— Оксана, а за что посадили Кристину? — продолжала уже как допрос я свое следствие.

— Она выбила в детском доме одной девчонке яблоком глаз.

— Ужас какой!

— Да она не специально, случайно так получилось. Девчонка сама напросилась. Смеялась, издевалась над ней. Говорит: все здесь брошенные, и ты тоже. А та отвечает: нет меня не бросили, моя мама скоро приедет за мной и заберет меня, она обещала. — «Она наврала тебе, твоя мама, брехушка она! Брехушка, брехушка!» — кричала девчонка. А дело происходило осенью, в саду детского дома. Яблок в тот год уродилась уйма. Кристина подняла яблоко, не целясь, попала девчонке в глаз. Та заорала как резаная, закрывая лицо руками. Глаз быстро заплыл, затем превратился в синяк. Да если бы эту девчонку к врачу отвели, то глаз бы спасли, но когда опомнились, уже делать было нечего.

— А что, Кристинка свою мать действительно пятнадцать лет ждала?

— Да, ждала. Каждый день ждала.

— А видела ли она ее хотя бы раз? — спросила я.

— Конечно, та к ней много раз приезжала. Сначала в дом малютки, а потом в детский дом. Она правда обещала ее забрать. Кристине было лет пять-шесть, когда мать куда-то вдруг пропала. Вот с тех пор наша художница и начала ее портреты рисовать. Знаете, сколько у нее было портретов матери?

— А у тебя ничего не осталось? — спросила я.

— Да нет, это личное. Зачем они мне? А надо было попросить на всякий случай. Не знала, что так получится.

— А вы в одном детском доме были? — продолжала интересоваться я.

— Нет, в разных. Мы только здесь, на зоне, познакомились и подружились. Судьбы у нас похожие, детдомовские мы. У нас хоть от матери с отцом дом остался после их смерти, а у нее вообще ничего. Я ее жалела за это, да и человечек она редкий. Умница, красавица. А талант какой!