Ранним утром 5 августа 1576 г., всего за два месяца до смерти императора Максимилиана и восшествия на престол Рудольфа II, на маленьком острове Хена, что неподалеку от побережья Дании, собралось множество философов, дворян и представителей правящих домов Европы. Обстановка этого собрания была более чем живописна: крохотный остров, не больше шести миль в окружности, утопал в яркой зеленой растительности, больше всего напоминая огромный парк, и изобиловал всевозможной живностью: помимо пасшихся на лугах лошадей, коров и овец, в лесах скрывалось бесчисленное множество оленей, зайцев и куропаток. Помимо этого, единственными обитателями окруженного морем клочка земли были сорок крестьян, живших в маленькой прибрежной деревушке. Высокопоставленные гости облюбовали вершину холма, располагавшегося в самом центре острова, откуда открывался вид на изъеденный заливами шведский берег.
Компания явилась в этот райский уголок не ради охоты и не для того, чтобы насладиться красотами природы, но лишь во имя научных целей; они стояли у подножия громадного здания, фундамент которого едва лишь наметился, и обсуждали это великое строительство, пока лакеи в ливреях подавали им скромный завтрак, обильно сдобренный заграничными винами.
Главными персонажами в этой группе были Фредерик II, король Дании и Норвегии, тогда бывший в расцвете сил, прославленный астроном Тихо Браге, Чарльз Данце, французский посол, и высокородные датские дворяне, заинтересованные в научном прогрессе. Собрание проходило у подножия великолепного каменного здания, носившего имя Ураниборга, или Небесного Города, которое Тихо Браге планировал сделать астрономическим центром. Браге было в то время всего тридцать лет, но он уже заработал имя в научном мире. Он родился в деревне Кнудсдорп, неподалеку от Хелсингборга, и был послан своим дядей в университет Копенгагена изучать философию и риторику, чтобы затем работать юристом. Но 21 августа 1560 г. произошло событие, заставившее его навсегда забыть о карьере законника и пробудившее его интерес к астрологии. К тому времени он уже около шестнадцати месяцев проучился в колледже. Сим знаменательным событием стало солнечное затмение, которому в те времена приписывали власть над судьбами народов и граждан. С этого момента Браге решил посвятить свою жизнь изучению небесных тел. Днем он со своим наставником прилежно зубрил законы, а ночью в тайне от всех следил за движениями звезд и планет, а также с интересом занимался математикой.
После смерти своего дяди Браге получил большое наследство и мог отныне свободно следовать избранному пути. Во время путешествия по Германии с ним случилась неприятность, едва не стоившая ему жизни: в Ростоке он поссорился с одним из местных жителей, и молодые люди схватились за мечи. Во время дуэли соперник отхватил астроному полноса, страшно изуродовав ему лицо. Этот дефект удалось частично скрыть, смастерив недостающую половинку из серебра и золота. После этого досадного инцидента народная молва дала Браге насмешливое прозвище — «человек с серебряным носом».
Два года спустя Тихо Браге временно поселился в Аугсбурге, где наладил дружеские и деловые отношения с Паулем Хайнцелем, бургомистром Аугсбурга и большим любителем астрономии. Вместе они сконструировали огромный квадрант для вычисления орбит небесных тел, секстант для оценки расстояния до звезд и планет и множество других полезных инструментов, с помощью которых было сделано немало точных наблюдений.
Вернувшись в Данию, Браге обустроил новую обсерваторию в замке своего дяди и весьма преумножил тогдашние астрономические знания. Его репутация была столь громкой, что датский король пригласил его в свою резиденцию, попросив прочесть курс лекций по астрономии. Браге с радостью принял приглашение и глубоко заинтересовал своих слушателей точным и строго научным рассказом, лишенным предрассудков и суеверий. После он посетил Южную Германию, Швейцарию и Венецию в надежде подыскать себе постоянное место жительства. По пути на север он проезжал через Регенсбург и стал свидетелем великолепной церемонии коронации императора Рудольфа II, произошедшей 1 ноября 1575 г. Он получил аудиенцию у монарха, после чего Рудольф пригласил его вместе отобедать. За обедом Браге составил гороскоп молодого императора, посоветовав тому никогда не жениться, поскольку сыновья принесут ему сплошные разочарования и горести. Это пророчество сбылось, но, если бы астролог умел читать свою судьбу в причудливом мерцании звезд, он бы узнал, что его визит ко двору с целью воздать почести Рудольфу станет первым в череде событий, которая завершится смертью ученого на службе у Его Величества.
Вскоре после возвращения в Данию Фредерик II, крайне высоко ценивший науки, вызвал его в Копенгаген и предложил ему в безраздельное пользование остров Хену, выделив средства для постройки и оборудования там астрономической обсерватории. Правитель был столь щедр, что обеспечил ученого деньгами на основание на острове резиденции для его семьи, а также для семей его помощников. Двадцать один год жизни Браге прошел в безмятежном изучении небесных тел в прекрасно оборудованной обсерватории Ураниборга. Его патрон, король Фредерик, назначил ему пожизненную пенсию в весьма крупном размере, которой Браге распоряжался очень щедро, с гостеприимством и неизменным радушием встречая бесконечных посетителей, приезжавших на остров, дабы засвидетельствовать свое почтение первому среди астрономов. Он также обучал и поддерживал материально множество молодых людей, живших вместе с ним на Хене, развивая в них умения наблюдать, думать и рассуждать. Его трудолюбие и проницательность, мастерство и огромное количество трудов о планетах, а также исследования траектории движения луны заслужили ему славу, которой не добился ни один из его современников, равно как и ни один из его потомков.
Датский поэт Петер Андреас Хайберг запечатлел обсерваторию Ураниборга в своих стихах:
К сожалению, щедрый покровитель Браге, король Фредерик, умер в 1588 г., и на престол взошел его сын Кристиан IV, мальчик всего четырнадцати лет от роду. Датская знать, завидовавшая привилегиям и пособию Браге, интригами и клеветой постепенно расшатала его позиции при дворе, настроив юного соверена против хозяина Хены и директора обсерватории. Браге был лишен пенсии, его владения были конфискованы, и после многочисленных унижений, причиненных ему дворянами, приближенными к юному королю, он решился покинуть отвергнувшую его неблагодарную родину. В 1597 г. он забрал свои инструменты, библиотеку и лично сконструированные им приборы из Ураниборга, погрузил всё на корабль, а затем, вместе со своей женою, пятью детьми, слугами, несколькими ассистентами и учениками, в том числе со своим будущим зятем Тенгаагелем и математиком Лонгомонтанусом, отправился из Копенгагена в Росток — город, в котором прошла часть его буйной юности, и где он заполучил свой серебряный нос.
Брошенный таким образом на произвол судьбы, ограниченный в средствах и обремененный множеством обязанностей, он понял, что ему необходим новый могущественный покровитель, и решил просить помощи у императора Рудольфа, чей интерес к наукам стал предметом восхищения всей Европы. Зная пристрастие Рудольфа ко всяческим механическим машинам и химическим экспериментам, Браге посвятил ему свой последний труд о механике астрономии, а также присовокупил к нему несколько работ в области химии. Посвящение это было написано в январе 1598 г., но книга была издана лишь четыре года спустя («Astronomiac instauratae mechanica», Норимберг, 1602 г.). Вместе с манускриптом был также издан составленный им каталог тысячи звезд. Но все эти доказательства научных познаний и достижений едва ли были нужны, ведь германский монарх уже давно был знаком с работами датского астронома и с интересом следил за его карьерой. Тихо Браге поддерживал переписку с Кородуциусом и доктором фон Хайеком, а также с вице-канцлером Куртиусом, который был об астрономе самого высокого мнения. Император лично пригласил Браге на Градчаны через своего личного секретаря Барвициуса, пообещав датчанину всё необходимое для дальнейших занятий астрономией, а также большую стипендию и просторные апартаменты для его семьи.
Приглашение Рудольфа было более чем сердечным, особенно если учесть, что Браге имел репутацию астролога и склонность к алхимическим штудиям. Подобная практика в те времена в порядке вещей сочеталась с занятиями строгой наукой. Астрологические изыскания прославленного датчанина привели его к мысли, что ужасная эпидемия чумы, поразившая Европу в 1566 г., имела своей причиной совпадение Юпитера и Сатурна в августе ровно за три года до бедствия. Он предсказал также, что одна знатная дама будет в ближайшее время убита рогатым чудовищем, и спустя год чешская графиня была зверски убита своим рогоносцем-мужем. Он также вычислил, что Фредерик II Датский умрет в 1593 г., а, когда тот умер в 1588 г., Браге заявил, что в его расчеты не вкралось никакой ошибки, «просто смерть наступила преждевременно». Астрологические изыскания вместе с тем нисколько не мешали Браге сохранять почти фанатическую веру в Божественное Провидение.
Тихо Браге был помимо прочего практикующим алхимиком, работавшим с тиглями, атанорами и перегонными кубами. Он называл свои занятия «земной астрологией». Планеты и металлы тесно связаны, как следует из самих их названий. Во время своего краткого пребывания в замке своего дяди в Герритцвольде он оборудовал там лабораторию и проводил эксперименты с серебром и золотом. После этого и в Ураниборге в крипте под зданием была сконструирована лаборатория, в которой находилось по крайней мере шестнадцать печей, обеспечивавших нагрев любой необходимой силы. Он никогда не публиковал результатов своих алхимических изысканий, вызывая немалую подозрительность окружающих. «По своему собственному убеждению, — писал Браге, — и следуя советам посвященных, я не считаю нужным раскрывать секретов Искусства толпе, ибо лишь несколько человек способны воспользоваться его могуществом в благих целях».
Равно как многие врачи были астрологами, астрологи в свою очередь практиковали медицину; так делал и Коперник, и нет ничего удивительного в том, что Браге изобрел собственный Эликсир, который широко продавался как средство от эпидемий, опустошавших тогда Германию. Император, зная о существовании этой драгоценной панацеи, пытался выспросить у Браге секрет ее изготовления. В ответ Браге послал императору длинное письмо с описанием процесса изготовления лекарства, умоляя его сохранить сию формулу в тайне и использовать ее лечебные свойства исключительно в личных целях. Рецепт назывался Венецианской Патокой и состоял из нескольких последовательных химических операций: в получившуюся жидкость добавлялись либо тонко измельченные кораллы, либо сапфиры, либо гиацинты и растворенный жемчуг, но лучше всего — питьевое золото, А чтобы сделать секретное средство панацеей от всех болезней, каковые только могут быть вылечены с помощью лекарств, следовало смешать его с сурьмой.
В 1599 г. солдаты и беженцы с венгерского фронта турецкой войны принесли в Богемию чумную инфекцию, и вскоре город на берегах Влтавы пал жертвой страшной эпидемии. Рудольф, терзаемый суеверным страхом смерти, бежал с несколькими приближенными в Пльзень, где оставался более девяти месяцев. Тихо Браге, направлявшийся в Прагу, получил тревожные известия о множестве смертей в Богемии и переждал эпидемию в Германии. Он оставил своих жену и дочерей на попечение своего верного друга князя Генриха Рантзау в замке Вандесберг недалеко от Гамбурга, и взял с собой только своих сыновей, нескольких учеников, а также самые необходимые астрономические инструменты. По прибытии в Прагу он был радушно принят императором, который предоставил в его распоряжение замечательную резиденцию, назначил ежегодную стипендию в размере трех тысяч крон, пообещал передать в его безраздельное пользование обширное имение и позволил распоряжаться Бельведером, «замком удовольствий» Фердинанда, как обсерваторией. В просторных залах именно этого красивого здания размещалась кунсткамера, и историк Сватек говорит, что быстро растущая коллекция вскоре вытеснила Браге из дворца. Место совершенно не подходило для обустройства обсерватории — когда это выяснилось, император предоставил астроному на выбор несколько замков. В конце концов был выбран замок Бенатек, расположенный примерно в семи лигах от Праги, возведенный на холме и позволяющий безо всяких помех созерцать открытое небо.
Перед тем как обосноваться на новом месте, Браге послал Тенкнагеля забрать его жену и дочерей из Гамбурга, а также инструменты, оставленные в Германии, и написал Давиду Фабрициусу, Лонгомонтанусу, Джону Кеплеру и некоторым студентам, бывшим хорошими математиками, приглашая их помочь в организации школы астрономии и химии.
Вскоре замок Бенатек наполнился людьми: семья Тихо Браге, множество слуг, учеников, помощников, старых друзей астронома, желавших разделить с ним радость новоселья, а также профессоров европейских университетов, явившихся засвидетельствовать свое почтение первому астроному Европы. Все эти гости сидели за столом гостеприимного хозяина, наслаждаясь дорогими винами и изысканными блюдами.
Работа нашлась для каждого: юному Георгу Браге, прилежному студенту-химику, было поручено заведовать постройкой лаборатории; Лонгомонтанус следил за движением луны и ее фазами, Кеплер изучал Марс, в то время как Тенкнагель, жених Елизаветы Браге, был занят изучением исключительно, как остроумно отметил Хаснер, земной Венеры. К сожалению, Браге обладал холерическим темпераментом: он был крайне упрям и раздражителен, к тому же на тот момент ему было уже пятьдесят четыре года, в то время как Кеплеру, его одаренному ассистенту, было всего двадцать девять. Горячая ссора, вспыхнувшая между учителем и учеником, пошатнула мир в замке, в результате чего ученик покинул обсерваторию. Другим серьезным ударом стало желание императора, который приказал знаменитому датчанину переехать в Прагу и обосноваться поближе к императорскому дворцу, дабы консультировать его величество по вопросам астрологии и обучать премудростям астрономии. Браге перевез свои инструменты на Градчаны, а сам переехал к своему другу Куртиусу, где возобновил свои научные занятия. Но, несмотря на благожелательность и либеральность императора и доброту своих друзей, он чувствовал себя чужим на чужой земле: не зная местного языка, он часто сталкивался с неловкими затруднениями, и его душевная тоска в конце концов подорвала его телесное здоровье. 24 октября 1601 г. Тихо Браге скончался. Император приказал похоронить гениального астронома с подобающими почестями в главной церкви Праги, Тайнкирхе, где до сих пор сохранилась медная мемориальная доска.
Великолепная коллекция книг и инструментов, оставленная Браге, была выкуплена у его наследников за двадцать тысяч талеров, из которых лишь четыре тысячи были выплачены немедленно, а двенадцать лет спустя еще двадцать три сотни были заплачены обедневшей к тому времени семье, вынужденной покинуть Богемию в связи с обстоятельствами, сильно отличавшимися от тех, что привели их в Прагу. Восемнадцать лет спустя после смерти Тихо Браге его астрономическая обсерватория была частично разрушена, частично переоборудована под другие нужды.
Среди наследия Браге наиболее драгоценным предметом, который берегли самым тщательным образом, был один из его серебряных носов. Я говорю «один из», поскольку неприятный случай убедил его держать при себе несколько. Проснувшись однажды утром, он, к своему ужасу, обнаружил, что его единственный серебряный нос, обычно лежавший на столике рядом с кроватью, разбит на мелкие кусочки одним из его домашних псов, чья невинная игра доставила немало хлопот его хозяину.
После этой неприятности астроном всегда хранил у себя небольшой запас носов, числом четырнадцать, которые он менял так же, как другие меняют носовые платки. Богемский историк рассказывает (скорее в шутку, чем всерьез), что Браге преподнес один из своих носов его величеству Кристиану IV, королю Дании, который в свою очередь подарил его своей фаворитке Кристине Мунк, а от нее через множество рук нос перешел к Вольтеру; писатель же отвез его в Потсдам, дабы позабавить Фредерика Великого, но после смерти Вольтера нос был помещен в музей искусств в Вене, где к нему отнеслись даже с большим благоговением, нежели к заспиртованному пальцу Галилея во Флоренции.