Новая ниточка, новая зацепка в головоломке. Сейчас рыцари были близки к разгадке, как никогда раньше. Дверь с большим цветком вела их внутрь Храма Соломона, за мегалиты фундамента, туда, где могли находиться еще подземные этажи.

Ролан капнул оливкового масла на массивные дверные петли и в замочную скважину. Недавно посвященный в рыцари и еще не привыкший к почестям и настоящим доспехам, Ролан предпочел держаться Гуго де Пейена, как отпущенные на свободу рабы подчас не желают уходить от своего господина. Единственное, что изменило его быт, это появление пятнадцатилетнего оруженосца, сбежавшего из семьи ростовщика и нанятого на службу.

Гуго де Пейен, граф Гуго Шампанский и Жоффруа Бизо с волнением наблюдали за каждым жестом Ролана. На всякий случай прихватили двух слуг. Жюрден, как всегда, охранял дверь наверху, а рябой простоватый Паскаль, слуга из числа сервов Шампанского графа, держал запасной факел и прихваченную, на всякий случай, кирку.

Ключ повернулся, и чугунная дверь бесшумно отворилась. Впереди зияла пустота. Свет масляных ламп освещал открывшееся помещение не ярче, чем светлячок ночную поляну. Пришлось зажечь факел. Его огонь раздвинул мрак, и вырисовались колонны-подпорки. Потолок высотой не ниже восьми ярдов терялся в темноте, лишь слабо поблескивали звездочки конденсата.

— Святые угодники! — прошептал граф: — Это тайные подземелья Соломонова Храма!

— Остерегайтесь ловушек, — усмехнулся Жоффруа Бизо. — Их строитель был очень мудрым.

То, что дворец под землей гораздо просторнее, чем снаружи, не мог представить ни патриарх, ни король.

— Зал настолько огромен... Как языческий храм. Оставим человека с лампой, чтобы найти выход. Ролан!

Оставив Ролана в качестве маяка указывать выход, остальные прошли внутрь. Пол был каменным, из тщательно отшлифованных гранитных плит. Керамических изразцов и мозаики, обильно украшавшей наземный этаж, не было и в помине. Строители подземелий пренебрегали напускной роскошью и излишествами. Все вокруг было монументально, немногословно и строго. Лишь на высоте четырех ярдов — выше, чем два человеческих роста, на стене был вырезан незамысловатый узор вроде античной волны.

Медленно и осторожно обошли пустой зал. Ничего. В северной и северо-западной части обнаружились проходы. Северный был под стать размерам зала — футов пятнадцать в высоту. Северо-западный был гораздо меньше, в человеческий рост.

— Один вход для знати, второй — для их слуг?

— Да. Парадный и запасной.

— А что если центральный — для исполинов, а меньший — для людей? Или второй был прорублен позже?

От поминания библейских великанов стало неуютно. Поэтому сначала решили обследовать тот проход, что по росту подходил людям. Ничего нового не было. Снова каменоломни. Правда, в этот раз ведущие в сторону города и вниз, к центру горы.

Второй же проход сразу принес сюрприз. Открывшийся зал был как единоутробный близнец похож на предыдущий, с той разницей, что посреди него возвышалось строение, напоминавшее зиккураты из научных манускриптов.

— Словно Вавилонская башня! — сказал граф, поднеся факел к стене строения. — Только в миниатюре.

Отшлифованные плиты красного гранита отражали огонь, как зеркало. Зиккурат был трехступенчатым, футов двадцать в ширину и высотой футов пятнадцать. Граф уже собрался подняться по лестнице, ведущей на его усеченную вершину, как Жоффруа Бизо вскрикнул:

— Господа, здесь еще одна дверь!

Факел, поднесенный к чугунной литой двери, осветил новый знак. Это была лилия. По крайней мере — цветок, похожий на ту лилию, к которой тянулась Суламифь на фреске из дома Гуго де Пейена.

Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них.

— Шевалье! — окликнул граф Шампанский. — Похоже, Ваш ход!

Гуго де Пейен уже разворачивал ключ из своего тайника. В том, что он подойдет, никто не сомневался. Не было сомнений и в том, что внутри зиккурата их ждут языческие богатства.

— Я слышал про пирамиды в Египте...

— Будьте осторожны, сеньор. Языческие капища опасны.

— Думаю, там что-то есть.

Гуго осенил крестным знамением дверь:

— Господа, читайте молитвы.

Ключ туго провернулся в замке, и шевалье потянул массивное кольцо на себя. Дверь отворилась. Изнутри оказалось, что зиккурат полностью сложен из гранитных плит — вероятно, их специально привезли откуда-то издалека. Небольшой предбанник фута четыре в ширину и шесть-семь в высоту со скошенным потолком вел в центр строения. Но ни золотых статуй, ни россыпей сапфиров и диамантов внутри не оказалось.

Это была комната, по форме повторявшая само святилище — скошенную пирамиду, но вдвое меньше. Гуго со свойственной ему скрупулезностью подметил, что ширина комнаты не более десяти футов. Толщина стен наводила на мысль, что внутри могут находиться еще тайники, а над головой — еще одно помещение.

В центре находился массивный монолит, было видно, что его не заносили внутрь, а святилище строили уже над камнем — не исключено, что у неизвестных строителей он мог играть роль алтаря. Свет факела озарил то, что сразу привлекло всеобщее внимание. На камне стоял ларец около локтя в длину, крышка была приоткрыта. Гуго показалось, что изнутри пробивалось голубоватое свечение.

Граф энергично обошел вокруг камня и выхватил из ларца какой-то предмет. Гуго де Пейен вздрогнул. Это была еще одна серебристая фигурка, вроде тех, что он нашел в своем доме. Что именно, шевалье не рассмотрел.

— Похоже, это их идол! — граф поморщился и чуть покачнулся. — Здесь дурной воздух... кружится голова.

Гуго де Пейен догадался, что сюзерену стало плохо.

— Это даже не серебро, — продолжил граф. — Какой-то неизвестный металл... Паскаль, возьми эти штуки.

Гуго де Пейен не успел ничего сказать. Оказалось, что ларец набит фигурками птиц и зверей. Паскаль со своим крестьянским простодушием шагнул к ларцу и большими ладонями загреб сразу с десяток фигурок. Глаза слуги выпучились и остановились, а лицо исказил ужас. Судороги пробежали по телу, и он повалился навзничь, стукнувшись головой о камни. Из уголка его губ, как у бесноватой кликуши, поползла белая пена. Выроненные из руг слуги фигурки рассыпались по поверхности камня. Гуго де Пейен отчетливо разглядел среди них пчелу, змею и лягушку. В тот же момент раздался крик Жоффруа Бизо:

— Господа! Сарацины!

К счастью, Жоффруа ошибся. Сарацин был один, да и был ли он сарацином? Никто не понял как и откуда появился этот человек. Он метнулся, как тень, к ларцу, на ходу выхватив из ножен изогнутую саблю. Гуго де Пейен прикрыл собой графа и мгновенно обнажил меч. В ближнем бою он был куда опытнее своего сюзерена.

Нападавший сражался отчаянно и с таким яростным напором, что Гуго сразу оценил его превосходство. Легкая, средней длины сабля вращались в руке сарацина, нанося стремительные удары. Гуго едва успевал блокировать их мечом. К счастью, Жоффруа Бизо, оказавшийся неплохим фехтовальщиком, стал напирать на сарацина сзади. Граф Шампанский тоже ринулся в бой. Но нападавший двигался как ртуть, ускользая от ответных ударов. Возможно, окажись они на открытом пространстве, сарацин бы одержал победу, но в неудобном маленьком помещении против трех мечей ему стало туго. Он ловко перескочил через монолит с ларцом, одновременно схватив одну из фигурок. В следующий миг незнакомец метнулся к выходу, на долю секунды обернулся, запоминая лица рыцарей, и растворился в темноте. Оставаться было опасно. Факел перегорал, и темнота сгущалась.

Жоффруа Бизо склонился над скорчившимся на полу слугой. Паскаль был жив, хоть и без сознания.

— Не по-христиански бросать его здесь! — скомандовал граф. — Господа, я буду освещать путь, а вы попробуйте донести этого несчастного серва.

— Святилище надо закрыть. Это — проклятое место! — не зачехляя меч, Жоффуруа подхватил Паскаля под мышки и потащил к выходу:

— Сеньор Гуго, прикройте мне спину.

Дверь пришлось запереть. Как не велико было у Гуго де Пейена желание прихватить хоть одну из фигурок с собой, но пришлось сдержаться. Было бы непростительно рисковать жизнями — своей и друзей.

Так, вздрагивая и держа на изготовку мечи, они двинулись обратно. К счастью, Ролан был жив и здоров и освещал лампой выход.

— Что случилось? Он жив?

— Да, здесь сарацины.

Двери в подземелье и наверху в деннике тщательно закрыли. Из конюшни вышли по очереди, стараясь не привлекать внимание. Тело Паскаля Жюрден чуть позже вывез в телеге с соломой.

На следующий день в доме графа держали совет.

— Думаю, пока нужно приостановить поиск. И спуститься вниз с отрядом королевской стражи, — граф был серьезен и, похоже, слегка напуган. — По королевскому дворцу бегают сарацины.

— Вход в подземелье закрыт. Почему мавры не воспользовались им раньше?

— Сарацин полно за каждым кустом. Но это не мавры, — задумчиво покачал головой Жоффруа. — Вернее не мавр, уж очень он был похож на европейца. А одет был как хашишин...

— Кто?

— Их зовут хашишины. Говорят, они вдыхают какую-то дурь перед началом битвы. Возможно, все гораздо сложней. Но они очень опасны. Мы наткнулись на отряд хашишинов, когда перешли Иордан и хотели идти к Дамаску. Так вот один из них уложил до двадцати наших.

— Европеец, говоришь? Неужели предатель-рыцарь?

— Все может быть. Но мне кажется, он был одиночкой. Будь их больше, сарацины бы не отпустили нас.

— Это похоже на правду.

— Мон сеньор, — вмешался Гуго де Пейен, — как здоровье Паскаля?

— Слава Богу, он жив, но не приходит в себя уже сутки. Проклятое колдовство.

Гуго кивнул. Если две фигурки значительно ослабляли самочувствие, то несколько, взятых одновременно могли беспощадно убить. Но все они имели значение.

— Мон сеньор, — он снова обратился к графу: — нам нужно поговорить наедине. Простите меня, сеньоры.

Разговор дался нелегко. Гуго не давала покоя мысль, что он чуть не стал причиной гибели своих друзей и несчастного слуги Паскаля.

— Мон сеньор, эти предметы в ларце...

— Эти идолы, что ли?

— Я мало знаю о них, но некоторые есть в манускрипте. Думаю, манускрипт и подземелья связаны между собой...

— Я тоже это понял.

— Мон сеньор, каждая фигурка — это амулет.

Граф вскинул удивленный взгляд:

— Да, я почувствовал это.

— Их не стоит брать сразу по несколько штук, а порознь они наделяют силой. Я просто еще не знаю какой. Думаю, не стоит пускать в подземелье королевских солдат. Мы должны все обдумать. Внизу какие угодно тайны! Но если они попадут в руки нечестных людей...

— Да, я тебя понял. Только чистый сердцем удержится от искушений. В недрах Храмовой горы могут быть такие святыни! Посох Моисея, свитки мудрецов, копи царя Соломона!

— Мон сеньор, с этими знаниями мы сможем сделать прекраснее мир и очистить его от скверны и зла.

— Да, но спускаться в подземелья стало опасно. Я не могу рисковать людьми. Нужны большие отряды. Кирки, лопаты, факелы.... В конце концов, об этом узнают. Но, мон шер, кажется, выход есть! Получить разрешение короля. Ты ведь мечтал создать свое братство? Орден на защите пилигримов и граждан? Думаю, Балдуин будет не против!