцы – не бросайте… - забирали с собой. Таких – вылечим ! Такие нам нужны !

На станции – загрузка имущества в грузовики: и свои и с Пружан и захваченных здесь… В ремонтных мастерских, по сравнению с Пружанами, улов мизерный: три Т-34-76; два Бюссинга; три Ганомага; Четыре ЗиС-5 и три Опеля; два танка Т-III и три T-II… И за то спасибо: на чём нам пленных вывозить ? А трофеи ? На станции застали три пятитонных заправщика, заправлявшихся из цистерны с немецким синтетическим бензином. Прихватили и свои машины заправили… Бойцы бегали, как наскипидаренные, а командиры подгоняли: Быстрее, Быстрее ! Время сейчас работало против нас ! Пленных и приспешников, как и в Пружанах, загнали в пустое депо для локомотивов. Поменьше оказалось: многие из немцев, оказавшие сопротивление, были убиты, и многих, попрятавшихся изменников Родины просто не было времени искать… Потом найдём – в другой раз ! Захваченных на станции и в паровозах машинистов и помощников расстрелял лично: пришлось сменить несколько обойм в пистолете. Бойцы и командиры, бывшие рядом, от вопросов воздержались – здесь, но на базе, думаю – вопросы зададут !

Длинная колонна бронетехники и грузовиков выползла из Берёзы и направилась в сторону Ивацевичей… Первый мост через средний рукав Ясельды прошли, лишь на несколько минут задержавшись: проехав мост бойцы с Ганомагов расстреляли пулемётные гнёзда и часовых; собрали трофеи – пулемёты; подцепили к задним крюкам две 37мм зенитные пушки и покатили дальше. Мост через правый рукав Ясельды прошли не останавливаясь: ради пары пулемётов не стоило устраивать войнушку… пройдя мост часть колонны – грузовики с трофеями, свернули на лесную дорогу, где их уже поджидал взвод из третьей роты, занявший позицию ожидания ещё с утра: нужно тщательно уничтожить следы съезда с дороги и следы проезда на целый километр – нельзя давать немецким ищейкам ниточек-тропинок к расположению нашей базы ! А колонна, слегка уменьшившаяся в размере, катила дальше… Я, на переделанным под зенитную самоходку Ганомаге, ушёл в конец колонны: если и ждать визитёров с воздуха – то только с запада – с Кобрина… "Взлетел" вверх, огляделся – пока пусто, значит катим дальше…

При подходе к Ивацевичам поднялся, метнулся к окраине станции. О…! О нас уже знают ! От станции спешно уходил в сторону Барановичей эшелон, а на окраине немцы выстраивали оборонительный рубеж ! Пулемётные гнёзда; четыре зенитные пушки малого калибра. Разумно, смело, но бессмысленно… "Срисовал" позиции; расположение пулемётов и пушек; ориентиры… Спустился, по рации передал командирам взвода танков Т-IV и Т-34: пушки 75 и 76мм – это не 37 и 20мм ! На остриё атаки выдвинул Т-IV: если и подобьют ненароком – бросить не жалко: у немцев этого добра хватает, а вот Т-34 поберегу… Новый "взлет"… Ну наконец то: вдали, со стороны границы наплывали, пока ещё в виде маленьких точек, три самолёта… Увеличил зрение – здравствуйте уродцы: три Ю-87 летели над дорогой… Остановил Ганомаг на конце проплешины-поляны между двумя лесными опушками. Ганомаг, одиноко стоящий на дороге, вряд ли насторожит лётчиков: мало ли что случилось с техникой на дороге…

Уселся на сиденье наводчика: обойма из пяти снарядов уже в приемнике; на стволе пушки висит маскировочная сетка… Поймал в прицел выплывших из-за кромки дальнего леса тихоходных уродцев: высота 1654 метра; удаление по директрисе огня – 2657 метров – подсказал мне внутренний дальномер, работающий намного эффективнее современного ПУАЗО – прибора управления зенитным огнём… Вообще любой зенитчик со стажем сможет, на глазок определить расстояние до цели, с погрешностью в 100-300 метров. Но именно эта погрешность и дает промашку, а самолёту всё равно на каком расстоянии от него пролетит снаряд малокалиберной пушки: в полуметре или в пятидесяти метрах ! Маскировочная сетка поверх ствола не мешала мне держать силуэты в прицеле, но сбивала с толку лётчиков: они, по прежнему, шли в небе над дорогой, не обращая на наш Ганомаг внимания. А может быть они уже были в предвкушении: впереди "жирная" добыча, с которой они могут поступить по Шекспиру: если не нам, так не достанься же никому ! Наивные Гитлеровские соколы…

Приказ и заряжающий с помощником скинули сеть со ствола ! 2000 метров до цели ! Нога вдавила педаль; пушка мгновенно "выплюнула" в ведущего порцию смертельной стали: пять снарядов, удерживаемые моим взглядом, словно в какой то трубе, устремились к самолету… Вспышки разрывов по корпусу, крыльям, кабине ! Вспыхнуло пламя на крыле и самолёт сорвался в пике, уходя по дуге в сторону ! Рука подкрутила колесо наводки и вот уже в прицеле второй юнкерс. Огонь ! Попадание и он клюнув носом устремился вниз… Только бы не в нас ! Упадет рядом – в лесу… Третий понял, что дело запахло керосином ! Нырок вниз с уходом вправо – противозенитный манёвр ! Глупенький – мы же ещё не закончили ! На пути самолёта встали пять 37мм снарядов, летящих в пределах метра ! Вспышки взрывов и один огромный взрыв ! Из него вываливались горящие обломки того, что ещё несколько секунд было грозой и ужасом наземных войск Красной Армии ! А я уже соскочил с сиденья и метнулся к заднему борту – к пулемёту MG-34 на вертлюге, выцеливая спускающихся на парашютах летчиков… Еле успел: очередь прошлась по пилоту, аж тело задёргалось, за несколько секунд до того, как тело вошло в макушки деревьев. Новая цель; за ней последняя – третья: остальные погибли в самолетах и при взрыве… А нечего ! Мы вас сюда не звали !! Пришли – получите !!!

Взлетел вверх и к полю боя… Взвод "немцев" неторопливо шёл вперёд, подавляя огнём пулемётные гнёзда и солдат противника… Т-34, сдерживаясь, катили чуть сзади, с коротких остановок посылая снаряд за снарядом ! Все вроде целы, значит зенитки успели обезвредить ! За танками – Бюссинги прошивают своими очередями из 20мм пушек окопы немцев… Навис над немецкими окопами – сидят, болезные, на дне окопов и не высовываются: зенитки разворочены; раскурочены; разорваны взрывами. То же и с пулемётными гнёздами: 76мм осколочно-фугасные снаряды разнесли в клочья не подготовленные позиции пулемётчиков. Наиболее трусливые уже пробираются в тыл – отступают, проще говоря… Вошел в себя и послал приказ по рации: огонь прекратить – отступить… Колонне – следовать дальше. Такни в – арьергард, замыкающие ! Стальные монстры, злобно порыкивая моторами, нехотя покатились назад, посылая снаряду туда, до куда ещё не успели дотянуться… Пусть постреляют: в бою, даже таком – это не то что на стрельбище…

После Ивацевичей ещё одна колонна колёсной техники свернула в лес… И снова там её встречал взвод для маскировки следов… А гусеничная техника, оставляя приметный след, подходила к мосту Через реку Щара… Снова взлёт – Там нас ждут ! Снова – героическая оборона… Пара зениток; пара пулемётов с двух сторон реки… Вся охрана моста – на той стороне… Т-34 – вперёд ! Месторасположение целей; ориентиры ! Танки выползали из леса, хотя пушки немцев нацелены на дорогу и открывали огонь ! Ну не такие уж мы и тупые, хоть и варвары ! Вся рота, разведённая по обе стороны дороги, ведомая впереди идущими бойцами, проводящими танки через деревья, выкатывалась с опушки ведя огонь по пушкам, пулемётам… Ответный огонь, вспыхнувший вначале, быстро угас: только винтовки немцев огрызались, не принося никакого ущерба стальным чудовищам… По команде – из леса, на скорости, вырвались по дороге немецкие "троечки": 37мм пушки – грозное оружие против 9мм винтовок ! За ними в бой – если это можно назвать боем, вступили Бюссинги, поливая скупыми очередями отчаянных стрелков… А за ними пошла колонна… На развилке, за Щарой, колонна свернула на трассу на Семежево-Слуцк, уводя своими гусеничными следами будущих ищеек в сторону села Семежево… На мосту через Мышанку, не останавливаясь, расстреляли пост охраны и после него последняя колонна автомобилей ушла в по лесной дороге в сторону базы… Следы тщательно уничтожил очередной взвод…

Мост через исток Щары прошли так же – не останавливаясь: время, время сейчас наш соперник ! Промчались через железнодорожный переезд, уничтожив стрелочника на переезде: не кому будет рассказать немцам какой длины была колонна и какие танки автомобили в ней были ! А один из танков ещё и проехался по будке стрелочника… За железной дорогой несколько танков; Ганомагов свернули на право; тщательно замаскировали следы; перехали через железную дорогу по плахам-шпалам, уложенным поперёк рельс, внутри… И покатили вниз, на юг: между реками Щара и Бобрик, вдоль берега Шары до озера Выгоновское… А основная часть бронетехники развернулась и поехала обратно… Не доезжая до моста через исток Щары прошла обратно по мосту, подхватив взвод, оставленный для зачистки уцелевшей охраны: пока бронетехника каталась туда-сюда, взвод просочился к месту обороны; дождался пока из леса выйдут уцелевшие охранники и уничтожил их всех – разом ! Под опоры моста заложили взрывчатку и взорвали мост, чтобы ещё больше запутать ищеек ! Свернули налево и между Щарой и Мышанкой, лавируя между болот, по разведанной лесной дороге, переходящей в лесную тропу, покатили к базе. Оставили технику в десяти километрах от базы, а дальше уже – пешочком.

На базе – запланированный аврал: немцам, наконец то, представилась возможность показать свое умение: больше 120 раненых и больных из лагеря; у моих несколько раненых и у Рощина, без меня – пара десятков: из них восемь сложных… Я сразу же к ним: вмешался, подправил, помог, но так – незаметно: пусть слава искусных лекарей достанется не мне - я не буду в претензии… Раненые к нашему приезду уже осмотрены и обихожены; пленные вымыты, одеты, накормлены и размещены в 20ти местных палатках… Кроватей нет – поспать придётся на брезенте: шутка ли – шестьсот с лишним человек ! Посидел немного в землянке; принял доклады и пошёл "знакомиться" с пленными: и не хочется – устал сильно, но надо ! В результате знакомства разбил пленных на четыре группы: важные; нужные; подойдут; ненужные… Да – были такие и немало – больше ста человек ! Туповатые, ленивые; дремучие, хитромудрые, хитрозадые, подхалимистые… В подразделении абсолютно не нужные ! Разделил на группы и разместил в разных местах: важные сразу же было отправлены по отделениям с обеспечением койкоместа, оружия; экипировки, соответствующего питания… Нужные – в отдельное размещение с нормальным ужином, экипировкой… Подойдут – отдельно: с экипировкой решу завтра и питание тоже завтра… Ненужные – отдельно от всех; вдалеке… На ночь – охрана вокруг, чтобы никто никуда не делся… Утром "ненужных" накормили; вывели с базы и не спеша повели вдоль реки Щара на север; переправили через реку; усадили в грузовики и повезли на восток – к железной дороге… перевалили через неё и повезли дальше – к селу Локтыши, что на реке Цна. Не доезжая восьми километров углубились в лес, но присмотренную мною полянку; сгрузили пленных; сгрузили продовольствие, боеприпасы, палатки, инструмент, оружие, чтобы они не чувствовали себя брошенными… Сказал короткую речь: Родина в опасности и каждый должен ей помочь – уничтожить как можно больше немцев ! Несколько дней у них есть, чтобы отдохнуть, отъесться, набраться сил… А потом – в бой ! Как они будут воевать – их дело, но мы будем за ними присматривать… Будут воевать достойно – будем помогать, ну а нет – тогда пусть судьба решит их участь… Пленные, конечно не обрадовались какому известию, но что они могли сделать… Оставил им и карту окресностей, чтобы они могли ориентироваться на местности… Жестоко – да, жестоко ! Но как иначе ? Это закон выживания подразделения, победы !

523 бойца, сержанта и лейтенанта, способные встать в стой, на следующее утро приступили к подготовке: каждый по мете своих сил и возможностей… И ещё 120 раненых, истощённых и больных в походно-полевом госпитале… Из них, правда, 23 придётся отсеить, отделить. Что поделаешь – война диктует свои законы: жизнь целого подразделения важнее жизни одного человека… Так же и со страной: ради жизни страны можно, а при необходимости и нужно пожертвовать жизнью одного или нескольких, тем более ненужных этой стране… Жестокая, страшная истина, с которой не согласиться ни один человек – тем более обыватель ! Но выход здесь один – быть нужным стране ! Именно сейчас – в этот трудный час… Задумался: а может быть я чудовище ? Отделил и послал, фактически на смерть, ненужных мне бойцов и командиров, которых и существенно проредил засадный взвод немцев… А когда они попросились обратно – те, что остались живы – бросил их на произвол судьбы… Увел и бросил следующую группу в сторону Бреста, оставив им незначительную часть продовольствия и боеприпасов… И сегодня… Отпустил нежелающих сражаться… Оставил часть бойцов и командиров в лагере, понимая – что будет с оставшимися, да и с теми, кого поймают… Планирую отделить раненых, после выздоровления… Отделить очередную группу не вписавшихся в мою систему подготовки и моего взгляда на необходимое поведение и ведение войны и отправить их в… свободное плавание…

Да какое ты чудовище… - возразил реалист, а циник добавил – ты просто реалист до мозга костей – обыкновенная машина. Машина войны… Она работает, но отторгает от себя всё слабое, отработанное, неприемлимое: выработанная, бракованная деталь ломается и машина требует замены на новую. Подходит ей деталь – машина работает; не подходит – машина останавливается и вновь требует замены… Непригодной детали на нужную.

Правда при поломке может пострадать и соседняя деталь… - ехидно добавил я… Ну это зависит от водителя или хозяина машины – возразил реалист… А вообще то, как это не цинично звучит… - подхватил эстафету циник – война – это всего лишь система отбора необходимого материала, из которого выковывается нужная деталь… Либо этот отбор проходит естественно, либо насильственно… - закончил неожиданно циник во мне…

Ты хотел сказать естественно ? – поправил его реалист…

Нет – я сказал то, что сказал ! Насильственно ! Война заставляет обычного человека становиться человеком войны и когда количество переходит в качество, выдаётся необходимый результат – победа…

И ради этого гробится, уничтожается такая огромная масса народа ? – искренне растерялся реалист… А так и есть – сколько "попутных" жертв !

Ну зачем же гробится и уничтожается… - усмехнулся циник – сколько идёт отходов из руды при плавке; брака при создании детали не специалистом ? Какой процент от общего на выходе ? Вот то-то же…

Но ведь это же люди, а не руда ? – возмутился вклинившийся оптимист.

Так с ними и должны работать специалисты, как работает наш командир: этих сюда; этих – сюда; этих – в свободное плавание… Не он же набирал их в призыв в военкомате ! А там… - я почти увидел кивок циника – специалистов "на местах" нет ! Там ставленники определённой группы… индивидуумов… - цинично оскалился он. Им не важна судьба "отходов" – им важна полученная прибыль от "детали" ! А прибыль, как известно, увеличивается с уменьшением расходов ! Чем меньше забот об отработанном материале, тем выше прибыль для него лично ! Вот так !

М…да… С этим не поспоришь… Для власть имущих – во время войны, условия существования были намного, намного лучше чем для простого народа… Дети эвакуированных – не простых смертных, естественно, ходили в "свои" детские сады и "свои" школы; работали на "своих" – денежных или физически незатратных местах… В армии та же картина, плюс ППЖ – походно-полевые жёны, скрашивающие "тяготы" "суровой" мужской жизни… И в тылу та же картина: "особые" могли "привлечь" женщину продуктами, шмотками, ресторанами, в то время когда простой народ отдавал свои сбережения, ценности в фонд фронта на постройку танков, самолётов… Уверен – и в этот фонд ныряли "шаловливые" ручки иудеев или их приспешников… Иначе откуда у распорядителей фондов и находящихся при них, драгоценности, картины, старинные раритеты ? Та же арестованная Русланова с мужем генералом… Это они попали под жернова подковёрной игры "олимпийцев", а сколько таких благополучно дожили до старости, оставив наследникам и связи и богатство ? То-то замелькали после перестройки такие знакомые фамилии - для интересующихся…

Так что не надо мне про чудовище – согласился я с циником: создается, наиболее оптимальным способом подразделение, которое уже сейчас решает задачи, непосильные руководству Красной Армии. Эх – если бы ещё и руководство армией привести в надлежащее качество ?!

Ну ты размечтался парень… - развеселился циник – товарищу Сталину не удалось, а тебе то как удастся ? – хохотнул он и внезапно замолк…

Не боги горшки обжигают ! – возразил я. Ага… И Москва не сразу строилась… - задумчиво подхватил циник – хотя - есть место для мысли…

Вот именно. Вот именно ! - многозначительно хмыкнул я – …НЕ СРАЗУ ! НО – С Т Р О И Л А С Ь ! ВОТ И МЫ БУДЕМ СТРОИТЬ ! ВСЁ И ВСЕХ !

Лаврентий Павлович Берия аккуратно прикрыл за собой дверь; сделал несколько шагов к длинному столу, примыкавшему к столу Хозяина и замер, придерживая рукой пухлую папку с разными бумагами: на все случаи жизни, как сказал бы какой-нибудь циник-острослов… Сталин, не глядя, показал рукой на ближайший к его столу стул – присаживайся… Берия сел и уставился преданными глазами на что то читающего Хозяина: другого взгляда он себе позволить не мог. Наконец Сталин поднял голову:

- Ну… Чем порадуешь Лаврентий ? Какие приятные новости в твоём ведомстве ? Или тебе нечего мне сказать ? – прозвучал сухо вопрос… Берия напрягся: что имеет ввиду Верховный ? Какие именно результаты ? Неясно, но нужно угадать – похоже у Вождя неважное настроение…

- Стараемся товарищ Сталин – встал он – работаем…

- Какие новости с немецкого тыла ? – не стал томить его Сталин.

- Ведётся интенсивная подготовка товарищ Сталин. Диверсионные группы забрасываются, порученные им задания выполняются…

- И как выполняются порученные им задания ? – в голосе Вождя прорезались нотки ехидства. Берия понял – о чем будет идти речь…

- Не очень выполняются товарищ Сталин – вздохнул он – нет необходимой подготовки; нет снаряжения; нет нужных людей на местах; нет помощи от местных партийных товарищей… И тут же поправился – необходимой помощи… И я думаю – это временное явление…

- Временное… - пока немцы Москву не возьмут ? В воздухе повисла зловещая, казалось ощутимая на ощупь пауза…

- Нет, конечно… - сглотнув, выдавил из себя Берия – с каждым днём обстановка в этом деле все лучше и лучше… Сталин усмехнулся:

- Да ты садись Лаврентий, садись… В ногах правды нет – говорят русские… А что у тебя по людям, прилетевшим из-за линии фронта ?! – вонзил в наркома хищный взгляд Хозяин… Вот оно что ! - испугался Берия – уже доложили ! Опередили сволочи ! И кто же это мог быть ?!

- Два дня тому назад… - начал он ровным голосом – на аэродром истребительной авиации село пять немецких самолётов, перелетевших линию фронта: один транспортный; два бомбардировщика и два истребителя… Замолчал, ожидая вопроса… Сталин кивнул – продолжай…

- Самолёты пилотировали наши летчики – бывшие пленные… В транспортнике – восемь воентехников, освобождённых из плена на аэродроме… Самолёты вылетели с аэродрома Барановичей Белорусской ССР, временно находящейся под оккупацией Германии… Аэродром захватила группа бойцов и командиров под командованием капитана пограничных войск… Тут Берия приободрился – всё же из его ведомства командир. Сталин еле заметно усмехнулся на это…

- Лётчики были освобождены из плена этой же группой…

- Как фамилия этого капитана и сколько у него бойцов в отряде ? – задал вопрос Вождь. Нарком позволил себе пожать плечами:

- Никто из них не знает товарищ Сталин… Техников освободили прямо на аэродроме, а лётчики… По их словам они были размещены на окраине базы и ни с кем не контактировали, кроме командира – остальным было запрещено с ними разговаривать… К ним приходил только разносчик еды и капитан. Капитан же и обьяснял им и показывал как надо управлять самолётами: истребителями и бомбардировщиками. Показывал по рисункам расположения в кабине пилота… Сталин удивлённо поднял бровь

- Показывал и обьяснял по картинкам или рисункам ? – уточнил он.

- По рисункам товарищ Сталин – карандашным, но очень точным…

- Их хорошо спрашивали ? Они ничего не утаили; не скрыли ?

- Хорошо, товарищ Сталин – ответил нарком – ничего не утаили…

- Пусть их переведут в хорошее помещение, окажут медицинскую помощь, хорошо кормят и обеспечат папиросами. Пусть поменяют следователей и те попросят… - ты понял товарищ Берия – попросят вспомнить и рассказать мельчайшие подробности. Не торопясь…

- Всё будет сделано товарищ Сталин – встал и вытянулся нарком…

- Ты садись, садись Лаврентий – незачем тянуться… Помолчал… - Это всё ? Берия раскрыл папку; протянул Хозяину несколько листов… Сталин взял протянутые ему листы, стал читать. Один, второй третий… Лицо его начало краснеть, наливаться яростью; глаза сузились, скрипнули зубы…

Глава четырнадцатая

Пора - в путь дорогу…

- Это привезли они ? – подняв от листов тяжёлый взгляд спросил Сталин. – А почему ты мне докладываешь об этом только сейчас ? На Берию в упор смотрели тигриные глаза свирепого хищника. Нарком съёжился:

- Пока лётчики долетели до Москвы; пока их допросили; пока проверили документы на отсутствие ядов… - залепетал он…

- Ты это читал ? – тряхнул листами Вождь. Берия кивнул. – Кто ещё ?

- Только специалисты по ядам ! Но они были изолированы до вашего распоряжения ! – выпалил Берия. Сталин успокоился…

- Такие сведения нужно докладывать сразу, а не ждать окончания проверки… - буркнул раздражённо Вождь и добавил – СРАЗУ !

- Виноват товарищ Верховный главнокомандующий ! – вскочил нарком.

- Ещё как виноват Лаврентий ! Если эта не липа, то ты подвёл несколько командиров Красной Армии… И меня, как Верховного подвёл ! Можно было бы что то предпринять… - добавил задумчиво он…

- Если только это не дезинформация или чья то игра – товарищ Сталин – несмело высказал свое мнение нарком. Сталин внимательно посмотрел:

- У вас есть основания так говорить товарищ Берия ? Наркома словно ледяной водой окатили ! Прокашлялся, беря спасительную паузу:

- Очень уж все ловко и гладко получается товарищ Сталин ! – выпалил он. – И рисунки кабин самолётов и захват аэродрома и безопасный полёт: все они долетели до нашего аэродрома без происшествий ! И позывные назвали правильно и частоту радиопередачи и фамилии командира полка, начальника штаба и начальника особого отдела ! И фамилию командира дивизии, начштаба и особиста… - добавил Берия. Сталин заинтересованно посмотрел на докладчика, хмыкнул удивлённо:

- И фамилии правильно назвали ? – Правильно товарищ Сталин !

- Ты вот что, Лаврентий – узнай мне всё про этого капитана. Узнай и доложи. Вы меня поняли товарищ нарком ? Берия не успел ответить, как открылась дверь; вошёл секретарь Сталина Поскрёбышев и молча протянул Вождю лист бумаги. Тот прочитал, поднял взгляд на Берию:

- По донесению разведУпра сегодня были разгромлены три гарнизона в городах Пружаны, Берёза Картузская, Ганцевичи… Гарнизоны уничтожены; составы, находящиеся на станциях разграблены… С ремонтной базы в Пружанах и Берёзе уведены в направлении Слуцка несколько единиц грузовых автомобилей и танков… Освобождены пленные из дулага… Это твой капитан Лаврентий ! Только пограничники на такое способны – добавил он. – Найдите мне его товарищ Берия и доставьте в Москву ! И не затягивай с этим Лаврентий – очень тебя прошу – сказал душевно Вождь. Берия только сглотнул и просипел на это – Слушаюсь товарищ Сталин !

От брошенного в воду камня расходятся по воде круги… Чем больше камень, тем дальше расходятся круги… Мы бросили достаточно большой камень, чтобы нами заинтересовались. Заинтересовались и… подмяли под себя, заставляя выполнять такие задания, после которых в живых останутся немногие… Там – в верхах такие выдумщики ! Мастера на халяву, да на чужом горбу в рай въехать ! Только тут им не там ! И надо, надо как можно чаще собирать подчинённых: и рядовой состав, и особенно командиров и промывать, промывать мозги, направляя в нужное мне русло мышления ! Иначе окажусь я в трудный момент без поддержки своего подразделения. Хотя и не скоро, но выходить к Красной Армии придётся !

Из последнего пополнения, считая раненых, которые выздоравливают; отобранных в танкисты, артиллеристы, водители, связисты, сапёры, штатные медики, повара… у меня вышло 9 взводов, или три роты рекрутов. Это уже целый батальон ! Да у меня уже батальон бойцов, да три роты уже стажёров, переведённых мною из новичков… Это уже целый полк с усилением из броневиков, танков и зенитных установок, которые мои умельцы наловчились стряпать, как повариха пирожки… Насчёт пирожков я может и погорячился, но уже четыре самоходки – целый взвод, уже есть… Вот только с подготовкой – полный завал ! Я читал многих, но чтобы такое увидеть самому ?! Про грамотность молчу – командиры тупые ! Нет – это я в порыве…, но уровень подготовленности ниже плинтуса ! Или, может быть я с высоты своей грамотности сужу ? Да какая разница: …ура ! …в атаку ! – вот самые распространённые команды в бою ! А я не майор Громов из серии "Лучшие из худших" – я не могу наложением руки на голову передать своё умение… Кое что, конечно могу, но всё, что я даю, должно лечь на имеющуюся подготовку. А она – никакая, у командиров. А уж у бойцов… Но что толку слёзы лить и волоса рвать в разных местах, включая голову ? Будем учить, да интенсивно: времечко утекает. Стремительно утекает…

Снова сутки отдыха участникам операции, а стажёров уже нужно выводить на обкатку. А их – три роты… Есть интересная тема, но боюсь они её не потянут – сырые они ещё для неё. Пока – обкатка… Три роты рекрутов разместил треугольником вокруг базы: каждая рота "варится в своем соку" и излишние знакомства не приветствуются. На каждой основной роте, по мере подготовки будет прирастать "мясо" – новые подготовленные до уровня – боец – роты, общим количеством до батальона… Не мудрствуя лукаво, передрал схему подразделения Громова: диверсионная группа; штурмовая, ударная… Ну и личная гвардия – без неё, в моих планах – никак ! Чует моя печень: придут и приедут меня арестовывать и, думаю – не раз ! Значит – должно быть прикрытие…

Вывел сразу три роты стажёров на железку: одна будет чистить остановленный из Бреста эшелон; вторая, если повезёт – эшелон в Брест; а третья займётся мостом отсекающим следующий эшелон из Бреста: сразу два подряд, а в случае удачи три эшелона нам не осилить. Где столько машин для груза взять ? Хотя – надо, надо нам груза и как можно больше: подразделение растёт как на дрожжах ! Место выбрал подходящее – сразу за мостом через реку Шара… Очень удобно: в трёх километрах шоссейная дорога на Барановичи; по дороге восемь километров до развилки на тот же Слуцк, куда мы – для немцев, увели бронетехнику… И грузовики можно вывести к месту акции незаметно – аж с двух мест базирования, а это 12 машин… Выдвинулись к месту акции: рота к мосту; рота после моста и рота перед местом акции. Механизм захвата простой: перед паровозом – за двести метров, подрываются рельсы… Машинист видит такое безобразие и тормозит… Пока паровоз не остановится – огонь из всех стволов, а их в роте немало ! Одних только пулемётов 18 стволов ! Вполне хватит подавить любое сопротивление ! А Бюссинг расстреляет из пушки паровоз, если он – с помощью машиниста, задумает поехать назад… Ну и в подавлении сопротивления поможет, если понадобится… То же и у моста… А вот зенитки надо поберечь, в отличие от зенитчиков…

Наблюдатель за 5 километров до моста докладывал по составу и структуре подходящего эшелона. Пару "вкусных" пришлось пропустить: один шёл навстречу идущему из Барановичей, а второй – вовремя "взлетел" в небо – два звена Юнкерсов шли над железкой, используя её как "путеводную нить"… Наконец "наш"… Прошёл мост, а следом за ним на мост обрушилась рота, уже стажёров… У нас – всё как по писаному: взрыв; торможение; огонь из всех стволов, не жалея патронов ! И штурм-захват броском из леса вдоль железки… Восемь грузовиков; четыре Бюссинга; вагоны с обмундированием, продовольствием, оружием, снарядами… И традиционная цистерна с бензином… Мураши ринулись терзать гиганта ! Распахивались двери вагонов; подъезжали под погрузку наши грузовики; съезжали с платформ уже, тоже, наши грузовики. И тоже – под погрузку ! О…! И третей роте повезло: из Барановичей в нашу сторону идет эшелон !

Поступил доклад с моста: мост захвачен, минируется… Потери при операции: один убитый и четверо ранены…

- Да как же так, мать вашу за ногу ? – заорал я в микрофон. Гримаса войны и моя вина: немец, казавшийся мёртвым, бросил гранату под ноги бойцам… Надо было учить делать обязательный контроль !

- Да у него вся спина была пулями пробита ! – оправдывался командир роты, зная мой крутой нрав… Такие потери… И там, где я их не ждал… Сам виноват: не предупредил командиров – контроль по каждому убитому ! Приказал срочно привезти раненых ко мне на Бюссинге ! Привезли… Ну – кроме убитого – осколочные ранения: незначительные – по одному, два, но форма смягчила удары, а кое где и предохранила от осколка. Подлечил, вытащив осколки… Доклад с встречного эшелона: встретили; потерь нет; приступаем к изъятью трофеев. Ну – тут и без меня управятся, а я гляну одним глазком – что там у нас ? Очередной геморрой ? Оказалось – так…

Два вагона с комсоставом; два вагона с бойцами и сержантами, которых должны были выгрузить в Берёзе и вагон с женским полом: военными – 36 особ… Двери открыли; дамы убедились что мы – советские и посыпались из вагона… Слёзы, крики, всхлипы, объятья… Мужчины скромнее проявляли радость… Тоже вылезли из вагонов и стали оглядываться, особенно комсостав. Надо их быстро застроить и обратно – к первому эшелону: чует моё сердце – я там нужнее ! Начал с комсостава: бойцы словом, матом, прикладами построили их в подобие двух шеренг; я обьявил – Все на разгрузку – погрузку. И бегом ! Как всегда – нашёлся умник майор, которого поддержало несколько старшаков: от капитана, до полковника. Глянул назад, дёрнул подбородком: одна группа личного отделения (обрастаю своим НКВД) рванулась к шеренге; выдернула смутьянов из опешившего строя, подтащила ко мне.

- Закиньте их в вагон и дверь закройте ! – приказал властно. Командиры полетели – в буквальном смысле в раскрытую дверь вагона. Последний – шестой, влетел и дверь закрылась, лязгнул язычок запора.

- Ещё желающие есть ? – обратился к строю – нет ? Тогда чего стоим – на погрузку десятками ! Крикнул командиру отделения у ближайшего вагона

– Принимай подкрепление ! Бойцов убеждать было не надо… Чувствую – время заканчивается: подошёл к испуганно глядящим на меня женщинам:

- Я отлучусь ненадолго, потом решу с вами… Посидите, подождите… Если кто захочет помочь – не возражаю… Запрыгнул на Бюссинг и обратно. Вроде всё в порядке… "Взлетел" в верх: мать моя женщина ! Километрах в трёх на бреющем, над лесом, на эшелон заходили одна за другой две пары мессершмиттов, а за ними – невдалеке, выстраивались п походный ордер (друг за другом) на высоте полутора километров две тройки бомбардировщиков Ю-87 ! А у нас зениток нету ! "Нырнул" в себя…

- Воздух ! – истошно крикнул кто то, заметив вынырнувшие из-за вершин стремительные хищные тени… Народ стал разбегаться ! А я стою на броневике как Ленин в Петрограде на митинге ! А мне так удобно ! Вскинул две руки вперёд, словно защищаясь от огненного потока свинца, который вот-вот должен вырваться из пулемётов. НАТЕ ! ПОЛУЧИТЕ !!! Два кирпича чёрной силы, почти не видные в дневном свете, огненными шарами желто-белого цвета сорвались с ладоней и устремились к первой паре, уже заходившей для атаки. Две ослепительные вспышки, одна за другой, расцвели пышным георгинам на месте истребителей ! Обломки, вылетевшие из клубка пламени, по инерции полетели вперёд и пропахали землю за сто метров до последнего вагона, а я уже ловил в "прицел" вторую пару стервятников… Новый посыл ! И снова – в небе похоронный салют по ассам Люфтваффе ! А на подлёте – бомбардировщики…

Это были, скорее всего, перегонщики – лётчики получали и перегоняли самолёты на фронт из Германии. Как они узнали о захвате ? Видимо кто то сообщил - успел… "Штуки" – бомбардировщики, не видели избиения двух пар истребителей и подлетели к эшелону не ожидая подлянки. А она их ждала и страстно желала заполучить в свои жаркие обьятья. И заполучила ! Один за другим в небе, под восторженный крик моих бойцов, вспухали взрывы: один, второй, третий… Вскоре взрываться было некому… Наклонился к кабине и негромко бросил в смотровое окно водителя:

- Вы там не умерли с перепуга ? В окошке появилось лицо водителя:

- А кто это их так товарищ капитан ? – восторженно выкрикнул башнёр…

- Наши - кто же ещё ? – ответил я – я же не оставлю своих без прикрытия. Спрыгнул на землю с капота Бюссинга и закричал:

- И чего стоим, кого ждём ? Помощи от немцев ?... Так не будет её – некоторое время ! Продолжаем разгрузку-погрузку и быстро, быстро ! Разгрузка-погрузка возобновилась с новой силой, а я вздохнул облегчённо – успел всё таки, иначе разнесли бы здесь немцы всё в пух и прах ! Так – тут и без меня справятся, а мне нужно вернуться к пленным: там их, считая комсостав – не менее двухсот человек и дам, к тому же три десятка… Опять придётся проводить отбор и оставлять борзых, тупых и хитрых ! А куда мне их девать ? Отселять в новый отряд – пустая трата ресурсов: проедят, прогадят, а потом попадут по глупому к немцам – воевать то не умеют… Поехал… Издалека увидел – стоят кое кто кучкам: задавили чинами моих бойцов, сволочи ! Подъехал, спрыгнул с Ганомага, мои бойцы за мной :

- И чего стоим, когда другие работают ? – поинтересовался вежливо.

- Устали… - ответил капитан – мы, всё же не с курорта… Остальные ответом даже не осчастливили… Подозвал ближайшего сержанта:

- Почему на работают ? Сержант глянул на меня виновато:

- Они же командиры. Как я их заставлю ? Не бить же их – за них другие вступятся, а время уходит… Уж лучше мы сами… Неправ он, но ладно…

- Так – товарищи отдыхающие… - обратился к стоящей группе – помогать вы не хотите, а у нас лозунг простой: кто не работает – тот не ест ! Так что и мы тогда, в ваших услугах не нуждаемся… Надеюсь сил в вагон залезть хватит ? Кивнул одному из своих – открой дверь… До стоящих дошло: наглость не прошла – не их сейчас раздача… Послышались возгласы:

- Да вы что !... Вы же советский командир… Мы же не можем – у нас сил нет… и что то подобное… Не стал слушать – вытащил их кобуры ТТ:

- До трёх считать не буду – начну с самого дерзкого… - предупредил всех и повернулся к ухарю-капитану. Тот встал в вызывающую позу – дурачок…

- Раз… - произнёс равнодушно и выстрелил капитану в лоб. Тело откинуло назад и опрокинуло на спину, а ко мне скользнула по чёрной нитке порция силы. – Следующий ты… - ствол переместился на ближайшего, к лежащему капитану, майора. Тот побледнел, произнёс заикаясь:

- Ну так же нельзя… Пуля возразила ему – оказывается можно… Остальные тут же полезли в вагон к тем, кто там уже сидел. Восемь человек. В конце концов и у немцев жить можно, чем умирать вот так – по глупому – наверняка подумал кто то из них... Наверное можно жить, но не вам… Дальше – стандартный вопрос разведённым по группам командирам и бойцам: хотите служить у немцев ? Ещё полтора десятка штабных, службистов, но не командиров, трусов и слизняков-предателей полезли в вагон - чернота человека не лжёт ! А за ними – со слезами, соплями, воплями – полезло и восемь женщин… Из бойцов – всего десять; ещё два десятка я решил отпустить в "свободное плавание" – ну не стремятся они защищать Родину, а просто хотят выжить… Что ж – это их выбор…В моё подразделение влилось 70 командиров от лейтенанта до майора; 92 бойца и сержанта и 28 женщин. Многовато что то командиров выходит…

От разграбленного эшелона уходила колонна загруженной техники… Я уезжал последним. Обернулся: со стороны вагона с пленными ко мне метнулась длинная чёрная хвостатая комета. Настигла, захлестнула, закружила вокруг, укладываясь во мне в кирпичики силы ! А в вагоне, на деревянном полу, остались кучки серого вещества… Такие же кучки остались в сарае и на складе в Пружанах и Берёзе, куда заперли пленных немцев и их приспешников. Остались, наполнив меня кирпичиками силы… А дальше – очередной отход огромной колонны с добычей, разделённой для удобства маскировки на мелкие колонны и отправленных по разным дорогам к стоянкам возле нашей базы. А оттуда – на себе: ножками…

Очень серьёзный минус подарка ведьмака или Марии – я не умею перемещаться в пространстве… Ну ты наглец ! – воскликнул реалист… Да ты господа бога должен благодарить и утром и в обед и вечером, что он позволил одарить тебя теми способностями, которые ты имеешь, а ты ещё и недовольный ?!! – воскликнул оскорблённо оптимист…

Каюсь – виноват… Занесло на повороте… Но я же это не взаправду – шутя… - повинился я – просто мне не дают покоя способности майора Громова из "Лучшие из худших"… Да дался тебе этот майор ! – осадил меня и реалист: у него своя жизнь – у тебя своя ! Вот и живи с тем, что имеешь ! Что сказать – с этим не поспоришь – будем жить и воевать… Потрудиться придётся – ну да мне к этому не привыкать: не какой то там интеллигентик ! Предвосхищая события наведался в Барановичи, пролетев в астрале 60 километров. "Сожрал" аж три кирпичика силы туда и обратно, но оно того стоило: крутясь по городу заметил много грузовиков, броневиков и бронетранспортёров с эмблемой дивизии "Норд" – в город прибыл новый батальон егерей по нашу душу! С техникой, всем оборудованием и экипировкой… И теперь они готовы к нападению и настороже ! Думаю всегда ! Значит - их вскоре надо ждать в гости – к нам, в леса… И гости не заставили себя долго ждать: это не вежливо, в конце концов…

Вообще то это странное чувство: ты можешь быть везде, если имеешь запас силы: проникать сквозь землю в подвалы и укрытия; проходить сквозь стены; взлетать в небо; оказаться на борту или в кабине самолёта, танка… Вот только ни казать что то; ни услышать; ни сделать что то не в состоянии – прямо как Патрик Свейзи в фильме "Привидение". Только читать… Занятно вначале, а потом раздражает своей беспомощностью ! И что главное: ты не можешь, к примеру, пролететь в астрале до Барановичей, а там войти в своё тело. Где вышел, там и войдёшь – если тело не перевезут поближе… А если везут в безсознании - так какой в перевозке смысл ? Но раз предупреждён – значит готов к неприятностям ! Строго настрого запретил кому либо выходить, при пешем передвижении, на открытые места. И как в воду глядел – угадал с тактикой егерей. Ну – почти угадал…

Для ускорения процесса подготовки ввёл новшество: бойцы и стажёры перестали по утрам бегать зарядку… Вместо этого, повзводно, бойцы уходили к местам выходов и входов из леса, по которым автомобили с трофеями едут к нашей базе – для наблюдения и перехвата, если повезёт, чего-нибудь нужного нам: автомобилей с грузами и без них; колонн пленных; продуктов, вывозимых немцами из деревень и сёл… Особо важным для меня стало продовольствие – сколько не добывали с эшелонов и машин, всё равно создать стратегический запас не удавалось… Или понемногу – по двадцать-тридцать или вот так – сразу 160, но пополнение добавлялось и добавлялось ! Уже под ружьём стояло 11 рот и хотя подготовленными к реальным боевым действиям можно считать только 7 – бойцов и стажёров, но кормить то надо всех ! В том числе и вспомогательный персонал ! Голова пухнет от этих проблем ! Вот хорошо командиру в армии: отдал приказ подчинённому – найти и обеспечить и всё: пусть у подчинённого голова болит… А ты с него спрашивай – по всей строгости ! Вот только это и есть одна из причин разгрома Красной Армии в 1941 и 1942 годах и высокие цифры потерь там, где их могло быть намного, намного меньше ! Прочитал как то в одном претендующем на популярность военном журнале о 1943 годе – соревнование фронтов… Это же надо было политработникам до такого додуматься ?! А автор статьи пишет об этом с гордостью: вот мол как наши предки воевали ! Идиоты ! Не командиры, конечно, хотя хватало и таких, которые ради висюлек – а иначе именно их награды и не назовёшь, клали в землю роты, батальоны, полки… Или дивизии – как тот же "горячо любимый солдатами" военначальник Жуков… Так что приходится думать самому – отец солдатам, понимаешь ли…

Сначала, для адаптации к боевым условиям взвод состоял из двух отделений бойцов и командира из бойцов и отделения стажёров, а позднее – когда стажёры попривыкли – два отделения стажёров и отделение бойцов. И командир взвода – из стажёров. Вот тут то и я заметил в Барановичах егерей и наблюдатели из взводов заметили нездоровое шевеление на дорогах и наблюдателей, спрятавшихся на отдалении от выходов из леса, но тем не ставших менее опасными. А поскольку у нас были одинаковые рации для связи, то настроиться на частоту егерей было не трудно… И пошла информация: хоть и закодированная, но уже сам факт возросшего на порядок обмена сообщениями говорил о многом ! Нас обкладывают, как волков ! И хотя батальон, для здешних лесов просто смешно, но в нём – 3 роты – 9 взводов – 27 отделений, которые могут одновременно стать поисковыми группами… А если ещё отделение разделится на двое ?! И мысли такой не допускаю – иначе совсем дело швах выходит ! Операции взводам не отменял: пусть выходят на добычу трофеев, но каждый раз в новых местах ! И новая тактика: выскочили внезапно, набедокурили, прихватили добро и шмыг в лес, пока помощь не подоспела ! Пока это должно запутать "мозг" егерей, а дальше – поглядим по обстоятельствам… А сами – подготовим контр операцию, а то обнаглели егерята, не получая отпора ! Думают – разгром их камрадов – случайность ? И флаг им нацистский в руки – пусть себе думают – пока…

Сегодня произошло два события: наблюдатели взводов сообщили – три поисковых группы егерей численностью в отделение каждая вошли в лес… Прошли немного – по четыре - пять километров, но это уже тревожный сигнал: точки стоянок автотранспорта от базы расположены в шести – десяти километрах. Правда в отдалённости от дороги, но всех следов же не скроешь ?! И наткнуться на них – всего лишь дело времени… Благо – группы вошли в лес по дороге и вдоль неё. Так что пора контрмеру – пора ! Второе событие: прибежал радист с листком донесения от взвода: СС. 222-17. К34-3. Код 000. Расшифровка проста для знающего: Сверх срочно. 222ому – то есть мне от 17го взвода. Квадрат 34, сектор 3 (верхний правый угол квадрата).. Код 000 – требуется присутствие командира. Ну раз требуется – прибудем… До квадрата – 18 километров и до сектора ещё два… Я и личный взвод выбежали почти сразу. Волчьим шагом… Через два часа был на месте. Обозначились для охраны периметра и прошли внутрь – к проблеме, расположившейся на поляне. Встретил меня командир отделения бойцов: не от сейчас командует взводом, но он контролирует…

На поляне расположилось отделение стажёров с командиром взвода, сидящим молча и четверо незнакомцев в маскировочных накидках и шлёмах на головах, вроде лётных, с поднятыми вверх "ушами", неприязненно зыркавших друг на друга… Правда один из них – командир по видимому, излучал спокойствие и уверенность. Уверенность ВЛАСТИ. Ну-ну… Посмотрим – что ты за гусь с востока… По мою душу – думается…

- Старший лейтенант Глав Упра НКВД Миронов – встав со ствола поваленного дерева, шагнул ко мне нквдэшник, угадавший во мне командира – а вы кто ? Представьтесь ! Посмотрел на него, как на идиота:

- У вас там – в Глав Упре все такие идиоты или только ты такой ?

- Что ?! – расширились от растерянности, а потом и ярости глаза лейтенанта – Смирно ! Отвечать, когда тебя майор спрашивает !

- Слышь ты ! – небрежно бросил я ему – ты здесь не майор. Ты здесь никто и звать тебя никак ! И номер твой последний ! Повернулся к вскочившему командиру взвода, держа краем глаз разъярённого "майора":

- Доклад о происшедшем комвзвода… Сержант – из стажёров, зачастил:

- Товарищ капитан ! Во время нашего наблюдения за объектами, перемещающимися по трассе (заметил удивлённо лезущие вверх брови нквдэшника – поднатаскал я своих в грамотности) услышал перестрелку с применением автоматического оружия. По звуку – с нашими автоматами… Во как ! Поскольку наших в этом квадрате быть не должно – выдвинул разведгруппу на предмет получения данных – что происходит… - докладывал бойко сержант. – А там – немцы зажали кого то в овраге и уже добивали, как я полагаю. Принял решение вмешаться и помочь: всё же не чужие – свои, советские ! Обошли немцев с тыла и уничтожили !

- Потери немцев ? – спросил я. Сержант позволил себе гордо улыбнуться:

- До взвода пехоты ! Неплохо для стажёров ! Глянул на командира отделения бойцов, тот кивнул подтверждающе…

- Наши потери ? – это меня волновало намного больше, чем потери немцев и трофеи, вместе взятые…

- Убитых нет ! Тяжелораненых нет ! Ранений средней тяжести – двое. Лёгких ранений – не более шести-восьми. Все, кроме средней тяжести до базы доберутся самостоятельно ! – закончил доклад комвзвода. Неплохо…

- А у этих что ? Комвзвода огорчённо вздохнул:

- Четверо двухсотых и двое средних – сами двигаться не могут…

- Что с трофеями ? Сержант махнул небрежно рукой:

- Так – мелочь товарищ капитан… Три пулемёта; три автомата; девять пистолетов; три грузовика и один Ганомаг… - не удержался, закончив тоном бывалого вояки – ну и патронов там… Форму с убитых пригодную сняли, особенно с лейтенанта: снайпер его первым в голову убрал… И вот ещё что товарищ капитан… - замялся сержант – там у офицера часы были хорошие: старинные видимо, так я их для вас прибрал… - но осёкся, глянув на старшего лейтенанта НКВД. Не подал виду, что заметил его заминку:

- Раненых в грузовики и на базу обычным способом: отделение через отделение – ясно сержант ? Тот вытянулся. – И раненых этих… - ткнул пальцем в сидящих – прихватите. Свои же, советские… - повторил сержанта - Выполнять ! Сержант сорвался с места, свиснув и покрутив над головой пальцем – уже ставший привычным жест, перенятый у меня: снимаемся, уходим… Повернулся к комоду – командиру отделения бойцов, глядевшего на меня с обречённостью незаслуженно наказанного:

- Ты со своими – в Ганомаг и на точку Д. Привычным макаром…

- Нам, ветеранам, как всегда – самое "сладкое"… - проворчал он.

- Так на то вы и ветераны ! – ухмыльнулся в ответ и прищурился – а может откажетесь ? – спросил с затаённой надеждой в голосе…

- Может мы и дураки, товарищ капитан, но не настолько же, чтобы отказаться от красной икры, копчёной колбасы и шоколада ! – возразил комод, явно играя на публику – четырёх, жадно прислушивающихся спасённых, во главе со старшим лейтенантом. А вот это он зря – переборщил с информацией ! Заметив мою гримасу, резко построжал:

- Разрешите отбыть к пункту назначения товарищ капитан ? Получив кивок, так же крутнул пальцем над головой. Я же, довернулся к своей группе – думаю в спину стрелять спасённые не будут: я уже предположил – кто это может быть, и крутнув пальцем бросил не глядя:

- Всё – уходим ! И, словно вспомнив о вскочивших на ноги "спасённых", обернулся назад, поймал растерянный взгляд нквдэшника:

- Пошарьте у немцев в ранцах – можете найти еду или что ещё нужное. Да… - голос мой стал жёстким – за нами и по нашим следам идти не надо: мои, в таком случае, сначала стреляют – без предупреждения, а потом разбираются – кого это они подстрелили… Это – для вашей же безопасности… Развернулся и пошёл посередине своей группы. А дальше – тактика схлопывания: ближние ко мне разворачиваются и держат сектора направо и налево впереди меня. Весь ряд справа и слева перемещается на освободившееся место. Следующая пара разворачивается и "держит сектора сбоку-впереди. Следующая пара – сбоку… И так – пока последняя пара не закончит наблюдать за тылом отступающей группы, а затем бежит в голову группы – в авангардный дозор… Вот тут меня и настиг крик:

- Товарищ капитан ! Поднял ладонь – группа прекратила движение, не меняя построения… - Товарищ капитан ! – подбежал нквдэшник – подождите ! Прошу прощения за резкость !

- Это не резкость лейтенант – это грубость и хамство уверенного в своей власти ! Только тут вам не там ! – закончил на оборачиваясь…

- Извините товарищ капитан – нервы ! Четверых моих положили ! И двое ранены… Их вылечат ? спросил он, но как то не так, как переживающий за своих командир, а как просто интересующийся. Или не просто… Догадка переросла в уверенность – ну… - рожай уже ! Не день же нам так стоять ?!

- Товарищ капитан… - понизил голос старший лейтенант – мне кажется – я выполнил задание… Капитан… пограничник… командир отряда, который с лёгкостью уничтожает роту немецких солдат, не потеряв при этом ни одного бойца ! Вы тот, кого мне было приказано разыскать ! Думаю – не только мне… И я вас нашёл ! Отойдемте – у меня для вас… - тут он замялся, видимо понимая, что слово – приказ – тут будет неуместно… - сообщение из центра… - и вздохнул облегчённо…

- Ну… - во первых: потери выше обычных – восемь раненых для такой операции – это много… Во вторых – для моего взвода – это рядовая операция… В третьих – это… показал пальцем на моих – мои особо доверенные бойцы и таиться от них я не буду…

"Майор" вздохнул, окинул взглядом группу, понизил голос до шёпота:

- Вам… - снова замялся… - необходимо прибыть в Москву, в Управление НКВД для… получения дальнейших инструкций: связи, заданий… Плавали, знаем – особенно я: закидывают комиссара и особиста, которые и надзирают и указывают что делать, не считаясь от обстоятельствами ! К примеру – взорвать железнодорожный мост ! Дело, конечно, нужное и важное – спору нет, но вот как и чем ? А им нет до этого дела: взорвать и доложить о выполнении ! Жить и командовать хочешь – исполняй ! Откажешься – в расход ! Положишь людей без толку – пойдёт отписка комиссара: пытались, старались, но командир – бестолочь: только людей положил без толку, а результата не добился… Он и виновен ! Он – стрелочник ! А комиссар тут не при чём – он же не специалист войны ! А мне так совсем нет резона совать голову в этот гадюшник !

- И как же мне прибыть в Управление ? – без насмешки спросил я…

- У меня есть связь ! – обрадовался нквдэшник – за нами прилетит самолёт ! За моей спиной негромко засмеялся командир группы.

- По какому поводу смех ? – не оборачиваясь поинтересовался негромко.

- Сядете в самолёт здесь, а выйдете где-нибудь в Минске или Бресте – связанный… - прервав смешок ответил комод. Упёр взгляд в "майора":

- Слышал лейтенант… Так что передай в Центр: в связи со сложной военной обстановкой отбыть в их распоряжение не имею возможности. Про отсутствие желания тоже можешь сообщить, но – не советую: земля - она круглая и встретиться мы с тобой очень даже сможем, а уж если я захочу… И ещё… - помедлил, для лучшего усвоения – передай: незачем меня искать - пусть поберегут людей и ресурсы для другого дела… А раненых… - вылечим и отправим к вам, обратно. Видя, что нквдэшник открывает рот:

- Это всё, товарищ старший лейтенант Глав Упра НКВД СССР ! – поставил официально точку в затянувшемся разговоре.

Не прекратят и не успокоятся, если Сталин не даст отбой – думал я на бегу – не выполнить приказ Самого, да ещё во время войны ! А может не надо было так круто ?! Ну слетал бы, пообщался там…

Ага… Пообщался бы ты там… и с кем интересно ? Думаешь тебя бы к САМОМУ сразу повезли ? Или, хотя бы к Берии ? Держи карман шире ! Про судьбы лётчиков тебе ничего неизвестно ? А как их встретили – не догадываешься ?! – включился в мой монолог циник…

Да уж не цветами и визжащими от восторга женщинами, конечно… - буркнул я в ответ – мысленно, конечно…

Хотя… - насчёт визжащих женщин… - это я, наверное угадал… - не унялся мой критик – они наверняка могли присутствовать – в соседней камере… Насчёт соседней я не уверен, а в остальном – согласен полностью: потрошили бы по полной программе –проклял бы такое попаданство ! Так что правильно сделал, что отказался: тут оно как то поспокойнее… И мечтательница Грета рядышком… - подколол циник…

Некогда мне по бабам… - ответил беззлобно – на дела времени не хватает – какие уж там бабы ?! Так одно другому не помеха, а даже совсем наоборот – подспорье реальное ! – не согласился мой оппонент…

Приказал наблюдателям за наблюдателями остаться до ночи и выяснить – как меняются наблюдатели на позициях и меняются ли вообще ? Меняются, но не все сразу… Понятно – как у нас в армии: через день – на ремень… А может и трое суток наблюдение, иначе где столько бензина на привоз-увоз наберёшь ? Немцы, может быть и сунулись бы в лес, но не батальоном: куда идти, куда податься… А мои наружу не вылазят, разве что в неудобных для наблюдения местах… А с "добычей" возвращаются каждый раз в разных местах, создавая видимость разных отрядов… Вот только почерк у всех одинаков: атака; уничтожение; отход ! И быстро ! Но ! Раз сунулись в лес несколько групп – значит пойдут дальше и пойдёт больше ! А по местам потерь этих групп и определят – где мы… Разведка боем: что у нас, что у немцев, когда нужно – людей не жалели: война ! Права пословица: сколько верёвочке не виться, а конец все равно будет. Шепчут нам сверху: засиделись вы товарищи, страх потеряли – разбойничаете на дорогах, аж спасу от вас нет ! Пора приструнить… Значит – надо сделать первый шаг нам, а то получится, как с "Непобедимой" Красной Армией – только пух и перья полетят в разные стороны ! От нас ! Правда после этой акции за нас возьмутся всерьёз: снимут с марша полк или даже дивизию ! А что ? мы тут уже столько нанесли ущерба Великой Германии – куда там любой советской дивизии ! А может и корпусу !

Ты губу то закатай обратно ! Больше корпуса ! Скромней надо быть и народ к тебе потянется ! - осадил меня ехидно циник. Насчёт корпуса… - это я погорячился. Пока… А насчёт скромности – тут мой визави неправ: именно к нескромному мне и тянется народ, а распробовав службу – другой уже не желает: в другом месте и с другим командиром… Ладно… - один-один – согласился циник. Но стремись к большему: урону как от корпуса ! Так это смотря о каком корпусе речь: вон танковые корпуса Цхалтевича и Крейцера: кто то из псевдопатриотов скажет – поклёп на героев войны ! А какие же они герои ? Это те, кто умирал, сгорал в танках, выполняя их непрофессиональные, а временами и тупые приказы – вот они – ГЕРОИ ! А эти – пыль под ногами истории… Так бездарно загубить несколько сотен танков с экипажами, которые страна растила, кормила, воспитывала ! Что то меня опять на злость пробило: ну не могу я видеть и в бессильной ярости сжимать кулаки – немецкий каток подминает под себя всё новые и новые судьбы ! И движется все дальше и дальше ! И мне; нам – моим бойцам, нужно этому помешать ! Помешать и остаться в живых !

Пока возвращался – успокоился: злость – плохой советчик: мне нужна ясная, трезвая голова, способная всё ещё раз продумать, просчитать. Я – полководец. Со многими – там, у себя, в разговорах спрашивал: что есть полководец и что есть военначальник ? Умные, которых меньше – сразу говорили: если знаешь – скажи, мы сравним со своим пониманием… А болтуны и "знатоки" начинали либо трещать без умолку, либо излагать книжные истины, написанные такими же "знатоками"… Я сам, только здесь, получил подтверждение тому, к чему пришёл там – сугубо теоретически…

Вернулись – наши уже на месте… Раненых приняли, оказали помощь, прооперировали… Будут жить… Медики потрудились на славу: вон как устало выглядит попавшаяся мне навстречу Грета… Хотя – женщина: увидела в несколько секунд преобразилась неузнаваемо: румянец на щёчках заиграл; глазки засверкали; губки налились вишнёвым цветом… Постояли, поболтали, пофлиртовали немного: она – атакующая сторона; я – естественно защищающаяся… А немочка то давит, и давит, словно немецкая троечка или четвёрка. А я – словно тот красноармеец против танка ! Но я пока держусь – не сдаюсь и рук не распускаю… Тьфу ты с этой Гретой – рук не поднимаю для позорного или почётного плена…

Не наших раненых приказал отселить в малую палатку и ухаживать за ними поставил молодую немочку Ингу, застращав до дрожи: скажешь лишнее слово – утоплю в болоте ! По моему – не так уж она и испугалась, хотя дрожала и тряслась натурально: Станиславский бы поверил ! Двое суток бойцы, по моему приказу, не предпринимали ничего – только наблюдали… И немцы осмелели: поисковые группы егерей всё в большем количестве уходили в леса по дорогам, по которым мы хотя бы раз увозили трофеи… Время сбора информации закончилось; время разведки местности заканчивается: немцам нужна лишь тоненькая ниточка, зацепка и они нанесут свой, ставший уже коронным, молниеносный удар ! А я ? А я – как дедушка Ленин: сегодня ещё рано, а завтра будет уже поздно ! Жду… Наконец, собрав воедино всю информацию; свои личные наблюдения с полётов в различные кабинеты; увидев планы и приказы решил – П О Р А ! Завтра, утром командование операцией выводит из мест расположения весь батальон и все 27 отделений – поисковых групп входят одновременно в лес, поддерживаемые на дорогах, Бюссингами и Ганомагами. По всей дуге от Берёзы Картузской и дальше к Ивацевичам, Острову, Ляховичам, Ганцевичам ! А в Берёзе, Ивацевичах и Ганцевичах – стоит наготове – только команду дай, по батальону солдат маршевого полка, снятого с отправки на фронт ! И это всё на нас, бедолаг… А всё наши шалости… Непредсказуемые ! Для немцев. Пусть они и останутся такими же… Ведь мы уже не те – прежние мальчики для битья. Завтра они в этом убедятся !

Время ! Я тянул его до последнего, обкатывая, притирая друг к другу имеющихся у меня бойцов и командиров. Благодаря жёсткому отбору балласта у меня не было. Совсем ! Ещё вчера вывез с базы очередную группу недовольных, неспособных, хитрых, ленивых… И женщин в том числе… Тех, кто привык передком решать свои проблемы в армии: легла, раздвинула ноги, после поговорила, выторговала себе какие то льготы – волочковы, мать их за ногу и об пень ! Ну и пусть решают свои проблемы вдали от моих, не соблазняя доступным, жарким телом… Думаю – на месте поймут – что они потеряли и приобрели взамен: от отряда, вывезенного к Бресту – к моей захоронке, осталось меньше половины ! Бойцы разбежались, видя отношение к ним командиров: ищите и добывайте себе продукты, но с нами делитесь обязательно ! А не то !!! Вор и остались одни командиры ! Доедают остатки и ругаются – кто из них главнее и кому достанется последний кусок хлеба и последняя банка тушёнки ! Слов я не слышал, но смысл уловил… И к власти пришли строевики – они и подраться не дураки, в отличие от штабных и физически более крепкие. Так что скоро штабные пойдут продукты и самогон добывать… И тоже начнут разбегаться… А дальше что ? Будут искать местных, которые партизаны ?

А у меня – пять рот бойцов; три роты стажёров; две роты новичков - эти с последнего эшелона; две роты рекрутов – набранная из освобождённых в последние несколько дней пленных: даже как пушечное мясо не годятся… Боепригодны только бойцы и стажёры, ну ещё разве новички на неопасных направлениях, хотя где они – на войне неопасные направления ? Но – придётся задействовать новичков – слишком уж велика дуга охвата, подготовленная немцами для нас. И слишком грандиозна моя операция ! Десять рот – два, с хвостиком, батальона… Спасибо запасам 205й механизированной дивизии и спец батальону егерей – снабдили связью ! Хотя… уже на уровне отделений раций не хватает… Надо пополнять – позаимствовать у нового батальона егерей. Надо – позаимствуем !

Рано утром на всём протяжении от левого рукава реки Ясельды, что перед станцией Берёза, до Люсино, что южнее Ганцевичей – 180ти километровом участке где раньше, где позже, к началу лесных дорог, уходящих в глубь лесов, болот и топей, останавливались небольшие колонны, а то и просто грузовики… Из кузовов грузовиков и Ганомагов выпрыгивали солдаты, разминали затёкшие от долгой тряской – ох уж эти варварские русские дороги, езды ноги, спины, плечи… Командиры группы, машин сопровождения, командир операции собирались вокруг карты, разложенной на капоте, уточнить в последний раз детали операции. Собирались, разминались и… умирали ! Шквал огня накрывал стоящих; плотность была такова, что никто даже не успел укрыться под колёсами или шмыгнуть в кусты – огонь велся полукругом – с трёх сторон, лишая егерей мизерной надежды на спасение, не говоря уже об отражении нападения. Тридцать секунд – не более и из кустов выскакивали фигуры в камуфляже, с развевающимися от бега ленточками материи. Грамотно: одни броском вперёд – задние прикрывают; достигли лежащих неподвижно, катающихся от боль по земле, стонущих и хрипящих от боли и предсмертных судорог солдат. Щёлкали одиночные – контрольные выстрелы: смерть и ранения товарищей быстро учат премудростям войны ! В эфир полетели доклады: дорога №… зачищена; дорога №… зачищена… Где то обошлось; где то были легко раненые, а где то и убитые: егеря успели оказать короткое сопротивление, открыв огонь в ответ ! А пуля – она ведь дура: разит не видя куда и в кого – попала и ладно… И всё же – всё же… Только трое убитых; пятеро тяжёлых; восемь средней тяжести… Я был на самом трудном направлении – Берёза… Именно у нас было двое убитых – снайпера не смогли поразить башенного стрелка Бюссинга, убив водителя и сопровождающего. Башнёр захлопнул бронезаслонку и открыл огонь из 20мм пушки по лесу ! А там – кто не спрятался – он не виноват… Я крикнул:

- Не стрелять ! - и метнулся к броневику зигзагом. Очередь, способная разорвать меня в клочья, просвистела мимо; я прыгнул в стиле прыгунов в высоту, на спину на капот, перед открытым окном водителя и, всунув внутрь ствол ТТ, расстрелял вверх – в башню всю обойму: по секторам ! Живым, после этого, никто не остаётся ! А потом сбросив обойму, вогнал новую и отработал контрольные по уже мертвым телам – на всякий случай ! А потом метнулся у раненым: двоим было уже не помочь, а ещё четверым оказал необходимую помощь и отправил на грузовике на базу – время дорого – не до маскировки, а если всё срастётся – немцам будет долго не до поисков ! А обратно – резервное отделение из рекрутов – только из командиров. Таких у меня было всего два и вот уже – первое входит в операцию… - не подготовленным ! Но – надо – поставлю его во взвод с отделениями бойцов – пусть присмотрят, подучат, проконтролируют… А на базе – ещё одно – резерв, блин, главного командования… Последний камушек на весы победы… Авось и не пригодится… Всем сердцем надеюсь !

Первая фаза операции – за нами… Не мудрено: если бы не этот ловкий башнёр ! По взводу на отделение, хоть и егерей: бешенный огонь с трёх сторон из шести пулемётов; 18 автоматов; шести снайперов. И это на семнадцать егерей, водителей, командиров, стоящих на открытом месте… Вот и положили грозных егерей… Теперь у нас – техника, связь… Скоро, думаю, начальство запросит результаты, ты, не дождавшись докладов. Нам надо успеть ударить раньше – вторая фаза операции. Если всё сложится удачно… Расчёт у меня на обычное человеческое сознание: охрану в тылу несут хоть и солдаты, но не с таким боевым мышлением, как воевавшие или егеря… Охрана на въезде видела и знала – из города уехали егеря уничтожать русских бандитов в лесу. И если грузовик с ними возвращается – чего опасаться и уж к чему звонить начальству ?! Тем более – в городе стоит пехотный батальон без усиления бронетехники… Но и батальон не весь под ружьем – в крайнем случае рота, готовая по приказу загрузиться и выехать на подмогу… Но она сидит не в машинах, на низком старте, а в казарме… На этом и строился мой расчёт, неоднократно проверенный ! И покатили в Берёзу; Ивацевичи; Ганцевичи, Люсино грузовики егерей с броневиками сопровождения. А за ними – на отдалении, чтобы не услышали и не заметили – ударные группы на Ганомагах и Бюссингах ! С новыми Ганомагами – с 37мм зенитками в кузове ! Цели для каждой группы расписаны; связь – у всех есть со всеми и с командиром операции – со мной ! Подъезжает не спеша такая колонна к посту и с ходу открывает огонь из пистолетов – они тихие, их меньше слышно… Несколько секунд; зачистка, а из укрытия уже мчатся к посту, на всех парах, ударные группы !

Группы врывались в городок или станцию; не задерживаясь растекались к намеченным целям: казарме батальона; казарме роты охраны; штабу и городскому управлению; управлению безопасности; станции железной дороги… Бюссинги и Ганомаги открывали огонь из пушек и пулемётов; выскочившие из грузовиков бойцы поливали окна, двери из автоматов ! Щёлкали снайперские винтовки, уничтожая наиболее шустрых, подвижных, ловких ! На станции бойцы врывались в здания управления и расстреливали всех, кто оказывал сопротивление. Остальных сгоняли в склад… Часовые на путях, возле эшелонов безжалостно расстреливались снайперами и автоматчиками ! Грохот выстрелов, гром пушечных разрывов, треск автоматов и пулемётов; рёв моторов; русский мат и выкрики… На станции "ловчей дуги" ворвался ад, именуемый ударная группа Спецназа !

Глава шестнадцатая

Уходя – гасите всех ! Позже разберёмся…

Из трёх батальонов; одной роты и одного взвода – моего личного, задействованных в операции, комбату-3 – лейтенанту Молодцову, нацеленному на Ивацевичи – выделил батальон и роту… У него – в батальоне рота стажеров, рота новичков, плюс две роты бойцов. Ивацевичи – станция проходящая и если бы не батальон пехоты… Моему заму – старшему сержанту Рощину (теперь уже старшине: присвоил сам – имею право) – комбату-2, досталась станция Ганцевичи: станция на второстепенной железке от Барановичей до Луниненца, но, опять же – батальон пехоты… У него – три роты – бойцы и рота поддержки из стажёров: наиболее подготовленные к боям. У меня – рота стажёров; рота новичков и мой личный взвод из двух отделений… Ударная поддержка – танки T-III: по роте – четыре штуки, у каждого. Плюс – по четыре Ганомага с зенитными 37мм орудиями в кузовах… По восемь Бюссингов – это так, для поддержки штанов… Ганомаги в каждом взводе – это само собой…

Моя ударная группа ворвалась в Берёзу; тихо, не привлекая внимания растеклась по улицам, подкрадываясь – на "цыпочках", к нужным объектам… Снайпера спрыгивали с Ганомагов и бегом врывались в дома и строения, господствующие над станцией, на удалении 600-800 метров, для уничтожения зенитных расчётов, расположенных на входе и выходе железнодорожных веток со станции и на станцию… Зенитка, особенно 37мм – это гарантированное уничтожение даже танка T-III, не говоря уже о Бюссинге… Приоритетные цели: казарма батальона; казарма охранной роты; управление безопасности; комендатура и муниципалитет… Я, со своим взводом, рванул к казарме батальона… Тревогу в городе ещё не сыграли, но суета и нервозность уже началась ! Выскочив к казарме, после остановки Ганомага послал, с двух рук, по зданию казармы два кирпичика силы ! Черные сгустки метнулись беззвучно к углам здания и оно, вдруг, обрушилось с грохотом вниз – крыша, стены словно потеряли свою жёсткость… Взметнулась вверх и в стороны клубами пыль; из неё выплеснулось желто багровое пламя ! Оглушительный грохот разнёсся по окрестностям ! Вторя ему, в разных концах города застрекотали пулемёты и автоматы ! В их какофонию вплелись злобные очереди 20мм пушек Бюссингов и солидные – на их фоне, выстрелы 37мм пушек танков и самоходных зенитных орудий ! Медленное, неспешное течение времени, словно подхлёстнутый скакун, рвануло вперёд ! Взревели моторы, посыпались из грузовиков бойцы в немецкой форме, но с белой повязкой на левой руке: все правши держат оружие левой рукой, наиболее видной для всех, а на ней – опознавательная повязка: я свой !

Из огня, дыма и пыли вырвался чёрный смерч и стремительно понёсся ко мне ! Закружил вокруг, втягиваясь в меня, укладываясь в кирпичики силы в хранилище… Оставил взвод на зачистку и контроль за оружейной и хранилищем батальона: там оружие, боеприпасы ! И на территории шатается немало немцев из техподдержки: автотранспорт, снабжение, складские… Думаю – полтора отделения на них хватит. Сам – на своём командирском Ганомаге рванул в центр… Там – ударные группы уже раздолбали здания комендатуры, безопасности, муниципалитета: окна зияли обугленными, в чёрных разводах, провалами (у группы имелись карты целей с указанием окон в здании – где сидят высокие начальники)… Сопротивления никакого – так, для порядка хлестанёт по окнам очередь пулемёта или пройдётся пушечная очередь Бюссинга… И что у нас тут ? Взглянул на ситуацию в астрале: все, выжившие и способные обороняться, укрылись в подвале, забаррикадировавшись… Хотят подороже жизнь отдать при штурме ? Наивные ! Вытянул руку: из-за закрытых дверей вырвались клубки черной силы и окутали меня. Идите скорей к папочке ! Укладывайтесь, мои милые в кирпичики ! Меня распирало от вливающейся силы: хотелось петь, кричать, танцевать, разнести всю эту станцию по кирпичику ! А вот на это – стоп ! Она нам ещё нужна ! Чернота, вылетевшая из подвала комендатуры и управления безопасности вошла в меня, оставив в запертых подвалах кучки серого вещества… В муниципалитете – мои бойцы уже наводят шорох: вдоль стены, упёршись руками, спиной к бойцам стоят сотрудники… Вошёл, скомандовал: Повернулись все ! Нестройно, стоящие лицом к стене развернулись: страх; ужас; растерянность; непонимание… И ненависть у некоторых – ауры метались вокруг голов…

Пошёл вдоль уставившегося на меня строя…

- Этот… эта… этот… этот… - бросал резко, не глядя назад. За спиной бойцы выдергивали из строя указанных. Заметались истошные крики:

- Не надо… за что… пожалуйста… отпустите… А вот и ожидаемое:

– Будьте вы прокляты ! Нет – мы не будем прокляты: мы не предатели ! А проклятье таких как вы – что грязью на выкрашенную стену – легко смоем !

- Всех этих – в подвал ! – бросил через плечо. Прошелся вдоль поредевшего строя, заглядывая каждому и каждой в глаза:

- Вы все – предатели ! И не надо мне говорить, что мы вас бросили, или вам надо дальше жить и кормить детей ! Это – отговорка ! У таких как вы – нет Родины ! У таких, как вы Родина там, где вам предложат жить лучше ! А Родина… - её нужно строить, создавать, каждому, чтобы ВСЕМ ! было хорошо, а не только вам !Подумайте над этим. И ещё – запомните ! Ми можем прийти в любое время ! И спросить – а что вы сделали для своей Родины ?! И наградить ! Или наказать ! Помните об этом ! Отпустить их ! Я выходил из здания муниципалитета, а за мной тянулась чёрная полоса, втягивающаяся в меня, как обратные кадры вспыхнувшего пламени…

Радист в Ганомаге протянул мне листок с докладами за время моего отсутствия: всё идет по графику; захвачено всё, что планировалось: захваченные грузовики направлены на городской продовольственный склад; с вещевого склада уже вывозится к посту из города форма и мужская и женская гражданская одежда… На нефтебазе во всю идет заливка в бензовозы-трёхтонники Зис остатков дизельного топлива для наших танков Т-34 и КВ и в шеститонники Опели – бензина. Заливаются и 200 литровые бочки установленные в кузова грузовиков. Нормально. А что у нас на станции ? А на станции: подарок от немецкой армии – два состава "заблудившейся" техники для танкового полка дивизии СС "Дас Рейх" ! Всё новьё, всё "с иголочки" – только с завода ! Ах – не дойдёт до получателя ! какая жалость ! Вот бы ещё снять всё это богатство с платформ и вагонов ! Подвели пожилого седоватого машиниста с молодым помощником. Оба смотрят волком – не наши, значит ? Разбираться не стал – давайте других ! А этих – в общую кучу предателей, пускай и вынужденных – позже разберусь кто есть кто ! А вот эта пара подойдёт – и страх в глазах присутствует, но и уважение к себе, в ауре, имеется…

- Задача для вас проста – коротко бросал слова машинисту и помощнику – отвести состав за входную стрелку и сдать под разгрузку на специальную платформу. Затем – отвести и подвести второй… Сделаете – останетесь живы. Отказываетесь или что напортачите – сами понимаете…

- Только вы нас тогда с собой возьмите – нам потом житья не будет… - произнёс машинист. С собой ? для чего ? Хотя – пусть будет в подразделении паровозная бригада – все одно пригодится…

- Сам справишься или тебе помощник нужен ? – кивнул на молодого парня, стоящего рядом. Машинист напрягся, глаза быстро забегали с меня на помощника и обратно, пытаясь угадать правильный ответ:

- А что ? – наконец решился он задать мне вопрос…

– Если сам справишься – можешь послать его за своей семьёй: ей здесь без кормильца оставаться не желательно…

- Пусть только пары разведёт и может бежать с сообщением…

- А можно и мне своих забрать товарищ капитан ? – робко спросил парень. Да ладно: уж как-нибудь. Найдём место – без работы не останутся.

- Сделай что надо и бегом ! Если вдруг что – от бойцов с белой повязкой на левой руке не убегай. Скажи – капитан приказал пропустить… И понеслась: состав выдвинулся за пределы станции; стрелочник, из освобождённых, перевёл входную и вторую стрелки и состав сдал назад к специальной – высокой (в уровень платформы и прилегающей почти к вагону) платформе. Зашевелились, разворачиваясь на месте танки T-IV с новыми, длинными стволами и T-III с новыми – 50мм стволами – видимо, как и "Тигры" в 1942 году, экспериментальные машины, направленные на фронт проверить надёжность и пригодность их в боевых условиях. Ай спасибо отправителям ! Скатывались грузовики и бензовозы; Бюссинги и Ганомаги… Сгружались 37мм и 50мм противотанковые пушки, входящие в противотанковую систему обороны полка… Из вагонов выгружались патроны и снаряды… Командиры подгоняли бойцов и водителей – Давайте быстрее ! Я отдал приказ командирам групп – освободившиеся – на станцию ! Подошедшие отделения заменяли уставших: те выезжали на патрулирование, добивая оставшиеся очаги сопротивления и сводя пленных немцев в закрытые помещения: мне будет нужна чёрная сила !

"Взлетал" вверх, осматривая окрестности: с Бреста помощь будет идти слишком долго; с Пружан она не придёт вообще – там сидят и думают: как бы самим отбиться… Остаётся воздух… В Барановичах перегонные машины рано утром улетели к линии фронта и обратно уже не вернуться, а вот новая партия с Бреста или из Польши ?... Вполне возможно… Эти могут прилететь на разборку, если в Брест сообщили о нападении… В один из таких взлётов заметил точки на горизонте – как раз со стороны Бреста. Летят… Ну что ж – встретим гостей не званных по нашему – по русски: с размахом ! Первыми, как всегда – бросив сопровождение (а кого бояться на своей территории в глубоком тылу…), пожаловали истребители: штаффель, по нашему, равный эскадрильи – четыре пары, восемь мессершмидттов, стелясь над лесом; парами, уступами неслись к станции… Быстрые и вёрткие, гады ! Успеть бы – никогда со столькими не имел дело !

Не стремайся капитан ! – хохотнул во мне циник – все когда то бывает в первый раз ! И трудно и больно и страшно ! – издевался гадёныш, зная что ответки не будет – а потом привыкаешь – и даже нравиться начинает !

Да тебе то откуда знать – теоретик внутричерепной ! – не удержался я…

Как там в песне вашей пелось: я это ты – ты это я ! – сфальшивил он…

Уймись хамло – не до тебя сейчас ! – прервал дискуссию: истребители стремительно приближались: скорость под 600 километров… До дальней кромки верхушек деревьев, из-за которых вынырнет крылатая смерть, два километра – должен успеть, иначе тут начнётся черт знает что !

- На прекращать погрузку ни на минуту ! – крикнул командирам – передайте по цепочке дальше ! Те насторожились, но разгрузка-погрузка не остановилась – продолжалась в том же дьявольски быстром темпе ! А вот и они, долгожданные ! – Воздух ! – заорал кто то панически, но зарявкали, закричали во всю глотку командиры – Продолжаем разгрузку !

Я стою в кузове Ганомага; руки вскинуты ладонями навстречу вестникам смерти с крестами на узких крыльях ! Н А Т Е ! П О Л У Ч И Т Е !!!

Два по полкирпичика силы сорвались с ладоней и устремились к первой паре стервятников… По целому кирпичику – много: не зачем устраивать салюты в нашу честь – мы люди скромные. Вспышка пламени, за ней вторая и обломки истребителей дождём осыпаются на землю, а мне некогда любоваться – новая пара выскочила из-за верхушек ! Над ней, сбоку-сверху – ещё одна пара… Новый посыл и ещё одна пара разлетается на куски ! Третья пара вильнула в сторону. Нет уж любезные – шоу только началось ! Пара черных сгустков устремляется к мессершмдттам, загибая траекторию движения, словно заправские "Стрелы" или "Иглы" ! Взрыв ! Взрыв ! Последнюю пару обезумевших стервятников сгустки силы поразили уже на вираже… И что у нас там – дальше ? А дальше у нас ещё один штаффель ! Четыре тройки бомбардировщиков, только на этот раз - двухмоторные Хейнкели… Вот они, идущие на высоте двух километров, видели "избиение" "худых" во всей красе ! Крайние тройки стали забирать влево и вправо с набором высоты, а две: ведущая и последняя – так и шли на нас, но медленно, задрав тупые носы, набирали высоту…

- Идите к папочке ! – процедил сквозь зубы. Боковые тройки удалялись от станции всё дальше и дальше, расходясь в стороны… Если это не манёвр, то разумное решение – вы останетесь живы… - Но я за вами слежу ! – выдохнул негромко. А что же "камикадзе" ? Так и прут на нас, с набором высоты ! Дураки ? Хотя… Нет - я бы так не сказал… Тыловая станция, захваченная врагом… В ней – из противовоздушной обороны - родные зенитки: 20 и 37мм. Крупнокалиберную артиллерию забрали на борьбу с русскими монстрами КВ и Т-34. А у 37мм зениток потолок поражения – 3000 метров, не говоря уже о 2000 метров 20мм зенитных орудий ! Поднимись на 4000 тысячи и работай по этим варварским русским без помех ! А с этими трусами, отвернувшими в сторону трибунал, по прилёту, разберётся ! Так чего бояться: вперёд и выше ! И палец на Сброс !

Высота 4500 метров; удаление четыре километра; директриса огня – шесть с половиной тысяч. Далековато… Подлетайте милые – не томите… Три километра до нас. Два… Пора ! Теперь уже целые кирпичики – машины то двухмоторные, унеслись в небо к ведущей тройке. Дождался попадания и новая двоечка пошла ввысь ! А там уже поняли: тут вам не там ! Поздно поняли: тяжёлые бомбардировщики ещё только начали отворот, как вспыхнули ослепительным пламенем, падая обломками ещё две машины… И заключительный аккорд: руки в небеса; на лице – дьявольский оскал; последний посыл – прямо в подставленные на развороте серые брюхи бомбовозов ! Вспышки, осыпающиеся с неба огненным дождём обломки – чем не кара небесная ! И влетающие в меня чёрные сгустки силы: экипаж самолёта то пять человек… Опустил руки, гляжу – а бойцы мои не работают: уставились на меня кто с каким чувством в распахнутых глазах…

- Цирк закончился ! А работа ещё нет ! Очнулись, продолжили ! – выкрикнул я и людской муравейник тут же пришёл в движение, словно после стоп включили плей... Вызвал к себе командиров взводов, работающих на станции. Подлетели, как на крыльях: в глазах – восторг и восхищение; в движении – готовность горы сровнять по приказу командира !

- Проведите воспитательную работу с подчинёнными – не болтать об увиденном ! Узнаю, что не послушали вас – накажу и вас и болтунов ! Умчались исполнять ! Отогнали пустые платформы одного состава, подогнали второй: вагоны почти разгружены, а вот на платформах техника стоит, дожидается разгрузки… Не будем разочаровывать танки и броневики: техника, она вроде как живая – говорят танкисты и водители: как ты к ней, так и она… Взлетел вверх: на выезде из Берёзы на север – в сторону Пружан на фланге от дороги приказал батарее 45 мм пушек занять позицию для отражения возможного подкрепления со стороны Пружан. Как они там – не надо ли помочь ? Тягачами у пушек были Ганомаги СЗУ – зенитные установки, но я шепнул зенитчикам: вмешаетесь, если пушкари не будут справляться… Вижу – колонна из Пружан подходит к месту засады. Да чтоб тебя ! – выругался зло: пушки стоят на виду, только ветками прикрыты; по бокам безо всяких окопов лежит на земле отделение охраны с винтовками, пулемётами… Ни укрытия ничего: снарядные ящики лежат открытыми у станины пушки, а командир – прилёг на землю и наблюдает за подходящей колонной. Вот же тварь ! И пушки три в ряд. А где четвёртая ? А она в сарайчике – метрах в двухста от этой позиции и на сто метров ближе к колонне. Да они же смертники при такой расстановке ! Послал бойца на Бюссинге – приказ отрыть огонь всем из всех стволов, подавив сразу противника. Боец немного опоздал: T-III поджёг сарай и уничтожил пушечный расчёт. Боец подбежал к пушкам и крикнул:

- Чего возитесь ?! Командир недоволен ! Давайте быстрее заканчивайте ! Капитан пушкарей повернулся на бок, сверкнул глазами; подносчик чуть распрямился, обернулся на крик и… словил пулю в голову… Снаряд выпал из рук – заряжающий успел его подхватить ! А подхватывать подносчика было некому – Ганомаги, Бюссинги и пара лёгких танков уже разворачивались в атакующий порядок. За спиной пушкарей загрохотали очереди в пять снарядов – в дело вступила Зенитная Установка…

Из города одна за другой уходили тяжело загруженные колонны колёсной техники. Бронетехнику, бронетранспортёры с тягачами пустим последними: столько машин разнесут в бугры и ямы любую дорогу и замаскировать её после будет очень трудно ! Значит – надо, как всегда, увести след в сторону от нашей базы: у нас, после этой операции, останется максимум неделя – после за нас возьмутся серьёзно. Очень серьёзно ! И нам придётся уходить – в другое место: вновь обустраиваться, набирать новые ресурсы… Жаль уходить: здесь мы прижились; здесь каждая тропка знакома… Но что делать – надо двигаться на восток – на соединение с Красной Армией… Если гора не идет к Магомеду… Пардон: если Красная Армия уходит всё дальше от нас – нам придётся идти за ней для жаркой, запоминающейся обеим встречи. Ну прямо как в той песне: как же встретишь меня ты любимая ? Если я, у людей на виду. Из сражений, огня и из дыма я – опалённый к тебе подойду… Не ласково нас встретят – я думаю, ну да мне плевать: пока идёт война – такие как мы будут нужны ! А потом ? Как там, у майора Громова в "Лучшие из худших" изречение любимой героини: Я не буду думать об этом сегодня – я подумаю об этом завтра… Так и я тоже…

Операция закончена. Трофеев – горы и ряды… Дулаг под Берёзой почистили основательно: вытащили около семисот бойцов и командиров, даже несколько десятков равнодушных, которых я смогу вернуть в нормальное состояние за день – два прихватили. Отпустил около двухсот и оставил в лагере около трёхсот: что поделаешь – такова жизнь… Пленные – почти все в ужасном состоянии: откармливать придется дня три-четыре, прежде чем начать что то с них требовать. А требовать придётся и даже раньше, чем через четыре дня: нет у нас времени на долгую реабилитацию. Для моих трудоголиков работы – от зари до зари… Но вот потери: у меня двое убитых; у Молодцова – четверо; у Рощина – шестеро… Из расчёта пушки в сарае уцелело двое – двое убиты. И ещё один заряжающий… Другой бы радовался: четверть, а то и треть потерь при такой операции – нормально даже для хорошего командира, не говоря уже о тех, кто ложил по половине личного состава для выполнения поставленной им задачи ! Убитыми ! А ещё раненые. Но для меня, на фоне бескровных побед – потери огромные ! Может потом смирюсь ? Вряд ли: если командир смиряется с потерями – он уже не командир, а так… одно название… А сколько у нас в Красной Армии таких ?! А сколько ещё добавится на смену выбывшим по разным причинам ? У них будет с кого брать пример – дурной пример ! С того же Жукова, к примеру – результат любой ценой ! Буду с такими субъектами бороться: кардинально – есть у мысли на этот счёт…

Капитана-артиллериста за плохое командование, неправильный выбор позиции, растерянность и трусость в бою расстрелял перед строем. Лично ! Распустил бойцов и командиров по местам расположения и вызвал к себе двух комбатов: комбата – 2 Рощина и комбата - 3 Молодцова…

- Ну что, товарищи комбаты ?! – надеюсь голос мой не прозвучал зловеще – что скажете по своим потерям ? Оба комбата вскочили:

- Виноваты товарищ капитан – произнёс лейтенант Молодцов…

- Готов понести самое суровое наказание – вплоть до расстрела – хмуро ответил Старшина Рощин и виновато поглядел на меня: подвел вас…

- Готовы понести, значит… - прозвучал в звенящей тишине вопрос…

- Я готов товарищ капитан ! – вытянулся бледный Рощин.

- Только не расстреливайте товарищ капитан – кровью искуплю ! – Молодцов умоляюще смотрел мне в глаза. Интеллигенция…

- Значит так ! – встал я. Комбаты вытянулись, не отводя от меня упрямых, честных взглядов. Выдержал паузу, чтобы прониклись:

- Построите свои батальоны. Отдельно. Повинитесь: не смогли, не углядели, плохо готовили… Спросите – доверяют ли они вам – как командирам ? Если доверяют – останетесь готовить батальоны дальше. Я помогу… Не доверяют – не взыщите: рядовыми бойцами в рекруты ! Оба чуть ли не синхронно вздрогнули. Это ещё не всё…

- Если останетесь на должности – разбор с командирами рот, взводов и отделений – в чём и в ком причина ? Отчёты о разборе – мне на стол ! И рапорта на виновных ! Всё – свободны ! Парни развернулись и вышли… Останутся – уверен: я бы не стал ставить недостойных ! По Рощину вообще понятно – батальон в Ганцевичах не удалось застать врасплох – оттого и такие потери, не смотря на огневую мощь танковой самоходной поддержки. Но воспитательный процесс должен быть и он должен быть непрерывным !

Пора определиться ещё с одной проблемой, именуемой Грета Мюллер… Вызвал старшего лейтенанта к себе в землянку – девушка вошла и вытянулась в струнку у входа: уже вся база знала – у командира плохое настроение из-за серьёзных потерь – лучше на глаза не попадаться: мало ли что ему придет в его голову ! А его лучше не злить – вон он как с самолётами то ! Пошла гулять байка, не смотря на предупреждение: на каждый роток не накинешь платок: солдатский телеграф…

- Проходи Грета, садись… - доброжелательно предложил я.

- Я лучше стоя приму ваш гнев мой генерал ! – подобралась медичка… Вздохнул скорбно – сколько уже говорю – не генерал я – бесполезно.

- Грета. Я принял решение: я отпускаю вас всех к вашим… В ближайшее время я найду возможность переправить вас к своим… Девушка пошатнулась, вытянулась ещё сильнее, глаза сверкнули в полутьме:

- Хорошо, что я не села мой генерал – иначе бы упала на пол с табурета – прозвучал хрипло голос Греты – умеете вы преподносить сюрпризы ! Но и я тоже умею ! – голос её зазвенел как струна. Вы – мой генерал виноваты в том, что приручили меня к себе: никому такого не удавалось, даже отцу ! А раз приручили – несите теперь за меня ответственность – тяжкий крест ! Я никуда не уйду – останусь тут – с вами и разделю с вами свою судьбу ! Ну ни фига себе – сказал я себе ! Вот это гримаса жизни, выверт судьбы…

- Грета… Ты не понимаешь… - начал я, но Мюллер прервала меня:

- Я приняла решение и от своего не отступлюсь ! Поднял ладони:

- Грета. Я уважаю твоё решение, но хочу кое что объяснить… Надеюсь – ты меня выслушаешь ? Девушка только кивнула в ответ…

- Я открою тебе свою тайну. Ты очень красива, привлекательна, обольстительна… Грета слушала с каменным лицом, словно это не о ней.

– Ты мне нравишься, даже очень, но… Я любил одну женщину и потерял её… Она ушла – ради меня… И я надеюсь её найти… И ещё: я – однолюб: пока я держу в своём сердце одну – я не могу завязывать отношения, даже лёгкие, фривольные – с другой… Так что – сама понимаешь…

- Вот за это я вас и люблю… - голос её предательски дрогнул – и останусь с вами… Но не думайте – я не буду молиться богу, чтобы вы её не нашли – я не такая ! Чему быть – того не миновать ! Но я вас не оставлю – это мое последнее слово. И не пытайтесь меня в этом переубедить !

Хорошо – не буду… Оставайся… Радостная улыбка осветила каменное лицо девушки она качнулась ко мне, но сдержалась:

- Благодарю вас, мой генерал, за такой щедрый подарок ! – воскликнула она – и в тайне надеюсь на ещё много подарков. В тайне ! – уточнила Грета.

- Тогда позови сюда Ингу – обрадую её… Грета усмехнулась:

- Боюсь, мой генерал вы её огорчите… Она тоже откажется… Вскинул в удивлении брови, глаза стали изумлёнными:

- Ну а она то почему ? Что – успела найти себе здесь кого то ?

- Вас, мой генерал. Она безумно в вас влюблена и вы её даже палкой отсюда не выгоните ! Вот тут я растерялся:

- Ну то, что не выгоню – это понятно, но почему палкой: она же меня боится – до дрожи: я это вижу каждый раз, как с ней встречаюсь…

- А она у нас любительница Маркиза де Сада ! – улыбнулась тонко Грета. Этого мне только в моём подразделении не хватало ! Хотя – если она тихая, да только в мечтах – не так уж и страшно…

- Ну ты всё же скажи её – пусть ко мне зайдёт – скажу, обрадую…

Инга наотрез отказалась покидать базу, а когда я стал к ней подходить – задышала, глаза подёрнулись знакомой поволокой… Отошёл от греха подальше – на фиг, на фиг… Мэтр от медицины тоже отказался покидать базу: напомнил мне мои слова про гибель Третьего Рейха и свои слова о том, что он хочет увидеть – чем всё это закончится. И добавил:

- Я, честно, не люблю Адольфа Гитлера и его политику в настоящий момент, хотя: было время – симпатизировал ему… Немногословный анестезиолог - капитан ответил на моё предложение так: - Я бы ушёл к своим, но без своих коллег и особенно без фройлен Мюллер… Я слышал как умеет допрашивать гестапо… Да к тому же нас здесь не обижают и даже уважают – по своему. Я останусь у вас…

Ладно – высококлассные врачи полевой хирургии нам по любому пригодятся и я теперь знаю, что подлости от них ждать не придётся. Пусть остаются – не обидим… Тем более они понимают: Каждому – по труду !

Оставив после очередного совещания Берию Сталин спросил:

- Ну что там – в Белоруссии товарищ Берия ? Нарком раскрыл папку:

- С большой долей вероятности этот капитан – Михаил Степанович Марченко: капитан пограничных войск НКВД; начальник заставы №… Белорусского военного округа. В ряды Красной Армии вступил добровольцем в 1920 году в Баку. Оттуда же отправился параходами в Гилярскую республику. По возвращении поступил в высшую школу погранвойск. В 1922 году получил орден Боевого Красного Знамени за разгром банды. В звании старшего лейтенанта направлен в Испанию. Вернулся оттуда в звании лейтенанта под следственного. Сталин вопросительно поднял бровь…

- Дал в морду одному комиссару за то, что тот отдал приказ, погубивший половину его взвода. По многочисленным ходатайствам, в том числе и испанских товарищей оставлен в звании лейтенанта и отправлен по месту службы в Среднюю Азию. Оттуда переведён начальником погранзаставы в Белоруссию. Дослужился до капитана. Отзывы – положительные. По словам очевидца, со слов которого и составлен портрет-рисунок властный умный, требовательный командир. Бойцы беспрекословно выполняют его приказы. Подготовлены очень хорошо: пехотный взвод – 45 человек, зажавший группу и успевший уничтожить половину группы уничтожили в течение одной-двух минут. Сталин вновь поднял удивлённо бровь…

- В Москву лететь отказался, мотивируя это недоверием к нашему представителю – как возможной немецкой ловушке – бесстрастно продолжал Берия. Двоих раненых забрал с собой. Обещал вернуть при первой возможности – живыми. Ни месторасположения базы, ни состав отряда наш человек не знает – этот капитан его к себе не пригласил: бросил остатки группы, из четырёх человек, на месте боя – собирать трофеи, как он сказал. Сам же уехал на захваченных у немцах грузовиках - закончил доклад нарком… Сталин зашагал по кабинету, задумчиво глядя перед собой. Остановился, повернулся к Берии:

- Что ты думаешь по этому капитану Лаврентий ?

- Недостаточно данных товарищ Сталин, но старшие товарищи по службе в Средней Азии отзываются о нём как об очень хорошем командире, внимательному к своим подчинённым. И очень сведущем в местных национальных обычаях. И ещё – очень умном и хитром, легко приспосабливающемуся к любому начальству…

- Вот даже как… - задумчиво протянул Сталин – как то не связывается с властным и бездушным человеком, способным бросить своих же после боя в таком малом количестве на территории занятой немцами… И всё же… Интересный человек… Я хочу его видеть товарищ нарком – спокойно закончил Хозяин. Берия смущённо кашлянул:

- Он не хочет сюда прилетать… Или боится… Как его доставить – арестовывать же его ? Боюсь его бойцы нам этого не позволят…

- А ты его убеди Лаврентий. Сам. Или пошли того, кто сможет его убедить. Вы меня поняли товарищ нарком внутренних дел ?

- Так точно ! Понял товарищ Сталин ! Приложу все силы товарищ Сталин ! – вытянулся в струнку Берия, что у него совсем не получалось… Вождь усмехнулся, примирительно кивнул головой:

- Приложи Лаврентий, приложи, но привези мне этого упрямца…

Три дня мы отдыхали… ну как отдыхали: отделения вели наблюдение; на базе шла напряжённая, обычная подготовка: все как всегда… Пленные, распределённые по отделениям, начали втягиваться в обучающий процесс: хорошая еда; немецкие витамины, свежий воздух способствовали быстрому восстановлению сил и здоровья. Пока же – больше теория, но и стрельбище и слаженность в атаке и обороне подключались не только в теории. А я готовил ещё одну группу на отселение с базы – насобиралась… И что делать: пример прошлых "отселенцев" никак не способствовал пониманию того что хорошо, а что плохо – для них… Двадцать восемь человек – среди них четыре женщины. Две "наехали" на Грету, а когда та дала отпор – стали терроризировать Ингу – фашистка ! И у них нашлись сторонники ! Немцы наши, значит, наших бойцов спасают, а эти – ничего не сделавшие, на них наезжают ! И мужики, видимо надеющиеся на что то, взяли их сторону ! Этих двоих и их троих дружков поместили в специально отрытую ими же трёхметровой глубины яму. Всех пятерых. И ведро поставили – одно на всех ! Я своих не позволю обижать… Загрузил "отселенцев" в два грузовика; отвёз на пару километров и усадил на землю – кучкой. Вот тогда то я и увидал, как человек отдаёт свою силу: он словно оплывает вниз кучкой серого сыпучего вещества… И поделом им – тратить ещё на них продукты, вещи, имущество… Самим пригодится !

Через три дня движение на дорогах восстановилось, но в длинных колоннах… Поезда покатили по рельсам, а в небе проплывала вдоль железной дороги высотный разведчик – "рама": "Фокке-Вульф 189". Я присматривался из под кустов: шесть километров: смогу я ссадить с такой высоты эту птичку или нет ? Аж ладони зачесались ! Обожду с проверкой… Вылетая в астрал попутешествовал по городам и станциям: и в Берёзе и в Ивацевичах и В Ганцевичах накапливалась и бронетехника и живая сила противника. На аэродроме в Барановичах стояли аж два штафеля пикирующих бомбардировщиков Ю-87 -"штук"… Это по нашу душу… Новый удар по разгромленным ранее станциям невозможен: посты на въезде укреплены; стоят танки в капонирах и зенитные пушки в специально отрытых укрытиях – без полноценного боя станции не взять ! И зачем брать: потеряем людей, технику, возьмём и что дальше ? Отступать ? Или, как некоторые "полководцы": возьмём город, село, деревню к дню Октябрьской революции или дню рождения Ленина или Сталина ! Мне такое не надо ! Пусть пока немцы стоят в нерешительности: и нам не мешают и на фронте не воюют… И на хорошо – время работает на нас и немцам тоже – курорт для их солдат, да и только ! Правда мы им совсем уж расслабляться не даём: то тут, то там – плечо расстояния от Берёзы до Люсиново вон какое длинное: всегда найдется место для подвига ! Пусть и малого, но курочка по зёрнышку клюёт… И мы тоже – понемногу сносим в наши закрома…

База сворачиваем… Потихоньку-полегоньку, но я отчётливо понимаю – надо уходить: уже не одна "рама" в воздуха кружится: заприметят что с воздуха, а уж если на снимках что то увидят – прилетят бомбить. А там и до беды недолго ! Посбиваю я бомбёры – вот вам и место базы: бросят солдат и бронетехнику, да с воздуха будут корректировать огонь артиллерии ! Артиллерии ? Так я же её нигде не видел ! Значит ждут её прибытие ?! А это совсем плохо: снаряды силой не посбиваешь ! Так... Самолётами её не доставят. По дорогам своим ходом ? Не рискнут, да и далеко: от Бреста только до Берёзы 100 километров… А дальше ? Значит –поездом ! И с Кобрина на Берёзу и с Кобрина на Ганцевичи через Пинск-Лунинец ! А мы там даже и не отметились ни одного раза ! Непорядок… Пусть пока немчики готовятся нас прижать со стороны севера, а мы пойдем на юг и ударим там, где нас не ждут ! И сделаем финт ушами: якобы уйдём на юг – или на Украину или на Гомель ! Через Речицу ! Тем более туда идёт дорога с Пинска ! Но сначала нам надо навестить аэродром в Барановичах: и себя обезопасить и очередной привет товарищу Сталину послать. С поправившимися на свежем воздухе нквдешниками…

По старой, "протоптанной дорожке" ночью – "на ощупь" и "на цыпочках" вышли к аэродрому около Барановичей. А там – всё до боль знакомо: разве что охраны добавилось… И чего мудрить – старая, проверенная схема: я, в невидимости, уничтожаю охрану на одном из направлений; мой взвод, следующий за мной, "растекается по территории и подчищает за мной… А затем: ваше слово – товарищи грузчики ! То бишь бойцы подразделения… В этот раз у меня летунов набралось аж на целый штаффель – на 12ть самолётов… "Штуками" Сталина не удивишь – удивим двухмоторными Хенкелями ! Ну и в сопровождение – пару звеньев "худых" – мессеров… Для одной своей задумки – с дальним прицелом, придержал у себя четверых лётчиков высшей квалификации: они рвались туда – на фронт, но после моего разъяснения остались. Щекотливый момент: если бы не остались – пришлось бы их ликвидировать: о моих дальних планах не должен знать никто ! Транспортник в этот раз я отправлять не стал: два звена бомбардировщиков - шесть машин и четыре истребителя сопровождения. В бомбардировщиках один пилот: поднять и посадить машину… На рации – пара нквдешников и четыре командира из отчисленных, но вполне нормальных, просто претит им служить под сержантами и лейтенантами. Ну и пёрышко им в одно место, для лёгкости полёта… Отправил самолёты и вздохнул свободно: думаю дойдёт очередная посылка и Главнокомандующий не будет сильно гневаться ?!

В очередной раз чеша затылок на предмет: какую бы ещё пакость придумать гансам, вдруг с досадой хлопнул себя по лбу. Сильно так хлопнул – аж в глазах потемнело ! И я ещё считаю себя умником, да горжусь собой: где то там – в глубине души, а простейшей "подлянки" для немчиков, лежащей у меня под носом – и не заметил. В упор не заметил ! Я могу забирать у человека силу, превращая его в серый пепел. Так чего мне стоит превратить весь экипаж самолёта в тот же пепел и пусть себе летит родимый вперёд, на автопилоте – пока бензина хватит ! Ай да я ! Ай да сукин сын ! Да я так !... От такой перспективы возбудился так, что куда там простому сексу ! Да и непростому тоже ! Решил проверить. И как пыльным мешком по голове – О Б Л О М ! Именно так ! Расстройства начались с того, что дальность воздействия посылаемой мною силы ограничена – 6000 метров ! Шесть километров ! И всё ! А дальше огорчения повалили косяком… Пару часов старался превратить пилотов "рамы" в пепел – бесполезно ! Проверил на земле: за те же шесть километров выбрал экипаж танка, приданного блокпосту на усиление. И что ? Если я посылал в запертое помещение полкирпичика силы, а оттуда ко мне вырывался целый тайфун, то здесь – в боевой обстановке с боевым настроем вояки: будь то лётчик, танкист, артиллерист, пехотинец для его превращения в пепел нужно было потратить целый кирпичик силы ! А отдачи – хрен да маленько !

Нет – можно было, к примеру уничтожить водителя танка: вряд ли кто из экипажа мог его заменить, но танк при этом превращался в огневой ДОТ. Уничтожь ещё и наводчика пушки – на его место, наверняка сядет заряжающий ! А на каждого – по кирпичику силы, когда половинкой можно разнести танк на куски ! А как восполнять силу ? Нужны пленные и в состоянии сильного страха ! И в одном, тесном, закрытом помещении ! И сбивать на высоте самолёты не так то просто: кирпичик силы, разносящий тот же бомбардировщик на 2х-3х-4х километровой высоте, на шести тысячах метров по эффективности равняется снаряду максимум 50го калибра: попав в кабину, конечно там все разнесет и всех поубивает, а попав мотор – гарантированно его испортит, но и только ! Даже крыла может не оторвать ! А пуляться двумя кирпичиками силы по одному самолёту – непозволительная роскошь ! Так что не всё коту масленица – скромней надо губу свою раскатывать на подарок нечистой силы !!! Буду по старинке и правильно: меньшими затратами – лучший результат…

Немцы не делают пока сложных телодвижений в нашу сторону ну и я не наглею: мои бойцы пощипывают понемножку: то колонну пленных отобьют; то какой-нибудь небольшой караван с малой охраной… На железку не лезут: над ней всё время кружит "рама" странными кругами… Что то это мне напоминает, но вот что ? Не стал особо вникать – и без этого дел по горло ! Сегодня отправил роту новичков из последней большой группы пленных, освобождённой из дулага под Берёзой с простым заданием: взорвать рельсы перед паровозом; уничтожить охрану эшелона и погрузить в грузовики то, что нам интересно… Придал отделение бойцов снайперов; два Ганомага СЗУ – самоходные зенитные установки (все называют их самодельными…). Простое задание: сколько раз мы проводили такую операцию… И вдруг ! Радист прибежал очумелый:

- Товарищ капитан ! Командир роты новичков доложил: половина роты выведена из строя – убита или ранена ! Из десяти грузовиков – шесть выведены из строя и к движению непригодны ! Вскочил: как так ?! Задавать вопросы, уточнять – время терять ! Бросил радисту:

- Пусть отойдут и ждут меня ! Раненых на базу ! Тяжёлых – оставить ! И метнулся с отделением напрямик, огибая лишь болото и овраги… Меньше часа и мы на месте ! Командир подбежал ко мне, но я отмахнулся, присев к первому раненому – пока не до тебя ! Руки на рану и силу на излечение ! Одного подлечил, второго, третьего… Подъехал грузовик за ранеными: загрузили, отправили… Повернулся к белому как смерть командиру:

- Докладывай… - постарался, чтобы голос был ровным… Командир роты сбиваясь, запинаясь докладывал, а я – в душе, хотя верующий наверняка назовёт это грехом, радовался… Радовался тому, что послал сюда роту новичков, а не бойцов… Новичкам ещё три недели тренироваться до уровня бойцов, а если бы не их месте оказались бойцы ?! Потеря половины роты самых боеспособных бойцов ! Грех этому радоваться, но командир меня поймёт… Теперь я понял, почему свербило по кругам "рамы" в небе. Два разведчика выписывали в небе гигантские вытянутые восьмёрки, соприкасающиеся своими оконечностями. Так они покрывали наблюдением почти всю территорию от Берёзы до Барановичей ! И как только мои бойцы начали разгружать остановленный эшелон – из Берёзы по ним ударили 155мм пушки ! Максимальная длина полёта снаряда – 20 километров, а на 18 километров уже можно было стрелять прицельно ! А с самолёта – корректировать огонь, не подлетая на расстояние поражения зенитным орудием ! От места засады до Берёзы – 16 километров… Команда корректировщика и батарея 155мм пушек накрыла место разгрузки ! И ничего, что два вагона разлетелись вдребезги от прямого попадания снаряда; ничего что сотню метров рельс искорёжило – погибли мои бойцы; искорёжены грузовики ! Я отомщу ! Я страшно отомщу !

Вернулся на базу – меня всего трясёт ! От меня все шарахаются, как от чумного – не дай бог попасть под горячую руку ! А ту ещё крик в госпитале ! Вошёл в палатку, а там ! Стоит красная Грета; бледная Инга и немцы-медики жмутся к брезентовой стенке палатки… А на столе боец кричит:

- Суки немецкие ! Твари ! Ненавижу ! Всех вас надо к стенке ! Не дам себя трогать немецкой сволочи ! А сам в кровавых повязках…

- Чего кричим боец ? почему шумим в госпитале ? – спросил негромко.

- Да как же немцам позволили нас лечить ? – закричал раненый боец. Вижу – больно ему, он на "нервах" – как у нас говорят, но всё же… Смотрю ещё несколько бойцов поглядывают зло – от немцев же пострадали !

- Лечить им позволил я. А ты, значит, моё решение считаешь неправильным ? Уж не знаю – как я выглядел, но в палатке воцарилась тишина. – Они в нашем подразделении уже вылечили несколько раненых; сейчас лечат; дальше будут лечить… Они приносят пользу подразделению. А что ты сделал для подразделения, чтобы голос подавать ? Что ?!!! – не выдержал я. Повернулся к своим, стоящим за спиной:

- Вынесите этого… - ткнул пальцем в бойца – на воздух ! Поставьте ему лежак с той стороны, где не ходят эти… - ткнул пальцем в медиков – эти врачи. Повернулся к бойцу – Тебя будут лечить русские врачи. А как поправишься – отправлю из подразделения с лентяями и трусами !

- Товарищ капитан… - начал было боец, но я посмотрел на остальных:

- Есть ещё недовольные моим решением ? Желающие – на воздух !

Посмотрел на карту у себя в землянке… Нет – всё же немцы – молодцы в военных действиях ! Их бы усилия, да в нужное русло ! Нашли простое решение вопроса – временное, конечно, но нашли ! У моста через Муховец поставили укреплённый пункт и батарею орудий. В Берёзе по батарее на входе и выходе. В Ивацевичах – то же самое. У моста через Щару – такой же укреплённый пункт. И в станции Лесная стоит батарея ! И средства усиления ! Эти батареи перекрывают всю железную дорогу от Кобрина до Барановичей ! Вот так просто ! И бить они могут в глубь леса на двадцать километров ! А в небе висят корректировщики – по снаряду им в мотор ! И что делать ? Атаковать ? А нас там уже ждут… Мне тоже сверху видно всё: окопы полного профиля; противотанковые пушки – мелкие, правда: 37мм, но для нас хватит ! Через соседнюю – севернее, дорогу: Кобрин-Пружаны-Ружаны-Слоним, до которой мы не дотягиваемся, подвозят и подвозят усиление – даже танки пригнали ! Стоят в вырытых местными землекопами капонирах – только башни со стволами торчат ! И копят силы для карательной операции… Это сейчас они "добрые" – не идут с огнём и мечом, не разбирая – кто прав а кто виноват: не достали их ещё, как в конце года и ли в следующем ! Поэтому и ищут место нашего базирования, чтобы ударить наверняка ! И местных во всю пристегнули к розыскам: вознаграждение объявили ! Пришлось разослать "охотничьи команды" во все концы: поймали такого поисковика – ищет что то; подозрителен - расстрел на месте ! И хочется отмстить, но погожу… Надо новичков и больных поднять ! Потому и тяну время – насколько можно… но конец уже близок: день Х уже назначен ! И увы – не мной: сам умудрился прочитать подписанный документ. Жить нам спокойно осталось четыре дня…

Ну что ж – за четыре дня можно многое успеть ! Новички – перейдут в стажёры; рекруты – в новички… Больные, надеюсь – поправятся настолько, чтобы самостоятельно передвигаться, хотя бы в пределах базы… А нам ?! А нам надо прожить эти дни красиво – так, чтобы долго помнили ! Уже нас обозвали Призраки леса ! Романтично ! И грозно ! Вот и будем достойны !

Пехотный батальон следовал к станции Берёза аж из самой Франции ! Солдаты – через унтеров и фельдфебелей узнали – не на фронт, а на подавление сопротивления оставшейся в окружении небольшой но умелой русской части… Молодым было весело, а старики ворчали: хлопот будет много, а денег и почестей… Это не город взять на штык ! За уничтожение окруженцов крестов не дают и землями не награждают… Вот так – за разговорами, приближались к месту разгрузки. По словам всезнающих фельдфебелей, осталось ехать всего полчаса…

Первый пассажирский вагон вдруг вскинул переднюю часть, словно норовистый скакун встаёт на дыбы ! В полу разверзлась дыра, в которую ворвался огонь, свистящие стальные осколки, нестерпимый жар ! Второй вагон сорвался со сцепки и полез, словно кобель на суку, на опущенный зад первого вагона ! Третий – от взрыва прямо под центром, подлетел в воздух и переворачиваясь, рухнул на землю… Взрывы стокилограммовых авиационных бомб рвали металл вагонов, людскую плоть словно картон ! Вспышки пламени, свист осколков… Мало кому из "французов" удалось выжить в этом аду ! А лес, тянувшийся вокруг дороги молча смотрел на уничтоженный батальон и довольно перешёптывался кронами деревьев…

Длинная колона бронетехники, грузовиков, броневиков и тягачей с огромными пушками выехала из Барановичей рано утром. 70 километров – столько нужно было пройти колонне по негостеприимной белорусской земле, где в лесах скрывались эти безжалостные неуловимые Призраки леса ! Но эта колонна им не по зубам: четыре танка T-III; шесть Бюссингов; Ганомаги – нападать на такую колонну – чистое самоубийство ! Так думали солдаты, трясясь в кузовах грузовиков и Ганомагов. Доберёмся до цели без происшествий – успокаивали они себя. Больше половины пути уже пройдено: до места дислокации – Ивацевичей всего ничего: рукой подать ! Снаряд до башни головного танка долетел раньше звука выстрела крупнокалиберной пушки. Взрыв снаряда вырвал башню с поворотного круга и перекосил набок ! Опушка леса – метрах в четырёхстах, расцвела орудийными вспышками – снаряд за снарядом рвал железо и сталь грузовиков, танков, броневиков ! Вспыхнул от прямого попадания бензовоз – праздничным салютам взметнулось вверх желтое пламя, обрушившееся на землю, технику, разбегающихся солдат потоками горящего бензина ! Ударили пулемёты, прошивая такую тонкую защиту, как брезент кузовов… И на полу, за деревянным укрытием бортов тоже не было спасения: что такое деревянная доска для доброй немецкой пули калибра 9 миллиметров. Огонь пушек, пулемётов смолк так же внезапно, как и начался, а на раздолбанной взрывами дороге догорали, кричали, корчились от боль те – кому не повезло умереть сразу ! И лишь немногие счастливчики выползали из воронок, кювета, кустов, обводя безумным взглядом картину побоища…

Машинист паровоза тянущего двадцатичетырёхвагонный состав с танками, броневиками, бронетранспортёрами, увидел цифру на столбике, стоявшем возле железнодорожного полотна и, вздохнув с облегченьем, вознес благодарственную молитву Деве Заступнице: до Ганцевичей – восемь километров: считай прибыли… Работа уже не казалась ему такой простой и доходной, как началась с приходом немцев… Рассказы, слухи – один страшнее другого росли и ширились по ближним веткам железной дороги: то одна, то другая паровозная бригада больше не выходила в рейс – исчезала убитой или расстрелянной этими страшными партизанами… Сильный удар в задний буфер паровоза швырнул машиниста прямо на рычаги управления, больно ударив по рёбрам и разбив в кровь лицо. Он оттолкнулся от вдавившихся в тело железяк и выпрямился. Вроде цел… - мелькнула радостная мысль… Повезло ! Сквозь текущие с рассечённого лба струйки крови увидел: ему – повезло, а вот помощнику… В нос ударило горелым мясом: во время удара помощник открыл дверь топки, чтобы заглянуть: надо ли подбросить угля или хватит до станции… Увидел: удар швырнул его прямо головой в топку – по самый зад ! А за паровозом на переднюю платформу, лишившуюся передней оси, вырванной попаданием 76мм снаряда Т-34, налезали следующие за ней платформы с техникой… А снаряда рвались на платформах, куроча, разрывая технику Вермахта, так необходимую для проведения карательной операции против Призраков леса ! Взрыв вагона со снарядами, следующего последним, вырыл огромную воронку на месте железнодорожного полотна и швырнул пару платформ далеко в сторону – вместе с содержимым ! "Раме" – проплывавшей в это время над приближающимся эшелоном, не повезло ещё раньше: за несколько секунд до начала обстрела кирпичик силы, влетевший в кабину пилотов искорёжил и уничтожил всё, что в ней было – в том числе и лётчиков ! А пара наблюдателей в фюзеляже с ужасом глядели друг на друга, чувствуя как самолет стремительно несётся к земле !

Мы уходили… Уходили, оставляя привычную нам базу… Уходили, покидая гостеприимную, щедрую на укрытия белорусскую землю… Мы уходили не потому, что испугались разгрома: мы могли многое ещё натворить на горе фашистам ! Мы уходили потому, что так было нужно ! Потому что мы нужны были там – на востоке ! Потому что нас ждали там: не знали о нас, но ждали ! Ждали нас, ждала – я надеюсь и меня ! Ждала меня, не подозревая даже о том, что она ждёт… Меня ждёт !

Декабрь 2017год

Конец первой книги

Продолжение следует…