Ещё в темноте шаман будит Олега и Дашу:
— Просыпайтесь, беглецы неприкаянные, однако. Просыпайтесь. Время, оно не ждёт. Как нам всем и завещал, однако, великий и непревзойдённый Джек Лондон…. Хороший был паренёк. Душевный. Пусть справедливая и добрая Светлая Небесная Тень позаботится о Душе его — бессмертной и беспокойной, однако. Да, будет так…. Нам, путники, надо ещё до завершения рассвета, однако, переправиться через реку. Обязательно. Пока оживлённое судоходство не началось…. Вставайте и расходитесь, как и полагается, в разные стороны. Из известной серии: — «Мальчики — направо. Девочки, однако, налево…». Только, смотрите, не перепутайте в спешке. Ха-ха-ха, однако…. Найда, ты где?
— Гав.
— Молодец, однако. Хорошая и умная собака…. Ребятки, эй. Вставайте-вставайте. Пора. Походная труба, однако, зовёт. Оправляйтесь и умывайтесь…. Красава.
— Что?
— Тебе, кстати, умывать лица не стоит. Нет у нас сегодня времени на наложение грима. Вечерком, однако, уже по-взрослому умоешься. Перед сном…. Или же завтра-послезавтра. Как пойдёт…. Моя мазь, она полностью безвредная, однако. Наоборот, даже лечебная и…. Подожди, сейчас вспомню. Ага, ага…. Дезинфицирующая, вот.… А завтрак, однако, отменяется. Вместе с чаем. Уже на маршруте вернёмся к этому вопросу. Когда будем в безопасности. В относительной, однако…
— Ну, чего топчешься на месте? — ворчит не выспавшаяся Дарья, в руках которой наблюдается зубная щётка и тюбик с зубной пастой. — Направо следуй, олух царя небесного…. Ну, и вид у тебя. И с вечера был страхолюдный до полной невозможности — описаться можно. А сейчас — и вообще: во сне увидишь — не проснёшься. Паричок-то, хотя бы, расчеши слегка. И поправь.
— Сама — дурочка камчатская. Ещё посмотрим, что с твоим внешним обликом на днях будет.
— О чём это ты, Красава?
— Ворон же вчера чётко и однозначно сказал, мол: — «Белобрысый пацан — в попутчиках — нам не нужен», — язвительно усмехается Олег. — Мол, опасно очень. Так как все его, несчастного, ищут…. Значится — что?
— Что?
— Придётся тебя, Дашута, обрить налысо. Вот что. Напрасно ты волосы осветлила перекисью водорода.
— Ой, — теряется девушка. — Как это — налысо?
— Так это. Очень тщательно и старательно, но бережно и осторожно…. Ты же у нас от природы — черноволосая?
— Ага. Угольно-чёрная. В маму пошла.
— Вот и замечательно. Уже через пару суток на черепушке выступят густые чёрные волосинки. Никто из встречных и подозревать не будет, что ты — это я…
— Ха-ха-ха!
— Что тут смешного? — чуть смущаясь, спрашивает Олег.
— Ну, как же…. Ты — это ты. Я — это я…. Разве нет?
— Наверное. Пока, по крайней мере. А дальше — посмотрим….
— Намекаешь на возможное соединение двух половинок одного целого? Типа — через законный брак? Мол, раз сама всесильная Судьба свела нас на этом диком речном берегу?
— Всякое бывает-случается на этом призрачном Свете. Ворон, по крайней мере, так частенько говорит.
— Бывает, — покладисто соглашается Даша. — А кто меня будет подстригать? То есть, брить? И чем?
— У Костьки — очень острый охотничий нож. Очень-очень. Как бритва. Только сам Ворон — уже старенький: и глаза не те, и рука слегка подрагивает…. Получается, что мне придётся.
— Тебе?
— Ага, — подтверждает Олег. — Больше, ведь, некому? Верно? Не бойся, я справлюсь.
— Молодёжь, однако, — напоминает о бытовых реалиях Костька. — О делах-то не забывайте. Рассвет приближается…. А наговориться вы ещё успеете. Обязательно и всенепременно. Жизнь, однако, она долгая. Если, конечно, вместе по ней идти-следовать…
— Красава.
— Что?
— Указательный палец подставь. Зубной пасты чуток выдавлю на его подушечку. Хоть так, недотёпа, за зубами поухаживаешь…
Утреннее ярко-жёлтое солнышко, наяривая, постепенно преобразуется в дневное. Русло река Камчатки осталось далеко позади, на юге. Вернее, на юго-юго-востоке. Вместе с чёрной трофейной лодкой, вытащенной на берег и старательно спрятанной в густом ракитнике. Это Дарья настояла. Ворон, конечно же, ожидаемо бубнил о незамедлительном затоплении плавсредства, мол, так принято. Но бойкая девчонка с шаманом категорически не согласилась: — «Судьбу, дедуля, следует уважать. Азбука…. Как бы я с тобой, Красавой и Найдой повстречалась бы без этой славной лодочки? Никак, понятное дело…. Вот, пусть и отдыхает. Заслужила. Глядишь, и пригодится ещё кому-нибудь…».
«Весьма разумная и справедливая девица», — мысленно одобряет Олег. — «В корень, что называется, зрит. А ещё и чистоплотная. И не жадная. Моей маме она обязательно бы понравилась…».
Они, обходя дымный главный кратер вулкана с востока, постепенно приближаются к Шивелучу. Со стороны вулкана изредка долетает размеренный гул и отголоски локальных взрывов.
Костька регулярно, с ярко-выраженной тревогой, посматривает в безоблачное ярко-голубое небо.
— Вертолёта опасаешься, дедуля? — спрашивает Даша.
— Ага, его, родимого. А ещё и мотодельтаплана, однако. Хрен, как говорят русские, редьки не слаще.
— Что будем делать, если кто-нибудь из них (я вертолёт и мотодельтаплан имею в виду), нарисуется на горизонте?
— Ничего особенного, однако, — отвечает шаман. — Мы с Найдой будем и дальше идти-шагать. Тупо и беззаботно. Типа — ительмен со своим охотничьим псом следуют по делам своим, ительменским насквозь. А вы с Красавой сразу же, однако, прячьтесь. За деревьями там. За кустами. Или же за камушками. Тут, уж, как получится. Не до выбора…. Эй, Красава. Чего такой скучный и мрачный, однако? Проголодался, никак?
— Есть такое дело, — признаётся Олег. — Не спорю. Завтрака-то не было, ёлы-палы лохматые…. Кстати, продовольственные припасы у нас заканчиваются. Ерунда ерундовая осталась. Так, сплошные крохи и слёзы…. Имеются, конечно, удочка, спиннинг и все необходимые рыбацкие снасти. Но дельных водоёмов здесь, рядом с Шивелучем, нет и в помине. Сплошные залежи грязно-серого несъедобного пепла. Да чёрные «реки» из застывшей вулканической лавы…
— Действительно, на редкость мрачные и негостеприимные места, — соглашается Даша. — Что мы тут забыли, дедушка?
— У напарника спроси, однако.
— Красава?
— Мы идём к Мёртвому лесу…. Слыхала о нём?
— Конечно. Причём, много-много раз. И фотографии видела в журнале «Вокруг света». Знаменитое место, спора нет…. А зачем мы туда идём? Чтобы просто посмотреть?
— Нет, важное дело имеется. Там мой папа оборудовал тайник. Фамильный, так сказать. Достанем из него деньги и документы, отнесём всё это в Палану и отдадим дяде Серёже Назарову.
— Ты так мне безоговорочно доверяешь, что готов всё-всё рассказать? Без утайки?
— Доверяю, — соглашается Олег. — Безоговорочно.
— А почему? Неужели — влюбился?
— Ты не веришь в любовь с первого взгляда?
— Почему же? Верю, — одаривая собеседника лукавым взглядом, хмыкает девушка. — Только, вот, закавыка одна имеет место быть. Очень-очень серьёзная.
— Какая?
— Ты же меня хорошо рассмотрел?
— Рассмотрел.
— Я симпатичная?
— И даже очень, — подтверждает Олег.
— А я тебя, извини, нет…. Ну, сам посуди. Тёмно-коричневое лицо. Дурацкие морщинки. Сальные нечёсаные патлы. Мешковатая женская одежда…. Ну, и как, спрашивается, я могу в тебя влюбиться? Тем более, с первого взгляда?
— Это да, уважительная причина. Тогда, конечно, придётся немного подождать. И тебе. И мне…
— Ха-ха-ха, — негромко смеётся шаман. — Ну, молодёжь, вы и даёте, однако. Тут за ними целая куча серьёзного народа охотится. За голову каждого, небось, солидные деньги обещаны. А они, понимаешь, в гляделки играют и активно хороводятся…. Впрочем, может, оно и правильно. Жизнь-то, она продолжается, однако…
Некоторое время они шагают молча.
— Плохо, соратники, у нас с продовольствием, — напоминает Дарья. — Заканчивается.
— Гав, — подтверждает Найда.
— Ба-бах! — словно бы соглашается с ними Шивелуч. — Бух-х-х. Ба-бах-х-х…
— И никакого дельного оружия нет, кроме ножей…. А, дедушка? Что у нас сегодня будет на обед?
— На обед? — отрываясь от каких-то невесёлых дум, переспрашивает Костька. — Что-нибудь да будет, однако…. Как по поводу питательных серых куропаток, запечённых и пожаренных над пламенем походного костра? Одобряете, ребятки? То-то же…. Оружия, внуча, говоришь, нет? Есть, однако. Хорошее. Скоро покажу…. Сворачиваем направо, путники, к урочищу. Сворачиваем. Привал, однако, устроим. Это последний — перед Мёртвым лесом — лес живой…
И они, высмотрев в урочище подходящее местечко с крохотным родничком, встают на привал. Сбрасывают с натруженных плеч рюкзаки-сумки-котомки. Рассаживаются на покатых валунах, густо поросших пышными тёмно-зелёными мхами и лохматыми жёлто-фиолетовыми лишайниками. Отдыхают.
— Через Камчатку переправились, однако. Лодку надёжно спрятали. Прошли, слегка петляя между тутошними грядами и лощинами, однако, порядка пятнадцати-семнадцати километров. До Мёртвого леса осталось, считай, чуть меньше, — подводит утренние промежуточные итоги Костька, а после этого достаёт из своей походной котомки светло-бежевую коробочку и, сняв крышку, извлекает из коробки какой-то блестящий предмет, оснащённый чёрной резинкой.
— Это оно и есть, наше тайное и дельное оружие, однако, — поясняет шаман.
— Рогатка? — удивляется Олег. — Самая обыкновенная рогатка — дельное оружие?
— Почему же обыкновенная, однако? Совсем и нет. Перед вами, уважаемые беглецы, специальное изделие, закодированное как — «РГ-05». Такими, однако, оснащают диверсионные группы и штурмовые команды. Ну, те, которые входят в состав различных спецслужб. Российских специальных служб, однако…. Очень полезная и действенная штуковина. Прицельно бьёт метров с пятидесяти-восьмидесяти. Причём, однако, тяжёлыми стальными шариками. Вот и сами шарики, в коробке лежат.
— А почему одни шарики — блестящие, а другие, наоборот, чёрные? — интересуется любопытная Дарья.
— Блестящие, однако, обычные и стальные. То есть, они предназначены — в нашем случае — для охоты на мелкую дичь. Во-первых, однако…. Но ими можно и подлого противника…э-э-э, нейтрализовать. То бишь, надолго вывести из строя. Если попасть в голову. А ещё лучше, однако, прямо в наглый глаз…. Чёрные, они зажигательные. Сами по себе зажигаются, однако. В полёте. От трения об воздух. По крайней мере, так учёные люди говорят.
— Сильно заморочено, — одобряет Олег. — Полезная, однозначно, вещь в хозяйстве…. Ага, в коробке ещё одна РГ-05 имеется. Это, надеюсь, для нас с Дашей?
— Для вас, для вас, однако. Мы с Найдой отправимся на охоту. А вы, молодёжь, тренируйтесь. Только, однако, с усердием. Не отлынивая. Пригодится…. Э-э, Дашутка, положи-ка шарики на место. Их, однако, беречь следует — для рук опытных и умелых. А тренироваться можно и маленькими камушками. Речной галькой, к примеру.
— Фу, жадный какой, — обиженно дуется девушка. — Ладно, камушками обойдёмся…. Дедуля, а где ты взял эти хитрые изделия, «предназначенные для диверсионных групп и штурмовых команд»?
— Один старинный приятель подарил, однако. Давно это было, — загадочно щурится Ворон. — Это, вообще, главный жизненный принцип. И для шаманов. И для, однако, обычных людей. Чем больше друзей-приятелей — тем лучше…. Кстати, когда надоест играться с рогаткой — дровишек наберите. Только сухих-сухих. Бездымных, однако…
Костька, опираясь на свой чёрный посох, уходит вверх по косогору. Найда следует за ним.
Беглец и беглянка приступают к освоению изделия РГ-5. Сперва получается не очень, а потом всё лучше и лучше. Постепенно тренировка превращается в азартное соревнование.
— Ты победила, — признаётся через час Олег. — Причём, по всем статьям. Ловкая и меткая…
В небе раздаётся характерный гул.
— Прячемся под деревьями! — командует Даша. — Быстрее, недотёпа. Пока не засекли…
Вскоре по урочищу проплывает серая хищная тень. Гул постепенно стихает вдали.
— Вертолёт?
— Скорее всего. Ну, и Бог с ним. Улетел и улетел…
— Достаточно стрельб на сегодня, — решает Олег. — Будем собирать сухие дрова.
Через некоторое время собрано две большие кучи сухих веток и подходящих коряжин. Олег дополнительно, умело разворошив гнилой берёзовый пенёк, набирает полную пластиковую коробочку светло-кремовых короедов.
— Какие же они противные, — брезгливо морщит веснушчатый нос Дарья. — Шевелятся, понимаешь. И мохнатыми лапками сучат…. Зачем они тебе, Красава?
— Рыбу будем на них ловить. Завтра, когда дойдём до какой-нибудь приличной реки. Или же до широкого ручья с чистой водой и быстрым течением…. Ты, Дашут, когда-нибудь рыбачила?
— Нет, так и не довелось. Папа много-много раз обещал взять с собой на рыбалку, но…. Но не успел. Так, вот, получилось…. Ты же меня научишь — рыбу ловить?
— Обязательно научу, — обещает Олег. — В самом лучшем виде. Тебе обязательно понравится…
Возвращаются Ворон и Найда.
— Удачно поохотились, однако, — горделиво демонстрируя связку из трёх серых куропаток, сообщает старик. — Упитанные птички. Августовские. На всех, однако, хватит. Нам — по одной на брата. А собаке — потроха, головы и косточки.
— Гав, — благостно помахивая пушистым хвостом-кренделем, соглашается Найда.
— Выпотрошишь, внуча, птичек? И ощиплешь, однако?
— С радостью бы, дедуля, — смущается девушка. — Только, извини, не умею. И вообще, с кулинарией у меня не очень…
— Я умею, — подключается к разговору Олег. — Частенько, как-никак, ходил с родителями на рыбалки-охоты. Доводилось уже дичь разделывать. И неоднократно.
— А давай, Красава, вместе? В два ножа, что называется? Под твоим мудрым руководством, естественно?
— Давай. Без вопросов.
— Спелись вы, голубки сизокрылые, однако, — одобрительно кивает головой шаман. — И это — очень даже хорошо. И для пути предстоящего, и вообще, по жизни…
— Далеко отсюда — до Паланы?
— Если по прямой, то примерно двести семьдесят километров будет, однако. А если по факту, учитывая особенности… этого…. Вспомнил, рельефа…. А учитывая особенности рельефа, однако, нам предстоит пройти и все триста пятьдесят километров. Может, и побольше…. Всё, ребятушки, занимайтесь куропатками, однако. А я пока костерок разведу. Бездымный. Кипяточка накипячу. Чаёк заварю. Вертелок, однако, для птичек сооружу. Чтобы можно было поворачивать их над огнём и углями…. Вертолёт? Да, пролетел почти надо мной. Бело-голубой, красивый. И спрятаться, однако, было негде. Сплошные каменистые россыпи с редкими-редкими кустиками. Но, думаю, ничего страшного. Я же один засветился, однако. Да и вертолётик был импортным и маленьким. Всего-то, однако, на два-три посадочных места. Случайно, наверное, залетел сюда.
— Это имеет значение, что вертолёт был маленьким? — уточняет дотошная Дарья.
— Конечно, внуча, имеет. По наши Души большой вертолёт отправили бы, однако. Обязательно — большой. В нём же должны и несколько вооружённых бойцов разместиться. Да и для пленных, однако, место должно остаться. Тьфу-тьфу-тьфу, понятное дело…
Обед завершён.
— Отменная куропатка получилась. Прямо как в ресторане, — тщательно обтирая о пышный мох жирные пальцы, констатирует Даша. — Было очень вкусно. Всем — большое спасибо. И удачливому охотнику. И искусному шеф-повару.
— Гав? — насторожённо уточняет Найда.
— И тебе, конечно же, огромное спасибо, отважная собака удачливого охотника. Как же без тебя? Вот, держи заслуженные косточки. Я их только слегка-слегка обглодала.
— Гав-в…
— Объявляю пятнадцатиминутный послеобеденный отдых, однако, — раскуривая свою чёрную короткую трубку, говорит Костька. — Мы должны посетить Мёртвый лес. Покинуть его, забрав из тайника Митиных деньги и документы. И до наступления темноты, однако, отойти как можно дальше…. Ночевать рядом с Мёртвым лесом? Не стоит, однако.
— Почему — не стоит?
— Потому, внуча. Непростое это место — Мёртвый лес, однако. Да, знаменитое. И красивое. Только красивое, однако, очень мрачной и потусторонней красотой. Не могут люди долго в нём находиться. Побродят немного, опасливо озираясь по сторонам, и быстренько уходят прочь. Словно бы на них что-то давит, однако. Всё давит и давит. Может, поле магнитное. Может, что-то другое…. Поэтому осторожный Мишаня Митин и оборудовал там тайник. На всякий пожарный случай, который нынче и наступил…. Говорят, однако, что под Мёртвым лесом живут Духи иного Мира. Возможно, что Мира Мёртвых. А Светлая Небесная Тень, наоборот, никогда не посещает этого места. Опасно там, однако. Поэтому и ухо надо держать востро…
Теперь узенькая тропа ведёт всё вверх и вверх. Становится жарко. Солоноватый пот застилает путникам глаза. Костька, перебирая своим чёрным посохом всё чаще и чаще, передвигается с явным трудом.
— Ворон, давай, я понесу твою котомку, — предлагает Олег.
— Спасибо, не надо, хр-р, — надсадно хрипит шаман. — Привык я — к грузу за плечами, однако. За долгую и многотрудную жизнь, хр-р. Боюсь без него равновесие потерять. И, однако, упасть. Хр-р-р…
Наконец, преодолев длиннющий подъём-тягун, они выбираются на узкий хребет водораздела.
— Ничего же себе, — с трудом восстанавливая сбившееся дыхание, бормочет Даша. — Упасть и не встать. Красотища неописуемая…
«А ещё и до невозможности величественная», — мысленно дополняет Олег. — «Внизу преобладают чёрно-серые цвета, тона и оттенки: потоки застывшей вулканической лавы, длинные пирокластические «языки», грязевые озёра неправильной формы и участки спрессованного пепла. А Шивелуч, просто-напросто, впечатляет и завораживает: огромный, мрачный, «нахохленный», состоящий сразу из нескольких конусов, изборождённых глубокими ущельями, извилистыми каньонами и бездонными провалами. Напоминает злобного и сварливого старика, обиженного на всех и вся…. Состоящий из нескольких конусов? Это точно. Вон, очень похоже, растут сразу два новых, второстепенных. Поднимаются из косого склона практически на глазах…. А ещё здесь очень шумно — сплошной гул, сопровождаемый отдельными «выстрелами», производимыми при вылете из основного жерла вулканических бомб и бомбочек…. Опа! Над левым «молодым» куполом поднялось грушевидное тёмно-сизое облако. Серой явственно запахло. Пепловый выброс, не иначе…».
— Эй, молодёжь! — старается перекричать гул вулкана Костька и машет рукой направо, вдоль хребта. — Нам туда! За мной, однако…
Путники шагают по ребру хребта.
«Это, скорее всего, бывшее русло реки Байдарной», — посматривая время от времени вниз, предполагает Олег. — «То бишь, высохшее русло. Про это приметное место я много читал…. Куда подевалась сама река? Исчезла при очередном серьёзном извержении Шивелуча, понятное дело. Высохла, испарилась, умерла. Бывает…. Ого! Что-то ярко-малиновое мелькнуло в отдалении. Никак, поток раскалённой вулканической лавы медленно-медленно течёт по одному из боковых каньонов? Точно, она, лава горяченная…».
— Бух-х-х! Ба-бах! — больно ударяет по барабанным перепонкам, и над их головами (метров на триста пятьдесят выше), пролетает — со страшной скоростью — жёлто-оранжевый огненный поток.
— Гав! Гав! Гав! — начинает активно паниковать Найда, мол: — «Это же самая настоящая вулканическая бомба только что пролетела рядом! Огромная и смертоносная! Немедленно уходим отсюда! Чем дальше — тем лучше! От греха подальше…».
Гул постепенно отдаляется. Хребет, идя на понижение, неуклонно расширяется и вскоре «вливается» в относительно ровное плоскогорье. Впереди просматривается что-то светло-серебристое.
— Мёртвый лес перед нами, однако, — останавливаясь, извещает Костька. — Прошу любить и жаловать, дамы и господа…. Как он образовался, однако? У меня на этот счёт — собственное мнение, отличное от…э-э-э, от общепринятого…. А ты, Красава, что скажешь? Что там излагает по этому поводу официальная, однако, наука?
— Последний раз Шивелуч извергался «по-взрослому», кажется, в 1964-ом году, — делится своими знаниями Олег. — Вот, во время того памятного извержения и образовался Мёртвый лес. То есть, вулканический пепел засыпал живые деревья по самые макушки и постепенно умертвил их. Потом здешние воды и ветра разметали по сторонам и уничтожили пепел, а деревья остались стоять. Вернее, уже не деревья, а «деревянные мумии»…
— Мумии, говоришь, однако? Ну-ну. Ладно, шагаем…
Вокруг повисла вязкая, чуткая и тоненько звенящая тишина.
«Не слышно ни птичьих трелей, ни жужжания насекомых. Даже гула старика-Шивелуча не слышно. И это очень странно», — размышляет Олег. — «Вулкан-то совсем недалеко. Складывается впечатление, что над этим загадочным местом кто-то набросил шумопоглощающий Купол…. Кто-то Всемогущий набросил? Или же Потусторонний? Совсем и необязательно. Возможно, что всё дело в каком-нибудь глобальном геопатогенном разломе. Или, к примеру, в планетарных магнитных полях…».
Они идут по угольно-чёрной земле — среди мёртвых деревьев.
— Светлые такие, с лёгким платиновым отливом, — зачарованно и едва слышно комментирует Даша. — Длинные и тонкие, полностью лишённые коры…. Даже ощущение хрупкости возникает, словно бы все эти деревца — хрустальные. Мол, если дотронуться пальцем до конкретной веточки, то она тут же рассыплется — в мелкую-мелкую стеклянную пыль. Настоящее чудо природы, короче говоря…. А ещё есть чёткое ощущение, что за нами кто пристально наблюдает. Недоверчиво так, словно бы за чужаками и незваными гостями…. Прав дедушка, негостеприимное это место. Не стоит здесь оставаться надолго…. Как считаешь, Найда?
Но собака, вяло перебирая лапами и опустив лобастую голову к земле, молчит.
— Ага, вот и он, тот приметный камень, — указывает пальцем Олег. — Именно под ним папа тогда и сделал «закладку»…. Ворон, помоги мне, пожалуйста.
Вдвоём они отодвигают большой тёмно-красный валун, покрытый тоненькими светлыми прожилками, в сторону. Под камнем лежит непрозрачный пластиковый пакет.
— Запаянный, конечно, — Олег берёт пакет в руки. — Ладно, сейчас вскроем и посмотрим, что там внутри.
— Не стоит, Красава, однако, — не соглашается с ним Костька. — Потом вскроешь и посмотришь. Уже в мирном месте. А сейчас, однако, клади пакет в рюкзак. Уходить надо. Вечер приближается, однако. А в Мёртвом лесу — после заката — бывает небезопасно…
Неожиданно, словно бы подтверждая эти слова, раздаётся протяжный вой, наполненный — до самых краёв — ужасом, тоской и лютой ненавистью. Раздаётся, а через семь-восемь секунд затихает.
— Мрак сплошной и законченный, — зябко передёргивает узкими плечами Дарья. — Сматываемся отсюда, пока не поздно…
Уже в светло-сиреневых сумерках, на догорающем закате, они выходят к широкой и полноводной реке, вдоль берега которой проходит раздолбанная просёлочная дорога.
— Не сбились, однако, — удовлетворённо кивает седовласой головой Костька. — Нам с этой дорогой по пути. По крайней мере, километров двадцать с гаком…. Ага, вон, однако, и старый заброшенный строительный вагончик. Его здесь геологи бросили пару-тройку лет тому назад. Очень кстати, однако. Можно с костром не заморачиваться. Сейчас приберёмся немного внутри. И спать, однако, завалимся.
— В темноте приберёмся? — недоверчиво хмыкает Олег.
— Зачем — в темноте, однако? Я с собой свечку прихватил.
— А я — карманный фонарик, — добавляет Даша.
— Ладно, уели…. А как быть с ужином?
— Какой же ты, Красава, прожорливый, однако. Завтра перекусим: остатками хлеба, колбасы и карамельками под чай…. Кстати. Слышишь, однако, как рыбка активно плещется в реке?
— Слышу.
— Вот и озаботься — продовольственными припасами. Встань, однако, на рассвете. Да и рыбы добудь. Не переломишься, чай…. Ты же у нас — удачливый рыбак? Или как, однако?
— Рыбак, рыбак…