Большинство утренних посетителей ресторана составляли женщины-домохозяйки, отправившиеся за покупками. Они болтали без умолку, обсуждая последние сплетни, и баловали себя чашечкой кофе или бокалом белого вина. Затем стали появляться мужчины и женщины в деловых костюмах. Они вели себя сдержанно, говорили мало, заказывали ленч и в ожидании его пили минеральную воду.

Тревис просмотрел меню, остановив выбор на сандвиче «Рубен», и стал гадать, что закажет себе Диана. Он решил, что она выберет китайский салат с курицей.

В очередной раз открылась дверь, и Тревис снова поднял голову. Это действительно появилась Диана. На ней также был деловой костюм, только не унылый серый или черный, а цвета бронзы с узкими голубыми полосками. Костюм не слишком подчеркивал фигуру, предоставляя Тревису простор для фантазии.

Заметив его, Диана жестом дала знать официанту, что для нее место занято. Казалось, что улыбка ее предназначалась только ему, как будто других мужчин в зале не существовало.

Тревис представлял себе такую возможность в мечтах, но потом начал сомневаться, что подобное может когда-либо произойти.

Он встал и отодвинул стул, стараясь показать себя галантным кавалером. Она наблюдала за ним с улыбкой.

– Давно ждешь? – спросила Диана.

– Нет, – солгал он.

– Меня задержали сотрудники рекламного агентства, чтобы обсудить кое-какие детали. – Она взяла меню.

– Расскажи мне подробнее, – попросил Тревис.

– А вот этого делать не стоит.

– Не делать что? – не понял он.

– Не надо притворяться, что тебя это интересует.

– А я никогда не притворяюсь. Сестра считает, что это одно из моих слабых мест.

– Которая из сестер?

Тревис почувствовал напряженность в ее голосе. Накануне вечером Диана призналась, что ей трудно привыкнуть к мысли, что Эми уже не только ее сестра.

– Я говорю о Шэрон. Она считает своим долгом воспитывать и направлять меня.

Подошел официант. Диана сначала заказала паштет, потом услышала, на чем остановился Тревис, и решила последовать его примеру и взять сандвич.

– А я думал, ты выберешь салат, – признался Тревис.

– Почему?

– Потому что ты худенькая.

– Вовсе нет, – возразила Диана. – Просто на мне такой костюм, он скрывает…

– Извини, я хотел сказать – стройная. Вот что бывает, когда рядом нет заботливой сестрицы: некому вовремя поправить.

– Ты не виноват. Я дала себе слово никогда больше об этом не думать.

– Ты о чем, черт возьми? – растерялся Тревис. Диана не торопилась с ответом, а сначала взяла стакан и отпила немного воды:

– Стюарт обычно называл меня «худышкой», когда считал, что я начинаю полнеть. Так он давал мне понять, что мне пора садиться на диету.

– Не все мужчины похожи на Стюарта, Диана. Мне все равно, сколько ты весишь… а что важно, так это увидеть тебя обнаженную… увидеть, как в твоих глазах вспыхивает желание. – Его взгляд скользнул по ее груди, задержался на талии. – Наверное, я зря говорю это, но мне хочется все высказать потому, что я не переставая думаю об этом. Вот как теперь, например, я бы согласился пожертвовать обедом, чтобы полюбоваться, что скрывает этот жуткий костюм.

– А почему ты вдруг решил, что я не оправдаю твои надежды? – с вызовом спросила Диана. – И потом, чем плох мой костюм? И вообще, что это значит! «Я бы даже пожертвовал обедом». Я считаю, ради меня стоит и неделю поголодать.

– Ну вот, теперь предо мной настоящая Диана Винчестер, – рассмеялся Тревис. – Где же она скрывалась, когда ты жила с этим жуком Стюартом?

– Не знаю, – призналась Диана. – С того момента, как он ушел, я не перестаю задавать себе этот вопрос.

Вернулся официант с хлебом в корзинке и красивой бутылкой с оливковым маслом. Виртуозным жестом, отточенным до автоматизма, он налил масло на тарелку, начертив круг и две скрещенных полосы. Выполнив положенный ритуал, официант удалился, сделав легкий поклон.

– У меня ни разу не хватало духу сказать, что я предпочла бы сливочное масло, – заметила Диана, задумчиво глядя на постепенно образующееся в тарелке масляное озерцо.

Мысли Тревиса бродили далеко, и его мало занимало, чем намазать хлеб. Он мысленно укорял себя за несдержанность. Ему не следовало говорить Диане о близости. Конечно, велико было искушение отгородиться от всех проблем, от судьбы Эми и представить, что они на острове посреди океана житейских проблем и им нет дела до остального мира, но Тревис не мог рассчитывать на прочность таких отношений, он был для этого слишком большим реалистом. Физическое влечение и вспышка страсти не являлись для него чем-то новым, но к Диане он испытывал совсем иное чувство. Его неудержимо влекло к ней, но владеть только ее телом не было пределом его мечтаний, он желал большего.

– Ты меня не слушаешь, – упрекнула Диана, заметив его отсутствующий взгляд.

– Ошибаешься.

– Не надо меня дразнить. Что бы ты сделал, если бы я отнеслась к твоим словам серьезно?

– Попробуй и узнаешь.

– Нам не следует этого делать.

– Да, ты права, – он словно ждал этих слов, – здесь не место, да и не время.

Тревису совсем не хотелось есть хлеб, тем более политый оливковым маслом, но чем-то заняться было необходимо. Он запустил руки в корзинку, отломил горбушку и сначала предложил Диане, она покачала головой, тогда он отправил кусок в рот.

– Я подумал, насколько моя жизнь еще две недели назад отличалась от сегодняшней.

– Я запрещаю тебе подобные сравнения, иначе можно сойти с ума.

– А если подходить к этому постепенно, анализируя день за днем? – предложил Тревис.

– Мне страшно заглядывать слишком далеко вперед. Существует множество проблем, способных навсегда изменить мою жизнь, и не в моих силах на что-либо повлиять.

– Например?

– Твои отец и сестра. Ты так и не рассказал, как они отнеслись к известию о существовании Эми. Гас сильно переживал?

Тревис вкратце передал ей всю историю и заключил:

– Теперь его особенно беспокоят Джуди и Фэй, поскольку их принуждают делать выбор, чью сторону принять. Отец не хочет, чтобы Эми вернулась домой в тот момент, когда там кипят страсти.

– Странно звучит: «домой». Эми ведь никогда не была в Вайоминге.

– Ты считаешь, лучше было бы им приехать сюда?

Эта мысль как-то не приходила Диане в голову. В ее представлении Эми всегда ехала к ним. Теперь ей стало ясно, в чем причина. Для Эми Миннеаполис был не лучше тюрьмы, из которой следовало скорее вырваться, а не дожидаться посетителей.

– Нет, – возразила Диана. – Эми захочет сама туда отправиться.

Официант принес заказ, и они занялись едой, словно радуясь возможности отвлечься от серьезных проблем.

– Я не смогу поехать сегодня с тобой в больницу, – нарушила молчание Диана. – На службе у меня совещание, от которого не отвертеться, кроме того… – Она колебалась, рассказывать ли Тревису о звонке отца и настоятельной просьбе встретиться с ним и матерью после обеда, и решила не говорить ничего. – Есть и еще одно обстоятельство. Я хотела передать Эми через медсестру, что не смогу приехать, но Стефани собирается в больницу около двух, так что она все и скажет. – Диана принялась вяло тыкать вилкой в капустный салат: аппетит безвозвратно пропал. В конце концов она сдалась и отложила вилку. – Сегодня днем мне понадобится машина, но я заеду домой и захвачу тебя, как только освобожусь.

– Ты не хочешь, чтобы я съездил в больницу?

В его тоне чувствовалась резкость, для которой Диана не видела основания.

– Представь, ты появишься в палате у Эми, и что скажешь? Как объяснишь свой приход? Не будет ли это выглядеть странным?

– Назовусь твоим другом.

– У меня нет друзей, которых хлебом не корми, дай сходить в больницу навестить чужого человека, – неожиданно для самой Дианы фраза вышла сухой и резковатой.

– Положись на меня, рискни.

– Просто я подумала, что будет проще, если ты подождешь.

– И для кого же проще?

– Естественно, для Эми, – с вызовом ответила Диана. – Меня волнует только ее спокойствие.

– Тебя послушаешь, можно подумать – она твоя собственность.

– Мне совсем не безразлично, что с ней происходит, поэтому я не позволю какому-то… – оборвала себя, но было поздно.

– Так кому же все-таки? А, Диана? Ты хотела сказать постороннему, верно? – Тревис тоже отложил салфетку. – Если не хочешь ни с кем делить Эми, зачем было приезжать в Вайоминг? Мы, Мартеллы, своих не оставляем.

– Будь это в самом деле так, мы бы с тобой здесь не сидели, – не на шутку рассердилась Диана.

– В этом ты права, – поморщился Тревис.

– Извини. – Приступ гнева так же внезапно прошел, как и появился.

– Не знаю, что это на меня нашло.

– И на меня тоже. – Диана подняла на него глаза. – Знаешь, все как-то странно. Раньше мне постоянно приходилось защищать Эми, бороться за нее, а теперь как раз из-за нее борьба и возникает.

– Так бывало в детстве?

– Это может показаться странным, но нашему сближению в значительной степени помогли сами родители, естественно, не сознавая того. Она – все, что я имею, а я – это все, что есть у нее, – сказав это, Диана с особой отчетливостью поняла справедливость своих слов.

– Но теперь это не так, – тихо поправил ее Тревис.

Но почему же она так противилась тому, чего сама желала для Эми? Диана не могла ответить себе на этот вопрос.

– Хочешь, я позвоню Стефани и скажу, что она может не заезжать в больницу?

– Скажи только, что и я там буду.

– Значит, увидимся позднее. – Диана тяжело вздохнула.

– Во сколько?

Она не имела понятия, надолго ли затянется встреча с родителями.

– Не знаю, но думаю, раньше пяти меня не жди. – Диана бросила взгляд на часы: до начала совещания оставалось пятнадцать минут.

– Вот, – сказал он, доставая из кармана ключи, – до больницы я доберусь сам.

– Ты уверен? – Ей не хотелось уходить. – Ничего, если я задержусь на несколько минут?

— Хорошо, увидимся вечером.

– Как ты можешь себе позволить так долго отсутствовать на работе? – поинтересовалась Диана.

– Я сам себе хозяин, – ответил он, вставая из-за столика.

Махнув ей на прощание, Тревис покинул ресторан.

Тревис разыскивал Эми целых полчаса. Медсестры объяснили ему, что ее из палаты интенсивной терапии перевели в другое отделение, но куда точно, толком объяснить никто не мог, все были очень заняты.

Тревис обошел несколько этажей, но в конце концов ему пришлось сдаться и отправиться вниз, чтобы обратиться за помощью в справочное бюро.

По пути к лифту Тревису на глаза попался цветочный киоск. Он подумал, что перевод Эми в общий блок было бы неплохо отметить. Не зная, что нравится Эми, он выбрал пестрый букет на свой вкус. В нем перемешались краски и формы, словно его собрали подряд из всего, что цвело в саду.

Чем ближе Тревис подходил к палате Эми, тем сильнее мучился сомнениями, не слишком ли он далеко зашел с букетом. Может быть, для «друга» Дианы это было чересчур смело? Тревису не терпелось рассказать Эми правду, хотя он и сознавал возможность осложнений, как для себя, так и для нее.

Когда Тревис вошел, Эми спала, и он мог перевести дух и собраться с мыслями. В палате у двери стояла еще одна кровать, но она сейчас пустовала. Тревис положил цветы на столик и подошел к постели, чтобы лучше разглядеть сестру.

Ее больше не окружали приборы и аппараты, капельницы и трубки тоже убрали. Только с той стороны головы, где были выбриты волосы, оставалась марлевая повязка. В остальном она выглядела вполне нормально.

Его потянуло убедиться, что она жива, и он легонько прикоснулся пальцем к ее щеке. Тревис не мог сказать точно, действительно ли фамильное сходство оказалось таким же явным, как он представлял, или ему только этого хотелось. Тем не менее высокие скулы и упрямый подбородок делали Эми похожей на Джуди, а густые изогнутые брови и слегка вздернутый нос напоминали Шэрон. Тревис пытался представить, что бы он чувствовал, если бы где-то существовал брат, похожий на него. Радовался бы он такому сходству или ощущал внутренний протест?

Он старался подготовить Шэрон к появлению сестры, но можно ли вообще это было сделать? Внешнее сходство, а значит, и связь с семьей сомнений не вызывали. Естественно, схожесть на этом не заканчивалась, но все равно, как найти путь к сближению? Шэрон и Эми выросли в разных мирах. Их роднили кровные узы, но не общее прошлое.

Может быть, и мать смягчится, когда увидит, как много у Эми общего с ее остальными дочерьми?

Тревис сунул руки в карманы джинсов и задумчиво уставился в окно.

Эми не могла бы сказать, что ее разбудило, но, не открывая глаз, почувствовала, что в палате она не одна. Она долго прислушивалась и наконец уловила какой-то шорох. Вряд ли это была Диана, сестра говорила, что должна целый день пробыть на работе.

В конце концов любопытство победило, и Эми стала медленно приоткрывать глаза. Даже такое простое действие стоило на удивление много усилий.

Первое, что бросилось ей в глаза, – был огромный букет. Его явно принесла Диана. Никто другой не знал, как ненавистны ей искусственные композиции, какие обычно составляют в цветочных магазинах. Кроме того, Эми взяла с Дианы и Стефани слово, что они будут молчать о том, что она в больнице. Эми даже попросила Диану записать на автоответчик, что ее нет в городе, и, значит, никто не мог ее разыскивать.

Ее взгляд переместился к окну, а оттуда к стулу, на котором сидел незнакомый улыбающийся мужчина. Эми была уверена, что не встречала раньше этого человека, и в то же время в нем угадывалось что-то неуловимо знакомое.

– Как вы себя чувствуете? – Голос его звучал мягко и ласково.

– Прекрасно. – Она сдвинула брови, пытаясь припомнить – может быть, это был кто-то из врачей?

– Вам ничего не нужно, а то я только что видел медсестру?

– Мы знакомы? – наверное, она сказала это слишком тихо, потому что мужчина встал и подошел ближе.

– Меня зовут Тревис Мартелл, я друг вашей сестры.

– Диана здесь?

– У нее сегодня днем совещание, но она просила передать, что подъедет, как только освободится.

– Почему мне кажется, что я вас знаю? – Его голос пробуждал в ней какое-то смутное воспоминание.

– Я навещал вас несколько раз, когда вы были в блоке интенсивной терапии. – Вопрос явно смутил его. – Вероятно, вы запомнили мой голос.

– Может быть. – Объяснение выглядело неубедительным, но Эми не в состоянии была сейчас доискиваться до истины. Неожиданно ее осенило. – Вы сказали, что навещали меня в интенсивной терапии?

– Да, – осторожно ответил Тревис.

– Но туда пускают только родственников!

Теперь его замешательство стало еще очевиднее.

Он чувствовал, что его загоняют в угол, и тем не менее не хотел сдаваться.

– Может быть, они изменили правило. Стефани тоже приходила сюда так же часто, как и я.

– Но она назвалась моей сестрой. – Эми ждала ответа, но он молчал. – И все же, что вы им сказали? – не отставала Эми.

– Давайте поговорим об этом позднее. Вы, я вижу, устали, да и мне пора…

– Что вы им сказали? – продолжала настаивать Эми. Неожиданно ей стало страшно, она не могла объяснить, почему.

– Я сказал, что я ваш брат. – Он принужденно улыбнулся, но улыбка получилась не дружелюбной, а скорее какой-то зловещей.

И тогда она вспомнила о телефонном звонке. За пять минут до того, как потерять сознание, она говорила по телефону. То, что она узнала, и заставило ее поспешить к Стефани.

Эми посмотрела на него долгим испытующим взглядом и наконец спросила:

– Это правда?