До самой пятницы мы работали относительно тихо и спокойно.

Лео целыми днями общался с ребятами из маготдела, которых Вайлер Бадд определил проверять людей, прибывающих в Рив через муниципальные телепорты. Время от времени Леонард срывался с места и стрелой летал то в порт, то на вокзал, чтобы взглянуть на приезжих, показавшихся волшебникам подозрительными.

К нашим террористам, правда, ни один из этих подозрительных отношения не имел, однако, благодаря повышенному такому вниманию УСП, были предотвращены целых две попытки ввоза контрабандных товаров.

Алеф и Алекс во всю налаживали контакты с кандидатами в «ответственные». Изучая добытые ими данные, я была склонная согласиться с Зораком, что все трое — члены одной компании. По крайней мере, об этом четко говорила распечатка звонков с их мобильных телефонов.

Оказалось, что эти внешне малознакомые и незаинтересованные друг в друге люди очень любят совместные беседы.

В течение двух месяцев они созванивались сорок девять раз, причем, чаще всего их разговоры приходились на две последние недели.

Лично у меня создалось впечатление, что эти ребята не просто призваны направить в нужное русло волну народного гнева, а принимают живейшее участие в подготовке самого теракта.

Логично было бы предположить, что у каждого из них имеется свое направление работы. Так, Чен наверняка заведует тем самым складом капсулированного круча, который наши поисковики все никак не могут отыскать. Являясь начальником хозяйственного управления города, он наверняка знает укромный уголок, в котором можно надежно спрятать взрывчатку.

Синнен, скорее всего, отвечает за доставку в Рив собак и извлечение из них смертельных капсул.

А Мири…По всей видимости, его обязанность — обеспечивать правовую сторону этой работы. Хотя мне пока было не совсем понятно, в чем конкретно состоят его обязанности.

Зорак, выслушав мои соображения, предположил, что господин Каррен, скорее всего, еще проявит себя во время грядущего фестиваля, оформляя документы на продажу собак.

— Вот увидите, Вифания, животных будут продавать, и очень активно, — сказал сыщик. — Причем официально и, скорее всего, ограниченному количеству людей. Пока есть время, проверьте ривских собаководов. Особенно тех, которые зарегистрировались недавно.

— Проверим, — кивнула я. — Однако, сдается мне, что большая часть покупателей будет из числа простых горожан, которые пожелают приобрести себе породистую псину. Или даже нескольких.

— Согласен, — ответил Дориан. — Но местных собаководов, на всякий случай, тоже держите на контроле.

Что до самого господина сыщика, то работать с ним было…странно. С одной стороны Зорак обладал отличным логическим мышлением, быстро соображал и делал полезные выводы, поэтому общаться с ним, как с профессионалом, было одно удовольствие. С другой же стороны, Дориан оказался на удивление замкнутым человеком, который в течение нескольких часов мог не проронить ни слова.

Меня это здорово напрягало, потому как в рабочее время столичный гость квартировался в моем кабинете — найти ему отдельное помещение мы не смогли (не сажать же его в кладовку!), а работать в одной комнате со следователями Зорак отказался, заявив, что там слишком шумно.

Все эти дни в нашем кабинете царила тишина. Большую часть времени Дориан с непроницаемым лицом что-то рассматривал в своем личном магбуке и активно с кем-то переписывался. В какой-то момент он мог сорваться с места и молча выйти за дверь, а вернуться спустя два, три, четыре часа.

Завязать с сыщиком разговор можно было только в том случае, если он касался круча и террористов. На отвлеченные темы Зорак говорить отказывался. Мои попытки выяснить, насколько удобно его разместили в Рендхолле и как ему понравился Рив либо пресекались какой-нибудь резкой фразой, либо оставались проигнорированными. Дориан, по всей видимости, привык существовать один, и привычек своих менять не собирался.

Хм. И это меня-то Дерек называл роботом?..

Правда, несколько раз я ловила на себе внимательный взгляд своего невольного соседа. Зорак рассматривал меня с серьезным выражение лица, а заметив, что я вижу его странный интерес, сразу же возвращался к своим занятиям.

Обедали мы по-прежнему вместе, если, конечно, господин сыщик не рыскал в это время по городу.

К его необычному поведению я привыкла очень быстро — если человек куда-то уходит, значит, ему это нужно. Тем более, очень скоро выяснилось, что во время своих прогулок Зорак общается с людьми из разных структур городской власти и нашего УСП, очевидно, проверяя свои собственные версии. Результатами этих проверок он неизменно делился со всей нашей группой, поэтому никто к его угрюмому желанию работать в одиночку претензий не имел.

В пятницу же где-то в космосе, по всей видимости, родилась новая звезда, потому как за десять минут до законного перерыва Дориан вдруг оторвался от своих дел и спросил:

— Вифания, не составите ли вы мне компанию за обедом?

— Составлю, — ответила я. — Как и всегда.

— Тогда собирайтесь. Я предлагаю сегодня поесть в другом месте.

— Вам разонравилось наше кафе? — поинтересовалась я.

— Нет. Просто хочется какого-нибудь разнообразия. Вчера неподалеку от вашего отдела я обнаружил чудесный ресторанчик с хорошей кухней. Думаю, вам там понравится.

Честно говоря, его предупредительность несколько меня удивила. Я-то думала, что господин сыскарь просто глотает пищу, дабы поскорее насытиться и вернуться к работе, а он, оказывается, не только смакует блюда, но и не прочь разделить их с другими.

…Ресторанчик действительно оказался чудесным. Выполненный в теплых золотистых тонах, с мягкими диванчиками и тяжелыми дубовыми столами, он навевал аппетит одним только видом своего интерьера.

Едва мы переступили порог этого заведения, как произошло что-то невероятное. На губах господина Зорака вдруг расцвела улыбка, от которой его лицо буквально ожило, движения сделались плавными, почти кошачьеми, а сам он, несмотря на свою природную бледность, стал выглядеть мило и даже забавно.

В первую секунду это неожиданное преображение очень меня удивило. А во вторую заставило заподозрить, что сыскарь что-то задумал и позвал меня в этот ресторан не просто так.

Дориан вежливо отодвинул для меня стул, делая заказ, ласково улыбнулся официантке. Потом непринужденно поинтересовался у меня названием цветка, который рос в большой кадушке у окна, и почти пять минут рассуждал о необычном морском воздухе Рива и его переменчивой погоде. Словом, вел себя совершенно неадекватно.

— Дориан, — тихо обратилась я к нему, дождавшись паузы в его длинном монологе. — Зачем на самом деле вы меня сюда привели? Мы кого-то ждем?

— А вы действительно очень умны, Вифания, — улыбнулся Зорак.

— И кто же это будет?

— Увидите. Очень скоро.

Третий участник трапезы явился к столу сразу после того, как официантка поставила перед нами тарелки с салатами и запеченым мясом.

— Добрый день, — раздался вдруг за моей спиной знакомый голос. — Позволите к вам присоединиться?

Я обернулась и увидела Ларена Шета.

— Присаживайтесь, Ларен, — со вздохом сказала я.

Зорак лучезарно улыбнулся.

— Очень рад видеть вас, Вифания, — произнес Шет, занимая соседний стул. — Я смотрю, поклонников у вас с каждым днем становится все больше и больше.

Я фыркнула.

Кондитер махнул рукой официантке и та через пару секунд поставила перед ним чашку кофе и тарелку с таким же запеченым мясом, как и у нас.

— Знаете, Вифания, — продолжил Шет, — я искренне советую вам быть осторожнее с этим поклонником. Очень уж у него неоднозначная репутация.

— Что вы говорите! — «удивилась» я.

— Да. Вчера, к примеру, этот господин настойчиво добивался со мной встречи. А не добившись, придумал хитрый план, как залучить меня к себе.

— Как видите, господин Шет, мой план удался, — снова улыбнулся Зорак. — Выходит, слухи правдивы, и вы действительно без всяких разговоров придете туда, где появится Вифания Хозер.

Таак…

— Значит у нас тут не простой обед, а ловля на живца? — чуть раздраженно уточнила я.

— Вроде того, — невозмутимо кивнул Дориан.

— И чем же я обязан такому пристальному вниманию спецслужб? — невинно поинтересовался Ларен.

— Хочу предложить вам временное сотрудничество, господин Шет.

Глава теневого дома удивленно приподнял бровь.

— Госпожа Хозер очень скромная женщина и, видимо, постеснялась привлечь вас к расследованию, — продолжил Зорак. — Я же говорю открыто — нам сейчас нужна помощь всех структур, в том числе незаконных.

— Вы, кажется, что-то путаете…, - начал Шет.

— От лица своей организации могу гарантировать вам и вашим людям полную неприкосновенность на время расследования и еще целый год после него. Более того, после поимки террористов Тайная канцелярия «забудет» о неприятностях, связанных с розовым камнем и синими птицами. Вы ведь понимаете, о чем я говорю?

Ларен, очевидно, понимал, потому как взгляд его стал заинтересованным, а сам он слегка подался вперед.

— Что же от меня требуется, господин Зорак?

— Помощь, господин Шет. Вы ведь в курсе, что завтра в Риве открывается собачий фестиваль?

— Разумеется.

— Мне нужно, чтобы кто-то контролировал его изнутри. Следил за фактической численностью животных, владел информацией о каждом человеке, который пожелает купить себе метиса или породистого пса, знал какова дальнейшая судьба этого самого пса хотя бы в течение одной следующей недели.

— А что, УСП среди местного населения агентов больше не вербует? — насмешливо поинтересовался Ларен.

— Агенты есть, — ответил Зорак. — Но их недостаточно. Дело же, господин Шет, очень серьезное. Судя по некоторым данным, руководит всем этим оркестром весьма высокопоставленная личность, и поймать эту личность можно только за руку. Поэтому у нас очень много причин обезвредить заговорщиков до того, как случится фейерверк. Вы нам поможете, Ларен?

Шет посмотрел на меня. Улыбнулся.

— Конечно, помогу, господин Зорак. Но мне не достаточно ваших устных гарантий.

— Мы оформим все необходимые охранительные бумаги, — кивнул сыщик. — Уже сегодня я отправлю к вам курьера с документами.

— Отлично, — кивнул Шет. — Подробности нашего сотрудничества обсудим в приватном разговоре сразу после того, как я пообщаюсь с вашим курьером.

Пока они общались, я молча ела салат и внимательно слушала их разговор. Стратегия Зорака мне была понятна, более того, я была совершенно с ней согласна. Действительно, кто лучше членов теневого дома сможет отследить подробности махинаций, которые будут происходить во время фестиваля? Честно говоря, я и сама думала о том, чтобы обратиться за помощью к нашему кондитеру, однако до последнего надеялась, что удастся справиться своими силами. Тем более, мне нечем расплатиться с Лареном за его услуги. Это Зорак мог предложить ему что-то важное и стоящее, у меня же Шет в качестве платы мог потребовать такое, что мне бы совсем не понравилось.

Между тем, поступок Дориана меня несколько напряг. Зачем было вести меня в ресторан и непонятно для чего разыгрывать спектакль с чудесным преображением? Можно было рассказать о своих планах, и я бы просто позвонила Ларену и договорилась с ним о встрече. Вряд ли кондитер отказал бы мне в рандеву.

Господину сыщику нравится выманивать теневых лидеров из их нор? На здоровье, конечно, вот только по отношению ко мне все это действо выглядит как самое банальное неуважение.

Ларен допил свой кофе, расплатился с официанткой, поцеловал мне руку и удалился.

— Вы довольны? — поинтересовалась я у Зорака.

— Вполне, — кивнул он. — Имея такую поддержку, можно чувствовать себя почти спокойным.

— Вы доверитесь преступникам?

— Ни в коем случае, Вифания. У меня нет никакой гарантии, что Шет никак не связан с нашими собаководами. Однако то, что я пообещал от имени Тайной канцелярии, без сомнения, даст ему стимул хотя бы немного облегчить нашу работу.

— Мне вы тоже не доверяете, Дориан?

— А у меня есть для этого основания? — хитро спросил он.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Видимо, есть, раз уж вы не сблаговолили сообщить мне о том, для чего именно мы идем в это заведение.

— Вифания, только не говорите, что вы на меня обиделись.

— Я и мои ребята привыкли работать в команде, господин Зорак. Если вы желаете вести это дело вместе с нами, извольте следовать отлаженной системе. Если нет — пишите рапорт руководству, отстраняйте нас от расследования, приглашайте сюда своих коллег и работайте так, как привыкли вы.

— Значит, все-таки обиделись, — усмехнулся Дориан.

Я равнодушно пожала плечами.

— Думайте, что хотите. Если бы вы рассказали мне о планах относительно Шета, ваша встреча состоялась бы еще вчера. У меня есть его номер телефона, и он еще ни разу не отказал в помощи.

Зорак удивлённо приподнял бровь.

— Вы любовники? — прямо спросил он.

Я сощурила глаза.

— Не очень корректный вопрос, Дориан.

— Простите.

— Нет, мы не любовники. Ларен мне симпатизирует и поэтому иногда соглашается отвечать на мои вопросы.

Взгляд сыщика стал внимательным и колючим.

— Я никогда не верил в роковых женщин, — задумчиво произнес он. — Тех, которые одним взглядом способны ставить мужчин перед собой на колени. А теперь вижу, что они все-таки существуют.

— Я никого не ставлю перед собой на колени. Мне это не нужно.

— Вот именно, — кивнул Дориан. — Поэтому они склоняются перед вами сами.

…Когда мы выходили из ресторана, на мой мобильный телефон пришло смс от Шета.

«Хороший получился обед, не правда ли? Сегодня вечером я позвоню вам, и мы его обсудим.»

***

— Не сердись на него, Ви. Серьезно. Зорак, как каприз природы — такой же непредсказуемый и почти не подвластный человеческой логике. Ты ведь не обижаешься на дождь или снегопад, верно?

— Не обижаюсь, — вздохнула я, поудобнее устраиваясь в кресле и накрывая ноги пледом. — И на Дориана тоже не обижаюсь. Дерек, я просто не понимаю, для чего и для кого нужно было устраивать цирк с рестораном и превращением в добряка-весельчака. После обеда, к слову, он снова работал молча, а если и говорил, то только по делу.

— Знаешь, в Лиаре у Зорака очень неоднозначная репутация, — голос Хозера в телефонной трубке звучал тихо и задумчиво. — Говорят, он не только отличный сыщик, но и хороший актер. Настолько хороший, что многие черты его характера — загадка даже для тех людей, которые проработали с ним бок о бок много лет. Ты говоришь, что Зорак — мрачный молчаливый тип, а в моем окружении он известен, как скрупулёзный дотошный зануда. Дориан все время играет, Ви. Возможно, его желание быть для всех разным как-то обосновано с профессиональной точки зрения, а может, он просто заигрался и уже не может остановиться.

Ну-ну. Я-то всегда думала, что в Тайной канцелярии служат нормальные люди.

— А как Зорак общается с тобой?

— Почти никак, — фыркнул Дерек. — Мы видимся только за завтраком и за ужином. Потом он либо отправляется в свою комнату, либо идет гулять. Идеальный гость — его не видно и не слышно. Кстати! Он сегодня спрашивал о тебе.

— Да? И что же его интересовало?

— Как ты живешь. Какие у нас с тобой отношения. И прочее в таком духе.

— Не очень деликатные вопросы.

— Что ты! Он расспрашивал меня весьма осторожно. Так, чтобы ни один вопрос не прозвучал обидно или двусмысленно.

Я хмыкнула.

— И зачем ему это?

— Думаю, ты сумела произвести на него впечатление, — нарочито небрежно сказал муж. — И заинтересовать.

Я закатила глаза.

— Ладно, бог с ним. А что сегодня интересного было у тебя?

…Я проболтала с Дереком почти два часа. В течение этого времени он рассказал мне очередную порцию ривских деловых новостей, потом мы вместе посмеялись над парой забавных ситуаций. Когда я нажала на кнопку сброса, оба моих уха были красными, как помидоры.

Однако вернуть себе нормальный цвет им явно было не судьба — спустя ровно одну минуту телефон зазвонил снова.

— Добрый вечер, Вифания.

— Добрый, Ларен.

— Вот, звоню, как и обещал.

Глубоко вздохнула.

— Ларен, я бы хотела перед вами извиниться.

— За что? — удивился он.

— За своего коллегу. У него собственные методы работы и профессиональные привычки, которые могут показаться странными.

— Вам не за что извиняться, Вифания. Меня странностями не удивить и не испугать. К тому же, наша беседа с господином Зораком проходила в вашем присутствии, а вас я всегда рад видеть.

Вот и хорошо.

— Теперь о том, что я хотел с вами поговорить. Завтра у нас с вами день Х.

— Участники фестиваля начали приезжать уже сегодня. Мой маг вечером доложил, что в Рив прибыли три собаковода с питомцами.

— Ничего подозрительного в этих собачках господа волшебники, конечно, не обнаружили.

— Естественно. Контрабандисты наверняка приедут в составе общей толпы.

— Вифания, а вы уже знаете, где террористы хранят круч?

— Я знаю только то, что рассказали мне вы — про самое видное место.

— Тогда я дам вам еще одну подсказку. Пресловутое видное место находится на торговой площади.

Кто бы сомневался.

— Это точно?

— Вроде да. По крайней мере, так сказал мой заколдованный коллега.

— Ларен, наши поисковики изучили там каждый сантиметр и никаких тайников не обнаружили. Даже намека на них не нашли.

— Маги смотрели?

— Разумеется.

Магам, чтобы увидеть скрытое, надо хотя бы примерно знать в какую сторону смотреть, поэтому толку от них было не много.

— Что ж, продолжайте искать. Я подключу к вашим поискам своих людей. Некоторые из них большие специалисты по тайникам.

Не сомневаюсь.

— Ларен, я очень благодарна вам за помощь. И за сознательность. Когда дело касается больших волнений, очень важно, чтобы против них объединилось как можно больше единомышленников.

Несколько секунд Шет молчал, будто раздумывая, что мне ответить.

— Знаете, Вифания, — медленно начал он, — если быть честным, на этих больших волнениях я мог бы заработать кучу денег. И мне, по большому счету, плевать, кто именно будет сидеть на троне — Георг Первый или кто-то другой. Мой бизнес не зависит от правящего режима.

О!..

— Если это идет в ущерб вашим финансовым интересам, зачем вы нам помогаете, Ларен?

— Потому что я против войн и революций. И уже говорил об этом, Вифания. А еще потому что этим расследованием занимаетесь вы, и мне хочется вам помочь.

Мои губы сами собой растянулись в напряженной улыбке.

— Спасибо, Ларен. Я очень ценю ваше внимание и заботу. Только знаете, я не уверена, что смогу равноценно за них отплатить.

— Не надо об этом беспокоиться. Плата мне не нужна.

В самом деле? Что-то я не припомню, чтобы глава теневого дома занимался благотворительностью. Интернат Святой Лары не в счет.

— Вы серьезно?

— Да.

— Знаете, господин Шет, я вам не верю.

— Напрасно.

— Почему же?

— Потому что, — он запнулся, а потом коротко вздохнул. — Потому что я люблю вас, Вифания.

У меня внутри что-то испуганно екнуло. Повисла тишина.

Они сговорились?!

Время шло. Шет молчал. Я тоже.

Господи, Ларен! И что мне вам на это ответить?! Сейчас, по телефону. Накануне самого серьезного расследования в моей жизни.

Но он, похоже, ответа не и ждал. Помолчал еще пару секунд, словно давая мне возможность переварить услышанное. А потом сказал, тихо и нежно:

— Доброй ночи, Вифания.

И повесил трубку.

*** 

На следующее утро встречать участников фестиваля я отправилась вместе с Лео. Стражей, призванных обеспечить безопасность породистых собак и их предприимчивых хозяев, на телепортационном вокзале было много, и примерно треть из них составляли ребята Вайлера Бадда.

Мы с Леонардом выпячивать свою принадлежность к ривскому УСП не стали и просто смешались с толпой зевак, желающих поглазеть на животных раньше всех остальных жителей города.

Я смотрела на людей, спешащих по своим делам или праздно слоняющихся по залу, и буквально чувствовала, как уходит напряжение, не дававшее мне вчера покоя до самой ночи. Неожиданное признание Шета буквально выбило из колеи, затмив все тревоги по поводу грядущей доставки круча.

Меня вполне устраивали полудружеские отношения с нашим криминальным кондитером, и менять их на что-то другое пока не хотелось. Моему женскому самолюбию, конечно, были приятны и его ненавязчивое внимание, и волнующие взгляды, однако слова Шета, намекающие на его отношение ко мне, я всегда старалась пропускать мимо ушей.

Ну, в самом деле, какая из нас может получиться пара?

С одной стороны, иметь в спутниках жизни такого надежного заботливого мужчину, как Ларен — великое счастье. С другой, принимая во внимание противоборство сфер наших интересов, счастье это долгим быть не может. Даже если предположить, что я отвечу на его чувство, и ради наших отношений мы откажемся от своих должностных обязанностей. Нас просто не оставят в покоя бывшие коллеги. Ни его, ни меня. Потому что не бывает ни бывших стражей, ни бывших бандитов. Особенно если учесть, что мы оба знаем слишком много интересного, чтобы просто так сойтись и жить долго и счастливо.

Как бы то ни было, а мысли в моей голове роились долго и категорически не давали возможности настроиться на что-нибудь другое.

И вот сейчас их медленно, но ощутимо сменяло легкое волнение, которое всегда появляется во время ожидания большого важного события.

Собаководы начали прибывать в десять часов утра. Первыми из воронки портала вышли королевские кинологи с мягкими переносками, из которых виднелись крошечные мордочки собачек Ее Величества. Следом за ними потянулись остальные.

На процедуру досмотра каждого участника фестиваля работники вокзала тратили не более пяти минут. Сверялись со списками конкурсантов, сканировали протянутые собаководами документы, пропускали людей и их животных через еще один магический сканер, а потом направляли в расположенную тут же боковую дверь. За этой дверью их должен был встретить один из организаторов фестиваля, чтобы затем проводить к такси, которому надлежало отвезти их в гостиницу.

Мне было хорошо видно, как пристально служащие, проводящие магическую обработку данных, рассматривают собак. Причем особое внимание обращают на крупных, которые, пристегнутые к поводку, смирно шли рядом со своими хозяевами. Несколько раз эти «служащие» что-то отмечали в списках и делали пометки в блокнотах.

— Они фиксируют тех псин, у которых в биополе заметны следы магической активности, — тихо объяснил мне Лео.

— Ты тоже видишь эти следы?

— Конечно. На самом деле, Ви, чары есть на абсолютно всех этих собаках, влоть до комнатных крысообразных. Ты знаешь размер призового фонда фестиваля? Вот! Конкурентов-то никто не отменял, а нечестных конкурентов тем более. Где гарантия, что твою животину случайно не отравят или не переломают ей лапы? Эти хозяева явно не пожалели денег, чтобы защитить своих питомцев.

— Кого же тогда отмечают наши чародеи?

— Тех, у кого магический след имеет самионовую окраску с вкраплениями бероновых линий…Знаешь, это долго объяснять. Короче. Тут имеются собаки, у которых биополя особенно отличаются от общей массы. Вот их-то и берут на заметку.

Понятно. В общих чертах.

Сама же я ничего подозрительного в прибывающих конкурсантах не видела. Обычные люди с обычными животными. Волнуются, спешат, как и положено перед большим мероприятием. Впрочем, меня интересовали далеко не все участники собачьего фестиваля, а только те, о которых мы несколько дней назад разговаривали с Алефом.

Владельцы трех крупных лиарских питомников появились спустя час. Они вышли из портала один за другим. Вышли гордо, улыбаясь и не выказывая ни капли волнения. Собственно, глядя на их животных становилось ясно, что волноваться этим людям действительно не нужно — псы, породистые, с блестящей шерстью и сытым взглядом, привыкшие к выставкам и вниманию, шагали с поистине с королевским достоинством.

При этом мне показалось, что как минимум три зверя вели себя не так, как остальные.

— Посмотри, — тихо сказала я Леонарду, — похоже, вон те собаки чувствуют себя не очень хорошо. Они будто заторможенные.

— Словно недавно отошли от наркоза.

Мы с Лео обернулись.

— Привет, папа, — широко улыбнулся маг.

— Привет, сынок, — улыбнулся в ответ Дерек, втискиваясь между нами. — Отлично выглядишь.

— Спасибо, — довольно сказал Лео и поправил воротник ядовито-фиолетовой рубашки.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась я у мужа.

— Пришел взглянуть на собак, — ответил Хозер, решительно обнимая меня за талию. — Знаешь, жена, я ведь тоже теперь участвую в фестивале.

— В качестве кого? — удивилась я.

— В качестве спонсора. Вчера подписал с организаторами последние бумаги. Ты ведь понимаешь, когда дело касается денег, и бухгалтерия, и юристы начинают работать быстро и слаженно, поэтому все нужные документы для меня подготовили в мгновение ока. Кстати, Ви, я подумываю о том, чтобы приобрести для тебя парочку породистых собак. Куплю любых, только выбирай.

Дерек, ты просто умничка.

— Здорово, — кивнула я. — Видишь, муж, тех заторможенных псов?

— Да.

— Хочу их.

— Без проблем.

— Попробуй договориться о покупке завтра, после открытия фестиваля. Теоретически их хозяин должен тебе отказать. Если так и произойдет, немедленно скажи мне. Есть подозрение, что эти трое везут в себе ценный груз.

— Я тебя понял, — кивнул Хозер. — А если мне их продадут, что тогда с ними делать?

— Отвези детям из Святой Лары. Этих собак воспитывают, как отличных сторожей, так что в интернате им найдут достойную работу.

…Поток четвероногих друзей человека иссяк только через полтора часа. За это время ни я, ни остальные стражи больше не увидели ни одного подозрительного зверя.

Здание вокзала мы покинули сразу после того, как закрылась дверь за последним собаководом. Прежде чем выйти на улицу, Леонард сбегал к дежурившим возле телепорта ребятам из маготдела и, пару минут с ними пообщавшись, забрал какие-то бумаги.

— Предлагаю где-нибудь перекусить и пообщаться, — предложил маг. — К нам, кстати, обещали присоединиться Алеф с Алексом и наш мрачный лиарский друг.

— А мне можно с вами пообедать? — осторожно спросил Дерек.

— Думаю, да, — кивнул Лео. — Ты ведь теперь тоже в деле, папа. Мам, ты не против?

— Не против, — ответила я. — Поехали.

*** 

Обедали мы в кафе, расположенном напротив нашего отдела расследований, потому что только там большое скопление стражей за одним столом ни у кого не вызвало бы подозрений.

Появление в нашей компании Дерека Хозера вызвало у моих коллег легкое недоумение, однако, вслух никто из них не поинтересовался, почему, собственно, он здесь находится. «Сыновья» давно привыкли к тому, что на работе я ничего не делаю просто так (раз привела с собой мужа, значит, так надо), Зорак же был, как всегда, невозмутим и на Хозера особого внимания не обратил.

Едва официантка принесла блюда с едой, как к нашему обществу присоединился еще один человек — плотный мужчина средних лет с седоватыми каштановыми волосами, который представился Густавом.

— Меня прислал господин Шет, — прямо заявил он. — Найдется ли у вас для меня местечко?

Местечко, конечно же, нашлось.

— Итак, — сказала я, когда все, быстро перекусив, приступили к чаю. — Что мы имеем на сегодняшний день?

— В Рив прибыли все участвующие в фестивале собаководы, — начал Леонард. — Как я уже говорил на вокзале, каждый из них укрыл своих животных защитными чарами, однако на некоторых из них были наложены дополнительные щиты. Эти самые щиты видны не всем и сканер их считать не может.

— Сколько собак были укрыты такими чарами?

Лео сверился с бумаги, которые ему дали «служащие» вокзала.

— Восемь. И, знаешь, мам, какое вышло совпадение — все они принадлежат к трем лиарским питомникам. Тем самым, о которых Ал собрал много интересных сведений.

Мы переглянулись.

— Фестиваль открывается завтра в десять утра, — добавил Алеф. — Торжественная часть будет длиться около часа, потом пройдут соревнования собак, а после 15.00 каждый питомник откроет выставочную площадку, где любой желающий сможет узнать о родословной собак и купить понравившегося пса.

Теперь переглянулись только я и Дерек.

Больше ничего интересного коллеги сообщить не смогли, поэтому, допив свои напитки, мы разошлись по своим местам.

А дальше события понеслись, как на крыльях.

Уже на следующее утро выяснилось, что к активной деятельности приступили не только мы, но и террористы. Ближе к полудню мне позвонил Хозер и сообщил, что покупка «заторможенных» собак не состоится. Причина оказалась объективной — животных уже продали, причем еще вчера, в день прибытия.

— Я решил не ждать 15.00, - рассказал Дерек. — Мне, как одному из спонсоров мероприятия, положены некоторые преимущества, поэтому я попросил продать мне животных еще до открытия фестиваля. Чтобы, так сказать, быть в очереди первым.

— И?

— Организаторы связались с хозяином, а он заявил, что эти собаки изначально предназначались одному конкретному человеку. Даже договор купли-продажи показали. Знаешь кому везли этих псов, Ви?

— Кому?

— Некому Лукасу Чену.

Опаньки!

Что ж, похоже, мои предположения начинают оправдываться.

Сразу после разговора с Дереком, я набрала номер Густава и попросила выяснить, где находятся пресловутые звери. Коллега Ларена Шета сработал весьма оперативно — уже через час он перезвонил и рассказал, что собак держат в загородном доме Чена, однако, их там не три, а две.

Это сообщение не на шутку меня обеспокоило. Конечно, можно было допустить, что третий пес содержится в каком-нибудь другом месте (городской квартире Чена, например). Но так как все складывалось к одному, допускать такую мысль уже не хотелось.

Третья собака, по всей видимости, была мертва, а капсула с кручем переправлена в место хранения. Конечно, тело породистого пса вряд ли выбросили на помойку или оставили в парке, однако на всякий случай я попросила рядовых стражей проверить городские окраины и зеленые массивы.

Так как от выставочного центра, где проходил фестиваль, до здания нашего отдела было достаточно далеко, мы, не сговариваясь, временно назначили «генштабом» мой дом — в выходные коллективные обсуждения дела проходили в моей гостиной.

В какой-то момент я поймала себя на мысли, что по-прежнему руковожу процессом расследования, вместо того, чтобы уступить место у руля Дориану Зораку. При этом лиарский сыщик не торопился брать бразды правления в свои руки, внимательно и, как мне показалось, с одобрением наблюдая за моими действиями. Он живо обсуждал со мной каждое донесение, строил догадки, а еще по-прежнему носился по городу, с кем-то переписывался по электронной почте, разговаривал по телефону. Последние два действия выполнял, сидя в моей кухне, чем необычайно нервировал Дерека.

На мой вопрос чем конкретно он занимается, господин сыщик сблаговолил объяснить, что координирует работу нескольких УСП, которые, подобно нам, ищут круч в других городах.

В дни проведения собачьего фестиваля Дориан напоминал мне взявшую след гончую — взгляд его горел, а ему самому явно никак не сиделось на месте.

На месте, впрочем, не сиделось никому — почти все задействованные в расследовании люди проводили время либо в выставочном центре, либо на торговой площади. Результатов нашей деятельности при этом оказалось до обидного мало.

Фестиваль шел своим чередом, публика от него была в восторге, однако ничего особенного или подозрительного не происходило. Псов более-менее активно начали покупать только в понедельник, причем, спросом пользовались в основном лохматые комнатные зверушки. Крупных же брали неохотно, а на собак, взятых нами на заметку и вовсе почти не обращали внимания.

Этот факт лично меня очень нервировал, потому как выходило, что ценный груз уже доставлен и спрятан, а значит шансы поймать террористов за руку стремительно уменьшались.

Во вторник утром с фестиваля, наконец, пришли интересные новости — Каррен Мири оформил продажу одновременно шести больших породистых псов. Густав тут же сообщил: их покупатель — чужестранец, который приехал в Рив специально, чтобы приобрести этих четвероногих сторожей.

— Он объяснил для чего ему столько собак?

— Конечно, госпожа Хозер. Там были журналисты, они у него сразу же об этом спросили. Он ответил, что живет на островах и занимается выращиванием хлопковых культур. Магией эти растения защищать нельзя, поэтому собаки ему нужны, чтобы наравне с людьми сторожить плантации.

— Когда он повезет их к себе домой?

— Завтра. Я узнал — у него забронировано несколько мест в трюме корабля, который отправляется на юг.

Какая прелесть. Наверняка завтра на борт лайнера поднимутся не шесть собак, а гораздо меньше.

— Алекс, Лео, возьмите вместе с Густавом этого фермера на контроль.

— Будет сделано, мам.

— Госпожа Хозер, — коллега Шета поднял на меня виноватый взгляд. — Есть еще одна новость. Не очень хорошая.

Все тут же уставились на него внимательными взглядами. Выходные закончились, но мы по-прежнему вели дела в моей гостиной, оставив здание отдела расследований под присмотром вышедшего из отпуска Дира Штейна.

— Говорите, Густав.

— Помните двух псин, которых приобрел Лукас Чен?

— Да.

— Мои…друзья вели наблюдение за загородным домом Чена. Вчера вечером собаки оттуда исчезли.

На пару мгновений повисла тишина. Промухоловили?..

— Вы знаете, куда они делись? — спросила я.

— Нет, — покачал головой Густав. — Могу только точно сказать, что дальше забора, которым обнесен коттедж господина чиновника, они не выходили.

Лео хмыкнул.

— Что тут не понятного? Капсулы вынули, псин закопали. Густав, к господину чиновнику в течение этих выходных приезжали гости?

— Да, человек пять, не меньше.

— Ну вот. Наверняка среди них был тот, кто умеет разделывать звериные туши.

— Фу, как мерзко, — поежилась я.

Маг пожал плечами.

— Плохо мы с вами работаем, господа, — медленно произнес ранее молчавший Зорак. — Есть информация, что теракты готовят еще в четырех городах, помимо Рива. И там расследование идет куда как успешнее, нежели здесь. По крайней мере, там уже примерно знают, где террористы хранят круч.

— Так и мы об этом знаем примерно, — ответила ему я. — Дориан, нам уже давно сообщили, что ривский склад взрывчатки — на торговой площади. Но там ничего нет! Понимаете? Ни-че-го.

Я взяла с полки папку со свежим отчетом ребят из поискового отдела, вынула из нее стопку недавно сделанных фото, бросила их перед Зораком на стол.

— Поисковики уже сто раз обшарили площадь вдоль и поперек. Я лично вчера полдня ползала с ними по брусчатке, искала лазы, тайники и прочее. Нам даже коллеги господина Густава ничем помочь не смогли! Нет там склада. Просто нет.

— Вифания, — вдруг подал голос Хозер, который забросив все свои дела, сидел в гостиной вместе с моими «сыновьями», — а эту штуку вы проверяли?

Мы все повернулись в его сторону. Дерек держал в руках одно из брошенных мной фото, на котором была заснята торговая площадь вместе с куском «ценной» каменюки, изображавшей морской пейзаж.

— Проверяли, — отмахнулась я. — Постамент просканировали сразу. Это цельный камень и никаких тайников в нем нет.

— Я не про постамент, — покачал головой муж. — А про сам памятник с мозаикой. Вы смотрели, что находится внутри него?

Мои «сыновья» переглянулись. Фыркнули.

— Дерек, — снисходительно сказала я, — этот, с позволения сказать, памятник — огромный тяжеленный монолит, который невозможно…

— Почему вы думаете, что это монолит? — перебил меня Хозер.

Все переглянулись еще раз.

— А что, это не так? — удивился Алеф.

— Нет, конечно. Посмотрите, — Дерек взял в руки другое фото, на котором каменюка была видна лучше. — Этот камень называется липирид. Несколько столетий назад его использовали для облицовки зданий и других сооружений. У него очень интересная структура — он тонкий, но при этом достаточно прочный, чтобы выдержать дождь, снег и прочие погодные капризы. Его раньше добывали на юге Заринора, пока не изобрели другие, более дешевые облицовочные материалы. У липирида характерный серо-голубой оттенок, так что вашу каменюку совершенно точно изготавливали с его применением.

Мы смотрели на Хозера во все глаза. Я совсем забыла, что Дерек еще и каменщик!

— Одно время липиридом было модно обшивать монументы. Саму скульптуру делали из папье-маше — бумаги, опилок, старых тряпок. Обмазывали все это специальным составом, сверху накладывали липирид — и все, памятник готов. В колледже нам рассказывали, что такие фигуры внешне выглядели очень громоздкими, но на деле были легкими и при желании могли переноситься с места на место. Много лет назад они во всех городах стояли. Потом их ото всюду демонтировали.

— А у нас оставили, — прошептал Леонард.

— Возможно, ваша каменюка внутри полая, ребята, — сказал Дерек. — И вы зря относитесь к ней с таким пренебрежением. Этот "монумент" уникален, таких больше нет нигде. И не будет — технология облицовки липиридом уже давно забыта…

Повисла тишина. Лично у меня было ощущение, будто я получила по голове большим пыльным мешком.

— По-моему, папа, ты только что всех нас сделал, — восхищенно сказал Леонард.

— Погодите, — вдруг подал голос Алекс Бин. — Что-то я не понял. Поисковики уже который день вытирают своими коленками площадь и ни разу не обратили внимание на сам памятник? Как такое могло быть?

— Элементарно, мой недоверчивый друг, — усмехнулся Лео. — Во-первых, никому в голову не пришло, что каменюка может таить в себе подвох. Она же такая большая и, хм, цельная! Во-вторых, наши взрыватели наверняка наложили на нее пару-тройку отворотных заклятий. Ну ты знаешь — это когда ходишь рядом с предметом, но в упор его не замечаешь. Увидеть искомый предмет через такую завесу волшебства можно только тогда, когда знаешь, куда надо смотреть. А наш «памятник», как я уже сказал ранее, ни у кого сомнений не вызывал.

— Хорошо, — согласился Алекс. — Тогда объясните мне, пожалуйста, почему наши коллеги, которые ползают вокруг этого монумента-немонумента днем и ночью, не увидели рядом с ним ни одного подозрительного человека?

— Подозрительных людей там было пруд пруди, — ответила я. — На площади всегда ходит много народа. Но ты прав, Алекс. Кто-то наверняка подходил к камню, открывал тайник, складывал туда капсулы с кручем. Лео, отворотные чары могут быть такими сильными, чтобы подойти к предмету незамеченным в присутствии большой толпы?

— Обычно нет, — задумчиво сказал наш волшебник. — Нужно проверять, мам. На мой взгляд, тут два варианта: или кроме отворота там наворочена еще куча всякого колдовства, или же наш папа не прав и никакого склада в каменюке нет.

— Тогда давайте проверим, — вклинился в разговор Зорак. — Поедемте на площадь!

*** 

Мы приехали туда втроем — я, Лео и Зорак. Остальные члены «генштаба», дабы не привлекать особого внимания публики, остались у меня дома в ожидании новостей.

Людей на площади, как и всегда, было много. Собственно, это и не удивительно — в домах, стоявших по ее периметру, находилось много старых кафе и антикварных магазинов.

Когда до фальшивого монумента оставалось не более десяти метров, Леонард вдруг побледнел и схватился за голову.

— Лео? — обеспокоенно позвала его я. — Что с тобой?

— Твою мать! — с чувством ответил маг. — Честное слово, мам, я такое вижу в первый раз.

— Чары?

— Слоев двадцать, не меньше. Ох…Чего тут только нет!

Он прищурил глаза, стал шевелить губами, словно что-то подсчитывая.

— Лео?

— Сейчас, мам. Так…Восемь…Нет, погоди. Одиннадцать…Твою мать, одиннадцать отворотов! Один, два, три…шесть охранных щитов, три ментальных оповещалки…Обалдеть!.. Короче, мам, это и есть склад.

Здорово.

Только теперь у нас есть еще одна проблема.

— Если на нем столько заклинаний, значит, подобраться к нему незаметно для заговорщиков мы не сможем, — задумчиво пробормотал Зорак.

Вот-вот.

— Конечно, — кивнул Лео. — Незаметно тут даже мышь не проскочит. Хотя, знаете, господа коллеги, как по мне, так делать что-то незаметно, нам уже особого смысла нет. И поисковики, гуляющие вокруг каменюки, и Алеф с Алексом, которые свели с господами «ответственными» личное знакомство, наверняка уже давно привлекли внимание террористов.

Разумеется. Какими бы взрывники не были уверенными в себе, а интерес со стороны УСП вряд ли упустили из вида. Наши ребята, конечно, и площадь осматривали, и знакомиться с общественниками ходили под невинными предлогами, которые официально ни к какому теракту отношения не имели, однако сохранить в этом деле абсолютную секретность было просто нереально.

— Предлагаю вернуться к остальным и обсудить план действий в более спокойной обстановке, — я усмехнулась. — А то стоим мы с вами, ребята, посреди площади, как три дурака. На нас уже прохожие оборачиваться начали.

…Дома нас встретили веселый смех и свежесваренный кофе с плюшками из ближайшего кондитерского магазина. У меня почему-то сложилось впечатление, что Дерек, Алекс и Алеф ходили за вкусняшками вместе. По крайней мере, зайдя в гостиную, мы застали их живо обсуждающими какую-то явно очень интересную тему. Причем, говорил в остновном Дерек, а Густав и мои «сыновья» его слушали и время от времени, хихикая, вставляли в рассказ свои реплики. Беседа их явно была далека от заговора и террористов.

Дориан, услышав их смех, нахмурился, а я порадовалась. Присутствие моего мужа на собраниях нашего «генштаба» хоть и не вызывало у ребят возражений, но воспринималось ими совсем не радостно. Видимо, мальчики все никак не могли простить Хозеру тот факт, что два с лишним года он полностью игнорировал мою персону.

— Развлекаетесь? — ядовито поинтересовался у них Зорак.

— Развлекаемся, — спокойно ответил Дерек. — Какие новости?

— Ты был прав, папа, — Лео плюхнулся на диван и цапнул верхнюю плюшку из горки сладостей, лежавших в тарелке на моем журнальном столике. — Камень укутан целым коконом сильных заклинаний. Причем таких сильных, что подойти к нему незаметно в принципе невозможно.

— Круто, — восхитился Алекс. — Склад нашли. Что будем делать теперь?

— Ловить на живца, — предложила я. — Если завтра иностранец, купивший на фестивале собак, отправляется на свои острова, значит, сегодня тайник должен пополниться еще несколькими капсулами круча. Предлагаю выставить наблюдателей на площади и возле гостиницы, в которой остановился этот человек. Что скажите, Дориан?

— Я с вами согласен, — кивнул Зорак.

— Тогда действуем следующим образом. Лео, связывайся с Вайлером, объясняй ситуацию и проси у него боевых магов для дежурства на площади. Алекс, отправляйся к рядовым стражам. Я сейчас позвоню их кеану и попрошу людей для наблюдения за гостиницей. Густав, нам понадобится и ваша помощь тоже.

Коллега Шета понятливо кивнул.

— Скорее всего, заговорщики будут прятать капсулы когда стемнеет, — сказал Зорак. — Чар на памятнике, конечно, много, однако есть ли смысл открывать тайник, когда на улице много народу?

— Это понятно, — кивнула я. — Но посты расставлять нужно оперативно. Мало ли что наши террористы вычудят в последний момент!

— Ви, а что делать с Синненом, Ченом и Мири? — спросил Алеф.

— Ничего, — пожала я плечами. — Нам пока нечего им предъявить, кроме подозрений и домыслов. Однако совсем без внимания их оставлять нельзя. Проследи за тем, чтобы господа «ответственные» на протяжении этих суток оставались в городе.

Алеф кивнул.

Мужчины допили кофе и потянулись на выход. Вместе с ними ушли и Зорак с Хозером. Первый заявил, что ему необходимо о чем-то поговорить с Густавом, второй — сославшись на какие-то дела.

Остаток дня у меня прошёл в нервном напряжении.

Из дома я переместилась обратно в свой рабочий кабинет и, чтобы как-то переключиться, занялась скопившейся бумажной работой. Потом выслушала отчёт Дира о вчерашнем дне и впечатления о его семейном отпуске. Затем — жалобы Шеридана на просроченные реактивы.

Все эти текущие дела я проходили передо мной этаким фоном, как кино, которое смотрят рукодельницы во время своих занятий. Вроде бы все понятно, а голова при этом занята другим.

Несколько раз мне по очереди звонили Алекс и Лео — докладывали о том, что все посты расставлены и теперь дело только за нашими террористами.

Как и предполагал Дориан, заговорщики в течение дня подходить к каменному памятнику не торопились, очевидно, дожидаясь темноты.

Домой я поехала, когда небо начало темнеть, и на город стали опускаться сумерки. Однако, стоило войти в дом и переобуться в домашние тапки, как мне снова позвонил Леонард.

— Приезжай на площадь, мамуля, — воодушевленно прошептал он в трубку. — Мы загнали какого-то зайца. Сейчас будем брать.

***

Лео встретил меня прямо на автостоянке, расположенной неподалеку от площади.

— Взяли? — сразу спросила я у него, выйдя из машины.

— Взяли, — кивнул маг. — И тут же заморозили. Пойдем, посмотришь на нашего зайца.

— Тайник уже открыли?

— Нет, больше не делали ничего. Бадд сказал ждать тебя.

— Хорошо. Посторонние на площади есть?

— Нет. Как только этот мужик подошел к памятнику, мы сразу поставили защитный контур. Населению сказали, что проводим учения.

Вот и замечательно.

Когда мы, миновав серебристую дымку, отгородившую центральную часть площади от остальной улицы, подошли к лже-монументу, перед моими глазам предстала чудесная картина. Метрах в трех от памятника стоял высокий худощавый мужчина. Его правая нога была чуть приподнята вверх, будто он собирался сделать шаг вперед, а на лице застыла легкая улыбка человека, который только что завершил последние дела и может со спокойной совестью отправляться домой. Мужчина выглядел так, будто время для него остановилось, и он застыл в нем, как муха в янтаре.

Неподалеку от него стояла толпа тихо переговаривающихся стражей, среди которых я разглядела Алекса и нашего криминалиста Мэта Логана. Едва приблизилась к «зайцу», от этой компании отделился Вайлер Бадд и быстро направился в мою сторону.

— Этот тип подошел к камню и вдруг пропал, — тут же начал объяснять мне младший кеан магического отдела. — А мы с коллегами стояли поодаль и наблюдали. У него в ауре есть печать допуска через все защитные слои, поэтому он с легкостью прошел через каждый из них. Пару минут повозился возле памятника, а потом пошел обратно.

— То есть для обывателей этот мужчина был невидим?

— Да. Его смогли разглядеть только маги. Когда он вышел из зоны действия заклятий, мы сразу его заморозили.

— Ты знаешь, кто он такой?

— Нет. А ты?

— Вижу его в первый раз. Могу только предположить, что это один из исполнителей, который, скорее всего, очень далек от главных действующих лиц. Как будем пробираться к тайнику, Вал?

— Очень просто, — улыбнулся Бадд. — Мы, пока тебя ждали, считали с биополя мужчины код доступа через защитные слои. Не поверишь, едва не упарились, пока этим занимались. Поэтому сейчас ты вместе со своими людьми отойдешь в сторонку, а мои ребята попробуют аккуратно размотать весь кокон.

— Они снимут чары?

— Нет, именно размотают. Снять их будет очень тяжело — над защитой явно поработали сильные и умелые маги. Да и нужно ли это? Террористов-то мы еще не поймали. В общем, Ви, расклад такой: пока мои чародеи будут держать защиту разомкнутой, у тебя будет немного времени, чтобы ощупать камень и отыскать тайник.

— Ты можешь хотя бы примерно показать, где он находится? Камень-то большой.

— Конечно, покажу.

— Тогда давайте начинать.

Вайлер кивнул своим ребятам, те сразу же выстроились вокруг памятника полукругом.

Бадд кивнул еще раз, и стражи приступили к разматыванию кокона.

Я всегда с большим интересом наблюдала за тем, как работают маги. У меня самой нет ни капли волшебных сил, поэтому я не вижу ни разноцветных нитей заклинаний, ни колдовских формул, которые они часто чертят в воздухе, объясняя что-то друг другу. Однако, это все равно очень забавно — смотреть, как их пальцы причудливо складываются в пассы, как по вискам течет пот, когда они, прилагают почти физическую силу, чтобы раздвинуть невидимые простому обывателю охранные щиты или сломать неведомую преграду.

Кокон заклинаний, наложенных на лже-монумент, разматывали четыре мага. Данное дело явно давалось им с трудом, поэтому в какой-то момент к ним присоединился и мой Леонард. Работа сразу пошла быстрее и через пару минут нам было объявлено, что путь к памятнику открыт.

— Ребята, у вас есть не больше двадцати минут, — сказал Лео. — Дольше мы эту дрянь не удержим. Поторопитесь.

Вайлер наколдовал кусочек сверкающего «мела» и начертил на задней немозаичной стороне большой круг.

— Тайник где-то здесь.

Мы с Мэтом тут же бросились ощупывать шероховатую поверхность липирида.

Дерек был прав, каменюка действительно оказалась обшита пластинами — широкими и короткими. Правда, подогнаны они друг к другу были так плотно, что казались единым целым.

Минуты бежали, однако дверцу склада нащупать никак не удавалось. По моей просьбе Бадд создал небольшой магический огонек, при помощи которого мы стали внимательно изучать каждый сантиметр обозначенного участка лже-монумента.

Мэт достал свои инструменты — кисточки и крохотные отмычки, которыми принялся быстро и осторожно орудовать на стыках каменных пластин.

— Ничего не выходит, Ви, — расстроенно сказал он. — Я не знаю, как открыть эту штуку.

— Давайте я попробую.

Я обернулась и встретилась взглядом с голубыми глазами своего мужа. Он был одет в джинсы и тонкий свитер, а в руках держал большой пластиковый чемодан.

— Дерек? Что ты тут делаешь?

— Хочу вспомнить боевую юность, — ответил Хозер, решительно отодвигая меня в сторону. — Подвинься, жена.

Он положил свой чемодан на брусчатку, открыл и, немного в нем покопавшись, извлек небольшой деревянный молоток и еще какой-то странный предмет с большими наушниками, чем-то напоминающий медицинский стетоскоп. Хозер надел эти наушники, прислонил к камню кружочек мембраны и принялся осторожно обстукивать липирид своим молотком. Этим делом он занимался буквально три минуты. Потом вынул из кармана маркер и нарисовал с его помощью две едва заметных точки. Молча отобрал у Мэта одну из его отмычек, что-то ковырнул. Одна из каменных пластин тут же отъехала в сторону, явив нашей дружной компании небольшое углубление, полное коротеньких продолговатых предметов.

У меня перехватило дыхание.

— С ума сойти! — восхищенно выдохнул мой криминалист.

Дерек, ты — самое настоящее чудо!..

— Как муж смог пройти через ваш защитный контур? — зачем-то спросила я у Вайлера, глядя во все глаза на открывшийся тайник.

— Я дал ему пропуск, — ответил маг. — И, как видишь, не напрасно.

Хозер отошел от памятника в сторону и с улыбкой сказал:

— Принимайте работу, госпожа Хозер.

— И побыстрее, — добавил Леонард. — Мы тут чары держим из последних сил.

Следующие пять минут мы с Мэтом занимались тем, что с максимальной осторожностью вынимали из тайника смертоносные капсулы и бережно укладывали их в специальный ящик, который Логан предусмотрительно захватил с собой. Когда последняя из них покинула каменный склад, Вайлер сделал несколько пассов, и тайник снова оказался полным взрывчатки — на этот раз иллюзорной.

— Иллюзия продержится не больше трех дней, — сказал нам младший кеан, наблюдая, как его люди смыкают вокруг монумента кокон защитных заклинаний.

— Ясно, — кивнула я. — Попробуем за это временя взять наших подозреваемых.

— Что будем делать с ним? — Вал кивнул на замороженного приятеля террористов. — Отвезем в управление?

— Нет, — я покачала головой. — Это вызовет волнение среди заговорщиков. Его нужно отпустить. Он ведь не понял, что с ним произошло?

— Нет, для него время стояло на месте.

— Отлично. Лео, возьми у него слепок ауры, потом пробьешь его по нашей базе и узнаешь кто он такой и где живет.

— Понял, мам.

— Вал, можно ли ему прямо здесь провести магическое сканирование памяти? Или для этого нужны особые условия?

— Вообще-то, можно, — неуверенно ответил Бадд. — А разрешение на эту процедуру? У тебя оно есть, Ви?

— А ты сам как думаешь?

— Думаю, нет.

— Я возьму на себя всю ответственность, Вайлер. И сама буду по этому поводу разговаривать с Фурье.

— Хорошо, — кивнул Вал. — Только, Ви, этому парню после сканирования будет плохо. И его друзья быстро догадаются, что у него в голове кто-то покопался.

— Пусть, — решила я. — У нас остается не так много времени, чтобы соблюдать все политесы.

Бадд кивнул.

— Лео, сделаешь?

— А то, — усмехнулся Кари. — Сейчас все будет, мам.

Он подошел к парализованному мужчине, положил ладони на его виски и застыл. Через минуту сторонник террористов начал бледнеть, а его глаза сами собой стали закатываться.

Леонард отпустил его голову и одновременно с этим снял магическую заморозку. Мужчина охнул и повалился на бок.

— Эй, приятель, тебе плохо? — как ни в чем не бывало, воскликнул Лео, склонившись над ним и, очевидно, имитируя случайного прохожего. — Кто-нибудь, вызовите врача!

Пока Дерек звонил медикам, а стражи из маготдела снимали защитный контур, Вайлер накинул на ящик с кручем чары невидимости, и они вместе с Мэтом повезли его к экспертам нашего УСП.

— Что будем делать дальше? — тихо спросил у меня муж.

Я посмотрела на него, улыбнулась:

— Поехали домой.

*** 

Вместо того, чтобы отправиться в Рендхолл, Дерек приехал ко мне. На автомобильном перекрестке мы, не сговариваясь, свернули к моему дому и, с трудом втиснувшись на одно парковочное место, поставили обе машины рядом.

— Будешь ужинать? — спросила я у Хозера, открывая калитку.

— Буду, — кивнул он.

Разогревали еду и сервировали стол вместе. Совсем как несколько недель назад — до того момента, как я попросила мужа переехать в поместье. Усаживаясь напротив него за стол, я вдруг осознала, как не хватало мне все это время домашних уютных ужинов. Совместных трапез за это время у нас случалось много, но ни одно кафе, ни один ресторан такую тёплую, почти семейную, атмосферу создать, конечно, не могли.

— Как ты оказался на площади? — спросила я у Хозера.

— Я подумал, что вам наверняка придется искать тайник вручную, — ответил Дерек. — А твои криминалисты вряд ли знают о структурных особенностях липирида. Мне же они более-менее известны. Поэтому я сначала немного освежил свои знания об этом минерале, а потом съездил в строительный магазин и купил кое-какие инструменты, чтобы, если моя помощь все-таки понадобится, обнаружить полость максимально быстро.

— Знаешь, муж, ты — настоящее золото, — искренне сказала я.

— Рад, что ты, наконец, это поняла, — шутливо подмигнул мне Хозер.

После ужина я вручила Дереку стопку грязных тарелок, и пока он их мыл, с каким-то особым удовольствием заваривала нам чай.

Пить его мы отправились в гостиную.

— И что будет теперь? — спросил у меня Дерек, удобно устраиваясь на диване.

— Самое интересное, — улыбнулась я, забираясь с ногами в стоявшее рядом кресло. — Завтра Лео расскажет, что именно увидел в голове нашего курьера, на основе этого мы и будем строить свою дальнейшую работу.

— А если в этой голове ничего особенно не хранилось?

— Скорее всего, так есть. Или же на его памяти стоит блок, как у информатора Ларена Шета, — я сделал глоток чая. — Но кое-какие зацепки все равно отыщутся. У нас работают сильные маги, Дерек, они обязательно что-нибудь откопают. В принципе, можно поступить проще. Круч мы нашли, взрыва не будет, а значит, нам ничто не мешает прямо сейчас отправиться к Синенну, Чену и Мири, арестовать их, допросить. Если станут отпираться, провести магическое сканирование со всеми сопутствующими процедурами вроде сбивания блокировки памяти и всего такого прочего. При этом, конечно же, разразится страшный скандал, однако террористы будут пойманы и обезврежены, теракт, соответственно, — предотвращён. Все поют, танцуют и радуются.

— Но не долго.

— Совершенно верно.

До следующего теракта. Который, скорее всего, через некоторое время случится где-нибудь в другом месте. Потому что своими грубыми действиями мы наверняка спугнем самого главного, высокопоставленного террориста, а его, как говорит наш столичный сыщик, нужно ловить исключительно за руку. Поэтому действовать придется максимально осторожно и, по возможности, не привлекая к себе особенного внимания.

Жаль только, времени на это не очень много.

— Послушай, Вифания, — задумчиво сказал Дерек, поставив на журнальный столик свою уже пустую чашку. — Правильно ли я понял, что моя небольшая помощь оказалась в этом деле кстати?

— Конечно, — ласково улыбнулась я. — Ты нам очень помог, Дерек. Без тебя склад со взрывчаткой мы ни за что бы не нашли.

По крайней мере, без лишнего шума, точно. Конечно, можно было взять за жабры господ «ответственных», но тогда бы мы точно сорвали всю операцию.

— Значит, я заслужил награду? Хотя бы маленькую?

Я подняла на него взгляд. Хозер смотрел на меня очень серьезно.

— Заслужил, — кивнула я. — Конечно, заслужил.

Тоже поставила свою чашку на стол, встала и направилась к нему. Дерек внимательно следил за каждым моим движением.

Подойдя к дивану, я наклонилась, обхватила лицо Хозера руками и горячо поцеловала его в губы.

Сильные руки мужа тут же сжали мою талию и быстро потянули вниз. Через мгновение я уже лежала под ним на диване, а Дерек, страстно отвечал на мой поцелуй. При этом его ладонь жадно скользнула по моему бедру, подняла подол юбки и с каким-то бешеным отчаянием принялась ласкать мои ноги.

Все это — жаркие, почти болезненные поцелуи, страстные прикосновения, от которых горела кожа, наше сбившееся дыхание — было таким умопомрачительно сладким, острым и ярким, что у меня тут же закружилась голова, а низ живота полыхнул огнем.

Я вцепилась в плечи Дерека, изо всех сил прижимая его к себе. Чувства и эмоции, который вызывал во мне этот человек, те самые, что я решила надежно спрятать в самом укромном уголке своего сердца, гейзером вырвались наружу, а тело, почти два года мучимое воздержанием, с решительной категоричностью потребовало мужчину.

Пальцы Хозера, быстро скользившие вверх по моим ногам, одетым в тонкий капрон, внезапно добрались до голой кожи. Это прикосновение будто ударило нас обоих током — меня от того, что рука мужа была совсем рядом с тоненькой тканью белья, Дерека — от осознания, что под юбкой у меня находятся кружевные чулки.

Хозер оторвался от моих губ, рвано выдохнул, а потом приподнялся и чуть подрагивающими руками начал стягивать с меня одежду. Я выгнулась, чтобы ему было удобнее расстегивать мою кофточку, а когда обозначенный предмет одежды оказался на полу, тоже приподнялась и буквально сдернула с мужа тонкий свитер и находившуюся под ним белую безрукавку, а затем потянулась к ремню его джинсов…

…Спустя час я, одетая только в пресловутые кружевные чулки, лежала на этом же диване, чувствуя себя полностью обессиленной.

Отблагодарила, так отблагодарила!

Дерек лежал сверху, уткнувшись носом в мою шею, тяжело дышал и все никак не мог успокоить частое сердцебиение. Я его понимала — мое сердце тоже рвалось наружу. И это было вполне закономерно — такого яркого страстного секса у лично меня еще не было никогда и ни с кем.

Мы реально не могли насытиться друг другом, опробовали на прочность все поверхности моей гостиной, едва не сломав при этом декоративный комод, а от сладких судорог, которыми завершался каждый наш сексуальный экспромт, буквально сносило голову.

— Знаешь, я только сейчас понял, какой я идиот, — сказал Дерек, после того, как немного пришел в себя.

— В самом деле? — улыбнулась я, неторопливо перебирая пальцами его волосы.

— Да. Мне не нужно было отсылать тебя в Рив. Почти три года улетели коту под хвост, — он посмотрел мне в глаза и хитро улыбнулся. — Ну да ладно. Еще есть время все исправить.

С этими словами муж встал дивана, подхватил меня на руки и понес в мою спальню — на широкую двуспальную кровать.

…Заснули мы далеко за полночь, успев дважды побывать в душе и на кухне (вернее, на кухонном столе).

Моя голова удобно лежала на обнаженном плече мужа, при этом я ощущала себя как никогда спокойной и умиротворенной. Думать и что-либо анализировать совершенно не хотелось — ни то, что отношения с Дереком теперь явно перейдут в совсем другую стадию (Хозер ясно дал мне сегодня понять, что половая жизнь у нас будет регулярной), ни то, что наш брак консумирован, ни о последствиях, которые несомненно за всем этим последуют. Сейчас мне было необыкновенно хорошо, а обо всем остальном я подумаю завтра.