– Удар, удар, отскок, еще удар, блок. Блок, я сказал, разрази вас Панерий. С такой дерьмовой защитой вы не продержитесь на арене и пяти минут. – Истошному крику Тарбиша вторило сухое щелканье длинного кожаного бича. – Что вы ползаете, словно моченые улитки? Быстро, руки в ноги – и к столбу. Клянусь Уриком, я сделаю из вас настоящих гладиаторов, или вы умрете в процессе обучения.

Услышь Артем подобную шутку всего несколько месяцев назад, он обязательно бы рассмеялся. Вот только привычный для юноши мир остался так далеко позади, что порой казался вымышленным. К тому же говоря о смерти, наставник совсем не шутил. Когда их впервые вытащили из клеток во внутренний двор, где проходили учения, каждый из рабов должен был показать ланисте, сидевшему на широком, увитом зеленым плющом балконе, на что он способен. Нумерий оказался тощим пожилым человеком, слегка обрюзгшим, но сохранившим еще остатки былой стати. Одетый в длинную белоснежную тогу, он прямо-таки светился от осознания собственного величия. На длинной загорелой шее выделялся белесый извилистый шрам, напоминающий молнию. Юноша уже был в курсе, что это след от меча беглого Арторианина. Подняв обе руки, унизанные крупными браслетами и перстнями, веспиец произнес короткую пламенную речь:

– Приветствую вас, идущие на смерть. Отныне ваша жизнь целиком и полностью принадлежит этим стенам. Стенам, из которых вышли многие знаменитые на всю империю бойцы, стяжавшие на арене славу во имя великого дома Флавиев. Не многим рабам выпадает подобная честь. Помните об этом, когда встретите своего первого противника. Помните! Ибо только после того, как ваш меч вонзится в его хрипящее, воняющее страхом и болью тело, вы сможете называться истинными гладиаторами.

По его сигналу Тарбиш вытолкнул на середину двора первых двух рабов. Ими оказались крепкий с виду, но сильно напуганный рыжеволосый юноша и бледный, как большинство рожденных на востоке, эльф. Кивнув на широкие деревянные стойки с развешанными на них учебными мечами, трезубцами, молотами и топорами, наставник рявкнул:

– Берите то, чем лучше владеете. Быстро!

Рыжеволосый судорожно метнулся к оружию и выхватил первый попавшийся меч. Эльф, безмятежно смотря куда-то перед собой, напротив, даже не пошевелился. Сложив жилистые руки на покрытой старыми шрамами груди, он, казалось, излучал презрение сразу ко всем окружающим.

– А я все гадал, почему опытного с виду воина продали мне почти за бесценок, – задумчиво произнес Нумерий. – Теперь все ясно. Очередной гордец, не желающий достойно принимать свою участь. Что ж, как это ни прискорбно, но, видимо, мне придется на твоем примере преподать урок всем остальным.

С этими словами ланиста трижды звучно щелкнул пальцами. Повинуясь знакомому приказу, двое ближайших надсмотрщиков пинками поставили дерзкого раба на колени. Затем, деловито связав гордеца, они потащили его к глубокой, воняющей кислой шерстью яме. Оттуда донеслось громкое нетерпеливое рычание, напомнившее Артему о его первой и единственной встрече с крастером. Осознав наконец, какая участь ему уготована, эльф сжался, оскалив зубы, а потом, резко изогнувшись, попытался вырваться из рук стражников. Но не тут-то было. Опытные палачи отлично знали свое дело. Подхватив извивающееся тело, они ловко пропихнули арлинга сквозь толстые прутья клети, держащей взаперти одно из самых грозных чудовищ империи. Голодная тварь ни секунды не медлила. Короткий вопль быстро сменился треском разрываемой плоти и довольным урчанием пожирающего бедолагу зверя. Не давая опомниться потрясенным рабам, наставник вытолкнул вперед следующую жертву.

– Ну, – ласково поинтересовался Нумерий, с наслаждением заглянув в расширенные от ужаса глаза трясущегося как осиновый лист пленника, – каков будет твой выбор? Только решай очень быстро, если не хочешь стать очередной закуской. Уверен, что Валтор не откажется от добавки.

Видя, с какой скоростью испуганный раб поспешил выполнить его приказ, ланиста усмехнулся и кивнул почтительно склонившемуся Тарбишу:

– Осмелюсь предположить, что первый урок они усвоили, а значит, больше мое присутствие не потребуется. Засим передаю этих в недалеком будущем великих гладиаторов в твои надежные руки. А меня ждут другие, не менее важные дела.

Когда Нумерий ушел, наставник развернулся и резко взмахнул кнутом:

– Ну, чего расселись? К бою, раздери вас Урик.

Больше никто не осмеливался ослушаться приказов, и вскоре воздух наполнился стуком деревянных копий, топоров и мечей. Артем внимательно смотрел на сменяющие одна другую пары. Большинству из них явно уже приходилось держать в руках оружие. Не знай он о своем преимуществе, то непременно бы загрустил. Вместо этого, когда прозвучало его имя, молодой человек легкой походкой направился к стойкам, ловко ухватив присмотренный им заранее молот. Его противником стал крепкий светловолосый веспиец, уверенно сжимающий в руке гладиус.

– Щит возьми, – негромко посоветовал воину Артем. Немного поколебавшись, тот благодарно кивнул и продел левую руку в большой круглый щит, укрывший его от шеи до колен. Зная, что защита является его слабым местом, Артем первым нанес свой коронный удар. Противника отбросило к дальней стенке, буквально впечатав в нее. Ошеломленный таким мощным напором, веспиец тем не менее нашел в себе силы, чтобы встать и, пошатываясь, устремиться в ответную атаку. Легко уйдя от его удара, Артем ухватил воина за предплечье и, рванув на себя, отработанным движением бросил через бедро.

– Довольно, – прервал их поединок Тарбиш. – Мне все уже понятно. Всем разойтись по комнатам. Через полчаса обед, потом начнутся тренировки. А ты не спеши, – поманил он к себе Артема. – Иди за мной, тебя хочет видеть господин Нумерий.

Надев на юношу кандалы, стражники повели его по дороге, ведущей через длинный узкий коридор. Наскоро прикинув направление, Артем решил, что их путь лежит в сторону соседнего лудуса. За несколько часов, проведенных с Каспием в одной клетке, юноша уже успел усвоить примерный план двух соседствующих гладиаторских школ. Объединенные одной общей ареной, лудусы и внутри были похожи, как братья-близнецы. Каждый включал в себя малый зал для тренировок, множество помещений без окон, в которых, собственно, и жили гладиаторы, баню с прилегающими к ней массажным кабинетом и небольшой больничкой. Чуть дальше было расположено хранилище продуктов и оружейная. Кухни как таковой не было. Еду гладиаторам ежедневно привозили с соседней виллы, где обычно и собирались знатные веспийцы, решившие пощекотать свои нервы жестоким зрелищем. Причем женщинам кровавые поединки порой доставляли гораздо большее удовольствие, чем мужчинам. Во всяком случае, таково было мнение Каспия, и очень скоро Артему пришлось признать его правоту.

Войдя в роскошно украшенный цветными мозаиками, а также бронзовыми и мраморными статуями зал, молодой человек был грубо поставлен на колени приведшими его стражниками. Мимо то и дело сновали полуголые рабы и рабыни, которые вносили в помещение серебряные подносы, наполненные мясом, сыром, фруктами. Долгое время на коленопреклоненного пленника никто не обращал внимания. Нумерий, полулежащий на невысокой резной кушетке, льстиво улыбаясь, старательно поддакивал высокому седому веспийцу, окруженному стайкой хихикающих девушек. Среди них особенно выделялась одна рыжеволосая красотка, при виде наряда которой глаза у юноши буквально полезли на лоб. Привыкнув к тому, что большинство жителей империи носят короткую тунику и скрывающую почти все тело тогу, Артем был поражен фривольностью ее одеяний. Замысловатое платье с прилегающим корсажем оставляло высокую грудь веспийки абсолютно открытой. Украшенные большими рубинами соски заманчиво вздрагивали при каждом движении рыжеволосой.

– А он весьма дерзок для раба, – поймав жадный взгляд Артема, рассмеялась девица. – Хотя мне даже нравится подобная откровенность. Люблю, когда мужчина не скрывает своих настоящих желаний.

– Прошу простить, дорогая Корнелия, – развел руками Нумерий, – но этот раб совсем недавно попал в мой лудус и еще не успел усвоить некоторые правила… Впрочем, если вам это доставит удовольствие, я могу на время передать его в полное ваше распоряжение. Только умоляю, не выдавайте меня сенатору, который отчего-то сильно дорожит этим гладиатором.

– Любезный Нумерий, неужели сенатор не удосужился сообщить вам, в чем заключается ценность данного раба? – подал голос седовласый. – А между тем Луцию стоило больших усилий выпросить его у императора.

– Так это тот самый? – Корнелия вскинула вверх изящно подведенные брови. – Постойте, постойте, Марий. Я хочу сама продемонстрировать Нумерию, какой необычный экземпляр достался его школе.

Грациозно поднявшись с кушетки, девушка ухватила короткий изогнутый кинжал, лежащий перед ней на мраморном столике. Привстав на цыпочки, она легонько провела им по одежде пленника, одним движением распоров тонкую льняную тунику от шеи до пупка. Рванув распоротые края в стороны, Корнелия ликующе уставилась на замершего от удивления ланисту.

– Что, не ожидали? Две черные метки! Очень ценный экземпляр. Не знаю, что такого Флавий наобещал моему отцу, но теперь у вас есть воин, который, быть может, сумеет победить Гая Смирного.

– Я не стал бы возлагать слишком большие надежды на этого юношу, – усмехнулся Марий. – Он еще слишком молод, чтобы быть достаточно хорошим бойцом. А у Гая за плечами несколько лет непрерывных схваток на Апорийской арене. Не будь он бастардом Авла Первого, император давно уже вручил бы ему рудий.

– Предлагаю решить этот спор внутри наших лудусов, друг мой. – Четверо рабов внесли в зал грузно сидящего в паланкине сенатора. – Устроим небольшой поединок между нашими рабами. И пусть они используют все свои способности. Только, чур, не до смерти. Незачем портить товар, который может принести еще немало прибыли. Пусть для Арта этот бой будет приравнен к посвящению. Причем вы сами, любезный Марий, решите, достоин ли он представлять дом Флавиев, или я зря выкинул сегодня на ветер целых двадцать тысяч сестерций.

– Воистину, Луций, – седовласый развел руками, – ты умеешь делать баснословные покупки. Вот только я не могу принять столь интригующее предложение, ничем не рискуя при этом. Поэтому обязуюсь в случае проигрыша Антония оплатить тебе, мой друг, полную стоимость данной покупки. Но имей в виду – если твой воин окажется слабаком или, не дай Апорий, трусом, я лично скормлю его Валтору. Как тебе такое предложение?

– Договорились, – повеселел сенатор. – Только прошу всех присутствующих не распространяться о результатах данного поединка. Никто не должен узнать раньше времени о нашем… – Луций осекся, – в смысле, о моем приобретении. Если вы с этим согласны, то прошу дорогих гостей занять уже подготовленные для вас ложа на арене. Уверен, что данное зрелище доставит море удовольствия истинным ценителям древнейшего из искусств.

Через несколько минут после того, как Марий повелительно щелкнул пальцами, в зал вошел человек, именуемый Гаем Антонием Смирным. Являющийся потомственным веспийцем, раскосыми глазами и округлым лицом воин больше напоминал арторианца, нежели коренного жителя империи. Общее сходство портил лишь прямой длинный нос, выдававший представителя некогда великого рода Антониев. Приглядевшись к противнику повнимательнее, Артем уважительно цокнул языком. Среднего возраста гладиатор выглядел как борец в тяжелой весовой категории, на вид – около ста – ста десяти килограммов. Он обманчиво производил впечатление этакого увальня, хотя опытному глазу сразу было заметно, как за небольшим слоем жира бугрятся развитые ежедневными тренировками мышцы. А то, что прославленный гладиатор почти не имел на своем теле шрамов, наводило на мысль о превосходных навыках фехтовальщика. Из защиты на нем были лишь наплечники да медные поножи с изображением орла. В руках воин сжимал два коротких, начищенных до блеска гладиуса. Узкие карие глаза, в свою очередь, внимательно изучали молодого человека.

Чтобы уравнять шансы, Артему разрешили самому выбрать оружие и доспехи. Надев длинную кольчужную рубаху, открытый шлем с нащечниками и легко взмахнув увесистым молотом, молодой человек почувствовал себя намного уверенней. Однако выйдя на песок арены и помня о своей неопытности, Артем не стал бросаться сломя голову на опытного противника. Некоторое время бойцы кружили по арене в надежде отыскать брешь в чужой обороне. Видя неловкие движения юноши и чувствуя свое превосходство, Антоний наконец остановился, позволив себе немного расслабиться. Рассчитывавший на это Артем резким, почти незаметным для глаза движением ударил воина молотом в правый бок. Каково же было его изумление, когда Гай в самый последний момент умудрился ускользнуть с линии атаки, больно треснув пролетающего мимо юношу рукояткой меча в затылок. Прочный шлем защитил череп, но в голове у Артема слегка помутилось. Решив, что не стоит больше испытывать противника, Гай ринулся в новую атаку. Его мечи ярко засверкали на солнце, плетя паутину из точных коротких движений. Но, несмотря на сильное головокружение, молодой человек успевал уклониться от смертельных выпадов, изредка пытаясь контратаковать. Их поединок со стороны напоминал диковинный, порой практически бесконтактный танец. Если Артем обостренным восприятием видел, куда направлено каждое движение противника, то веспиец словно угадывал его заранее. Стоило только подумать о возможности нанесения того или иного удара, как Гай уже начинал уходить с линии атаки.

Бой, похоже, затягивался, когда Гай совершил продиктованную незнанием особенностей противника тактическую ошибку. Решив, что мелкий с виду Артем не способен нанести по-настоящему мощный удар, он рискнул парировать движение молота скрещенными мечами. У всех присутствующих вырвался дружный вздох, когда непобедимый гладиатор был отброшен на несколько ярдов назад, срикошетив, будто футбольный мячик, от кирпичной стены. Потеряв при падении один из мечей, Гай встряхнулся и попытался быстро восстановить равновесие, но на это его скорости уже не хватило. Взмахнув молотом, Артем собирался выбить из руки лежащего на земле противника второй гладиус, как вдруг получил еще один сокрушительный удар в многострадальный затылок. В голове словно разорвалась граната, и Артем, увлекаемый инерцией своего богатырского замаха, кубарем покатился по мягкому песку арены. Подняться ему было уже не суждено. Острое лезвие прижалось к пульсирующей на шее артерии, заставив юношу замереть на месте.

– Что, не ожидал? – тяжело дыша, просипел Антоний. – У меня в рукаве тоже припрятана пара сюрпризов.

Глянув снизу вверх, Артем обнаружил виновника своего фиаско. На предплечье веспийца гордо восседал, слегка покачиваясь и недружелюбно поглядывая вокруг, крупный темно-коричневый беркут. Мощные лапы, оканчивающиеся длинными загнутыми когтями, нервно подрагивали в ожидании новой команды.

– Посмотрел бы я на тебя вечером или лучше ночью, – не удержался от колкого ответа юноша. Воин лишь усмехнулся.

– Браво, браво. – Поднятый большой палец Мария заставил Гая вложить меч в ножны и почтительно склонить голову. – Давненько я не любовался таким прекрасным зрелищем. Дорогой Луций, тебе и в самом деле достался настоящий изумруд. Пусть юный и пока совсем не ограненный, но уже многообещающий. Впервые за много лет я сомневался в исходе поединка с участием Смирного. Боюсь даже предположить, что будет, когда этот юноша научится владеть мечом, а не тупо махать железкой с немыслимой скоростью. Предлагаю отпраздновать столь удачное приобретение у меня на вилле. Бархатистый вкус красного молодого вина, доставленного прямо с императорских виноградников, воздаст должное заслугам уважаемого сенатора. И, кстати, я намерен выполнить обещание насчет оплаты за этого гладиатора. Если бы не птица, то, боюсь, для Антония все могло бы закончиться куда печальнее.

– Что ты, друг мой, – довольно махнул пухлой рукой сенатор, – какие деньги? Мне достаточно того, что сам легат Марий Атерний Целсий признал себя пораженным. Такие моменты стоят намного дороже. Пойдемте же скорее, друзья, у меня от всего увиденного разыгрался жуткий аппетит.

– Да, не забудьте, Нумерий, – хитро прищурилась рыжеволосая дочь императора, – что вы хотели одолжить мне на вечерок этого раба.

– Корнелия, Корнелия, – укоризненно покачал головой ланиста, – вы же обещали мне никому не рассказывать об этой услуге.

Говоря эти слова, Нумерий картинно схватился за голову, словно изображая раскаяние от вскрывшегося обмана.

– Никогда не верьте красивым девушкам, – звонко рассмеялась одна из присутствующих веспиек, невысокая платиновая блондинка с пышным бюстом и милыми ямочками на щеках. Тонкое шелковое платье-стола не могло скрыть всей прелести недавно расцветшего тела. Корнелия в ответ игриво показала подруге язык.

– Увы, Атерния, – Нумерий изобразил полупоклон, обращаясь к подруге дочери императора, – я не мог огорчить отказом такое прекрасное создание. Думаю, сенатор понимает это и непременно простит мое невольное лукавство.

– Я всегда буду рад выполнить любой каприз вашего высочества, – подтвердил слова ланисты сенатор, – как и ваш, дорогая Атерния. Все, чем владеет дом Флавиев, находится в вашем полном распоряжении.

Дальнейшего разговора Артем уже не слышал. Вместе с Антонием его вывели через одни из трех окованных медью ворот арены. Только сейчас молодой человек наконец почувствовал, насколько тяжело дался ему этот поединок. Сердце бешено колотилось, а ноги предательски дрожали. Веспиец же, напротив, выглядел подозрительно свежим, всем своим видом излучая бьющую через край энергию. Высоко подбросив в воздух своего пернатого питомца, Гай удалился легкой пружинистой походкой истинного повелителя арены. Завистливо посмотрев ему вслед, юноша тяжело вздохнул и покорно заковылял обратно в лудус.

В этот день передохнуть Артему так и не дали. Тарбиш, лично видевший поединок, сразу же взялся за обучение. После разминки он вручил молодому человеку гладко отполированный деревянный гладиус, являющийся точной копией оружия легионеров.

– Умеешь контролировать свой дар? – поинтересовался наставник. Получив утвердительный ответ, он приказал: – С этого момента не смей использовать его без моего разрешения. Пусть твоя скорость и сила раскрываются лишь на арене. Во время тренировок ты должен будешь побеждать одним лишь умением.

– Которого у меня, типа, еще нет? – рискнул вставить фразу Артем и тут же получил болезненный тычок под ребра.

– Еще раз подашь голос без разрешения – и проведешь следующую ночь в клетке. Так вот, ближайшие дни посвятишь изучению основных ударов на бревне, ставить тебя в пару с настоящими гладиаторами пока рановато. Как только отработаем нормальную атаку, я подберу для тебя бойца, желающего надрать твою шуструю задницу. Что стоишь, олух? Живо к столбу! Иначе, клянусь Уриком, я лично спущу с тебя шкуру.