Дворец стоял, погружённый в безмолвие. Казалось, всё вымерло. Не было слышно слуг. Если они и занимались делами, то скользили незаметными тенями, стараясь не попадаться ему на глаза.

Шёл второй день расследования. Хотя, какое там расследование? Пока ещё сплошной фарс и бездействие. Данных не было — время шло.

Приходила Ривес, кланялась чуть ли не в пол. Он её выгнал, как выгнал Демонда. Видеть никого не хотел. Вернее, он хотел видеть Ольгу, но она не горела желанием с ним общаться, просиживая часами в библиотеке. Находилась там до поздней ночи, ушла рано утром. Завтракать с ним отказалась, пожелав приятного аппетита.

Ментальные способности под влиянием запирающего артефакта полностью уснули, превратив его, дракона высшей крови, в обычного человека. Арден поднёс руку к наполненному стакану. Потянул на себя стихию. Вода чуть всколыхнулась и вновь замерла, показав ему, насколько он стал бессилен.

— Дракхи! — выругался и откинулся в кресле.

Время идёт и выхода нет. Нужно ждать. Скоро должна поступить весть от экспертов. Главные подозреваемые наравне с Советом имеют право знать о деталях совершённого преступления. Ему предстоит доказать собственную невиновность, либо... погибнуть вслед за убитой.

Не успел подумать об этом, как появился магический вестник. Энергетический сгусток в форме огненно-красной птицы, показывающий сверхсрочное донесение, разгорелся прямо над ним. Тёмно-синяя лента, обвивающая шею вестника, подсказала, что новости из Совета.

Арден протянул руку, и птица села на ладонь, трансформируясь в полупрозрачный пергамент. На листе тончайшего листа проступили чёрные буквы. Дракон перечитал дважды послание, отбросил на стол. Элизель убил яд шиды. Им коснулись её предплечья.

Перед глазами потекли события последних минут жизни драконицы. Так, как написали эксперты. Элизель возвращалась домой и почему-то пешком. Одна, после ссоры с Пилией Ривес. Стояла глухая ночь. Шум или окрик за спиной заставили Элизель развернуться и встретиться с неизвестным. Аллерская разговаривала с убийцей, пока он не схватил её за предплечье. Скорее всего, драконица знала убийцу, раз позволила дотронуться до себя, не ожидая подвоха. Рядом с мёртвой девушкой нашли прозрачную капсулу из-под шиды.

Арден вздохнул. Дракхова ситуация! Надо же так вляпаться! И не вступиться за Ривес было нельзя. Дракон, не умеющий защитить собственность от посягательств других драконов, теряет авторитет. Данор, собака, знал, что делал. Он намеренно спровоцировал ссору, изначально планируя нацепить ему этот дрянной браслет. Просто месть. Личная грязная месть за Мэрин. Драконы не прощают и ничего не забывают, а Рейлим — враг.

Дверь снова скрипнула, открываясь.

— Арден. Нам надо поговорить, — произнесла Ольга, и он не сдержал улыбку.

Невероятная женщина. Обдумала всё и вернулась? Случайная утечка воспоминаний об Элизель была так некстати. Расслабился, доверился Ольге и позволил ей проникнуть в память чуть глубже, чем необходимо. Дурак? Бесспорно. Но всё, что ни делается, к лучшему. Любимая женщина не устроила ему ревнивой сцены и готова к диалогу, судя по спокойной улыбке.

— Рад видеть тебя, — произнёс Арден, отмечая про себя короткий кивок.

Взаимно? Или дань вежливости? Не всегда, далеко не всегда ему удавалось понять Рейно. И этим качеством она привлекала, его рыжая свободолюбивая тайна.

— Ты мне должен рассказать всё, что знаешь, — доброжелательно произнесла Ольга. — Подробнее. Что произошло той ночью?

— Хорошо, — он кивнул, приглашая её присесть. — Расскажу всё.

Плавной кошачьей походкой Ольга приблизилась к креслу напротив. Арден безотчётно залюбовался её мягкими, неторопливыми движениями. Задумчиво рассматривал короткие волосы, лежащие аккуратно в причёске. Яркий цвет волос не был вульгарным, он поднимал настроение. Да и сама Ольга своим присутствием превращала даже самую безысходную ситуацию в небольшую проблему, просто требующую своевременного решения. Неведомым образом эта женщина разряжала гнетущую атмосферу, как луч солнца в грозовых облаках. Она придавала бодрости и уверенности, с ней он чувствовал себя гораздо сильнее даже при отсутствии дара.

— Арден? Ты меня слышишь?

— Извини, — улыбнулся ещё раз. — Засмотрелся на тебя. Обо всём забыл.

С удовольствием отметил, как она слегка нахмурилась и даже немного смутилась. Нет. Безразличия нет. Ей нравятся его комплименты.

— Рейлим сказал, что Элизель приходила к тебе в ночь перед убийством.

— Верно. Я вернулся домой, поднялся в спальню. Она ждала меня там.

— Как она проникла в дом?

— Предполагаю, порталом. Элизель никогда не беспокоилась о том, что нарушает законы. Она прекрасно знала, что драконы на многое закроют глаза.

— Драконица из знатного рода, свет и надежда расы, подарок небес, — иронично отметила Ольга. — Не всякий справится с шумом медных фанфар.

— Как ты сказала?

— Говорю, что с тщеславием и гордыней совладать очень сложно.

— Согласен.

— Что было дальше?

— Элизель призналась, что сходила с ума от ревности. Она порвала твоё платье, хотела опозорить перед драконами.

Ольга с трудом подавила вздох, а он почувствовал себя последним мерзавцем. Не рассказал ей тем утром, ушёл от ответа, решив найти более удобный момент. И оправдываться нельзя, захочет ли выслушать? Поверит ли, что не лгал, а хотел уберечь, не портить настроение спозаранку?

— Я догадывалась, что это её когтей дело, — усмехнулась любимая. — Что было дальше?

— Она стала меня соблазнять.

— А ты?

Её голос даже не дрогнул. Прямой, уверенный взгляд Ольги нравился и внушал беспокойство. Её невозмутимость казалась странной. Что это? Свидетельство её обиды и уязвлённого самолюбия или неслыханное самообладание? Признак доверия или желания во что угодно поверить, опасаясь душевной боли? Отсутствие её ревности восхищало, но оставляло вопросы. Много вопросов.

— Я отказался.

Пауза. Лишь в зелёных глазах вспыхнули на миг бесенята. Они подстегнули его продолжать.

— Тогда она предупредила, что о страстной ночи расскажет тебе. Даже если ночи не будет. И предложила сделку. Последнюю близость на молчание.

— Что ты выбрал?

А как ты думаешь? Эту мысль — ответить вопросом на вопрос пресёк сразу же. Не следует любимую раздражать, даже если больно колет её недоверием. Чувствовал, нет — знал, что Ольга сейчас скорее на работе, чем спрашивает из праздного любопытства.

— Отправил её домой. Но у неё получилось испортить мне настроение. Я знал, что Элизель обязательно отомстит.

— Ты оставался в спальне всю ночь?

— Нет. Ушёл прогуляться. Мне надо было остыть, привести мысли в порядок.

— И где ты гулял?

Протянув руку, хотел коснуться её пальцев, но Ольга встала.

— Арден? — строго спросила. — Где ты гулял?

— В парке. Но я выбрал другую дорогу и ушёл от пруда. В северную часть парка.

— Ты не слышал криков о помощи? Ссору?

— Нет. Не слышал. Дул вёрст.

— Дул что?

— Ветер в сторону пруда, — пояснил он, чуть поморщившись.

Извини, милая, не подумал. Откуда тебе знать названия ветров в Раниндаре? Уголки губ Ольги дрогнули в понимающей полуулыбке.

— Я вернулся ближе к утру, привёл себя в порядок, затем пошёл к тебе.

— Кто-нибудь видел тебя в парке? Кто может подтвердить, что ты гулял в северной части?

— Увы. Боюсь, это некому сделать.

— Что знает Рейлим?

— Уже не важно. Презумпция виновности снимает всю ответственность с дознавателя. Если что — смертник есть.

— Мне надо поговорить с экономкой.

Ольга направилась к дверям, решив его оставить. Вдруг понял, что не хочет её отпускать. Ра'кшам! Несмотря на желание помогать, эта женщина заметно от него отдалилась, стала неприступной, холодной, как одно из морей Алайи, веками покрытое льдом. Чуть больше суток прошло, а между ними снова стена.

— Не уходи!

Встал, кинулся за ней, быстро преодолев расстояние. Взял за руки, прижал её ладони к груди. Тёплые, сухие пальцы обожгли даже сквозь ткань рубашки, заставив кровь стремительно побежать по жилам. Ольга его волновала. К ней он испытывал нежность, перемежаемую всепоглощающей страстью. Хотелось беречь её, защищать и баловать, как дитя. К Элизель никогда ничего подобного он не чувствовал, кроме низменной похоти. Именно сейчас разница проявилась так отчётливо, как никогда.

— Ты — сердце моё, — глухо заговорил. — Прости, что позволил услышать чувства в воспоминаниях ночи. Они были выше меня. Внутренняя сущность дракона всегда отзывается на дракониц до тех пор, пока не будет выбрана его пара.

— Я понимаю, Арден. Мы принадлежим разным расам. Мы разные.

Опять она за своё! Подчеркнуть различия между ними, как удобный повод сбежать? Не выйдет, любимая. От драконов ещё никто не сбегал.

Ольга попыталась выкрутиться, но он не пустил. Интуитивно понял, что если отпустит — навсегда потеряет.

— Не беги от меня. Прошу. Только не беги.

— Послушай, Арден. Сейчас не время и не место выяснять отношения.

— А когда у нас появится время? Именно сейчас его мало, как никогда.

Она снова попробовала улизнуть, и он опять удержал. Прижал к себе, обняв за хрупкие, покатые плечи, попытался найти её губы. Не вышло. Она отвернулась.

— Твоя поддержка в трудное время бесценна для меня, Ольга.

— Друзей не бросают.

— Друзья для меня слишком мало. Ты это знаешь.

— Арден. Прошу. Отпусти.

— Ты должна верить мне. Слышишь? Не позволяй злобе и самовлюблённости Элизель встать между нами, лишить нас счастья.

— Мне нужно увидеть Пилию, Арден! — Ольга взмолилась. — Мы во всём разберёмся. Обязательно разберёмся. Прошу! Ты отвлекаешь меня от расследования. Каждая минута важна.

Только после этих слов он отстранился, пытливо всматриваясь в любимые черты. Её глаза, зелёные, иногда меняющие цвет на лазурный, обещали ему понимание. И любовь. В её взгляде он видел любовь.

— Не смею больше задерживать, — улыбнулся. — Пообещай мне ужин?

— Хорошо. Мы поужинаем.

Её улыбка сделала его абсолютно счастливым, сдвигая все проблемы назад и превращая их в незначительные препятствия. Он не зря когда-то украл эту женщину. С ней он чувствовал себя по-настоящему живым.

Дракхов браслет! Он просто обязан перебороть его силу и выпустить дар. Убийца будет выдан правосудию, и никто более не сможет ему помешать быть вместе с Ольгой.

Арден вернулся к столу и коснулся воды.

— Ну же... Ты должна меня слушаться...

Но стихия молчала.

***

Я ушла от Ардена в абсолютном смятении. Причин было несколько. Во-первых, его признания, во-вторых, чувства. Но лучше обо всём по порядку.

Первое, что меня смутило по-настоящему — шантаж Элизель, её уход и уход Ардена следом. Он сказал, что гулял в другой части парка. Но чёрт возьми! Никто не может это доказать! У дракона нет алиби!

Что мы имеем?

Они ссорились. Элизель сбежала, сорвалась на Пилию. Арден пошёл следом за драконицей в парк. Точка. Драконицу нашли убитой там же. Ещё одна жирная точка.

Водный с самого начала скрыл подлость Аллерской на балу, её приход во дворец, приставания. Почему скрыл? Боялся меня потерять?

О, как мило! Артём тоже боялся, но страх не мешал ему встречаться с другой. Чёрт! Нельзя проецировать старые отношения на новые! Это не приведёт к добру, и прошлое повторится.

— Нет, не повторится, — тут же себя поправила. — Я изменилась! Стала другой!

Да уж... Насколько другой? На глаза навернулись слёзы. Усилием воли подавила мокрядь. Ещё ныть не хватало! Подумаешь, мужчина! На нём свет клином не сошёлся. До встречи с драконом я прекрасно жила вне отношений, не чувствуя ни малейшей ущербности.

Пока Арден меня не украл.

— Гад! — не удержалась.

Сидела бы в своём управлении, расследовала чужие дела и горя не знала. А теперь думай, как вытащить Ардена из дерьма, самой не сгореть в нём и сберечь сердце, давно трещавшее по швам от улыбок и взглядов дракона.

— Ещё какой гад, — констатировала непреложный факт, вырвавший меня из зоны комфорта.

Вспомнила, как Арден уберёг меня от позора, как запретил Данору на меня даже косо смотреть, взяв под своё покровительство. Скотина, Рейлим! Жестокий ублюдок мог бы подвести под пытки и меня. Кто я для этого следователя по особо важным делам? Примитивная «человечка». Как он с Пилией обошёлся? Издевался над ней, выжидая прихода Лидосского.

Итак. Либо я доверяю Ардену, либо нет. Если доверяю, значит верю в его чувства, любовь, верность.

Допустим, верю, и Арден не спал с Элизель. Что дальше?

Если убийца не будет найден, Ардена казнят. Вот где кроется главный подводный камень. Ну почему так всё получилось?! Обидно! Рейлим надел моему дракону браслет виновности, поставив чёрную метку.

Чёртова драконица! От неё столько проблем...

Элизель мне не нравилась с самого начала знакомства. Что я чувствовала к ней теперь?

Злорадства не было, как не было жалости. Странно... Помню, всегда сожалела, когда умирали молодые. Может, издержки профессии сказались, и я стала непробиваемой? Почему смерть драконицы не вызывает во мне ярких эмоций, кроме мучительного стыда? Мне было стыдно за свои чувства, а вернее за их отсутствие.

Стыд — безразличие. Безразличие — стыд. М-да. Нашла всё-таки силы признаться. Может, отсутствие эмоций связано с тем, что Элизель претендовала на Ардена? Она видела во мне соперницу, я видела соперницу в ней.

В далёком прошлом у меня не получилось убить любовницу Артёма. Бог миловал, и преступление не свершилось. Теперь вот драконица мертва, а чувства облегчения нет. Получается, дело не в сопернице. Проблема с самого начала точила меня изнутри.

Решить её можно через обретение уверенности в себе, умения брать ответственность за свои решения и поступки, честность с собой. Ну... Хотя бы честности научилась.

Прекрасно, Ольга! Ты делаешь в жизни успехи!

Мои размышления прервались. Пилия Ривес. Вот кто меня волновал! Я нашла экономку в комнатушке, не уступавшей той, что в подводном дворце. Ривес молча плакала, сидя на стуле, и, судя по неопрятному виду, давно забыла про сон и еду. Зрелище было то ещё — распухшее лицо Пилии со шрамами на щеке. Ардену повезло иметь в своём окружении настолько верного человека. Или Ривес мучается чувством вины?

— Пилия, добрый день.

Моё приветствие оставили без ответа.

— Я занимаюсь расследованием убийства леди Аллерской и пришла к вам, чтобы поговорить. Лорд Арден и я, мы будем признательны, если вы ответите нам на вопросы.

Ривес громко всхлипнула, а я поняла, что без воды и успокоительного здесь явно не обойтись. Поэтому, не долго думая, покинула кабинет и направилась на кухню. В одной из небольших подсобок, связанных с главным залом, находилась «аптечка». Различные снадобья использовались при необходимости людьми, чтобы поправить здоровье. Там и нашла настой из травы, похожей на наш пустырник. Вернулась к Ривес, заставила её выпить лекарство.

— Разве так можно переживать? — посетовала я. — Доведёте себя до «ручки». Кто потом будет Ардену экономить, содержать хозяйство?

Ривес хмыкнула, но покорно выпила всё, что я ей предложила. Главное, не переборщить с дозировкой, а то ещё уснёт после таких потрясений.

— Почему вы так переживаете, Пилия?

Задала вопрос, как только просветлело её лицо.

— Вам-то что за дело?

— Повторю ещё раз. Я помогаю Ардену избежать наказания.

— Я его предала, — глухо произнесла Ривес, глядя в стену почти бессмысленным взглядом.

— Что вы сделали?

— Я рассказала, что слышала ссору. Я не хотела его предавать. Слышите? — внезапно зло спросила Пилия и вскочила со стул. — Вы слышите? Я не хотела его предавать!

— Успокойтесь, Пилия. Элизель кого угодно могла вывести из себя. Она ведь вас тоже разозлила оскорблениями да издёвками.

— Что? — вскинулась Ривес. — Откуда вы знаете?

— Не так уж и важно.

— Да нет. Это может быть важно для дела. Вы подслушивали? Вы нас видели? Вы знаете, кто убил Элизель?

М-да. И кто из нас следователь? Я снисходительно улыбнулась такой прыти расстроенной экономки.

— Пилия. Куда вы пошли после ссоры с Элизель?

— Куда я пошла?

Ривес резко встала со стула.

— И откуда вы всё знаете? Неужели... — она прищурилась и самодовольно заключила. — Вы следите за милордом? Ревнуете его? Ха-ха! Так знайте! У него таких как вы всегда было много.

— Вижу вы не в себе от усталости и расстройства, — я поморщилась. — Ответьте, пожалуйста. Куда вы пошли после ссоры с леди Аллерской? Её убивать? Вы пригрозили, что не простите ей оскорблений.

— Не-ет, — замотала головой Ривес. — Вы что такое придумали? Мало ли, что я могла там сказать. Я не убийца! Я ушла во флигель обрабатывать раны.

— Не верю вам. Вам должно быть стыдно. Арден защитил вас, а теперь вынужден носить чёрный браслет и готовиться к смерти.

— К смерти? Он не умрёт! — замотала головой ещё раз. — Нет. Мой лорд не умрёт.

— Если вы признаетесь — он не умрёт.

— Я не убивала! Не убивала я! — Ривес почти кричала. — Милорд разберётся.

— Пилия, — я вздохнула. — Идите к себе в комнату. Ложитесь и спите. Мы поговорим с вами позже.

Экономка ничего не ответила. Вдруг ссутулилась, сгорбилась, как старушка, вновь опускаясь на стул. После вспышки эмоций снова наступила подавленность. Хорошо хоть не плакала. Успокаивающее средство ей всё-таки помогло.

Ривес-Ривес. Вполне годится на роль убийцы. Переживает о сделанном, боится признаться, и тут же страдает, что подставила хозяина. Ну, ничего. Вода камень точит. Позже я поговорю с ней ещё раз.

Дворцовый парк показался мне хорошим вариантом привести мысли в порядок. Говорят, что преступников всегда тянет на место преступления. Не задумываясь, направилась к пруду. Хотелось пройтись по дорожке вдоль водоёма, представить, как в ту ночь шла Элизель. Но увы, не суждено мне было окунуться в напряжённую атмосферу прошлого, приехала Ева.

Я встретилась с сестрой и Ридериком на одной из цветущих аллей. Судя по тому, что они прямиком направились ко мне, минуя Ардена, стряслось нечто важное. Как только Ева поравнялась, сразу заключила в объятья.

— Ольга! Как ты?

— В порядке.

— До нас дошли новости. Рейлим оставил браслет.

— Ардену, — кивнула я. — Он надел браслет Ардену.

— Плохо, — крайне серьёзно произнёс Ридерик. — Ты должна знать несколько важных нюансов о наших законах. Навряд ли Водный потрудился тебе сообщить.

— Презумпция виновности, — чуть опередила Альросского. — Тот, кого обвинили, обязан сам доказать непричастность. Если этого не происходит, подозреваемого казнят.

— Какое варварство! — поморщилась Ева. — Можно без вины убить невиновного.

— Это ещё не всё.

Ридерик сначала с нежностью посмотрел на сестру, потом перевёл взгляд на меня.

— Если Ардена признают виновным, то всё его имущество уйдёт на торги, а также всё, что имеет к нему отношение. Так бывает чаще всего.

— В смысле?

Я ничего не поняла. В своде законов Раниндара не упоминалось о подобном исходе. А может, что-то упущено? Вычитать толстенный «талмуд» по уголовному праву в несколько дней не представлялось возможным.

— Всё имущество дракона станет собственностью пострадавшей семьи, а точнее лорда Прона Аллерского. Слуги, те, кому Лидосский дал покровительство, обязаны откупиться.

— А если откупиться не выйдет? Ведь речь идёт о банальном залоге?

— Они станут рабами Прона.

— По какому праву?

— Это наша цивилизация, — довольно жёстко произнёс Ридерик. — Такие законы. Не каждый день убивают драконов.

— Я думаю, что найду убийцу, и с Ардена снимут браслет.

— Тогда главной подозреваемой станешь ты, — покачал головой Ледяной. — С людьми здесь вообще разговор короткий. И покровительство не поможет.

О да. Я видела! Перед глазами возникла Пилия и все издевательства. Вся суть драконовской цивилизации, её жестокости и эгоизма в этом допросе достигла апогея. Так я думала, пока не узнала о сюрпризах, которые несёт смерть дракона.

— Почему Арден мне ничего не сказал?

— Не захотел тебя раньше времени расстраивать.

— А если сменить покровительство? Может, это что-то изменит?

— Во-первых, не советую, — Альросский качнул головой. — Лидосский очень влиятелен в Раниндаре. Если и пользоваться чьей-то защитой, так лучше его. Во-вторых, это попросту невозможно. На твоей ауре энергетическая печать его рода. Её видят все драконы и понимают, с кем будут иметь дело, если решатся на подлость.

Ах, вот оно как, оказывается! А я голову ломала. Снова магия. Защитив меня, Арден всё равно что поставил клеймо. Пометил, как собственность, пусть даже во благо. Его покровительство было даром, стало проклятьем. Прекрасно!

— А отозвать своё покровительство он может? Снять его?

— На нём браслет, — хмыкнул Альросский. — С ним он не сломает собственную печать.

Что и требовалось доказать. Я в ловушке. Почувствовала, как мои похолодевшие ладони оказались в тёплых руках сестры. Ева сжала мои пальцы, привлекая внимание.

— Не переживай, Ольга. У нас есть Ридерик.

Ева с признательностью посмотрела на жениха.

— Он уже сказал, что сделает всё возможное и не допустит торгов. Кого угодно, но не тебя. Он внесёт залог и даст своё покровительство. Они не посмеют тебя обидеть. А, может, Ардена оправдают, и убийца найдётся.

А если нет?

— Тогда казнят меня, — вырвались мысли вслух. — Я не смогу доказать, что ничего не чувствовала к сопернице. Артефакт следователя зафиксировал мою ревность. Они не будут докапываться до истины. Мотив уже обозначен.

— Рейно! — возмутилась Ева. — Ты что такое говоришь?

— Спокойнее, снежинка, — сказал Ридерик, захватив ладонями предплечья сестры. — Мы сделаем всё, чтобы доказать невиновность Ольги. Я не верю, что она причастна к убийству. Сама посуди. Откуда ей было знать о шиде? О том, что убить дракона можно, только нанеся сок на татуировку.

— Что? Какой шиде?

— Ты не знаешь?

— Чего я не знаю?

— Странно. Арден должен был тебе рассказать. Совет выслал ему письмо ещё утром.

— Какое письмо?

— Элизель убили ядом шиды, — тихо произнесла Ева.

— А вы откуда знаете?

— Об этом трубят все новости.

— Всех известили?

Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать. Принципы расследования, подходы к подозреваемым, эти браслеты — фактически, приговор.

— А как же тайна следствия?

— Рейно. Включай уже мозги! — рявкнул Ридерик. — Ты не на Земле. В Раниндаре презумпция виновности. И никого не волнует, как подозреваемый будет выкручиваться. Информация быстро становится всеобщим достоянием. Теперь всё, что касается убийства — проблемы Ардена. Он в меньшинстве. Понимаешь?

— Абсолютно. Сейчас Арден — изгой?

— Верно.

Я выдохнула, взъерошила волосы. Рассказывать родным, что у меня на запястье был браслет с шидой не стала. Так же не стала говорить, что знаю, как яд убивает драконов. Лидосский мне всё рассказал ещё по дороге на бал в экипаже.

— Спасибо вам! — улыбнулась.

Настроение было испорчено основательно и бесповоротно. Но оставалось кое-что, требующее разъяснений.

— Ридерик? Скажи. Может быть такое, что без браслета магия дракону или драконице станет недоступной. Вот раз... И способности отключились?

Я вспомнила, как Элизель в ту ночь пыталась открыть портал. Меня это до сих беспокоило.

— Драконы часто используют заклинания защиты дома, — ответил Ридерик. — Поэтому лично мне известен единственный способ заставить магию драконов уснуть. И то на чужой территории, временно.

— Почему ты спрашиваешь? — насторожилась Ева.

— Да просто интересно стало. Браслет — штука опасная. Подумала, а без него можно испортить драконам жизнь?

Я хихикнула, вызвав недоумение на лицах Евы и Ледяного. Пусть уж лучше думают, что от переживаний у меня сдвинулась крыша. Получается... Элизель была недоступна магия, благодаря усилиям Ардена? Защитой он лишил драконицу возможности уйти домой лёгким путём.

— Ты точно в порядке?

— Да. Лучше скажите, когда выйдет срок?

По взгляду Альросского поняла, что спросила не зря. На невозмутимом лице дракона пронеслась лёгкая тень.

— Сколько осталось недель?

Он покачал головой.

— Дней? — внутри ухнуло. — Сколько? (3172)

— Если не считать этих суток, то к ответу призовут через три дня. Ровно в час и минуту, когда нашли Элизель.

— Да ладно!

Вот теперь я точно тронусь умом. Им надо предоставить убийцу в три дня? Расхохоталась, не обращая внимания на уверенные поглаживания спины. Ева стояла рядом, поддерживая меня всё это время. Быстро же всё закончится. Как говорится, и глазом не успеешь моргнуть.