Эстер, находившаяся в каюте пассажирского лайнера, который с минуты на минуту должен был оставить орбиту Белозы, прикурила от настольной зажигалки. В то время как она жадно втягивала в себя успокаивающий дым, кончик сигареты ярко засветился в полумраке. Резкий, желтый свет, исходящий от экрана компьютера, падал на ее фигуру в кресле, очерчивая ее контуры, отбрасывавшие причудливую тень на стены каюты. Струйка белого дыма плавно струилась между неплотно сжатыми, пухлыми губами, Эстер же в эти мгновения внимательно изучала столбики цифр и текста, сменявшиеся на дисплее.

Белоза имела промышленное и коммерческое значение, находясь на перекрестке нескольких важных космических трасс. Эстер совершенно не представляла себе, какой была эта планета, когда сюда явились первые поселенцы, но какой бы она ни была – заросшей дремучими лесами, жемчужиной девственной природы, или огромной каменной пустыней, – сейчас ее поверхность неузнаваемо изменилась. И причиной тому была все та же неутолимая страсть человека к власти и богатству. Неутомимые механизмы, ни на минуту не прекращая своей работы, вгрызались все глубже в недра планеты. Всюду, куда хватало глаз, возвышались горы пустой породы – яркий пример того, что может случиться с миром, в котором экология принесена в жертву погоне за прибылью. Теперь Белоза могла похвастать лишь мертвыми, отравленными морями и атмосферой, более похожей на пустую кашу, чем на смесь газов, пригодную для дыхания человека. Если так будет продолжаться и дальше, то обитатели этой планеты без генератора атмосферы не обойдутся. Однажды ведущий одной из самых больших и влиятельных межпланетных служб новостей горько пошутил, сказав, что самые значительные богатства Белозы еще ждут своего первооткрывателя – человека, который найдет способ добывать различные химические вещества из атмосферы. В этой шутке скрывалась истина, и некоторые предприимчивые умы делали попытки экспериментировать в этом направлении, но атмосфера загрязнялась быстрее, чем им удавалось очистить ее.

Несмотря на все эти проблемы и быстрый рост добычи полезных ископаемых, их запас оставался почти неисчерпаемым, по крайней мере, в обозримом будущем. Кроме того, промышленность планеты выпускала высоко-технологичные изделия, легко находившие сбыт во всех уголках Галактики. Все предприятия были сконцентрированы в пятидесяти мегаполисах, каждый из которых имел по меньшей мере один космопорт. Это было естественным следствием того, что промышленность в основном ориентировалась на экспорт, и привело к возрастанию значения количества транспортных компаний в экономике Белозы. Оставалось только радоваться тому, что их сотруднице удалось разобраться во всей этой путанице названий и выявить тех, кто пытался сколотить капитал, используя для этого не совсем законные средства.

Законные? Да о каких законах тут могла идти речь? То, чем занимались эти люди, было аморально, противоестественно самой природе человека. И как же отреагировало правительство Белозы? Никак! Они стали ссылаться на нехватку улик, да и вообще, говорили чиновники, где доказательства того, что это вещество действительно опасно для здоровья человека. Как будто они не видели, что творится у них под самым носом. Наркомафия уже опутала своими сетями всю планету и готовилась вскоре окончательно прибрать ее к рукам. Едва ли можно было найти хоть одного обитателя планеты, который не употреблял бы эту гадость. Отказ правительства Белозы от сотрудничества мог значить лишь одно, но компетентные органы Федерации благоразумно воздержались от комментариев, предпочитая принять свои меры.

Не сводя глаз с экрана, Эстер бросила окурок в пепельницу и закурила новую сигарету. С минуту на минуту должно было появиться важное сообщение. Последняя и самая сложная часть задания уже позади. Каких-либо проблем не предвиделось. Опыт Мейры Силвер являлся достаточной гарантией от всех неприятных неожиданностей. Ей всегда удавалось выкручиваться из любых ситуаций. Тут же Эстер одернула себя, подумав, что каждый из секретных агентов мог считать себя везунчиком, пока не совершил одну единственную, роковую ошибку. К тому же прошло уже сорок восемь часов с тех пор, как от Мейры поступило последнее сообщение. Если и дальше ей придется работать с Силвер, то, решила Эстер, дело кончится тем, что она преждевременно поседеет или наживет себе язву, а, возможно, приобретет и то и другое одновременно, несмотря на все достижения современной медицины. Либо эта Мейра была слишком уверена в себе, либо… ее уже нет в живых. В любом случае это грозило нежелательными осложнениями.

Эстер закурила третью сигарету подряд. В это время сообщения информационных агентств сменились на экране списком перекрестных ссылок. Она выключила компьютер, не нуждаясь в информации, которую успела уже от вынужденного бездействия выучить наизусть. Ожидание – вот в чем заключалась самая трудная часть ее работы. До того, как шаттл Мейры покинет орбиту Белозы, с ним должен состыковаться еще один шаттл, и Эстер отчаянно надеялась, что Силвер окажется в числе его пассажиров. В любом случае ей самой придется спускаться на Белозу, чтобы исправить грехи Силвер или же выполнять всю работу заново.

Прозвучал негромкий звонок, прервавший напряженные размышления Эстер.

Она очнулась и громко крикнула:

– Входите!

Дверь отъехала в сторону, и в каюту неторопливой, ленивой походкой вошла Мейра Силвер, которая выглядела как проститутка, только что побывавшая в уличной драке. Впрочем, это сейчас не имело значения. Главное – она вернулась целой и невредимой…

– Должно быть, на этом лайнере идет борьба за экономию электроэнергии? – Непринужденно, с иронией осведомилась Мейра.

– Я не знала, что ты не любишь яркого света, – ответила Эстер, – и к тому же ты припозднилась. Я ждала тебя вчера.

– И ты из-за меня все это время сидела в темноте? Я польщена, – снова съехидничала Мейра.

– Не очень-то обольщайся. Скажи лучше, почему ты не явилась вовремя? Что тебя задержало?

– Всего не предусмотришь, поэтому пришлось перенести срок реализации нашего задания на целые сутки.

– Но тебе удалось помешать отправлению товара? – поинтересовалась Эстер.

– Можешь проверить по последнему выпуску информационных агентств. На складе компании "Галактик Юнион Терра" произошел взрыв, причины которого пока неизвестны. После взрыва вспыхнул большой пожар. Пламя бушевало с такой силой, что возле космопорта было светло, как днем, – сказала Мейра.

– Отлично, – нехотя буркнула Эстер, на которую возлагалась задача непосредственного руководства операцией. Она откинулась на спинку кресла и небрежным жестом показала в сторону портативного компьютера, стоявшего на столе.

– Давай показывай, что тебе удалось раскопать.

Мейра уселась в кресло и склонилась над клавиатурой. В воздухе задрожали лучи света, а затем появился трехмерный куб, площадь каждой грани которого достигала двух квадратных футов. Затем она сняла с запястья браслет и, разогнув его в прямую полоску, вставила одним концом в гнездо на клавиатуре – каюту озарил каскад искр, которые вскоре приняли очертание медленно вращающейся голографической модели, которая окрашивалась в цвета, соответствующие определенным мутациям.

– Вот это наиболее высокоурожайные сорта. Долгая и кропотливая селекционная работа сделала их неприхотливыми, и теперь все это можно выращивать на многих планетах, – объяснила Мейра.

– Я нашла этот файл в компьютере их лаборатории. Как мы и подозревали, этим делом занимаются Кэббинт и Джеймсон. А теперь посмотри вот это. – Она показала на голограмму, где появилась стайка агрессивных, красных клеток, которая увеличивалась в размерах и, наконец, вторглась в границу модели. В течение нескольких секунд первоначальный образец превратился в нечто совершенно новое.

– Так, значит, это и есть тот вирус, – задумчиво произнесла Эстер.

– Ну и дрянь.

– Он имеет искусственное происхождение, но будучи внедренным, начинает самовоспроизводиться. Биологи на Декстере назвали его Красной Чумой, там он уничтожил почти весь урожай, и на Мире Бейси тоже. Мне трудно даже представить себе, что кому-то могло понадобиться создать нечто подобное.

– На этом деле можно здорово погреть руки, продавая зерно туда, где эта зараза съест все. Хорошо, что мы вовремя остановили их. Твоих материалов достаточно, чтобы привлечь к суду Кэббинта и Джеймсона?

– Да, здесь копии основных документов. Кроме того, я записала несколько их бесед и телефонных звонков.

– Отлично, – Эстер встала с кресла и вынула браслет из гнезда.

– Я спущусь вниз и займусь арестами. Твоя миссия на этом закончилась.

– И я могу отправиться домой?

– Я уже заказала тебе спальник, как ты просила.

– Превосходно!

Выполняя задание, Мейра каждый раз расходовала огромное количество нервной и физической энергии, ее организм функционировал за счет притока в кровь адреналина и различных стимуляторов. Теперь она могла позволить себе расслабиться. В это время Эстер заняла место в шаттле, закрылись люки в шлюзовой камере и, высвободив стыковочные шланги, он отчалил от лайнера.

Мейра спустилась в лифте на нижнюю палубу, где находились спальные емкости. Войдя в небольшое подготовительное помещение, она убавила свет, а затем вынула из глаз контактные линзы. Со вздохом облегчения сняла с себя платье, нижнее белье, обувь, парик и бросила все это в пневматическую трубу, отверстие которой находилось в углу отсека. Горячий душ смыл с нее остатки грима и запах дешевых духов. Когда она вышла из кабинки, короткие волосы песочного цвета торчали в разные стороны, и, казалось, что ее голова окружена нимбом. Волосы чуть вздрагивали, потрескивая статическим электричеством, до тех пор пока демпфер не разрядил поле.

Мейра подошла к зеркалу узнать, не оставила ли выполненная операция какой-либо отпечаток на ее внешности. Кое-где начала пробиваться седина, и теперь добавилась новая прядь седых волос. Такова ее работа, от которой любой человек рано или поздно станет седым, как лунь. Под глазами появились мешки. Что ж, очевидно, придется подвергнуться операции регенеративного омоложения, подумала Мейра, но для этого ей сначала нужно получить отпуск, которым она не могла воспользоваться вот уже несколько лет подряд.

Высокие скулы делали разрез ее коричневых глаз слегка раскосыми. Таинственные глаза – отозвался о них однажды кто-то из коллег, восхищаясь большими, красивыми зрачками. Мейра знала, что в древней Европе женщины специально закапывали себе в глаза специальный раствор, от которого их зрачки расширялись. Они полагали, что это делало их более привлекательными. Такое применение дало раствору особое название – белладонна, что в переводе с одного из древних языков, Мейра уже забыла какого, означало – прекрасная женщина. Однако Мейре ее расширенные зрачки доставляли неудобства, поскольку приходилось защищать их от сильного света затемненными контактными линзами. И все же в этом были свои преимущества, и не только косметические. Она заморгала своими длинными темными ресницами и издала звук, похожий одновременно на зевок и на вздох облегчения, а затем покинула подготовительный отсек. В хранилище, длинном и довольно узком помещении с низким потолком, по обе стороны прохода стройными рядами располагались поблескивающие серебристой краской саркофаги, предназначенные для пассажиров, предпочитающих путешествовать в сонном состоянии. К Мейре сразу же подошел техник с улыбчивым лицом и, прикрепив ей на лоб и на грудь электроды, помог забраться в саркофаг-спальник. Затем он захлопнул герметичный люк и включил монитор. Сквозь прозрачную верхнюю крышку спальника Мейра увидела, как пальцы техника несколько раз прикоснулись к кнопкам таймера, и на мониторе засветились цифры, означающие продолжительность сна, который должен был продолжаться сорок восемь часов. Раздалось легкое шипение – в спальник стал поступать усыпляющий газ, и вскоре веки Мейры сомкнулись. Щелчок тумблера – и внутри спальника возникло особое гравитационное поле. Тело Мейры поднялось, и невидимые силовые линии зафиксировали его строго вдоль осевой линии на равноудаленном расстоянии от внутренней поверхности спальника. Проснуться Мейра должна была лишь после того, как лайнер выйдет на орбиту вокруг другой планеты под названием Земля.