Дамиан сдержал слово и привёз меня домой. Как обещал — сразу после ужина. Он не сделал ни шага, ни намёка на то, чтобы снова приблизиться ко мне. Резко охладел, превратившись в галантного и внимательного собеседника. Предложил выпить шампанского на прощание, затем проводил до подъезда.

Его густые, коротко стриженые волосы в свете уличного фонаря отливали красным. Даже тёмно-бордовым, похожим на густой цвет венозной крови. Редкостная особенность, отличающая драконов от простых людей. У Рида волосы при определённом освещении казались светлыми. У Каменного меняли оттенок от русого — к тёмно-каштановому.

— Доброй ночи, Ева, — вежливо пожелал Дамиан, задержав в своей руке мои пальцы. — Я получил истинное наслаждение, общаясь с вами.

Тёмные глаза Тарийского в полумраке стали почти чёрными, зловещими, колдовскими. Сам дракон сохранял невозмутимую самоуверенность с толикой равнодушия, несмотря на произносимые слова. Огненный говорил формальности, и я это понимала так же чётко, как он сам. Вечер закончился. И снова всё вышло по-моему, поэтому интерес Дамиана никуда не пропал.

— Всего хорошего, Дамиан, — улыбнулась я, чиркнула магнитным ключом по замку и скрылась за тяжёлой дверью.

Быстро взлетела по лестнице на свой пролёт и зашла домой. И чуть не заорала от страха, когда сзади на меня напали, закрывая тёплой ладонью рот. Сильный захват, приятно знакомый запах, горячий поцелуй в шею, такой, что захватило дух.

— Ева! — шикнул Ридерик. — Мы же договаривались!

— Ты бы ещё ночью ко мне в постель залез без предупреждения! — выдохнула я, когда вновь обрела способность дышать. Ей-богу, заикой оставит! Надо же, какая внезапность!

— С удовольствием! — Дракон хитро улыбнулся и вдруг сердито произнёс. — Ева! Ты не хочешь объясниться?

— Что?

Что не так? Удивлённо повернулась к Альросскому, пытливо всматриваясь в нахмуренное лицо. Гневный блеск в глазах и плотно сомкнутые губы ясно показывали: меня ждут разборки. Но почему у него так резко испортилось настроение?

Слава Богу, Рид не стал выжидать.

— Какого ра'кшама ты пошла к открытому проёму? — возмутился он.

— Нужно было показать Дамиану свой страх?

— О чём ты думала, когда встала на самый край? — сильнее рассердился Ледяной. — Понимаешь, что ещё миг, и мне пришлось бы проявить себя?

— Каким образом?

— Думаешь, я позволил бы тебе упасть? Ты задумалась и потеряла равновесие.

— Разве не Тарийский подстроил падение? Он с таким интересом за мной наблюдал...

Ридерик махнул рукой.

— Нет, не он. На этот раз чистая случайность, хотя с него станется.

— Рид...

— Послушай меня, Снежинка, — в голосе Альросского проявились металлические нотки. — Ты должна быть осторожнее, если хочешь придерживаться своего плана.

— Нашего плана.

Альросский возмущённо фыркнул, недвусмысленно показав, что разобрался бы с проблемой по-своему. Упуская кучу важных мелочей, ещё больше рискуя. Но я могла его понять. Дракон и правда за меня переживал.

Он медленно сел в кресло, не спуская с меня тяжёлого взгляда. Видно было, что Ридерика обуревают серьёзные сомнения в правильности принятого решения. Если Огненный ни при чём, значит, это я раззява, и гнев Ледяного более чем справедлив. Нельзя забываться, находясь рядом с таким мужчиной, как Дамиан. В другой раз удача может отвернуться. Рассказывать же Риду, что я на мгновение там, возле разрушенной стены, испугалась разоблачения, ни в коем случае нельзя.

— Ева, ты должна уяснить раз и навсегда, что Дамиан — опасный и непредсказуемый дракон. Он не знает жалости. У него нет совести. Даже я не могу предугадать, как поведёт себя Огненный при встрече. Но превосходство будет на его стороне, пока ты рядом с ним.

— Почему?

— Потому что он ничем не рискует и не боится никого потерять.

Я подошла к любимому и опустилась к нему на колени, обвив шею руками. Закопалась пальцами в жёсткие волосы, приблизилась к губам. Коснулась своими, неспешно пробуя вкус. Чуть горький, сухой и уже безмерно родной.

— Прости, — зашептала. — В следующий раз буду осторожнее. Обещаю.

Ридерик тяжело вздохнул.

— Ты заставила меня сильно волноваться, Ева. Не знаю, зачем решил пойти на уступки.

— Наверное, потому что доверяешь мне? И понимаешь, что так у нас больше шансов добиться желаемого?

Рука Ледяного скользнула вниз, крепче прижимая меня. Другая легла на затылок, не давая уклониться от ласки. Поцелуй стал более порывистым, страстным. Более жёстким, как будто грубоватым, но в то же время исполненным нежности и беспокойства. Ридерик словно соглашался со мной и тут же ругал меня, ласкал и нежил одновременно.

— По-моему, я сохранила самообладание в том мрачном месте только из-за тебя... — шепнула, когда поцелуй прервался.

— В смысле?

— Знала, что ты рядом, — протянула я руку к одному из кружащихся вокруг пересмешников.

Снежинка села мне на ладонь.

— Одно твоё слово — и ты больше никогда не увидишь Дамиана, — глухо ответил Альросский.

— Я знаю, Рид. Скажи, ты разговаривал с Каменным?

***

Да. Он разговаривал с Каменным, пока был в Леврии, решая дела. Требовалось срочно подтвердить догадку насчёт Евлины-Евки. Поэтому, не задерживаясь во дворце, Ридерик направился к Лейской гряде на встречу с Сирисским.

Ледяной пик встретил его неприступным молчанием. Основные врата владений Каменного были закрыты. Наглухо. Отсутствовало даже каменное плато, на котором он разговаривал с Вальдом в последний раз.

Ридерик только собрался заявить о себе, проморозив скалы до основания, как начался камнепад, в очередной раз меняя рельеф. Снова появился уступ, а чуть дальше зачернел проём, приглашая его во дворец.

Ледяной дракон переметнулся, возвращая человеческий облик, а затем твёрдым шагом направился по площадке ко вновь образовавшимся дверям.

Навстречу вышел Вальд

— Ридерик! Давно не виделись! Извини, не приглашаю. С чем пришёл?

— Я должен увидеть девчонку, — холодно произнёс Альросский.

— Какую девчонку?

— Не прикидывайся. Евлина. Евка. Она живёт у тебя.

— Не знаю таких.

Каменный улыбнулся.

Ридерик усилием воли сдержал раздражение. Несмотря на луны, разделяющие их последнюю ссору, несмотря на восстановленные отношения с Евой, злость на друга не ослабевала. Скорее — усиливалась, но с каждым днём становилась всё холоднее, насквозь вымораживая хорошее отношение к Сирисскому.

Ведь именно Каменный втянул его Снежинку в общение с Дамианом, заставив её играть с огнём. Благодаря усилиям Вальда Ева вбила себе в голову, что именно она сможет разобраться в тайнах Тарийского, и от неё зависит благополучный исход задуманного. Даже магический кубок Сирисского — не повод бежать в объятья огненного мерзавца!

Желание любимой Ридерику крайне не понравилось. И только страх потерять Еву ещё раз сдерживал Ледяного в порыве выкрасть любимую, спрятать её во дворце и самому разобраться с Тарийским.

Кто-то назвал бы его стремление излишней самоуверенностью, но за Еву Ридерик с лёгкостью мог перегрызть горло любому, вставшему у него на пути. Пусть даже ценой гибели мира, в котором основался Дамиан. В войне стихий всегда будут жертвы. Но что такое мир, когда любимая в опасности под пристальным вниманием безжалостного ублюдка?

— Не зли меня, Вальд, — процедил дракон.

— И не думал, — развёл руками Каменный и приветливо улыбнулся. — Любуюсь вот переменами. Расставание и примирение с Евой тебе явно на пользу. Ты научился сдерживаться.

— Ты испытываешь моё терпение.

— Тихо-тихо, — примиряюще произнёс Каменный. — Ты никогда не отличался злопамятностью. В отличие от Тарийского. Кстати! Еву можно поздравить. Огненный нашёлся!

— Я смотрю, ты хорошо осведомлён?

— Ну конечно! — Вальд мельком показал на перстень. — Каменное кольцо помогает быть в курсе происходящего.

— В курсе происходящего, значит? — всё-таки рассердился Ридерик.

— Спокойнее, дракон. Уверяю тебя... Нет, клянусь! Я не подслушивал и не подсматривал за вами! — несколько развеселился Каменный.

— Когда-нибудь ты ответишь за свои шуточки...

Ледяной покачал головой.

— Обязательно, — кивнул Вальд, — но давай лучше к делу. Хочешь встретиться с девчонкой? Идём. — Каменный развернулся к дверям, быстро оглянулся. — Надеюсь, ты не вцепишься мне в спину?

Ридерик лишь презрительно поморщился, направляясь следом за хозяином под рельефные своды. Полупрозрачная скалистая бахрома опускалась с потолков, освещая матовым голубым светом коридоры и переходы, пол под ногами слегка пружинил, подсказывая, что дорога, по которой ведёт его бывший друг, выстроена колдовством.

По сути, они шли внутри огромной каменной змеи, двигающейся к центру владений Сирисского в глубине горной гряды. Ридерик всегда восхищался умению Вальда подчинять твёрдую материю и теперь вспоминал, как в уже далёком прошлом Каменный, тратя свой магический резерв, помогал ему лучше прочувствовать лёд.

Память отзывалась глухой тоской и обидой на предательство. Уж от кого, но от Вальда такой подлости Альросский не ожидал. Они могли придумать новый план, не вмешивая девушку. Но нет. Каменный решил действовать по-своему. Теперь приходилось мириться с излишней наглостью Огненного, сдерживать желания и беспокоиться за безопасность Снежинки.

Евлина нашлась в одной из комнат. Она что-то вышивала на пяльцах и встрепенулась при виде мужчин, зашедших в её покои. Быстро соскочила с места, озираясь по сторонам.

— Тихо, Ев-ев. Не бойся его, — заговорил Вальд мягким голосом. — Ридерик просто хочет поговорить. Расскажи сама. Мне он не поверит.

— Евлина или Евка?

Альросский разместился на каменной скамье, жестом приглашая девушку присесть.

Она нахмурилась и отступила ещё на шаг, заставив Ледяного вскинуть подбородок с насмешкой. Евка его боялась! Интересно, почему? Ведь он ничего плохого ей не сделал!

— Она хорошо помнит синего ужасного дракона с зубастой пастью, — усмехнулся Вальд, случайно отвечая на мысленный вопрос. — Не знаешь такого?

— Тьфу ты... Демирры! — выругался Ридерик, снова вспомнив последнюю встречу с Каменным. — Так как тебя называть? — снова обратился к девчонке.

— Меня зовут Ев-ев, — тихо ответила она, продолжая оставаться на месте.

Девушка заворожённо смотрела на белую позёмку, стелящуюся возле его ног. Магические пересмешники парили в воздухе, искрясь и переливаясь в голубых лучах подсветки дворца, тщательно впитывая в себя лица присутствующих, их голоса, слова и фразы. Его верные помощники и свидетели — духи снежной стихии.

— Почему вы меня назвали Евлиной или Евкой?

— Какое из этих двух имён твоё?

— Не знаю, — замотала головой девушка. — Первый раз слышу.

— Да ладно, — с сарказмом произнёс Ледяной и посмотрел на Каменного. Тот развёл руками. — Ты как здесь появилась?

— Я мало что помню, — ещё тише произнесла Евлина и вопросительно посмотрела на Сирисского. Тот отвернулся.

— Рассказывай, что помнишь.

— Помню лес ночью. Помню вспышку света и мужчину. И железную штуку такую, — Евка подняла руки, — телегу закрытую. Извозчик сильно ругался. Потом люди странные. Одеты одинаково. Они были добрыми ко мне. Тоже хотели, чтобы я вспомнила. Но я всё забыла, — простонала девушка. — Что я должна вспомнить? Комнату с кроватью помню. Девушку. Она была так похожа на меня. Руку протянула вот так... И Вальда помню.

Евлина снова посмотрела на Сирисского. Её голубые глаза засветились теплом. Так Ева смотрела на самого Альросского в минуты нежности. Как же они похожи! Просто одно лицо, фигура, голос.

Ридерик наклонил голову, с интересом разглядывая двойника.

— И всё? Что ты знаешь о Дамиане Тарийском?

— В первый раз слышу.

— Даже так?

Ледяной поднялся и прищурился.

— Она и правда ничего не помнит, — вступился Вальд. — Ев-ев потеряла память.

Ридедрик молчал и всё больше мрачнел. Он был уверен, что завеса тайны Огненного приоткроется благодаря девчонке, но её рассказ вводил в замешательство. Не поможет. Или играет? Присмотрелся к Евке. Непохоже. Ведёт себя естественно, ни рук, ни глаз не прячет. Знает, что под защитой Сирисского? Впрочем, Каменный заинтересован в свободе не меньше других драконов. Он не станет скрывать важную информацию.

— Ридерик, — Вальд прервал возникшую паузу, — вспомни законы перехода. У людей новый мир что-нибудь всегда меняет. Ты забыл?

Альросский кивнул. У Евы в Леврии пропали шрамы и восстановилась девственность. Значит, Евлина, предположительно, жила в одном из королевств здесь, раз при переходе в мир Евы потеряла память, а вернувшись, помнила, что происходило с ней на Земле.

— Нам нужен Лидосский, — ухмыльнулся Ридерик.

— Зачем тебе Арден? — насторожился Каменный.

— Он хороший менталист.

— Тебе девчонку не жалко?

— Когда ты отправлял Еву к Огненному, тебя не заботили мои чувства, — холодно процедил Альросский, испытывая некоторое удовлетворение от проявленных чувств Каменного.

— Не сравнивай Еву и это запуганное создание. Похоже, девчонка настрадалась.

— Тем более нужно знать, кто причина её переживаний. — Ридерик был неумолим. — Мне отправить послание Водному, или ты это сделаешь сам?

— Сам.

— Прекрасно. — Ледяной позволил себе злорадство. — Надеюсь, Евлина нас порадует рассказом в ближайшее время.

— Тебе пора, Ридерик, — с досадой процедил Вальд.

— Тоже так думаю. — Альросский показал на своды потолков, усмехнулся. — Убирай свои камни. Встретимся, когда явится Арден.

***

Объятья Ридерика стали крепче, в глазах промелькнула хитринка. Дракон чуть помрачнел, поглощённый воспоминаниями последних минут общения с другом. Задумчивость сменилась удовлетворённостью. Такой, какую может вызвать тонкая и от этого ещё более сладкая месть. Сменилась всего на миг и пропала, тщательно скрываемая улыбкой. Снова подтвердив, что за внешней мягкостью и нежностью Ридерика скрывается жёсткая и расчётливая натура. Таким он был с теми, кто посмел причинить ему вред. Ему и мне — ведь Ледяной, как любящий мужчина, по умолчанию взял меня под своё покровительство.

— По-моему, Каменный остался недовольным, — заключил Альросский.

— Почему ты так решил?

— Сухо попрощался и выгнал.

— Мне жалко Евку. Сомневаюсь, что Вальд будет беспокоиться понапрасну. Водный может причинить ей вред?

— Он — менталист и способен управлять сознанием. Может вложить ей в память много ненужного. Но если всё пройдёт под контролем, Арден не посмеет манипулировать.

— Нейролингвистическое программирование?

— Что? — Дракон внимательно посмотрел на меня. — Любимая. Ты разговариваешь весьма странно.

— Техника такая.

— Я понял. — Рид хитро улыбнулся, снимая с меня каменное кольцо. — Давай лучше я тебе покажу свою технику? — Он быстро поднялся вместе со мной и направился в спальню. — Уверен, она тебе больше понравится...

И следующий поцелуй меня в этом убедил. Проблемы и заботы растворились вместе с прикосновением рук и губ любящего мужчины. Мир сузился, оставляя в памяти горячий шёпот, тихие всхлипы и стоны от откровенных ласк и ощущение счастья в душевной близости с Ридериком. В воспоминаниях остались белые простыни и наши тела, рассеянный свет магических шаров и парящие в его отблесках крохотные снежинки.

Сон пришёл на рассвете. Я уснула в объятьях любимого, убаюканная мягкими прикосновениями к волосам и нежными словами, сказанными шёпотом. В спокойствии, чувствуя абсолютное доверие и защищённость, впитывая сказочное настоящее.

Отсыпаться после бессонной ночи — удовольствие. Отсыпаться, нежась рядом с любимым, — вдвойне. Но рано или поздно всё заканчивается, так и сейчас из безмятежной неги меня выхватил дверной звонок.

— Ох! — воскликнула я, слетев с кровати в белую тучу пересмешников, взвившихся снежной пылью в воздух. — Это же Рейно!

— Хочу познакомиться с твоей сестрой, — лениво потянулся на кровати Рид, наблюдая за поисками халатика среди разбросанных вещей.

— Считай, тебе представилась эта возможность.

Я завязала поясок и выскочила в коридор, прикрыв за собой двери спальни.

Спустя минуту передо мной стояла нахмуренная Оля. Чем-то обеспокоенная, сестра сжимала в руках небольшую папку и смотрела на меня так, будто видела в последний раз. Всё не могла насмотреться. И в конце концов заразила меня тревогой.

— Оля! Что случилось?

— Солныш. У меня для тебя кое-что есть.

— Солныш? — На пороге спальни вырос уже одетый Ридерик. — Это производное от солнца, да?

Я улыбнулась дракону, со скрытым облегчением отмечая отсутствие магических созданий вокруг, перевела взгляд на сестру. Та пристально посмотрела на Альросского и вдруг отшатнулась, крепче прижав папку к груди.

— О, Ева, прости! — Рейно откровенно смутилась. — Я не вовремя! Могла бы и написать.

— Всё в порядке. — Я подошла к Риду и взяла его за руку. — Ридерик. Познакомься с моей сестрой. Оля. Это — мой мужчина.

— Ридерик Альросский, — дракон улыбнулся сестре. — Ева много рассказывала о вас.

— Да? И как?

Ольга продолжала пребывать в замешательстве от неожиданного знакомства. Она коснулась свободной рукой рыжей копны волос и взбила их попышнее. Так она делала всегда от неуверенности.

Ридерик с интересом смотрел на Рейно.

— Исключительно с любовью.

— Может, чай попьём? — вклинилась я. — Мы ещё не завтракали.

— Чай? — Оля наконец собралась и шагнула к Ридерику. — Очень приятно! — протянула руку для приветствия.

Улыбнулась, когда Альросский галантно коснулся её губами. С первого взгляда Рид обаял и Рейно. Как это у него получается? Магнетизму колдуна невозможно противиться долго. Вкупе с безупречными манерами Ледяной мог понравиться кому угодно.

— Ева. Ты должна кое-что узнать о человеке, которым интересовалась.

Оля с трудом оторвала любопытный взгляд от Рида.

Я кивнула.

— О Дамиане? Ридерику тоже нужно послушать.

— Даже так? — Оля хмыкнула, с ещё большим интересом взглянув на дракона. — Ну хорошо.

Рейно прошла на кухню, положила папку на стол. Быстро налила воду в белый керамический чайник, разрисованный разноцветными бабочками, и включила его. Дождалась, пока мы разместимся за столом, затем вытащила фотографии.

— Это он? — спросила сестра, показывая снимки.

На одном из них был Тарийский, прикрывающийся от солнца рукой. На другом — огненно-красный перстень крупным планом. На третьем Дамиан стоял возле машины где-то в жаркой стране, потому что на заднем фоне росли пальмы.

— Да. Откуда это?

— Несколько недель назад без вести пропала журналистка Полина Никитина. В базу данных поступил запрос на розыск. В одном из почтовых ящиков девушки было найдено письмо с вложением. Вложение перед тобой.

— Я с ним уже познакомилась, Оль.

— Что? Когда?

Громкое негодование заставило меня поморщиться. Но это была Рейно. Такая Рейно.

— Приходил на выставку. Теперь хочет встречаться.

— А ты?

— Я согласилась.

— И ты это говоришь так спокойно при... Ридерике? — Оля непонимающе перевела взгляд на невозмутимого дракона, потом снова на меня. — Солныш... Свободные отношения, это, конечно, ваше дело и лезть не буду. Но ты должна знать: Тарийский опасен.

— Я знаю.

— Знаешь? Ну кто бы сомневался... — Оля вздохнула и зажмурилась, пробубнила себе под нос, словно сгоняя морок: — Я не хочу делать преждевременных выводов, но предчувствие подсказывает, что без его участия та история с пропажей девушки не обошлась. Мы выясняем. Судя по перстню, окружению и отсутствию информации, парень обеспечен и весьма скрытен.

Я сходила за мобильным телефоном в соседнюю комнату, вложила в одно из личных сообщений визитку Веры Добрис, а затем отправила её Ольге.

— Эти контакты Дамиан оставил мне на выставке. Сказал, что через эту женщину будет обсуждать покупку нескольких работ Лопаточкина.

— Отлично. Мы проверим, — кивнула Ольга. — Ты собрала чемодан?

— Почти.

— Хорошо, — удовлетворилась моим ответом Рейно и перевела взгляд на Альросского. — А вы? Вы как познакомились с Евой?

— Совершенно случайно, — улыбнулся Рид. — Она чуть не попала под лошадь.

— Под лошадь? Где это произошло? Когда?

— Месяца три назад.

Я сама ответила на вопрос, не распространяясь о подробностях.

Если Рид сейчас скажет, что мы встретились несколько десятков лун или звёзд, да ещё и на городском рынке, где я сидела в шубе на площади, вопросов станет в три раза больше.

— Так три месяца назад ты... — Оля наклонила голову, не сводя глаз с дракона. — Он тоже с квеста?

— С квеста? — Рид прищурился.

— Да, Оль. Именно оттуда.

Рейно сложила руки перед собой.

— И какие у вас планы на мою сестру?

Ну началось! Дорогой моему сердцу офицер в юбке решила взять нахрапом мужчину. Выведать у него всё без обиняков, по-мужски. Лёгкая полуулыбка призвана нивелировать прямые вопросы в лоб. Угу. Хотелось надеяться, что она вовремя остановится, хотя было интересно, как выкрутится Ридерик.

— Любить и защищать, конечно, — тут же нашёлся дракон, отвечая со всей серьёзностью. — Родить детей. Троих, не меньше. Можно четверых.

— Троих? Сыновей хотите?

— Да. И дочерей.

— И Ева согласна?

Взгляды обратились на меня. Изучающий — Ольги, со смешинками — дракона.

— Угу, — кивнула я, удерживаясь от пояснений. — В четверг. Как только после дождика рак на горе свистнет.

— Поня-я-ятно, — многозначительно протянула Рейно.

Сестрёнка наконец сообразила, что залезла не в своё дело. Но точно не со зла! Военное образование сказывалось, а чувство такта и Оля не всегда понимали друг друга. Рейно пыталась уберечь меня от разочарований, заботилась как умела, поэтому я позволяла ей это и принимала сестру как есть.

— Ладно, сдаюсь, — смиренно выдохнула она. — И правда сами разберётесь. А чем вы занимаетесь, Ридерик?

— Снегом. Иногда — дождём, — невозмутимо ответил дракон, отпивая из чашки чай.

— Метеоролог?

— Угу, — кивнула я. — Метеоролог он. Работает над климатом.

— Интересная профессия. Малооплачиваемая? — вдруг выдала Оля и тут же округлила глаза, хитро улыбаясь. — А что я такого спросила, солныш? Моей сестре предстоит растить с этим мужчиной троих детей!

— Не переживайте, Ольга, — Альросский обаятельно улыбнулся. — Ни Ева, ни дети ни в чём не будут нуждаться.

— Ну посмотрим.

Рейно неопределённо хмыкнула, а потом встала. Быстро собрала фотографии со стола в папку, аккуратно перекладывая листами.

— Ладно, ребята. Мне пора. В департаменте давно ждут, я и так задержалась.

В коридоре мы остались с сестрой вдвоём. Ольга кивнула, растягивая губы в улыбке, а потом подняла большой палец вверх и в сторону, показывая, что положительно оценила выдержку и воспитанность Ридерика.

— Поскорей бы прошли эти дни, — громко вздохнула. — Ну почему чем ближе к отпуску, тем время тянется медленнее?

— Устала?

— Не представляешь, как. — Ольга порывисто обняла меня и поцеловала в щёку. — Хорошего дня, солныш, и береги себя.

Я благодарно улыбнулась сестрёнке. Закрыла дверь, развернулась и замерла. На пороге кухни стоял Ридерик, опираясь на дверной косяк. Его внимательный взгляд и чрезмерная серьёзность озадачили. Таким он бывал, когда принимал неоспоримые решения. Я помнила этот взгляд на балконе во время экзекуции Грега. Или когда Ридерик заносил меня в дом Валюны на руках после обнаружения в том жутком чулане.

— Что?

— Ева, я не шутил.

— Насчёт чего?

— Что хочу от тебя детей.

— Рид...— мягко произнесла я, вспоминая, чем закончился наш последний разговор о контрацепции. — Давай вернёмся к этой теме чуть позже.

Ну правда! О каких детях может идти речь, когда надо решить столько проблем? Впереди неизвестность, расследование, непредсказуемый Дамиан. Как можно думать о радости материнства и пелёнках, когда все силы и самообладание нужны для борьбы? Да и не хотела я четверых детей! Мне бы одного для начала родить.

Я надеялась на понимание. Альросский молчал.

Как ни странно, но вокруг моего Ледяного лорда царило спокойствие. Никаких снежинок, пересмешников, позёмки. Ни-че-го. Я подошла к дракону, крепко прижалась, пытаясь без слов передать своё доверие и чувства.

— Обязательно вернёмся, — пообещала и улыбнулась, когда его руки обвили мою талию, а губы коснулись волос.