Прошло шесть долгих лет, но король со старшей дочерью так и не вернулся. Венсалор перестала спускаться по утрам в гавань. Надежда на то, что Тамверт и Свеламин когда-нибудь возвратятся в Силмел, таяла, как утренний туман после рассвета.

В двадцатых числах мая Венсалор, наконец, достигла совершеннолетия и во время праздника, Тивелин, вместе с Тагвиром и Доттогной обсудили возможное бракосочетание Венсалор со старшим сыном Янлосом. За эти годы королева состарилась и слабела с каждым днём. Тивелин была уверена в том, что корабль Тамверта уже не вернётся в гавань Восходящего Солнца, и единственной наследницей трона стала Венсалор. Глядя на младшую дочь, королева понимала, что взвалит на неё непомерную ответственность и заботу о землях. Даже при поддержке Тагвира, Венсалор ожидало нелёгкое бремя власти, но в её характере не доставало твёрдости и непоколебимости. Лишь в Янлосе, Тивелин видела будущего правителя Силмела. Старший княжеский сын относился к Венсалор с особой нежностью и почтением. Поначалу, слушая мать, Венсалор только смеялась. Но позже, когда королева всерьёз заговорила о её замужестве, Венсалор не раз в слезах убегала к себе в комнату. Вспоминая, как Тивелин и Тамверт любили друг друга, она не могла себе представить, что Янлос вступит во дворец и сочетается с ней браком. Она видела в Янлосе старшего брата, верного друга, но только не жениха.

Тивелин знала, что после её смерти, Силмел не будет таким как прежде. Влияние Агвиррета на мирные земли не лучшим образом отразилось бы на силмельцах и их размеренной жизни. Но угроза нападения диких племён возрастала с каждым днём. Всё чаще, у силмельских границ люди Тагвира сталкивались с вооружёнными отрядами улратов. На Треовар, посёлок находящийся на западе от королевского дворца, несколько раз в ночное время нападали дикари. Жители, которых удалось спасти воинам Тагвира, оставили свои дома и переселились ближе к морю. И когда Венсалор с друзьями отправлялись на прогулку, они часто проходили мимо пустых, заброшенных домов. Глядя на утопающие в высокой траве скромные строения, Венсалор горько вздыхала: когда-то у реки Рогноры веселились дети, а теперь, маленький посёлок медленно разрушался и о нём совсем забыли. Да и сами Венсалор, Флимти и Фобди всё реже уходили на запад, Эмлидт становился каким-то мрачным, а в некоторых местах совершенно непроходимым.

В тот год лето было жарким и дождливым: знойные душные дни сменялись долгими ливнями и жестокими грозами.

Однажды, королева не пришла на ужин. Тивелин передала со слугой, чтобы Венсалор зашла к ней. Сидя за огромным столом с Фобди и Флимти, она быстро и молча поужинала и сказала:

— Я пойду к матери, а вы, ждите меня в спальне.

Флимти и Фобди переглянулись и закивали головами.

Венсалор вошла в королевскую спальню и увидела лежащую в кровати мать: лицо королевы было бледным и уставшим.

— Сядь рядом со мной! — тихо сказала Тивелин, — Сегодня я не смогла прийти на ужин. А завтра, не смогу спуститься к завтраку.

Девушка не произнесла ни слова, она знала, что если заговорит, то сразу же расплачется.

— Поэтому я должна выполнить свой родительский долг, — королева приподнялась, — После Осеннего праздника ты должна сочетаться браком с Янлосом — вам двоим править Силмелом.

Она дотронулась пальцами до сияющих волос Венсалор:

— Теперь ты стала совсем взрослой! И очень красивой!..

— Ты будешь жить ещё очень долго! — воскликнула Венсалор, заливаясь слезами, — Как мне управлять Силмелом без тебя?

— Вот поэтому ты должна разделить трон вместе с Янлосом!

— Зачем же так торопиться? Я успею выйти замуж за Янлоса и править Силмелом!

Тивелин сделала знак рукой, чтобы Венсалор не перебивала её.

— Запомни, Венсалор, начинаются неспокойные времена! А ты можешь в любой день остаться одна.

Венсалор зарыдала. Тивелин нежно обняла дочь:

— Всему приходит конец и ты должна с этим смириться… — она с трудом встала с постели, подошла к распахнутому настежь окну и посмотрела на блистающее море в закатных лучах, — Была бы моя воля, я не позволила бы Свеламин отправиться в путешествие…

Она повернулась к Венсалор и грустно улыбнулась:

— Не плачь, наслаждайся летом и беззаботной жизнью. Возможно, уже этой осенью тебе придётся править Силмелом, а это — большая ответственность и тяжёлый труд. Кто знает, может быть то, что грядёт, будет тебе только в радость.

— Значит, Свеламин и отец не вернутся? — спросила девушка чуть слышно.

— Прошло почти семь лет. Пора смириться с тем, что мы никогда их больше не увидим… Венсалор приблизилась к Тивелин:

— А я не могу с этим смириться. Свеламин снится мне почти каждую ночь. Она жива.

Королева вернулась в постель.

— Тебе следует навестить Лелинея. Он последний, кто видел Тамверта. Вдали от дома, ты поймёшь, как важен твой титул…

— Я не могу покинуть Силмел, ведь тебе не здоровится!

Тивелин пригрозила дочери пальцем:

— Не волнуйся, я доживу до твоей свадьбы! — она посмотрела на Венсалор долгим, пристальным взглядом, — Когда я отправляю на Видамлию послов с двумя гружёными кораблями, Лелиней почти ничего не рассказывает им о последней встрече с королём. Возможно, он знает больше, и тебе поведает всё в подробностях. Великан не гостил у нас уже много лет, хотя так любит праздники! Вот поедешь и выяснишь!

Венсалор промолчала. Она бы возразила, но увидев, что королева приняла твёрдое решение, перечить не стала.

Девушка ещё долго плакала в своей спальне, уткнувшись лицом в мокрую от слёз подушку. Её друзья вернулись с наступлением ночи. Венсалор услышала скрип двери. Сквозь пелену слёз, она различила две знакомые фигуры. Фобди держал в руках светильник.

— Ну, заходите же, не стойте в двери! — всхлипнула Венсалор, вытирая слёзы. Они тихо присели на кровать.

— А мы всё слышали! — заявил Флимти, — Не расстраивайся, ведь мы же с тобой!

Венсалор крепко обняла своих неунывающих друзей.

— Завтра двадцать четвёртое июля, — с хитрой улыбкой произнёс Флимти.

— Ну и что? — грустно спросила Венсалор, глядя на маленький огонёк внутри светильника.

— Неужели забыла? Завтра зацветает варет!

Девушка махнула рукой:

— Каждый год мы загадываем желания на этих цветах, но пока ни одно не сбылось.

Флимти и Фобди наперебой заговорили:

— А ты очень хотела, чтобы твоё желание сбылось?

— В твоём венке было двадцать четыре цветка?

— А ты хранила венок, пока желание не сбылось?

Венсалор задумалась:

— В последний раз я выкинула венок: он просто засох.

— Неправда, — громко возразил Флимти, — Ты его потеряла. Цветы варета в венке не вянут, пока желание не сбудется. Что ты загадала в прошлый раз?

— Я не помню, — честно призналась девушка.

Флимти поднял вверх указательный палец:

— Значит, твоё желание было не таким уж и важным для тебя! Даже не помнишь, что именно ты загадала в прошлом году!

Венсалор быстро поднялась с постели:

— Конечно! Я знаю какое желание мне загадать! — с сияющей улыбкой на лице воскликнула девушка. Но улыбка так же быстро исчезла, как и появилась, — Трудно представить, каким образом оно может сбыться…

— Если очень хочешь — то обязательно сбудется! — вместе ответили Флимти и Фобди.

— Надо выйти до полуночи и сплести венок до рассвета!

— Возьмём Верафа? — спросил Фобди, выглядывая из окна и рассматривая яркую луну.

— Зачем он нам? — спросил Флимти, — Мы успеем, если выйдем сейчас.

— Теперь главные двери дворца на ночь запирают, — тихо произнесла Венсалор.

— Не нужны нам никакие двери! — шёпотом сказал Фобди, — Зачем королеву расстраивать? Пойдём к главному выходу — обязательно доложат Тивелин. Мы знаем другой путь из дворца. Там нас никто не заметит.

Флимти взял в руки светильник, и они втроём вышли в длинный коридор с высокими сводчатыми потолками. Вдоль стен в слабом свете были видны безмолвные статуи правителей прошлого. Казалось, они с осуждением смотрят на дочь королевы, бесшумно ступающую по мягким бежевым коврам. Но выдать её они не могли — их каменные уста были безмолвны.

Друзья оказались в гулком трапезном зале, где каждый шаг на мраморном полу отдавался громким эхом. Раньше, в дни праздников, здесь собиралось больше шестисот гостей. Сейчас он был пуст.

Из зала они выбежали на широкую террасу. Венсалор помогла Флимти и Фобди взобраться на высокие белые перила, и они вдвоём спрыгнули вниз попав в круглую пышную клумбу. Из темноты донеслось недовольное бурчание Флимти:

— Что такое? — шёпотом спросила Венсалор. Снизу послышался раздражённый голос Фобди:

— Он сам виноват, прыгнул вместе со мной!

— И что же? — нетерпеливо переспросила Венсалор.

— Он упал на мою руку! — простонал Флимти. Венсалор перекинула ноги через перила и села на самый край:

— Отходите, иначе я вас тоже придавлю!

Флимти и Фобди едва успели отползти, как рядом приземлилась Венсалор.

— Высоко! — заметила она, глядя вверх на стены дворца белеющие в лунном свете.

— Зато это самый быстрый путь! — ответил Флимти, потирая руку.

Ночь выдалась светлой и ясной. В воздухе стоял сладкий запах луговых трав. На небе не было ни единого облачка: звёзды светили ярко, не мигая. Где-то неподалёку пел соловей, и весь Силмел будто бы прислушивался к его чарующему голосу.

Друзья спустились с холма, и попали в спящий крепким сном Ланатвар — город фонтанов. Но и фонтаны уже спали, в них замерла вода, в каждом отражалась луна и ночные звёзды. В домах уже погасли окна, на вымощенных камнями дорогах не было ни души. Флимти и Фобди, обрадованные тем, что их никто не заметил, даже запели какую-то песенку. Но Венсалор их оборвала:

— Тихо!

Они тут же замолчали. Друзья спустились по широкой дороге, разделяющей Силмел на южный и северный. Они быстро миновали городские улицы и пошли вниз, рядом с Рогнорой. Тёплый летний ветер задевал невидимой рукой высокие луга. Покорные его воле, они сгибались каждым стеблем в почтительном поклоне, шепча ему что-то в ответ. Словно тёмные великаны раскачивались кроны дубов и тополей. Шагать стало веселей: Флимти и Фобди ушли вперёд, то и дело потягивая носами воздух. Среди сотен ароматов лета серый и рыжий пытались найти один единственный, и, наконец, им это удалось. Они остановились и обратились к Венсалор:

— Пора сворачивать вправо! — радостно сообщил Фобди.

Друзья перешли через реку: в том месте она была совсем мелкой и доставала Венсалор лишь до колен. Но течение было сильным и девушке пришлось по очереди переводить Флимти и Фобди, иначе вода сбила бы их с ног.

Южный Силмел славился своими лугами и плодородными землями. По правую сторону Рогноры местность была холмистой. Эти невысокие холмы покрывал плотный ковёр из трав. В поисках заветного цветка, друзья не раз спускались и поднимались, пока не вышли на ровный и обширный луг, усыпанный тысячами бело-голубых цветов, от которых исходило мягкое свечение.

— Варет зацвёл! — воскликнул Флимти. Белые цветы издавали нежное благоухание. Венсалор опустилась на колени и вдохнула пьянящий аромат варета. Она осторожно дотронулась до его лепестков: цветок был большой, похож на белую водяную лилию. Но лепестки варета были длиннее и немного уже, чем у лилии, а внутри цветка мерцала серебряная звёздочка.

— Жаль срывать такую красоту! — с сожалением сказала Венсалор, глядя на суетящихся рядом Флимти и Фобди: они уже сорвали несколько цветов.

— Поторопись, Венсалор! Рассвет не скоро, но ведь ещё надо венок сплести. Тем более в венке цветы не завянут. Сама же знаешь, что варет цветёт только одну ночь! — предупредил Флимти.

Дочь короля последовала их примеру, сорвала ровно двадцать четыре цветка, села на траву и начала плести венок. Флимти и Фобди плели венки быстро, но при этом кряхтели и громко ворчали. Венсалор сплела венок первой. Вскоре и Флимти с Фобди закончили свою работу. Они оба закрыли глаза и, надев на себя венки, загадывали желания. Венсалор невольно улыбнулась и тоже надела светящийся венок на голову. Больше всего ей хотелось, чтобы королева поправилась, и свадьба, о которой говорила Тивелин, никогда не состоялась: «Пусть случится что угодно, но сочетаться браком с Янлосом я не желаю!» — чуть слышно произнесла девушка. Она прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться: Флимти и Фобди что-то бормотали, их забавные лица были напряжены до предела. Казалось, они загадывают не одно, а десяток разных желаний.

Пока её друзья были поглощены своими мыслями, Венсалор бесшумно поднялась и прошла по светящемуся лугу. На нём нельзя было долго оставаться: аромат цветов клонил в сон. Однажды, засидевшись рядом с цветами варета, они крепко заснули. Но это было давно и тогда им хорошенько влетело от Тивелин. Теперь же, когда Венсалор стала взрослой, ей просто не хотелось расстраивать королеву. Она побродила немного среди прекрасных бело-голубых цветов и, видя, что на востоке уже белеет небо, вернулась к Флимти с Фобди. Девушка нашла друзей по громкому храпу — они спали с таким довольным выражением на лицах, что она не стала их будить. Венсалор вновь села рядом, решив, что разбудит их с первым лучом солнца. Спать не хотелось, но прошло немного времени, и она, положив руку под голову, уснула крепким и глубоким сном.

На сладком лугу варета ей приснилась Свеламин, израненная и беспомощная, в каком-то тёмном водовороте. Она кричала что-то, но голоса её не было слышно. Венсалор увидела грозное кипящее море, над которым сверкали молнии. Вода была охвачена пламенем. Чёрные тучи над беснующимся морем сталкивались друг с другом и рождали новые ослепительные молнии.

Потом всё исчезло. Показалось солнце, но по-прежнему шёл дождь серебристой и блестящей пеленой. Она разглядела светлые тихие берега в золотистой дымке. Вскоре дымка рассеялась и где-то вдалеке она увидела изумительный город. Девушка не успела толком рассмотреть его, как яркое видение изменилось: опять стемнело, небо над головой стало серым. Ей казалось, что она вовсе не спит, а, проснувшись, смотрит в унылое небо. Но вдруг дочь короля заметила стремительно приближающуюся белую точку, тяжёлым камнем падающую вниз. Вскоре, Венсалор разглядела очертания громадной белой птицы. Девушка видела эту птицу и раньше, но она летала очень высоко и лишь раз опустилась ниже, чем обычно. Только сейчас ей удалось рассмотреть чудовище: это было подобие бледной птицы, с прочной, как у змеи чешуёй, с широкими мощными крыльями, на которых словно лезвия поблескивали плотно прижатые друг к другу перья, и уродливыми когтистыми лапами. Птица подлетела к Венсалор и придавила к земле. Перебарывая страх, девушка посмотрела на хищную отвратительную морду: она увидела скошенный лоб, большие, совершенно чёрные глаза с мутными зрачками и длинную огромную пасть. Чудовище тяжело дышало, из смрадной пасти несло падалью с примесью запаха железа: оно оскалило острые зубы, вываливая отвратительный синеватый язык. На лицо Венсалор полилась красноватая тягучая слюна. Только теперь, она заметила, что морда у этого существа по бокам вымазана кровью. Не в силах высвободиться из цепких лап, она почему-то закричала: «Свеламин! Свеламин!»

Это был сон, страшный и неясный. Проснувшись, Венсалор не сообразила, утро сейчас или вечер и с опаской огляделась. От быстро набегающих со стороны моря туч, небо стремительно чернело. Начинался дождь — крупные капли обрушивались на увядающие цветы и те бессильно покачивались от неожиданных ударов. Венсалор растолкала безмятежно спящих Флимти и Фобди. Те быстро проснулись, и, брезгливо морщась, побежали к старому дубу, одиноко стоящему неподалёку. Придерживая на головах венки, они бежали всё быстрее. Венсалор едва поспевала за ними. Дождь внезапно перешёл в настоящий безжалостный ливень. Вода с небывалой мощью обрушивалась на широкий дуб, но земля под его кроной оставалась сухой. Только редкие капли просачивались внутрь зелёного купола.

— Не люблю я такие ливни, — мрачно признёс Флимти, поправляя сползающий с головы венок.

— Это надолго! — ещё мрачнее ответил Фобди.

Венсалор молчала, наблюдая, как из-под плотной, холодной стены дождя, вверх от тёплой земли поднимался пар. Он был каким-то слишком густым, и, приглядевшись, Венсалор поняла, что это не только пар, но и дым, большими кольцами, возникающий прямо перед её лицом. Кольца проплывали мимо и исчезали в яростных струях дождя. Она перевела взгляд на Флимти и Фобди, те принюхивались и поглядывали на свою хозяйку. Венсалор сделала несколько шагов вокруг ствола дуба и ахнула: друзья здесь были не одни. Прячась от дождя, на противоположной стороне дерева, стоял старик. Он о чём-то сосредоточенно размышлял и курил длинную трубку. На нём была белая свободная одежда, такая же ослепительно белая, как его борода и волосы на голове.

Флимти и Фобди подошли к незнакомцу, но старик о чём-то глубоко задумался, что даже не заметил их. Тогда Фобди вежливо, но громко произнёс:

— Добрый день!

Старик медленно перевёл на него взгляд и усмехнулся в белые усы:

— День добрый, — ответил он, разглядывая Флимти и Фобди. Он выпустил очередную порцию дыма изо рта и повернулся к девушке.

— Дочь короля Тамверта? — спросил он, нехотя кланяясь, — Надеюсь, моя целебная мазь помогла твоей руке поскорее выздороветь? Рана была глубокой, но не опасной. Иногда улраты смазывают лезвия кинжалов и мечей ядом, но в тот раз тебе повезло. Яда в ране не оказалось, хотя… если лезвие и было бы отравлено, мне всё равно удалось бы тебя вылечить.

Венсалор вспомнила, о ком рассказывала Арродэа, когда её с Флимти и Фобди нашли у Агвиррета. В то время в городе-крепости гостил загадочный старец, который так и не назвал себя. Теперь же он стоял перед ней, опираясь на светлый деревянный посох.

— Кто ты? И откуда? — спросила она, разглядывая незнакомца.

— Я из Бессмертных земель, которые прежде называли Западом. Но Бессмертные земли для вас недоступны, а Тимирелат — Запад истинный.

Флимти и Фобди посмотрели на старика, как на сумасшедшего, но до Венсалор дошёл смысл его слов.

— Значит, правда, то, что восточнее Силмела есть земли?

Старик нехотя ответил:

— Конечно, есть земли, которые лежат на востоке, и, если пересечь море, можно приплыть к их берегам. А Бессмертные земли, откуда прибыл я, тоже на востоке, но намного ближе. На простом корабле туда не добраться, да и не люди там живут — это эльфийская страна.

— Эльфы?! — вскричал Фобди, — Какие они, эти эльфы?

Незнакомец пожалел, что сказал больше, чем следует и сложил руки на груди:

— Право, это долгая история. Целого дня не хватит, чтобы обо всём рассказать, — он мельком взглянул на девушку, — Эльфы похожи на людей, особенно на Венсалор.

— И имя моё помнишь! — воскликнула она, — А своё так и не назвал.

Старик хлопнул себя по лбу ладонью:

— На вашем языке «Векан» — означает «огонь», стало быть, называйте меня Веканмиром. У меня много разных имён, некоторые называют просто — маг. Может, в имени Веканмир не так уж и много смысла, но у меня есть ещё одно — Солмант.

— Маг? — недоверчиво переспросила Венсалор. Назвавшийся Веканмиром старик, перестал курить и широко улыбнулся:

— У меня мало времени, чтобы доказывать своё мастерство. Я очень у…

— На эльфийские земли? — перебил его Фобди.

Веканмир вышел из-под развесистой кроны дуба:

— Дождь сейчас закончится. Мне нужно попасть во дворец, поговорить с королевой Тивелин. Если мы промедлим, то по дороге вновь попадём под сильный ливень.

— По-моему, этот дождь не прекратится до следующего утра, — сомневающимся голосом пролепетал Флимти. Маг хохотнул и зашагал в сторону Ланатвара. Друзья смотрели ему в спину, поражаясь тому, что дождь и вправду прекратился. Они бросились догонять Веканмира, шлёпая ногами по мокрой траве. Фобди догнал его первым:

— Я всегда хотел увидеть эльфов! Но, наверное, это невозможно…

Маг хмыкнул:

— Очень даже возможно! Вскоре в гавань Силмела войдёт большой эльфийский флот, — Фобди только разинул рот, а Венсалор, поравнявшись со стариком, за которым было не так-то легко угнаться, осторожно спросила:

— Целый флот? Для чего?

Маг понял, что сболтнул лишнего:

— Грядут перемены, вам потребуется помощь.

— В чём? — спросила девушка, хотя сама уже догадалась, о чём говорит Веканмир.

— Западнее Силмела очень неспокойно — полчища врагов растут.

— А зачем вам помогать Потаённому Западу… или как вы там, называете Тимирелат?

Маг остановился и взглянул на Венсалор. Она с трудом выдержала пристальный взгляд и ей стало неловко за свои слова.

— Действительно, эльфы никогда бы не вернулись назад. Возможно, они никогда не пересекут море, чтобы отправиться на свою родину — на восток. Те земли и Тимирелат, были сокрыты друг от друга. Но теперь всё изменилось. Всем угрожает опасность, и не только людям Потаённого запада и Древнего востока, но и эльфийским землям. Тимирелату без помощи не обойтись!

Еле поспевая за магом, Венсалор вспомнила старика, подарившего ей меч, которого она видела всего один раз. Он предупреждал, что в ближайшее время начнётся война. Это страшное слово она с трудом произнесла вслух:

— Значит, войны не миновать? — спросила девушка еле слышно у самой себя, но маг её услышал:

— Она давно началась. Я до сих пор не пойму, почему Силмела не коснулась её страшная рука. Что-то до сих пор сдерживало натиск врага. Какая-то неведомая сила охраняла эти благодатные земли, и, я надеюсь, что эльфийский флот прибудет вовремя.

Как только перед Венсалор распахнули отделанные серебром двери королевского дворца, пошёл дождь. Флимти и Фобди стремглав вбежали внутрь, а за ними вошли маг и дочь королевы. Фобди смотрел на мага с недоверием и восхищением: Веканмир предсказал дождь. И предсказание незамедлительно сбылось.

Старец говорил с Тивелин очень долго. Они не вышли даже к ужину. Флимти, Фобди и Венсалор ужинали в трапезном зале одни, молча и быстро, почти наперегонки. Друзья боялись, что маг покинет Силмел, и они его не застанут.

Сгорая от любопытства, трое поджидали седовласого гостя у закрытого входа в тронный зал, пытаясь подслушать, о чём он беседует с королевой. Но так ничего и не разобрали. Наконец, в дверях показался Веканмир:

— Тивелин сказала, что в конюшне есть хорошие скакуны, а ты, Венсалор, можешь посоветовать, какого выбрать. Мне необходим быстрый конь, иначе времени у меня почти не остаётся. Очень скоро мне нужно будет возвращаться назад…

— На эльфийские земли? — восхищенно спросил Фобди.

— Именно туда, — быстро ответил маг и последовал за дочерью короля.

В конюшне Веканмир осмотрел всех скакунов, и, не дожидаясь совета Венсалор, подошёл к стойлу Верафа.

— Вот этот мне нравится! — громко воскликнул он. В ответ раздалось тихое ржание. Флимти и Фобди засмеялись и вывели Верафа.

— На самом деле — он лучший скакун в королевстве, хотя кроме Венсалор и нас никого к себе не подпускает.

— Мне такой и нужен! — довольно произнёс маг, похлопывая его по бокам. Вераф покорно опустил голову, нетерпеливо перебирая копытами, чуя долгий бег.

Веканмир с лёгкостью взобрался на коня. Видя недоумение друзей, маг спешился и обратился к Венсалор:

— Я могу взять этого скакуна?

— Конечно, можешь. Это, действительно волшебство какое-то, если Вераф позволил тебе сесть на него верхом.

— Нет, не волшебство, просто я вижу, что этому красавцу не дают насладиться свободой! Вераф заржал громче и закивал большой серебристо-серой головой. Маг довольно рассмеялся и поблагодарил Венсалор, выводя Верафа из конюшни.

— Мне пора, — сказал он, — Даже с таким резвым скакуном я не успею посетить всех мест.

— Конечно, всех навестить трудно, но в конце сентября в Силмел съедется столько гостей со всех королевств, что и ехать никуда не надо! — вспомнила девушка.

Веканмир ответил:

— К этому времени я вернусь и уже не один, — он погладил белую бороду, — Очень надеюсь, что на праздник, а не на поле битвы.

— В Силмеле, каждый год, в третью неделю сентября празднуют конец сбора урожая, а потом…наверное, состоится моё бракосочетание с Янлосом, — со вздохом произнесла дочь короля. Маг прищурился:

— Я вернусь с подарками.

Венсалор улыбнулась. А Веканмир добавил:

— Возможно, я не успею возвратиться в Силмел и перед отплытием оставлю Верафа в Агвиррете, — он вновь сел верхом и, попрощавшись, скрылся в ночи.

Друзья ещё долго смотрели ему вслед и тихо переговаривались.

— Значит, в конце сентября, здесь будут эльфы? — спросил Флимти у Венсалор.

— Так сказал маг, — ответила она, — А нам придётся навестить Лелинея.

Фобди зевнул:

— Мы знаем, слышали. Я думаю, что мне лучше остаться с королевой.

Венсалор посмотрела на Фобди с благодарностью:

— Это вы правильно решили! Тем более, что гостить мы с Флимти будем недолго — разузнаем, что и как, и сразу же вернёмся!

Флимти тоже зевнул и снял венок с головы:

— Давайте поскорее спать пойдём. Тивелин ведь знает, что мы опять не ночевали во дворце, просто не успела с нами поговорить! Думаю, что ей это очень не понравилось! Теперь и Венсалор начала зевать:

— Флимти, ты, как обычно прав. Аромат варета так и клонит в сон!

Не переставая зевать, друзья разбрелись по спальням и сразу же заснули. Они даже не услышали, как Тивелин заходила к ним в спальни: королева с улыбкой всматривалась в спокойные спящие лица, освещая их длинной и тонкой свечой. Рядом с каждым, на мягких подушках лежал свежий и благоухающий венок варета.