Он утопал в невероятно холодном свете в безмолвном океане, наполненном мертвецами. Жуткая боль осела где-то в его шее, в позвоночнике. Перед ним проплыла красная масса с запахом сырого мяса. Мелькнули торчавшие из проломленной груди ребра. К нему приблизился призрак и потряс его. Он не мог сосредоточить взгляд.

– Он очухался, – раздался чей-то резкий скрипучий голос.

Вошел Морт с синяками под глазами и повязкой на носу. Коэн начал вспоминать. Резко повернувшись, он посмотрел на лежавший рядом с ним труп. Это оказался кусок мяса.

– Вот теперь тебе придется действительно туго, – усмехнулся Морт. – Помощи ждать не от кого. – Он ткнул Коэна в ребра. – Понял? – Расположив свою тушу на стуле, он доверительно наклонился к Козну. – Знаешь, Сэм, моя работа часто приносит мне разочарования. Я трачу месяцы, целые месяцы, на то, что заканчивается безрезультатно. Можешь себе представить, какое удовлетворение я испытываю сейчас, когда ты болтаешься среди трупов в этом погребе? Как тебе удалось нас найти? Или мне подождать, пока Пол нам об этом расскажет?

Коэн едва ворочал своим распухшим языком.

– Тебе не удастся заполучить нас обоих. Я же обещал тебе, что он наплюет на твою могилу.

– Время покажет. А пока у нас есть, чем тебя развлечь. – Морт показал ему кулон в виде бриллиантового сердечка. – Помнишь это?

Человек со скрипучим голосом и еще двое бородатых спустили Коэна, обрезав веревку, и привязали его к стулу, привинченному к полу. «Скрипучий» сделал ему в руку укол.

Вновь нахлынувшее на него ощущение не поддавалось никакому описанию. Это был не цвет, не звук, не жар. Это было то, что он вкушал каждой своей отдельно взятой клеткой; сама душа его разбивалась вдребезги. Ему смутно представилось, что он превратился в государство, где перестали действовать все законы, и жители – его клетки – вернулись к борьбе за самосохранение. Под всем этим хаосом нарастало предчувствие неминуемой смерти и отчаяние от чего-то безвозвратно потерянного. Он усиленно сопротивлялся, цепляясь за разрозненные обрывки мыслей, путавшихся у него в голове. Это было самым сложным из того, что ему когда-либо доводилось делать, и грозило ускользнуть в тот момент, как только он перестанет полностью на этом концентрироваться.

Он услышал голос Морта и подавил в себе желание улыбнуться, держаться в привычной манере.

– Эти полчаса тебя мучили душевные страдания, – сказал Морт, – немногим удается это выдержать. Тем не менее, поскольку ты веришь в свои силы, ты смог преодолеть это. Похвально, но это только одна из стадий действия препарата. Через несколько минут ужасы повторятся – и на сей раз наяву.

Коэн сконцентрировал всю свою волю, представившуюся ему в виде оранжевого беременного паука, окутанного своей паутиной и разраставшегося в нем. Он позвонил гадалке – это был старый дребезжащий французский телефон, – и на другом конце послышался голос с таинственной нечеловеческой хрипотой:

– Ее здесь нет, но она просила кое-что передать тебе.

– Что?

– Она сказала, ты не будешь слушать.

– Буду, я обещаю.

– Нет, нет. Именно это она и передала.

– Что?

– Она сказала, ты не будешь слушать. – Связь прервалась; трубка гудела у его уха, как моторная лодка. Потом он увидел, что это была не трубка, а электродрель в руке Морта.

– Где Пол? – Морт улыбался. – Нам нужно, чтобы ты ответил. А то Пол может оказаться в опасности.

– Он теперь в безопасности.

– Не совсем. – Морт вставил жужжащее сверло Коэну в нос. Оно раздирало ему ноздри и ревом отдавалось в голове. Вытащив сверло, Морт выключил дрель. От крови и наступившей тишины он почувствовал тошноту. Морт улыбнулся. – Дегустация твоего будущего.

Боль унесла его в беспамятство. Морт встряхнул его, приводя в чувства.

– Где Пол? – Коэн не отвечал. – Давайте ее сюда! – крикнул Морт.

Двое бородатых втащили Клэр в помещение и привязали к стулу напротив Коэна. Он не сразу узнал ее: распухшее лицо было в синяках и кровоподтеках, на приоткрытых губах чернела запекшаяся кровь, глаза были полузакрыты. Ее короткие волосы, по-прежнему темные, такие же, как после покраски в Париже, спутались и слиплись от крови.

– Встряхните ее, – прошипел Морт.

«Скрипучий» плеснул ей в лицо водой из миски. Вода потекла по ее полурасстегнутой блузке на джинсы. Ее голова вяло качнулась; она закашляла и застонала.

– Эй! – крикнул Морт и ударил ее по лицу.

Коэн рванулся вперед, но стул крепко держал его. Подняв голову, Клэр увидела его.

– Привет, – прохрипела она. – Ты в порядке?

– Что они сделали?

Она попыталась улыбнуться.

– Ничего особенного.

– Прости меня.

– Тебе не за что просить прощения.

– Я виноват. – За этим лицом в кровоподтеках, за этими коротко остриженными волосами вместо длинных золотистых локонов, которые когда-то так восхищали его, за этими бирюзовыми глазами, и сейчас так ясно смотревшими на него из-под потемневших век, он увидел ту, которая, как и обещала, была готова принести себя в жертву ради него. – Я не доверял тебе в Париже. Я думал...

– Н-ну, – сказал Морт, – мы все получили хороший урок. Но давайте не будем отклоняться от темы. У нас есть, – он показал на Коэна, – некто, кто располагает нужной нам информацией и не хочет ей с нами поделиться. Но у нас есть и некто, – он ткнул в Клэр, – не имеющий ничего, что нас могло бы заинтересовать, но чье состояние может заинтересовать первого. По существу, – усмехнувшись, продолжил он, – наш изначальный план несколько изменился. – Он наклонился к Клэр. – Ты нам еще понадобишься, дорогая, чтобы помочь нам вытащить из него информацию.

Клэр посмотрела на Коэна.

– Я ничего им не сказала.

– Давай не будем тянуть, – сказал Коэн. – Вы ее отпускаете, и, как только я буду уверен в том, что она на свободе, я расскажу вам все, что вы хотите.

– Нет, нет, нет, Сэм. Я слишком уважаю тебя, чтобы пойти на такое. Как только мы ее отпустим, ты сразу замолчишь. Ты доказал нам, что ты – крепкий орешек; теперь посмотрим, настолько ли ты жесток, что будешь сидеть и смотреть, как она страдает.

– Не говори им ничего, Сэм. Хуже, чем они мне сделали, они уже не сделают. Не выдавай Пола.

– Я даже не знаю, где он.

– Место, Сэм, – сказал Морт. – То, о котором ты говорил в Ноенвеге.

– Это все была чушь.

Сложив руки, Морт поднялся.

– Не будем заниматься пустыми разговорами. – Подозвав «Скрипучего», он театрально поклонился Коэну. – Начинаем представление.

«Скрипучий» принес электроды. Прикрепив два к пальцам Клэр, он распахнул ей блузку и подсоединил два к ее соскам. Она решительно посмотрела на Коэна и покачала головой. Морт взял пульт.

– Какое мы дадим напряжение, Сэм? – Он повернул диск.

Выгнув спину, извиваясь и задыхаясь, она ногтями впилась в подлокотники.

– Прекратите! – закричал Коэн, пытаясь вырваться, но его ноги были крепко привязаны.

Морт увеличил напряжение. Клэр вскрикнула от боли; Морт с улыбкой посмотрел на Коэна.

– Где Пол?

– Перестаньте. Я расскажу.

Морт еще повернул ручку реостата.

– Расскажи – и я перестану.

– Нет! Нет! – завизжала она, корчась от боли. – Нет! – Ее голова безжизненно упала вперед.

Морт выключил реостат.

* * *

Это была одна из холодных суббот ноября. Весь в грязи и крови, запыхавшись. Пол подошел к собравшейся на поле группе игроков. «Давай оправдаем их ожидания, – тяжело дыша, проговорил он, затягивая ремешок шлема. – Они ждут передачи, мы им дадим пас, но не так, как они думают».

Короткий момент радости прошел. Приятный запах примятой травы и пота, привкус крови в пересохшем горле и невероятная усталость сменились бездушным дневным светом ламп, распространяющейся вонью мясных туш и опилок.

– Я расскажу тебе, где мы договорились встретиться, если ты отпустишь ее.

– Я не собираюсь рисковать, Сэм. Она – наша гарантия. Иначе ты нам ничего не расскажешь.

– Я даю слово.

– Попытайся понять мое положение, Сэм. Если я допущу промашку, я рискую своей задницей. Пока у меня с тобой ничего не получается. Только с ее помощью я смогу заставить тебя говорить. Как же я ее отпущу?

Коэн попробовал облизать губы, но язык пересох.

– Какой сегодня день?

Морт посмотрел на часы.

– Через полчаса будет двадцать седьмое апреля.

– Нам надо торопиться.

– Куда?

– В Колорадо, как я уже говорил.

– Я что-то припоминаю насчет карты и лошадей. Ну-ка, расскажи мне в общих чертах.

– Заткнись, Сэм! – Клэр пришла в себя.

Не обращая на нее внимания, Коэн повернулся к Морту.

– Несколько лет назад мы с Полом как-то охотились там. К западу от Кристал-Ривер в осиннике недалеко от маленькой бобровой опушки есть местечко, где Пол убил своего первого лося. Оно не обозначено на карте, там в горах сотни таких мест, но мы оба знаем, где это находится. Начиная с послезавтра он может прийти туда в любое время в течение недели.

– Где эта Кристал-Ривер?

– К югу от Карбондейла. Нужно идти по проселочной дороге в сторону притока Дед Хоре, а потом, миль через десять-пятнадцать свернуть к седловине между двумя низкими горами, потом пройти пару часов до рукава притока Дед Хоре и час или два берегом. Там найти голубую ель «классную даму»...

– Что еще за «классная дама»?

– Начиная с середины ее ствол раздваивается и напоминает перевернутую женщину с расставленными ногами. Напротив нее на противоположном берегу стоит «проповедник», вот там-то и нужно подниматься в сторону длинного холма, уходящего к склонам Хантсмэн Ридж. Он сплошь покрыт густым осинником, переходящим выше в ели, и болотистыми местами с бобровыми запрудами. В лесу нет никаких ориентиров, кроме тех, что в голове. Поэтому мы и выбрали это место.

– А что за «проповедник»?

– Это дерево с торчащим от середины ствола большим суком, напоминающим вставший член. Вроде того, что происходит с тобой, когда ты читаешь свои похабные книжонки.

Морт потер лоб.

– Можешь показать на карте?

– Я мог бы показать Дед Хоре, но не знаю, где находится на карте тот холм. Могу показать тебе Хантсмэн Ридж. Он достигает десяти тысяч футов и, может, миль пятьдесят или сто в длину.

– И все сплошной лес?

– Почти.

– Тебе придется нам показать.

– Не надо, Сэм! – Клэр пыталась вырваться. – Я могу терпеть боль. Они все равно убьют нас.

Коэн взглянул на Морта.

– Вы потом нас отпустите?

– Конечно же, Сэм. Как только мы возьмем с Пола и вас двоих обещание, что вы не расскажете ничего, что могло бы поставить под угрозу государственную безопасность.

Клэр потрясла головой.

– Не будь идиотом, Сэм.

Морт позвал остальных.

– Заберите ее отсюда. Дайте ей одежду. Она поедет с нами.

– Куда?

– В Колорадо, Сэм. – Морт вышел. Бородатые отвязали Клэр и осторожно отвели ее в соседнюю комнату. Коэн видел, как задрожала стенная перегородка. Говяжьи туши, висевшие в углу, казалось, кивнули в такт едва ощутимому движению воздуха. На середину пола, покрытого линолеумом, выскочил таракан, помедлив, он устремился под раковину.

Они опять сделали ему укол; он погрузился в удушливое безмолвие. Когда его растолкали, он не сразу вспомнил, кто были эти люди. Развязав, Они отвели его в комнату, где на столе была разложена бело-зеленая топографическая карта США, прижатая по углам пепельницами.

Морт ткнул своим единственным пальцем с перстнем в карту.

– Вот приток Дед Хоре. Где это место?

Коэн, как завороженный, смотрел на широкий бледный полумесяц ногтя Морта.

– Как я уже сказал. – Собственный голос казался ему хриплым и чужим. – Я знаю, где Хантсмэн Ридж. – Пальцем он обвел круг в шесть дюймов. – Это должно быть где-то здесь.

– Давай по порядку. – Это был Лу из Ноенвега. – Вот приток. Здесь дорога. – Когда Лу склонился над картой, из-под воротника показались длинные черные, как обуглившаяся трава, волосы на его груди. Коэна вырвало на карту. Они принесли другую.

– Когда вы были на Дед Хоре с Полом, как вы туда добирались? – Это спросил «Скрипучий».

– Я тебя не знаю.

– Это Стэн, – сказал Морт.

– Я его не знаю. И не буду с ним говорить.

– Перестань, Сэм. Он – один из наших парней.

– Пусть катится ко всем чертям. Если останется, я не буду вам помогать.

– Ты хочешь, чтобы он вышел, Сэм?

Коэн кивнул.

– Хорошо. Стэн, ты слышал, что он сказал? Итак, – улыбаясь, продолжил Морт, – как вы добирались до Дед Хоре?

– Мы брали на ферме двух верховых и двух вьючных лошадей.

– Где мы можем посадить вертолет?

Коэн подумал.

– Может, на запруде. Вы можете достать с понтонами? Даже на запрудах торчит полно сухих деревьев, за которыми поднимается вода.

– Сколько времени понадобится, чтобы доехать от дороги Дед Хоре верхом?

– День.

* * *

Под присмотром Лу он вымылся под душем и съел принесенный ими гамбургер с картошкой. Когда он жевал, в носоглотке хрустела засохшая кровь. Они вместе поднялись из холодного зловонного подвала на ослепительный свет полуденного солнца. Над размягченной мостовой, над грязными окнами напротив и покрытыми гарью машинами пылала жара. «Импала» стояла на самом солнцепеке, горячий воздух колыхался над ее багажником. «Надо было бы тебя убить, Клэй. Если кто-то обнаружит тебя живым, тогда мы с Клэр действительно обречены. Хотя мы уже и так обречены».

Он втиснулся рядом с Клэр на заднее сиденье голубого «форда» с затемненными стеклами и пуленепробиваемой пластиковой перегородкой между ними и передним сиденьем. По бокам, тесня их друг к другу, сидели двое бородатых. Она молча смотрела вперед. От очередного укола Коэн и Клэр уснули. Они сидели в задней части маленького самолета. Мимо них с опущенными закрылками прогудел военный СИ-130. На них смотрели какие-то новые лица.

* * *

Красные лучи заходящего солнца скользили по западным склонам над Кристал Ривер, золотя зеленые верхушки деревьев и делая их похожими на зеленеющие под водой водоросли. Бледные ребристые скалы прорывались сквозь это сияние, как окаменелые останки сквозь дно океана, вселяя в Коэна чувство нереальной надежды. Они провели ночь в домиках на берегу реки; в темноте связанный Коэн старался уловить дыхание Клэр в соседней комнате, но слышал только шум перекатывавшихся по дну реки камешков.

На следующее утро они остановились на обочине дороги Дед Хоре возле джипа и грузовика для перевозки скота. На пыльном буфере джипа сидел высокий угрюмый мужчина в ковбойской шляпе. Другой, коренастый, с крючковатым носом, стоявший в тени грузовика, подошел к Морту и пожал ему руку.

– Все готово, Уолт?

– Получай, – ответил Уолт и, отправив языком комок табака за щеку, нагнулся и сплюнул в сторону. Они подвели их к лошадям, стоявшим на привязи с другой стороны грузовика, и привязали Коэна к седлу пегой лошади. Уолт прикрепил стремена. – Не люблю, когда она носит всякие побрякушки, – улыбнулся он, в уголке его рта показалась струйка табачного сока.

Они привязали Клэр к седлу стройной лошади песчаной масти и поехали по заросшей полынью лощине в кружевную тень осин. Молодые листики по краям еще оставались пурпурными, белые ободранные стволы чернели там, где их обгрызли зимой лоси. За седловиной они спустились по извилистой дорожке в лес, где белые стволы деревьев напоминали множество колонн. Дрожавшие от легкого ветерка листья бросали тени на пестрое покрывало из прошлогодней листвы, яркого мха и красно-коричневой поросли молодых дубов. Вьючные лошади сбились в кучу, и Уолт, чертыхаясь и разгоняя их, поехал сзади.

Поредев, лес перешел в искрящуюся долину, в центре которой серебрился пруд. За ним они переправились через бурный ручей Литл-Хорс и поскакали на север по поросшим кустарником холмам с истоптанными скотом пастбищами к крутым осыпавшимся берегам Клир Форк. «В ожидании вызова человек расслабляется, он смеется и поет», – сказал Хем, подъехав на своей крапчатой к его пегой. Коэн поморгал, но ничего не увидел, кроме легкой пыли из-под копыт, наполнявшей воздух, словно цветочная пыльца.

– Не даем тебе поспать? – Это был голос того высокого молчаливого ковбоя. Коэн ничего не ответил. – Я, кажется, спросил тебя!

Повернувшись в седле, Коэн посмотрел на него – на его маленький упрямый нос, поразительно умные глаза, тонкие губы, тусклые рыжеватые волосы, едва видневшиеся из-под полей его шляпы. Пожав плечами, Коэн наклонился вперед.

Через час езды по западному берегу они вошли в воды Клир Форк, копыта лошадей застучали по каменистому дну. Коэн показал на «классную даму» и «проповедника». Он ударил в бок пегой коленом, и она послушно стала подниматься в сторону пологого холма, наклоняя время от времени голову, чтобы ухватить пучок травы. Остановившись, она навострила уши. Из зарослей ольхи донесся звук копыт спускавшегося вниз лося.

На северном краю пологого холма в лесу стало светлее из-за многочисленных бобровых запруд. Бобры перегрызли ивы у ручья, повалили осины и, таская ветки осины к ручью, проделали в земле глубокие борозды. Дальше лес поднимался зелеными волнами к серым ледникам и черным елям Хантсмэн-Ридж.

Морт проехал вперед, его лошадь тяжело дышала.

– Это здесь?

– Довольно близко. Лошадям там не пройти – слишком густые заросли. Я покажу завтра.

– Ты покажешь сегодня.

– Как скажете.

Они привязали Коэна за руки к молодой осине, Клэр – где-то позади него к другому дереву. Развьючив лошадей, они разбили лагерь и занялись едой. Вся эта процедура казалась знакомой только Уолту и высокому ковбою, которого они называли Линком. Морту никак не удавалось поставить палатку, и он раздраженно попросил заняться этим Линка; Лу обругал Уолта, когда привязанная лошадь пугливо шарахнулась. Уолт усмехнулся. «Извините, коллега», – сказал он.

Коэн выгнулся так, чтобы на него падало солнце. Сквозь листья деревьев виднелось ярко-синее небо, в котором парил ястреб. «Что он видит?» – подумал Коэн. Морт принес ему сэндвич и воду, затем вернулся со шприцем.

– Брось ты, – сказал Коэн. – Я никуда не денусь.

– Помогает нам контактировать. – Морт схватил Коэна за плечо и воткнул иголку. Подставляя себя солнцу, Коэн ждал, пока подействует укол. С каждым разом укол оказывал все меньшее действие. Он вдруг отдал себе отчет, что чуть ли не наслаждался этой внезапно возникавшей яркой игрой красок, тем, как мир становился более монолитным и неделимым. Он понял, что ему незачем было этого бояться, и страх исчез.

Но при мысли о Клэе страх появлялся вновь. Если его найдут живым, он свяжется с Мортом по рации и часом позже нас с Клэр похоронят в осиннике. Коэну вспомнился горячий воздух, волнами поднимавшийся над багажником «импалы». «Жаль, что я не убил тебя, Клэй».

Сверху на сухие листья спорхнула птица и воровато посмотрела на него своим красноватым глазом. «Ты уже здесь?» – спросил он. Птица словно кивнула и, перелетев через опушку, села и зачирикала с верхушки голубой ели, торчавшей из воды на краю бобровой запруды.

Уолт что-то рассказывал о «ковбоях большого города». Подлив в кофе «Джек Дэниелс», он ворчал:

– Вездеход им подавай с прожекторами на крыше. Грязными им, вишь ты, нравится шастать, да чтоб ружья под рукой были. Куда это все, к черту, катится!

Птица устремилась через ручей и засеменила по противоположному берегу, держа в клюве что-то белое. Закричал ястреб, Коэн посмотрел на солнце, но не увидел его.

– Пора идти, сынок, – сказал Уолт, встряхивая Коэна. – Давай найдем это ваше место.

– Оно называется «прудом Пола».

– Что-то я не вижу его. – Лу держал карту.

– Его и не могло там быть – это мы с Полом его так назвали. Это там, где он подстрелил своего первого лося, почему оно нам и запомнилось.

Лу остался присматривать за Клэр, а Коэн повел их вверх по крутому поросшему осинами склону холма к следующему плато. Подниматься на гору с руками в наручниках за спиной было трудно, но он шел быстро. Морт и Линк тяжело дышали. Добравшись до вершины скалы, Коэн с Уолтом подождали их. И как только они, красные и потные, подошли к ним, Коэн двинулся дальше.

Около мили Коэн вел их охотничьими тропами сквозь густые заросли молодого дубняка, цеплявшегося за одежду и хлеставшего по лицам. Кругом пахло свежим лосиным пометом. За дубняком лежали груды поваленных бобрами осиновых стволов. Коэн повел их через этот завал, пробираясь среди белых от пыли бревен. Морт отчаянно ругался.

– Не оказалось бы это пустой затеей, – пыхтел он.

– Мы и облюбовали это место из-за того, что так трудно туда добраться.

Небо постепенно становилось серым. Из-под стволов выползли тени. Холодный ветер продувал мокрые рубашки и потные шеи.

– Сколько еще? – устало спросил Уолт, усевшись под кустом рябины и держа шляпу на коленях.

– Первая запруда там впереди, – отозвался Коэн.

Им ничего не оставалось, как следовать за ним. Он подошел к нижнему из прудов шириной около двадцати футов. Запруда из грязи и палок оказалась настолько узкой, что едва можно было по ней пройти. Дно пруда было выстлано желтыми и коричневыми осиновыми листьями, берега заросли молодой травой, черные отражения ее стебельков покачивались на поверхности воды.

– Здесь? – спросил Уолт.

– Следующий. Мне надо как следует посмотреть.

Уолт взглянул вверх. Сквозь перистые облака пробивались последние лучи солнца.

– До него еще целый час от этой проклятой горы.

К ним подошел Линк.

– Идиотская затея.

– У нас есть еще время, Уолт, – сказал, тяжело дыша, подоспевший Морт.

– Не сейчас, утром.

* * *

Вернувшись в лагерь, они пристегнули Коэна наручниками к молодой осине. Клэр по-прежнему была привязана к тому же дереву. Она не взглянула на него, когда он проходил мимо. Сидя возле костра с хмурым видом, Уолт приготовил куриный бифштекс с картошкой. Они поели, не обращая никакого внимания на Коэна и Клэр. Из-за деревьев доносилось ржание привязанных там Линком лошадей. Уолт с путами и мешком овса удалился в темноту.

– Когда нам дадут поесть? – спросил Коэн. Лу кивнул в сторону лошадей.

– Может, когда он вернется.

Раздался негромкий звук, похожий на стихавший звонок будильника. Морт полез в свою палатку. Вскоре за ее нейлоновой стенкой глухо загудел его голос: «Да, понятно. Он? Когда?» Коэн почувствовал, как его начал пробирать ночной холод. «Это – рация. Вот и конец. Через минуту он появится, подойдет, приставит к моему виску дуло пистолета и – мир разлетится на части. Потом он убьет Клэр».

Морт вышел из палатки, подошел к костру и похлопал Лу по плечу.

– Дейзи передает тебе привет.

– Ничего нового? Морт пожал плечами.

– Ничего. Они еще сверятся разок через пару дней. Может, тогда что-нибудь выяснится.

Коэн с облегчением прислонился к осине. «Слава тебе, Господи! Еще поживу. Спасибо тебе за это мгновение, за мое спасении и за спасение Клэр. Может, Клэй умер?»

Уолт накормил его прямо со сковородки поджаренной на сале яичницей, затем набросил попону на него и две – на Клэр.

– Извините, ребята, но вам придется остаться привязанными к деревьям.

Первым дежурил Морт. Он сидел на бревне, уставившись в костер, поднимаясь время от времени, чтобы взглянуть на Коэна и Клэр и взять хворост из кучи, собранной Линком. Он пил виски с кофе, а через некоторое время перешел на чистое виски. Остальные похрапывали в двух палатках, стоявших по обе стороны от костра.

Сквозь сучья осин и отблески пламени мерцали звезды. Слабый холодный западный ветер, раскачивая листья, менял звездный узор на небе. С верхних склонов Хантсмэн Ридж и из лощин, ведущих к их лагерю, доносился вой койотов. Слышался плеск бобра в пруду.

На юго-восточном небе появился Орион. В прозрачном воздухе был отчетливо виден его кинжал. Линк, сменивший Морта, вскоре заснул. Глядя на его размеренно вздымавшуюся грудь, Коэн подергал наручники.

* * *

Орион уже прошел большую часть своей дуги, когда Линк поднялся и пошел в палатку. Послышалось какое-то бормотание, и из палатки появился Уолт. Он сел на бревно, потирая над огнем руки. Коэн почесал затылок об обглоданную лосем кору осины.

* * *

Орион клонился к западу. Уолт сидел, опустив голову и держа руки на коленях. Его шляпа начала медленно сползать с головы, и он поднялся.

– Эй, Уолт, – шепотом окликнул его Коэн, – я уже не могу больше терпеть!

Уолт, потягиваясь, встал. Наклонившись, он потер колени, достал из куртки пистолет и, обойдя костер, подошел к дереву.

– Что тебе надо? – спросил он сонным голосом.

– Мне невтерпеж. Скорее!

Бросив взгляд на Клэр, Уолт зашел сзади и проверил наручники. Пока он их расстегивал, Коэн спиной чувствовал дуло пистолета.

– Быстрее, – сказал Уолт.

Зайдя за ивы, Коэн помочился. Застегивая молнию, он взглянул на небо – Ориона не было видно.

– Не поворачиваться! – Уолт переложил пистолет в левую руку. Между ветвей вновь показался Орион. Коэн почувствовал, как наручник скользнул вокруг его запястья. Резко крутнувшись вокруг ствола, он ударил Уолта кулаком в тот момент, когда тот перехватывал пистолет в правую руку. Пистолет упал. Уолт свалился набок и открыл рот, чтобы заорать. Коэн тут же сунул ему в рот кулак и прижал его голову к мягкой от листьев земле. Сев на него верхом, он сдавливал узловатую шею до тех пор, пока руки Уолта не перестали хлестать его по липу.

Он перевернул Уолта, тяжелого, как мешок с сырым мусором, и вытащил из его кармана охотничий нож. На склоне внизу закричала пума – ее крик был похож на плач умирающего ребенка. Лошади тревожно заржали и забили копытами. Ему никак не удавалось нащупать в темноте предохранитель пистолета. Он взглянул на оранжевые палатки за костром и туда, где у дерева спала Клэр. Послышался вой койота. Костер еще потрескивал. Севернее откликнулся другой койот. Он посмотрел на небо. До рассвета оставалось еще около часа.

Он порылся в карманах Уолта, но никак не мог найти ключей от наручников Клэр. Может, ключ один и тот же? Найдя ключ от своих наручников, он проскользнул между деревьев к Клэр и зажал ей рот ладонью.

Она тут же проснулась. Он убрал руку.

– У кого ключ от твоих наручников?

– У Лу.

Он пощупал ее наручники – они были из закаленной стали и слишком толстыми, чтобы сломать. Его ключ не подходил. Можно было бы попытаться пробить их выстрелом, но палатки были слишком далеко, чтобы держать их под прицелом. Можно, пожалуй, убить Линка в ближайшей палатке, но тут же выскочат Морг и Лу, и я лишусь всех преимуществ неожиданного нападения. Он поцеловал ее.

– Оставайся здесь – я достану ключ.

Она поцеловала его в ответ.

– Вряд ли я смогу куда-то уйти.

Он проверил пистолет. У него был двухдюймовый ствол с расширявшимся каналом. «Даже если встать между палатками, нельзя быть уверенным, что успею выстрелить в обе, не говоря о том, чтобы попасть в людей. Значит, сначала надо как-то убить Линка в первой палатке, а потом уже заняться Мортом и Лу в другой. Можно ли так? Неужели скоро мы сможем оказаться на свободе?»

Он поднялся вверх по склону – туда, где от костра виднелись лишь отблески на деревьях, и перешел через первую запруду. Раздался шумный всплеск. Он тут же нагнулся, нащупывая предохранитель. Бобер, шлепнув хвостом по воде, поплыл прочь по усыпанной звездами поверхности пруда. Опустив пистолет, он осторожно стал спускаться вниз, пока вновь не увидел палатки.

Заухала сова. Над костром взлетали искры. Ветер забирался под воротник. Из-за деревьев доносился, глухой топот копыт стреноженных лошадей. Он присел возле палатки Линка. Из нее слышалось легкое, почти детское посапывание. Он перешагнул через белую веревку крепления и хрустнул веткой. Посапывание стало менее частым. На черной пластмассовой молнии палатки можно было прочесть слово «Talon». Шагнув дальше, он задел другую веревку. Палатка затряслась. Сопение прекратилось. Послышался шелест нейлона, затем какой-то шорох – человек в палатке потер лицо. Коэн смотрел на свою неподвижную тень на палатке.

Нейлон заколыхался, когда Линк перевернулся. Затявкал койот. Коэн медленно выдохнул. Похрапывание возобновилось – сначала прерывистое, затем – размеренное. С каждым вздохом Коэн постепенно расстегивал молнию. Темный овал становился все больше. Из него потянуло спертым запахом естественных человеческих испарений.

Ему удалось различить очертания двух спальных мешков, один из которых был плоский. Вслед за его рукой в палатку ворвалась струя холодного воздуха. Поежившись, человек в спальном мешке вновь затих. Коэн различил тусклые мышиные волосы Линка. Молния наполовину расстегнулась, но внизу ее заело. Засунув пистолет за пояс, он отодвинул рукой полу палатки и дернул молнию посильнее – палатка скрипнула. Он дернул еще сильнее, но молния не поддавалась. Тогда он начал протискиваться в палатку, зубчики молнии царапали по его рубашке. Рука коснулась шелковистой ткани пустого мешка. Затем по ней едва слышно прошуршало колено, и он оказался внутри.

Он посмотрел на мирно спящее лицо и раскрыл охотничий нож. Его мысли вдруг обратились на самого себя. «Бог отвернулся от меня». Он вонзил нож в мягкую шею сбоку под подбородком по самую рукоятку, направив его под углом в сторону черепа. Рука Линка откинулась на стену палатки.

Нож чавкнул, когда Коэн выдернул его. Он ощутил горячее журчание крови, растекавшейся по его руке, запястью и заливавшейся под рукав. Убрав липкое лезвие, он выхватил пистолет и выскочил из палатки.

До другой палатки было футов сто. Из нее вышел Морт. Бросив взгляд на костер, он прыгнул в ивы.

– Лу! – закричал он, – Лу! Лу!

Коэн побежал вдоль ствола поваленной осины, стараясь не хрустеть ветками. Обогнув костер, он скрылся в осинах в тот момент, когда Лу выскочил из палатки. Лу остановился у костра с пистолетом в руке. Угли костра бросали на его лицо красноватые отблески. Коэн прицелился ему в грудь и выстрелил. Грохот выстрела оглушил Коэна; пуля, попав Лу в рот, сломала ему шею. Он упал; было слышно, как осколки его черепа застучали по сухой листве. Продравшись сквозь кусты, Коэн перевернул тело и залез в карман за ключом.

Раскаты его выстрела все еще гремели по Хантсмэн Ридж. Хрустя осиновыми листьями, он поднялся к Клэр.

– Что происходит? – прошептала она.

Сняв с нее наручники, он потащил ее вниз по склону в осинник, в противоположную сторону от того места, где он последний раз слышал Морта. Выбравшись на безопасное расстояние, они со всех ног бросились бежать по темной тропинке, которая внезапно оборвалась, и они плюхнулись в небольшой скрытый за листьями осин пруд. Он выбрался и вытащил ее из воды на гранитный выступ. Она тяжело дышала.

– Колено, Сэм!

– Что случилось?

– Вывихнула, когда мы упали. Не могу стоять!

* * *

Задержав дыхание, он прислушался. Верхушки деревьев шелестели ветвями. Из ствола пистолета воняло порохом. Ствол забился грязью. Он поставил пистолет на предохранитель. А может, снял? Что-то не то, может, он ударил пистолетом о землю, когда падал? Он нащупал под ногой ветку. Отвернув дуло в сторону, он засунул ее в ствол. На листья выпал комок грязи. Но грязь еще оставалась внутри. Ветка сломалась, часть ее оставалась в стволе, застряв в грязи.

Он попытался вытащить сломанную ветку ногтями, постучал пистолетом по ноге. С тропинки донесся какой-то шорох. Прищурившись, он выглянул из-за гранитного выступа и начал лихорадочно искать другую ветку. Послышался тихий неравномерный звук шагов. По стволам осин промелькнуло что-то темное, ближе был виден белый ствол, на мгновение его что-то загородило, потом вновь исчезло. Он откусил ивовый прутик и затолкал его в ствол.

Звук шагов становился громче. Было видно, как Морт обходил пруд, было слышно, как грязь чавкала у него под ногами. Ивовый прутик громко хрустнул в стволе. Толкнув Клэр вниз, Коэн поднял пистолет. Морт насторожился и повернулся всем телом. Коэн нажал на курок – выстрела не последовало. Подавшись вперед, он левой рукой сдернул предохранитель. В этот момент Морт нырнул в кусты.