На авиашоу в подмосковном городе Жуковском, бывшем поселке Стаханово всегда собирается много народа. Где же еще увидишь такое количество самолетов самых различных моделей от самодельных дельтапланов с моторчиками до гигантов транспортников? И что самое крутое, эти самолеты не стоят в рядок на летном поле, а кувыркаются в небе, выписывая такие кренделя, что дух захватывает! Только закончил выступление эффектной петлей «черная акула» КА-50, как откуда-то свалился МИГ-29, тормознулся на «кобре» и пошел свечкой вверх, перекрещиваясь с пятнистым СУ-37. Постаревшие асы прошлых лет стоят группками, серьезно обсуждая достоинства техники и мастерство молодежи, девчонки поглядывают на курсантов, какой-то папаша делится своими впечатлениями о шоу с корреспондентом НТВ, а маленький пацанчик на его шее кричит в микрофон.

— А мне тоже нравицца! Только сильно громко летают!

Генерал Рожков с заместителем и Генри Йорк приехали в Жуковский, когда выступления спортивных самолетов прошли и в небе наступила небольшая пауза. Народ распрямил затекшие шеи, оторвался от биноклей и переключился на пиво и соленые орешки.

Генерал пригласил всех на гостевые трибуны. Едва они сели, как Свирский тут же вскочил.

— Я отлучусь, товарищ генерал. Тут мои ребята светятся, поговорить с ними надо.

Рожков кивнул и Свирский ушел. В проходе между трибунами он поманил пальцем двух мужчин в штатском — Соболя и Грома. Они вышли на поле, где толпами гулял народ и остановились подальше от посторонних ушей. Свирский спросил Соболя.

— Когда прилетели?

— Ночью, товарищ полковник.

— Все нормально?

— Без происшествий. Отчет в дороге написали, завтра у вас будет.

— А на словах что сказать можете? Срочное что-нибудь есть?

Соболь кивнул.

— Есть. Судя по результатам допросов Мердок покинул Киргизию и может в данный момент находится в России, возможно даже в Москве. Еще. Я… то есть мы с Громом поразмыслили и пришли к выводу, что кротом, который работал на Манфреда Дарбана в Сибирске вполне мог быть Борис Корин. Он, конечно, вроде бы и вел себя по-геройски, самолет защищал, но никто, кроме пилотов «Саблезубого» не мог знать точного маршрута, точки и времени дозаправки. У меня… у нас складывается впечатление, что…

Свирский перебил его.

— А факты у вас есть? Доказательства измены?

Гром развел могучими руками как краб клешнями.

— Одни предположения, товарищ полковник.

— Вот то-то и оно. Но если бы даже в данный момент всплыло что-то конкретное, то ничего сделать было бы уже нельзя.

Соболь вежливо кашлянул и спросил.

— А почему, товарищ полковник?

Свирский посмотрел на небо. Начинался показ боевых машин. Сверху, опережая звук падала к земле маленькая черная точка. Полковник показал на нее.

— Потому, что он в воздухе. А вы вот что сработайте, голуби. Сейчас вы поедете к гостинице «Ирбис» по Коровинскому шоссе и встретитесь там с ребятами из группы наружного наблюдения. Они засекли как Борис Корин вечером наведался в эту гостиницу. Там он поднялся на один из верхних этажей в какой-то номер. Скорее всего у него там была назначена с кем-то встреча. Выясните, с кем. Может это окажется пустышкой, а может и выстрелит.

«Саблезубого» выкатили из ангара ранним утром и как породистого скакуна, которому предстоят бега на ответственных состязаниях долго мыли фюзеляж и фонарь кабины, тестировали электронику и проверяли механику. Потом оставили в покое и он замер на краю ВПП, отдыхая перед полетом.

Первым в комнату пилотов пришел Борис Корин. Напевая песенку он несколько раз нервно дернул замок своей сумки и достал из нее традиционный термос с чаем. Отыскал в шкафчике две чашки и налил в обе горячего «жасминового с лимоном». Потом вынул из кармашка два пакетика с сахаром. Затем выглянул в коридор, убедился, что там никого нет и продолжил процедуры. Из одного пакетика высыпал сахар в свою чашку, из другого в другую, причем сахар почему то оказался разного цвета — нормального белого и зеленоватого. Потом Борис посмотрел на часы и стал неторопливо надевать летный комбинезон.

Алексей пришел чуть позже. Корин поприветствовал его рукопожатием.

— Похудел… Тебе идет. Ты как, в форме? Завтрак обратно не попросится?

— Все нормально, Боря. Во мне не сомневайся, не подведу.

— Ну, смотри. Давай как водится, чайку перед взлетом. За удачный полет и за ребят.

Алексей сделал глоток.

— Как Паша погиб?

— Убили в перестрелке. Он сзади меня был… Я оглянулся, а он уже мертв.

— Эх, Пашка… Земля ему пухом, а небо одеялом. Выпьем.

Допив чай Алексей оделся в летный комбинезон, проверил кислородную маску и спросил Бориса.

— Ну, что? Пойдем около «Саблезубого» погуляем? Соскучился я по нему.

На летном поле дул свежий ветерок. Истребитель встретил их легким покачиванием остроконечных крыльев. Алексей обошел вокруг самолета, похлопал по стойке шасси. Техник вылез из кабины заправщика и подошел к летчикам. Борис задал ему несколько дежурных вопросов.

— Что с машиной? В порядке?

— Без проблем. Как часы.

— Топлива сколько закачали?

— Триста.

Алексей услышал их разговор и удивленно переспросил.

— Сколько?! Триста? Почему так мало?

Техник пожал плечами.

— Сколько приказали, столько и закачал. Не я решаю.

Борис перебил Алексея.

— Какая нам разница? На показ хватит. «Саблезубому» полегче будет.

— Я понимаю. Просто странно как то…

Долго гулять не пришлось. Вскоре к ним подбежал один из замов руководителя полетов.

— Мужики, кончай курить. Через двадцать минут вам зеленый свет. Первыми пойдете.

Летчики полезли в кабину. Алексей запнулся о ступеньку и мотнул головой. Борис внимательно посмотрел на него. Алексей заметил этот взгляд.

— Все хорошо, Боря, все хорошо. Не выспался немного. В воздухе это пройдет.

Выполнив все необходимые предполетные процедуры, истребитель разбежался и полетел к Жуковскому.

В Центре управления полетами Каленов и Антон Петрович Кедров напряженно наблюдали за светящейся точкой на экране локатора. По ее положению в системе координат можно было определить, что «Саблезубый» достиг поля, над которым происходили показательные выступления и начал выполнение фигур высшего пилотажа. Каленов шепотом комментировал.

— На боевой разворот полез… сейчас пикирование начнет… вот, видите! А с пикирования сразу на кобру в связке с колоколом… Сделал. Так, петля… управляемый штопор… Что ему еще осталось? Горку делать не будут, мы договорились, неэффектно. Правительство ведь на этих шоу, сам знаешь, Антон, как настоящие мужики глазами любит. Им что-нибудь эдакое в небе подавай. Чтобы самолет как акробат в цирке кувыркался.

Кедров улыбнулся в ответ.

— Да знаю я. Как в армии говорят — подход, фиксация, отход — на отлично, знания — единица, в итоге четверка.

Они засмеялись. Каленов снова обратил внимание на экран, нахмурился и спросил оператора.

— Почему метки от истребителя нет? Поломка какая то в аппаратуре?

Оператор объяснил.

— Согласно полетному листу он сейчас должен продемонстрировать барражирование вдоль поля на сверхмалой высоте и сверхмалой скорости. Ваш самолет и так трудная штучка для радаров, а на таких высотах он вообще не виден. Через минуту появится.

Метка от «Саблезубого» на экране не появилась ни через минуту, ни через две. Каленов занервничал.

— Ну, где он, где?! Вы уверены, что это не ваша электроника барахлит?

Оператор был из гражданских и не привык, чтобы им командовали. Он резонно заметил.

— Облака, значит, я вижу, а как самолет, так сразу ослеп? Может он разбился?

Каленов чуть было не перекрестился.

— Типун тебе на язык! Ты что лепишь!? Давайте подождем еще немного.

Ждать долго не пришлось. Но, вместо того, чтобы показать на своем единственном жабье-зеленом глазе истребитель, экран локатора внезапно вспыхнул множеством белых хаотично перемещающихся лепестков. Каленов радостно ткнул пальцем в стекло.

— Я говорю же — аппаратура ваша виновата! Переходи на резерв.

Оператор покрутил ручки настройки, поиздевался над клавиатурой и заявил в итоге.

— Не надо сваливать с больной головы на здоровую. Повторяю, в наших рядах полный порядок. Это ваш истребитель задействовал систему постановки активных помех и включил радиоэлектронную блокировку.

Каленов некоторое время не знал как прореагировать на это сообщение. Посмотрел на оператора, на Кедрова, оглянулся и только потом спросил Антона Петровича.

— Это что же делается, Антоша? Это, что за дерьмо такое, а?

И Кедров сквозь зубы ответил ему.

— Не торопись с выводами.

Алексей потерял сознание почти сразу после взлета. Борис увидел в зеркале как беспомощно упала у него на плечо голова и перевел все функции управления истребителем на себя. Потом посмотрел на часы. Еще рановато. Можно выполнить часть упражнений и уже потом действовать по обговоренному с Манфредом плану. Плану, который наверняка разработал не Дарбан, а Мердок, настолько невероятным и авантюрным этот план был. Но, если все получится!

Борис вспомнил сумму, которую пообещал Манфред ему за работу, как он удвоил ее и как Дарбан согласился на эти условия. Сумасшедшие деньги! Такой шанс дается раз в жизни. И не надо так презирать его, Бориса, мол изменник Родины. Пусть эти людишки, которые толпами ходят по улицам Москвы честно заглянут себе в душу и назовут количество денежных знаков, за которое они сделали бы то же самое. Он уверен, нулей после единицы было бы меньше.

Борис выполнил «бочку», сделал разворот и на скорости в 160 километров в час пролетел мимо трибун. Потом включил систему постановки помех, РЭБ и на бреющем полете пошел на юго-запад.

Фигуры высшего пилотажа, это, конечно, красиво. Но не менее эффектно выглядит пролет самолета на сверхмалых скоростях. Поэтому когда «Саблезубый», похожий на огромную птицу проплыл недалеко от трибун со скоростью далеко не самой быстрой иномарки и на высоте всего в несколько десятков метров, все зааплодировали. Свирский похвалил.

— Молодцы пилоты. Может зря, товарищ генерал, мы на них бочку катим? А вам нравится шоу господин Йорк?

Йорк поднял большой палец.

— Очень нравится, господин полковник. Я думаю, что Америке придется хорошо потрудиться, чтобы догнать вас.

— Ну вот, опять догнать! Гонка вооружений какая то получается. Как в старые недобрые времена. А ведь мы не враги. Противник у нас совсем иной.

Генри кивнул в знак согласия.

— Я понимаю о ком вы говорите. О тех, у кого цвет знамени совпадает с цветом травы. О тех, кто дает деньги таким как Мердок. Я с вами согласен. Но над нами стоят большие политики и бизнесмены. Их интересы могут отличаться от наших. Надо терпеливо ждать и все образуется.

Мимо трибун пробежал мальчишка, горланя во всю мочь своих легких.

— Покупайте свежие газеты! Только у нас самая правдивая информация! Известный певец меняет ориентацию! Глава министерства пойман на взятке! Скандал на фабрике звезд! Маньяк убивает двенадцатую жертву! Покупайте свежие газеты!

Йорк подозвал газетчика и купил «Коммерсант». Свирский подтрунил над ним.

— Что, господин Йорк, вас разве не интересует фабрика звезд? Или певец с его ориентацией?

— Все это мы уже проходили давным-давно, господин полковник. Я предпочитаю информативные издания.

Свирский беспокойно заерзал на своем месте и взял бинокль.

— Почему самолет не возвращается? Он и половины того, что в программке написано не сделал. Может неполадки какие то?

Рожков переменился в лице. Тут же достал из кармана сотовый телефон и набрал номер.

— Каленов? Непонятная ситуация тут у нас. С истребителем все в порядке? Пролетел мимо трибун и уже пять минут как нет его. Что?! Как это, в неизвестном направлении!? Ты кончай шутки шутить, мать твою! У тебя, что связи с ними нет?! Даже по локатору не видно? Хреново дело. Я еду к вам.

Йорк все понял и спрятал газету в карман.

Они торопливо пошли к машине. Генерал еще издалека махнул рукой водителю и тот завел двигатель. Свирский едва поспевал за Рожковым.

— Цепочка истребитель-ракеты-цель начала срастаться. С самолетом все ясно. Где он задумал взять на борт ракеты — вот вопрос…

— И заправиться, товарищ генерал! У него же почти совсем не осталось топлива!

Генри Йорк волновала другая проблема.

— И топливо найдет где закачать и ракеты навесит. Уж поверьте мне. Куда он потом пойдет, это самое важное. Надо готовиться к худшему, господа!

Агентурное наблюдение № 25

Ленгли. ЦРУ. Конспиративный звонок руководителя Управления тайных операций ЦРУ невыясненному объекту.

— Где вы находитесь? Где ваш исполнитель…? Это очень плохо!.. Потому что я держу в руках донесение, в котором говорится, что у русских еще три месяца назад пропали четыре ракеты класса «воздух-воздух», которые предназначены именно для интересующего нас истребителя! Что это значит по вашему? Никакого совпадения не может быть и вы это знаете так же как и я! Надеюсь, вы не забыли, что вам подопечный в Лондоне имел контакт с торговцем оружием? Это тоже случайность?! Выясняйте и как можно быстрее!