Лето. 1975 год

           Решающее испытание началось радостно с того момента, когда родительская Волга, «белой ночи» по цвету и 24 модели по званию, подбросив колесами последнюю горсть дорожной пыли, скрипнула  весело тормозами и облегченно стала возле калитки перед домом на опушке соснового леса, словно молодая кобылка после утренней прогулки. Затем, широко распахнув двери, выплюнула на дорогу веселую компанию молодых людей и  вздохнула рессорами.

 - Влад, забери, пожалуйста, вещи из багажника, - как всегда вежливо и без эмоций, попросил Игорь. – А ты, - обратился он, повернув голову в сторону Любы, - Будь любезна, позови Марью Кузьминичну, она нас ждет и где-то, наверно, в доме.

          Одного роста с Владом, Игорь был немного шире в плечах, и потому имел более представительный вид, который дополняли массивные темные очки. Эти очки были гордостью приятеля, как и фирменные джинсы Wrangler, которые отец ему привез из Америки. Именно эти джинсы стали прототипом для первого творения Влада, как портного. Причин для этого было две: они были в самом деле оригинальными и у них с Игорем был одинаковый размер и рост.  Идея сделать копию этих джинсов для себя, пришла к Владу недавно, но он не спешил приступить к ее исполнению. Нужно было все взвесить и продумать, прежде чем приступить к работе.

         От размышлений над будущим проектом, его оторвала немолодая женщина, шедшая от калитки к ним вслед за Любой. Несколько минут, которые понадобились им, чтобы подойти, он любовался ладной и спортивной фигурой девушки. Странный для женщины вид спорта – стрельба из лука, первое, что пришло ему  в голову, когда узнал об ее увлечении. Но очень скоро, Влад был удивлен еще более, узнавав об этом виде спорта от нее подробности. Сосредоточенность и собранность, хладнокровие и сдержанность, пружинистая и мягкая походка,  гордая красивая осанка, и даже упругая грудь – вот далеко неполный перечень того, что получила юная спортсменка, отдав предпочтение столь редкому и древнему виду спорта.

          Молодой человек еще не определил для себя приоритеты в своих мечтах о женщинах. То ему казалось, что для него главное в женщинах красота тела, то куда важнее были черты лица. Умение одеваться, тоже не удавалось отнести к второстепенным качествам в девушках, которые привлекали внимание юноши. Вместе  с тем, очень красивые, модно одетые, кокетливые красавицы его пугали. Ему казалось, что не стоит пытаться завоевать их внимание, чтобы не получить душевную травму для собственного самолюбия и гордости. Проще смириться с недоступностью таких женщин, чем переносить унижения от отказов с критикой своих мужских достоинств.

          Главным из которых, он считал красноречие, но чтобы использовать подобное оружие необходимо иметь, как минимум, возможность быть услышанным. Быть услышанным может лишь тот, кого не просто увидели, а заинтересовались на столько, чтобы желать слушать. Чаще всего, такая возможность молодому человеку с красавицами выпадала редко. Всегда рядом с ними был мужчина значительно ярче и виднее, чем он. Вот почему, легче было избегать ярких и красивых женщин, чем тратить время и силы на бесполезные усилия их покорить. Разумнее сосредоточить усилия на не эффектных, но для общения более доступных женщинах, - решил он в юности, когда красивые одноклассницы отвергли его внимание и интерес к ним. 

 - Як гарно, що до нас у гости завитало одразу так багато молоди. Мене звуть Марья Кузьминична. Витаю вас. Запрошую всих вас до нас на видпочинок. – приветливо затараторила хозяйка на украинском языке. Влад и все его знакомые говорили на русском языке. Непривычная для слуха, мелодичная речь женщины приятно добавила колорит к той атмосфере, которую создавали лес, озеро, сельская тишина и буйство красок природы в начале лета. Настроение было у всех праздничным, особенно это было видно у Любы, с лица которой не сходила радостная улыбка.

          Компания с вещами, вслед за приветливой хозяйкой, зашла в дом. Игорь с гордостью демонстрировал друзьям комнату, выделенную для его семьи. Добротная старая мебель создавала ощущение городской квартиры. Влад без особого интереса рассматривал убранство гостевой комнаты, его больше интересовало каким образом обеспечить свою уединенность с Любой, ради которой он и согласился на предложение о совместном отдыхе с приятелем.

          Выждав удобный момент и заговорив с Игорем на эту тему, он выяснил, что имеется возможность поселить  их с девушкой на чердаке, где зимой хранили сено, а сейчас было просторно и уединенно. Так они и поступили, объяснив хозяйке свое решение желанием «вкусить романтику сеновала».

          Уже к вечеру все вместе, друзья праздновали свое новоселье на сеновале, как они прозвали чердак дома. Марья Кузьминична с юной дочкой создали там необходимый уют и накрыли импровизированный стол, на котором к традиционной сельской еде были добавлены городские деликатесы, привезенные гостями.  В честь дорогих гостей и новоселья, на столе красовалась литровая банка «первака» собственного производства и трехлитровая бутыль парного молока. Как выяснилось в следующие дни, подобное дополнение к столу стало традицией.

          Влад с нетерпением ждал окончания застолья, мечтая о моменте, когда сможет остаться с девушкой наедине. Слегка захмелевшие, молодые люди, раскрасневшиеся от танцев под кассетный магнитофон, наевшись ароматного домашнего хлеба с салом со свежими овощами, стали готовиться ко сну на свежевысушенном сене, предусмотрительно, еще днем, разложенном на чердаке хозяйкой.

          Вместо чадящей керосиновой лампы, полумрак чердака наполнил свет луны, которая, словно  блин повисла в проеме слухового окна. Аромат сена и хмель слегка кружили голову. Влад обнял девушку и страстно поцеловал. Ее спина под ладонями рук ответила дрожью, упругое девичье тело плотно прижалось к нему. Он нежно поднял ее и на руках донес до сена, мягко и нежно положил, устроившись рядом. Люба не противилась, все более и более возбуждаясь от его нежных рук. Ее разгоряченное тело, желало эти руки, которые лаская, обнажали.

          Горячая волна наполняла тело юноши, все более и более затуманивая его сознание и отключая волю, оставляя обнаженным лишь его желание. Наслаждение от касаний к нежной прохладной  коже, от  упругости  очертаний девичьего тела, от трогательной теплоты губ, от ощущения гладкости ее ладоней на своей спине, казалось, выключило сознание. Поднимаясь, волна за волной все выше и выше куда-то ввысь,  наслаждение несло Влада к неведомым доселе ощущениям. Руки сами собой, не спрашивая у владельца спроса и отказываясь подчиняться ослабевшему разуму, ближе и ближе подбирались к желанной бездне, в которой возбужденные тела, толкаемые жаждой познания, молодостью и желанием,  были готовы слиться в единое целое, стерев телесные границы. Пальцы его руки коснулись жара этой бездны, столь нежной, желанной, и на секунду задержавшись, устремились вглубь ее, скользя вдоль шелковой кромки. Та же горячая волна наслаждения, оторвала ее бедра от объятий сенной купели и бросила навстречу его руке, заставляя их вздрагивать от нетерпения. Люба застонала и вскрикнула, словно уколовшись внезапно.

          Тело юноши замерло без движения и оцепенело, встревожившись. Этой секундной паузы хватило, чтобы в него уперлись ладони девушки.

 - Влад, не надо! Не сейчас, умоляю, прошу тебя, любимый! – прошептала она с такой болью в голосе, что он замер, испугавшись неладного. К удивлению, его тело подчинилось не столько его уснувшему разуму, сколько этим молящим словам.

 - Что? Что случилось? Я сделал тебе больно? – сознание нехотя просыпалось, пытаясь совладеть с последним островком неповиновения в его теле. – Что случилось! Не молчи, прошу тебя.

          Испуг девушки прошел по его телу ответной судорогой.  Очнувшееся от забытья сознание, начало стремительно перебирать возможные сценарии происшедшего, не оставляя Владу шанса успокоиться.

          Девушка взволновано часто дышала и молчала. Ему показалось, прошла целая вечность, прежде чем она ответила.

 - Я не могу…  Сейчас не могу! – ответила она тихо. Ему показалось, что она всхлипнула. Ее тело все еще била дрожь уходящего возбуждения.

          Ни в тот момент, ни много лет спустя, он не мог понять мощь той силы, которая смогла развести их тела. Физическая боль там, внизу его живота, казалось ничтожной по сравнению с той, которая пронзила его душу. В ней что-то, словно хрустнуло, сломавшись, породило слепой гнев и ярость.

          В чем дело? Что случилось? – он сам испугался той жесткости в голосе, с которой были заданы вопросы. – Я причинил тебе боль? Я сделал что-то не так? – Влад свирепел все больше и больше.

          Остановленное на лету желание, переросло в иную, мощную волну ярости, безжалостной и жестокой. Вся нежность, копившаяся в нем годы юности, выпущенная на волю мощным потоком для  желанного и ждущего тела девушки, была  в тот миг подобна струе из пожарного брандспойта. Вылетев мощным потоком, она уткнувшись в стенку, разбилась о преграду на миллиарды капель, обернув вспять всю свою силу, чтобы вернуться и сбить с ног самого пожарного, лишая его возможности спасти пострадавшего в бушующем пламени. Юноша чувствовал себя опустошенным, уничтоженным, разбитым. В нем в один миг угасли желание и чувство, оставив пустоши для негодования и злости.

         Успокоившись, после пережитого, Люба попыталась ему объяснить причину, лишившую их близости. Ее слова звучали нелепо и странно в сравнении с тем, что испытал он. Девушка не могла себе позволить утратить один из немногих шанс на успешную жизнь в будущем. Она не сомневалась в своих чувствах к юноше, но он не давал ей надежду на будущее вместе с ним. Ее инстинкт самосохранения остановил их, вернув разум и хладнокровие в столь яркий момент. И он же, породил зверя в юноше, готового применить силу вместо нежности, которая невостребованная была возвращена адресату.

         Влад, мучимый жаждой мщения, не смог ей простить своего унижения и боли отвергнутого. Эти чувства он переживал впервые, не понимая до конца себя, и не умея отличать похоть от влечения, страсть от любви, желания обладать от удовольствия дарить. Тогда он еще не познал Нежности, ее величия и могущества, не познал ее законов, не изведал  всей сложности хитросплетения тайных ходов в Лабиринте Чувств.

         Он лишь проходил еще одно испытание: последнее и самое важное, как государственный экзамен для выпускника, испытание своей Мужественности. Ему выпал билет с вопросом о том, как отличить пошлую, грубую, неуправляемую похоть от светлого, чистого, чудесного желания. Как отличить бесплодную грязь от благодатной почвы.

 И Влад нашел ответ, гениальный своей простотой. Если нет сознания, а значит и воли, то ты есть скот, живущий инстинктом, а не разумом. Если хочешь познать суть Женщины, научись сознанием контролировать свои желания. Без желаний увядает мир, как без влаги. Нужно лишь научиться и знать, где влага во вред, а где на пользу.

          Люба, девственно невинная, не ведающая о существовании Лабиринта, наивно полагала, что подобная мелочь не способна разрушить романтику отношений. Думала, что ее отказ не способен убить их неокрепшие чувства, так и не поняв, что в ту ночь на сеновале, она утратила Влада.

        Да и Влад, не мог и догадываться о силе Нежности, способной любого из нас возвеличить над остальными, наделив невиданными способностями и возможностями или лишить разума и благородства. Удивительно то, что столь великая Повелительница дарует людям мощь для созидания или разрушения, одинаковой силы. Это трудно себе представить, но ее величество Нежность способна уничтожать коварнее и быстрее самой Смерти.

         Следующие дни деревенского отдыха прошли скучно и неинтересно. Игорь все допытывался о причине столь очевидной перемены в отношениях его знакомых, которые всячески скрывали истинную причину. Влад сослался на недомогание своей возлюбленной: обычное и ежемесячное, неведомое и не понятное мужчинам. Девушка не могла ничего объяснить, так как и сама не ведала, что могло так повлиять на Влада.

 А юноша не на шутку разозлился. Затаив обиду, он вынашивал свой план мести. Ему было самому в диковинку, отчего так разозлился на Любу, ведь знал о нелегком положении девушки в семье и понимал ее желание устроить свою судьбу поскорее. Не хуже знал и том, что с его стороны не было ни серьезных намерений, ни столь глубоких, как у девушки чувств. И, тем не менее, продолжал злиться, не понимая, откуда в нем такое озлобление. А это было всего лишь обычное преобразование энергии Нежности, нерастраченной, невостребованной, отвергнутой  - в энергию зла.

          Не разрушая до конца отношений с девушкой, Влад дождался золотой осени. В один из выходных, когда родителей не было дома, он устроил романтический вечер для девушки. Она, ничего не подозревая, была рада его вниманию и наслаждалась приятным вечером. Юноша преднамеренно использовал все свое обаяние и опыт, чтобы вновь довести девушку до порога тех ощущений, которые он пережил на сеновале. Но в этот раз, был хладнокровен и не давал чувствам взять вверх над разумом.

          Дождавшись удобного момента, уцепился за неловкую оплошность Любы, чтобы устроить скандал и испортить ей настроение. Обвинив девушку во всем, проводил спешно ее до остановки автобуса и простился, чтобы больше не видеться. Девушка, ничего не понимая, была вынуждена ему подчиниться в надежде, что он успокоится и отношения восстановятся.

           День проходил за днем, неделя за неделей, но Влад не звонил. Люба решилась позвонить сама. Но это оказалось сложной для нее задачей: парня невозможно было застать дома. Не до конца доверяя матери Влада, она решилась приехать сама к нему домой. Но и тут ее постигла неудача: его опять не было дома.

          Ей было невдомек, что в этом и заключалась месть Влада. У него еще с лета был новый роман, которому он себя посвятил целиком. С Любой он поддерживал отношения лишь ради мести. А когда, она была отвергнута им так же, как когда-то он, то и миссия была завершена, как и отношения с ней для него в ту ночь на сеновале.

          Еще несколько месяцев девушка предпринимала отчаянные попытки, чтобы вернуть отношения с парнем, но все безуспешно. Видимо, поняв все или не до конца все, она исчезла из его жизни, как воспоминание о легком флирте весной, оставив в его душе боль отвергнутой Нежности и опыт того, какой силы ярость может родиться из совсем невинных и добрых чувств.

         Однако лишь Повелительнице известны тайны Лабиринта. Простому смертному неведомы все его повороты. Порой, знакомая, казалось бы, пещера обрывается пропастью такой глубины, что не слышно стука упавшего на ее дно камня. Или пройденный почти до конца тоннель внезапно уходит куда-то вправо и вверх. Карабкаешься до изнеможения вверх почти по отвесной стене, надеясь на скорое свое освобождение от уловок Лабиринта, а его тоннель перейдя в горизонтальную плоскость готовит тебе сюрприз: оказывается весь этот долгий, такой путанный путь ты проделал лишь для того, чтобы очутиться на три метра выше исходной точки. И проделав столь тяжелый путь, оказываешься нос к носу со вчерашней ночевкой.

        Так было и в этот раз.  Мобильный зазвонил в конце рабочего дня, когда Влад Васильевич закончил итоговую за месяц планерку и готовился ехать домой. Звонил сын, с которым отношения, после недавнего его очередного кульбита, оставались достаточно сложными. Да с ним они никогда и не были простыми. И не будут. Директор крупной фирмы, вздохнул и приготовился слушать новости, которые не должны были обещать ничего хорошего.

         Хороших событий, в этот обычный  рабочий день, было вполне достаточно, чтобы ожидать новых чудес или радостей. Разговор с топ менеджерами его команды сложился. Согласившись с его анализом продаж последнего месяца и рекомендациями, они все вместе выработали план продвижения нового товара на рынке. Ему нравилась работа по совершенствованию своего бизнеса, в который он  вложил много труда и знаний, полученных за десяток последних лет.

 - Па, привет! Говорить можешь? – стандартное начало разговора с сыном, не предвещало ничего нового и необычного.

 - Привет. Говори, я свободен. Что у тебя нового? Как работа? – так же стандартно ответил он, и задумался в ожидании ответа. Уже скоро тридцать, а сын все никак не порадует его своими успехами. Может быть уж в этом, новом для него деле, наконец, найдет себя и свое место в жизни?

 - Я тут заказ выполняю у одной клиентки. Ее заинтересовала наша фамилия. Когда я сказал, как тебя зовут, то интерес утроился. Она, вот, спрашивает, имя Люба тебе о чем-то говорит? – с эмоциональным подъемом и нескрываемым интересом спросил сын.

 - А сколько лет твоей клиентке, молодая? – теперь уже Влад Васильевич не мог скрыть своего интереса и волнения от нахлынувших воспоминаний.

 - Да, ей двадцать восемь, но Люба это ее мама, и она много о тебе рассказывала, потому и фамилия твоя ей знакома!  - взволновано торопясь, ответил ему сын.

    - Не может быть! Уже тридцать пять лет! - неслись мысли о прожитых годах. Как вагоны экспресса, мелькая светлыми проемами и солнечными зайчиками от окон, они словно стучали колесами: Целая жизнь, целая жизнь, целая жизнь…