Скрежет трущихся друг о друга лезвий ножниц наполнил комнату. Закрыв глаза и сосредоточившись на чём-то постороннем, Зен не видел, как с его головы один за другим падают волосы. Аккуратно, обдумывая каждое движение, при помощи расчёски и ножниц Сейна превращала его длинные волосы в элегантный полубокс. Зен молчал, и воительница, временно примерившая на себя роль парикмахера, слушала рассказ Астерса:

— В общем, наша схватка во Франции ничем хорошим не закончилась, — тихо говорил он, — она выбила у меня из рук оружие, и мне пришлось убегать. В итоге, ей удалось попасть мне молнией прямо в спину, — договорив фразу, он жадно откусил мякоть от дольки арбуза, что разрезанный лежал перед ним на столе. Рядом с Астерсом расположился Сергей, который уплетал красно-зелёные куски за обе щёки и с величайшим интересом внимал истории айсерийца:

— Но как ты выжил? — не отрываясь от поглотившего её занятия, поинтересовалась Сейна.

— Кожа моей куртки очень толстая. Хоть она и стесняет при всём при этом движения, но я уже давно к ней привык. Я специально надел её под тканевую куртку обычного французского туриста, чтобы создать у врага иллюзию моей незащищённости. Молния попала мне прямо по лопатке. Да уж. Страшно подумать, что бы со мной было, не окажись на теле защиты. Потерял сознание на часов пять, не меньше. А потом ещё где-то два часа лежал – от паралича отходил. Только тогда мне удалось подняться. В этот момент я обнаружил, что гиперспейс открылся и тут же телепортировался в Ирландию. Собственно, на этом история моего спасения заканчивается. Кстати, это у меня от неё, — Астерс указал на свой шрам на щеке.

— Что же ты делал потом? Почему не выходил на связь?

— Это было опасно. Находясь ближе ко мне, чем обычно, граксы стали иметь намного больше шансов запеленговать меня по телепатическим сигналам. Я предпочёл действовать скрытно. Враги целый месяц считали меня мёртвым. И даже, когда до них дошло, что я, на самом деле, не погиб, это им мало помогло. Я прикрывал де Голля и засекал их телепатические сообщения. Сам при этом соблюдал полное телепатическое молчание.

— Весь этот год? — Сейна спросила с таким интересом, что даже отвлеклась от стрижки Зена.

— Да. А что мне ещё оставалось делать?

— Я тоже много времени уделила этому занятию, — она положила ножницы с расчёской и присела рядом с Астерсом, — давай обменяемся запеленгованными частотами.

Аккуратно положив дольку арбуза, Астерс охотно повиновался и направил свой усталый взгляд в глаза Сейны. В тот же миг они погрузились в состояние полного покоя, и перестали даже моргать. Застыв, словно вкопанные, Сейна и Астерс даже начали вызывать опасения у наблюдавшего за ними Сергея. Но такое состояние продлилось недолго. Вскочив со стула, Сейна воскликнула:

— Что?! Ты смог перехватить частоту Висентии?!

— Я не понимаю, — растерянно замотал головой Астерс, — ты о крайней частоте, что я тебе передал?

— Да. Это та, что чуть не убила тебя?! — переформулировала вопрос Сейна.

— Именно. Ха! Интересно. А откуда ты узнала, как её зовут? В телепатическом эфире граксы обращались к ней исключительно "госпожа" и никак иначе.

Сейна оглянулась по сторонам, словно опасаясь кого-то. Ни Сергей, ни Астерс ещё никогда не видели её такой нервной. Но, быстро совладав с тем, что заставило её так обеспокоиться, Сейна посмотрела на собеседника.

— Ну! Так что? — не отставал с вопросом тот.

— Забудь, — коротко бросила в ответ Сейна.

— Не понял…

— Забудь, я сказала! — тихо, но вместе с тем очень грозно приказала она. Сам тон голоса Сейны, как всегда, отбивал любое желание противиться её воле. Она хотела добавить ещё что-то, но услышала голос Зена:

— Как хорошо ты меня постригла! Теперь можно будет спокойно пройтись и по Москве, и по Нью-Йорку, и по Парижу, да где угодно. И при этом не опасаться, что на тебя будет показывать пальцем каждый встречный.

— Я рада, что тебе понравилось, любимый, — улыбнулась Сейна. Суровость в её облике настолько быстро уступила место любезности, что даже Астерсу это показалось чем-то неестественным, — как прошёл сеанс связи с командующим?

— Сейчас я до вас всё доведу, — Зен расположился во главе стола. На Какое-то время комнату заполнила тишина, и лишь глухой хруст арбузной мякоти во рту Сергея немного нарушал её. — Во-первых, как вы все уже успели догадаться, я вовсе не погиб тогда, в Лос-Анжелесе. Один высокий блондин…

— Феллс, — прервала его Сейна.

— Что, прошу прощения?

— Феллс, — повторила она, — так его зовут. Я перехватила много телепатических сообщений граксов и пришла к выводу, что его зовут Феллс.

— Прекрасно, в общем, Феллс отдал приказ взять меня живьём. И это стоило им лишних десяти бойцов. В итоге, одному из них удалось увернуться сразу от двух моих молний, подскочить поближе и ударить по голове так, что я оказался без сознания. Очнулся я в какой-то камере вместе с Дином. Да, та молния не убила его, а лишь временно вывела из строя. Честно говоря, я немало удивился. Никак не думал, что у него хватит здоровья выдержать такой разряд. Он попал в плен, как и я. Потом нас развели в разные камеры. И день за днём граксы сканировали мой мозг, пытаясь пробить его многоуровневую телепатическую защиту. Как я уже сказал, мне удавалось ослаблять крепление моих цепей к стене, причём делал я это незаметно для надзирателей. Каждые сутки этого года проходили по одному и тому же сценарию. Днём двое или трое приходили ко мне и пытались считать с моего мозга хоть что-нибудь. Ночью, прежде чем уснуть на несколько часов, я то тянул цепи, то отпускал их, надеясь, что крепёж, наконец, ослабнет.

— Почему ты не выходил на связь?! — смутившись, спросила Сейна.

— Я физически не мог этого сделать, — замотал головой Зен, — телепатические шумы внутри камеры охватывали такой широкий диапазон частот и имели настолько высокую мощность, что ни один мозг в галактике не смог бы протиснуть даже короткое сообщение сквозь их завесу. И даже когда я убил своих надзирателей и вырвался из камеры, помехи всё равно не исчезли. Судя по отсутствию каких-либо окон в стенах, сооружение находилось глубоко под землёй. Я пытался попутно освободить Дина и даже добрался до его камеры, пока искал выход. Но, судя по всему, граксы предвидели это, и на меня набросились сразу несколько дюжин бойцов красного балахона, стоило мне лишь увидеть товарища. Я дрался и отходил. Мне повезло – многие солдаты покинули подземелье и ринулись во Вьетнам, иначе я не смог бы и шага ступить за пределы камеры.

— Удалось выяснить, откуда такие плотные помехи? — тихо и ненавязчиво спросил Астерс.

— Я как раз хотел об этом сказать. В поисках выхода мне удалось наткнуться на огромный зал. В нём стояла очень знакомая мне машина – излучатель помех. Но это был далеко не стандартный агрегат, подобный которому мы видели на других планетах, а новейший комбинированный комплекс. Обычно они либо перекрывают гиперспейс, либо гасят активными помехами телепатическую связь. Одно из двух. Но это, судя по всему, экспериментальный образец. Подобные тестировались и у нас пару десятков земных лет назад. Я был в составе патентной комиссии и видел работу новых излучателей. Они делали и то, и другое. Но мы от них вскоре отказались, ибо их универсальность нисколько не оправдывалась многократно возросшими энергозатратами и просто сумасшедшими габаритами. Видимо, граксы только сейчас начали подобные эксперименты. Вот – источник большинства наших проблем.

— Так, где? Где же он всё-таки находился? — чуть ли не хором спросили Астерс и Сейна.

— Алькатрас, — ответил Зен. Дождавшись, пока его собеседники переварят информацию, он пояснил, — я вылез наружу по лестнице, через какой-то запасной эвакуационный выход и только тогда смог определить своё географическое положение.

— Интересно, почему именно там… — не на шутку задумался Астерс.

— Я, кажется, догадываюсь. Этот излучатель. Энергии они потребляют… нет, слово "много" здесь не подойдёт. Скорее, немерено. Наши конструкторы пытались решить эту проблему тем, что снабжали аппарат системой, которая как бы высасывает энергию из планеты. Но нормально снабдить излучатель она могла только…

— В точке максимального выхода, — закончила за Зена Сейна, — там, где почувствовать силу планеты легче всего.

— Именно! И Алькатрас для Земли, судя по всему, — как раз эта точка. Вот, почему граксы так крепко засели там. Я думаю, что теперь это их штаб- квартира на Земле.

Окинув взглядом собеседников и ещё раз увидев их кивающие головы, Зен продолжил:

— Остальное вы знаете. А теперь по поводу того, что нам предстоит. Только что мне удалось провести серию коротких сеансов связи. Сначала я попытался поговорить с ноймером, ответственным за нашу восемьсот одиннадцатую систему.

— Восемьсот одиннадцатую, говорите?! — внезапно усмехнулся Сергей, — вот уж не думал, что так назвать додумаетесь! Хе!

— Но связаться не удалось, — проигнорировав восклицание землянина, продолжил Зен.

— Неудивительно, — констатировала Сейна, — мы не провели ни одного сеанса связи с ним в течение всей операции на Земле.

— Да, и вышестоящие офицеры постоянно отвечают мне, что он жив, здоров и в курсе всех событий на Земле, но связаться со мной напрямую не может. О причинах мне никогда не говорили. Но речь сейчас не об этом. Далее я соединился с теоналом, ответственным за созвездие, в котором мы находимся, и он перенаправил меня… как думаете, к кому?

— Неужели, к эртикону внешней разведки? — предположил Астерс.

— Ещё выше. Только что я говорил с командором Рестером. — Взглянув на выкатившиеся вперёд глаза Сейны и Астерса, Зен заговорил почти в торжественной манере. — Да, товарищи. Оказывается, с самого начала операцию на Земле под пристальным вниманием держит сам верховный главнокомандующий айсерийской армии. Я обрисовал ему ситуацию, и после этого он сформулировал для нас приоритетную задачу. Любой ценой спасти гипнотизёра – стрейтера Дина.

Дождавшись, пока все собравшиеся вновь обдумают то, что услышали, Зен задал им вопрос:

— Есть какие-нибудь соображения по поводу её выполнения?

Задумчивое молчание было ожидаемо. Сейна, Астерс и даже, казалось бы, мало чем способный помочь Сергей начали рассматривать в своём сознании один вариант за другим. Но Зен тут же избавил их от этой необходимости:

— Что-ж. Позвольте, тогда я предложу свой план. Алькатрас охраняется очень хорошо. И даже после того, как сегодня враг понёс большие потери в личном составе, прямой штурм такой малочисленной группой, как наша, не принесёт никаких плодов. Поэтому, предлагаю убить какого-нибудь крупного офицера гракской армии на этой планете. Забрать у него имплантат и, пока остаточные нервные импульсы в его теле не прекратились, подключить к источнику биотока. Имея мозг уже мёртвого офицера, мы сможем настроить показатели приёма и передачи телепатических сигналов у одного из нас так же, как и у него. С внешним обликом этого офицера и мозгом, настроенным на его частоту наилучшего приёма и амплитудный коэффициент, наш агент будет принят за офицера гракской армии и сможет беспрепятственно проникнуть на Алькатрас, добраться до Дина. А, если проявит смекалку, то ему, возможно, удастся вывести оттуда нашего гипнотизёра, не ввязавшись ни в один бой. Итак, есть какие-нибудь замечания или дополнения?

— Есть, — произнесла Сейна. Никуда не торопясь, она сняла с волос затяжку, распустила их и начала медленно заплетать косу, — я думаю, какой именно офицер нам подойдёт. Феллс, Велт и Хелсер наверняка будут постоянно находиться на Алькатрасе, пытаясь просканировать мозг Дина. Даже, несмотря на то, что он ниже тебя в звании на две ступени, защита его мозга от сканирования намного лучше. Даже теоналы не имеют такую прочную эгиду, как у гипнотизёра, специализирующегося на сокрытии информации. Эти трое сейчас займутся его мозгом, ибо, если поставить себя на их место и на секунду попытаться помыслить так, как рассуждают они, то если есть прочная защита, то за ней наверняка скрыто что-то очень важное. Хотя, мне кажется, что это не всегда верно. Серот мёртв, и наши враги об этом уже давно знают. Остаётся только один вариант…

— Какой же?

— Офицер, который сейчас командует граксами в Москве.

— И ты смогла засечь его частоту и амплитудный коэффициент?

— Нет. Из других телепатических сообщений граксов я узнала лишь то, что он по званию всего лишь на одну ступень ниже Феллса – артсвейстер красного балахона. И ещё, он умеет ставить очень мощные маскировочные шумы, да и сеансы связи с его участием не длятся более двух секунд. Я просто не успевала ничего сделать за такой короткий промежуток времени. Если вам удастся подловить его, то это будет большой успех. Но я, пока что, не знаю, как.

— Астерс, как ты сам на это смотришь? — обратился к собеседнику Зен, — как бывший связист ты должен сказать своё слово.

Задумчиво почесав лоб, Астерс посмотрел сначала на Сейну, неторопливо заплетающую косу, затем на Сергея, уминающего очередную дольку арбуза, и, наконец, на своего командира:

— Да, запеленговать при желании можно кого угодно. И частоту наилучшего приёма вычислить, и амплитудный коэффициент, — улыбнулся он, — но как мы будем мозг перенастраивать в полевых условиях?

— Я уже подумал на этот счёт. Земляне, как оказалось, не такие уж и отсталые в научно-техническом плане. Они уже давно научились выпускать, хоть и примитивный, но всё-таки аналог необходимой нам электроники. Так что, нам удастся собрать нужную для этого аппаратуру на их элементной базе, и мы поменяем частоту мозга одного из нас без хирургического вмешательства путём ступенчатой подстройки. Это будет намного дольше, тяжелее и опаснее. Но выбора у нас нет.

— Пожалуй, ты прав, — кивнул Астерс, — однако, есть одно "но". Мне нужно довершить кое-какое дело. Де Голль нуждается в моей помощи…

— Это исключено, — прервал его Зен, — сейчас мы ни в коем случае не должны распыляться.

— Но, если я его не буду прикрывать, то весь мой замысел рухнет в одночасье! — воскликнул Астерс, вскочив со стула, — целый год напряжённой работы окажется напрасным!

— Сядь, Астерс, — спокойно остудил его пыл Зен, — сядь и обратись к разуму. Даже твой план с Де Голлем не обошёлся без помощи Дина. Вспомни, мы не могли провернуть ни одну операцию, не прибегая к массовому гипнозу. Так что, я полностью согласен с командором. Первым делом нужно освободить Дина. Пока он ещё жив.

— По-твоему, я должен бросить Де Голля в самый ответственный момент?! Он не сможет защитить себя сам, я обязан! Обязан быть с ним! Я итак оставил его на слишком долгое время.

— А теперь скажи мне Астерс, кто тебе ближе и дороже. Кто сделал для тебя больше? Боевой товарищ, такой же офицер Айсерии, как и ты, или землянин, которого ты не успел даже как следует узнать? Да, это будет с твоей стороны, как минимум, некрасиво. Но я предлагаю тебе выбрать из двух зол меньшее. Подумай ещё раз и расставь приоритеты правильно.

Астерс понял, что ответить Зену ему просто нечего. Разбито промолчав, он сел обратно на стул и продолжил слушать дальше.

— Меня сейчас интересует другое, — вновь заговорил Зен, — как мы будем искать этого офицера в Москве. Это очень большой город…

— Он сам вас найдёт, — улыбнулась Сейна, — пока ты был в плену, Юрию удалось выйти на одного очень перспективного политика – Василия Андреенко. Граксы им тоже заинтересовались. Близится очередной Пленум ЦК КПСС, и ему крайне желательно быть там. Мы должны это обеспечить, а граксы постараются всеми силами это предотвратить. Я не исключаю, что командир их соединения в Москве постарается лично оказаться в центе событий, чтобы эффективно отдавать приказы.

— Х-м-м-м, — задумался Зен, — я смотрю, вы не опускали рук даже в такой, казалось бы, печальной ситуации. Признаться честно, я впечатлён вашим упорством.

— Скажу более. Я хотела направиться на помощь Юрию. И взять с собой тебя, Серёжа, — она посмотрела на ученика, — я планировала, что твой первый бой будет только через месяц, когда ты получше освоишься с защитой и уходом от молний. Но события далеко не всегда идут так, как мы хотим.

Услышав эти слова, Сергей нервно закашлял, подавившись арбузной мякотью. Но дружеское похлопывание по спине тяжёлой и сильной рукой Астерса мигом избавило его от неприятностей.

— Странно это как-то, — проглотив последний кусок, выдохнул землянин, — я думал, ты не считаешь меня готовым к такому.

— Если бы это было так, то тебе бы не удалось уговорить меня взять тебя с собой во Втетнам. Как бы там ни было, год прошёл не зря. И ты стал представлять из себя то, что можно назвать реальной боевой единицей.

— Приятно слышать. Оказывается, мы, земляне, не такие уж и жалкие! — с улыбкой самоиронии на лице Сергей взял ещё одну дольку арбуза. — Кстати, теперь, когда все в сборе, ты не могла бы ответить на один мой вопрос?

— Да, да, — с готовностью принялась слушать Сейна.

— Почему ты внезапно изменила место, где собралась меня тренировать и никому об этом не сказала?

— Да, я тоже хотел бы знать, — согласился Зен, сложив руки в замок и ожидая ответа.

— Юрия я тренировала в глубоких джунглях. Далеко от военных объектов и селений. Бомбы до нас не долетали. Но когда американцы настолько разозлились, что перешли к тактике выжженной земли и начали ковровые бомбардировки абсолютно всех территорий, на которые можно сбросить бомбы, я поняла, что оставаться там нельзя. Кстати, когда мы телепортировались, я думаю, граксы сделали то же самое в следующий момент.

— С чего это вдруг? — спросил Сергей.

— А с того, что приближались B-52. Я обнаружила их по нервным импульсам пилотов. Они летают на высоте, где нет ни одного живого организма. Ни птиц, ни насекомых. Поэтому, среди множества биологических сигналов живых существ планеты они выделились очень хорошо. Конечно, их бомбы не представляют угрозы для тех, кто хорошо владеет энергией Земли. Падая с десятикилометровой высоты, они разгоняются до большой скорости. Но всё же, им не сравниться в этом с молниями, что бросаем и мы, и граксы. Я думаю, они успели телепортироваться прочь. Я бы тоже спаслась в случае бомбардировки. Но рисковать жизнью Сергея я не имела права.

— Так почему же ты не сказала обо всём мне? — не отставал с расспросами Зен.

— Да потому что я перестраховалась! — воскликнула Сейна, — кто дал бы мне гарантии, что эта информация не попадёт от тебя в какой-нибудь менее защищённый мозг? Ты же сам не считал её важной! А оказалось, именно она могла навести граксов на меня и Сергея!

Тяжёлое молчание вновь опустилось на комнату. Последние фразы Сейны вновь заставили чувство вины поглотить душу Зена. Видя, как он замкнулся в себе от стыда, она встала со стула, подошла с любимому и, нежно обняв его за плечи, прошептала:

— Ну, не терзай себя так. Все мы ошибаемся. Никто от этого не застрахован…

— Неужели, ты прощаешь меня? — с надеждой поднял взгляд Зен.

— А разве это не очевидно? После того, как в Лос-Анжелесе ты предпочёл свою смерть моей. После того, как из последних сил предупредил меня о надвигающейся угрозе и сам вырвался из плена, чтобы прийти ко мне на помощь. Разве могу я держать на тебя обиду? Нет. Ты не получишь от меня прощения. Ибо мне не за что прощать тебя. Вместо этого я дам тебе кое-что получше.

— Что же это? — глубоко дыша, спросил Зен. Сейна нагнулась над его ухом и страстно прошептала:

— Свою любовь, — лишь закончив фразу, она, подобно свирепой львице, вцепилась руками в грудь своего возлюбленного и, держась за выступы мышц, властно подняла его со стула. Своим ртом Сейна схватила губы Зена, не оставив ему иного выбора, кроме того, как слиться с ней в горячем поцелуе. Повинуясь воле двухметровой воительницы, он дал заковать себя в самые приятные оковы в галактике. Быстро перебирая ногами и крепче прижимая свои губы к губам любимой, он покинул комнату вместе с ней.

Сергею и Астерсу ничего больше не оставалось делать, как проводить их взглядом. План дальнейших действий был обдуман, и влюблённые могли, наконец, остаться только вдвоём. Год расставания нисколько не ослабил, а лишь усилил их взаимную любовь. После недолгого молчания Сергей его внезапно нарушил:

— А что это за план с Де Голлем, про который вы говорили? Это им ты последнее время занимался?

— Да, именно так, — ответил Астерс, развернувшись к Сергею вместе со стулом, — дело в том, что Шарль тоже уже давным-давно знает про наше с граксами противостояние. Всё дело в том, что его политика усиления Франции и то, что она отвернулась от НАТО, сильно не понравилась нашим врагам. Ведь всё это заметно ослабило североатлантический альянс.

— Хе-хе! — усмехнулся Сергей, — ещё бы. Да, я читал. Много он им крови попортил.

— Когда мы спасли Шарля первый раз, и Дин уже хотел стереть ему память, я остановил его и подумал, что лучше ему всё-таки знать. И стоит попробовать обучить военному делу. Время от времени я брал его с собой, телепортировал к Сейне и он учился вместе с Гагариным.

— Он же старик уже совсем! Какой ему драться?!

— Знаешь, с виду Шарль, может быть, и такой. Но я понял, что в душе он, безусловно, молод. Да, и для своих годов Де Голль довольно-таки крепкий человек. Вторая мировая его неплохо закалила…

— И он выдержал то, что для него Сейна уготовила? — вытаращил глаза Сергей, — как-то с трудом верится. Она ж такая. С ней не забалуешь!

— Да. Годы, конечно, его сильно потрепали. Но Сейна продумала для него какую-то щадящую программу. Нам не требовалось сделать из него полноценного солдата айсерийской армии. Всё обучение сводилось к тому, чтобы, допустим, он смог от молнии увернуться. Или от удара меча уйти. Хотя бы самое элементарное. Чтобы не совсем как беспомощная кукла был, когда на него граксы нападут.

— Ага! Вот это уже похоже на правду!

— Да. Мы с ним в такие передряги попадали. Граксы не на шутку его возненавидели. Когда Шарля сместили, он решил предложить мне свою помощь.

— С чего это вдруг?

— Он признался, что величие Франции видит лишь в социализме и ни в чём другом. А строй справедливости, что мы хотим принести вашей планете, во многом с ним схож. Вспомни, первое, что сделал Де Голль, получив пост президента – национализировал все ресурсы. Вывел страну из глубочайшего кризиса. Да, и мы с ним неплохо сдружились. Им, кроме всего прочего, двигало чувство благодарности. И тогда я вспомнил, что он неплохой офицер. И вполне способен повести за собой солдат.

— Вот отсюда поподробней. Каких ещё солдат?

— Ирландских солдат. Бойцов Ирландской республиканской армии.

— Ничегошеньки не понимаю. Как вам в вашем глобальном деле могут помочь успехи Ирландцев в борьбе за независимость от Великобритании северной части их острова?

— Ирландия здесь не главное. Моей целью была Англия. Одна из главных опор североатлантического альянса. ИРА часто называют террористами. Но, на мой взгляд, даже если они таковыми и являются, то это самые благородные террористы на планете Земля. Они в качестве своей цели избирают только английскую армию и полицию. Мирное население они не трогают. Если дать им возможность действовать на Британском острове, то это может привести к очень серьёзным последствиям для королевства.

— К каким же?

— Когда английский народ увидит, что творит ИРА, то почувствует слабость своего правительства. Или сам внушит себе это чувство после того, как будет знать, что в социалистических странах о проблеме терроризма даже не слышали. Они захотят себе строй как в СССР. А теперь представь. Великобритания – вторая по значимости после США страна НАТО становится социалистической державой.

— Да. Звучит впечатляюще. Неплохо придумано. Только вот реализация. Для этого в Британию из Ирландии нужно быстро и незаметно переправить большую группировку. Человек пять сотен хотя бы…

— Мы переправили тысячу, — улыбнулся Астерс, — и именно в этом нам помог Де Голль. Я обеспечил ему легенду без вести пропавшего офицера ИРА, на которого он был очень похож, если сбреет усы. Что Шарль собственно и сделал, став капитаном Районом Уоллсом. Он влился в ряды Ирландцев и придумал гениальный план, согласно которому группировка из нескольких сотен солдат захватит Белфастский кораблестроительный завод и будет его удерживать до тех пор, пока основная группа не переправится в Англию. Это очень важный завод для англичан. Поэтому, Де Голль предвидел, что они не применят ни авиацию, ни артиллерию. А пехоты, как раз, пришлось стянуть очень много. Особенно пограничников из прибрежных зон центральной Шотландии.

— Я, кажется, начинаю понимать…

— Именно. На заранее приготовленных судах им удалось добраться до западных берегов Шотландии и, как только последний солдат оказался на твёрдой земле, короткой радиограммой были оповещены об этом те, кто удерживал завод. Им удалось уйти через канализацию, потеряв лишь одного сержанта, который прикрывал их. Англичане не смогли от него ничего добиться и расстреляли прямо на заводе. Но в канализации парней ждало то, с чем им никогда бы не удалось справиться, будь они хоть все до единого гениями военного искусства.

Астерс замолчал так, словно какой-то невидимка толкнул его локтем в грудь, призывая сделать это. Отведя взгляд в сторону, он всем своим видом показал, что его сознание натолкнулось на весьма необычные мысли, вызвавшие у него, как минимум, беспокойство. А как максимум, ту самую форму волнения, которая граничит с безумством.

— Э-э-э! Браток! — возмутился Сергей, — давай тут у меня без этого. Говори спокойно, все свои.

— Там была она. Рыжеволосая. Одетая в кожу. С ехидной улыбкой на лице сеющая смерть. А теперь, благодаря Сейне, я знаю, что её зовут Висентия. Когда ирландцы увидели её, то приняли за безумную женщину, которую они в случае чего оттолкнут прикладом винтовки и продолжат бежать дальше. Но её молнии озарили тёмную канализацию и за считанные минуты отправили на тот свет две сотни солдат. Они стреляли, наивно надеясь попасть по ней. Я подоспел тогда, когда их не осталось даже полусотни, и вступил в схватку с Висентией. Второй раз в своей жизни. Для неё было большим сюрпризом увидеть меня живым. Я атаковал изо всех сил и подарил ирландцам время, чтобы уйти. Но потом……потом…

— Ну!

— Я убежал. Смотался.

От величайшего удивления Сергей подавился куском арбуза, что откусил до этого, и нервно закашлял. Астерс тут же похлопал его по спине. Как только кряхтение закончилось, айсериец встал и подошёл к окну. Лучше было посмотреть на луну и звёзды, чем в глаза Сергею. А тот тем временем сидел за столом с нелепо открытым ртом и не мог отвести взгляд от Астерса. Через минуту он, всё-таки, промолвил:

— Я… не ослышался? — он сделал паузу. — Ты убежал?!

— Да, ты всё правильно расслышал.

— Знаешь. Силы моего воображения не хватает, чтобы представить такое. Ты. Убежал. Это немыслимо.

— Да уж. Немыслимо, но вполне реально. Скажи мне кто-нибудь до этого, что такое будет, ни за что бы не поверил.

— Так, почему же ты это сделал?!

— Потому что я люблю её!!! — закричал Астерс – Люблю, понимаешь!

Ещё больше ошеломлённый Сергей облокотился о спинку стула. Он уставился на своего собеседника, ещё шире открыв рот. В его глазах читалось удивление и жалость:

— Началось в деревне утро… И ты именно в тот момент догадался об этом, да?

— Да. Сначала я поймал себя на мысли, что уже слишком долго парирую её удары и не перехожу в атаку. Потом до меня дошло, что нанести удар по ней я не в состоянии. Всю жизнь сражался и убивал. А её не могу. Не могу представить её мёртвой. Это же так нелепо, глупо и безнравственно. Чтобы такая красота и… мертва. — Астерс опустил голову и задрожал всем телом. — Нет, этого не может быть! Этого не должно быть! Нет! Я скорее сам умру, чем дам этому случиться!

— Успокойся, браток. Ты слишком перевозбуждён, — Сергей, вскочил со стула и подошёл к Атерсу, — нельзя же так!

— Да, нельзя. Я знаю, что ты сейчас скажешь. Что я не должен давать волю чувствам, что она – враг, и всё такое…, — Астерс, наконец, повернул лицо к Сергею, — но ведь если ты скажешь хромому, что он хромой, он же не станет от этого здоровым, верно? Со мной тоже нет смысла разговаривать. Любовь – это болезнь, от которой никто ещё не придумал лекарство. Да и вряд ли это будет. Таких неудачников вроде меня мало в галактике…

"Боже мой, — подумал Сергей, — какой грустный взгляд. В жизни никогда не видел столь огромной печали в глазах".

— Но я не теряю надежду, — продолжал Астерс.

— Положение не в твою пользу…

— Фортуне больше всего по нраву смельчаки, — огонь из глубины души вырвался, наконец, на свободу и отпечатался на лице красивой улыбкой, не оставившей грусти ни единого шанса на дальнейшее владение лицом Астерса, — как говорится, тренируйся с теми, кто сильнее, добивайся успеха там, где остальные сдаются, люби того, кого нельзя. Я попытаюсь переманить её на нашу сторону. Вместе с любовью я чувствую, что она не такая, как все остальные граксы, и это вполне может получиться.

От прежнего грустного Астерса не осталось и тени. Яркое пламя молодой души, смелость и жизнелюбие – вот, что всегда помогало ему находить выход из самых сложных ситуаций. И теперь в нём жила надежда на то, что Висентия не будет исключением. Сергей, наблюдавший столь резкую перемену, которая, по его мнению, оказалась ещё более внезапной, чем первая, похлопал своего друга по плечу и сказал:

— Вот таким ты мне нравишься больше! Признаться честно, это мне каким-то безумием кажется. Но я скажу – поступай, как знаешь. Моему ли крошечному мозгу землянина разбираться в ваших инопланетных интригах?!

Звонкий смех двух друзей наполнил комнату, который вскоре был остановлен Астерсом:

— Сергей, — обратился он к землянину, — одна просьба.

— Слушаю.

— Я тебе этого не говорил. Хорошо?

— Само собой.

— Вот и прекрасно. Уф. Давай спать. День был долгий, плодотворный.

***

Сейна проснулась от ласкового поцелуя. Она открыла глаза, немного повернула голову и увидела сильные руки Зена, обнимающие её.

— Вставай, дорогая, — его голос ласкал уши, — уже без десяти шесть.

— Спасибо, милый, — она повернулась к своему возлюбленному и снова слилась с ним в поцелуе. Когда их губы разомкнулись, Зен спросил:

— Как тебе сегодняшняя ночь?

— Ты был неотразим, — и она ласково потеребила его за подбородок.

— Я принесу тебе апельсиновый сок.

— Давай.

Зен встал мягко и бережно, стараясь не колебать доску, считающуюся кроватью. За полминуты он по-солдатски быстро надел на себя всю одежду. Сходив за соком, он успел неоднократно продумать до мелочей, как он подойдёт к кровати, как наклонится, как подаст напиток Сейне. Но его планам не суждено было сбыться. Как только он подошёл к двери в комнату, из неё тут же выскочила двухметровая и уже одетая фигура Сейны. Увидев обещанный стакан, она прямо на ходу выхватила его из рук Зена и одним махом заглотнула всё его содержимое. Осушив стакан, Сейна, не останавливая шаг, поставила сосуд обратно на полку.

— Спасибо, — улыбнулась она своему возлюбленному. Тот уже начинал проворачивать в своей голове, что он мог сделать не так, и наверняка бы задал этот вопрос напрямую, если бы не эта улыбка.

— Пожалуйста. А ты не изменилась.

— Пошли во двор, Астерс и Сергей скоро проснутся.

— Если уже не проснулись.

До ушей донёсся лязг стали.

— Ха! — воскликнула Сейна. — Молодцы!

Сергей и Астерс уже вовсю орудовали катанами, когда два других "постояльца" монастыря вошли во двор. Временно играя роль Сейны, младший офицер айсерийсой армии частенько испытывал реакцию ученика различными финтами.

— Ну как он? — спросил Зен у Астерса.

— Вполне, я скажу. Ха! — он попутно наносил удары и говорил, не отрываясь от драки. — Вполне прилично. Как раз мой уровень на втором году.

Сергей сделал очередной выпад, но Астерс отпрыгнул назад и ударил по клинкам с такой силой, что выбил их из рук "врага":

— Но надо ещё работать.

— Дай-ка я его проверю, — предложил Зен, и Астерс любезным жестом передал ему клинки.

— Эх! Эка вам не терпится всем.

— А то, — Зен начал активно крутить мечами, привыкая к ним, — я люблю проверять новоприбывших.

— Понимаю, — Сергей уже подобрал с земли мечи, что ранее были выбиты из его рук.

— Ну а мы с тобой просто так тоже глазеть не будем, — обратилась Сейна к Астерсу, — пошли, я проверю, какой ты сделал прогресс за это время.

— Ха-ха-ха! Может даже тебя научить смогу.

— Это будет прекрасно. Ученик, в конце концов, должен превзойти учителя.

— Эмм. Я шутил как бы…

— А я серьёзно.

Две пары всё активней и активней кружились по двору. Но теперь это не носило характер напряжённой тренировки. На устах всех то и дело появлялась улыбка. А когда что-то у кого-то не получалось, как это иногда было с Сергеем или Астерсом, слышались не обвинения, а всего лишь шутки.

— Ну что ж, — заключила Сейна, вам, наверное, пора бы уже в Москву. Я только что сообщила Юрию, что вы скоро прибудете. Место встречи – Лефортовский парк.

— Да. Нам пора.

Зен подошёл к Сейне, он так хотел получить свой прощальный поцелуй. Астерс тем временем заговорил с Сергеем так бодро, что атмосфера близости вынужденного расставания растворилась в позитиве их общения:

— Ну, что я могу тебе сказать…. Давай, дерзай. Как у вас здесь говорят? А? Грызи гранит военной науки, — Астерс положил руку Сергею на плечо, — слушай Сейну, она ерунду никогда не посоветует. Добрые две трети из того, что тебе говорят, основано на реальном боевом опыте.

— Я не сомневаюсь.

— Вот и славно, вы скоро перейдёте к телепатической связи, вот тут советую быть предельно внимательным. В современной войне один из театров боевых действий – это тактовые частоты, на которых осуществляет передачу телепатических сообщений твой мозг.

— Да, мне не терпится, наконец, перехватить чьё-нибудь сообщение. Феллса, например.

— Ух, какой! Рвение – это, конечно, хорошо, но оно должно умеряться осторожностью. Не давай чувствам владеть собой.

— И это говоришь мне ты?

Тонкий и ехидный намёк глубоко ранил Астерса. Заставил его призадуматься. Бодрое выражение лица растворилось в морщинах, покрывших его задумчивый лоб.

— Знаешь что…

— Что? — Сергей как будто не понимал своего собеседника.

— Ты знаешь. Я же просил.

— Да, насчёт этого не беспокойся. Никто, кроме нас с тобой, не узнает.

— Ну, потом узнают.

— Ты думаешь, я не умею держать слово? — оскорбился на этот раз Сергей.

— Нет, не поэтому, — тут Астерс расплылся в улыбке, нагнулся прямо над ухом своего собесеника и промолвил, — когда я переманю её на нашу сторону, дружище, мир узнает, насколько сильна любовь.

Сергей посмотрел на Астерса, потом снова в сторону, не переставая кивать головой, словно говоря этим: "Неплохо, неплохо.".

— Дружище! — раздался голос Зена, — нам пора!

Он уже закончил прощаться с Сейной и вдоволь насладился пребыванием с ней. Будь его возлюбленная более слабой духом, она наверняка бы заплакала. Но её лицо просто приняло выражение безразличия, чтобы не показывать грусть, пронизавшую её сердце тонкими и холодными иглами.

Два бойца, два друга, два офицера. Они встали рядом, переглянулись, и в следующий миг телепортационная капсула уже окружала их.

— Астерс, — крикнул Сергей. Тот недоумённо посмотрел на него. Спустя одну секунду паузы, проведённой в раздумьях он закончил. — Удачи.

Астерс кивнул головой и исчез вместе с Зеном в потоках гиперспэйса.

Сейна повернулась к Сергею:

— А мы с тобой будем продолжать, — улыбка снова слилась с её лицом, — капитан Галынин.

— Я! — отозвался Сергей.

— Напра-во. Бегом. Марш.

Тренировки продолжались. И с ними продолжалась жизнь.