Все было почти готово. На этот раз Роберт уверял, что проверил каждый винтик этой машины и готов был положить свою голову на отсечение, если эта пташка не взлетит. Провернув последний рычаг и убедившись в стабильной работе двигателей, он шмыгнул под брюхо истребителя и принялся по отдельности запускать системы.
- Давление?
- В норме.
- Подача?
- В норме
Он перечислял все параметры, которые, так или иначе, влияли на работу и боеспособность машины. Каждую мелочь, что отражалась на приборной панели и выдавала пилоту всю текущую информацию о состоянии боевой машины. Любое действие старика заставляло стрелки индикаторов и измерительных приборов двигаться в различных направлениях, указывая на свое состояние. Наконец, когда последний параметр был проверен, Роберт довольно вздохнул.
- Даже мой механик в свое время так не заботился о моем истребителе перед вылетом, как я сегодня делаю это для нас. Забавно.
Вытерев руки небольшим куском материи, он положил его на ящик и залез в кабину.
В этот момент ко мне подошел Борис.
- Даже не знаю, кэп. Все это может плохо закончится для нас. Грузовой отсек.... У нас даже защиты нет, чтобы выдержать полет на таких скоростях.
- А разве есть другой выход?
- Ты прав, его нет, но от того, что моя голова сможет взорваться во время полета, не выдержав таких перегрузок, мне почему-то легче не становится.
Он был прав. Полет на таких скоростях, в грузовом отсеке без какой-либо элементарной защиты, было делом самоубийственным. В голове сразу всплыла ситуация на станции, где мы оказались вынуждены лезть в капсулы для отработанных батарей, но сегодня она была несколько иной и разница между тем случаем и сегодняшней ситуацией была огромной.
- Все готово, Грей. Осталось только зарядить боекомплект.
Я посмотрел на сложенные в углу ящики с боеприпасами и длинными, как сигары, ракетами.
- Нет-нет, "Тайфун" оставляем на земле. В воздухе он нам будет ни к чему, особенно если нам придется улетать сломя голову. Только крупнокалиберку на случай коротких перестрелок.
Роберт указал рукой на свисавшие со специальных креплений тяжелые и длинные пулеметные ленты. Они предназначались как раз для этих машин. Я помнил, как подобные боеприпасы завозились на станцию, когда только-только начиналось освоение ледяной планеты и, где это вооружение очень хорошо себя проявило. Слабая скорострельность с лихвой компенсировалась калибром и той пробивной способностью, что могла прошить даже самую толстую броню транспортного корабля, а в лихой дуэле, решала судьбу боя всего одним попаданием.
Я схвати их и потянул к истребителю. Неимоверно тяжелые, они с трудом помещались у меня на руках, отчего приходилось часть ленты перекидывать за спину и в прямом смысле тащить их на своем горбу. "Около двух тысяч патронов на каждый ствол..." так говорил старый пилот, отвечая на мой вопрос о максимальной загруженности боекомплекта. И все было бы ничего, если бы орудий на сверкающих крыльях не было установлено аж четыре. По два на каждое крыло, они прятались под бронированной обшивкой, где не могли быть повреждены ответным огнем. Да и не было смысла беспокоиться в этом, ведь любое точное попадание, будь то ракета, либо очередь из крупнокалиберного пулемета, просто уничтожала боевую машину, не давая шанса на ответный огонь. Наверное, именно поэтому пилотов таких истребителей называли "ангелами", ведь улетая в небо, очень многие оттуда уже не возвращались.
Зарядка была почти завершена. Поднимая оставшиеся ленты в специальные бункеры подачи, я вскоре закончил свою работу. Спина заболела, а в руках, забывших о том, как все это делается, невольно растеклась приятная усталость.
- Ну что, я собрал все необходимое, что нашел в этом складе. Броня, конечно, не ахти, прошлый век и все такое, но это лучше, чем лезть в грузовой отсек с голой задницей и уповать на удачу, чтобы твоя голова, а с ней и остальное тело, остались целыми до окончания полета.
Борис положил передо мной броню, которой обычно комплектовались пилоты воздушных судов. Не такая, что была на простых бойцах, напоминавших собой древних рыцарей, более легкая и не стеснявшая движений, она была предназначена лишь для того, чтобы пилот, если он выживет при падении, смог добраться до своих и не быть убитым от шальной пули. Снабженный простыми системами жизнеобеспечения, он давал хоть и небольшой, но все-таки шанс на жизнь в таких условиях.
- Это поможет? - спросил я, глядя на придирчивый взгляд Бориса, который медленно и очень тщательно осматривал свой комплект брони.
- Да... наверное... ну я надеюсь, а вообще, честно говоря, на нашем месте, я бы попросил "пастыря" заранее прочитать молитву, потому как я сомневаюсь почти во всем, о чем сейчас думаю.
- Нам бы стоило перед вылетом забрать Виктора из поселения.
- С ума сошел, Грей! Нас ищут и я готов поставить все на то, что Тул и его головорезы сейчас находятся там и ждут, когда добрый Грей Марлоу явится за несчастным доктором. Нельзя туда возвращаться. Как бы больно и страшно это не звучало, но делать этого нельзя ни в коем случае. Ты ему уже ничем не поможешь - обстоятельства так сложились.
Грустно было смотреть на него. Он не был таким, скорее наоборот, всегда оптимистично смотревший на мир, сейчас Борис напоминал настоящий сгусток неуверенности и сомнений. Было сложно убедить его в обратном. Даже мне все было ясно и каждая секунда, приближавшая нас к моменту, когда мы должны были залезть внутрь этой машины, наводила неподдельный страх.
Двигатели заревели. Подав сигнал, пилот указал на открывшуюся дверь грузового отсека. Делать было нечего и мы направились туда. Костюм и вправду был хорош, по крайней мере на тот момент, когда я сел в свое импровизированное кресло, чьи опоры были прикреплены к стене металлическими креплениями, я не ощущал какого-либо явного дискомфорта, но радости от этого, конечно, было не так много.
Включив все системы, я, вдруг, обнаружил перед своими глазами знакомую картину. Экран в шлеме засветился, а на его поверхности начали появляться многочисленные данные. Все как и тогда, только немного иначе, ведь сама по себе броня была другого рода и предназначалась исключительно для пилотов.
-ИДЕНТЕФИКАЦИЯ...
Голос искусственного интеллекта появился в ушах.
- РЕЗУЛЬТАТ...ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ. НИ ОДНО ИЗ ЗАНЕСЕННЫХ СИГНАТУР НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ВЛАДЕЛЬЦУ КОСТЮМА. ПРОСЬБА ВНЕСТИ ДАННЫЕ.
Экран вспыхнул ярким светом и вывел на самый центр поля для голосового ввода.
- Грей Марлоу. Наемник. Отряд "Закат". Батальон номер 20246.
Повисло молчание. Компьютер начал проверку введенных данных и через некоторое время вывел свой ответ.
- ОТРИЦАТЕЛЬНО. ДАННЫЕ ПОЛНОСТЬЮ ИДЕНТИЧНЫ ДЛЯ БОЙЦА, ВНЕСЕННОГО В СПИСКИ ПОГИБШИХ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ. ИНДЕНТИФИКАЦИЯ НЕ БЫЛА ПРОВЕДЕНА. ПРОИЗВОЖУ ОТКАТ НАСТРОЕК С ПОСЛЕДУЮЩИМ ОТКЛЮЧЕНИЕМ ВСЕХ ЭЛЕКТРОННЫХ СИСТЕМ.
Компьютер выполнил свои обязанности и в течение нескольких последующих секунд полностью отключил все электронные узлы, которые имелись в данной броне, оставив меня в полной беспомощности. Это не означало смерть или неподвижность, но в случае критических ситуаций, когда помощь компьютера будет просто необходима, я не смогу ничего сделать.
- Вот ведьма! - не выдержав, выпалил я
- Не переживай, когда мы сможем добраться до ближайшей верфи и пристыковаться к ней, я перепаяю ее и она будет общаться с тобой не хуже "Хэльги". Ты еще хоть помнишь такую?
В эфире послышался смех. Борис как всегда был в своем репертуаре.
Вскоре, когда двигатели набрали нужную мощность и все системы пришли в порядок, Роберт направил машину вперед.
- Нам нужно выехать на ровную поверхность. Объехать все эти валуны и заостренные камни, чтобы не дай Бог, они не прорезали обшивку, когда я начну поднимать истребитель. Поэтому придется немного подождать.
Движение началось. Ощутив странную вибрацию под корпусом, я машинально схватился руками за крепления и стал ждать, когда истребитель взлетит в воздух.
Но это было не так просто. Все в округе было буквально усеяно острыми каменными столбами, что как зубы аллигатора, выпирали из земли и норовили разорвать металлическую птицу еще до взлета. Маневрирую между ними, Роберт искал место, но ничего подходящего, кроме коротенькой и очень узкой площадки, что виднелась вдалеке и была полностью окружена валунами, так и не нашел.
Совершив вокруг открытого и уже опустевшего склада небольшой объезд и окончательно убедившись в своих выводах, пилот вывел машину на единственное место, откуда был возможен взлет.
- Не знаю как он сюда попал, Грей, но улететь можно лишь с одного места.
- Говоришь так, будто хоронишь.
- Отчасти так оно и есть. Вокруг одно сплошное каменное поле, где невозможно даже развернуться не то, чтобы взлететь. Однако есть небольшой проход, короткий, но лучше не найдешь.
- Делай, что считаешь нужным.
Теперь оставалось только уповать на умение Роберта управляться с такими машинами. Признаться честно, на мгновение, когда он только начал говорить, я засомневался в его способностях. Еще никогда в жизни я так не надеялся на кого-то другого кроме себя. Всю жизнь я брал ответственность и смело выдерживал все испытания, свалившиеся на меня. Даже, когда от моего решения зависела чужая жизнь, я знал, что буду делать и солдаты верили в меня. Но сегодня я оказался в другом положении. Сегодня моя жизнь зависела от действий другого человека и невозможность хоть как-то помочь, повлиять на сам процесс, заставляла нервы натянуться до предела.
Затем произошел толчок. Резкий, как тяжелый удар, нанесенный в грудную клетку. Мышцы сжались, а боль, ввалившаяся в организм, постепенно начала увеличиваться. Двигатели выбросили наружу огромное количество энергии и со всей силой толкнули птицу вперед. Скрепя колесами шасси, она мчалась вперед, не видя перед собой раскинувшееся поле остроконечных глыб, чье количество, упади истребитель на них, могло перетрать железную машину со всем содержимым в мелкую труху, не оставив даже малейших шансов на спасение.
Секунда... другая. Я ждал, когда в эфире появится радостный голос пилота. Ждал, когда он, наконец, сможет объявить, что мы оторвались от земли и уже улетаем с этой чертовой планеты. Но голоса не было. Он не появлялся даже тогда, когда я уже попрощался с жизнью и мысленно представил как мое тело начнет трясти под действием сил притяжения, которые повалят корабль и уничтожат его всего одним ударом.
Но что-то произошло. Конец не наступал, а я все еще оставался жив. Что-то странное появилось в воздухе, а тело, прижатое все это время и неподвижно находившееся на одном месте, вдруг стало другим. Тяжесть ушла, а боль, появившаяся в груди, медленно, но верно сдавал свои позиции. Корабль поднял свой нос и через секунду взлетел в небо.
Радость с которой Роберт начал кричать в эфир не могла пройти меня стороной и я, поддавшись всеобщей эйфории, закричал.
Это была победа. Пусть маленькая, но такая желанная. С того самого момента, когда я проснулся на этой планете, меня не покидала мысль о возвращении и вот сейчас, она становится реальностью. Печалило лишь одно - Виктор. Ведь это благодаря ему я здесь и радуюсь своей победе. Это благодаря ему я смогу выбраться отсюда и начать жить заново. Я поступил неправильно. Сомнение тут же закралось в меня. А может Борис прав? Может он бы понял меня и то положение в котором мы оказались? Нет, все это лишь отговорки. Глупые попытки оправдать свой никчемный поступок перед теми, кому я действительно обязан.
- Датчики в норме, двигатели работают в штатном режиме. Полетное время двенадцать минут. Когда выйдем за пределы сил гравитации беру курс на ближайшую верфь.
- А ты уверен, что там не будет наемников Тула?
- Абсолютно. Они находятся здесь очень давно и дела, происходящие далеко за пределами этой планеты его волнуют меньше всего. Если, конечно, он не узнал, что мы собираемся удрать от него именно на истребителе.
Он замолчал и в этот самый момент, что-то очень громкое прозвучало с левой стороны корпуса. Встряхнув его и немного поколебав, звук пропал так же быстро как и появился.
- Что это, старик? - Борис нервно спросил, но ответа так и не получил.
- Воздушная яма. Ничего серьезного.
Но было в этом все-таки что-то, что заставило меня схватиться за крепления еще сильнее. Какое-то шестое чувство подсказывало мне, что полет не пройдет гладко как хотелось.
- Мы пролетаем "Скалу". Можно передать привет этим никчемным людишкам и...
Но его слова тут же прервались очередным звуком, появившемся уже с другой стороны корпуса. На этот раз стало понятно, что же так сильно беспокоило меня.
- Радар фиксирует несколько воздушных целей на горизонте. Боже... это... это истребители Сальвадора. Они движутся прямо на нас.
Серия выстрелов вскоре прозвучала рядом с кораблем. Обойдя стороной все самые важные элементы боевой машины, они прошли мимо, но заставили Роберта уклониться в сторону и постараться набрать высоту.
Сальвадор среагировал очень быстро. Истребители двигались синхронно, как единый организм, управляемый откуда-то с земли. Уходя от ответных атак и не позволяя Роберту сделать хотя бы один выстрел, они шли на приличном расстоянии, но продолжали атаковать, используя разрывные снаряды.
На таких скоростях, точность оставляла желать лучшего, но каждый такой хлопок, не приносивший вредя самой броне, заставлял меня и Бориса буквально вжиматься в свои места.
- Черт, они выходя на ракетную атаку!
Кричал Роберт, глядя как начинает краснеть его приборная панель, сигнализируя о фиксации его корабля системами наведения чужой машины. Маневр... за ним еще один. Каждый такой бросок создавал невыносимые условия для нас, но не сделай этого, корабль мог быть уничтожен еще быстрее.
- Что там происходи, Роберт!?
- Они сели на хвост! Не могу оторваться....
Затем последовал взрыв. Теперь уже настоящий и не похожий на те, что происходили до этого за пределами истребителя. Попав в заднюю часть и раздробив своей смертоносной начинкой, маленькая шрапнель прошила буквально все. Начиная от второстепенных конструкций внутри отсека, заканчивая важными токопроводящими кабеля, что питали систему по всему корпусу.
Дым начал валить откуда-то сверху. Я пытался докричаться до Роберта, передать ему ситуацию и сказать, что машина скоро может быть объята огнем, но все было тщетно. Эфир молчал. Отпустив одну из рук, я немного ослабил свое положение и смог подобраться ближе до кнопки пожарной системы, что находилась в самом углу и была обозначена красным цветом. Однако расстояние все еще оставалось большим. Рука не дотягивалась. И когда я повернул голову, чтобы оценить все происходящее, огонь начал уже распространяться. Дым, бывший до этого редким и не таким черным, вдруг превратился в настоящий и непроглядный мрак, через который было уже невозможно что-то разглядеть. Борис сидел неподвижно. Отбросив все мысли и немного вытянувшись, я выбросил свою ногу вперед и буквально ударил в пожарную кнопку, раздробив ее хрупкую форму на несколько частей.
Вода зашипела. Связавшись со странной жидкостью, она вдруг превратилась в нечто подобное очень густой пены, что распылялась по всей площади и моментально тушила огонь.
- Что там, черт возьми, происходит у вас, Грей!?
- Пожар, по всему отсеку, но мне удалось его ликвидировать.
-А Борис?
Я посмотрел на своего друга, который все это время был неподвижен. Поначалу я не поверил, но когда смог подобраться ближе, держась за различные поручни и пытаясь не свалиться с ног при очередном лихом вираже, я вдруг заметил то, чего боялся больше всего. Он молчал не потому, что хотел этого или потому, что был железной выдержки. Его заставили замолчать. Шрапнель, вылетевшая из снаряда и пробившая корпус машины, не прошла мимо него. Его костюм был буквально изрешечен этими маленьким элементами, что попав в броню, не оставили ему шансов на жизнь. Костюм не смог ему помочь, да и не был он на это рассчитан. Одно такое попадание было смертельным уже изначально, а несколько и вовсе сводили на нет жизнь бойца.
Кровь сочилась из ран. Руки обвисли и больше не держались за крепления. Смерть. Быстрая как пуля, настигла его в самый неподходящий момент. Он чувствовал, что все может так закончиться, понимал это на каком-то подсознательном уровне. Как животное, загнанное в угол во время охоты, огрызаясь и оскаливая зубы, оно давало свой последний бой. Жаль, что ему не удалось сделать этого и свой последний вздох он сделал сидя в грузовом отсеке пилотируемого истребителя.
- Он мертв, Роберт. - тихо выдавил я из себя и опустил руки.
Но пилот уже не услышал меня. В ту самую секунду корабль очень сильно встряхнуло. Свист повис в ушах, мои ноги оторвались от пола и начали подниматься. Что это было я понял уже потом, когда ударившись головой об металлическую обшивку, вдруг увидел как часть боевой машины, точнее е хвостовое отделение, попросту отвалилась, разгрызаемая мощнейшим взрывом, что произошел в хвосте. Роберт что-то кричал в эфир, но я уже не слышал его. Мои глаза были полностью сосредоточены на той картине, что творилась позади меня. Когда обломки падали вниз, а огонь и черный, как смола, дым начали валить из всех щелей, я вдруг увидел под собой землю. Она была другой. С такой высоты ее поверхность не казалась такой уж мертвой. Наоборот, она как старая бронза, что за долгие годы утеряла свой блеск, но все же осталась прежней.
Истребитель падал. Я всеми силами держался за вывалившиеся трубы и обломки проводки. Старался как можно сильнее подтянуть свое тело, чтобы оно не выпало из горящей машины и не разбилось насмерть. Ничто живое не могло выжить в таком падении.
Земля приближалась. И когда до нее осталось всего несколько секунд полета, истребитель вновь встряхнуло с небывалой силой. Белая ослепительная вспышка влетела в мои глаза. Ее самые яркие оттенки впились мне в лицо и больно закололи. Я сжимал глаза как только мог, но его свет все равно проникал сквозь шлем и бил прямо в зрачки.
Удар. За ним еще один, но более мощный. Перевернув мое тело, оно бросило меня куда-то в сторону. казалось я был в совсем другом измерении. Там, где не существуют законы физики, где нет такого понятия как гравитация и вес. Мое тело, как пушинку, крутило во все стороны не глядя ни на какие нюансы. Что-то невообразимое творилось вокруг. Как дьявольская карусель, которую завезли на эту планету, меня продолжало кидать во все стороны, где я встречался с препятствием и вновь, под действием иных сил, улетал в обратном направлении.
Но вскоре все стихло. В один момент, будто кто-то невидимый насладившись всем этим зрелищем, нажал на большую кнопку и остановил эту карусель. Боль сразу дала о себе знать. Ни броня, ни хорошее физическое состояние не помогло мне в этом странном падении. Каждый сантиметр моего тела буквально кричал и стонал от боли. Она как огонь, охватила все и сразу не давая пощады и времени на передышку.
Рука не двигалась. Приподнятая вверх, она висела на сгустке проводов, что в падении обвили мою руку и е дали мне выпасть из этих обломков наружу. Однако радость такого вывода вскоре заменилась странным чувством, когда я понял, что мог бы и лишиться своей конечности, будь удар намного сильнее, а броня не такой прочной. Ее бы просто оторвало. Быстро, так. что я бы ничего не почувствовал и еще длительное время думал бы, что все в порядке. Но сейчас, когда боль усиливалась, а тело никак не хотело меня слушать, я стал осторожно осматривать себя. Ноги, руки, вроде все цело, но вот тело... Я готов был поклясться, что под броневыми листами, покрывавшими меня и спасшими от неминуемой гибели, моя кожа напоминала один сплошной синяк, что подтверждалось каждый раз, когда я пытался пошевелить им.
- Черт. - невольно вырвалось у меня.
Ничего не получалось. Движения было скованными и очень слабыми. Даже головы нельзя было поднять, ведь мышцы сразу били тревогу и заставляли своего владельца в ту же секунду отбросить эту затею.
- Роберт - попытался вызвать пилота. - Старик, ты слышишь меня?
Но эфир молчал. Он даже не пытался выйти на связь. Но ведь итак все было понятно и хоть голова моя была сильно затуманена, а мысли так и норовили разбежаться в сторону, словно испуганные крысы, я уже сделал свой главный вывод. Побег не удался. Он провалился самым позорным образом. Нас ждали и ждали очень давно. Истребители уже были в воздухе и встретили наш корабль солидной порцией свинца, что так сильно повредила обшивку и вызвала пожар, а затем и полное уничтожение корабля. Осталось только понять куда меня выбросило и сделать хоть что-нибудь, чтобы конец солдата не оказался таким смешным и нелепым.
кабель внезапно оборвался. Не выдержав веса руки и оборвав последние свои нити, этот сгусток проводов упал прямо на меня вместе с почти неживой и еле двигающейся рукой.
Кровь тут же хлынула к конечности и вызвала неприятное "покалывание"в ее области. Сжимая и разжимая слабые пальцы, я старался уменьшить это ощущение, увеличив циркуляцию крови.
Голова приходила в норму. Сделав два небольших поворота в разные стороны, я, наконец, смог увидеть, что же все-таки осталось от грузового отсека, где я находился. И чего греха таить, вместо привычных металлических стен и каркаса, бронированного и обшитого со всех сторон листами "лакитной" стали, я увидел обгоревший кусок металлолома, чья поверхность была обожжена и капли расплавленного металла все еще стекали по ее поверхности. Что-то очень мощное взорвалось у самого хвоста и смогло уничтожить последнюю надежду нескольких людей на побег с этого места.
Я попытался встать, но сделать это оказалось не так уж и легко. Упираясь всеми силами, мой организм, каждый кусочек тела, всячески препятствовал мне в этом и любое движение, даже самое малое, вызывало непередаваемую боль. Но нужно было сделать это.
Схватившись за торчащий с боку кусок каркаса, что висел надо мной дамокловым мечом, я медленно, стараясь сильно не напрягать мышцы тела, стал подниматься на ноги. Как старик, который всю жизнь проработал на шахте и был вынужден стоять в забое в полусогнутом положение, так и я в этот момент, не смог даже разогнуться, а когда все-таки сделал попытку, то почувствовал как нечто острое, словно невидимая игла, впилось в мой позвоночник.
Появившись где-то в области лопаток, она быстро пронеслась вдоль спины, и чуть было не заставила меня закричать, так сильно и так больно мне это почувствовалось в тот момент. Но я сдержался. Сжав зубы что было мочи, я перетерпел ее и дождавшись, когда она ослабит свою хватку, медленно выпрямился.
Вокруг ничего нельзя было разобрать. Через разбитое лобовое стекло шлема, на котором раньше высвечивалась вся необходимая информация, сейчас я не мог разглядеть даже самого элементарного. Будто паук, развесивший свою паутину, трещины разбежались по стеклу во все стороны и не позволяли нормально оценить ситуацию. Не знаю как это произошло, но головой я ударился не один раз, ведь подобные повреждения могли быть получены только при очень долгом и сильном воздействии на сам шлем. Нужно было снять его. Ведь толку от него уже не было.
Отвернув несколько креплений и подав немного в сторону, я с трудом поднял его вверх и бросил под ноги. Запах гари тут же влез в мои ноздри. Смешавшись с каким-то кисло- горьким оттенком, он представлял собой смесь какого-то ядреного коктейля.
Повсюду лежали обломки. Разбросанные по прилегающей территории, они тянулись длинной шлеей еще очень далеко и распознать где же во всем этом мусоре и груде металлолома может находиться кабина пилота, было практически невозможно.
Мне повезло. Это я понял, когда обернулся назад и посмотрел на то место, где лежала крупная часть истребителя. Грузовой отсек оказался не таким уж и плохим местом, ведь именно это и сыграло для меня хорошую роль и спасло во время крушения. Отколовшись от основной части после взрыва, она не развалилась на части и почти целиком упала на землю, что и сберегло мою жизнь. Не знаю, что произошло там в воздухе и жив ли пилот, но глядя как далеко простилалась дорога из обломков и частей боевого истребителя, я мысленно попрощался с Робертом.
Ничего так не печалило меня во всей ситуации, как осознание того, что погибли почти все, кого я знал на этой планете и кто еще мог называться другом. Нет, это не было отчаяние, просто трезвое мышление старого солдата, когда он видит тела тех, с кем еще недавно они стояли в одном строю. Я остался один... Во всем этом непонятном мире, где на тебя объявлена охота, а у тебя нет даже оружия, чтобы хоть немного огрызнуться.
Вскоре я заметил вдалеке небольшой столб дыма. Он тянулся вслед за ехавшим к этому месту караваном. Вот и конец. Очевидный и неизбежный. Бежать? Куда? А может защищаться? Но чем? Я был беззащитен, беспомощен, слаб и истощен. Может быть мне стоило дать противнику последний бой, но боюсь, со стороны это будет выглядеть более чем смешно.
Машины приближались. Стремительно, будто пытаясь успеть приехать до того, как здесь начнут лазить сборщики мусора и металлолома, что за несколько часов растянуть с этого места все, что так или иначе может пригодиться в поселении или может быть продано на рынке.
Четыре...пять. Нет, их было больше. Машины то появлялись, выезжая из огромного облака пыли, то скрывались в нем, как призраки. И вскоре, достигнув нужного места, начали разворачиваться.
Почти полтора десятка вооруженных человек тут же высыпались из машин и принялись осматривать место крушения. Потом появился Тул. Его лицо было скрыто за повязкой, прикрывавшее рот и летевшей пыли и песка. Он шел вдоль обломков и медленно приближался ко мне.
Я спрятался. В голове начались роиться мысли. Может мне подвернется шанс и смогу неожиданно наброситься на него. Пусть меня расстреляют, пусть это будет последнее, что я сделаю, но я хотя бы попытаюсь.
Наемники не отставали от него. Каждый из них шел на небольшой дистанции друг от друга, прикрывая спину впереди идущему.
- Ну и разорвало его, - послышался хриплый голос солдата, - вряд ли после такого выживают.
- Сальвадор славно постарался. Хорошо, что мы сохранили пару "Тайфунов" - пригодились.
Разговор продолжался до самого конца. Они говорили, смеялись, пытались шутить на эту тему, фантазируя, как найдут мою голову и начнут играть ей в футбол и в самый последний момент, когда Тул и его наемники уже почти вплотную приблизились к разорванному грузовому отсеку, откуда-то издалека, словно стрекотание мелкого насекомого, послышались выстрелы. Точные, они в первые же секунды скосили нескольких особо расслабившихся бойцов, а затем, как бы выбирая цель, перебросились на Тула. Но тучный наемник, бросился в сторону и спрятался за куском металла.
Ответные выстрелы не заставили себя долго ждать.
Прильнув к краю своего укрытия и посмотрев туда, откуда шли выстрелы, я, вдруг увидел лежащего на земле пилота. Он держал в руках винтовку и яростно стрелял во все, что двигалось перед ним.
Роберт не двигался. Даже, когда пули ложились рядом с ним, он неподвижно находился на своем месте и продолжал стрелять в наемников. Уже приглядевшись, я заметил, что задней части его туловища не было с ним. Да, я это видел. Его тело, разорванное пополам, лежало в нескольких десятках метрах от грузового отсека истребителя, а по небольшому следу на земле, тянувшемуся издалека, стало понятно, как он попал сюда.
Но бой пилота был недолгим. Очередная пуля, через несколько секунд, все же настигла его, а следующие две очереди довершили начатое. Кровь хлынула из ран и, выстрелив напоследок еще несколько раз, он окончательно опустил голову.
Десяток тел лежало и в этом месте. Тул выбрался из-за укрытия и стал внимательно осматривать место боя. Проклиная самого себя и всех тех, кто не смог вовремя уничтожить выжившего пилота, он раскаленными от гнева глазами, смотрел в мою сторону. Наемник не видел меня, но понимал, что если и могли где-то остаться выжившие то только здесь. Передернув затвор и подняв оружие, солдаты медленно последовали за ним. Шаг за шагом, Тул приближался к грузовому отсеку и от всего этого, от понимания, что это мой последний бой, мое сердце стало биться еще сильнее. Выбор был невелик, и когда тучный и грозный наемник показался впереди меня, обойдя скопившиеся и обгоревшие обломки, я набросился на него. Нанеся предварительно один мощный, насколько это было возможно в той ситуации, удар, мне удалось на несколько секунд обездвижить противника, но в ту же секунду, когда я мог предрешить исход боя, кто-то позади меня ударил по моей голове.
Темная вуаль тут же накрыла глаза и заставила все в округе почернеть как в самую темную ночь. Болевшая и без этого, голова резко закружилась и дальнейшее сопротивление уже не имело никакого значения.
Удары сыпались на меня со всех сторон. Не было ни одного места, где бы я не почувствовал тяжелые, как удары кувалдой, попадания сбитых сапог по моему телу. Это был даже не бой, скорее жалкая попытка умереть по-другому. Не так как это случилось с Борисом или Робертом, а именно по-другому. Это как последний танец, как поцелуй с девушкой на прощания. Это нужно было сделать ответственно, что бы потом, когда я бы встретился с ними, там куда, наверное, все мы попадем, мне было бы не стыдно за свои последние минуты.
Но судьба всегда и все делала иначе. Ей было плевать на твои желания, мечты и планы. Она как строптивая женщина, которой все хотелось сделать по-своему, не считаясь с мнением тех, кто так умолял ее выслушать их.
Наконец, когда удары прекратились, а разум стал подавать признаки жизни, я увидел перед собой человека. Он стоял надо мной и смеялся. Смеха не было, я его не слышал, только странно раскрытый рот и голова, которая задиралась вверх каждый раз, когда он смотрел на меня. Я ждал этого крика. Ждал, когда "Гиелла" в одном огромном кличе разлетится по воздуху и ознаменует конец моей бесславной жизни. Мне столько всего хотелось, но сейчас это было уже невозможно. Когда же время пришло, громила поднял ногу и одним мощным ударом, как нажатием кнопки зажигания, выключил весь мой организм. Еще несколько секунд после этого, я ощущал трение под собой и понимал, что меня куда-то тащат и, презирая все на свете, проклиная каждую пядь этой земли, где-то на подсознательно уровне, мне стало ясно, что путь мой лежит туда, откуда я так стремительно пытался убежать. Обратно в "Скалу".