Александр Болвачев

ВЛАСТЬ ВРЕМЕНИ

Шел холодный сентябрьский дождь. Небо было полностью затянуто темно-серыми тучами. По трассе, освещая свой путь фарами, ехал синий автомобиль марки Солярис. Лобовые дворники едва справлялись с потоком воды льющейся с неба.

За рулем машины сидел мужчина, по внешнему виду которого, можно было с уверенностью сказать, что он либо сильно болен, либо только что из длительного запоя. Лицо мужчины было сильно заросшим, под глазами большие темные мешки, и сами глаза были какими-то стеклянными и уставшими.

Внезапно зазвонил мобильный телефон, покоившийся на приборной панели, в специальной подставке. На дисплее мобильника высветилось имя звонившего: «Серега». Мужчина нажал на копку быстрой связи на руле и сказал, — Да Сергуня, чем могу?

— Игорек, ты куда пропал, два дня уже ни слуху ни духу. Ты мне нужен позарез, — произнес Серега со свойственным ему обиженным голосом, — Опять на рыбалку без меня укатил?

— Да какая там рыбалка, Сергуня. Ты погоду видел?

— Согласен, погодка та еще, хоть лодку надувай и на работу плыви. А ты где сам то?

— Слушай, я тут на денек решил за город смотаться к очередному экстрасенсу, может поможет с поиском, — ответил Игорь.

Возникла небольшая тишина, после которой Серега спросил, — Ну ты сам то, как, держишься?

— Держусь, пока дочка поддерживает, — произнес Игорь, — Ну ладно, Серег, дороги не видно, как приеду в город, позвоню. Лады?

— Лады, — попрощался Серега и отключился.

Предпосылкой данной поездки стали события, произошедшие около четырех месяцев назад и перевернувшие всю, более-менее нормальную, жизнь Игоря и его четырнадцатилетней дочки Евы в кошмар. Мать Евы и жена Игоря Елена — пропала. Она работала химиком в лаборатории НИИ и иногда задерживалась на работе, но всегда предупреждала. А в этот раз она уехала в командировку и не вернулась.

Первые три дня после пропажи у всех друзей, родственников, сторонних помощников была надежда, что Елена вернется сама. Первым делом Игорь с друзьями обзвонили практически все морги и больницы, один раз даже ездили на опознание. Но, на их счастье, Елену не опознали.

Потом было заявление в милицию, расклейка объявлений с фотографией Елены. Дочка даже создала группу в социальной сети. Два месяца поисков и все безрезультатно. Подключались волонтеры, что было приятным — все таки есть в людях сострадание и поддержка.

Первым подозреваемым стал Игорь, но у него было железное алиби.

После исчезновения Елены, ее мать — Екатерина Андреевна стала чувствовать себя все хуже и хуже с каждым днем, пока однажды ее не забрала скорая и не увезла в больницу, где Екатерина Андреевна и скончалась.

Примерно за неделю перед своей кончиной она позвонила Игорю и продиктовала адрес в какой-то деревне в Ленинградской области. Сказав при этом, что там живет бабка-гадалка, или экстрасенс, которая поможет найти Елену. Игорь конечно же адрес записал, но никуда не поехал — не верил он во все эти «чудеса», зачем лишний раз тревожить душу.

Много времени Игорь проводил с Евой, успокаивал ее, подбадривал. А иногда все получалось наоборот — дочь пыталась успокоить отца. Он не ушел в запой, как можно было бы предположить, он жил прежней жизнью — дом, работа, дочь, вот только без Лены все выглядело каким-то пресным и серым.

А потом был конверт, брошенный кем-то в почтовый ящик, и пролежавший там неизвестно сколько времени, так как ключ от ящика был на связки ключей Лены. Да и не до этого было семейству. Конверт обнаружила Ева, когда сломала ящик, чтобы достать оттуда целую кипу различной макулатуры. На нем не было почтовых отметок и обратного адреса, но были написаны, каким-то корявым детским почерком, имена получателей — Ева и Игорь.

Ева быстро побежала до своей квартиры, открыла дверь, не раздеваясь, села на диван в большой комнате и дрожащими руками вскрыла конверт. Само письмо было небольшое, на листе А4, но текста на нем было мало, т. к. он был написан все тем же детским кривым большим подчерком. Ева стала читать:

«Дорогие и любимые мои Ева и Игорь. Пишет Вам Ваша любящая мать и жена Лена. Я понимаю, как вам сейчас трудно переживать мое исчезновение, но я была вынуждена это сделать. Не могу рассказать почему, но причина серьезная. Я очень сильно извиняюсь перед вами и прошу на меня не сердиться. Мне тоже без вас плохо.

Также прошу вас бросить мои поиски, я далеко от дома и мы больше никогда не увидимся. Прощайте!»

Руки у Евы задрожали, она бросила это письмо и, закрыв лицо руками, зарыдала.

Вечером она показала его отцу. Он быстро прочитал его, обнял дочь и посадил на колени.

— Ева, солнышко мое — этот листок ничего не значит, его, скорее всего, написали какие-нибудь дети, ты же видишь подчерк, — спокойно и тихо произнес Игорь, — Но даже если это письмо написано твоей мамой, то это значит, что она жива и мы обязательно ее найдем.

Ева обняла отца и прижалась к нему. Так они просидели несколько часов, молча и держа в руке это письмо.

Четыре месяца назад Игорь похоронил тещю, Еву оставить было не с кем, вся родня жила в других городах, или была погружена в свои заботы. Поэтому Игорь сразу после работы спешил домой, чтобы быть рядом со своей милой дочуркой. Он расспрашивал ее о делах в школе, учил готовить ужин, вечером они смотрели сериалы, и крайне редко поднимали разговор о маме. Таким образом, они держали в себе надежду, что она скоро вернется. Если и начинался такой разговор, то он всегда заканчивался слезами и срывами.

В середине сентября, в пятницу Ева позвонила отцу и сказала, что собирается с классом на все выходные на экскурсию в Финляндию. Игорь только спросил, работает ли у нее телефон и есть ли деньги, на что получил положительный ответ.

— Ну ты только не шали, и телефон от меня поднимай. Лады? — сказал Игорь поучительно.

— Лады папуля, — ребячески ответила Ева.

Такие поездки были для них не редкостью, т. к. жили они в Санкт-Петербурге, и до Финляндии можно было уехать даже на маршрутке. И, на всякий случай, у семьи всегда была открытая мульти виза.

Получалось, что в эти выходные Игорь оставался один, и его это не радовало. Он настолько привык заботиться о Еве, что не знал даже как занять самого себя. Он приехал в пустую квартиру, разогрел обед, поел. Часы показывали 15:43. Сегодня был укороченный день, и Игорь пораньше уехал с работы. Он походил по квартире, нашел на тумбе какую-то книжку и раскрыл ее. В этот момент из книжки выпал листок. Игорь поднял листок и прочитал «Деревня Похвалово, дом 4, Аглая Ивановна, экстрасенс». Он вспомнил, что еще при жизни, теща просила его съездить к этой Аглае, якобы та поможет найти Лену — все это казалось полным бредом для Игоря. Но делать было нечего, и он решил все-таки навестить эту «чудо-бабку».

Игорь завел автомобиль и набрал на навигаторе нужный адрес, при этом немного удивился, что такая деревня есть на карте. Навигатор показал расстояние в 147 км. Игорь нажал на педаль газа и тронулся…

— До конца пути осталось 100 метров, — сухо произнес голос из навигатора. Игорь увидел указатель «Похвалово» и свернул направо с трассы на незаасфальтрованную дорогу. Проехав еще метров двести, ему вдруг пришла в голову мысль, что впереди нет даже намека на свет и фонари. Игорь объяснил это тем, что люди приезжают сюда летом на отдых, а в остальные сезоны живут в городах. Как же ему искать этот дом, да еще и в такую погоду? Но машина продолжала медленно ехать. Вскоре лес кончился, и по сторонам стали возникать дома, практически все огороженные полутораметровым деревянным забором, кое-где слегка покосившимся.

Проехав еще немного, впереди показался дом в окне которого горел тусклый свет. Игорь остановил машину возле этого дома, накинул капюшон и подошел к калитке. Дернув ее, он понял, что калитка не заперта. Тогда он вошел на двор, огляделся вокруг в поисках собачей будки, или самой собаки, но не найдя ничего похожего он поднялся по ступенькам и постучал в дверь дома.

Никто не открывал, не слышалось даже шагов. Игорь постучал еще раз, уже посильнее, и даже крикнул, прислонившись щекой к двери, — Эй, есть кто дома? Но и на этот раз ничего не изменилось. Постояв еще около 10 минут перед дверью, Игорь решился толкнуть ее и дверь свободно открылась. Он еще раз крикнул, но у же в открытую дверь, — Уважаемые, есть кто дома? Но ответа опять не последовало. Тогда уже Игорь решил не дожидаться приглашения и тихонько вошел в дом.

Внутри дома, он не увидел ничего не обычно. Небольшая комнатка размером где-то 4 на 4. Маленькие окна с резными ставнями. Сам дом был срублен из бревен. Наверху в уголке стояла икона со свечкой, слева от входа полутороспальная пружинчатая кровать с покрывалом из кусочков ткани. Посреди комнаты стоял деревянный стол, на котором лежали какие-то листочки, газеты и горела керосиновая лампа.

Игорь шагнул чуть вперед, и увидел в дальнем углу печку-лежанку, в которой тлели угли. Этот дом не совсем был похож на дом экстрасенса — в нем не было волшебных шаров, черепов животных и прочих «колдовских» аксессуаров.

Внезапно взгляд Игоря привлекло движение на печке, он шагнул назад и тихо отрывисто произнес, — Добрый вечер, извините, что без разрешения, — и тихонько попятился назад.

Вдруг кто-то опять зашевелился на печи, и Игорь отчетливо увидел старушку. Она пыталась повернуться на другой бок и привстать, видимо для того, чтобы слезть.

— Вам помочь? — тут же спросил Игорь.

— Сама справлюсь, — прохрипела старушка, и медленно сползла с печи — зачем приперся в такую даль, заблудился что-ль?

— Почти, я ищу Аглаю Ивановну, она живет в доме 4.

— Аглаю? А на что она тебе? — спросила старуха потихоньку шаркая к столу.

— Мне один знакомый посоветовал, говорят она экстрасенс, а у меня жена пропала, вот, подумал, может она поможет.

На минуту Игорю показалось, что старушка слегка пошатнулась, сильно сжала спинку стула и опустила голову. Так она простояла несколько минут. Игорь молчал.

— Знакомые значит, посоветовали, — сказала старушка, как то уже по-доброму, — я Аглая и есть. Садись, рассказывай свою беду.

Игорь сел на стул напротив Аглаи, и вкратце рассказал историю пропажи своей супруги. Старушка внимательно слушала, потом помолчала немного и спросила, — А фотография твоей жены есть с собой?

— Да, есть, — ответил Игорь и полез во внутренний карман куртки, — я всегда ее ношу в бумажнике, — и передал фотографию Елены.

Аглая взяла фотографию дрожащими руками, поднесла ближе к лицу и долго всматривалась. Положив фотографию на стол, старушка встала и, кряхтя, пошаркала к печи. Там она долго стояла молча, повернувшись спиной к Игорю.

Вдруг она медленно и громко произнесла, — Не ищи ее, ее скоро не станет. И она не хочет, чтобы вы ее видели!

Игорю стало жутковато, но внутри, почему то появилась злоба, и он закричал — Да откуда вам то знать, что она хочет! Вы мне можете просто сказать, где она?! Если нет, я поехал. Сколько я вам должен?

Он полез в бумажник и вытащил несколько купюр. Положив их на стол, Игорь так же грубо произнес, — Надеюсь, столько хватит. Хотя куда они вам, — и накинув капюшон, выскочил из дома. Он быстро добежал до машины, сел в нее и завел двигатель. Откинувшись на спинку сиденья, Игорь опять ругал себя за то, что пошел против своих правил, опять довел себя до нервного срыва. Немного успокоившись, он хотел уже ехать, но вспомнил, что забыл забрать фотографию. Игорь вернулся в дом.

Старушка была уже без телогрейки, видимо печь натопила дом достаточно, и сидела на стуле, читая какую-то газету. Аглая была одета в какое-то советское платье, темно-зеленое, со слегка открытой грудью. Платка на голове тоже не было, только редкие копны седых волос.

— Я за фотографией, — сказал Игорь, едва переступив порог, — да, и извините меня, я сорвался, тяжело.

— Да ты не переживай так, успокойся, я совсем не обиделась, — ответила старушка, своим хриплым голоском, — а фотографию твою я тебе верну.

Аглая встала со стула, подошла к Игорю и протянула дружащей рукой фотографию Елены.

— Спасибо, — поблагодарил старушку Игорь.

И собрался было уходить, как его внимание привлек кулон, на шее у Аглаи. Он был как две капли воды похож на тот кулон, который Игорь подарил Елене на День ее Рождения.

— Откуда он у вас? — спросил Игорь, — я про кулон, который у вас на шее.

Но старушка не ответила, вместо этого она стала падать на левый бок, Игорь едва смог поймать ее и положить на кровать. Аглая потеряла сознание.

Пока старушка была без сознания, Игорь позволил себе обыскать дом, периодически проверяя пульс на шее старушки, она должна выжить. Проверив несколько мешков Игорь не нашел там ничего интересного, какие-то травы, коренья и прочая растительность. Но его внимание привлек сундук, стоявший рядом с печкой в темном углу. На сундуке был навесной замок. Нужен ключ. Игорь занялся поисками ключа — он проверил все примерные места: над дверью, под половиком, под столом и стульями, даже посмотрел под матрасом и подушкой, не боясь потревожить спящую старушку, но ключа так и не нашел.

Помогла монтировка, которую Игорь принес из машины. То, что он увидел в сундуке, заставило его сердце биться очень быстро, там были вещи Лены — платья, нижнее белье, какие-то побрякушки, косметика и ее фотоальбом. У Игоря появилось непреодолимое желание привести старуху в сознание и заставить ее выложить все, что он знала о пропаже его жены. Но, также, он боялся, что старушка может никогда и не проснуться.

Аглая очнулась. В это время Игорь рассматривал найденные фотографии Елены. Он положил фотоальбом на стол и присел на край кровати, где лежала старушка.

— Ну так ты может расскажешь, откуда у тебя вещи моей жены? — тихо спросил Игорь у Аглаи.

— Расскажу, Игорь, только в рассказ мой ты вряд ли сможешь поверить, — еле выговаривая слова, ответила Аглая.

— Ну ты рассказывай, не торопись, я некуда уже не спешу.

Игорь встал из-за стола, налил из ведра воды и дал Аглаи напиться.

Старушка выпила воду и медленно начала свой рассказ:

— Все началось в 1941, когда нашу деревню оккупировали немцы. Много народу тогда расстреляли, а часть выстроили в ряд и важный офицер, обходя ряды, выбирал людей. Мы не понимали, для чего они были нужны, но почти были уверены, что на расстрел. Меня и мою мать тоже вывели из строя. Я безумно испугалась тогда и прижалась к матери. Мне тогда было 14 лет. Но вместо расстрела, нас погрузили в грузовик и привезли в какой-то лагерь. Лагерь был небольшой, по центру стояло здание в форме купола, а по четырем углам стояли двухэтажные бараки. Вся эта территория была обнесена забором и колючей проволокой. Было много немцев с собаками.

Нас выгрузили из автомобиля, выстроили и один из немцев, который очень хорошо говорил по-русски, объяснил нам, что его зовут Доктор Хайнц, и что с нами будут обращаться хорошо, если мы будем следовать его указаниям. Также сказал, что в любое время и по любым вопросам обращаться только к нему.

Потом всю нашу группу провели в одноэтажное белое здание, там была женщина в гардеробе, она выдавала нам чистую одежду. Размер ей говорили, другие две немки, которые обмеривали каждого, кто подходил к гардеробу.

Одеждой была белая хлопковая пижама, на которой на уровне груди был вышит номер. Мой был 0145. Помимо одежды нам еще выдали чистое нижнее белье и чистые полотенца.

Позже, уже в бараках нам показали, где душевые, и туалетные принадлежности — мыло и зубные щетки с порошком. Мы все приняли душ, переоделись и по радио транслятору передали, что в 19 часов будет сбор у барака.

На сборе я осмотрела тех, людей, которые были в моей группе — там были и старики, взрослые, младенцы, дети разных лет и даже пару беременных женщин. И нам всем было страшно. Всего нас было около 100 человек, а может и больше.

Перед строем тот же Доктор Хайнц, сказал нам, что мы должны соблюдать элементарные условия гигиены, и принимать душ каждый день, не говоря уж о чистке зубов и стирке нижнего белья. Одежду мы сдавали в прачечную каждую неделю.

Примерно через 2 дня по ретранслятору нам приказали собраться в очередь по номерам перед входом в главное здание — это то, которое было похоже на купол. Мы собрались, я была 145. Причем люди туда заходили, но обратно никто не выходил. В очереди началось волнение, кто-то плакал, кто-то молился, мне было очень страшно, я искала глазами маму. Когда подошла моя очередь, я открыла дверь и увидела абсолютно белую чистую лабораторию с каким-то датчиками, странными железными приборами и много всякий пробирок, в общем все не описать.

Молодая девушка в белом халате взяла меня под руку и посадила на стул, стоявший перед столом, за которым сидела женщина, и тоже в белом халате. Эта женщина достала анкету, и с легким акцентом стала задавать мне вопросы: откуда я, сколько мне лет, чем болела, чем болели родственники и т. д. Потом первая девушка попросила меня закат рукав и взяв шприц, что-то вколола мне в вену, сказав при этом, что это прививка.

А вывели меня оттуда с другой стороны здания и я спокойно пошла в барак.

Потом я нашла маму, ее номер был 0178. Мы спокойно гуляли по территории лагеря, болтали. Но при наступлении 21 часа мы все должны были быть в своих бараках.

Там мы прожили 3 года. Ничего особенного не происходило, нас кормили 3 раза в день. Иногда вывозили на какие-нибудь сельхозработы — окучить, полить, и пр. Только раз в полгода нам делали ту самую прививку, после которой, кстати, я ничего особенного в себе не чувствовала.

В 1944 году нас как обычно собрали на утреннее построение, и Доктор Хайнц сказал, что мы переезжаем, и чтобы к 14 часам все были готовы. В указанное время нас погрузили в грузовики и куда-то повезли, ехали мы недолго. Помимо людей, в машину погрузили стальные ящики, и я слышала, как Хайнц сказал офицеру, что он головой отвечает за них.

Но доехать нам не удалось, машина подорвалась на мине. Несколько людей погибло, кого-то ранило. Мы с мамой остались целы, но были растеряны, что делать и куда бежать. Тут-то я и вспомнила про ящики. Я решила, что там что-то очень ценное и стала их искать. Мы нашли два ящика, один легкий, а второй, наоборот тяжелый. Мы с мамой взяли эти ящики и оттащили в лес. Там, отдышавшись, мы их закопали, сделали отметку на дереве — повязали платок. Ночь пришлось переждать в лесу.

Засветло мы вышли на дорогу и двинулись в ту сторону, куда ехал грузовик, надеясь, что нас хватились и уже ищут. Но через несколько километров нам на встречу вышли русские солдаты.

Мы рассказали им про лагерь, и нас доставили в военную часть. Там нас много допрашивали, но в итоге сделали документы и отпустили. Оказалось, что все это время мы находились в Белоруссии.

Вернувшись в родную деревню, мы с чудом обнаружили, что наш дом цел и невредим. В нем мы и стали жить.

Спустя 3 года я решила проверить наш клад и попутками доехала до нашего лагеря, от которого осталось уже мало чего. А уже оглядевшись там, я и нашла место где мы зарыли ящики — они были на месте.

Дотащить их до дома одна я бы не могла, поэтому я их открыла и в одном обнаружила целую кучу ампул с белой жидкостью, также там были какие-то документы на немецком. Все это я переложила в большой мешок и насыпала туда сухой травы, чтобы не побить ампулы. Во втором ящике меня ждал сюрприз — он наполовину был набить золотыми украшениями — цепочки, кольца, зубы и прочее. Из всего этого я взяла только пару колец и цепочку, чтобы продать их и купить домашних животных. Остальное я оставила в ящике и закопала в том же месте.

Обратно я большую часть времени шла пешком, чтобы запомнить это место, но потом также добиралась на попутках.

Вернувшись домой я обо всем рассказала матери. Мы спрятали мешок в подвал и не трогали его до моего 25 летия.

Тогда я оканчивала институт, и училась на химика. И однажды познакомилась с девушкой, которая неплохо знала немецкий язык. Я подружилась с ней. Через год нашей дружбы я попросила ее перевести документы, те которые я нашла в ящике. Но только строго секретно. Она согласилась и в итоге я получила удивительную информацию про наши ампулы. Оказывается — это была «сыворотка молодости», которая, как бы прекращает старение организма на 180 дней. Это было невероятно. Я тут же поделилась этой новостью с мамой.

Мы долго решались вколоть их, но в итоге сделали это. Никаких перемен в себе мы не почувствовали.

После окончания института мы с мамой выкопали оставшееся золото, часть которого продали, а часть попрятали в разных местах. Каждые полгода мы кололи себе сыворотку. На вырученные деньги мы каждые 5 лет переезжали в другую деревню, или город, чтобы не вызывать подозрения своей «вечной молодостью». Мне всегда было 25, а маме 43.

Иногда мы приезжали в Одессу, где жил мамин брат. Он помогал нам сделать новые паспорта с нужной датой рождения. А потом мы переехали в Санкт-Петербург, где и познакомилась с тобой, Игорь.

— Не понял, — Игорь сделал удивительные глаза и с изумлением посмотрел на Аглаю, — ты хочешь сказать что ты…

— Да, да, Игорюша, — перебила его старушка, — я и есть твоя жена Елена.

— Это бред какой-то, — произнес Игорь с легким истерическим смешком.

— Нет, Игорь, это не бред.

— Ну, допустим, а что потом, как ты оказалась здесь? — спросил Игорь, все еще не веря в рассказ этой безумной старухи.

— После знакомства с тобой, — продолжила Елена, — я решила не колоть больше сыворотку, так как я боялась, что это может отразиться на нашем ребенке. Да и устала я уже жить этой кочевой жизнью.

Мой план был прост, я просто иногда, когда мне исполниться 35, буду вкалывать себе лекарства с периодичностью 1 раз в год, тем самым сохранив свою молодость, как минимум в два раза дольше. Что я делала, то же самое я посоветовала своей маме.

Параллельно, работая в институте, я пыталась разгадать формулу, и усовершенствовать ее, чтобы увеличить срок действия, но у меня не получалось, да и старая партия уже подходила к концу — осталось всего 3 ампулы. Но я сама воссоздала сыворотку, очень близкую к оригиналу и она работала. Пока не произошел сбой.

Я начала очень быстро стареть — за неделю я превратилась в 60-летнюю женщину. Скорость старения я определить не могла. Я позвонила маме, и у нее самочувствие было еще хуже — она чувствовала свой конец.

Я придумала эту историю с командировкой и уехала в наш с мамой старый дом, который мы купили уже очень давно. Мне было ужасно стыдно и страшно, что я бросила вас, но как бы вы отнеслись к рассказу какой-то старухи, которая сказала бы, что она — ваша мама и жена. В лучшем случае — дурдом.

Тогда я написала письмо, приехала в город и опустила его в почтовый ящик. И вернулась доживать свои дни здесь, в доме.

— Если честно, то я в полном шоке, — медленно произнес Игорь, — Если ты действительно Елена, то позволь я задам тебе несколько вопросов, ответы на которые, может знать только она и я?

— Конечно, Игорь, без проблем. Правда мозг уже стареет и не все могу вспомнить.

И тогда Игорь стал задавать ей различные вопросы из их личной жизни, и на каждый получал довольно четкий и правдивый ответ. И чем больше он их получал, тем больше уверялся в том, что это Елена.

Когда, наконец, он приобрел почти полную уверенность, что эта старушка — его молодая жена он заплакал. А потом они несколько часов вспоминали их самые счастливые моменты в жизни — свадьба, знакомство, рождение дочки, и еще много чего.

К утру Елена умерла.

Игорь вызвал скорую и полицию. Сел на крыльцо, достал Ленкину фотографию и молча стал ее рассматривать.