10 ЯНВАРЯ, УДАРНЫЙ ОТРЯД «КВАНТУМ» В ВОЗДУХЕ НАД ВОЕННЫМ АЭРОДРОМОМ «СВАРТКОП», ПРЕТОРИЯ
Снаружи «Си-130-Геркулес» выглядел в точности как один из трех самолетов этого типа, оставшихся на вооружении южноафриканской армии. Ремонтные команды ВВС США работали круглые сутки, перекрашивая его в соответствующие маскировочные тона и наводя опознавательные знаки. Один из осведомителей бригадного генерала Денейса Кутзи в ВВС ЮАР даже сообщил им бортовой номер реально существующего «Си-130», который в то время проходил срочный ремонт на военном аэродроме Апингтона, более чем в восьмидесяти километрах от Претории. Самозванец же пребывал много ближе к столице — всего в двух минутах лета от главной взлетно-посадочной полосы «Сварткопа».
В чужие цвета были одеты и девяносто сурового вида мужчин, находившихся на борту «геркулеса». На всех была военная форма ЮАР, в руках — южноафриканское оружие. И то, и другое было предоставлено вооруженными силами Капской провинции. Форма облекала весьма пестрое содержание: здесь был усиленный взвод «рейнджеров», отряд британского спецназа и несколько говорящих на африкаанс добровольцев из 20-го Капского стрелкового батальона Генрика Крюгера. Но в то же время их многое объединяло: физическая и интеллектуальная мощь, отменные навыки ведения боя и необоримое стремление любой ценой выполнить задание. Перечисленные достоинства равным образом отличали и их командиров.
Сидевший возле грузового люка «Си-130» полковник Роберт О'Коннелл проверил магазин своего «Р-4». Руки у него все еще тряслись, но уже самую малость. Заметить это мог бы только пристальный взгляд. Чтобы не сидеть без дела, он занялся проверкой остального снаряжения: пистолет со съемным глушителем, нож в ножнах и двуцветные сигнальные гранаты. Почему-то казалось, что и этого маловато. Он пожал плечами. Даже в полном боевом облачении южноафриканский офицер не будет носиться по Претории, нацепив на себя целый арсенал.
Удостоверившись в своей готовности, О'Коннелл взглянул на соседей справа и слева. Капитана Дэвида Прайса, высокого усатого офицера специальной воздушно-десантной службы Великобритании, он назначил своим заместителем. Прайс тоже заканчивал проверку своего снаряжения.
Командующий британским спецназом в ЮАР майор Кейн, рвался лично участвовать в операции, но Крейг запретил ему лететь со всеми, на том разумном основании, что объединенные спецподразделения, которые проходили тем временем подготовку в Дурбане, нуждались в опытном, проверенном в боях командире.
Если «Квантум» провалится, у Крейга будет на счету каждая группа «рейнджеров» и каждый отряд спецназа. Те, что уже находятся во внутренних районах страны, готовятся к боевым действиям, которые почти наверняка выльются в серию отчаянных, но имеющих небольшие шансы на успех налетов на начиненные радиоактивными отходами шахты. О'Коннелл постарался не задумываться над тем, какая это будет бойня, а потом усмехнулся про себя. В случае неудачи «Квантума» ему не суждено увидеть последствия.
С другой стороны от него, сидел подполковник Генрик Крюгер и через наушники, подключенные к системе внутренней связи «геркулеса», слушал, как бывший лейтенант ВВС ЮАР переговаривается с наземными службами. Как раз в тот момент, когда на него посмотрел О'Коннелл, Крюгер решительным жестом снял наушники.
— Нам дали разрешение на посадку. Через минуту.
В подтверждение его слов двигатель самолета взвыл сильнее: «Си-130» снижался.
О'Коннелл откинулся на сиденьи, стараясь отогнать все мысли и тревоги, не относящиеся непосредственно к заданию. Полное сосредоточение на операции помогало справиться со страхом.
Касание. Зайдя на посадку низко и на большой скорости, «геркулес» резко подпрыгнул на поврежденном бомбами бетонном покрытии аэродрома «Сварткоп» и стал притормаживать, быстро приближаясь к кучке грузовиков и других машин, припаркованных в дальнем конце полосы. Докатившись до них, он затормозил сильнее и, замедляя ход, развернулся на 180 градусов, будто опять собирался разбегаться.
Еще не встав с места, О'Коннелл почувствовал, как машина последний раз вздрогнула и остановилась. Он отстегнул ремень и поднялся, взяв в правую руку автомат. Остальные сделали то же самое.
Внутрь «Си-130» проникла полоска света, которая стала расширяться по мере того, как со скрипом открывался задний люк. Его крышка легла на полосу. Закинув автомат на плечо, командир «рейнджеров» бок о бок с Крюгером сбежал вниз по рампе. За ним колонной по четыре следовал весь отряд, ныряя в вихрь пыли, поднятой пропеллерами.
Внизу их ждали три африканера в военной форме. Все они прикрывали лица фуражками, прячась от рукотворного завывающего смерча. Крюгер направился прямиком к самому коренастому из трех и пожал ему руку, стараясь при этом перекричать рев моторов:
— Денейс, старина, ты ли это здесь отсвечиваешь?
— А ты что, ждал увидеть кого-то другого? — ухмыльнулся бригадный генерал Кутзи. Заметив жест Крюгера, он повернулся к О'Коннеллу: — Вы и есть американский командир?
О'Коннелл кивнул.
— Хорошо. Я пригнал для вас транспорт, — Кутзи показал большим пальцем назад, в сторону джипов и грузовиков. — Предлагаю вам погрузить своих людей на машины, а поговорим мы немного позже — в более безопасном месте. Идет?
— Вполне, — О'Коннелл повернулся и помахал ожидающей колонне. Солдаты, разбившись на отделения, заняли места в грузовиках.
Чуть менее торопливо, группа из шести офицеров — четверо южноафриканцев, О'Коннелл и Прайс — последовала за ними. Командир «рейнджеров» внимательно оглядывался вокруг. Когда он в последний раз видел «Сварткоп», было темно, и вся база горела.
К его радости, аэродром до сих пор носил следы разрушений, причиненных его ребятами. Безмолвно высился выгоревший и почерневший каркас командно-диспетчерского пункта. Груды перекрученных стальных ферм и погнутых алюминиевых щитов — вот и все, что осталось от ангаров и складских помещений. Теперь управление полетами осуществлялось из нескольких палаток маскировочного цвета, раскинутых рядом с передвижной радарной установкой.
О'Коннелл нахмурился. Через изрытую взрывами предангарную площадку к «Си-130» уже спешили цистерны с горючим и бригады наземного обслуживания. Это было некстати. На расстоянии их «геркулес» смотрелся замечательно, но подойди кто поближе, и мало ли что может выйти. Он взглянул на часы. С момента приземления прошло три минуты. Где же тогда обещанные ВВС «Ф-15Е»!
Они появились как раз вовремя.
По авиабазе на все голоса завыли сирены. Через несколько секунд автотопливозаправщики и бригады обслуживания уже мчались прочь, к укрытию. Через площадку к «Си-130» одиноко трусил офицер южноафриканских ВВС.
— Налет! Очистить поле! На взлет! Скорее!
Не успевшие остановиться пропеллеры самолета опять слились в сплошные круги, и он загрохотал по взлетной полосе, быстро набирая скорость. До конца полосы было еще далеко, когда «геркулес» с ревом оторвался от земли.
Кутзи с улыбкой обернулся к нему:
— Ваша идея, полковник?
— Да, — О'Коннелл двинулся вперед, потом оглянулся. — Прибавьте шагу, бригадный генерал. Наши мальчики не станут особенно разбираться, на кого сбрасывать бомбы.
Африканер усмехнулся и указал ему на головной «лендровер». Водитель дал газ и выскочил на подъездную дорогу, прежде чем О'Коннелл успел как следует усесться.
По пути он ощущал страх и удовлетворение одновременно. «Сварткоп» походил на растревоженный улей: его обитатели прятались в укрытия. Однако он физически чувствовал их тревогу, и она передавалась ему. Надо было как можно скорее убираться с базы.
Часовые у главных ворот знаками разрешили им проехать, даже не заглянув в документы. Во время воздушного налета не время думать о формальностях.
Когда небольшая колонна пятитонных грузовиков, джипов и «лендроверов» повернула на север, к столице, позади в отдалении громыхнули взрывы. Над головой промелькнули истребители-бомбардировщики с двухкилевыми хвостами. Столбы огня и дыма взвились в небо. Во всей этой сумятице, служба безопасности «Сварткопа» напрочь позабыла о небольшой группе солдат, приземлившейся считанные минуты назад.
О'Коннелл со своими десантниками преодолел первый оборонительный заслон африканеров.
НАРУЖНЫЙ КПП, ЮНИОН-БИЛДИНГС, ПРЕТОРИЯ
На неприятности они нарвались в какой-нибудь сотне ярдов от цели. Брандваговцы в коричневых рубашках устроили пропускной пункт на трехполосной дороге, поднимающейся вверх по холму к массивному правительственному комплексу Юнион-Билдингс.
— Ваши документы… капитан, — офицер «Брандвага» с холодным, пронзительным взглядом в последний момент все-таки снизошел до того, чтобы обратиться к проезжающему командиру по званию, но сделал это с явной неохотой.
— Разумеется, — Генрик Крюгер протянул ему бумаги, которые охотно выправил им Денейс Кутзи.
Подполковник южноафриканской армии спокойно отнесся к такому понижению в звании: с тремя звездочками капитана на погонах он сидел рядом с водителем «лендровера». О'Коннелл и рослый сержант-«рейнджер» по фамилии Новак занимали заднее сиденье, пристально следя за пятью часовыми, стоявшими около караульной будки и заграждения. За «лендровером» выстроилось шесть грузовиков и два джипа с «рейнджерами», спецназовцами и африканерами, перешедшими на сторону союзных войск.
Отсутствовал только Денейс Кутзи, которого они высадили у министерства обороны: ему предстояло еще кое-что сделать для успеха «Квантума».
— Документы в порядке, — лейтенант «Брандвага» протянул бумаги назад, но затем подозрительно покосился на вереницу машин, растянувшуюся по Черч-стрит. — Но почему меня не уведомили о переброске войск? И с какой стати генерал де Вет решил до такой степени усилить здешний отряд охраны?
Крюгер пожал плечами:
— Откуда мне знать, лейтенант? Наверное, его беспокоит возможность диверсий со стороны противника. — Он слегка улыбнулся, но улыбка быстро исчезла с его лица. — Как бы то ни было, я не привык обсуждать приказы.
Но брандваговец по-прежнему недоумевал.
— Я должен получить подтверждение приказа, капитан.
— Естественно, — Крюгер небрежно махнул рукой, предлагая ему идти и выполнять свой долг.
О'Коннелл нахмурился. Он не говорил на африкаанс, но столкнувшись с опасностью, вполне мог ее распознать. Прищурившись, он провожал взглядом направившегося к будке лейтенанта.
— Сержант.
— Готов, — детина-«рейнджер» нагнулся и поднял что-то с пола «лендровера».
— Огонь. — Благодаря глушителю пистолет О'Коннелла почти бесшумно выпустил одну за другой три пули.
Офицер «Брандвага» споткнулся и ничком упал на мостовую. На спине его мундира быстро расплывались красные пятна.
В тот же миг сержант Новак развернулся и открыл огонь по ошеломленным охранникам, оставшимся без командира. Автомат «Хеклер и Кох — МР5» с глушителем коротко что-то бормотнул у него в руках и смолк. Прошитые очередью африканеры были мертвы, прежде чем их тела оказались на земле.
Крюгер уже выскочил из «лендровера» и кинулся отодвигать заграждение. С переднего грузовика попрыгали солдаты и начали оттаскивать трупы в цветники, разбитые по обочинам дороги, которая вела к комплексу правительственных зданий. Через какое-то мгновение на дороге осталось лишь несколько кровавых пятен, стремительно подсыхающих на жарком солнце.
— Оставим здесь своих часовых? — подполковник прыгнул обратно в машину.
— Нет, — О'Коннелл вытащил из пистолета частично израсходованную обойму и вставил новую. — Потом они уже не смогут к нам присоединиться. Пойдем все вместе.
Он наклонился вперед и похлопал водителя по плечу.
— О'кей, за работу.
И они устремились вверх по дороге к красным крышам Юнион-Билдингс.
Ни инструктаж, ни многочисленные планы и карты не могли позволить участникам операции в полной мере представить себе гигантские размеры комплекса. Вместе с трехэтажной полукруглой колоннадой, громада из гранита и мрамора растянулась на семьсот пятьдесят футов с лишним по главному фасаду. Для того, чтобы очистить от охраны лабиринт коридоров и кабинетов внутри здания, потребовался бы целый батальон коммандос, а не жалкие девяносто человек. Но по счастью, задача у штурмового отряда была не столь глобальной, а информация — весьма подробной.
О'Коннелл на ходу выскочил из «лендровера» и взбежал по лестнице, ведущей в восточное крыло комплекса. От него не отставали Крюгер и Новак, оба с оружием наизготовку. Остальные уже выпрыгивали из подкатывавших грузовиков и джипов. С сего момента их жизнь зависела от их скорости.
Тяжело дыша, О'Коннелл преодолел последние ступеньки и двинулся по широкому портику дальше, к двойным дверям из дерева и стекла. Пистолет он вытащил на бегу. Позади по лестнице раздавался топот армейских ботинок.
В одной из дверей, продолжая что-то говорить кому-то внутри, показался офицер «Брандвага» в погонах майора с папкой в руках. Он изумленно уставился на них:
— Что тут, Бога ради…
О'Коннелл дважды выстрелил в него и перепрыгнул через упавшее тело. Дверь внезапно захлопнулась у него перед носом, и он отшатнулся, почувствовав боль в плече. В следующий миг сержант Новак тоже достиг двери и со страшной силой в нее врезался, по инерции отступил назад и…
Три выстрела изнутри с близкого расстояния превратили его в кровавое месиво. На О'Коннелла посыпались щепки и осколки битого стекла.
— Назад!
Он отшатнулся в сторону, а Крюгер открыл огонь, методично опорожняя магазин своего автомата и решетя дверь длинными очередями. Сквозь пальбу послышались предсмертные крики, которые вскоре смолкли.
О'Коннелл, Крюгер и еще человек шесть «рейнджеров» и спецназовцев распахнули искалеченные, продырявленные пулями двери и ворвались в холл с мраморным полом. Прямо у порога бесформенной грудой лежали несколько тел — солдаты и брандваговцы, настигнутые очередью бывшего подполковника южноафриканской армии.
О'Коннелл уловил в конце коридора какое-то движение и резко повернулся. Оказалось, что одному из охранников удалось остаться в живых. Он стоял в старинной телефонной будке, обшитой изнутри деревянными панелями, в которой, стоило закрыть звукоизолирующую раздвижную дверь, автоматически включалось освещение. Теперь свет в ней горел, и О'Коннелл видел, как африканер что-то кричит в трубку.
Времени на раздумья не было. Полковник «рейнджеров» поднял пистолет, прицелился и выстрелил. Стеклянная дверь разлетелась вдребезги, фигура в коричневой рубашке уткнулась в аппарат на стене и сползла на пол. Трубка выскользнула из руки убитого и закачалась на проводе, понемногу уменьшая амплитуду движения.
Черт. Слишком уж неожиданно все получилось.
ГЛАВНОЕ КАРАУЛЬНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ, РЯДОМ С ЗАЛОМ ЗАСЕДАНИЙ ГОСУДАРСТВЕННОГО СОВЕТА БЕЗОПАСНОСТИ
Капитан «Брандвага» оторвал телефонную трубку от уха. Его лицо выражало смесь отвращения и беспокойства. Первое чувство все же одержало верх.
— Идиот.
— Что-то не так? — его непосредственный подчиненный на секунду отвлекся от газетной статьи.
— Да вряд ли, — капитан пожал плечами. — Хотя, может быть. — Он прикусил нижнюю губу. Один из этих кретинов там наверху сказал, что в здание кто-то ворвался. И повесил трубку прежде, чем я успел его расспросить! А сейчас они даже к своему блядскому телефону не подходят.
— Сообщить президенту?
Капитан фыркнул.
— Ты что, спятил? Прервать брифинг только потому, что на кого-то из часовых у входа нагнал страху какой-нибудь уборщик-каффир? — Он обвел жестом журналы, холодильник и мягкую мебель. — Возможно, тебе и охота все это бросить и идти воевать с кубинцами, я же способен ценить тепленькое местечко, если уж его заполучил. Давай-ка лучше, чтобы не сесть в лужу, сами выясним, что происходит. Возьми Яапа и Дирка. Им будет полезно немного растрясти жирок на заднице. Ты тоже иди с ними, но не вздумай торчать там целый день.
Подчиненный усмехнулся и встал, застегивая ремень с кобурой на выступающем брюшке. Он и правда слегка погрузнел. Наверное, даже стоит подняться пешком.
ШТУРМОВОЙ ОТРЯД «КВАНТУМ»
— Прайс!
Англичанин, заместитель О'Коннелла, вырос рядом с ним:
— Здесь, полковник!
— Они знают, что мы идем. Поставьте восьмерых у входа. Остальным — за мной!
Капитан спецназа кивнул и ринулся прочь, подзывая своих сержантов:
— Дженкинс! МакРей!
О'Коннелл довольно долго провозился, засовывая в кобуру пистолет с глушителем и снимая с плеча автомат. Огневая мощь значила теперь больше, чем скрытность. Он побежал через зал, направляясь к лестнице, обозначенной Кутзи на плане. «Рейнджеры» и спецназовцы быстрым шагом следовали за ним.
По мере продвижения, от отряда отделялись отделения и огневые расчеты, чтобы занять позиции, позволяющие заблокировать правительственных чиновников и охранников в этом крыле здания. Когда О'Коннелл добрался до нужной лестницы, с ним оставалось двадцать человек.
Заскользив по мраморному полу, он остановился:
— Гранату.
Крюгер взял у одного из спецназовцев осколочную гранату и подал ее О'Коннеллу. По залу эхом прокатилось стрекотание автоматической винтовки, раздавшееся где-то позади. Африканеры наконец очухались.
Он бросил взгляд с лестницы. Ничего хорошего. Около пятнадцати маршей вниз и там — крутой поворот направо. Кошмар. Ничего не видно.
О'Коннелл глубоко вздохнул, выдохнул и медленно, прижимаясь к стене, стал спускаться вниз. Двое его солдат залегли наверху, готовые продырявить всякого, кто выйдет из-за угла.
Несмотря на то, что в здании было прохладнее, чем снаружи, глаза его заливал пот. Все его инстинкты были до предела обострены. Он слышал тяжелое дыхание тех, кто шел за ним. Видел тончайшие цветные прожилки в мраморе ступенек. Даже различал отдающий медью запах крови: там, у входа, он прямо-таки шлепал по лужам. Остатки здравого смысла и чувства юмора подсказывали ему, что вообще-то следовало бы отправить вперед кого-нибудь другого, а не идти самому.
Из-за угла донеслись голоса. О Господи. О'Коннелл замер на месте и вырвал из гранаты чеку…
Лейтенант «Брандвага» остановился у подножия лестницы. Сверху долетали какие-то звуки. Стрельба из автоматического оружия? Длинная рокочущая очередь где-то над головой развеяла все сомнения. Он повернулся, чтобы криком предупредить тех, кто был в караульной.
Что-то застучало и запрыгало по ступенькам, подкатившись прямо ему под ноги. Тучный африканер посмотрел вниз в тот самый миг, когда граната взорвалась.
— Вперед! Вперед! Вперед!
Под замирающее эхо О'Коннелл помчался, прыгая через ступеньки, сквозь пелену колышущегося сухого дыма. На полу корчились изуродованные тела охранников, прошитые осколками гранаты. Миновав их, «рейнджеры» и спецназ попали в коридор, ведущий в зал заседаний Государственного совета безопасности.
Где-то дальше по коридору застрочили автоматы. Отскакивая от стен и пола, шальные пули высекали искры, свистели мимо по проходу. Несколько бойцов упали. Остальные продолжали бежать вперед, ведя ответную стрельбу с бедра.
— Дальше!
О'Коннелл бежал к двери, до которой оставалось всего несколько метров. Заметив, как раненый африканер в коричневой рубашке шарит в поисках оружия, он на ходу выстрелил в него. Больше никто из часовых, лежавших на полу, не шевелился.
ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ ГОСУДАРСТВЕННОГО СОВЕТА БЕЗОПАСНОСТИ
Еще не зная, что они в ловушке, генерал Адриан де Вет стоял рядом с Карлом Форстером в звуконепроницаемом зале Государственного совета безопасности и в растерянном молчании слушал, как его шеф снова распространяется о планах, на сотни лет вперед лишить свой народ главного источника благосостояния. Это не война, думал он, это чистой воды безумие.
— Семьдесят процентов… нет, генерал, вы понимаете? Семьдесят процентов остающихся в наших руках предприятий уже готово к уничтожению, — склонившись над картой, на которой он отмечал районы наибольшего сосредоточения шахт и горнодобывающих предприятий, Форстер хрипло рассмеялся. — А остальные будут обнесены колючей проволокой, прежде чем эти подлые чужеземцы приблизятся к Витватерсранду.
Президент ЮАР кивком указал на телефон правительственной связи в углу.
— И после этого одно мое слово и пф-ф-ф, — он щелкнул пальцами, — проклятому Западу вместе с коммунистами останется только любоваться на то, как бесценные плоды их побед полетят псу под хвост.
Де Вет сделал над собой усилие. Он был обязан еще раз, пока не поздно, попытаться хоть как-то вразумить своего лидера.
— Господин президент, как известно, американские самолеты с авианосцев атакуют силы кубинцев, следующие по дороге № 1. Не попробовать ли нам заключить сепаратный мир… — Он осекся, увидев, как Форстер побагровел от ярости.
— Никак не ожидал от вас таких изменнических речей, генерал де Вет, — его тон был уничтожающим. — Вы прекрасно знаете, что у меня есть офицеры, которые были бы более чем счастливы занять ваше место.
Вдруг что-то загромыхало, ударяясь о дверь, которая в прямом смысле слова зашаталась от резких, сильных щелчков. Услышав этот звук, де Вет застыл в ужасе. Пули? Здесь?
В зал вломились какие-то люди в изорванной, запачканной кровью форме южноафриканской армии, с автоматами, направленными на маленькую группу людей, беспомощно сбившихся вокруг Форстера.
— Всем стоять! Не двигаться! Руки вверх! Быстро!
Один из офицеров, адъютантов Форстера схватил было телефонную трубку, но тут же лишился жизни, изрешеченный несколькими очередями. В небольшом зале грохот пальбы был ужасающим, оглушительным. То, что осталось от адъютанта, шлепнулось на пол.
Боже. Растопырив пальцы, де Вет поднял руки ладонями вперед. Все, кто стоял вокруг стола с картой, последовали его примеру. Все, кроме одного — Карла Форстера.
Заметив, что президент возится с застежкой кобуры, генерал конвульсивно отшатнулся, по-прежнему стараясь держать руки как можно выше.
— Недоумок! Ты что, не видишь, что мы проиграли?
Солдаты врезались в кучку сановников, выдернули из нее Форстера и грубо швырнули его на стол. Плотного сложения капрал заломил ему руки за спину и защелкнул у него на запястьях полицейские наручники. Остальные пинками выстроили членов Совета вдоль выщербленной пулями стены.
Де Вет чувствовал, как у него трясутся колени. Неужели их всех расстреляют на месте? Он прикрыл глаза, а когда снова открыл их, перед ним стоял человек с нашивками капитана.
— Где министр правопорядка?
Несколько мгновений генерал лишь изумленно хлопал глазами. Это был Генрик Крюгер. А кто же тогда остальные?
Крюгер снял автомат с предохранителя.
— Я задал вам вопрос… генерал.
— В своем кабинете наверху! — де Вет облизал вдруг пересохшие губы. — Клянусь вам. Он наверху!
Крюгер презрительно отвернулся и заговорил по-английски с коренастым темноволосым мужчиной в погонах сержанта:
— Полковник, мне нужна группа автоматчиков. Ван дер Хейден у себя в кабинете.
Тот кивнул:
— Вы получите их. Коллинз! Бери своих ребят и отправляйтесь с подполковником.
Де Вет переводил взгляд с одного на другого. Полковник? В форме сержанта? Причем, судя по выговору, американский полковник. Он судорожно сглотнул, пытаясь подавить внезапный позыв к рвоте.
Двое солдат поставили Форстера на ноги, поддерживая его под локти. Лицо его стало пепельно-серым, он весь трясся. За какие-то секунды из единовластного правителя президент ЮАР превратился в жалкого, затравленного пленника.
КАБИНЕТ МИНИСТРА ПРАВОПОРЯДКА
Мариус ван дер Хейден даже не удивился, когда вышибли дверь его кабинета. Он слышал автоматный огонь, гремевший по Юнион-Билдингс в течение нескольких минут. Все попытки дозвониться до министерства обороны или до его личной охраны закончились неудачей. Кто бы ни были эти люди, они имели в Претории сообщников, которые отключили телефонную связь.
Равно бесплодными оказались бы и попытки к бегству. На газоне под окнами кабинета уже валялось несколько тел. Ван дер Хейден мрачно улыбнулся, оглядывая свои короткие ножки и толстый живот. Нет, далеко ему не убежать.
Стало быть, у него оставался единственный достойный выход. Единственный. Отчего он и ждал, сидя за столом с заряженным браунингом в руке. Ждал тех, кто сейчас появится в дверях.
— Мариус?
Голос застал его врасплох. Крюгер? Генрик Крюгер? Он покачал головой. Нет, не может быть. Он промолчал.
— Мариус, я вхожу. Мне не хотелось бы, чтобы с тобой что-нибудь случилось, поэтому прошу, не делай глупостей, понимаешь?
К ван дер Хейдену вернулся дар речи.
— Входи, Генрик. Но потихоньку, ладно?
Крюгер возник на пороге, держа в руках автомат.
За его спиной маячили другие люди.
— Я пришел арестовать тебя, Мариус.
— Арестовать? А на чьей ты стороне? — ван дер Хейден по-прежнему прятал пистолет под столом.
Крюгер печально улыбнулся.
— Я с американцами и англичанами, старый дружище. И с теми, кто восстал против незаконного правительства.
— Низко же ты пал. Для африканера с твоей родословной у тебя странная компания.
— Возможно, — Крюгер все еще держал автомат дулом вниз. — Я видел твою дочь, Мариус.
Ван дер Хейден сохранил непроницаемое выражение лица. Он слышал американские пропагандистские передачи и в глубине души благодарил Бога за благополучное избавление дочери. Публично он, конечно же, проклял ее, чтобы отвести подозрения Форстера.
— У нее все в порядке?
— Да… — Крюгер, по-видимому, готов был сказать что-то еще, но вдруг остановился. — Сдайся мне, и ты сам в этом убедишься.
На краткое мгновение ван дер Хейден ослабил хватку на рукоятке пистолета. Это был бы бесценный подарок судьбы. Снова увидеть дочь, пусть даже после стольких слов и поступков, которые вбили клин между ними…
Он снова выпрямился. Он не мог сдаться. Его имя, имя заключенного, всегда будет упоминаться рядом с ее именем. Это ляжет на нее несмываемым пятном. Нет, лучше уж лежать в сырой земле и чтобы о тебе все забыли.
С усталым, измученным выражением на лице Мариус ван дер Хейден поднял глаза на собеседника.
— Прости, Генрик, но я не могу. Ты меня понимаешь?
Крюгер медленно кивнул, тоже помрачнев и будто в одно мгновение став старше своих лет.
— Понимаю.
— И ты расскажешь ей, что я… — ван дер Хейден осекся.
— Да.
— Спасибо, друг, — министр правопорядка ЮАР поднял браунинг и медленно нацелил его в грудь Крюгера. — Тогда я заявляю тебе, что отказываюсь сдаться.
Крюгер стоял неподвижно, его автомат все так же был направлен в пол.
Ван дер Хейден вздохнул. Несмотря ни на что, его старый друг, тот, кого он надеялся увидеть своим зятем, был неспособен застрелить человека, которого некогда уважал. Что ж, быть по сему, тогда они умрут вместе.
Палец ван дер Хейдена на курке напрягся… и тут министр почувствовал, как несколькими сокрушительными ударами его сбросило со стула куда-то назад. Ему показалось, что он очень долго смотрит в потолок, удивляясь, что вот его застрелили, а совсем не больно. Потом он умер.
Генрик Крюгер вздохнул и отвернулся от тела старика.
Стоящий рядом сержант Коллинз медленно опустил автомат.
— Простите, мистер Крюгер. Правда, простите. Я не хотел его убивать. Но он бы вас прикончил.
Крюгер грустно кивнул:
— Не волнуйтесь об этом, сержант. Он этого и хотел.
ШТУРМОВОЙ ОТРЯД «КВАНТУМ»
Полковник Роберт О'Коннелл затаился у окна первого этажа. Возле него лежал связист. Антенну тот выставил в окно.
— «Рентген-Тигр-Один», говорит «Квантум-Один». Есть касание. Повторяю, касание. Прием.
Слово «касание» означало, что они захватили Форстера и готовы к эвакуации. Что бы дальше ни произошло, приказ заразить шахты уже никогда не будет отдан. О'Коннелл понимал, что эта новость с быстротой молнии облетит мир. В Вашингтоне узнают об этом через минуту, и начнется настоящее ликование.
Впрочем, О'Коннеллу и его людям все равно не худо было бы выбраться из Претории живыми.
Вдруг до него донесся трескучий от эфирных помех голос:
— «Квантум-Один», вас понял. Расчетное время прибытия транспорта — через пять минут. Доложите обстановку в зоне посадки. Прием.
Внезапно пулеметная очередь разнесла оконную раму у них над головами, обдав О'Коннелла дождем крошечных щепок и мраморной пыли. Он нажал на клапан микрофона:
— В зоне высадки жарко, «Рентген-Тигр». Совсем херово. Взвод противника в саду примерно в пятидесяти метрах к северу.
— Вас понял, — голос пропал, потом снова пробился в эфир. — Машины в воздухе. Расчетное время прибытия — через три минуты.
— Понял, конец связи, — О'Коннелл сунул микрофон связисту и по-пластунски отполз от окна. Крюгер и Прайс сидели на корточках возле пленников. — Здесь все в порядке?
— В полном, — по лицу Прайса пробежала мимолетная улыбка. — Я сказал этой сволочи, если кто из них хотя бы глазом моргнет не ко времени, тут же пристрелю. Похоже, они уразумели, что так оно и будет.
О'Коннелл ухмыльнулся в ответ и оглядел безмолвный ряд фигур, распростертых на мраморном полу. Кроме Форстера, руки у всех были скручены серебристым проводом, а рты заткнуты кляпом. Дешево и сердито, подумал он. Все военное и политическое руководство ЮАР, аккуратнейшим образом упакованное.
По залу разнеслось эхо новых залпов. Снаружи африканеры определенно взялись за них всерьез.
Он посмотрел на часы. Еще минута. Он повернулся к Крюгеру и Прайсу:
— Поднимайте их, пусть собираются идти. За нами прилетят в любой момент.
Они кивнули и двинулись вдоль ряда пленников, рывком ставя их на ноги. Большинство все еще пребывало в состоянии шока. Это хорошо. Будет легче управляться с ними по пути назад, при условии, если они доживут до отправки.
О'Коннелл опять подобрался к окну. На горизонте уже можно было различить черные точки, которые все увеличивались, приближаясь к Юнион-Билдингс.
— «Квантум-Один», говорит «Красный-Вождь-Один». Мы на месте. Обозначьте дымовым сигналом место, где вы находитесь.
Не хухры-мухры, подумал О'Коннелл. Даже находясь внутри комплекса, он уже расслышал быстро приближающийся стук нескольких винтов. Вырвав чеку, полковник швырнул гранату через открытое окно на газон. Почти сразу вверх начали подниматься, закручиваясь, кольца лилового дыма.
— Вижу фиолетовый дым, «Квантум-Один».
— Подтверждаю фиолетовый, — отозвался О'Коннелл.
— Приземляюсь.
Он обернулся к своим людям, столпившимся в коридоре:
— Вертолеты подходят! Приготовиться бежать, и побыстрее!
Над деревьями в дальнем конце ботанического сада Юнион-Билдингс возникли силуэты двух «Апачей Эй-Эйч-64». Ненадолго оба исчезли в облаках дыма и огненной вспышке, после того, как выпустили 2,75-дюймовые ракеты в наводнивших сад африканеров. Окрестности содрогались от взрывов, которые сметали деревья, кусты, а с ними и людей. Прерывистое жужжание, напоминавшее звук пилы, возвестило о том, что открыли огонь установленные под брюхом вертолетов 30-миллиметровые скорострельные автоматические пушки, каждая из которых выплевывала по шестьсот снарядов в минуту.
Прежде чем дым начал рассеиваться, показались еще машины — длинная вереница из десяти «Ю-Эйч-60-Блэк Хоуков», начавших по одному приземляться на газон.
О'Коннелл выпрямился.
— Крюгер! Прайс! Первую десятку! Выводите их!
Пятеро «рейнджеров» и спецназовцев поволокли пятерых связанных пленников — среди них были де Вет и Форстер — вытолкнули их из дверей и впихнули в первый вертолет. «Блэк Хоук» тут же поднялся в воздух и пошел носом к земле, чтобы набрать скорость, как только вырвется на открытое пространство.
Вторая машина тоже приземлилась точно, как часы, и подождала, пока на борт поднимется очередная партия пленных и солдат. Винты рассекали воздух.
Погрузка за погрузкой. Вертолет за вертолетом. Когда настала очередь пятого или шестого, уцелевшие африканеры из тех, что засели в Юнион-Билдингс, стали вести прицельный огонь по американским и британским солдатам, бежавшим к «Блэк Хоукам». За полшага до благополучного исхода операции люди гибли или получали ранения. Таких было немного, но они все же были.
О'Коннелл с горечью наблюдал за происходящим. Он ничего не мог поделать. Оружие вертолетов нельзя было применить, не уничтожив при этом сотни, а то и тысячи штатских служащих, затаившихся в кабинетах внутри правительственного комплекса. Ведь лишь в очень немногих из этих окон действительно сидят снайперы. А ракеты и автоматические пушки не давали достаточной точности поражения цели, чтобы расправиться исключительно с негодяями, и ни с кем больше.
— Полковник! Вот она! Последняя наша птичка! — прокричал ему в ухо Прайс, указывая назад. За исключением восьми «рейнджеров» и спецназовцев в коридоре никого не осталось.
— Действительно, — О'Коннелл поднялся и зашагал к двери. Его пальцы стиснули автомат. Теперь — пора.
Последний «Блэк Хоук» снизился и приземлился буквально в нескольких метрах от выхода.
Ну же! Полковник и его люди выскочили наружу и понеслись, низко пригибаясь, к машине. Прямо впереди себя он увидел вспышку: пуля попала в мостовую и куда-то срикошетила. Черт!
Бежавший перед ним солдат вдруг что-то пробормотал и рухнул наземь. О'Коннелл и Прайс подхватили его под руки и наполовину поволокли, наполовину повели к ожидавшему их вертолету. Экипаж в бронежилетах и шлемах с защитными очками помог им забраться внутрь.
«Блэк Хоук» оторвался от земли и помчался над крышами Претории на юг.
МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, ПРЕТОРИЯ
Бригадный генерал Денейс Кутзи смотрел в окно, следя за тем, как крохотные черные пятнышки, уносившие Крюгера, отряд коммандос и Карла Форстера, тают вдали. Бог ты мой, до чего же хорошо сработано, думал он, глядя, как ветер рассеивает последние струйки грязно-серого дыма над Юнион-Билдингс.
Он развернулся на своем крутящемся кресле и снял телефонную трубку.
— Полковник Дурне, говорит Кутзи. Они закончили. Немедленно приступайте к выполнению плана «Валькирия». Да, именно так. Немедленно.
Повесив трубку, он опять посмотрел в окно. Через час, по всему городу рассредоточатся подразделения под командованием офицеров, которые сыты по горло безумным режимом Форстера. Через два часа большинство фанатиков из ныне лишившегося лидера АДС и отрядов «Брандвага» либо погибнут, либо окажутся за решеткой. К ночи Денейс Кутзи возглавит единственное жизнеспособное правительство, которое возьмет власть на маленькой территории, оставшейся от прежней ЮАР.
А еще он надеялся, что рассвет одиннадцатого января застанет его в разгаре переговоров с генерал-лейтенантом Джерри Крейгом — он сделает все, чтобы спасти остатки национальной гордости и суверенитета своего народа.