Тюрьма находилась сразу за замком и все ее входы размещались таким образом, что пройти незамеченным через любой из них было практически невозможно. Стража дежурила круглые сутки, местное население так же бдительно наблюдало за всем происходящим, жадно обсасывая подробности будущей казни орка. На торговой площади мне удалось разузнать очень многое, что касалось всего этого действа. Оказывалось, что орк был пойман совсем недалеко отсюда, в нескольких часах пути, почти у границы с пустошью, как раз в том месте, где протекала река Фрейна, уходя глубоко под землю. Кто-то говорил, что судили за убийство местных торговцев, которых он ловил на пути и требовал денег, кто-то утверждал, что виной всему банальная ненависть к оркам как таковым, сохранившаяся еще со времен войны. Но причина была уже не так важна, как то, что с ним собирался сделать палач, вытянув громадного орка на эшафот.

— Он величиной как два человека, понимаешь. Здоровенный, руки как бревна, клыки, которым он способен отгрызть голову медведю, а уже если ему дать топор.

Разговор с местным лавочником разгорался как огонь в жаркий полдень. Несколько золотых монет подзадорили старичка и тот нисколько не смущаясь выдал все, что знал и о чем слышал за последнее время.

— Давно он там? — спросил я, поглядывая в сторону стражи у входа в темницу.

— Да давненько уж. Кто знает какая неделя прошла, а казни все нет. Местный люд только этого и ждет.

— А что другие орки? Я видел нескольких торговцев в дорогих мехах, проходивших мимо.

Старичок махнул рукой.

— А бес их знает. У них там своя родственность что ли. Одни любят друг друга, другие — ненавидят. Вот и эти никакого сожаления по казни не ощущают. Они более цизили… цили… цивилизЕванные, — еле выговорив, сплюнул старик, — а эти, — указав на тюрьму, где сидел Маг-Док, — дикари.

Ну теперь картина была более-менее ясна. Вспомнился мне и тот, для кого я выкрал Глаз Орка. Этот зеленокожий не был похож на других, вел себя иначе и не рычал. Наверное, в словах старика была доля правды, хотя принимать все за чистую монету было все же опасно.

Я бросил ему еще одну монету, допил свое пиво и направился осмотреться вокруг.

Около десяти минут блуждал вдоль каменных стен темницы, наблюдал за стражей, стоявшей как каменные истуканы на своих местах и менявшихся только в строго отведенное время. Все входы хорошо охранялись и проникнуть туда было вероятно только в темное время суток, да и то, гарантировать незаметность было нельзя.

Решение далось непросто. На торговой площади поползли слухи о утвержденной казни на следующее утро. В подтверждение всему этому охрана у входа была увеличена вдвое, добавив к ним еще и всадников.

«Этого только не хватало».

Задание с каждым часом становилось все более сложным и… интересным. Я решил, что пытаться сейчас — значит самому лезть в петлю бессмысленно рискуя собственной жизнью, поэтому решил дождаться глубокой ночи.

Стемнело очень быстро. В эти краях солнечный день всегда был короток и невзрачен, чего нельзя было сказать о ночи. Она наступала быстро и была настолько черной, что даже факелы, зажженные по периметру стен, не освещали как надо прилегающую территорию города и темницы, давая мне возможность на всю катушку воспользоваться своими навыками.

Еще днем я приметил небольшой проход с внешней стороны стен, откуда выливались отходы и разные нечистоты из замка. Не самое приятное и дурнопахнущее место, тем не менее являлось самым безопасным способом пробраться внутрь, миновав охрану. Завязав нос и рот платков, оставив открытыми только глаза, я покинул пределы города и незаметно прокрался к необходимому месту.

Уже на подходе я почувствовал, как вонь от этого места разносилась на всю округу. Жуткий, непередаваемый смрад буквально выворачивал желудок наизнанку и мне стоило больших усилий, чтобы задержать и без того скудный ужин внутри себя. Залезть туда оказалось не так просто, но, когда получилось войти внутрь и ступить в «неприятное» я с легкостью проник почти в самый низ темницы, откуда приглушенно доносились голоса стражников.

— Ты будешь долго мучиться, я об этом позабочусь. Заставлю тебя молить поскорее прикончить тебя, но не сделаю этого.

Это был один из тех сменных караулов, что дежурил у камеры с орком. Поднявшись во весь рост и слегка заглянув за решетку, находившуюся у самых ног стражника, словесно издевавшегося над пленником, мне удалось немного разглядеть всю обстановку вокруг. Судя по звукам там был только он один. Еще несколько человек находились в соседнем помещении, выпивая и поглощая только что принесенную еду. Всего их было пять человек. Совсем не проблема, если все сделать тихо и не поднимать тревогу.

— Знаешь, почему орки так тогда и не выиграли войну?

Стражник приблизился к клетке, вглядываясь в темноту камеры, где сидело громадное существо, сложив руки на коленях.

— И почему? — прорычал он.

— Потому что вы всегда рассчитываете только на силу, а хитрость — это сила вдвойне.

Орк медленно поднялся на ноги, звеня кандалами, и приблизился к клетке, возвышаясь над своим стражником почти наполовину.

— Ты храбр только сейчас, слизняк, пока я в кандалах и без оружия. Будь мы в другом месте, я бы порубил тебя на куски, скормив кишки гиенам.

— Конечно, — с усмешкой ответил стражник, — только все наоборот. Ты там, а я — здесь.

Затем, развернувшись, он ушел.

Его шаги стихли спустя несколько секунд и в компании за стеной добавился еще один голос.

Самое время!

Я уперся плечами в решетку, постарался приподнять так чтобы скрежет металла не выдал меня. Потом слегка отодвинул в сторону и высунулся на поверхность. Орк удивленно смотрел на меня своими широко открытыми глазами, не понимая, как реагировать.

— Тихо, — прошептал я ему, осматривая все вокруг.

— Кто ты? — спросил он.

— Я пришел тебе помочь, Маг-Док. И если ты поклянешься мне ответить тем же, я вытащу тебя отсюда прямо сейчас.

За стеной послышалось движение. Деревянные двери распахнулись и тот самый стражник, явно проглотивший в себя ни одну пинту эля, засеменил обратно к своему посту.

Я спрятался в темном углу, чтобы меня не заметили, но тут же вспомнил, что клетка осталось открытой. Хотел броситься и закрыть ее, но не успел — стражник уже стоял у клетки с орком, все еще смотревшим на меня.

— Чего вытаращил свое зенки?

Орк молча отошел назад, но не далеко, так чтобы его было видно.

— Тебя четвертуют завтра на площади. Голову повесят на главной башне замка, ноги и руки прибьют у всех ворот в город, чтобы таким как ты было неповадно грабить наших купцов.

Я слушал все это, думая, как действовать дальше. Гомон за стеной не прекращался — праздник у стражников был в самом разгаре, а значит никто ничего не услышит. Приблизившись к лепетавшему о будущем орка стражнику, в следующую секунду вонзил в спину катар, тут же закрыв рот рукой, чтобы тот не закричал. Смерь настигла его мгновенно. Не было ни всхлипа. Не попытки издать хоть какой-то звук. Тело осунулось и медленно легло на каменный пол.

— Пообещай, что поможешь мне в дальнейшем, если я тебя вытащу.

Орк колебался. Вроде бы вот он, путь к спасению, но что мог задумать человек, идя на такой риск, Маг-Док не знал, но если медлить, то стражники вскоре начнут беспокоится об отсутствии своего друга и придут сюда. Тогда тревога неизбежна. Его убьют в любом случае.

— Я жду.

— Клянусь честью своего клана, я помогу в любом для тебя деле.

Ключи, висевшие на поясе у стражника, помогли открыть клетку. Огромный орк шагнул на свободу, но все еще был в кандалах, снять которые пришлось уже на ходу. Кто-то из стражников вышел из комнаты и увидав лежащий на полу труп своего друга уже пытался бежать, как вдруг тяжелая рука схватила его за шею и сдавила с такой силой, что позвонки затрещали словно сухари.

Бой был скоротечный. Пьяные охранники, разнеженные и утомленные, не смогли ничего предпринять выбравшемуся на свободу воину. Ни оружие, ни броня не спасли. Все они упали замертво на том же месте, где и сидели. И когда тревога все же была поднята, мы находились далеко за пределами замка, дожидаясь, когда поиски беглеца прекратятся окончательно.

Хотя уже быстро темнело, всё же, орк воин, размером с двух взрослых мужчин никак не мог пройти незаметно. Мы не пошли теми коридорами, которые ведут прямо к дворцу, так как после поднявшейся шумихи, охраны там стало ещё больше. Людные улицы тоже не подходили для этого, однако у нас был шанс на успех, я успел прихватить несколько фиалов эликсира невидимости и не был бы вором если бы упустил такую возможность. Фиалов у меня было четыре, я решил потратить одну и протянул её Маг-Доку.

— Что это?

— Выпей, это эликсир невидимости, так мы сможем незаметно пройти до безопасного места.

Орк с недоверием посмотрел на меня.

— Послушай Маг-Док, ты действительно думаешь, что я спас тебя, рискуя своей собственной шкурой ради того, чтобы потом отравить каким-то ядом?

— Твоя правда, — послышался глубокий бас, а затем взял из моих рук эликсир, зубами открыл пробку и залпом выпил.

В следующие несколько секунд ничего не происходило, а затем он на глазах у меня начал исчезать. Так как орки — это тёмная раса, к тому же Маг-Док был огромных габаритов, то действие эликсира не должно продлиться долго.

Минус подобного зелья был в том, что орк не видел себя, а потому ему стоило огромных трудов протискиваться среди толпы людей, не привлекая при этом излишнего внимания. Через четверть часа мы добрались к воротам дворца, свойства эликсира на Маг-Дока переставали действовать и теперь он был слегка прозрачным. Ворота как всегда были закрыты и тогда я решил попробовать свою телепортацию, она была ещё не развита, а потому я мог перемещаться только на небольшие расстояния и то с большой вероятностью телепортировать лишь часть своего тела, а вторую половину оставить на месте. Такие инциденты частенько встречаются среди неопытных магов и некоторые из них остаются без конечностей. К тому же со мной был орк, но я рассчитывал на свою быструю обучаемость и на особенность моей силы, тем более я уже говорил, что моё ремесло всегда рискованное. Встав перед орком, я спросил у него, телепортировался ли он когда-нибудь, к моей радости он дал положительный ответ, его множество раз перемещали таким образом в кандалах из тюрьмы в тюрьму. Я начал произносить заклинание, вокруг появились синеватые сполохи и через несколько секунд мы переместились в коридор, обвешанный картинами, правда телепорт занёс нас под самый потолок, и мы со всего размаху упали на пол, орку явно было больнее, мне легче, так как слегка смягчил падение левитацией. По всему этажу разнёсся гул от падения такой громоздкой орочьей туши, но для орка всё было ни по чём, и он спустя несколько секунд поднялся и отряхнулся как ни в чём не бывало.

— Где мы человек?

— Ты в безопасности, ты будешь жить в этом дворце некоторое время.

— Откуда такая доброта, я знаю людей, знаю их вероломный нрав и хитрый ум, вы ничего не делаете просто так, добра ради.

— Верно, мне нужна будет твоя помощь, но обещаю тебе, что она будет вполне посильной для тебя и в скором времени ты вернёшься на родину.

— Пообещай мне.

— Клянусь честью своей гильдии.

Вскоре я рассказал Маг-Доку что мне от него нужно.

— Говорят он находится в жерле вулкана, прямо в центре гор Мармут, в священных для гномов местах…

— И что? Разве никто не пробовал его оттуда достать.

— Наши шаманы говорили, что кристалл закрыт защитными иллюзиями, а убрать их может лишь тот, кто является потомком жрецов Криштары. Едва ли такие остались в живых. Большинство из них погибло во времена хаоса, а оставшаяся родословная нить была настолько тонка, что могла оборваться в любой момент или затеряться в землях доселе нам неизвестных.

«Искра Криштары» — вспомнились мне слова Аделинды.

Сейчас хозяйки дворца не было на месте, а Итуриэль был в городе.

— Как тебя зовут человек?

— Сайл, зови меня так.

— Сайл я обязан тебе жизнью, чем могу послужить тебе?

— Я хочу, чтобы ты отвёл меня в «пустошь» — твердыню орков. Твои шаманы помогут мне проникнуть в горы Мармут и достать оттуда кристалл.

— В нашей стране не любят людей, но если ты требуешь такой платы, то я отведу тебя и сделаю всё так, чтобы тебе никто не причинил вреда.

— Маг-Док, вскоре ты встретишься с одной великой волшебницей, она спросит у тебя тоже самое что и я, укрой от неё информацию о жрецах Криштары…

Через несколько часов явилась и сама Аделинда, мы сидели с орком в главном зале за столом, орк уплетал всё что было на нем в огромных количествах.

— Вижу ты выполнил свою часть договора Сайл, — сказала она, завороженно рассматривая необъятные габариты орка.

Маг-Док встал и несмотря на то, что в его кругах такого не водилось он поклонился волшебнице.

— Сайл сказал, что я обязан вам своей жизнью.

— Обязан. А сказал, что мне от тебя нужно, верно?

— Верно, я расскажу всё что прикажете.

Аделинда была холодна как всегда, по сравнению с ним она была слишком крохотной, но не была хрупкой, она могла уничтожить его едва шевельнув рукой.

Немного погодя Маг-Док рассказал Аделинде всё, что знал о кристалле, опустив лишь те детали, которые я просил.

Затем я переговорил с Аделиндой лично, относительно всего.

— Всё-таки ты решил идти в «пустошь»? На что тебе сдалась эта девчонка??!

— Я должен спасти её.

— Ты должен найти кристалл!

— Я спасу Гретту, а потом найду кристалл. Это моё окончательное решение. Затем я развернулся и вышел из зала, оставив Аделинду наедине со своим гневом.

Следующие несколько дней я проводил в библиотеке за стопками книг, ища хоть что-нибудь о жрецах Криштары, но всё оставалось без результата. Жрецы Криштары упоминались лишь мельком и без всяких деталей. Если я правильно понял слова Аделинды, то во мне есть та самая искра, частица Криштары, которая отдавалась её жрецам, а если я потомок этих жрецов, то я единственный кто сможет снять иллюзорный барьер. Но как снять его, что для этого нужно? И действительно ли я потомок жрецов? В один из таких дней я наконец отбросил книги в сторону, налил кубок вина и начал думать. В манускриптах и летописях не было ничего подходящего, я обращался к первоисточникам, но и это было безрезультатно. Вино мягко ласкало горло и разум, отпущенные с привязи мысли бродят сами по себе, то удаляясь, то снова возвращаясь, и отстранённое сознание лишь фиксирует их вольное перемещение в туманной пустоте. Я жду. Иногда чтобы решить сложную задачу нужно перестать о ней думать, достаточно только правильно её сформулировать, верно задать вопросы, на которые хочешь получить ответ и дать подсознанию время поработать без вмешательства докучливого рассудка. Мой опыт показывает, что решение обязательно придёт, — сном, случайно сказанным кем-то словом, внезапной вспышкой озарения, тогда всё вдруг окажется ясным и таким очевидным, что останется только удивляться, как же ты не видел этого раньше… просто для этого нужно время…

Дверь в библиотеку приоткрылась, в проёме показалась хозяйка собора. Её вечернее платье облегало стройное тело, волосы были распущены, а от неё самой веяло утренней прохладой, в руках она держала золотой бокал с красным напитком.

Она вошла очень медленно, выверяя каждый шаг, но при этом ступая очень твердо, уверенно, как будто зная, что последует дальше. Ее голос не гремел, как это часто бывало в соборе, не превращался в громогласный крик, а очень мягко ласкал слух, разливаясь в голове подобно хмельному опьянению.

— Я знала, что ты будешь здесь.

— Ты не говорила, что придешь сюда.

Она пожала своими оголенными плечами.

— Мне нравятся неожиданности, особенно, когда я сама их создаю. Такое интересное впечатление, подобно хорошему выдержанному вину, его хочется пить маленькими глоточками.

Мне пришлось подняться, чтобы в полный рост оценить сегодняшнюю Аделинду. Она была другой, теплой. Теперь от нее не исходил ледяной холод ауры, не было покалываний на открытых участках тела, все было как обычно, словно она только что переродилась в привычную для всех женщину, только с более прекрасной внешностью и манерами.

Поставив кубок на стол рядом с книгами, она взяла меня за руку. Тепло ладони соприкоснулись со мной и внутри все вдруг встрепенулось. Дыхание участилось, сердце вдруг забилось как во время погони. Мне стало не по себе и где-то глубоко в мозгу начали рождаться неприятные мысли.

— Не будь таким трусишкой, ты скоро все сам поймешь.

И она вела меня на самый верх, к своим покоям, куда не пускали никого постороннего. Дверь оказалась приоткрыта, внутри все подготовлено и только свет одной-единственной свечи, скромно горевшей на столе, освещал эти покои где нам предстояло провести ночь.

Аделинда повернулась ко мне лицом, взяв вторую руку в ладони, посмотрела прямо в глаза и заговорила.

— Она не нужна тебе, Сайл.

— Ты о Гретте.

— Ее уже нет в живых, а я здесь. У нас будет все, о чем ты только можешь мечтать: золото, безграничная власть, слуги, рабы, нам покорятся все расы. Даже природа склонится перед нашим могуществом, сконцентрируй мы силы в едином кулаке и направь на поиски кристалла. Тебе не нужны пустоши. Мы найдем кристалл и без нее, даже если придется стравить Империю и Гномов. Пусть они режут друг другу глотки, пока мы будем искать кристалл у них за спиной.

— Ты думаешь он там? — спросил я про гору.

— Не знаю, но вместе мы отыщем его. Ты и я. Больше никто не нужен.

В следующую секунду она впилась в меня губами, прижимая холодными ладонями к себе.

— Ты только взгляни на меня. Только взгляни.

Она сделала несколько мелких шагов назад, подняла руки и скинула с себя все, оголив прекрасное молодое тело.

По телу пробежалась дрожь — терпение подходило к концу. Я мог уйти. Мог заставить себя закрыть глаза и отвернуться, медленно шагая к выходу, но она была так прекрасна. Сила. Которой она владела сейчас и которой бесцеремонно пользовалась не могла быть отражена магическими ритуалами и заклинаниями. Это было выше меня и сильнее.

Она вальяжно легла на открытую кровать, приглашающе раздвинула ноги и позвала меня.

Потом я перестал себя контролировать. Я набросился на нее как голодный зверь, долгое время не знавший вкуса свежей плоти. Двигался так быстро и сильно, что она вцеплялась в мою спину своими ногтями, раздирая кожу до крови, крича и моля не останавливаться. Я делал все как она велела, сознательно или нет, но меня в тот момент уже не существовало. Я был другим, я был ее, до самого конца. В конце концов я выплеснул все, что было во мне и копилось долгое время. Аделинда выгнулась в последнем рывке и застонала, скрестив за моей спиной свои ноги. Она вся была мокрой, в поту, глаза закатились, тело все еще напряженно подрагивало, когда я прикасался к нему, но теперь это были лишь отзвуки того блаженства, которое она испытала всего несколько секунд назад.

Я заснул и проспал так до самого утра. Она поднялась намного раньше и встретила меня уже за утренним столом, когда Итуриэль и орк о чем-то горячо спорили, стоя в конце стола.

Ее глаза блестели от удовольствия, память все еще хранила те чувства, испытанные прошлой ночи, но все равно в ее движениях было нечто обрывочное, словно она так и не была довольна результатом, который хотела получить.

— Ты ведь не откажешься от пустоши? — спросила она, обнимая меня.

— Боюсь, что нет. И это никак не связано с тем, что было между нами вчера ночью. Гретта в беде, а я не могу не помочь ей, зная, что сейчас она сама не в состоянии защититься самостоятельно.

Я думал, что мои слова вызовут внутри нее гнев и завтрак так и закончится не начавшись, но к моему удивлению Аделинда только улыбнулась моему ответу, сказав, что я сам волен делать что пожелаю.

— Но ты ведь сама говорила…

— Я все обдумала. Учла все риски и возможные проблемы — ты справишься.

«Вот так новость!» — подумал я, отрезая себе немного куриного мяса.

Потом за стол вернулись и остальные присутствующие. Орк был бодр и буквально дышал силой и мощью своего тела. Тяжелые руки упали на стол и неуклюже стали вертеть маленькими ложками и вилками, на фоне громадных лап воина казавшиеся детскими игрушками.

— Можешь есть как привык, — отозвалась волшебница, — здесь никто никого осуждать не будет.

Орк тут же схватил целую куриную тушу своей рукой, поднес к себе и, разорвав на части, стал обгладывать, жадно причмокивая и вытирая стекавший по губам жир свободной рукой.

— До меня дошли сведения из столицы, что король-таки решил снарядить очередную экспедицию. Глупец.

Я и Итуриэль насторожились, орк продолжал заниматься завтраком, не обращая на слова внимания.

— Что это значит? — спросил верховный маг.

— Это значит, что рыбка заглотила наживку и сейчас ведет своих подданных на верную гибель. Там, куда они собираются идти их, ждет только смерть. Это даже хорошо, так как мы выиграли время для своих собственных поисков.

Потом она обратилась ко мне.

— Не задерживайся в пустошах, Сайл, король хоть и глупый, но подвох может учуять в любой момент, и тогда вполне вероятно, что развернет свои войска сюда на нас. Поэтому действуй быстро и будь осторожен.

Я кивнул головой в сторону орка, буквально сметавшего всю еду со стола.

— Маг-Док поможет мне.

— Да! — зарычал орк. — Я проведу Сайла в наши земли.

— Тогда сделай это как можно быстрее. Девчонку сюда не приводи — она не должна знать о нас больше чем нужно, и ты не трепись — пусть все будет как есть, без лишних и ненужных подробностей.

— Когда мы можем покинуть Кафедральный собор?

— Желательно сегодня, чтобы уже к утру быть там. Путь неблизкий, но проведу специальный ритуал и усмирю стихию, чтобы вьюга в это время года вам не помешала дойти до перекрестка на реке Фрейне.

Услышав название реки, орк замер и молча провел взглядом по присутствующим.

— Священная река… — сказал он, но вскоре оживился и продолжил есть.

— Было бы неплохо, если ты сделаешь так.

— Не сомневайся, Сайл. Ты вчера знатно постарался, поэтому и я не подведу тебя.

Завтрак закончился последним тостом на удачу. Орк проглотил почти весь графин с ярко-алой жидкостью даже не почувствовав опьянения, затем попросил дать ему оружие из местного арсенала. Охранявшая покой волшебницы стража тут же выполнила приказ, открыв двери арсенала перед грозным орком. Уже через несколько минут он был закован в броню и вооружен самой грозной и тяжелой алебардой, в его руке, казавшейся просто очередной человеческой палочкой.

— Выступайте, — скомандовала Аделинда. — И будь осторожен, Сайл, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— До встречи Аделинда, хозяйка резиденции, принцесса льда.

Свою гончую я решил оставить на попечение Итуриэля, так как орк Маг-Док заранее предупредил меня, что подобные животные как Сирена могут оказаться одним из главных блюд на столе какого-нибудь ненасытного орка.

На местном рынке мы приобрели двух отличных лошадей к тому же по умеренной цене, орку я отдал самую крепкую и лучшую лошадь, так как обычная едва ли выдержит вес огромного орка к тому же облачённого с ног до головы в тяжёлый металлический доспех. Затем я закупил съестных припасов и пару-тройку фиалов для зелий. Маг-Док рассказал мне о броне, изготавливаемой и продаваемой на тёмной земле, броня эта имела несколько специфические свойства, поэтому он меня крайне заинтересовал. В этом городе нас больше ничего не держало, поэтому нам осталось без привлечения лишнего внимания выйти из города. Ситуацию осложнял тот факт, в прошедшей по городу молве о том, что из тюрьмы сбежал опасный преступник, поэтому стражи города досматривали каждого орка входящего или выходящего из города. На этот раз нам повезло. Я наложил на себя и на своего друга несколько эффектных аур, которые искрились вокруг нас, затем я сделал важное и озабоченное делами лицо, так чтобы у досматривающих не осталось сомнения в моей принадлежности к обществу магов Нордбурга. Маг-Дока шедшего рядом со мной я представил в качестве моего слуги и телохранителя, следующего за мной по всюду. Стражники лишь с благоговением пожелали нам удачи и похвалили доспехи моего спутника.

Миновав все препятствия, мы наконец очутились в дали от городской суеты. Настроение Маг-Дока резко улучшилось, так как наконец мы оказались на свободе и что ещё лучше, так это то, что теперь он возвращался в родную страну, к себе домой. Теперь мы шли по заснеженной дороге, пробираясь сквозь метель, но через какое-то время я как будто услышал голос в воздухе он был мягким и нежным, он разговаривал с окружающей нас природой, снегом, метелью, так продолжалось с полминуты, а потом голос затих, сразу после последних сказанных слов, навстречу нам, подул тёплый сухой ветерок, который приятно ласкал лицо, он так контрастировал с окружающей ледяной обстановкой, что не оставалось никаких сомнений в причастности к этому магии Аделинды. Мы ехали на своих поджарых вороных жеребцах и весело разговаривали не о чём. Орк оказался таким же славным малым, как и гоблины, которых я встретил не так давно. Маг-Док весело шутил, хоть юмор у него был несколько грубоват, всё же я не ожидал подобного от грозного воителя пустоши, к тому же просидевшего долгое время в тюрьме. Через короткое время силуэт города окончательно скрылся в тумане, и лишь совсем немного угадывались городские башни, светящие синим светом и показывая нужное направление путнику, подобно маяку.

В пути до Фрейны мы остановились для того, чтобы немного перекусить, но как оказалось в орочьих кругах не водилось такого понятия как «перекус», а потому Маг-Док съел большую часть нашей провизии за один присест, после этого случая я старался останавливаться на привал как можно реже. Через несколько часов среднего темпа верхом на лошадях, мы наконец добрались до Фрейны. Как я и ожидал, орк быстро направился к водоёму и упал на колени, что-то произнеся на своём родном языке, затем взял кувшин и зачерпнул немного пенящейся от скорости потока воды, отпил добрую часть и вернулся ко мне с восторженным выражением на лице и искрой во взгляде. Таким радостным и живым я видел его впервые. Но время не ждёт, и если мои ощущения и предчувствия действительно меня не подводят, то Гретта должна быть в серьёзной опасности. Мы стояли перед развилкой, одна дорога вела прямиком в страну орков, а другая в Нордбург, откуда мы и пришли. Орк отлично знал дорогу домой, до пустоши. Я шёл впервые по этой тропе, а потому был несколько удивлён здешней атмосферой. Не слышно было гомона птиц, перелетающих с дерева на дерево, шелеста листвы или треска сучьев, гнущихся под настойчивым ветром. Вокруг царила гулкая тишина. Деревья здесь не росли, а если и попадались некоторые, то были изъедены насекомыми и были совершенно голыми. По обеим сторонам дороги расположилась обширная пустыня, находящаяся на множестве холмов, вздымающихся так, будто землю пучило изнутри какое-то гигантское существо, пытающееся вырваться на свободу. Были здесь и глубокие ложбины, в некоторых из них скапливалась вода. Дожди здесь проходили регулярно, земле всегда хватало влаги, но проблема была в другом, земля «пустоши» утратила своё плодородие, превратившись в мёртвый грунт, неспособный воспроизвести из себя хотя бы какой-нибудь зелёный росток, она не способна была дать жизнь растению. Из-за отсутствия овощей, фруктов и злаков, орки промышляли скотоводством и грабежом, мясо приготовляли они самым разным способом, чтобы получать необходимые питательные вещества и заменять тем самым растительную пищу.

Во второй половине дня, когда оставалось несколько часов до орочьих границ, нам по пути встретился кабак. А поскольку наши желудки просили пищу, и горло не отказалось бы от холодного пива, то Маг-Док предложил зайти внутрь.

Ещё с улицы было слышно, что кабак не пустовал, а внутри вероятно дико веселились, от чего казалось, что он ходит ходуном. Но мы всё-таки вошли внутрь. Несло здесь так, что приходилось порой закрывать свой нос, воняло потом и перегаром.

— Ну и ну! Знакомый запах дома! — сказал Маг-Док и втянул в себя запах витающий в воздухе.

Внутри находились одни орки, они орали что-то на своём языке, кто-то пил из огромных кубков пиво, порой расплёскивая всё на себя, в центре кабака находилась очерченная территория, на которой огромные орки избивали друг друга, вокруг них стояла целая толпа и ставила ставки, хозяин кабака, кряжистый орк, хромающий на левую ногу, разливал всем пиво. Нас заметили не сразу, но когда все обернулись на вошедших и увидели орка, закованного в дорогую броню, а рядом с ним мелкого человека, то внутри воцарилась такая тишина, что стало не по себе.

В таких заведениях, человек обычно шёл на суп или на отбивную.

Маг-Док взял ситуацию под контроль и демонстративно начал снимать свои доспехи, бросая их с грохотом перед орками. Затем он обратился к ним с речью, в которой поведал им, о том, кто он и как его чудесным образом спас человек, то есть я.

— Докажи, что ты и есть тот самый Маг-Док, а не жалкое отродье, подчинившееся человеку! — заговорил один из сидящих орков, в котором угадывалась жестокость и бесконечная ненависть ко всему человеческому. Некоторые орки открыто бросали на меня голодные взгляды.

Тогда мой спутник вышел вперёд и с громогласным кличем разорвал на себе рубаху, обнажая татуировку своего клана.

В кабаке все сразу оживились, увидев знакомого бойца, одного из сильнейших в клане Беар-Коррат.

— Мы рады видеть тебя Маг-Док, но наши обычаи не позволяют пить с этим человеческим отродьем за одним столом, если он не докажет нам свою силу.

— Он спас мне жизнь! — закричал Маг-Док.

— Пускай человек сам ответит, согласен или нет. Он спас тебя, а не нас, а потому мы вправе делать всё что захотим, если он на нашей территории.

Я сделал шаг вперёд и сказал скучающим голосом.

— Я согласен доказать свою силу в бою, но, если вы дадите мне пива перед боем, чтобы я смочил себе глотку.

По всему кабаку прошёл дикий смех и бурные эмоции, от таких дерзких слов и бесстрашия, а затем мне передали огромный кубок пива в руки.

— Ставим ставки!

И теперь вокруг нас начался целый хаос, каждый ставил определённую сумму, кто-то просто спорил кто выиграет, а кто-то громко требовал ещё пива. Каждый предвкушал интересное зрелище.

Я не боялся своего соперника, к тому же мне приходилось драться однажды с орком, проблема была в том, что это кулачный бой и едва ли мои удары смогли бы нанести серьёзный урон врагу.

Но я умел искать слабые стороны противника, кстати говоря я уже нашёл одну слабость в орке, с которым мне предстоит драться. От моего внимания не ускользнуло как иногда он морщится или хватается за ребро, скорее всего оно или сломано, или треснуто, поэтому если я буду наносить удары только в это ребро, то очень скоро орк выйдет из боя поверженным.

Я подошёл к Маг-Доку и передал ему кошель с золотом. Орк вопросительно на меня посмотрел.

— Поставь на меня всё, что в этом кошеле.

Тот лишь сокрушённо кивнул, давая понять, что ничего не может сделать, чтобы остановить этот бой, ибо у орков и в самом деле был такой обычай.

Через несколько минут я стоял напротив орка, уши его были в многочисленных серьгах, на носу приколото кольцо, движения слишком медлительные.

— В бой! — крикнул один из главных орков и едва он успел это произнести как боец с криком понёсся на меня. Я сделал всё также, как и всегда, увернулся от наступления орка, но при этом успел нанести ему короткий удар в ребро. Все в кабаке громко закричали и опять начали спорить о чём-то на своём языке. Мой противник поморщился, и теперь приближался ко мне медленнее, внимательно наблюдая за тем, что я буду делать, но я просто стоял и не шевелился, смотря ему прямо в глаза. Орк подошёл ко мне со всем близко и начал наносить сокрушительные удары, но его кулаки не встречали сопротивления, мой рост по сравнению с орком играл мне на руку, и я наносил быстрые точные удары в одно место, попутно уворачиваясь от гигантских кулаков орка. Вскоре он совсем ослеп от боли и гнева, и стал молотить руками совершенно непредсказуемо, пытаясь хотя бы таким образом застать меня врасплох, но я оставался хладнокровным и продолжал делать своё дело. Только сейчас я заметил, что публика на время замолчала, так как совсем не ожидала увидеть подобное, а потом снова взорвалась криками. Ещё несколько минут продолжался этот бой, орк держался до последнего и был невероятно вынослив, пока наконец он не упал на колени от невыносимой боли. Бой был закончен, я вышел из него победителем и теперь меня приняли в свою компанию. Я очередной раз удивился прямодушию орков, несколько минут назад они были готовы меня разорвать и пустить на пищу, а теперь я для них что-то вроде брата.

Вскоре поверженный мною боец, оклемавшись подошёл и пожал мне руку, сказав что-то на своём языке. Думаю, что большую роль в таком быстром принятии меня в свою компанию, играл тот факт, что я спас Маг-Дока.

Кстати говоря, после этого боя я стал ещё богаче за счёт ставки сделанной моим другом.

— Это было очень недурно… для человека.

Орк с усмешкой посмотрел сначала на меня, потом на ковылявшего к своему столику поверженному противнику и скоро вовсе расхохотался, не способный больше сдерживать себя.

— Почему эта Гретта для тебя так важна?

— Мы вместе проделали долгий путь до реки, потом разделились. Ты знаешь где она может быть.

Воин пожал могучими плечами, отпивая холодного пива из громадной кружки, после чего добавил.

— У нас такие не живут. Большее на что они могут рассчитывать — это рабовладельческий рынок, там продают всех, кто попадает к нам в плен.

Я сжал кошель с деньгами, где после недавнего боя прибавилось изрядное количество монет и тут же понял, что они будут как раз кстати, если придется выкупать на торгах Гретту. Шум в кабаке постепенно снижался, все приходило в норму после драки, но косые взгляды недоброжелателей так и остались на мне, как бы я не противился. Выпив и доев все, что лежало на столе, мы вышли наружу и сели на лошадей. Дальнейший путь пролегал все дальше вглубь пустоши, где по словам орков нет ничего хорошего.

— Там умерли последние деревья, остались только «шолны» — толстые сухие пни в которых не редко прятались животные, скрываясь от полуденной жары.

— А животные?

— Только пауки, но они дальше, в самом сердце пустоши, где не живет ни один орк. Я знаю, что там, но поговаривают оттуда начинается путь под землю.

— Правда? — заинтересованно произнес, — и куда же он ведет?

Орк вытянул руку и указал на едва видневшиеся у горизонта горные пики Мармута.

— К гномам. Так говорил мой дед, воевавший с ними в те далекие времена.

«Значит есть и другой путь попасть туда».

Это для меня было настоящей находкой. Обходной путь, пробравшись через который можно было попасть в самое сердце гномьих владений не привлекая внимания. «Это же прекрасно!» — чуть было не вскрикнул я, но тут же удержался, стараясь побольше выведать информации у орка.

— А как туда можно попасть?

Но Маг-Док лишь усмехнулся, оголив свои передние клыки.

— Забудь, человек, об этом. Туда страшатся ходить даже самые храбрые воины нашего клана, чего уж о тебе говорить.

— Разве я не доказал в том поединке, что могу за себя постоять.

— Одно дело противник, который тебе знаком, о котором ты что-то знаешь, и совсем другое — пауки. Они быстрые, ловкие, их паутина почти не разрезается обычным оружием, а сами они настолько проворны, что легко могут нагнать даже самую быструю лошадь. А теперь представь, что их там десятки, а может быть и сотни. Ни одна армия не способна пройти через тот путь и выйти к Мармуту.

— И все же я попробую.

На это орк ничего не ответил. Молчание красноречивее всего говорило об этом. Где-то в глубине души он считал меня сумасшедшим, но обходной путь не давал мне покоя до самого рынка, которого мы достигли ближе к вечеру, когда костры разложенных стоянок местных охотников за рабами стали подниматься к самому небу.

Мы подъехали с северной стороны, где обосновались бедуины, восточные торговцы из далеких земель, прибывавших сюда за выносливыми и дешевыми рабами. Одетые совсем не так как привыкли все остальные, их присутствие вызывало недоверие у местных орков, но как говорится, золото ценно для всех, посему дальше ропота и недовольных взглядом дело не зашло.

— Кто здесь главный? — спросил я, привязывая лошадь.

— Здесь нет главного. Только те, у кого есть золото, и те, у кого есть рабы.

А рабов было предостаточно. Сильные и слабые, зачуханные и немытые несколько дней, многие из них вызывали жалкое зрелище, но товар имел спрос и уже к началу торгов, когда первые рабы взошли на деревянный помост под охраной своих хозяев, публика резко оживилась.

— Женщин нет.

— Они выходят последними. Эти только на мясо.

— То есть?

— В основном для сражений между животными.

— Гладиаторы.

— Что-то вроде.

И цены на таких не превышали нескольких золотых. Бывало и такое, что некоторых продавали за кусок материи или образец оружия, так как денег на них тратить никто не хотел. Потом пошли более выносливые. Во многих я узнавал черты южных соседей Империи. Были и эльфы, пойманные в густых лесах некогда великой страны Вуднора, но теперь превратившуюся в дикую и неприветливую обитель разбойников.

— Я не вижу ее.

— Может ее тут и нет. С чего ты взял?

— У меня предчувствие.

Мы ждали около часа, пока рабов продавали как финики на базаре. Покупатели скупились отдавать большие суммы, приберегая основную часть привезенного дохода на женщин. И когда момент вывода наступил, публика возбужденно заохала. Женщин подводили по три, почти обнаженными, чтобы каждая деталь женского тела была видна потенциальному покупателю и заставила того раскошелиться на все имеющееся золото. Первая партия ушла богатому бедуину, падшему на имперских женщин и купивших всех за двести золотых, перебив ставки многих возбужденных обнаженными телами покупателей. Потом вышли другие, за ними еще несколько, но среди них не было Гретты. Даже в самом конце, когда торги начали подходить к своему логическому завершению и, казалось, надежда умерла окончательно, голос, принимавший ставки, объявил о дополнительном товаре, который стоило посмотреть.

Я нутром чувствовал, что это была она. Что-то подсказывало, что нужно готовиться к жаркой торговле, а быть может и драке, ведь Гретта, со своими зелеными глазами могла привлечь очень много ненужного здесь внимания.

Ее вывели голой и растрепанной в самый центр помоста. Слегка избитая — следы виднелись на руках, запястьях, где висели кандалы, а также животе, но девочка держалась и стойко перенесла все тяготы своего мучения.

— Это она, — сказал я Маг-Доку, и пошел сквозь толпу, стараясь приблизиться как можно ближе к Гретте. Она не видела меня, хотя и стояла в каких-то паре метров.

— Этот прекрасный изумруд достоин быть куплен за очень приличное количество золота!

Кричал торговец.

— Кто сколько даст за такой прелестный товар?

Послышались первые суммы. Двадцать. Тридцать. Полсотни. Полторы.

Ставки росли как на дрожжах. Сначала быстро, потом — когда сумма перевалила все мыслимые и немыслимые пределы, остановилась: последние желающие отступили, оставив право на товар самому богатому.

Это был тучный восточный торговец, купивший в самом начале всех девушек для своего гарема, и готовый идти до конца, но завладеть долгожданной девушкой. И тут я перебил ставку. Подняв над головой кошель со звенящими внутри монетами. Все посмотрели на меня. Торговец недоуменно уставился в мою сторону, как бы задавая вопрос самому себе «кто это такой? Кто посмел перебить мою ставку?». Но дело было сделано. Я решил идти ва-банк, отдавая все, что у меня было. Тягаться с ним было не так уж и просто, он еще несколько раз попробовал сопротивляться, но вскоре решил уйти, разумно подумав, что одна женщина не стоит таких громадных денег.

Гретта не сразу, но обратила на меня внимание. Несмелый взгляд, потом как будто удар в колокол и вся она затряслась, чуть ли не подпрыгивая на месте от радости встречи со старым знакомым.

Мне передали ее уже после торгов, когда все разошлись по своим шатрам, дабы переждать холодную ночь у костра и за кружкой хорошего пива.

— Как… как ты нашел меня? И вообще, кто тебе сказал, что меня поймали.

Я откусил небольшой кусочек жареного мяса, поглядывая по сторонам, после чего ответил ей.

— У меня нюх на неприятности, в которые ты попадаешь.

— Очень смешно.

Она осторожно подняла свою часть жарившегося на костре мяса и жадно впилась в него зубами.

— Орк что здесь делает?

— Я вытащил его из тюрьмы, считай снял с петли, в которую его могли засунуть. Неприятная вещь, но он дал мне слово, что не откажет мне в маленькой просьбе.

— И эта просьба была спасти меня?

— Угу, — я продолжал прожевывать не прожарившийся кусок, не сводя глаз со спасенной Гретты.

— Я опять тебе должна. Еще не успела рассчитаться со старыми долгами, как ты опять вынуждаешь меня быть у тебя в должниках.

— Ты сделала то, ради чего сунулась в это место.

— Да, Я убила того негодяя, за которых охотилась. Он умер не сразу, поэтому меня смогли выследить и поймать.

— Тебе стоит быть осторожнее. Иногда месть может обернутся против того, кто ее создает.

— У меня не было выбора, только потом я узнала, что не поспеши с расплатой, он бы ушел далеко на юг и тогда бы никто не смог его достать.

— Может оно и к лучшему, иногда прошлое нужно отпускать. О смерти своего отца ты не особо вспоминаешь, хотя я прикончил его у тебя на глазах.

Гретта замолчала, как бы не желая продолжать разговор, но вскоре решила договорить.

— Ты не убил моего отца. Мой отец жив, здравствует и поныне. Тот, кто прикидывался им был всего лишь мимик — волшебник, способный принимать облик других людей по своему желанию.

— Почему-то я так и подумал.

— Ты знал, что это был не он?

— Я подозревал, что это может быть так, ведь ты не проронила и нескольких слезинок. Пусть твой отец и последний негодяй на всем материке, все же он твой отец и смерть близкого родственника должна была вызвать в тебе какие-то эмоции.

— Ты меня раскусил.

— Это было не сложно, хотя в какой-то момент времени я все же думал обратное.

Затем мы замолчали и продолжили есть, пока орк не вернулся к нам с не самыми приятными вестями. Уместившись между нами, он схватил громадной рукой гревшейся возле костра кусок мяса и жадно принялся разрывать его на части.

— Так это ты, из-за кого на нас теперь смотрят как на врагов.

Орк переглянулся с Греттой и продолжил есть.

— Что значит из-за меня.

— Тот торговец… он… он… хотел заполучить тебя, но Сайл… все испортил. Теперь хочет отомстить.

— Ты уверен? — спросил я, поднимаясь на ноги.

— Так говорят мои братья в центральном шатре. Ты оскорбил его своей наглостью.

— У него просто не хватило денег.

— У него много денег, но он жаден и не захотел отдавать за нее слишком много.

— Хватит говорить обо мне как о вещи! — возмущалась Гретта.

— Тем не менее он скоро должен здесь появиться и поговорить с тобой, чтобы ты вернул то, зачем он сюда пришел.

Гретта посмотрела на меня, подскочила на ноги и буквально подлетела, держа на груди скруток материи которым она прикрывала свое обнаженное тело.

— Ты же не вернешь меня ему, Сайл? Скажи мне, пожалуйста.

— Лучше вернуть, — отозвался орк. — У него много воинов, много золота.

— Я посмотрю, что можно сделать. Не думаю, что все дойдет до драки, хотя крови они захотят в любом случае.

Не успел я это договорить, как вдалеке показалась группа людей, шедших в нашу сторону в сопровождении орков. Все были вооружены, а значит исход диалога мог быть очень кровавым.

— Я постараюсь все уладить. Не волнуйся. Может откупимся или как-нибудь договоримся. Он же торговец — для него деньги важнее любой женщины.

— Не отдавай меня ему, Сайл. Не делай этого.

Гретта спряталась за мою спину и стала наблюдать за всем уже со стороны.

— Так, так… Значит это ты тот мальчишка перебивший цену и забравший у меня товар из-под носа? — промычал толстяк, лениво открывая рот.

— Должно быть ты меня с кем-то путаешь, так как я только выкупил одну девушку, которая важна для меня, никакого товара я не забирал у тебя.

— Тише мальчик мой, тише, видимо у нас возникло какое-то недопонимание, я правильно выразился? — он едва выговаривал некоторые слова, вероятно был ещё и пьян.

— Думаю, что так и есть.

— Ну вот, совсем другой разговор, а то мои ребята уже хотели развести никому ненужную драку, ну что поделаешь с этими сорванцами, кровь горячая, требует сражений! Тебе ведь не нужны проблемы не правда ли?

— Вы прямо читаете мои мысли.

Толстяк откашлялся, почесал свой зад и продолжил.

— Так, на чём я остановился? Ах да, у меня к тебе такое, весьма выгодное предложение. Всё предельно просто, ты отдаёшь мне ту бабу, которую купил, а мои ребята тебя не убьют. Как тебе такая сделка? Мало того, я дам тебе достаточно золота, чтобы ты смог купить себе такую же. Как тебе такие условия? Не дурно правда?

Я сразу понимал, что дело идёт именно к этому, но решил тянуть время пока не созреет план.

Торговца окружала группа людей, некоторые из них были хорошо вооружены, по их лицам было видно, что они отъявленные головорезы и щадить не будут. Мало того, в этой толпе присутствовало несколько орков, которые выглядели ещё более безжалостными по сравнению с людьми. Шансов против такой толпы у нас не было, даже если в бой подключить Гретту, что я никогда не сделаю.

— Мы можем договорится как торговец с торговцем, у меня осталось достаточно золота, чтобы отплатить тебе…

— Кажется у нас опять возникло недопонимание, я даю тебе выбор: жизнь или смерть, выбирай скорее, мои девочки ждут меня, не хотелось бы опаздывать на веселье…

План созрел, и после того, как толстяк закончил свою невнятную речь, я громко и дико начал смеяться. Я захлёбывался своим смехом так, что каждый, в том числе и Маг-Док, открыл свой рот и ошеломлённо наблюдал за мной, совсем упустив мои руки из виду, а тем временем я накапливал энергию для мощного энергетического удара. После того, как я пришёл в более сносное состояние, чтобы разговаривать я произнёс.

— А теперь слушай меня внимательно толстый индюк, я предлагаю тебе выложить к моим ногам всё золото которое у тебя есть, а затем развернуться вместе со своей шайкой в противоположное от нас направление и бежать без оглядки так, чтобы мне это понравилось, и чтобы пятки сверкали! А иначе ты узнаешь меня в гневе, нет тебя я не убью, я сделаю так, чтобы свой похотливый орган ты сожрал прямо у меня на глазах!

Торговец сначала побледнел от таких слов и такого поворота событий, а затем покраснел словно свинья и заорал от гнева уже более внятно.

— Убейте его!

Маг-Док хотел было кинуться защищать меня, но я остановил его и сказал.

— Как только я скажу, падайте на пол вместе с Греттой и прижимайтесь к земле насколько это возможно.

Первый из головорезов, находившийся ближе ко мне подбежал и уже хотел было разрубить меня мечом, как вдруг его отшвырнуло от меня словно котёнка и ударило об землю с такой силой, что тот едва ли мог выжить, но оказалось, что он был крепышом, потому продержался ещё с десяток секунд дёргаясь в судорогах из-за выпущенного мною разряда, а потом затих, выпустив пену изо рта. Несколько секунд молчания, а потом на меня двинулась вся толпа оглушительно крича и закидывая вверх руки для удара. Тогда видя, что ситуация безнадёжна, я крикнул Маг-Доку и тот упал на землю вместе с Греттой как я и приказал, а сам сконцентрировал всю свою силу, как тогда на тренировке в резиденции магов. Время будто бы замедлилось и упав на одно колено выпустил всю свою магию в один сильнейший магический удар, всё вокруг осветилось от яркой вспышки, а позже прогремел звук похожий на гром, из меня вырвался весь гнев в магической оболочке навстречу кричащей толпе. Затем всё затихло, наступила гулкая тишина, а потом я потерял сознание…

Очнулся уже на лежанке из хвороста, прямо надо мной горели звёзды, а на небе не проплывало ни одного облачка. Неподалёку от меня сгрудилась шумная компания орков, они пили пиво, ели жареное мясо и под общий смех пускали громкие ветры. Среди голосов, собравшихся я слышал и голос Гретты, она тоже смеялась. Глаза смежались, хотелось спать, но переборов сон и головокружение, я присел на своём ложе, чтобы получше разглядеть собравшихся.

Во главе орков сидел Маг-Док и о чём-то рассказывал остальным, рядом с ним присела Гретта, а прямо возле костра лежал связанный толстый торговец, его маленькие глаза были полны страха, это сказалось и на чистоте его штанов, он лежал и переводил взгляд с одного орка на другого и ещё больше бледнел от ужаса под их взглядами. Меня несколько веселила вся эта ситуация, но захотелось узнать, что всё-таки произошло и нетвёрдым шагом подошёл к собравшимся и только теперь меня заметили. Последовали многочисленные вопросы и гомон орков, но Маг-Док приказал всем молчать и все затихли.

— Кто это, Маг-Док?

Гретта увидев меня, поднялась с места и подошла ко мне крепко обняв.

— Это мои соклановцы, Сайл, они тоже присутствовали на аукционе и увидели меня, позже они нашли нас. Кстати говоря, ты здорово разделал ту толпу, толстяк уцелел только благодаря тому, что вовремя упал на землю и находился дальше всех от тебя. Я сейчас рассказывал всё это своим ребятам, они тоже видели вспышку и пришли на место происшествия.

— Всё понятно.

— Кстати, что будем делать с ним? Он пнул торговца и демонстративно вытащил нож.

— А может его пожарим как свинью и напичкаем приправами? Он вполне сгодится, даже не отличишь, — воскликнул один из орков.

Вокруг опять послышался гул, каждый предлагал свои идеи, домыслы и даже рецепты.

Гретта предложила просто его убить, но у меня на этот счёт было другое мнение.

— Нет, оставьте его, мёртвый он бесполезен для нас. Маг-Док, ты говорил в Пустоши продаётся первоклассная броня?

— Да, здесь ты можешь найти всё-что захочешь на свой вкус!

Я подошёл к торговцу и вытащил кляп у него изо рта.

— Сколько ты готов дать выкупа за свою поганую жизнь?

— Я сделаю всё что скажете, прошу не убивайте меня!

— Ты купишь мне доспехи, которые я скажу, а также будешь спонсировать меня и моих друзей до тех пор, пока ты будешь нужен, если попытаешься сбежать, то я отдам тебя моим друзьям, посмотри, как ты им нравишься, они так и хотят узнать каков ты на вкус.

Толстяк затрясся ещё сильнее и тонко пискнул.

— Да, да, да, я на всё согласен, только не отдавай меня им, добрый человек!

Орки засмеялись и плюнули в сторону торговца.

— Зря ты так говоришь, я не добрый человек и ты сможешь в скором времени убедиться в этом, если сделаешь хоть что-то, что мне может не понравится.

Сказав это, я подошёл к костру и достал из котла немного мяса, наевшись досыта меня окончательно разморило и едва я дошёл до своего импровизированного ложа, как провалился в глубокий сон. Магический выплеск забрал у меня много сил, поэтому я проспал до самого обеда, пока меня не разбудила встревоженная моим долгим сном Гретта. Проснувшись я увидел, что орки уже в сборе и готовы составить нам компанию до торговца бронёй. Я встал, чувствовал я себя хорошо и вполне бодро. Маг-Док, увидев, что я проснулся подошёл ко мне.

— Что дальше Сайл? Куда направляемся сейчас?

— Я благодарен тебе за помощь Маг-Док, ты помог мне найти Гретту, довёл меня до пустоши и рассказал некоторую информацию, ты сполна отплатил мне. Возвращайся к своим, дальше я продолжу свой путь с Греттой.

— Ты спас меня, такой долг нельзя до конца отплатить, но если я больше тебе не понадоблюсь, то я пойду своей дорогой и вернусь в свой клан, ибо большинство из них до сих пор не знают, о том, что я жив. Но для начала я проведу тебя к нужному торговцу.

— Отлично, тогда в путь.

Мы оседлали своих коней и двинулись вглубь пустоши, где пейзаж становился всё более безнадёжным, а солнце более жарким, но именно там обитало большинство орков. В дороге все молчали, нещадно жарило солнце, а потому было не до разговоров. Толстяк, находившийся у нас в плену, сидел сзади Маг-Дока и поначалу сетовал на жару, пока наконец ему не закрыли рот кляпом. Гретта сидела позади меня и крепко обнимала.

— Сайл?

— Что?

— Ведь мы больше не расстанемся? — с надеждой произнесла она.

— Нет, я не отпущу тебя больше. Я думаю в следующий раз не потяну торги на аукционе, — пошутил я.

— Значит ты расскажешь мне про свою конечную цель?

— Ну раз мы больше не расстанемся, то конечно расскажу.

— И какова твоя цель?

— Кристалл Криштары.

— Я так и думала, это который находится в жерле вулкана?

— Откуда ты знаешь?

— Я же говорила, что не так проста, как может показаться.

— А я и не думал, что ты простая, никогда.

В ответ она лишь поцеловала меня возле уха и положила голову на плечо.

— Гретта?

— Что?

— Давно ты знаешь где он находится?

— С самого детства.

Я шлёпнул себя по лбу. «Почему я не рассказал ей про него раньше!»

Вскоре мы увидели вдали одинокую хижину из трубы которой шёл чёрный дым.

— Он кузнец, — пояснил Маг-Док будто читая мои мысли.

— Разве мы не идём в город? Я думал, что именно там продают броню.

— Поверь Сайл, если ты хочешь себе самую лучшую броню, то покупай её здесь. А на этом наши пути разойдутся. Знаешь, из нашего разговора я понял, что ты не отступишь от своего замысла и пойдёшь в самое сердце пустоши, чтобы добраться обходным путём до кристалла. Желаю тебе удачи и помни, что орк Маг-Док из клана Беар-Коррат придёт на помощь, когда она потребуется.

Орк подал мне свою огромную руку, и я крепко пожал её.

— Бывай Маг-Док из страны орков, спасибо тебе за твою помощь.

Также я поблагодарил орков за их охрану в пути и сопровождение до места.

На этом наше прощание закончилось, я дал орку кошель золота, чтобы он не возвращался домой с пустыми руками, а орки взамен отдали нам лошадь, на которую мы посадили толстяка-торговца, у которого было много денег и который являлся для нас золотой жилой. Я вытащил у него изо рта кляп и развязал. Теперь он ехал рядом с нами и не пытался сбежать, так как я показал ему несколько магических приёмов, а также поведал ему, что с ним произойдёт если он попытается ускользнуть от нас.

Внутри хижины нас ждал старый кузнец-орк. Его голову украшали белоснежные волосы, аккуратно сплетенные в хвост и заброшенные за плечи, а на руках красовались металлические наручи с шипами для обороны в случае потери оружия.

Его взгляд приветствовал нас, хотя сам по себе он не проронил и слова. Торговец был рядом, по первому впечатлению они узнали друг друга, но не выдали этого, хотя и Гретта подумали об этом.

— Нам нужно только самое лучшее, — произнес я, подходя все ближе к прилавку, где стоял кузнец.

— У меня другого нет, — на хорошем человеческом языке, почти без акцента, ответил кузнец. — Кто платить будет.

Я кивнул в сторону торговца.

— Мне нужно увидеть ваши деньги.

В ту же секунду кошель с золотом упал в руки кузнецу, отчего тот заметно повеселел, но не потерял хладнокровия и ушел вглубь своей кузни, откуда тянуло жаром и чувствовался запах плавленого металла.

Вернувшись обратно через минуту, он попросил меня следовать за ним, а остальным дожидаться у прилавка. Гретта и торговец ничего не ответили, я же последовал за кузнецом, все глубже проникая в жилище одинокого орка, где он жил, работал и оборудовал лавку. Оружия и брони у него было предостаточно. Даже больше, чем мне приходилось видеть в элитных имперских кузнях, работавших исключительно для королевских рыцарей. Тут все было подчинено орочьему стилю. Оружие было огромным, массивным и очень смертоносным. Таким сражался мой соперник на арене, хотя оно и явно было выковано не здесь; броня же оказалась просто неподъемной для меня.

— Есть что-нибудь для моего тела?

Орк смерил презрительным взглядом худое, жилистое тельце, для него очень отдаленно напоминавшее тело воина, но все же показал пару образцов, припрятанных для такого случая.

— Это поможет тебе, хотя и не спасет от хорошего удара.

Латы были стальными, со вкраплениями мифрила в местах, куда чаще всего наносили удары. Имелась и гравировка, а также фирменная подпись кузнеца в виде загнутого топора.

— А что-нибудь из кожи. Это будет очень сильно меня замедлять.

— Ты сражаться хочешь или убегать?

Это был риторический вопрос, на который я не стал отвечать. Кузнец явно был недоволен, что я требовал от него, как он сам выразился, «тряпок», а не воинских доспехов, но то, что было могло только лишить меня силы в бою, а не придать ее.

После долгого осмотра я пришел к выводу, что будет правильным взять именно стальной доспех с мифриловыми вставками. Из всего ассортимента он был легче остальных и не так сильно стеснял движения. В нем было возможно бегать, уворачиваться и не быть похожим на груду трясущегося металла. Оплата прошла прямо в кузне, где предусмотрительный орк пересчитал монеты поштучно у меня на глазах. Когда сделка оформилась окончательно мы ударили по рукам.

Гретта несказанно обрадовалась, увидев меня. Торговец же наоборот — подсчитывал убытки от моих закупок. Он потерял не так уж и много в сравнении с тем, что мог потерять собственную жизнь, и когда Гретта вызвалась купить что-нибудь и себе, у него едва хватило терпения чтобы не закричать.

— Ты разоришь меня, — злобно прошипел торговец.

— Помолчи и раскошеливайся.

Вся примерка заняла около получаса, но оно того стоило. Потеряв все из своего снаряжения во время погони и последующего пленения, Гретта оделась с ног до головы, вооружившись длинным копьем, от которого была в восторге.

— Что ж, — обратился я к торговцу. — Теперь проваливай. И больше не вздумай подобным образом решать возникшие проблемы.

Толстяк почтительно откланялся, хотя внутри него уже зрел план отмщения. Когда же туша исчезла за дверями кузни, мы наконец смогли нормально поговорить, выйдя на улицу.

Топот мчавшейся лошади был слышен еще некоторое время. Толстяк убегал и старался не оглядываться, но что-то мне подсказывало, что встретиться нам еще придется. Может когда-нибудь в будущем, но это обязательно произойдет.

— Поверить не могу, что ты знала с самого рождения где находится кристалл.

Она кивнула головой и не без удовольствия посмотрела на меня.

— Тебя это коробит, правда? Столько трудов, поисков, опросов, а ответ почти все время находился рядом с тобой. Но и ты ведь знаешь где он, не так ли?

Я ответил согласием, возвращаясь к лошади.

— Значит поиски в Нордбурге не прошли зря?

— Можно сказать и так.

— Ты не говорил раньше, что обладаешь магической силой.

— Потому что и не обладал. Меня научили. Долгая история.

— У нас впереди еще невесть сколько времени, и ты обещал, что начнешь говорить открыто.

— Хорошо, — я повернулся к ней. — В городе меня нашел верховный маг.

— Из гильдии? — переспросила Гретта, забираясь на лошадь.

— И да, и нет. Они говорят, что уже давно не служат империи, но магическая школа у них сохранилась еще с тех времен. Там меня поднатаскали.

— Выглядит не очень убедительно.

— Я тебя понимаю, но нам сейчас нужно найти укромное местечко, чтобы все обговорить, прежде чем двинуться дальше.

Когда все было готовы и лошади мерно зашагали в сторону утеса, откуда открывался удивительный вид на всю прилегающую пустошь, мы продолжали говорить с Греттой почти не переставая. Время в разлуке очень сильно притянуло нас, можно сказать породнило. Мне нравился ее голос, ее зеленые глаза и черные, как сажа, волосы. Она всячески старалась поддерживать меня, но время от времени замолкала, предаваясь старым воспоминаниям о своем прошлом.

— Давай начистоту, — начал я, слезая с лошади и подходя к краю утеса. — Ты ведь тоже ищешь его, Гретта, правда?

— Ты говоришь про кристалл?

— Именно.

Она пожала плечами, подталкивая ногой лежащие камушки, заставляя те подпрыгивать и скатывать в бездну.

— Я совру если скажу, что нет, но он мне не нужен. Я просто не знаю, что с ним делать.

— Продать, стать самым богатым человеком на материке.

— И это есть счастье для тебя?

— А почему нет? Золото поможет решить любую проблему, любую задачу, к тебе потянуться наемники со всего мира и никто не посмеет даже подумать, чтобы убить тебя.

Она махнула рукой.

— Ты говоришь, как воришка, который всю жизнь был обделен деньгами. Моя жизнь не была роскошной, но кое-что я смогла усвоить: деньги — это хорошо, но есть вещи, которые за них нельзя купить.

— Например.

— Да много чего. Вот хотя бы — человек. Тот толстяк мог бы меня купить, но вряд ли бы я принадлежала ему по-настоящему. Искренне.

— Наверное, ты права.

Я не стал спорить дальше, предпочтя просто смотреть вдаль, где в черной глади далекой и безжизненной пустоши виднелись очертания того места, куда мне и моей спутнице предстояло идти. Если верить оркам — это была земля пауков. Грозных существ, раскинувших свою паутину, как силки, дожидаясь очередной незадачливой жертвы.

— Наш путь лежит туда, — я вытянул руку и укала в то самое место. Черные тучи поднимались над горами, рождаясь в их объятьях и лениво расползаясь во все стороны. — Ты готова последовать за мной?

— Ты спас меня дважды, а я так тебе ничем и не отплатила. Конечно.

Она подняла свое копье в знак согласия и громко закричала. Клич вырвался из ее груди и громогласно умчался вперед, медленно угасая и превращаясь в эхо. Затем быстро запрыгнула на свою лошадь и первой направилась в нужную сторону.

Я догнал ее чуть позже. Вместе мы двигались не так быстро как мне хотелось, но пустошь вносила свои коррективы. Всюду было очень мрачно и чувство запустения и отчаяния не покидало меня всю дорогу. Черепа, кости мертвых животных, некогда блуждавших здесь, осколки оружия, пробитые и проржавевшие доспехи. Все это попадалось нам на пути с завидной частотой, намекая, что мы были не первыми и наверняка не последними, кто решится пройти таким путем. Вскоре последние признаки жизни исчезли окончательно — пропали за горизонтом редкие домишки орков и гоблинов. Не был слышен даже гул теплого ветра, с невероятной скоростью проносившийся по голой пустыне и как бы умолявший не идти дальше. Все превратилось в одну сплошную тишину, где не было места даже маленькому шороху.

Лошади остановились.

Стали нервничать.

Под копытами появилась блестящая, почти невидимая нить, тянувшаяся во все стороны и дребезжавшая, словно натянутая струна, от малейшего прикосновения.

Я приказал остановиться и медленно натянула вожжи, не давая лошади от страха пуститься в бег.

— Здесь что-то есть, — прошептала Гретта, спускаясь с лошади.

Я последовал ее примеру. Сейчас, находясь верхом, я был более уязвим для атаки такого быстрого существа как паук, но спешившись, мог более осторожно идти, не запутавшись в липкой и прозрачной паутине.

Ездовых животных пришлось отпустить. Едва лошади ощутили легкость и свободу, как тут же с громким топотом и фырканьем ускакали в противоположную сторону, оставляя после себя столб поднятой пыли. Перед нами же открылась сеть малых и больших пещер, переплетенных между собой блестевшей паутиной и растягивавшейся во все стороны, словно саван.

Впервые за долгое время я ощутил ледяной страх, сковавший меня ледяной хваткой. Мне казалось, что за мной и Греттой сейчас наблюдают из всех этих черных глазниц-пещер, смотрят очень внимательно, оценивающе и с жадностью.

Ноги вязли в старой паутине, но идти было возможно. Хотя куда? Пещер были десятки и все они оказались покрыты паутиной, внутри которой мог находится паук, готовый броситься на свою жертву в любую секунду.

Гретта подошла ко мне, держа копье слегка перед собой, чтобы быть способной отразить неожиданную атаку, слегка наклонилась и, смахнув с паутины несколько капелек тягучей жидкости, поднесла к носу и внимательно принюхалась.

— Старая.

— Что? — переспросил я.

— Эта паутина. Она старая. Паук, который свил ее, наверняка давно умер.

— Откуда такая уверенность?

— Ты видел хотя бы одно животное пока мы ехали?

— Нет, а что в этом такого.

— На кого они будут охотиться?

— Не знаю. Мало ли кто сюда ходит. А как же все те кости и черепа, что лежали по дороге?

— Им уже много лет. Вряд ли такое крупное существо как паук может прожить без еды так долго. Здесь нет никого.

— Но я отчетливо чувствую чье-то присутствие.

Женщина улыбнулась в ответ, но копье не отпустила. Мне показалось, что она что-то задумала. Какой-то план, о котором я мог только догадываться.

Затем Гретта смело шагнула вперед, все сильнее заплетаясь ногами в тонкой, но очень прочной паутине и нарочно принялась трясти ею, расшатывая тяжелую конструкцию. Только сейчас я смог увидеть насколько огромной она была. Все невидимые до этого момента нити вдруг завибрировали и стали искриться. Черепа, кости погибших животных и людей, попавших в ловушку паука, затряслись и затрещали.

Я испугался такого шума, но не сделал шага назад, в то время как из самой большой пещеры, шипя и довольно ступая вытянутыми конечностями по паутине, выползло невиданных размеров существо. Горящими красными глазами оно смотрело то на меня, то на Гретту, что силилась как можно сильнее выбраться из паутины, но запутывалась, потом снова шагнуло вперед, вытягивая толстое брюхо из своего логова.

Паук превосходил размерами даже того, что мы видели у топей, когда прятали тела убитых рыцарей. Этот был крупнее, массивнее и гораздо выше, что никак не сказывалось на его движениях. Грациозно ступая своими острыми лапами по мерцавшей паутине, он приближался к запутавшейся жертве, но при этом не спускал глаз с меня.

Что делать? Как его атаковать? Оружие? Оно было бесполезно против такого паука. Ни одно лезвие не могло причинить боль ему, а значит надеяться пришлось только на магию.

— Помоги, Сайл! — закричала Гретта и тут же без сил упала на паутину. Теперь выбраться самостоятельно она не могла, вся надежда оставалась на меня. Паук увидел беззащитность жертвы и уже смелее подбирался к ней. Оставалось каких-то несколько десятков метров и его цепкие лапы могли достичь цели, как вдруг его тело остановилось, а из пасти вылетел протяжный писк. Воздух разрезал огненный шар, созданный мною и пущенный в последний момент. Угодив чуть ниже его туловища, оно оставило ощутимый ожог на брюхе паука, заставив того поменять цели.

Теперь его ненависть стала копиться на мне. Выбежав за пределы паутины, он будто говорил«… она никуда не денется, а вот с тобой мы разберемся в первую очередь.» Это выглядело и страшно, и удивительно одновременно. Громадное существо, способное просто растоптать человека, как клопа, не могло подступиться к жертве, благодаря тем навыкам магии, что я получил в Кафедральном соборе. Огонь лился из моих рук и ударялся в паука. Он кричал, шипел, обходил меня со всех сторон, выискивая уязвимое место и возможность для решительно атаки, но я не давал ему такой возможности, поливая пламенем и огненными шарами, едва паук решался на бросок.

Вскоре, обожженный и обессиленный, паук решил вернуться к себе. Быстрый рывок в сторону пещеры мог спасти его, если бы последний заряд энергии не угодил ему прямо в глаза. Несколько пар горевший огнем глаз тут же разорвались, оставив после себя кровавое месиво. Видеть теперь он не мог, остальное было лишь делом техники.

Я изрядно подустал от такой схватки, но продолжил стрелять огнем, пока от тела паука не осталась лишь гора обугленных останков.

— Помоги мне, Сайл!

Когда я подбежал к Гретте, она была почти полностью завернута в кокон и готовая к употреблению пауком. Вытянуть пришлось на сухое и более безопасное место. Там, с большим трудом разрезав паутину, она выбралась из ловушки, тяжело дыша и не понимая, как так безрассудно запуталась в паутине.

— Меня словно загипнотизировали, Сайл. Я сама не понимала, что делаю.

— Видимо так он и приманивал к себе жертв.

Я снова посмотрел на труп паука — вонь от его тела шла непередаваемая, после чего помог девушке встать и прийти в себя.

Страх ушел вместе со смертью огромного паука. Мы прошли немного вперед, осторожно ступая по растянутой паутине, но звон и треск блестевших нитей больше никого не привлек.

— Ты знаешь куда идти? — спросила Гретта.

— Судя по всему паук не зря занял именно эту пещеру — там что-то должно быть.

И следующие несколько минут ушло на то, чтобы пробраться сквозь плотный занавес паучьих сетей. У входа несло протухшим смрадом. Стоило немного углубиться, как на потолке показались несколько коконов. Закрученные и подвешенные, они болтались, покачиваясь от редкого порыва ветра, нет-нет, да залетавшего в эти края. Чуть дальше пришлось зажечь факел.

Под ногами звенело оружие, кости в доспехах валялись повсюду. Несмотря на ужасный вид вокруг, страха внутри не было. Да и чего бояться, когда последний хозяин этой паучьей норы валялся у входа, буквально зажаренный в собственном соку. В конце же пещеры нас ждал приятный сюрприз. Среди многочисленных останков жертв я увидел длинный топор, зажатый в руках убитого гнома, чья королевская броня переливалась начертанными рунами в свете зажженного факела. На груди был выбит молот и несколько незнакомых мне доселе слов, значение которых можно было узнать только, показав самим гномам.

Я подошел к трупу, вырвал его рук тяжелый топор и поднес к факелу, чтобы более внимательно рассмотреть и постараться понять к какому горному клану принадлежал погибший воин.

— Ты думаешь это кто-то очень важный? — спросила Гретта, с опаской поглядывая в сторону выхода.

— Топор очень дорогой. Гномы вообще часто пользуются молотами, но тут особый случай.

— Мне что-то не по себе, — продолжала Гретта, нервно поглядывая на выход. — Может пойдем отсюда.

— Чего ты? Тут никого нет.

— Я что-то слышала, там, у входа.

— Это все от испуга. Тебе будет мерещится всякое еще некоторое время.

Я на несколько секунд отвлекся, как Гретта тут же закричала. Свет, пробиравшийся в глубокую пещеру через единственный выход, вдруг померк и позади зажглись три огненных глаза. Я бросил топор и резко повернулся к противнику. Не веря своим глазам, что это тот самый паук, я еще некоторое время стоял будто загипнотизированный, не способный сдвинуться с места. Ноги онемели, все стало ватным и неподатливым. И только крик Гретты, влетевший в уши диким, почти неистовым писком, смог разбудить меня от этого дурмана.

Бой продлился не так долго, как мог. Паук был слаб и использовал свои последние силы для того, чтобы сделать грузный прыжок в нашу сторону. Тело выгнулось, несколько передних лап попытались дотянутся до нас, но яркий огонь, лавиной вырвавшийся из моих рук, остановил его и заставил бежать в противоположную сторону. Теперь охотник превратился в жертву, ноги горели, толстое брюхо кровоточило и все сильнее подвергалось ожогам, не дававшим ему нормально двигаться. Крик и писк звучали все слабее, красные глаза хитрого охотника потухли и теперь тело продолжило гореть, окончательно превращая некогда могущественного врага в бесформенную массу.

Я вернулся за топором и вышел из пещеры уже с ним. Доспехи и все остальное пришлось оставить — лишний груз мог только замедлить мое продвижение по проходу, который находился в соседней пещере. В момент боя с пауком несколько фальшперегородок обвалились, открыв правильный путь, но пришлось немного потрудиться, чтобы расчистить проход для дальнейшего пути. Гретта все еще приходила в себя. Страх перед пауками был, как оказалось, врожденным. Она боялась их еще с детства, но решила рассказать об этом только сейчас.

— Куда дальше? — спросила Гретта, встревоженно оглядываясь.

— Идём по этому проходу, а дальше посмотрим.

Мы пробирались по открывшемуся пути несколько долгих минут, пока не выбрались в более просторный тоннель, но меня больше обрадовала другая деталь этого прохода. По всей тропе тянулись небольшие рельсы, предназначавшиеся для перевозки грузов на специально оборудованной вагонетке. Рельсы, как и весь этот путь явно были заброшенными, дерево уже давно сгнило, а железо проржавело, но если мы будем идти прямо по рельсам, то возможно они приведут нас к выходу. Вероятно, нога человека или какого-либо другого смельчака ступала сюда очень и очень давно, после того как под землёй обнаружили тварей, с которыми они были не в силах тягаться, то забросили эти копи и многие окончательно про них забыли, и рассказывали лишь детям в сказках о том какие ужасы здесь обитают. Однако сюда забредали некоторые смельчаки, жаждущие потешить своё любопытство или жадные до гномьего золота, а некоторые, вероятно, как мы сейчас пытались найти проход, но их участь мы могли увидеть наглядно по кучам костей. Встретившаяся нам тварь — гигантский паук, был лишь одним из многих обитателей подземелий, но к счастью нам больше никто не попался на пути, чему я радовался, ибо бой с одним из стражей сердца пустоши оказался нелёгким и не хотелось повторять подобную схватку.

Так мы шли в умеренном темпе по самым рельсам примерно с четверть часа. Гретта всё время оглядывалась и тревожно прислушивалась, порой одинокие капли воды падали с потолка и ударялись о камни, создавая эхо по всей пещере, такая жуткая какофония не нравилась и мне и хотелось поскорее выбраться наружу и увидеть солнце, пусть и очень жаркое, но всё же выбраться на поверхность, подальше от неизведанных глубин. Рельсы закончились и дальше мы шли вслепую, проходя всё дальше и дальше, стараясь не сворачивать в обманчивые тёмные пещеры.

Всё это время я освещал нам путь светящимся шаром, заклинание которому я научился ещё при первом нашем занятии в резиденции. Ещё через четверть часа мы зашли в тупик, перед нами была голая стена и ничего больше. Гретту начала охватывать паника, но я стоял прямо перед стеной и внимательно её разглядывал, она не была такой же заплесневелой как все стены этих туннелей и выглядела совершенно по-другому, даже цветом она заметно отличалась.

— Похоже нужно возвращаться назад и поискать другой путь.

— Нет, подожди, присмотрись внимательно к стене, видишь едва заметные линии, похожие на непонятный рисунок.

Гретта присмотрелась и действительно увидела своеобразный узор.

— И что? Что это значит Сайл?

Я не ответил, а лишь прислонился к стене ухом прислушиваясь, а затем положил на неё обе свои руки и произнёс заклинание которому меня научила лично Аделинда, перед самым моим отбытием из Нордбурга. Гномий язык давался мне нелегко, но всё же заклинание сработало. От моих рук по всей стене загорелись голубым светом линии, которые только что были едва заметны.

Линии загорались по всей площади стены и вскоре образовали надпись на гномьем языке означающую «Открой меня», после того как вся надпись загорелась голубым светом, то вдруг послышалось как стена с треском отодвигается, с потолка посыпалась пыль и осколки от камней, а по полу прошла вибрация. Стена раздвинулась прямо перед нашими глазами и образовала небольшой проход. Мы переглянулись, и я вошёл первый в темноту. Проход оказался небольшим коридором перед входом в пещеру, то есть оставалась открыть ещё одну стену, которая должна вывести нас на поверхность. Только я успел сказать об этом Гретте, как оттуда, откуда мы пришли послышался какой-то гул и стрекотание, а ещё знакомый шорох, сначала я не понял где слышал этот звук, но потом с ужасом дошло, что так передвигаются те самые огромные пауки, но теперь как мы могли слышать паук был не один, возможно они проснулись из-за шума и вибрации, которую создала открывающаяся стена.

Гретта с ужасом посмотрела на меня, бежать здесь было некуда, если мы даже успеем открыть вторую стену, всё же пауки вырвутся наружу вместе с нами, поэтому я подбежал к открытому проходу и произнёс обратное заклинание, чтобы закрыть эту стену обратно. Я уже видел, как издалека стремительно приближались несколько огромных пауков, их сверкающие глаза словно завораживали, но они были ещё далеко, а потому не могли взять верх над моим разумом. По стене снова разгорелись голубые линии, и она медленно начала закрываться. Пауки были уже близко, а потому мы отпрянули от прохода готовые защищаться в случае если паук успеет добраться до нас.

Что и должно было произойти, но я выстрелил в самого быстрого из них огнём, и он отпрянул от прохода, в который секунду назад хотел пролезть, секунды промедления хватило и со второй попытки пауку не удалось пробраться к нам, его прижало стеной расплющив огромную тушу у нас на глазах, из его тела прыснула зелёная жидкость, которая была у пауков чем-то вроде крови.

Гретта стояла, прижавшись к противоположной стене ни жива, ни мертва, лицо было бледным, а глаза полны ужаса. Я взял её за руку, а потом привлёк к себе. Она прижалась ко мне, и мы стояли так несколько минут. Потом я подошёл к пауку, и чтобы удостовериться в том, что он мёртв, слегка прижёг ему все глаза. Тело не шевелилось, и я решил рассмотреть его получше. Из его пасти торчало два клыка с которых капала зелёная жидкость, меня привлекло то, что жидкость эта, касаясь каменного пола, шипела и пенилась, я оторвал кусок материи с полы своего плаща и подставил под летящую каплю, материю прожгло на сквозь едва жидкость коснулась её. Тогда я достал один из своих клинков и отрубил один клык паука, затем достал пустой фиал для зелий, который приобрёл ещё в Нордбурге и наполнил его полностью жидкостью, которая тонкой уверенной струйкой потекла на месте где я вырвал клык, затем закрыл его пробкой и убрал надёжно, укрыв в сумме. Клык я решил оставить на память, к тому же подобный трофей можно было бы продать торговцам за весьма приличную сумму, не каждый может похвастаться тушей убитого паука. Гретта всё это время внимательно и несколько недоумённо наблюдала за мной, но вопросов задавать не стала.

Тогда я подошёл ко второй стене и повторил тоже заклинание, линии, как и на той стене загорелись, и сначала ничего не произошло, и они с десяток секунд просто горели голубым светом, но затем послышался знакомый гул и дребезжание, а по полу прошла заметная вибрация, стена сдвинулась, открывая нам проход из которого пробивался солнечный свет.

Мы выбрались наружу, слегка жмурясь от ярких солнечных лучей. Этот проход действительно оказался входом в заброшенные копи, а значит мы находились на той самой гномьей территории. Мы прошли этот опасный путь и теперь я был бесконечно рад и горд за успешно найденную дорогу в страну гномов. Вход в копи находился в лощине, и чтобы выбраться на дорогу нам пришлось подниматься на огромный холм, за холмом виднелась дорога, но едва мы вышли из-за холма как услышали топот копыт и громкий свист. Со всех сторон на нас приближались всадники, а точнее говоря карлики. Я сжал руку Гретты и велел ей не бежать, в надежде договориться с хозяевами этих земель. Нас окружили семеро всадников, в руках они держали огромные молоты, которые сильно контрастировали с ростом гномов, в ширину гномы были почти такими же, как и в высоту, лица их были красными, длинные бороды были заплетены в толстые косы, а на голову надеты огромные стальные шлемы, на некоторых из них были приделаны большие рога.

— Кто вы? «И как оказались в наших землях?» — спросил один из главных по виду гномов, так как на его броне был изображён красивый герб, указывающий на знатное происхождение.

— Мы люди из дальней страны, пришли из копей, что за этим холмом, дабы совершить здесь свои дела.

— Что он сказал? Командир, похоже нам опять попался какой-то сумасшедший.

— Тише, пускай ещё раз расскажет каким образом он забрёл на нашу территорию.

— Говорю же, мы вышли из заброшенных копей, что за этим холмом.

— Да, пожалуй, он нам в ухо дерьмо вкручивает, прикончите его парни, а его голову воткнём на пику перед нашими городскими воротами, чтобы каждый приезжий человек видел, как опасно внедряться в нашу страну без нашей на то воли…

— Командир глянь на его топор!

Главный гном взглянул на топор, который я держал в руке, затем нахмурился, его лицо стало ещё более морщинистым и жёстким, он махнул рукой остальным гномам. Едва я успел опомниться, как почувствовал тупой удар в голову, а после последовала темнота, полностью накрывшая мой разум.

Очнулся я в темнице на каменном полу и совершенно не помнил, что со мной произошло и как я сюда попал. Оглядев место своего заточения, мне оно показалось смутно знакомым, в подобной камере я уже находился, гномий почерк создания темниц. Руки мои находились в кандалах, все вещи и оружие было изъято, Гретты не было видно.

— Гретта?! Гретта?! — кричал я и прислушивался. — Гретта!

— Сайл? — послышался голос Гретты из соседней камеры.

Вероятно, она только что пришла в себя.

— Да это я, ты в порядке?

— Да, но у меня чертовски болит голова.

Послышались шаги, а затем звук открывающегося затвора. В камеру зашли несколько вооружённых гномов с молотами наготове, у одного из них висела за поясом связка ключей.

— Как тебя зовут человек? — вышел вперёд гном с лысой головой и густой чёрной бородой, спускающейся ему прямо до пояса.

— Это так важно? Лучше объясните зачем вы заточили меня и мою спутницу без всяких оснований?

— Как же, основания были, причём очень веские. Во-первых вы незаконно переступили территорию нашей страны, мы ещё до конца не разобрались каким способом, но в скором будущем это узнаем, во вторых у вас в руках было нечто такое, что принадлежит нам.

— Я нашёл этот топор в копях.

— Это вы будете рассказывать не нам. А сейчас человек, ты пройдёшь с нами, с тобой хочет поговорить тот, с которым ты не достоин даже находится рядом, не то чтобы разговаривать.

Клетка отворилась — ко мне подошли двое крепких гномов и взяли под руки. На руках висели кандалы, кое-где цепи соприкасались с каменным полом и звенели, неприятным звуком отдаваясь в ушах. Потом принялись тащить на верх. Гретта кричала, но не смогла ничего сделать. Стража закрыла за нами дверь, выпроводила наружу и вскоре оставила с другой стороны городской темницы, находившейся в самой отдаленной части гномьей столицы.

Я впервые видел ее, как она устроена внутри, какие жители обитают здесь и вообще, что из себя представляет этот закрытый город, куда посторонних пускали очень редко и только по специальному приглашению.

Местные любопытно поглядывали на меня. Все маленького роста, но широкоплечие, с мускулистыми кулаками, они выглядели забавно, что конечно нельзя было сказать про меня. Приглушенный солнечный свет, падавший на меня откуда-то сверху, резал глаза и не давал нормально осмотреться. Кругом стоял шум, гомон, разговоры местных жителей то усиливались, то становились почти неслышимыми, пока стража вела меня в неизвестном направлении.

Иногда глазам все же удавалось с трудом посмотреть перед собой и это было ценно еще потому, что я планировал сбежать отсюда, прихватив Гретту и запомнить маршрут было бы очень неплохо. Однако, когда глазам все же удалось приспособиться к непривычному тусклому свету, меня уже вели по каменным покоям прямиком в тронный зал. Здесь меня поставили на колени и буквально подтащили к королю гномов Адальгарду.

Он презрительно посмотрел на меня, потом покрутил в руках один из моих катаров и с таким же презрением отшвырнул его в сторону.

— У тебя есть несколько минут, чтобы объяснить кто ты, как попал в наши земли и, где обнаружил топор моего сына Урса.

В каменном чертоге было немного прохладно. По привычке мне показалось, что это Аделинда вновь активировала силу своей ауры. Но здесь ее быть не могло. Она вообще не могла предположить, что я вот так окажусь в считанные дни прямо в гномьем королевстве, стоя на коленях перед троном Адальгардом.

— Не заставляй меня ждать, человек.

Пришлось повиноваться. Гордость здесь могла только усугубить положения, а моя голова, которая могла слететь с плеч в случае неудачи, все еще была мне нужна.

— Меня зовут Сайл. Я попал к вам через пустошь, миновав заброшенные копи полные пауков и всякой дряни.

— Ты лжешь! — закричал гномий король. — Уже много десятилетий никто не осмеливается ступать в эти места, боясь гнева богов. Это они населили копи пауками в наказание за нашу гордыню.

— Может быть, но мне удалось сжечь одного паука. Наверное, самого большого из всех, что мне доводилось видеть. Большой такой, с красными, почти огненными глазами. Я думал, что убил его в первом поединке, но эта тварь будто восстала из мертвых и мне пришлось добить ее окончательно. Теперь там безопасно, если конечно сейчас его логово не занял кто-нибудь другой.

Король посмотрел на стоявшего рядом воина — командира его личной гвардии Эрарика и спросил не то ли это чудовище, от которого принял смерть его сын. Видимо сам Эрарик был среди тех, кто когда-то давно шел в бой вместе с сыном Адальгарда.

Командир потер свою длинную бороду, ему было почти восемьдесят, потом, с разрешения короля, попросил задать вопрос.

— Топор, где ты его нашел?

Я ответил, сжимая зубы от боли. Кандалы жали очень сильно и еще несколько часов в таких тисках могли привести к онемению.

— Можно снять кандалы. Я все расскажу, но эта боль не дает мне покоя.

— Боль будет еще большей, если ты попытаешься нас обмануть.

Король махнул рукой — двое стоявших позади меня охранников сняли кандалы и колющее тепло тут же растеклось по венам. Синева на коже постепенно проходила — кожа становилась алой и приятно ныла.

— Отвечай! — скомандовал Эрарик. — Или ты снова почувствуешь боль.

— Хорошо, только не надо угроз. Я проделал такой путь не для этого.

Немного помолчав, продолжил.

— Я нашел топор в пещере. Прямо в самом центре логова той твари. Там было много останков, так же оружие и броня.

— Что-нибудь еще было рядом с оружием?

— Доспехи. На них был выгравирован молот — красивая работа, вот только от когтей этого паука она не спасла.

Тут король немного приподнялся со своего места, чувствуя, что наконец нашел того, кто знает где остался лежать его погибший сын. Спустился по ступенькам ко мне и рукой сжал мне челюсть.

Его хватка была железной. Мясистая ладонь стиснула скулы, готовая раздавить их и раскрошить в муку, не оставив живого места. Потом отпустил, давая мне немного отдышаться.

— Ты лжешь! Я не верю тебе!

Мне пришлось повторить свои слова, чтобы король начал убеждаться, что я не лгу. Не сразу, но доверие ко мне пришло. Стража отошла назад на несколько шагов. Командир Эрарик заинтересованно поглядывал на меня со стороны, вслушиваясь в каждое слово, а сам король пытался выяснить только одно — как я смог сразить такого громадного паука.

— Я сжег его. Это было не просто, но у меня получилось.

— Ты маг?

— Я владею некоторыми заклинаниями.

— Но твое оружие, — король указал на лежавший неподалеку катар, — ты убийца. Я видел такие у казненных личною мною наемников с юга.

— Мне пришлось купить их, чтобы побороть своего противника. Я никогда не был тем, за кого вы меня принимаете.

— Хорошо, — покачал своей бородой король Адальгард, — тогда покажи мне что-нибудь из своего арсенала магических заклинаний, но не вздумай использовать это против меня. Стража отрубит тебе голову до того, как ты что-нибудь сделаешь.

Я поднялся на ноги — по телу пробежалась легкая дрожь, поднял свои руки и заставил небольшой сгусток энергии завихриться, превратившись в яркое пламя. Сейчас он послушно извивалось в ладонях, но мне стоило только направить руки вперед, как оно ту же б опрокинулось на короля гномов, зажарив прямо на троне. Но я не стал делать ничего подобного. Спиной чувствовал, как позади меня сейчас стояли с занесенным молотом, готовые в любой момент опустить тяжелый наконечник на голову.

Потом, когда пламя угасло, я сжал ладони и наклонился, сконцентрировавшись на внутренней силе, как меня и учил Итуриэль. По пальцам пробежались искры, в воздухе запахло озоном, и через несколько секунд небольшая шаровая молния уже крутилась возле моей головы, мирно потрескивая и освещая своими вспышками пространство вокруг.

Удивленный такими навыками, Адальгард приказал освободить меня прямо в тронном зале. Стража выполнила указания и теперь отступила, глядя на то, как я буду реагировать.

Руки и ноги, в местах, где оковы сжимали плоть, зудели, но жить было в принципе можно. Хотелось есть, да и Гретта, томившаяся все это время в темнице, сейчас нуждалась в помощи.

— Ты удивителен, человек. Никогда раньше не видел ничего подобного. Гильдия магов расформирована, а ее остатки разбежались, как крысы в разные стороны. Где ты научился всему этому.

Я помолчал с минуту, после чего ответил.

— По пути сюда я встречал многих путников. У каждого можно чему-то научиться.

Но Адальгард не поверил словам и продолжил допытываться.

— Значит ты встретил кого-то из них на дороге?

Я кивнул головой, все еще стараясь избегать его взгляда. Мне казалось, что по глазам он обязательно раскроет мою ложь и бросит обратно в тюрьму.

— Кто это был?

— Какой-то старик. Я спас его от разбойников, и он отплатил мне своими знаниями.

— Ты хочешь сказать, что тот, кто владел такими разрушительными навыками не смог постоять за себя? Мне кажется ты лжешь.

— Все было именно так. Кто знает почему он не сжег их огнем. Может не хотел выдавать себя, а может еще что-нибудь. Сейчас это уже неважно.

— Почему?

— Он далеко отсюда. Наверняка уже плывет на корабле к континенту, стараясь забыть все происходящее здесь как страшный сон.

Адальгард выпрямился и зашагал вдоль своего трона, поглядывая в мою сторону. Его мантия тянулась за ним, лениво поворачиваясь и иногда выгибаясь, когда король решал резко развернуться и пойти в другую сторону.

Все молчали. Но в какой-то момент король спросил про своего сына.

— Ты видел, что было начертано на броне? Какие руны?

— Видел, но не смог прочесть. Слишком сложно и непонятно для меня.

— Это наша родовая клятва: «… единожды поклявшись, не можешь нарушить ее». Это одна из строк той самой клятвы.

— Моя девушка.

— Что? — переспросил король.

— Гретта. Зеленоглазая девушка, что была схвачена вместе со мной. Я хочу, чтобы вы ее тоже отпустили.

— Тогда тебе придется для этого нам послужить, Сайл.

— Быть на побегушках. Но ведь я ничего не нарушил.

— Ты появился там, где людям быть запрещено. Обычно мы казним таких на месте, дабы не загромождать себя разбирательствами. Так бы случилось и с вами, но топор моего сына спас жизнь вам обоим, а значит вы мне кое-что обязаны.

— И что же?

— Вернись и забери доспех моего сына. Реликвия нашей семьи должна храниться в этих чертогах, а не валяться как мусор в вонючей паучьей норе. Как только принесешь ее обратно — зеленоглазка будет отпущена.

— Какие у меня гарантии? Вдруг вы меня обманете.

— Слово короля Адальгарда для тебя ничего не значит?

— Меня уже обманывали короли…

— Я не ваш король. Я — гном! И наше слово так же прочно как сталь, из которой сделано наше оружие. Верни доспех, и ты получишь свою девчонку обратно.

На этом разговор был окончен. Всем своим видом Адальгард показал, что больше не проронить и слова, пока не увидит то, зачем меня отправил обратно в вонючую пещеру к паукам. Делать было нечего, и я решил вернуться, но предварительно попросил отвезти меня в камеру к девушке. Она встретила улыбкой, хотя и была изрядно уставшей. Я все ей объяснил, сказал, что не брошу ее и обязательно вернусь, когда схожу за доспехом сына гномьего короля.

Меня вывели за пределы столицы, провели по каменной дороге, заметенной снежным покровом по щиколотку и выдали один ржавый меч, которым видимо я должен был защищаться от пауков. На слова о катарах, которые были у меня отобраны, никто ничего не ответил.

Холод у гор Мармута был невыносимый. Не спасала даже подкладка из теплой шерсти гиены, и ледяное дыхание гор пробирало буквально до костей. Смутно припоминая куда мне стоило идти, я все же вышел на нужную дорогу, где вскоре определил дальнейший маршрут до заброшенных копий. Около двадцати минут по ледяному склону заняла дорога до заваленного прохода, потом еще две-три, чтобы согреться в теплой пещере, откуда так и веяло смертью и вонью живших там существ. Я боялся шуметь, старался не кашлять, хотя легкие так и норовили вытолкнуть мокроту, скопившуюся внутри после длительного пребывания в сырой камере. Да уж, здешний климат был суров и неприветлив, наверное, именно поэтому, в купе с не самым доброжелательным народом, отталкивало многих любопытных от гномьего королевства.

Пройдя вглубь пещеры, я наконец увидел старые следы, оставленные мною и Греттой, пока мы пробиралась наружу. В виду того, что снег и влага не могли так глубоко пробиться в копи, здесь было так же относительно тепло, что просто не могло не радовать после дубаря, от которого сводило мышцы на ногах. Кое-где на пути появилась новая паутина. Это заставило меня насторожиться. Такого раньше не было, а значит, где рядом, может даже за каменной перегородкой поселилась очередная тварь, желающая полакомиться свежей плотью. Резать едва заметные нити ржавым мечом было бесполезно — клинок скользил по тонким граням, не нанося никаких повреждений. Я отбросил его в сторону, громко выругавшись на проклятых гномов, подсунувших мне этот металлолом, потом зажег в руках огонь и стал жечь всю паутину, раскинувшуюся у меня на пути.

Огонь поглощал ее за милую душу. Крепкие силки, свитые тварью, теперь оседали на пол, обожженные и неспособные цеплять к себе жертву. Я проделывал так каждый раз, когда чувствовал перед собой ловушку и смог спустя полчаса пути добраться осторожной поступью до того поворота, где грузной черной кучей лежал труп громадного паука. Немного за ним и располагалось то место, где я обнаружил топор. Среди кучи костей и останков менее удачливых воинов, я и обнаружил блестевший золотом и отполированной сталью доспех, на грудной пластине которого был выбит тот самый молот и клятвенная речь. Тяжелый, несмотря на свой размер, он был сравним по весу с гвардейским, хотя на первый взгляд вряд ли мог быть таким. Подняв его и взгромоздив на плечи, я подобрал дополнительно все, что могло принадлежать сыну короля Урсу. Наплечники, поножи, еще несколько широких ремней, кортик и прочие атрибуты славного воина. К концу всего этого дела я напоминал вьючного вола, тянувшего на своей спине пару сотен килограммов барахла, хотя на мне и было от силы пятьдесят, это вовсе не значило, что идти было легко и приятно. Я едва держался на ногах, прогибаясь под весом могучих доспехов, но продолжил возвращаться обратным путем, внимательно прислушиваясь к каждому шороху, появлявшемуся близко от меня. Свежая паутина не могла появиться сама собой — кто-то явно свил ее в надежде на новую жертву, и этот кто-то был рядом. Пауки всегда находятся рядом с расставленными ловушками, чтобы в нужный момент подоспеть убить жертву.

Позади осталась половина пути. Черная пещера освещалась огненным шаром, созданным мною и летевшем, как фамильяр, у моего плеча, выполняя роль полуживого светильника. Он искрился, извивался, принимая причудливые формы, но послушно следовал за мной, пока мы вскоре не вышли на прямую к выходу, откуда повеяло прохладой.

— Наконец-то, — сказал я сам себе и не заметил, как что-то неизвестное подкралось ко мне за спиной.

Я повернулся и тут же выпустил из рук все, что держал в скрученной связке, когда увидел раскрытую передо мной пасть с оскалившимися клыками. Паук набросился на меня, с визгом, держа в своих длинных лапах натянутую паутину, чтобы одним махом завернуть меня в кокон. Страх и ужас наполнили меня. Упал. Был готов закричать от всего, как вдруг фамильяр, словно по приказу, бросился на противника, взорвавшись светом и огнем, испепелив паучьи силки и оставив ожог на морде чудовища.

Это ошеломило паука на считанные секунды, но мне хватило этого, чтобы прийти в себя, вскочить на ноги и, подхватив тяжелую ношу, броситься сломя голову к видневшемуся вдалеке выходу. Времени на волшебство просто не было. Паук ни за что не побежит за мной за пределами пещеры и это было мое спасение.

Какие несколько десятков метров я пролетел, держа в руках пятидесятикилограммовую ношу, за несколько секунд. Упав на снег и отползая в страхе как можно дальше, я не спускал глаз с черной пещеры. Паук не последовал за мной, но я слышал, как он визжал в непередаваемой боли от ожога и осознания, что жертва, которая была у него почти в руках — сбежала и второй раз уже вряд ли вернется.

На крики и шум сбежалась стража. Покинув свои посты у ворот города, она увидел меня и помогла подняться. Потом осторожно посмотрела в сторону копий, о чем-то между собой перешептываясь и вскоре помогли отнести доспехи в замок к Адальгарду.

Удивленный моему столь быстрому возвращению, он поблагодарил меня за выполненное задание и решил лично удостовериться в принадлежности доспехов. Затем, узнав в них часть личных вещей своего сына — заплакал. Было трудно поверить в это, но даже им, суровым северным воинам была не чужда такая вещь как слеза.

Однако уже через несколько секунд, когда прислуга унесла доспехи в арсенал, где им было суждено занять свое почетное место, Адальгард и его командующий Эрарик обратились ко мне.

— Ты выполнил свою часть, человек. Клянусь, я был уверен, что ты лжешь и пытаешься обвести нас вокруг пальца. Однако твоя смелость должна быть вознаграждена.

— Как насчет свободы моей девушки.

— Я держу свое слово, человек, — он дал указание одному из стражников и тот стремглав выбежал за пределы сначала тронного зала, а после и замка. Спустя несколько минут вернулся уже с Греттой. Она была вся бледная, уставшая и изголодавшаяся, но радость освобождения не могла не радовать каждого из нас.

— Что теперь? — осторожно задал вопрос я.

— Ты хороший воин. Мало кому удавалось пройти этим путем и не стать едой для заселившихся там пауков.

— К чему ты клонишь.

Адальгард потер свою длинную бороду, потом посмотрел на Эрарика и приказал всем покинуть тронный зал на время переговоров. Солдаты и их командующий повиновались и вскоре кроме нас троих в огромном тронном зале никого не осталось.

Гномий король приблизился ко мне, твердо ступая на каменном полу своего замка. Поравнявшись со мной, Адальгард взглянул на меня, приподняв голову. И хотя он был значительно ниже меня ростом, мне показалось, что он нисколько этого не смущается.

— Когда-то давно эти копи были богаты на руду и служили нам хорошим источником дохода. Все оружие и доспехи ковались из материалов, добытых там. Почти двести лет, человек, мы были обязаны именно им своим существованием, пока однажды не пришли они.

На этом слове его лицо исказилось, но он продолжил говорить.

— Сначала их было немного — всего пара штук. Но эти твари плодятся так быстро, что нам не удалось уничтожить их и спустя столько лет. Другие шахты постепенно истощились, а новых у нас просто нет. Все залежи скрыты именно там, но мы не можем туда вернуться.

— Вы пробовали их выбить оттуда.

— Много раз, — ответил король, — в последний раз атаку возглавлял мой сын Урса, но он не продвинулся далеко. Копи огромные, даже гномы иной раз пропадают в них без вести, так случилось и тогда. Пауки разбили наше войско, а моего сына утащили, когда он принял свой последний бой. Мало кто вернулся, но ты… ты сделал это дважды. Ты можешь помочь мне в этом.

— Как?

— Твое волшебство, Сайл. Твой огонь. Ты можешь им выжечь всю эту напасть в один миг, избавив нас от проклятья. Если сделаешь это, ты станешь героем нашего королевства, а я обещаю выполнить любую твою просьбу, если на, то у меня будут силы.

— Звучит очень неплохо. Могу я посоветоваться со своей девушкой.

— Конечно. — Адальгард одобрительно кивнул головой и немного отошел в сторону.

Гретта прижался ко мне, все еще не веря, что мы выбрались из тюрьмы, а ведь нам обоим угрожала смертельная опасность.

— Ты же не собираешься опять сражаться с ними.

— У меня есть идея, Гретта, — я слегка улыбнулся. В голове зрел план. — Кристалл в этих горах, Гретта. В самом сердце гномьего королевства. Нам туда не пройти и не пробиться, но если король гномов будет на нашей стороне, то все становится очень простым. Надо заручиться его поддержкой и тогда они сами откроют ворота.

— Ты с ума сошел, Сайл. В копях этих тварей сотни, а может и тысячи. Твоей энергии не хватит, чтобы выжечь всех их дотла.

— Я знаю у кого есть такая сила. Правда мне придется вернуться в Нордбург, а потом заняться этим делом.

— Зачем тебе туда.

— Есть одна женщина…

— Что?

— Ты ее не знаешь, но она волшебница, коей нет равных. Внутри нее такая сила, что она способна управлять природой, что уже говорить, если она согласиться помочь мне в этом.

— Ты не говорил мне о ней.

— Это правда, не хотел рассказывать.

Гретта хотела сказать что-то еще, но потом передумала.

Я вернулся к разговору с королем и тот радостно встретил мое согласие.

— Если у тебя получится, человек, ты не будешь ничем обделен.

— Тогда мне нужно вернуться в Нордбург. Я конечно мог бы опять пройти через копи, а потом земли орков, но это займет очень много времени, но если вы откроете ворота и позволите выйти через них, скоротав тем самым несколько дней пути, то скоро я буду здесь с волшебницей, которая поможет мне в зачистке копей от пауков.

Адальгард на секунду задумался. Мое предложение было неоднозначным, так как земли гномов, в том числе и столица были запретными для посещения чужеземцев, а значит такое решение может показаться остальным как отказ от прежних указаний. Но желание поскорее расправиться с тварями в богатых на руду копях взяло верх. Ему не терпелось вновь отправить туда рабочих и вернуться к старым технологиям по обработке металла, дававшие в свое время прекрасное вооружение и броню.

— Хорошо, — ответил король, — я дам распоряжение пропустить и тебя, а затем принять обратно.

— Я буду с еще одной женщиной. Предупреди свою стражу.

— Но смотри, чтобы без шуточек, иначе все наши договоренности тут же будут аннулированы, а ты казнен.

— Хорошо. Но мне нужно, что вы вернули мои вещи.

Стража отдала все то, что сняли с меня и Гретты во время ареста. Оружие, броню, даже катары, ненавистное оружие для многих воинов привыкших сражаться лицом к лицу, так же возвратились ко мне.

— Теперь в Нордбург. По дороге все расскажу.

Несколько гномов-стражей провели нас по полупустому городу с высокими каменным башнями, засыпанными снегом, до высоченных ворот. Медная голова буйвола украшала собой главные ворота, разделяясь на две части, когда створки распахивались перед путниками. Прозвучал гонг — впервые за долгие годы двери начали со скрипом открываться, стряхивая с себя налипший снег и пропуская внутрь более теплый, но все еще прохладный воздух.

Мне было приятно осознавать, что я наконец смогу решить все одним махом. Проблема, казавшаяся практически непреодолимой, вдруг оказалось пустышкой, решение которой было в руках короля. Оставалось только вернуться к Аделинде и уговорить ее помочь мне, что было задачей весьма проблематичной. Гретта шла рядом, укутанная в меха, подаренные Адальгардом в знак прощения за долгое пребывания в сырой камере. Тяжелая накидка хоть и была ей немного мала, но согревала отменно, не давая холоду проникнуть в самое сердце. Уже через полчаса пути, когда погода-таки сжалилась над нами и вьюга окончательно осела на вершинах гор Мармут, мы увидели стены города. Стража, как всегда, была занята каким-то посторонними делами, оставив у ворот одного-единственного солдата, встретившего нас оголенным мечом.

Я объяснил ему все, сказал, что иду за помощью и немного приправил слова парочкой монет, тут же упавших в холодные ладони стражника.

— Аделинда сильная волшебница, Гретта, и мне придется заручиться ее поддержкой, чтобы добраться до священных гор.

— Может к черту этот кристалл, Сайл, мы выбрались и лап пауков, едва не закончили свои жизни в тюрьме гномов — это шанс, чтобы убраться отсюда подальше и наконец зажить нормальной жизнью.

Она чуть не молила меня об этом, но кристалл был почти у меня в руках. Всего пара шагов и вот он, красивый и светящийся, готовый быть проданным какому-нибудь толстосуму за гору золота. Нет, я не мог упустить такое, поэтому пропустил слова Гретты мимо ушей.

До Кафедрального собора добрались чуть позже, обойдя рынок в надежде найти там Итуриэля. Она часто бывал там, крадясь под воздействием эликсира невидимости и подслушивая местные сплетни. Но теперь я его не застал и был вынужден битый час ходить вокруг собора, пока меня не заметил один из новых учеников верховного мага.

— Передай Аделинде или Итуриэлю, что это Сайл. Мне нужно срочно с ними поговорить.

— Раз ты с ними знаком, почему ты не можешь сам телепортироваться туда.

— У меня совсем не осталось энергии. Самые крохи, но и их недостаточно. Просто передай им мои слова.

После этого ученик скрылся за углом и через секунды, вспыхнув ярким огнем, перенесся в собор.

— И долго ждать? — спросила Гретта.

— Не знаю. Аделинда должна меня принять. Иначе весь путь был проделан зря.

Не успел я договорить, как вокруг меня образовался прозрачный магический купол. Он обволакивал, словно горячий кисель, пока мы оба не прошли сквозь стену, как будто ее и не было, а все преграды не более чем искусно выстроенная иллюзия.

— Возвращение блудного сына состоялось.

Она начала своим привычным холодным тоном, паря над полом и подлетая ко мне.

Платье бежевого цвета тянулось за ней, а волосы, непривычно распущенные, чуть ли не касались округлых бедер.

Добравшись до нас, она спустилась, посмотрела на меня, прикоснувшись красными, но холодными губами к моим, потом взглянула на Гретту.

— Я думала будет что-то более особенное.

— О чем это она? — возмутилась Гретта, стряхивая все еще лежавший на плечах снег.

— Милая моя, — продолжала Аделинда, — не буду говорить «чувствуй себя как дома», но попрошу не поганить мраморный пол своей грязью.

Все начиналось так как я и думал. Ненависть и ревность сошлись внутри Аделинды и образовали новую форму чувства, которая могла вылиться в конфликт. Стараясь уменьшить напряжение, я сразу перешел к делу, но тут же встретился с железным недоверием.

— Ты заставил меня нервничать, Сайл. Я не ожидала, что ты пробудешь в пустоши так долго.

— Возникли непредвиденные обстоятельства. Мне пришлось задержаться.

— Чтобы побольше быть с ней, — она кивнула в сторону Гретты, которую занял разговор, внезапно появившийся Итуриэль.

— Мне нужна твоя помощь, Аделинда.

— Да неужели?

— Не надо ехидничать. Моих сил недостаточно, чтобы выполнить задание Адальгарда.

— Короля гномов? Ты был у него?

— Да. Он обещал выполнить любую мою просьбу, если я выжгу всех пауков из его копей, но моя энергия быстро истощается. Нужна сила помощнее — и ты как никто подходишь под это.

Она заинтересованно улыбнулась. Крутанулась вокруг себя, подняв края платья в свободный полет, а потом приблизилась ко мне. Я тут же ощутил холодное касание ауры, схватившей меня в ледяные тиски. Стало трудно дышать, мышцы замлели, а сердце, бившееся всего секунду назад очень быстро — внезапно стало замерзать.

— Ты просишь меня о помощи, а что я получу взамен?

— Чего ты хочешь, — все еще тяжело дыша, спросил я. — У тебя есть сила, энергия, золото. Что тебе еще нужно.

— Мне нужно нечто, что нельзя получить ни силой, ни золотом. Мне нужен ты, милый мой.

— Я не понимаю.

— Бессмертие которым я обладаю, ничто, если нет того, с кем можно его разделить. Я видела многих, но ты стал тем, кто может занять трон рядом со мной, а твое семя даст начало новой жизни внутри меня.

— Ты хочешь ребенка? Но почему я?

— А разве тебе не нравится такая идея, а?

Я попытался повернутся в сторону Гретты, но Аделинда остановила меня, силой мысли вернув к себе.

— Она не нужна тебе. Я могу дать тебе то, что никто не даст.

— Не могу тебе ничего обещать.

— Постарайся, иначе ты зря пришел сюда. Можешь считать это моим главным условием участия в твоем задании. Моя сила в обмен на твою клятву.

Аура исчезла. Холодная хватка ослабла и стало заметно легче дышать. Гретта все еще находилась далеко и не могла слышать наш разговор, но что-то мне подсказывало, будто и сама она все прекрасно понимала, решив оставить принятие решения исключительно на мне. Обидно было и то, что другого выхода у меня не было. Только Аделинда обладала силой, способной сжечь пауков и решить поставленную задачу, а без этого проникнуть в священные для гномов горы Мармут было просто невозможно. Обмануть также оказалось не вариант — волшебница читала мысли и скрыть тайный замысел не представлялось возможным.

В конце концов я принял единственное верное решение и ответил согласием.

Ее глаза засверкали, а сама она чуть не взорвалась накопленной энергией, впившись в меня своими холодными губами.

— Сегодня ночью… — шептала она, — мы дадим начало новой жизни.

Потом она отошла от меня и удалилась обратно к трону. Итуриэль подбежал ко мне, как всегда в приподнятом настроении и встретив меня восторженным криком и ударом по плечу.

— Твоя подруга рассказал через что вам пришлось пройти. Сказать честно — я удивлен, но наши занятия не прошли зря, раз ты все еще жив и способен творить сложные заклинания так далеко от постоянного источника энергии.

— Ты прав, у меня многое получается.

— Значит скоро цель будет достигнута?

— Надеюсь так оно и будет, но сейчас не будем забегать слишком далеко — все еще не понятно, как будет дальше.

— Конечно, — ответил Итуриэль, — но твоя подружка не так уж и довольна визитом сюда.

— Это женская неприязнь. Ты же сам все знаешь.

Тут он засмеялся и пошел к лестнице, ведущей на второй этаж собора, где размещалась библиотека. Я же вернулся к Гретте и постарался насколько это было возможно объясниться, но в итоге еще сильнее разозлил девушку.

— Мне неприятно быть здесь.

— Понимаю, — отвечал я, поглаживая по волосам, — но ты пойми — без нее у меня ничего не получится, а король не пойдет на уступки, если я не выполню свою часть уговора. Пауки не самая страшная беда, с которой я сталкивался.

— А что будет потом?

— То есть?

— Ну, когда она поможет тебе? Не поверю, что эта ведьма не попросила ничего взамен. Я видела, как она смотрела на тебя, как целовала. Это все не то, что я ожидала от тебя.

— У меня нет выбора. Ты должна мне поверить.

— А зачем? — Гретта гневно посмотрела на меня.

— Наверное потому, что иного выхода у меня нет. Если сейчас отступить, значит наплевать на все, что случилось с нами в этом пути. Я не могу иначе.

Слова немного успокоили Гретту, хотя в глубине души она не поверила в них окончательно. Соврать пришлось — что поделать. Кристалл был так близко как никогда и отвернуть в сторону в последний момент было бы предательством к самому себе, поэтому я солгал и на следующий ее вопрос.

— Пообещай мне, что будешь со мной до конца?

— Обещаю. До самого конца.

Потом мы разошлись. Итуриэль, вернувшийся из библиотеки, сопроводил Гретту до ее покоев, объявив попутно, что к обеду позовет ее. Я же остался стоять как истукан напротив Аделинды, не спускавшей с меня своих очаровательных глаз и мысленно представлявшей совместный вечер и будущую ночь.

— Ты удивлён моим предложением и тем что я прошу взамен?

— Нет, я ожидал подобного от тебя. Но не могу понять одного, за сотни лет что ты живёшь, неужели ты не смогла найти того, кто растопит твоё ледяное сердце? С кем ты разделишь свою вечность…

После этого вопроса, черты лица Аделинды обострились, затем она словно окунулась в чертоги своей памяти, перебирая те воспоминания, которые накопились за долгие годы.

— Был один мужчина, которого я безумно любила, доверяла ему и слепо полагалась на него, выполняла каждую его просьбу, но его больше нет в живых.

— Как он умер?

— Я его убила, — бесстрастным голосом произнесла она.

— Что? Почему?

— Он предал меня, всё это время он использовал меня и не испытывал ко мне никаких чувств, затем, когда я перестала ему быть нужной, он попросту захотел избавиться от меня, уничтожить моей же силой и моими знаниями, которым я его и обучила. Он погиб случайно, из-за моего отрикошетившего заклинания, если бы он обратил внимание на него, то вероятно я бы уже не разговаривала с тобой, так как он успел заполучить исток невероятной силы, способной уничтожить самого сильного мага.

— И с тех пор…

— С тех пор я не испытывала ни к кому чувств, до этого момента. Моё сердце будто оттаяло за те немногие дни нашего знакомства.

— Прости, я не знал.

— Ты веришь черноволосой?

— Да. Я полностью доверяю ей. Почему ты спрашиваешь?

— Не хочу быть голословной, но мне кажется она что-то скрывает, я не смогла прочесть её мысли, возможно она каким-то образом блокирует мои попытки залезть ей в голову.

— Послушай Аделинда, оставь Гретту в покое, я ей доверяю и на этом закончим разговор.

— Что, так скоро? Я думала ты не откажешься от хорошего обеда…

— Да, ты права, я очень голоден, едва ли съел что-то сносное за последние два дня.

— Ну тогда ожидай, в скором времени подадут обед.

— Аделинда?

— Что?

— Знаешь, та ночь… я думаю она не была ошибкой.

Чародейка посмотрела прямо мне в глаза, по моему телу снова пробежал холодок, а затем я почувствовал, как он неё повеяло теплом, на щеках волшебницы появился едва заметный румянец, а вся важность и холодность королевы магов куда-то исчезла, словно растаяла, превратившись во что-то тёплое и радостное. Она не ответила и удалилась из главного зала.

Я остался стоять на месте размышляя об услышанном, если честно я и сам не ожидал, что произнесу эти слова, но я действительно что-то чувствовал к этой чародейке…

Вскоре состоялся обед, за столом все молчали, ну почти все, к нашей трапезе присоединились ещё несколько начинающих магов и лишь Итуриэль всячески старался найти тему для разговора, порой он просто бездумно болтал сам с собой, но никто его не останавливал, так как требовалась разрядка обстановки и напряжения. Гретта, то и дело сверлила Аделинду взглядом, но и последняя не отставала от первой, сначала я ожидал какого-нибудь взрыва от них обоих, но время шло, и я перестал обращать на них внимание, переключившись на еду.

После обеда все разошлись по своим делам, Гретта ничего не сказав мне, уединилась в своих покоях, Итуриэль с новичками магами ушёл в библиотеку, я остался сидеть за столом вместе с чародейкой.

— Когда ты найдёшь кристалл, что ты с ним сделаешь?

— Слишком много возможностей появятся, если я найду кристалл, — уклонился я от ответа, в мыслях представляя его запредельную стоимость.

— Разве только в золоте счастье? Я могла бы дать тебе столько денег, какие тебе и приснится не могут, но действительно ли ты хочешь заполучить кристалл, проделав столь долгий путь и продать его просто так, и обменять его какому-нибудь богачу, который отвалит за него мешки с монетами? Ты не настолько глуп, чтобы так поступать. Я вижу, что это задание тебя серьёзно изменило и теперь ты не просто какой-нибудь профессиональный вор, это дело постепенно набирает оборот и если у тебя окажется кристалл… ты должен использовать его благоразумно.

— На что ты намекаешь?

— Ни на что, я всего лишь хочу сказать тебе, чтобы ты отдал его тем, кому он принадлежит уже много веков, магам.

— То есть тебе?

— То есть нам. Представь себе нашу мощь если мы объединимся, а затем представь нашу мощь если у нас будет кристалл, мы сможем вершить судьбы целых королевств, а может и целых материков.

Я промолчал и не стал продолжать разговор, отпил вина из бокала и удалился в свои покои до самого вечера.

Вечером пришла она. Как тогда в библиотеке, от неё веяло теплом и женским волнующим запахом, который действовал словно дурман. Волосы были полностью распущены, в глазах горел игривый огонёк. Её тело прикрывала лёгкое, полупрозрачное платье, которое скорее было предметом антуража, но никак для того чтобы скрывать её прелести. Она зашла молча и встала передо мной внимательно меня осматривая с ног до головы, словно бы раздевая глазами. Я стоял, на месте, застыв от её совершенства и предвкушения. Принцесса льда, которая таковой не являлась на данный момент, поманила меня пальцем, и я словно зачарованный пошёл за ней в уже знакомые покои, которые запомнятся мне на всю мою жизнь. Не успел я до конца закрыть дверь в комнату, как она начала меня страстно целовать, приговаривая слова «ты ни в чём не будешь нуждаться» словно молитву, одежда слетала на пол, а ниже бёдер разгорелся знакомый влажный жар. Я кинул её на кровать, беря инициативу в свои руки и всё продолжилось, вскоре на нас не осталось и лоскутка одежды. Свечи, расставленные по всей комнате, выделяли какой-то сладковатый, пахучий аромат, который словно погружал мозг в транс.

— Ты ни в чём не будешь нуждаться — произносила она, извиваясь под моими поцелуями.

— Ты поможешь мне завтра? — шёпотом спросил я.

— Всё, всё что захочешь…

После этих слов я вошёл во всё её естество, и она сладко застонала, изгибаясь и задыхаясь от моих ритмичных, быстрых движений. Аромат, что это за аромат, который так усыпляет меня, который уносит меня в даль… Она двигала своими бёдрами навстречу мне, пока стоны не сменились жалобными криками наслаждения. Я продолжал, я не чувствовал ничего, меня полностью поглотили эти свечи, тепло Аделинды и аромат…

Не знаю сколько продолжалась это дикое, плотское соитие, но потом всё кончилось, и она вскрикнула и выгнулась навстречу, а затем обмякла на кровати тяжело дыша. Я продолжал ещё некоторое время пока не распался словно на множество осколков, а затем повалившись рядом с Аделиндой уснул, крепким и возбуждённым сном.

На утро, проснувшись, я увидел ей лежащую рядом со мной. Она смотрела на меня своим взглядом и ожидала, когда я проснусь.

— Доброе утро Сайл.

— Доброе, я думал не застану тебя как в прошлый раз.

— Как видишь я здесь, и я довольна что ты не обманул меня и выполнил условия договора, но хочется сказать тебе, что для меня это что-то большее, чем какая-то выгода от сделки. Я люблю тебя, поэтому я рада что сейчас ты со мной рядом.

— Я тоже рад.

Мы лежали так ещё несколько минут, пока я не встал с кровати и начал быстро одеваться.

— Время не ждёт, я хочу к вечеру добраться до гномов.

— Что? Ты собираешься выйти так рано? Куда ты спешишь?

— Мы не успеем…

— Кажется ты совершенно забыл про телепорты Сайл, — произнесла она и сладко зевнула.

— Телепорт? Прямо к воротам гномов?

— Ну конечно. А чего ещё ты ожидал от одной из самых сильных чародеек.

После обеда мы уже стояли в полной боевой готовности в главном зале. Я стоял облачённый в свою новую броню, Гретта также была одета в то, что мы купили ещё в пустоши, хозяйка резиденции была одета в своё самое роскошное платье из всех что я видел. Несмотря на все уговоры Аделинды, всё-таки я разрешил пойти Гретте со мной и сейчас мы втроём стояли перед порталом, который выколдовала «принцесса льда», овальный портал едва выделялся в воздухе и не был похож на те что я видел. Итуриэль стоял рядом и провожал нас в путь. Когда Аделинда дала последние распоряжения своему первому заместителю и правой руке, то она вошла в прозрачное «ничто» и скрылась из виду, после мы последовали тому же примеру. Ощущения также были другими, словно окунулся в едва прохладную воду, а затем вынырнул наружу. Мы вышли на другой стороне портала, как и говорила Аделинда прямо перед гномьими воротами. С городских стен затрубили в рог, по стенам разошлись карликовые лучники и метатели топоров. Через несколько минут начали подниматься городские ворота, впускающие нас на гномью территорию.

Мы вошли в город и нас встретил экипаж в сопровождении нескольких королевских всадников и телохранителей. Экипаж предназначался для нас и вскоре усевшись в нём мы направились во дворец Эбенгоин к королю Адальгарду. Позже мы добрались до дворца и нас проводили в тронный зал.

— Король Адальгард, я вернулся, как и обещал с подкреплением, дабы помочь вам в вашем бедствии.

— Вижу юноша, и я благодарен тебе, что ты не обманул меня и прибыл как можно скорее.

Аделинда стояла прямо перед королём и смотрела ему в глаза.

— Рад видеть тебя Аделинда.

— Я тоже Адальгард. Вижу снова нужна моя помощь.

Король немного робел перед чародейкой, и я заметил, как он старается отвести взгляд.

— Да, мне нужна твоя помощь, вот уж не думал, что этот юноша приведёт именно тебя.

— Я здесь король гномов и я помогу тебе, так как заключила договор с Сайлом, а потому исполню свою часть сделки.

— Если вы всё сделаете, если вы действительно избавите нас от напасти, то я сделаю всё что попросите, ты знаешь меня Аделинда, я не бросаю слов на ветер.

— Знаю, а теперь мы пойдём.

Чародейка развернулась и пошла прочь из тронного зала, Адальгард как мне показалось вздохнул глубже и лицо его словно стало благородным, величественным и по-королевски строгим. Я последовал за своей спутницей. Гретта ждала нас возле зала и когда мы вышли, то она последовала за нами.

— Ты с ним знакома?

— Да, в былые времена мы объединились против общего врага…

Затем она замолчала и не стала продолжать этот разговор.

— Она с нами не идёт, — бросила чародейка мимоходом, кивнув на Гретту.

— Гретта, тебе и правда лучше остаться в безопасном месте.

Она не стала возражать, но кинула гневный взгляд на Аделинду.

Через полчаса мы уже стояли перед входом в копи. Проход остался открытым с прошлого раза, и мы шагнули в темноту навстречу сырости и паучьего смрада.

Мы проходили всё дальше и дальше, пока чародейка резко не остановилась и не начертила в воздухе заклинание, после которого по всей шахте прошла сильная вибрация, пробуждая существ, обитающих здесь и заставляя их выйти из своих нор, навстречу своей неминуемой смерти.

После все стихло, но обманчивая безмятежность нарушилась топотом множеств существ, бежавших к источнику вибрации и желавших расправиться с ним, дабы тот не тревожил их сон.

— Мы справимся, — твердо сказала Аделинда, поднимая в своих руках бушующее пламя, готовая выплеснуть его на своих врагов. Место для обороны было выбрано идеально: небольшой проход, сзади забаррикадированный камнями, а спереди узкий, акт чтобы только один паук мог протиснуться в него, планомерно увеличивался дальше по пути. Это создавало своего рода хорошую плотность, в которой громоздкие пауки мешали бы друг другу, а нам позволяли отражать атаки собственной магией.

Вот появился первый: небольшой паук вылетел из-за угла, таща за собой кусок паутины, думая набросить на обнаруженную жертву, но такая оплошность стоило ему жизни. Огонь, взвихрившийся вокруг его тела, охватил сначала конечности, а потом безжалостно стал подниматься по всему туловищу. Тварь визжала, металась из стороны в сторону, ударяясь толстым брюхом о каменные стены, но лишь раздуло огонь, упав и закрутившись в собственную паутину. Следом подбежали еще двое, но уже помельче. Схватка приобретала все более агрессивный характер. Я жег своих противников наравне с Аделиндой, но она все равно превосходила меня по мощи волшебной силы и каждый раз, когда руки ее освещались священным пламенем, вся копи сотрясались от жара и огня, распространявшегося по многочисленным тоннелям, неся гибель всему живому, что там находилось. Постепенно мы продвигались вперед. Кое-где находили мертвые тела пауков, так и не дошедших до нас и умерших от силы Великой волшебницы, но твари все равно ожесточенно бились, затрудняя путь. В какой-то момент все затихло. Топот и писк пауков стих, но лишь потому, что некоторые из них, поняв бессмысленность лобовой атаки, решили обойти нас, используя разветвленную систему гномьих шахт. Я понял это сразу и решил прикрыть свою напарницу, встав спиной к спине, сжигая всех, кто появлялся с противоположной стороны.

— Сколько их там еще?! — кричал я ей в момент сражения.

— Они отсюда не уйдут. Слишком много наплодилось.

Вскоре силы стали покидать меня. Магическая энергия истощалась и даже присутствие Аделинды, что сама по себе была почти неисчерпаемым источником волшебства, не могла наполнить меня доверху. Она увидела это и приказала на минуту отдохнуть.

— Это должно помочь. Стой рядом, я все сделаю сама.

Тут она скрестила руки, окружив нас непробиваемым куполом, заполняя его какой-то необычной прозрачной энергией. Она стекала по краям купола, затем спускалась вниз к ногам и стала подниматься, словно заполняя собой все закрытое пространство.

Пауки воспользовались этим моментом и приблизились вплотную к нам. Их клыки скользили по защитному куполу, но не могли причинить нам вреда. Даже когда они окружили меня и Аделинду, сковав паутиной и готовясь прогрызть любыми усилиями защитный барьер, у них ничего не вышло. Энергия наполнила нас. Я ощутил внутри себя невероятную силу, что буквально бурлила и была готова выплеснуться в виде всепоглощающего пожарища и разлететься в разные стороны.

— Как одно целое! — закричала Аделинда и обняла меня.

Наши силы соприкоснулись и слились, перемешавшись и взорвавшись огненным штормом. Пламя поднялось до самого потолка, обволокло собой стены и пол, а затем разлетелось с невероятной скоростью по всем тоннелям и ответвлениям. Все живое падало в ту же секунду, едва магический огонь касался их. Пауки горели как сухостой, ничто уже не могло их спасти. Все тряслось, горело, плавилось. Даже кровь внутри меня словно ожила и стала той частичкой огня, что сейчас беспощадно испепеляло наших врагов.

Сколько это продлилось мне так и не удалось понять. Когда купол спал и Аделинда была уже без сознания, я едва сам мог стоять на ногах. Был истощен настолько, что ноги волочились по земле, готовые переломаться в нескольких местах.

Трупы пауков лежали повсюду. Малые и большие особи, все останки, воняя и дымясь, были свалены в кучу, от одного вида которой меня едва не вырвало. Затем был мрак. Я провалился в беспамятство, упав на том же месте, где только что стоял.