( см. карту в фотоальбоме )

В 1946 году, когда Круглов С.Н. стал министром внутренних дел СССР, Главному управлению строительства Дальнего Севера (кратко именовавшемуся Дальстрой) МВД СССР исполнилось 15 лет. Так сложились обстоятельства, что дела именно этого, территориально значительно удаленного от центра и весьма самостоятельного золотодобывающего главка потребовали самого серьезного внимания со стороны Сергея Никифоровича, поскольку за начавшиеся неудачи в работе Дальстроя ему, как министру, не раз пришлось держать ответ перед советским правительством и лично Сталиным И.В.

В справке МВД СССР, направленной в упомянутом году в ЦК ВКП(б), отмечалось, что территория хозяйственной деятельности Дальстроя охватила площадь в 2 миллиона 266 тысяч квадратных километров и включала в себя Северное и Западное побережья Охотского моря от Пнежинской до Удской губы, полностью бассейны рек Колымы, Индигирки, Яны, Восточной Хандыги (правого притока Алдана), Чукотский полуостров и Полярное побережье от Чукотки до Яны. Дальстрой входил в состав Министерства внутренних дел на правах главка с самостоятельным хозяйственным расчетом и размещался в городе Магадане Хабаровского края.

Главное управление Дальстроя включало такие управления и отделы: Главное геолого-разведочное управление, Производственно-технический отдел, Плановый и Финансовый отделы, Управление капитального строительства, Управление исправительно-трудовых лагерей, Управление автотранспорта, Управления дорожного строительства и шоссейных дорог, Управление «Дальстройуголь», Управление морского пароходства, Колымское речное управление, Авиаотряд Дальстроя, Управление сельского хозяйства, Управление рыбопромыслового хозяйства, Управление связи, Санитарное управление и Управление местной промышленности. Кроме того, имелись отделы, ведавшие ремонтно-механическими и подсобными заводами, мастерскими, фабриками и хозяйствами, культурно-просветительными и коммунально-бытовыми учреждениями и предприятиями.

В состав Дальстроя входило в то время восемь горно-промышленных территориальных управлений: Северное с центром в поселке Ягодное, расположенном на расстоянии 545 километров от Магадана, Западное с центром в поселке Сусуман на расстоянии 641 километра от Магадана, Чай-Урьинское, Индигирское с центром в поселке Нера (1060 километров от Магадана), Тенькинское в поселке Усть-Омчуг, Юго-Западное (поселок Сеймчан в 600 километрах от Магадана), Янское (поселок Эсэ-Хайя в 1200 километрах от Магадана) и Чаун-Чукотское (поселок Певек в 2000 километрах от Магадана). Каждое из этих управлений имело полный набор функционально необходимых предприятий: золотые и оловянные прииски, рудники, обогатительные фабрики, геолого-разведочную службу, электростанции, ремонтно-механические мастерские, автобазы и дорожные отделы, связь, санитарные учреждения, предприятия торговли и общественного питания, жилищно-коммунальное хозяйство, подсобные сельские и лесные хозяйства, стройконторы и мастерские бытового обслуживания.

Должность начальника Дальстроя с 1939 года занимал генерал-лейтенант Никишов И.Ф., в 1944 году удостоенный звания Героя Социалистического Труда, а в 1945 году награжденный полководческим орденом Кутузова I степени. Заместителями начальника являлись: по добыче золота — полковник Гагкаев М.А, по добыче олова — инженер-полковник Груша М. А., по геологоразведке и он же главный геолог — Герой Социалистического Труда генерал-майор инженерно-технической службы Цареградский В.А., по строительству — полковник Поспелов М.Л., по кадрам — полковник Никешичев Н.А., по лагерю — генерал-майор Титов Н.Ф. Должность начальника политического управления занимал генерал-майор Сидоров И.К.

За обеспечение правопорядка на этой огромной территории отвечал начальник Управления МВД по Дальстрою генерал-майор Окунев П.И., в подчинении которого находились Отделение контрразведки, Секретно-политический и Экономический отделы, Управление милиции, Внутренняя тюрьма и другие службы.

Снабжение обеспечивали московский трест «Дальстройснаб» и магаданский трест «Колымснаб», который имел в своем распоряжении Приморское управление (в районе Владивостока), Управление перевалочной базы в бухте Ванино, Нагаевский порт, конторы, отделения и снаббазы.

Обязанности по наблюдению за работой Главного управления Дальстроя в период Отечественной войны и после ее окончания осуществлял заместитель наркома внутренних дел СССР Завенягин А.П., а с 25 апреля 1946 года — заместитель министра внутренних дел СССР генерал-лейтенант Мамулов С.С.

Общая численность работавших в Дальстрое в это время составляла 205 тысяч человек, из них около 70 тысяч являлись заключенными, немногим более 30 тысяч составляли спецвыселенцы (в основном, «власовцы») и до 4 тысяч было военнопленных японцев. Количество вольнонаемных достигало 101 тысячи человек, причем 11 тысяч из них относились к инженерно-техническим работникам (ИТР). До 70 % вольнонаемных рабочих и ИТР составляли бывшие заключенные, «добровольно-принудительно» осевшие в этих краях.

За прошедшие годы в Дальстрое была освоена огромная сумма капиталовложений, что позволило на безжизненных приполярных просторах создать мощную автономную производственную инфраструктуру. Геологоразведка продолжала обнаруживать значительные запасы рассыпного и рудного золота и олова, вольфрама, кобальта, угля. В строжайшем секрете держались месторождения урановых руд. Золото добывали из россыпей на 50 приисках, на которых в летний период работало до 530 золотопромывочных приборов, и на двух рудниках. Олово извлекали на восьми рудниках и одном рассыпном прииске. Для обеспечения предприятий и электростанций местным углем в эксплуатацию были введены 14 шахт и три открытых карьера. Двадцать крупных электростанций и значительное количество мелких, а также дизель-генераторы создавали суммарную мощность электроэнергии до 100 тысяч киловатт. Техническая оснащенность добывающих приисков, обогатительных фабрик и транспорта достигалась за счет полутора сотен экскаваторов, трехсот с лишним компрессоров, до трех тысяч грузовых автомобилей, шестисот тракторов, сотни бульдозеров. Кроме того, Дальстрой имел «флотилию» из 4 океанских пароходов, 3 морских буксиров, до 25 речных пароходов, до 40 морских и речных катеров, более 100 барж и собственный авиаотряд с 15 разведывательными и транспортными самолетами. Четыре ремонтных завода и восемь районных ремонтных мастерских имели возможность не только приводить в порядок наличную технику, но и выпускать собственную продукцию, вплоть до экскаваторов и бульдозеров.

За прошедшие годы были построены город Магадан, «столица Колымского края», с портом Нагаево и восемь районных административных центров горных управлений, проложено до 4 тысяч километров автомобильных дорог с гравийным покрытием. Получение продуктов питания обеспечивали 22 совхоза и до 200 подсобных сельских хозяйств, которые имели более 10 тысяч голов крупного рогатого скота, почти такое же количество свиней и лошадей, а также овец, коз, птицу и оленье стадо в 80 тысяч голов.

Подневольные труженики Дальстроя в поисках золота, олова и других металлов «перекопали» 125 миллионов кубометров горных масс, причем сначала вручную (в ряде мест после вскрытия грунта при помощи взрывчатых веществ), а в последние годы в основном при помощи экскаваторов и бульдозеров. Несмотря на все трудности, задания партии и правительства по добыче полезных ископаемых успешно выполнялись, за что указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года Дальстрой НКВД СССР наградили орденом Трудового Красного Знамени, а «наиболее отличившихся работников» удостоили орденов и медалей СССР.

Производственный расцвет Дальстроя пришелся на тяжкие военные годы, и потому советскому руководству казалось, что с наступлением мирных дней будет происходить дальнейшее наращивание выпуска ценнейшей продукции. Приказом НКВД СССР от 23 ноября 1945 года (во исполнение постановления СНК СССР от 29 октября 1945 года) план добычи химически чистого золота на 1946 год был установлен в размере 72 тонн, олова — 4500 тонн, угля — 700 тысяч тонн, по улову рыбы — 200 тысяч центнеров. План капитальных работ (включавших геологоразведку) был утвержден в размере 520 миллионов рублей [34].

12 января 1946 года новый нарком внутренних дел СССР Круглов С.Н. доложил Сталину И.В., Молотову В.М., Берия Л.П. и Маленкову Г.М., что в прошлом году было добыто 70 тонн золота (правда, несколько меньше, чем в предыдущие военные годы), что составило 61 процент к общесоюзной добыче этого драгоценного металла, и 4505 тонн олова, что составило 121,6 % годового плана добычи и 90 процентов от общесоюзного производства.

На волне достигнутых успехов постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 26 января 1946 года о присуждении Сталинских премий за 1943–1944 годы Первая премия в размере 150 000 рублей была присуждена главному геологу Геолого-разведочного управления Дальстроя Ерофееву Б.Н. с группой сотрудников («За открытие и геологическое исследование месторождений олова на Северо-Востоке СССР, обеспечившие создание сырьевой базы для увеличения отечественного производства олова») и начальнику Геолого-разведочного управления Дальстроя Цареградскому В. А. с группой сотрудников (за открытие и исследование новых месторождений золота на Северо-Востоке СССР) [34].

Однако юбилейный для Дальстроя 1946 год оказался в целом не слишком счастливым, что явилось проявлением различных, постепенно накапливавшихся причин, бороться с которыми, принимая ответственные решения, пришлось наркому — министру внутренних дел СССР Круглову С.Н.

Еще в декабре 1945 года, когда Наркомат внутренних дел СССР возглавлял Берия Л.П., на его имя и одновременно «начальнику Отдела кадров ЦК ВКП(б)» пришло анонимное письмо о неприглядном поведении начальника Дальстроя Никишова И.Ф. и его жены Гридасовой — А.Р., являвшейся начальником Управления Магаданского ИТЛ. На этой бумаге нарком написал резолюцию: «Круглову и Обручникову. Надо проверить. Представьте свое предложение. 22.12.45 г. Л.Берия».

Очевидно, это была уже не первая анонимка, поскольку текст начинался словами: «Много раз уже сообщалось, что начальник Дальстроя НИКИШОВ окончательно разложился и своим поведением компрометирует звание простого советского человека, а не только Депутата Верховного Совета и члена ЦК ВКП(б). У нас, на Колыме, каждому понятно, что если бы рядовой человек сделал бы сотую долю того, что делает НИКИШОВ — его давно посадили бы». Далее в письме следовали примеры «грязных дел», которые Никишов И.Ф. «творил» вместе со своей женой Гридасовой А.Р. Сюда входили годичной давности банкет с геологами и такое же большое мероприятие при участии «актива города» с приехавшими на гастроли артистами Хабаровской оперетты. «Как говорится, всякий повод хорош, чтобы выпить за государственный счет», а остатки «прямо ящиками» свести себе на квартиру. «На пароходах, которые приходят из Америки, НИКИШОВ с ГРИДАСОВОЙ устраивают сильные пьянки». Для Гридасовой А.Р. делались «бесконечные премирования по всякому поводу и без всякого повода», приказы о которых подписывали все заместители по очереди. В письме приводились многочисленные примеры аморального поведения Гридасовой А.Р., которое дискредитировало ее мужа. Досталось и детям — дочери и сыну Никишова И.Ф. «ГРИДАСОВА свободно залезает в карман государства, — писал анонимщик. — К приезду Уоллеса в Магадан для обстановки (подготавливавшейся для вице-президента США) квартиры было сделано много ценных вещей», которые затем забрала себе Александра Романовна. «При каждой поездке в Москву ГРИДАСОВА берет с собой полсамолета ценных вещей (в качестве подарков): художественные вышивки, картины, изделия из слоновой кости и др.», которые изготавливались в мастерских, но по нарядам не проводились. Обо всем, «что делается в Дальстрое», прекрасно «все знает начальник Политуправления СИДОРОВ», но «почему молчит — не понятно». Анонимка заканчивалась словами: «Выезжая на прекрасном коллективе Дальстроя, этот паразит ГРИДАСОВА строит авантюры, влияет на представление к правительственным наградам, а НИКИШОВ до того опустился, что выполняет все ее капризы и неужели этому не будет конца» [38].

Отметим, что автор жалобы, возможно, не знал, но, во всяком случае, не решился бы написать о том, что действительно могло серьезно повлиять на дальнейшие шаги высшего руководства страны в отношении оценки действий «Хозяина Колымского края» и его жены. В процитированном письме упомянуто описанное нами в главе 12 посещение в мае 1944 года Магадана вице-президентом США Генри Уоллесом вместе с сопровождавшими его лицами. Так вот, к его приезду «за государственный счет» были снесены все наблюдательные вышки охраны лагерей, а всех заключенных убрали с глаз долой — их три дня держали взаперти под охраной и даже впервые показывали им кинофильмы, чтобы они не устраивали беспорядков. Женщин-узниц, работавших в свинарниках, демонстрировавшихся американскому гостю, заменили самыми представительными из работавших там сотрудниц НКВД. На шахтах появились сильные, здоровые и счастливые молодые люди, заменившие изможденных заключенных. Полки магазинов наполнили товарами. Бесконечно довольные оказанным приемом Генри Уоллес и сопровождавший его профессор Оуэн Латтимор в американском журнале опубликовали статью, в которой отметили отличный оркестр и хорошую опереточную труппу в Магадане. А профессор, совершенно очарованный Никишовым и Гридасовой, написал далее: «Оба, он и его жена, высказывают понимание и проявляют тонкий интерес к искусству и музыке, а также обладают глубоким чувством гражданской ответственности… Мы с интересом обнаружили вместо преступлений, пьянства и постоянных ссор, золотой лихорадки прошлых времен — обширные теплицы, где выращивают помидоры, огурцы и даже дыни, чтобы отважные шахтеры получали достаточно витаминов» [38].

Что было важнее для высшего руководства страны: выполнение планов по добыче драгметаллов и сокрытие от всего мира действительного положения дел в Колымском крае или «некоторые завихрения» в поведении начальника Дальстроя и его жены?

Не известно, проводил ли сам Круглов С.Н. расследование по приведенной анонимке (в этот период он как раз принимал дела по новой должности), поскольку в архиве НКВД — МВД такие материалы не обнаружены. А вот Центральный Комитет партии этим вопросом занимался в течение длительного времени. Управление кадров ЦК ВКП(б) в январе 1946 года направило в Дальстрой комиссию в составе начальника Политотдела войск НКВД по охране железных дорог генерал-майора Борисоглебского Е.И., заместителя начальника Политотдела ГУЛАГа полковника Щекина А.А. и инструктора ЦК ВКП(б) Машкова В.И.

В усугубление сложившейся ситуации, по сообщению из Магадана, 23 января 1946 года заместитель начальника Дальстроя полковник Прун А.Г. «около 8 часов утра у себя на квартире выстрелом в голову смертельно ранил себя» и через несколько часов скончался, о чем Круглов С.Н. после получения этой информации доложил Берия Л.П. Следствие выяснило, что «Прун имел ссоры с женой на семейной почве. Других причин к самоубийству не установлено» [34], но характеризовало общую моральную обстановку в руководящем звене Дальстроя.

Видимо, нервотрепка, связанная с работой любой, а тем более цековской комиссии, сильно повлияла на начальника Дальстроя Никишова И.Ф., и он обратился в НКВД СССР с просьбой о предоставлении ему отпуска для лечения с 15 марта 1946 года «ввиду неудовлетворительного состояния здоровья». Нарком внутренних дел Круглов С.Н. направил на имя Берия Л.П. докладную записку, в которой так откликнулся на эту просьбу: «Тов. Никишов смог бы возвратиться в Дальстрой в первой половине мая с.г. Со своей стороны нахожу необходимым предоставить тов. Никишову отпуск для лечения. Прошу Ваших указаний». В соответствии с полученным «добро» от руководства отпуск Никишов И.Ф. получил с 26 марта по 10 мая 1946 года. Исполнение обязанностей начальника Дальстроя возложили на это время на полковника Гагкаева М.А., которого 4 апреля 1946 года заодно назначили заместителем начальника главка вместо покончившего с собой предшественника.

В марте месяце 1946 года комиссия ЦК ВКП(б), вернувшаяся из поездки в Магадан, представила доклад с достаточно неожиданным предложением: «В связи с длительным пребыванием в Дальстрое (с 1939 года) начальника Политуправления т. Сидорова и несработанностью его с начальником Дальстроя, что отрицательно влияет на состояние партийно-политической работы, освободить т. Сидорова от занимаемой должности и перевести на другую работу». Главк рекомендовалось укрепить новыми кадрами [38]. Начальник Дальстроя вместе с женой оказались вроде бы вообще ни при чем.

Приказом МВД СССР от 19 марта 1947 года генерал-майор Сидоров И.К. был освобожден от занимаемой должности, а на его место получил назначение полковник Шевченко В.Ф., являвшийся до этого ответственным редактором журнала «Пограничник» [34].

Помимо совместного доклада комиссии инструктор Машков В.И. представил секретарю ЦК Маленкову Г.М., заведовавшему Управлением кадров ЦК ВКП(б), собственную докладную записку, в которой сообщил, что Никишов, возглавляя «сложный коллектив», провел «большую работу по выполнению важнейших заданий партии и правительства» и зарекомендовал себя «как энергичный, волевой работник и умелый организатор, хорошо освоивший порученный ему участок работы и завоевал заслуженный авторитет среди коллектива Дальстроя». В качестве недостатков отмечалось, что Никишов крайне болезненно реагирует на критику, не терпит возражений и некритичен к подхалимам. Факты, изложенные в анонимном письме, оказались верны, поскольку «он находится под большим влиянием своей жены, которая компрометирует его своим поведением» и «крайне неустойчива в моральном отношении». Гридасова действительно неоднократно премировалась, она же «вмешивалась в расстановку кадров Дальстроя и в депутатские дела Никишова». Далее отмечалось: «Влияние Гридасовой так велико, что даже непосредственные заместители Никишова заявляют, что они могут работать на своих участках до тех пор, пока она к ним благосклонно относится». В качестве вывода рекомендовалось: «Было бы целесообразно указать т. Никишову на его недостатки и особенно на недостойное поведение его жены».

Однако Маленков Г.М. не успел принять какого-либо решения по этим материалам, поскольку в это время он был освобожден от своих партийных постов, а на его место пришел Кузнецов А. А. Новый заведующий Управлением кадров ЦК ВКП(б) решил, что в дополнение к уже принятым мерам следовало бы по Дальстрою вынести строгое постановление Секретариата Центрального Комитета партии [38].

Видимо, почувствовав, что руководящее кресло под ним зашаталось и могут последовать крупные неприятности, Никишов И.Ф. 28 октября 1946 года направил на имя Круглова С.Н. следующее письмо:

«Работая в течение семи лет начальником Дальстроя, я все свои силы и всего себя отдал работе, делу. За этот семилетний период, как я работаю начальником Дальстроя, благодаря большой заботе о Дальстрое со стороны Правительства, Центрального Комитета Партии и лично товарища Сталина, Дальстрой вырос в три раза, и эта, когда-то суровая снежная пустыня на далеком Северо-Востоке, превратилась в крупный культурный горно-промышленный край нашей страны.

Работая в течение семи лет в этих тяжелых суровых климатических условиях, я чувствую, что за последнее время состояние моего здоровья резко ухудшилось, сердечные припадки стали повторяться все чаще, а также усилился процесс сахарного диабета. Такое состояние моего здоровья не дает мне возможности бывать часто на приисках, а от этого страдает дело.

Прошу Вас, если можно, по окончании плана 1946 года, освободить меня от должности начальника Дальстроя.

Дорогой Сергей Никифорович, мне очень тяжело писать Вам это письмо, но я беспокоюсь не за себя, а за большое дело, за Дальстрой.

Начальник Дальстроя генерал-лейтенант Никишов» [34].

Должность начальника главка МВД СССР, которую занимал Никишов И.Ф., являлась номенклатурой Центрального Комитета партии, и потому министр внутренних дел, даже если бы посчитал нужным, не имел полномочий, чтобы уволить своей властью такого руководящего работника. Кадровый вопрос прежде всего следовало согласовать с Секретариатом ЦК ВКП(б), и только после получения разрешения оттуда можно было издавать приказ по министерству. А высший партийный орган дело Дальстроя еще не завершил. Постановление Секретариата ЦК ВКП(б) «О недостатках в работе политуправления Дальстроя МВД СССР» было принято лишь 21 декабря 1946 года. В соответствии с этим постановлением 14 апреля 1947 года была созвана 7-я партийная конференция Дальстроя, на которой присутствовали 230 делегатов с решающим голосом и 37 с совещательным, представлявшие 6578 членов и 2220 кандидатов в члены партии. По результатам этой конференции начальник Дальстроя Никишов и исполнявший обязанности начальника Политуправления Дальстроя Гущин направили в Москву на имя Кузнецова А. А. докладную записку о ходе выполнения постановления ЦК. В отчете лишь кратко сообщалось о том, что делегаты «подвергли серьезной критике недостатки хозяйственного и партийного руководства Дальстроя», а основное внимание уделялось росту партийной организации по сравнению с довоенным уровнем. О выходках самого Никишова и Гридасовой говорилось очень туманно: «Имелось немало случаев, когда хозяйственные руководители командовали политорганами и парторганизациями и тем самым принижали их руководящую и организующую роль». В дальнейшем внимание Кузнецова А. А. к делам на Дальстрое не ослабевало, но, несмотря на все бури, Никишов И.Ф. продолжал руководить этим главком вплоть до 24 декабря 1948 года [38]. Видимо, Сталин И.В., от мнения которого всецело зависело решение кадрового вопроса, прекрасно понимал, вспоминая время своей ссылки в недалеком от будущего Дальстроя Туруханске, как непросто было добывать драгоценный металл в суровых условиях Заполярья в годы войны, и потому прощал Никишову И.Ф. его «маленькие прегрешения».

В целях усиления руководства главка 21 января 1947 года Круглов С.Н. направил на имя Берия Л.П. письмо, в котором доложил, что «в соответствии с Вашим указанием нами подобрана кандидатура на должность заместителя начальника Дальстроя МВД по общим вопросам». Министр внутренних дел считал «наиболее подходящим товарищем из числа работников МВД» генерал-майора Семенова И.П., работавшего с 1939 года начальником УМВД по Красноярскому краю. Претендент на должность зама в прошлом был партийным работником в Ленинградской области и по мобилизации ЦК ВКП(б) прибыл на работу в МВД. Имел опыт не только оперативно-чекистской работы, но и «принимал участие в делах Норильского комбината и Красноярского аффинажного завода». После согласования всех вопросов по представлению кандидатуры с Секретариатом ЦК приказом МВД от 28 февраля 1947 года Семенов И.П. был назначен на специально для него введенную должность первого заместителя начальника Дальстроя [34].

Но персональный кадровый состав являлся не самой главной проблемой Дальстроя. Гораздо хуже было то, что с 1946 года начал снижаться объем добычи золота. Одна из причин заключалась в значительном сокращении количества рабочей силы, о чем еще в августе 1945 года предупреждал Сталина И.В. тогдашний нарком внутренних дел Берия Л.П. По амнистии 1945 года из числа заключенных Дальстроя освобождалось 19 000 человек. Кроме того, получили разрешение на выезд на материк ранее освобожденные, но временно задержанные до окончания войны 49 000 человек, отбывавшие срок за антисоветскую деятельность и другие особо опасные и уголовные преступления. Также подлежали освобождению от работы на Дальстрое 20 000 человек бывших заключенных, судившихся за незначительные преступления, которым во время войны не было предоставлено право выезда с Колымы. Таким образом, на материк могло одновременно уехать до 44 % рабочей силы, что ставило под угрозу добычу золота и олова не только в текущем году, но и на будущее время. Тогда было принято решение задержать на Колыме до конца промывочного сезона на правах вольнонаемных рабочих всех амнистированных и бывших осужденных за опасные преступления, а также направлять сюда возвращавшихся из плена бывших «власовцев». Но в перспективе проблема обеспечения приисков рабочей силы этим не решалась.

Другая причина снижения производства была связана с прекращением поставок по ленд-лизу из США запасных частей к завезенной ранее импортной технике, что привело к сокращению объемов работ, выполнявшихся механизмами. Положение усугублялось отставанием за годы войны геологоразведки, а также не проведением разного рода необходимых вспомогательных и сопутствовавших производству мероприятий. Да и форсированная (значит, не бережливая) эксплуатация самых богатых приисков привела к их значительному истощению, что требовало переработки все большего объема золотоносных руд. К этому следовало бы добавить и срыв поставок необходимых для горного производства взрывчатых веществ. Дело в том, что этот опасный груз поставлялся ранее из США в соответствующей упаковке, а теперь отгружавшаяся с предприятий Министерства сельскохозяйственного машиностроения продукция находилась в таре, не приспособленной для длительных перевозок и неоднократной перегрузке. Да и личный состав снабженческих и перевалочных баз не в должной мере соблюдал правила хранения взрывоопасного груза и обращения с ним. Все это привело к взрывам и пожарам, произошедшим 24 июля 1946 года в порту Находка на базе Дальстроя. Для предотвращения в дальнейшем подобных случаев постановлением Совета Министров СССР от 11 сентября 1946 года были намечены основные мероприятия по ликвидации последствий трагедии и недопущению нарушений в будущем. Единственным положительным результатом среди всех этих неприятностей явилось открытие перевалочной базы Дальстроя, помимо порта Находка, в порту Ванино, что значительно сокращало маршруты как железнодорожных, так и морских перевозок. В развитие этого постановления правительства министр внутренних дел издал приказ, которым распорядился объекты Дальстроя в морских портах принять под свой контроль войскам МВД по охране особо важных предприятий промышленности, а Главному управлению пожарной охраны (ГУПО) МВД СССР усилить на них государственный пожарный надзор за соблюдением противопожарного режима. Приказом предписывалось проследить за дополнительным изготовлением Министерством сельхозмашиностроения и отгрузкой Дальстрою 8 тысяч тонн взрывоматериалов, «обратив особое внимание на приемку взрывчатки в прочной, высококачественной таре». Начальнику Дальстроя следовало специально под перевозку в Нагаево взрывчатых веществ оборудовать пароход, выделенный для этой цели Министерством морского флота [34].

Прекрасно понимая, что в сложившихся условиях решение ряда производственных вопросов может быть достигнуто за счет повышения квалификации специалистов Дальстроя, ныне тесно замкнутых в собственной среде, путем изучения ими накопленного мирового опыта золотодобычи, министр внутренних дел Круглов С.Н. решил направить за рубеж на длительный срок группу из пяти инженеров различных профилей. Использовав в качестве обоснования своей инициативы решение правительства годичной давности, 19 ноября 1946 года он направил на имя секретаря ЦК ВКП(б) Кузнецова А.А. следующее письмо: «Постановлением СНК СССР № 2775—789сс от 29 октября 1945 года Дальстрою разрешено командировать в США 5 специалистов для изучения иностранного опыта золотодобывающей промышленности». Во исполнение указанного постановления МВД СССР наметило следующие кандидатуры:

1. Скворцов Н.Я. — горный инженер электромеханик.

2. Березин В.П. — горный инженер.

3. Билик С.С. — горный инженер.

4. Богатов А.Д. — инженер-металлург по обработке золотых руд.

5. Спешков А.Ф. — инженер-геолог.

«Кроме изучения опыта золотодобывающей промышленности США, — говорилось далее в письме, — на вышеуказанную группу специалистов возлагается реализация импортных заказов Дальстроя, а также обеспечение качественной приемки оборудования крупной вольфрамообогатительной фабрики и шести драг, заказанных в США. Срок их командировки с учетом времени нахождения в пути считаем необходимым установить в 10 месяцев» [34].

Однако за прошедший год международные отношения между СССР и США претерпели значительные изменения в сторону ухудшения, о чем было рассказано в главе 17, и потому в архиве не найдено документальных подтверждений, что эта достойная внимания инициатива министра внутренних дел оказалась поддержана и командировка советских специалистов состоялась.

Несмотря на все предпринимавшиеся усилия, по причинам, изложенным выше, и в силу иных обстоятельств план золотодобычи 1946 года Дальстроем был сорван, и вместо намечавшихся 72 тонн получили лишь 52 610 килограмм чистого золота. Правда, прежний уровень добычи олова в объеме 4,5 тысячи тонн удалось сохранить. Совет Министров СССР в своем постановлении от 17 февраля 1947 года отметил невыполнение Дальстроем плана добычи золота, указав в числе причин — снижение объема горных работ и промывки золотосодержащих песков вследствие необеспеченности установленного правительством уровня механизации производственного процесса и непринятия своевременных мер к восполнению вышедшей из строя техники.

Во исполнение этого постановления правительства министр внутренних дел Круглов С.Н. издал приказ, в котором установил на 1947 год планы добычи золота — 70 тонн, олова — 5500 тонн, кобальта — 50 тонн. При этом значительно увеличивались финансовые средства, отпускавшиеся на капитальные работы и геологическую разведку, особенно по золоту. Начальнику Дальстроя предписывалось принять все меры к «безусловному выполнению плана текущего года». Для обеспечения программы по добыче золота предлагалось закрепить на золотодобыче практически все бульдозеры и экскаваторы, обеспечив их максимальную производительность. Осуществить изготовление на месте еще двухсот бульдозеров. Начальнику ГУЛАГа МВД СССР тов. Наседкину было дано указание направить в Дальстрой 50 тысяч «физически здоровых заключенных». В конце приказа говорилось: «Обращаю внимание начальника Дальстроя МВД СССР тов. Никишова и всего коллектива руководящих и инженерно-технических работников на необходимость сделать серьезные выводы из ошибок и уроков 1946 года и выражаю уверенность, что коллектив Дальстроя, получая большую помощь Правительства в деле материально-технического обеспечения, по-большевистски будет бороться за выполнение постановления Совета Министров СССР от 17 февраля 1947 года и добьется не только выполнения, но и перевыполнения плана 1947 года по добыче золота и олова. Министр внутренних дел С.Круглов».

В целях оказания практической помощи Дальстрою приказом МВД от 28 июля 1947 года туда был командирован заместитель министра внутренних дел СССР Аполлонов А.Н. с группой руководящих работников министерства, в которую вошли: начальник Главного управления лагерей горно-металлургических предприятий (ГУЛГМП) Захаров П.А., заместитель начальника Управления войск МВД СССР по охране особо важных объектов промышленности и железных дорог Марченков М.П., заместитель начальника Главного управления местной противовоздушной обороны (ГУ МПВО) МВД СССР Мирошников И.П., заместитель начальника Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) МВД СССР Петров И.А. и начальник отдела ГУЛГМП Фейтельсон В.С. Руководитель группы Аполлонов А.Н. обязан был каждую пятидневку докладывать в МВД СССР о ходе выполнения плана по добыче золота и олова [34].

Однако все принятые меры не решили принципиальных проблем Дальстроя, и по итогам 1947 года план добычи золота был выполнен лишь на 59 % (41,2 тонны), по олову на 75 % (4141 тонна), а к производству кобальта при задании в 50 тонн вообще не приступили.

В довершение всего под самый конец 1947 года в Дальстрое произошло чрезвычайное происшествие (ЧП), о котором министр внутренних дел Круглов С.Н., его первый заместитель Серов И.А. и министр морского флота Ширшов П.П. доложили на имя Сталина И.В., Молотова В.М. и Берия Л.П. следующее: «МВД СССР сегодня в 15 часов получило сообщение из Магадана от заместителя начальника Дальстроя т. Семенова и начальника УМВД т. Окунева о том, что 19 декабря в 10 часов 25 минут в бухте Нагаево на пароходах Министерства морского флота, прибывших с грузом взрывчатых материалов, “Генерал Ватутин” и “Выборг”, стоявших на рейде, произошел взрыв. По сообщению из Магадана, в результате взрывной волны пострадали ряд складских помещений и портовых зданий. Имело место загорание ряда складов. Пароходы “Выборг” и “Генерал Ватутин” затонули. Принятыми мерами пожар в порту локализован. Портовые нефтесклады не пострадали. Стоящие в порту под разгрузкой пароходы “Минск”, “Старый большевик” и танкер “Совнефть” от взрывной волны получили повреждения палубных надстроек. Имеются убитые и раненые. Число жертв и материальные убытки устанавливаются. Для расследования обстоятельств взрыва просим утвердить Правительственную комиссию (в составе пяти человек)… персональный состав которой намечен с соответствующими министрами. Просим Вашего решения».

Как оказалось, в результате взрыва пароход «Генерал Ватутин» ушел на дно вместе с судовой командой и пассажирами, а с «Выборга» удалось спастись 22 членам команды. Всего погибли 97 человек и были госпитализированы 224 человека, причем 32 — с тяжелыми ранениями. Убытки составили 116 миллионов рублей, не считая стоимости пароходов [34].

В наступившем 1948 году помимо прежних задач постановлением Совета Министров от 22 февраля и приказом МВД от 27 февраля текущего года «в целях выявления новых месторождений богатых руд А-9 и Б-9» (так были зашифрованы уран и торий) руководству Дальстроя предписывалось развернуть подземные геолого-разведочные работы по обнаруженным в прошлом году месторождениям и «выявить запасы, достаточные для организации добычи А-9». Для оперативного руководства и технического контроля над всеми работами по радиоактивным материалам в составе Дальстроя было организовано новое Управление № 1 в количестве 100 человек, начальником которого назначили генерал-майора Павлова В.П., ранее работавшего начальником УМВД Челябинской области. В этом же месяце на территории Колымы был создан Особый лагерь № 5, получивший название «Береговой» [34].

Дела по добыче золота в планируемом объеме не налаживались, что вызывало серьезное беспокойство высшего руководства страны. В связи с этим 18 мая 1948 года в кремлевском кабинете Сталина И.В. состоялось заседание Президиума Совета Министров СССР, на котором, помимо самого председателя Совмина, присутствовали его заместители: Молотов В.М. (он же — министр иностранных дел СССР), Берия Л.П., Маленков Г.М., Микоян А.И. (он же — министр внешней торговли СССР), Вознесенский Н.А. (он же — председатель Госплана СССР), Каганович Л.М. (он же — председатель Госснаба СССР) и Косыгин А.Н. (он же министр финансов СССР). На это заседание в 22 часа были приглашены министр внутренних дел СССР Круглов С.Н., начальник Дальстроя Никишов И.Ф., главный инженер и заместитель начальника Желдорпроекта ГУЛЖДС МВД СССР Червяков В.А., заместитель начальника Дальстроя по геолого разведке Цареградский В.А. и руководитель группы по Дальстрою Александров С.П.

На заседании по-деловому обсуждались причины, вызвавшие невыполнение государственных планов добычи золота. Конечно, досталось Круглову С.Н., в период руководства которого Министерством внутренних дел как раз и произошло резкое снижение производства колымского драгметалла. Сталин И.В. предоставил возможность представителям МВД свободно высказаться по тем проблемам, которые мешали налаживанию производства, но не могли быть решены в рамках служебной компетенции исполнителей. Остро был поставлен вопрос о подготовке квалифицированных кадров и проведении научных исследований в интересах совершенствования производственного процесса по добыче полезных ископаемых. Руководство наметило пути преодоления возникшего кризиса. Начальнику Дальстроя Никишову И.Ф. предоставлялась возможность исправить положение дел.

Результатом проведенного совещания явилось постановление Совета Министров СССР от 22 мая 1948 года, в соответствии с которым МВД СССР разрешалось организовать в Магадане горный техникум на 500 учащихся, а также создать Всесоюзный научно-исследовательский институт золота и редких металлов на базе Центральной научно-исследовательской лаборатории и научно-исследовательского отдела Геолого-разведочного управления Дальстроя. Приказом МВД СССР директором ВНИИ-1 назначили работавшего в МВД по делам Дальстроя видного ученого, специалиста по цветным металлам (включая урановую группу) профессора, инженер-полковника Александрова С.П., за которого ходатайствовал Круглов С.Н. В ноябре месяце было утверждено Положение о Всесоюзном магаданском научно-исследовательском институте золота и редких металлов, который сокращенно стал именоваться «ВНИИ-1 МВД СССР». Начальнику Дальстроя разрешалось использовать на работе во ВНИИ-1 заключенных специалистов, отбывавших наказание в Северо-Восточных лагерях МВД, для чего при институте следовало организовать специальный лагерный пункт. Начальнику ГУЛАГа Добрынину Г.П. и начальнику 5-го спецотдела МВД (по работе Дальстроя) Щёлкову М.С. поручалось произвести персональный отбор заключенных специалистов из других лагерей, которые могли быть использованы на работе во ВНИИ-1, и после утверждения направить их по целевому назначению в Дальстрой.

Указанным постановлением правительства по Дальстрою «для стимулирования труда заключенных» поручалось МВД проработать вопрос о возможности применения для лагерников системы заработной платы. Кроме того, «в виде исключения» разрешалось производить заключенным, выполнявшим и перевыполнявшим производственные нормы, зачеты рабочих дней из расчета за каждый ударно отработанный день: занятым на основных работах — до трех дней, занятым на вспомогательных и подсобных работах — до двух дней срока наказания. Такая система зачетов распространялась даже на заключенных, содержавшихся в Особом лагере «Береговом». МВД СССР обязано было вывезти в течение 1948 года из Дальстроя в другие лагеря всех не способных к труду лагерников и в дальнейшем поставлять на Колыму «только физически здоровых заключенных в возрасте не старше 45 лет». Приказом МВД СССР от 29 мая 1948 года в целях зашифровки наименований драгоценных металлов золоту было присвоено условное наименование «дерас», серебру — «скандий», платине — «титан» [34].

Продолжало проявляться внимание к кадрам. 18 июня 1948 года первым заместителем начальника Дальстроя был назначен генерал-майор Петренко И.Г., ранее возглавлявший ГУЛЖДС МВД СССР, с перспективой замены им Никишова И.Ф., действительно «уставшего» от напряженной работы в условиях Крайнего Севера. Новым начальником Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (УСВИТЛ) и заместителем начальника Дальстроя назначили генерал-майора Деревянко А.А., до этого работавшего заместителем начальника УМВД Ленинградской области.

3 июля 1948 года министр внутренних дел Круглов С.Н. направил начальнику Геолого-разведочного управления и заместителю начальника Дальстроя, Герою Социалистического Труда, лауреату Сталинской премии генерал-майору инженерно-технической службы Цареградскому В.А. правительственную телеграмму, в которой говорилось: «Поздравляю Вас с 20-летней годовщиной плодотворной и успешной работы по освоению Крайнего Северо-Востока СССР. Под Вашим руководством большой и дружный коллектив геологов Дальстроя за 20 лет провел громадную работу по геологическому исследованию Северо-Востока нашей родины и открыл много месторождений полезных ископаемых. Очень желаю, чтобы эта деятельность не ослабевала, наоборот, развивалась и улучшалась. От успешной работы геологов и Вашей лично, Валентин Александрович, многое зависит в улучшении дел Дальстроя. Желаю Вам здоровья и дальнейшей плодотворной работы на благо Родины» [34].

Начальник Политуправления Дальстроя Шевченко В.Ф. представил в ЦК ВКП(б) следующие данные по Дальстрою по состоянию на 1 сентября 1948 года: всего населения на территории Дальстроя имелось 250 800 человек, из них 26 754 неработающих, в том числе 17 922 детей. Всего работали 224 046 человек, из них: 115 749 вольнонаемных, 104 828 заключенных и 3469 военнопленных. В состав вольнонаемных входили 32184 «договорника», 5046 «работающих иждивенцев», 985 местных жителей, 49603 освободившихся из лагерей и 27930 спецпоселенцев, при этом имелись 104 230 мужчин и 11 519 женщин. С высшим образованием находились здесь 3686 специалистов, а со специальным средним — 4184. В руководящий состав входили 8 генералов, 222 старших офицера и 2201 младший офицер. Партийная организация насчитывала 8724 коммуниста. Указывалось также, что Политуправление издавало ежедневную газету «Советская Колыма» тиражом до 35 000 экземпляров [34].

В связи с тем, что серьезного прогресса в работе Дальстроя не наблюдалось, 2 сентября 1948 года министр внутренних дел Круглов С.Н. «в целях оказания помощи в выполнении плана добычи золота и олова» командировал в Магадан своего заместителя по кадрам Обручникова Б.П. и только что назначенного замминистра внутренних дел, бывшего начальника Норильского комбината МВД Панюкова А.А., которому, знавшему дела Севера не понаслышке, поручено было курировать деятельность Дальстроя. Но и эти руководители не смогли улучшить положение дел. За 1948 год оказалось добыто 43,6 тонны золота и лишь 3344 тонны олова.

Таким образом, судьба Никишова И.Ф. была решена, и приказом МВД СССР от 24 декабря 1948 года новым начальником Дальстроя был назначен генерал-майор Петренко И.Г. В тот же день освобожденный от многотрудных забот Иван Федорович направил из Магадана в Москву на имя Круглова С.Н. такую телеграмму: «В течение 30 лет моей напряженной работы на руководящих должностях в погранвойсках и органах НКВД, 9 лет в должности начальника Дальстроя отпуском пользовался один месяц в апреле 1946 года. Устал, состояние здоровья резко ухудшилось. Прошу Вас предоставить мне отпуск за проработанное время для лечения и отдыха, если я заслужил». Через месяц, прибыв в столицу, доложил министру внутренних дел: «По сдаче дел и должности начальника Дальстроя, 20 января 1949 года прибыл в город Москву в Ваше распоряжение. Генерал-лейтенант И.Никишов». Министерство внутренних дел без промедления направило в Управление делами Совета Министров СССР письмо с просьбой о выдаче «путевок в санаторий Лечебно-санитарного управления Кремля “Барвиха” И.Ф. Никишову и его жене А.Р. Гридасовой». После отдыха и лечения 15 августа 1949 года Никишов И.Ф. был уволен в запас МВД по выслуге лет [34].

Постановлением Совета Министров СССР от 14 октября 1948 года и приказом МВД СССР от 4 ноября 1948 года план добычи золота по Дальстрою на 1949 год был установлен в количестве 55 тонн. При этом «в целях увеличения добычи золота, а также вовлечения в эксплуатацию не полностью отработанных и нерентабельных для государственной добычи приисков» в Дальстрое разрешили старательскую добычу золота. Списочный состав установили в количестве четырех тысяч старателей с годовым намывом золота на одного человека 750 грамм.

Однако после тщательного анализа имевшихся возможностей министру внутренних дел Круглову С.Н. удалось доказать нереальность такого планового задания, и новым постановлением правительства от 28 декабря 1948 года план по золоту сократили до 51 тонны.

Прекрасно понимая, как непросто новому начальнику Дальстроя налаживать сложное производство в далеком и суровом крае, 20 января 1949 года министр внутренних дел Круглов С.Н. направил Петренко И.Г. большое личное письмо, в котором постарался по-товарищески сориентировать его по самым разным вопросам повседневных служебных забот:

Уважаемый Иван Григорьевич!

В связи с Вашим назначением на пост начальника Дальстроя и задачами работы Дальстроя по выполнению установленного плана добычи металлов в 1949 году, я решил Вам написать нижеследующее личное письмо и поделиться с Вами своими мыслями.

Дело в том, что, как Вам хорошо известно, Дальстрой в течение трех лет не выполняет установленных государственных планов производства, причем невыполнение планов производства падает на 1946–1948 годы, т. е. годы, когда я перед Правительством отвечаю за работу Министерства, в том числе и за работу Дальстроя.

Дальстрой фактом невыполнения плана, ежегодными убытками причинял большие неприятности Министерству в целом и персонально мне, как Министру: Приходилось давать объяснения Правительству, искать оправдания такому положению вещей, причем, нечего греха таить, очень часто положение было не из приятных. Это положение еще усугублялось очень несолидным поведением руководства Дальстроя, которое часто выдавало обязательства по добыче металлов: золота, олова, вольфрама и кобальта, совершенно не подкрепленные реальными возможностями. Как Вам известно, так было и в 1948 году, когда тов. Никишов несколько раз называл цифры проектировок плана на 1949 год и каждый раз они были разными.

Я хорошо понимаю, что Дальстрой находится сейчас в тяжелом положении. Это трудное положение объясняется и падением содержания металла в россыпях и рудах, и допущением в оловянной промышленности отставания в развитии и эксплуатации новых месторождений и значительным замедлением геолого-разведочных работ.

В то же самое время Дальстрой со своим планом стал занимать большой удельный вес, а по некоторым позициям, как, например, по олову, решающий удельный вес во всем народном хозяйстве нашего государства, и поэтому невыполнение Дальстроем своих заданий приводит к серьезному ущербу в народном хозяйстве нашей страны и, особенно по такому металлу, как олово.

Руководство Дальстроя за эти три года неоднократно вводило меня в заблуждение своими предположениями о выполнении планов: так было в 1946 году, так было особенно в 1947 году. Когда же план срывался, искались объяснения в ссылках на недостатки материально-технических ресурсов, особенно транспорта, искались различные объективные причины, которые бы дали какие-либо объяснения такому положению вещей. Конечно, слов нет, для выполнения плана Дальстрой вынужден преодолевать большие трудности, подчас, от него не зависящие, на, тем не менее, я полностью уверен, что в таком большом хозяйстве, как Дальстрой, решающее значение имеет правильная организация, распределение и использование тех материальных и транспортных ресурсов, которые выделяются государством.

К тому же, если сравнить снабжение других отраслей промышленности страны, то нужно сказать, что Дальстрой находится в более выгодном положении. Министерство в ущерб всем другим организациям предоставляло Дальстрою максимально возможные ресурсы. Задачи Дальстроя состояли в том, чтобы эти ресурсы наиболее правильно использовать, наиболее целесообразно ими маневрировать, получить от этих ресурсов максимально возможный эффект. Мне кажется, что в этом отношении Дальстроем до самого последнего времени предпринималось и делалось очень и очень мало.

Известно, скажем, какое значение имеет правильное использование морского тоннажа в снабжении Дальстроя, а в то же время простои пароходов под погрузкой и выгрузкой, пожары и аварии стали частыми явлениями в деятельности Дальстроя. Или возьмите Вы работу перевалочных баз Дальстроя в Ванино и Находке. К сожалению, в работе этих перевалочных баз имеют место многочисленные серьезные недостатки, несоблюдение первоочередности по отправке нужных грузов, неправильное складирование, хищение и порча грузов, штрафы за простои вагонов и судов. Все это снижало эффективность использования ресурсов и причиняло значительный материальный ущерб.

Вам должно быть хорошо известно, что материальные ресурсы устанавливаются государством на год. Дальстрой должен знать эти ресурсы, должен хорошенько обдумать и организовать с максимальной пользой использование этих ресурсов. Неорганизованность, бестолковщина в этом деле всегда пагубно отражались на работе Дальстроя и его производственных предприятий.

Вы приступаете к руководству Дальстроем со старым управленческим аппаратом. К сожалению, я не был на Дальстрое и могу судить о кадрах работников Дальстроя по тем материалам, которые ко мне поступают, и по личным встречам с немногочисленным кругом работников, главным образом, руководящими работниками, но, однако, мне кажется, я не ошибусь, если скажу, что кадры в Дальстрое, в основном, неплохие, хорошие кадры и желают по-большевистски драться за выполнение заданий Правительства. Весь вопрос состоит в том, чтобы лучше мобилизовать эти кадры, организовать кадры, сплотить их, правильно расставить, помочь им и потребовать настоящей большевистской работы от этих кадров. В этой связи очень большие задачи выдвигаются перед аппаратом самого главка. Здесь Вы должны знать, что весь успех будет определяться качеством руководства главка производственными предприятиями. Я могу судить, что до сих пор аппарат главка, работники главка руководили предприятиями плохо, работали бюрократическими методами, не осуществляли повседневного конкретного руководства производственной деятельностью горно-промышленных управлений. Большое количество инженерно-технических работников сидит в аппарате, и в то же самое время на производстве ощущается недостаток в квалифицированных кадрах. Аварии, простои, низкая производительность труда и механизмов, неэкономное расходование ресурсов, низкий уровень технологической дисциплины, плохая постановка лагерной работы, все эти причины, на мой взгляд, имели решающее значение в неудовлетворительной работе Дальстроя.

Вам известно, что с большим трудом нам удалось правительственным органам доказать необходимость некоторого снижения уровня плана добычи золота, олова, вольфрама и кобальта на 1949 год. Вы сами понимаете, что оценка Вашей работы, как начальника Дальстроя, и моей работы, как Министра, в Правительстве будут судить по работе 1949 года. Если мы с Вами не обеспечим выполнение плана 1949 года, нам нечем будет тогда объяснять причины провала, придется тогда расписаться в своей беспомощности, в своем неумении организовать дело.

Я хорошо себе представляю, что результаты работы Дальстроя в 1949 году будут для нас с Вами своеобразным экзаменом, своеобразной проверкой и оценкой нашей деятельности, как государственных работников. Поэтому я искренне жду и от всей души желаю Вам энергичной, самоотверженной, большевистской работы за укрепление Дальстроя, за то, чтобы поставить его на крепкие ноги.

Со своей стороны особенно рекомендую Вам обратить внимание на задачи улучшения руководства всей производственной деятельностью Дальстроя. В этих целях полезно было бы пересмотреть структуру, штаты и расстановку как главного управления Дальстроя, так и его горных управлений. Нужно обновить руководящие инженерно-технические кадры, выдвинуть на работу в аппарат наиболее способных и активных работников производства, а людей, засидевшихся в аппарате, передвинуть на производство. Нужно продумать вопрос об организации полноценного технического отдела главка и о назначении работника на пост главного инженера Дальстроя. Разобраться и принять меры по укреплению среднего звена работников: начальников участков, фабрик, смен, мастеров. Поднять их роль и значение, укрепить их вес и авторитет. Смело выдвигать людей из числа начальников участков и начальников приисков, которые у спешно справляются со своими задачами и проявляют организаторские и административные способности.

Надо также принять энергичные меры по ликвидации отставания геолого-разведочных работ. Добиться выполнения плана 1949 года, в первую очередь, по приросту промышленных запасов. Особенно это касается сырьевой базы по олову. Вы должны с этим делом хорошо разобраться и выправить положение. Лично займитесь работой геологоразведки. Постоянно держите эту работу под своим непосредственным контролем. Примите все меры к использованию зимнего периода для подготовительных работ к промывочному сезону 1949 года. В этой связи необходимо провести весь комплекс зимнего ремонта фабрик, экскаваторов, бульдозеров и горного оборудования, подготовив все к летним работам. Теперь же развернуть самым широким фронтом строительство промывочных приборов с таким расчетом, чтобы завершить эти работы полностью к началу промывочного сезона.

На основе внедрения передовых методов организации труда развернуть во всех отраслях деятельности и, в первую очередь, на горных работах, широкое социалистическое соревнование. Переход на систему оплаты заключенных по ставкам вольнонаемных создает все условия к тому, чтобы добиться в этом году более высокой производительности труда заключенных и общего улучшения лагерной работы.

Ликвидировать отставание в изыскательских и проектно-сметных работах, повысить техническую культуру в разработке проектов строительств, особенно крупных промышленных сооружений.

Окажите помощь в организации научно-исследовательского института в Дальстрое. Деятельность института направьте, в первую очередь, на решение основных производственных задач, на повышение извлечения металла, разработки месторождений, изыскание наилучших методов обработки труднообогатимых руд и т. д.

Уделите больше внимания оловянной промышленности Дальстроя. Прошу не забывать, что выполнение производственного плана по добыче олова в 1949 году является первостепенной задачей Дальстроя, и оловянную промышленность надо поставить в преимущественное положение перед другими, обеспечивая ее рабочей силой, оборудованием и всеми необходимыми материалами для выполнения плана, прежде всего, раньше всего и, если можно сказать, при необходимости, в ущерб другим работам.

Уделите соответствующее внимание вопросам укрепления лагерей Дальстроя. Не забывайте, что нормальное состояние лагерей Дальстроя, поддержание соответствующего внутрилагерного режима, нормальное содержание заключенных, в свою очередь, не замедлит сказаться на повышении производительности труда заключенных и, в конечном счете, на улучшении выполнения установленного плана добычи металла в Дальстрое.

Шире и смелее опирайтесь на актив работников Дальстроя, советуйтесь с активом, прислушивайтесь к его голосу, поддерживайте и проводите в жизнь предложения, направленные на улучшение организации работ. Больше опирайтесь в работе на партийную организацию и политорганы. Держите тесную связь с МВД СССР. Информируйте нас о Ваших планах, расчетах, намерениях. В необходимых случаях своевременно ставьте вопросы об оказании Вам помощи. Не забывайте, что Вы находитесь на огромном ответственном посту. Тысячи людей смотрят на Вас, присматриваются к Вам. Вся Ваша жизнь в Дальстрое на виду.

Повысьте требовательность, прежде всего, к себе. Знайте, что с Вас будут брать пример, поэтому Вы должны быть образцом большевика и на службе и в быту. Будьте требовательным и взыскательным начальником, в то же самое время, проявляйте чуткость, заботу о своих подчиненных. Работайте вместе с коллективом, опирайтесь на коллектив. Министерство будет оказывать Вам всяческую помощь.

Еще раз от всей души желаю Вам всяческих успехов на Вашем новом посту. Что касается меня, то я буду принимать все меры, чтобы Вам помочь и буду оказывать Вам всемерную поддержку.

Крепко жму руку. С коммунистическим приветом. Круглов [34].

Из письма министра внутренних дел видно, что основными принципами, положенными в основу ведения «социалистического хозяйства» советского времени, являлись точная расстановка кадров, способных в любой обстановке выполнять сложнейшие задачи, и правильная организация ими работы, часто вне зависимости от экономических и физических законов либо климатических условий, что позволяло бы своевременно претворять в жизнь правительственные планы, заданные чаще всего, исходя из политических соображений. Материальным стимулам, к которым можно отнести оплату труда вольнонаемных и спецпоселенцев, а также зачет отработанного с перевыполнением нормы рабочего дня за несколько дней срока осуждения для заключенных, отводилось второстепенное значение. В то же время на условия труда и быта подневольных рабочих рекомендовалось обратить серьезное внимание, поскольку «человеческое» отношение к их нуждам всегда позволяло получить хорошую отдачу. Главным являлось — трудиться вместе с подчиненным коллективом по-большевистски, всего себя отдавая делу и не считаясь с личными интересами, здоровьем, семьей и прочими заботами.

В целях решения поставленных правительством задач вновь производились кадровые перестановки. 9 апреля 1949 года Круглов С.Н. направил на имя Берия Л.П. следующую докладную записку: «Ваше указание о необходимости укрепления руководства Дальстроя МВД путем посылки новых руководящих работников обсуждалось на совещании совместно со всеми заместителями Министра. В результате обсуждения мы пришли к выводу о целесообразности выдвижения на вакантную должность первого заместителя начальника Дальстроя тов. Кузнецова Ивана Кузьмича, работающего в настоящее время заместителем тов. Мальцева в Германии. Тов. Кузнецов, рождения 1899 года, член ВКП(б) с 1942 года, состоит в кадрах МВД, в системе МВД работает с 1937 года на руководящей работе по проектированию и строительству гидротехнических сооружений, имеет высшее образование по горно-металлургическому производству. Тов. Кузнецов имеет достаточный опыт работы по геологоразведке, промышленному производству и по работе обогатительных фабрик. В личной беседе со мной тов. Кузнецов произвел положительное впечатление и не возражает против отъезда на работу в Дальстрой. Тов. Завенягин это предложение поддерживает. Прошу Вашего согласия».

После получения «добро» от руководства и партийной инстанции Кузнецова И.К. назначили первым заместителем начальника Дальстроя и присвоили ему звание «инженер-полковник». Участие заместителя министра внутренних дел Завенягина А.П., курировавшего атомный проект, в этом назначении было связано с тем, что опытный специалист направлялся на работу по добыче урана для советской атомной бомбы.

Помимо произведенных еще ряда назначений произошли и смещения руководителей. Заместителя начальника Дальстроя по строительству Поспелова М.Л. освободили от занимаемой должности «как не обеспечившего надлежащего руководства порученным ему делом». Другой заместитель начальника Дальстроя Иноземцев К.Д. был снят «за необеспеченность порученного участка работы», а материалы ревизионной комиссии о его неудовлетворительной деятельности, принесшей убытки Дальстрою, передали в Особую инспекцию для расследования. Не прижившегося на Северо-Востоке генерал-майора Семенова И.П. из первого заместителя перевели на должность заместителя начальника Дальстроя, а затем он был откомандирован в Управление кадров МВД СССР для получения нового назначения.

В ряду отрицательных явлений 18 июля 1949 года Круглов С.Н. подписал приказ МВД СССР, в котором сообщалось о том, что к 1 июля 1949 года Дальстрой был обязан ввести в действие обогатительную фабрику № 14-бис Омсукчанского комбината. В отчетах, поступавших со строительства, докладывалось о готовности фабрики к установленному планом сроку. Произведенной же проверкой было установлено, что «никаких зданий для фабрики не построено», а выполнены лишь нижняя обвязка и каркас отдельных цехов. «За антигосударственную практику и очковтирательство в строительстве предприятий Дальстроя» указанным приказом был снят с должности начальника Управления капитального строительства майор Ахундов М.Д. [34].

Получило продолжение и дело, в котором была замешана жена бывшего «хозяина Колымы» Никишова И.Ф. В конце 1949 года новый начальник У МВД по Дальстрою полковник Кольцов И.И. направил на имя Круглова С.Н. сообщение о том, что арестована группа работников Магаданского ИТЛ МВД «за систематическое присвоение и растранжиривание государственных денежных средств». По этому делу проходили: старший лейтенант Гридасова А.Р., в недавнем прошлом являвшаяся начальником этого лагеря, военный прокурор Дальстроя полковник юстиции Дмитриев и ряд других ответственных работников главка. «В целях быстрейшего окончания следствия по делу» Кольцов И.И. просил, во-первых, направить в Магадан работника Особой инспекции МВД СССР для расследования фактов злоупотребления служебным положением упомянутыми лицами. Во-вторых, «считал бы целесообразным под благовидным предлогом командировать Гридасову (проживавшую в это время в Москве) в г. Магадан и на месте решить вопрос о ее аресте». В-третьих, всех арестованных по данному делу предлагал направить в тюрьму УМВД Хабаровского края, где и вести следствие [34].

Интересную информацию о недостаточном, видимо, режиме секретности в отношении работ, производившихся в Колымском крае, сообщил заместитель министра внутренних дел СССР Чернышов В.В. 29 июня 1949 года он направил Петренко И.Г. «для сведения» перевод из иностранного журнала статьи «Советский Союз — величайшая в мире страна по добыче золота». В сопроводительном письме указал: «Как видите, сведения о Дальстрое как-то проскальзывают в иностранные журналы». Впрочем, империалисты в отличие от нас всегда умели считать деньги и потому прекрасно вычислили, какими средствами расплачивался Советский Союз за поставлявшиеся ему товары, а отсюда легко определили и запасы постоянно пополнявшегося золотого фонда страны. Шило, а тем более золото, выходящее на международный рынок, в мешке не утаишь.

В соответствии с решением правительства «в целях повышения производительности труда заключенных и обеспечения выполнения производственных планов Дальстроя» 21 июня 1949 года совместным приказом МВД и Генерального прокурора была введена в действие Инструкция о зачете рабочих дней заключенным, содержавшимся в колымских лагерях. Согласно этой инструкции, право на зачеты рабочих дней имели все работавшие заключенные, в том числе и осужденные к каторжным работам, независимо от установленного для них срока наказания, статьи осуждения и времени пребывания в лагере. При условии «соблюдения лагерного режима» (то есть хорошей дисциплины) зачеты устанавливались в следующих размерах: за один день работы при выполнении нормы выработки за месяц от 100 до 110 % — 1,5 дня срока наказания; от 111 до 120 % —1,75 дня; от 121 до 135 % —2 дня; от 136 до 150 % — 2,5 дня; от 151 % и выше — 3 дня срока наказания [34].

20 августа 1949 года заместителем министра внутренних дел был назначен Митраков И.Л., перешедший в МВД с должности первого заместителя министра промышленности строительных материалов СССР. Иван Лукич окончил Московский горный институт в 1937 году и имел звание «горный генеральный директор II ранга». Новому заму поручили курировать Дальстрой и другие подразделения МВД, связанные с драгметаллами.

20 сентября 1949 года министр внутренних дел Круглов С.Н. подписал приказ с объявлением новой структуры Главного управления Даль- строя МВД СССР. Согласно этому приказу укреплялась единоличная власть начальника Дальстроя (Петренко И.Г.), который теперь являлся и начальником всех находившихся в «колымском краю» исправительно- трудовых лагерей (ИТЛ). Далее состав руководства выглядел так: первый заместитель начальника Дальстроя (Кузнецов И.К.), главный инженер и заместитель начальника Дальстроя (Груша М.В.), заместитель начальника по геологоразведочной службе и он же начальник Геолого-разведочного управления Дальстроя (Цареградский В.А.), заместитель начальника по лагерю и он же начальник Управления ИТЛ Дальстроя (Деревянко А.А.), заместитель начальника по транспорту и снабжению (Корсаков Г.А.), заместитель начальника по кадрам (Никешичев Н.А.), заместитель начальника Дальстроя по строительству (Перфилов И.М.). В громадную структуру Дальстроя входило 28 подразделений на правах управлений и столько же подразделений на правах отделов, 9 заводов, производственных комбинатов и мастерских, Всесоюзный научно-исследовательский институт и два учебных заведения, снабженческий трест «Колымснаб» и московский трест «Дальстройснаб», а также «прочие предприятия и организации», включавшие гидрометеорологическую службу, коммунальный и административно-гражданский отделы, издательство «Советская Колыма» и Магаданский Дом культуры имени Горького [34].

Интересно, что штатные категории для военного руководства (то есть то наибольшее воинское звание, которое мог получить генерал или офицер, занимая данную должность) были для Дальстроя установлены очень высокие. Так, должностной категорией начальника Дальстроя являлся генерал-полковник, всех его заместителей, начальников горно-промышленных и ряда других управлений (всего 19 должностей) — генерал-лейтенант, лишь должности начальников Первого (режим и оперработа), Второго (охрана) и Третьего (лагерное) управлений значились генерал- майорскими. Начальники отраслевых и производственных управлений по должности были полковниками. Была ли использована эта возможность служебного роста, увидим чуть ниже.

В Справке, представленной министром внутренних дел Кругловым С.Н. 1 сентября 1949 года на имя Берия Л.П. и Маленкова Г.М., сообщалось, что штатная численность Главного управления, отраслевых управлений и производственных предприятий Дальстроя составляла 131 500 человек, в том числе офицерского состава 7000 человек, сержантского и рядового состава 9500 человек, вольнонаемных (включая рабочих) — 115 000 человек [34].

27 декабря 1949 года Круглов С.Н. доложил Сталину И.В., Берия Л.П. и Маленкову Г.М., что годовой план добычи золота по Дальстрою выполнен досрочно 27 октября в объеме 51,1 тонны, или на 9 тонн больше, чем в предыдущем году. Всего по итогам этого года государству было сдано 52,4 тонны золота. Перед самым новым годом министр внутренних дел отрапортовал правительству, что план добычи олова в количестве 4200 тонн также успешно выполнен.

Стремясь поощрить руководящих работников, «достигших в текущем году первых результатов в преодолении многолетнего отставания Дальстроя в выполнении государственных заданий, а также поднятия и укрепления их авторитета», начальник Дальстроя Петренко И.Г. и начальник Политуправления Дальстроя Шевченко В.Ф. направили на имя Круглова С.Н. письмо с просьбой «представить 4–5 руководящих работников к присвоению генеральских званий и группу работников к присвоению звания “полковник”». Проблем с присвоением полковничьих званий не было, поскольку это входило в компетенцию министра силового ведомства, а вот генеральские звания присваивались постановлениями Совета Министров СССР за подписью Сталина И.В. Однако после 1945 года не было отмечено ни одного случая вручения генеральских погон работникам МВД.

С началом нового года советское правительство вновь озаботилось вопросом производства столь необходимого стране драгметалла. Серьезный анализ состояния дел в этой отрасли был представлен в постановлении Совета Министров СССР от 9 февраля 1950 года и приказе МВД СССР от 12 февраля того же года «О мерах по снижению затрат на добычу золота». В этих документах отмечалось, что «за истекшие 10 лет себестоимость добычи золота резко возросла». Так, по Дал встрою если в 1939 году себестоимость одного грамма золота составляла 6,71 рубля, то в 1949 году она увеличилась до 42,11 рубля. Старательская добыча с 16,52 рубля за десять лет скакнула до 51,64 рубля. Основными причинами этого явления назывались следующие. Во-первых, систематическое снижение среднего содержания золота в песках и рудах, что вело к резкому увеличению объемов горных работ. Во-вторых, изменение структуры горных работ, «выразившееся в увеличении удельного веса дорогостоящих и трудоемких подземных работ». В-третьих, повышение цен на материалы, продовольственные и промышленные товары. В-четвертых, повышение заработной платы в золотодобывающей промышленности. Среднее содержание золота в песках по Дальстрою снизилось с 13,71 грамма на кубометр в 1939 году до 5,68 грамма в 1949 году. В связи с этим объем перерабатываемой горной массы для извлечения одного килограмма золота за десять лет возрос с 248 до 764 кубометров. При этом, если раньше подземных песков извлекали менее пятой части ко всему объему переработки золотосодержащей массы, то теперь их доля достигла 40 процентов. Даже то, что за прошедшие годы выработка на одного рабочего возросла в три раза, а нормы расхода материалов были снижены, не дало возможности перекрыть возросшие затраты по объему горных работ.

В сложившихся условиях главный выход виделся в том, что геолого-разведочные работы должны были бы «обеспечить пополнение разведанных запасов новыми месторождениями золота», а это соответствующей службой Дальстроя в течение последних лет не было сделано. Пока что для снижения себестоимости золота предлагалось перестроить работу золотодобывающих предприятий «с целью дальнейшего повышения производительности труда, рационализации производственных процессов, достижения высокого уровня использования механизмов и внедрения новых высокопроизводительных машин, дальнейшего снижения норм расхода материалов, топлива, электроэнергии, а также сокращения цеховых и общезаводских расходов». Для стимулирования геолого-разведочных работ постановлением Совета Министров СССР предлагалось первооткрывателей новых крупных месторождений золота «с запасами свыше 25 тонн металла для коренного и 15 тонн для россыпного золота» представлять к званию Героя Социалистического Труда и награждению орденом Ленина. За открытие новых месторождений с меньшими против указанных запасами геологов следовало награждать орденом Ленина. Для первооткрывателей устанавливались также премии в размере до 20 000 рублей [34].

Помимо ранее добывавшихся полезных ископаемых, в перечне продукции Дальстроя появилось новое наименование — «свинец». Правда, оно являлось условным, поскольку под этим термином подразумевалась урановая руда. «Учитывая большие перспективы месторождений свинца на Северо-Востоке СССР» и «считая промышленное освоение сырьевой базы по свинцу важнейшей государственной задачей», Совет Министров СССР своим постановлением от 14 февраля 1950 года утвердил «специальные мероприятия по развитию геолого-разведочных работ и добыче свинца на территории деятельности Дальстроя МВД СССР на 1950–1951 годы». В связи с важностью этого направления приказом МВД СССР от 18 февраля 1950 года начальника 1-го управления Дальстроя МВД СССР Павлова В.П. одновременно назначили заместителем начальника Главка, а 5-й спецотдел МВД СССР по работе Дальстроя (начальник — инженер-полковник Шелков М.С.) реорганизовали в Специальное управление МВД СССР, в составе которого создали Отдел по руководству работой «по свинцу» на территории Дальстроя. Другим приказом МВД СССР от этого же числа во исполнение постановления Совета Министров для заключенных, занятых на предприятиях «свинцового» управления Дальстроя, установили рекордные для системы лагерей зачеты рабочих дней: при 100 процентах выполнения нормы выработки один день работы засчитывался за два дня срока наказания, при выполнении нормы до 125 процентов — за три дня срока, а за день труда с превышением 140 процентов нормы снимали 4 дня наказания [34].

В навигацию 1950 года приказом министра внутренних дел предписано было через Ванинский транзитный пункт завезти в лагеря Дальстроя 58 000 заключенных, в том числе 8000 «особо опасных государственных преступников для Берегового лагеря МВД». Начальнику ГУЛАГа Добрынину Г.П. поручалось обеспечить отбор и отправку заключенных мужчин и женщин (последних не более 30 %) в возрасте от 18 до 45 лет «только первой категории физического труда, пригодных для работы в условиях Крайнего Севера, независимо от состава преступления, осужденных преимущественно к большим срокам наказания».

Для того чтобы отметить успешную работу заключенных, а также разгрузить колымские места лишения свободы для приема новой подневольной рабочей силы, Совет Министров разрешил МВД по согласованию с Генеральным прокурором освободить из лагерей 15 000 заключенных разных специальностей, «осужденных за должностные, хозяйственные, имущественные и воинские преступления, с оставлением их в Дальстрое для работы по вольному найму до конца неотбытого срока наказания, используя эту меру как поощрение за добросовестный труд и хорошее поведение в лагерях» [34].

Насколько нелегко было командовать суровым Северо-Восточным краем страны, говорит тот факт, что всего через полтора года после назначения на должность Петренко И.Г. серьезно заболел. 22 июня 1950 года первый заместитель министра внутренних дел Серов И. А. доложил Берия Л.П., что дано указание отправить начальника Дальстроя в Москву самолетом в сопровождении врача. Несмотря на принятые меры, 3 августа 1950 года И.Г. Петренко скончался.

Новым начальником Дальстроя постановлением Совета Министров СССР от 30 сентября 1950 года был назначен заместитель министра внутренних дел СССР Митраков И.Л. (без освобождения его от обязанностей зама). За счет этого впервые статус главного руководителя Колымского края оказался поднят на более высокую ступень, что говорило о важной роли, которую играл Дальстрой в экономике страны.

В 1950 году в связи с передачей ряда административных функций из МВД в МГБ оказалось, что объем работы Управления внутренних дел по Дальстрою резко сократился. Было предложено ликвидировать «изживший себя аппарат», передав его функции Управлению исправительно-трудовых лагерей. После долгих споров Круглов С.Н. подписал приказ «Об упорядочении структуры органов МВД и ИТЛ на территории Дальстроя», которым местное УМВД упразднялось, а его функции передавались «соответствующим аппаратам Дальстроя».

С учетом всех сложностей, выпавших на 1950 год, план добычи золота удалось выполнить в объеме 49 тонн, что стало нормой для последующих лет. Олова в этом году произвели значительно меньше — всего 3612 тонн [34].

Стремясь ликвидировать провал в добыче олова за счет повышения производительности труда подневольных рабочих, начальник Дальстроя Митраков И.Л. обратился с просьбой к руководству о разрешении на распространение «шкалы зачетов рабочих дней заключенным», введенной для лагерей 1-го управления Дальстроя, на всех заключенных, работавших на оловянных приисках и рудниках. Однако этому предложению воспротивился куратор Дальстроя Чернышов В.В., посчитавший, что делать это «нецелесообразно», поскольку «высшие зачеты» (4 дня срока наказания за 1 день ударной работы) были утверждены правительством по просьбе МВД «в порядке особого исключения». Ранее таких примеров в практике ГУЛАГа не было, и поэтому «широко распространять такие зачеты будет неправильно».

Вместо этого было создано Производственно-техническое управление по олову, начальником которого по совместительству назначили заместителя начальника Дальстроя Грушу М.В. с освобождением его от должности главного инженера. Новым главным инженером стал по совместительству первый заместитель начальника Дальстроя Кузнецов И.К.

В 1951 году произошли и другие штатные изменения. Начальник Политуправления Шевченко В.Ф. был освобожден от занимаемой должности в связи с тем, что он «неправильно понимал роль Политуправления и не укреплял единоначалия начальника Дальстроя». На его место назначили полковника Буланова П.С., ранее являвшегося первым заместителем начальника ГУЛАГа МВД СССР. Кроме того, 23 апреля 1951 года Круглов С.Н. направил своим заместителям Серову И.А. и Обручникову Б.П. и начальнику ГУЛАГа Долгих И.И. следующее предписание: «Дальстрой (т. Митраков) давно просил нас послать нового начальника Севвостлагерей вместо т. Деревянко. Министерство до сих пор этого не сделало. Прошу дать Ваши предложения». В соответствии с этим указанием на должность начальника Управления исправительно-трудовых лагерей и заместителя начальника Дальстроя был рекомендован и 3 мая 1951 года назначен генерал-лейтенант Жуков Г.С., занимавший до этого пост заместителя начальника У МВД по Новосибирской области.

По материалам акта приема-передачи дел УИТЛ Дальстроя, подписанного Деревянко А.А. и Жуковым Г.С. 24 мая 1951 года, можно представить достаточно полную картину о подневольных тружениках, работавших в колымских лагерях в последние годы существования Главного управления строительства Дальнего Севера МВД СССР. Не вдаваясь во все подробности, отметим только, что лагерный сектор насчитывал в своем составе 504 подразделения, в том числе 9 управлений (в них входил Особый лагерь «Береговой», но учет контингента по нему велся отдельно), 14 отделений, 129 ОЛПов (отдельных лагерных пунктов), 252 лагпункта и 100 лагкомандировок. Всего на момент подписания акта числились 143 630 заключенных, из которых более 122 тысяч составляли мужчины. На учете имелись 2812 каторжан, в том числе 2470 мужчин и 342 женщины. Для обслуживания механизмов, мелких полевых геолого-разведочных партий, дорожно-строительных бригад и лесных командировок были расконвоированы более 30 тысяч заключенных (20,1 % к списочному составу), причем более трети «в нарушение требований приказа МВД СССР № 0286–1950 года». «За контрреволюционные преступления» отбывали наказание свыше 33 тысяч осужденных, из них за измену Родине — почти 17 тысяч человек, за шпионаж — около 500 человек, за контрреволюционный саботаж — 9,5 тысячи человек, за антисоветскую агитацию — 4,5 тысячи человек. По неполитическим статьям отбывали наказание 111 617 осужденных, в том числе 5766 расхитителей социалистической собственности (по закону от 7 августа 1932 года), 26 750 грабителей личного имущества граждан и 35 489 расхитителей государственного и общественного имущества (по указу от 4 июня 1947 года), 1648 спекулянтов, 735 бандитов и вооруженных грабителей, 3735 убийц, 2830 хулиганов, 2590 дезертиров, также другие нарушители законов. Основной контингент имел возраст от 18 до 45 лет, но более пяти тысяч человек были старше, чем разрешал приказ министра для Севвостлага, причем имелись 1709 инвалидов. По срокам осуждения: до 1 года имели 186 человек, от 1 до 3 лет — 3027 человек, от 3 до 5 лет — 18 127 человек, от 5 до 10 лет — 79 841 человек, от 10 до 15 лет — 20 954 человека, от 15 до 20 лет — 10966 человек, свыше 20 лет — 11 830 человек. От бытовых и производственных травм, огнестрельных ранений и прочих заболеваний умерли в 1950 году 504 человека, в 1951 году — 691 человек. Бежали за год 580 человек, из которых пока что не были задержаны 68 человек.

Согласно архивным данным, по состоянию на 22 мая 1951 года через колымские лагеря прошли всего 501 271 заключенных, из которых 374 057 получили освобождение, а 125 316 остались в этой земле навечно.

Помимо этого Особый лагерь № 5 МВД «Береговой» (Берлаг) при лимите наполнения 35 тысяч человек на момент подписания акта приема-передачи имел 28 908 заключенных, которые «суммировались» так: «мужчин — 19 513, женщин — 5636, каторжан — 3759 (мужчин — 3020, женщин — 739)».

Личный состав военизированной стрелковой охраны (ВСО) лагерей при штате 19 450 должностей имел в наличии 13 760 командиров и бойцов, вооруженных тридцатью станковыми пулеметами «максим», ста двадцатью ручными пулеметами, автоматами, винтовками (вплоть до трофейных японских) и пистолетами [34].

Возвратившийся 4 июня 1951 года из поездки в Дальстрой замминистра Чернышов В.В. в своем рапорте на имя министра внутренних дел Круглова С.Н. отметил: «Проверка состояния лагерей, режима и охраны заключенных в обследованных предприятиях Дальстроя показала, что общее состояние бытового и хозяйственного устройства ИТЛ Дальстроя с трудом может быть названо удовлетворительным». Однако поскольку государственные планы надо было выполнять любой ценой, в лагеря Дальстроя предписано было завезти в навигацию 1951 года 46 000 заключенных (из них тысячу «особо опасных преступников» для Берлага), а в навигацию 1952 года — еще 30 000 подневольных тружеников. Золота в эти годы было добыто по 49,2 тонны, а олова 4586 и 5345 тонн, соответственно [34].