Пробуждение было не особо приятным. Старухин кот, вообразив себя отчего-то петухом, принялся орать ни свет, ни заря. Если б можно было стрелять из лука, не открывая глаз, до обеда гад не дожил бы.

Утро оказалось мутным. Тяжелые тучи, мокрый ветер. Ох, вот дождя нам только и не хватало. Конечно, тварям так труднее взять след, но и убежать от них по сырой земле невозможно. Опять же, тетиву подальше спрятать надо, чтобы не отсырела, а случись что, как ее быстро достать? Нет, пусть лучше эта напасть стороной пройдет. Жили мы без дождя уже неделю, и еще проживем, если не сожрет кто.

Релла спит рядом. Так сладко, что жалко будить. То есть, мне жалко. Потому как кот снова открывает пасть и выдает серию отвратительных звуков. Интересно, старая сильно обидится, если я его все-таки пришибу?

Медвежонок всхрапывает, переворачивается на спину, открывает глаза. С недоумением смотрит на меня, потом на Реллу, потом снова на меня. Ухмыляется, подмигивает понимающе.

— Доброе утро. Выспались? — это господин Излон пожаловал. Ясное дело, соловьиные трели кота кого хочешь разбудят. Маг смотрит на меня, на Реллу, улыбается снисходительно. А я краснею, будто кипятком ошпаренный. Ох, неловко как, она ж ему, как-никак, ученица. Почти что дочь, только что не родная. Ну, какой отец, застав свое чадо с посторонним мужиком, улыбаться станет? Морду набить, кнутом отходить, за топор даже схватиться — это я понимаю, а вот чтоб улыбаться снисходительно, да так, что я чувствую себя нашкодившим (в меру, не сильно) мальчишкой? Лучше б рожу набил, честное слово, а то не по-людски как-то выходит.

Релли открывает глаза, потягивается. С удивлением смотрит на глазеющую на нее толпу мужчин в количестве трех штук, быстро оглядывает себя. Одежда чуть растрепалась, не без того, но, в общем и целом, выглядит прилично.

— Ну, и что вы на меня уставились? — возмущенно спрашивает она. — Я, вроде бы, не голая… уже.

Вы видели когда-нибудь смущенного мага? Нет? А вот мне довелось. Господин Излон слегка краснеет и отводит глаза. Медвежонок хмыкает.

— Шустрая, — басит он. — Люблю таких.

Забавно, сам-то он еще подросток, а вот голос у него — взрослому под стать. Как рявкнет порой, душа в пятки уходит. Говорят в деревне, будто бабка его (и старостина, соответственно) с Хозяином согрешила. И, дескать, медведь попался ей не простой, а самый, что ни на есть, оборотень. Вот потомки такие и пошли, здоровые и мохнатые.

В байки я не слишком-то верю, но тут поневоле задумаешься. Может, не все врут, и было что-то такое?

Маг отворачивается, за что я ему благодарен. Встаю, штаны тут же падают, успеваю подхватить. Мелкая… то есть, Релли, хихикает, Медвежонок делает вид, что не заметил, но хихикает тоже, вроде как и не надо мной.

Застегиваюсь, подхватываю куртку. И, не сдержавшись, выдаю с десяток самых грубых ругательств. Где и когда, скажите на милость, я кожееда подцепить умудрился? В рукаве прогрызена впечатляющая дыра, две пластинки из панциря бронетуши бессильно повисли на ниточке. Здоровая зеленая гусеница размером с мелкую змею (вот же, за ночь выросла гадина!) невозмутимо продолжает переваривать кожу.

Стряхиваю наглую тварь на землю, с омерзением давлю каблуком. Повезло еще, что куртку сбросил. Кожеед вполне может и человеческую кожу оприходовать, вместе с мясом и мышцами. Предварительно спрыснув зеленой слизью, чтобы жертва ничего не почувствовала.

— Что это? — Релли отскакивает, с отвращением глядя на шевелящиеся останки твари. Спасибо, хоть не визжит, крепкая девчонка.

— Кожеед, — отвечаю я.

— Как же он через старухины чары пробраться сумел? — удивляется Релли. — Здесь же столько Силы в защиту вбухано, ты не представляешь даже!

Не представляю. Слабоват я в них, в чарах. Но верю на слово, жить посреди Злого Леса без сильных чар — смерти искать. Да и с чарами-заговорами тоже, уж и не знаю, как старой удается.

Запоздало кукарекает петух. Проснулся, наконец-то. Кот на ноги весь двор поставил, а петуху — хоть бы хны. И то сказать, куда торопиться, если твою работу за тебя уже сделали? Правда, вставать все равно придется, если кот еще и кур топтать начнет, петуха — точно в суп.

Завтракаем быстро, следует торопиться. Причина та же, встретить ночь в Злом Лесу я по-прежнему не хочу.

— Как идти думаешь? — спрашивает старая.

— Через Черную купель, — говорю. Баба Керга головой качает.

— Не пройдешь, в ту сторону тропки закрыты. Тебе либо через Малинник, либо через Эльфийское Болото. Можно еще к Толмачу попробовать, но не советовала бы. Что-то там недоброе, беды не было бы.

К советам бабы Керги стоит прислушаться. Лес она, как никто знает, а чувствует да предвидит и того больше. Есть в Злом Лесу свои течения невидимые, так она их чует, а может, и создавать умеет.

Значит, Малинник или Эльфийское Болото. Выбор-то небогатый и нехороший. В Малинник, это через Засеку надо пробираться, а там такое место, откуда кто ударит — не понятно, и чутье мое пресловутое нисколько не помогает. Противное место, будь я один, имело бы смысл рискнуть, а так — кого-нибудь точно потеряем, не услежу я за всеми. Что же до болота — оно и в обычном лесу не подарок, что же про Злой говорить. У эльфов спокойно, согласен, куда безопаснее, чем даже в Малиннике, но до них по болоту пока доплюхаешь, пять раз схарчат. Да и по лесу до болота — не самые приятные места. Один Предболотник чего стоит…

— По другому никак? — спрашиваю безнадежно.

— Никак, мой хороший. Лучше всего к Болоту идти, там сегодня спокойно, чисто. Или же в Малинник, но до него дальше, крюк делать придется, ножки зазря топтать.

Значит, к Болоту. Ноги топтать дураков нет. К тому же, имея на хвосте мага с ученицей, поневоле ищешь более короткий путь. Я, конечно, понимаю, могущества и прочей ерунды в них через край, но по лесу ходить совершенно не обучены и ход изрядно замедляют. А ночь, повторю еще раз, лучше встречать в безопасном месте.

— Идти надо, — говорю с неохотой. Покидать уютное жилище желания нет, но придется. Только в сказке можно не слезая с печи весь мир объездить. Впрочем, за печь бабы Керги не поручусь, может, и впрямь самоходная. У такой необычной старушки и мебель может оказаться вполне себе замечательная.

Баба Керга провожает нас до калитки. Черный котяра гордо восседает на заборе. В зубах — мышь. Самая обычная мышь, откуда только взялась в Злом Лесу? Вид у кота донельзя довольный, и я его понимаю. Что ж, счастливо тебе оставаться, маленький охотник!

Выходим, и калитка скрипит, закрываясь, за нашими спинами. Что-то нам принесет новый день…