Эта призрачная жизнь длилась несколько недель. Однажды вечером, в очередной раз направляясь к лабиринту, Травен снова увидел жену и сына – они стояли среди дюн под одинокой телеметрической башней и с равнодушными лицами следили за его действиями. Травен догадался, что они последовали за ним через весь остров, оставив свое убежище среди высохших водоемов. Примерно в то же время он во второй раз заметил далекий свет и решил продолжить исследование острова.

Пройдя с километр, Травен обнаружил четыре причала для подводных лодок, построенных в пересохшем теперь заливе, что глубоко врезался в дюны. У причалов еще оставалось несколько футов воды, и там среди странных светящихся водорослей плавали не менее странные светящиеся рыбы. На вершине металлической мачты на берегу время от времени вспыхивал световой сигнал. Рядом, на пирсе, Травен обнаружил совсем недавно оставленный лагерь и с жадностью принялся перегружать продовольствие, сложенное в металлическом бараке, на свои салазки.

Еда стала разнообразнее, бери-бери отступила, и в последующие дни Травен возвращался в лагерь на пирсе довольно часто. Похоже было, здесь когда-то жили биологи. В строении, где размещался их штаб, ему попалась на глаза подборка схем мутировавших хромосом; Травен скатал их в трубку и забрал с собой в бункер. Абстрактные изображения ничего ему не говорили, но, выздоравливая, он развлекался тем, что придумывал для них названия. Позже, проходя как-то раз мимо знакомого кладбища самолетов, он снова наткнулся на полузасыпанный песком музыкальный автомат со списком пластинок на панели управления и решил, что лучше названий не выдумаешь, он оторвал список и прихватил с собой. Украшенные названиями песен, схемы сразу обрели некую многослойную ассоциативность.