— Я так понимаю, вы Грей Марлоу. Знаменитый наемник из «Заката». Я наслышана о вас и, признаюсь честно, удивлена видеть вас здесь за этим столом. Оказывается, вы умеете не только хорошо стрелять, но и прекрасно ведете дискуссию. Однако хочу вас предупредить: здесь не поле боя, здесь все гораздо серьезней и ваша прыть может только помешать положительному исходу переговоров.

— Тем не менее, вы сейчас не в том положении чтобы что-то требовать и, тем более, угрожать. Поэтому сосредоточьтесь на том, чтобы сохранить свое лицо, прежде чем начнете соглашаться с нашими условиями.

Все замолкли. Переглядываясь между собой, каждый из присутствующих пытался найти тот самый момент, когда стоило входить в разговор. Гибкинс смотрел на меня. Его глаза буквально сияли в предвкушении самой «вкусной» части всей этой встречи. Он был прав — партнеры по бизнесу не были готовы сопротивляться до последнего момента и отстаивать свои интересы. Они вот-вот были готовы сдаться и момент этого события был уже на пороге.

Первым не выдержал Мэтью Коррел. Старый бизнесмен, повидавший не один десяток подобных переговоров, понимал, что сегодняшняя партия была не за ним, и первым взял слово.

— Что конкретно вы хотите по отводу войск?

Гибкинс чуть не подскочил в кресле, услышав долгожданные слова.

— Полный отвод всего вооружения, включая тяжелую технику и артиллерию, личный состав должен быть отведен на ближайшие позиции и оставаться там до окончания геодезических исследований. На время операции наши бойцы займут позиции «Рубикона» и будут охранять рабочих и ученых, пока те не сделают свое дело.

— Надеюсь, вы шутите, — голос Раймонда вновь возник в помещении, — это неприемлемо…

Он хотел было что-то добавить, но Коррел остановил его. Подняв правую руку в воздух, он резко опустил ее на стол. Издав глухой шлепок, удар остановил нараставшее недовольство главы «Рубикона».

— Как долго все пробудет?

Джозеф развел руками.

— Сказать сложно. На переброску оборудования в такую погоду понадобится время. Дней два, чтобы избежать ненужных катастроф. Потом туда прибудут мои люди и начнут работу. В общей сложности, если нам позволит погода и ваши люди будут исполнять обязательства, все продлится около недели. Думаю, это не такой уж и большой срок, чтобы «Рубикон» почувствовал себя униженным. Что скажете?

На самом деле это был глупый вопрос, ведь ответ был очевиден как для нас, так и для самого Мэтью Коррела. Осталось просто дождаться, когда он сможет переступить через свою гордость и дать нужный ответ.

— Хорошо, — едва слышимые слова вырвались из легких Коррела. — Вы получите полный доступ над этой территорией, но только на неделю, если же ваше присутствие на ней затянется больше необходимого я оставляю за собой право на силовое вытеснение ваших людей с данного места.

Гибкинс довольно развел руками.

— Хорошо. Пусть будет так. Теперь следующий вопрос: финансовая и гуманитарная помощь, — он сделал небольшую паузу. — За последние несколько месяцев наши компании понесли большие материальные издержки. Присутствие на этой планете обходится обеим сторонам слишком дорого: оборудование, батареи, двигатели и топливо, все это катастрофически необходимо, чтобы работа станций продолжалась в нормальном штатном режиме. Однако, погодные условия поставили крест на поставках на ближайшие несколько месяцев. Ни одна грузовая компания, даже за большие деньги, не возьмется доставлять все грузы сюда, прекрасно осознавая риски, которыми будут подвержены их люди и транспорт. Но, уверен, что Феррал Милитариз прекрасно с этим справится.

Джозеф посмотрел на представительниц компании.

— Если дамы возьмут на себя подобные обязательства и выполнят все условия, я обещаю забыть про поставки оружия и боеприпасов конкурирующей стороне, что в свою очередь избавит вас и вашу компанию от тяжелых судебных тяжб.

— У вас нет никаких доказательств: склады взорваны, а груз погребен под толстым слоем льда и снега. Какими фактами вы будете оперировать?

Недовольный взгляд госпожи Лобос впился в Гибкинса.

— Одно ваше присутствие за этим столом в качестве партнера мистера Коррела будет достаточным, чтобы посеять сомнения у ваших потенциальных заказчиков, а если поднять шумиху и дать делу ход, можно быть уверенным, что подобные махинации вскроются не единожды и тогда, даже самые преданные заказчики отвернутся от вас. Поверьте мне, репутацию вы уже никогда не восстановите. Поэтому подумайте, может не стоит заваривать эту кашу. Как вы считает?

Женщина была в ярости. И хоть внешне это никак не отражалось, ее руки, крепко сжавшие подлокотники кресел, и суетливый взгляд говорили именно об этом. Она искала выход. Пыталась найти решение, которое могло бы вывести ее из того угла, в который ее загнал Гибкинс, но чем дольше она искала, тем очевидней становилось то, что его не было.

Смирившись, госпожа Лобос проговорила.

— Черт бы вас побрал, Гибкинс. Вы получите свой груз, но мне нужны гарантии, что в дальнейшем, когда наше сотрудничество прекратится, нежелательная информация не вылезет наружу.

— Я даю вам свое слово…

— Этого мало. В такого рода вещах, слово мало что значит. Мне необходимо что-то весомее. Например, юридически заверенный документ с вашей подписью, который станет нашей гарантией на случай непредвиденных обстоятельств.

Гибкинс дослушал госпожу Лобос и задумчиво опустил глаза. Его терзали сомнения стоит ли ввязываться в подобную авантюру. Костлявая рука скользила по подбородку и медленно потирала его.

— Хорошо, вы получите такую гарантию. Документ будет отдан вам в руки сразу после того, как груз будет доставлен в назначенное место.

Женщина одобрительно покачала головой. Вопрос был решен и, несомненно, все это не могло не радовать присутствующих на переговорах. Теперь оставалось уладить последние «мелочи». Джозеф приподнялся со своего стула и замер в каменной стойке. Его голос стал грубее обычного.

— Теперь мне бы хотелось провести красную черту под всеми нашими переговорами. А именно то, что будет после все этого. Мне бы хотелось и дальше продолжать сотрудничество со всеми вами, но только в том случае, если мы не будем стрелять друг в друга. Уверен, что сегодняшняя площадка является идеальным местом для заключения договора о ненападении. Пусть вас не пугает подобное слово, оно не оскорбляет кого-то из вас, но призвано внести ясность в будущее наших компаний. Все мы хотим продолжать работать здесь и получать от всего этого выгоду, но данный вариант возможен только в том случае, когда каждый из нас будет уверен в мирных намерениях своих конкурентов. Согласитесь, кто будет чувствовать себя в безопасности, если рядом обитает непредсказуемый и агрессивно настроенный компаньон.

Когда Гибкинс закончил, слово взял Мэтью Коррел. Встав со своего места и окинув взглядом всех присутствующих, он выразил одобрение подобным предложением. По его словам, «мир — это то, в чем катастрофически сегодня нуждаются обе стороны конфликта и, что он примет все усилия по его принятию».

— Однако, мне нужно знать подробности?

— Чего вы хотите? — спросил Джозеф.

— Компенсацию за нанесенный ущерб, чтобы мы могли восстановиться и вернуться к прежним объемам.

— Извольте спросить, а кто должен платить?

— Вы, мистер Гибкинс и ваша компания. Урон, нанесенный вашим диверсионным отрядом во главе с капитаном Марлоу, был в разы выше и не шел ни в какое сравнение с вашими потерями. Взамен я обещаю вам мир на любой срок, предложенный и утвержденный здесь в этом конференц-зале. В противном случае переговоры перестают быть продуктивными и не принесут пользы никому из здесь присутствующих.

— Боюсь, вы неверно оцениваете ситуацию, мистер Коррел. Взрывы были ответом на вашу дерзкую вылазку и попытку отнять у меня то, что вам не принадлежало, и ваше требование оплатить ущерб просто возмутительно. Я не пойду на это. Вам придется предложить что-то другое.

Коррел на секунду замолчал.

— В таком случае считаю обсуждение данного пункта завершенным. Я не буду подписывать мирный договор.

— Вы понимаете, что это влечет за собой?

Мэтью Коррел положительно кивнул головой.

— Хорошо, пусть будет так.

После этого переговоры пошли в более ускоренном темпе. В кабинет то и дело входили помощники Гибкинса и вносили какие-то документы, на которых вскоре оседали подписи всех присутствующих людей. Мелочи, обсуждаемые после основных вопросов уже не вызывали какой-то бурной реакции и протекали в спокойной размеренной обстановке. Все было позади. Самая нервная и напряженная часть была завершена и, когда последние подписанные бланки и договора спрятались в кожаных портфелях агентов Солид Корпарейшен, Гибкинс, встал из-за стола, поблагодарил всех за результативные переговоры и попросил на выход.

— Зайди ко мне в кабинет, надо кое-что обсудить.

Бросив последний взгляд в мою сторону, он направился вслед за гостями и вскоре скрылся за металлическими дверями лифта.

Я с облегчением выдохнул. Наконец-то все это закончилось, однако предчувствие не давало мне расслабиться. Что-то подсказывало, что самая главная часть еще впереди. Она произойдет там, за черными дверями кабинета, где большую часть времени проводил генеральный директор нашей компании.

Переговоры прошли, но сказать что «удачно» было нельзя. Коррел оказался очень упрямым стариком и в каждом вопросе старался гнуть свою линию, даже несмотря на явный перевес в сторону Гибкинса. В нем чувствовалась закалка и железная хватка, неудивительно, что он смог выжить и развить свой бизнес до таких размеров. Но вот Джозеф… Он настораживал меня. Его эмоции, которым он обычно не давал воли и пытался всякий раз подчинить холодному расчету и логике. Здесь что-то было не так, я знал это и ответ должен был появиться в этом кабинете.

Вскоре появился и сам генеральный директор. Его взгляд был уставшим, но нотки победного удовлетворения все же читались в нем. Пройдя внутрь, он сразу указал мне на кресло.

— Присядь, — голос был напряжен.

Он обогнул стол и буквально рухнул на свое место.

— Старый мерзавец! Даже находясь одной ногой в могиле, он смеет диктовать свои условия.

— А что вы думали, что они приползут на коленях и начнут молить о пощаде? Нет, те кто содержит и держит на довольствовании такую группировку как «Рубикон» априори не могут сдаваться. Таких можно только уничтожить.

Последние слова несколько озадачили Джозефа, но изменить что-то в его настроении уже не могли. Он все так же продолжал молча смотреть в стол, сжав руки у себя под подбородком.

— Но главного мы все-таки добились. Этот сброд покинет нужное нам место и позволит довершить начатое дело. Однако неподписанный договор…. Это очень плохо.

— Они будут сражаться.

— Да, именно. Это читалось в его глазах. Значит, войны не избежать.

Гибкинс замолчал и, проведя рукой по вспотевшему лбу, посмотрел на меня.

— Капитан, если все пойдет по самому худшему сценарию, вы сможете обеспечить безопасность?

— Конечно, вы ведь мне за это и платите. Но почему вы так уверены, что речь идет именно о полномасштабной войне? У них нет на это ресурсов, ни человеческих, ни материальных. Раймонд агрессивен, но не на столько, чтобы откровенно лезть в могилу, и пусть у него вместо мозгов барабан заряжания, он тоже осознает всю абсурдность такой войны. Нет, они на это не пойдут, но отказ от мирного договора вносит определенную неясность. Они предпримут попытку сорвать наши планы. Но вот как? Это самый важный вопрос, на который мне хотелось бы знать ответ. Надо быть осторожнее.

Джозеф опустил руки.

— Охрану объектов я поручу генералу Свиридову, он будет отвечать за конвоирование грузов и безопасность рабочего персонала на месте. Вы вольетесь в его состав и будете подчиняться указаниям генерала. Все остальное я беру на себя. Как только наши люди закрепятся на нужной территории, мы сразу приступим к бурению. Я уже отдал приказ о начале подготовки к погрузке. Представители Феррал Милитариз сказали, что корабли прибудут сразу по первому указанию и будут готовы к отправке груза.

Он встал со стула и обычным спокойным шагом подошел к огромному окну. Вдыхая воздух короткими порциями, Джозеф старался успокоить свое напряженно бьющееся сердце, чьи удары, казалось, слышал я сам.

— Это финишная прямая, мистер Марлоу. Нельзя допустить, чтобы под самым концом нас ждал неприятный сюрприз. Поэтому подготовьтесь как следует, и если все пройдет как по маслу, обещаю, вы получите все что пожелаете.