Наряжалась я тщательно и неторопливо. Долго делала прическу, аккуратно рисовала на веках стрелки и красила ресницы. При этом размышляла — стоит ли все-таки сегодня надевать подарки Дерека. Нет, гребни решила надевать однозначно — уж очень они красивые, да и в волосах моих смотрятся просто восхитительно. А вот по поводу ожерелья были сомнения.

Помнится, моя незабвенная бабуля — мама отца, во времена моей чудесной юности заставила меня вызубрить кучу правил из обширного регламента заринорских аристократов. Старушка надеялась, что семейство Ренделлов однажды вернет себе то высокое положение, которое было у него сто пятьдесят лет назад. Если мне не изменяет память, в одном из этих правил говорилось, что подтверждением статуса супруги аристократа, а также ее отличительной чертой являются именно фамильные драгоценности. У каждой семьи они индивидуальны — с определенным орнаментом и особой техникой изготовления, по которой их могут узнать другие приближенные к трону люди.

Хозера можно понять — сегодня к нему явятся крысы, которые надеются вновь заиметь его дружбу и доверие, и Дереку наверняка хочется, чтобы все они, прежде чем будут посланы куда подальше, уверились в том, что в его жизни все еще лучше, чем было до отъезда в Рив, и даже загадочная жена — достойная супруга достойного человека.

Хозер может сколько угодно говорить, что ему плевать на мнение и чувства этих людей, однако то, что он попытался вручить мне шкатулку с украшениями своей матери, говорит как раз об обратном.

Что ж, подыграть Дереку мне совсем не сложно. Хочет показать приятелям респектабельную жену, будет ему респектабельная жена. Правда, всего на один вечер, но ведь на больший срок это и не нужно.

Я защелкнула замочек ожерелья и несколько секунд любовалась тем, как здорово оно смотрится в вырезе платья и как отлично сочетается с камнями-хамелеонами в моих волосах.

То, что муж подарил мне еще и гребни тоже понятно. Хотя и глупо. Честно говоря, после того, как Ларен Шет любезно помог мне с машиной и прислал шикарный букет цветов, «скромный» презент от мужа был вполне логичен и ожидаем. Соревнование, как-никак.

Хм. А мне это их соперничество даже начинает нравиться. Особенно если учесть, что ни одному из этих упертых барашков я ничего не обещала…

Когда часы показали, что до шести часов вечера осталось десять минут, я спустилась в холл первого этажа — именно там по правилам приличия хозяевам надлежало встречать прибывающих гостей.

Дерек меня уже ждал. Судя по тому, как вспыхнули его глаза, и как нежно он поцеловал мою руку, обликом своей супруги Хозер остался доволен.

— Волнуешься? — поинтересовался у меня муж.

— Нет, — ответила я.

Ответила искренне, потому как действительно не испытывала и доли какого-либо дискомфорта.

Пока спускалась по лестнице на первый этаж, в голове роились мысли, разбудившие во мне здоровую злость.

Ёлки-палки! Этот дом и эти земли в течение многих десятилетий принадлежали моей семье. Здесь рождали и умирали мои предки. Хозеры, завладевшие поместьем из-за безалаберности Ренделлов, по сути, так и не стали здесь настоящими хозяевами — большую часть времени усадьба стояла пустая, в то время как ее официальные владельцы жили в Лиаре или в других крупных городах Заринора.

Пусть я ненадолго вернулась в свое родовое поместье, однако в данный момент я его самая что ни на есть полноправная хозяйка. А раз так, есть ли смысл, находясь в собственном доме, бояться людей, которых я больше никогда не увижу?

Первые визитеры переступили порог Рендхолла ровно в 18.00. Это была классическая великосветская пара: он — высокий брюнет в дорогом сером костюме, она — миниатюрная блондинка в ярко-алом платье с декольте. При виде Хозера на их лицах, как по команде расцвели счастливые улыбки. Соскучились по лучшему другу, ага.

— Дерек! — радостно воскликнул брюнет. — Наконец-то мы с тобой увиделись!

— Здравствуй, Мартин, здравствуй, Лили, — спокойно ответил муж, пожимая ему руку. — Познакомьтесь с моей женой Вифанией. Ви, это Мартин Вибер и его невеста Лилиана Ларт.

Гости перевели свой взгляд на меня. Через долю секунды я с некоторым злорадством наблюдала, как с их лиц сползают счастливые гримаски.

— Добро пожаловать, — прохладно сказала я.

— Рады познакомиться, — растеряно пробормотал Мартин Вибер.

Его спутница испуганно прижалась к нему.

— Вы приехали первыми, — продолжила я. — Прошу вас, проходите в гостиную. К сожалению, мы не можем в ближайшее время составить вам компанию, сами понимаете, нам нужно встретить других гостей. В гостиной к вашим услугам закуски, музыка и чудесный вид из окна. Прошу вас, не скучайте.

Гости закивали головами и торопливо направились в другую комнату.

— Может, мне стоит отправиться за ними? — спросила я у Дерека. — Все-таки это не очень прилично — оставлять гостей одних.

— Ничего страшного, — улыбнулся он. — Подождут, обсудят впечатление, которое ты только что на них произвела. Знаешь, чтобы смутить Вибера, нужно надо очень постараться, тебе же это удалось сделать одним взглядом. Как ты это делаешь, Ви?

Я пожала плечами.

Далее визитеры пошли вереницей.

Следующими явились ривский мэр с супругой и с начальником местного экономического отдела. С ними я общалась гораздо сердечнее, однако в гостиную они почему-то отправились с той же поспешностью, что приятели Хозера.

С остальными гостями мы успели раскланяться в течение последующих пятнадцати минут.

Они были разного возраста, разной внешности и нарядов, но все как один — лощёные и солидные. И все при виде меня с мужем резко становились радостными и веселыми.

Некоторые, очевидно, решив взять вершину доверия Дерека с наскока, едва ли не кидались его обнимать, но напоровшись на мой внимательный взгляд, убирали от хозеровского тела руки и покорно отправлялись к остальным прибывшим.

— Дерек, мне нужно срочно обсудить с тобой одну важную тему, — заявил один из визитеров — полный надменный господин, явившийся в сопровождении молоденькой дочери. — Не мог бы ты уделить мне сейчас пару минут твоего времени?

— Дерек поговорит с вами после ужина, — ответила вместо Хозера я. — Не раньше.

— Милая девушка, — с высокомерной улыбкой сказал гость. — Негоже столь очаровательной особе вмешиваться в мужские дела…

— После. Ужина, — ледяным тоном оборвала я. — А теперь — в гостиную. Прошу вас.

Господин поперхнулся и быстро засеменил в указанном мной направлении. Его дочь отправилась за ним едва ли не бегом.

— Мне кажется, я как-то теряюсь на твоем фоне, — провожая толстяка взглядом, сказал мне Хозер.

А я чувствую себя твоим телохранителем. И полновластной хозяйкой сегодняшнего вечера.

Когда все участники приема были в сборе, я пригласила их за стол. Специально для торжественного ужина в помощь нашей госпоже Руди из города были доставлены трое поваров, которые славно потрудились для того, чтобы угодить этой великосветской ораве.

По традиции, мы с мужем заняли места с двух концов стола. Насколько я помню, это делалось для того, чтобы хозяин развлекал гостей, сидящих за одной половиной, а хозяйка — за другой.

Едва все приступили к еде, как между визитерами завязались тихие разговоры, в которых, конечно же, пришлось участвовать и нам. К Хозеру тут же обратились с вопросами двое находившихся рядом с ним молодых людей (их имена я не запомнила), а ко мне — одна из барышень — рыжая длинноногая красотка, чье имя тоже вылетело из моей памяти.

— У вас чудесные украшения, госпожа Хозер, — заметила она.

— Благодарю. Мне они тоже нравятся.

— Это ведь фамильные реликвии семьи Хозер, верно?

— Верно.

— И давно вы носите именные драгоценности этого рода?

— Мы с господином Хозером женаты почти три года. Как вы думаете, как давно я отношусь к этому роду, чтобы носить его именные украшения?

Девушка понятливо кивнула и принялась за еду.

— Господин Родери, — обратилась я к одному из сидевших за столом мужчин. — Почему вы ничего не едите? Вам не нравится угощение?

Соседи обозначенного господина покосились на его тарелку. В ней лежала капелька овощного салата, которую мужчина мусолил уже десять минут. Его жена — очаровательная изящная особа «ела» то же самое.

— Прошу нас извинить, — улыбнулся Родери. — Мы с супругой не едим после шести часов вечера.

— Видите ли, господин Родери, — холодно сказала я, — законы южного гостеприимства обязывают хозяев плотно и вкусно накормить своих гостей. Если же гость отказывается от еды, это можно расценить, как грубость и серьезную обиду. Вы с супругой желаете нанести нам с господином Хозером оскорбление?

— Ни в коем случае! — воскликнул мужчина. — Право, я думал, что сегодняшняя вечеринка будет проходить в лиарском стиле. А он не предусматривает таких строгих правил.

— Вместо того, чтобы строить предположения, следовало узнать, как именно будет проходить прием, — мой тон стал еще холоднее. — И, если бы вас не устроили его условия, вовсе отказаться участия в нем.

— Я вас понял, — кивнул Родери. — Мы с женой не хотим обидеть ваше замечательное семейство, поэтому нарушим нашу многолетнюю традицию.

С этими словами он подцепил вилкой золотистую куриную ножку и положил ее в свою тарелку.

— Благодарю вас, — я улыбнулась и оглядела притихших гостей. — У кого еще здесь особый режим питания?

После моих слов хозеровские друзья принялись жевать активнее.

— Теперь я понимаю, почему он отправил ее в Рив, — пробормотал один из сидевших неподалеку мужчин.

Я бросила взгляд на Хозера. Дерек улыбнулся и по-мальчишески мне подмигнул.

После ужина гости переместились в бальный зал. Наши чудо-дизайнеры разделили его на несколько секторов — в одном были установлены круглые столы для карточных игр, в другом — мягкие удобные диванчики для желающих поболтать, ещё была предусмотрена просторная площадка для танцев, а на балконе, на который в зале имелся специальный выход, оборудованы места для курения — с пепельницами и магическими огоньками.

Для развлечения «друзей» Хозер пригласил из Рива музыкантов оперного театра, которые, расположившись у стены, одну за другой выводили легкие непритязательные мелодии.

— Прошу вас, располагайтесь, — сказала я гостям. — Чувствуйте себя, как дома.

В ответ на меня единодушно посмотрели таким выразительным взглядом, что я с удовлетворением поняла — как дома чувствовать себя не получится ни у кого.

Между тем, все визитеры послушно разбрелись по залу. Почти все мужчины заняли места за карточными столами, причем, больше всего народу оказалось там, где изволил расположиться Дерек.

Перед тем, как сесть за игру, муж бросил на меня вопросительный взгляд, и, получив в ответ одобрительный кивок, отправился на растерзание толпе доброжелателей.

Я же, чувствуя себя комендантом в студенческом общежитии, неторопливо сделала круг по залу, дабы убедиться, что все гости заняты, и никто из них не скучает. Результатом была полностью удовлетворена — если кто-то и был чем-то недоволен, то усердно делал вид, что его все устраивает.

Когда проходила мимо диванчиков, обратила внимание на госпожу Елизанну, супругу нашего мэра. Эта пухленькая добродушная женщина сидела отдельно от остальных дам и явно чувствовала себя не в своей тарелке.

— Как ваши дела, Елизанна? — дружелюбно поинтересовалась я, присаживаясь рядом.

— Прекрасно, — улыбнулась она. — Спасибо, Вифания. Чудесный ужин, чудесная музыка…

— А вот компания не очень, — заметила я.

— Я никого здесь не знаю, — пожала плечами гостья. — А эти дамы и барышни не очень-то желают принимать меня в свое общество. Я подумываю о том, чтобы пойти к мужу и вместе с ним и другими мужчинами составить партию в карты. Хотя, честно говоря, мне больше нравятся женские игры и пасьянсы.

— У нас есть стол с женскими картами, — заметила я.

— В самом деле?

— Да. Он расположен слева у стены. Думаю, здесь также найдутся желающие составить вам компанию. Правда, дамы?

Я строго посмотрела на соседнюю группку женщин, прислушивающихся к нашему разговору. Те быстро переглянулись. Через секунду от них отделилась Лилиана Ларт и нерешительно подошла к нам.

— Мне нравится играть в пикарду, — тихо сообщила она.

— Мне тоже, — обрадовалась Елизанна. — Пойдем, деточка, составим парочку узоров.

Я проводила их взглядом и направилась к притихшим дамам. Краем глаза заметила троих мужчин, которые сложили карты и двинулись в нашу сторону.

— Как вам нравится вечер? — поинтересовалась я у великосветских львиц.

— Спасибо, все прекрасно, — ответила давешняя рыжеволосая красотка, обратившая во время ужина внимание на мои украшения. — Скажите, госпожа Хозер, почему вы так много времени проводите в провинции? Вам не по вкусу светская жизнь?

Вот язвочка! Можно подумать, она (как и остальные заинтересованно уставившиеся на меня гостьи) не знает о главном условии моего брачного договора.

— У меня нет времени на светскую жизнь, — мило улыбнулась ей. — Вместо того, чтобы растрачивать свои дни на балы, приемы и безделье, я предпочитаю приносить пользу нашему государству.

— Вы работаете? — с некоторой долей презрения поинтересовалась изящная жена господина Родери.

— Да, — кивнула я.

— И кем же, если не секрет?

— Госпожа Хозер защищает нас от преступников, — ответил вместо меня один подошедших мужчин. — Вифания, вы — старший кеан отдела расследований? Или я ошибаюсь?

— Вы не ошибаетесь, — кивнула я.

Дамы удивленно переглянулись.

— Значит, у вас наверняка есть много интересных криминальных историй, — продолжил мужчина. — Быть может, вы расскажите нам хотя бы парочку из них?

О!.. Это ты, господин хороший, удачно предложил.

— Конечно, расскажу! — усаживаясь поудобнее, улыбнулась я. — Был у нас, к примеру, случай, когда в местном зоопарке стали убивать обезьян. Раз в неделю вспарывали зверушкам животы, вырезали печень, вытаскивали кишки и фигурно завязывали их на прутьях клеток. Неплохо, причем, завязывали, даже симпатично. В ходе розыскных мероприятий выяснилось, что обезьяньи потроха приносили в жертву демонам местные сектанты. А кишки на прутьях завязывали просто так, чтобы красиво было. Ребята эстетами оказались.

Дамы побледнели. Господа тоже.

— А еще, помнится, накрыли мы группу наркоманов, которые приобрели где-то несколько десятков таблеток, содержащих сильный галлюциноген. Так вот мужички этих колес наглотались и, соответственно, словили приход. Что интересно, видения почти у всех были одинаковые. Четверо наркоманов решили, что их пятый товарищ — копченый бараний окорок. И съели его.

— Как съели? — вытаращила глаза госпожа Родери.

— Обыкновенно, — пожала я плечами. — Зубами. Мы тогда отыскали их в подвале старого заброшенного дома. Так там весь пол был забрызган кровью и ошметками плоти.

— Какая интересная у вас работа, — нервно сглотнув, пробормотал один из мужчин.

— Не то слово, — согласилась я. — Но это все ерунда. Вот был у нас еще один любопытный случай…

Я развлекала гостей рассказами о жутких и кровавых делах своего отдела почти полчаса. Во время повествования дамы и господа бледнели, краснели, синели и зеленели. Раза три меня пытались прервать и перевести беседу на другую тему, но наткнувшись на мой фирменный взгляд, замолкали и продолжали слушать.

Спас несчастных аристократов мой разлюбезный супруг. Наигравшись в карты и наобщавшись с «приятелями», Дерек подошёл к нашей компании и, дождавшись окончания очередной истории, предложил оценить концерт классической музыки, который для нас приготовили ривские музыканты.

Гости тут же повскакали с мест и бросились занимать места в импровизированном зрительном зале.

— Знаешь, Ви, после концерта у наших «друзей» будет много вариантов, как весело и приятно провести время, — сказал муж, когда зазвучала первая мелодия. — Потом слуги проводят их в спальни. Поэтому наше с тобой дальнейшее присутствие на этом празднике жизни не обязательно.

— Предлагаешь сбежать? — удивилась я.

Хозер кивнул.

— А прилично ли это?

— Думаю, после твоих рассказов гости будут этому только рады. Я уже договорился с дворецким, он за нас извинится.

— А мэр и его жена? И еще один местный чиновник?

— Они уже ушли. Ты с таким жаром рассказывала о своих приключениях, что они не решились тебя беспокоить. Просили передать благодарность за прекрасный вечер.

Какие они, однако, деликатные люди!

— Ну так что, — испытующе посмотрел на меня Дерек. — Пойдем отсюда?

— А пошли, — хитро улыбнулась я. — Пусть гости развлекаются сами.

Мы осторожно встали со своих мест и потихоньку выскользнули из зала.

*** 

В холле Дерек взял меня за руку и повел к выходу.

— Куда мы идем? — поинтересовалась я.

— Сейчас увидишь, — улыбнулся муж.

Едва оказались на улице, как мои брови удивленно взлетели вверх — прямо перед крыльцом стояла открытая коляска, запряженная парой лошадей.

— Хоть нам и не удалось попасть в конный клуб, но на лошадях мы все же покатаемся, — подмигнул Хозер. — Хотя бы так.

— А ты умеешь ими править? — с некоторой опаской спросила я.

— Умею, — кивнул муж. — Прошу вас, госпожа Хозер.

Он открыл передо мной дверцу коляски, помог забраться внутрь, а потом легко поднялся на место кучера и уверенно тронул поводья.

Тихо цокая копытами по тротуарной плитке, кони двинулись в сторону ворот — к некоторому моему удивлению открытых.

О!.. Так значит этот побег — не внезапный экспромт, а очень даже спланированное действие!

Какая прелесть — сумерки, тишина, конная повозка…Наверняка дальше нас ждет что-нибудь романтичное.

Мы выехали со двора, миновали несколько аллей усадебного парка и двинулись дальше, к виноградникам. На повороте у самых угодий наша упряжка повернула направо и снова углубилась в парк. Спустя пять минут я увидела между растущими здесь дубами множество крохотных огоньков. Еще через минуту коляска въехала на небольшую полянку и остановилась.

От представшей картины передо мной картины на мгновенье перехватило дыхание.

Трава, деревья и кустарники, словно крупными бусинами, были усыпаны зеленоватыми светящимися точками.

Оказалось, что по краям полянки установлены невысокие садовые фонари, которые сейчас тоже светились магическими огоньками.

В самом центре этого великолепия располагалась резная деревянная беседка, увитая разноцветными гирляндами. Все световое многообразие было настолько тихим и гармоничным, что создавало ощущение, будто мы попали в волшебную сказку.

Дерек спрыгнул на землю, открыл дверцу коляски и помог мне спуститься вниз.

— Что это за место? — тихо спросила я у него.

— Оно называется Поляна фей, — объяснил муж. Потом взял меня за руку и повел к беседке. — Я прочитал о нем в старой книге, которую случайно нашел во время ремонта в библиотеке Рендхолла. В ней говорилось, что в самой заросшей части парка есть место, куда каждый год с наступлением теплых дней сползаются светлячки.

— Так значит, все эти зеленоватые огоньки — светляки?

— Ага. И они будут жить тут до самой осени. Мы с Виттом и прорабом, который командовал тут во время ремонта, два вечера подряд прочесывали парк, чтобы найти эту полянку. А когда нашли, я подумал, что было бы неплохо ее облагородить. Она тебе нравится?

— Здесь сказочно, — искренне ответила я.

Дерек довольно улыбнулся.

Когда мы вошли в беседку, оказалось, что в ней имеются два мягких узких диванчика с целым набором теплых шерстяных пледов и деревянный столик, на который кто-то предусмотрительный поставил большую вазу с фруктами, держатель с бокалами, пару бутылок вина и коробку с конфетами. На полу стояли два беспроводных обогревателя, которые сейчас оказались особенно кстати — ночью на улице все-таки прохладно.

Я тут же набросила на плечи один из пледов, а потом скинула туфли и с ногами забралась на диванчик. Дерек весело на меня взглянул, потянулся за бутылкой, легко ее откупорил.

— Вина, госпожа Хозер? — церемонно спросил он.

— Наливайте, господин Хозер, — милостиво кивнула я.

Он налил в бокалы рубиновую жидкость, один бокал протянул мне.

— За удачный вечер!

Мы чокнулись и пригубили вино — оно оказалось легким и очень вкусным.

— Ну, рассказывай, — потребовала я, сделав еще один глоток. — О чем с тобой говорили гости?

— О! — Дерек тоже сделал из своего бокала глоток. — Столько заверений в дружбе и преданности я еще никогда не слышал. Мне было сказано, что ни один из этих добрых людей не поверил клевете, которую про меня говорили в салонах, что все разорванные связи и контракты — нелепое недоразумение, что все они уверены в моей честности по отношению к королю и государству. А то, что вспомнили обо мне только сейчас, произошло исключительно по причине необъятной кучи забот и хлопот, которые обрушились на каждого из них. Однако теперь-то уж они докажут свою искренность и будут систематически со мной общаться.

— И приезжать в гости?

— Нет, про повторный визит ни один из них не обмолвился.

— Правильно. Какой смысл соваться в замок, если его охраняет дракон.

Хозер коротко хохотнул.

— Ты была очаровательна, Ви. Я просто не мог налюбоваться. Со своими «сыновьями» ты тоже такая строгая?

— Ну что ты, — хмыкнула я. — С моими мальчиками я добрая и нежная. Я ведь им мама, а не мачеха.

Он улыбнулся.

— Знаешь, я очень тебе благодарен. Правда. Я всегда в одиночку отражал и любовь, и неприязнь светского общества, а сегодня впервые понял, как это здорово — иметь рядом надежную поддержку.

Я недоуменно на него уставилась.

— А раньше у тебя поддержки не было?

— Почему же? Были родители, Карл…Собственно, все. Список окончен. В плане дружеских отношений я очень невезучий человек.

Ну да. Должно же тебе хоть в чем-то не везти.

— Ты — странный человек. Светский, но в то же время одинокий. Как такое может быть? С твоим-то образом жизни?

— А что ты знаешь о моем образе жизни, Ви? — Дерек вопросительно поднял брови. — Наверняка только то, что читала в газетах.

— И то, что слышала от городских сплетников, — кивнула я. — У меня не было оснований им не доверять. Особенно если вспомнить скандал, который стал причиной нашего с тобой супружества.

— Не было никакого скандала, — отмахнулся Хозер. — Только глупое недоразумение.

— Ну конечно, — хмыкнула я. — А забеременевшая королева — это просто художественный вымысел.

Дерек устало вздохнул и посмотрел на меня взглядом человека, вынужденного в сотый раз пересказывать одну и ту же историю.

— Ви, у меня с этой женщиной не было отношений. Тем более интимных. Беременность, насколько я знаю, у нее действительно случилась, но отцом ее ребенка был не я.

Моя рука, которая в этот момент потянулась за конфетой, застыла на полпути.

— Как это не ты? — удивилась я. — А кто?

— Откуда мне знать? — пожал плечами муж. — Любовников у нее было много.

— Погоди, — я уселась на диване поудобнее. — Если ты к этой истории не имеешь отношения, почему мы тогда поженились?

— На самом деле, я в этой истории отметился, — Хозер поставил свой бокал на столик. — Но не в том качестве, к которому все привыкли.

— Пояснишь?

— Поясню. Но придется начать издалека. Видишь ли, моя дорогая жена, главная героиня этого сопливого действа — Ее величество Лиадира Вельская, если ты помнишь, является второй супругой Его величества Кирано Третьего — короля соседнего с нами Велля.

— Помню, — кивнула я. — Он женился на ней через семь лет после смерти своей первой жены. Причем, у него с новой королевой, вроде бы, имелась большая разница в возрасте.

— Именно так. На момент их совместного посещения Заринора Кирано Третьему было шестьдесят восемь лет, а Лиадире — двадцать шесть. Понятно, что о полноценных супружеских отношениях в этой семье речи не шло. Королю Кирано эти самые отношения, по всей видимости, особо были и не нужны — все-таки возраст солидный, мужская сила не та, да и наследники уже имеются — от первой жены у него остались двое взрослых сыновей. Новая жена скорее выполняла при нем роль эскорта — женщины, с которой не стыдно выйти в свет и внешностью которой можно гордиться. Она ведь действительно была очень красива. А еще очень любила мужскую ласку. Но так как законный супруг одаривал ее своим вниманием не часто, свои физиологические потребности ей приходилось удовлетворять на стороне.

— Бедняжка.

— Ты напрасно ее жалеешь, Ви. С удовлетворителями у Лиадиры проблем не было. Уж прости за прямоту — таких женщин в народе называют шлюхами. Через пару дней после того, как королевская чета Велля прибыла ко двору Его величества Георга Первого, по дворцу поползли слухи о свиданиях Лиадиры с некоторыми придворными кавалерами. Говорили, что молодой королеве очень нравятся высокие темноволосые мужчины, которые гораздо ниже ее по социальному статусу. Ей приписывали интрижки не только с аристократами, но и со слугами — водителями, садовниками и камердинерами.

— По-моему это слишком.

— Я тоже поначалу так думал. Придворным сплетникам свойственно преувеличивать реальное положение вещей. Невинная прогулка по парку может быть преподнесена чуть ли не как разврат на глазах у высшего общества. Однако потом я лично слышал, как один из молодчиков-дворян хвастался за карточным столом, что провел пару приятных часов в постели вельской королевы. А спустя несколько дней я уже своими глазами увидел, как ее, якобы удалившуюся по женским делам из бальной залы, где проходил очередной торжественный прием, имеет в пустынном коридоре высокий парень, который разносил гостям шампанское.

— Хм. Знаешь, такое сильное половое влечение похоже на болезнь.

— Может, Лиадира и была больна, — пожал плечами Дерек, — но от своего недуга явно не страдала. Словом, в какой-то момент она начала оказывать знаки внимания мне.

— А ты?

— А я не идиот, Ви. Понимаю, чем чревата интрижка с такой высокопоставленной особой. Да и, знаешь ли, не очень-то это приятно — общаться с женщиной, которую попробовала половина дворца — все-таки рослых брюнетов при дворе — пруд пруди. Категорически не люблю шлюх.

— Я угадаю: ты ей отказал, а она обиделась.

— Ну…В целом так и было. Она пару раз давала понять, что будет не против встретиться со мной в каком-нибудь уютном местечке, я же притворялся дурачком и делал вид, что намеков не понимаю. А незадолго до ее отъезда в Велль у нас-таки состоялась приватная встреча, в результате которой мне пришлось подарить ей пиджак, дабы она хоть как-то прикрыла свои прелести. Честное слово, Ви, во время разговора на тему «почему я не хочу с ней спать» я был очень вежлив и деликатен. Мне казалось, что она поняла и приняла мои аргументы. Но, по всей видимости, ее женская гордость все же пострадала, потому как спустя три недели после того, как Лиадира с мужем покинули Заринор, меня вызвал к себе наш король и сообщил, что вельская королева якобы сделала от меня аборт.

— Ты, наверное, очень удивился.

— Не то слово. Его величество рассказал — когда Кирано Третий узнал, что жена была беременна не от него, устроил ей жуткий разнос, а в ответ услышал печальную историю о том, что пока он, Кирано Третий, занимался государственными делами, заринорец Дерек Хозер долго и упорно добивался внимания его супруги. В конце концов несчастная жертва редкого супружеского секса поддалась соблазнителю и в итоге получилось то, что получилось.

— Георг Первый поверил в твою невиновность?

— Конечно. Я физически не могу сказать ему неправду. Я же говорил тебе о своем семейном секрете?

— Да, говорил.

— Ну вот. Его величество решил, что клеветать на приближенных к нему людей недопустимо, однако сказать рогатому монарху, что его жена могла понести от кого угодно, было бы не очень дипломатично. Историю о том, что я помолвлен и собираюсь жениться, наш король придумал сам. Не удивлюсь, если это был некий экспромт, который нам с тобой и пришлось воплощать в жизнь.

Дерек взял со стола свой бокал и налил в него еще немного вина. Потом наполнил и мой бокал тоже.

— Теперь я даже благодарен Лиадире за ее выдумки. Если бы не она, вряд ли мы с тобой когда-нибудь познакомились.

Это точно.

Дерек серьезно посмотрел на меня.

— Знаешь, Ви, я очень жалею, что по-настоящему узнал тебя только сейчас. Мне нужно было сразу поинтересоваться что моя жена за человек.

Что ж, а мне не следовало верить всем ходящим о тебе сплетням.

— Почему же ты не поинтересовался? — усмехнулась я, сделав глоток вина.

— По той же самой причине, по которой ты узнавала о моей жизни только из желтых газет. Я не считал этот брак чем-то серьезным. Он ведь вынужденный, а мы оба — просто жертвы обстоятельств. Скажи, разве тебе самой хотелось становиться мне настоящей женой? С исполнением супружеского долга и всех остальных обязанностей?

— Разумеется, нет. Я выходила замуж за незнакомого человека, который, ты уж прости, даже не был мне хоть сколько-нибудь симпатичен.

— Вот и я женился на совершенно чужой девушке. Да еще зная, что этот брак изначально фиктивный и продлится совсем недолго. Какой смысл сближаться с человеком, если никому из вас этого не надо? Всё ведь получалось очень красиво: я женат и король соседней страны не имеет ко мне никаких претензий, моя супруга получает хорошее содержание и не лезет в мои дела, через три года мы разводимся, и при этом никто никому ничего не должен. Зато сейчас, Ви, мне очень жаль, что я отправил тебя в Рив.

— Но ведь, составляя брачный договор, обо мне ты думал лишь в последнюю очередь, верно? Давай говорить честно. На мои чувства, потребности и желания тебе было плевать.

— Как и тебе на мои.

— Не спорю. И этим мы возвращаемся к тому, с чего ты начал — никто никому ничего не должен.

— Ты простишь меня? — спросил Хозер.

— За что?

— За то, что из-за меня твоя жизнь перевернулась? За то, что я переселил тебя из столицы в Рив?

— Не бери в голову, — махнула я рукой. — Я своей жизнью вполне довольна. Если бы не вся эта глупая история, вряд ли бы я узнала Леонарда Кари, Дира Штейна, Шеридана Литта и других замечательных людей. Так что я не в обиде.

Дерек улыбнулся, и мы звонко чокнулись бокалами.

Несколько минут молча пили вино и ели фрукты. Я неторопливо пережевывала виноградину и думала о том, что в длинном рассказе Дерека меня что-то зацепило. Что-то важное и абсолютно не относящееся к нашим взаимоотношениям.

Если посмотреть на Хозера внимательнее, можно увидеть очень интересный портрет: приближенный к королю человек, связанный с ним какой-то странной родовой тайной, серьезный бизнесмен, который на самом деле не так прост, как может показаться, тот, кого большая часть государства считает легкомысленным кутилой. И, соответственно, не принимает всерьез.

— Дерек, — задумчиво сказала я, — все те газетные статьи, в которых описываются твои пьянки и кутежи — фикция?

Хозер, тоже погрузившийся было в размышления, вскинул на меня удивленный взгляд.

— По большей мере — да, — ответил он. — Хотя кое-какие из них рассказывали и о настоящих событиях. Почему ты спрашиваешь?

— Ты сам заказывал эти статьи? — проигнорировала я его вопрос.

— Какие-то сам, какие-то — нет. А что?

Я почувствовала, как внутри зашевелилась моя следовательская чуйка.

— А то, что вся страна верит, что ты — золотой балбес, который любит только девок, алкоголь и шумные вечеринки.

Хозер равнодушно пожал плечами.

А меня буквально озарило.

— Тебе просто нужно, чтобы большая часть Заринора не воспринимала тебя всерьез, — начала вслух рассуждать я. — Не считала значимым и важным для короля человеком. Подумаешь, крутится во дворце! Денежки есть, вот и крутится. Небось, фирмой специально обученный человек управляет, а сам только пьет да гуляет. И никто не думает о том, что «Азиру» — практически монополист в черной металлургии и изготовлении металлов, и на самом деле именно ты держишь в руках эти ветки промышленности.

— Ви…

— И вас таких много, верно? Тех, кого считают прожигателями жизни и обсуждают только их новые тачки и новых любовниц, но которые на самом деле очень влиятельные люди, способные, в случае чего серьезно поддержать короля в трудной ситуации.

— Вифания!

— Как мы выяснили ранее, кто-то умный потихоньку вынуждает Его величество отсылать таких людей в провинцию, фабрикует против них обвинения, заводит дела. Глупые дела, которые можно относительно легко развинчать. Ему вовсе не нужно сажать этих людей в тюрьму или отправлять в долгую ссылку. Ему надо потянуть время, чтобы их не было рядом с королем, когда грянет взрыв…

— О чем ты говоришь?! — воскликнул Дерек.

— Я знаю где искать главного террориста, — ответила я больше себе, чем ему. — Во дворце, у самого трона.

— Зашибись! — Хозер устало потер виски. — Устроил, называется, романтическое свидание!.. Вифания, скажи мне честно — ты вообще человек? Или, быть может, на самом деле ты — робот, который способен думать только о работе? О каком еще взрыве речь, Ви? И причем здесь трон?!

— Дерек, у меня есть информация, что в Риве готовится большой теракт, — серьезно сказала я. — С использованием круча.

Лицо мужа удивленно вытянулось, а сам он заметно напрягся.

— Ты уверена?

— Я-то уверена, но мое начальство пока отказывается бить тревогу и ждет, когда мы с мальчиками найдем весомые доказательства.

— Объясни подробнее, — потребовал Хозер.

Было в его жёстком тоне нечто такое, что заставило меня без лишних сомнений рассказать о возникшей ситуации. Правда, обрисовала я ее в общих чертах, не вдаваясь в профессиональные детали.

Дерек слушал меня очень внимательно, при этом его взгляд с каждой минутой становился все более встревоженным.

— Знаешь, Ви, — сказал Хозер, когда я завершила свое повествование, — есть у меня предположение, что кручевый теракт может произойти не только в Риве.

— У меня тоже есть такое предположение, — кивнула я. — И еще целая куча других. Вот представь: кто-то умный, хитрый и максимально приближённый к трону (а к трону он приближен настолько, что прекрасно знает, какие именно люди является в Зариноре самыми влиятельными) замыслил некую пакость. Для того, чтобы ее осуществить, необходимо сделать так, чтобы король на какое-то время остался без поддержки надежных людей. Для этого данный человек принялся постепенно отдалять этих самых надежных придворных от трона, а чтобы они отдалились от него на более-менее долгое время, еще и начал порочить их доброе имя. А теперь представь другую картину: надежные люди удалены из Лиары, король, по сути, один, и вдруг происходит нечто такое, от чего всколыхнется вся страна.

— Например, серия взрывов, — предположил Хозер.

— Причем, с большим количеством жертв, — кивнула я. — Насколько я могу судить, сейчас оппозиционные газеты во всю критикуют некоторые новые реформы Его величества, и их статьи находят множество сочувствующих заринорцев. Страшно представить какая случится истерика после терактов. Успокоить людей будет непросто, а если еще поднимут голову господа из радикальной оппозиции, то может случиться…

— Государственный переворот, — задумчиво закончил Дерек. — И он, возможно, будет успешен. Для того, чтобы отразить внезапный удар, мало одной только армии, Ви. Перестрелять бунтарей легко, трудно потом доказать общественности, что это было необходимо. Находясь в ссылке, лично я не смогу быстро и чётко контролировать ни процесс «брожения», который наверняка начнется и на моих предприятиях тоже, ни предотвратить левый отток выплавляемого металла.

Ну да. Восставшим ведь понадобится оружие. Что стоит наладить его подпольное производство из этого самого левого оттока? Изготовить при помощи магии «стрелялки» и основы для боевых артефактов можно будет очень быстро. Впрочем, это самое производство, наверняка уже запущено и во всю работает…

Стоило только представить масштаб возможных проблем и неприятностей, как у меня мгновенно заболела голова.

— Ви, что с тобой? — обеспокоенно спросил Хозер. — Ты побледнела.

— Это же сколько будет трупов! — выдохнула я, хватаясь за голову. — Беспорядки, стрельба…Господи!..

Дерек быстро встал со своего места, пересел на мой диван. Потом плотнее закутал меня в плед, прижал к себе.

— Тише, тише, — ласково сказал он, щекотно дыша в мой затылок. — Ничего еще не случилось, Ви. И не случится. До предполагаемого теракта есть время, так что ты успеешь и найти собачников, и отыскать круч. А я прямо сегодня позвоню кое-каким своим лиарским знакомым и перескажу им наш разговор. Не переживай, не будет никакого переворота. И трупов не будет, и беспорядков.

Он двумя пальцами поднял мое лицо.

— Пообещай мне, что будешь заниматься только своими обязанностями, Ви, — произнес муж, серьезно глядя мне в глаза. — Что не будешь соваться в политику и искать главного террориста. Ты уже сделала половину дела — указала направление, в котором нужно работать мне и моим…друзьям. На этом остановись. И просто ищи бомбу.

Я отрывисто кивнула.

Дерек улыбнулся и нежно чмокнул меня в кончик носа. Потом крепче прижал к себе и едва слышно пробормотал:

— Теперь я вижу, что ты все-таки не робот.

…Домой мы возвращались, когда сумерки превратились в ночь.

Дабы мои ноги, обутые в легкие туфельки, не замерзли на остывшей земле, в коляску муж отнес меня, все также закутанную в теплый плед, на руках. Я с молчаливой благодарностью приняла этот его внезапный порыв супружеской заботы. В конце нашей беседы я чувствовала себя такой уставшей, что была согласна даже на то, чтобы меня на руках отнесли до самой спальни.

Дабы не наткнуться в темноте на дерево и не пропустить нужный поворот, Дерек выудил откуда-то два больших фонаря, прикрепил их на повозку, и мы отправились в обратный путь.

До дома добрались быстро — воздух стал по-ночному холодным и муж заставлял лошадок бежать быстрее.

У ворот усадьбы Хозер передал поводья какому-то вынырнувшему из темноты человеку, снова взял меня на руки. На ноги поставил только тогда, когда мы вошли в теплый холл дома, да и то потому, что я сделала попытку сползти с его рук на пол.

Гости уже разошлись по своим комнатам, и в Рендхолле царила сонная тишина.

Хозер сжал мою ладошку и повёл на второй этаж, в хозяйское крыло.

Когда мы остановились возле резной коричневой двери моей спальни, Дерек вдруг привлёк меня к себе, поправил выбившуюся из прически прядку волос, а потом и нежно коснулся моих губ коротким осторожным поцелуем.

— Спокойной ночи, Вифания.