Он пошел в кофейную комнату, почувствовав, что должен чем-нибудь заняться. Но когда стал наливать воду в кофейную машину, то расплескал ее на свои ботинки. Правильно ли он сделал, что позвал в это дело Марка? думал он. Наверное, да... Никто, кроме этого мастера, не сможет откопать любую, глубоко похороненную информацию.

Из тех, кто регулярно толокся в коридорах бюро, Марк был для сотрудников самой загадочной личностью. Все делало его физиономию неопределенной, все выдавало противоречия. Говорили, что когда-то он занимался наукой. Кто-то рассказывал, что, напротив, он держал бизнес в тропических странах, откуда привез необычайную крошку-жену. Другие утверждали, что жена его дородна. Ходил упорный слух, что Марк, упав с моста, женился второй раз. За чаем в бюро все видели, как он делает руками пассы, потому что верит в телепортацию и хочет найти себя.

На самом деле от Марка Саша знал, что жена на заре их супружества заставляла его Град Божий искать - он в сарае рыбу коптил день и ночь, а в четыре утра развозил ее по магазинам. Потом купил настоящую коптильню, работников нанял, но сам продолжал работать, как раб. Жена довольна была. Накопил чертову уйму денег и построил не дом - дворец: два этажа, шесть спален, пол в залах выложил цветным мрамором и голубой бассейн обсадил пальмами, как в раю. "Но жене было мало, так ничем не удобрилась баба! - смеялся Марк. - Я в день нашей свадьбы видел сон. Сижу я в виде Адама в райском саду, а Господь меня спрашивает: "Ну что, Адам, тебе ребра жалко?" - "Нет, - отвечаю я ему, - не жалко, только предчувствие какое-то плохое..." Коптильню я продал и развелся с ней, свиньей, - прибавлял Марк, - в розовой наколке..."

Для многих прошлое Марка терялось в загадочном тумане, но Саша знал, что его настоящее отливало гранями состоявшегося счастья: Марк был удачливый журналист. Заметить так, значило бы не обрисовать и малой части феноменальной Марковой популярности и совершенно удивительных поворотов ума, которые и привели его к теперешнему успеху. В заштатной газете, где он работал после коптильни, его обязанностью было сочинить передовицу для каждого номера. Изнурительный труд, если учесть, что передовица должна быть не на какую попало, а на самую животрепещущую тему, поданную в сугубо аналитическом духе. Марк дошел до истощения, удерживая свой мозг в неустанно-аналитической форме, и однажды аналитика превратилась для него в один обширный сон, полный террористов на подводных лодках, тракторах и даже на телегах, политических переворотов, начинающихся под пальмами, а заканчивающихся зачем-то под елками, разномастных диктаторов, утверждающих свои подлые антидемократические режимы, но при этом почему-то выбранные народом, - вся эта нецивилизованная солянка переполнила Маркову страждущую, но терпеливую душу, и в этот момент пришло к нему невиданное гениальное решение.

Ему на глаза попалась заметка, некая статистика: общественное мнение, выраженное в колонке цифр. Марк внимательно посмотрел на эти цифры, понял, куда дует ветер, и на основании этих цифр написал бойкую статью. Тиснул статейку и стал ждать результата. Эффект поразил редакцию, потому что письма завалили редакционное помещение до потолка. Марк побежал в магазин и приволок кипу журналов по социологии. Работа закипела. Теперь каждый газетный номер украшала статья, глубоко отражающая мнение подписчиков. Счастливое большинство возликовало: наконец в стране появилась газета, в которой можно прочитать собственное мнение! Газетчики возликовали не меньше: популярность газеты превзошла все фантастические прогнозы, а вместе с ней и сумма выручки. Газету назвали "The New Times", и для Марка воистину настали новые времена!

Через некоторое время журналисты выбрали из социологических опросов все самое вкусное и стоящее, что безмерно укрепило финансовое положение газеты, но вопрос о свежей статистике все чаще вставал перед ними в полный рост. Было решено завести совместную деятельность с каким-нибудь социологическим бюро, не открывая, однако, истинного использования их информации: газета в те времена еще страшно боялась разоблачения и конфуза в размерах страны.

Марк подписал контракт с Сюзи на доступ к информации, завел дружбу с некоторыми сотрудниками. В последний год он особенно активно общался с Сашей. Ему одному он доверил, зачем они покупают их, социологов, продукт и заказывают обзоры. С Саши он взял страшную клятву не болтать, да тот и не собирался, его только позабавил такой поворот вещей. Марк все точно рассчитал: невероятно, чтобы разоблачения одного неизвестного индивидуума могли поколебать репутацию уважаемой газеты. К тому моменту "The New Times" уже числилась самым солидным, взвешенным изданием, ее мнение считалось эталоном. Да и как могло быть иначе, если в ней, литературно причесанное, звонко било копытом мнение, принадлежащее большинству.

Раз в неделю Марк непременно забегал в бюро. С Сюзи он заключал официальные контракты, после чего они с Сашей отправлялись куда-нибудь в кафе, чтобы обсудить детали будущего опроса. Только Саше, как доверенному лицу, Марк объяснял, что хочет от них газета. Не нужно обширных, плотных исследований - никакой наукообразности. Интерпретировать виртуозно, без перегруза, а главное, быстро, обучал он его. И очень-очень хорошо платил.

В последние годы Марк с наслаждением занялся биржевыми расследованиями и стал в этом деле профи. Благодаря положению, огромным связям и нюху он отлично научился находить темных хозяев всяких подозрительных компаний. А сейчас у него на мушке компания "Грей"... вспомнив это, Саша глотнул раскаленный кофе, обжегся, отодвинул чашку и пошел назад в кабинет.

Здесь он снова стал изучать бумагу этой компании, должен быть адрес и телефон - позвонить туда! Но координат в документе не стояло. Ясно одно: выполнен межбанковский перевод по поручению фирмы "Грей". Саша понял, что не узнает детали, потому что фирмы этой, вероятно, физически не существует, зарегистрирована она черт знает где, а офиса у нее нет. И тут в вестибюле позвонил Марк.

Когда они вошли в кабинет, на лице Марка было написано нескрываемое предвкушение от разворачивающейся интриги, так что его совершенно не удивил странный Сашин вопрос:

- Друг, помоги мне выяснить, что это за компания, которая платит мне деньги?

- Балансы появились... - пробормотал Марк, изучая данные ему бумаги. - Документики...

- Что ты знаешь об этой "Грей"?

- Она патент держит на эликсир бессмертия. В Лучшем Медицинском Институте изобрели.

Неприятно было Саше это услышать, подтвердились слова Грега.

- Давно?

- Три года назад. Мои журналисты за клиникой следили, о них писали.

- Что-то не припомню... - засомневался Саша, искренне забывший, что редко читает газеты.

- Занятное дельце... В Институте всю технологию двигают китайцы: последние шестьдесят четыре таблетки они изобрели.

Это Саша знал. Сначала в медицине был хаос, большие компании рвали друг у друга заказы. Теперь в Державе циркулировало около трехсот таблеток, не больше. Специальная таблетка для трудовой активности на восемь часов, другая - для укрупнения родительских чувств, особая - для выделения желудочного сока в нужной пропорции, одновременной очистки зубов и обострения сексуального чувства - ее хорошо выпить за ужином, перед тем как пойти с женщиной в постель. Есть и другой класс таблеток, например, для эстетического восприятия телевизионных программ, она же пригодна для постижения Бога. Для всего есть таблетки, что умеет делать человек.

- Светлые головы подумывали об уменьшении этого числа, - продолжал Марк, - и на фоне сырых планов выросла идея китайца, Зюй-Вена. Он всю кафедру ошарашил и увлек.

- В чем соль?

- Идея рациональна и умна. Он предложил связать все лучшее, что есть в медицине разных стран. К западным технологиям присовокупили мастерство филиппинских хилеров, заговоры острова Бали и лечебные индийские школы. Проект открывался настолько грандиозный, на сколько денег он мог потянуть. Решили еще укрупниться - объединились с четырьмя лабораториями для клонирования трав.

- Много денег получили?

- Немеряно!

Марк рассказал, что в институт начали вагонами травы завозить, основали сумасшедший компьютерный центр хилеров изучать и монахов выписали - читать над пробирками мантры. У них лягушка в сильном электрическом поле растопырив лапы летала - обещали скорую левитацию!

- Там какой-то богатый русский крутился, его роль мне пока непонятна, - заметил Марк. - Китаец еще не обдумал первую страницу диссертации, как ему конкуренты предложили перепродать себя с идеей на всю оставшуюся жизнь.

- Я бы согласился.

Марк даже на стуле привскочил.

- Прохлопал бы бесценный бизнес!

- Так ведь еще изобретешь ли... универсальную молодость?

- Выше бери, бессмертие! - Марк крикнул это таким же взволнованным тоном, как часом раньше Грег, так что Саша даже растерялся: оба его друга, не склонные к романтическим выходкам, явно узнали, проверили и убедились в том, что говорили.

- Кстати, а почему такие маленькие дивиденды? - неожиданно спросил Марк, дотрагиваясь до межбанковского перевода.

- Они всегда были такие.

Сомнение появилось на лице у Марка, он хотел что-то сказать, но промолчал, откинулся в кресле и странно посмотрел на друга.

Саша не заметил перемену в его лице. Он встал и предложил выпить чаю или кофе: во рту у него пересохло, и нужна была пауза собраться с мыслями. Марк вышел из кабинета, хорошо зная, где угощают в этом бюро, и тут у Саши в кармане зазвенел мобильник - этот телефон по случаю словно просыпался от спячки.

- Говорит Зюй-Вен. Я работал с вашей мамой в Лучшем Медицинском Институте.

"Это он!" - подумал Саша и сказал:

- У меня к вам дело.

- У меня тоже! Давайте встретимся!

Саша от неожиданности прошел несколько шагов, нахмурился.

- Не придете? - китаец словно по телефону увидел Сашино лицо.

- Приду. Когда вы хотите?

- Лучше сегодня. Домой. - Зюй-Вен продиктовал адрес. Улица оказалась в Сити.

"Зачем я ему?" - думал Саша, идя за Марком по коридору. Он решил пока не говорить ему о звонке китайца, чувствуя, что нужно во всем разобраться. Но когда они сварили кофе и уселись в кресла, он начал с того места, на котором они с Марком остановились.

- Значит, здоровье и бессмертие?

- Не только. Болезнь открылась, медики списывают ее на новый эликсир. Человек хорошо видит, если смотрит на предметы, а когда на образы и мысли - его зрение замутняется, и он ничего не может разобрать. Такие люди бродят по Городу, выставив вперед руки, не могут оторваться от земли, взглянуть вверх - берегут зрение.

Саша смотрел на веселое Марково лицо и так и не понял: тот шутит или нет? Он прихлебнул кофе и подумал, что по людям уже давно нельзя представить их социальную роль: одежда вообще перестала что-либо значить, и физиономии у всех равномерно благообразные. А вот каков Марк. Лицо длинное и необычайно узкое, как будто со всех сторон имеющее только профиль, лоб переходит в куполообразную лысину, унизанную россыпью всевозможных родинок, как березовый пень, покрытый опятами, до самых тонких губ свисает замечательная колбаса носа, а надо всем этим разнообразием сверкают два маленьких, но чрезвычайно пронзительных глаза. Его жидкая, но стройная двухметровая фигура останавливала каждый взгляд. Марк носил изумительно-белое, крахмальное белье. Саше показалось, что костюм его и он сам перенесены сюда из иных, старинных времен. В одном кармашке его пиджака старомодная чернильная ручка, в другом - живой цветок.

- О последствиях никто не думает, не до того. Каждый собой занят - решает: есть или не есть?

- Что есть? - не понял Саша.

Марк не ответил, только смотрел на Сашу и молчал, потом сказал:

- Детей, конечно.

Саша вздрогнул.

- Биомассу. Я так пишу в статьях, - поморщился Марк.

Оказалось, что лабораторные исследования быстро перескочили с клонирования трав и левитации лягушки на стволовые клетки и мышиных эмбрионов. До этого момента Марк представляет себе картину хорошо, но на мышином этапе в лаборатории случилось такое, что мышей внезапно оставили, а занялись человеческими эмбрионами. Но это уже позже открылось. Вот тогда и появился в институте богатый русский, сказал Марк. Саша это уже запомнил. Китаец, Зюй-Вен, продолжал Марк, начал исследования на себе, приносил домой эмбрионов из абортария. Они розовые, как маленькие мышки, с ручками и ножками. Он добавлял свинину, чтобы сварить из них рагу. Но еще вкуснее прибавить наструганные корочки апельсинов и имбирь. Поедание эмбрионов сделало его кожу молодой, у него прошла астма и хорошо заработал желудок. Он пробовал и плаценту, но она не так питательна. Доктора из абортария сохраняли ему охлажденных зародышей, он сам убедился, что они страшно полезны, он съел сто штук за квартал. Марк сказал, что Зюй-Вен согласился принять в институте одного журналиста, сам эмбрионов перед ним разложил, объяснил критерии отбора. Он предпочитает зародышей от молодых женщин, лучше мальчик и первое дитя. Зюй-Вен угостил его рагу. Сказал, что если мы эмбрионов не съедим, они пропадут напрасно, к тому же они мертвы, когда мы их варим.

- Человечина...

- Политкорректнее: материал, сырье.

- А где же... где их берут? - спросил Саша.

В этом весь корень, деловито заговорил Марк. Сразу выяснилось, что потреблять эмбрионов нужно постоянно, а где их взять? Нет сырья. Абортарии выбираются подчистую, но все равно катастрофически не хватает. Вот тут-то Веч.Бес и создал Клуб...

Саша вспомнил Кэтин рассказ о Клубе и тревожно посмотрел на Марка.

- Я вижу, ты уже понял, что к чему? - понизив голос, заметил тот. Видно было, что он не знает, как лучше начать. - Биомассу можно получить только из людей, значит, их нужно заинтересовать. Они должны иметь выгоду, деньги. Но этого недостаточно. - Марк пожевал губами. - Чтобы привлечь женщин-производителей на постоянной основе, нужно изменить их психологию: готовность действовать определенным образом, их мотивы и мораль. Чтобы они зачинали и несли зародышей. Пока не всякий на это идет... Эту массированную идеологическую задачу выполняет Клуб. А примыкающие к нему общественные организации пропагандируют аборты и хорошо за них платят.

Перед Сашиными глазами встали эмбрионы на сатанинском шествии в день приезда, та же эмблема на буклете, который ему дала прочитать Кэти, и она сама, не выпившая противозачаточную таблетку...

- Платят по весу, - говорил Марк. - В одной газете подняли дискуссию и обсуждали, что выгоднее: за шесть месяцев сдать двух-трех маленьких или одного большого? Высчитали вес и доход, объяснили, когда больше заплатят. Клуб уже пролоббировал закон об абортах до шести месяцев.

- Рагу из человечинки?

- На всех не хватит. Веч.Бес должен замораживать сырье и наладить бесперебойную поставку из стран Третьего и Четвертого пояса.

- А что такое эликсир?

- Не все выдерживают, когда в тарелке плавают ручки и ножки с пальчиками... Эликсир - это эмбрионы в ампулах, переработанные специальным образом, апельсинового цвета, с привлекательным запахом.

- Хотел бы я в лабораторию проникнуть... - задумчиво протянул Марк.

- Ты про Зюй-Вена сказал.

- Ай, как интересно, по соседству один Вен лавку держит! - вскинулся Марк. - Вдруг родня. И про твою маму спросим. Бумаги на эликсир в полном порядке, но комиссия его на исследование слишком быстро поставила и сняла не в срок, может, приняла с нарушениями?

Саша встал и, не глядя на Марка, сделал несколько шагов к выходу. Марк пошел вслед, радостно объявив:

- Китайцы творят, а мы управляем! Быстрее в лавку!