Джини все забыла. Она не выходила в море больше сорока лет, а дальше Норфолка – никогда. Но Рэй оказался терпеливым учителем и с огромным удовольствием помогал Джини вспоминать, что и как. «Магда» была прекрасна: белая, гладкая, сильная; мечта моряка, гордость и радость Фила. Они забрали ее в Бриндизи и направились через Адриатическое море, вверх вдоль Далмации, бросая якорь в крошечных бухтах, купаясь в лазурных водах – все еще холодных в апреле или, как говорил Рэй, посмеиваясь, «освежающих» – или сходили на берег, чтобы осмотреть порты и деревушки. Рэй был ловким, быстрым, прекрасно управлялся с яхтой, гораздо лучше, чем Джини. Но дни шли, и она вполне освоилась.

Она сидела на палубе под теплыми лучами вечернего солнца и рассматривала фотографии Элли и Бекки, которые прислала Шанти по электронной почте. Хотя их не было всего три недели, малышка сильно изменилась.

Загорелое лицо Рэя показалось снизу.

– Выпьем?

Последние три месяца были самыми необычными в ее жизни, но и самыми простыми. Рядом с Рэем она чувствовала себя так, будто вернулась домой.

Сначала Шанти отказывалась говорить о Рэе и тем более принимать его, хотя прежней враждебности уже не было. Затем за две недели до их путешествия – видимо, поддавшись уговорам Алекса, что со временем легче не станет, – она пригласила Джини и Рэя на ужин. И все прошло замечательно. Шанти наконец успокоилась, очарованная легким, веселым характером Рэя и тем, что он совершенно не старался понравиться семье Джини. К концу вечера Джини заметила, что категорическое неодобрение ее дочери немного смягчилось.

Робкие попытки Шанти смириться с ситуацией были вызваны новостями от ее отца, Джини не сомневалась в этом.

– Салли теперь проводит в доме больше времени, – заявил он однажды дочери. И когда Шанти не нашлась, что ответить на эти, казалось бы, незначительные подробности его жизни, и Джордж понял, что она не уловила его тайного послания, он начал снова, на этот раз намного выразительнее.

– Мы проводим больше времени вместе, Салли из деревни и я.

– Ты и Салли? – Шанти все еще не понимала. – Прекрасно. А что ты имеешь в виду, папа?

Джордж ответил:

– Ну, она… остается на ужин… и вообще.

Шанти, потрясенная, пересказала этот разговор матери, но Джини не удивилась. Салли позаботится о Джордже без лишних вопросов, ведь она не знает о его прошлом. Она терпеливая, понимающая, с блестящим чувством юмора и может обеспечить Джорджу спокойную, безмятежную жизнь, которую Джини не способна была дать ему. Она радовалась за него. Все всегда переживали, что Джордж такой ранимый, беззащитный, но, как часто говорила Рита, он умел получать то, чего хотел.

– Бедная Шанти, – говорила Джини Рэю. – Она, наверное, ждала, что ее родители, как все приличные люди, выйдут на пенсию и проведут остаток жизни, копаясь в саду где-нибудь в тихой деревушке.

* * *

– Джини… Джини, – Рэй толкал ее. В каюте было еще темно.

– Что случилось?

– Ничего, ничего, не волнуйся ты так, – улыбнулся он ей. – Но пора вставать, скоро взойдет солнце, это восхитительное зрелище.

Джини мигом вскочила, натянула шорты и футболку и поднялась на палубу вслед за Рэем. Они бросили якорь накануне ночью в небольшой бухте в Рогознице. Поднявшись на палубу, она увидела первые лучи солнца, выглядывавшие из-за холмов, которые прокладывали бледную мерцающую золотую дорожку на воде и, оставляя скалы, резко уходившие в море – белоснежное днем – в темно-сиреневой тени. На палубе было прохладно и безмолвно, Джини стояла босая на гладких деревянных досках, и только легкий плеск воды и крики чаек нарушали тишину.

Рэй крепко обнял ее. Когда теплые лучи солнца упали на них, он повернулся к ней, нежно провел рукой по ее щеке, его ясный взгляд казался таким пылким, страстным в утреннем свете.

– Прошлый раз я был здесь как в аду. Я думал, что больше никогда не увижу тебя. Эта райская красота словно смеялась надо мной.

На его прекрасных зеленых глазах выступили слезы.

– Но дело ведь не в месте? – прошептал он.

Джини ничего не ответила, поднялась на цыпочки и поцеловала его, чувствуя привкус соли на его губах, его сильные руки… И, взглянув на небо, она мысленно послала воздушный поцелуй через все море, мерцающее сотнями огоньков. Спасибо, Элли. Спасибо, Дилан, прошептала она.