Когда все было готово, люди уже толпились возле стоявших неподалеку автомашин. Огромные, как личинки, их вытянутые корпуса были полностью набиты провизией и медикаментами, которые наемники собирали со всех прилегающих поселений.

Тул находился дальше всех. Инструктируя новобранцев, он ревел как голодный зверь, а его голос, словно раскат грома, разносился по всей территории и пропадал в многочисленных улочках. Действие подходило к концу.

Ударяя своими холодными каплями, дождь заставил наемников рассыпаться по машинам и начать прогревать двигатели.

- Чертов дождь. Хорошо хоть успели до основных ливней.

Старик сидел возле меня и злобно поглядывал в небольшое окошко, выводящее на огромные просторы, где только-только стихия начинала входить в свои права.

Ненависть его не была на пустом месте. Глядя, как черные тучи обволакивали все в округе, я мысленно представлял, чтобы могло случиться попади наш караван под его удар.

- Ну что, отребье, хватит сидеть на месте, пора двигаться к цели.

Голос Тула появился в динамиках всех раций и тут же заставил тяжелую колонну сдвинуться с места. Скребя черными колесами по запыленной и еще не до конца намокшей дороге, они толкали грузные машины вперед, все дальше удаляя их от начальной точки. В этот момент я почувствовал странную боль, доносившуюся со спины. Как раз в том самом месте, куда был нанесен удар мародером во время нашей последней стычки. Резкая, но в то же время непродолжительная, она пропала так же мгновенно, что на секунду мне показалось будто всего этого и не было вовсе, а ощущение лишь галлюцинации, возникши в следствии моего долгого пребывания в криокамере.

Я смотрел назад. В то самое место, откуда так стремительно уезжали автомашины и невольно задавался вопросом о логичности моего решения. А если все пойдет не так как надо? Если Виктор солгал и там, в "Скале" меня никто не встретит и я буду вынужден действовать по обстоятельствам? Если все это лишь обман и Тул смог раскусить меня и уже смаковал тот момент, когда сможет изрешетить мое тело, а затем сбросить в какую нибудь выгребную яму, где я и закончу свои бесславные дни.

Мысли роились и все мои старания загнать их в самый дальний угол сознания и не выпускать упирались в непонятную и непреодолимую стену, не дававшую мне успокоиться и взять себя в руки. Я даже корил себя за это. За трусость и неуверенность в своих силах. И хоть мне уже было далеко не пятнадцать лет, страх перед неизведанным и неконтролируемым событием все так же оставался острым.

Тяжелый удар возник под нами. Колеса взвизгнули и, подскочив, упали на нечто твердое и ровное.

- Трасса.- сказал кто-то и все рядом сидевшие одобрительно закивали головой.

Караван выехал с бездорожья и увеличил скорость. Здесь уже можно было не бояться слететь с дороги или уничтожить подвеску, подскакивая на неровностях и ухабинах окаменевшей земли. Тут машина чувствовала себя как нигде. Движения стали плавными, а люди расслаблено откинулись на спинки сидений.

Кузов, похожий по строению и комплектации на брюхо "Слона", был также оборудован и снабжен креслами для людей. Тянувшиеся сверху крепежные ремни, наверняка снятые с подбитых и уничтоженных кораблей, были перенесены сюда и предназначались для тех же целей, что и на летательном аппарате. На бездорожье, когда рельеф менялся от метра к метру, не прижатые этими ремнями люди, могли просто вылететь за пределы машины.

- Знаешь куда нас везут? - Старик повернулся ко мне и, приподняв старую шляпу посмотрел на меня своими голубыми глазами.

- "Скала".

- Раньше у этого места был просто номер. Никаких словесных обозначений и все потому, что там находилась база наемников, но после войны, оставшиеся люди не стали мудрствовать и назвали ее в честь своего командира. Никто не знает как его звали по-настоящему, но своими габаритами и каменным характером он заслужили себе такое прозвище. Жаль только, что бомба, упавшая в последние дни сражений на его штаб, не знала этого и разнесла в клочья всех кто там находился. Никто не выжил. Даже останков найти всех не смогли. Вот так и заканчивают легендарные герои. Бесславно и очень кроваво. То место люди до сих пор обходят стороной, веря, что дух капитана все еще находится там и ждет, когда сможет обрести покой.

Он засмеялся. Как странно тихо, но все же напряженно, да так, что те, кто сидели рядом, несмотря на гул двигателей и шум колес, услышали это и повернулись к нему лицом.

Старик вел себя необычно и ничуть не стеснялся этого. Он не был похож на всех тех, с кем мне довелось встретиться или познакомиться. Его голос, манера выражаться и вести себя в окружении других людей, не боясь ответной реакции, вызывали много вопросов, ответы на которые лежали глубоко внутри этого человека и единственный способ достать их оттуда, был разговор с ним лично.

Надвинув шляпу на глаза, старик откинул голову назад и уперся в металлическую пластину, висевшую позади него. Руки сжали ремни безопасности и вскоре, буквально через полминуты, из-под шляпы стало доноситься еле слышимое сопение, означавшее только одно. Он заснул. Быстро и незаметно для остальных.

Люди отвернулись. Этот человек внушал простым поселенцам неподдельный страх и осторожность, которую они проявляли к нему, стоило только старику появиться среди людей. В любом людном месте или просто на улице, он оставался один. Увидев его, они уходили прочь, закрывали дома и окна, чтобы не дай бог, не стать свидетелем его странных выходок и поступков, которые потом могли вылезти боком любому, кто имел сомнительную честь оказаться в этот момент рядом с ним.

Машина взвизгнула. Выдавив из себя струю мрачной, как черная туча, клуб дыма, она рванула вперед и начала быстро набирать скорость.

Я посмотрел назад. Люди тревожно начали оглядываться по сторонам, что бы понять причину столь внезапной спешки.

- Внимание!, - голос Тула появился внутри машины, - Только что было получено сообщение со "Скалы", в котором говорилось, что на трассе орудуют мародеры. Дабы сберечь наше драгоценное время, припасы и медикаменты, мы увеличили скорость до предела. Так что если не хотите, чтобы вас выбросило из кузова наружу, пристегните ремни и держитесь за них так, будто это последняя драгоценная вещь в вашей жалкой жизни. Тех, кто не послушается и внезапно окажется за пределами автомашины, подбирать не будем. Вы знаете правила, поэтому пенять будет не на кого.

Люди в панике начали хвататься за все, что могло выдержать быстрые рывки и не дать вылететь со своего места. Ропот раскатился по рядам и кое-кто не преминул заметить одну очень немаловажную деталь.

- Слышали? Время, припасы и медикаменты, мы для него не имеем никакой ценности. Что уже говорить про тех, кто не может держать оружие.

Мужчина недовольно простонал. Наверное, он был прав и Тул не отличался мягкосердечностью, свойственной всем тем, кто оказался в кузове этой машины. Однако глупо было требовать гуманности и сострадания от человека, для которого вся жизнь была один сплошной бой. На войне нет места жалости, нет места для сочувствия и прочих эмоций, мешавших выполнить задачу и добраться до цели. Все это мешало, а иногда могло сыграть роковую роль в жизни любого бойца.

Я знал это и, услышав жалобы со стороны новобранцев, просто промолчал. Не зачем было объяснять то, к чему некоторые идут годами, а то и всю жизнь. Оно развивается, крепнет и, наконец, когда разум перестраивается под новый ритм жизни, когда все привычное ранее стирается и заменяется новыми смыслами, тогда это чувство окончательно бетонируется в сознании солдата, где на первом месте всегда стоит выполнение задачи... порой любой ценой. Это нельзя было передать словами, только почувствовать. Как единый организм, солдаты всегда преследовали только одну цель или боевую задачу, не оглядываясь на потери или неравенство сил. В этом и была мощь любого боевого подразделения. Но они не были ими. Даже отдаленно эти люди не напоминали солдат. Скомканные, бесформенные, словно бумага, сжатая в комок, они представляли нечто безликое и не похожее ни на что, что приходилось мне видеть раньше. Даже оружие в руках, которое держали некоторые из них, было для них слишком тяжелым и вряд ли, когда наступит бой, эти мужчины смогут долго сопротивляться наступившей угрозе.

Только один из всех сидевших в кузове этой машины был похож на солдата. Его глаза всегда были спрятаны за широкой шляпой, чей край то и дело нависал на лоб и заставлял старика поправлять его обратно. Придерживая кобуру с револьвером, он молча поглядывал по сторонам и старался избегать любого повода для разговора. Каждый, кто пытался обратиться к нем, тут же натыкался на каменное лицо, явно говорившее о нежелании вести диалог. Это было очень странно, но после нескольких попыток вытянуть из него хоть одно словечко, мужчины просто перестали тревожить его.

Вскоре нечто громкое донеслось до моих ушей. Какой-то пронзительный гул, смешавшийся с ревом смежных автомашин, пронесся вдоль дороги и, вскоре, обогнув колонну, вновь возник позади нас. Тревога закралась в мой разум и я, слегка наклонившись, взглянул назад, чтобы увидеть источник странного шума. Сквозь широкий брезент, висевший у самого края и поднимаемый резкими порывами ветра, мои глаза уловили маленькое, но очень юркое "нечто", метавшееся между машинами и совершавшее очень опасные маневры у самых колес огромных грузовиков. Заезжая то слева, то справа, его вытянутая тушка будто намерено заставляла замыкающий грузовик сбавить ход, чтобы не врезаться в него и немного отступить назад. И в этот самый момент, когда расстояние между нами стало довольно ощутимым, в воздухе появилась яркая вспышка. Появившись из неоткуда, она мгновенно преодолела нужное расстояние и влетела под днище последней машины.

Удар застал нас в самый неподходящий момент. Тогда, когда все уже поверили в безопасность проезда и не думали о том, что может хоть что-то случиться. Белая ослепительная вспышка и оглушающий грохот. Он влетел в уши и заставил мгновенно схватиться за них руками, отпустив при этом ремни безопасности. Свист... напряженный и очень острый, он стоял в моих ушах и нарастал с каждой секундой. Как будто скальпелем, этот звук резал всю внутри моей головы, не давая расслабиться и понять что же вообще произошло.

Люди в кузове кричали. Я не слышал их, но рты каждого из них были раскрыты в непривычной форме и говорили только об одном. Глаза шмыгнули по рядам, но картина везде была одинакова. Каждый, кто находился здесь в момент взрыва, был оглушен и пытался всеми силами избавиться от последствий звуковой волны, ударившей по барабанным перепонкам и заставившей всех схватиться за головы.

Машина сопровождения была уничтожена. Ее догоравшие остатки лежали на краю дороги, а огненная шлея разлившегося топлива, тянулась на приличное расстояние. Позади никого не было, кроме небольшой машины, чей силуэт то и дело появлялся на дороге, вываливаясь из черных клубов дыма и стараясь как можно быстрее поравняться с нами.

Я узнал его. Нечто похожее я уже видел в руинах старого города. Обмотанный и сбитый из подручных средств этот багги был буквально нашпигован оружием. Его приземленная и небольшая форма напоминала длинную крысу, которая в погоне за последним куском еды была готова на все. Маневрируя и перекатываясь с одной полосы на другую, она стремительно двигалась к нам. И когда до кузова оставалось всего десяток метров, из салона, вскинув на плечи длинную трубу, выглянул человек.

Большего и не надо было. Стоило только глазам упереться в эту штуковину, а разуму понять, что могло произойти спустя несколько секунд, как организм мгновенно пришел в себя. Свист растворился, а глаза, запыленные и переставшие нормально видеть, спустя мгновение, широко раскрылись и стали искать спасение.

Сидевший рядом старик был без сознания, но револьвер, висевший у него с правой стороны, тут же попал в мои глаза. Я схватил его и буквально вырвал из кобуры, не дав, тем самым, всем нам умереть в этой железной коробке.

Все произошло за доли секунд, но, когда прозвучали выстрелы, мародер уже жал на спусковой механизм. Скрепя, барабан начал прокручиваться, и несколько пуль с интервалом всего в несколько секунд, вылетели из ржавого ствола.

Тело содрогнулось и накренилось назад. В этот самый момент, яркая ракета вылетела из трубы и устремилась вверх, пролетев над крышей машины и не задев ее своим смертоносным телом. Облегчение растеклось по организму. Смерть опять была близка, но все же не смогла дотянуться до меня.

Машина мародеров стала отступать. Сбавляя ход, она ушла на соседнюю полосу и медленно, будто нехотя, начала останавливаться. Тело убитого лежало на крыше багги, пока кто-то внутри окончательно не вытолкнул его наружу, сбросив на землю, словно ненужный балласт. Кувыркаясь, оно катилось по окаменевшей земле и вскоре остановилось на обочине, где, утонув в груде придорожного хлама, перестало подавать последние признаки жизни.

Сердце билось как сумасшедшее. Глаза, раскрытые в непередаваемом ужасе, метались по окружающим телам. В этот момент грузовик резко подался в сторону. Взвизгнув колесами и издав громкий рык, он совершил маневр, уйдя на другую полосу.

- Что за черт! - хриплый голос появился среди прочего шума и влетел в уши.

Затворка, отделявшая кабину и кузов, откинулась назад и во внутрь, ругаясь и держа оружие в руках, ввалился один из водителей. Полусогнувшись, он шмыгнул вперед и стал смотреть в удалявшуюся дорогу.

- Трое... их было трое!

Он кричал в рацию.

- Что значит "потеряли из вида"?! Они должны быть здесь, оглянитесь по сторонам...

Но слова затихли. Выдавив последнюю фразу, он сполз вдоль борта, сраженный несколькими пулями, разорвавшими его тело и превратив в месиво из крови и мяса.

Очередь вошла ровно в то место, где находился второй водитель, а затем, слегка выждав, вновь прошлась вдоль всего кузова. По тем самым местам, где в это время, оглушенные и потерявшие сознание, находились люди.

Реакция была мгновенной. Освободившись от ремней, мертвой хваткой державшие мое тело, и упав на трясущийся пол кузова, я закрыл голову руками и начал ждать, когда выстрелы стихнут. Тяжелые, они звучали как барабанная дробь перед артиллерийским залпом. Решетя и буквально разрезая обшивку, пули от крупнокалиберного пулемета входили в незащищенный корпус автомашины и уничтожали все на своем пути. Люди кричали. Неспособные хоть как-то спастись от всего этого, они смирялись со своей судьбой и умирали прямо сидя на креслах.

Так продолжилось еще около минуты, пока выстрелы не стихли, а позади машины, виляя из стороны в сторону, перед моими глазами не показался еще один багги мародеров. Обвешанный разорванными тряпками и металлическими пластинами, игравшими роль навесной брони, он выскочил на дорогу с обочины и принялся догонять нас. На крыше виднелся огромный пулемет. Достигнув необходимого расстояния, машина выровнялась, а ствол орудия тут же повернулся в нужную сторону. Все было готово...

Выстрелы. Словно стрекотание какого-то дикого животного, предостерегавшее об опасности, они прозвучали с той стороны и стали пролетать над головой, разрезая воздух и впиваясь в металлическую кабину.

Я не мог поднять головы. Водитель грузовой машины, ощущая как впиваются пули в бронированную. перегородку и вот-вот будут готовы вонзиться ему в спину, старался сбросить ненавистного мародера с хвоста. Машина бросалась в стороны как раненое животное, но тяжелому и грузному зверю было не под силу убежать от маленького и юркого багги. Его пули вгрызались в корпус, превращая и без того изрешеченный кузов в дырявое сито.

Вскоре выстрелы прекратились. Гильзы перестали сыпаться под колеса, а дым нагревшегося орудия повалил вверх. Это был тот шанс и я воспользовался им. В глаза попала винтовка второго водителя, лежавшая возле его руки и готовая выпасть за пределы кузова. Этого я не мог допустить, ведь другого шанса могло и не быть. Слегка приподнявшись, я подбежал к убитому водителю и, схватив оружие в руки, направил на преследователей.

Рука машинально упала на затвор и, сделав движение назад, опустилась к спусковому крючку. Машину трясло. Едва держась на ногах от постоянных "скачек" и резких маневров, я присел на одно колено и прицелился.

Стрелок не видел меня. Выбиравшись из открытого люка на верх и поднимая длинную пулеметную ленту, он не смог застать тот момент, когда я был уже вовсю готов встретить его.

Очередь не была долгой. Но пули точно вошли в цель. Врезавшись в тело, они вышли со спины и заставили тело буквально вывалиться на дорогу. Вместе с пулеметной лентой, он рухнул на землю и продолжил катиться, оставляя после себя лишь кровавую шлею, которая вскоре потерялась в поднявшейся дорожной пыли.

Водитель отступил. Развернув на ходу свой багги, он начал удаляться в обратном направлении.

Это был конец. Или нет? Не отпуская винтовки, я смотрел в прицел и ждал, когда на горизонте появиться очередной багги мародеров, чтобы встретить его очередью и больше не застать себя врасплох. Но чем дольше я смотрел, тем сильнее становилось осознание того, что больше никого не будет. Грузовик больше не трясло и дорога перестала вилять перед глазами.

Я облегченно выдохнул. Опасность миновала, но то, что мне пришлось увидеть, стоило мне только повернуться, навсегда закрепили в моей памяти события сегодняшней погони. На том месте, где всего несколько минут назад сидели живые люди, сейчас находились трупы. Их разорванные в клочья тела висели на ремнях и болтались от любого резкого движения или броска. Кровь стекла на пол и разлилась во все стороны. Не было ни одного чистого места, где бы капли алой жидкости не упали и не остались лежать до самого конца. Все были мертвы. И только старик, чье тело вздрогнуло и попыталось выпасть из объятий крепежных ремней, внезапно ожил, стоило только машине резко сбавить ход и начать медленно останавливаться. Не понимая, что произошло, он поправил свою шляпу и схватившись за уши, начал держаться за них.

Наверное, взрыв очень сильно оглушил его и эффект от звуковой волны, прошедшей по барабанным перепонкам присутствующих здесь, сказался на нем сильнее всех.

- Что за? - его глаза упали на обмякшие тела и пробежались вдоль борта.

Машина остановилась. Точнее, она уже просто не могла двигаться. Выдавив из-под капота последний металлический вздох, двигатель окончательно прекратил работу.

Снаружи послышались многочисленные голоса. Человек десять двигались к нам и с каждым шагом их слова становились все громче, а тон все сильнее.

Конечная остановка. Кто-то радостно объявил, что конвой окончательно добрался до места, потеряв всего одну машину.

- Почему мне сообщили об этом так поздно!

Тул был в ярости.

- Не хочу ничего слушать! Я потерял грузовик, ты слышишь меня! Грузовик! И если ты не дашь мне обещание, что впредь такого не повторится, в следующий раз повезешь продовольствие и медикаменты на своем горбу!

Я стоял возле самого борта сжимая винтовку и ждал, когда наемник покажется мне на лицо. Руки, тело, почти все было в крови. Своим брюхом я собрал всю ту кровь, что вытекла из убитых и разлилась по полу. И когда грузный воин завернул за угол и поднял глаза, чтобы взглянуть внутрь кузова, его лицо тут же скривилось в нескрываемом отвращении.

- А-а-а черт.

Он поднял руку и закрыл нос. Вонь действительно была неприятной. Запах развороченных внутренностей, свернувшейся крови и пороховых газов упрямо лез в ноздри и пытался вывернуть желудок наружу.

- Видно, Тул, в этот раз о пополнении придется забыть. - выпалил кто-то из его окружения.

- Да уж, но вот регуляр оказался намного живучей, чем мне казалось раньше. Проклятье, стыдно говорить, но я восхищен тем, как ты смог отбиться от этих недоносков. Был момент, когда я уже похоронил тебя, но твое чертовское желание жить оказалось намного сильнее страха перед гранатометом.

Наемник подался вперед и, схватившись руками за борт, слегка приподнялся вверх.

- И "пастырь" жив? Да уж... Смерть тебя не любит, старик.

Он внимательно смотрел на мужчину, размыкавшего на своей груди ремни безопасности и пытающегося выбраться наружу.

- Что с остальными? - спросил боец.

- Трупы сжечь, машину разобрать, остальное в утиль. Выполнять!

Несколько солдат быстро подбежали к машине и принялись залазить внутрь. Не церемонясь, они резали ножами ремни и складывали мертвые тела в самом углу кузова. Одного за одним, словно мешки с ненужным хламом, останки падали на пол, а все ценное, что могло быть повторно использовано, либо продано - забиралось и уносилось прочь.

Я спрыгнул на землю и начал отряхиваться. Кровь, впитавшаяся в одежду, была повсюду и сделать что-то с этим было уже невозможно.

Тул подошел ко мне. Пробежав оценивающим взглядом по всему телу, он странно улыбнулся и в ту же секунду по-дружески похлопал меня по плечу.

- А ты не так плох, как показался мне в первые минуты. Думаю, здесь в "Скале" для тебя обязательно найдется работенка.

Он развернулся и направился по дороге прямо к воротам огромного поселения. Его размеры действительно поражали. И хоть я видел многое, но такая плотность застройки не могла не удивлять. Основанное вокруг каменной скалы, чье острие, словно пика, тянулось в самое небо и скрывалось далеко в облаках, это поселение постепенно разрослось до размеров крупного города, которое притягивало и впитывало в себя всех, кто пытался выжить на этой планете. Все самые крупные дороги и магистрали сходились именно здесь. Каждый транспорт, каждый конвой, выехавший однажды на дорогу, рано или поздно непременно попадал в "Скалу", где в любое время суток мог получить все, на что был способен его кошелек. Люди пребывали сюда и были готовы отдавать последнее, что у них было, лишь бы оказаться ближе к этому месту и к тем возможностям, что открывались попавшему в этот город человеку. Если и было место во всей этой мертвой пустыне, где труд ценился так же как и умение нажимать на спусковой крючок, то оно было здесь. Работа была всегда. Тяжелая, высасывавшая из мужчин и женщин последние соки, она постоянно нуждалась в новых рабочих руках, что приходили на смену тем, кто уже не мог этими руками работать. Каждые несколько месяцев конвои, охраняемые наемниками Тула, отправлялись по смежным поселениям в поисках новых людей, чтобы спустя некоторое время, собрав дань, опять вернуться в "Скалу"

Я посмотрел на стены. Созданные по всем правилам оборонительных сооружений, они разительно отличались от тех, скрепленных и сбитых на скорую руку, что я видел на своем прежнем месте. Способные выдержать не один артиллерийский залп, каждый метр этих конструкций был буквально усыпан пулевыми отверстиями, напоминавшими всем жителям этого города о тех нападениях мародеров, что изредка, но все же случались в этих местах.

Тул говорил об этом. Всю дорогу, что мы шли к воротам, он рассказывал об этих краях, о том, как попал сюда и зачем остался. Его голос уже не был таким грубым, а глаза более не сверкали яркой ненавистью ко мне и ко всем, кто не принадлежал к его касте. Теперь он становился другим.

- Нам пришлось установить башни на стенах через каждые тридцать метров, чтобы часовые могли вовремя заметить приближение мародеров. Да и огневая мощь от них тоже приличная.

Я посмотрел на них. Они как зубы, то там, то здесь возвышались над стенами, скрепленные стальными тросами, не дававшие порывам ветра опрокинуть их на соседние постройки. Часовые на башнях молча стояли на своих местах, и лишь увидав своего командира, резко выпрямились в приветственной стойке.

- Как долго мы здесь пробудем?

- Ты еще не успел сюда попасть, а уже думаешь как бы быстрее уехать, - он на секунду замолк. Не могу ответить тебе на этот вопрос. Нужно составить план, распределить людей по важным обязанностям, да и вообще, понять что тут произошло за время моего отсутствия. Город большой и работы много, но вопрос с мародерами остается открытым. Уверен, на следующие сутки мы обязательно найдем решение этой давней, но очень серьезной проблемы.

- Это все хорошо, но мне необходимо снаряжение, хорошее оружие. Ржавые обрубки и поношенная одежка сюда не годится.

Грозный наемник одобрительно закивал головой.

- Ты прав. Сложно воевать, не имея в распоряжении достойного вооружения и обмундирования. Ты получишь все это. В городе есть технический квартал, там ты найдешь все. Я отдам распоряжение солдатам и специальный документ тебе, чтобы "технари" ни в чем тебе не отказывали и не брали плату за свой товар.

Я согласился.

- Только не злоупотребляй моими приказами, они ведь тоже имеют свое ограничение. Только самое необходимое и ничего более.

Когда слова утихли мы уже стояли возле самых врат. Несколько вооруженных солдат, охранявших выход и внимательно следивших за всем происходящим, поприветствовали командира и принялись пропускать подъехавший конвой. И в тот самый момент, когда мы смогли перешагнуть пропускной пункт и оказаться внутри, я понял, как я ошибался насчет этого города. Металлический снаружи, внутри он был как огромный муравейник, набитый под завязку людьми разного рода, цвета и происхождения. Сновавшие по широким и маленьким улочкам, каждый из них двигался по только ему известному маршруту и нисколько не обращал внимание на вновь прибывших сюда людей. Вдоль улиц болтались беспризорные дети. Хватавшие за руки всех прохожих подряд каждый из них старался выудить хоть что-нибудь из еды или попроситься домой на ночлег. В соседнем переулке красовались две женщины. Неприкрыто намекавшие на свои услуги, они ехидно улыбались и зазывали гостей в свои дома.

Здесь все было совершенно не так, как я привык видеть. Будто время остановилось и, развернувшись, начало двигаться в обратную сторону. И от всего этого мне стало несколько не по себе.

- Технический квартал всего в двухстах метрах от тебя, - Тул указал в сторону, откуда доносился специфический металлический запах, - как только соберёшь все необходимое, приходи в мой штаб. Это во-он то здание, что находиться на возвышенности. Охране скажешь, что прибыл со мной в конвое - я предупрежу, они пропустят. Теперь можешь делать, что считаешь нужным.

С этими словами он сделал шаг в сторону и через секунду растворился в проходящей толпе. Я остался один. Во всем этом огромном суетливом городе, где незнакомцу было проще простого заблудиться и никогда не найти выход обратно к дороге, я был предоставлен сам себе. Но у меня была цель. Я знал, что мне предстоит сделать и кого искать. И не теряя времени, побрел в сторону технического квартала.

Виктор говорил, что он здесь работает, что любой, кто прожил в этом месте хотя бы одну неделю был знаком, либо наслышан об этом человеке.

Запах становился все сильнее. С каждым шагом, приближавшим меня к территории, где властвовала техника, а люди полагались исключительно на силу машин, я ощущал приторный запах горелого железа. Такого, что появляется при сварочных работах, когда огонь и металл соприкасаются друг с другом.

- Я ищу "инженера". Ты знаешь, где он?

Мужчина стоял возле огромного куска обуглившегося железа и пытался выпрямить его. Увидев меня, он встал в полный рост и попросил повторить вопрос.

- Мне нужен "инженер"? Как его найти.

- Ты что первый раз тут? Даже ребенок, родившийся здесь всего пару часов назад знает где это место. Хотя по твоему виду могу сказать, что ты не отсюда.

- Да это так. Я прибыл сюда с конвоем Тула.

Услышав имя главного наемника в этом городе, мужчина тут же поменял тон своего голоса.

- Ну раз так, видно тебе очень сильно не повезло... "Инженер" там, впереди. Пройдешь пятнадцать метров, а потом свернешь влево. Его мастерская самая большая, ты не пройдешь мимо.

После мужчина замолк. В голове сразу вспомнились слова профессора об этом человеке и о том, кем он являлся в этом городе. Я быстро направился по указанному маршруту. Все это заняло не больше минуты и когда мне удалось войти в помещение и лицом к лицу встретиться с "инженером" я чуть было не потерял дар речи. Всего в нескольких метрах от меня, держа в руках сварочный аппарат и не обращая внимание на вошедшего в склад человека, работал Борис. Я был готов поклясться, что все мне это привиделось и, что мои глаза просто пытаются обмануть меня, поднимая из глубин памяти образы людей, которые были дороже мне больше всего. Но реальность диктовала свои условия и каждая секунда лишь укрепляла мои самые смелые ожидания.

- Ну кто там еще? - ворча, Борис выпрямился во весь рост и повернулся к дверям.

Встреча была неожиданной. Настолько, что увидав меня, он замер на несколько секунд и больше ничего не говорил. Его глаза широко раскрылись, а из рук выпал "держатель".

- Чтоб меня... Это галлюцинации. Я просто нанюхался дыма и сейчас мне все это кажется.

Слова медленно вылетали из его легких. Он боялся. Дрожащим голосом он пытался убедить себя в не явности происходящего, но вскоре, протрав глаза и сделав несколько шагов вперед, дотронулся до меня рукой.

- Вроде настоящий, - могучая рука опустилась на плечо и сильно сдавила его, - Проклятье! Настоящий! Ты живой, чертов капитан!

Накинувшись на меня, Борис обхватил мое тело своими мускулистыми руками и начал давить со всей силой. Его хватка была просто железной и спустя всего несколько секунд я попросил его ослабить ее, ведь пробудь я в таком состоянии еще некоторое время, я бы уже не смог дышать.

- Грей! Грей - это ты?!

Он чуть не кричал от радости.

- Да, Борис, это я. Но как ты тут оказался?

- Черт! Да я хотел тоже самое спросить и у тебя. Ты... ты ведь умер.

Его голос резко поменялся. На смену радостной улыбке пришла нескрываемая горесть.

- Ты ведь умер. - он снова повторил.

- Разве? Но я ведь тут, прямо перед тобой. Мертвые не могут быть живым и стоять вот так вот перед старым другом.

Он немного помолчал.

- Но я видел твое тело. Оно... оно лежало в медблоке, обмотанное трубками, в окружении многочисленной аппаратуры. Я не мог ошибиться. Все только и говорили о твоей смерти, там, на той чертовой планете. Как же... как же ты смог?

Его глаза опустились, а руки неловко дотронулись до седой бороды. Мысли заполонили его голову. Сложно было сказать о чем он думал в этот момент, но ситуация оказалась слишком неожиданной для него и я просто подождал пока он придет в себя.

- Я не понимаю, врачи ведь сказали что ты умер. Отчеты, медицинское заключение. Я все это видел в базе данных о погибших. Ты ведь сам знаешь, туда всегда вносили имена убитых, и твое имя там тоже было. Да-да, я четко помню тот момент, когда смог отыскать твои инициалы среди огромного списка покойников, не вернувшихся с той самой операции. Господи, ты помнишь это?

- Только часть. Что там произошло?

Борис отошел слегка в сторону и, присев на кресло, начал говорить.

- Это было страшно. Нам мало что рассказывали, но когда начала поступать первая информация мы просто не поверили ей. Генерал убит, батальоны Кин Ку Дао и Стэнфорда прекратили свое существование. Лучшее, что было на той планете осталось там лежать под непробиваемым слоем застывшей лавы и каменной породы, свалившейся вместе с ней на ваши позиции и похоронив тела всех, кто не смог выйти живым. "Рубикон", "Закат", стихия не делала исключений. Отправившийся на помощь транспортный корабль, прибыл на место уже слишком поздно. Позиции и укрепления, выставленные вами под самым вулканом, оказались уничтоженными, а люди, охранявшие его - убитыми. Увидев все это, пилот уже собирался улетать, но в тот самый момент в его глаза попалось несколько маленьких силуэтов, мелькавших где-то под самым брюхом корабля и медленно двигавшихся в противоположную от вулкана сторону. Он сам говорил, что не заметь их, ему бы пришлось без промедления убраться оттуда и больше уже никогда не вернуться. Но тем двоим повезло и, наверное, это было правильно, ведь не сделай он этого, не забери тех двух солдат, - он сделал небольшую паузу, - тебя бы здесь точно не было. Мальчик Куп вытащил тебя из могилы, капитан. Волок на своем горбу сквозь проклятый снег, до самого трапа, пока вскоре не оказался на нашей базе. Два человека. Всего два человека, Грей.... Видел бы ты лицо Гибкинса, когда он узнал результаты операции. Он словно дьявол, метался по станции, то опускаясь к медблоку, то вновь поднимаясь обратно в свой кабинет. Он требовал, буквально кричал, чтобы тебя вернули к жизни, даже вызвал лучших врачей на станцию, чтобы они привели тебя в сознание, но все было напрасно. Ты не просто был плох, ты, черт бы тебя побрал, ты был похож на покойника, чье тело обмотали трубками и иглами, в надежде, что вот-вот ты оживешь и встанешь с операционного стола. Но время шло. Деньги тратились, а результаты становились все хуже. С каждым днем, пока ты лежал в медблоке, Гибкинс и врачи предпринимали множество способов оживить тебя, но ничего не получалось и вскоре, спустя несколько месяцев, нам всем объявили, что ты умер. Проклятье. Я не могу поверить, что сказал это. Там, все стало по-другому. Планета преобразилась. Из ненавистной глыбы льда, она, всего за пару месяцев превратилась в прекрасное творение, коих мне довелось повидать за свой век всего пару штук. Люди радовались, но вот компании все это оказалось не по душе и гендиректор принял решение о расформировании станции и полной эвакуации всего рабочего персонала. Что было дальше, я не знаю, потому как улетел следующим рейсом после того как узнал о твоей смерти.

- Что стало с остальными? Купер, Дженкинс?

Борис вздохнул.

- Куп закрыл контракт. Его пытались уговорить, но тот был непреклонен и наотрез отказался продлевать соглашение. Улетел со своей барменшей на Курт-Рагиллу и больше не появлялся в списках наемников. Дженкинс погиб. Его тело не смогли найти, как впрочем и всех остальных, кто был на передних позициях и попал под самый мощный огонь неприятеля. Про остальных я не знаю. Мне пришлось улететь сразу как только я увидел отчет о твоей смерти.

Борис замолчал. его лицо, будучи до этого в приподнятом настроении вдруг изменилось и стало другим. Глаза перестали блестеть, а руки скользнули по длинной бороде.

Он постарел. Так сильно, что мне на мгновение показалось, будто с последней нашей встречи прошли никак не меньше чем полвека.

- А здесь... как ты попал сюда?

Он махнул рукой и встал со стула. Пройдясь вдоль сложенных обломков металлолома, Борис медленно приближался к противоположной стене, чтобы спустя несколько шагов, вновь, развернувшись, направиться обратно.

- Долгая история. После твоей смерти все изменилось. В буквальном смысле. Батальон расформировали, а номер. данный ему в начале его создания - уничтожен без права на восстановление. Все, что так или иначе связывало людей с твоим подразделением, кануло в лету и засыпано огромным слоем песка, чтобы никто не смог докопаться до сути. Документы засекретили... Я пытался найти себя. Пытался устроиться на работу в ближайших системах, но все что мне удавалось, так это занять себя на пару недель суетливой дребеденью, чтобы хоть как-то заполнить ту пустоту, те воспоминания, которые не давали мне покоя все это время. Правду говорят: армия это не работа, это настоящая жизнь. И проведя в этой жизни столько времени, отдать ей все силы, всю энергию, все что давало импульс к дальнейшей работе, вот так вот просто взять и перестроиться было просто невозможно. Я пытался, но у меня ничего не получилось и , когда мне предложили вновь пополнить ряды "Заката" я не задумываясь согласился. Странно, но уже тогда, когда я подписывал контракт, я чувствовал что-то неладное, будто крик души, призывающий ни в коем случае этого не делать, влетел в меня и не отпускал до самого последнего момента. После было несколько конфликтов: локальных, не затрагивающих интересы крупных игроков, затем переквалификация в инженера боевой машины и еще много чего, пока наконец я не попал на эту планету. Не знаю, что стало камнем преткновения корпораций, но сражения, развернувшиеся здесь, было сложно сравнить с чем-то, что происходило раньше. Стороны ничего не чурались и использовали в бою все более изощренные способы отправки солдат противника на тот свет, а когда напряжение достигло апогея, руководство, нанявших бойцов "Заката", пустило в ход самое страшное оружие. Да, мы все это видели. Смертоносные волны, пролетавшие по этой планете, уносили и уничтожали все до чего дотрагивались. В тех местах, куда были направлены удары, до сих пор стоит ужасная радиация. Туда невозможно дойти, даже транспорт, подлетавший на предельное расстояние, чувствовал на себе эффект этих взрывов. Аппаратура давала сбои, а датчики сигнализировали о зашкаливающих дозах. После этого все закончилось. Компании свернули свои силы, а тех, кто не смог, либо не пожелал уходить, оставили здесь на растерзание судьбе. Так я и очутился здесь. Не знаю, что заставило меня сделать это, но тогда это казалось хорошей идей. Именно тогда, пока "Рубикон" и подконтрольные им наемники не начали войну за трон. Смерть Раймонда освободила престол и желающих оказалось слишком много, чтобы каждый смог насладиться властью. Война... междоусобица... они грызли друг другу глотки как изголодавшиеся собаки, а когда пришло осознание невозможности угодить всем, "Рубикон" как организация перестала существовать вовсе. Развалилась как карточный домик всего за несколько месяцев. Наемники разбрелись по всей территории как тараканы и больше не представляли угрозы как крупная структура, но при этом смогли осесть на ближайших планетах и создать там своего рода небольшие империи. И как ты понял, эта планета не стала исключением. Собрав все самые боеспособные части на этой земле, они начали свое правление с горы трупов в качестве устрашения и ознаменования непоколебимости установившейся власти. Всех кто был недоволен и пытался как-то сопротивляться, демонстративно выдворяли за пределы формировавшихся поселений, где они умирали от голода и жажды. Это планета - огромная тюрьма, где всем заправляет Тул. Этот чертов сукин сын возомнил себя королем. Если бы я знал, что все обернется именно так, я бы предпочел смерть такой жизни.

- Он знает, что ты служил в "Закате"? Мне говорили, что об этом лучше молчать.

Борис слегка улыбнулся и одобрительно закивал головой.

- Видно тебе попались хорошие люди, раз они не сдали тебя наемникам. Да это так. После тех взрывов отношение к "Закату" сформировалось, мягко говоря, очень пренебрежительным, а доносы на бывших бойцов организации, оставшихся на этой планете, стали обыденными вещами, которые уже никого не смущали. Началась настоящая охота.... Мне удалось избежать разоблачения, устроившись рабочим на очистную станцию и заработав хорошую репутацию. Мои навыки сыграли мне добрую службу и, в конце концов, я попал сюда. Здесь я занят любимым делом и никто не сможет меня в чем-то заподозрить. Вот так и прошло все это время. Восемь лет сплошного кошмара, конца которому не видно даже теперь.

Борис глубоко вздохнул. Ему было тяжело. Каждый шаг, каждое движение давалось инженеру слишком тяжело и натужено. Он будто в одночасье вспомнил все свое прошлое. То, чем он дорожил больше всего и то, к чему он уже не мог вернуться.

- Ну а ты? Как ты оказался здесь? Я столько лет не мог поверить в твою смерть, что вот сейчас, стоя перед тобой и глядя в твои молодые глаза, до сих пор сомневаюсь, что все происходящее реальность, а не простое видение. Ты нисколько не изменился. Остался таким же, как и в тот день, когда зашел ко мне в мастерскую поглазеть на боевого робота.

- Самому не верится, что прошло восемь лет. Будто одно мгновение пролетело перед глазами. Заснул у подножья заснеженного вулкана, а проснулся на операционном столе. На выжженной радиацией земле, где дожди льют чаще, чем светит солнце, а люди борются за воду и еду, словно в каменном веке.... Медик, который выходила меня, говорила, что мое тело вытащили из сбитого наемниками транспорта, сопровождаемого двумя истребителями. Оно находилось в каком-то резервуаре с низкой температурой и напоминало герметичный саркофаг, в котором были созданы специфические условия для транспортировки. Зачем? Не спрашивай, так как я сам не знаю, но кое-кто смог поведать одну интересную информацию, проливающую свет на произошедшее. Один человек, который и направил меня к тебе, сказав, что ты сможешь помочь.

Тут я замолчал, дав Борису немного подумать. Он зажмурился и, подозрительно поглядев по сторонам, подошел к входной двери и тут же закрыл ее.

- Назови имя?

- Виктор.

- Ах, вот оно что... Упрямый доктор все никак не угомонится. Позволь угадать, он говорил про "законсервированный" склад, оставленный здесь "Закатом" после войны и, наверняка, содержащий внутри себя истребители. Это безумие, Грей. Я уже много раз объяснял ему о бессмысленности данной затеи, но старик помешался на ней. Его просто нельзя переубедить.... Склад действительно существует, но есть целая куча проблем, стоящих на пути к нему. Нельзя просто так взять, выйти за пределы "Скалы" и добраться до нужного места. Перемещения строго контролируются, а выходы в земли - тем более. Маршрут, цели, количество человек, транспорт, абсолютно все. Даже если мы сможем добиться выхода за пределы, даже если доберемся до склада и вскроем его, не факт, что там будет именно то, о чем мечтает Виктор. Но и на этом проблемы не заканчиваются: все воздушное пространство контролируется наемниками, любое воздушное судно, поднявшееся в воздух с земли, либо заходящее на посадку тут же отслеживается наземными системами и сопровождается поднятыми в воздух истребителями. Выбраться практически невозможно. Забудь, Грей. Этот план провален и последствия слишком страшные, чтобы рисковать.

На этом он замолчал. Проведя взглядом по рабочему помещению, он с тяжелым вздохом вновь опустился на кресло.

- Не пойми меня неправильно, Грей. Я бы и рад тебе помочь, но боюсь эта помощь может обернуться для тебя настоящими проблемами. Тул - сумасшедший. Он готов разорвать любого, кто посмеет делать не так как он скажет, а уж попытка улететь с планеты без его ведома, так и вовсе выведет его из себя.

Наверное, он был прав, но ситуация от всего этого не становилась проще, наоборот, вопросы умножались и требовали ответа, которых, к сожалению, не было и не могло появиться в ближайшее время. Оставалось только одно...

- Я могу взять у тебя снаряжение? У меня разрешение от Тула.

- Конечно. Все, что тебе понравится. Удивительно как он вообще дал тебе его.

- Я ему понравился. Помог отбить атаку мародеров на караван.

Борис слегка ухмыльнулся.

- Это хорошо, по крайней мере ты сможешь некоторое время пускать ему пыль в глаза, пока он окончательно тебя не раскусит.

- О чем ты? - я удивленно посмотрел на него.

- У него звериное чутье. Рано или поздно он заподозрит неладное и начнет копать. Не знаю, что ты задумал, Грей, но действовать тебе придется очень быстро. Никто не может сказать, как долго ты сможешь играть свою роль, но, когда настанет время, Тул спустит всех собак и объявит на тебя охоту.

Эти слова звучали необычно странно. Будто ему самому уже доводилось видеть последствия таких действий и воспоминания сразу же всплыли в его голове. Затем, встав со своего места, Борис прошел вперед и легонько махнул рукой, зазывая идти прямо за ним в самую глубь своей мастерской. Прямо как на той станции, где он мог пропадать часами выкручивая обгоревшие куски металлолома и создавая из них настоящие шедевры.

Вскоре мы оказались в месте, где проводилась более тонкая обработка материала. Станки, ручной инструмент, верстаки, все, что могло, так или иначе способствовать улучшению завозимого оборудования и оружия, находилось именно здесь, в окружении опытных образцов, чьи испытания должны были вот-вот начаться.

Я посмотрел на стены. Увешанные различным оружием, они сразу привлекали внимание любого новичка зашедшего в это место и не отпускали до тех пор, пока посетителю не давали взять в руки что-нибудь из созданного мастером оружия.

- Это все мое... не удивляйся. Ко мне приходят разные люди, с разными предпочтениями и желаниями, поэтому приходится подгонять каждый ствол индивидуально. Ну, а что тебе надо? Извини, брони как на станции - нет, новой одежки - тоже, поэтому выбирай из того, что есть.

Он поднял руку и укоризненно ткнул своим толстым пальцев в мою грудь, прямо в то место, где зияло два пулевых отверстия.

- Надеюсь, это не твое?

- Нет. Куртку отдали безвозмездно и в бессрочное пользование. Бывшему хозяину она больше не нужна.

Не обращая внимания на сарказм Бориса, я подошел к стеллажам и принялся смотреть их содержимое. Выбор был большой. Даже здесь, в практически полной изоляции от внешнего мира и торговых путей, он находил возможности для создания самого лучшего оружия и обмундирования, которое только можно было найти на этой планете. Здесь не было привычной брони, которую носили наемники "Заката", не было тяжелых винтовок и нашлемных визоров, все было просто, но очень качественно. Оружие приятно лежало в руках и при первых выстрелах не давало сильной отдачи. Пули ровно ложились в цель, но вот силы порой не хватало, чтобы хоть как-то бороться против бронированных целей. Борис знал это и на все мои претензии отвечал тем, что здесь практически никто не носит крепкую брони и смысл в увеличении мощности выстрела отпадал сам собой.

- Я бы мог сделать это, но пришлось бы пожертвовать весом, а здесь, в пустыне это создало бы гораздо больше проблем, нежели принесло пользы.

Он следовал за мной. Следил за моими движениями и внимательно прислушивался к каждому слову, которое я произносил, поднимая в руки очередное творение инженера. Все было прекрасно, но чего-то не хватало. Подняв последнее, что лежало на полке, я повернулся к Борису и разочарованно развел руками.

- Только не говори, что ничего не понравилось?

- Мне нужно нечто особенное.

- А именно? - глаза Бориса прищурились.

- Я видел у мародеров подходящую "игрушку". Нечто похожее на помповое ружье с автоматическим механизмом подачи патронов. Вот это бы мне и подошло.

- Ого! И где это ты такое смог заметить?

- Мне уже пришлось сталкиваться с этими ребятами в окрестностях заброшенного города, недалеко от того самого поселения, где я очнулся.

- Рядом с долиной Моленклоу?

- Не знаю.

Борис озадачено почесал бороду и немного задумался.

- Скорее всего, это именно то место о котором я думаю. Там был красивый рабочий городок, пока не началась война, и все люди не ушли оттуда. А вот про ружье, которое ты упомянул, я кое-что знаю, только мне не понятно почему именно оно. Здесь есть куча всего, что может тебе подойти и прекрасно заменить ее в бою.

- Перестрелки ведутся не на такой длинной дистанции, чтобы точность имела решающее значение, мне нужна мощность. Смертельная, чтобы после выстрела я не думал, встанет противник или нет.

- Хорошо-хорошо. Не надо сердиться. Я сделаю все, что в моих силах, но мне нужно время, а пока, будь добр, выбери что-нибудь из того, что есть в наличии. И вообще, что ты собираешься делать дальше?

- Я пойду к Тулу. Он хочет, чтобы я отправился вместе с ним и помог зачистить местность от мародеров.

- Плохая идея...

- Ничего не поделаешь. Если мне надо выполнить задуманное, мне просто необходимо вести себя так как это принято здесь. И чем дольше я буду походить на них, тем дольше они не узнают кто я на самом деле.