— Ты поаккуратней на поворотах, тоже мне гонщица, — ворчал Анатолий на лихо выкручивающую руль Ангелину. — Я еще молодой, пожить охота, жениться, детей наплодить… Чем я хуже Васечки?

— Маньякам запрещено плодиться без контроля психиатра, — подначила его Ангелина. — Да и не поздновато ли?

— Если не тратить зря драгоценное время, можем хоть сегодня успеть, — отшучивался Анатолий. — А то, что я маньяк, кроме тебя, никому не известно. Пользуясь служебным положением, я по блату прохожу медосмотр и уже много лет с успехом выдаю себя за здорового члена общества. И если обо мне поползут нелицеприятные слухи, я легко вычислю сексота, — он зловеще захохотал, пытаясь рассмешить суровую подружку.

Ангелина снова заложила вираж, «девятка» завиляла задом на обледеневшем асфальте.

— Что с тобой? — еле сдерживая окрик, встревожился Анатолий.

— Я думаю! — невпопад откликнулась она.

— Давай-ка, милая моя, я поведу машину, а ты подумаешь на скамейке запасных игроков!

Ангелина покорно припарковала «девятку» к обочине, вылезла из-за руля, обошла капот и открыла дверцу со стороны Анатолия. Он встал, обнял ее за плечи и поцеловал, как в первый день их феерического знакомства, трепетно, будто крылом бабочки, прикасаясь губами к ее губами.

— Что с тобой происходит, ангел мой? — заботливо повторил Анатолий. — Я же вижу, что ты места себе не находишь! Я человек терпеливый, если не хочешь, не рассказывай…

— Нет нет, ты абсолютно прав… Я должна объясниться… — лепетала Ангелина, уткнувшись лицом в его куртку.

— Садись в машину, не то окоченеем, вон, как подмораживает, — Анатолий взял командование в свои руки. — Если дальше так пойдет, надо будет переобувать резину, чтобы не кататься по льду как фигуристка. В выходные могу помочь.

— В выходные мы приглашены на свадьбу, — оповестила его Ангелина.

— А к кому? Кто-то с работы, или как?

— Или как, — ответила Ангелина, — клиентка и клиент.

— А это не возбраняется кодексом агентов по недвижимости? — выведывал Анатолий.

— Если ради дела, то поощряется. Я же говорила тебе, что клиент моего клиента — мой клиент…

— Дорогая, я что-то в последнее время не понимаю, кем ты все-таки работаешь: частным детективом, свахой или продавцом квартир? — дивился Анатолий. — Или ты, как Юлий Цезарь, так талантлива и многогранна, что все успеваешь? Я на двух работах выматываюсь, точно бобик, а у тебя сплошные развлечения и приключения…

— Я эти приключения видала в гробу в белых тапочках, — жаловалась Ангелина. — Все, все мне надоели! Хочу к маме и к папе, хочу под пальму на белый песок…

— А на Бали? — провоцировал ее Анатолий.

— Хочу-у-у, — хныкала она, как маленькая.

— У тебя в машине есть какая-нибудь емкость?

— Зачем? — насторожилась Ангелина, открыла крышку бардачка и подала Анатолию пластиковый стаканчик.

Анатолий достал брелок с ключами, к которому был прицеплен складной перочинный нож с открывалками, штопором и компасом на корпусе.

— Тебе надо расслабиться, — жестом профессионального хирурга он откупорил бутылку и плеснул немного в стаканчик. — Выпей! Ну хотя бы за здоровье твоих молодоженов, — уговаривал ее Анатолий, видя, как она морщится от запаха коньяка.

— Ладно, за их здоровье и выпить не грех! — Ангелина залпом опрокинула стаканчик. — Бр-р-р, как горло жжет!

— Это микробы дохнут, — пояснил Анатолий, — без закуски. Зато нервяк быстро пройдет…

Ангелина засмеялась:

— Ты когда-нибудь станешь серьезным?

— Никогда! — успокоил ее любимый. — Как говаривал знаменитый барон Карл Иероним фон Мюнхгаузен: «Самые великие глупости в мире совершаются с серьезными лицами».

— О да! — воскликнула Ангелина. — Теперь я узнала, кто является твоим кумиром.

— Я скажу тебе больше, — таинственным шепотом продолжил Анатолий, — я его прямой потомок — пра-пра-пра-правнук.

— Как я польщена, драгоценный мой! Но, может, мы, наконец, поедем?

— Хорошо, но по дороге ты расскажешь обо всем, что тебя изводит, — выдвинул ультиматум Анатолий, съезжая с обочины. — Ну что ты молчишь? — спросил он минуты через три, когда машина, ведомая твердой мужской рукой, уже мчалась по проспекту к дому Ангелины.

— Не знаю, с чего начать… — растерялась Ангелина.

— Начни с главного, не ошибешься, — порекомендовал Анатолий.

— Тогда задам вопрос в лоб… Ты был знаком с Кляч ко-Боровиковским, когда он обследовался у твоего профессора?

— Нет! — опешил Анатолий. — Я ни разу не видел его лично, а только пробирки и бланки его анализов.

— А его жену ты видел?

— Ангелина, ты, наверное, не поняла — я работал в лаборатории, а не вел прием пациентов. Случай Клячко был сам по себе неординарен: привел лечиться бесплодную жену, а оказалось, что проблема в нем. А тут еще жена оказалась онкологической больной. Согласись, такое встречается нечасто, и фамилия пациента довольна запоминающаяся… — растолковывал Анатолий.

— А Лариса Клячко после обследования лечилась у твоего профессора?

— Вряд ли, мой профессор, как ты выразилась, занимался проблемами деторождения и врачевал органы воспроизводства. Скорее всего, он перенаправил пациентку в онкологический центр.

— Скажи, а могло так случиться, что муж не узнал или, скажем, не осознал степень серьезности заболевания жены? — дотошно выпытывала Ангелина.

— Иными словами, ты спрашиваешь, известили Боровиковского-Клячко о диагнозе его жены или нет?

Ангелина кивнула.

— Исключено! — категорично отверг ее предположение Анатолий. — Бывает, что горькую правду скрывают от самих пациентов, чтобы не травмировать их психику и дать спокойно дожить последние дни. Это практикуется с безнадежными больными. Но родственников оповещают всегда. А почему тебя вдруг заинтересовала его жена? У тебя появились какие-то догадки?

— Не догадки, а факты! Я точно установила, что мой, вернее Катин, Боровиковский менял фамилию во втором браке, это подтвердила Стелла Боровиковская.

— Ну и что? Это же не криминал!

— Выслушай, не перебивай! — одернула его Ангелина. — Я пытаюсь восстановить психологический портрет возможного преступника. Мне стало доподлинно известно, что Саша Боровиковский действительно пропал! Боровиковский-старший навязал жене версию, что его сына похитили.

— По-твоему он лжет? — нетерпеливо встревал в ее повествование Анатолий.

— Точно не ручаюсь, но некоторые факты его биографии указывают на то, что он подлый, предусмотрительный и расчетливый человек. Он предал и разорил друга, с которым начинал бизнес, но сам при этом обогатился. Он предал жену, узнав, что она смертельно больна. Потом он, чистеньким, начал новую жизнь, женился на дочери своего босса, поменял фамилию и сделал головокружительную карьеру.

— А зачем ему похищать собственного сына? — недоумевал Анатолий.

— Вот где собака зарыта! — мудро изрекла Ангелина. — В хороших детективах преступником всегда оказывается тот, кого меньше всего подозревают. Я выяснила, что Боровиковский-младший был чадом избалованным и своевольным. Накануне его пропажи Стелла устроила скандал, заставляя сына жениться на какой-то Милочке, дочке большого босса, с которым Боровиковский-старший мечтал породниться и даже купил для сына обручальное кольцо с бриллиантом. Но чадо восстало против воли родителей, объявив, что скорее женится на домработнице Кате, по уши в него влюбленной. В планы Шурика это не входило, он хотел приберечь девчонку для себя, а сынка сбагрить в надежные руки. Смекаешь, что получается?

— Фиктивное похищение, — догадался Анатолий. — Трюк старый как мир, но срабатывает во все времена.

— Точно! Я скрупулезно сопоставляла факты и, наконец, поняла, что Шурик Боровиковский сам спланировал похищение сына для вразумления несмышленого отрока. Поэтому-то он категорически против обращения в милицию, — закончила Ангелина.

— Логично. Есть только одно «но»: мой Боровиковский-Клячко был бесплоден, и это «но» перевешивает все твои доводы, — констатировал Анатолий.

— Вот поэтому ты поможешь мне с этим разобраться! — выпалила Ангелина.

— Заставить Боровиковского пройти повторное обследование? — не сдержал сарказма Анатолий.

— Нет, конечно… Но можно разыскать твоего профессора и у него узнать, как далеко продвинулось лечение больного, — предложила Ангелина.

Анатолий расхохотался, хлопая ладонями по рулю:

— Нет, ты просто прелесть как непосредственна, дорогая! Моему профессору в то время было где-то около семидесяти пяти лет, не думаю, что ему выпал шанс обрести бессмертие и вечно врачевать бездетных пациентов. И потом, ты знаешь, что такое клятва Гиппократа?

— Ты просто не хочешь мне помочь? — Ангелина нанесла запрещенный удар ниже пояса.

— Что я должен делать? — покорился Анатолий.

— Во-первых, не иронизируй и не подтрунивай надо мной, во-вторых, пообещай, что завтра же поедешь в институт на разведку. Вдруг кто-то, с кем ты тогда работал, еще трудится на ниве плодородия. Ты как врач можешь найти какую-нибудь причину, чтобы поднять его медицинскую карту, а заодно и карту его жены… — вкрадчивым голосом упрашивала Ангелина.

— А ее-то зачем?

— Чтобы полностью во всем удостовериться. Нельзя основываться на непроверенных фактах, — уже на ушко шептала она.

— Я сделаю все, что ты пожелаешь, — ворковал Анатолий, тая, как податливый воск.

— Ой что я пожелаю, что я пожелаю… — грозилась Ангелина, обвивая руками его шею.

«Девятка» завиляла и нечаянно подрезала «ягуар», нагнавший ее сзади. Водитель «ягуара» увернулся в сторону, давя изо всех сил на сигнал. Спохватившийся Анатолий свернул в противоположную сторону, пересек встречную полосу и, едва успев притормозить, съехал с обочины, зарывшись мордой в кювет. «Девятка» мягко вошла в грязь, погрузившись до бампера, зажженные фары проблескивали из темноты. «Ягуар» пронесся мимо, но Анатолий заметил, как водитель выставил из окна поднятый вверх средний палец.

— Цела? — первое, что спросил Анатолий, придя в себя.

— Кажется, со мной это уже было… — ответила Ангелина, припоминая вчерашний таран лужи после атаки безголового петуха.

— И как выпутываются из подобных историй? — виновато осведомился горе-водитель.

— Придется тебе выталкивать машину из грязи, пока ее всю не засосало, — объяснила Ангелина.

— Ты не шутишь? — не поверил Анатолий.

— По поводу выталкивания или по поводу засасывания? — Ангелина грозно нахмурила брови.

— Без комментариев… — он скрючился в три погибели и стал развязывать шнурки на ботинках.

Теперь хохотала Ангелина:

— Дурашка! Поверил, поверил… Я же пошутила. Ты при всем желании не выпихнешь машину, она же переднеприводная, а мы как раз застряли передними колесами. А ты собрался ботинки снимать, чтобы в грязь лезть? Да?..

— Нет, я как чувствовал подвох, — отозвался Анатолий. — Я шнурки из ботинок вынимал…

— Зачем?

— Чтобы повеситься на ближайшем дереве от твоих плоских шуток! — Анатолий сделал вид, что обиделся и надул губы.

— А я знаю, кто нам поможет! — Ангелина дернула его за рукав.

— И я знаю, но первый не скажу, — пробубнил Анатолий.

— Давай вместе?

— Давай!

— Три, четыре, — скомандовала Ангелина.

— Голубев! — выкрикнули они хором и засмеялись.

— Кто его обрадует? — намекнула Анатолию Ангелина.

— Естественно, я — самая старшая из присутствующих здесь дам, — тоненько пискнул Анатолий.

— Звони, — Ангелина набрала номер Голубева и протянула мобильник своему возлюбленному.

— Илюха, наше вам с кисточкой! — бодро поприветствовал его Анатолий. — Как жизнь молодая? Ты чего не узнал? Это же я, Толян! Похоже, Илюха уже тепленький, — сообщил он Ангелине, прикрыв трубку ладонью. — Рад меня слышать? Взаимно. Илюха, будь другом, выручай! Мы зарылись мордой в грязь и застряли в кювете, вытащи нас еще раз! Илюха ржет… — Анатолий перевел Ангелине ответ Голубева. — Ну, конечно, машина, не мы же! Юморист, тоже мне! Да, ты все правильно понял, именно так мы развлекаемся!.. Опять, гад, ржет, — Анатолий начал злиться. — Нет, лучше не на «ауди», а на танке! Записывай адрес…

Голубев примчался на полноприводном военном козелке с лебедкой, за рулем которого сидел солдат — срочник.

— О ребята! Вы так клево веселитесь, — Голубев махнул солдату, и тот быстренько зацепил тросом несчастную «девятку». — А вы, госпожа Громова Ангелина Станиславовна, похоже изобрели новый вид спорта — грязевой дайвинг в автомобиле. Уважаю экстремалов, ибо сам грешен.

— Вечер добрый, Илья Андреевич, спасибо за оперативность, вы у нас как ангел спасения, — сыпала комплименты Ангелина.

— Илюха! — ликующе забасил Анатолий. — Откуда у тебя такая раритетная тачка, неужто купил?

— Зачэм купыл, — понял намек Голубев и ответил с грузинским акцентом. — На дэнь раждэнья падарыли! Вах! Ну долго вы там обниматься будете! Вылезайте через задние двери, олухи великовозрастные!

Водители проезжающих мимо машин наблюдали странное зрелище: козелок с мощными фарами на крыше лебедкой вытаскивал из кювета торчащую задним бампером «девятку», а три взрослых человека — двое мужчин и одна женщина прыгали вокруг, смеялись, дурашливо толкали друг друга, словно проказничающие дети возле новогодней елки.

— В благодарность за спасение, — издалека начал свою песню Голубев…

— Ну уж нет! — оборвал его Анатолий. — Столько дней подряд питаться японской кухней? Увольте!

— А я хотел, — расстроенно протянул Голубев. — Я обрадовался, думал не один… А может, в другой ресторан? А, ребята? В грузинский? Сациви, купаты, шашлыки, Цинандали, Кинзмараули? Или в итальянский? Спагетти, лазанья, пицца, граппа? Ну, давайте, а, ребята?

— Нет, уважаемый Илья Андреевич, мы с прискорбием вынуждены отклонить ваше предложение, — Голубев совсем сник от загробного тона Ангелины, — ибо сегодня мы имеем честь… — она выждала паузу, — пригласить вас к себе на стихийно возникшую вечеринку!

— Толян! — возмутился Голубев. — Эта чертовка меня разыграла, как последнего лоха!.. Дай-ка я за это ее расцелую…

— Илюха, — сурово предупредил Анатолий, — Я тэбя зарэжу! Я рэвнив, как Атэлла!

Они сцепились, стукаясь о борт козелка и пугая воплями молодого солдатика.

— Не волнуйтесь, — успокоила его Ангелина, — они так забавляются. Но их возня мне так осточертела! Надо их наказать… Я, пожалуй, пристрелю одного для острастки! — Она раскрыла свою сумочку и вынула пистолет-зажигалку, которую вчера конфисковала у Голубева.

Ангелина всего-навсего вытянула руку в сторону Ильи. Но солдатик принял ее угрозу за правду чистой воды. Обученный в армии разным приемам, он вывернул Ангелине руку и выбил пистолет. От боли у Ангелины подкосились ноги. Она упала на колени, забрызгав Анатолия и Голубева грязью.

Мужики замерли, затем возмущенный Толян бросился на нерадивого спасителя:

— Ты как с дамой обращаешься, салага! Совсем одичал в своей казарме! Я вот нажалуюсь генералу, что ты гражданским руки-ноги заламываешь, он тебя под трибунал отправит!

— Да я… Она с пистолетом!.. Целилась… — бормотал оторопевший солдатик.

— А понежнее нельзя было! — добавил Анатолий. — Она же женщина — слабый пол, а ты ее носом в грязь!

— Знаешь, Толян, — вдруг объявил Голубев, поднимая с земли свою зажигалку. — Я его самого за это пристрелю! И собственноручно приведу приговор в исполнение…

У водителя козелка на лбу выступили крупные капли пота. Голубев целился ему в голову. Не каждый способен достойно встретить нежданно подкравшуюся смерть. Дуло пистолета приблизилось к его переносице.

— Банзай! — внезапно выкрикнул солдат, рванул руку Голубева, перекинул его тело через себя и поставил ногу в армейском ботинке на грудь поверженного в грязь палача.

— Мать твою! — ругался Голубев. — Шварценнегер хренов! Ты что не видишь, это же зажигалка!

— Генерал нас учил, что раз в год и швабра стреляет, — четко отрапортовал солдат. — А в боевых ситуациях рассуждать некогда, надо действовать. К тому же ваша зажигалка точная копия миниатюрного дамского кольта. Где вы раздобыли такую вещь? Любой специалист принял бы ее за настоящее оружие.

— Я твоему генералу в следующий раз, когда он в мой ресторан пожалует, в суши гранату закручу. Озверели совсем, милитаристы гребаные! А ты, парень, не промах, — похвалил солдата Голубев. — Отслужишь, приходи ко мне, возьму тебя в телохранители, будешь при полном довольствии и пристойном заработке.

— Спасибо, но после армии я в «Военмех» поступать буду, хочу стать инженером по стрелково-пушечному, артиллерийскому и ракетному оружию.

— Так вот, почему ты так в оружии кумекаешь! — сообразил Голубев.

— Есть немного, — заскромничал солдат.

— А приемчикам кто обучил?

— Генерал посылал меня на спецкурсы.

— Мне что ли записаться на какую-нибудь борьбу или тренера нанять? — размышлял Голубев, критически сравнивая себя и мускулистого парня. — Ладно, друг, спасибо за помощь и не поминай лихом нас, балбесов. Это тебе за бдительность и моральный ущерб, так сказать, — он сунул сто долларов в карман гимнастерки солдата.

— И вам спасибо за щедрость, — отблагодарил солдат.

— А в наше время отвечали: «Служу Советскому Союзу», — желчно отметил благодетель вслед уезжающему козелку.

Голубев попытался было очистить грязь с одежды, но понял, что занятие это бесполезное, раскрыл багажник «девятки», свернул и убрал в него пальто.

— А холодновато однако? — он поежился, оставшись в свитере и пиджаке.

— Залезайте в машину, — предложила Ангелина. — Анатолий, налей ему коньячку для согрева.

— О! Как вы меня осчастливили, госпожа Громова, — дрожащим голоском пожалился Голубев. — А по какому поводу гуляем?

— А без повода! — задорно хихикнула Ангелина. — Толькину взятку пропиваем!

— Толян, что я слышу? — навострил уши Голубев. — Ты берешь взятки?

— Исключительно черной икрой, — поделился тайной Анатолий.

— А что и икра есть? — взвился Голубев.

— Икра-то есть, да намазывать ее не на что… — опомнилась Ангелина.

— Щас Илюха все организует! — заверил друзей Голубев, вооружаясь мобильником. — Так, кисоньки мои, в темпе вальса упакуйте-ка мне осетринки горячего копчения, лимончиков, фруктов каких-нибудь, водочки для за водочки… — он задорно подмигнул друзьям.

— Я мяса хочу! Бифштекс с кровью! — подсказал Анатолий. — Я же не кот, чтоб одну рыбу лопать!

— А вы, любезная Ангелина Станиславовна? — поинтересовался Голубев у дамы. — Что-нибудь особенное изволите?

— Авокадо и белого вина, — попросила Ангелина, проклиная свое обжорство в «Макдональдсе».

— На горячее — бифштексы с кровью… Что значит нет в меню? Возьми и поджарь! — приказывал подчиненным Голубев. — Авогадов найди! Есть у нас? Приятное открытие, хвалю! И вина белого, лучшего! Ну и салатиков, закусочек, разной дребедени по твоему вкусу. И обязательно булки и сливочного масла положи… Меня сегодня на черную икру друзья пригласили! — похвастался он. — Блины? Зачем? Она говорит, что икру положено кушать с блинами…

— Можно, — разрешил Анатолий, — и побольше. Я давненько блинчиками не баловался.

— Валяй блинов, — позволил Голубев. — Я тебе доплачу за инициативу. На сколько персон?

— На четыре, — доложила Ангелина.

— На четыре, — передал он. — Буду через полчаса! А кто четвертый? — осведомился заинтригованный Голубев, дав отбой.

— Сюрприз! — Анатолий поддразнивал друга детства. — Одна романтическая особа юного возраста, чье сердце также разбито от неразделенной любви. Но сейчас она вынуждена скрываться от назойливого преследования лукавого соблазнителя, потому что ее принц не в силах ее защитить…

— Она красива? — клюнул Голубев.

— Сегодня я сам увижу ее впервые, но, ручаюсь за достоверность сведений, что ее отвергнутым поклонником был некто господин Боровиковский… Тебе, надеюсь, знакомо это имя?

— Еще бы! — сразу отреагировал Голубев. — У меня с ним старые счеты, и я был бы не прочь утереть ему нос! А как имя той, что сумела выстоять против известного своим коварством ловеласа?

— Катя, — ответила Ангелина.

— Катя… Катенька… Катюша… Екатерина! — бравурно воскликнул Голубев, отыскав самую благозвучную форму обращения. — Так что ж мы стоим? Бифштексы с блинами уже на сковородке, а мы лясы точим! Вперед, спасать бедную Екатерину!

— Я сяду за руль! — безапелляционно заявила Ангелина.

— Нет, я! — заспорил Анатолий. — Не позорь меня перед другом!

— Ты загнал машину в кювет! — ворчала на него Ангелина.

— Не надо приставать ко мне во время езды… Я размяк, поддался чарам…

— Интересное дело! — Ангелина призвала Голубева в свидетели. — Я еще и виновата? Каков нахал!

— А кто, по-твоему, виноват? — раззадоривал ее Анатолий.

— Как мы с Танькой когда-то… — расчувствовался, глядя на них, Голубев.

— Это я нарочно, — признался другу Анатолий. — Она, когда злится, такая красивая! Правда?

— Как моя Танька! — в устах Голубева этот комплимент означало высшую похвалу. — Я еще в доме у родителей это заметил!

«Ну ладно, птички мои, — думала Ангелина. — Я вам этого не забуду», — а вслух промолвила:

— Поехали, любимый…

У швейцара голубевского ресторана не только волосы, фуражка дыбом встала, когда он снова увидел паркующуюся ко входу чумазую «девятку» Ангелины. Вслед за фуражкой приподнялся китель: из машины вылез раздетый владелец заведения в заляпанных грязью брюках и ботинках. Но когда Голубев вручил ему свое пальто, швейцар попросту оцепенел.

— Тоже мне невидаль, — по своему расценил его молчание хозяин. — Поскользнулся, упал, с кем не бывает… Да не стой как истукан, возьми пальто и завези его в круглосуточную чистку. И кликни девчонок, пусть еду в машину несут, мы спешим.

Он вернулся к Ангелине и Анатолию и продолжил расспрос о Кате:

— А она блондинка или брюнетка?

— Не блондинка и не брюнетка, скорее шатенка, — пояснила Ангелина.

— Это хорошо, а то у меня с блондинками отношения развиваются, как в сценариях фильмов ужасов…

— Наша Катюша сама ходячий фильм ужасов, а по ее жизнеописанию можно даже боевик снимать, — продолжала «нахваливать» товар Ангелина.

— Неужели мне, наконец-то, повезло?! — не верил своему счастью Голубев.

— В каком смысле? — растерялась Ангелина.

— Вы не забыли мою историю… — напомнил Голубев. — После Татьяны я как порченый живу, с кем ни познакомлюсь, шарахаются от меня как от чумного, словно я несчастья, как инфекцию, разношу. А девушки только моими деньгами интересуются, будто сам я — пустое место.

— Думаю, что с Катей у вас есть реальный шанс. Минус, помноженный на минус, дает плюс. В математике это правило работает без сбоев. Но против ее проблем ваши жалобы бледнеют, — предупредила его Ангелина.

— Я не трус, и к тому же я джентльмен!

— Да, мы с Толиком успели оценить вашу незаменимость и своевременность…

— Толян, — оскорбился Илья. — Так больше продолжаться не может. Твоя девушка рассуждает обо мне, как об объекте недвижимости.

— Илюха, — утешил друга Анатолий, — не бери близко к сердцу. Она профессионал и так выражает свои самые нежные чувства.

Миловидная официантка в кимоно вынесла к машине несколько огромных бумажных пакетов.

— Все, как вы заказывали, Илья Андреевич, — кокетливо отрапортовала она, с любопытством присматриваясь к чумазой Ангелининой «девятке». — Отдыхайте на здоровье.

— Толян, гони быстрее, — взмолился Голубев. — Мне не терпится увидеть инфернальную мистическую девушку Екатерину. Но по дороге где-нибудь притормози у цветочного ларька, я должен купить даме цветы.

Анатолий усмехнулся. Илья с детства отличался непредсказуемостью и сумасбродством. Он влюблялся не в тех девушек, тусовался не в тех компаниях, он выворачивал нараспашку свою душу, а в нее с хохотом плевали. Учитывая его капиталы, трудно было назвать его неудачником, но пословица: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», как никому, подходила Илье Голубеву. Возле цветочного павильона Анатолий остановил машину. Голубев кинулся за цветами.

— Я знаю, какие цветы он купит, — сообщила Анатолию Ангелина.

— Я тоже знаю, но первый не скажу, — огрызнулся Анатолий.

— Давай, вместе скажем? — предложила она.

— Давай, — согласился он.

— Три, четыре…

— Розы! — гаркнул Анатолий.

— Орхидеи! — выкрикнула Ангелина.

Голубев втиснулся в машину с охапкой роскошных королевских лилий. Ангелина затряслась в беззвучной истерике, Анатолий тоже зашелся смехом.

— Ничего комического лично я не наблюдаю, — обиделся Илья. — А вам, Ангелина Станиславовна я тоже хотел цветы подарить. Вместо тех, которые этот Отелло, — он показал на Анатолия, — подстриг в моем ресторане.

— Голубев разделил охапку и один букет королевских лилий вручил Ангелине.

— Спасибо, Илья, — захлебывалась от смеха Ангелина, сползая под сиденье.

— Еще маньяк объявился, — гоготал Анатолий, вспоминая их с Ангелиной первое свидание.

— Толян, щас тресну, — Голубев вынул зажигалку, целясь ручкой в голову хохочущего друга.

— Прости, Илюха, — стонал, вытирая слезы Анатолий, — Это мы не о тебе. Мы вспомнили о своем, о девичьем.

Анатолий выжал сцепление, внутри, под капотом, что-то хрумкнуло, и машина заглохла…

— Так видно и помру я неженатым! — Голубев театральным жестом поднес пистолет к виску.

— Сперва пристрели меня, друг, ибо я не вынесу твоей кончины и тоже помру во цвете лет без жены и детей, бегущих в плаче за моим неоструганным гробом, — пафосно воскликнул Анатолий.

— Хватит страдать, Гамлеты доморощенные, — Ангелина ткнула водителя в бок. — Освободи место, артист. Моя колымага привыкла к нежным девичьим рукам. Аккуратно, не поломай цветы, а то я сама тебя пристрелю, а потом с горя повешусь, и на мой свежий могильный холмик возложат этот прекрасный благоуханный букет.

— Ну, ребята, вы нашли друг друга! Вам нужно срочно жениться! Вы будете жить счастливо!

— И умрем в один день! — хором закончили за Голубева Ангелина и Анатолий.

— Я этого не говорил, — замотал головой Илья. — Я хотел сказать, что у вас родятся красивые дети. От страстной любви всегда рождаются красивые дети!

— Может, прямо сейчас приступим? — Анатолий освободил водительское место и, сменяя Ангелину, запечатлел на ее шее горячий поцелуй.

— Ты уже упустил подходящий момент! — вывернулась она из его объятий. — В том кювете была такая интимная обстановка, а тебе не терпелось домой — икру лопать!

— Она села за руль и перекрестилась.

— Готовы, голуби?

— Да! — отозвались мужики.

— На старт, внимание, марш!

Ангелина плавно повернула ключ в замке зажигания. Цвирк, цвирк, словно свиристель, пропело под капотом. Придержав ключ в положении до упора, Ангелина дождалась, пока цвирканье превратилось в урчание. Мягко выжав педаль сцепления и сказав про себя: «С Богом!», она включила передачу, поддала газку, и почихивающая «девятка» тронулась с места.

— Мистика, не иначе, — прокомментировал Анатолий.

— Интеллектуальное железо, — парировала Ангелина.

— Ребята, если у меня с Катей что-нибудь получится, и если вы поженитесь и пригласите меня на свадьбу свидетелем, я подарю вам свою «ауди», — клятвенно заверил Голубев.

— Я отдаю «ауди» тебе, милый, — уступила Ангелина.

— А я запал на того козелка, который нас вытаскивал, — хохмил Анатолий. — Уж больно тачка раритетная. Буду твою «девятку» хоть каждый день буксировать!

— Ребята, я серьезно! — повторил Голубев. — Даю слово джентльмена!

Анатолий и Ангелина переглянулись и улыбнулись друг другу.

— Приехали! — Ангелина поставила машину под освещенный фонарь, хотя угонщиков вряд ли бы соблазнила такая замызганная тачка. — Илья, давайте я подержу цветы, вы возьмете продукты, а Толя вынет из багажника чемодан и два пакета.

В сопровождении свиты, нагруженной вещами, как вьючные мулы, Ангелина позвонила в собственную квартиру. За дверью послышались шаркающие шаги, это Катя в спадающих с ее ноги тапках Анатолия подошла к глазку, забыв про вечную темноту на лестничной площадке.

— Катя, открой, это я, — попросилась домой хозяйка.

— Ангелина! — обрадованно воскликнула Катя, — я сейчас.

Она долго ковырялась с замком, но, в конце концов, дверь распахнулась.

Катя смутилась, увидев сразу двух мужчин, стоящих за спиной Ангелины.

— Познакомься, — хозяйка ввела компанию в коридор. — Это — Анатолий, мой друг, он врач и, если нужно, вылечит тебя от любой болезни. А это — Илья, друг моего друга и мой друг, он спасатель-экстре мал и его хобби — избавлять людей от проблем, оказываясь рядом в трудную минуту.

Голубев галантно поцеловал Кате ручку, подарил принесенный букет, но, кажется, с первого взгляда девушка не произвела на него ожидаемого впечатления.

— Как самочувствие? — поинтересовалась Ангелина. — Надеюсь, ты поправилась?

— Да, — Катя опустила голову, чтобы скрыть густой румянец. — Со мной все в порядке, это все Стелла…

— Об этом позже. Я привезла твои вещи, — Ангелина показала ей на чемодан и пакеты. — Пойди в ванну переоденься, мы решили устроить небольшую вечеринку в честь встречи старых друзей. Вчетвером на кухне не разместиться, поэтому раздвинем стол в комнате. Мужчины мне немного помогут, но ты не задерживайся, без женских рук тоже не обойтись.

— Я быстро, — Катя схватила вещи и скрылась в ванной, стрельнув глазами в сторону Голубева.

— Разувайтесь, но тапок на всех нет, мойте в кухне руки, через минуту я жду вас в комнате, — повелевала свитой Ангелина. — Мне тоже нужно переодеться, не сидеть же за праздничным столом с грязными коленками.

Она вошла в комнату, плотно закрыла за собой дверь и первым делом извлекла из Катиной сумочки инкрустированный флакончик, аналогичный тому, который она похитила с туалетного столика Стеллы. Переодевшись в любимый шелковый костюм, Ангелина впустила мужчин.

Пока веселая троица переставляла мебель, Катя времени даром не теряла. Она заколола волосы, как учила ее Стелла, подрисовала стрелки вокруг глаз, накрасила ресницы, припудрилась, подрумянилась, намазала губы яркой помадой. «Нелегкая служба» в доме Боровиковских научила ее преображаться за считанные минуты. Из ванной Катя вышла настоящей красоткой: в пышной с оборочками в горошек мини-юбке, в кофточке с оголенными плечами и выпирающей из декольте грудью. Длинные ноги в сетчатых чулках.

Не обладая даром ясновидения и умением читать сквозь плотную ткань, Ангелина, тем не менее, могла поклясться, что лейблы на надетых на Кате вещах были от кутюр. Да на такие шмотки только слепец не обернется!

Катя вернула Анатолию его тапки и переобулась в шикарные — в этом Ангелина знала толк — туфли из крокодиловой кожи на высоком каблуке от Сальвадоре Феррагамо.

У Голубева осетрина выскользнула из рук:

— Венера Милосская! — он встал перед бывшей домработницей на колени. — Я ваш раб. Можете повелевать мной, моя госпожа.

Катя зарделась и отняла у джентльмена рыбу.

— Не мужское это дело, Илья, как вас по отчеству?

— Лучше без отчества…

Она захлопала длинными ресницами:

— Илья, присядьте рядом со мной и расскажите что-нибудь о себе, а я похлопочу по хозяйству.

Сраженный Голубев плюхнулся на стул. Катя ловко распаковывала пакетики и кулечки, выкладывая деликатесы на тарелки. Мясо еще не остыло, от блинов шел пар. Анатолий открыл икру, водку для себя и вино для дам. Ангелина выставила бокалы и рюмки.

— Прошу за стол, — пригласила хозяйка.

— Ты будешь вино, дорогая? — ухаживал за возлюбленной Анатолий.

— Да, с удовольствием выпью бокальчик белого вина.

— А вы, Катенька? — суетился восхищенный Голубев. — Что вам налить?

— Водки, — без церемоний попросила Катя. — И, пожалуйста, давайте перейдем на «ты», я не привыкла к официальному обращению.

— Только после брудершафта, — провоцировал ее Голубев.

— Идет, — бесхитростно согласилась Катя.

— Вот это по-нашему, вот это по-бразильски! — торжествовал Голубев, наливая водки себе и Кате.

— А может, лучше вина? — робко вставила Ангелина, обеспокоенная столь бурным началом ужина.

— Не беспокойтесь, — убеждала ее Катя. — Я никогда не пьянею, у меня видимо что-то с рефлексами нарушено, на меня не действуют ни алкоголь, ни наркотики.

— Какие наркотики? — переспросила Ангелина.

— Я названий не знаю, — пожала плечами девушка. — Ну когда зубы лечат, мне уколы не помогают, хоть лошадиную дозу вкатывай.

— Правильно говорить не наркотики, а наркоз, — поправил ее Анатолий. — Иначе люди неверно вас поймут.

— А так бывает? — полюбопытствовала Ангелина.

— Да, — авторитетно подтвердил врач. — Такие случаи известны.

— Ну хватит болтать! — Голубев поднял рюмку. — Предлагаю тост: «За прекрасных дам!» Катенька, позвольте, мы пьем на брудершафт, — он скрестил ее руку со своей и залпом выпил водку.

Катя тоже выпила одним махом. Вместо закуски бру дершафтники поцеловались, причем Илья плотно притиснул Катю к себе и одной рукой обхватил ее бедра.

— Что тебе положить, Катенька? — Голубев выворачивался перед ней на изнанку.

— Сперва горячее, а то остынет, — практично рассуждала Катенька. — Один кусок мяса и на отдельную тарелку пару блинов, я их маслом намажу и икрой, потом заверну, они чуть пропитаются…

— Они нашли друг друга, — поаплодировал Анатолий. — Катенька, у Ильи есть свой ресторан с японской кухней, вместе вам имеет смысл прикупить еще один ресторан с русской кухней.

— Илья, у вас взаправду есть свой ресторан? — подивилась Катя. — Здорово! Я так вам завидую, я готовить обожаю, возьмите меня к себе на работу.

— Катенька, вы чудо! Вы разбудили во мне столько положительных эмоций, что, скорее всего, я возьму вас замуж! Вы не против?

— Вы меня разыгрываете, — кокетничала Катя, закатывая глазки и томно вздыхая.

— Ничуть! — геройствовал Голубев. — Вот они вам подтвердят: если я даю слово джентльмена, то я его держу! А вам, милая, — Илья снова приложился губами к ее ручке, — я даю такое слово!.. А еще один ресторан я бы давно прикупил, но, небезызвестная вам сволочь Боровиковский пытается сжить меня с прикормленного места. Он, видите ли, надумал меня выгнать и в моем помещении разместить ночной клуб. Но пока я еще юрист, он долго будет со мной тягаться… Мы еще посмотрим, кто кого одолеет…

Катя цвела и пахла рядом с новым сказочным принцем. Ангелина смотрела и завидовала ее непосредственности и глупости. У Кати, как у влюбленной вороны из мультфильма, голова шла кругом от переполнявших ее чувств. Что ж, не всем же быть такими принципиальными… Девушки бывают разные, как поют «Отпетые мошенники»… А на вкус и на цвет товарищей нет!

— Илья, — насытившись, продолжила демонстрацию своих талантов Катя, — хочешь, я угощу тебя своим фирменным кофе.

— Советую попробовать, это шедевр, — засвидетельствовала Ангелина.

— При условии, что я перемелю зерна, — с готовностью отозвался Голубев.

— А для вас сварить кофе? — спросила Катя Ангелину и Анатолия.

— Я выпью с удовольствием, — откликнулся тот.

— Катюша, а мне сделай чашечку зеленого чая, — заказала Ангелина.

Голубев и Катя, обнявшись, ушли на кухню.

— А ты был прав, дорогой, — шепнула на ушко Анатолию Ангелина.

— Я всегда прав, но будь любезна, подскажи, что ты конкретно имеешь в виду, — он куснул ее за мочку в ответ.

— Я успешно осваиваю смежные специальности, может открыть свое собственное агентство в трех амплуа: недвижимости, свахи-универсалки и частного сыска?

— Думаешь, они серьезно? — Анатолий уже добрался до ее шеи.

— Держу пари, они сейчас целуются, — Ангелина вызывала его на спор. — Если я победю или побежу, ты выполнишь еще одно мое поручение.

— А если я победю или побежу…

— Я станцую канкан лично для тебя голой на столе! — выпалила Ангелина.

— Идет! — Анатолий поперся на кухню.

— Стой! Замри! — велела она. — На цыпочках! Иначе спугнешь…

Они подкрались к кухонной двери и заглянули в щелочку… Голубев и Катя самозабвенно целовались… Забытый кофе убежал, залив газовую конфорку…

— Ты выиграла, — расстроился Анатолий. — Так нечестно.

— Выполнишь мое поручение, станцую тебе канкан!

— Голой на столе? — уточнил Анатолий.

— По спецзаказу для маньяков! — подначивала его Ангелина.

— Что я должен делать? — подчинился Анатолий.

— Мне нужен срочный анализ содержимого этих двух флаконов, — она положила трофеи в карман его пиджака.

— У тебя опять навязчивые идеи…

— Только одна: хочу танцевать! — Ангелина встала из-за стола и включила легкую романтическую музыку.

Когда Голубев и Катя вернулись, Ангелина и Анатолий в полумраке кружили по комнате. Катя поставила поднос с чашками на стол, и они с Ильей присоединились к танцующим. Бдительная Ангелина отметила, что руки Голубева все время сползали ниже ватерлинии, расположенной у женщин в районе бедер, а «целомудренная» Катя ему не препятствовала…

Но все когда-нибудь заканчивается, закончился и этот вечер: Ангелина и Катя проводили своих «женихов». Девушка сменила уставшую хозяйку, молча убрала со стола и перемыла посуду, видимо мечтая о новом принце. Ангелина наблюдала за ней и пила свой остывший чай.

— Вы простили меня за Стеллу? — наконец-то вспомнила Катя.

— Да, — кивнула головой Ангелина. — Но теперь ты расскажешь мне всю правду!

— Вы в чем-то меня подозреваете? — Катя села напротив Ангелины и подперла кулачком разрумянившуюся от веселья щечку.