— Вот ты где, а мы уже думали ты не придешь. Присаживайся к нам за стол, будем обедать.

Я не мог поверит своим глазам, передо мной все внезапно изменилось, перестало быть похожим на то, что было совсем недавно. Не было пещеры, в воздухе не чувствовался смрад обожженной паучьей плоти. Кругом был свет и радость, а где-то неподалеку смеялись дети.

— Ну так садись, сынок, не стой столбом, ты же дома.

Я почему-то присел в самом центре, между человеком, который все время называл меня отцом и женщиной, лицо которой мне было очень знакомо, но я не мог сказать почему.

— Твое любимое. Я специально приготовила его для тебя.

Женщина посмотрела на меня родными голубыми глазами и как бы невзначай поправила вырвавшийся из захвата заколки локон волос.

— Что с тобой сын, ты будто сам не свой.

Мужчина так же повернулся ко мне. Он был стар, хотя и не так, чтобы назвать его стариком преклонных лет, с длинными волосами, закрученными на манер многих волшебников, прислуживавших в королевской гильдии магов. Затем, поднял тарелку и наложил мне несколько кусочков запечённой баранины.

— Расскажи, как твои дела? Мы ждали тебя так долго, но все никак не представлялась возможность напомнить о нас.

— Это правда, — подтвердила женщина. — Отец настаивал сделать это как-нибудь полегче, не вызывая у тебя шок при первой встрече, но я настояла на более мягком приеме, ты же все равно пока не знаешь кто ты.

— Кто я? — вдруг вырвалось у меня из груди.

— Ну вот, говорить можешь, значит не все так плохо.

Мужчина рассмеялся, но не перестал смотреть на меня.

— Очень жаль, что нам пришлось многое скрыть от тебя, да и моя жизнь закончилась не так чтобы славно, однако я не успел сказать тебе многого. Твоя мать же не решилась говорить об этом, просто чтобы уберечь тебя от инквизиции. Эти ребята ни с кем не церемонятся, считая, что мы и есть ересь которую стоит истреблять поголовно.

— Я не понимаю. Я ничего не понимаю. Вы говорите со мной будто я ваш сын.

Женщина посмотрела на мужчину и с упреком заметила, что была права насчет более щадящего способа оповещения.

— Вот видишь, что бывает, когда ты пытаешься экспериментировать с подобными вещами? Надо было еще подождать, пока он полностью свыкнется со своей силой.

— У нас нет времени, Хэнн, и ты это знаешь. Мы слишком долго ждали, когда в нем проявится частица Криштары, теперь откладывать нельзя, нужно все ему рассказать.

— И что потом? — женщина отложила в сторону столовые приборы и опять с укором посмотрела на мужа, — как потом он будет жить с этим. Мы все погибли из-за этого, нельзя чтобы род МакГилдов прервался окончательно. Тогда энергия кристалла станет нестабильной и все живое почувствует на себе гнев богини Криштары.

— А инквизиция? Она почувствует, что кто-то из древних стражей все еще остался жив и получает благословение богини, и тут же начнет поиски. На материке не так уж и много безопасных мест, чтобы скрыться от нее.

— Постойте! Постойте! — закричал я, поднимаясь на ноги. — Кто-нибудь мне объяснит в чем тут дело? Почему я здесь, а не в пещере? Я умер?

— Нет, — ответил мужчина, пережевывая свой кусочек мяса. — Ты просто в коме. Состояние близкое к смерти, но еще не являющееся ею. Мы с твоей матерью долго думали, как сообщить тебе обо всем, и в итоге пришли к тому, что только так, на границе между жизнью и смертью, мы сможем тебе обо всем поведать.

— Ну хорошо, так скажите мне в чем тут дело.

Родители переглянулись между собой, после чего попросили сесть обратно.

— Тебе нужно успокоиться. Тревога ни к чему.

— Говорите! — чуть ли не кричал я.

— То, что с тобой произошло в пещере называется магическим выбросом. Твоя внутренняя сила смогла аккумулироваться и взорваться потоком огненной волны, разошедшейся во все стороны. Это очень опасно, особенно в людных местах, но ты справился.

— Вы сказали, что я не знаю кто есть на самом деле.

— Это так, но ты скоро сам узнаешь это.

— То есть вы мне не скажите?

— Пока нет, но время придет. А сейчас мы поведаем тебе о другом.

Мужчина прекратил есть и повернулся ко мне.

— Тебе нужно понять, что твоя жизнь скоро не будет такой, какой ты привык ее видеть до этого. Все изменится, многие из твоих друзей станут твоими врагами, а враги — преданными союзниками. Ты унаследуешь то, что мы и наши далекие предки охраняли многие века, не позволяя алчным и продажным людям завладеть им.

— Что это?

Но он промолчал, указав на свою жену.

— Твоя мать хотела, чтобы ты узнал об этом как можно раньше, но я уверен, что время пока не пришло. Это для твоей же безопасности.

Потом он вышел из-за стола и проследовал в сад, где сейчас стояли другие люди. Они не замечали ни меня, ни моего отца, как будто нас и не было сейчас рядом. Словно тени прошлого, эти люди, а может просто призраки, проходили рядом с нами, не обращая внимания на двух споривших мужчин.

— Ты многое узнаешь, но со временем. Власть и знания, как лекарства, всегда нужно подавать дозировано, иначе они не вылечат, а покалечат человека. Будь мудр и тогда все дороги мира откроются перед тобой.

— Я хочу просто выполнить свое задание. Больше мне не нужно.

— Ты говоришь так, потому что еще не знаешь с чем встретишься.

— Кристалл?

— Кристалл — не безделушка, с которой можно играть, а великий артефакт. В нем сила многих, которая многократно превышает все то, что ты видел до этого. Многие положили свои жизни на алтарь победы, защищая это великое творение древних магов. Увы, природа человека такова, что как бы сильно мы не хотели изменить мир к лучшему при помощи магии, найдутся те, кто захочет уничтожить все ради горстки монет.

— У меня другое мнение. Золото решает все. С ним ты ни в чем не нуждаешься, не будешь спать под открытым небом, не будешь жрать пресную похлебку, дабы не помереть с голоду. Оно дает гораздо больше, чем вам кажется.

— Правда? А золото спасло бы тебя в той пещеры против пауков?

— Будь у меня золото, я бы туда не пошел.

Мужчина рассмеялся. Так громко и надрывисто, что мне показалось, будто все окружающие смотрят на нас. Но оказалось, что никто из присутствующих в саду даже не повернулся к нам.

— Ты убедишься в обратном. Очень скоро.

— Сомневаюсь, — ответил я и тут же почувствовал сонливость.

— Возвращайся в свой мир, сын, и помни — будь мудр, когда придет время решать.