I.

Они шли по дворцу, и все гвардейцы уступали им дорогу. Может быть, из уважения к особе королевской крови, тащившей на своем монаршем плече обессиленного Таля. А может, из-за окровавленной головы Сугудая, которой размахивал Боресвет. Так или иначе, дорогу им заступать никто не рискнул, понимая, что собственная голова может столь же легко расстаться с телом. Либо по приказу принца, либо по воле меча гардарикца.

Друзей они встретили недалеко от Тронного Зала. Варвар с завистью посмотрел на Боресвета и попросил уступить ему ценный трофей. Для коллекции, как он объяснил (Таль даже и не предполагал, что Нанок знает это слово). Боресвет наотрез оказался, сообщив, что он эту башку, в натуре, над кроватью повесит. Под стеклом. И что варвар мог бы сам разжиться подобной безделушкой, если б пошел с ними.

Нанок обиделся. Сообщив Боресвету все, что он о нем думает, он добавил, что почти в одиночку освободил Мастера Лура, только вот Мастер этот отчего-то отказывается предоставить для его коллекции аналогичный трофей. Мастер Лур кивком головы подтвердил свое явное несогласие расставаться с столь важной для бывшего мага частью тела.

— Да ладно хозяин, еще настрогаем себе трофеев, — жизнерадостно заметил топор, выразив при этом сожаление, что он в процессе не поучаствовал.

Учитель тут же отодвинул принца в сторону, обнял Таля за плечи.

— Рад видеть тебя живым, ученик, — с напускной строгостью сказал он. — Что это ты раскис, как какашка под дождем? А ну, живо, приди в себя! Разве я не учил тебя медитации?

— Вы забыли объяснить, как заниматься ей на ходу, — через силу улыбнулся Таль.

— Как только выясню — объясню, — усмехнулся Учитель.

Давно замечено, что забота и участие близкого человека придает сил. Магических в том числе. Таль заметно ожил и даже попытался идти самостоятельно. Получилось не очень, но сама попытка, безусловно, заслуживала уважения.

— Я боялся, — тихо сказал Ларгет. — Боялся, что мы опоздаем. Что придем, победим... а Вы уже мертвы. Это страшно, когда опаздываешь...

— Ага, я в курсе, — усмехнулся Учитель. — Как в мое время говорили маги-студенты, чтоб тебе сдать экзамены и повеситься.

— А почему сначала сдать экзамены? — нашел в себе силы удивиться Ларгет.

— А чтоб мучительней было, — охотно пояснил Учитель. — Ты не представляешь еще, что такое сессия для старших учеников...

Таль хихикнул, представив Бола болтающимся в петле. Почему-то в его видении он все равно продолжал жизнерадостно болтать. Вот уж из кого даже зомби получился бы на редкость говорливый.

— Как тебе удалось победить Сугудая? — помолчав, спросил Мастер Лур.

— «Малое отталкивающее Эленаара», — улыбнулся Таль. — Ваши уроки не прошли даром, Учитель. Это были единственные чары, что я смог вспомнить.

— Заклинание первого уровня? Нет, Судьба все-таки любит посмеяться! Победить самого грозного колдуна со времен Квармола ученическим заклинанием! Что может быть забавнее? — расхохотался Мастер Лур.

— Оказаться в женской бане в одном белье, — подсказал ему Бол.

— Цыц, недоучка! Нет, ну какова ирония! Первый уровень!

— А знаете, что за чары он сам накладывал? — возбужденно спросил Таль. — Те же самые, только с ошибками. Не понимаю, как так могло случиться...

— Сугудай был учеником Эленаара, — пояснил Мастер Лур. — Наверное, он открыл свои грозные чары, напутав с наложением Чар Эленаара. Воистину, пример того, как нерадивый ученик может волей случая подняться на самую вершину...

— Учитель, а я — нерадивый ученик? — встрял неугомонный Бол.

— Более чем, — подтвердил Мастер Лур.

— Тогда для меня еще не все потеряно, — глубокомысленно изрек Бол. — Осталось только дождаться подходящего случая... Слушай, гоблин, ты не запомнил ту фичу, что толкал этот безголовый?

— Если запомнил — я собственной рукой отрежу тебе язык, — ледяным тоном сказал Учитель. — Эта мерзость должна покинуть мир, раз и навсегда.

— Запомнил? Да я в тот момент как меня зовут вспомнить не мог! — возмутился Таль.

— Это я как раз могу подсказать, — обрадовался Бол. — Зовут тебя — Харкул. Потому что ты — ГОБЛИН! Зеленый и страшный на рожу.

Учитель дал ему легкий подзатыльник.

— За что? — возмущенно заголосил Бол.

— Для профилактики, — лаконично пояснил Мастер Лур.

— Где-то я уже слышал про эту самую профилактику, — недовольно заметил Бол, почесывая затылок и подозрительно косясь на Лани. Та о чем-то расспрашивала варвара, периодически бросая на Ларгета взгляды, полные восхищения. Она мало что поняла в битве магов, но главное было очевидно — Сугудай проиграл. Потому что его голова болталась в руке Боресвета, а голова Таля оставалась на прежнем незадачливом месте — у него на плечах. Так что вопрос о победителе не стоял.

Тронная зала встречала их истинно королевским великолепием. Горели все светильники, блистал позолотой королевский трон, толпы придворных склонились в раболепном поклоне. Откуда они узнали о том, на трон будет примерена другая задница, уму не постижимо. Шут смотрел на растерянные заспанные физиономии и улыбался во все лицо. Какими они казались забавными, эти чванливые вельможи! С каким почтением взирают на принца и на его свиту! Даже на него, шута, которому раньше с удовольствием раздавали пинки и зуботычины. А сейчас только скажи — сапоги бросятся лизать наперегонки. Кстати... а ведь неплохая мысль. Сапоги-то совсем грязные...

Принц отделился от группы и медленно поднялся по ступенькам к трону. В поношенной куртке, испачканной грязью и крови, с простым мечом на поясе, он нисколько не походил на пришедшего к власти короля. И тем не менее, каждый в зале понимал, чувствовал сердцем, что трон занимает король. Истинный король.

 

II.

Коронация — событие донельзя скучное. Особенно, если тебе повезло родиться в Кассарадских Горах. Пышные речи, чванливые морды придворных, велеречивые ораторы, превозносившие величие и мудрость свежеиспеченного короля. Ага, мудрость, Беодл его раздери! Хотя практической сметки ему не занимать. Помниться, когда в бытность еще бесхозным принцем приспичило ему в кусты, так за отсутствием подходящего лопуха прихватил его, Нанока, головной убор. А потом на возмущенный рев невозмутимо ответил, что «сие было использовано для нужд короны». Он, варвар, аж онемел от возмущения, да и окаменел вдобавок. Иначе башку бы открутил королю этому будущему, сейчас хрен бы он куда корону положил, раздери его Беодл еще раз.

Остальные получали от мероприятия возложения короны на так и не открученную башку искреннее удовольствие. Особенно шут; Его Почти Величество, едва пристроил седалище на трон, объявил Лемура во-первых, Его Светлостью, а во-вторых, пример-министром. Что это означает, Нанок так и не понял, но придворные просекли мгновенно и отодвинулись от бывшего шута в сторону, точно от фея какого. Он, варвар, тоже отодвинулся на всякий случай. Лемур и шутом-то был страшно язвительным, и никаких оснований полагать, что став непонятным примером, он характер изменит к лучшему.

Лани и Бол наслаждались происходящим, купаясь в лучах славы. Все они, спутники нового короля, стояли за спинкой установленного на площади трона, и на них скрещивались взгляды многих тысяч людей. О них судачили ремесленники и домохозяйки, рыцари и маги, все, кто сегодня собрался на центральной площади Тарона. Ими восхищались, им завидовали.

А ему, варвару, было скучно и немного грустно. Сказка закончилась. Он был лишним в этом счастливом, ликующем мире. Коронация, раздача пряников (новому королю без раздачи пряников нельзя) — и все. Умерших не вернешь. Он, варвар, чувствовал себя потерянным в этой огромной толпе. Потерянным и страшно одиноким. Куда более одиноким, чем тогда, в лесу. Перед тем, как встретил Тилу...

На его плечо опустилась рука. Варвар дернулся, как от удара, резко обернулся. И встретился взглядом с Талем.

— Мы с тобой, — сказал тот, не обращая внимания на торжественную церемонию. — Мы по прежнему с тобой, бродяга. Держись.

Варвар открыл рот для того, чтобы достойно ответить... и неожиданно заплакал. Не от боли и не от счастья. Просто от невозможности высказать словами то, что он сейчас чувствовал.

Кто сказал, что мужчины не плачут? Быть сильным — отнюдь не значит, скрывать свою слабость... Сильный и черствый — это ведь совсем разные вещи...

На другое плечо опустилась тонкая кисть Лани. Рыжеволосой ведьмы, которая только пауков одних и боялась.

— Мы с тобой, — тихо повторила она слова Таля. — Мы разделим твою печаль. Мы отгоним твое одиночество. Мы здесь, рядом...

— Это хорошо, — сквозь слезы, улыбнулся Нанок.

— Хозяин, давай, башку кому-нибудь открутим? Или хочешь, я тебе сказку расскажу? Однажды некий принц вдруг стал королем...

— А некий шут — премьер-министром, — фыркнул, обернувшись, Лемур. — Что хнычешь, дубина кассарадская? Клянусь Беодлом, я не глядя поменялся бы с тобой местами. Орье этот... надо же так подставить ни в чем не повинного шута! Друг, называется!

— Не буду я с тобой меняться, — пробурчал варвар. — Обманешь, небось, наивного человека из Кассарада. С вами, цивилизованными, ухо востро надо держать. И секиру наготове... иначе и уха этого самого лишишься...

— Да ладно, братан, не грузись, — заявил Боресвет. — Ну, хочешь я тебе, в натуре, башку колдовскую подарю? Вот принц наш децил королем станет, отмечать пойдем... Давненько я не нажирался, если вдумчиво разобраться, в натуре...

— Вроде позавчера пили на дне рождения? — недоуменно спросил бывший шут, загибая пальцы по дням. — Или поза-позавчера? Что-то у меня с чувством времени неладно...

— Да это разве пьянка? — справедливо возмутился Боресвет. — Это так... разминка была. Я же до последнего момента все помню!

— Это до которого? — ехидно поинтересовалась Лани.

— Гмм... а вот этого — не помню, — сознался воин, почесав в затылке.

Таль с удивлением обнаружил, что пожилой священник в мантии архиепископа прервал свою речь, и теперь вся толпа слушает исключительно их разговор, затаив дыхание. Что и говорить, для простого люда беседа о пьянках куда ближе, чем непонятные слова о величии и справедливости. Не так уж далеко мы и ушли от варваров, подумал Таль.

— Если вы уже закончили, я хотел бы вернуться к свое коронации, — невозмутимо заметил все еще принц. — Разговоры о пьянках можно и отложить... до ближайшей пьянки, хотя бы. И уж совсем не дело говорить о столь увлекательных вещах, когда будущий король изволит страдать под грузом будущей же короны

Участникам беседы сразу стало стыдно, и они замолчали. Нанок чувствовал плечом плечо Таля, и едва заметно улыбался. Малыш был прав. Он не один. А рядом с друзьями — какое может быть, к Беодлу, одиночество?

 

III.

— Ты здорово вырос, ученик, — голос Учителя был ласковым и каким-то печальным. — Я рад за тебя, малыш. Скажу по секрету, ты был самым лучшим, самым перспективным из моих учеников. Сделай так, чтобы ты пошел дальше своего Учителя. Я хочу гордиться тем, что ты стал лучше, сильнее, выше меня... Тем, что мои усилия не пропали даром.

— Так говорят только при прощании, — грустно заметил Таль. — Учитель... неужели это все? Неужели мы расстанемся?

— Да, Ларгет. Когда птице становятся тесно в клетке, ее отпускают на волю. Ты перерос свою клетку, малыш. Лети, мой птенец, расти, учись на свободе... а потом возвращайся. Взрослой, оперившейся, мудрой птицей — возвращайся. Если ты думаешь, что мне больше нечему тебя научить, то ты глубоко ошибаешься. Но сейчас для тебя важнее свобода, чем мертвые знания. Лети, мой птенец...

Таль отвернулся, не в силах сдержать слезы. Почему, ну, почему прощаться так больно?

— И девчонку свою... не отпускай от себя.

— Она не моя, — автоматически поправил Ларгет.

— Твоя, твоя. Даже если ни ты, ни она об этом не подозреваете. Будь осторожнее с ней, малыш. Девушки вроде нее слишком уязвимы и ранимы...

Таль отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Раз уж Учитель начал говорить, как сутенер, имеющий два пальца с каждой небескорыстно снятой юбки... Воистину, этот мир окончательно сошел с ума! Оставаясь при этом загадочным и манящим...

 

IV.

А потом был бал по случаю коронации. Как было объявлено королем, бал маскарад. Форма одежды — присутствует. Для дам возможны исключения.

Дамы радовали всех (кроме, само собой, других дам) красотой и изысканностью нарядов, кавалеры тоже бомжами не казались. Гремела музыка, слуги в ливреях разносили на подносах вино. Варвар с удовольствием осушил пару бокалов, потом завертел головой, делая попытку отыскать знакомое лицо.

Одно лицо обнаружилось довольно быстро. Единственное в зале, которое не было под маской. Собственно, потому бал и назывался маскарадным, что все были в масках и одеты непонятно во что. Кроме, конечно варвара, который маскироваться нипочем не желал.

Лицо принадлежало королю. Король не имеет право носить маску, потому что он — лицо государства. Не годится государству прятать рыло под маской. Так варвару объяснил какой-то разряженный человек, к сожалению, Нанок не запомнил, как этот чудак назывался.

Варвар собрался было пообщаться с королем, но вокруг него образовалась такая толпа, что он плюнул и решил не идти.

Еще одного знакомого он опознал, несмотря на его необычный наряд. Да, нечасто такое увидишь — пример-министр в костюме... шута! Разноцветном, пестром наряде, а на голове — колпак с традиционными бубенчиками.

Роль свою Его Светлость отыгрывал великолепно — шутил, кривлялся, высмеивал тех, кто ближе стоит, приставал к дамам. В общем, вел себя, как самый настоящий шут, возможно, даже фасолевый. Или вовсе бобовый.

Нанок протолкался к нему через толпу ряженых.

— Здорово, Лемур, — поприветствовал он.

— Ну, вот, меня даже первый встречный варвар опознал, — огорчился пример. — Неужели я так плохо замаскировался?

— Волосы рыжие у тебя одного, — хмыкнул варвар.

— А это не волосы! Это парик! — возмутился Лем.

— Зачем, к Беодлу, надевать парик под цвет волос? — не понял варвар.

— Эх, облом ты кассарадский! Что бы ты понимал! — в сердцах воскликнул шут, оставив варвара в непонятках.

— Хочу парик! — немедленно заявил топор.

— В сапог засуну! В семимильный! — пригрозил Нанок.

— Да засовывай, — согласился топор. — Хоть какой-то прикид.

К ним подошла здоровенная мышь в человеческий рост и тщательно обнюхала варвара. Нанок опасливо отодвинулся. На этом маскараде не разберешь, то ли это человек переодетый, то ли недобитый сугудаевский монстр. По слухам, со смертью узурпатора, его зверушки разбежались по дворцу, не дожидаясь, пока их перебьют. У кого-то из тварей вполне могло хватить наглости припереться на королевский бал.

— Привет, Нанок, — поздоровалась мышь голосом Таля. — Что, вино еще не все выпил?

— Здорово, малыш! — обрадовался варвар. — А что это ты в крысу переоделся?

— Не в крысу, а в мышонка, — оскорбился Таль.

— Ни хрена себе мышата пошли, — поразился варвар. — Упаси Беодл увидеть, как такой до крысы дорастет! А кошкам так вообще кошмары сниться начнут...

Ларгет ловко подхватил бокал с подноса проходящего мимо слуги.

— За удачу, — провозгласил он.

Нанок протянул руку за вторым бокалом, но Лемур оказался быстрее.

— За победу — поддержал он.

Варвар обиженно засопел, оставшись без вина. Ни одного слуги в пределах видимости не наблюдалось. Словно специально сговорились с примером фасолевым оставить несчастного трезвого варвара без вина.

— О, вон Боресвет, — лицо варвара внезапно озарила радостная улыбка. Лемур и Таль, как по команде, повернулись в ту сторону, куда показывал палец Нанока. А когда повернулись обратно с недоумением обнаружили, что их бокалы чудесным образом опустели. Довольный варвар вытер усы рукавом и умильно улыбнулся.

— Показалось, — пояснил он благодушно. Лемур расхохотался.

— Место шута до сих пор вакантно, — заявил он. — Если надумаешь, могу дать тебе лучшие рекомендации. Как профессионал говорю, тебя ждет большое будущее.

— А то у вас своих дураков мало, — возразил Нанок, вызвав новый приступ хохота у отставного шута. — Плюнуть же некуда, в дурака попадешь.

И, словно в доказательство своих слов, он плюнул в сторону.

— А в рыло? — раздался возмущенный рев Боресвета. — Что за лажа, в натуре, шагу нельзя ступить, чтоб баклан какой слюни не распустил! Может, ты юродивый, в натуре? У них слюни изо всех щелей децил прут!

Лемур согнулся пополам, икая от смеха.

— Я это... не нарочно, — извинился варвар смущенно. — Просто плюнуть вдруг захотелось.

— Дык, на пол надо, — посоветовал Боресвет.

— Да я туда и метил, — признался Нанок.

— Ладно, брателла, замяли. Снайпер из тебя не очень, — великодушно заявил Боресвет, подавая варвару руку. Конечно, ту же самую, которой перед этим стирал плевок.

— Здорово, Крыс, — поздоровался он с Талем.

— Я не Крыс, а мышонок, — обиженно заявил тот.

— Да хоть суслик, — отмахнулся тот. — Все равно, грызун, в натуре. Так, а ты чего ржешь, тело? Ты теперь министр каких-то там премьер, или кто, в натуре? Распорядился бы насчет вина, трубы ж горят. Вино — штука важная, в натуре, это тебе, братан, не театры какие... Давай, не валяй дурака, действуй.

— Вас с Наноком, пожалуй, поваляешь, — хмыкнул Лемур и испарился.

Какая-то девушка в костюме кошки подхватила его под руку и увлекла в веселый танец. Таль усердно выполнял каждое па, стараясь не сильно сбиваться с ритма.

— И чего это ты в крысу вырядился? — поинтересовалась кошка голосом Лани. — Хорошо еще, хоть не в паука.

— Не в крысу, а в мышонка, — обиделся Таль. — Хотел в паука, ног не хватило. А ты для чего кошкой прикинулась?

— Чтобы ты знал свое место, — промурлыкала девушка.

— Знаешь, — серьезно сказал Таль. — Там, в покоях Сугудая... я чувствовал себя маленьким беззащитным мышонком в лапах сытой довольной кошки. Понятно, что сожрет, но непонятно, когда. Противное ощущение...

— Я скажу, когда, — пообещала Лани; ее глаза задорно блестели в прорезях маски. — И не надо мне тут сказки рассказывать. Что он показал, этот Сугудай? Сначала ты почти сжег его молниями, а когда он атаковал, вложив остаток сил в последний удар, ты его добил. Не прикидывайся неумехой, все равно не поверю.

Таль тоскливо вздохнул. Не хватало еще стать кумиром для взбалмошной девчонки. Нет, это, конечно, приятно... но ведь надоест быстро. А когда она еще разочаруется, то сделает из его жизни настоящий ад. С Блином и блинятами.

— Я не герой, — сообщил он грустно, но Лани его уже не слышала. Подхватив под руку варвара, она потащила его на новый танец.

Вы видели когда-нибудь танцующего варвара? Не пака или лепрекона, а именно варвара? Танцующий варвар — стихийное бедствие местного масштаба. Не смерч, конечно, и не пожар даже, но тем не менее. Вдобавок, варвар, начисто лишенный чувства ритма и музыкального слуха. Те, кто не успевал отскочить с дороги, мигом оказывались на полу. Таль отскочить успел, отделавшись отдавленной ногой. Насвистывая проклятия, он вернулся к Боресвету.

Тот как раз распивал с Лемуром принесенную слугой бутылку вина.

— «Алая цикада», прямо из королевских подвалов, — похвастался Лем.

— Какого года? — тоном знатока поинтересовался Таль.

— А тебе не пофиг? Пей, чего дают, — предложил бывший шут и плеснул в бокал Таля немного нежно-рубиновой жидкости. — Сам подумай, будет ли король у себя в подвалах дрянь держать? Не эльфийское, конечно, и тем не менее, вещь вполне достойная.

— На эльфийское пожлобился, — беззлобно заметил Боресвет, наполняя свой бокал.

— Лениво было искать, — сознался шут. — Сугудай в погребах все перестроил, ни Блина не найдешь. Чуть ногу не сломал, пока эту бутыль отыскал...

— А что слугу не послал? — удивился Таль. Лемур ошарашенно взглянул на него.

— Знаешь... просто не догадался, — сознался он. — Не привык еще...

К ним присоединились запыхавшиеся Нанок и Лани.

— Все туфли мне оттоптал, — возмущалась девушка. — Знаешь, сколько я за них отдала?

— Не надо было под ногами путаться, — пожал плечами варвар. — Не умеешь танцевать, нечего и пытаться.

— Если б я под ногами путалась, ты бы сейчас в гипсе ходил, — возмутилась Лани.

— А это что еще за фигня? — удивился варвар.

И, оставив задохнувшуюся от избытка возмущения девушку, повернулся к Боресвету.

— Я надеюсь, вы тут еще не все выжрали?

— Что значит, мужчины! — возмущение девушки прорвалось наружу. — Тут бал, танцы, красиво все... а они опять пьют! Все, с этого дня — здоровый образ жизни!

— Это какой-такой здоровый? — подозрительно осведомился варвар.

— Без алкоголя! — отрезала Лани. Боресвет поперхнулся вином, закашлялся.

— Не, ты подруга, совсем с нарезки слетела, — заявил он. — Как же без него, родимого?

— Молча! — возмущению Лани не было предела. Таль благоразумно помалкивал, ожидая, когда гроза утихнет. Варвар же спокойно попивал вино. Что они там спорят, непонятно. Подумаешь, без алкоголя обойтись! Эка невидаль! Вот без вина было бы куда хуже...

Между тем, праздник продолжался. Принц кружился в причудливом танце с какой-то девушкой в темно-синем платье и с неизменной маской на лице. Чем хорош маскарад, он уравнивает красавиц и уродин. Правда, изъяны фигуры все равно не скроешь, но у этой девушки их вроде бы не наблюдалось.

До Таля донесся голос Бола. Конечно, тот уже пытался склеить одну из девушек. А может, и всех сразу, Бол никогда не умел соизмерять свои желания с возможностями. Здоровенный мужик в маске огра наблюдал за Болом с каким-то жадным интересом. Ларгет скривился. И здесь эти! Любопытно, как этот мужик сумел увеличить свой рост до почти огрских размеров? Ходули, что ли, надел?

Дверь отворилась, и в залу вошел гоблин. У Таля глаза полезли на лоб. Нет, гоблином его, понятно, не удивишь, но как охрана-то его пропустила? Похоже, королевский двор следовало называть проходным.

Вообще-то, гоблины изрядно друг на друга похожи. Но в том, что этого зовут Харкул, Таль нисколько не сомневался. Вот только как он сумел отмахать столько миль за такой короткий срок и не попасться никому на глаза?

— О, а вот и леший, — обрадовался Боресвет.

Меж тем, Харкул явно пребывал в замешательстве. Экстравагантные костюмы гостей явно его смущали. Обведя зал ошалевшими глазами, гоблин углядел, наконец, бывшего принца, и сразу прозеленел лицом. И тут же зашагал к нему, расталкивая локтями придворных. Переодетые в зайчиков гвардейцы с готовностью загородили ему дорогу. Гоблин оскалил клыки и схватился за ятаган. Гвардейцы потянулись было к мечам, но Орье решительно отодвинул их в сторону, поспешив навстречу нежданному гостю.

— Харкул? Какими судьбами?

— Моя решить пожрать на халяву, — пояснил гоблин, обводя голодными глазами зал. Девушка, которую танцевал принц, взвизгнула от восторга.

— Какой необычный костюм! Вылитый гоблин!

Харкул посмотрел на нее неодобрительно.

— Моя и есть гоблина, — заявил он.

— Он и впрямь гоблин, — то ли подтвердил, то ли перевел Орье.

Девушка взвизгнула от восторга вторично. Похоже, ей просто нравилось визжать по поводу и без оного.

— Настоящий? А он красивый!

Таль, с интересом смотревший всю эту сцену, вполголоса выругался и налил себе еще вина. Видимо, все женщины были сумасшедшими. Только каждая по-своему.

— Здорово, леший! — Боресвет протолкался к гоблину сквозь толпу. — Бокал вина хочешь?

— Нет, — решительно отказался гоблин. У Боресвета глаза полезли на лоб.

— Ты чего, зеленый? Сдурел, в натуре?

— Нет стакан, — пояснил Харкул. — Бутылку хотеть!

— Принесите ему бутылку, — распорядился король. Сразу несколько слуг взапуски бросились исполнять его приказание.

— О! Гоблин! — к Харкулу подошел Бол. — Ты-то чего приперся, чудило зеленое?

Харкул оскалил клыки.

— Любопытно, — пояснил он. Таль подошел и хлопнул гоблина по плечу.

— Дарова, шамана, — поприветствовал его Харкул. — Моя слыхать, ты теперь самая крутая шамана? Ты мочить другую крутую шаману и стать еще круче?

— Да повезло просто, — смущенно ответил Таль. Гоблин недоверчиво покачал головой.

— Везет сильным, — объявил он. Больше сказать он ничего не успел, подскочившая девушка потащила его танцевать. Гоблин был настолько ошарашен, что даже не сопротивлялся.

Варвар, меж тем, почувствовал определенное неудобство. Вина было выпито уже немало, а никаких кустов в зале предусмотрено не было. Можно, конечно, выйти во двор, как он поступал на постоялых дворах и в кабаках, но у Нанока было сильное подозрение, что добежать он уже не успеет. Дворец, это ведь очень большой кабак...

— Слушай, будь другом, подержи секиру, — варвар всунул в руки Болу Томагавку и стремглав выбежал из зала.

— Куда это он? — удивился Таль.

— По делам, — туманно пояснил Бол. Честно говоря, столь поспешное бегство Нанока его встревожило. Варвары беду чуют всегда, не иначе, что-то страшное случится. От волнения, он пролил вино на топор.

— Ты чего, совсем рехнулся? — возмутился Томагавка. — Вытри немедленно! Я ведь заржавею! Вот и доверяй такому нужную и дорогую вещь!

— Прости, я сейчас вытру, — Бола переполняло раскаяние. — Где у меня тут носовой платок? В этом кармане... или в этом... О, вот он! Сейчас вытру!

— Не, подожди, — остановил его топор. — Какие странные ощущения, умм... знаешь, лучше полей меня еще этой интересной жидкостью...

Бол выплеснул на Томагавку остатки вина из бокала и жестом подозвал слугу с подносом.

— Дай-ка мне оба бокала. Для меня и моего друга.

Слуга без особого удивления протянул ему два бокала. Он, слуга, во дворце был чуть ли не с детства. Белой горячкой его точно не удивить.

— И бутылку принеси, — приказал Бол. Слуга кивнул головой и неторопливо удалился. Надо сразу две захватить, подумал он, чтобы потом три раза не бегать.

— Пойдем-ка мы на балкон, — предложил он. — Там нам никто не помешает. Выпьем, закусим... а потом по девкам!

— Это так же хорошо, как вино? — осторожно спросил топор.

— Еще лучше, — убежденно ответил Бол.

— Ладно, — с сомнением сказал Томагавка. — Попробуем.

Они вышли на балкон. Шарахнулась с визгом полуодетая парочка.

— Чего это они? — удивился Бол.

— Не знаю, — пожал топорищем Томагавка. — Вы, люди, вообще странные какие-то...

Как обычно, бал не обошелся без скандала. Некий муж, естественно, ревнивый, как Блин, обнаружил законную супругу в полуодетом виде с полуодетым же господином. Скандал сопровождался пощечинами и вызовом неподобающим образом раздетого господина на поединок. Лепет супруги насчет маньяка с топором к сведению принят не был.

— Весело тут у вас, — заметил Боресвет одобрительно.

Господина, нарушившего указ короля о форме одежды на балу, вывели из зала. Дама осталась, приведя наряд в порядок.

— Весело, — согласился гоблин. — А огр зачем тут есть?

— Дык, он вроде пить, а не есть? — не понял Боресвет.

— Зачем он тут быть? — поправился Харкул.

— Дык, это ж прикид маскарадный, — пояснил Боресвет недогадливому лешему. — На самом деле он человек, понял? А огром, в натуре, только прикидывается.

— Хорошо прикидываться, — одобрил гоблин. — Он и пахнуть, как огр.

— Ну чего пристали? — возмутился ряженый огром. — Да, я настоящий огр, вам-то что до того? Неужели порядочный огр не может иной раз выпить и закусить?

— Дык, вы же, в натуре, человечиной закусываете, — возмутился Боресвет.

— Не всегда, — начал оправдываться огр. — Иногда гоблинов жрать приходится...

Харкул зарычал и оскалил клыки. Огр потянулся к булаве.

— Оставь пацана, в натуре, — посоветовал Боресвет. — Пусть хоть раз погуляет по человечески! Скучно же децил в пещере жить и кости глодать...

— Ясен пень, — согласился огр. — Особенно, если кости старые...

— Бола не видели? — поинтересовался Таль.

— Нет, пропал куда-то, — Боресвет поозирался по сторонам, но Бола не заметил. — Блин, и варвар, в натуре, свалил. Ладно, пока король здесь, нас в шею не попрут...

С этими словами он приложился к бокалу.

Когда варвар вернулся в зал, довольный и посвежевший, Бола он нигде не увидел. Нехорошие подозрения заставили его обеспокоиться. Нет, вряд ли, конечно, парень украл Томагавку, но мог потерять (он же легкомысленный, Бол этот, в башке не ветер даже, а ураган), и теперь скрываться от укоризненного взгляда разгневанного варвара.

Он увидел бывшего шута и поторопился его допросить.

— Слушай, пример, ты это... Бола не видел?

— Видел, и неоднократно, — обрадовался Лемур. — Вот сидим мы на последнем привале, вижу — Бол идет. Я ему — как настроение, не трусишь ли? А он мне — да пошел ты в задницу, достал, Блин. А я ему — в такую даль, да без хлеба? А он мне...

— Да нет, сейчас вот — не видел?

— Дай-ка вспомнить... Нет. Прямо сейчас я тебя вижу. Не могу сказать, кстати, что особо этому рад, но нам, министрам, с какими только отвергами общаться не приходится...

— Тьфу на тебя, — разозлился варвар. — Как был шутом, так и остался!

С этими словами, он оставил Лемура и дободался до Таля. Но тот тоже о судьбе Бола и топора осведомлен не был.

— А еще колдун, Беодл тебя забери, — окончательно расстроился варвар.

Лани оказалась более осведомленной, и рассказала ему о скандале. Вроде бы, во дворце объявился некий маньяк с топором. Все дамы сгорают от любопытства, кто он такой и какой у него... топор. Почему маньяк этот у нее ассоциировался с Болом, внятно объяснить она не смогла, но варвар прекрасно ее понял. Если с топором — наверняка Бол, кому ж еще быть?

Докопавшись до той дамы, на которую Лани благовоспитанно указала пальцем, варвар тут же получил крайне важные для него сведения. Что он красивый, сильный и мужественный, а вот муж у нее — полное дерьмо, и безосновательно ревнует к каждому гобелену. Что жить с ним практически невозможно, и она, дама, готова утопиться в ближайшем водоеме, если таковой вдруг случайно отыщется в этой зале.

Нанок, как-то сразу забыв о любимом топоре, предложил поискать водоем вместе. А еще лучше, утопиться в бутылке вина, которая не в пример ближе и доступнее. Дама заявила, что ей абсолютно пофигу, где топиться, и если сильный и мужественный варвар... простите, не знаю, как по имени... составит ей компанию, то...

Как раз в этот момент появилось полное дерьмо, то есть муж. Есть у некоторых мужей такая неприятна особенность — появляться не вовремя и ни к месту. Подошедший господин поинтересовался у Нанока, что тому, собственно, надо. На что получил честный и правдивый ответ, что от господина Наноку не нужно ничего, кроме его отсутствия. Господин побагровел на физиономию и стал повышать голос. Нанок, как у варваров принято, послал его на три пальца и напряг бицепсы, остро сожалея об отсутствии топора. Добавив при том, что встревать в чужой разговор не культурно, и он, варвар, сейчас это обстоятельно докажет.

Господин сразу поскучнел и ответил, что есть же законы, король в конце концов. Что он всех наглых варваров по судам затаскает, что б другим наглым и варварам неповадно было. Что он у него кровью на каторге умоется... Дальше Нанок слушать не стал, а просто влепил господину в зубы от всей щедрой варварской души. После чего господин решился дара речи и сознания, растянувшись на полу.

Тут дама повела себя неадекватно. Что такое «неадекватно», варвар не знал, но ему объяснили. Что он, во-первых, грубая скотина, во-вторых, бесчувственный мужлан, а в третьих — наглое животное, которое почти что убило замечательного человека, которого она, дама, любит до безумия. А всяких там варваров — ненавидит всеми фибрами души и прочими частями тела. И что все мужики — вообще козлы по определению, и от женщин им надо только одного. Правда, она, дама, не знает точно, чего именно.

Нанок выругался, плюнул на пол (предварительно убедившись, что Боресвета поблизости не наблюдается) и пошел на балкон.

Он понял, что находится на верном пути через минуту. Когда заслышал голоса Бола и Томагавки. Оба, поминутно фальшивя и перевирая слова, пели гимн Квармола. Варвар с минуту послушал, вздохнул и принялся подпевать...

Когда перепуганных гостей удалось успокоить, король клятвенно уверил их, что такого больше не повториться. Нет, то, что они слышали, это не сигнал тревоги. И не Трубы Страшного Суда, Вы, сударыня, не правы. Просто человеку захотелось спеть, а он не умеет. Каждый из нас чего-нибудь не умеет, сударь. Вот Вы, к примеру, думать. А варвар — петь. Надо быть снисходительным не только к собственным недостаткам. Да, сударыня, я даю Вам королевское слово, что это больше не повториться. Да, сударь, я обещаю, что этих звуков вы не услышите до самой смерти, которая наступит куда быстрее, если Вы не перестанете сомневаться в обещаниях собственного короля. Можно позвать стражу, она объяснит популярнее.

— Нанок, у меня к тебе убедительная просьба, — сказал он, когда подданные успокоились и вернулись к своим обязанностям, то есть, продолжили веселиться. — Не пой хотя бы сегодня, хорошо? А то у меня все подданные в Леданию сбегут...

— У меня хороший голос, — обиделся варвар.

— Это да, — согласился король. — Если б еще и слух был... Просто не пой сегодня, хорошо? Я тебя прошу.

— Ладно уж, — великодушно согласился варвар. — Только ради тебя.

— Надо говорить: «Как Вашему свежекоронованному Величеству угодно», — нравоучительно заметил Лемур. — Хотя и варвар в чем-то прав. Вот она, тирания в чистом виде! Наступать песне на горло, затыкать рот свободному человеку. Ты ведь свободный человек?

— Да вроде пока не женат, — пробурчал варвар.

Он погладил Томагавку.

— Ох, хозяин! Я прусь! — томно протянул топор. — А ну налей еще, жизнь, она же того... коротка! А истина, она... Блин, забыл где. В общем — выпьем!

— Это ты, гад, мой топор споил? — варвар вызверился на Бола.

— Такой кого хочешь споит, — согласился Лемур.

— Слушай, — возмутился Бол. — У бедного топора и так в жизни радостей мало! Ты сам-то вино с удовольствием хлещешь! А несчастной железки ни капли не налил! Жадина!

Варвар стушевался. В чем-то парень прав. Не умеет он, Нанок, об оружии заботиться. Вытереть там, поточить, а вот вина налить — и впрямь не догадался. Наверное, потому, что самому всегда не хватало.

— Ладно, замяли, — пробормотал он, пытаясь скрыть смущение. — Только ты того... не того. Беодл его знает, как он к спиртному. Вдруг сопьется на фиг? Человека колдун закодировать может, а топор?

— А топор — кузнец, — авторитетно пояснил Бол. — Пригрозишь перековать на орало какое — тут же в завязку уйдет. Оралом быть никому не охота...

— Орало у него и так ничего, — возразил варвар. — Вон как песни горланил!

Бал продолжался. Играли музыканты, кувыркались шуты под рукоплескания зрителей. Гостей регулярно обносили спиртным и закуской. Танцующие пары весело кружили под музыку. Варвар читал нотацию топору о вреде пьянства. Лани и шут с интересом внимали этой мудрой поучительной речи. Девушка порой вставляла свои комментарии на ту же тему.

Харкул и Боресвет лекций не слушали. Они просто пили, иногда боролись на руках. Таль же курсировал между этими двумя компаниями. Наслушавшись лекций Лани и Нанока, он тут же шел глотнуть вина в компании гоблина и гардарикца. Чтобы не деградировать от подавляющего напора трезвенников.

Нанок тоже переодически прикладывался к горлышку кувшина между лекциями. Не пьянства для, а чтобы просто смочить пересохшее горло. По его мнению, вода для этой цели была абсолютно не пригодна. Наконец, он устал и замолк. Топор тоже пристыжено молчал, не решаясь попросить у любимого хозяина еще немного вина.

— Как-то странно все, — задумчиво сказал Таль. — Была у нас цель, мы за ней гнались, одолевали разные трудности, порой страшные, порой забавные, и вот мы достиг ли ее, цели этой. Вроде бы должны быть счастливы... Скажи, Нанок, ты счастлив?

— Само собой, малыш, — откликнулся варвар. — Сам подумай, что лучше — трястись на лошади по пыльной дороге или во дворце хлестать вино из королевских подвалов?

— Которым можно поделиться с верным топором, — тонко намекнул Томагавка.

— То есть, ты готов остаться с королем? — спросил Ларгет в лоб.

— Я? Да ни за какие пряники! Я ж тут со скуки сдохну! А топор и вовсе сопьется, у него психика неустойчивая.

— Клевета! — обиделся Томагавка. — У меня психика железная! Кстати, а что такое психика?

— А мне почем знать, — пожал плечами Нанок и приложился к бутылке. — Просто фразу запомнил. Красиво звучит, клянусь Беодлом!

— Просто так шататься по дорогам разве лучше, чем осесть на одном месте? — робко спросила Лани. — Ведь каждый мечтает о богатстве и достатке...

— Оно так, — согласился Таль. — Только вот, когда мечты эти сбываются, ему становится нестерпимо скучно. Видишь ли, счастье не в том, чтоб достигнуть цели, а в том, чтобы к ней стремиться.

— Ну и какая у тебя теперь цель? — саркастически поинтересовалась девушка.

— Никакой, — Таль огорченно развел руками. Шут насмешливо хмыкнул.

В этот момент в зале разом погас весь свет. Обычная шутка любого хозяина бала — попугать своих гостей, внести элемент сумятицы. Привычная, добрая традиция, особо любимая предприимчивыми молодыми людьми. Мгновенно зал наполнился звуками поцелуев и — куда ж без этого — звонких оплеух. Большая часть которых доставалась абсолютно невинным людям. То есть, трусам и тормозам, если быть точным.

Таль не медлил ни секунды. Лани от него слева, сейчас она в растерянности. Всего-то шаг в сторону, взять ее за плечи и быстро поцеловать.

Варвар подумал, что неплохо было бы подшутить над девушкой. Она, небось, ждет поцелуя от Ларгета — вот удивится, поняв, что это не он. Он сделал шаг вперед, сгреб девушку за плечи и от всей души поцеловал. Хм... странное дело, в темноте все кажутся выше...

Таль попал в нежные объятия Лани, и тут же получил от нее удивительно страстный поцелуй. Хм... темнота — странная штука. Мало того, что она искажает рост, так еще дает иллюзию усов и бороды...

Лемур сориентировался мгновенно, едва погас свет. Лани стоит справа — пусть он и не видит в темноте, но зато хорошо знаком с этой залой. Быстрый, скользящий шаг вперед — и поцелуй. Странная штука, темнота эта. Мягкие женские губы показались ему твердыми, как железо... и такими же холодными на ощупь...

Пронзительный вопль ощутимо врезал по ушам. Вопль был, разумеется, женский — не один мужчина не может вопить так. Таль вскинул голову, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть в этой темноте. Неужели кто-то посмел обидеть Лани?

Свет вспыхнул мгновенно, словно визг этот был условным сигналом. Лани стояла в двух шагах от него, заливаясь беззвучным смехом. Рядом находился растерянный, ничего не понимающий варвар и ошарашенный Лемур. Держа в объятиях красивую девушку в наряде из семимильного сапога...

— Ну, ни фига себе маскарад! — озадаченно прогудел Боресвет.

Незнакомка с размаху залепила Лемуру звонкую оплеуху, а потом еще добавила коленом, куда не надо.

— Что ты наделал, мерзавец! Как мне теперь стать снова секирой?! Ты все испортил!

— Томагавка! — ошарашенно сказал варвар. Его глаза скользнули по девичьей фигуре. — Хм... девушкой ты тоже неплохо смотришься, хотя в качестве топора все же лучше...

Бывшая секира попыталась прикрыться ладонями, но рук катастрофически не хватало.

— Ненавижу! — истерично закричала она и бросилась к открытой балконной двери. Один шаг — и девушка исчезла из вида.

— Что значит, семимильные сапоги, — одобрительно заметил Боресвет. — Пусть даже и половина пары. Раз — и готово. В натуре, хрен такую догонишь!

Варвар медленно повернулся к Лемуру. Тот испуганно попятился.

— Эй, я же не нарочно! Я Лани поцеловать хотел!

— Думаешь, так легко поцеловать девушку, если она того не хочет? — хихикнула Лани. — Особенно, когда она в темноте видит, а ты — нет...

— Что же ты, сволочь, наделал? — горестно вздохнул варвар. — Такой топор, к Беодлу, расколдовал! Ей это надо было, пример ты несчастный?

— Ну, прости, — покаянно сказал Лемур. — Кто ж знал, что там топор окажется?

— Как это у тебя получилось? — полюбопытствовал Бол. — Ведь только принц может... рожа королевской крови, как ты говорил. А ты, вроде, не принц вовсе...

— Бастард, — авторитетно заявил Боресвет. — Дело житейское, королю кто откажет? Ты на него посмотри, а потом на Его Величество. Морды-то как похожи! В натуре, братаны оба по жизни, только один в короне, а другой — в колпаке модном...

— А мне без разницы! — взревел варвар. — Хоть самого Беодла брат! Ноги вырву, башку откручу! Такую секиру, гад, испортил!

На плечо ему легла рука Таля. Нанок сделал движение сбросить ее, но передумал. Он-то причем, Ларгет этот? Незачем человека зазря обижать...

— Помнишь, мы говорили насчет цели? — негромко, так, чтобы разгневанны варвар услышал, спросил Таль. — Так вот, Беодл твой сделал нам шикарный подарок. Подарил достойную цель. Теперь надо только найти эту девушку и превратить обратно в топор!

— Ты прав, малыш, — заметно повеселел варвар. — Клянусь Беодлом, это достойная цель для воина! Ты составишь мне компанию?

— Пожалуй, — согласился Таль. — Лани, ты с нами?

— Мне надо подумать, — неуверенно сказала девушка.

— Фиг ли тут думать, подруга? Погнали с нами, в натуре. Мир посмотрим, себя децил покажем. Себя посмотрим, миру децил покажем... гм... найдем что показать.

— Эй, а я как же? — возмущению Бола не было предела. — Я же к родным собирался заехать! Батя же волнуется!

— Ну так езжай, — пожал плечами Таль. — Кто тебе мешает?

— Гоблин ты бессовестный, — пожаловался Бол. — Подождали бы недельку, а? Мне ведь одному в лом будет вас догонять потом!

— Я с тобой поеду, — предложил Боресвет. — А потом, в натуре, братанов и догоним. А не догоним — сами поразвлечемся. Все равно хрен угадаешь, куда подруга та ушелестела. Может, мы ее раньше найдем.

— Я бы тоже пошел, — сказал Лемур, чувствуя себя виноватым. — Да король не отпустит. Он ведь у нас тиран тот еще!

— Это точно, — подтвердил подошедшее Величество. — Не отпущу даже за фунт изюма. И, кстати, как вам удалось протащить во дворец голую девицу? Нет, я не изволю гневаться, просто любопытно. Вдруг когда... гм... тоже понадобится?

— Это ваш пример мой топор испортил, — пожаловался варвар.

— Он такой, — согласился король. — Что хочешь, испортит. Как был шутом, так и остался.

— Вот так всегда, — обиделся шут. — Делаешь для человека все, последнее одеяло отдаешь, потому что в нем клопы завелись, а он не ценит.

Во дворце продолжался бал. А за окном гасли уже рассветные звезды...

 

V.

Тронный зал. Толпа придворных с помятыми после ночного празднества лицами. На троне сидит... кто бы вы думали? Вот странно, угадали. Король сидит, Его Королевское Величество Орье. Точнее, не Орье уже, а Орьерон Второй. Стать Первым бывшему принцу, к сожалению не удалось, присутствовал уже в истории король с таким номером. Далекий, а все же предок, вон он с портрета скалится добродушно. Будто бы и не утопил в одиночной камере свою жену в тазике с водой. Ее призрак, кстати, вчера до икотки напугал Боресвета. Правда, воин находился, по его собственному уверению, на грани белочки-горячки, кем бы эта злобная тварь не была. Так что, вполне возможно, ему стенающий призрак с тазиком на голове просто привиделся.

Торжественное мероприятие, которое сейчас устраивал король, на родине все того же Боресвета носило название «раздача пряников». В отличие от «раздачи кнутов», которая состоится днем позже.

Чествовали и награждали героев дня. В первую очередь, Таля, конечно. Что Сугудая он победил, фактически, волей случая, мало кто знал. А вот что он освободил узурпированный табурет со спинкой, называемый троном, слышали все. Спаситель королевства, не больше и не меньше, а значит, самый крупный пряник — его по праву.

Король не скупился. Короли вообще народ не бедный, тем более, отобравшие престол у противника. Тут уж можно позволить себе быть щедрым, тем более, что завтра все равно будет «раздача кнутов», и кое-какие злодеи потеряют неправедно нажитое вместе с накоплениями предков. А самые незадачливые — вдобавок и голову.

Орьерон Второй щедро раздавал богатые поместья и титулы. Смущало его немного то, что особо никто этому и не радовался. Кроме Лани, та просто сияла от восторга. Еще бы, она ведь теперь не деревенская девчонка, а настоящая баронесса. Которую — этого она пока не знает — высший свет все равно не примет. Заслуги заслугами, а для знати происхождение куда важнее. Таль же с Болом и так достаточно знатны, что им дареные титулы. Боресвета позабавит, а варвар и не поймет вовсе. И так полчаса потратить пришлось, чтоб объяснить ему, что такое «майорат». Он, по простоте душевной, решил сперва, что его полковником назначили...

Король понимал, что церемония ему не удалась. Странная ирония, в его руках сейчас все, а он не может даже доставить удовольствие людям, которые столько для него сделали. Которые стали близкими за этот короткий срок...

Мастер Коэто принял титул маркиза со спокойным достоинством. Как заслуженную награду за хорошо сделанную работу. Он вообще редко показывал свои эмоции, излучая силу и уверенность в себе.

Так, с титулами покончили, теперь перейдем к должностям.

— Нанок, барон Тернский, Мы предлагаем Вам стать командиром Гвардии, — объявил принц. Заявление это повергло варвара в оторопь.

— Я это... мне топор надо, — пролепетал он в смущении. Первый случай в его жизни, когда кулаки не могли компенсировать нехватку словарного запаса. Влепить королю, конечно, можно, невзирая на стражу... только вот, за что?

— Нам было бы приятно, если б Вы служили короне в этом качестве. — Творец, ну, что за убогие, скучные фразы, лишенные каких бы то ни было эмоций? Королю стало тошно. Еще вчера они были равны, принц без королевства, и варвар с топором.

— Я не... не пойду, — неловко выдавил варвар.

— Нас очень огорчает Ваш отказ, но неволить Вас Мы не собираемся, — в глазах короля мелькнула боль. — Боресвет, барон Отьенский, Мы повторяем предложение, сделанные барону Тернскому. Вы согласны занять пост командира Гвардии?

— Дык, в натуре, на фиг оно надо, — пожал плечами Боресвет. — Вольному — воля, а дворец — не для нас. Погуляли знатно, пора, в натуре, валить отсюда. Не серчай, король, нужны будем — только свистни. Свистеть-то децил умеешь?

— Умею, — ответил король пряча улыбку. Боресвета никакая церемония не смутит, гардарикец при любом раскладе остается собой.

Толпа придворных гневно зароптала, но король игнорировал ее недовольство.

— Мастер Коэто, Ваша слава, как искусника меча, общеизвестна. Вы согласны занять пост начальника Гвардии?

— Если мне будет доверено самому подбирать гвардейцев, — Мастер Коэто церемонно поклонился. — То я почту за честь Ваше Величество, охранять Ваш покой.

— Вот и славно, — Орьерон кивнул ему головой. — С сего момента Вы, маркиз, назначаетесь полковником Гвардии и подчиняетесь исключительно мне.

Придворные восторженно захлопали. Как же мне противно, подумал Орьерон. Думал ли я, что быть королем — в первую очередь, означает быть лицемером? Да не ври себе. Ты знал это с самого начала. Знал и принимал, как должное...

А почему, собственно, он должен следовать этим замшелым традициям? Потому, что вся эта ненавистная, лебезящая перед ним толпа считает, что должно быть именно так?

Король встал со своего трона и подошел к друзьям.

— Таль, Лани, Бол, оставайтесь со мной, — попросил он. — Вы нужны мне. Мне страшно будет вас не хватать. Выберете сами себе должности по вкусу и по способностям. Нанок, Боресвет, вас это тоже касается.

— Ваше Величество, этикет... — осмелился заметить Мастер Церемоний.

— К Блину этикет, — свирепо огрызнулся Орьерон. — И Вас тоже, сударь!

Толпа испуганно охнула, Мастер Церемоний заткнулся. Когда король говорит «К Блину», лучше помолчать. А то неровен час, на самом деле пошлет навестить нечистого...

— Нам надо ехать, Орье, — грустно сказал Таль. Придворные вовсе перестали дышать. Назвать короля на «ты», да еще детским именем — ох, что сейчас будет...

— Вы — мои друзья, а не подданные, — улыбнулся король. — Называйте меня Орье, и никак иначе. Ты молодец, Таль. Я хотел предложить тебе пост Придворного Мага, но ты ведь все равно откажешься?

— Если соглашусь, я ведь стану как раз подданным, а не другом, — мягко улыбнулся Таль. — Если ты уж сам предложил выбрать себе награду... Дай нам доступ во дворец в любое время суток. И однажды мы припремся к тебе в покои прямо посреди ночи...

— ...в грязных сапогах... — мечтательно заметил Боресвет.

— И с топором, — закончил варвар. — Если мы, конечно, найдем эту железяку. То есть, он уже, конечно, не железяка, а девица она...

— По рукам, — просиял король. — И попробуйте только не вернуться! Войско пошлю разыскивать! Кстати, посоветуйте, как мне объявить войну Фарадану, если у нас нет общих границ?

— В два приема, — объявил Боресвет. — Берешь и объявляешь. Королю, в натуре, еще и не то можно. А гавкнет кто — башку откочерыжишь, и все дела.

— Передвинуть границы, — посоветовал мудрый Бол. — Заодно и территорию расширишь. Все прибыток в хозяйстве...

— Ваше Величество, у нас все еще вакантно место шута, — напомнил Лемур.

— Займешь его на полставки, — распорядился король.

— Так и знал, что ты меня припашешь по полной, — вздохнул снова шут и по совместительству премьер-министр. Ну, ничего. Вот увидишь, в какой форме я отчеты писать буду...

— Ладно, братаны, на посошок — и пора.

— На ночь глядя? — ужаснулся Лемур. — Совсем с умом поссорились?

— Да пофиг, — отмахнулся воин. — Иначе неделю пропьянствуем. Знаю я эти феньки, вечером, в натуре, нажрались, с утра децил похмелились... и недели как не бывало!

— В чем-то он прав, — согласился Нанок. — Давай и впрямь, выпьем на этот, как его там? Неважно, просто выпьем, и в путь. Мне еще секиру искать! Найду, задницу надеру...

— Только сначала надери, а потом уже превращай обратно в секиру, — посоветовал Бол. — Не перепутай, чудило!

— Я напомню, — пообещала Лани. Щенок Тьмы тявкнул, он, дескать тоже напомнит. В крайнем случае, подошву от сапога отгрызет для большей понятливости.

Слуга в ливрее принес большой кувшин вина и стаканы из заморского хрусталя. Бокалы король отослал обратно, одним движением выдрал затычку, сломав при этом сургучную печать. Первым приложился к кувшину, затем передал его варвару.

— Эльфийское, — мечтательно сказал тот, принюхиваясь. Сделал большой глоток и передал кувшин Талю.

— Пусть у нас всех все сложится удачно, — сказал тот и, отпив, передал кувшин Лани. Девушка чуть замешкалась, вспомнив о здоровом образе жизни, а потом, легкомысленно махнув рукой, приняла кувшин.

— Живи, будто это твой последний день, — сказала она. — И радуйся, встречая новый. За нас за всех! Чтобы жизнь была достойной мечты!

— Будь веселым, даже если тебе совсем не весело, — принял у нее кувшин Лемур. — За то, чтобы мы всегда могли посмеяться над собой.

— Чтобы каждый день радовал новыми красками, — подхватил Бол. — И не был похож на вчерашний. Ищи новых друзей, и не забывай про старых.

— За наше хорошо, — подвел итог Боресвет, освобождая кувшин от излишков вина. Точнее, от остатков. После чего вернул ненужную посудину слуге.

— На, братан, сдашь в приемный пункт. Ну что, Твое Величество, пошуршали мы. Как у нас говорят, раньше выйдешь, раньше сядешь. Нет, как-то по-другому... ох, и крепкое вино попалось! Или это со вчера еще не отошел?

— Счастливо, — король по очереди обнял каждого, а Лани поцеловал в щеку. — Возвращайтесь, когда управитесь со своей секирой. Забавно... мы знакомы всего ничего, а мне кажется, будто знаю вас всю жизнь. Удачи, ребята!

Он стоял и смотрел им вслед. И только один шут заметил как в глазах короля мелькнула... зависть? Чему мог завидовать он, молодой повелитель Квармола? Свободе? Беззаботности? Праву на ошибки? Шут не рискнул спросить. Может быть, позже, когда не будет вокруг глазеющей толпы придворных. Когда они останутся наедине, когда будет время для вопросов и размышлений...

— Мне варвар вчера стих прочитал, — сказал он негромко. — Он ведь еще и неплохой поэт, кто бы мог подумать. Хочешь, прочту?

— Читай, — согласился король.

— Хорошо сказано, — одобрил король. — Все верно, так оно и есть. Только, Лем, это стих не про нас. Совсем не про нас...

 

VI.

...Они уходили на закате. Холодное осеннее солнце еще ласкало лица последними лучами. Ветер отчего-то затих, не решаясь потревожить путников.

— Удивительно, как легко на душе, — тихо сказала Лани.

— Так бывает всегда, когда начинаешь новый круг, — так же негромко ответил он.

— Мы еще вернемся сюда, — сказала она.

— Конечно. Но уже другими людьми, — ответил он.

... Они уходили на закате, и холодное осеннее солнце ласково светило им в спины...

P.S.

В день смерти Сугудая в мире случилось множество событий.

— В Двенадцатиградье родился мальчик, которому все маги страны хором предсказали блестящее будущее. По Знакам Судьбы, он должен вырасти гениальнейшим музыкантом всех времен и народов. Двенадцатиградье праздновало это выдающееся событие ровно сутки, после чего выяснилось, что младенец глух от рождения.

— Во Флане начался второй день траура по безвременно умершей королеве. Бедняга подавилась грибами. Любой бы, кстати, подавился ведром грибов. Прокатившийся слух о том, что смерть была неестественной, был объявлен провокаторским и запрещен королем под страхом смерти.

— В Ледании заблудившаяся в лесах фараданская армия, наконец-то, встретила регулярные леданские войска и капитулировала. Командир эскадрона леданских кавалеристов был представлен к награде.

— В Гардарики открылся грибной сезон. Такого количества их не наблюдалось уже очень давно. Старики ворчали, что дело плохо, к войне это. Но грибы собирали не хуже молодых оптимистов. Дескать, война и так постоянно, дык хоть грибов поедим.

— В Семиградье вернулась экспедиция, посланная к известной окраине мира. Как выяснилось, доплыть кораблям удалось только до Фарадана. После чего, отведав местного пива, матросы приняли фараданское же гражданство и плыть дальше наотрез отказались. В Семиградье вернулись лишь два корабля из восьми.

— В Сангрии молодой перспективный маг открыл новое заклинание, позволяющее превращать воду в вино. К сожалению, до вечера он дожить не сумел, и чудесный рецепт был безвозвратно утерян. Тело мага извлекли из винного озера, на долгие годы ставшего местом паломничества туристов.

— В Саро родился ребенок, что у эльфов случается не так уж и часто. Проблемы те же, что у плохого танцора. Девочку назвали Тиллатаэль.

— В Лемурдонии справляли свадьбу сына местного короля с принцессой из Фарадана. Попытка принца сбежать в сопредельную Гардарики успехом не увенчалась.

— В Понакаре вспыхнул мятеж, который вряд ли будет в ближайшее время подавлен.

— В Кассараде отмечали День Осени. Иные горцы наряжали новогодние рябины, но им быстро указали на ошибки. Количество дураков в горах в этот день изрядно поубавилось.

— В Заморье, что далеко на востоке, произошло сильнейшее землетрясение, разрушившее два крупных города. Маги, которые неплохо умели прогнозировать подобные события, остались в полном недоумении. Признаки, предвещавшие столь крупное бедствие, отсутствовали. С фактом смерти Сугудая эту катастрофу, как и предыдущие события, никто не сопоставил. А напрасно. Потому что здесь-то как раз связь была...

11 октября 2004г.