На подъездную аллею въехала полицейская машина, и Вэйл жестом направил ее к крыльцу. Водитель выхватил из багажника ружье и на бегу вложил патрон в патронник. — Можешь прикрыть заднюю часть дома? — спросил Вэйл. — Там женщина-агент с пистолетом. Иди вдоль восточной стены. На той стороне есть окно, но преступник забаррикадировался в комнате напротив.

Полицейский отправился в указанном направлении, а Кэт подошла к Вэйлу.

— Он стрелял в тебя?

— Да, но последняя пуля не пробила дверь.

— Самоубийство? — удивилась Кэт.

— Будь я любителем заключать пари…

Через час группы спецназа полиции и ФБР находились на маленькой стоянке возле свалки автомашин, примыкавшей к западной стороне дома. После недолгого спора, как проникнуть в комнату, где забаррикадировался стрелявший, полицейские решили рассредоточиться по периметру, а агенты Бюро занялись дверью. Первым делом по мегафону прозвучало предложение сдаться. Ответом было молчание. Вэйл сказал старшему группы, что внутреннюю дверь вряд ли удастся открыть обычным тараном или ломом.

— Попробуем, посмотрим, что получится, — ответил тот.

Вэйл и Кэт ждали снаружи, когда старший дал команду действовать. Послышались глухие удары. Но вскоре таран с лязгом упал на пол. Один из спецназовцев понес внутрь комплект взрывчатки. Минуты через две группа вышла из дома; старший держал взрыватель с присоединенными к нему проводами, тянувшимися внутрь.

— Всем отойти от окон и дверей! — приказал он и, подождав несколько секунд, крикнул: — Взрываю!

Раздался взрыв, и спецназовцы вновь устремились внутрь.

Вэйл последовал за ними. Дверь спальни, укрепленная толстым металлическим прутом, оба конца которого упирались в массивные стальные плиты, была искорежена и висела на одной петле. Вэйл вошел в комнату.

В углу лежал Стэнли Берток с отверстием от девятимиллиметровой пули в правом виске, струйка крови засохла на его щеке, на лицо падал солнечный свет из зарешеченного окна. Вэйл внимательно осмотрел тело и осторожно коснулся крови из раны. Она уже запеклась. Рот Бертока был слегка приоткрыт, Вэйл незаметно наклонился и понюхал его. Рука Бертока сжимала «глок» Двадцать второй модели.

Вэйл наблюдал, как агент-криминалист осторожно выпиливал электропилой кусок стены с одной из выпущенных в него пуль. Это была четвертая, которую группа обнаружила в дополнение к пяти выброшенным стремным гильзам. Пятая пуля, решили они, вылетела в открытую парадную дверь и, возможно, найдена не будет. В сущности, это не имело значения — для экспертизы достаточно одной. События этого дня не оставляли сомнений, что она выпущена из того же ствола, что и четыре пули, извлеченные из тел жертв «Пентад».

Прибыли заместитель директора Дон Колкрик и начальник отделения.

— Все целы? — спросил Колкрик.

— Не считая Бертока, — ответил Вэйл.

Заместитель директора взглянул на труп.

— По крайней мере он поступил правильно.

— Возможно.

Вэйл явно чего-то недоговаривал.

— Я считал, что кто-кто, а вы будете довольны. Вам требовалось найти его. Вы сделали это, и сделали хорошо. Правда, я предпочел бы, чтобы вы поставили нас в известность до факта…

— Похоже было, что прачечная — это тупик, и мы только зря отрываем от дел двух агентов.

Колкрик неопределенно кивнул.

— Отлично, Стив. Главное — мы нашли Бертока. Есть какие-то следы денег?

Слушавшая с кухни Кэт вошла.

— Мы не хотели ничего трогать до вашего приезда, поэтому осмотрели дом лишь бегло. Пока пусто.

— Сколько времени вам потребуется? — обратился Колкрик к одному из криминалистов.

Агент вынул из стены выпиленный кусок и положилв картонную коробку.

— Мы почти закончили. Осталась только машина.

Колкрик положил руку на плечо начальнику отделения.

— Марк, нужно без проблем доставить все это в лабораторию. Садись в свой служебный самолет. Материал должен быть у экспертов до захода солнца по восточному времени. Я предупрежу их заблаговременно.

— А пуля из тела?

— С ней спешки нет. Отправим, как только извлекут. Необходимо срочно установить, использовался ли пистолет Бертока в этих убийствах. К сожалению, при данных обстоятельствах сомнений почти не осталось.

Кэт показала прозрачный пластиковый пакет с пачкой стодолларовых купюр.

— Они лежали в бумажнике Бертока.

Колкрик взял его и осмотрел банкноты.

— Это что за отверстия?

— От гвоздей в досках, на которые я бросил в туннеле сумку, — ответил Вэйл.

— Значит, это часть трех миллионов.

— Серийные номера мы еще не сверяли, но они Должны совпасть, — сказала Кэт.

— Стало быть, все же Берток, — произнес Колкрик. — Давайте тщательно обыщем дом.

— Здесь почти нечего обыскивать, — пожала плечами Кэт. — Дом маленький, ни чердака, ни подвала, ни потайных ходов. Мебели почти нет. Я пыталась найти в комнатах тайники, но безрезультатно.

— Марк, когда криминалисты закончат, направим сюда свежих людей, — предложил Колкрик Хилдебранду. — Пусть проверят стены, полы, потолок. Пойдем осмотрим машину. Раз в доме нет денег, они скорее всего там.

Выйдя наружу, Кэт достала еще один пакет с уликами, вытряхнула оттуда набор ключей с бирками и, найдя нужный, открыла багажник. Когда все увидели большую брезентовую сумку, в которой Вэйл доставил три миллиона долларов, раздалось дружное «ура!». Руководитель группы криминалистов, надев новые пластиковые перчатки, расстегнул молнию. Внутри оказалось несколько пачек проткнутых гвоздями стодолларовых купюр в банковской упаковке.

— А где остальные? — осведомился Колкрик. — Сколько там?

Агент сосчитал пачки.

— Здесь всего пятьдесят тысяч.

Он увидел торчавший из-под пачек ключ и достал его. На нем стоял номер 14.

— От чего этот ключ? — спросил Колкрик.

— Не знаю, — ответил агент.

— Возможно, от какого-то хранилища, — предположил кто-то.

Кэт взглянула на Вэйла. Он явно думал о чем-то другом.

Колкрик повернулся к начальнику отделения.

— Очевидно, это ключ от хранилища денег. Скольких людей можешь отправить на поиски?

— Если хотите, все отделение.

— Нам нужно сделать два дела: изготовить пару десятков копий этого ключа и составить список хранилищ в городе. Поручи кому-нибудь перечислить их в порядке близости к этому дому. Под каким именем он брал машину напрокат?

— Алан Нефтон, — ответила Кэт.

— Пусть заодно проверят это имя и записанное во флоридских водительских правах…

— Рубен Аснар, — подсказала Кэт.

Колкрик сделал пометки в своем блокноте.

— Кроме того, Марк, наладь связь с журналистами. Устрой пресс-конференцию, сообщи трагическим тоном, что один из агентов покончил с собой. Ничего о «Пентад», ничего о деньгах, терроризме или вымогательстве. О возможных причинах самоубийства не говори конкретно. «Ведется расследование» и все такое. Если кто-то установит связь между смертью Бертока и «Пентад», отрицай категорически. — Он обратился ко всем остальным: — В случае утечки хоть какой-то информации — хоть какой-то — в этом отделении будет больше тестирований на детекторе лжи, чем фальсифицированных табелей отработанных часов. Свободны.

Когда люди начала расходиться, заместитель директора сказал:

— Ну, Стив, насколько я понимаю, вы можете возвращаться в Чикаго.

— Как это понять? — удивилась Кэт.

— Его просили найти Бертока, он нашел. Остальное плевое дело: обойти хранилища и показать этот ключ. Находка денег лишь вопрос времени. Думаю, вы сочли бы это занятие скучным, не так ли, Стив?

— Собственно, директор просил меня найти и Бертока и деньги. Не будете возражать, если я побуду здесь, пока их не обнаружат? Обещаю не мешать.

— То есть вы сомневаетесь, что мы их обнаружим?

— Просто мне любопытно, и только.

— Прощу прощения, если я слишком настойчив. Но думаю, Бюро справится, по крайней мере с этой частью дела.

— Я лишь хочу увидеть, как все обернется. Вмешиваться не буду, — сказал Вэйл.

Колкрик пристально смотрел на него несколько секунд.

— Уверены, что это возможно?

— Пожалуй, нет, — улыбнулся Вэйл.

Вечером Вэйл смотрел по телевизору выпуск новостей. Хилдебранд читал приготовленное заявление:

— Специальный агент Стэнли Берток, прослуживший в ФБР двенадцать лет, сегодня покончил с собой. Берток не являлся на службу последние несколько дней, и агенты из этого отделения искали его. Одна из групп в конце концов Бертока обнаружила и констатировала самоубийство. Мы продолжаем расследование.

Это краткое заявление вызвало у журналистов целый ряд вопросов.

— Есть какие-то предположения, почему он покончил с собой? Он пребывал в депрессии?

— Я не психиатр, но, думаю, депрессия имеет место при большинстве самоубийств. Хотя мы не замечали никаких признаков депрессии.

— Насколько старательно вы его искали? Почему не обратились к общественности с просьбой о помощи?

Единственный ответ, пришедший на ум Хилдебранду, мог бы открыть ящик Пандоры. Он оглянулся на Колкрика, пассивно сидевшего на стуле, ожидая какого-то сигнала.

— Как и во всякой организации, — начал Хилдебранд, — служащие иногда исчезают на короткое время. И объяснения обычно бывают совершенно безобидными. У нас не было причин полагать, что здесь дело обстоит иным образом.

— Существовала ли какая-то связь между этим самоубийством и нераскрытыми убийствами, совершенными «Рубэйко пентад»?

Начальник отделения снова оглянулся на Колкрика, но тот сделал вид, будто даже не слышал вопроса.

— Нет, никакой связи не существует, — ответил Хилдебранд. — Прошу прощения, я опаздываю на другую встречу.

Акулы пера, почуяв запах крови, стали наперебой выкрикивать вопросы, но начальник отделения, собрав свои записи, поспешно вышел из комнаты.