Эдвин проснулся от сильнейшей встряски. Будучи человеком спортивным, он считал, что никакая нагрузка не сможет сломить его. Но сегодня, изрядно измученный тренировками, он рухнул спать прямо на холодные камни. Не успевший погрузиться в сон даже на час, Эдвин испытывал негодование, сравнимое лишь с недовольством пустынного странника, из рук которого вырывают кувшин с прохладной, кристально чистой водой. Слегка приоткрыв правый глаз, он увидел перед собой Мелквиста. Похожий в своём человеческом облике на приятного восемнадцатилетнего юношу, он всегда вызывал на лице Олдрина улыбку. Но сейчас Эдвин скорчил неприятную морщинистую гримасу и слегка гнусавым голосом проговорил:

— Какого чёрта, Мелквист? Тебе что, мало той беготни, что нам сегодня устроил старик Эксилон?! Кончай свои глупости…

— Не время возмущаться, Эдвин! — не дал закончить ему недовольную речь Мелквист, — вставай! Нам нужно срочно явиться в главный зал.

— А-а-а-а! Этот старый дьявол решил окончательно добить нас своими уроками! — спросонья проклиная весь мир, Эдвин поднялся на ноги.

— Это не тренировка, побежали!

Они находились в глубокой пещере. Но она не выглядела так, как большинство подобных причуд нашей матушки-природы, и напоминала скорее искусственно выдолбленную в горе глубокую нишу. Ни сталактитов, ни сталагмитов не было и в помине. Ровные стены, почти под прямым углом пересекавшиеся с тем, что можно было справедливо назвать полом и потолком; расставленные повсюду странные технические устройства, о предназначении которых человеческий мозг даже не был способен догадаться; лампы, яркость света которых не давала понять, какой они формы, — всё это создавало особую атмосферу, которую невозможно было отыскать ни в одной пещере нашей огромной планеты.

Но не все помещения были такими. Пробегая по многочисленным ходам, Эдвин и Мелквист встречались и с такими, которые ничем не отличались от обычных подземных ландшафтов. Однако, и они мигом сменялись своими внеземными аналогами. Преодолев не менее сотни метров, двое друзей оказались в небольшом подобии комнаты, которую Мелквист почему-то назвал залом. Перед собой они увидели несколько человек, одетых в красные балахоны. Среди них выделялся старик. Его седая борода, усы и длинные волосы свисали до самой груди, почти полностью скрывая от наблюдателя крысиное лицо. Небольшой рост и согбенная спина делали его облик ещё более неприятным.

Как только Эдвин и Мэлквист появились в зале, старец повернулся и вредным, гнусавым, отчасти картавым голосом проговорил:

— Наконец-то. Подойдите ближе. Нам нужно принять очень важное решение. Мелквист!

— Да, господин Эксилон, — отозвался юноша, исполняя приказ старика.

— Ты передал мои приказания командиру когорты? Они обязательно должны избрать засадную тактику.

— Да, учитель. Но я не понимаю одного. Почему вы не воспользовались телепатией и не…

— Молчать! — рявкнул Эксилон, — даже мысли не допускать об этом! Соблюдать полное телепатичекое молчание! Она наверняка уже настроила свой мозг на приём, чтобы пеленговать нас! А вы хотите преподнести ей такой подарок! Так, что тебе ответил командир когорты?

— Он обещал мне, что мигом разберётся с ней. Господин Эксилон, может быть, всё-таки нет смысла в столь многочисленных методах предосторожности? Вряд ли нам сейчас угрожает что-то серьёзное. Она же всего одна!

— Х-м-м-м, — недовольно сморщил лоб старик. — Молодые. Вечно переоценивают свои силы. И недооценивают угрозу. Как долго ты уже называешь себя солдатом империи, Мелквист?

— Эм-м-м-м, — растерялся юноша, — пять месяцев.

— Вот именно! А та, которой нам сейчас придётся противостоять, уже в течение двух веков сражается за свою страну. В этой пещере нет ни одного сына империи, чей боевой опыт был бы больше полугода. Поэтому к вам и приставили меня. Давайте оценивать ситуацию трезво. Сейчас к нам направляется само воплощение смерти, имя которой – Сейна. Беспощадное существо убьёт здесь всех, если мы не будем соблюдать осторожность. И первое, что нужно сделать в данной ситуации – спасти сына звезды Гракс.

В сию же секунду в голове Эдвина всплыла история, которую он не раз слышал от Мелквиста, Эксилона, Феллса. Кто только не рассказывал её бывшему астронавту. И каждый всегда старался передать её в самых ярких, цепляющих каждый фибр души красках. Империя, которой вызвался служить Олдрин, была названа в честь огромной звезды. Во всей галактике, пока что, не нашлось ни одой, превосходящей её по размерам. Имя ей – Гракс. На всех звёздах постоянно происходят вспышки. На той, что наблюдается с Земли, например, это дело обычное. Но Гракс светит плавно и равномерно. Однако, каждые сто пятьдесят лет на ней происходит колоссальный шторм. Как будто она специально ждала этого момента, чтобы показать, на что способна. Вспышки продолжаются всего пять минут. А потом проходит около ста пятидесяти лет, и процесс вновь повторяется. И каждый раз в момент светового шторма, в самый его пик из чрева матери-императрицы выходит новорождённый император. Так было всегда. Все четыреста тысяч лет существования империи. И только на этот раз ребёнок не родился. Зато в этот самый момент на третьей планете восемьсот одиннадцатой системы появился Дэниэл Рейган. Много существ родилось тогда по всей галактике. Но граксы знали, что при финальной вспышке вверх всегда выбрасывается огромная струя раскалённого вещества. Каждый раз она вылетала по направлению к императору, дабы показать всем, кто есть истинное дитя империи. И сейчас верные её слуги наблюдали за звездой. При помощи своих сверхточных, пока ещё не известных человеческому разуму технологий, они продолжили вектор полёта струи и увидели, что он указывает на Землю, а уточнив направление, поняли, что в тот момент звезда Гракс показывала на Дэниала. Олдрин знал, что великая звезда ещё ни разу не ошибалась. Поэтому не стал задавать лишних глупых вопросов.

— Предлагаю, как только сын звезды будет спасён, ударить молниями по стенам и обрушить пещеру! — оскалив зубы, предложил Мелквист.

— Не выйдет, — прервал его Эксилон.

— Почему?! — возмутился Мелквист, — как только начнётся обрушение, мы телепортируемся отсюда. А эта тварь не сможет так сделать и погибнет здесь, заваленная камнями!

— Ты что забыл?! Излучатель помех на Алькатрасе выведен из строя, а гарнизон перебит айсерийским диверсантом! Так что она тоже успеет спастись. Не говори глупостей, юнец!

— Тогда я убью её сам! И докажу вам своё мастерство, учитель! — воскликнул Мелквист, достав катану.

— А кто спасёт Дэниала? — спросил Эдвин.

Старец посмотрел на Олдрина. Его взгляд никогда не нравился бывшему астронавту. Но на этот раз он показался ему воодушевляющим. Затем Эксилон протянул вверх свою костлявую руку, положил её на плечо Эдвину и проговорил:

— Ты, землянин. Я телепортирую вас прочь отсюда. Отправляйся к себе домой. Если события пойдут по наихудшему сценарию, то тебе придётся воспитать это дитя. Не допускай, чтобы о нём узнали раньше времени. Передай ему те знания, что мы дали тебе, Эдвин. Если ты любишь Соединённые Штаты, самую великую страну на этой планете, ты обязан это сделать. Нет. Не ради нашей империи. Во славу Америки!

Лицо Олдрина наполнилось мужеством и чувством огромной ответственности. Внимая речи Эксилона, он с понимающим видом кивал. Выслушав до конца, Эдвин произнёс:

— Да, Эксилон. Я сделаю так, как ты велишь мне, и не подведу ни вас, ни свою страну, потому что…

Ответ Олдрина прервал крик, донёсшийся откуда-то издалека и через пару секунд затихший. За ним последовал ещё один, явно издаваемый другим голосом, а затем все они слились в одну ужасную симфонию агонии.

— Она уже здесь! — воскликнул один из спутников Эксилона, доставая катану, — нужно быстрее спасать сына звезды!

Словно откликаясь на его зов, из глубины пещеры вышел ещё один человек в красном балахоне, держащий в руках какой-то металлический ящик зелёного цвета. Его быстрый шаг казался почти бегом, а тяжёлое дыхание говорило о сильном волнении. Подбежав к ожидавшей его группе людей, человек посмотрел из-под капюшона на Эксилона и с трепетом в голосе прошептал:

— Ваше задание исполнено. Вот он. Дэниэл Рейган, — он уже было начал протягивать ящик старцу, но тут же остановился, как только услышал от него:

— Нет. Отдай дитя Олдрину.

Только сейчас Эдвин увидел, что ящик открыт и в нём лежит младенец. Закутанный так, что из-под пелёнок была видна только голова, Дэниэл вызывал на губах у всех милые улыбки. Олдрин взял ящик на руки, и, не спуская с дитя взгляда, проговорил:

— Я готов. Отправляйте меня.

— Помни, Эдвин, — вновь заговорил Эксилон, — никто не должен узнать о его существовании раньше времени…

— А как же вы?! — воскликнул Олдрин, — почему бы вам тоже не уйти вместе со мной?

— Не вешай нос, землянин! — бодро ответил старик, — никто не говорил, что мы все погибнем здесь! Будь уверен, всё это, не более, чем предосторожности.

Крики становились всё громче и пронзительней. Слушая их, Мелквист изо всех сил гнал от себя страх. Один за другим остальные бойцы достали клинки. Наконец, катана появилась и в руке старца.

— До свидания, Эдвин! — сказал он, раскинув руки в стороны, и вокруг Олдрина образовался телепортационный эллипсоид. Держа на руках младенца и глядя сквозь прозрачную оболочку на Эксилона, астронавт произнёс:

— До свидания, учитель.

И он исчез, оставив своих друзей один на один с угрозой. Теперь мысли всех были направлены на ту, с которой сейчас храбро дерутся их товарищи. Эксилон и его верные спутники более не имели права медлить.

— Вперёд, — скомандовал он, и вся группа устремилась по проходу туда, где бесновалась смерть.

Они бежали за учителем, и каждый из них просчитывал в своей голове, как он подпрыгнет, как увернётся от удара, и как вонзит свой острый меч в тело айсерийского демона, лишившего жизни уже как минимум десятка его братьев по оружию. Но как только они вбежали в тот самый зал, где происходила битва, храбрость в их сердцах начала уступать место страху.

Каменный пол пещеры устилали изувеченные трупы, из ран которых буквально выливалась кровь. Красные ручьи наполняли огромную лужу, посреди которой находилась Сейна. На её теле не осталось ничего, не испачканного этой мерзкой жидкостью. Быстрыми и непредсказуемыми взмахами катан она отправляла на тот свет каждого, кто приближался к ней. Крепко стиснув зубы, Сейна как будто забыла о боли в коленке и в резвых прыжках доставала своих врагов не только клинками, но и длинными сильными ногами. Обуздав свой гнев, словно вороного коня, она, подобно лихой наезднице, неслась сквозь ряды граксов, щедро раздавая им смерть. Звук разрезающейся её клинком плоти, треск ломающихся костей, предсмертные крики агонии – всё это было для неё музыкой, которую она мечтала услышать с тех самых пор, как увидела трупы Зена и Астерса.

— Глупцы! — разгневался Эксилон, увидев представшую перед ним резню, и тихо скомандовал Мэлквисту, — атакуйте её. Но не бросайтесь изо всех сил. Держитесь как можно дольше, а я буду нападать с разных сторон, чтобы найти её слабое место.

Величайшим усилием преодолевая страх, солдаты сорвались с места. Выстроившись на бегу в цепь, они приблизились к Сейне. Её леденящий душу взгляд врезался прямо в глаза Мелквиста. Но юный солдат не дрогнул, твёрдо направляя свою руку. Прыжок, взмах, и лезвие уже норовит вонзиться в грудь Сейны. Но одной храбростью невозможно выиграть бой. Особенно, если пренебречь советом старшего и полезть на рожон. Отскок в сторону поставил крест на успехе манёвра, а удар ногой прямо в череп лишил Мелквиста жизни. Бездыханное тело упало в красную лужу, наполняя её кровью из пробитого затылка. Надеясь стать тем, кто остановит этот беспощадный танец смерти, Мелквист оказался всего лишь очередной её жертвой. Как будто не веря в свою гибель, он лежал с открытыми глазами лицом вверх в луже крови своих товарищей.

Смерть, чьим зловещим воплощением в данный момент являлась Сейна, уже добралась почти до всех. Несмотря на то, что её пыталось достать огромное множество воинов, она умудрялась прекрасно рассмотреть каждого из них. Увидев среди врагов старца, Сейна справедливо посчитала его главным и решила пока не убивать того, кто может оказаться ценным источником информации. А тот присоединялся к каждой атаке, пытаясь вонзить ей клинок в спину именно тогда, когда её орлиный взор был направлен на других. Но, словно имея глаза на затылке, Сейна каждый раз уходила от его ударов.

Последний солдат упал к ногам Сейны. Это означало только то, что Эксилон остался один. Он стоял в дюжине шагов от единственной противницы и собирался с духом, чтобы снова ринуться в бой. Повидавший виды за свою долгую жизнь, Эксилон никогда ещё не становился свидетелем ничего подобного. Тем временем Сейна, словно голодная тигрица на оленя, смотрела на него кровожадным взглядом.

— Ха! Кого я вижу! Старый пёс Эксилон! — воскликнула она, — давненько мы с тобой не виделись. Напомни-ка, когда я тебя в последний раз встречала?!

— На Нерсосе! Двадцать семь лет назад! Ты, я смотрю, стала намного сильнее!

— Да. А ты всё такой же хитрый и юркий. Но тебя это не спасёт. Молись своей чёртовой звезде, гракс, это тебе сейчас больше поможет!

— Думаешь, я боюсь тебя?! Как бы не так! — с этими словами Эксилон материализовал в руке вторую катану и принял боевую стойку.

— Х-м-м-м. А стоило бы. Возможно, это спасло бы твою паршивую шкуру.

Лишь договорив фразу, Сейна взмыла в воздух так быстро, что старик еле успел осознать, что произошло. В следующий миг её лезвия уже неслись на него. Но реакция Эксилона сработала вовремя. Поставив надёжный блок из двух скрещенных клинков, он спас себя от удара Сейны, но дал ей опору для следующего финта. Всё произошло в точности так, как рассчитывала айсерийская воительница. Её двухметровая белая фигура, сделав сальто, оказалась прямо позади Эксилона. Обе ноги одновременно врезались в его спину. Удар оказался такой силы, сто старик выронил из рук оба меча и упал лицом вниз, лишь чудом не потеряв от болевого шока сознание.

Лишь дёрнувшись, Эксилон опять почувствовал боль в спине. Это было не что иное, как сломанная ключица. Он лежал и понимал, что шанс на победу всё ещё есть, и поэтому тут же попытался схватить клинок мёртвого солдата, лежащего рядом. Но, как только ладонь потянулась к оружию, из уст старика вновь вырвался крик. Острым лезвием Сейна проскользила вдоль его руки и оставила на ней глубокую рану. Уцепившись носом сапога за плечо Эксилона, она перевернула этого гракса на спину и поставила ногу ему на грудь.

— Ну, что, пёс, — Сейна поднесла клинок к горлу гракса, — будешь говорить, где Дэниэл Рейган?! Облегчишь свою смерть, или как?

— Нет! Нет! Ты никогда не доберёшься до него. Слышишь?! Никогда! Отправляйся к дьяволу!

В тот же миг целая рука Эксилона потянулась к кинжалу, лежащему рядом. Казалось, клинок вмиг окажется сначала в сухой ладони старика, а потом в горле Сейны. Но своим внимательным взглядом она надёжно держала в поле зрения каждый его мускул. Поэтому, как только рука дёрнулась, лезвие скользнуло прямо по ней. Отрубленная кисть упала в лужу крови, а по залу вновь разнёсся крик, наполненный болью и досадой. Сейна смотрела на корчащегося у неё под ногой старца и менялась в лице. Сначала приподнялись брови. Вслед за ними надменно прищурившиеся глаза раскрылись шире, а нижняя челюсть подалась немного вниз. Жажда мести и крови постепенно вытеснялась презрением к себе и той жестокости, что она сотворила над беспомощным Эксилоном. Когда он уверенно стоял перед ней на обеих ногах, в боевой стойке, Сейна готова была разрубить его на куски. Ибо только так ей представлялись настоящие враги. Но карать лежащего под пятой…

"Что я делаю? Нет. Надо прекращать. Сейчас же!" – подумала она, убирая ногу с груди Эксилона. С того самого момента, как она оплакала Зена и Астерса, её мозг буквально жил мечтой об этом моменте. Сейне хотелось переломать противному ей старику все кости, а потом отрубить конечности. Но сейчас, лишь на минуту примерив роль мучительницы, она сполна почувствовала глубокое отвращение ко всему, что с этим связано.

— В чём дело, Сейна, — хрипел Эксилон. — Разве ты не хочешь спросить меня ещё разок, сломав перед этим пару рёбер?! Ведь это я! Это я затуманил Висентии мозг и переманил её на нашу сторону! Я обучил Феллса и Серота! Из-за меня страдали все твои друзья! И тебе это прекрасно известно, несмотря на то, что я всю жизнь держусь в тени. А сейчас – вот он, я! У твоих ног! Делай со мной, что хочешь, айсерийка! Будь всё сейчас наоборот, ты бы уже давно визжала так, что стены этой пещеры трещали!

— Я – не ты! — вскричала Сейна. — Я – не мастер красного балахона, Эксилон, не порождение капитализма. Я – вице-крейслер Сейна! Дочь великой Айсерии! И я не превращусь в палача, расправляющегося со слабым и беззащитным! Поэтому, я избавлю тебя от мучений прямо сейчас. Покойся с миром, Эксилон.

Коротким и быстрым ударом Сейна тут же исполнила обещание. Клинок мигом проткнул горло старика, и кровь брызнула из сонной артерии на пол. Глаза, наполнившиеся перед смертью удивлением, так и не закрылись. Ведь им, воспитанным в духе жестокости и ненависти, не дано было понять, что такое мораль, жалость, способность к состраданию и сочувствию.

Вдруг Сейна почувствовала в своём животе какие-то толчки. От их неожиданности, силы и боли, она даже выронила из левой руки клинок. Еле устояв на ногах, она быстро расстегнула освободившейся ладонью две нижние пуговицы своего кожаного жилета, и её взору предстал пухлый живот. Ласково улыбнувшись, она погладила ладонью по тому месту, под которым, лежал её сын, и милым голосом обратилась к нему:

— Тихо, мой мальчик. Тихо. Ты думаешь, я слишком легко с ним обошлась?… Может быть. Но воин строя справедливости никогда не опустится до жестокости, каким бы ни был ненавистным для него враг. Я хочу, чтобы ты знал это, сынок. Я хочу, чтобы ты всегда это знал.

Сейна стояла над горой трупов, гладила живот и говорила с самым дорогим, что было у неё в жизни – со своим сыном. Неизвестно, сколько это могло ещё продолжаться, если бы она не услышала в голове голос.

— Внимание. Говорит ноймер Церсий. Подразделению на Земле срочно проследовать к пункту сбора. Повторяю. Подразделению на Земле срочно проследовать к пункту сбора. Конец связи.

Выслушав настойчивые призывы, Сейна застегнула жилет, взяла катану, что уронила на пол, и быстрым шагом направилась к выходу.