Дети сначала не хотели ничего говорить Вячеславу, но потом решили рассказать всю правду. Он нанял в Москве адвоката и срочно прилетел ко мне. Адвокат стал копаться в деле, писать жалобы. Нашел массу грубых нарушений закона, конституционных прав, в частности, права на защиту. А потому неудивительно, что Вячеслава арестовали 22 мая, через девятнадцать дней после меня. Ему вменили незаконное приобретение квартиры в Москве. Следователь утверждал, что адвоката можно устранить только одним способом — перестать ему платить. Устранить того, кто платит, — простое решение этой непростой проблемы. До этого суд уже дважды выносил решение о незаконном лишении меня права на защиту. Следователь 23-го числа писал приглашение моему адвокату, прося прибыть 22-го. Так может вести себя только настоящий полковник: я сегодня хочу, чтобы вы явились ко мне вчера!

Вы скажете: так не бывает. В моем деле есть уникальные документы, подтверждающие это. Полковник, а вел себя как недоразвитый мальчик, который носится с сачком за бабочкой: вдруг поймаю! Запугаю, замучаю бабочку, она испугается и сама залетит в сачок.

— Дело заказное, — не скрывая, говорил мне полковник. — Я уверен, что ты не виновата, но знаешь, как можно повернуть?..

— Как можно посадить невиновного человека? — продолжала искать правду я у следователя.

— Легко, — отвечал мне он, не стесняясь.

Я понимаю, когда можно засадить красиво, профессионально, имея неопровержимые улики, видеосъемку, записи телефонных разговоров, заключение экспертиз и другие доказательства вины. На блатном языке это называется «полный горюн», — угрозыск все по делу узнал.

А когда ничего этого нет, как можно посадить «легко»? Я мать двоих детей, у меня старые родители, они могут не выдержать азартных игр полковника. Какое право он имеет так шутить?.. Только он и не шутит. Он серьезно. В деле имеются доказательства только моей невиновности: я потерпевшая сторона, моим именем воспользовались преступники. «Зачем нужны полковнику законы?» — подумала я.

Я взывала к его профессионализму, просила разобраться, вникнуть. Неужели он не понимает, что я не виновата? Я молила его, просила. Он был безжалостен, он гнул свою линию. Туп или хитер? Я ему рассказывала о существовании законов, конституции, а он смеялся. Он просто глумился надо мной. Я, наивная, продолжала предоставлять ему свои аргументы. «Подумайте об этом, подумайте о том…» Он давно уже все обдумал.

— Посадить любой ценой, — сказал мне полковник.

Искренне это у него вырвалось.

Кому я нужна? Кому и что я сделала плохого? Кто меня заказал? Мысли мои метались. Я чего-то недопонимала, наверное, а мне казалось, что недопонимает он.

Как-то я спросила, знаком ли ему метод дедукции.

— Книжек начиталась.

— Да, начиталась. А вы читали? — И я назвала несколько авторов, которые пишут детективы.

— Некогда мне книги читать, работать надо, — ответили мне.

Я не успокаивалась и продолжала приставать к нему. Он не знал ни одного автора.

— Ильфа и Петрова все знают. Вопрос проще простого. Читали?

— А это кто такой? — искренне спросил полковник.

Прикалывается, что ли?.. А может, и правда не читал.

Некогда ему. Ему не до мелочей. А читал ли он книгу под названием «Уголовный кодекс»? Вдруг и ее не читал?