Амстердам является столицей Нидерландов и по совместительству — самым крупным городом страны. По российским меркам его население невелико — всего 800 тысяч жителей, но город занимает огромную площадь, расположившись на сотне небольших островов, соединённых причудливыми мостиками и каналами. Дома шестнадцатого-семнадцатого веков, построенных еще во времена "Золотого века" Голландии, когда она была владычицей морских путей и культурным центром Европы, удивительно своеобразны, хотя и похожи иногда на некоторые районы старой части Барселоны.

Я ехал на катере по каналам и рассматривал впервые увиденный мной город. Через полчаса у нас с Ицхаком была назначена встреча с представителем одной из самых именитых голландских ювелирных фирм, но у Ицхака задерживался самолет и он должен был подъехать прямо из аэропорта. "Костер Даймондс" была широко известна в ювелирных кругах, так как именно ей выпала честь огранить знаменитый "Дрезденский зеленый бриллиант", принадлежавший Саксонской династии, и гораздо более известный бриллиант "Кох-и-Нор", вставленный в корону королевы Марии. Последние годы дела у фирмы шли не очень удачно. Дорого купив известную фирму "Ван Моппс Даймондс" и еще не полностью рассчитавшись за неё, компания вынуждена была закрыть своё приобретение. Разгул терроризма и волна атипичной пневмонии на несколько лет испортили рынок и сократили количество клиентов на Востоке.

Алмазная фабрика компании выпускала красивейшие изделия, глядя на которые Ицхак закатывал глаза к небу и вздыхал. Одно из подразделений производило девять видов мужских и женских часов. Когда я смотрел каталоги фирмы мне очень понравилась серия "Весна" и входящие в неё кольца с тюльпанами, украшенными бриллиантами. Два таких кольца я обязательно куплю, хотя всегда был к ювелирке равнодушен, но побаловать своих женщин надо. Я перезвонил Ицхаку и узнав, что он уже подъезжает, тоже пошёл к офису Алмазной фабрики.

Когда я предлагал израильскому ювелиру подыскать нам дополнительный рынок в Европе или в Японии, то никак не мог подумать, что он замахнётся на такой серьёзный уровень, как по цене, так и по известности. Когда мы обсудили все плюсы и минусы предполагаемой покупки, то я согласился с доводами Ицхака. Компания, дающая нам выход на алмазную биржу Антверпена, стоила своих денег. Пока нам рассказывали про славное историческое прошлое "Костер Даймондс", которая оказалась знаменита не только своей огранкой самых крупных камней, но и вошла в книгу рекордов Гиннеса, как огранившая самый маленький в мире бриллиант. Я же размышлял про то, что мы можем показать из наших алмазов на европейской бирже. Отвлекся на возглас Ицхака, оказывается нам принесли показать новый вид огранки бриллиантов на 201 грань.

— Я вижу, что Вам не очень интересен мой рассказ? — спросил меня импозантный ювелир, рассказывающий нам о фирме.

— Не буду убеждать Вас в обратном, но причина не в фирме и не в Вас лично. Просто я сильно расстроился и зная своего партнера, даже не представляю, как ему лучше сказать об этой причине расстройства, — решил я немного переключить внимание Ицхака, зная, что у него хороший слух, но я делал вид, что говорю так, чтобы он не услышал. Так и получилось. Ицхак положил камень и лупу на стол и вытащил платок, которым стал вытирать руки. Всё это он проделывал, встревожено глядя на меня.

— Сергей, у нас есть какие-то неприятности, о которых я должен знать? — напряжение в голосе было не шуточным.

— Ицхак, ради Бога успокойтесь, просто одна небольшая находка, но меня она огорчила, — я вытащил мешочек из портфеля и протянул его ювелиру. Поняв по размеру и виду мешочка, что я собираюсь показать что-то необычное, он вопросительно посмотрел на меня и на голландца. Я молча покивал головой и он вытащил на стол "Желтого уродца".

Рассматривал он его минут пять. Мы молчали и смотрели, как по носу израильтянина ползёт капля пота. Потом он откинулся на спинку стула и выпал из реальности, глядя в потолок. Я разрешающе кивнул на жест голландского ювелира, который тоже хотел взглянуть на камень. Просмотр камня голландцем оказался не менее долгим. Наконец он положил камень на стол и мы сидели молча, глядя друг на друга.

— Вы не будете против, если я попрошу посмотреть на камень нашего лучшего мастера? — явно что-то надумав, спросил голландец. Я только рукой махнул, вроде как, делайте что хотите.

Пожилой мастер был похож на седого тюленя. Мужик явно следил за собой. Роскошная, абсолютно седая шевелюра, стянутая сзади в косу и длинные пышные седые усы.

Показав ему на камень на столе, голландец попросил мастера высказать своё мнение. Посмотрев камень сначала на свет, а потом через лупу, мастер вытащил фонарик с маленькой открытой лампочкой и начал не спеша разглядывать камень, передвигая время от времени фонарь.

— Отрезать много придется, но не всё потеряно. Вот только тут на одну грань надо бы индусов пригласить. Они умеют заполировать грань так, что дефект не виден, — вынес он вердикт. Ицхак недоверчиво посмотрел на мастера и попросил у него фонарик. Несколько минут они вместе негромко говорили, показывая друг другу пальцами линии на камне.

— Позвольте представить, мой партнер Макс Мейер. Господа! Вам удалось заставить нас изменить своё мнение. Изначально мы просто хотели от Вас услышать оценку нашей фирмы и её слабые и сильные стороны от возможного покупателя. Сейчас у нас появилась про Вас достаточно любопытная информация, но не это главное. Ваше отношение к алмазам и к партнерам говорит больше, чем Ваше досье. К тому же мы слишком погрязли в последнее время в обычной рутине, приходя на работу, как на конвейер и закручивая одну и ту же гайку все восемь часов. Задача с Вашим камнем лично меня заставила встряхнуться и вспомнить, что я ювелир. Поэтому, как Вы посмотрите на предложение о совместной работе?

Переговоры завершились на следующий день. Мы получали интересного партнёра и свою долю от его работы, а он доступ к нашим камням, минуя биржу. Самое главное, путь к европейской бирже алмазов теперь для работы был открыт. Я проводил Ицхака в аэропорт и начал собираться на голландский концерн "Дамен" с визитом, заранее согласованным для меня через правительство Мадагаскара.

Технические характеристики корвета класса "KRI Diponegoro":

Водоизмещение — 1692 тонн;

Длина — 90,7 м;

Ширина — 13,02 м;

Осадка — 3,6 м;

Силовая установка — два дизеля SEMT Pielstick 20PA6B STC мощностью 17820 кВт;

Энергетическая установка — дизель-генераторы "Caterpillar" четыре по 320 кВт;

Скорость хода — 28 узлов;

Автономность — 20 суток;

Экипаж — 80 человек;

Вооружение:

Пусковые установки с противокорабельными ракетами Exoset Block II 40 мм — 2;

Зенитно-ракетный комплекс MBDA Mistral TETRAL — 2;

Артиллерийские установки 76 мм Oto Melara — 1;

Пулемет 20 мм Denel Vektor G12 — 2;

Торпедные аппараты — 2 (трехтрубные);

В состав радиоэлектронного вооружения корвета поставленного фирмой Thales, входит оборудованная четырьмя многофункциональными постами боевая информационно-управляющая система TACTICOS. Данные поступают с многолучевой трехмерной радиолокационной станции, совмещенной с электронной системой наведения. Имеется также радар управления огнем LIROD Mk2, системы передачи данных Link Y Mk2 с волоконно-оптическими линиями, радиоразведки и постановки пассивных помех, а также две установки для стрельбы 130 мм НУРС с дипольными отражателями.

Для обнаружения подводных лодок, атакующих торпед и минных заграждений предназначена подкильная гидроакустическая станция Thales UMS 4132 Kingklip.

Два таких корвета уже год стояли в 90 % готовности, заказавшая их Индонезия пока оплатила только четыре из шести заказанных кораблей и оказавшись после цунами в тяжелом финансовом положении и разрушенной стихией стране, сейчас искала возможность отказаться от оплаты двух оставшихся корветов. Других покупателей на почти готовые корабли у "Дамен" не было. Важным преимуществом концерна DSNS (Damen Schelde Naval Shipbuilding) является методика постройки. Корабли собираются из стандартных секций, в которые заранее устанавливается практически все оборудование и системы вооружения. Благодаря этому новому кораблю не нужна длительная наладка систем и вооружения. После коротких ходовых испытаний он сразу может войти в боевой состав флота.

Два молодых сотрудника концерна бойко рассказывали мне о достоинствах голландских кораблей, иллюстрируя это картинками на проекторе. Внешне все приличия соблюдались с европейской вежливостью. Очередную серию этого слайдо-сериала пришлось останавливать.

— Допустим, мне понравились проекты и их реализация. Но моё сегодняшнее посещение вашего концерна вызвано двумя конкретными кораблями, а именно корветами, которые строились для Индонезии. Я не хотел бы отнимать именно ваше время, поэтому имеет смысл сразу переговорить с теми лицами, которые могут решить судьбу недостроенных кораблей и сроки их спуска на воду. Также им необходимо ответить на финансовые вопросы и обсудить проблему предоставления консультантов, владеющих французским языком. Я могу сейчас с ними встретиться? — у меня сложилось впечатление, что я сегодня могу и не увидеть никого из руководства, потеряв целый день на щебетание "продвинутых менеджеров".

— Мы можем договориться для Вас на встречу с руководителем проекта, но на это потребуется время, — наморщив лобик, обиженно высказался один из моих непрошенных экскурсоводов.

— Если он в состоянии ответить на мои вопросы, которые я уже назвал, то немного времени у меня есть. Если он не сможет ответить хотя бы на один из них, то позвольте откланяться, я лучше потрачу время на беседы с другой фирмой, — я демонстративно вытащил планшет, уткнулся в него и занялся своей почтой. Пара писем, с ответами по магнетронам, требовали осмысления.

Во время демонстрации систем РЭБ (радио-электронной борьбы) я обратил внимание, что вижу небольшую часть очень знакомого поискового блока моего челнока. Поэтому у меня был сейчас серьёзный повод для размышлений. Изучение принципов действия последних разработок, где средства РЭБ с помощью магнетронов и наведения индуктивности могут не только нарушать связь и дезориентировать средства противника, в том числе ракеты, но и уничтожать электронные системы, было крайне интересно. Сейчас я вспоминал свои эксперименты с настройкой поиска на кимберлитовые трубки. Тогда, попробовав режим "встряхивания" поверхности магнетроном с последующим слежением за электромагнитными откликами, я отказался от этого метода, перейдя на другой тип измерений. У меня уже просто чесались руки на проведение срочных натурных испытаний!

— Меня зовут Бен Схос, я руководитель проекта корветов KRI, чем я могу помочь?

— Правительство Мадагаскара готово рассмотреть вопрос покупки недостроенных корветов. Интересует цена, сроки готовности, предоставление франкоязычных консультантов. Я задаю эти вопросы от имени правительства, поскольку первоначально корветы будут приобретены на деньги, которые мои фирмы дают в виде кредита на приобретение этих кораблей.