Что делать?! Кому верить?! Стелле Боровиковской — нелюбимой жене влиятельного бизнесмена, горе-оккультистке и матери пропавшего Саши или Кате — бывшей домработнице, возомнившей себя невестой призрачного принца?

Ангелина выехала со двора, миновала арку и притормозила, выбирая куда повернуть: направо — в сторону дома, или налево — в сторону агентства…

Работа в голову не шла, мысли сбивались в быстрокрылые стайки и устремлялись к свербящей, как царапина, проблеме. С Катей тоже общаться не хотелось, разговор предстоял нешуточный, вопросов накопилось много, но спланировать их первоочередность Ангелина еще не была готова. В раздумьях о том, куда дальше путь держать, она сидела в машине, загородив проезд въезжающему и выезжающему транспорту…

Требовательный гудок и моргание фар, отразившихся в зеркалах ее «девятки», на секунду оглушили и ослепили Ангелину. Она стремительно газанула, замаскировав себя от подъехавшей сзади машины удушливым грязносерым облаком из выхлопной трубы. Выскочив на встречную полосу, зад старенькой «девятки» на стертой резине занесло вбок, но Ангелина успела выкрутить руль и развернуться на противоположном от арки краю улицы.

Нет, в таком состоянии ехать опасно. Ангелине необходимо плотненько подкрепиться. Ангелина увидела круглую большую букву «М». Еда в «Макдональдсе», конечно, не ахти какая, зато парковка отличная, не надо думать, куда приткнуть машину.

Ангелина, как завороженная, смотрела на фото — вывеску гамбургеров, чизбургеров, фишбургеров и других двух- и трехэтажных булочек, начиненных ветчиной, сыром, курицей, рыбой и не знала, что ей выбрать. В меню фаст-фудов она не разбиралась и могла ориентироваться только на соблазнительный внешний вид или чью-нибудь рекомендацию.

— Мама, купи мне хэппи-милс, ты обещала, — канючила маленькая девочка с длинными вьющимися волосами. — В нем новые игрушки, я хочу их собрать. В садике у всех девочек уже есть Алладин, принцесса Жасмин, джинн, попугай и обезьянка, а у меня никого нет. А коктейль я хочу большой шоколадный!

Ангелина решила, что устами младенца глаголет истина, и заказала себе то же, что выпросила у мамы девочка.

Веселая официантка-кассир, больше напоминающая студентку пединститута поставила на поднос закрытый бумажный пакет с символикой «Макдональдса» и стаканчик с пластмассовой крышкой и трубочкой.

— Что вы будете кушать? — девушка подумала, что Ангелина купила хэппи-милс своему ребенку. — Могу предложить биг-мак, картофель-фри с соусами, пирожки с ягодами…

Ангелина, не желая выглядеть белой вороной, повторила за девушкой то, что ей показалось наиболее выговариваемым:

— Картофель и пирожок.

— Напитки: кола, фанта, спрайт, кофе, коктейль, чай?..

— Чай, — от кофе, выпитого у Стеллы, уже мутило.

— Десерт, мороженое? — не унималась девушка.

— Один десерт и все! — отрезала Ангелина.

С горой пакетиков на подносе она забралась в самый укромный уголок зала, кишащего студентами, школьниками, мамашами с детьми и даже несколькими весьма солидными мужчинами. Никто не обратил внимания на ее неумеренный аппетит. Все были заняты разворачиванием собственных пакетиков, коробочек и стаканчиков.

Успокоенная Ангелина засунула руку в хэппи-милс, как в черный ящик на передаче «Поле чудес», и вытащила игрушку — принцессу Жасмин. Крохотная кукольная фигурка волоокой восточной красавицы в шароварах вызвала пристальный интерес у девочки с вьющимися волосами, соблазнившей Ангелину.

— Давай меняться, — предложила девочка, подойдя к ее столику. — Я дам тебе джинна, а ты мне принцессу Жасмин. Джинн сильнее принцессы, он все равно, что колдун, — объясняла Ангелине девочка выгоду обмена.

— Кристина, негодница, ты почему без спроса разговариваешь с незнакомыми людьми, — заругалась вернувшаяся из туалета мама. — Извините, дети с этими игрушками с ума посходили! — Она потянула упирающуюся дочку к столику, где стояли их подносы с едой.

Ангелина задумалась, макая жареный картофель в соус. Что позитивного и практического можно извлечь из похода к Стелле? Подтверждение пропажи Саши? Да! Безусловно! С Сашей что-то произошло, и Боровиковский-старший, не без основания, беспокоился о судьбе сына. Было ли это похищением? Вполне! Саша вернулся домой в зюзю пьяным, где и с кем он развлекался, неизвестно. Ему могли подсыпать любое сильнодействующее снотворное, из-за которого Катя приняла его за покойника. Неразборчивый в связях юноша — легкая добыча, достаточно сделать слепок с его ключей, и заходи в квартиру в любое время! У бизнесмена Боровиковского, наверняка, есть конкуренты, которые мечтали прикарманить его денежки.

Кто мог выступить в роли наводчика? Да кто угодно! Любовник Стеллы, «верный» соратник отец Константин, какой-нибудь залетный дружок или подружка Саши! А Катя? Навряд ли… Она глупа, но на злодейство не способна. А ее рассказ об участии отца Константина и Стеллы в кровавом ритуале? Весьма сомнителен… Девчонка могла нанюхаться наркотического курения, да и повествование Стеллы о возрождении петушиных боев выглядело логическим и аргументированным…

Насколько отец Константин доверял своей состоятельной клиентке? Не выдавал ли он версию о птичьем промысле для усыпления ее бдительности… И это могло быть… Стелла цитировала сатанинскую библию, но отрицала церемонию жертвоприношения… Однако гадание на кофейной гуще напугало ее до обморока…

Ангелина привыкла, как сказал Козьма Прутков, «зрить в корень» и отыскивать рациональные зерна. Но испытав на себе нападение безголового белого петуха, она отказывалась верить в святость помыслов отца Константина. Мертвая птица сама не бегает, ради чего ей открутили голову: чтобы нагнать страху на незваную гостью, или же Ангелина, как и Катя, стала свидетельницей кровавой оргии…

Стелла отвергала предположение Кати о ее особых отношениях с целителем, но призналась в одном-единственном контакте. Зачем? Ведь Ангелина и так застукала ее с шофером, чем не доказательство? А могла ли Стелла крутить роман с двумя мужчинами одновременно? Легко…

К чему Кате понадобилось похищать инкрустированный флакончик с заговоренной водой?.. Хотела наколдовать себе удачу, любовь и расположение ветряного принца? Возможно и так… Если кто и верил безоговорочно во все эти страшилки о патологической заразности несчастий, то только Катя…

Все добытые сведения имели весьма сомнительную ценность, даже то, что Шурик Боровиковский оказался Шуриком Клячко, не слишком прояснило полноту сюжета картины. Тем не менее, лишь этот факт был подтвержден и Стеллой, и Анатолием. Клячко — редкая фамилия, не Иванов и не Сидоров… Но пациент Анатолия страдал от бесплодия, а у этого полового гиганта, волочащегося за каждой мини-юбкой был взрослый сын…

Ангелина всегда и все старалась делать по плану: с госпожой Боровиковской она уже познакомилась, теперь само собой напрашивалось знакомство с господином Боровиковским.

Вот это да! В раздумьях и сомненьях она сжевала весь картофель, пирожки, вычерпала ложкой десерт и вытянула через соломинку густой шоколадный коктейль. Перед Ангелиной в куче оберток стояла фигурка принцессы Жасмин и пластиковая чашечка с чаем Липтон. Уф! Надутый желудок выпер под обтягивающим свитером. Девчонка с вьющимися волосами уважительно посматривала на прожорливую тетеньку.

Телефон в сумке пропищал полонез Огинского, Ангелина вынула мобильник, высветился недавно внесенный в записную книжку номер Артура Ибрагимовича.

— Ангелина Станиславовна, еще раз здравствуйте. Я переговорил по поводу наших выпускников с Ксенией Ферапонтовной. Она согласилась помочь. Через пару часиков начнутся лекции у вечерников, Ксения Ферапонтовна будет на кафедре. Подъезжайте к шести в главный корпус. Поднимитесь на третий этаж, пройдете через рекреацию направо и упретесь в дверь кафедры экономики, — подробно растолковывал Артур Ибрагимович. — У Ксении Ферапонтовны нет мобильного телефона, так что, если вы сегодня не заняты, не откладывайте встречу.

— Спасибо, Артур Ибрагимович, — сердечно поблагодарила клиента Ангелина, — я обязательно подъеду, подскажите адрес, остальное я запомнила.

Неплохо, совсем неплохо! На ловца и зверь бежит. Ангелина с трудом выбралась из-за стола, подошла к малышке Кристине и протянула ей игрушку из хэппи-милса:

— Возьми, детка, тебе она нужнее. Вы не возражаете? — спросила она у Кристининой мамы.

— Вы поменяетесь со мной на джинна? — обрадовалась девочка.

— Нет, джинн мне не нужен.

— У вашей девочки уже есть джинн? — догадалась Кристина. — А принцесса?

— Увы, у моей девочки уже есть джинн, — подтвердила Ангелина. — А принцесса ей не нужна. Она ищет принца…

— Но в детских обедах есть только Алладин…

— Боюсь, что Алладин ее не устроит, — вздохнула Ангелина.

— Не горюйте, — в глазах Кристины засветились лукавые огоньки. — Принца можно поискать в другой сказке.

— Я передам твой совет моей девочке, — пообещала Ангелина, покидая «Макдональдс».

На свежем воздухе ей полегчало, она немного постояла у машины, передыхая после сытного перекуса. К вечеру заметно подмораживало, а сверху, поблескивая в лучах фонарей, сияли редкие крупные снежинки. Они покалывали лицо и быстро таяли, остужая кожу. Но скоро наступят настоящие холода и снегопады. Ангелина любила зиму, когда выпадало много снега, и все вокруг становилось белым и праздничным. Сверкающие сугробы напоминали ей кружевные свадебные шлейфы, ниспадающие наземь. В первом замужестве у нее было скромное платье, но сейчас она могла позволить себе самое сумасбродное роскошество.

— Милый, у тебя все в порядке? — сентиментально осведомилась Ангелина, набрав рабочий номер Анатолия.

— Твоими молитвами, о мой снизошедший с небес ангел. Лишь воспоминания о потрясающей ночи согревают усталое и истерзанное страданиями больных сердце одинокого эскулапа.

Ангелина обожала его высокопарные и изысканные выражения любви, немного старомодные, но невероятно витиеватые и душещипательные.

— Сегодня тебя не донимали звонки от свихнувшихся отравителей? — она проявила небывалую чуткость, насторожившую опешившего Анатолия.

— Нет, в это дежурство все маньяки, кроме меня, отдыхали. А у тебя, дорогая, все в порядке?

— Все, — успокоила его Ангелина, — не считая возможного несварения желудка от переедания картошки и пирожков в «Макдональдсе».

— Фи, — укорил ее Анатолий. — Ангелу не пристало питаться в подобных заведениях. Расстройство желудка — банальное недомогание сибаритствующих обывателей, заботящихся лишь о бренной телесной оболочке и хлебе насущном.

— Я и сама не рада, — пожаловалась Ангелина. — Стою возле машины, дышу воздухом и размышляю, пролезу ли я с набитым животом под баранку или застряну, как Винни-Пух в норке кролика.

— Угрызения совести в девяносто процентах случаев лишь усиливают тягу к обжорству, — назидательным тоном констатировал доктор. — Обеги вокруг машины пару-тройку кружков, пища утрясется, кислород насытит угнетенный холестерином мозг, выделятся эндорфины, и нормальное функционирование организма восстановится.

— Гениально! Я тоже об этом подумала, но хотела ограничиться прыжками на месте. Спасибо, милый, что бы я без тебя делала!

— Кстати, как поживает твоя заболевшая жиличка? Моя помощь еще требуется? — вспомнил Анатолий.

— Всегда! — заверила его Ангелина. — Твоя помощь требуется всегда! Я заеду за тобой на работу, чтобы ты не тащился на метро и на автобусе.

— А ты, вообще, где? — в Анатолии вспыхнула вчерашняя ревность.

— Я должна встретится еще с одним человеком…

— Не с Ильей ли Голубевым?! — встревожился он.

— Стала бы я мучиться в «Макдональдсе», когда можно было бы задарма откушать креветок и суши с лососиной? — парировала Ангелина.

— Резонно, — отметил Анатолий.

— Я встречаюсь с женщиной по имени Ксения Ферапонтовна, преподавателем экономики.

— Она твоя клиентка?

— Потенциальная… — уклонилась от ответа Ангелина. — Знаешь, как говорят у нас в агентстве: «Клиент моего клиента — мой клиент».

— Бодрящий лозунг. Я подумаю, как его применить к моей специальности. Может так: «Больной моего больного — мой больной», — пошутил Анатолий.

— У маньяков должен быть другой девиз. Предлагаю: «Жертва моей жертвы — моя жертва».

— Классно, но я побежал, скорая подъехала, привезли очередную «жертву моей жертвы». Заезжай к восьми, надеюсь, катастроф, землетрясений, наводнений за этот период не случится, и я вовремя освобожусь… Пока, мой сверкающий ангел, — Анатолий чмокнул в трубку.

— Пока, любимый, — откликнулась Ангелина. — Я приеду за тобой вопреки всем катаклизмам.

Во время разговора с Анатолием Ангелина прыгала с ноги на ногу, чтобы согреться. Сапожки на тонкой подошве в машине были в самый раз, но для стояния на улице не годились. Проглоченный хэппи-милс улегся в желудке, морозный воздух взбудоражил, обещанные Анатолием эндорфины и настроение поползли вверх, обратно пропорционально температурной шкале. Вооружившись в универсаме коробкой конфет с ликером и бутылкой шампанского, Ангелина приготовилась к разговору с Ксенией Ферапонтовной.

Дама с таким громогласным именем в ее представлении должна была походить на Фаину Раневскую — высокую, колоритную и непредсказуемую. Но к ее удивлению Ксения Ферапонтовна оказалась миниатюрной женщиной сложноопределяемого возраста, в добротном сером костюме, туфлях на каблуках, и, если бы не седые, собранные в пучок волосы и подсказанные Артуром Ибрагимовичем сведения про ее старорежимную закалку, Ангелина решила бы, что она ровесница ее матери.

Ксения Ферапонтовна смутилась и долго отнекивалась от небольшого презента но, увидев бутылку шампанского, приняла пакет, сообщив Ангелине по секрету, что после лекций собирается в гости к лучшей подруге. Они часто устраивают ночные посиделки, вспоминая молодость и попивая хорошее вино.

Едва глянув на фотографию, украденную в доме отца Константина, Ксения Ферапонтовна опознала группу своих студентов и назвала имена людей, интересующих Ангелину.

— Не помню точно, какого года этот выпуск, это можно проверить в деканате по списку, но эта троица премного знаменита. Они же окончили факультет радиотехники и электроники, а я вела у них экономику отрасли. Вот этот молодой человек, — Ксения Ферапонтовна ткнула пальчиком в худощавого мужчину с печальным выражением лица, — Костя Углов. Мальчик весьма перспективный и талантливый, но неудачник. Его угораздило влюбиться в эту девушку — Ларису Смирнову. Видите, ее лицо тоже обведено на вашей фотографии. Он готов был на руках ее носить, пылинки сдувал, хотя девушка была ему не ровня — глупая гусыня, но собой хороша на диво. Лариса же предпочла ему пробивного и хваткого Сашу Клячко. На его лице дырка, но я прекрасно помню всю группу, а Саша и Лариса к окончанию института уже поженились, и на фотографии они стояли рядом друг с другом. Костя долго переживал, пакостил сопернику как мог, даже дрался с ним, но куда ему, худосочному, против такого крепыша. Он все ждал и верил, что Лариса одумается, бросит своего «приспособленца», как он называл ее мужа, приехавшего в город из провинции и прописавшегося на жилплощадь жены. Но Лариса любила Сашу без памяти, даже на его многочисленные интрижки с первокурсницами смотрела сквозь пальцы. А он, паршивец этакий, ухлестывал за всем, что двигалось и улыбалось. Но вдруг, в один прекрасный момент, до нас дошли сведения о том, что Костя Углов и Саша Клячко создали совместный, как теперь выражаются, бизнес, а раньше это считалось подпольным, незаконным способом обогащения и преследовалось в соответствии со статьей уголовного кодекса. Но они рискнули, тогда полстраны халтурило в свой карман. Это был удачный союз, хоть и просуществовал он всего три или четыре года. Костя изобрел не то какую-то микросхему, не то какую-то деталь, пользующуюся повышенным спросом. В то время, помните, наверное, с техникой была напряженка, как впрочем и со всем остальным, а эта Костина штуковина существенно удлиняла срок службы телевизоров и заменяла дефицитную дорогостоящую импортную запчасть. Саша Клячко наладил небольшое производство в собственном гараже и организовал рынок сбыта. Их доход должен был исчисляться весьма солидной суммой, это я вам как экономист говорю. Саша навещал кого-то в нашем институте, и я как-то заметила его машину у главного корпуса: новенькая шестерка цвета «коррида» была мечтой многих, а Клячко запросто мог позволить себе ее купить, с переплатой, по блату. Он и квартиру кооперативную приобрел, чтобы люди не попрекали его корыстным браком. Однако вскоре их бизнес прикрылся. Одни поговаривали, что их бандиты данью непомерной обложили, другие — что органы соответствующие проявили повышенное внимание, и им пришлось сворачивать производство и откупаться от борцов с теневой экономикой, третьи болтали, что Клячко все это выдумал, чтобы одному прикарманить все заработанные партнерами деньги…

— А вы как считаете, Ксения Ферапонтовна, какая версия наиболее правдоподобна? — поинтересовалась Ангелина. — У вас есть на этот счет свое мнение?

— Бог их знает, что они не поделили… Костя Углов имел тяжелый характер, чтобы с ним ладить, требовалось ангельское терпение. Он сам мог спровоцировать любой конфликт и с бандитами, и с органами… Вряд ли бы меркантильный Саша Клячко отказался от курицы, несущей золотые яйца?

— Больше вы ничего про эту троицу не слыхали? — поспешно спросила Ангелина, испугавшись, что Ксения Ферапонтовна упустит какую-нибудь важную деталь.

— Вас интересуют факты или сплетни? — задала встречный вопрос Ксения Ферапонтовна.

— Честно говоря, сама не знаю… Я уже два дня вынуждена копаться в чужом грязном белье, выуживая крупицы истины.

— А зачем вам понадобилась ворошить давно забытую историю? — прицепилась к Ангелине Ксения Ферапонтовна.

— Моя племянница, — чуть-чуть покривила душой Ангелина, — нанялась домработницей в дом известного бизнесмена Боровиковского. У нее крупные неприятности, которые отрикошетили по мне. Я подозреваю, что Боровиковский и Клячко одно и то же лицо, но выяснить доподлинно…

— Ах вот где собака зарыта! — перебила ее Ксения Ферапонтовна. — И не сомневайтесь, душечка, вы абсолютно правы! Клячко и есть ныне здравствующий и процветающий господин Боровиковский. Я же вам сразу сказала, что у этого молодого человека были все данные для успеха и карьеры, начиная с имиджа и заканчивая блестящей коммуникабельностью.

— А что известно о судьбе его бывшего партнера Кости и жены Ларисы? — допытывалась Ангелина.

— Могу пересказать только сплетни, за достоверность источника я не ручаюсь, — предупредила Ксения Ферапонтовна.

— Хотя бы сплетни… — обреченно вздохнула Ангелина.

— Доходили слухи, что Лариса и Саша развелись… От переживаний Лариса чахла, чахла, болела, болела, пока совсем не слегла. В больнице выяснилось, что у нее рак и в весьма запущенной форме. Костя, как верный пес, не оставлял ее ни на минуту, добывал лекарства, оплачивал консультации медицинских светил, но все напрасно… Лариса умерла… А Костя пропал… — таинственным шепотом закончила рассказ Ксения Ферапонтовна.

— Как пропал? — удивилась Ангелина. — Ксения Ферапонтовна, голубушка, это же Санта-Барбара получается! Неужели человек может бесследно пропасть?!

— Представьте себе! — подтвердила Ксения Ферапонтовна. — Ну мне пора, прощайте. Приятно было с вами познакомиться и вспомнить молодость!

Зазвенел звонок. Ксения Ферапонтовна поспешила на лекции, а Ангелина, возблагодарив Бога и Артура Ибрагимовича, раздобыла новые факты из жизни Шурика Боровиковского.

Теперь уже Боровиковский казался ей настоящим злодеем. Сперва он обанкротил свое предприятие и прикарманил заработанные партнером деньги. Потом, когда его жена проходила обследование по поводу бездетности, он узнал о ее страшной болезни и тут же развелся. Брошенная Лариса умерла от предательства бывшего возлюбленного. А разоренный партнер исчез!..

Теперь судьба наказывает злодея и отнимает у него сына. Могло ли это быть возмездием исчезнувшего партнера? Да, но с тех пор прошло больше двадцати лет… Только психопат мог так долго вынашивать планы мести… Но зато удар был в самое яблочко — по единственному наследнику и продолжателю рода!

Ха! Но у Шурика Боровиковского, по словам Анатолия, были серьезные проблемы с деторождением… Но и медицина не топталась на месте и такие чудеса показывала, в наши дни пенсионерки беременели от непорочного зачатия из пробирки… Нужно расспросить у Анатолия, был ли диагноз пациента окончательным или он впоследствии благополучно излечился…

А мог ли Боровиковский затеять какую-нибудь авантюру вместе со своим нечистоплотным сыночком? Да! Но чего ради? Чтобы до смерти напугать прилипчивую домработницу, навсегда отвратить ее от Саши и расположить в свою сторону… Сомнительная комбинация, но возможности Боровиковского позволяли воплощать любую фантазию.

Мог ли сам отец организовать похищение сына? Дико! Но тоже мог! И эта версия показалась Ангелине самой убедительной. Боровиковский приказал Стелле хранить молчание, он стремился избежать огласки… Зачем? Вспоминая слова Кати о хроническом Сашином неповиновении, побеге из-за границы и отказе жениться на Милочке, вполне возможно, что Боровиковский-старший задумал застращать сына несуществующими врагами. С испугу и в благодарность отцу-освободителю Саша выполнит любое требование родителей, и женитьба на дочери папиного босса покажется ему после плена райским блаженством.

Ну да, хочешь распутать преступление, ищи, кому это выгодно! Как эта мысль сразу не пришла в голову?! Спасибо Ксении Ферапонтовне, подсказала!

Без пятнадцати восемь Ангелина припарковала свою «девятку» у служебного входа в больницу, где подрабатывал Анатолий. Вполголоса поздоровавшись с охранником, Ангелина проскользнула через вестибюль, в который санитары ввозили каталки с больными, и притаилась за колонной. Ей было приятно наблюдать за Анатолием: как он авторитетно разговаривал по телефону, делал записи в журнал и выглядел таким солидным и значимым. Из созерцательной эйфории своего возлюбленного Ангелину вывела надрывная сирена подъехавшей «скорой помощи».

В вестибюль, скрипя несмазанными колесами, ввезли каталку с молодой симпатичной толстушкой. Она лежала, скрестив руки на круглом животике, словно готовилась к погребению, ее рот был разинут, как у рыбы, выброшенной бурей на берег, а в глазах застыл ужас, затопленный безмолвными слезами.

— Что с ней? — подскочил Анатолий с листом дежурного врача.

— Точно не знаю, — робко отозвался сопровождающий ее медбрат. — Но мне кажется, инсульт. Упала на остановке. Когда мы приехали, она в таком виде лежала на скамейке.

Толстушка умоляюще посмотрела на Анатолия, слезы текли из ее глаз.

— Вы можете говорить? — спросил у нее Анатолий.

Больная не шелохнулась.

— Хорошо, я буду задавать вопросы, а вы, пожалуйста, моргайте на положительный ответ. У вас есть сильные боли?

Она моргнула, стряхнув с ресниц хрустальные слезинки.

— Ноги? Руки? Туловище? Голова? — Анатолий расспрашивал толстушку, одновременно ощупывая через одежду ее конечности и замеряя пульс.

Она снова моргнула, как показалось Ангелине, чуточку обрадованно.

— Эй, студент, — Анатолий подозвал медбрата. — Вези ее в смотровую, только аккуратненько, не стукай каталкой по углам. Я быстро, — Анатолий улыбнулся вышедшей из-за колонны Ангелине и чмокнул ее в щеку.

Как он может целовать меня и улыбаться, когда перед ним лежит беспомощная, если не умирающая женщина с травмой головы, возмутилась Ангелина. Какой он безжалостный! Я слышала о том, что сердца медиков, каждый день сталкивающихся с болью и страданиями, черствеют и ожесточаются…

Не успела Ангелина закончить мысленную тираду, как дверь смотровой распахнулась. Оттуда на своих ногах выкатилась толстушка цела и невредима, под локоток с придерживающим ее Анатолием. Он чему-то наставлял ее, а она кивала головой, переваливалась, как уточка, и поглаживала ручками свой живот.

— Позвоните мужу, — приказал Анатолий, — пусть приедет за вами, нечего вам в темноте по льду ползать. Неровен час опять поскользнетесь.

Толстушка поплевала через левое плечо и послушно направилась к телефону.

— Я же на машине! — очнулась пораженная скоростным исцелением недвижимой больной Ангелина. Мы вас подвезем! Если, конечно, ты уже освободился, дорогой! — спохватилась она, забыв, что Анатолий еще на работе.

— И вправду, — поддержал он Ангелину. — Чего вам здесь томиться? Небось перенервничали, пока скорую ждали.

Благодарная толстушка молча кивнула головой.

— Не бойтесь, теперь можно говорить, — разрешил строгий доктор. — Но муж пусть встретит вас около дома, чтобы я был уверен, что сдал вас с рук на руки.

— Васечка, — весело защебетала толстушка по телефону. — Я в больнице… Нет, нет, с ребеночком все в порядке… Нет, Васечка, я ничего от тебя не скрываю. Не перебивай, пожалуйста, доктор позволил мне позвонить по служебному телефону. Я скоро буду дома, меня подвезут доктор с супругой, у него заканчивается дежурство. Встреть меня, а то доктор беспокоится…

— Где вы, Анатолий Дмитриевич, так наловчились челюсти вправлять, — восхитился медбрат, выкатив им вслед пустую каталку. — Я-то как рассуждал: лежит на скамейке дамочка, ни слова вымолвить не может, рот раскрыт, сердцебиение усиленное, дышит прерывисто, — все признаки инсульта налицо. А я впервые госпитализирую больную с таким диагнозом…

— Студент? — поинтересовался Анатолий.

— Ага, — парень потупил глаза и зарозовел, как девчонка.

— Молодец! — похвалил его старший коллега. — Опыта ты еще наберешься, а то, что доставили ее быстро, твоя заслуга. Беременные крайне мнительны, им волноваться вредно…

Ангелина расчувствовалась, гордость за Анатолия распирала ее, как беременность симпатичную толстушку.

— Пойду заведу машину, пусть двигатель прогреется, — она вышла на улицу, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы умиления.

— Я с вами, а то здесь очень лекарствами пахнет, боюсь меня стошнит, — толстушка заковыляла за Ангелиной.

— Вы лучше сразу присядьте, — предложила Ангелина, распахивая перед ней заднюю правую дверь.

— Нет, я могу ездить только спереди, сзади меня укачивает, — категорично отказалась беременная.

— Спереди так спереди, — Ангелина порадовалась, что сиденье отремонтировано.

— Будьте добры, поднимите спинку повыше и отодвиньте кресло немного назад, а то у меня ноги в неудобном положении судорогой сводит и поясницу ломит, — распоряжалась привередливая пассажирка.

Ангелина покрутила колесико регулировки спинки, оттянула рычаг и откатила сиденье.

— Так подойдет? — она терпеливо выполняла требования толстушки, помня о том, что во время беременности большинство женщин капризничают и изводят близких разными гастрономическими причудами.

Наконец, пассажирка устроилась, Ангелина помогла закрыть ей дверцу, села за руль, завела машину и включила автомагнитолу. Передавали сводку происшествий и преступлений.

— Не могли бы вы переключить канал, — попросила толстушка. — Врачи не советуют слушать о разных несчастьях, это отражается на психике малыша.

— А какой у вас срок? — Ангелина пощелкала кнопками, отыскивая легкую бодрящую музыку.

— Двадцать пять недель, — похвасталась будущая мамаша.

— Это много или мало? — Ангелина ничего не смыслила в тонкостях деторождения.

— Больше половины срока. Малыш уже ворочается и пяточкой упирается в живот изнутри. А хотите потрогать? — неожиданно разрешила толстушка. — Доктор проверял, плод не сместился от падения, но с утра мне приказано показаться в женской консультации.

— Очень хочу, — вырвалось у Ангелины.

Она сама себя не узнавала, но от внезапно возникшего желания у нее даже ладошки зачесались. Ангелина боязливо приложила руку к животу беременной, та взяла ее руку в свою, опустила чуть ниже и прижала посильнее. Обе женщины почувствовали толчок, словно кто-то отзывался: «Я тут». Потом еще короткий толчок, и под ладонью Ангелины выпер округлый бугорок.

— Ой, — она испугалась и одернула руку, засмеявшись в ответ на собственную глупость.

— Это была пяточка!

— Здорово! — восхитилась Ангелина. — А вы знаете, кто родится, мальчик или девочка?

— Мы с мужем принципиально отказались от просвечивания, — важно пояснила толстушка. — Не все одобряют преждевременные исследования, в природе все должно идти своим чередом. И к тому же, разрушается таинство появления на свет. Согласитесь, куда приятнее все девять месяцев мечтать о долгожданном сыне или дочке, чем знать заранее.

— А вы сами кого ждете?

— Муж хочет парня. А я точно знаю, что у меня родится мальчик, — уверенно ответила пассажирка.

— Да?! Откуда такие сведения? — допытывалась заинтригованная Ангелина.

— Я спросила у ребеночка, кто он мальчик или девочка? На слове мальчик он стучит пяточкой, — как несмышленой втолковывала ей толстушка прописные истины. — А вас что, еще нет детей? У вас такой замечательный муж!

У него такая прекрасная специальность! А мой Васечка — брокер, целыми днями на бирже пропадает, а по ночам в интернете деньги зарабатывает на отдельную квартиру.

— Мы еще не женаты, — призналась толстушке Ангелина. — Но скоро собираемся и полетим в свадебное путешествие на Бали. Но Анатолий тоже работает и днем, и ночью…

— Кто тут обсуждает меня в мое отсутствие? — Анатолий сложился пополам и втиснулся на заднее сиденье. — Как у вас хорошо, тепло, музыка играет, духами французскими пахнет, как в цветнике!

— Все в порядке? Едем, — Ангелина отъехала от больницы. — Куда вас доставить? — осведомилась она у пассажирки.

— Здесь недалеко, через мост переедем, пару кварталов, и через перекресток налево. Повернем на площадь, там мой дом. Вам по пути?

— О да! — успокоила ее Ангелина, разворачивая машину в противоположную от своего района сторону.

Супруг толстушки бросился к жене с расспросами:

— Как, когда, почему???

Брокер Васечка — плечистый двухметровый детина походил на профессионального рэкетира, но при ближайшем рассмотрении у него обнаружилась милая детская улыбка и забавные веснушки вокруг носа картошкой. Он пожал руку Анатолию, поцеловал ручку Ангелине, и они пошлепали домой, как толстенькая переваливающаяся уточка и охраняющий ее крупный гусак.

Анатолий пересел вперед.

— Это твой мешок?

— Нет. Наверное, ребята забыли.

Ангелина нажала сигнал, Васенька обернулся и помахал им рукой. Анатолий показал пакет, Васенька красноречиво поклонился в пояс.

— Что это значит? — Ангелина попросила перевести язык жестов на человеческий.

— Коньяк! — перевел Анатолий, заглянув в пакет. — Марочный, пять звезд, настоящий армянский. Этот парень знает толк в хороших напитках. О да здесь еще что-то есть, — Анатолий развернул обертку и вытащил поллитровую банку с черной икрой, закатанную обычной металлической крышкой. — Царский выкуп за жену! Похоже, ее Васечка браконьер или контрабандист?!

— Нет, он простой биржевой брокер! — сообщила возлюбленному Ангелина.

— Я бы в брокеры пошел, пусть меня научат! — пошутил развеселившийся Анатолий. — Однако я за него рад, ибо сегодня у нас пир горой!

— А Катя?! Ты что, забыл? — накинулась на него Ангелина.

— Нет! Прекрасно помню и собираюсь представиться ей немедленно, а заодно и отметить наше знакомство.

— Что отметить?! — кипятилась Ангелина.

— Как что? — взвился Анатолий. — Знакомство и ее выздоровление… Ты же, кажется, сомневаешься в том, что она больна. Вот мы и выведем ее на чистую воду, а заодно и отпразднуем! Или тебе жалко делиться икрой? — дурачился Анатолий.

— Ну и шутки у тебя! — Ангелина поняла, что спорить бесполезно.