Сегодня Изольде Марковне, к моему огорчению, никуда не надо было идти. Она до конца рабочего дня просидела за конторкой, в то время как я составляла магические травяные букетики и раскладывала их на газету для просушки, попутно слушая старухину лекцию по травологии.

«Шалфей служит для улучшения памяти, ну куда ты кладешь его в сбор от желудочных колик!» — возмущалась она.

Подобные комментарии также сопровождали меня на протяжении всей работы. Это безумно раздражало, но я молчала.

Немного раньше, перед тем как наши гости покинули нас, я почувствовала, как чей-то разум потянулся к моему разуму, но наткнулся на магическую блокировку, созданную амулетом.

Я не знала, кто именно — Чжоу или Лиа — пытался столь безуспешно прочесть мои мысли. Но я рада тому, что у них ничего не вышло, потому, как мысли в голове роились самые разнообразные.

«Но только я знаю, как открыть его» — сказал Чжоу.

Уверена, он имел в виду именно медальон.

Я постаралась вспоминать: открывала ли я или мой отец при жизни его вообще? Я точно не открывала, а отец если и открывал, то это происходило без моего участия.

Медальон когда-то принадлежал моему дедушке, личности, я бы сказала, очень загадочной. К сожалению, он умер еще до моего рождения. Так что, познакомиться с ним у меня не было возможности. Зато я наслушалась про него разных сказок.

Никто толком не знал, кем он работал, даже его собственный сын — мой отец. Одни утверждали, что он был иностранным шпионом, так как знал несколько языков. Другие, что он работал на НКВД. Третьи уверяли, что он был обыкновенным удачливым мошенником, водившим «за нос», как Власти, так и простых граждан. Мнений имелось много, но все они сходились в одном — деда очень боялись.

Отставив ненадолго в сторону мысли об открытии медальона и, что такого важного в нем могло содержаться, я перешла к планированию завтрашнего дня.

Кровавые пентаграммы, трупы, близость дня расплаты, а значит встречи с Палачом. Все это висело мертвым грузом на моих хрупких девичьих плечах. Господи, я так устала. Устала от одиночества, от чувства вины. А еще, я устала бояться. Липкий страх, сковывающий меня последние годы, незаметно превратился во что-то обыденное. Казалось, что я всю жизнь живу с этим мерзким чувством. А ведь совсем недавно меня раздирало на части от него, будто бы каждый раз некто всаживал в спину нож.

Меня тошнило от собственного страха, от ощущения бессилия изменить что-либо. Я, словно муха, барахталась в паутине, сотканной изо лжи, коварства и предательства. И, казалось, у меня нет выхода кроме, как лишь плыть по течению.

Я разозлилась на себя.

Сейчас вовсе не время жалеть себя. Только слабаки и трусы так поступают. Они хнычут, жалуются «Ах, какая у меня несчастная судьба!», вместо того, чтобы действовать! Сделать все возможное, чтобы изменить ее.

Они лишь зря тратят энергию на бесполезное нытье, ведь наш жестокий мир благосклонен только к сильным людям.

Мне стало немного легче. Я сильная, у меня все наладиться!

С этими убеждениями я поднималась на пятый этаж, к себе в квартиру. А еще, я четко знала, что буду делать завтра.

Оставалось всего три дня до того как на моем пороге появиться Палач. Уверена, он спит и видит, как будет медленно мучить меня, получая от этого огромное наслаждение.

Щелчок открываемого замка. Я дома.

С кухни донесся аромат жаркого. У меня «потекли слюнки». Только сейчас я поняла, как голодна.

Значит, Лерка пришла. После смерти мамы я отдала ей вторую связку ключей от квартиры.

У этой девушки, кроме как коллекционировать «разбитые мужские сердца», имелось еще одно увлечение — готовить.

Переодевшись в домашнюю одежду, я поспешно вымыла руки и вошла в кухню.

Лерка выглядела великолепно. Рыжие локоны собраны в низкий хвост, открывая овальной формы лицо и красивую шею. В больших изумрудных глазах так и пляшут чертики.

Она белозубо улыбнулась мне и поприветствовала:

— Привет Шурик!

Глядя на нее у меня, сразу поднялось настроение, и все мрачные мысли ушла на задний план.

Мы обнялись.

— Ты руки вымыла? — подозрительно спросила она.

— И даже ноги, — захихикала я, разглядывая свою кухню, которая преобразилась до неузнаваемости.

Посуда в раковине, что я грозилась вымыть несколько дней, была собственно вымыта, высушена и расставлена по своим местам. Окна сияли так, что я видела в них свое отражение. Штор не было. Видимо Лерка их постирала.

Старенький холодильник «Саратов» тоже радовал глаз. Белый и урчащий довольной сытой кошкой. Этот звук всегда успокаивал меня и делал кухню «живой» и уютной.

Дело в том, что у моей подруги имелся бзик по поводу кухни. Зайдя к ней, домой, вы будете очень удивленны. По всей квартире будут разбросаны все возможные и не возможные вещи, но вот кухня…

Идеальная чистота. Каждая чашечка, каждая кастрюля и сковорода на своем месте.

«Кухня — это святая святых» — утверждала Лерка, в очередной раз, драя и без того чистую плиту. Она всячески пытается внушить данное высказывание мне, и каждый раз терпит поражение.

На чистом столе, застеленном клеенкой, я заметила хрустальную вазу с алыми розами. Я вопросительно покосилась сначала на нее, а потом на Лерку.

— А, это от Женьки, правда, он милый?! — глаза подруги засияли еще ярче.

— Не знаю, я с ним не знакома, — ответила я и плюхнулась на стул, блаженно вытянув ноги.

Меня интересовало лишь одно.

— Ле-е-ер, — жалобно так, протянула я. — Долго еще?

— Десять минут. Я должна приготовить соус.

Мой тяжелый вздох.

Я наблюдала за тем, как она смешивает сливки с пряными травами и чесноком, когда неожиданно вспомнила об Ионе.

Собственно, вспомнила я о нем благодаря чесноку.

— Послушай, Лер, разве ты сейчас не живешь у мамы и не пытаешься завоевать сердце Иона?

— Нет, — она слизнула с кончика ложки соус и добавила еще одну щепотку соли.

— Почему?

— Почему, почему! Потому, что он гей! — Она с остервенением стала мешать соус.

Моя челюсть медленно поползла вниз.

Я хотела возразить, некстати вспомнив о нескольких пикантных обстоятельствах, связанных с вампиром. Уж я знаю, с ориентацией у него все в порядке. Но передумала.

Вместо этого, я осторожно задала следующий вопрос:

— С чего ты взяла?

— Мне мама рассказала, когда я к ней пришла, а она узнала это от соседки. Ну, этой, как ее, у нее еще пекарня внизу.

— Тамары.

— Точно! Эх, а с виду казался нормальным. Обидно! — Она покачал головой.

Черт! Что же я наделала! Это же я ввела в заблуждение тетю Тамару! А она со своим длинным языком пустила сплетни по двору о том, что мой новый сосед якобы гей! Теперь Ион даже разговаривать со мной не захочет!

Я вспомнила манящий взгляд вампира, и мои шрамы стало покалывать. Интересно, где Ион сейчас? Чем занимается?

Рука непроизвольно потянулась к шее.

— А у меня для тебя сюрприз! — радостно воскликнула Лера.

— Какой? — Я отдернула руку и постаралась забыть о ноющем укусе.

— Когда ты в последний раз в почтовый ящик заглядывала?

— Честно, не помню. А какое это отношение имеет к сюрпризу?

— Самое непосредственное. — Она передала мне конверт, лежавший до этого на столе рядом с печкой.

Конверт был небольшим плотным и вскрытым. Я посмотрела адресат отправителя и прикрыла глаза, стараясь не выдать своего волнения. Иначе от Лерки не отделаешься.

Письмо отправил личный секретарь Миронова Романа Николаевича, Евгений Коротков.

— Ну же, чего ты ждешь? Открывай!

Нетерпеливости подруги я просто поражалась, ведь она успела прочесть письмо и, судя по довольному выражению ее лица, опасаться мне нечего.

Но, зная Мирона, ожидать можно было чего угодно. Этот человек никогда не делал ничего просто так. И если его секретарь отправил письмо.

Ладно, хватит мучить себя неизвестностью.

Я вытащила из конверта приглашение на две персоны. К нему прилагалось сопроводительное письмо, сообщающее о том, что мне тридцать первого августа надлежит явиться в ресторан «Пеликан», где собираются праздновать Юбилей господина Миронова Романа Николаевича. И я должна быть в вечернем платье и со спутником.

— Здорово, не правда ли?! Ты решила, какое платье оденешь? А с кем пойдешь? — радостно вопросила Лерка.

— Не знаю, — угрюмо ответила я, обдумывая причину, чтобы не ходить на вечер.

— Шур, ну не делай такое выражение лица, будто лимон проглотила! Неужели не пойдешь? Это отличный способ попасть в высший свет!

— Зачем?

— Как зачем? Иногда ты меня просто удивляешь своим простодушием! Связи, Шура, связи всегда нужны. И потом, насколько я помню, Миронов был другом твоего отца и ты выкажешь неуважение, если не придешь!

При упоминании об отце, я вздрогнула.

Заметив это, Лерка покаянно выдохнула:

— Прости.

— Все в порядке.

Лера права, я должна пойти. И дело вовсе не в уважении. Если приглашение прислали, значит, я обязана там присутствовать. Неспроста все это.

— У меня нет подходящего вечернего платья.

— Не переживай, будет!

Я с сомнением покосилась на нее.

Мы были примерно одного роста и комплекции. Только у Лерки бедра — закачаешься! В общем, если она решила одолжить что-нибудь из своего гардероба, то эта вещь вряд ли мне подойдет.

— Нет, конечно, — фыркнула она, правильно расценив мой взгляд. — У меня есть для тебя подарок. Как раз к твоему Дню рождения. Ты кстати, не забыла, он у тебя через четыре дня?

— Я помню.

— Тебе будет двадцать один.

— И это я отлично помню, — вздохнула я. Кстати, самой Лерке в этом году исполнилось двадцать три.

— А что насчет спутника? Нужен кто-то, кто не будет мешать тебе.

— В каком смысле мешать? — удивилась я.

— Как в каком? Не будет мешать заводить связи с мужской частью бомонда! — Да-а-а, кто о чем, а Лерка о мужиках.

— Нужен такой, который стоял бы в сторонке. В общем, просто сопровождающий, — пробормотала она. Я так и видела, как в ее вздорной головке, прокручивается список знакомых мужского пола.

— Ваня.

— Что?

— Ну, Ваня, сосед, который живет на чердаке.

До меня, наконец, дошло, что так она зовет Иона.

Тем временем подруга продолжала говорить:

— Идеальная кандидатура! Солидно выглядит и приставать не будет!

— Лер, а ты уверенна, что он захочет пойти?

— А вот для этого я специально приготовлю свою фирменную кулебяку и ты, налаживая добрососедские отношения, отнесешь ее ему. Чем не повод для приглашения?

— Отличный план. Надеюсь, подействует.

— Вот и славненько, а теперь давай поедим. Жаркое готово.