Она проснулась от собственного крика, подпрыгнув на корабельной койке словно ужаленная, и еще несколько секунд судорожно оглядывалась вокруг. Наконец, кошмар отпустил, оставив после себя лишь горькое послевкусие. Утерев рукавом с лица пару соленых дорожек и виновато почесав за ухом разбуженного шумом филина, Миланика накинула на плечи теплый шерстяной плащ и тихонько выскользнула из трюма. Вокруг, насколько хватало взора, пестрели курчавыми барашками тяжелые морские волны. Луна, бесстрастно взиравшая с небес, наполняла палубу холодным молочным сиянием. Кивнув неподвижно стоящему у руля Ксандру, девушка полной грудью вдохнула свежий морской воздух.

– Не спится? – Ласковый голос отца заставил ее обернуться и неуверенно пожать плечами. – Мне тоже. Зато Полбочки храпит так раскатисто, что, боюсь, такими темпами наше утлое суденышко долго не протянет.

Мысленно нарисовав себе эту картину, Миланика с трудом подавила звонкий смех:

– Пожалуй, в Альвгарде нам придется поселить его подальше, в отдельном крыле, иначе от жалоб отбоя не будет.

Ивар тоже улыбнулся:

– Пойдут слухи о диких и ужасных привидениях, грозно рычащих в ночи… Но шутки в сторону. Ветер сейчас попутный, и через пару дней, не более, мы должны пристать к родным берегам. Ты, возможно, еще не до конца поняла, дочь моя, какую ценность сейчас высиживает Гуамоко. Драконы считались вымершими тысячи и тысячи лет назад. Появление в империи Крайсы народ воспринял как единичное чудо, лично сотворенное богиней. Это во многом объясняет ту легкость, с которой Гней Корнелий сумел в свое время захватить трон. Любого другого человека, посягнувшего на священную особу императора, не спасли бы никакие заслуги перед обществом. Сообразила, к чему я веду? Если мощь одного боевого дракона заставила пасть на колени целую империю, то, на что способны одиннадцать таких же чудовищ, я даже не могу себе представить. Любой из правителей готов был бы лишиться всех пальцев на правой руке за обладание подобным богатством. Поэтому сейчас я разрываюсь между желанием дать Арлингу власть, способную защитить его на века, и долгом перед нашим, скорее всего, погибшим другом Артом.

– Но, отец, не собираешься же ты обманом захватить все яйца?

Принц пожал плечами:

– Твой дед именно так и поступил бы. Но нет, мой замысел гораздо проще. Причем для его осуществления не потребуется ничего особенного. Арлингам о гигантских ящерах известно немногое, но кое-что я все-таки помню. Когда дракончик вылупится, образ первого, кого он увидит, навсегда запечатлится в еще хрупкой детской памяти. Такого счастливчика рептилия всегда будет считать отцом или матерью, короче, ближайшим родственником. Все остальные постепенно переходят в раздел «Питание». Это и есть одна из основных причин, по которым в древности так сложно было приручать диких особей. Выкрасть кладку, высидеть яйца и оказаться рядом в момент рождения драконов – такое по плечу далеко не каждому. Следовательно, к моменту их рождения поблизости должно быть как минимум одиннадцать эльфов или гномов. Ксандр с Тиберием, при всем моем к ним уважении, идут лесом. Остаются Полбочки с почти что выздоровевшим Орли. На этом толстяке ожоги затягиваются быстрее, чем на собаке. Им я намерен передать любые два яйца, которые они сами соизволят выбрать. Уверен, Ошган поймет, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Оставшиеся девять яиц однозначно будут принадлежать эльфам. Поэтому когда мы прибудем в Арлинг, я постараюсь спрятать всех вас подальше от любопытных взоров, а сам поскачу к отцу. Такие новости надо сообщать лично. Вместе с ним я намерен подобрать семерых придворных, которым придется возложить на свои плечи судьбу новорожденных драконов.

– Почему семерых? – предвидя ответ, тем не менее не удержалась от вопроса Миланика.

– Потому, дорогая, что я собираюсь разделить эту драгоценную ношу между нами, – торжественно ответил Ивар. – Еще недавно ты была обычным легкомысленным подростком, рожденным, как и я, в мире, спокойствии и любви. Тяжелые испытания, выпавшие, пусть и вполне заслуженно, на твою голову, во многом изменили тебя. Теперь я вижу перед собой совершенно другую Миланику. Ты, конечно, можешь отказаться от такого тяжелого груза и вернуться к прежней беспечной жизни, однако чутье подсказывает мне, что внучка Арувала Правдивого не упустит шанс, выпадающий, наверное, раз в тысячелетие. Подумай об этом, дочь моя. Время для раздумий у тебя еще есть.

– Вот тут, ваше высочество, вы, пожалуй, ошибаетесь, – зевающий Ошган, выйдя на палубу, услышал последнюю фразу, – со временем у нас как раз туговато.

С этими словами он хмуро кивнул в сторону резвящихся неподалеку дельфинов. Чем-то сильно испуганные, они дружно неслись прочь, постепенно исчезая за горизонтом.

– Видели, как чесанули? Чаек я тоже не вижу. Надвигается шторм, не иначе. Предлагаю спуститься вниз, на палубе скоро станет жарковато, а мешаться под ногами у кормчего в такой момент я бы не стал.

Будто подтверждая слова мудрого гнома, ветер, до этого лениво играющий распущенными волосами эльфийки, внезапно загудел, туго натягивая снасти. Пока гномы, ползая по канатам, словно диковинные бородатые мартышки, спускали паруса, Тиберий крепко привязал матерящегося сквозь зубы Ксандра к рулевому веслу. Справедливо решив, что от ее умений в данной ситуации толку мало, девушка поспешно юркнула в трюм. Подсев к взволнованно таращившему глаза Гуамоко, она принялась легонько перебирать длинные бархатистые перья, скрывающие драгоценные яйца. Впрочем, скоро ей стало уже не до филина. Начавшаяся качка заставила ее крепко прижаться к одной из намертво прибитых к полу деревянных скамеек. Снаружи доносился глухой шум бурного моря. Доски обшивки жалобно постанывали под яростным напором разбушевавшейся стихии. Местами сквозь появившиеся щели стала просачиваться холодная соленая влага. Когда воды набралось по щиколотку, Миланика вместе с отцом принялась вычерпывать ее парой найденных в полутьме ведер. Так прошло несколько показавшихся эльфийке бесконечными часов. Чем выше становились волны, тем больше таяла ее надежда на спасение. Сил оставалось все меньше и меньше.

Услышав сквозь рев бури отчаянный крик кормчего, Ивар одной рукой обхватил дочь, другой попытался зацепиться за ближайшую переборку. Раздался оглушительный треск. Неведомая сила вырвала девушку из рук отца, грубо ударив о сорвавшийся с креплений тяжелый сундук.

Открыв глаза, Миланика сперва решила, что все случившееся ей приснилось. Попытавшись поднять голову, девушка вскрикнула от резкой боли.

– Лежи, лежи, – раздался поблизости знакомый с детства голос.

На лоб легло что-то холодное, немного притупив пульсирующую в висках боль. Кое-как разлепив слезящиеся глаза, девушка обнаружила себя лежащей на песке неподалеку от полуразвалившегося корабля. Вокруг, насколько хватало взора, валялись обломки весел, обрывки парусины и истерзанные тушки дохлой рыбы. Сизые, истошно орущие чайки, нагло снующие тут и там, торопливо выхватывали друг у друга дурно пахнущие куски. Дотронувшись до лба и обнаружив там большую шишку, Миланика снова поморщилась.

– Не трогай. – Ивар с тревогой склонился над дочерью. – Досталось тебе изрядно, но кость, похоже, цела.

– Где мы? – Распухший язык едва ворочался в пересохшем рту.

– Похоже, что в Арлинге, только я еще не совсем понял, где именно.

– А что случилось?

– Шторм выкинул нас прямо на прибрежные скалы. Но наш кормчий в последний момент успел посадить корабль на мель.

– Где он? – пытаясь справиться с внезапным приступом тошноты, простонала эльфийка.

– Не знаю. Когда судно выбросило на берег, весло, к которому Ксандр был привязан, переломилось пополам. Обломки унесло в море. Остался, правда, крохотный шанс, что ему все же удалось спастись. По крайней мере бедняга Тиберий постоянно твердит об этом, а у меня просто не хватает мужества ему возразить. Ошган и Орли увели его в лес за хворостом. Пареньку необходимо хоть немного отвлечься от грустных мыслей, а нам нужно побыстрее согреться. Впрочем, есть и хорошие новости.

– Хорошие? – недоверчиво подняла брови Миланика.

– Прислушайся к себе. Неужели ты ничего не ощущаешь?

Крепко зажмурившись, девушка впервые за долгое время почувствовала легкое, почти незаметное на фоне сильной головной боли покалывание в области правого плеча. В этот самый миг холодный мокрый нос бережно ткнулся в ее расцарапанную щеку. Широко раскрыв глаза и испустив радостный визг, Миланика крепко обняла склонившуюся перед ней стройную пятнистую лань.

– Я же говорил, что все будет хорошо, – прошептал принц. – Как ты назовешь ее?

– Так же, как и первую, – Росинкой.

Когда поток нежности к вновь обретенной спутнице немного иссяк, эльфийка вспомнила про основную цель их нелегкого путешествия.

– Отец, а что с драконьими яйцами?

Принц горестно вздохнул и растерянно пожал плечами. Потом указал на наскоро сплетенный из веток и листьев шалашик, из которого торчал мокрый хвост Гуамоко.

– Яиц осталось всего два. Остальные разбились при крушении. Причем я совсем не уверен в том, насколько холодная морская вода успела навредить им. Однако мне кажется, филин чувствует, что крохотная жизнь все еще теплится там, под скорлупой. Во всяком случае, он до сих пор не улетел. Эх, дочка, дочка. Судьба снова сыграла с нами злую шутку. Я уверен, что отец ни за что не согласится отдать одно из двух яиц гному, а Ошган скорее погибнет, чем откажется от дракона. Дело идет к тому, что всем нам придется скрываться подальше от любопытных глаз вплоть до рождения детенышей. Только зная, что запечатление уже состоялось, Арувал, может быть, даст согласие на совместное выращивание драконов. – Принц снова вздохнул: – Быть может, это и к лучшему. Имея общие интересы, наши расы смогут на время забыть о многовековой неприязни друг к другу. Полагаю, что, объединившись с Иберией, эльфы станут гораздо увереннее смотреть в будущее.

Рассуждения Охраняющего прервало появление двух гномов, понукающих нагруженного сухими ветками Тиберия. Разведя костер и немного согревшись, Полбочки заинтересовался дальнейшими планами Ивара.

– Мне кажется, нас отнесло несколько южнее Альвгарда, – предположил эльф. – Если я не ошибаюсь, то в этих краях должен жить мой старинный приятель. Правда, он ужасный затворник и терпеть не может вашего брата гнома, но, думаю, в данном случае Ганирус сделает небольшое исключение из правил. Зато в стенах его крепости вы сможете без помех дождаться появления потомства. Потом придется еще немного потерпеть, пока я улажу все формальности с императором. Главное, чтобы о яйцах никто не узнал раньше времени, иначе даже моей власти может не хватить, чтобы защитить вас от непрошеных гостей. В общем, тихо сидите в замке и ждите дальнейших указаний.

– Не доверяешь нам? – Орли метнул косой взгляд в сторону шалаша.

– Доверяю, насколько это возможно, но, сам понимаешь, ставки слишком высоки. Мы и так потеряли почти всех драконов. Рисковать последними двумя нет никакого смысла. Причем в первую очередь вам. Что уставился? Не забывай, ибериец, что вы находитесь в самом центре великой эльфийской империи. А с собой у вас нет ни верительных грамот, ни многочисленной охраны. Любой арлинг может задержать парочку подозрительных гномов, не спрашивая ни у кого разрешения. Хотя если ты действительно настаиваешь, то я готов прямо сейчас отдать вам любое яйцо. Только вот кто будет высиживать второе? Наседка пополам не делится. И если уж говорить начистоту, то, пока вы с Тиберием шастали по лесу, мы с дочерью преспокойно могли уйти, оставив вас с носом. А догнать скрывающегося в родных лесах эльфа тебе, Беспощадный, не светит при любом раскладе.

– Ну ладно, ладно, – смущенно пробасил толстяк. – Я же просто спросил. Чего ты так разошелся? Нам с Ошганом не помешает немного передохнуть. Тем более что недавнее купание не прошло бесследно для моих почти что затянувшихся ран. Короче, голосую за то, чтобы не тянуть крастера за хвост и немедленно отправляться в путь. Иначе мы рискуем заночевать прямо на берегу, а снова пялиться на морскую воду у меня нет уже никаких сил.

– Слова не мальчика, но мужа, – облегченно выдохнул принц. – Ну, если больше возражений ни у кого нет, то предлагаю по-быстрому осмотреть корабль на предмет оставшихся денег и оружия, соорудить носилки для Гуамоко – и в путь.

Им повезло, так как большинство сундуков с доспехами и небольшим запасом серебра оказались надежно приколочены к палубе. Пока гномы любовно счищали со своих клинков налипшие водоросли, Миланика с Тиберием быстро сплели из гибких прутьев нечто напоминающее носилки, на которые бережно уложили драгоценные яйца.

Через час, бросив прощальный взгляд на полузатонувший корабль, они углубились в густую лесную чащу. Изрядно поплутав по лесу, усталые путники вышли на широкую дорогу, ведущую куда-то на юго-восток. Пройдя еще немного, они наткнулись на просторную, довольно уютную харчевню. Изображенный на вывеске лесной кот был явно скопирован с одного из греющихся неподалеку откормленных полосатых лежебок. Хозяин заведения – крепкий, покрытый многочисленными шрамами эльф – сначала брезгливо скривился, узрев на пороге двух вошедших гномов, но потом, встретившись взглядом с Иваром, быстренько сменил гнев на милость. Лично застелив один из свободных буковых столов чистой льняной скатертью, он в течение пяти минут буквально заставил его яствами. Тут были несколько сортов нежнейшей рыбы, различные копчености, рассыпчатый бурый рис, три сорта местного саке, а также гордость заведения – довольно приличный холодный кофе. Обилию салатов, щедро приправленных оливковым маслом, мог позавидовать иной веспийский аристократ. Во всяком случае, Тиберий глядел на все это великолепие, буквально открыв рот. Правда, мальчишка быстро опомнился и принялся догонять своих спутников со всей поспешностью.

– А неплохо тут у вас, в Арлинге, – довольно прочавкал Ошган, по-хозяйски придвинув к себе тушку жирного краба. – В который раз тут бываю, а все не могу привыкнуть к тому, что простые эльфы живут порой лучше, чем вожди некоторых кланов в Иберии.

– Ну, во-первых, – принц снисходительно улыбнулся, – не думаю, что Альдуин такой уж простой эльф. За ним числится не один десяток походов, из которых было привезено немало всякого добра.

– Каких еще походов? Ведь арлинги ни с кем не воюют уже много лет, – поднял голову Тиберий.

– С Иберией, Веспом и Арторией не воюют, но там, за морем, есть края, о которых мало кто слышал. Ты, думаю, обращал внимание на то, что многие рабы в Веспе чернокожие? Откуда же они берутся, раз такого цвета кожи нет ни у гномов, ни у кочевников, ни у эльфов? Так вот. Далеко на юге, за Итакским морем живет множество воинственных племен, среди которых люди с черной кожей – обычное дело. Только добраться в те края по суше почти невозможно, ибо для этого нужно преодолеть Сармийскую пустыню, знойной преградой простирающуюся на многие тысячи миль. Единственный путь туда – морской. Однако он сопряжен с массой трудностей – от частых штормов до полчищ морских чудовищ, облюбовавших теплые прибрежные воды. Поэтому только немногие из эльфов решаются на такие отчаянные путешествия.

– Да просто вы, арлинги, слишком паршивые мореплаватели, – сыто рыгнул Орли. – Ваши жалкие корыта не идут ни в какое сравнение с настоящим тридцативесельным драккаром. На севере нас, иберийцев, останавливает только лед толщиной в гномий рост. Иначе наши корабли давно уже добрались бы до самых чертогов Вардана.

– Давайте не будем спорить, – нежно улыбнулась подвыпившему гному Миланика, умудрившись, не меняя выражения лица, пнуть под столом готового к резкому ответу Ивара. – Какая разница, чей народ является более умелым мореплавателем? Сейчас вас должна волновать только сохранность драконьих яиц, а все остальное можно оставить на потом.

– Абсолютно с тобой согласен, – пробасил, пристально взглянув на Орли, Полбочки. – Ты, гноме, вроде бы зовешься Беспощадным, а не Безголовым. Так думай своей кочерыжкой, прежде чем спорить!

– Простите, ваше высочество, – мгновенно сник толстяк. – Каюсь. Виноват. Ожоги, усталость и доброе вино могут лишить разума кого угодно. Беру свои слова обратно.

– Да все в порядке, друг мой. – Принц не заставил себя долго уговаривать. – Я и сам в последнее время болтаю больше, чем требуется. Вы пока наслаждайтесь ужином, а я пойду договорюсь с Альдуином о ночлеге.

С этими словами Охраняющий вышел из-за стола и повелительно кивнул ошивающемуся поблизости хозяину заведения. Тому не пришлось приказывать дважды. Постоянно кланяясь словно заведенный, он поспешил за удаляющимся принцем. Присмиревшие гномы возобновили прерванную спором трапезу. Глядя на быстро исчезающие куски истекающего соком мяса, девушка невольно поразилась их богатырскому аппетиту. Наконец съев все, до чего смог дотянуться, Ошган довольно похлопал себя по толстому брюху:

– Ну вот, теперь можно и на боковую. Надеюсь, что оставшаяся часть пути пройдет не менее сытно. А то бывал я как-то раз в Артории. Так местные ханы угощали меня исключительно черствыми лепешками да кислым кобыльим молоком. Они, видите ли, в походе и ни в чем больше не нуждаются. Так вот, примерно через месяц таких странствий я научился испражняться, не сходя с лошади, а ремень мог застегнуть на последнюю дырку, клянусь Варданом.

Смущенно прыснув в изящную ладошку, эльфийка с улыбкой отвернулась к распахнутому настежь окну.

– Ба, кого я вижу! – послышалось за ее спиной. – Неужто прекрасная Миланика сменила веспийскую лесть на грубые иберийские шутки? Как жаль. Негоже внучке Арувала Правдивого якшаться со всякими оборванцами.

Эти надменные слова принадлежали пышно разодетому эльфу с холодным немигающим взглядом. Отталкивающий эффект многократно усиливали длинные вертикальные зрачки. Подняв глаза на говорившего, девушка слегка покраснела, но не замедлила с язвительным ответом:

– Я тоже рада видеть тебя, Летор, однако не припомню, чтобы когда-нибудь давала тебе право говорить со мной в таком тоне. – Краем глаза она заметила, как Полбочки с большим трудом заставил побагровевшего Орли спрятать обратно обнаженный в ярости меч. – Тем более что ты, как я погляжу, все еще встречаешь по одежке. Глупец. Мало ли кто может скрываться за потертым доспехом? Я, кстати, в данный момент тоже не могу похвастаться дорогим нарядом. Поэтому советую тебе трижды подумать, прежде чем ты снова дашь волю своему ядовитому языку.

При этих словах и без того не блещущее эмоциями лицо Летора как будто окаменело. Коротко поклонившись, он развернулся и мрачно проследовал в дальний конец зала, демонстративно сев спиной к Миланике. Вскоре к нему присоединились еще четверо арлингов. Заказав кувшин белого вина, они принялись о чем-то шушукаться, изредка бросая неодобрительные взгляды на девушку.

– Что это еще за шишка на ровном месте? – недобро прищурившись, кивнул на эльфа Ошган.

– Это старший сын первого королевского советника Летор Холодный, – скривилась эльфийка. – Довольно-таки гнусная личность. Не будь его отец одним из самых влиятельных персон в государстве, он никогда не посмел бы даже пикнуть в моем обществе. К сожалению, император настолько ценит Майлина Твердого, что несколько лет назад позволил его сыну стать избранным.

– Повезло гаденышу? – поинтересовался Беспощадный.

– Это с какой стороны посмотреть… Богиня наделила Холодного даром, таким же противным, как и он сам. Получив метку смертоносной арторианской гадюки, «счастливчик» в тот же вечер обзавелся парочкой ядовитых зубов. Даже случайного прикосновения к ним, например, во время поцелуя, с лихвой хватит, чтобы отравить любую неосторожную эльфийку.

– Теперь понятно, – хмыкнул Орли, – с чего он такой язвительный. Видно, давненько у него девушки не было.

– Ну, – смутилась Миланика, – для этого целоваться вообще-то необязательно. А язвит Летор с тех самых пор, как я отвергла его предложение руки и сердца. Не знаю, что тогда взбесило его сильнее: сам отказ или довольное лицо присутствовавшего при этом Квинта Ульпия Лентула. Только статус посланника императора позволил тогда трибуну уйти живым и невредимым. Впрочем, время показало, что мой выбор тоже был небезупречен.

– Да, не повезло тебе, девочка, – сочувствующе хмыкнул Полбочки. – Отшила одного кретина, чтобы достаться другому. Дело, конечно, молодое, только сделай одолжение, будь в следующий раз повнимательнее. Твой отец, как показала практика, далеко не всесилен. А вот и он, кстати. Ну что, Ивар, найдется в этой лачуге теплое местечко для усталого гнома?

– Найдется, найдется, – беспокойно озираясь по сторонам, заверил Ошгана принц. – Пойдемте скорее, пока кое-кто тут пытается понять, что принц и его дочь делают в компании гномов. А лишние расспросы мне сейчас точно не нужны.

Оставив на столе пару серебряных монет и бережно подхватив носилки с Гуамоко, путешественники покинули зал, тихонько выйдя через заднюю дверь.