Для того, чтобы экономика могла развиваться, кроме отсутствующих у нас ясности и стабильности прав собственности, а также механизмов эффективного управления собственностью, как известно, нужны и иные условия. В частности - единые эквиваленты стоимости товаров и услуг, средства взаиморасчётов и накопления - денежные единицы.

В принципе, денежные единицы могут использоваться любые: как свои собственные, так и чужие. И даже не государственные, а частные. Но главное - они должны быть надёжными. Согласитесь: кому интересно работать, недосыпать, может быть, рисковать, чтобы в один прекрасный день все заработанное и накопленное обесценилось или пропало вовсе?

А зачем нужна своя денежная единица? Чем плохо использовать чужую, особенно, если она достаточно надёжна? Казалось бы, одной проблемой меньше?

 

НЕБЕЗОБИДНАЯ НЕДЕЕСПОСОБНОСТЬ

То, что люди бывают дееспособны, а бывают и нет -хорошо известно. В гуманных обществах недееспособным или ограниченно дееспособным принято даже за счёт всего общества помогать. А общества и образуемые ими государства сами - всегда ли полностью дееспособны? Как выясняется, общества и государства тоже бывают не вполне дееспособны. И им в этом случае в реальном мире, зачастую, не только нет помощи, но и напротив - приходится за ограниченность своей дееспособности дополнительно расплачиваться, причём весьма недёшево.

Упрощённо ситуацию можно прояснить на таком примере. Представим себе две группы людей, члены каждой из которых договорились в своём кругу для учёта труда и потребления использовать некие фантики.

Члены первой группы верят в себя, свои силы и свои способности организовать дело. Соответственно, они выпускают столько фантиков для обеспечения своей экономической деятельности, сколько им необходимо. И эти фантики выполняют у них роль единицы стоимости товаров и услуг, а также средства взаиморасчётов и накопления.

Члены второй группы по тем или иным причинам не умеют или не верят в свою способность организовать дело. Соответственно, они не доверяют своим фантикам, которые могут обесцениться и похоронить все накопления. И тогда что они делают?

Тогда члены второй группы для своих торгово-фи-нансовых операций начинают пользоваться фантиками чужими, например, выпускаемыми первой группой. И эти чужие фантики, так же как и в первой группе, выполняют у них роль единицы стоимости товаров и услуг, а также средства взаиморасчётов и накопления.

Значит, в конечном счёте, у обеих групп все одинаково?

Да, почти одинаково. С той лишь существенной разницей, что первая группа для обслуживания своей экономики фантики просто нарисовала, а вторая группа для обслуживания своей экономики вынуждена у первой группы эти фантики в необходимом объёме купить. Купить, то есть отдать первой группе свои уже произведённые товары и услуги, не получив взамен никаких товаров. Получив лишь то, на что первая группа не тратила своих ресурсов вовсе, за исключением, может быть, стоимости рисования или печатания этих фантиков.

Вопрос для самопроверки: при прочих равных условиях у какой группы стартовые условия лучше?

Но дальше - ещё интереснее. А что если, несмотря на худшие стартовые условия, тем не менее, вторая группа свою экономику развивает? Если она увеличивает объёмы производства и, соответственно, востребует для обслуживания экономики всё больше денежных средств, но при этом сохраняет чужие фантики в качестве своей основной фактической денежной единицы - что при этом будет происходить? В частности, объем практически безвозмездной помощи товарами и услугами (на сумму используемых в экономике фантиков) со стороны второй группы в пользу первой будет уменьшаться или возрастать? Ответ очевиден - возрастать. То есть:

слабый, ограниченно дееспособный - всё более и более помогает сильнейшему, платит ему своеобразный налог за свою недееспособность...

Любопытно и сравнить: что происходит в этих двух группах, если возникает необходимость в концентрации ресурсов и проведении каких-то срочных масштабных необходимых всему обществу работ?

В первой группе логика проста: начинаем работать, а на выполненную работу мы нарисуем дополнительные фантики и их выдадим тем, кто вложил в эту работу какие-то свои ресурсы, включая труд. Условие одно:

чтобы работы привели к созданию нового продукта, который будет затем покупаться и оплачиваться дополнительно нарисованными фантиками. В противном случае - фантики обесценятся. Этого допустить никак нельзя, так как следствие - переход в фактическое положение второй группы: недоверие к своим фантикам и расплата за это - расходование средств на закупку фантиков чужих...

Во второй группе и изначальная логика совсем иная: где взять дополнительные фантики, чтобы оплатить дополнительную работу? И приходится брать фантики в долг у первой группы, но не просто так, а под проценты, то есть вынужденно создавая ещё один механизм перетекания реальных плодов труда от менее дееспособных и, соответственно, более бедных к дееспособным и потому богатым.

И здесь ещё раз важно подчеркнуть: вопрос не в том, имеет ли каждая группа формально свои фантики, а в том, какие фантики в каждой группе пользуются реальным доверием и, соответственно, являются фактически предпочтительным средством взаиморасчётов и накопления.

Вернёмся от наших условных групп с фантиками к государствам и их экономикам.

Помните нашего известного государственного деятеля, настойчиво предлагавшего в своё время воспользоваться опытом Аргентины по введению "кэренси-боард" - жёсткой привязки своей валюты к зарубежной, в частности к американскому доллару? Суть предлагавшейся системы: в стране используется своя валюта, но надёжность её обеспечивается тем, что своих денег может быть выпущено исключительно столько, сколько валютных запасов есть у Центробанка. Теперь эта идея считается посрамлённой, и соответствующий бывший министр экономики Аргентины - где-то в бегах. Что, правда, не мешает российскому беззаветному проводнику этой идеи продолжать представлять миноритар-ных акционеров (держателей незначительного количества акций) в наших крупнейших полугосударственных монополиях. Но не в нём дело, а совсем в другом.

Могла ли сама по себе лишь реализация этой идеи стать причиной развала государственной финансовой системы Аргентины и крушения национальной экономики, как это зачастую постфактум подавалось в нашей прессе? Разумеется, нет. А вот создавала ли эта система стимулы для экономики, или же, наоборот, являлась в определённой степени тормозом для экономического развития - это можно понять, если, вникнуть в её суть и сравнить с нашими вышеприведёнными упрощёнными моделями. И мы видим, что эта система фактически эквивалентна использованию чужой валюты. Какая разница, пользуетесь ли вы во всех взаиморасчётах долларами, или же положили их на хранение и выпустили вместо них местный эрзац-эквивалент? Заплатить доброму заокеанскому дяде своими реально произведёнными товарами и услугами за весь объем денежных средств, обслуживающих вашу экономику, вы всё равно обязаны...

Таким образом, если мы говорим не об экзотических вариантах типа упомянутой несработавшей аргентинской "волшебной палочки", а о реальном обеспечении использования на своей территории собственной валюты, то это имеет ряд существенных смыслов не только для государства, как образования, интересы которого, зачастую, могут вступать и в противоречие с интересами его граждан, но и для самого общества, для всей его экономики.

Во-первых, своя денежная единица даёт возможность государству проводить некую осознанную денежную политику в интересах своей, а не чужой экономики. И проведение собственной денежно-кредитной политики зафиксировано у нас, в том числе и в Конституции, как функция государства и его конкретных органов власти. Какой является и какой может и должна быть такая политика - отдельный вопрос.

Во-вторых, не нужно зря расходовать национальные ресурсы на закупку чужой валюты; не лишним является и эмиссионный доход (от выпуска в обращение собственных "фантиков"), который при этом извлекается в пользу государства, и в нормальном государстве, естественно, должен расходоваться на общегосударственные, то есть общественные нужды.

В-третьих, использование чужой валюты ставит в зависимость от состояния дел в той стране, чья валюта используется. Причём без какой-либо возможности в случае чего повлиять на развитие ситуации.

И в-четвёртых, в отличие от практически полностью обезличенных наличных (прошу прощения за каламбур), применительно к деньгам безналичным, местонахождение и пути движения которых более наблюдаемы, в некоторых критических конфликтных ситуациях возможно и попадание в зависимость от отношений со страной, валюта которой используется для обслуживания своей экономики.

В случае, если общество и построенное им государство признают себя сами заведомо недееспособными, для них естественно отказаться от выпуска собственной валюты и официально пользоваться зо всех расчётах и товарно-денежных операциях какой-либо чужой валютой. Но большинство обществ и государств, как известно, так не делают.

Причём, как это ни покажется парадоксальным, так не делают, зачастую, может быть, и потому, что для подобного шага тоже необходимо известное мужество. От общества для этого требуется и способность осознать свою на каком-то этапе ограниченную дееспособность, но одновременно и быть дееспособным настолько, чтобы суметь обуздать своих же правителей. Сами посудите: ведь в случае слабости общества и его неспособности жёстко держать в руках своё государство, его правителям и чиновникам вряд ли интересно добровольно отказаться от возможности присваивать себе, как минимум, вышеупомянутый эмиссионный доход?

Таким образом, большинство обществ и государств от государственной монополии на регулирование денежного обращения на своей территории не отказываются. И вполне справедливо в этом случае считают денежную эмиссию и регулирование денежного обращения одной из важнейших функций государства.

Не исключение здесь и Россия, имеющая собственную денежную единицу - рубль. Но является ли рубль в России действительно единым эквивалентом стоимости товаров и услуг и единым средством взаиморасчётов и накопления?

 

КАК РОССИЯ ПОМОГАЕТ АМЕРИКЕ

О проблеме "дедолларизации" экономики России на протяжении последнего десятилетия не говорил только немой - об этом можно прочитать чуть ли не во всех экономических программах этого периода. И что же? Достаточно раскрыть популярную газету бесплатных объявлений "Из рук в руки", чтобы убедиться: в большинстве объявлений о продаже автомобилей, квартир и т.п. используются либо долларовые цены, либо так называемые "условные единицы" - те же доллары. Некоторые указывают стоимость в евро, но это пока нетипично.

И разнообразные ущербы для России от такой ситуации - далеко не копеечные. По одному только эмиссионному доходу то, что недобирает Россия (оказывая таким образом безвозмездную помощь экономике США - из-за вынужденной закупки американской валюты) - это не какая-то минимальная прибавка к бюджету, а значительно больше. Сами судите: по оценкам различных экспертов только в "чулках" у наших граждан, то есть вне банковской сферы, в виде накоплений хранится американской валюты на сумму от двадцати пяти до девяноста миллиардов долларов. Если ориентироваться на верхнюю границу - это существенно больше, чем весь годовой федеральный бюджет России. А прибавьте к этому ещё валютные средства наших банков и корпораций. И плюс золотовалютные резервы Центробанка почти в пятьдесят миллиардов долларов, значительная (если не подавляющая) часть которых хранится в американской валюте в зарубежных банках... Оцените хотя бы лишь прямые и очевидные материальные потери. Ведь все это вместе - не что иное, как уже произведённые Россией товары и услуги на сумму в несколько годовых бюджетов России, которые США получили в обмен лишь на обязательства предоставлять свои товары и услуги в будущем.

За что же США получают столь щедрый и - надо признать - весьма обременительный для нас бессрочный кредит, причём даже не беспроцентный, а, напротив, с "отрицательным процентом" (за счёт инфляции американской валюты в среднем на пару процентов в год)? Казалось бы, исключительно за то, что США сумели сделать свою валюту самой надёжной и высоколиквидной в мире? И это верно. Но это далеко не вся правда.

Для того, чтобы возникла ситуация, аналогичная нашей, мало того, чтобы доллар был (или, как минимум, казался) самой надёжной валютой в мире. Надо ещё и чтобы наш рубль оказался валютой, скажем мягко, недостаточно надёжной.

Осознавали ли те, кто раздувал инфляцию ещё при Горбачеве, а затем и уже при Ельцине сознательно пропускал страну через тысячепроцентную инфляцию национальной валюты без каких-либо мер, компенсирующих обесценивание сбережений и сохраняющих покупательную способность населения, что это повлечёт за собой столь далеко идущие последствия - фактическое ограничение экономического суверенитета России?

 

В ОЖИДАНИИ ПАТРИОТИЧЕСКОЙ ПЕСНИ

Кто-то, может быть, ожидает, что после такого анализа наших с вами общих потерь от недоверия к своему рублю и использования в стране параллельной заокеанской валюты я призову запретить хождение доллара, как это неоднократно предлагали многие? Или стану убеждать читателей хранить накопления в рублях и не дома, а желательно в нашем родном Сбербанке, вклады граждан в котором якобы гарантируются государством.

Что ж, скажу честно: я хотел бы дожить до момента, когда с лёгкой душой смогу призвать сограждан доверять рублю и нашей банковской системе. Но, немотря на всю очевидность потерь, которые мы несём от сложившейся ситуации, тем не менее, к сожалению, пока я этого сделать не могу, так как ситуация-то ведь - двойственная.

С одной стороны, огромная часть реального оборота товаров и услуг обеспечивается не рублём, а долларом (или со временем, может быть, начнёт обеспечиваться евро). Значит, и мы все вместе взятые теряем на более высокой инфляции (на тот же суммарный объем рублей приходится меньше товаров), а также на недополучении государством эмиссионного дохода (на тот же объем товаров требуется меньше рублей).

С другой стороны, возможность для граждан хранить средства в более надёжной валюте, нежели наш нынешний рубль, а также осуществлять в ней взаиморасчёты создаёт стимулы к труду и накоплению, никем точно не подсчитанные, но не исключено, что и перекрывающие ущерб от параллельного хождения зарубежной валюты.

Тем не менее, наши потери от такой ситуации очевидны. Естественно возникает вопрос: как нам, сохранив мотивы к труду и сбережению, в то же время избежать этих потерь или хотя бы их уменьшить?

 

И ДЕДОЛЛАРИЗАЦИЯ НАЧИНАЕТСЯ С... НАВЕДЕНИЯ ПОРЯДКА

Избавление от чужой валюты в обеспечении собственной экономической жизни целесообразно, но только в случае, если доллар нашему гражданину будет чем реально заменить. То есть если рубль превратится действительно в твёрдую и надёжную валюту. Возможно ли это? Возможно, но...

Во-первых, это не может произойти быстро. Ведь в жизни во всём, что касается представлений о надёжности, важна предыстория, предшествующий опыт. И если в предыстории России, Советского Союза и затем снова России было достаточное количество случаев (а в таких делах, строго говоря, достаточным количеством является даже и один случай) прямого и весьма наглого ограбления государством держателей его денежной единицы, то для восстановления утраченного доверия нужны и какие-то чрезвычайно веские аргументы, и продолжительный по времени период.

Во-вторых, не бывает надёжной валюты в странах с неэффективной экономикой. То есть, с одной стороны, надёжность и стабильность национальной валюты - одно из важнейших условий развития экономики. Но, с другой стороны, отсутствие иных необходимых условий для развития экономики и её эффективности (в том числе рассмотренное выше отсутствие стабильности прав собственности и адекватных механизмов управления ею) - прямое препятствие созданию действительно долгосрочно надёжной и стабильной национальной валюты.

И в-третьих, необходимы институциональные гарантии невозможности все новых и новых "игр" с рублём. Это законодательные нормы и правила организации и деятельности Центробанка, которые бы обеспечили его работу в интересах общества и экономики, а не в интересах близких к руководству страны и Центробанка групп финансовых спекулянтов, минимизировали бы возможности злоупотребления руководством Центробанка своим должностным положением. С учётом же предыстории и относительной слабости общества и общественного контроля за властью, а также общего фона безнаказанности руководства страны, логично, чтобы эти нормы правил, ограничений и публичности в деятельности высше 'о органа финансовой власти были ещё более жёсткими, нежели в государствах с устойчивыми традициями привлечения высших должностных лиц к ответственности за злоупотребления, нанёсшие ущерб обществу и государству.

И, наконец, в-четвёртых, важен фактор и субъективный. Есть Великая Россия. А есть очень конкретные Ивановы, петровы и Сидоровы, прямо причастные к предшествующим случаям, когда из нашего кармана изымались тем или иным способом наши деньги или каким-то иным образом подрывалось наше доверие к своей национальной валюте. И по любой здравой логике, если вечное "больше не буду" на этот раз государство говорит всерьёз, то, как минимум, оно должно исключить этих деятелей из числа имеющих какое-либо отношение к денежной политике и её проведению. Исключить, независимо от уровня их квалификации и иных возможных замечательных качеств. Можно, конечно, этого и не делать, но тогда какие основания верить в проводимую денежную политику и надёжность рубля?

 

"ПРОФЕССИОНАЛЫ С ТЕХ ЕЩЁ ВРЕМЁН"

Как мы видим, из четырёх перечисленных факторов, как минимум, два - предыстория и уровень нынешней эффективности экономики - явно против рубля. Но, может быть, что-то могут скомпенсировать два оставшихся?

Именно субъективному фактору в деятельности нашей финансовой системы последнее время в пропаганде уделялось значительное внимание. Вспомните многочисленные восторженные статьи и телепередачи о высочайшем профессионализме бывших председателей Центробанка - Дубинина и затем Геращенко. Применительно к последнему даже публично озвучили весьма неслучайное и удачное с пропагандистской точки зрения прозвище - "Геракл": мол, уж ему-то - все по плечу.

Что ж, можно с большим или меньшим уважением относиться к "профессионалу с тех ещё времён" Председателю нашего Центробанка с 1998 по 2002 гг. В. Геращенко. Можно согласиться и с тем, что предшествовавший ему С.Дубинин по целому ряду своих качеств и свершений был человеком весьма неподходящим для того, чтобы ему можно было доверять денежное регулирование в государстве. Ведь именно к периоду его правления относится целый ряд чудес, в том числе с хитрыми проводками колоссальных объёмов наших государственных ресурсов через оффшорные компании с уставным капиталом лишь в тысячи долларов, с щедрыми подарками отдельным частным банкам из средств кредита МВФ, за что нам с вами ещё придётся расплачиваться, и т.п. К этому мы ещё вернёмся ниже. Но мог ли реальный или потенциальный держатель рублей в период с 1998 г. по начало 2002 г. забыть и о другом - о произведённом всего лишь десятью годами ранее "павловском" обмене денежных купюр, к которому Председатель Центробанка России В.Геращенко имел самое прямое отношение, будучи в период "павловского" обмена главой Госбанка СССР? Вы только вспомните: специальные комиссии рассматривали обращения граждан и принимали решения, сколько им рублей обменять сверх установленного норматива, а сколько - нет... Это ли не абсурд?

Мне говорят: после безответственной финансовой политики, проводившейся предшественниками, Павлов был вынужден на это пойти. Нужно было во что бы то ни стало срезать пик необоснованных сверхдоходов, полученных в предшествующий период теми, кто был допущен к прямому переводу безналичных в наличные. Что ж, не стану спорить. С точки зрения социальной - за что отвечал Павлов - это могло быть и вполне обоснованно. Но как можно было допустить подобное с точки зрения того, за что отвечал Геращенко - с точки зрения ответственности за финансовую систему и доверие к ней? Мы ведь сейчас обсуждаем вопрос не о том, какую социальную политику надо проводить, но о том, как и чем должно быть обеспечено полное и безусловное доверие к рублю.

Если доверие к национальной валюте - приоритет, а для любого Центробанка это - приоритет, то наличие необоснованных сверхдоходов, полученных формально законным путём, никоим образом не может быть основанием для конфискаций. Временное связывание излишков средств, введение механизмов контроля за финансовыми потоками - другое дело. В ходе денежной реформы при необходимости возможно ведь и принудительное размещение частных средств свыше определённого уровня накоплений на банковских счетах, и даже обложение налогом сверхкрупной собственности (включая сверхкрупные банковские вклады), а также наложение временных ограничений на снятие крупных объёмов средств со счетов при предоставлении неограниченных возможностей инвестирования средств в безналичной форме в экономику... С точки зрения доверия к национальной валюте и это все, конечно, - не идеал. Но, согласитесь, это вовсе ещё не подрыв доверия к национальной валюте? По крайней мере - не такой абсолютный подрыв, как "реввоенкомиссии", принимающие решения: что вам обменять, а что - нет...

Мне говорят: он все понимал, но сделать ничего не мог - сами знаете, в советской системе что было бы, если бы он воспротивился...

Что ж, знаю. На рубеже девяностых - не было бы уже ничего, кроме, может быть, потери поста.

Мне опять говорят: да вы не понимаете - они ведь все тогда просто вообще прикрыли выполнять указания руководства и - коль есть решение "сверху" - иначе поступить не могли...

Что ж, такую логику я понимаю. Более того, весьма и весьма подозреваю, что и теперь при наличии указания со стороны Президента и его администрации - исполнят, несмотря ни на какую "независимость" Центробанка. Но только тогда либо не надо вообще играть в эту "независимость", либо не надо ставить послушных исполнителей на должности, требующие независимости реальной. В первом случае - будем хотя бы точно знать, с кого за все спрашивать. Во втором - есть надежда на получение страной действительно надёжной собственной финансовой системы...

Конечно, с учётом того, что в период написания этой книги Председатель Центробанка сменился, данный пример и фигуру Геращенко как знаковую можно было бы уже из книги и исключить. Если бы не одно "но": если бы были основания считать, что В.Геращенко заменён на С.Игнатьева хотя бы в какой-то степни из тех соображений, которые изложены мною выше, а не просто с целью заменить относительно чужого, да ещё и пенсионного возраста, на более своего, на человека - как с гордостью говорит А.Чубайс - из "их команды" (Московские Новости N28 (1146) 2002 год). Ведь в иных сферах, будь то управление госсобственностью и естественными монополиями, средствами массовой информации и т.п., люди, дискредитировавшие себя своими действиями, тем не менее, продолжают вос-требоваться и работать весьма и весьма "творчески"... И потому нет оснований полагать, что после очередного дефолта Геращенко, или Дубинин, или кто-то подобный не могут быть вновь востребованы...

Соответственно, этот пример я оставил в книге вовсе не из желания кинуть камень вслед теперь уже бывшему Председателю Центробанка, имени которого мы ещё вынуждены будем коснуться в дальнейшем повествовании. Просто приведённый пример очень показателен. И если мы хотим, чтобы нашей валюте доверяли, необходимо, чтобы персоны, замешанные в операциях типа упомянутого обмена денежных купюр, в дальнейшем, независимо от их профессиональных и душевных качеств, тем не менее, к управлению именно финансовой сферой государства больше уже никогда не допускались. И более того, чтобы все знали, что тому или иному фигуранту серьёзного финансового скандала именно по этой причине, образно говоря, все дороги в системе госуправления закрыты.

Ещё раз хочу подчеркнуть, в данном случае речь идёт не о наказании виновных в чём-либо из соображений мести и справедливости (хотя соображений вполне оправданных для любого нормального общества), а о чисто экономической стороне вопроса: как сделать рубль надёжным и доверие к нему - весомым.

 

* * *

А что же с институциональными гарантиями - с тем, с чего логично было бы начинать, и с тем, что можно и нужно было бы сделать сравнительно быстро - есть ли хотя бы они?

Если верить нашим СМИ, можно составить о Центральном банке России некоторое весьма обнадёживающее представление: благодаря принятому в 1995 году закону о Центробанке наш главный банк страны стал современным, на мировом уровне Центробанком, независимым от правительства, соответствующим всем международным стандартам в организации своей деятельности; и работают в нём просто удивительно высокие профессионалы, истинные реформаторы, с лёгкостью отбивающие любые атаки и претензии неквалифицированных депутатов и других врагов финансового либерализма и экономических реформ...

Так ли это? И если так, то откуда же тогда берутся изредка пробивающиеся сквозь эти гимны и оды сведения об очередных финансовых скандалах и манипуляциях с участием ЦБ (история с "ФИМАКО" и прочее)? И главное: почему возникают "чёрные вторники" и "дефолты"? Есть ли гарантии, что подобное не повторится?

 

"Жить - хорошо! А хорошо жить - ещё лучше!". Эти слова героев замечательной комедии Гайдая стали не только народной поговоркой, но и истинным девизом жизни целой плеяды наших государственных деятелей. Причём, именно в том, героев гайдаевской комедии понимании, чтобы именно нам было хорошо. И пустились наши борцы за лучшую жизнь в строительство не домиков в деревне, а целых бастионов жизни хорошей. Разумеется, за государственный счёт и, столь же разумеется, по возможности неприступных для всех прочих, до лучшей жизни ещё не доросших. Это, конечно, не вполне справедливо. Но если бы только несправедливостью в распределении благ дело ограничивалось - не столь страшно. Но ситуация хуже. Насколько хуже?

Попробуем разобраться, что же такое Центробанк России на самом деле - не с точки зрения хорошо оплачиваемой рекламы (красиво называемой PR), а с точки зрения буквы закона. Заодно, может быть, и увидим, откуда берутся средства на PR?

 

ЧУВСТВУЙТЕ СЕБЯ, КАК ХОЗЯИН

Начнём с простого и основополагающего. Центральный банк страны - это власть, или нет?

По сути, по праву издавать общеобязательные нормативные документы, по праву устанавливать правила и нормы, разрешать или запрещать - разумеется, власть. По Конституции денежная эмиссия осуществляются исключительно Центробанком (ст.75). А денежная эмиссия ведь - важнейшая функция государства. И далее: "Защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от ДРУГИХ органов государственной власти." То есть, и из текста Конституции (раз не просто органы, а именно ДРУГИЕ органы госвласти не могут вмешиваться в его деятельность) следует, что ЦБ - не что иное, как орган государственной власти.

Но в законе о Центральном банке сумели провести хитрую формулировку о нём как о неком внятно не классифицированном юридическом лице с особым статусом, которое не отвечает по долгам государства, а государство, соответственно, не отвечает по долгам своего ЦБ! Формулировку об "особом статусе" затем изъяли, но ничем более внятным не заменили.

Казалось бы, какая разница, если председателя ЦБ и назначает и снимает всё равно Государственная Дума по представлению Президента - ведь в этом случае он не сможет действовать вопреки их совокупной воле? Но на деле эта невнятность открыла необозримые возможности как для махинаций, так и для сокрытия информации о них.

Так в 1999-2000 гг. Счётная палата России (в том числе в связи с информацией об операциях Центробанка по переводу миллиардов долларов государственных средств через оффшорную компанию "Фимако" с уставным капиталом в несколько тысяч долларов) обратилась к ряду зарубежных стран с просьбой предоставить информацию об активах и операциях так называемых бывших "совзагранбанков" - коммерческих организаций, находившихся в собственности СССР, управление которыми было передано затем Центробанку России. И были получены разнообразные ответы, смысл которых в совокупности сводился к тому, что такая информация может предоставляться только собственнику, каковым является не Россия, а Центробанк России...

Помните из школьного курса истории средних веков: "Вассал моего вассала - не мой вассал". Так и здесь: по существу собственность - безусловно принадлежит России, а по хитрой норме закона - Центробанку. И без его согласия, получается, Россия получить какую-либо информацию о своей собственности не может.

Согласитесь, удобно: управлять чужим (государственным), да так, чтобы собственник ещё и был не вправе проконтролировать, что же там делается с его собственностью...

 

СЧАСТЬЕ В ЖИЗНИ - ЕСТЬ!

Дальше - больше. Если Центробанк - не орган госвласти, то вполне естественно ему и не быть подконтрольным и подотчётным обществу. Именно это и зафиксировано в законе. Конечно, так прямо не записано, записано наоборот - что подотчётен Думе. Но как подотчётен?

Центробанк обязан предоставлять Думе ежегодный отчёт. Но что делает с отчётом Дума? Лишь принимает к сведению. А что же ей ещё делать, если этот отчёт уже одобрен и утверждён в полном соответствии с законом ... самим Центробанком?

А что написано в этом отчёте - наверное, то, что интересует общество и его представителей-депутатов? Возможно, но зачем? Ведь структуру отчёта (точнее, структуру баланса банка - важнейшую составляющую отчёта) определяет не тот, перед кем отчитываются, а сам отчитывающийся - все тот же Центробанк. То есть: "Я вам покажу в отчёте все, но все - это лишь то, что сам захочу".

Ну ладно - скажет кто-нибудь уж совсем смиренный -пусть будет хотя бы что-то, но на понятном мне языке. Вот здесь, пожалуйста, язык действительно с виду кажется понятным - вроде бы все те же термины, что известны из принципов бухгалтерского учёта (введённых^ стране специальным законом) и правил бухгалтерского учёта (также введённых специальным законом). Только вот цифры почему-то, как говорят в бухгалтерии, "не пляшут". Почему же они "не пляшут"? Вам ответят: да потому, что вы читать не умеете! И верно, где же уметь, если правила бухгалтерского учёта в Центральном банке (читай - язык, на котором написан отчёт) - иные, нежели во всей стране? И устанавливаются эти правила бухгалтерского учёта в Центробанке (строго в соответствии с законом), как читатель, думаю, уже догадался - правильно - самим Центробанком.

Поговорите с хорошим бухгалтером. Он вам скажет, что ему ничего больше не надо, дайте только право самому себе устанавливать правила бухгалтерского учёта. И богаче человека не будет.

 

ЦИФРЫ "НЕ ПЛЯШУТ" И НЕ БУДУТ "ПЛЯСАТЬ"

А не через край ли это - разве можно равнять Центральный банк страны с какой-нибудь коммерческой организацией? Да и в законе о ЦБ ведь ясно сказано, что прибыль не является целью его деятельности. Разве этого недостаточно?

К сожалению, недостаточно. С таким же успехом можно ещё дописать, что ЦБ должен работать хорошо, а не плохо, и все его сотрудники должны быть внимательными, умными, чуткими, неустанно думать о нуждах страны и судьбах её народа... Правового смысла и юридических последствий у таких формулировок будет примерно столько же.

Чем же тогда определяется реальная цель и истинные смыслы деятельности ЦБ и его руководителей? Совсем другим - теми механизмами мотивации деятельности, которые могут быть заложены или не заложены в законах. Плохо, если необходимые обществу реально мотивирующие нормы не заложены в законы. Но ещё хуже, если заложены иные, формирующие паразитную, антиобщественную мотивацию.

Итак, о мотивах. Наряду с конституционными функциями наш ЦБ имеет ещё целый ряд полномочий, в том числе осуществляемых монопольно. В частности - регулирование деятельности коммерческих банков. При этом, как вы догадываетесь, вопрос о кредитовании коммерческих банков и предоставлении им помощи не регламентирован на уровне "если ты удовлетворяешь определённым формализованным требованиям, то имеешь право получить". Напротив - всё полностью отдано на откуп ЦБ, да ещё и с возможностью хранить в полной тайне информацию о том, кому и каким образом в условиях банковской конкуренции отдано предпочтение. Кто таким образом поставлен в привилегированное положение, кто получил (получает и получит завтра) внеэкономическим методом преимущество в конкуренции - мы даже не узнаем.

Согласитесь, в условиях экономики, объявляющей себя рыночной и конкурентной, наличие у одного, да к тому же ещё и толком не государственного (по своему установленному законом статусу) властного органа столь необъятных и никому не подконтрольных полномочий и прав на произвол - не может не давать сопоставимых личных дивидендов его руководителям?

Хотя нет, наверное, может. Но только в одном случае если в руководстве Центробанка находятся необыкновенные, не подверженные никаким искушениям, совершенно небесной чистоты люди. Есть у нас в стране такие люди? Возможно, есть. А вот могут ли они оказаться у руля Центробанка? Да разве для того эти необъятные возможности в закон о Центральном банке закладывались...

Не правда ли, милая "наивность"? Это мне напоминает историю про часового, который вместо того, чтобы охранять особо важный объект, поставил автомат в угол и улёгся спать. На суде же на вопрос о том, как можно было на посту выпустить из рук оружие, он ответил: "Вера в людей - главное наше оружие"...

Но нам с вами в данном случае наиболее интересно даже не то, злоупотребляют ли вообще руководители ЦБ своими бесконтрольными полномочиями - об этом мы ещё будем говорить ниже. Нас больше интересует другое: сказывается ли наличие таких полномочий и возможность произвольного их использования на всей мотивации деятельности руководителей Центробанка? На что в этих условиях в первую очередь направляются их усилия? А значит, в конечном счёте, как работает этот важнейший орган государственного регулирования и какой климат создаётся им в экономике и финансовой сфере?

Причём, особо подчёркиваю, мы говорим не о том, что проистекает из человеческих качеств того или иного руководителя, но о том, что прямо следует из норм закона.

А из закона следует, что ЦБ вправе осуществлять разнообразные, по существу, торгово-финансовые операции, в том числе с драгоценными металлами и ценными бумагами. Надо полагать, как это следует опять же из закона, не с целью извлечения прибыли, а с какой-то иной. Например, с целью накопления золотовалютных запасов и последующего их использования для поддержания устойчивости рубля. Но гарантировано ли использование указанного права исключительно для реализации продекларированных целей? Или продекларированные цели - отдельно, а право, его реализация и возникающие из этого фактические цели - отдельно?

Чтобы ответить на этот вопрос, зайдём с другой стороны: может ли руководству Центробанка, независимо от провозглашённых в законе целей его деятельности, быть выгодно извлекать прибыль? Зависит ли доход руководителей Центробанка от наличия или отсутствия прибыли, и есть ли возможность часть этой прибыли присваивать?

По закону Центробанк самостоятельно формирует из своей прибыли фонды заработной платы, а также дополнительного социального и пенсионного обеспечения своих сотрудников. Причём ни объёмы этих фондов, ни размеры индивидуальных выплат по дополнительному социальному и пенсионному страхованию ничем не ограничены. Так же, как, впрочем, ничем не ограничены и уровни зарплат, которые руководители Центробанка устанавливают себе сами...

Многие, наверное, обращали внимание на шикарные особняки отделений Центробанка в регионах, медицинские центры, пансионаты, коттеджные городки, резко контрастирующие со всей окружающей обстановкой и жизнью (за исключением таких же особняков, городков, медцентров и пансионатов Пенсионного фонда, "Газпрома", РАО "ЕЭС России", "ЛУКОЙЛа", "Сбербанка" и т.п.). Это может казаться непосвящённым просто личным произволом и следствием, мягко говоря, нескромности "отдельных" руководителей. Но, как мы видим, это отражение одной из составляющих в целом весьма продуманной системы присвоения государственных ресурсов, вполне сознательно заранее заложенной в закон.

О реальных масштабах такого присвоения можно судить по следующим цифрам: в одном 1997 году наш Центральный банк только лишь официально израсходовал на себя государственных средств столько же, сколько было истрачено из федерального бюджета на все остальное государственное управление вместе взятое! И только официальные доходы в Центробанке (зарплаты плюс иные выплаты), полученные главой Центробанка (тогда - С.Дубининым), а также его заместителями в упомянутом 1997 году, составили суммы, примерно в двадцать раз большие, нежели соответствующие суммарные выплаты из бюджета Председателю Правительства страны и, соответственно, его заместителям...

 

ЗАТО КАК ПРИТАНЦОВЫВАЕТ "РЕСПЕКТАБЕЛЬНАЯ" ПРЕССА!

Впечатляет? Конечно. Не случайно именно эти данные на протяжении ряда лет руководители Центробанка всеми возможными способами упорно скрывали, в том числе прибегая к явно незаконным методам. И, разумеется, не без помощи наших "независимых" средств массовой информации, угодливо предоставлявших свои страницы Центробанку, но категорически отказывавшихся публиковать опровержения на распространённую даже заведомо недостоверную информацию.

Что могли бы узнать читатели, например, газеты "Известия", но не узнали? И, соответственно, что "узнали" -противоположное истине - из целой серии публикаций, выданных, буквально, залпом? В качестве иллюстрации приведу текст опровержения, направленного мною в газету "Известия" летом 1999 года, но, естественно (хотя естественно это только в нашей стране), не опубликованного. Причём, обратите внимание: это опровержение - со стороны официального должностного лица конституционного государственного органа, подкреплённое ссылками на документы. Можно представить, каким должно быть "прикрытие" у издания и, соответственно, уверенность в безнаказанности у главного редактора, чтобы, получив это опровержение, тем не менее его не опубликовать.

Что же именно приходилось опровергать (какие именно несоответствующие действительности утверждения официальных представителей нашего Центробанка) и чем документально подтверждается лживость этих заявлений - всё это, надеюсь, будет ясно читателю и без дополнительных комментариев из приводимого ниже текста опровержения.

ДОКУМЕНТ: Текст опровержения, направленного в газету "Известия" 18.08.1999.

Счётная палата РФ Исх. № 02-1070.02 от 18 августа 1999 г.

Главному редактору газеты

"Известия"

М.М.Кожокину

Копия: Информационное агентство "Интерфакс"

Уважаемый Михаил Михайлович!

Прошу Вас опубликовать прилагаемое опровержение.

Заместитель Председателя Ю.Ю.Болдырев

ОПРОВЕРЖЕНИЕ

1. В газете "Известия" за 04.08.99 опубликована информация о том, что Банк России опроверг и назвал несоответствующими действительности утверждения о размере заработной платы сотрудников ЦБ РФ и его председателя, обнародованные мною. Сообщалось также, что "далеки от действительности утверждения относительно кредитования себя под произвольный процент сотрудниками Центрального банка". В исходном информационном сообщении Центробанка говорилось также о моих "клеветнических измышлениях" и "вольном и бесцеремонном обращении с фактами".

Привожу данные из официальных документов Счётной палаты РФ. Годовой доход С.К.Дубинина от работы в Центробанке в 1997 году составил 1 258 113 деномини-рованных рублей, что в пересчёте по тогдашнему курсу соответствовало примерно 210 тысячам долларов США. Даже если вычесть 442 тысячи рублей за бронирование окон в личной квартире (хотя вычитать нет оснований), остаётся около 136 тысяч долларов США. Двое первых заместителей Дубинина получили за год соответственно: 845 493 рубля и 685 429 рублей, что эквивалентно годовому доходу в 141 и 114 тысяч долларов США.

Из материалов Счётной палаты следует также, что Положением об условиях оплаты труда и социальных льготах работников системы Центрального банка Российской Федерации от 11.04.97 № 434, утверждённым Советом Директоров Центрального банка (протокол № 10 от 4.04.97), установлены льготная процентная ставка целевых льготных кредитов в размере 3% годовых и льготная процентная ставка целевых займов в размере 2% годовых, при том, что минимальная ставка рефинансирования в 1997 году составляла 21 % годовых (телеграмма ЦБ от 1.10.97 № 83-97).

Для примера привожу данные из отчёта об использовании средств, выделенных на строительство в Главном управлении Центрального банка РФ по Рязанской области:

с декабря 1994 г. по июнь 1995 г. руководящие работники Главного управления ЦБ по Рязанской области (16 человек) получили ссуды на общую сумму 1 844,5 млн.рублей (в том числе начальник ГУ Т.А.Пигилова - 56 млн. рублей, заместитель начальника В.В.Панкратов - 50 млн. рублей). Условия: под 5 % годовых со сроком погашения до 15 лет.

Из изложенного, надеюсь, ясно, что "клеветническими измышлениями" и "вольным и бесцеремонным обращением с фактами" занимается не заместитель Председателя Счётной палаты, а руководители Центробанка, скрывающиеся за безликим "Департаментом внешних и общественных связей".

2. В газете "Известия" за 05.08.99 опубликована статья Д.Черкасова "Банк России решил сделать себе рекламу", в которой говорится, что "ЦБ категорически опроверг многочисленные заявления заместителя Председателя Счётной палаты Юрия Болдырева о нарушениях, якобы обнаруженных палатой при проверке Банка России. Речь шла о превышении фонда заработной платы, выдаче ссуд и кредитов сотрудникам Центробанка под заниженный процент..." И далее: "Доказав лживость утверждений зампреда Счётной палаты, ЦБ получит своего рода моральный иммунитет..."

В приложении "Финансовые известия" от 17.08.99 тот же Денис Черкасов опять говорит о "значительном превышении фонда заработной платы", ссылаясь на "доклад" Счётной палаты, но якобы с моих слов. И далее: "Когда же доклад рассекретили, то выяснилось, что... о фонде заработной платы вообще не было сказано ни слова". Оставляя на совести автора статей также намёки то на "лавры правдоруба", то на заинтересованность неких коммерческих банков (нет внятных утверждений - нечего и опровергать), замечу, что ни в одном моем выступлении не содержалось приписываемых мне обвинений в адрес Центробанка в "превышении фонда заработной платы". Я обращал и обращаю внимание на другое - необоснованное установление в 1995 году законом о ЦБ права его должностных лиц произвольно устанавливать себе любые зарплаты и расходовать на самообеспечение неограниченные госресурсы. Результат: в 1997 году расходы на содержание аппарата управления ЦБ составили около 7,5 млрд. деноминир. рублей. Это почти столько, сколько было потрачено из федерального бюджета на все остальное госуправление вместе взятое, или 0,28 процента от валового внутреннего продукта страны! Что же касается информации о конкретных размерах заработной платы и о самокредитовании из госсредств - исчерпывающие данные приведены выше.

Незаконно засекреченные уже нынешним Председателем ЦБ акты Счётной палаты, на которые, можно предположить, ссылается автор статей, до сих пор не рассекречены.

Иск Счётной палаты к Председателю ЦБ находится в суде. Исчерпывающую информацию по этим вопросам и по содержанию целого ряда отчётов о результатах проверок Центробанка (в которых приводятся сведения о незаконном или нерациональном расходовании госресурсов), а также о наших предложениях Парламенту по изменению закона о Центробанке газета могла бы получить в Счётной палате. Но, к сожалению, ни "Известия", ни автор статей ко мне или в мой секретариат ни с какими вопросами не обращались.

Ю.Ю.Болдырев,

заместитель Председателя

Счётной палаты Российской Федерации

 

МЕЛОЧЬ, А ПРИЯТНО

Небольшое отступление. Описанное выше, включая отказ редакции "Известий" опубликовать данное опровержение, разумеется, - далеко не единственный пример, характеризующий истинную позицию подобных СМИ и отстаиваемые ими "ценности", а также роль, которую наши "независимые" средства массовой информации играют в обществе. "Присвоивший себе государственные ресурсы и щедро делящийся крохами со своего стола с редакторами и журналистами - всегда прав'" И понятно, как ненавистны те, кто этой идилии мешает.

Зато как отлегло от сердца у этих приверженцев "журналистского долга", когда я ушёл из Счётной палаты - как трудно им было скрыть радость, а заодно и как было не попытаться и здесь читателей хотя бы немножко, но все же ввести в заблуждение?

Сравните две формулировки. Агентство "Интерфакс" сообщило: "Совет Федерации на вчерашнем заседании освободил Юрия Болдырева от должности заместителя председателя Счётной палаты РФ в связи с истечением срока его пребывания в должности". Все совершенно точно. И как это подали "Известия" от 1 февраля 2001 года' " был наконец снят с должности заместитель председателя палаты Юрий Болдырев"

Конечно, не во мне лично дело, а в другом: как беспокоит всякий, кто их правил не принимает. И как, видимо, хотелось бывшему заместителю Потанина в "ОНЭКСИМ Банке" (см. выше в главе "Как скупили у нас курочек, несущих золотые яички, за наши же денежки" про историю увода у нас с вами "Норильского никеля") главному редактору "Известий" М.Кожокину, чтобы этот вредный зампред был "наконец" именно "снят" кем-нибудь из ставленников Потанина во власти. И тогда, вроде бы как, появляется негативный шлейф: то ли не справился, а то ли и ещё что... Мелкая, конечно, пакость, но зато как, наверное, ребята порадовались своей изобретательности?

 

ГЛАВНЫЕ СЕКРЕТЫ - НЕ ОТ ЦРУ

Таким образом, понятно: руководству Центробанка было и есть что скрывать. При том, что действуя в отношении Центробанка буквально "со связанными руками" (почему "со связанными руками" - станет яснее из излагаемого ниже), Счётная палата могла вскрыть лишь малую часть фактов о реальной деятельности этого учреждения. Но даже то, что уже выявлено - поражает.

Выше я отмечал, что, пытаясь скрывать информацию, наш Центробанк прибегал и к явно незаконным методам. Один из этих методов уже ясен из вышеописанного - дискредитация тех, кто пытался обратить внимание общества на эту замечательную кормушку для ограниченного круга лиц. Причём кормушку - не просто за государственный счёт, но, что ещё важнее -за счёт уничтожения национальной экономики.

Но, разумеется, дискредитацией противников дело не исчерпывалось. Какие же ещё незаконные методы шли в ход?

 

КАК УТАИВАЛИ ШИЛО В МЕШКЕ (история засекречивания Центробанком актов Счётной палаты)

Государственные органы решениями их руководителей вправе и даже обязаны засекречивать те или иные документы. Это практика общераспространённая как в нашей стране, так и за рубежом. В то же время и в большинстве более или менее развитых стран мира, и у нас предусмотрены ограничения на произвольное засекречивание информации и тем самым сокрытие её от общества. В частности, наш действующий закон о гостайне устанавливает: с одной стороны - основания для засекречивания, с другой стороны - недопустимость засекречивания информации по ряду направлений, прежде всего касающейся использования бюджетных средств и иных госресурсов, а также выявляемых нарушений.

Если власть работает в интересах общества, то ей, в общем-то, и нечего скрывать, кроме того, что положено засекречивать. А если иначе? Ведь в данных, формально юридически открытых для общества, тем не менее, зачастую может содержаться информация, проливающая свет на весьма неблаговидные действия власти. В этих случаях такую информацию стараются просто скрывать, незаконно ограничивать к ней доступ. Причём за подобное застенчивое сокрытие данных от общества никакого серьёзного наказания наше законодательство не устанавливает.

Иное дело - сокрытие информации от государственных контрольных органов. За отказ предоставить им информацию в большинстве стран мира предусмотрено уголовное наказание. Удалось добиться этого - введения в Уголовный Кодекс соответствующей нормы - и нам. Причём, чтобы наше предложение стало в Парламенте более "проходным", мне пришлось передавать его депутатам "в одном пакете" с нормой об ответственности за непредоставление информации палатам Парламента. В результате в Уголовный кодекс была введена единая статья об ответственности должностных лиц за непредоставление положенной информации Думе, Совету Федерации и Счётной палате, а также за предоставление информации недостоверной.

Но даже и с учётом уже имевшейся в законе нормы об ответственности за отказ представить информацию Счётной палате, тем не менее, за саму возможность проведения полноценной проверки работы Центробанка нам пришлось бороться не один год. Нам был навязан некий "спор" о компетенции - в связи с вышеописанным весьма размытым и невнятным описанием в законе статуса Центробанка. И когда после безуспешных попыток осуществить проверку финансово-хозяйственной деятельности Центробанка на протяжении 1997-98 гг. Счётная палата потребовала от Генеральной прокуратуры привлечь руководителей Центробанка во главе с С.Дубининым к уголовной ответственности за отказ предоставить информацию по вопросам, относящимся к компетенции Счётной палаты, Генеральная прокуратура предложила ... рассматривать "спор" в Арбитражном суде.

После августовского 1998 года дефолта, когда в головах хотя бы у какой-то части населения наступило пусть даже и временное, но все же просветление, Президент почувствовал себя весьма уязвимым. В такой ситуации ему пришлось под давлением Думы и Совета Федерации санкционировать согласие нового Председателя Центробанка В.Геращенко на проведение проверки. И Геращенко, при рассмотрении его кандидатуры на пост председателя ЦБ, вынужден был публично пообещать Думе предоставить Счётной палате всю необходимую информацию (хотя на деле затем важнейшую информацию - о кредитах, выданных Центробанком в 1997-98 гг. - предоставить отказался).

И вот осенью 1998 года Счётная палата России всё-таки провела проверку финансово-хозяйственной деятельности нашего Центробанка. Был выявлен целый ряд серьёзных нарушений закона, в том числе нарушение принципов бухгалтерского учёта (как мы уже знаем, правила учёта Центробанк устанавливает себе сам законно, хотя такой закон и абсолютно абсурден; но нарушать при этом установленные законом общие принципы бухгалтерского учёта - права у него нет). Были зафиксированы незаконные операции с цветными металлами, нарушение правил переоценки стоимости драгметаллов, что привело к искажению суммы прибыли, которая должна идти в федеральный бюджет. Кроме того, несмотря на то, что по закону от налогообложения освобождается только сам Центробанк и его подразделения, было выявлено незаконное уклонение от налогообложения и средств дополнительно создаваемых ЦБ для себя страховых и иных фондов, а также предприятий, не имеющих отношения к конституционным функциям Центробанка.

Были выявлены также факты действий руководителей Центробанка, не противоречившие закону, но весьма небезынтересные для общества и потому тщательно скрывавшиеся. В частности данные, подтверждавшие обоснованность аргументов, ранее (ещё в 1995 году) высказывавшихся Советом Федерации против принятия действующего закона о Центробанке. Так, мы (автор этих строк был в тот период членом Совета Федерации от Санкт-Петербурга) предупреждали о том, что закон, принятый вопреки позиции Совета Федерации, заложил противоположную интересам страны мотивацию деятельности руководителей Центробанка, позволив им в тайне от общества тратить на своё самообеспечение неограниченные госресурсы.

И действительно: выяснился выше уже упомянутый масштаб расходов Центробанка на своё самообеспечение - около семи с половиной миллиардов деноминиро-ванных рублей, что соответствовало почти полутора миллиардам долларов. Это в три раза больше, чем вся прибыль, которую Центробанк перечислил в федеральный бюджет. На что ушли такие колоссальные деньги? В том числе на зарплаты руководителей, на порядок более высокие, чем, например, у руководителей Правительства страны. Добавьте не облагаемые налогами "представительские" расходы: пятнадцать тысяч долларов в месяц для Дубинина, десять тысяч долларов для Алексашенко и других заместителей, по 7,5 тысяч - начальникам департаментов (из чего и сложились суммарные доходы - более чем в двадцать раз превышающие доходы руководителей Правительства страны)...

Но и это ещё сравнительные мелочи. Ведь прямое, легальное самообеспечение - не единственное, на что, скажем мягко, не вполне обоснованно уходили колоссальные средства. Например, выяснилось, что в так называемые "евробанки" (бывшие "совзагранбанки") Центробанк переправил наших государственных ресурсов (валютных средств) более чем на три миллиарда долларов... Зачем, если прибыли от их работы - лишь десятки миллионов долларов?

По результатам проверки Счётной палатой были составлены акты: "Акт проверки деятельности Центрального банка Российской Федерации по отдельным вопросам формирования, размещения (управления) и использования золотовалютных резервов Российской Федерации в 1997-1998 годах" от 19 ноября 1998 года и "Акт о результатах проверки отдельных вопросов финансово-хозяйственной деятельности Центрального банка Российской Федерации за 1997-1998 годы" от 24 ноября 1998 года.

Такие акты затем по установленной процедуре передаются для ознакомления руководителям проверявшейся организации. Последние вправе просто подписаться, что они с актом ознакомлены, или указать, что у них есть возражения и замечания, которые в этом случае должны быть оформлены письменно и приложены к акту.

Каково же было удивление наших сотрудников, когда они получили из Центробанка ранее переданные туда для ознакомления акты - Председатель Центробанка В.Гера-щенко установил на обоих документах гриф "секретно"...

Конечно, это был попросту абсурд. Ведь несмотря на то, что Председатель Центробанка вправе самостоятельно принимать решения о засекречивании документов, это касается лишь его документов, но никак не любых чужих (в данном случае - Счётной палаты), переданных ему лишь для ознакомления. Чужие же документы он засекречивать вправе лишь с согласия того лица , которое является собственником документа и содержащихся в нём сведений - такого согласия Счётная палата ему, разумеется, не давала. Кроме того, для засекречивания в данном случае не только не было абсолютно никаких законных оснований (все акты были составлены сотрудниками Счётной палаты на основании изучения несекретных документов Центробанка), но и, более того, было засекречено то, что закон о гостайне прямо запрещает засекречивать, в том числе сведения о выявленных нарушениях закона при распоряжении государственными ресурсами. То есть закон был нарушен кругом.

Но если документ уже засекречен, пусть даже и со сплошными и грубейшими нарушениями закона, рассекретить его, тем не менее, по нашему закону можно либо решением засекретившего документ должностного лица, либо через суд.

Несмотря на очевидность беззакония, мы понимали, что вероятность успеха невелика - прецедентов рассекречивания документов через суд в отечественной судебной практике наши юристы (Счётной палаты) найти не смогли. Но, с другой стороны, - какая альтернатива? Предположим, мы не воспрепятствуем использованию этого изобретённого тогдашним Председателем Центробанка В.Геращенко замечательно эффективного способа борьбы с независимым контролем. Тогда завтра по результатам любой другой проверки, выявившей злоупотребления высшей власти. Председатель Правительства или иное уполномоченное лицо без всяких сомнений станет просто засекречивать акты с результатами выявленных нарушений. И этим будет нейтрализована принципиально важная норма закона о Счётной палате, предусматривающая гласность в её работе. После чего и саму Счётную палату уже вполне обоснованно можно будет закрыть - за отсутствием какой-либо пользы для общества.

Таким образом, мы попытались создать прецедент рассекречивания документа, незаконно засекреченного одним из высших руководителей государства.

 

СЛУШАЕТСЯ ДЕЛО: СЧЁТНАЯ ПАЛАТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПРОТИВ ЦЕНТРАЛЬНОГО БАНКА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

12 июля 1999 года конституционный орган Счётная палата Российской Федерации выступил с судебным иском против другого, не менее конституционного органа - Центрального банка Российской Федерации с требованием рассекретить акты проверки, проведённой Счётной палатой в Центробанке. Ещё раз повторю, что по нашим данным - это первое дело подобного рода, которое рассматривалось в суде.

Судебные заседания проходили 20 и 30 сентября, 6 и 18 октября 1999 года (6 октября дело, по сути, не рассматривалось в связи с неявкой представителей ответчика).

18 октября 1999 года было принято решение Коллегии по гражданским делам Московского городского суда, в соответствии с которым иск Счётной палаты был удовлетворён в полном объёме, засекречивание актов Счётной палаты Российской Федерации было признано необоснованным. Банк России обязали снять гриф секретности с актов Счётной палаты Российской Федерации.

 

МОЖЕТ БЫТЬ - ИШАК УМРЁТ, А МОЖЕТ-ЭМИР...

Несмотря на очевидность ситуации и однозначность судебного решения, Центробанк оспорил это решение в Верховном Суде, как потом стало ясно - преимущественно уже не столько в расчёте на победу, сколько для затягивания времени в условиях тогдашней неопределённости политической ситуации перед парламентскими и президентскими выборами.

Расчёт оказался верным: Верховный Суд отменил решение Московского городского суда, направив дело на повторное рассмотрение. С моей и наших юристов точки зрения, это было сделано по совершенно надуманным основаниям. Это мнение подтвердилось и последующим развитием событий. Ведь что делать руководителям Центробанка (и шире - нашей власти) дальше: при новом рассмотрении дела надавить на суд с тем, чтобы он открыто признал нормальным и допустимым явное грубейшее нарушение закона? Как-то всё-таки некрасиво, тем более, что к тому времени этой истории, в том числе моими стараниями, уже удалось придать определённую огласку. Но и позволить Счётной палате победить в споре - тоже, видимо, не хотелось.

И решение было найдено. Председатель Центробанка В.Геращенко в период, когда я находился в отпуске, направил новому Председателю Счётной палаты С.Степашину письмо с выражением мнения, что подобные высшие государственные органы должны разрешать конфликтные ситуации не через суд, и предложением компромисса: Центробанк рассекречивает один из актов, в ответ на что Счётная палата отзывает свой иск. Степашин с этим предложением согласился, о чём я узнал по возвращении из отпуска.

Конечно, не в полномочиях Председателя Счётной палаты идти на подобные компромиссы, фактически отменяющие предшествующие решения Коллегии Счётной палаты. И случись подобное года на два-три раньше, можно было бы, опираясь на поддержку Совета Федерации, а может быть даже и Думы, такое решение Председателя оспорить и вести судебный процесс к его логическому окончанию - полной отмене судом незаконных решений Председателя Центробанка. Но времена изменились. Радикально послушной стала Дума. И от прежнего весьма самостоятельного Совета Федерации мало уже что осталось. Опереться - не на что. И в самой Коллегии Счётной палаты с приходом нового Председателя, регулярно рассказывающего о своих докладах "самому", чувствовалось неумолимое приближение всеохватывающей и всеобъемлющей "вертикали". Опереться - не на кого. Соответственно, мне оставалось в беседе с Председателем Счётной палаты настоять лишь на соблюдении формальностей - рассмотрении этого вопроса на Коллегии Счётной палаты и принятии именно Коллегией окончательного решения. Коллегия Счётной палаты, разумеется, компромиссное решение утвердила. И это был действительно максимум того, чего в изменившихся условиях можно было добиться...

 

ЦЕНА КОМПРОМИССА: СТАКАН ХОТЯ И НАПОЛОВИНУ ПУСТ, НО НАПОЛОВИНУ ВСЁ-ТАКИ ПОЛОН

Итак, что же мы получили в результате?

С одной стороны, полноценно "дать по рукам" алхимикам, изобретшим новый способ сокрытия от общества данных о своих неблаговидных делах, не удалось. Но на том этапе это было и невозможно, так как даже если бы суд и трижды признал полную и абсолютную незаконность действий Председателя ЦБ, это, тем не менее, не повлекло бы за собой лично для него никаких последствий -за незаконное засекречивание информации наш закон не предусматривает вообще никакого наказания. Более того, даже если бы документы и были рассекречены решением суда, ничто не помешало бы при желании их снова столь же незаконно засекретить. Конечно, это было бы совершенно возмутительное безобразие, достойное всяческого осуждения. Но рассекречивание - опять только через суд. И так сколько угодно раз до тех пор, пока в законе не появится норма об ответственности за подобные действия...

Не удалось, к сожалению, и другое - создать прецедент рассекречивания судебным решением документов, незаконно засекреченных одним из высших руководителей государства. Согласитесь, такой прецедент был бы полезен.

Но, с другой стороны, попытки сокрытия информации от общества посредством засекречивания результатов проверки полным успехом тоже не увенчались. Потенциальные последователи могут попытаться их продолжить (если, конечно, в наших новых условиях всеобщей управляемости из единого центра для этого вообще будет какая-либо необходимость). Но, тем не менее, гладкий путь для них всё-таки проложен не был. И более того, пример вынужденного рассекречивания документа, незаконно засекреченного одним из высших руководителей государства, причём не просто так, а в ходе судебной процедуры и под угрозой судебного решения, всё-таки есть.

 

РАДИ ЧЕГО ЩЕПКИ ЛЕТЯТ? (Конституция и филология)

Но, может быть, все издержки - неизбежная плата за качественную реализацию Центробанком своих полномочий и функций? Неизбежная ли это плата - отдельный вопрос. Ответ на него станет яснее ниже, когда мы будем говорить о побочных, а затем и о прямых последствиях такой организации работы нашего Центрального банка. Сейчас же остановимся на другом -это плата за что, за движение к какой цели, за выполнение какой задачи?

Начнём с того, что хотя бы просто продекларирова-но в Конституции как цели деятельности ЦБ. Оказывается - ничего. Зато обозначены "функции", в которых частично скрыты и цели: "защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации" (ст.75 ч.2) и осуществление денежной эмиссии (ст.75 ч. 1).

Понятно ли, что это означает? Что понимать под осуществлением денежной эмиссии - вроде ясно. А вот как понимать защиту и обеспечение устойчивости рубля? То есть что требовать от ЦБ: чтобы не было инфляции, то есть чтобы не росли рублёвые цены на товары? Или чтобы курс рубля к доллару оставался неизменным? Или чтобы рубль рос по отношению к доллару? Или чтобы падал, но не быстро? Или чтобы не было одномоментной девальвации? За что спрашивать с руководителей ЦБ?

Может быть, цели деятельности Центробанка, в том числе разъяснения по вопросу о том, что понимать под "защитой и обеспечением устойчивости рубля", более чётко определены в законе? И там же даны какие-то критерии оценки деятельности руководителей ЦБ? Читаем закон, ищем ответ, но не находим.

Ну, уж профессионалы-то точно знают, что имеется в виду, - скажет кто-то из читателей, настроенных особенно оптимистично, может быть даже до сих пор преисполненных безусловной веры в некую мудрость всех, кто находится где-то наверху и потому знает...

Чтобы и здесь не оставалось излишних иллюзий, обращу внимание читателей на эпизод из деятельности одной из многочисленных рабочих групп и согласительных комиссий палат нашего Парламента по корректировке этого по-своему замечательного закона.

В 1999 году один из членов такой комиссии предложил внести в закон формулировку, как-то всё-таки определяющую цели деятельности ЦБ. В частности, предлагалось вменить ЦБ в обязанность поддерживать такой курс рубля к основным зарубежным валютам, который обеспечивает наилучшие условия для функционирования национальной экономики. Конечно, формулировка не идеальная в силу сложности определения, какие же именно условия являются наилучшими, а также противоречивости интересов импортёров и экспортёров, но все же дающая хотя бы какие-то ориентиры. И в аналогичном законе США, действующем уже почти сто лет, именно создание наилучших условий для собственной экономики провозглашено основной целью деятельности Федеральной резервной системы... Так вот: мало того, что присутствовавшие представители руководства нашего Центробанка выступили категорически против, они в обоснование своей позиции ещё и ссылались на Конституцию, где, как они утверждали, все цели и задачи ясно прописаны: "поддержание стабильности рубля".

Поначалу, честно говоря, я даже подумал, что ослышался. Но когда термин "стабильность" вместо конституционного "устойчивость" прозвучал несколько раз подряд, тут уж и я (как член комиссии от Счётной палаты) вынужден был вмешаться. Мне пришлось обратить внимание на то, что "стабильность" и "устойчивость" - понятия абсолютно разные по своему смыслу. И если руководство ЦБ действительно вместо поддержания устойчивости рубля все это время поддерживало его стабильность, то ясно, откуда взялся дефолт. Понятно: вместо мер по поддержанию устойчивости и недопущению опрокидывания рубля, то есть вместо необходимого в определённых ситуациях плавного снижения курса рубля к доллару, до последнего держали "стабильность", а как ресурсы и возможности кончились - грохнули...

Это, конечно, была шутка - причины дефолта 1998 года куда серьёзнее, но в этой шутке и доля правды тоже была.

Согласитесь, удобно: получить в руки такую замечательную, практически никому реально не подотчётную организацию, с колоссальным объёмом бесконтрольных государственных ресурсов, которыми можно распоряжаться по своему усмотрению, да ещё и без каких-либо внятно сформулированных требований к деятельности и критериев оценки её результатов !

 

БИНАРНОЕ ОРУЖИЕ ЦЕНТРОБАНКА ИЛИ ДЛЯ ЧЕГО В РОССИИ ПРИНИМАЮТСЯ ЗАКОНЫ

Итак, руководители Центробанка, имея законные каналы присвоения существенной части прибыли, реально заинтересованы в её извлечении. И никакие цели перед ними ясно и однозначно (как даны возможности присваивать прибыль) - не поставлены.

Вопроса лишь два. Первый - каковы масштабы присвоения госресурсов. И второй - каковы последствия этого для экономики страны?

Полного ответа на первый вопрос, к сожалению, до сего дня нет. Но верхушка айсберга видна - попробуем её рассмотреть. Для этого зададимся наивным вопросом: если руководители ЦБ вправе присваивать себе ничем не ограниченные суммы госсредств в виде зарплат, страховых и пенсионных выплат, то почему же так "скромно"? Почему зарплата руководителей (суммарно во всех формах) только в двадцать раз больше, чем у руководителей Правительства страны, а не в двести или в две тысячи раз? Может быть, есть ещё какие-то иные, параллельные механизмы присвоения госресурсов? Попробуем вновь вчитаться в закон.

В нашем законе о Центробанке есть две замечательные записи, которые умеющий читать поймёт. Первая, казалось бы, устанавливает некое ограничение: сотрудники ЦБ не могут получать кредиты нигде, кроме самого ЦБ. Вот это "кроме ЦБ" - понятно? То есть истинный смысл нормы - не в ограничении, а в том, что в ЦБ -можно. И вторая запись, совсем в другом месте, но существенно дополняющая первую - дающая право совету директоров ЦБ устанавливать процентные ставки по различного вида операциям. Обратите внимание: не единая для всех ставка рефинансирования, а именно ставки (во множественном числе), да ещё и по различного вида операциям. Хорошо сформулировано?

В вооружении применяются боеприпасы с так называемыми бинарными зарядами. Суть проста: каждое из двух применяемых в заряде веществ само по себе не опасно, но при их соединении возникает чрезвычайно опасная смесь.

Так и здесь. Объедините две вышеприведённые нормы - что получаем? Получаем очень неслабенький бинарный заряд - мощное оружие Центробанка в борьбе за лучшую жизнь для ограниченного круга лиц.

Охотники знают: иногда всего зайца не видно, но уши - торчат. Так и с самокредитованием Центробанком своих руководителей и сотрудников. Полной и достоверной информации о кредитах, выдававшихся нашим Центробанком различным юридическим и физическим лицам за прошедшие годы, насколько мне известно, за стенами ЦБ нет. Но, например, при проверке Счётной палатой финансово-хозяйственной деятельности отделения ЦБ по Рязанской области среди прочего выяснилось, что полтора 'десятка руководителей этого отделения ЦБ кредитовали себя крупными суммами государственных средств на пятнадцатилетний срок под ... пять процентов годовых (на информацию об этом уважаемый читатель мог обратить внимание выше - в тексте моего опровержения в газету "Известия"). При том, что инфляция в это время достигала уровня в шестьдесят процентов в год... И это ведь - далеко не весь наш "зайчик", а только лишь его "ушки", которые почему-то вовремя не Спрятали...

Да, приведённый пример относится к периоду ещё до принятия нынешнего закона о Центробанке. Но что изменилось после 1995-го года - после принятия закона? Или среди нас есть настолько наивные, чтобы предположить, что, юридически закрепив своё право на льготное самокредитование, руководство Центробанка затем откажется от его использования?

Впрочем, что изменилось - известно. Снизилась инфляция. И при десяти-двадцатипроцентном её уровне получать кредиты под пять процентов годовых для руководителей и сотрудников Центробанка стало уже, согласитесь, просто разорительно. Соответственно, были снижены ставки самокредитования.

В вышеприведённом тексте опровержения есть ссылка на документ - "Положение об условиях оплаты труда и социальных льготах работников системы Центрального банка Российской Федерации" от 11.04.97 № 434, утверждённое Советом Директоров Центрального банка (протокол № 10 от 4.04.97), которым установлены льготная процентная ставка целевых льготных кредитов в размере 3% годовых и льготная процентная ставка целевых займов в размере 2% годовых (при том, что минимальная ставка рефинансирования в 1997 году составляла 21 % годовых)...

Нужны ли комментарии? Понятно ли, что создана система неограниченного перевода государственных ресурсов в личные карманы? И главное, что надо понимать: все это - вовсе не нарушение какого-либо российского закона, а практически ничем не ограниченное присвоение наших с вами государственных ресурсов строго в соответствии с законом о Центробанке. А ещё говорят, что в России законы не действуют!

 

ПОБОЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Каков же урон, наносимый таким Центробанком государству и его финансам? Причём нас интересует урон, наносимый не в силу тех или иных личных качеств руководителей Центробанка, а по определению, по заложенной в закон логике.

Подсчитать его за весь прошедший период мы не можем - в силу отсутствия (и, более того, тщательного сокрытия) информации. Но оценить этот урон - можно. Обратимся сначала к логике, а затем попробуем сверить её с известными фактами.

Если есть возможность произвольно раздавать государственные деньги банкам, не неся никакой ответственности за то, что с ними будет дальше, то естественно деньги раздавать "своим", а убытки либо списывать, либо компенсировать прибылями от игры на спекулятивных рынках. Это - логика.

А вот факты - в дополнение к уже приведённым выше. Летом 1998 года, когда уже надвигалась финансовая катастрофа, Россия получила кредит Международного валютного фонда (МВФ) в 4,8 млрд.долларов США на поддержание рубля. Споры о том, куда же всё-таки делся этот кредит, идут до сих пор. Так куда же он делся?

Гадать не надо - известно. По требованию МВФ кредит был передан Центробанку России, который по закону, как мы помним, не отвечает по долгам России. При том, что 4,8 млрд.долларов повисли долгом именно на России.

Что же сделал с этими деньгами Центробанк? Ничего. Или, может быть, что-то. Достоверно установить, что сделал Центробанк именно с этими деньгами, невозможно, так как в ЦБ, так же, как и в Минфине страны, система "котловая" - деньги обезличиваются.

Значит, концы в воду? Не совсем. Ведь, согласитесь: нам важно не столько то, что Центробанк сделал именно с этими деньгами, сколько то, что Центробанк делал в это время с деньгами вообще. При таком подходе можно кое-что прояснить.

Так, достоверно известно: в это же время наш ЦБ передал 3,5 млрд.долларов группе частных коммерческих банков (разумеется, не всем подряд, а лишь особо приближённым) за рубли по старой цене - по курсу примерно 1/6. Сделано это было, якобы, для того, чтобы эти неслучайные банки продали доллары за рубли на свободном рынке и тем самым поддержали курс рубля. Эксперты, анализировавшие состояние рынка в этот период, авторитетно утверждали, что дешёвые доллары на рынке в таком объёме не появились. И это понятно:

что же, в частных банках совсем уж дураки работают, чтобы продавать доллар населению по шесть рублей, если завтра за него можно будет получить 25? Да и руководители Центробанка явно переводили валюту в приближённые банки совсем с другими целями и, скорее всего, на каких-то неформальных иных условиях, о которых мы достоверно ничего не знаем, но с высокой степенью вероятности об их сути догадываемся. Ведь и в Центробанке - тоже не дураки работают?

Но ещё интереснее и показательнее другое: далеко не все банки вообще рассчитались с Центробанком за полученные доллары, хотя бы даже и рублями по курсу 1/6. Например, небезызвестный "Империал" за более чем 300 млн.долларов рассчитаться вообще не смог:

"Извините - говорит - у нас тяжёлое материальное положение, буквально лежим на боку..." И это при том, что самым информированным о положении дел в "Империале" - главным контролёром за деятельностью банков и их состоянием - у нас является кто? Правильно, тот же Центробанк. А ведь ни закон, ни ситуация не требовали сначала щедро выдавать валюту, а потом ждать у моря погоды - когда же за неё вернут рубли -вполне достаточно было желающих и заплатить вперёд.

Теперь вопрос для наивных: с кого в ЦБ и каким образом взыскали для возвращения зарубежным кредиторам хотя бы эти триста миллионов долларов? Не говоря уже в целом о впустую для государства (но явно не впустую для руководства Центробанка и ряда приближённых комбанков) потерянных и повисших на нас с вами долгом 3,5 миллиардах долларов? Или, может быть, хотя бы, кого-то наказали за то, что нам с вами приходится впустую платить высокие налоги, недополучать социальные выплаты, ездить по плохим дорогам и т.п., чтобы эти долги возвращать?

Конечно же нет - никто не наказан. Криминал очевиден, но самое замечательное, что формально-то закон никто не нарушал. Такой вот удобный, просто замечательный закон. А значит, и привлекать к уголовной ответственности некого - во всяком случае до тех пор, пока не будет доказан личный корыстный мотив в этих действиях руководителей нашего Центробанка. Мотив, который почти наверняка не будет доказан никогда...

Это - лишь один пример, а сколько в целом средств было вот так раздарено друзьям и близким за прошедшие годы - остаётся только догадываться.

Но даже и этот совершенно прямой, легко доказываемый и рассчитываемый (разумеется, при обеспечении доступа к информации) прямой урон, нанесённый нам с вами - далеко не главное, а лишь некое побочное последствие. Что же главное?

 

ЕСЛИ ЗВЕРУШКА - НЕ В КЛЕТКЕ, ТО В КЛЕТКЕ - ВСЯ ЭКОНОМИКА

Если бы всё исчерпывалось только лишь прямым материальным ущербом от подобных системных (то есть естественных, вытекающих из логики системы) махинаций! Но ситуация значительно хуже. Сами посудите.

Если есть возможность произвольно устанавливать разные процентные ставки по различного рода операциям и ни перед кем за это не отчитываться, если никакие требования в части обеспечения деятельности финансово-кредитной системы в интересах национальной экономики и её реального сектора ни в одном законе не сформулированы, то почему бы не держать ставку рефинансирования на уровне выше рентабельности сельского хозяйства, промышленности и транспорта, направляя тем самым весь поток денежных ресурсов исключительно в финансово-спекулятивный сектор? Вы можете спросить, зачем им это делать. Ответ прост.

Во-первых, правила игры в этом секторе устанавливает ЦБ. А во-вторых, и самым крупным игроком на этом рынке является кто? Правильно, все тот же всемогущий ЦБ. Наш Центробанк - игрок, устанавливающий правила игры, контролирующий игроков, да ещё и имеющий право лишать конкурентов лицензий, то есть права участвовать в игре. Значит, Центробанк - игрок, заведомо не знающий поражений. А если так, то чем крупнее игра, чем больше средств вовлечено в игру, тем больше и его выигрыш.

Конечно, по закону целью деятельности ЦБ не является извлечение прибыли. Но руководство-то его хорошо мотивировано этим же законом на извлечение прибыли и её присвоение в самых разнообразных формах, о которых мы говорили выше.

И в совокупности из этого следует, что руководители нашего Центробанка оказываются реально мотивированы на одно - на поощрение и развитие финансово-спекулятивных рынков и удушение реальной, производящей товары и услуги экономики. Правда, это лишь логика. А что же факты?

Факты, как это ни печально, подтверждают нашу логику: на протяжении всех последних перед дефолтом 1998 года лет ставка рефинансирования Центробанка России держалась на уровне, существенно более высоком, нежели средняя рентабельность промышленности. А прибыльность ГКО и ОФЗ (государственных долговых обязательств) зашкаливала за десяток этих уровней. Куда же шли с таким трудом и так тщательно, буквально с фонариком в руке разыскиваемые инвестиции? На финансово-спекулятивный рынок.

Правда, стоит заметить, что Центробанк в этих делах был не одинок - ГКО и ОФЗ выпускало Правительство (как и ради чего - об этом мы будем говорить ниже). И в целом ограничением спекулятивных рынков -как важнейшим условием перенаправления финансовых ресурсов в реальный сектор экономики - должен заниматься не только Центробанк, но и Правительство, и законодатель (Дума, Совет Федерации и Президент). Но сейчас для нас важна роль Центробанка - того самого, который, как это утверждает в своей книге бывший Генпрокурор Ю.Скуратов, сам играл на рынке ГКО и ОФЗ государственными ресурсами.

Что это означает? Что наш Центробанк не ограничивал, а интенсивно развивал спекулятивный рынок. Да ещё и играя беспроигрышно - перекачивая финансовые ресурсы из нашего госбюджета в свои практически никому не подконтрольные разнообразные резервы и фонды.

Как оценить - уже не в миллиардах, а в триллионах долларов, или в сотнях тысяч человеческих жизней -ущерб, нанесённый стране долгими годами прямого и целенаправленного удушения национальной экономики?

 

* * *

Конечно, во все вышеизложенное просто не хочется верить. И по прочтении, естественно, должно возникнуть желание взглянуть на действующий в нашей стране закон о Центробанке, а может быть, даже и внимательно его поизучать. Что ж, сделаем паузу - в библиотеках и юридических базах данных есть все российские законы, включая обсуждаемый.

Естественно возникает вопрос: как такое вообще возможно в обществе (и государстве), считающем себя цивилизованным? И кто, по большому счёту, должен отвечать за уже известные описанные выше последствия? Только ли те, кто руководил созданной таким образом заведомо криминальной системой, наживался на ней в ущерб всем нам? Или же ещё и те, кто эту систему создавал? Те, кто принимал и, несмотря на все предостережения и сопротивление предвидевших последствия, тем не менее, буквально проталкивал семь лет назад нынешний закон о Центральном банке страны? Как такой закон депутаты могли принять? Кто это делал и в чьих интересах? И почему, когда стало ясно, к чему такой закон ведёт, его незамедлительно не исправили и вышеописанные даже не изъяны, а заведомо криминальные механизмы - не устранили?

 

В начале февраля 1995 года в верхнюю палату российского Парламента - Совет Федерации - поступил принятый Государственной Думой 27 января того же года закон "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О Центральном банке РСФСР (Банке России)". Ещё на этапе рассмотрения закона в Комитете по бюджету СФ стали очевидны ярко выраженные дефекты закона, а точнее - дефекты в механизме регулирования деятельности главного банка страны. Те самые, о которых мы подробно говорили выше.

Стоит заметить, что в тот первый, выборный состав Совета Федерации (1994-1995 гг.) входили разные люди: и по своим политическим взглядам, и по квалификации, и по жизненному опыту. Но в целом это был состав весьма высокого уровня: как правило, с опытом руководства крупными предприятиями, регионами, органами государственной власти, общественными организациями. И этот уровень видения и понимания проблем - не упрощённо книжного, но и реального, на своём собственном опыте - позволял не спорить о том, что для депутатов нижней палаты Парламента было вопросами ещё весьма дискуссионными.

Разумеется, закон о Центробанке, который мы подробно анализировали выше, тот Совет Федерации пропустить не мог. 8 февраля 1995 года закон был Советом Федерации отклонён, и Думе было предложено создать согласительную комиссию между палатами Парламента для преодоления спорных вопросов и необходимой корректировки закона. В силу того, что мне пришлось тогда заниматься этим законом и готовить замечания Совета Федерации, в число членов согласительной комиссии от Совета Федерации была включена и моя кандидатура.

Не оставалось сомнений в том, что мы имели дело со случаем прямого и весьма циничного лоббирования интересов группы руководителей Центробанка. Но кто именно это делал в Думе, а главное, с каким сопротивлением нам предстояло столкнуться в дальнейшем -этого мы, конечно, не представляли.

 

КТО ТАСКАЛ КАШТАНЫ ИЗ ОГНЯ

Нам в Совете Федерации вопрос казался вполне ясным: достаточно просто внятно донести до депутатов Думы, что именно они приняли, видимо, толком не вчитавшись в закон, поверив очередным "профессионалам". И, мы были уверены, большинство депутатов согласится с нашей позицией и закон будет скорректирован.

Именно поэтому для меня оказалась удивительной позиция моего коллеги по движению "Яблоко" председателя бюджетного комитета Госдумы М.Задорнова, который на им же инициированной предварительной встрече (со стороны комитета по бюджету Думы присутствовал также бывший руководитель аппарата гайдаровского правительства А.Головков, со стороны Совета Федерации - депутат М.Бесхмельницын и я) сказал примерно следующее: если вы настаиваете на своих поправках, то никакой согласительной комиссии просто не будет...

Ситуация для меня лично была, согласитесь, просто парадоксальной: мне - одному из основателей и вице-председателю "Яблока" - приходилось в верхней палате Парламента бороться против того, что проводили в нижней палате мои же коллеги по движению.

Подробности борьбы внутри "Яблока" не являются предметом данной книги. Здесь отмечу лишь, что для меня было логично тут же обратиться к Председателю движения Г Явлинскому с предложением собрать руководящий орган движения (бюро Центрального совета), разобраться в вопросе и выработать единую позицию. Именно это я, естественно, и сделал. Но в ответ - тишина. Новое обращение, подробный разговор, обещание разобраться - и опять тишина. А время идет...

Для авторов закона и для его лоббистов, видимо, не было секретом, что замечания и аргументы Совета Федерации, вскрывающие вульгарно лоббистскую и крайне опасную для экономики страны суть этого закона - ясны и доказательны при любой открытой дискуссии. Значит, главное для них - не допустить публичного обсуждения: ни в Государственной Думе, ни в моём же родном движении, которое я соучреж-дал всего два года назад (сразу же после переворота в сентябре-октябре 1993 года), разумеется, с совершенно иными целями. Именно этим, очевидно, объясняется всяческое затягивание рассмотрения вопроса в движении с одновременной кулуарной работой по подготовке нужного голосования (преодоления вето Совета Федерации) на пленарном заседании Государственной Думы.

 

МЕТОД РАССКАЖЕТ ОБ ИСТИННЫХ ЦЕЛЯХ

И им удалось протащить закон втихую, без создания согласительной комиссии и рассмотрения аргументов Совета Федерации. Но важно не только то, что было сделано, но и как это было сделано!

Столь значимый вопрос, как преодоление разногласий между двумя палатами российского Парламента (даже если и забыть о существе - о рассмотрении статуса и механизма деятельности главного органа финансовой власти страны), вбрасывается Председателем Думы И.Рыбкиным за несколько минут до окончания вечернего заседания' Это уже само по себе способствует тому, чтобы к нему не отнеслись достаточно внимательно. Причём никому из присутствовавших представителей Совета Федерации слово не даётся и существо разногласий, даже в пересказе третьих лиц, до депутатов не доводится. И после быстрого и для всего уже собирающегося домой зала невнятного обмена репликами расставленные по залу люди (сколько депутатов реально присутствует обычно в зале заседаний в конце рабочего дня, известно - видеокамеры неоднократно фиксировали не то что наполовину, а не менее чем на четыре пятых пустой зал, и это неоднократно демонстрировалось по телевидению) без промедления обеспечивают нужное голосование - принятие закона подтверждается повторным голосованием двух третей депутатов Думы.

Ещё раз подчёркиваю, присутствовавшие в зале представители Совета Федерации не успели даже подойти к трибуне, чтобы хотя бы попытаться остановить этот фарс...

 

ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

Что было делать нам в Совете Федерации9 Естественно, попытаться использовать последний, хотя и слабый, шанс - официально обратиться к Президенту с предложением наложить на закон вето и вернуть его в Государственную Думу Честно говоря, хорошо зная по предшествовавшей работе Президента Б.Ельцина и представляя себе его администрацию и советников, я, предлагая на заседании Совета Федерации такой метод действия, не слишком рассчитывал на успех. Но не использовать шанс, согласитесь, тоже было нельзя. И вместе с коллегами мы внесли на рассмотрение Совета Федерации приводимый ниже проект обращения.

Почему мне кажется целесообразным привести его здесь? Документ позволяет читателю убедиться в том, что все случившееся позднее было отнюдь не случайным и вполне прогнозировавшимся. И ключевые изъяны закона были видны и тогда - семь лет назад.

ДОКУМЕНТ проект обращения Совета Федерации к Президенту Б.Ельцину.

Проект внесён депутатом Совета Федерации

Ю.Ю.Болдыревым, округ 78

А.В.Головатовым, округ 8

Г.А.Антоновым, округ 79

01 марта 1995г.

ОБРАЩЕНИЕ

Совета Федерации

к Президенту Российской Федерации

О ЗАКОНЕ "О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ И ДОПОЛНЕНИЙ В ЗАКОН РСФСР "О ЦЕНТРАЛЬНОМ БАНКЕ РСФСР (БАНКЕ РОССИИ)"

Уважаемый Борис Николаевич!

Совет Федерации Федерального Собрания постановлением от 08 февраля 1995 года N 348-1 отклонил Федеральный закон "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О Центральном банке РСФСР (Банке России)", принятый Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации 27 января 1995 года, и предложил создать согласительную комиссию для доработки закона.

Государственная Дума 24 февраля 1995 года провела повторное голосование по указанному закону и приняла его двумя третями голосов от общего числа депутатов.

К числу важнейших положений принятого Государственной Думой закона, вызвавших его отклонение Советом Федерации, относятся следующие:

1. Статья 2 рассматриваемого закона определяет, что Центральный банк Российской Федерации (Банк России) не отвечает по обязательствам государства и государство не отвечает по обязательствам Банка России.

Действительно, задачи и полномочия Банка России таковы, что нецелесообразно возлагать на него ответственность по обязательствам государства. Но это не должно снимать с государства ответственности по обязательствам Банка России.

В соответствии с пунктом "Ж" статьи 71 Конституции Российской Федерации, в ведении Российской Федерации находится "...финансовое, валютное-регулирование, денежная эмиссия..." Эти важнейшие полномочия государства отнесены статьёй 4 рассматриваемого закона к компетенции Банка России. Таким образом, положение закона о том, что государство не отвечает по обязательствам Банка России, по существу, означает, что в законе предпринята попытка освободить государство от ответственности за реализацию полномочий, прямо отнесённых статьёй 71 Конституции Российской Федерации к вопросам ведения Российской Федерации. Очевидно, что государство, передавая Банку России свои важнейшие монопольные функции, обязано принимать на себя и ответственность за его действия. Формулировку "государство не несёт ответственности по обязательствам Банка России" необходимо исключить.

2. В целом нуждается в уточнении статус Банка России, который определяется статьёй 2 рассматриваемого закона как "юридическое лицо с особым статусом", без указания на то, что Банк России является государственным учреждением. В то же время, в соответствии с частью 2 статьи 75 Конституции Российской Федерации, "Защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти." Таким образом. Конституция относит Банк России к числу органов государственной власти. И определение рассматриваемым законом статуса Банка России как особого, отличного от статуса органов государственной власти, вступает в противоречие с Конституцией. Необходимо в соответствии с Конституцией Российской Федерации чётко определить статус Банка России именно как государственного учреждения, пусть даже и с особым в чём-то статусом.

3. Банк России, в соответствии со статьёй 3 рассматриваемого закона, - неприбыльная организация, не являющаяся, в соответствии со статьями 2 и 26 этого закона, плательщиком налогов. В то же время, в соответствии с этим же законом (статьи 16, 26, 90, 91), из своих доходов Банк России произвольно устанавливает объем средств, расходуемых на заработную плату своих сотрудников, а также уровень этой заработной платы, вправе создавать из своих доходов фонды для дополнительного пенсионного обеспечения своих сотрудников, выделять кредиты своим сотрудникам на личные нужды (статья 93). При этом не оговорён лимит ни части доходов Банка России, расходуемых на самообеспечение, ни размер средств, расходуемых таким образом на одного сотрудника Банка России.

Необходимо чётко определить правила распределения доходов Банка России, и в частности порядок определения уровня заработной платы работников Банка России, а также абсолютные и (или) относительные (в процентах от доходов Банка России) ограничения на объем средств, выделяемых из доходов Банка России на социальное и иное обеспечение сотрудников Банка России.

4. Имеются также серьёзные замечания по вопросу о полномочиях Банка России по управлению собственностью, находящейся на его балансе, а также по иным положениям статей 2,3,6,18,19,20,26,82 и по другим статьям.

На основании изложенного обращаемся к Вам с предложением в целях недопущения введения в действие недоработанного закона, ряд положений которого вступает в противоречие с Конституцией, воспользоваться Вашим правом, в соответствии со статьёй 107 Конституции, не подписывать закон "О Внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О Центральном банке РСФСР (Банке России)" и предложить Государственной Думе и Совету Федерации создать согласительную комиссию по доработке закона.

Это обращение к Президенту Б.Ельцину было Советом Федерации принято и немедленно направлено. И Президент вето на закон наложил. Хотя, судя по дальнейшему развитию событий, сделал он это по каким-то иным соображениям.

 

ВТОРОЙ КРУГ - ПО ПРЕЖНЕМУ СЦЕНАРИЮ

Казалось бы, ну теперь-то уж все можно исправить. Есть время, можно создать совместную трёхстороннюю (Государственная Дума, Совет Федерации и Президент) согласительную комиссию, обсудить вопрос публично и выработать взаимоприемлемый вариант.

Но не тут-то было. Вновь начались кулуарные игры. Нам говорили, что официальных документов от Президента ещё нет, а вот когда они будут, тогда мы создадим совместную группу по доработке закона... И вдруг мы узнаем, что законопроект с минимальными, чисто косметическими поправками вносится на рассмотрение Думы и 12 апреля принимается.

И вновь рассмотрение на Совете Федерации. И вновь отклонение и предложение создать согласительную комиссию.

Надо отметить, что руководство Совета Федерации вовсе не было в подобных вопросах нашим союзником. И после первого отклонения закона в какой-то момент мы обнаружили, что самые ключевые замечания "случайно" не попали в приложение к нашему решению об отклонении закона. Конечно, мы их передали сразу же напрямую в соответствующий комитет Думы, но, как уже было отмечено выше, рассматривать их публично никто не стал.

Наученные горьким опытом, во второй раз мы уже все тщательно проконтролировали и знали точно, что наши предложения по корректировке закона, значительная часть которых была сформулирована непосредственно мною, в Думу официально направлены.

Тем не менее, в Думе прежний сценарий был разыгран вновь. Опять, только уже без всяких предварительных консультаций, мы буквально случайно узнаем, что на Думе собираются преодолевать вето Совета Федерации повторным голосованием. И вновь та же картина: вопрос опять вносится председательствующим И.Рыбкиным неожиданно, только уже не за несколько минут до окончания вечернего заседания, а во время обеденного перерыва - между сугубо внутренними думскими или формальными вопросами. Короткое выступление Задорнова, представителям Совета Федерации - слово не предоставляется. И опять под руководством людей, уже расставленных по залу, голосование неизвестно за что, якобы за "защиту мелких вкладчиков"... И дело сделано - закон принят повторно двумя третями голосов.

Этот случай интересен и показателен как иллюстрация некоторых нюансов технологии. Поэтому я счёл необходимым привести здесь выдержки из стенограммы заседания Думы, на котором преодолевалось наше (Совета Федерации) вето, а в ряде случаев и сопроводил текст своими комментариями. Вчитайтесь в эту стенограмму, здесь, как говорят, что ни слово, то - песня...

ДОКУМЕНТ: Из стенограммы заседания Государственной Думы

Федерального Собрания Российской Федерации

Здание Государственной Думы. Большой зал. 21 апреля 1995 года...

Председательствует Председатель Государственной Думы И.П.Рыбкин.

<...>

13 час. 54 мин. 14 сек. (1)

[(1) ПРИМЕЧАНИЕ: Обеденный перерыв по распорядку работы Думы - с 14-00 до 16-00; указываемое в стенограмме время - на момент голосования по предыдущему рассматривавшемуся вопросу.]

Уважаемые коллеги! Перед перерывом позвольте поставить на голосование несколько постановлений, которые включены в резерв (2).

[(2) ПРИМЕЧАНИЕ: Обратите внимание на эти очень не случайные слова Председателя: "перед перерывом" - напоминает, что пора на обед (то есть, все серьёзные вопросы будут рассмотрены потом, а сейчас только то, что можно быстренько...); "несколько постановлений" - то есть законы сейчас уже рассматриваться не будут, и все, кто пришёл ради рассмотрения законов - могут идти обедать и вернуться на интересующие их вопросы уже после перерыва; "включены в резерв" - опять недвусмысленное указание на рассмотрение до перерыва лишь второстепенных вопросов из "резерва"...]

О создании согласительной комиссии по Федеральному закону "О сельскохозяйственной кооперации" в связи с отклонением Советом Федерации. Проект постановления о создании согласительной комиссии по Федеральному закону "О сельскохозяйственной кооперации" имеется у вас на руках. (3) Прошу проголосовать, коллеги. Идёт голосование. Будьте внимательны.

[(3) ПРИМЕЧАНИЕ: Как, видимо, догадывается уважаемый читатель, закон о сельскохозяйственной кооперации - несопоставимо более значимый и ответственный для судеб экономики нашей страны, нежели закон о Центральном банке. И потому по этому закону, в отличие от закона о Центральном банке, ни у кого не вызывает сомнения необходимость создания согласительной комиссии между Государственной Думой и Советом Федерации для урегулирования всех спорных вопросов.]

<...>

Позвольте поставить на голосование постановление Государственной Думы об избрании на должность заместителя председателя Комитета Государственной Думы по аграрным вопросам Репкина Виктора Павловича. Прошу голосовать, коллеги. Идёт голосование. (4)

[(4) ПРИМЕЧАНИЕ: Рассматриваются уже сугубо внутренние вопросы организации работы Думы - теперь-то уж точно все посторонние, включая и прессу, и нежелательных представителей Совета Федерации, могут бежать обедать - чтобы потом не опоздать на рассмотрение важных вопросов...]

<...>

14 час. 01 мин. 08 сек. (5)

[(5) ПРИМЕЧАНИЕ: По расписанию - уже обеденный перерыв.]

<...>

О Федеральном законе "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О Центральном банке РСФСР (Банке России)" (в связи с отклонением Советом Федерации). Преодоление вето. Прошу вас, Михаил Михайлович Задорное. Внимание, коллеги.

Задорное М.М., председатель Комитета Государственной Думы по бюджету, налогам, банкам и финансам, фракция "ЯБЛОКО": Уважаемые депутаты! Уважаемый председательствующий! Я не буду надолго задерживать ваше внимание. Материалы вам розданы. Канва коротко такова. Десять дней назад мы приняли Федеральный закон "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О Центральном банке РСФСР (Банке России)", согласованный с президентской стороной. Согласование было непростое, но достигнут компромисс, который по заверению президентской стороны чётко гарантирует подписание этого закона Президентом. Через два дня после этого Совет Федерации рассмотрел закон и отклонил его, сославшись на своё постановление от 8 февраля (оно у вас имеется), в котором не было конкретных замечаний по этому законопроекту, были только общие замечания.

В рабочем порядке комитет Совета Федерации дал нам свои замечания, предложения по этому закону. Мы их рассмотрели, и Комитет по бюджету, налогам, банкам и финансам единогласно на своём заседании рекомендовал преодолеть вето Совета Федерации. Почему? Потому что те замечания, которые даны (некоторые из них, по нескольким статьям), полностью делают Центральный банк подконтрольным Счётной палате, в чём нет необходимости, поскольку в Законе "О Счётной палате" такие функции уже предусмотрены. (6)

[(6) ПРИМЕЧАНИЕ: Обратите внимание на последнюю формулировку. Когда происходит очередной дефолт или все вдруг начинают оглядываться и искать, ну куда же эти МВФ-овские почти пять миллиардов долларов запропастились, кажется, что это все происходит само собой, в крайнем случае - что в исполнительной власти вдруг кто-то "отдельный" нехороший проворовался..., но специально и сознательно к возможности подобных катаклизмов нас уж точно никто не подводил? Что ж, блажен, кто верует... Но стоит при этом иметь в виду, что одно только это "нет необходимости" (как будто бы Задорнов по наивности не понимал, что создаётся юридическая коллизия - конфликт норм двух законов) обошлось нашей стране в несколько миллиардов долларов. Во всяком случае, именно отсутствие чёткого указания на подконтрольность Центрального банка страны Счётной палате или иному независимому от Президента, Правительства и самого Центробанка контролирующему органу, вкупе с отсутствием внятного указания на то, что ЦБ является органом госвласти, так и не позволило выяснить, в какую бездну канули три с лишним миллиарда долларов, направленных Центробанком в бывшие "совзагранбанки"; не позволила полностью разобраться с операциями, проводившимися через "Фимако"; пресекла возможность получения нами с вами, уважаемый читатель, информации о кредитах, выдававшихся Центробанком хотя бы лишь в 1997-98 гг., в частности в преддефолтовский период... А это, в свою очередь, не позволило нам хотя бы даже попытаться пресечь многое и многое другое, не менее интересное, что наверняка происходит, но о чём, в отсутствие информации (из-за гарантированной таким образом бесконтрольности Центробанка), мы даже и не догадываемся...]

Целый ряд других замечаний просто не может быть принят по самой концепции закона.

Мы считаем, что закон, принятый нами, так сказать, . впервые ещё в январе, крайне необходим. Он крайне необходим, поскольку большинство обращений к Центральному банку по борьбе с теми банками, которые не выплачивают средства вкладчикам, по защите интересов мелких вкладчиков сталкивается с тем, что у Центрального банка нет законодательной базы для этой работы.

Председательствующий; Михаил Михайлович, покороче, прошу вас. Закон ведь известен нам.

Задорное М.М.: Этот закон даёт такую базу. Поэтому комитет предлагает (это было, повторю, единогласное решение) преодолеть вето Совета Федерации и направить закон на подпись Президенту.

Председательствующий: Уважаемые коллеги! Буквально несколько слов по мотивам голосования имеет начальник финансово-бюджетного управления Администрации Президента Игорь Дмитриевич Московский. Прошу включить микрофон. Нет его?

Задорное М.М.: Он, наверное, уже ушёл.

Председательствующий: С целью преодоления вето Совета Федерации ставится на голосование проект постановления: принять законопроект в прежней редакции. Кворум для принятия решения - 300 голосов. Прошу голосовать. Будьте внимательны, коллеги. Идёт голосование. Кто без карточек, коллеги, либо не успел проголосовать? Депутат Третяк -за. Кто ещё не проголосовал, коллеги? Депутат Марычев, вы проголосовали? "За".

Прошу, покажите результаты.

Результаты голосования (14 час. 04 мин. 33 сек.)

Проголосовало за 358 чел. 79,6%

Проголосовало против 1 чел. 0,2%

Воздержалось 0 чел. 0,0%

Голосовало 359 чел.

Не голосовало 91 чел.

Результат: принято

358 плюс 1. (Аплодисменты.)

Преодолено вето. Депутат Марычев карточкой голосовал. Уважаемые коллеги! Если бы вы не возражали, то тотчас после перерыва мы могли бы проголосовать все законы, представленные в третьем чтении. А потом уже "правительственный час".

(Шум в зале.) Или сейчас проголосуем? Ну, давайте, раз настаиваете (7).

[(7) ПРИМЕЧАНИЕ: Голосование "в третьем чтении" - чисто техническое - после исключительно редакционной правки фактически уже принятого закона; никакие поправки и изменения в закон в третьем чтении не рассматриваются, и потому это голосование практически формальное. То есть, как читатель может убедиться, ни непосредственно до, ни после преодоления вето Совета Федерации по закону о Центробанке депутатами не рассматривалось ни одного не то что сопоставимого по важности, но и просто серьёзного вопроса...]

<...>

Объявляется перерыв до 16 часов. Приятного аппетита, коллеги.

Любопытная деталь: если пытаться оценивать все исключительно по тексту стенограммы, то, несмотря на все очевидные хитрости, может сложиться впечатление о некоторой, вроде бы, даже и неторопливости рассмотрения вопроса. Но обманчивость подобного впечатления станет очевидной, если обратить внимание ещё и на время, фиксируемое при голосовании. Так вот: попробуйте по стенограмме сами рассчитать, сколько прошло времени между высвечиванием на табло результатов голосований по вопросу о Центробанке и по предыдущему вопросу - о назначении на аграрный комитет гр-на Репкина. И вы увидите, что на все рассмотрение вопроса о преодолении вето Совета Федерации по закону, регулирующему деятельность безусловно одного из самых ключевых государственных институтов, ушло меньше трёх с половиной минут! Вычтите время на подход к трибуне, само голосование... Можно себе представить, какой скороговоркой всё произносилось и в какой неслучайной суете всё происходило?

И для довершения картины этого триумфа в борьбе за "защиту интересов мелких вкладчиков" (ради такого святого дела не жалко даже и от обеда время оторвать) стоит, наверное, посмотреть, а что же это за такой "целый ряд других замечании", который "просто не может быть принят по самой концепции закона" и потому был отвергнут без обсуждения? Для этого мне придётся привести здесь ещё один документ - сухой и потому скучный - предложения Совета Федерации по изменениям в закон о Центробанке. Юристам и финансистам, привыкшим работать с подобными документами, возможно, будет интересно самим сравнить его с текстом действующего закона о Центробанке и составить обо всём собственное представление. Тем не менее, я привожу этот документ мелким шрифтом как необязательный, но к нескольким важным поправкам сразу дам необходимые пояснения.

ДОКУМЕНТ: предложения Совета Федерации по изменениям в закон о Центробанке.

ПОСТАТЕЙНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ Совета Федерации Федерального Собрания к Федеральному закону

"О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О Центральном банке РСФСР (Банке России)", принятому Государственной Думой 12 апреля 1995 года, отклонённому Советом Федерации 13 апреля 1995 года.

1. Часть вторую статьи 2 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"Банк России осуществляет свои расходы за счёт собственных доходов в пределах средств, предусмотренных в федеральном бюджете на содержание Банка России." (1)

[(1) ПРИМЕЧАНИЕ: Это предлагалось вместо введённой законом нормы, позволяющей руководству Банка произвольно тратить на самообеспечение ничем не ограниченные объёмы государственных ресурсов. Отсутствие в законе предложенной Советом Федерации нормы (или иной подобной), регулирующей собственные расходы ЦБ, полностью нейтрализовало прекраснодушную норму о том, что прибыль не является целью его деятельности, и превратило ЦБ в то, что мы имеем сегодня реально - в фактически коммерческую организацию-супермонополиста.]

2. Часть третью статьи 2, устанавливающую, что Банк России не регистрируется в налоговых органах, из закона исключить, поскольку это положение является предметом регулирования налогового законодательства.

Части четвёртую и пятую Федерального закона считать соответственно частями третьей и четвёртой.

3. Часть пятую статьи 2 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"Банк России не отвечает по обязательствам иных органов государственной власти.". (2)

[(2) ПРИМЕЧАНИЕ: Этим исключалась бы другая составляющая ныне действующей нормы - о том, что наше государство не отвечает по обязательствам своего Центробанка, выполняющего от имени государства целый ряд его важнейших полномочий. Кстати, как тут не напомнить и о том, что контрольный пакет акций нашего Сбербанка управляется именно Центробанком... И кто же и что же нам здесь на самом деле гарантирует?]

4. Абзац четвёртый части первой статьи 5 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"...утверждение Государственной Думой представленного Банком России аудиторского заключения и годового отчёта.".

5. Статью 5 Федерального закона дополнить частью второй следующего содержания:

"Банк России подконтролен Счётной палате Российской Федерации." (3)

[(3) ПРИМЕЧАНИЕ: Отсутствие такой нормы в законе, с учётом невнятно прописанного статуса Центробанка, стало в последующем основанием для "спора о компетенции", а по существу - предлогом для сокрытия руководством Центробанка информации от Счётной палаты.]

Части вторую, третью, четвёртую, пятую Федерального закона считать соответственно частями третьей, четвёртой, пятой, шестой.

6. Часть вторую статьи 6 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"Банк России издаёт нормативные акты в форме приказов и инструкций. Нормативные акты Банка России не могут противоречить Федеральным законам." (4)

[(4) ПРИМЕЧАНИЕ: Таким образом мы пытались поставить заслон вносившим сумятицу в законодательство так называемым "письмам Центробанка" - нерегистрируемым в Министерстве юстиции, зачастую весьма противоречивым документам, но, тем не менее, имевшим силу общеобязательных нормативных актов. Кстати, обратите внимание: по этой и ряду других аналогичных проблем, к разрешению которых предложения Совета Федерации имели самое непосредственное отношение, наша "независимая" пресса очень смело выступала после этого не один год. Но категорически не упоминая при этом, что решения-то предлагались, причём не кем-то с улицы, а верхней палатой нашего Парламента...]

7. В целях согласования с частью 2 статьи 2 Федерального закона, устанавливающей, что Банк России осуществляет свои расходы за счёт собственных доходов в пределах средств, предусмотренных в федеральном бюджете на содержание Банка России, часть вторую статьи 10 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"Бюджеты резервов и фондов утверждаются в Федеральном законе "О федеральном бюджете...". (5)

[(5) ПРИМЕЧАНИЕ: Внесённое одним из членов Совета Федерации предложение, сформулированное в данной статье - о бюджетах резервов и фондов (в отличие от собственных расходов ЦБ), - действительно, с моей точки зрения, является весьма спорным. Тем не менее, во-первых, ничего катастрофического это предложение не содержит, то есть норма, задающая Центробанку законом те или иные пределы маневрирования при формировании и использовании резервов и фондов, вполне может быть отработана и использована. И, во-вторых, это предложение - далеко не единственное и не главное. А согласительные комиссии для того и создаются, чтобы скорректировать возможные ошибочные позиции каждой из сторон.]

8. Часть седьмую статьи 12 Федерального закона дополнить пунктом 6 следующего содержания:

"б) неутверждение Государственной Думой годового отчёта Банка России.".

9. В статье 16 Федерального закона:

- пункт 2 части первой изложить в следующей редакции:

"2) представляет Государственной Думе на утверждение годовой отчёт Банка России;"

- пункт 3 части первой изложить в следующей редакции:

<<3) представляет проект сметы расходов на содержание аппарата Банка России и -его структурных подразделений на очередной год, а также отчёт о произведённых расходах за отчётный период;"

- пункт 5 части первой изложить в следующей редакции:

"5) устанавливает размеры оплаты труда Председателя Банка России, членов Совета директоров, заместителей Председателя Банка России и других служащих Банка России в пределах утверждённой сметы;"

10. Часть вторую статьи 24 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"Структура годового баланса Банка России устанавливается Советом директоров по согласованию со Счётной палатой Российской Федерации. В случае возникновения разногласий решение по этому вопросу принимается Государственной Думой." (6)

[(6) ПРИМЕЧАНИЕ: Структура баланса - один из принципиальных вопросов с точки зрения информативности отчёта Банка и наблюдаемости его доходов и расходов. Именно поэтому и было предложено установить, что Совет директоров Банка должен согласовывать этот вопрос с проверяющей организацией. В случае же невозможности согласования - вопрос должен решать тот, перед кем по закону Банк отчитывается - Государственная Дума. В противном (то есть нашем нынешнем реальном) случае мы имеем следующую картину: баланс Банк предоставляет, но такой, что получить необходимую информацию из него практически невозможно. А вы, уважаемый читатель, задумайтесь: если категорически отвергаются даже подобные предложения, то какова же истинная цена столь любимым заявлениям наших записных "профессионалов" о необходимости "прозрачности", "транспарентности"?]

11. В статье 25 Федерального закона:

часть первую изложить в следующей редакции:

"Банк России ежегодно не позднее 15 мая представляет Государственной Думе и направляет Счётной палате годовой отчёт.".

- пункт 3 части второй изложить в следующей редакции:

"З) отчёт об исполнении бгоджетов резервов и фондов Банка России;"

- часть третью изложить в следующей редакции:

"Государственная Дума направляет годовой отчёт Банка России Президенту Российской Федерации, Счётной палате Российской Федерации, а также для заключения в Правительство Российской Федерации;"

- часть пятую изложить в следующей редакции:

"По итогам рассмотрения годового отчёта Банка России Государственная Дума принимает решение об утверждении или неутверждении годового отчёта.".

12. В целях согласования с другими положениями Федерального закона часть первую статьи 26 изложить в следующей редакции:

"Статья 26. Прибыль Банка России после формирования резервов и фондов перечисляется в доход федерального бюджета.".

Установить авансирование перечислений в федеральный бюджет прибыли Банка России и часть вторую статьи 26 изложить в следующей редакции:

"Не менее 3/4 прибыли, полученной Банком России в отчётном году, должно быть перечислено в федеральный бюджет не поздее 15 января года, следующего за отчётным." (7)

[(7) ПРИМЕЧАНИЕ: Для сравнения: банки Федеральной резервной системы США перечисляют все сто процентов своей прибыли в федеральный бюджет страны, причём не как у нас - спустя полгода и более после завершения отчётного года, а авансированно - равными долями каждые двадцать дней в течение отчётного года...]

13. Часть вторую статьи 44 Федерального закона после слов "Президенту Российской Федерации" дополнить словами "Счётной палате Российской Федерации".

14. Статью 71 Федерального закона привести в соответствие со статьёй 24 Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О банках и банковской деятельности в РСФСР", принятого Государственной Думой 12 апреля 1995 года.

В этой связи статью изложить в следующей редакции:

"Статья 71. Банк России определяет минимальные размеры, порядок формирования и использования резервов (фондов) кредитных организаций, образуемых на возможные потери по ссудам, для покрытия валютных, процентных и иных финансовых рисков, страхования вкладов граждан.".

15. В целях согласования с другими положениями Федерального закона статью 89 после слов "медицинское страхование служащих" дополнить словами: "в пределах средств, выделенных на эти цели в федеральном бюджете.".

16. Статью 91 Федерального закона изложить в следующей редакции:

"Служащие Банка России могут получать кредиты на личные нужды в Банке России по ставке, не ниже ставки рефинансирования." (8)

[(8) ПРИМЕЧАНИЕ: Распространено заблуждение: как закон ни пиши, а жулик всегда найдёт в нём лазейку. Жулик с улицы действительно будет искать в законе лазейку, но основные проблемы, как правило, связаны вовсе не с ним и не с тем, что он сумеет найти. Лазейки закладываются вполне сознательно, и людьми, разумеется, не с улицы. Видны эти лазейки бывают не только жуликам и не только тогда, когда сделать что-то уже поздно. И в данном случае сразу всё было очевидно - в закон сознательно закладывалась возможность неограниченно кредитовать себя государственными средствами по произвольным процентным ставкам. Предложенная же нами (Советом Федерации) данная норма, пресекающая подобные возможности легального присвоения государственных ресурсов в неограниченных объёмах, как пояснил М.Задорнов, "просто не может быть принята по самой концепции закона". Вы, уважаемый читатель, верите, что это было всего лишь заблуждение, наивность?]

Президент повторно принятый Думой двумя третями голосов закон подписал, и вот уже более семи лет мы имеем то, что имеем...

 

ЧТО СКРЫВАЛОСЬ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬЮ ЦЕНТРОБАНКА?

Как видно из описанного выше, основную публичную грязную работу проделали М.Задорнов и И.Рыбкин. Но из масштабов и степени скоординированности работы естественен вывод, что работали и другие. Например, одним из авторов закона был депутат от "правых" П.Медведев. Но в истории с протаскиванием закона он находился в тени, может быть, в силу природной скромности, а может быть, и потому, что хорошо понимал суть происходящего и не хотел слишком явно демонстрировать свою к этому непосредственную причастность.

Чем были движимы эти люди: искренним желанием помочь своей стране и профессиональным заблуждением? Вряд ли - методы действия были бы явно другими. Каковы же могли быть истинные мотивы?

Напомню: все это происходило в предвыборный период, когда вопрос формирования за государственный счёт неподконтрольных обществу сверхмасштабных теневых избирательных финансовых фондов, а также вопрос удушения различными способами фондов реальных конкурентов - был весьма актуален. Актуален и для политических партий, и для безнадёжного при честных выборах Президента Б.Ельцина и его команды.

И вот орган, концентрирующий в своих руках необъятные и фактически никому не подконтрольные властные полномочия и финансовые ресурсы, создали. Но кому он будет служить? Здесь все просто.

Председатель Центробанка назначается на должность и снимается с должности хотя и Думой, но по представлению Президента. А на случай несговорчивости Думы и её нежелания поддерживать нужную кандидатуру уже был прецедент противозаконного и антиконституционного (вопреки Совету Федерации, по Конституции имеющему исключительное право назначать Генерального прокурора) назначения Президентом "исполняющего обязанности Генерального прокурора". Страна с этим смирилась, и с таким "и.о." (А.Ильюшенко) мы жили на протяжении почти двух лет (1994-1995). И для любого Председателя Центробанка такой прецедент - внятное разъяснение, кто в доме хозяин и можно ли не быть достаточно сговорчивым, когда всерьёз дойдёт до дела. Попробуй, откажи тому, от кого зависит твоё место под солнцем - Президенту? А каналов информации у главы государства достаточно, включая спецслужбы и Генпрокуратуру. Причём, и это важно заметить, эти каналы вовсе не обязаны делать информацию публичной.

И получается, что вся "независимость" Центробанка - это бесконтрольность Центробанка со стороны общества, представляющего это общество Парламента и независимого от исполнительной власти работающего публично контрольного органа - Счётной палаты. Следствие - полная безнаказанность руководства Центробанка, как бы ни нарушался закон и какой бы ущерб этим ни наносился обществу. В то же время, реальные рычаги управления Центробанком - у Президента, являющегося по существу своих конституционных полномочий не только главой государства, но и фактическим главой исполнительной власти.

Таким образом, под лозунгом обеспечения независимости Центробанка (под которой на Западе, в том числе и в США, понимается независимость именно от исполнительной власти) на самом деле наш Центробанк сделали независимым от общества, от общественного контроля и публичного рассмотрения методов и результатов его деятельности. И фактически ввели Центробанк в полную зависимость от исполнительной власти, но при отсутствии чьей-либо (в том числе и Президента) ответственности за его работу.

Вряд ли такое возможно по ошибке. Вопрос создания именно такого Центробанка - бесконтрольного и фактически никому не подотчётного, но руководство которого остаётся реально зависимым от Президента - был актуален и для группы его руководителей, и для команды действовавшего Президента.

Конечно, на совещаниях в президентских штабах я не бывал, и потому это можно рассматривать лишь как предположение, версию. Такой оговоркой я специально отделяю эти рассуждения от приводимых фактов. Но моё предположение подтвердилось всей последующей линией действий Президента, когда у Счётной палаты возникали большие проблемы с доступом к информации о работе Центробанка. В 1997-1998 гг. и Совет Федерации, и большинство депутатов Думы настаивали на проведении специальных проверок и расследований деятельности Центробанка. Президент мог все проблемы доступа Счётной палаты к информации снять без каких-либо усилий, буквально одним кивком головы. Но ничего подобного, разумеется, не делал.

 

КУКЛЫ ТАК ЕМУ ПОСЛУШНЫ...

С учётом этих предположений или независимо от них: кто же находился в тени и дирижировал оркестром? Достоверно мне это неизвестно. Но не может не вызывать удивления ситуация, когда официальные представители Совета Федерации не имеют возможности даже выступить на пленарном заседании Государственной Думы с изложением позиции верхней палаты Парламента по важнейшему вопросу, да ещё и ставшему предметом разногласий между палатами Парламента. Разве Председатель Совета Федерации не имел возможности в этом процедурном вопросе оказать соответствующее давление на коллегу -Председателя Государственной Думы? Безусловно, имел. Но фамилия тогдашнего Председателя Совета Федерации - Шумейко, и нам, отстаивая официальную позицию Совета Федерации, приходилось действовать без какой бы то ни было поддержки руководства и аппарата Совета Федерации...

Любопытно и другое: никто из моих коллег по Совету Федерации, боровшихся против вышеописанного закона о Центробанке и являвшихся членами самых разных партий, тем не менее, не смог никоим образом повлиять на свои партии и думские фракции. Оказались ли они в этом вопросе в таком же положении, как я в "Яблоке"? Или даже и не пытались что-либо предпринять? Не знаю. Но никаких публичных отголосков, казалось бы, естественных в такой ситуации внутрипартийных баталий - не было. А приведённый результат голосования в Думе по преодолению вето Совета Федерации налицо и весьма красноречив: против проголосовал только один депутат...

Кроме того, обратите внимание: оба основных (наиболее заметных) думских исполнителя "операции" были позднее вознаграждены Ельциным. С Рыбкиным понятно - его и без этого Президенту было за что полюбить. А что же М.Задорнов? Согласитесь, у нас немало молодых и более или менее толковых экономистов. Тем не менее, мало кто из них попадал и когда-нибудь попадёт на ключевой пост в Правительстве - пост министра финансов. Пусть даже с должности Председателя бюджетного комитета Думы, но ведь от фракции, декларирующей себя оппозиционной Президенту!

Разве не чудеса? Точно - чудеса, но лишь для тех, кто верит в оппозиционность всех, кто себя так называет, и не вникает в детали историй, подобных истории принятия ныне действующего закона о Центробанке России.

 

ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ НЕ ДОПУСТИТ?

А что же в целом моё родное движение "Яблоко", называвшее себя "демократической оппозицией"? Ведь в соответствии с декларируемыми им ценностями оно должно было первым восстать и против такого закона, противоречащего по своей феодальной, антирыночной и антиконкурентной сути самим основам либерализма в любой трактовке (не говоря уж о просто антиобщественной, антигосударственной его сути), и, тем более, против действий своего, выдвиженца - председателя бюджетного комитета Думы М.Задорнова?

Этого не случилось. Почему?

Может быть, сыграло свою роль то, что ещё до выборов Президента, в том же 1995-м году, должны были состояться выборы в Думу, на которые тоже требовались деньги? А кто может финансовые потоки открыть или, наоборот, - прикрыть? Будет руководство Центробанка благодарно своим лоббистам, или не будет? Сыграло это свою роль в выборе позиции Г.Явлинским (действовать или саботировать рассмотрение вопроса на движении)? Не знаю, могу лишь предполагать. Это предположения, но ещё не факты.

А вот факты. Опять же, не вдаваясь в детали борьбы вокруг этого закона внутри "Яблока", замечу лишь, что в конце концов обсуждение на руководящем органе движения состоялось. Правда, председатель движения Г.Явлинский, всячески демонстрировавший отстранённость и непричастность к этому делу, тем не менее, допустил публичное обсуждение лишь тогда, когда дело было уже сделано. Когда закон уже принят и вступил в действие, пожалуйста - можно обсуждать. Мои и Совета Федерации аргументы читатель может оценить сам. С чем и как тут публично спорить? И со мной соглашались. И по моему настоянию была даже принята резолюция, осуждавшая действия М.Задорнова за метод работы - протаскивание закона втихую, без публичного обсуждения разногласий в согласительной комиссии. Почему только за метод? Так ведь "за политическую и профессиональную позицию, пусть даже ошибочную - мы не судим!..."

... И было даже дано поручение двоим депутатам фракции в двухмесячный срок подготовить и внести в Думу необходимые поправки в закон. Но, разумеется, ничего сделано не было. Оно и понятно - не для того такой закон протаскивали, чтобы затем самим же начать приводить его в соответствие с цивилизованными нормами.

..."Осуждённый" М.Задорнов спустя всего полгода не только прошёл в Думу по региональному партийному списку "Яблока" (в центральный предвыборный список движения летом 1995 года его не допустил я, когда же формировались региональные списки, меня в этом движении уже не было), но и, более того, - в новой, избранной осенью 1995-го года Государственной Думе вновь был делегирован фракцией "Яблоко" на пост председателя ключевого комитета нижней палаты Парламента - бюджетного...

А ведь если черпать информацию только из телевизора, то будешь думать: это как же они так упорно вот уже столько лет в "демократической оппозиции" бьются за наши интересы!...

 

Разумеется, принятием ныне действующего закона о Центробанке дело не закончилось. Довольно быстро выяснилось, что то, о чём предупреждали противники такого закона, стало реализовываться на практике - выше мы говорили об этом подробнее. Данные об этом стали поступать в том числе от Счётной палаты, несмотря на прямое ей противодействие и значительные трудности с получением информации.

Естественно, и Счётная палата, по Конституции не имеющая права законодательной инициативы, и Совет Федерации, такое право имеющий, стали инициировать внесение в Думу законопроектов о поправках в закон о Центробанке.

Как принято у нас поступать в случаях, когда безобразие очевидно, что-то делать надо, но делать ничего не хочется, так как безобразие - в наших интересах?

Принято создавать разнообразные комиссии, в которых вопрос безнадёжно заволокичивается.

От Счётной палаты мне довелось участвовать в многочисленных и разнообразных комиссиях и рабочих группах по "выработке единого и согласованного решения".

 

НИКТО НЕ ХОТЕЛ ОСТАТЬСЯ БЕДНЫМ...

Начиналась работа таких комиссий и групп, как правило, весьма обнадёживающе. Но постепенно сторонники сохранения статус-кво и, соответственно, позиции, отстаиваемой представителями Центробанка, становились всё более уверенными и во внешних проявлениях демонстративно успешными, а противники (то есть сторонники изменения закона) почему-то делались всё более вялыми и неинициативными, теряли тонус и исходный настрой... И результат на протяжении всех этих лет в конечном счёте оказывался нулевым.

Запомнилась одна из таких комиссий - по рассмотрению проекта поправок в закон о Центробанке (инициированных в значительной степени Счётной палатой), внесённого в Думу Советом Федерации после дефолта 1998 года. Возглавлял её депутат Государственной Думы Лунтовский. Комиссия работала очень "плодотворно": как только нам удавалось на чём-то настоять и о чём-то вроде бы договориться, следующие заседания начинали по неизвестным причинам бесконечно переноситься; затем заседания созывались, но уже в совершенно новом составе, где все вновь начиналось "от печки". На одном из таких заседаний представитель Совета Федерации губернатор Алтайского края А.Суриков вынужден был даже сделать официальное заявление о выходе из комиссии ввиду совершенно явного и откровенного саботажа её работы...

Но "полный ноль" на выходе был не единственным результатом полугодовой деятельности комиссии. Главный результат оказался в том, что спустя некоторое время после "успешного" завершения её работы председатель комиссии депутат Думы Лунтовский был призван в Центробанк и назначен очередным заместителем Председателя Центробанка...

 

... ХВАТИЛО БЫ И ПРАВНУКАМ

С учётом того, что официально Счётная палата как государственный орган законопроектов не вносила (как я уже пояснял выше, в силу отсутствия у Палаты права законодательной инициативы), наши предложения передавались депутатам. По своим полномочиям я был ответственным в Счётной палате за правовые вопросы, а также был официальным представителем Палаты в соответствующих рабочих группах и комиссиях. И, как правило, наши предложения в точности соответствовали необходимости исправить те дефекты закона о Центробанке, о которых мы подробно говорили выше.

Но надо признать, не всё, что инициировалось Счётной палатой, соответствовало потребностям приведения Центробанка страны в цивилизованные рамки. Периодически в обход меня появлялись и иные законопроекты, которые вносились депутатами как согласованные с тогдашним председателем Счётной палаты.

В одном из таких законопроектов содержалась удивительная по своей простоте и наивности норма о том, что компания-аудитор Центробанка назначается Государственной Думой исключительно по предложению Председателя Счётной палаты (по действующему закону Дума это делает самостоятельно). Обратите внимание: не по предложению Счётной палаты - государственного органа, вся деятельность которого, включая процедуры принятия решения, является публичной. Нет - по предложению лично Председателя. Уж не знаю, какие лизоблюды сумели убедить тогдашнего Председателя Счётной палаты, что такое в принципе возможно и что депутаты настолько наивны, что на это согласятся...

Но, разумеется, уж здесь-то - все специалисты. И все понимают, что дай Вам, уважаемый читатель, исключительное право предлагать компанию-аудитора Центрального банка страны, и тогда руководители всех ключевых аудиторских компаний станут дневать и ночевать в Вашей приёмной и целовать ручки секретаршам, а Председатель Центробанка начнёт поздравлять даже ваших дальних родственников равно , хоть с днём танкиста, хоть с днём работника жилищно-коммуналь-ного хозяйства, но чрезвычайно тепло и сердечно. И не только Ваши дети, но и внуки, и правнуки, весьма вероятно, никогда никаких материальных проблем иметь не будут... Нет, такой подарок лично Председателю Счётной палаты депутаты сделать не могли. И слава Богу.

 

ПОДМЕНА ПОНЯТИЙ

Что делать, если из каких-либо соображений важно добиться своего, но аргументы противников убедительны, а их правота столь очевидна, что при любой открытой и публичной дискуссии - гарантировано поражение? Методы известны.

Первый метод - не допускать публичной дискуссии, всячески уклоняться от неё. Проводниками нынешнего закона о Центробанке этот метод, как читатель мог убедиться, был успешно использован.

Второй метод - дискредитация противников, обвинение их в некомпетентности и даже во лжи. Что ж, как видно из вышеописанного, и этим не побрезговали.

Третий метод - приручение не слишком щепетильных. Было ли это использовано в истории, описанной выше в этой главе, читатель может сделать вывод сам. Не стану однозначно утверждать, что случай с депутатом Лунтовским - именно из этой серии. А вдруг это - лишь случайное стечение обстоятельств? Такое же совпадение, как награждение аудитора Соколова орденом после повторной ("реабилитирующей") проверки на "Норильском никеле"?...

Но что делать, если от дискуссии все же не уйти? Тогда используется и ещё один классический метод - подмена в споре понятий, смещение акцентов с тем, чтобы всех запутать, перевести спор в какую-то иную плоскость, далёкую от существа проблемы. Этот метод, разумеется, тоже используется в нашей истории.

Например, бывший руководитель Центробанка В.Геращенко на заседании Коллегии Счётной палаты высказывал такой аргумент: как же мы можем меньше платить нашим сотрудникам, если они регулируют деятельность коммерческих банков, а в банках - вы же знаете сколько получают...

На первый взгляд, кажется, логично. Но, вся логика рассыпается, если вдуматься в суть того, что есть регулирование деятельности банковской системы. Зададимся вопросом: а почему же руководители банков так много получают - по сравнению со средней зарплатой по стране? И более того: почему в банковском секторе столь высока рентабельность, почему она существенно выше, чаи в реальном секторе экономики? Или, может быть, в отличие от, например, машиностроения и сельского хозяйства, наш банковский сектор поражает мир новейшими прогрессивными банковскими технологиями, изобретёнными в России; может быть мы хотя бы здесь - в надёжности системы, в оперативности и точности банковских операций, в автоматизации всех .процессов и избавлении от излишних звеньев и трудозатрат, в общем уровне банковского обслуживания - впереди планеты всей?

Ответ на эти вопросы однозначен и известен: нет, нет и нет. Значит, круг замыкается: наш Центробанк так регулирует финасово-кредитную систему и деятельность коммерческих банков, что они получают сверхприбыли и устанавливают абсолютно необоснованные зарплаты руководителям банков; последнее затем Центробанк использует как убойный аргумент в защиту сохранения нынешней системы щедрого вознаграждения "профессионалов", работающих в Центробанке...

Вопрос об уровне доходов принципиален. И его уместно ставить, но только не как отражение чьего-либо лишь завистливого любопытства, а иначе, более системно. Вот вы, уважаемый читатель, как думаете, может ли получиться что-то разумное в стране с "хорошим" Центробанком, но "плохим" Правительством? Ответ очевиден - нет. Подставьте в этот вопрос вместо "хороший" и "плохой", соответственно, "хорошо оплачиваемый" и "плохо оплачиваемый" - ответ, полагаю, от этого не изменится. Для полноты картины подставьте в вопрос вместо Правительства, например. Счётную палату, прокуратуру во главе с Генеральным прокурором. Верховный Суд - как у нас с расследованием и судебными решениями? Или в рыночной экономике это - менее важно? Подставьте, наконец. Парламент и Президента - ответ тот же? Или необходимая квалификация и цена принимаемых решений у какого-нибудь зампреда Центробанка на порядок выше, чем у Президента страны?

В крайнем случае руководители Центробанка, наверное, не будут возражать, если Президенту тоже будут официально и легально прилично платить. На сохранении же своей нынешней системы оплаты труда они настаивают, подчёркивая, что она нужна для обеспечения возможности набирать квалифицированных специалистов. Соответственно, противники такой системы всячески выставляются в СМИ как сторонники вульгарной уравниловки.

Но ведь и это - передёргивание. В чём суть вопроса на самом деле? В том ли, что руководители Центробанка много зарабатывают? Или в том, за что они получают деньги, в каких формах и из чьих рук; кто решает, сколько им дать, и весь ли свой доход они получают абсолютно легально и публично, или же часть госресурсов присваивают себе в тайне от общества с помощью тех приёмов, которые мы описали выше? Разумеется, корень проблемы в последнем - именно это определяет всю мотивацию и направленность деятельности руководителей нашего Центробанка. Но, разумеется, об этом - о главном - ни слова.

Другой пример подмены понятий. Есть актуальный вопрос о том, должен ли ЦБ быть реально подконтролен и подотчётен, а его руководители - мотивированы государством, чёткими нормами закона на общественное благо, на создание условий для экономического развития, а не на извлечение прибыли и её присвоение. Действительно: за что поощрять или наказывать руководителей Центробанка, если единственное, чем периодически гордится ЦБ - это объем золотовалютных резервов, что, тем не менее, никоим образом не защищает финансовую систему ни от дефолотов, ни от их ожидания и потому неверия в рубль? При этом понятно, что руководителям нашего Центробанка вовсе и не надо, чтобы их государство поощряло -они поощряют себя сами, а на счёт наказывать - у государства пока оказываются руки коротковаты. Но перед обществом-то этот вопрос, тем не менее, стоит.

Но вместо рассмотрения по существу именно этих вопросов нам постоянно навязывался спор другой: быть ли ЦБ и его "профессионалам" независимыми, как, якобы, во всём цивилизованном мире. Или же допустить зависимость от Правительства, которое будет использовать ЦБ как дойную корову для бюджета и тем раскручивать инфляцию? Или допустить зависимость от Парламента, где "неквалифицированные депутаты-популисты" примутся выжимать из ЦБ деньги на некие глупые и ненужные предвыборные социальные программы. То есть, читай, выбора нет: либо все - как у нас сейчас, либо - совсем дичь и варварство...

 

А КАК У НИХ?

Но действительно ли во всём мире так, как у нас сейчас?

Как известно, образцом для подражания для наших реформаторов, во всяком случае на уровне деклараций, являются США - оплот истинного либерализма. Похожа ли Федеральная резервная система США (ФРС) на наш ЦБ?

Конечно же, абсолютно непохожа. И дело вовсе не в том, что у них двенадцать банков, объединённых в единую общефедеральную систему, а у нас один. Различия куда более принципиальны.

Начнём с главного: вся деятельность ФРС США мотивирована на реализацию интересов государства и его экономики, начиная с прямого провозглашения в качестве цели деятельности ФРС именно создания наиболее благоприятных условий для развития экономики. Никаких возможностей присвоения прибыли (а значит, и мотива для её извлечения) руководители ФРС и её банков не имеют - вся прибыль в полном объёме (а не лишь её часть, как у нас) перечисляется в федеральный бюджет США. Причём перечисляется не как у нас - спустя длительный срок после окончания отчётного года (после утверждения годового отчёта), - а в ходе самого отчётного года - каждые двадцать дней примерно равными долями.

ФРС в США не является монополистом по регулированию деятельности коммерческих банков, а делит эту функцию с целым рядом других, абсолютно независимых от ФРС органов и организаций.

Под независимостью же ФРС чётко понимается её независимость от исполнительной власти, от Президента США. При этом ФРС полностью подконтрольна обществу и его представителю - Конгрессу США, который вправе осуществлять неограниченный контроль как за деятельностью системы в целом и её управляющих органов, так и за работой любого из двенадцати банков, входящих в ФРС . Контроль может осуществляться как посредством Главного счётного управления США (GAO - аналог нашей Счётной палаты), так и напрямую специальными комиссиями Конгресса, а также путём назначения независимого (от Президента) прокурора для проведения расследования в случае, если тому есть основания. При этом контроль осуществляется как постфактум (по прошествии определённого времени), так и в текущий период, но с одним исключением: не могу сказать точно в части компетенции независимого прокурора, но для GAO есть одно ограничение - недопустимо проверять текущие операции на открытом рынке (осуществляемые в целях поддержания устойчивости национальной валюты) Во всём прочем - никаких ограничений.

Кроме американской системы (с ФРС, независимой от исполнительной власти), в мире существует и множество других систем, в том числе с центральными банками, являющимися составной частью исполнительной власти. Причём это не где-то на периферии цивилизации и экономики, а в таких наиболее развитых странах мира, как, например, Япония и Великобритания.

Конечно, и там, и там вам скажут, что эта зависимость сохранилась уже лишь формально, а реально Правительство не вмешивается в работу ЦБ. Что ж, всё правильно -вмешиваться по мелочам не нужно. Но ведь формальную зависимость сохраняют не зря' случись серьёзный кризис -за всё будет отвечать Правительство. И если действия ЦБ с точки зрения Правительства окажутся не соответствующими государственным интересам - про "формальные" рычаги вспомнят. И более того, даже если от этих "формальных" рычагов зависимости ЦБ от исполнительной власти и откажутся, внеся соответствующие изменения в законы, тем не менее, зависимость центральных банков от парламентов сохранится. А правительства в этих странах, как известно, также формируются парламентами, их правящим большинством. Меньшинство же практически во всех странах с парламентской системой правления (то есть, когда исполнительная власть формируется парламентским большинством) имеет право на создание комиссий по расследованию деятельности правительства и его должностных лиц, а также любых государственных учреждений и организаций. Таким образом, налицо и единый центр всеобъемлющего контроля и ответственности (парламентское большинство), и возможность парламентского меньшинства осуществить необходимый альтернативный контроль

Есть и китайская система, где ЦБ в конечном счёте подчинён высшему партийно-государственному руководству. Стоит отметить, что финансово-кредитная политика, проводимая этим единым руководством, не имеет ничего общего с идеями, пропагандируемыми Международным валютным фондом и принятыми к исполнению у нас.

В Китае на протяжении последних лет дефицит бюджета покрывался не зарубежными займами (за которые нам -России - придётся рассчитываться ещё многие десятилетия), а кредитами ЦБ. Но выдавались в Китае эти кредиты не под дутые программы создания очередных шикарно живущих приправительственных фондов и центров по разработке чего-нибудь про реформы, не под финансирование зарубежных "экспертов-консультантов" по имиджу приватиза-торов (на все это у нас в России массово расходовались средства кредитов международных финансовых организаций), а под реальное развитие инфраструктуры экономики: энергетики, транспорта, связи - через специальные жёстко контролируемые государством "бюджеты развития". И в результате, в отличие от России, где все делается "правильно", по рецептам МВФ, ни такой неуправляемой инфляции, как у нас, ни дефолтов, подобных происшедшему в 1998 году - в Китае ничто подобное не допускалось.

Таким образом, вывод очевиден: если есть здравый смысл и нацеленность на реализацию общенационального интереса, если есть элементарный государственный порядок, то можно организовать Центробанк и эффективное управление государственной финансовой системой по-разному. Нельзя только так, как у нас - передоверить важнейшие государственные функции и управление масштабными государственными ресурсами неким самопровозглашённым "чудо-профессионалам", не вводя их законом в жёсткие рамки, вынуждающие и обязывающие действовать в интересах обхцества, и при этом оставляя их в непубличной, но фактической зависимости от главы государства, являющегося одновременно и реальным главой исполнительной власти. Тут уж точно результат будет именно тот, что мы имеем.

 

ШИЛО НА МЫЛО?

С учётом имеющегося у нас опыта жизни с рублём в руке и долларом в уме, зачастую хочется найти радикальное решение, вроде перехода на какую-то другую, комбинированную англо-японско-китайскую систему, при которой одно правительство, или одно парламентское большинство, или одно Политбюро отвечало бы за все. И, соответственно, руководители Центробанка были бы им подчинены и безобразий, подобных тем, что нам известны (а ещё более - все ещё неизвестны), не допускали

Такие предложения я слышал неоднократно. Что ж, так мы устроены, что подмена понятий в споре, навязывание второстепенной проблемы вместо основной - достигает своей цели И не исключено, что в какой-то момент (после очередного дефолта и т.п ), когда нужны будут уже не только козлы отпущения, но и видимость радикальных мер по изменению самой системы, вместо приведения в соответствие со здравой логикой норм, правил и механизмов работы нынешнего ЦБ может быть осуществлена подобная реформа. Даст ли она что-нибудь? Ответ на этот вопрос станет яснее, если мы проанализируем, как у нас Президент, Правительство и Парламент реализуют хотя бы свои ныне имеющиеся функции. Из того, о чём мы уже говорили выше, иллюстрацией может быть первая часть этой книги "Тропические кочегары в действии", посвящённая управлению нашей государственной собственностью...

В целом же все зависит от того, как будет выстроена новая система - в соответствии с логикой мотивирования на служение интересам общества или же как ныне - вопреки им. В последнем случае (как это вообще-то часто у нас и бывает) такую реформу уместно будет сравнить с ситуацией, когда вместо ремонта в машине изначально дефектных, например, тормозов ресурсы тратятся на покупку другой машины ... с неисправным, например, рулевым управлением... Далеко ли уедем?

Пока же дело ограничивается практически лишь косметическими изменениями, которые, образно говоря, являются заменой шила на мыло. Причём мыло предлагается такое, что оно зачастую даже хуже того шила, что было раньше

Так, летом 2002 года после долгих и продолжительных дебатов некоторые изменения в закон о ЦБ всё-таки были внесены. Часть важнейших полномочий по регулированию механизмов деятельности ЦБ попытались изъять из рук руководства самого ЦБ и его Совета директоров. В частности, острый спор разгорелся по ключевым вопросам о том, кто будет определять систему бухгалтерского учёта Центробанка, устанавливать смету расходов ЦБ на собственное обеспечение, зарплату Председателю Центробанка и его заместителям и т. п.

Результат, казалось бы, обнадёживает - решение ряда из перечисленных ключевых вопросов из рук Совета директоров Банка изъято. Значит, наконец-то хотя бы частичная, но все же победа?

Признаюсь, пользуясь лишь информацией СМИ, я оказался столь близок к тому, чтобы поверить в возможность торжества (после семи лет борьбы) хотя бы минимального здравого смысла в организации нашей финансовой системы, что на одном из мероприятий весной 2002 года даже спросил М.Задорнова, действительно ли и он поддерживает такой законопроект? Ответ оказался положительный. После чего мне осталось лишь спросить: "Миша, что же случилось, почему семь лет назад ты выступал за одно, а теперь - за другое?" Ответ я получил примерно такой: "Ничего подобного, я всегда за это выступал..." С учётом всего выше уже изложенного, читатель может себе представить моё недоумение. Тем не менее, мы договорились, что он направит мне последний вариант законопроекта, подготовленный тогда уже ко второму чтению.

Изучение полученного от Задорнова текста всё расставило по своим местам: подозревая своего бывшего коллегу по "Яблоку" в конъюнктурном изменении позиции, я был неправ. В новом проекте всё осталось, как и прежде: в пользу произвола, безнаказанности и, соответственно , безответственности...

 

Итак, открываем вновь принятый Федеральный закон от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)". Что изменилось?

Вопрос о том, является ли ЦБ органом власти или же как и в исходном варианте (ещё от 1995 года) неким "учреждением с особым статусом", остаётся открытым.

И невнятность по этому ключевому вопросу по-прежнему влечёт за собой серьёзные последствия.

Статья 2 нового закона, как и раньше, хотя и устанавливает, что уставный капитал и иное имущество Банка являются федеральной собственностью, но, тем не менее, затем передаёт все полномочия собственника (владение, пользование и распоряжение) Центробанку. При этом если передача Центробанку полномочий по пользованию и частичному распоряжению этим госимуществом обоснованна, то передача полномочия по владению - полнейший абсурд.

И далее - вся порождаемая этим абсурдом логика. Та же статья 2 закона как и прежде устанавливает, что государство не отвечает по обязательствам Банка России, если иное не предусмотрено федеральным законом, а Банк России не отвечает по обязательствам государства, если он не принял на себя таких обязательств.

При этом пределы ответственности Центробанка, как у любого заурядного ТОО, определяются размерами его уставного капитала, который, в соответствии со статьёй 10 закона, составляет всего лишь 3 миллиарда рублей. Весь предшествующий период, в том числе и После деноминации 1997 года, он составлял сумму буквально смехотворную - три миллиона рублей... Но даже и три миллиарда рублей, то есть менее ста миллионов долларов, для ключевого органа финансовой власти самой большой в мире страны - разве не цирк? При том, что одних золотовалютных резервов государства в распоряжении Центробанка - на многие десятки миллиардов долларов...

Вся дальнейшая логика нового закона вполне естественна. И было бы странно, если бы далее она была иной. Произвол всегда тесно связан с бесконтрольностью и безнаказанностью: вытекает из них, но и, в свою очередь, требует их. Соответственно, стоит ли удивляться тому, что подотчётность Центробанка Думе (даже такой ручной у исполнительной власти, каковой она является сейчас) новым законом не усилена, а напротив - ещё более выхолощена?

 

НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫХ ПРОВЕРОК БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ

Как и прежде, Государственная Дума и законодатель в целом (Дума, Совет Федерации и Президент) не определяют ни систему бухгалтерского учёта и отчётности для Центрального банка страны, ни структуру его официально публикуемого баланса, ни общий объем (и, тем более, смету) расходов Центробанка на свою деятельность. И так же остаётся совершенно неясно, что за "решение" принимает Дума по результатам рассмотрения годового отчёта Центробанка - какие юридические последствия и для кого оно может иметь? Точнее, ясно, что право принимать "решение" - лишь для проформы и никаких юридических последствий такое "решение" иметь не может, так как годовой отчёт вносится в Думу уже после утверждения годовой финансовой отчётности Банка его Советом директоров и новым органом -Национальным банковским советом.

Более того, часть прежних полномочий передана теперь от конституционного органа представительной власти Государственной Думы - некому другому органу - Национальному банковскому совету. Причём это касается таких важнейших полномочий, как определение комиании-внешнего аудитора Центробанка.

Но даже и это не все. В деле обеспечения недопустимости независимого контроля за деятельностью Центробанка пошли и дальше. Теперь решение о проверке финансово-хозяйственной деятельности Центробанка или его подразделений и даже учреждений может быть принято Государственной Думой только на основании предложения Национального банковского совета (ст.5 закона). А уж о праве меньшинства в двадцать процентов депутатов Думы или членов Совета Федерации самостоятельно дать поручение о проверке Счётной палате (обязательное к исполнению) - это право распространялось раньше на все без исключения сферы компетенции Счётной палаты - теперь просто смешно говорить. Статьёй 98 этого же закона внесли специальное уточнение в закон "О Счётной палате Российской Федерации" - ограничили и её полномочия, и прово меньшинства депутатов дать поручение, обязательное к исполнению ...

Зачем такая перестраховка - даже медицинские учреждения и дома отдыха Центробанка теперь могут быть проверены не иначе как с санкции этого всемогущего Национального банковского совета? Следует ли из этого, что опасность несанкционированной проверки финансово-хозяйственной деятельности империи под названием Центральный банк Российской Федерации Счётной палатой (или кем бы то ни было ещё, кто, пусть не сегодня - в условиях абсолютного торжества "вертикали", - но хотя бы завтра может оказаться независимым от исполнительной власти и руководства Центробанка) - главная опасность для государства и его финансовой системы?

И дальше все - по той же схеме. Так, правила бухгалтерского учёта для Центробанка устанавливает теперь этот вездесущий Национальный банковский совет. Что ж, это, казалось бы, лучше, чем если эти правила для себя устанавливает сам Центробанк? Но сразу обращает на себя внимание одна милая оговорка: эти правила, в соответствии со статьёй 7 закона, почему-то не подлежат регистрации в Минюсте России. Зачем такое исключение? Не для того ли, чтобы правил бухучёта в ЦБ никто, включая проверяющих, не мог знать заранее? И более того, чтобы их в любой момент, даже и в ходе проверки, можно было произвольно изменять?

 

КТО ВЫ - НАЦИОНАЛЬНЫЙ БАНКОВСКИЙ СОВЕТ?

В этой новой ситуации ключевым становится вопрос о том, что же такое этот Национальный банковский совет? Кто в него входит и решает важнейшие для обеспечения надлежащего контроля за деятельностью Центробанка страны вопросы? Кто устанавливает правила бухгалтерского учёта и отчётности для ЦБ и затем не только выбирает для ЦБ аудитора, но даже и даёт ему "рекомендации", обязательные к исполнению? Кто получил исключительное право инициировать проверку, а значит, и право не допустить какой-либо проверки финансово-хозяйственной деятельности Банка? В чьих руках контроль за ЦБ: в руках Парламента, аналогично тому, как, например, такое безусловное право в США по отношению к Федеральной резервной системе имеет Конгресс, или в руках, зависимых от исполнительной власти и самого Центробанка?

Судите сами. В Национальный банковский совет входит двенадцать человек. Кто из них хотя бы теоретически может быть независим от исполнительной власти и руководства Центробанка? От Думы из двенадцати - только трое. Со всеми натяжками предполагая, что региональная исполнительная власть (в условиях "вертикали" или даже её отсутствия) может быть независимой от федеральной, добавим двоих от Совета Федерации. Итого, максимум - пятеро. С другой стороны: трое - от Президента, трое - от Правительства и плюс ещё один - главный подотчётный - сам Председатель Центробанка. Можно сгруппировать и пересчитать иначе, но в любом случае очевидно: контрольный пакет -в руках Президента и фактически возглавляемой им исполнительной власти.

Кого-то, свято верящего в "вертикаль", это, может быть, даже и обрадует. Но обратите внимание: ни о каком независимом контроле общества и его представителей за работой важнейшего органа финансовой власти страны речь уже не идёт. Так же, впрочем, как не стоит в этих условиях даже заикаться о какой-либо независимости Центробанка от исполнительной власти, за что, якобы, изначально боролись сторонники такого закона о Центробанке...

Значит, сохраняется и усугубляется прежняя, уже хорошо известная порочная практика: тот, кому Центробанк юридически подотчётен (представительная власть), не имеет ни доступа к информации, ни рычагов воздействия. Фактически же управляет тот, кто управляет из-за кулис и ни за что не отвечает.

 

ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ В СБЕРЕГАТЕЛЬНОМ БАНКЕ...

А любителей хранить деньги в нашем Сбербанке, в котором сохранность вкладов якобы гарантируется государством, несомненно "порадует" нововведение о практически неограниченной возможности частичной приватизации Сбербанка. Причём без каких-либо публичных дискуссий или хотя бы предупреждений. И без какой-либо специально утверждаемой законом программы приватизации. Статья 8 нового закона позволяет Центробанку осуществлять уменьшение или отчуждение долей участия Банка России в уставных капиталах Сбербанка до уровня сохранения за Центробанком 50 процентов плюс одной акции просто по согласованию с исполнительной властью...

Приватизация же бывших совзагранбанков может теперь осуществляться (также по согласованию с исполнительной властью) полностью - без каких-либо ограничений. Плохо ли, если вспомнить, какие миллиарды долларов наших с вами государственных средств без какого-либо рационального обоснования были в них совсем недавно закачаны Центробанком и Внешэкономбанком? Теперь понятно: это, надо полагать, была предпродажная подготовка?

 

ЧТО НЕ ВОЙДЁТ В ФИНАНСОВУЮ ОТЧЁТНОСТЬ

Есть и ещё кое-что интересное. Как мы уже заметили, Национальный банковский совет, фактически контролируемый исполнительной властью, получил весьма серьёзные полномочия. Среди прочего, он утверждает:

- общий объем расходов на содержание служащих Банка России;

- общий объем расходов на пенсионное обеспечение, страхование жизни и медицинское страхование служащих Банка России;

- общий объем капитальных вложений;

- общий объем прочих административно-хозяйственных расходов;

- отчёт Банка о расходах на содержание служащих Банка, пенсионное обеспечение, страхование жизни, медстрахование, капитальные вложения и прочие административно-хозяйственные нужды.

Что ж, сам факт появления какого-то планирования собственных расходов Центробанка внешним органом стоит поприветствовать. Но вправе ли и общество что-то узнать о масштабах запланированных расходов? На это закон сразу же оговаривает возможность утверждения и "дополнительных" соответствующих расходов . Обратите внимание: в отличие от закладываемых в закон о федеральном бюджете всех остальных расходов (в том числе на врачей, учителей, правоохранительную сферу, армию и т.п.), здесь о какой-либо возможности секвестирования (сокращения) расходов речь не идёт даже и теоретически - только о дополнительных расходах сверх изначально запланированных. И вряд ли об этих "дополнительных" расходах общество проинформируют...

Существенно ещё и сопоставить: с одной стороны - какие статьи расходов нашего Центробанка утверждает Национальный банковский совет; с другой стороны - что затем входит в финансовую отчётность в составе Годового отчёта Центробанка, представляемого Государственной Думе и, соответственно, обществу. Казалось бы, здесь должно быть либо полное совпадение, либо расширенный перечень данных для отчётности. Но это было бы не по нашему - разве для того мы избираем "профессионалов" в парламент, чтобы они позволили обществу что-то всерьёз контролировать? В итоге по тексту закона нетрудно заметить, что утверждаемые Национальным банковским советом расходы на пенсионное обеспечение, страхование жизни и медицинское страхование персонала, а также "прочие административно-хозяйственные расходы" - вовсе не входят в состав финансовой отчётности Банка. И если расходы на пенсионное обеспечение в соответствии со статьёй 89 при желании можно включить в "отчёт о формировании и об использовании резервов и фондов Банка России" (ст.25), то иные вышеуказанные расходы в финансовую отчётность Банка явно не попадают вообще. Что это - случайность? Надо ли напоминать, что, например, страхование бывает в том числе и накопительным и в нашей стране зачастую является одной из форм завуалирования крупных выплат служащим, прежде всего руководителям?

Кстати, вопрос собственнно о смете расходов Центробанка (что применительно ко всему прочему государственному - прерогатива законодателя), в том числе об уровне расходов на зарплаты руководителей Центробанка и их абсолютных величинах, не доверили даже, казалось бы, всемогущему Национальному банковскому совету - оставили за Советом директоров Центробанка. Понятно: разве можно столь тонкие и деликатные вопросы (ради незаконного засекречивания которых прежнее руководство Центробанка на что только не шло) доверять каким-то "общественникам" - а вдруг допустят утечку информации?

 

МАЛЕНЬКАЯ ОШИБОЧКА С СЕРЬЁЗНЫМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ

И окончательно во славу торжества фиктивности подотчётности Центробанка Думе решён в новом законе вопрос о структуре бухгалтерского баланса Центробанка. Ранее (до изменений, внесённых летом 2002 года) в статье 18 (функции Совета директоров) два пункта странным образом дублировали друг друга. В соответствии с п.б Совет директоров определял структуру Банка России. И в соответствии с п.12 Совет директоров опять делал то же самое, но только в иной формулировке: "утверждает внутреннюю структуру Банка России..." Ошибка эта была не столь невинна, как могло бы показаться, если не знать её предысторию.

Дело в том, что в исходных вариантах закона, принятого Думой ещё весной 1995 года и дважды тогда отклонявшегося Советом Федерации, в первом случае (п.б ст. 18) речь шла вообще о другом: не о структуре Банка, а о структуре БАЛАНСА Банка - того самого баланса, который ежегодно публикуется Банком России и входит в состав его годовой финансовой отчётности . Структура баланса, степень её подробности - весьма важна для обеспечения прозрачности финансовой отчётности Банка. И мы в Совете Федерации при принятии закона о Центробанке в 1995 году обоснованно не соглашались с тем, что такой важный вопрос, как структура баланса Банка (так же, как и установление правил бухгалтерского учёта и отчётности для Банка и т п.), не определяется органом, внешним по отношению к Банку России - Парламентом, а отдаётся на откуп самому Банку.

В какой момент и кем слово "баланс" было исключено из текста действовавшего до июля 2002 года закона - мне неизвестно. Во всяком случае, в электронных базах данных законодательства в законе о Центробанке это дублирование двух пунктов одной статьи закона на протяжение ряда лет нетрудно было обнаружить. Вопрос же о том, кто и как устанавливает структуру БАЛАНСА Банка России, таким образом, был просто и незаметно исключён из предметов регулирования закона и, тем самым, по умолчанию отдан на откуп самому Центробанку.

В новом законе этот успех закрепили, устранив торчавшие из закона "уши" - дублирование двух пунктов статьи о полномочиях совета директоров. О том, кто же определяет структуру баланса Центрального банка страны, в законе, разумеется - ни слова...

Таким образом, годовая финансовая отчётность, представляемая Банком России Государственной Думе и обществу, как и прежде, не будет содержать важнейшую информацию, необходимую для полной оценки не то чтобы всей работы Банка, но даже и хотя бы его финансово-хозяйственной деятельности.

 

ОБНОВЛЕНИЕ БИНАРНОГО ОРУЖИЯ

Кстати, отнюдь не случайно по-прежнему не попадёт в финансовую отчётность Центробанка и информация о кредитах, выданных из государственных ресурсов служащим Центробанка, включая его руководителей. Хотя, на первый взгляд, с самокредитованием, о котором мы уже говорили выше, появляются некоторые сложности.

Сама норма о праве на самокредитование служащих Центробанка государственными ресурсами изменена несущественно (ст.91). Однако, в соответствии со статьёй 18 закона, Совет директоров принимает решение не о процентных ставках по различного вида операциям, а "об изменении процентных ставок Банка России". И, что важно: эти решения подлежат обязательному опубликованию в Вестнике Банка России. Неужели канал сверхнизкопроцентного кредитования себя государственными ресурсами пусть не перекрыт, но становится прозрачным7 Ведь решения об изменениях ставок надо публиковать?

Или эти требования можно обойти? В частности, подлежат ли опубликованию ранее принятые решения? Например, вышеупомянутое "Положение об условиях оплаты труда и социальных льготах работников системы Центрального банка Российской Федерации" от 11.04 97 № 434, утверждённое Советом Директоров Центрального банка (протокол № 10 от 404.97), которым установлены льготная процентная ставка целевых льготных кредитов в размере 3% годовых и льготная процентная ставка целевых займов в размере 2% годовых. Действует ли это решение до сих пор, или же у нового руководства своё понимание социальной справедливости и ставки решительно увеличены, например, до 3,5 и 2,5 процентов соответственно?

Таким образом, вопрос о том, как будут соотноситься ставки самокредитования с рыночными кредитными ставками, остаётся, мягко говоря, открытым И в условиях зависимости самой возможности внешней проверки от вышеупомянутого Национального банковского совета, да и вообще в условиях "вертикали", распростёршей свои крылья в том числе и на независимую Счётную палату, вряд ли нам об этом сообщат..

Кстати, предусмотрена законом и другая лазейка. Статья 37 закона устанавливает, что Банк России может устанавливать одну или несколько процентных ставок по различным видам операций или проводить процентную политику без фиксации процентной ставки. Если "без фиксации процентной ставки", то не означает ли это, что и без необходимости опубликования условий?

Так по каким же ставкам получают и будут получать кредиты руководители и особо приближённые сотрудники Центробанка? И каковы максимальные размеры таких кредитов и сроки их погашения? И каковы возможности погашения процентов или даже основной суммы кредита за счёт наших с вами государственных средств, например, за счёт средств страхования? Как мы помним, никакие данные об этом в отчётность Банка также не попадут...

Повторю: все это не вопросы их личного благосостоянии - дай Бог и вам, уважаемый читатель, преуспевания и благополучия (желательно, конечно, не за счёт ограбления ближних и уничтожения своей страны). Все это - вопросы реальной мотивации деятельности руководителей Центрального банка страны и, соответственно, работы всей нашей финансовой системы.

 

ГЛАВНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА: УЗАКОНИТЬ БЕЗЗАКОНИЕ

Но если вы, уважаемый читатель, думаете, что лазейки, позволяющие руководству Центробанка абсолютно законно присваивать себе государственные ресурсы в практически неограниченных масштабах, тем исчерпаны, то вы плохо думаете о наших профессионалах в области законодательства. Конечно, я не могу претендовать на то, что мною выявлены все лазейки - только самые очевидные. Но и их количество и открываемые масштабы деятельности - не могут не впечатлять.

Так, статья 26 нового закона устанавливает, что Банк России перечисляет 50 процентов прибыли в федеральный бюджет после утверждения его финансовой отчётности. Почему не все сто, как в США, и почему после утверждения отчётности, а не авансированием равномерно в течение отчётного года (опять же, как в США) - отдельный интересный вопрос. Но важнее другое. Эта же статья 26 содержит ещё одну замечательную формулировочку в отношении других пятидесяти процентов прибыли: "Оставшаяся прибыль направляется Советом директоров в резервы и фонды различного назначения". Обратите внимание: не сказано, что в резервы и фонды, указанные выше в каких-либо статьях данного закона. Не сказано, что в резервы и фонды Центробанка. Нет никаких указаний и на то, что это должны быть вообще государственные резервы и фонды. Отчего же такая неконкретность?

Строго юридически эта "оплошность" означает, что половину прибыли Центробанка или, как минимум, какую-то её часть вполне законно можно направить куда угодно. Например, в какой-нибудь Фонд дальнейшего разрушения экономики России или в Фонд поддержки околпачивания населения... Называться он, конечно, будет как-то иначе. Если при нашем Правительстве действовали фонды и центры "приватизации", "экономических реформ", "проектного финансирования" и т.п., то здесь уместно что-нибудь типа "поддержки финансовой стабилизации", "макроэкономического прогноза", "проникновения в суть проблем переходного периода" и т.п. - чтобы не стыдно было потом привести названия этих фондов в годовой финансовой отчётности (в финансовой отчётности требуется указать распределение прибыли, то есть суммы и адресаты, но - не более того). Главное же - чтобы эти фонды юридически не были собственными фондами Центробанка (иначе хотя бы теоретически может возникнуть необходимость расписывать расходы подробно и за них отчитываться). Собственными фондами его руководителей или друзей - пожалуйсга.

А что делать, если депутаты или какие-нибудь обеспокоенные общественники спросят, зачем наши деньги отправили в эти фонды и что с этими деньгами случилось дальше? Не беспокойтесь: делать ничего не надо, так как на подобные вопросы отвечать у нас, строго говоря, вообще никто не обязан - ведь подотчётны Парламенту по этому закону только собственные резервы и фонды Центробанка...

Кто-то, может быть, сочтёт, что это я уж слишком... Но разве опыт не убеждает нас в том, что подобные "оплошности" закладываются в наши законы очень и очень не зря?

Ниже мы будем говорить о некоторых выявленных аферах нашей власти с бюджетными средствами и иными государственными ресурсами. Что объединяет эти очевидно криминальные истории? То, что все основные их организаторы и участники (может быть, кроме убитого исполнителя одного этапа аферы с "Центром российско-американского партнёрства" - перевода украденных денег за рубеж), живут, здравствуют и не привлекаются ни к какого рода ответственности. При том, что ущерб стране наносился прямым и явным нарушением закона Президентом и Правительством. Если же теперь Совет директоров Центробанка направит миллиарды долларов в очередной "фонд различного назначения", то даже говорить о привлечении кого-либо к ответственности за нанесённый стране ущерб станет бессмысленно - деньги будут украдены и ущерб будет нанесён строго в соответствии с законом.

Это, похоже, теперь у нас главное направление совершенствования законодательства: воровать по-крупному теперь разрешается (разумеется, не всем, а лишь избранным) строго в соответствии с нашим российским законом...

Ау-у-у, где ты - "Национальный антикоррупционный комитет"? Тот самый, что регулярно призывает провести (или даже уже проводит?) антикоррупционную экспертизу нашего законодательства. И одновременно на весьма неслабые деньги рекламирует себя с помощью растяжек над главными автомагистралями Москвы: "Национальный антикоррупционный комитет предупреждает: взятка опасна для вашего здоровья". Или "национальный", то есть "сражающийся в общенациональных масштабах", у нас означает - доходящий с разъяснениями о вредности взятки буквально до каждого муниципального чиновника где-нибудь в Забубеновске? Тогда, понятно, не до таких пустяков, как половина прибыли Центробанка страны, как железобетонные заборы, воздвигаемые вокруг финансово-хозяйственной деятельности ЦБ, включая чрезвычайное усложение процедуры принятия решения о проверке этой деятельности. Вообще -не до таких мелочей, как деятельность главного финансового органа страны и трогательная забота законодателя о гарантировании её абсолютной бесконтрольности и безнаказанности руководителей...

Но повторю: похоже, нас с вами, уважаемый читатель, никто особенно волновать не собирается. Что бы там в Центробанке ни происходило - мы с вами, скорее всего, ни о чём не узнаем. Сколько там на самом деле осталось золотовалютного резерва: на сорок восемь миллиардов долларов, как нам рассказывают, или же только, например, на восемнадцать? Миллиардов тридцать - почему бы не перебросить на счёт какой-нибудь очередной оффшорной "Фимако"? И чтобы не придирались внешние аудиторы, предварительно ввести в собственную систему бухучёта положение о том, что это - "внутренняя" операция, которую даже не обязательно отражать в отчётных документах... Скажете, такое невозможно? Напротив - вполне возможно. И если будет осуществлено - абсолютно ненаказуемо.

А то, что экономика и, в частности, финансово-кредитная система крайне неэффективны, так это же потому, что у нас период переходный... И случись очередной дефолт или что-нибудь придумают новенькое - кто же будет докапываться до истинных причин?...

 

* * *

Теперь, уважаемый читатель, предположим, что мы по тем или иным причинам заканчиваем на этом книгу. Зададимся парой вопросов.

Вопрос первый: достаточно ли хорошо организованной финансовой системы для того, чтобы экономика заработала эффективно? Ответ известен - недостаточно.

Поставим вопрос наоборот: достаточно ли только того, чтобы финансовая система была организована так, как у нас, чтобы экономика, несмотря ни на какие прочие благоприятные условия, тем не менее, всерьёз развернуться и начать интенсивно развиваться не могла? На этот вопрос ответ также известен, и он противоположен ответу на вопрос предыдущий - вполне достаточно.

С нашей экономикой и финансовой системой - это как с бочкой мёда и ложкой дёгтя: отсутствия дёгтя в мёде ещё недостаточно для того, чтобы мёд был хорошим. Но присутствия - достаточно, чтобы мёд точно был плохим.

 

Тем не менее, жизнь идёт своим чередом. И при плохих правительствах люди как-то живут, и при нашем специфическом Центробанке банковская система как-то существует. Но этого "как-то" - достаточно ли для экономического развития9

Банки, как известно, имеют несколько основных функций. Во-первых, банки являются главным элементом платёжно-расчётной системы - кровеносной системы экономики. Во-вторых, банки - институты аккумулирования ресурсов и их перераспределения между секторами экономики и шире между сферами жизни. На банки возложена ещё и 1ретья функция - контроля за денежными потоками и "сомнительными" финансовыми операциями. Как же реализуются эти функции?

 

ПЛАСТИЛИНОВЫЙ ВОДОПРОВОД (наша платёжно-расчётная система)

Большинству людей, стоящих в очереди к окошечку в банке для того, чтобы заплатить за квартиру, свет и т.п., как правило, не приходит в голову переживать, дойдут ли эти средства по назначению или окажу гся потерянными (присвоенными себе банком), а за квартиру придётся платить снова Хотя при банкротстве банка это - вполне реальная ситуация. И если применительно к коммунальным платежам простых граждан она пока гипотетична, то применительно к бизнесу - вполне реальна. Поэтому, представляя себе степени риска работы через банковскую систему (а не через банковскую систему провести безналичные платежи в принципе невозможно), многие организации, заключая договоры на поставку товаров и услуг, стараются заложить в них пункт о том, что датой произведения платежа является не дата перечисления средств плательщиком, а дата зачисления банком этих средств на счёт организации-поставщика. В свою очередь, покупатель товаров и услуг, конечно, если он в здравом уме и твёрдой памяти, старается сделать наоборот - записать в договоре, что платёж считается произведённым с момента принятия денег от покупателя банком, осуществляющим дальнейшие перечисления.

Из практики своей работы я мог бы привести ряд примеров, когда не только во время дефолта (когда пропажа платежей в банках носила массовый характер), но и в относительно благополучные периоды в банках пропадали весьма крупные суммы средств. Так, например, в 1997 году вследствие банкротства коммерческого банка пропали деньги, перечисленные Правительством нашей Российской Академии наук. Деньги пропали безвозвратно, и после вмешательства Счётной палаты Правительству пришлось профинансировать Академию наук повторно. Кто ответил за пропавшие деньги? Никто.

Можно предположить, и это наиболее вероятно, что мы имеем дело не столько с обманом нехорошим руководством банка добросовестного Правигельства, сколько с одним из эпизодов сговора между руководителями государства и руководителями/собственниками банков. Но доказать это ( не в целом, системно, а по конкретному факту), провести необходимое уголовное расследование - никто и не пытался. Никто и не наказан. А недостающие средства так или иначе изъяты из нашего бюджета...

Конечно, подобные риски можно страховать. Но, во-первых, со страхованием есть свои проблемы. И, во-вторых, излишние риски и их страхование повышают стоимость товара или услуги и по всей цепочке влекут за собой рост издержек, снижение конкурентоспособности конечной продукции, а в масштабах всей экономики - и рост так называемой инфляции издержек.

А есть ли альтернатива? Являются ли эти риски и соответствующие экономические издержки неизбежными, или же их можно исключить или хотя бы минимизировать?

 

"НЕПОНЯТЛИВЫЙ" МИНФИН

В связи с этим вопросом вспоминается такой случай из моей практики. В конце лета 1998 года, сразу после дефолта, была создана комиссия Государственной Думы, Совета Федерации и Правительства по выработке первоочередных мер для вывода экономики страны из кризиса. Мне довелось участвовать в её работе в качестве представителя Счётной палаты. Разработанный и внесённый на рассмотрение комиссии Правительством документ, естественно для таких случаев, отличался эклектичностью: в нём можно было найти мало связанные между собой, но вполне разумные слова обо всём, кроме того, как это можно реализовать. И, тем более, как реализовать это все вместе. Применительно же к финансовой системе удивляло ещё и другое: во-первых, крайняя ограниченность набора предложений, во-вторых, формулировки, которые на простой русский язык можно перевести примерно так: "Сделать, чтобы всё стало хорошо".

Оцените сами. В документе предлагалось, во-первых, укрепить доверие к рублю; во-вторых, минимизировать наличные денежные расчёты, переведя их преимущественно в безналичную форму. И это - в числе "первоочередных" мер сразу после дефолта, когда доверие и к рублю, и к банкам, через которые только и возможно проведение безналичных расчётов, - практически нулевое. И без каких-либо намёков на то, каким же чудесным образом этой идиллии возможно достичь хотя бы в долгосрочной перспективе...

В связи с этим в ходе обсуждения мною было внесено предложение.

Во-первых, зафиксировать в документе суть проблем, а не их следствия. Так, не в недоверии к рублю главная проблема, а в отсутствии механизмов, гарантирующих устойчивость рубля. Именно это ведь и продемонстрировал дефолт (о сути этих механизмов мы говорили в этой книге выше - см. о нашем Центробанке; а также ещё будем говорить в части, посвящённой рынку ценных бумаг, в том числе размещению Правительством государственных долговых обязательств - см. главу "Большая российская игра в напёрстки"). И не в том проблема, что ещё не все платежи переведены в безналичную форму. Проблема - в отсутствии системы гарантированного проведения безналичных платежей, причём применительно даже к тем платежам, которые организации и граждане уже готовы осуществлять в безналичной форме.

Во-вторых, раз уж так получается, что нынешняя наша частная банковская система не может обеспечить надёжное проведение платежей (не только во время и сразу после дефолта, но и до того), причём не только платежей частных клиентов, но даже и перечислений, осуществляемых государством, коль скоро ущербы от потери средств в платёжно-расчётной системе ежегодно достигают многих миллиардов рублей, то стоит, наверное, рассмотреть вопрос о создании единой государственной платёжно-расчётной системы. Системы, работающей в некотором смысле как аналог единой централизованной государственной почты и гарантирующей операции по перечислению средств всеми государственными ресурсами.

Понятно, что это не единственный вариант решения, возможны и иные механизмы. Но, во всяком случае, это конкретный вариант, который может позволить решать проблему перевода платежей в безналичную форму и минимизации платежей наличных, коль скоро такая задача ставится.

Ведущие заседание - два председателя комитетов по бюджету Думы и Совета Федерации - прежде чем начать обсуждение этого предложения, обратились за комментарием к представителю Правительства Реакция представителя Правительства зампреда Министерства финансов В.Петрова - была весьма симптоматична. "Я вообще не понял, о чём идёт речь..."

"Непонятливость" в таких случаях нашего Минфина и его представителей естественна. Помните, мы говорили о пропаже бюджетных средств в частных банках, в том числе упоминали случай пропажи средств, перечисленных Правительством (Минфином) Академии наук через некий банк, в котором средства тут же пропали вместе с банком? И как мы отмечали, в подобных случаях логично предположение, что это был не обман банками (и конкретным банком) Правительства, а сговор с целью присвоения госсредств. И доказать это при желании возможно, просто Генпрокуратура это и не пыталась сделать - на то не было (и нет до сих пор) команды сверху. На таком фоне реакция представителя Правительства, согласитесь, достаточно красноречива. Ведь в случае реализации такого предложения перекрывался бы один из крупных каналов прямого и до сегодняшнего дня абсолютно безнаказанного воровства огромных объёмов бюджетных средств.

Но пример этот показателен не только как иллюстрация, отражающая установки и стиль деятельности людей, принимающих решения во власти. Он демонстрирует, как явно криминальный мотив сохранения механизма изъятия средств из бюджета мешает решить серьёзную задачу - создать механизм гарантированного проведения безналичных платежей.

...Кстати, буквально через несколько дней именно этого зампреда Минфина В.Петрова "повязали" - по обвинению, насколько мне известно, во взятке. Но, продержав несколько месяцев, выпустили - то ли за "недоказанностью", то ли по амнистии...

 

ПОНЯТЛИВЫЙ СБЕРБАНК (или три процента - на реализацию госполитики)

Нельзя здесь не затронуть и ещё один вопрос, а именно: о системе проведения платежей - как механизме паразитирования избранных банков, правильно понимающих политику государства по ограничению наличных расчётов.

Для наглядности начну с примера. Вы ехали на своей машине и нарушили правила дорожного движения. На вас налагают штраф, размер которого установлен законом. Вы идёте платить и выясняется, что заплатить вы должны больше - плюс три процента "за услуги банка". Но закон-то устанавливает размер штрафа однозначно: не какая-то сумма и плюс проценты посредникам, а исключительно и только лишь эта сумма. Банк же, в частности выше упоминавшийся Сбербанк, предлагает вам сразу на обороте квитанции подписаться, что с условиями приёма банком средств вы согласны. Это делается так, как будто бы вам предоставляют какую-то дополнительную услугу, например, прямо у окошечка подают чашечку кофе, от которой вы можете и отказаться. Конечно, три процента от суммы штрафа - не какие-то большие деньги, и чем разбираться, почему, зачем и на каком основании, большинству проще заплатить и забыть...

Не надо нарушать, скажет свято верящий в конечную оправданность любого произвола власти читатель, тогда и не придётся платить проценты Сбербанку. Конечно, нарушать не надо. А свою собственность оформить и произвести с ней какие-нибудь сделки в нашей "рыночной" экономике можно так, чтобы не золотить ручку Сбербанку? Оказывается, нет. Вы сдаёте пакет документов в земельный комитет, и вам предлагают оплатить некую квитанцию, причём не прямо в земельном комитете, а в родном Сбербанке. А там, как уже можно догадаться, вам предлагают дополнительно к сумме, указанной в квитанции, оплатить ещё три процента. И обязательно расписаться, что вы с условиями приёма денег согласны. Абсолютно добровольно. Если же не согласны - можете столь же добровольно собственность не оформлять и никаких операций с ней не осуществлять...

А детей учить - не только тому, что проходят в школе, но и дополнительно: музыке, иностранному языку и т.п. - тоже не надо? А ведь и здесь ситуация типична: в бухгалтерии музыкальной (спортивной и др.) школы деньги напрямую не принимают - оплатите через Сбербанк; а там - распишитесь, что с условиями приёма платежа (с необходимостью отдать ещё три процента - на реализацию государственной политики ограничения наличных расчётов) вы согласны...

Не важно, в чём вы провинились: ПДД нарушили, или свои права собственника решили реализовать, или хотите чему-то научить ребёнка - промежуточный результат один и тот же. И стоит обратить внимание на истинный экономический смысл подобной системы. А он есть не что иное, как дополнительный незаконный налог, налагаемый на граждан. Причём налог, не поступающий в общегосударственный котёл (бюджет), а сугубо целевой - идущий на безбедную жизнь руководителей Сбербанка и Центробанка... А это, в свою очередь, имеет ещё и макроэкономический смысл - ограничение реальной конкуренции банков при работе с безналичными платежами.

 

ПОКА ПЕТУХ ОПЯТЬ НЕ КЛЮНЕТ

Тем не менее, как говорил известный артист: "Мы же -не в Хьюстоне", - то есть и не к такому привыкли. Сейчас, летом-осенью 2002 года, когда я пишу эту книгу, у нас в финансовой системе все относительно спокойно. И платёжно-расчётная система страны, основанная на проведении основной массы платежей через частные банки, пусть и худо-бедно, но все же работает. Спустя всего четыре года после дефолта люди уже почти забыли о случившемся. Кажется, пережили. И хочется надеяться, что где-то там, "наверху", уроки учли и больше подобное не повторится.

Но применительно к человеку врачи проверяют и оценивают состояние сосудов и кровеносной системы в целом не столько в состоянии покоя, сколько при повышенной нагрузке. А как поведёт себя кровеносная система нашей экономики при возникновении новых возмущений, хотя бы при слабом намёке на возможность какого-либо финансового кризиса? Не полопаются ли все трубы нашего финансового водопровода так, как будто они сделаны не из металла, а буквально из пластилина? Сколько и каких платежей пропадёт в банках при малейших напряжениях в системе? И какой удар это нанесёт по и так не блещущему силой и здоровьем реальному сектору нашей экономики? Ведь все основные дефекты системы и после прошедшего в 1998 году дефолта сохранены в неприкосновенности...

 

КАМЕРЫ ХРАНЕНИЯ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ

Аккуммулирование денежных средств и их перераспределение между различными отраслями экономики - функция иная, нежели проведение платежей. Но требования к институтам, её реализующим, логично предъявлять те же, что и при проведении платежей, только ещё более жёсткие. Если при проведении платежа мы доверяем банку свои деньги на несколько дней, то при хранении средств мы оставляем их в распоряжении банка на месяцы и годы .

 

НЕРАВНЫЙ БРАК

Важно отметить, что клиенты банка, как правило, вступают с ним в сугубо неравноправные отношения. Попробуйте взять в банке кредит - с вас потребуют не только сведения о целях кредитования и о ваших источниках доходов, но и залог, который, в случае невозможности возврата вами кредита и уплаты процентов по нему, обернётся в доход банка. Если же вы ссужаете банку деньги (кладёте их на банковский депозит), вы не только получаете существенно меньший процент по вкладу (что естественно, ведь именно за счёт разницы в процентах банк и должен существовать), но ещё и вынуждены полностью довериться этому банку - никакой залог со стороны банка в вашу пользу на случай его несостоятельности и банкротства не только не предусматривается, но считается неуместным даже и ставить об этом вопрос.

Хранение средств в банках рискованно не только для мелких и средних вкладчиков, но и для самых крупных корпораций с госучастием, а также для такого неслабенького, казалось бы, клиента, как само государство. Примеров пропажи госсредств в банках (уже не при их перечислении, а при хранении) - великое множество. Так, например. Счётная палата выявила, что при банкротстве одного только Кредо-банка вместе с ним пропали более трёхсот миллионов долларов США наших государственных средств. Разумеется, никто за это не ответил, и ни с кого эти средства не взысканы - непредвиденные, видите ли, обстоятельства...

Конечно, в более или менее цивилизованных странах такое невозможно в принципе. Например, в США ни цента бюджетных средств не может пролежать на счёте в банке даже и суток без полноценного залога со стороны этого банка государству в виде ценных бумаг, признаваемых государством абсолютно ликвидными. Ничего подобного у нас, как вы догадываетесь, нет.

Кроме того, в большинстве развитых стран мира ассиметрия в отношениях между банками и частными клиентами частично компенсируется механизмами государственного принуждения - введением обязательного государственного страхования вкладов в банках с гарантией полной выплаты сумм до определённого размера. Например, в США - до ста тысяч долларов. Несмотря на все многочисленные разговоры на эту тему, ничего подобного всерьёз у нас пока не делается. То есть хранение средств в коммерческих банках остаётся сугубо рискованной операцией.

 

СТРАХОВАНИЕ ОТ ... СМЕНЫ ДНЯ НОЧЬЮ

Почему же у нас не вводится аналогичная известным зарубежным образцам государственная система обязательного страхования вкладов? Рискну сделать предположение.

Дело в том, что в здравом уме страховать можно только добросовестную деятельность, при которой риски носят характер действительно случайный, а наступление страхового случая не закладывается в основу деятельности как практическая неизбежность. Сами судите: разве можно застраховаться от того, что на смену дню придёт ночь, а на смену лету - зима? И что будет со страховой компанией, которая решится вас от таких неожиданных несчастий застраховать, если, конечно, собственники страховой компании изначально не собираются сбежать с вашими деньгами не дожидаясь наступления "страхового случая"?

Для большей ясности картины представьте себе: возможно ли было в начале девяностых организовать реальное страхование вкладов в многочисленных "МММ", "Гермесах" и тому подобных финансовых пирамидах? Конечно, нет - более или менее здравомыслящему наблюдателю изначально было ясно, что крушение этих пирамид столь же неизбежно, как восход солнца и его заход. То есть если такое (заведомо недобросовестную деятельность) страховать, то для этого потребовалось бы установить страховой взнос существенно более ста процентов от будущей страховой премии (чтобы хоть что-то осталось не то чтобы на зарплату работникам и, тем более, прибыль, но хотя бы на уплату налогов...).

Конечно, здесь есть некоторая гиперболизация. Далеко не все банкиры - недобросовестны (так же, как и люди любых иных профессий). Не все банки рухнули. И даже не все рухнут в будущем. Но вероятность самых разнообразных неприятностей, проистекающих из причин как объектиных, так и субъективных - слишком велика.

Когда банковское дело может стать действительно серьёзным и добросовестно страхуемым? Тогда, когда не отдельные банки, а вся банковская система как единое целое начнёт обслуживать реальный сектор экономики. То есть тот сектор, в котором основа - не мыльные пузыри, не чрезвычайно рисковые сверхприбыли, но, пусть не слишком высокая, но стабильная нормальная прибыль от производственной деятельности. Что для этого необходимо?

Во-первых, нужно, чтобы средняя рентабельность производственной деятельности стала существенно выше ставки банковского кредита. А для этого, в свою очередь, нужно, чтобы и ставка рефинансирования Центробанка стала существенно ниже нормальной (реально достижимой в наших условиях, причём не максимальной достижимой, а средней) прибыльности промышленности, транспорта, сельского хозяйства и связи.

И, во-вторых, должны быть максимально перекрыты иные каналы перетекания денежных средств и способы получения более высокой прибыли, нежели может дать реальный сектор экономики, в том числе в финансово-спекулятивных и торгово-финансовых операциях.

По существу, это - важнейшие элементы экономической политики государства, необходимой нам для обеспечения какого-либо развития.

Ну а если Центробанк устроен так, как он устроен у нас, если он поддерживает завышенную ставку рефинансирования банков, не позволяющую реальному сектору экономики пользоваться для своего развития банковским кредитом (по каким причинам Центробанк это делает, можно понять в том числе и из изложенного выше - в главах, посвящённых Центробанку), если руководство Центробанка мотивировано не на ограничение валютно-финансовых спекуляций, а на их распространение, развитие и собственное участие в этих операциях, если Правительство страны без какой-либо реальной необходимости для финансировния госбюджета и национальной экономики запускает пирамиды ГКО и ОФЗ с прибыльностью в сто и более процентов годовых, а Центробанк участвует в раскрутке пирамиды, играя на этом рынке нашими государственными средствами? Тогда все это работает и как насос, выкачивающий средства из реальной экономики, и как механизм, не позволяющий банковскому сектору стать конструктивным элементом национальной экономики.

 

СТРАХОВАНИЕ - КАК КРИТЕРИЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ ГОСУПРАВЛЕНИЯ

Кстати, а можно ли измерить или точно оценить степень неэффективности нашей системы госуправления и последствия такого госуправления для экономики? Разумеется. можно. Существует масса критериев, вплоть до объёма привлекаемых иностранных инвестиций на душу населения. Показатели по этим критериям отражают действие совокупности всех объективных (независимых от нас и нашей системы госуправления) и субъективных факторов привлекательности экономики. И по таким критериям мы находимся в состоянии весьма плачевном.

Существуют и критерии, вычленяющие действие тех или иных отдельных факторов. Используя эти критерии в отрыве от общей картины, нам постоянно норовят подсунуть данные о том, что наши банки - вполне надёжны, а Центробанк - чуть ли не самый прогрессивный в мире.

Похоже, развивая логику своего повествования, мы выйдем сейчас ещё на один критерий, но дающий совсем не столь обнадёживающий результат.

Очень любопытные отголоски парламентских и правительственных дискуссий по проблеме создания системы страхования банковских вкладов промелькнули в прессе.

Так, предполагается, что полностью возвращаться при наступлении страхового случая будут вклады до двадцати тысяч рублей. Много это или мало? Это в сто пятьдесят раз меньше, чем размер вклада, полностью гарантируемого при наступлении аналогичного страхового случая в США (сто тысяч долларов). При том, что различие в средней зарплате в наших двух странах на порядок меньше - раз в пятнадцать. А доходы собственников банков и зарплаты руководителей банков -практически не отличаются.

Отчего же такая непропорциональность? И не является ли степень этой непропорциональности не чем иным, как прямым признанием, подтверждением и даже количественной оценкой нашим совокупным законодателем (включая депутатов Думы, членов Совета Федерации, Президента и их многочисленных помощников и экспертов) степени ненадёжности нашей банковской системы? А значит, ненадёжности и механизмов её регулирования, включая всё, что нами описано выше применительно к главному органу регулирования финансово-кредитной сферы и банковской деятельности - Центральному банку страны.

 

СТРАХОВАНИЕ КРАСИВЫХ БУМАЖЕК

Тем не менее, хотя бы за двадцать тысяч рублей мы сможем быть спокойными? А с учётом возможностей диверсификации вкладов - вложения по двадцать тысяч рублей в разные банки - можно быть спокойными и за большие суммы?

Да, за свои рубли при введении такой системы страхования вы можете быть спокойны. Вы получите свои рубли - вполне симпатичные бумажечки со значительным числом степеней защиты от подделки. От подделки, но не от обесценивания. Будете ли вы при этом спокойны за свои сбережения - за сохранение их покупательной способности?

Почему система страхования вкладов эффективна в США? Потому что там основной риск - возможность банкротства конкретного банка. Опасность же девальвации, с учётом предыстории и действующих механизмов государственного и финансового регулирования, там не рассматривается как существенная.

Достаточно ли американской системы страхования вкладов для экономик других стран - тех, где длительная неуправляемая инфляция, дефолты и девальвации национальной валюты - явления из не такого уж и далёкого прошлого? И где сами механизмы государственного управления экономикой и финансами никоим образом не гарантируют от масштабных катаклизмов и, в частности, от обесценивания национальной валюты? Разумеется, нет. Какая же система нужна для таких государств и таких экономик?

Ясный пример того, что необходимо в такой ситуации, даёт Чили. Все просто - если вы хотите обеспечить вкладчикам (а также пенсионерам, получателям социальных пособий и т п ) гарантии от инфляции и, тем более, от девальваций, надо ввести авгоматический пересчёт всех финансовых обязательств в стабильные единицы покупательной способности. Так и поступили в Чили. Все банки там обязаны при заключении договоров с клиентами устанавливать процент по вкладу, дающий фиксированный реальный прирост накоплений (уже с учётом инфляции). Соответственно, и страхование вкладов, и пенсионные накопления там осуществляются не в единицах национальной валюты, подверженной инфляции, и даже не в долларах США, тоже подверженных инфляции, хотя и в существенно меньших масштабах, а в условных единицах, постоянных по своей покупательной способности, курс которых по отношению к национальной валюте систематически корректируется.

Рискну предположить, что на такую систему страхования вкладов вы, уважаемый читатель, согласились бы. И я бы согласился. Но чтобы иметь такую систему гарантирования сбережений, надо либо жить в другой стране, либо приводить в порядок нашу. Причём - и это самое главное - чтобы иметь такую систему страхования вкладов, вовсе не нужно быть очень богатыми. Нужна лишь достаточно последовательная и ответственная экономическая политика.

 

А СТРАХОВЩИК-ТО - КТО?

Любопытно и другое. Как большое достижение при разработке соответствующего нашего закона подавался в СМИ отказ от идеи государственного страхования вкладов и возложение функции обязательного страхования банковских вкладов на организацию негосударственную. В частности - как вариант - на Агенство по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). Причина? Говорилось открытым текстом: если организация будет государственной, то во время кризиса, при нехватке средств на компенсации, их придётся изымать из федерального бюджета. И с такой логикой, похоже, все согласились. Чего будет стоить в наших условиях такое страхование? И кто ответит, если и сама эта негосударственная организация лопнет точно так же, как и страхуемые ею банки?

Кстати, кто-то не находящийся, как теперь принято выражаться, "в теме" может подумать, что упомянутая негосударственная АРКО - некая частная организация. конкурировавшая в своей сфере деятельности с другими, заработавшая на рынке соответствующих услуг хорошую репутацию и тем заслужившая право претендовать на выполнение важной для общества функции. Но, разумеется, это было бы совсем не по-нашему.

АРКО - одна из очень специфических наших организаций. По существу - государственная: государством создана, вложены огромные государственные деньги свыше двух процентов от годового федерального бюджета; государством же ей предоставлены исключительные права на проведение реструктуризации банковских организаций . Но одновременно - вроде бы как и негосударственная: фактически бесконтрольная, сама оценивающая свою деятельность и сама же решающая, как поощрять своих руководителей и сотрудников. Соответственно, зарплаты и доходы от иных выплат (премии и т.п.) даже весьма рядовых сотрудников этой организации - в несколько раз превышают зарплаты (со всеми прочими совокупными выплатами), например, членов нашего Правительства... И, конечно, государство за результаты деятельности АРКО ни перед кем никакой ответственности не несёт. В общем - некое мини-подобие нашего Центробанка. Что и понятно: наличие подобных прецедентов и примеров - как наш Центробанк - чрезвычайно заразительно. Всем, кто поближе к власти, хочется построить на нашем поле чудес что-нибудь своё такое же...

 

КАК ПРОСТО ОБМАНУТЬ НАИВНЫХ (чего стоят "госгарантии" по вкладам в Сбербанк)

Но ведь есть же исключение, скажет мне кто-то, - Сбербанк? Вклады в нём-то уж точно гарантируются государством - мы об этом неоднократно слышали и по радио, и по телевидению, особенно сразу после дефолта.

Рискую разочаровать кого-то из тех, кто ещё верит нашей государственной пропаганде, но это был просто прямой и наглый обман легковерных и наивных. Обман, надо сказать, весьма действенный - не случайно же более семидесяти процентов всех вкладов граждан сейчас у нас приходится именно на этот банк. И обман весьма изощрённый. Так, в договорах, которые подписывают граждане со Сбербанком (во всяком случае в тех, которые видел я), написано буквально следующее (пункт 2.5): "Сохранность и возврат вклада, вверенного Банку, гарантируется государством (Российской Федерацией) в порядке, предусмотренном федеральными законами". Не слишком юридически грамотный вкладчик понимает это как наличие определённых законом гарантий со стороны государства. Юрист же прочитает иначе: гарантируется не вообще, а лишь в порядке, предусмотренном действующими законами. При том, что действующими законами вклады граждан в Сбербанке никаким специальным образом вовсе не гарантируются.

По существу, это означает прямую и наглую ложь в договоре. Но подайте на Сбербанк за эту ложь в суд. Попробуйте взыскать недополученную прибыль от того, что вы клюнули на явный обман с госгарантиями и положили средства на депозит в этот банк, а не какой-то другой - с более высокими процентами. Каков будет результат? Однозначно предсказать не могу. Но рискую предположить, что вам объяснят: во-первых, ущерба вы не понесли, так как Сбербанк пока не рухнул; во-вторых, гарантирование в данном случае (со ссылкой на порядок, предусмотренный законами) означает наличие контроля за деятельностью Сбербанка со стороны Центробанка, наличие резервов, которые в определённом порядке могут использоваться для погашения задолженности банка в случае, если он окажется в критической ситуации, и т.п...

Вот кто мог бы представить в суде неопровержимые доказательства понесённого ущерба, так это конкуренты Сбербанка. Их ущерб - потери клиентуры из-за недобросовестной конкуренции со стороны Сбербанка - налицо. И им рассказами о контроле со стороны Центробанка уже "мозги не запудришь", ибо точно такой же контроль Центробанк обязан осуществлять и за ними. Значит, все прочие комбанки тоже вправе написать в договорах и рекламе, что вклады граждан в них "гарантируются Российской Федерацией в порядке, предусмотренном федеральными законами"?

Нет, шалишь - так не получится. Почему - станет яснее после того, как мы увидим, кто и что стоит за Сбербанком.

Сбербанк - обычный акционерный банк, контрольный пакет акций которого принадлежит государству. Но из последнего ещё вовсе не следует, что государство несёт какую-либо ответственность по обязательствам Сбербанка Акционеры, в том числе держатели контрольного пакета акций, никоим образом не отвечают по обязательствам предприятий.

А кто же управляет Сбербанком, кто назначает его руководство, осуществляв по праву собственника контроль за его деятельностью и должен в случае чего принимать меры к недопущению банкротства, обмана вкладчиков и т п.? По логике Конституции это должно быть Правительство - ведь статьёй 114 (часть 1 пункт "г") к его компетенции прямо отнесено управление федеральной собственностью

Верно, но здесь мы имеем дело со случаем, явно противоречащим Конституции. И установлен этот противоречащий Конституции иной режим управления госпакетом акций Сбербанка уже подробно проанализированным нами законом о Центробанке. Именно этому замечательному учреждению - Центробанку (в дополнение к и без того огромному объёму фактически бесконтрольных полномочий) - законом доверено осуществлять управление государственным пакетом акций Сбербанка. И если мы помним, как государственные ресурсы по воле ЦБ бесследно исчезали, например, в банке "Империал" (из чего можно сделать вывод, кроме прочего, и о качестве выполнения ЦБ его функции осуществления контроля за коммерческими банками), есть ли основания считать, что за Сбербанком и его работой Центробанк будет почему-то следить лучше?

Можно, конечно, и не без оснований, предположить, что и в этом случае мы имеем дело не с недостатком контроля за тем же "Империалом" со стороны Центробанка, а с сознательным сговором с целью хищения 300 миллионов долларов государственных средств; если же Центробанк будет заинтересован в контроле за Сбербанком, то он сумеет этот контроль осуществить. Что ж, такое предположение возможно. И организация полноценного и даже всеобъемлющего контроля ЦБ за Сбербанком (так же, впрочем, как и в прошлом за "Империалом") действительно никакой научно-методологической или практической Проблемы не представляет. Только вот вопрос какие появились основания считать, что на этот раз усилия будут направлены на сохранение государственных ресурсов и средств вкладчиков, а не на их хищение и присвоение? При том, что при банкротстве Сбербанка никакой ответственности ни Центробанк, ни его руководство также нести не будут - строго в соответствии с законом...

Кстати, здесь и ответ на вопрос, почему остальные комбанки не рискуют судиться со Сбербанком. Ведь кому принадлежит львиная доля прибыли Сбербанка, соответствующая госпакету его акций? Должна бы принадлежать - государству. Реально же - Центробанку Значит, судясь формально со Сбербанком, ты реально судишься с кем? Правильно, с Центральным банком Российской Федерации - практически бесконтрольным и безнаказанным высшим в стране органом финансовой власти. И жить до отзыва лицензии банку-смельчаку останется совсем недолго.

 

НЕВИДИМАЯ РУКА РЫНКА И ЗАМЕТНЫЕ ШИШКИ НА ЛБУ

Сторонники уж совсем либеральных подходов могут возразить на все вышеизложенное, что да, конечно, всё, что связано с государством, действительно работает из рук вон плохо, и нечего рассчитывать на какие-то меры госрегулирования и улучшение ситуации, проистекающее из сознательных действий власти, но конкуренция, тем не менее, рано или поздно все выправит и отрегулирует - главное, чтобы государство не вмешивалось Знакомая песня?

Конечно, мне тоже хотелось бы верить, что "невидимая рука рынка" сама всё отрегулирует о чём ещё мечтать - сиди сложа руки и жди, когда эта невидимка за нас сама все наладит. Но в жизни так не получается по одной простой причине: почти все живое стремится к возвышению, к господству, к монополизации. И если есть возможность взять в свои руки установление правил игры, позволяющее получать преимущества в конкуренции - никто не откажется. И если кто-то получает произвольное и фактически бесконтрольное право устанавливать правила игры и по ходу игры их менять, допускать или не допускать к игре участников, заглядывать в карты игрокам, предоставлять тому или иному играющему преимущественные или исключительные права, а также просто оказывать отдельным игрокам прямую помощь за счёт общих ресурсов, будьте уверены - эти возможности обязательно будут использованы в интересах конкретных игроков. В такой ситуации ни о какой более или менее равной конкуренции, заставляющей всех игроков совершенствоваться в игре по общим правилам (улучшать производимые товары и услуги) - не может быть и речи.

Ведь на чём "поднимаются" наши банки? На "уполномоченности", прежде всего, в части хранения и перечисления бюджетных средств. Какая может быть конкуренция, если один банк "уполномочен" и через него проводятся миллиарды бюджетных рублей, сотни миллионов из которых находятся постоянно на так называемых бюджетных счетах в этих банках, причём без надлежащей полноценной оплаты за фактическое получение средств в распоряжение, а другой - нет? Конечно, и здесь формально бывают конкурсы, но кто видел хотя бы раз их условия, знает, что это та же филькина грамота, абсолютный произвол: конкурс проводится одновременно по целому ряду переменных параметров без сведения всего к единой формуле подведения итога.

Поговорите с предпринимателями.

Вопрос первый: в каком банке они держат накопления?

Типичный ответ: накопления в наших банках мы не держим.

Вопрос второй: но текущие операции вы вынуждены осуществлять через банки, есть оборотные средства, остатки?

Типичный ответ: держим только самый необходимый минимум, да и его разнообразными способами стараемся ограничить.

Вопрос третий: а для этого минимума - каким образом, по каким критериям вы выбираете банк? Тот, где выплачивают проценты по остаткам на счетах и процентная ставка по остаткам выше? Или тот, что относится к более высокой категории надёжности? Или выбираете банк, который предоставляет более широкий спектр разнообразных дополнительных услуг?

Типичный ответ: нет, нет и нет. Те, кто покрупнее, скажут, что у них есть "свой" банк, который они контролируют. Остальные ответят примерно так: выбираем банк, в котором есть знакомые, и в котором есть основания надеяться, что в случае чего нас предупредят вовремя или хотя бы немножечко раньше, чем других...

Вот такая конкуренция. И понятно: какая может быть у "невидимой руки рынка" свобода действия в условиях совершенно феодального построения всей финансово-кредитной системы страны, начиная с Центробанка?

Стоит заметить, что в пространстве даже самом искажённом с точки зрения обеспечения равных конкурентных условий в какой-то степени конкуренция всё-таки работает. Что ж, применительно к сектору банковских услуг она у нас работает именно в том объёме, какой обеспечивается действующим законодательством, включая уже много раз упоминавшийся закон о Центробанке.

 

ЗАЩИТИТЬ "НЕВИДИМКУ"

На примере банковской системы видно, что свобода рынков и конкуренция - то, что может реально повысить качество банковских услуг, - это отнюдь не невмешательство государства в работу "невидимой руки рынка", а, напротив, - активные действия. Но действия прежде всего по защите свободы этой "невидимки". Решительные действия, не допускающие ситуации, когда кто-то сильный берет эту "невидимую руку" за запястье и начинает водить ею в своих интересах - какая тогда свобода?

В странах, считающихся значительно более рыночными и либеральными, нежели наша нынешняя Россия, когда не дают советы другим, а обустраивают свой дом и свою экономику, предпочитают подкреплять действие "невидимой руки рынка" вполне видимым и ощутимым госконтролем и госрегулированием. И тем самым реально снижают риски, а значит, и экономические издержки: пусть "невидимая рука рынка" действует, но при этом мы не допустим, чтобы ею водил кто-то втайне от общества.

Применительно к банковской системе можно привести такой пример. В США государство осуществляет контроль не только за деятельностью банков, но специальный орган, - что очень важно, независимый от Федеральной резервной системы - осуществляет контроль ещё и за собственниками банков. И если человек хотя бы однажды был наказан за уголовное преступление - ему уже никогда не позволят поставить под свой контроль даже десять процентов акций любого из более чем двенадцати тысяч американских банков. Можно, конечно, действовать через подставных лиц, но это в свою очередь наказуемо.

А как же права человека, возмутятся наши "либералы" и те из правозащитников, кому уж очень полюбились щедрые гранты и меценатство наших "олигархов"? Ведь если человек понёс наказание или освобождён от ответственности по амнистии, как например небезызвестный гражданин А.Кох, в дальнейшем же он становится равноправным со всеми другими гражданами? Да, это верно - такой гражданин может баллотироваться даже в Сенат или в Президенты. А вот банк под свой контроль поставить уже никогда не сможет. Потому что в США права человека прежде всего - для вкладчиков банков, для надёжности банковской системы, для стабильности национальной экономики. И уж во вторую очередь - для собственников банков...

В этой связи вспоминается одна дискуссия, которая произошла у меня более десяти лет назад с известным правозащитником С.Ковалевым. На закате существования Советского Союза была предпринята попытка принятия Конституционного закона о правах человека. И в ходе его подготовки возник спор, смысл которого сводился к тому, что есть права человека? А именно: это только лишь гражданско-политические права, такие, как свобода совести, слова, печати, собраний, или же это ещё и какие-то базисные права социально-экономические?

Старая советско-американская версия этого спора известна. Одни говорят: у вас нет свободы слова, печати, многопартийности и т.п. Другие отвечают: зато у вас нет гарантированного права на труд, лечение, социальную защиту...

В данном же случае речь шла совсем об ином. Я исходил из того, что нам нужно не столько делать кальку с западных стандартов, сколько дополнительно фиксировать то, что крайне актуально для нас. Так, американцы в своё время зафиксировали как базисное требование неприкосновенность именно жилища не просто так, а потому, что это было крайне актуально в условиях произвола королевских (британских) военных формирований. С учётом же нашей предыстории и традиций безнаказанности власти при распоряжении общим достоянием, а также уже начавшейся тогда вакханалии с фактическим назначением "успешных предпринимателей", для нас актуально было (и есть до сих пор) ещё и многое другое. Соответственно, я отстаивал необходимость фиксации в Конституционном законе равноправия граждан в доступе к экономической деятельности и необходимым для этого ресурсам, а также равенства граждан в доступе к тем социальным благам, которые предоставляются за общественно-государственный счёт. И как следствие из этого - жёсткий запрет (как базисное конституционное требование) для органов власти и должностных лиц произвольно присваивать и (или) распределять какие-либо блага (предоставлять налоговые и таможенные льготы, эксклюзивные и преимущественные права и т.п.).

Решительным противником этой позиции выступил Сергей Ковалев - признанный в то время авторитет в сфере всего, что касалось прав человека. Он утверждал, что предлагаемое мною не имеет отношения к базисным правам человека, отражаемым в конституционном законодательстве, и должно регулироваться обычными законами. И все мои попытки донести до него, что гражданско-политические права никогда, нигде и ни для кого (кроме уж совсем узкого слоя вольнолюбивой интеллигенции) самоцелью не были, а отстаивались всерьёз именно в обеспечение прав в конечном счёте социально-экономических, к сожалению, к успеху не привели...

Возвращаясь же к вопросу о соотношении прав собственников банков и прав вкладчиков, важно заметить: независимо от того, что провозглашается в США формально (и вульгарно трактуется у нас как свидетельство безусловного приоритета в американском обществе прав индивидуума над правами и интересами общества), на деле - применительно, например, к функционированию банковской системы - мы видим безусловный приоритет защиты интереса общественного и даже готовность ради его обеспечения существенно ущемить, казалось бы, незыблемое право индивидуума...

 

ВИДИТ ОКО, ДА ЗУБ НЕИМЕТ

Использованию банковской системы как источника получения кредитов, в принципе, не мешает ничто. Если только, конечно, вы обладаете абсолютно ликвидной собственностью для залога, а также, если дело, на которое вы берете кредит, имеет рентабельность, заведомо более высокую, нежели банковский процент. Следовательно, при завышенном банковском проценте вложение средств в долгосрочные проекты, рентабельность которых будет соответствовать нормальным для Запада 13-15 процентам годовых, становится практически невозможным. Если реально в наших банках можно получить валютный кредит лишь под 18-20 процентов годовых, то проекты с рентабельностью менее 25-30 процентов рассмотрению просто не подлежат. А если добавить к этому ещё и специфические российские риски (о которых мы ещё будем говорить ниже), то получается, что инвестиционный проект либо должен окупать себя за два - четыре года, либо этот проект просто неинтересен и реального рыночного финансирования он не получит. Можно при таких условиях всерьёз рассчитывать на приток крупных инвестиций в реальный сектор экономики, в технологически сложные и наукоёмкие отрасли?

Куда же направляются деньги? Деньги направляются либо в те сектора экономики, в те сферы, где можно получить наибольшую прибыль с минимальными рисками, а у нас это прежде всего финансово-спекулятивные рынки и торговля. Либо деньги направляются в заранее заданном направлении - в случае, если собственники банка получают прибыль не столько из собственно банковской деятельности, сколько из той сферы, в которую они направляют аккуммулируемые средства. В последнем случае банк, выполнив на протяжении некоторого времени функцию насоса по сбору средств и их перекачке в заданном направлении, затем ложится на бок и банкротится...

Кстати, именно во избежание подобного развития событий, например, в США банки - как учреждения депозитарные - жёстко отделены от банков инвестиционных. Обратите внимание: у нас банк определяется как кредитно-денежное учреждение. В США иначе: кредит вам может давать кто угодно, в регулировании же банковской деятельности акцент делается именно на депозитарной функции: банк - это учреждение, имеющее право собирать на свои банковские депозиты свободные средства граждан и юридических лиц. Но после этого, в отличие от нынешней России, банк не вправе скупать различную собственность и напрямую инвестировать средства в разнообразные рискованные проекты, становясь их участником и таким образом возлагая на вкладчиков банка все риски. Банк вправе только кредитовать и осуществлять платёжно-рассчетные операции. Это ещё один важный механизм повышения прозрачности банка для его вкладчиков и, соответственно, повышения надёжности банковской системы. В большинстве европейских стран этот метод не используется, но используются иные методы дополнительного регулирования банковской деятельности.

 

УВИДИМ ЛИ ЗА ДЕРЕВЬЯМИ ЛЕС?

Контроль за подозрительными финансовыми операциями - функция банковской системы для нас новая (или хорошо забытая старая) - практически введена лишь в 2002 году. Как она будет реализовываться и в чьих интересах - в интересах государства и всего общества, либо в интересах приближённых к власти финансово-промышленных групп9 Время покажет. Стоит за-мегить здесь лишь одно: в нашем российском варианте, похоже, это станет инструментом контроля за "мелочью", за подозрительными операциями в десятки или сотни тысяч долларов, но не более того. То есть отдельные деревья, может быть, и увидим, лес - нет.

И понятно почему Ключевая экономическая проблема ведь - не "подозрительные", а прямо преступные операции с сотнями миллионов и миллиардами долларов, осуществлявшиеся ранее (и не исключено, что продолжающиеся и до сих пор) Правительством и Центробанком. Это документально подтверждённые махинации, за которые в конечном счёте приходится расплачиваться всем нам, всей нашей экономике. И они остаются вне реальных механизмов контроля, предания oi ласке и независимою от власти расследования. Причём в этом смысле ситуация даже усугубилась по сравнению с тем, что было ещё три-пять лет назад - в силу фактического отсутствия представительной власти, действительно независимой от власти исполнительной.

 

РЫБА ИЩЕТ ГДЕ ГЛУБЖЕ, А ДЕНЬГИ? МИЛОСТИ НЕ БУДЕТ

И, наконец, нельзя оставить без внимания вопрос о том, что банки являются механизмом перераспределения средств не только между различными отраслями экономики страны, но - и между национальными экономиками. Кто выигрывает при неограниченном перетекании капитала? Выигрывают те, у кого суммарно лучше объективные условия для производства (географические, климатические и проч.) и субъективные условия для вложения капитала и получения прибыли (это прежде всего объем издержек, связанных с налогообложением, таможенной системой, особенностями национального законодательства, чёткостью, ясностью и стабильностью "правил игры" в бизнесе, политическими рисками и т.п.). Не вдаваясь сейчас в детали того, что есть "благоприятный инвестиционный климат", приходится констатировать, что и объективные условия, и, особенно, субъективные сегодня - против нас. А это означает, что при отсутствии специального дополнительного регулирования банковская система начинает работать не столько как инструмент перераспределения средств между разными секторами национальной экономики, сколько как насос по выкачиванию ресурсов из страны и направлению их в те экономики, где можно получать большую прибыль с меньшими рисками.

Понятно, что в долгосрочной перспективе основное направление лечения подобной болезни - создание более благоприятных субъективных условий для привлечения инвестиций. Причём от нас требуется создание условий настолько благоприятных, чтобы, по возможности, скомпенсировать объективные факторы, снижающие нашу конкурентоспособность (климатические и географические). Это не удастся сделать во всех секторах экономики, но по ряду направлений и по суммарной привлекательности экономики - вполне возможно, хотя и не сразу, не слишком быстро. Что же делать до наступления лучших времён - сдаваться на милость победителей? Милости не будет.

 

НАУЧИТЬСЯ ИЛИ ПОЛУЧИТЬ ХОРОШУЮ ОЦЕНКУ?

В этом мире не мы первые и не мы последние. Конечно, хорошо быть молодым, здоровым и сильным и не бояться никакой конкуренции. А если ты какие-то важные приёмы ещё не успел освоить? Или если у тебя болит нога или рука? Это, всё-таки, лучше, чем если всерьёз повреждена голова (как, похоже, произошло с нами). Потому что только в последнем случае можно, не слишком задумываясь о последствиях, несмотря на все предупреждения врачей (специалистов), выходить на соревнования и не просто проигрывать, но ещё и усугублять травмы и делать болезнь трудноизлечимой. Если же голова в порядке, понятно, что надо с участием в грандиозных всемирных соревнованиях потерпеть, руки-ноги поберечь и т.п. И это вовсе не трусость и не идеологическая отсталость, а простой и абсолютно необходимый везде (в том числе - в экономике) здравый смысл.

Какой же вывод следует из этой аналогии? Простой: не зазнавайся, смотри не только на поведение самых сильных, но и учись у таких же "увечных", как ты сам. Присмотрись, например, к опыту Польши или Чили, к которому мы обращаемся в этой книге неоднократно. Кстати, и Европа к относительной открытости и либерализму шла очень долго. И та же Франция, являющаяся одной из самых привлекательных для инвестиций экономик мира, лишь четверть века тому назад перешла на полную конвертируемость своего франка. А, например, Китай и сейчас использует целый ряд жёстких механизмов, ограничивающих вывоз капитала за рубеж. И это при том, что по объёму иностранных инвестиций Китай уже практически оспаривает в этом вопросе первое место в мире у США.

Кто-то возразит мне, что и мы все же имеем примеры вложений средств наших банков в строительство новых нефтяных терминалов, автосборочных производств, в реконструкцию и создание новых объектов в пищевой промышленности. Да, это верно. И стоит признать, что сегодня таких примеров больше, чем три-пять лет назад. Но в масштабах нашей огромной страны это пока остаётся каплей в море.

У сильных же и наиболее развитых желательно перенимать не столько завидную раскованность в поведении и кажущуюся открытость, сколько внутреннюю организацию - тонкие и сложные механизмы саморегуляции, методы поддержания хорошего самочувствия, внимательное отношение к возникающим болезням и способы борьбы с ними ещё в зародыше. То есть те механизмы и инструменты государственного регулирования экономики (о которых мы частично уже говорили выше и будем подробнее говорить далее), которые в глаза сразу не бросаются, на поверхности не видны и никоим образом не пропагандируются для использования конкурентами и соперниками.

Вместо того, чтобы изображать из себя вдруг почти таких же "либеральных", как США, и радоваться, когда добрые дяди-учителя нас гладят за это по головке, стоило бы навести сначала элементарный порядок в Центробанке и банковской системе (в том числе и с учётом методов и механизмов, используемых США - о чём мы говорили выше). Как говорят в Одессе: вы удивитесь, но лишь одно это уже существенно повысит привлекательность нашей экономики для инвестиций.

Если же этого не делать, "невидимая рука рынка" тоже будет как-то работать, но не удивляйтесь - скрыто направляемая другими, она периодически будет давать нам и, извините, по лицу..

 

ИСКУССТВО СОВРАТЬ, НЕ СОВРАВ ПРЯМО

Таким образом, мы видим, почему финансово-банковская система нашей страны инструментом аккумулирования средств и их направления в реальный (неспекулятивный, производящий реальные товары и услуги) сектор национальной экономики не является. И не будет таковым до тех пор, пока мы, как минимум, не поймём, в чём истинная причина этого. А чтобы что-то осознать, нужна прежде всего информация, которая ныне постоянно скрывается или искажается. И, если в некоторых сравнительно малотиражных изданиях ещё хотя бы какую-то "информацию к размышлению" изредка почерпнуть можно, то основные телевизионные каналы стоят на страже основ нынешней системы незыблемо.

Приведу характерный пример. Таких примеров, в общем-то, достаточно. Этот же я выбрал просто потому, что соответствующая телепередача оказалась записана на мой видеомагнитофон, и я могу восстановить последовательность высказываний и цитировать их достаточно точно.

Как-то вечером, а именно 17 февраля 2002 года, по нашему основному (по охвату аудитории) телеканалу ОРТ шла программа "Времена" с участием тогдашних Председателя Центробанка В.Геращенко и Председателя Комитета Госдумы по кредитным организациям А.Шохина. Затравка разговора была про "интересное людям": снижение курса рубля к доллару - почему это происходит, а также хорошо это или плохо. Затем в очередной раз зашёл разговор и о предлагавшихся тогда поправках в закон о Центробанке, в том числе, о праве Национального банковского совета осуществлять контроль хотя бы за собственными расходами Центробанка (во что все это в конце концов выродилось - мы уже говорили выше, в части, посвящённой последним изменениям в закон о Центробанке). Представлявший профильный комитет Госдумы А.Шохин - за поправки. Председатель Центробанка В.Геращенко, естественно, - против. При этом, конечно, много демагогии о том, что в такие тонкие дела не должны вмешиваться "любители", что прибыль - вовсе не является целью деятельности ЦБ и т.п. К месту пришёлся и подготовленный редакцией материал, по-сути - рекламный ролик о том, какой Центробанк у нас замечательный, какая там тишина и какие профессионалы работают. "Профессионалов", видимо, кроме самого Председателя ЦБ символизировала ещё и поднимавшаяся по монументальным ступеням зампред Центробанка Т.Парамонова...

Но для нас показательны последовавший затем вопрос ведущего В.Познера и ответ А.Шохина. Итак, вопрос В.Познера: "А зачем? Зачем контролировать, это что - недоверие?"

Хороший вопрос. Особенно он хорош в устах "бывавшего" и "видавшего", в частности, долго жившего в США В.Познера: Рискнул ли бы он задать такой вопрос на каком-нибудь "ток-шоу" в США? Разумеется, нет. Там сам подобный вопрос был бы воспринят как дурной тон, если не косвенное пособничество казнокрадам: всеобъемлющий общественный контроль за властью и его абсолютная необходимость - сомнению в США не подлежат. Точно так же, как исходное недоверие граждан к власти там - естественная норма.

Показателен и ответ А.Шохина, примерно такой: "Если Центробанк будет и дальше сам себе устанавливать правила бухгалтерского учёта и произвольно осуществлять расходы, причитающуюся прибыль бюджет не получит..."

Почему и этот ответ мне кажется показательным? Потому, что, с одной стороны, частично он является вполне верным, и об этом мы подробно говорили выше. Но, с другой стороны, по большому счету и для экономики страны, и для нашего специфического общественного мнения (считающего бюджет чем-то бесконечно далёким от наших жизненных интересов) недополучение прибыли в бюджет - ещё не самое главное.

А что главное? Главное то, о чём мы ещё более подробно говорили выше - искажение всей мотивации деятельности руководителей и служащих Центробанка, влекущее за собой уже действительно катастрофические последствия не только для госбюджета. Именно это основное - заложенное в логику и нормы действующего закона о Центробанке России - умело скрывается в тени иных вопросов, действительно важных, но с точки зрения перспектив нашего экономического развития всё-таки второстепенных.

Но ещё интереснее то, что последовало далее. Пытаясь продемонстрировать чистоту и открытость руководимой им организации, В.Геращенко заявил, что после 1998 года их проверяли все: и Генпрокуратура, и Счётная палата, но кроме того, что озвучивал "небезызвестный бывший заместитель Председателя Счётной палаты и бывший депутат Болдырев, ничего такого особенного не нашли"... Формулировка совершенно замечательная.

Сказано "небезызвестный", да ещё и "бывший депутат" (то есть - читай в контексте предыдущих рассуждений - "любитель"), и с такой как бы ехидцей, мол, стоит ли об этом говорить? Но если нечего говорить, то отчего ж так занозит, что вспомнил о человеке, которого к тому моменту уж больше года как не было не только в Счётной палате, но и вообще в каких-либо органах государственной власти? Почему не сказал просто, что ничего существенного не нашли? Не мог так сказать?

Почему занозит - это вопрос сугубо психологический, личный, хотя некоторые варианты ответа на него легко найти выше. Но важнее другое: сказать просто, что проверяли, но ничего не нашли - значило бы прямо и откровенно соврать. На этом могут и "прихватить". А таким вот образом Председатель Центробанка сказал, вроде бы, одно, но на самом деле - совсем другое.

Зрители, наверное, поняли его так, как он того, видимо, и хотел: что ничего существенного не нашли. Но если его попыться прихватить на явном обмане, то выяснится, что сказал-то он совсем противоположное: не нашли ничего, КРОМЕ того, что озвучивал этот самый вредный бывший замред Счётной палаты. Который -добавлю я - озвучил то, что содержится в официальных документах Счётной палаты Российской Федерации. И более того, в этих документах содержалось бы и значительно больше, если бы не вышеописанные проблемы с хитрым юридическим статусом Центробанка и вытекающими из этого трудностями с доступом к информации. Например, отказами ряда зарубежных государств представить Счётной палате (как представителю государства) информацию об операциях управляемых Центробанком бывших совзагранбанков...

А так и мне приходится признать бывшего Председателя Центробанка настоящим профессионалом: и вверенный ему Центробанк сумел представить как организацию приличную, ни в чём дурном не замешанную, и (с учётом этой оговорки "кроме...") - вроде бы как прямо и не соврал.

Внимательный читатель, может быть даже вернувшись к предшествующему повествованию (что же там озвучивал этот самый бывший зампред Счётной палаты?), воскликнет: "Так ведь это - выявленное Счётной палатой - и есть самый настоящий криминал! Достаточно одной истории со "сливом" трёх с половиной миллиардов долларов перед самым дефолтом в избранные банки, включая уже лежавший на боку "Империал". Не говоря уже про переводы миллиардов долларов наших госсредств в бывшие совзагранбанки и т.п..." Верно, но это воскликнет лишь тот, кто, во-первых, в курсе дела и черпает информацию не только из наших СМИ, а во-вторых, движим чем-нибудь ещё, кроме желания не ссориться с могущественным Центробанком и его руководителями. Но таковых в приведённой мною дискуссии, протранслированной на. всю страну и интересующуюся часть мира, естественно, не нашлось.

Так же, впрочем, как не нашлось их и спустя почти год 17.11.2002 на дискуссии у того же В.Познера о страховании банковских вкладов. Казалось бы: так открыто и смело все обсудили. Но только о том, что от последствий дефолтов это никоим образом не застрахует - сказать забыли... Где искать тех, кто способен все эти вопросы не затуманить, а прояснить - знают. Но на наше телевидение (равно: государственное или частное) на дискуссии о Центробанке и регулируемой им банковской системе таких не допускают. Понятно - в интересах спокойного сна большинства граждан и укрепления доверия к рублю и нашей банковской системе со стороны особо наивных из них.